Решение по делу № 7У-12046/2021 [77-3962/2021] от 05.10.2021

№

КАССАЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

<адрес> ДД.ММ.ГГГГ

Судебная коллегия по уголовным делам Второго кассационного суда общей юрисдикции в составе

председательствующего судьи ФИО3,

судей ФИО11, ФИО4,

при секретаре судебного заседания ФИО5,

с участием:

прокурора ФИО6,

осужденного ФИО2, его защитника в лице адвоката ФИО7, представившей удостоверение №, выданное ДД.ММ.ГГГГ ГУ МЮ по городу Москве и ордер № от ДД.ММ.ГГГГ;

осужденной ФИО1 ее защитника в лице адвоката ФИО8, представившей удостоверение №, выданное ДД.ММ.ГГГГ ГУ МЮ по городу Москве и ордер № от ДД.ММ.ГГГГ;

рассмотрела в открытом судебном заседании уголовное дело по кассационным жалобам осужденных ФИО1, ФИО2, с возражениями государственного обвинителя ФИО9 на указанные кассационные жалобы на приговор Ивановского районного суда <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ и апелляционное определение судебной коллегии по уголовным делам Ивановского областного суда от ДД.ММ.ГГГГ.

Приговором Ивановского районного суда <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ, постановленным с участием коллегии присяжных заседателей, оставленный без изменения апелляционным определением Ивановского областного суда от ДД.ММ.ГГГГ,

ФИО1, родившаяся ДД.ММ.ГГГГ в <адрес> Украинской ССР, гражданка РФ, несудимая,

осуждена по ст.ст.30 ч.3 и 228.1 ч.5 УК РФ к 9 годам 6 месяцам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима,

ФИО2, родившийся ДД.ММ.ГГГГ в <адрес>, гражданин РФ, несудимый,-

осужден по ст.ст.30 ч.3 и 228.1 ч.5 УК РФ к 9 годам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

До вступления приговора в законную силу примененная к каждому из осужденных мера пресечения в виде заключения под стражу оставлена без изменения.

В срок отбывания осужденными наказания, который постановлено исчислять с момента вступления приговора в законную силу, и на основании ч.3.2 ст. 72 УК РФ ФИО1 и ФИО2, каждому, зачтено время содержания под стражей с ДД.ММ.ГГГГ до вступления приговора в законную силу,

Заслушав доклад судьи ФИО11, выступления осужденной ФИО1 ее защитника адвоката ФИО8, поддежавших доводы кассационных жалоб об отмене судебных регений, но в то же время просивших изменить приговор и смягчить ФИО1 наказание с применением ч.1 ст. 65, и п. «и» ч.1 ст. 61, ч.2 ст. 62 УК РФ до пределов менее, чем 6 лет 8 месяцев лишения свободы; выступления осужденного ФИО2, его защитника адвоката ФИО7, поддержавших доводы кассационных жалоб об отмене судебных решений и направлении дела в суде первой инстанции на новое судебное разбирательство, но вместе с тем просивших об изменении принятых в отношении ФИО2 судебных решений и смягчении назначенного наказания с учетом положений ч.1 ст. 65, п. «и» ч.1 ст. 61 и ч.2 ст. 62 УК РФ, возражения прокурора ФИО6, полагавшей необходимым отклонить доводы жалобы за необоснованностью, а принятые судебные решения оставить без изменения, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

приговором, постановленным на основе вердикта коллегии присяжных заседателей ФИО1 и ФИО2 признаны виновными и осуждены за покушение на сбыт наркотического средства – пирролидиновалерофенон, массой 9 килограмм 891, 17 грамма, то есть в особо крупном размере, группой лиц по предварительному сговору и с использованием информационно-телекоммуникационных сетей (включая Интернет), совершенное ДД.ММ.ГГГГ, в районе <адрес> при обстоятельствах указанных в приговоре.

Виновными себя в инкриминируемом преступлении осужденные ФИО1, ФИО2 не признали, ссылаясь на то, что они не были осведомлены о содержимом свертка, полагали, что перевозили легальное, а не запрещенное вещество, поэтому считают, что незаконно осуждены за преступление, которое не совершали.

