Решение по делу № 22-343/2019 от 28.01.2019

Судья Тутынина Е.Г                                  22 - 343/2019

Апелляционное определение

28 февраля 2019 года                                  г. Ижевск УР

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Удмуртской Республики в составе председательствующего судьи Муллануровой Э.З.,

судей Машкиной Н.Ф., Сергеевой Т.Ю.,

при секретаре Злобиной А.В.,

с участием прокурора Сергеевой С.В.,

осужденного Максимова И.Н., его защитника адвоката Минигуловой З.И.,

рассмотрев в открытом судебном заседании материалы уголовного дела по апелляционным представлениям прокурора, апелляционным жалобам осужденного и защитника на приговор Балезинского районного суда Удмуртской Республики от 6 декабря 2018 года, которым

Максимов И. Н., родившийся ДД.ММ.ГГГГ в <адрес>, несудимый,

осужден с назначением наказания:

- по п. «з» ч. 2 ст. 112 УК РФ к лишению свободы на срок одиннадцать месяцев,

- по ч. 1 ст. 105 УК РФ к лишению свободы на срок десять лет,

- на основании ч. 3 ст. 69 УК РФ путем частичного сложения наказаний к лишению свободы на срок десять лет шесть месяцев с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима;

    мера пресечения оставлена без изменения в виде заключения под стражу;

    срок отбывания наказания исчислен с 6 декабря 2018 года,

зачтено в срок отбывания наказания время содержания под стражей с 25 марта 2018 года по 5 декабря 2018 года;

разрешена судьба вещественных доказательств;

заслушав доклад председательствующего судьи Сергеевой Т.Ю., изложившей содержание приговора, существо апелляционных представлений и жалоб, выступления участников судебного разбирательства,

установила:

Максимов признан виновным в умышленном причинении средней тяжести вреда здоровью, совершенном с применением предметов, используемых в качестве оружия, в отношении ФИо8

Он же признан виновным в убийстве ФИО1

Преступления совершены на территории <адрес> УР с 15 часов 21 марта 2018 года до 6 часов 22 марта 2018 года при обстоятельствах, изложенных в приговоре.

В судебном заседании, проведенном в общем порядке судебного разбирательства, предусмотренном главами 33-39 УПК РФ, Максимов вину в предъявленном обвинении по п. «з» ч. 2 ст. 112 УК РФ не признал, по ч. 1 ст. 105 УК РФ – признал частично, от дачи показаний отказался.

В апелляционном представлении от 19 декабря 2018 года прокурор Балезинского района УР Батурин С.С. просил приговор изменить ввиду неправильного применения уголовного закона, его несправедливости вследствие чрезмерной мягкости назначенного наказания, мотивировав тем, что обстоятельством, смягчающим наказание по ч. 2 ст. 112 УК РФ, признано активное способствование раскрытию и расследованию преступлений. Между тем, на предварительном следствии осужденный вину признал частично, сведений, существенно повлиявших на установление обстоятельств преступления, не сообщил, отрицал факты нанесения ударов ножом. Последний был обнаружен в топке печи в ходе осмотра места происшествия. Указанное обстоятельство подлежит исключению из смягчающих, а назначенное наказание усилению.

В апелляционном представлении от 21 февраля 2019 года прокурор поддержал доводы ранее поданного апелляционного представления, а так же указал, что в нарушение ст. 240 УПК РФ суд в качестве доказательств вины осужденного в приговоре сослался на рапорт заместителя начальника полиции отдела «Балезинский» на л.д. 47 т. 1 и на показания свидетеля ФИО5 на л.д. 111-113 ч. 1, несмотря на то, что они в судебном заседании исследованы не были.

