Решение по делу № 1-4/2020 от 21.08.2019

Дело номер (номер)

Приговор

Именем Российской Федерации (России)

Советский районный суд адрес

в составе председательствующего судьи Фадеевой С.А.,

при секретаре судебного заседания Ф.И.О.15,

с участием:

государственного обвинителя – старшего помощника прокурора адрес Ф.И.О.16,

подсудимого Ф.И.О.5,

защитника подсудимого - адвоката Ф.И.О.44, представившего удостоверение номер и ордер номер от 05 сентября 2019 года,

потерпевшего Потерпевший №1,

представителя потерпевшего – адвоката Ф.И.О.29, предоставившей удостоверение номер, ордер номер от дата, доверенность от дата,

представителя гражданского ответчика ГУЗ «КБ СМП номер» по доверенности от дата Ф.И.О.45,

рассмотрев дата в адрес в открытом судебном заседании материалы уголовного дела в отношении

Ф.И.О.5 Магеррам оглы, родившегося дата в адрес, гражданина Российской Федерации, с высшим образованием, военнообязанного, в браке не состоящего, имеющего малолетнего ребенка 2014 г.р., работающего врачом-терапевтом ГБУЗ «Калачевская ЦРБ», по совместительству врачом –терапевтом ГУЗ «КБ номер» адрес, зарегистрированного по адресу: адрес проживающего по адресу: адрес, не судимого,

обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного ч.2 ст.109 УК РФ,

установил:

Ф.И.О.5, являясь врачом-терапевтом терапевтического отделения Государственного учреждения здравоохранения «Клиническая больница скорой медицинской помощи номер» адрес Волгограда, вследствие ненадлежащего исполнения своих профессиональных обязанностей, причинил по неосторожности смерть Ф.И.О.1

Данное преступление совершил при следующих обстоятельствах:

Приказом главного врача Государственного учреждения здравоохранения «Клиническая больница скорой медицинской помощи номер» (далее-ГУЗ «КБ СМП номер») номер к-п от дата Ф.И.О.5 был принят на должность участкового врача-терапевта в терапевтическое отделение филиала поликлиники номер с дата.

Приказом главного врача ГУЗ «КБ СМП номер» номер к-п от дата Ф.И.О.5 переведен на должность врача-терапевта терапевтического отделения с дата бессрочно.

Согласно Приказу Минздравсоцразвития РФ номерн от дата «Об утверждении Единого квалификационного справочника должностей руководителей, специалистов и служащих, раздел «Квалификационные характеристики должностей работников в сфере здравоохранения», а также на основании п.п. 3, 4, 5 должностной инструкции врача-терапевта терапевтического отделения, утвержденной дата главным врачом ГУЗ «КБ СМП номер», на врача-терапевта Ф.И.О.5 возложены следующие обязанности: выполнять перечень работ и услуг для диагностики заболевания, оценки состояния больного и клинической ситуации в соответствии со стандартом медицинской помощи; выполнять перечень работ и услуг для лечения заболевания, состояния, клинической ситуации в соответствии со стандартом медицинской помощи; определять показания для госпитализации и организовать ее; проводить дифференциальную диагностику; определять тактику ведения больного, разрабатывать план обследования больного, уточнять объем и рациональные методы обследования пациента, с целью получения, в минимально короткие сроки, полной и достоверной диагностической информации; на основании клинических наблюдений и обследования, сбора анамнеза, данных клинико-лабораторных и инструментальных исследований, устанавливать (или подтверждать) диагноз; назначать и осуществлять контроль необходимого лечения, организовывать или самостоятельно проводить необходимые диагностические, лечебные, реабилитационные и профилактические процедуры и мероприятия.

В соответствии с ч.1 ст.41 Конституции РФ каждый имеет право на охрану здоровья и медицинскую помощь.

В соответствии с п.п. 3, 8 статьи 2 Федерального закона от дата № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» (далее - Закон), медицинская помощь – это комплекс мероприятий, направленных на поддержание и (или) восстановление здоровья и включающих в себя предоставление медицинских услуг. Лечение – это комплекс медицинских вмешательств, выполняемых по назначению медицинского работника, целью которых является устранение или облегчение проявлений заболевания или заболеваний либо состояний пациента, восстановление или улучшение его здоровья, трудоспособности и качества жизни.