В кассационной жалобе осужденная ФИО1 просит приговор отменить, а материалы дела направить на новое судебное рассмотрение в суд первой инстанции в связи с незаконностью и необоснованностью принятых в отношении нее судебных решений. Обращает внимание, что судами при судебном разбирательстве дела существенно нарушены требования уголовно-процессуального закона, поскольку коллегия присяжных заседателей была сформирована с нарушением закона; нарушены права осуждённой на защиту и на представление новых доказательств о своей невиновности; присяжным заседателям представлены недопустимые доказательства, в том числе материалы оперативно-розыскных мероприятий, проведенных незаконно, а именно: протокол обследования транспортного средства и приложенная к нему фототаблица, а также производные от него доказательства: справка об исследовании изъятых веществ, заключение экспертиз, порошкообразное вещество, изъятое в ходе оперативно-розыскного мероприятия «Обследование транспортного средства», которое проведено с нарушением закона, так как до его проведения ФИО1 и ФИО2 не разъяснялись права и обязанности, чем нарушено их право на защиту, а участвующие при этом понятые - курсанты академии МЧС, были заинтересованными в исходе дела лицами. Указывает, на то, что при изъятии свертка с веществом, он не фотографировался в первоначальной упаковке, не сохраненной экспертом, поэтому установить его идентичность тому свертку, который представлялся эксперту, невозможно, в связи с чем, полагает, что была подмена вещества, представленного на экспертное исследование Отмечает, что судом необоснованно не были признаны недопустимыми доказательствами: справки об исследовании и заключения экспертов, поскольку в исследовательской части отсутствовали хроматограммы, выводы экспертов не мотивированы. Считает, что диск с видеозаписью оперативно-розыскного мероприятия «наблюдение», является недопустимым доказательством и незаконно представлен присяжным заседателям как и ее признательные показания, которые были получены с применением насилия и под угрозами наказания на длительный срок лишения свободы, применением насилия в исправительной колонии, и кроме того ее право на защиту было нарушено, так как адвокат Комаров, чьи услуги ей были навязаны, склонял ее к самооговору. Поясняет, что сотрудник ФСБ Власов, впоследствии допрошенный в качестве свидетеля по обстоятельствам ее задержании пароль от своего телефон сообщила после применения к ней насилия сотрудником ФСБ Власовым, который в течение двух дней незаконно осуществлял с него переписку, что возможно было установить путем истребования сведений о соединениях телефона, в чем судом необоснованно защите было отказано. Считает протокол обыска от ДД.ММ.ГГГГ, проведенный в квартире ФИО1, и заключение эксперта № от ДД.ММ.ГГГГ также является недопустимым доказательством, поскольку при проведении обыска участвовал специалист, который мог быть родственником следователя, проводившего обыск, права, обязанности и ответственность по ст.307 УК РФ специалисту не разъяснялись. С учетом изложенного, делает вывод, что присяжным заседателям предъявлены недопустимые доказательства, что повлияло на вердикт, который не может являться законным.

Кроме того, осуждённая ФИО1 обращает внимание на существенные процессуальные нарушения, допущенные судебными инстанциями при судебном разбирательстве дела. При этом отмечает, что судебное разбирательство проходило предвзято, суд необоснованно отказывал в удовлетворении ходатайств стороны защиты, в том числе об исследовании ряда доказательств, которые подтверждали невиновность ФИО1, в частности: суд необоснованно отказался принять в качестве доказательства видеозапись с видеорегистратора ее автомобиля, на которой запечатлены допущенные при ее задержании нарушения; государственный обвинитель допускала недопустимые выражения способные вызвать у присяжных предубеждение в виновности ее и ФИО2, а, выступая в прениях, она вводила присяжных в заблуждение, сообщая недостоверную информацию, например, о количестве 10 тысяч доз наркотического средства, исходя из расчета на 10 кг вещества, хотя изъято было меньшее количество. Обращает внимание, что, в ходе выступления перед присяжными заседателями с последним словом председательствующий судья необоснованно неоднократно прерывал Хромову, что нарушило ее право на защиту. Считает, что присяжные не могли беспристрастно относиться к ней и ФИО2, поскольку они во время всего судебного разбирательства находились в клетке, что также вызвало предубеждение у присяжных в их виновности.