В апелляционной жалобе от 17 декабря 2018 года защитник Ляпин просил приговор отменить ввиду несоответствия выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам уголовного дела, установленных судом, уголовное дело направить на новое судебное разбирательство, мотивировав тем, что имеющееся заключение эксперта № 18/1056 от 8 мая 2018 года вызывает определенные сомнения. В удовлетворении ходатайства о проведении повторной комплексной судебной психолого-психиатрической экспертизы суд необоснованно отказал. Показания осужденного о нахождении в спорный момент времени в состоянии аффекта не опровергнуты. Доказательств совершения Максимовым преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 112 УК РФ, не имеется. Отец его оговорил, а матери верить нельзя, т.к. она состоит на учете у врача-психиатра.

В апелляционной жалобе от 10 декабря 2018 года осужденный просил приговор отменить, мотивировав тем, что выводы суда носят предположительный характер, предварительное и судебное следствие проведены с нарушениями.

В апелляционной жалобе от 23 декабря 2018 года Максимов привел дополнительные доводы о том, что явку с повинной он написал без защитника, в результате оказанного на него давления сотрудниками полиции, в суде ее не подтвердил. В момент задержания 27 марта 2018 года у него телесных повреждений не было, а уже 29 марта 2018 года они имелись, что подтверждается заключением эксперта № 92 и показаниями свидетелей ФИО2, ФИО5 В момент инкриминируемых преступлений он был трезвым. Акт медицинского освидетельствования отсутствует. Несмотря на это суд поверил показаниям иных лиц и признал состояние опьянения обстоятельством, отягчающим наказание. Показания свидетелей ФИО3, ФИО4 являются косвенными, т.к. они все знают со слов других лиц, но при этом не могут указать источник своей осведомленности. Заключение эксперта № 27 содержит вероятностные выводы. Эксперт сам собирал материалы для экспертизы, что недопустимо.

В апелляционной жалобе от 25 декабря 2018 года осужденный привел доводы о том, что вторую явку с повинной он не писал, об этом не помнит. В детстве отец постоянно наносил ему побои и унижал. С 21 на 22 марта 2018 года последний вновь его оскорбил и нанес побои. Дальнейшее не помнит. Когда пришел в себя, то отец сказал ему, что он (осужденный) нанес ему удары кочергой и убил Валентину. Настаивает, что 21 марта 2018 года они спиртные напитки не употребляли.

В апелляционной жалобе от 28 декабря 2018 года Максимов привел дополнительные доводы о недопустимости заключений экспертов № 27 и № 38 в виду дачи вероятностных выводов, неустановления очередности образования повреждений, нарушения уголовно-процессуального закона при их производстве.

В апелляционной жалобе от 8 января 2019 года осужденный привел дополнительные доводы о том, что он нанес ФИО1 только два удара, 20-23 удара нанести не мог. Отец его оговарил. Следователь нарушил закон, т.к. провел следственный эксперимент в его отсутствие, только с участием отца. К показаниям последнего, свидетелей ФИО5, ФИО6 нужно относится критически. Суд нарушил его право на защиту, не предоставив достаточного времени для подготовки к даче показаний. Предоставленного времени – полтора часа – ему не хватило. От дачи показаний не отказывался, а был к ним не готов. Умысла на убийство ФИО1 у него не было. Они хорошо общались, не ругались. Т.к. он находился в состоянии аффекта, то его действия в отношении Корепановой должны быть квалифицированы по ч. 1 ст. 107 УК РФ. Показания, данные в ходе предварительного следствия, не подтверждает. Назначенное ему наказание является чрезмерно суровым.

В апелляционной жалобе от 13 января 2019 года Максимов привел дополнительные доводы о том, что при назначении наказания суд фактически не учел обстоятельства, смягчающие наказание, не мотивировал и не применил положения ст. 64 УК РФ, ст. 73 УК РФ по ч. 2 ст. 112 УК РФ. Он ранее не судим, совершил преступления впервые, в трезвом состоянии. В связи с чем назначенное наказание является чрезмерно суровым и несправедливым.