Согласно п. 4 статьи 10 Закона, доступность и качество медицинской помощи обеспечиваются в том числе, применением порядков оказания медицинской помощи и стандартов медицинской помощи.

В соответствии со ст. 19 Закона, каждый имеет право на медицинскую помощь в гарантированном объеме, оказываемую без взимания платы, в соответствии с программой государственных гарантий бесплатного оказания гражданам медицинской помощи.

В соответствии со ст. 73 Закона, медицинские работники осуществляют свою деятельность в соответствии с законодательством Российской Федерации, руководствуясь принципами медицинской этики и деонтологии. Медицинские работники обязаны: оказывать медицинскую помощь в соответствии со своей квалификацией, должностными инструкциями, служебными и должностными обязанностями.

Вместе с тем, указанные требования нормативно-правовых актов Ф.И.О.5 при осмотре пациентки Ф.И.О.1 были проигнорированы.

Так, дата, примерно в 15 часов 00 минут Ф.И.О.1 по экстренным показаниям, а именно, в связи с общим недомоганием, слабостью, сухостью во рту, головокружением, одышкой при ходьбе, с направительным диагнозом: «Сахарный диабет. Гипергликемия», была доставлена бригадой скорой медицинской помощи с места жительства в приемное отделение ГУЗ «КБ СМП номер» по адресу: адрес, где в 16 часов 15 минут была осмотрена заведующей терапевтического отделения, которой был собран анамнез жизни и заболевания пациента, проведен его объективный осмотр, а также проведены лабораторные исследования, на основании которых было принято решение о вызове врача-кардиолога и проведении дополнительных диагностических мероприятий, а именно инструментальных исследований в виде рентгенографии органов грудной клетки и эхокардиографии ввиду неясности диагноза, а также для исключения заболеваний «миокарда» или «пневмонии» и определения типа отделения, в котором Ф.И.О.1 должна была проходить дальнейшее лечение.

После чего, в 16 часов 25 минут Ф.И.О.1 была осмотрена врачом-кардиологом кардиологического отделения, которая на основании жалоб пациента и проведённого осмотра, установив ее состояние как средней степени тяжести, требующего госпитализации, для подтверждения (либо исключения) заболеваний сердца, также рекомендовала пациентке проведение диагностических мероприятий, а именно инструментальных исследований в виде рентгенографии органов грудной клетки и эхокардиографии.

В указанный день, дата в 16 часов 35 минут Ф.И.О.1 была осмотрена дежурным врачом терапевтом Ф.И.О.5, которым был собран анамнез жизни и заболевания пациента, проведён его осмотр.

Однако, не смотря на имеющиеся в распоряжении Ф.И.О.5, на момент осмотра Ф.И.О.1, рекомендации заведующей терапевтического отделения и врача-кардиолога кардиологического отделения, о проведении пациентке необходимых диагностических мероприятий, а именно инструментальных исследований в виде рентгенографии органов грудной клетки и эхокардиографии, Ф.И.О.5, игнорируя их, а также требования Приказа Минздравсоцразвития РФ номерн от дата «Об утверждении Единого квалификационного справочника должностей руководителей, специалистов и служащих, раздел «Квалификационные характеристики должностей работников в сфере здравоохранения, п.п. 3, 4, 5 должностной инструкции врача-терапевта терапевтического отделения, п.п. 3,8 ст.2, п.4 ст.10, ст.11 ст.19 ч.ч. 2, 5 и 6 ст. 70 и 73 Федерального закона от дата № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации», проявляя преступную небрежность, не предвидя возможность наступления общественно-опасных последствий своих действий в виде смерти Ф.И.О.1, хотя обладая специальными познаниями в области медицины, имея высшее медицинское образование, необходимую квалификацию, а также опыт работы, при необходимой внимательности и предусмотрительности должен был и мог их предвидеть, не проведя назначенных пациентке дополнительных инструментальных исследований, в целях исключения либо подтверждения, в том числе и заболеваний сердца, выставил ей диагноз, несоответствующий ее состоянию: «Остеохондроз грудного отдела позвоночника. Астено-невротический синдром. ОРВИ остаточные явления. Бронхит», в связи с чем, пациентке не было назначено необходимое лечение и не оказана медицинскую помощь в соответствии с программой государственных гарантий бесплатного оказания гражданам медицинской помощи, которая в экстренной форме оказывается медицинской организацией и медицинским работником гражданину безотлагательно и бесплатно.