Кроме того, отмечает, что вердикт вынесен незаконным составом коллегии присяжных заседателей, поскольку ее отбор проведен председательствующим с нарушением процессуального закона, так как предварительный список кандидатов в присяжные был сформирован в алфавитном порядке, а не методом случайной выборки. Полагает, что суд неверно квалифицировал инкриминируемое ей преступление, поскольку покушение на сбыт наркотиков является оконченным с момента пресечения незаконных действий, а не с момента обнаружения наркотиков у подозреваемого. Оспаривает наличие совместного с соучастниками преступного умысла и использование сети Интернет, что не подтверждено доказательствами. При этом поясняет, что сеть Интернет использовалась лишь для общения с соучастником - магазином «Пески столицы»,- а не с целью доведения информации о наркотике до потребителя, полагает, что указанный признак подлежит исключению. Отмечает, что аудиозапись судебного заседания является неполной, что лишало осужденных возможности проверить полноту и правильность отраженных в письменном протоколе показаний допрошенных лиц и хода судебного заседания, в связи с чем полагает, что указанное является безусловным основанием для отмены судебных решений. Просит принятые судебные решения вместе с вердиктом отменить, а материалы дела направить в суд первой инстанции на новое судебное разбирательство в ином составе суда.

В кассационной жалобе осужденный ФИО2, не соглашаясь с принятыми судебными решениями, наряду с доводами, аналогичными доводам кассационной жалобы осужденной ФИО1, указывает о том, что протокол судебного заседания не отражает всего хода судебного разбирательства, поскольку аудиозапись нескольких судебных заседаний отсутствует, а файлах записан только шум в связи с чем, полагает, что отсутствие аудиопротокола влечет безусловную отмену судебных решений.

Оспаривает обвинительный вердикт и приговор указывает на то, что присяжным представлялись недопустимые доказательства, а, следовательно, обвинительный вердикт является незаконным. Оспаривая материалы оперативно-розыскных мероприятий «Обследование транспортного средства», в ходе которого было изъято вещество, первоначальная упаковка которого утрачена в связи с чем, полагает, что изъятое вещество было сотрудниками ФСБ подменено на наркотик, который и был представлен эксперту. Кроме того поясняет о том, что из запечатленных на фототаблице к осмотру сведений о дате и времени следует, что к телефону ФИО1 был доступ еще до проведения оперативно-розыскного мероприятия « Обследование транспортного средства». Оспаривая допустимость исследований экспертом Бруновым, указывает, что эксперт расписывался о разъяснении прав, обязанностей и ответственности не на отдельном листе и не до проведения экспертизы, а после ее окончания, составления и распечатывания заключения. В заключении эксперта отсутствуют данные исследований, методические стандарты и ГОСТы, ведомственные инструкции, графики и хроматограммы, описание результатов исследования методом хроматомасс-спектрометрии, методология идентификации, подробное описание объектов исследования, научно обоснованные и мотивированные выводы, полные и объективные ответы на поставленные вопросы, в связи с чем, полагает, экспертные заключения недопустимые доказательства и не могли быть представлены присяжным.