В апелляционной жалобе от 4 февраля 2019 года осужденный привел дополнительные доводы о том, что суд встал на сторону обвинения, т.к. удовлетворял ходатайства гособвинителя, а стороне защиты отказывал, существенно нарушил уголовно-процессуальный закон, т.к. не создал равные условия для предоставления доказательств.

В апелляционной жалобе от 10 февраля 2019 года Максимов привел дополнительные доводы о том, что свидетели ФИО5, ФИО6, ФИО3, ФИО1 ФИО9 очевидцами преступлений не являлись, только слышали ругань и голос чужой девушки, знают о произошедшем по слухам. Их показания являются недопустимыми доказательствами.

В судебном заседании прокурор Сергеева доводы апелляционных представлений поддержала, по доводам апелляционных жалоб возражала; осужденный Максимов и его защитник Минигулова доводы апелляционных жалоб поддержали в полном объеме, просили приговор отменить, направить на новое судебное разбирательство.

Согласно ч. 1 ст. 389.19 УПК РФ при рассмотрении уголовного дела в апелляционном порядке суд не связан с доводами апелляционных жалобы, представления и вправе проверить производство по делу в полном объеме.

В соответствии с ч. 2 ст. 297 УПК РФ приговор признается законным и обоснованным, если он постановлен в соответствии с требованиями УПК РФ и основан на правильном применении уголовного закона.

    Правила подсудности, пределы судебного разбирательства, предусмотренные ст. ст. 32, 252 УПК РФ, процедура судопроизводства судом соблюдены.

Судебное разбирательство проведено с соблюдением уголовно-процессуального закона, объективно и с достаточной полнотой, в условиях состязательности и равноправия сторон, в соответствии с требованиями ст. 15 УПК РФ.

Уголовные дела возбуждены в соответствии со ст. 146 УПК РФ при наличии поводов и оснований, предусмотренных ст. 140 УПК РФ.

Имеющееся в материалах уголовного дела обвинительное заключение составлено в соответствии с требованиями ст. 220 УПК РФ, т.к. оно содержало существо обвинения, место и время совершения преступлений, способ, мотив, цель и последствия, наступившие в результате их совершения, у суда не имелось препятствий для постановления обвинительного приговора.

С материалами уголовного дела осужденный был ознакомлен как при выполнении требований ст. 217 УПК РФ, так и в ходе рассмотрения уголовного дела в суде.

Обстоятельства, которые в силу ст. 73 УПК РФ подлежали доказыванию, в том числе, время, место, способ совершения преступления, форма вины, мотив, цель и последствия преступления, установлены верно.

Процессуальные права и обязанности, предусмотренные уголовно-процессуальным законом, при рассмотрении уголовного дела в суде всем участникам судебного разбирательства разъяснялись. Максимову также были разъяснены его права, предусмотренные ст. 47 УПК РФ. Данные обстоятельства подтверждены протоколом судебного заседания, из которого следует, что осужденный и его защитник никоим образом не были ограничены в правах, активно отстаивали свою позицию. При этом защитник добросовестно исполнял свои обязанности, активно защищал права Максимова, не занимал позицию, противоположную позиции подзащитного. Нарушения права осужденного на защиту не допущено.

Все заявленные ходатайства судом рассмотрены с вынесением мотивированных решений. Показания лиц, допрошенных на предварительном следствии, были оглашены в суде с соблюдением уголовно-процессуального закона. Приговор суда не противоречит протоколу судебного заседания. Смысл показаний допрошенных лиц, как в ходе судебного следствия, так и в ходе предварительного следствия, исследованных письменных доказательств в целом приведен в приговоре в соответствии с протоколом судебного заседания и материалами уголовного дела.

Обвинительный приговор постановлен с соблюдением требований ст. ст. 296 и 297 УПК РФ, предъявляемым его к форме и содержанию, соответствует разъяснениям, данным в постановлении Пленума Верховного Суда РФ № 55 от 29 ноября 2016 года «О судебном приговоре». Решения по всем вопросам, подлежащим разрешению в порядке ст. 299 УПК РФ, мотивированы и основаны на правильном применении закона.