После чего, несмотря на тяжесть состояния Ф.И.О.1, требующего скорейшей госпитализации, мер по направлению ее в стационар больницы для последующего обследования и лечения, не принял, направив пациентку для прохождения амбулаторного лечения по месту жительства.

дата, примерно в 04 часа 37 минут, находясь по месту жительства по адресу: адрес, супругом Ф.И.О.1 – Ф.И.О.46 Ю.В. была вызвана бригада скорой медицинской помощи, в связи с тем, что у Ф.И.О.1 отсутствовало дыхание.

Примерно в 04 часа 51 минуту, врачи приехавшей бригады скорой помощи констатировали биологическую смерть Ф.И.О.1, которая наступила от внутрисердечного тромбоза правого желудочка сердца, который привел к тромбоэмболии легочных артерий, осложнившихся легочно-сердечной недостаточностью (акт судебно-медицинского исследования трупа номер от дата).

Таким образом, Ф.И.О.5, несмотря на признаки наличия у Ф.И.О.1 заболевания сердца, в виде жалоб и анамнеза, а также объективных данных, установленных при осмотре Ф.И.О.1 дата, в том числе заведующей терапевтическим отделением и врачом кардиологом ГУЗ «КБ СМП номер», не проведя пациентке, назначенных последними, необходимых диагностических мероприятий, инструментальных исследований – рентгенографии органов грудной клетки и эхокардиографии, не предвидя возможности наступления последствий в виде смерти Ф.И.О.1, хотя при необходимой внимательности и предусмотрительности должен был и мог предвидеть эти последствия, поставил ей неверный диагноз, назначил не соответствующее ее заболеванию лечение, не принял мер по госпитализации пациентки, несмотря на исходную оценку состояния здоровья, как средней степени тяжести, тем самым лишив ее динамического наблюдения и адекватного лечения в условиях стационара, что повлекло, несвоевременное установление Ф.И.О.1 диагноза – внутрисердечный тромбоз правого желудочка сердца, не назначение ей при жизни, лечения данной патологии, в связи с чем произошло развитие осложнений в виде тромбоэмболии крупных ветвей легочной артерии слева и справа с развитием отека и инфаркта легких, острой эмфиземы легких, легочно-сердечной недостаточности, от которых наступила смерть Ф.И.О.1 То есть вышеуказанные действия Ф.И.О.17 по неисполнению правовых предписаний, регламентирующих поведение врача-терапевта при оказании медицинской помощи, в соответствии со стандартами медицинской помощи и государственными гарантиями, состоят в прямой причинной связи с наступлением смерти Ф.И.О.1 дата.

Допрошенный в судебном заседании подсудимый Ф.И.О.5 свою вину в инкриминируемом ему деянии не признал, указал на то, что больная сама отказалась от прохождения дообследования, а также от написания письменного отказа, в связи с чем им лично была сделана запись об этом в истории болезни. Считает, что его вина выражается лишь в том, что он не оформил данный отказ надлежащим образом, в присутствии нескольких врачей.

Об обстоятельствах инкриминируемого ему преступления дал следующие показания.