Указывает, что судом в нарушение равенства сторон необоснованно было отказано в удовлетворении ходатайств стороны защиты: об истребовании информации о соединениях телефона ФИО1 в подтверждении доводов об использовании ее телефона сотрудником ФСБ Власовым до оперативно-розыскного мероприятия «Обследование транспортного средства»; об истребовании информации с телефона ФИО2 в подтверждение доводов о маршруте поездки; об истребовании информации из журнала регистрации документов ФСБ в подтверждении внепрцессуального проникновения в автомобиль; об истребовании информации из адвокатской Палаты <адрес> в подтверждение доводов о нарушении права на защиту ФИО1 при осуществлении защиты адвокатом Комаровым; об истребовании информации о месте нахождения рюкзака из которого изъят сверток с веществом во время осмотра транспортного средства. Считает, что непредставление указанных доказательств повлияло на вердикт. Отмечает, что судебное разбирательство проводилось с обвинительным уклоном с нарушением состязательности сторон, поскольку, несмотря на то, что государственный обвинитель в своем выступлении сообщала присяжным недопустимую информацию, председательствующий не остановил прокурора, в напутственном слове не казал на это, в то же время в выступлениях в прениях сторон неоднократно останавливал, Хромову. Указывает на то, что судом апелляционной инстанции отмеченные нарушения не были устранены и необоснованно отклонены все доводы жалоб. Выводы суда по доводам жалоб не мотивированны. Просит отменить принятые решения, а материалы дела направить на новое разбирательство. Просит судебные решения отменить, а уголовное дело - передать на новое судебное разбирательство.

В возражениях государственный обвинитель ФИО9 просит оставить апелляционные жалобы без удовлетворения, а основанный на вердикте присяжных заседателей и являющийся законным, обоснованным и справедливым приговор - без изменения.

В судебном заседании суда кассационной инстанции осужденные ФИО1 и ФИО2, поддерживая доводы кассационных жалобы, в то же время просили не отменять судебные решения, а изменить их, применить более мягкий уголовный закон и смягчить назначенное наказания, полагая его чрезмерно суровым.

Изучив кассационные жалобы и проверив материалы уголовного дела, обсудив доводы кассационных жалоб и поступивших на них возражений, судебная коллегия не усматривает существенных нарушений уголовно-процессуального закона при производстве по делу, которые ставили бы под сомнение законность возбуждения, расследования дела, передачи его на стадию судопроизводства и в дальнейшем - самой процедуры судебного разбирательства с участием присяжных заседателей и апелляционного рассмотрения дела.

Вопреки доводам кассационных жалоб, уголовное дело рассмотрено законным и беспристрастным составом суда, сформированным с участием сторон, с соблюдением установленной законом процедуры.

Как следует из содержания протокола судебного заседания, сторонами в полной мере были реализованы предоставленные законом процессуальные права по формированию коллегии присяжных заседателей, в том числе и право на заявление мотивированных и немотивированных отводов кандидатам в присяжные заседатели.

Отбор кандидатов в присяжные заседатели произведен из находящихся в суде списков путем случайной выборки, с использованием программного обеспечения «Присяжные» государственной автоматизированной системы «Правосудие». Кроме того, для каждого кандидата, вошедшего в список, указан как порядковый номер (от 1 до 16), так и номер в общем списке, что свидетельствует о случайной выборке, что соответствует положениям ч.1 ст.326 УПК РФ. Сторона защиты знакомилась со списком, составленном в алфавитном порядке, но каких-либо замечаний по поводу нарушения порядка отбора кандидатов и внесения их в список в алфавитном порядке не заявляли и не возражали против включенных в список кандидатов. При этом следует отметить, что само по себе составление списка явившихся кандидатов в алфавитном порядке не свидетельствует о нарушении закона при отборе присяжных и о незаконном составе коллегии присяжных заседателей.

Судебное следствие проведено с учетом требований ст. 252, 335 УПК РФ, определяющих пределы судебного разбирательства, особенности судебного следствия в суде с участием присяжных заседателей, а также положений ст. 334 УПК РФ о полномочиях судьи и присяжных заседателей.

В протоколе судебного заседания зафиксировано о том, что в присутствии присяжных заседателей исследованы лишь те доказательства, которые содержат данные о фактических обстоятельствах дела и являются относимыми к делу и признаны допустимыми с точки зрения их соответствия требованиям закона.

В результате должного реагирования председательствующего судьи на факты злоупотребления сторонами своими процессуальными правами присяжные заседатели были ограждены от оказания на них незаконного влияния, способного отразиться на содержании их вердикта.