Каждое преступление совершено в период времени и при обстоятельствах, изложенных в приговоре суда, описательно-мотивировочная часть которого согласно требованиям п. 1 ст. 307 УПК РФ содержит описание преступного деяния, признанного судом доказанным, с указанием места, времени, способа их совершения, формы вины, мотивов, цели и последствия преступлений. В приговоре изложены доказательства, на которых основаны выводы суда.

Обоснованность выводов суда, как и правовая оценка принятого им решения, сомнения не вызывают. Указанное решение с учетом всесторонне, полно и объективно исследованных материалов дела, получивших соответствующую оценку в приговоре, в соответствии с правилами ч. 4 ст. 7 УПК РФ и ст. 299 УПК РФ основано на правильном применении судом норм материального и процессуального законов.

Вопреки доводам апелляционных жалоб суд при рассмотрении дела исследовал все имеющиеся доказательства в достаточном объеме, проанализировал и проверил их в соответствии с положениями ст. 87 УПК РФ путем сопоставления с иными доказательствами, имеющимися в уголовном деле, без придания каким-либо из них заранее установленной силы и дал им надлежащую оценку по правилам ст. 88 УПК РФ с точки зрения относимости, допустимости, достоверности и достаточности для разрешения уголовного дела. Совокупность собранных и исследованных в суде относимых и допустимых доказательств, согласующихся между собой по фактическим обстоятельствам, дополняющих друг друга, явилась достаточной для разрешения уголовного дела по существу и для вынесения обвинительного приговора в отношении виновного.

Виновность Максимова в совершении преступления, предусмотренного п. «з» ч. 2 ст. 112 УК РФ, подтверждается:

- показаниями потерпевшего ФИо8 о том, что вечером 21 марта 2018 года после совместного распития спиртного по месту жительства осужденный нанес ему удары ножом и кочергой, причинив телесные повреждения. Оскорблений сыну не высказывал, на совершение преступления его не провоцировал;

- показаниями свидетелей ФИО5 о том, что 21 марта 2018 года вечером она, муж, сын и ФИО1 по месту жительства употребляли спиртное, она легла спать, позднее узнала, что сын избил отца кочергой;

- показаниями свидетеля ФИО9 о том, что видела синяки, следы ножевых ранений под лопатками и на руках ФИо8 На ее вопросы последний пояснил, что удары ему нанес сын. На полу в доме Максимовых была кровь;

- показаниями свидетеля ФИО6 о том, что со слов отца и матери знает, что после совместного распития спиртного ее брат (осужденный) нанес потерпевшему удары ножом и кочергой;

- протоколами осмотров места происшествия от 26 и 27 марта 2018 года по адресу: <адрес>, которым установлено непосредственное место совершения преступления, зафиксирована обстановка на нем, изъяты металлическая кочерга и фрагмент кухонного ножа;

- протоколами осмотров предметов от 30 марта 2018 года и от 22 мая 2018 года, в ходе которых были осмотрены изъятые предметы;

- протоколом следственного эксперимента от 22 мая 2018 года, в ходе которого потерпевший продемонстрировал механизм нанесения ему ударов осужденным;

- заключением эксперта № 94 от 30 марта 2018 года о наличии у ФИо8 телесных повреждений, их степени тяжести и механизме образования;

- заключением эксперта № 5-С от 24 мая 2018 года, согласно которому телесные повреждения у ФИо8 могли образоваться при обстоятельствах, указанных им в ходе допросов и следственного эксперимента, а так же при обстоятельствах, указанных осужденным в ходе допросов в качестве подозреваемого и проверки показаний на месте;

- показаниями самого Максимова И.Н., данными в ходе допросов в качестве подозреваемого и обвиняемого в ходе предварительного следствия по обстоятельствам совершения преступления;

- другими исследованными доказательствами, изложенными в приговоре.