    Он имеет высшее медицинское образование, закончил «Азербайджанский медицинский университет», после чего, приехал в адрес и здесь проходил интернатуру в первой поликлинике, затем устроился на работу врачом ординатором – терапевтом, в его должностные обязанности входило ведение стационара, это 15 пациентов и по желанию, возможности суточные дежурства в выходные дни, выставление диагноза, решение вопроса о госпитализации, назначение лечения и другие. До трудоустройства в ГУЗ «КБ СМП номер» он 2 года работал Палласовской ЦРБ, потом в поликлинике номер, параллельно работал в гор.больнице, в хосписе врачом дежурным и потом устроился в одиннадцатую больницу, откуда в последующем уволился по собственному желанию. В апреле 2017 года он устроился на должность участкового терапевта в филиал ГУЗ «КБ СМП номер», который находится на «Тулака», а через два месяца его попросили один месяц поработать в стационаре седьмой больницы, так как врач был в отпуске и там некому было работать. Потом, когда вышла заведующая отделением, она попросила его продолжить работать в стационаре. На тот момент общий стаж работы составлял 4 года. дата после своего дневного основного рабочего времени, которое закончилось в 16:20, заступил на дежурство, в этот момент в приемном отделении работала заведующая терапевтическим отделением Свидетель №2, в приемном отделении не было врача, поэтому она сама там принимала пациентов. По окончанию рабочего времени, она позвала его в свой кабинет, где сказала, что в отделение поступила женщина 44 года - Ф.И.О.1, которой было назначено до обследование: рентген органов грудной клетки и ЭхоКГ и, что медсестры должны были отвезти ее на это дообследование, а когда будут результаты ему позвонят и сообщат их, после чего он должен спуститься в приемное отделение, осмотреть пациентку и после этого совместно с ней принять решение о дальнейших действиях. Также заведующая ему сообщила, что больная жаловалась на слабость нижних и верхних конечностей, не шла на контакт, настроена была негативно, пояснила, что болеет около 10 дней бронхитом, ОРВИ, а дата, утром, была госпитализирована в кардиологическое отделение, с жалобами на сердце, где вечером отказалась от стационара. В этот же день ее осматривал дежурный терапевт Ф.И.О.18, который выставил ей диагноз по результатам рентгена –ОРВИ, обструктивный бронхит. После данного разговора с заведующей отделением, через 20-30 минут после этого, ему позвонили из приемного покоя и сообщили, что пациентка отказывается от прохождения дообследования. Тогда он спустился в приемное отделение, Ф.И.О.1 находилась в смотровом кабинете. В отделении было много пациентов, которые сидели, ждали своей очереди, была огромная загруженность. Он спросил у медсестер о причине отказа пациентки, на что они пояснили, что та сказала, что одна не дойдет до кабинета и не хочет. Тогда он спросил, почему они не предложили пациентке кресло-каталку, на что они также ответили, что Ф.И.О.1 почти дошла до лифта, поскольку рентген кабинет находится на втором этаже, и сказала, что дальше не пойдет. Тогда он зашел в смотровой кабинет и начал проводить осмотр Ф.И.О.1 Собрал анамнез, анализы уже были: общий анализ крови, сахар крови, так как ее привезли с подозрением на диабет, выписного эпикриза из истории болезни от дата у него не было. О том, что ранее она доставлялась в стационар кардиологического отделения больницы номер, он знал со слов заведующей. Были ли у него консультативный лист, выписка, которую писала Свидетель №2 и кардиолог, он не помнит. Дальше начал опрос о жалобах, пациентка была настроена негативно, она не рассказывала о ее состоянии, отвечала, что там все написано, что ее уже осматривали два врача. Он сообщил ей, что они еще пока ничего не выявили, анамнез было тяжело собрать. Он померил ей давление, оно было в норме, в легких дыхание везикулярное, было небольшое учащение сердцебиения около 90 ударов, отеков не было, кашля не было, какие-либо боли она отрицала. Ф.И.О.1 сообщила, что плохо себя чувствует уже в течение 7-10 дней, в качестве лечения проходит антибактериальную терапию, принимает противовирусные препараты, а также что была госпитализирована дата, с нарушением ритма сердца, после того как врачи у нее ничего не нашли, она отказалась от госпитализации. Когда он спросил, почему она не хочет пройти ЭхоКГ, рентген органов грудной клетки, ответила, что из кабинета никуда не пойдёт, поскольку просто не дойдёт туда, он предложил ей воспользоваться креслом-коляской, если ей тяжело идти, на что она сказала, что никуда не пойдет. Он спросил, какие патологии она сама подозревает, она ничего не сказала. Он внес в историю сведения, что она отказалась от прохождения дополнительно обследования и ей сказал, что если она отказывается, чтобы написала об этом, но Ф.