Вопреки доводам жалоб, в судебном заседании сторонам обеспечены равные возможности в представлении и исследовании доказательств и созданы для этого необходимые условия, что свидетельствует о соблюдении принципа равноправия и состязательности сторон.

Случаев необоснованного отклонения председательствующим судьей ходатайств стороны защиты о представлении доказательств либо необоснованного исключения доказательств, которые подлежали исследованию в присутствии присяжных заседателей, не установлено. Каждое из совершенных председательствующим судьей действий и обращений к присяжным заседателям с разъяснениями имело место в соответствии с его полномочиями и диктовалось возникшей необходимостью. Каких-либо высказываний со стороны государственного обвинителя, способных создать у присяжных заседателей предубеждение в отношении осужденных ФИО1, ФИО2, председательствующий судья не допускал, при обращении к присяжным заседателям не использовал без необходимости юридические термины, которые требовали бы непременного разъяснения, как условие для понимания существа предъявленного осужденным ФИО1 и ФИО2 обвинения. При этом каких-либо возражений на действия председательствующего судьи, или предложений дачи присяжным заседателям дополнительных пояснений, от сторон не поступало.

Содержание обвинения доведено до сведения коллегии присяжных заседателей государственным обвинителем во вступительном слове, кратко напомнено председательствующим судьей в напутственном слове. Вступительные заявления сторон соответствовали требованиям ст.335 ч.ч.2 и 3 УПК РФ, а в случае отступления от этих требований, в частности защитника ФИО10 председательствующий правомерно останавливал его и обращался к присяжным заседателям с соответствующими разъяснениями (т.6 л.д.253-254).

Доводы кассационных жалоб о том, что в ходе судебного заседания государственный обвинитель ФИО9 допускала унижающие человеческое достоинство подсудимых и свидетелей защиты высказывания, не соответствуют протоколу судебного заседания, в соответствии с которым подобных высказываний государственным обвинителем не допускалось.

Вопреки доводам жалоб, сведений о том, что в суде с участием присяжных заседателей исследовались недопустимые доказательства, не имеется.

Все исследованные с участием присяжных доказательства являлись допустимыми, включая оспариваемые защитой заключения судебных экспертиз, а также протокол обследования транспортного средства, справка о проведении исследования и вещественное доказательство - наркотическое средство,- а признанные судом недопустимыми доказательства в присутствии коллегии присяжных заседателей не исследовались.

Ходатайства стороны защиты об исключении из числа допустимых доказательств результатов оперативно-розыскных мероприятий по мотиву нарушения порядка их проведения, предусмотренного законом, и производных от них заключений эксперта, установившего принадлежность изъятого вещества к наркотическим средствам, его вид и размер, а также вещественного доказательства - самого наркотического средства, были тщательно проверены в судебном заседания и при непосредственном осмотре в судебном заседании наркотического средства. Решения суда по заявленным ходатайствам мотивированы, оснований с ними не соглашаться не имеется.

Вопреки доводам жалоб судом приняты мотивированные, обоснованные решения об отказе в удовлетворении ходатайства защиты о приобщении видеорегистратора и просмотре имеющейся в нем видеозаписи; об истребовании информации с телефона ФИО2 в подтверждение доводов о маршруте поездки; об истребовании информации из журнала регистрации документов ФСБ в подтверждении внепрцессуального проникновения в автомобиль; об истребовании информации из адвокатской Палаты <адрес> в подтверждение доводов о нарушении права на защиту ФИО1 при осуществлении защиты адвокатом Комаровым; об истребовании информации о месте нахождения рюкзака, из которого изъят сверток с веществом во время осмотра транспортного средства. Выводы суда в этой части мотивированы

Таким образом, данных, свидетельствующих об ограничении судом стороны защиты в представлении доказательств, в материалах уголовного дела не содержится.

После исследования с участием сторон всех значимых обстоятельств в вопросе оценки законности доказательств судом приняты мотивированные решения, правильность которых у судебной коллегии сомнений не вызывает.