Виновность Максимова в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 105 УК РФ, подтверждается:

- показаниями потерпевшего ФИо8 о том, что вечером 21 марта 2018 года после совместного распития спиртного по месту жительства осужденный нанес многочисленные удары рукой и кочергой по голове и другим частям тела ФИО1, причинив телесные повреждения, от которых она скончалась;

- показаниями потерпевшего ФИО7 о том, что его дочь ФИО1 действительно общалась с Максимовым И.Н., приходила к нему по месту жительства;

- показаниями свидетелей ФИО5 о том, что 21 марта 2018 года вечером она, муж, сын и Корепанова по месту жительства употребляли спиртное, она легла спать, позднее узнала, что сын убил ФИО1. Она и осужденный ходили ночью на кладбище, где сын оставил тело убитой; - показаниями свидетеля ФИО9 о том, что 22 марта 2018 года на полу в доме Максимовых была кровь;

- показаниями свидетеля ФИО6 о том, что со слов отца и матери знает, что после совместного распития спиртного ее брат (осужденный) нанес ФИО1 многочисленные удары кочергой по различным частям тела, от которых она умерла;

- протоколами осмотров места происшествия от 26 и 27 марта 2018 года по адресу: <адрес>, которым установлено непосредственное место совершения преступления, зафиксирована обстановка на нем, изъята металлическая кочерга;

- протоколом осмотра места происшествия от 27 марта 2018 года участка местности возле с. Балезино УР, в ходе которого обнаружен и изъят труп женщины;

- протоколом осмотра трупа от 28 марта 2018 года, в ходе которого зафиксированы имеющиеся телесные повреждения, изъята одежда;

- протоколами осмотров предметов от 30 марта 2018 года и от 22 мая 2018 года, в ходе которых были осмотрены изъятые предметы;

- протоколом следственного эксперимента от 22 мая 2018 года, в ходе которого ФИо8 продемонстрировал механизм нанесения ударов осужденным погибшей ФИО1;

- заключением эксперта № 38 от 7 мая 2018 года о причине смерти ФИО1 о наличии у нее телесных повреждений, их степени тяжести, механизме и давности образования;

- заключением эксперта № 4-С от 24 мая 2018 года, согласно которому телесные повреждения у ФИО1 могли образоваться при обстоятельствах, указанных ФИо8 в ходе допросов и следственного эксперимента, а так же при обстоятельствах, указанных осужденным в ходе допросов в качестве подозреваемого и проверки показаний на месте;

- заключением эксперта МК № 227 от 25 июня 2018 года по вещественным доказательствам, устанавливающим орудие преступления и подтверждающим его применение осужденным;

- показаниями самого Максимова И.Н., данными в ходе допросов в качестве подозреваемого и обвиняемого в ходе предварительного следствия по обстоятельствам совершения преступления;

- другими исследованными доказательствами, изложенными в приговоре.

Суд обоснованно положил в основу обвинительного приговора показания вышеуказанных лиц, в соответствии с требованиями ст. 307 УПК РФ изложил мотивы, по которым он принял одни доказательства и отверг другие, почему при наличии противоречий признал достоверными показания осужденного и свидетелей, данные в ходе предварительного расследования, а не в судебном заседании, учел, что все допрошенные лица, кроме ФИо8, очевидцами совершения преступления не являлись. Имеющиеся незначительные противоречия в показаниях указанных лиц судом проанализированы, о чем прямо указано в приговоре суда.

Показания потерпевших и свидетелей согласуются друг с другом и с исследованными письменными доказательствами. Указанные лица предупреждались об уголовной ответственности за дачу заведомо ложных показаний. Оснований не доверять их показаниям у суда не было, поскольку они получены с точным соблюдением требований уголовно-процессуального закона, в связи с чем вопреки доводам апелляционных жалоб не могут быть признаны недопустимыми. Оснований для оговора ими осужденного не установлено. Время совершения преступления достоверно установлено из показаний свидетелей, письменных доказательств и в приговоре указано верно.