И.О.1 сказала, что ничего не будет писать. Он не согласовал отказ пациентки от дополнительного обследования и принятое им решение о не проведении дополнительного обследования с врачом кардиологом и другими врачами, поскольку на практике, без проведенного дообследования, ЭхоКГ, поскольку кардиолог ничего не выявила, она бы ему ничего не сказала, так как не были выполнены ее рекомендации по дообследованию. Считает, что врач-кардиолог ему ничем бы не помогла, так как своего диагноза не выставила. Каким нормативным актом регламентирован порядок оформления отказа пациента от прохождения обследования пояснить не может, но если нет умирающего пациента в соседнем смотровом кабинете или не готовится операционная с пациентом, есть время пол часа-час, тогда он должен пойти к другим врачам, собрать их, для подтверждения, что пациент отказывается, но в тот день он просто физически не смог это сделать, ввиду большой загруженности в работе и наличия большого количества пациентов, отсутствия в связи с этим времени, чтобы оставить приемный покой и идти искать кардиолога и других врачей, которые также заняты, на это потребовалось бы час-полтора, а может быть и два, в дежурное время в таких больницах это практически невозможно. Также пояснил, что процедуру дообследования, возможно было провести в кабинете приемного отделения, в котором он осматривал Ф.И.О.19, но для этого нужно было все необходимое оборудование спускать вниз, понадобилось бы минимум часа 3-4 и человек 30-40. Врачи, которые осматривали до него Ф.И.О.19, заведующая отделением кардиологи и кардиолог, конкретный диагноз не выставили, на острую патологию подозрений не было. Поэтому по результатам осмотра пациентки, так как она говорила, что у нее немеют руки, слабость в руках и нижних конечностях, им был выставлен диагноз «остеохондроз грудного отдела позвоночника астено-невротический синдром», «ОРВИ» и «осложненный бронхит». Данный диагноз следовал из ее жалоб и симптомов. Указал на то обстоятельство, что и заведующая терапевтическим отделением Свидетель №2 также поставила Ф.И.О.1 диагноз острый бронхит и ОРВИ, написав в рекомендациях «для исключения миокардита, либо пневмонии». Пневмонии у Ф.И.О.20 быть не могло, так как лёгкие были чистые. Жалоб по линии кардиологии от нее не поступало, поэтому он ее о болях в сердце не спрашивал. На счет миокардита, кардиолог ему никаких указаний не давал, миокардит был под вопросом, кардиолог написала в виду неясности диагноза провести ЭхоКГ, что он и предложил сделать пациентке в ходе беседы. Жалоб на отдышку, затрудненное дыхание она не высказывала, но говорила о чувстве нехватки воздуха, что было характерно для выставленного им диагноза. В тоже время пояснил, что о наличии у пациентки жалоб на отдышку при малейших физических нагрузках, он указал в выписке из истории болезни со слов Ф.И.О.1, в действительности же, когда он ее осматривал у нее такого состояния не было. Он слушал ее стетоскопом, дыхание было нерегулярным, насыщение крови кислороадрес, но пациентка была полной женщиной, можно сказать, было ожирение 1 степени и, естественно, бронхит, ОРВИ, астено-невротический синдром. Установив относительно-удовлетворительное состояние у Ф.И.О.1, он назначил ей амбулаторное лечение. О своем желании госпитализироваться пациентка не поясняла. На момент осмотра признаки диагноза, который в последующем был ей установлен, у нее отсутствовали. В качестве лечения он назначил ей комплекс витаминов группы «B,» продолжение антибактериальной терапии, рекомендовал консультацию невролога и участкового терапевта по месту жительства. После чего она самостоятельно вышла из смотрового кабинета и больше он ее не видел. 29 или дата, ему стало известно, что Ф.И.О.1 умерла. Позже он узнал, причину смерти - тромбоэмболия легочной артерии. Поскольку на момент осмотра Ф.И.О.1 каких-либо инструментальных данных для того, чтобы выставить диагноз, от которого наступила смерть пациентки, не имелось, его вина в наступлении смерти последней отсутствует. Также пояснил, что даже если бы он ее госпитализировал в указанный день, то эхокардиографию ей бы не провели, так как врач-функционалист работает до 18-19.00 часов, а он пациентку осматривал в вечернее время, в конце рабочего дня. Он, также как и другие врачи, срочной необходимости в ситуации с пациенткой Ф.И.О.1 для ее госпитализации и проведения эхокардиографии не видел.