Доводы, аналогичные приведенным осуждёнными в кассационной жалобе, были предметом проверки суда апелляционной инстанции, который сделал на этот счет в своем решении аргументированные выводы.

Вопреки доводам жалоб, при судопроизводстве по делу не допущено нарушений норм уголовно-процессуального законодательства, которые путем лишения или ограничения гарантированных УПК РФ прав участников уголовного судопроизводства, несоблюдения процедуры судопроизводства или иным образом повлияли или могли повлиять на формирование мнения присяжных заседателей, их беспристрастность и отразилось на содержании ответов на поставленные перед ними вопросы при вынесении вердикта.

Вопреки доводам жалоб, судебное следствие завершено при отсутствии возражений и дополнений к судебному следствию у сторон, включая сторону защиты Прения сторон проведены в пределах вопросов, подлежащих разрешению присяжными заседателями.

Доводы жалоб о том, что стороной обвинения в ходе выступлений в судебных прениях оказывалось какое-либо незаконное воздействие на присяжных, вызвавшее предубеждение в виновности ФИО1 и ФИО2, не имеется.

Доводы ФИО1 о том, что председательствующий незаконно прерывал ее во время выступления с последним словом являются необоснованными, поскольку требование закона о недопустимости доведения до присяжных информации, не относящейся к их компетенции, неоднократно разъяснялось сторонам, включая осужденную, но, несмотря на это осужденная нарушала указанные требования и реакция на это председательствующего в полной мере соответствовала требованиям закона.

Процедура формулирования вопросного листа соблюдена.

Вопросы, подлежащие разрешению коллегией присяжных заседателей, составлены в соответствии с требованиями ст. 338 УПК РФ, с учетом предъявленного ФИО1 и ФИО2 обвинения, поддержанного в суде государственным обвинителем, результатов судебного следствия, прений сторон, после обсуждения их сторонами, в ясных и понятных выражениях, без использования юридических терминов. При обсуждении вопросов председательствующим судьей были рассмотрены замечания и предложения сторон и по их существу принято верное решение.

Изложенная в вопросном листе постановка вопросов и их содержание, вопреки доводам жалобы, позволяли присяжным заседателям полно и всесторонне оценить представленные доказательства и сделать вывод о виновности или невиновности подсудимых. Содержание вопросов у присяжных неясностей не вызывало и за получением от председательствующего судьи каких-то пояснений они, судя по протоколу, не обращались.

При обращении с напутственным словом председательствующий судья не выражал в какой-либо форме и свое мнение по вопросам, поставленным перед присяжными заседателями, и не ставил их в какие-либо не предусмотренные законом рамки в оценке доказательств.

Вердикт коллегии присяжных заседателей соответствует положениям ст. 348 и 351 УПК РФ, не содержит противоречий и неясностей. Повода для роспуска председательствующим судьей коллегии присяжных заседателей в силу положений ч. 5 ст. 348 УПК РФ не имелось.

К обстоятельствам дела, как они были установлены коллегией присяжных заседателей, уголовный закон применен правильно. Правовая оценка действий ФИО1 и ФИО2 соответствует описанию в приговоре преступного деяния, установленного вердиктом коллегии присяжных заседателей.

Таким образом, приговор постановлен в соответствии с требованиями закона, регламентирующими рассмотрение уголовных дел судом с участием присяжных заседателей и на основании обвинительного вердикта, вынесенного в отношении ФИО1 и ФИО2 недостатков, которые являлись бы основаниями для его отмены или изменения, не содержит.

Действия осужденных правильно квалифицированы по ст.ст.30 ч.3 и 228.1 ч.5 УК РФ, и оснований для иной квалификации содеянного осужденными, в том числе по доводам жалоб, не имеется. Выводы суда в этой части мотивированы.