Имеющиеся заключения экспертов являются допустимыми доказательствами вины осужденного, т.к. они получены с соблюдением требований уголовно-процессуального закона. Оснований не доверять выводам экспертов, имеющих специальные познания в интересующей области знаний, не имеется, т.к. они были предупреждены об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения, имеют необходимое образование, квалификацию и стаж работы в государственном учреждение, не заинтересованы в исходе дела.

Показания Максимова, данные в ходе следственных действий на стадии предварительного следствия, обоснованно положены в основу обвинительного приговора, т.к. они добыты без нарушений УПК РФ. Следственные действия проводились в присутствии защитника, после разъяснения положений ст. 51 Конституции, прав, предусмотренных ст. 47 УПК РФ, в том числе последствия отказа от ранее данных показаний. Оснований считать указанные показания самооговором не имеется. Они так же нашли свое подтверждение в показаниях потерпевшего и свидетелей, в исследованных заключениях экспертов.

В силу ч. 3 ст. 240 УПК РФ приговор суда может быть основан лишь на тех доказательствах, которые были исследованы в судебном заседании.

Согласно протоколу судебного заседания рапорт заместителя начальника полиции отдела «Балезинский» на л.д. 47 т. 1 и показания свидетеля ФИО5 на л.д. 111-113 т. 1 в судебном заседании не исследовались. В связи с чем ссылка на них подлежит исключению из приговора.

Кроме того, протоколы явок с повинной от 27 марта 2018 года (л.д. 30, 49 т. 1) подлежат признанию недопустимыми доказательствами и исключению из доказательств вины осужденного, поскольку при их принятии осужденному не были разъяснены с учетом требований части 1.1 статьи 144 УПК РФ права не свидетельствовать против самого себя, пользоваться услугами адвоката, приносить жалобы на действия (бездействие) и решения органов предварительного расследования в порядке, установленном главой 16 УПК РФ, а также не была предоставлена фактическая возможность осуществления этих прав. Кроме того, в силу п. 2 ч. 2 ст. 75 УПК РФ к недопустимым доказательствам относятся: показания подозреваемого, обвиняемого, данные в ходе досудебного производства по уголовному делу в отсутствие защитника, включая случаи отказа от защитника, и не подтвержденные им в суде.

Законных оснований для исключения явок с повинной из числа обстоятельств, признанных смягчающими наказания, не имеется, т.к. таких требований не заявлено.

Исключение перечисленных доказательств не ставит под сомнение выводы суда о доказанности вины осужденного, поскольку совокупность иных исследованных доказательств явилась достаточной для разрешения вопросов, предусмотренных п.п. 1-4 ч. 1 ст. 299 УПК РФ.

Фактов, свидетельствующих об использовании в процессе доказывания вины осужденного недопустимых доказательств, судебной коллегией не установлено. Сведений об искусственном создании доказательств по делу либо об их фальсификации сотрудниками правоохранительных органов не добыто. Основания утверждать, что виновность осужденного установлена судом на порочных и неисследованных доказательствах, отсутствуют.

Установленные судом обстоятельства совершения преступлений, в том числе, способ, осознанный выбор в качестве орудия преступления ножа и кочерги, характер и локализация телесных повреждений у каждого потерпевшего, а также предшествующее преступлению и последующее поведение осужденного, однозначно доказывают тот факт, что умысел Максимова был направлен на лишение ФИО1 жизни, а в отношении ФИо8 - на причинение средней тяжести вреда здоровью.