Вместе с тем, суд критически относиться к таким показаниям подсудимого, считает их способом защиты, избранным им в целях избежания ответственности за содеянное, поскольку они противоречат собранными по делу доказательствам и установленным судом обстоятельствам дела.

Несмотря на непризнание своей вины подсудимым, его вина подтверждается совокупностью доказательств, исследованных в ходе судебного следствия.

Показаниями потерпевшего Потерпевший №1, оглашенными судом с согласия участников процесса, в порядке ч.1 ст.281 УП РФ, согласно которым его супруга Ф.И.О.1 являлась врачом-стоматологом Городской стоматологической поликлинике номер. Хроническими заболеваниями не страдала, на состояние здоровья не жаловалась, лечение в медицинских учреждениях не проходила, вредных привычек не имела. Примерно дата, она стала жаловаться на плохое самочувствие, сильный кашель, низкое давление. Так как сама она являлась врачом, то начала лечение самостоятельно, считая, что простыла. Принимала антибиотики, ходила на работу. В течение недели состояние стало ухудшаться, появились приступы удушающего кашля, которые со временем стали усиливаться и учащаться вплоть до потери сознания. дата примерно в 05 часов утра, когда она снова стала задыхаться, давление упало до 90/60 мм.рт.ст., он сразу же вызвал скорую медицинскую помощь. Приехавшие врачи скорой медицинской помощи осмотрели супругу, сделали какой-то укол, после чего ее состояние немного улучшилось. Какой диагноз был выставлен супруге по результатам проведенного ей осмотра он не знает. Сотрудники скорой медицинской помощи предлагали супруге госпитализировать ее в ГУЗ «КБ СМП номер». Однако ввиду раннего времени суток, она от госпитализации отказалась в письменной форме, пообещав, по рекомендации врача, обратиться в тот же день в поликлинику по месту жительства. В тот же день, примерно в 08 часов 30 минут они с супругой обратились в ГУЗ «Поликлиника номер», где попали на прием к дежурному врачу-терапевту, ввиду того, что на момент осмотра у Ф.И.О.1 установили учащенный пульс свыше 120 ударов в минуту, врач сразу же вызвала в поликлинику бригаду скорой медицинской помощи, на которой супругу доставили в ГУЗ «КБ СМП номер», где она была госпитализирована в кардиологическое отделение, откуда к вечеру, на основании письменного отказа от дальнейшей госпитализации была выписана. В кардиологическом отделении, ей было проведено обследование, какой-либо кардиологической патологии выявлено не было. Во время нахождения супруге в больнице, что ей сделали укол какого-то лекарственного препарата, а также поставили капельницу. Согласно выписки из истории болезни, в ГУЗ «КБ СМП номер» дата Ф.И.О.1 был выставлен диагноз: «Острый обструктивный трахеобронхит. ДН0. Интоксикационный синдром. Пароксизм наджелудочковой тахикардии от 26.11.2017». Считает, что Ф.И.О.1 отказалась от дальнейшей госпитализации поскольку какой-либо серьезной патологии у нее в ходе обследования не обнаружили, а после оказанного ей там лечения, ей стало лучше. При выписке супруге были даны рекомендации по дальнейшему лечению, в том числе рекомендовано продолжить лечение в амбулаторных условиях в поликлинике по месту жительства. В ночь с 26 на дата состояние супруги было относительно нормальным, она хорошо спала ночью, приступы кашля ее не мучали. В утреннее время к ним на дом пришел дежурный врач-терапевт из поликлиники, который дал рекомендации по дальнейшему лечению, был открыт листок нетрудоспособности по причине болезни и с этого времени на работу она не ходила. Супруга продолжала принимать какие-то лекарственные препараты, однако по поведению супруги он понял, что она была не согласна с назначенным ей лечением. В течение всего дня дата Ф.И.О.1 высказывала жалобы на общую слабость, затрудненное дыхание, но приступы кашля ее не мучали. В ночь с 27 на дата она спала, приступов кашля у нее не было и когда он уходил утром дата на работу никаких жалоб она не высказывала и продолжала спать. Примерно в 13 часов того же дня, когда он находился на работе, Ф.И.