С учетом установленных, в соответствии со ст.389.27 УПК РФ, особенностей пересмотра приговоров по уголовным делам, рассмотренным с участием коллегии присяжных заседателей, доводы осужденных об их невиновности и, соответственно, о необоснованности приговора, приведенные в жалобах со ссылкой на ряд доказательств, не могут быть предметом проверки судебной коллегии. Вопросы оценки достоверности представленных доказательств и достаточности их совокупности относятся к исключительной компетенции присяжных заседателей (ст.334 ч.1 УПК РФ).

Назначенное ФИО1 и ФИО2 наказание соответствует требованиям ст.ст.6, 43, 60, 61, 65, 66 УК РФ, характеру и степени общественной опасности совершенного преступления, вердикту коллегии присяжных заседателей о признании обоих подсудимых заслуживающими снисхождения, данным о личностях виновных, в том числе обстоятельствам, смягчающим наказание, а также влиянию назначенного наказания на исправление осужденных и условия жизни их семей.

При этом суд, обоснованно не усмотрев отягчающих обстоятельств, в соответствии с положениями ст. 61 ч.1 п. «и» ч.1 ст. 61 и ч.2 ст. 62 УК РФ обоснованно признал смягчающими наказание обстоятельствами для каждого осужденного ФИО1, ФИО2: активное способствование раскрытию, расследованию преступления и изобличению соучастников; наличие заболеваний, вручение им грамот, знаков отличия и благодарностей;

Помимо этого при назначении ФИО2 наказания также учитывалось состояние здоровья и возраст его бабушки. Неучтенных или новых данных, которые могут влиять на вид и размер наказания каждого из осужденных за содеянное, не усматривается

Смягчающие наказание обстоятельства, надлежащим образом установлены и учтены судом; наказание назначено с учетом вынесенного вердикта присяжных заседателей о снисхождении, ниже санкции, предусмотренной частью 5 статьи 228.1 УК РФ, при этом требования ст. 6, 60 УК РФ, ч. 1 ст. 65 и ч. 3 ст. 66 УК РФ соблюдены.

При этом следует отметить, что, по смыслу закона, с учетом особенностей признания подсудимого заслуживающим снисхождения наличие вердикта присяжных заседателей о снисхождении, а также смягчающих наказание обстоятельств, предусмотренных пунктами "и" и (или) "к" части 1 статьи 61 УК РФ, и отсутствие обстоятельств, отягчающих наказание, не влечет за собой последовательного применения положений части 1 статьи 62 и части 1 статьи 65 УК РФ. Применению подлежит часть 1 статьи 65 УК РФ.

При таких обстоятельствах, доводы, приведенные защитниками в судебном заседании суда кассационной инстанции о смягчении осужденным ФИО1 и ФИО2 наказания с применением как ч.1 ст. 65 УК РФ, так и ч.1 ст. 62 УК РФ не основаны на законе,

Оснований для признания наказания, назначенного каждому из осужденных ФИО1, ФИО2 несправедливым, вследствие неправильного применения норм уголовного и уголовно-процессуального права, не имеется.

Выводы суда о назначении каждому из осужденных наказания только в виде реального лишения свободы, а также невозможность применения в отношении них положений ст. 64, 73 УК РФ мотивированы. Правовых оснований для применения ч.6 ст. 15 УК РФ у суда не имелось.

В апелляционном порядке тщательно были проверены все доводы апелляционных жалоб, продублированные осуждёнными в кассационных жалобах. Судом апелляционной инстанции, изложил по ним мотивированные суждения со ссылкой на материалы дела. Апелляционное определение по форме и содержанию отвечает требованиям ст. 389.28 УПК РФ.

С учетом изложенного, судебная коллегия считает, что оснований для отмены либо изменения в кассационном порядке состоявшихся в отношении ФИО1, ФИО2 приговора и апелляционного определения не имеется в связи с чем доводы жалоб удовлетворению не подлежат.

На основании изложенного руководствуясь ст. ст. 401.14, УПК РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА

приговор Ивановского районного суда <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ и апелляционное определение Ивановского областного суда от ДД.ММ.ГГГГ в отношении ФИО1, и ФИО2 оставить без изменения, а кассационные жалобы - без удовлетворения.

Председательствующий судья –

Судьи -