На основании исследованной совокупности доказательств суд пришел к правильному выводу о доказанности вины осужденного, надлежащим образом установив направленность его умысла, характер содеянного и верно квалифицировав его действия в отношении ФИо8 по п. «з» ч. 2 ст. 112 УК РФ как умышленное причинение средней тяжести вреда здоровью, не опасного для жизни человека и не повлекшего последствий, указанных в ст. 111 УК РФ, но вызвавшего длительное расстройство здоровья, совершенное с применением предметов, используемых в качестве оружия; а в отношении ФИО1 - по ч. 1 ст. 105 УК РФ как убийство, то есть умышленное причинение смерти другому человеку.

Все представленные стороной обвинения доказательства судом оценены отличным от защитника и осужденного образом, но в полном соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона, по своему внутреннему убеждению, основанному на совокупности имеющихся в уголовном деле доказательств, руководствуясь при этом законом и совестью. Оценка данных доказательств указанными лицами иным образом не основана на законе, а её обоснование носит не вытекающий из материалов дела и требований действующего закона субъективный характер.

Доводы апелляционных жалоб о несогласии с показаниями свидетелей, поскольку они не являлись очевидцами преступлений, и о признании их недопустимыми, а так же об отсутствии доказательств вины осужденного удовлетворению не подлежат, поскольку они направлены на переоценку исследованных доказательств, противоречат фактическим обстоятельствам уголовного дела и в полном объеме опровергнуты исследованной и приведенной в приговоре совокупностью доказательств.

Доводы осужденного о том, что материалы уголовного дела сфабрикованы, что приговор основан на его вынужденных показаниях, объективными данными не подтверждены, носят характер предположений и полностью опровергнуты собранными по делу доказательствами, приведенными в приговоре, в силу чего не могут быть приняты судебной коллегией в качестве самостоятельного основания для отмены обжалуемого приговора.

Сведений о том, что показания осужденного, данные в ходе предварительного следствия, получены с нарушением закона и являются недостоверными и недопустимыми доказательствам, судебной коллегией не установлено. Конкретные сведения, свидетельствующие о вынужденном характере признательных показаний, осужденным не приведены, в связи с чем отсутствует объективная возможность их проверки.

Доводы осужденного и его защитника о невиновности Максимова И.Н., о неверной квалификации его действий судом были проверены. Результаты проверки отражены в приговоре с указанием мотивов принятых решений. Судебная коллегия, проверив аналогичные доводы, приведенные в апелляционных жалобах, также пришла к выводу о том, что они полностью опровергаются исследованными и изложенными в приговоре доказательствами, которые не содержат существенных противоречий и согласуются между собой.

Согласно протоколу судебного заседания после исследования доказательств стороны обвинения суд перешел к допросу подсудимого, предоставив ему время для подготовки к даче показаний, однако последний от дачи показаний отказался. В связи с чем нарушения права на защиту в указанной части так же не допущено.

Все иные доводы, изложенные в апелляционных представлениях и жалобах, не свидетельствуют о таких нарушениях уголовно-процессуального закона, которые могут служить поводом для изменения либо отмены постановленного приговора.

В соответствии с пунктами 1 и 3 (d) Статьи 6 Конвенции о защите прав и основных свобод в рассматриваемом уголовном деле осужденный и его защитник имели реальную возможность допрашивать показывающих против Максимова И.Н. свидетелей, задавать им вопросы, высказывать свои возражения в случае несогласия.

Психическое состояние осужденного судом проверено. Сомнений в его вменяемости не возникло. В соответствии со ст. 19 УК РФ Максимов как вменяемое физическое лицо, достигшее возраста, установленного УК РФ, подлежит уголовной ответственности.

Максимову назначено наказание в соответствии с требованиями ст. ст. 6, 43, 60 УК РФ. При этом суд в полной мере учел все установленные данные о личности осужденного, имеющиеся характеристики, характер и степень общественной опасности совершенных преступлений, относящихся к категории умышленных особо тяжких и средней тяжести, направленных против жизни и здоровья, наличие смягчающих и отягчающего наказание обстоятельств, а также влияние назначенного наказания на исправление осужденного и условия жизни его семьи.