О.1 позвонила ему и сообщила, что очень плохо себя чувствует, ей трудно дышать и она задыхается, попросила его приехать домой, так как она планировала вызвать скорую медицинскую помощь. По приезду они собрали ей необходимые в больницу вещи для госпитализации, он вызвал скорую медицинскую помощь. Приехавшие врачи отметили повышение уровня сахара в крови и предложили госпитализацию в ГУЗ «КБ СМП номер» на что она согласилась. Ее доставили в больницу примерно в 15 часов, где она пробыла примерно до 18 часов, в том числе ожидая приема ее врачами. Все это время он находился в своем автомобиле на улице, неподалеку от больницы. В это время они с ней несколько раз созванивались, она ему жаловалась, что ее длительное время никто не принимает из врачей, что она чувствует себя хуже, продолжает задыхаться. При этом, с ее слов, о своем плохом самочувствии она неоднократно сообщала сотрудникам приемного покоя, однако никакой помощи ей не оказывали. В период нахождения супруги в больнице, насколько ему известно, она была осмотрена несколькими врачами, кем именно пояснить не может. Последним осматривавшим Ф.И.О.19 врачом был Ф.И.О.5, который, после проведенного осмотра и обследования выставил ей диагноз: «Остеохондроз грудного отдела позвоночника астено-невротический синдром» и направил ее на амбулаторное лечение по месту жительства. Со слов супруги, она настаивала на своей госпитализации в ГУЗ «КБ СМП номер», ссылаясь на плохое самочувствие, поясняла, что ей был выставлен неправильный диагноз, так как имеющиеся у нее симптомы не соответствуют заболеванию «Остеохондроз». Между тем Ф.И.О.5 ее не слушал, разговаривал с ней на повышенных тонах, настаивал на выставленном им диагнозе и на ее амбулаторном лечении. В госпитализации и дообследовании ей было отказано, не смотря на тяжесть ее состояния. Примерно в 18 часов ему вновь на мобильный телефон позвонила супруга, и, пояснив, что не сможет самостоятельно дойти до автомобиля, попросила ее встретить. В связи с этим, он был вынужден заехать на территорию больницу, и доехать до дверей приемного покоя, где встретил супругу. Ее состояние ухудшилось в сравнении с тем, когда ее забирала из дома скорая помощь, она с трудом передвигалась, усилилась одышка и приступы удушья. При выписке, Ф.И.О.5 назначил ей в качестве лечения препарат «Комбилипен», который они сразу же, возвращаясь домой, приобрели в аптечном пункте. Когда они приехали домой, состояние Ф.И.О.1 оставалось тяжелым. Она направилась в ванную комнату, чтобы искупаться, после чего ей стало лучше. Затем он сделал ей укол указанного выше лекарственного препарата, и они легли спать. При этом супруга спать легла одна, а он с детьми ночевал в соседней комнате. дата примерно в 04 часа он проснулся и увидел, что в комнате у супруги был включен свет. Он направился туда и увидел супругу, сидящую у себя на кровати, при этом она хрипела, задыхалась и ничего не говорила, после чего потеряла сознание и упала на пол, дыхание у нее отсутствовало. От увиденного, он очень испугался и стал кричать. На его крик прибежала их дочь, которая спала в соседней комнате. Они с дочерью подняли супругу с пола и положили обратно на кровать, после чего дочь сразу же вызвала скорую медицинскую помощь, а он в это время делал супруге искусственное дыхание. До приезда скорой медицинской помощи, в сознание Ф.И.О.1 не приходила. Изначально у нее восстановилось дыхание, однако спустя несколько секунд она вновь перестала дышать и более дыхание у нее не появлялось. Скорая помощь приехала примерно через 20 минут, подключили Ф.И.О.1 аппарат ЭКГ, на котором было зафиксировано отсутствие сердечного ритма. Тогда фельдшером была вызвана реанимационная бригада скорой медицинской помощи, и начато проведение реанимационных мероприятий. Между тем в сознание супруга так и не пришла, и приехавшая реанимационная бригада лишь констатировала смерть Ф.И.О.1 По результатам проведенного судебно-медицинского исследования причиной смерти Ф.И.О.1 явились: «легочная эмболия без упоминания об остром легочном сердце; внутрисердечный тромбоз, не классифицированный в других рубриках». Он исключает факт того, что его супруга могла отказаться в ГУЗ «КБ СМП номер» от проведения ей обследования, в том числе ЭхоКГ и рентгенограммы органов грудной клетки, так как она ехала в ГУЗ «КБ СМП номер» с целью обследования и установления ей точного диагноза. В случае, если бы она отказалась от данного обследования, она непременно сообщила бы ему об этом, чего не было. Более того, после смерти супруги, у нее в телефоне им была обнаружена ее переписка посредством приложения «Вайбер» с Свидетель №13, в которой она сообщала, что ей отказали в госпитализации в больнице (т. 1 л.д. 102-106).