Суд в качестве обстоятельств, отягчающих наказание, каждого осужденного по каждому преступлению признал совершение преступления в состоянии опьянения, вызванном употреблением алкоголя. При этом принятое решение в описательно-мотивировочной части обвинительного приговора в соответствии с требованиями ст. ст. 297 и 307 УПК РФ надлежащим образом мотивировал, характер и степень общественной опасности преступлений, обстоятельства их совершения, а также личность виновного во внимание принял.

Оснований для признания иных обстоятельств, смягчающими или отягчающими наказание, исключения из числа признанных по доводам апелляционного представления, с учетом того смысла, который заложен в эти понятия уголовным законом, по делу не имеется.

С учетом положений ч. 1 ст. 60 УК РФ о том, что более строгий вид наказания из числа предусмотренных за совершенное преступление назначается только в случае, если менее строгий вид наказания не сможет обеспечить достижение целей наказания, санкции ч. 2 ст. 112, ч. 1 ст. 105 УК РФ, суд обосновано пришел к выводу о назначении наказания за каждое преступление в виде лишения свободы.

Данный вид наказания соответствует характеру и степени общественной опасности совершенных преступлений, обстоятельствам их совершения, личности виновного, положениям ч. 1 ст. 56 УК РФ, принципу справедливости и целям наказания.

Выводы суда о назначении наказания по каждому преступлению без дополнительных видов наказания, без применения ч. 6 ст. 15, ч. 1 ст. 62, ст. 64, ст. 73 УК РФ основаны на положениях уголовного закона.

Назначение окончательного наказания по совокупности преступлений путем частичного сложения назначенных наказаний основано на правильном применении положений ч. 3 ст. 69 УК РФ, доводов о необходимости применения иного принципа назначения наказания не заявлено.

Судебная коллегия согласна с размером наказания как по каждому преступлению в отдельности, так и по их совокупности, назначенное осужденному наказание чрезмерно суровым либо мягким не находит, считая его справедливым, соразмерным содеянному и личности Максимова, отвечающим целям наказания – восстановлению социальной справедливости, исправлению осужденного и предупреждению совершения новых преступлений.

Нарушений положений п. «в» ч. 1 ст. 58 УК РФ при назначении вида исправительного учреждения не допущено.

Оснований, предусмотренных уголовным и уголовно-процессуальным законами, для прекращения уголовного дела и освобождения осужденного от уголовной ответственности, постановления приговора без назначения наказания, освобождения от наказания или для замены назначенного наказания на принудительные работы по делу не имеется.

Нарушений норм уголовно-процессуального закона, которые путем лишения или ограничения прав участников уголовного судопроизводства, несоблюдения процедуры судопроизводства или иным путем повлияли или могли повлиять на постановление законного, обоснованного и мотивированного решения, не допущено.

На основании изложенного, руководствуясь ст. ст. 389.13-398.33 УПК РФ,

определила:

приговор Балезинского районного суда Удмуртской Республики от 6 декабря 2018 года в отношении Максимова И. Н. изменить.

Исключить из приговора указания на следующие доказательства: протоколы явок с повинной от 27 марта 2018 года на л.д. 30, 49 т. 1, рапорт заместителя начальника полиции отдела «Балезинский» на л.д. 47 т. 1, показания свидетеля Максимовой М.И. на л.д. 111-113 т. 1.

В остальной части этот же приговор оставить без изменения.

Апелляционные представления прокурора удовлетворить частично, апелляционные жалобы защитника и осужденного - оставить без удовлетворения.

Мотивированное апелляционное определение вынесено 1 марта 2019 года.

Апелляционное определение может быть обжаловано в порядке, установленном главами 47.1 и 48.1 УПК РФ.

Председательствующий судья

Судьи

Копия верна:

Судья                            Т.Ю. Сергеева