После оглашения показаний потерпевший подтвердил их в полном объёме, указав на то обстоятельство, что супругу ему пришлось практически нести на руках дата из приёмного покоя больницы, так как она не могла идти самостоятельно. Поскольку данные показания получены в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона, согласуются с иными доказательствами по делу, оснований для оговора подсудимого со стороны потерпевшего суд не усматривает, эти показания могут быть приняты как оказательство и положены в основу приговора.

Свидетель Свидетель №4, являющийся врачом кардиологом ГУЗ «КБ СМП номер», суду пояснил, что первый раз пациентку Ф.И.О.19 к нему доставила карета скорой медицинской помощи осенью 2017 года, в воскресенье, с нарушением сердечного ритма. Пациентка жаловалась, что на протяжении недели ее беспокоит кашель, температура, лечилась она дома самостоятельно антибиотиками и противовирусными препаратами. Ф.И.О.1 была осмотрена терапевтом на предмет вирусного заболевания, который назначил ей лечение. Он госпитализировал Ф.И.О.19 к себе в отделение, где ей прокапали капельницы, ритм у неё стал лучше и в связи с улучшением самочувствия, в этот же день она написала отказ от госпитализации. Также им было назначено ей проведение ЭХОкардиографии, которая могла бы выявить тромбоэмболию, однако в связи с тем, что был выходной день, указанное обследование не смогли провести в больнице, ввиду отсутствия специалиста. В этой связи, она была выписана с рекомендациями пройти данное обследование. После этого он её больше не видел. Также пояснил, что на момент ее госпитализации из признаков тромбоэмболии у нее имелась только отдышка, но она поясняла, что переохладилась и болеет простудным заболеванием. Поэтому исследование было направлено больше в сторону простудного заболевания. Давление у нее было в норме, а нарушение ритма, которое имелось, не является предпосылкой для тромбоэмболии.

Свидетель Свидетель №1, являющийся заведующим кардиологическим отделением ГУЗ «КБ СМП номер», суду пояснил, что дата в кардиологическое отделение больницы номер из приёмного покоя поступила Ф.И.О.1 Пациентка была доставлена по скорой с диагнозом: «ИБС. Кардиосклероз. Пароксизм наджелудочковой тахикардии». Сразу же после поступления в отделение она была осмотрена дежурным врачом-кардиологом – Ф.И.О.21, было назначено и проведено обследование. В период нахождения ее на лечении в кардиологическом отделении, был вызван дежурный врач-терапевт, которым она была также осмотрена. По результатам проведенного обследования, пациентке был выставлен диагноз: «Острый абструктивный трахеобронхит. Дыхательная недостаточность 0. Интоксикационный синдром. Пароксизм наджелудочковой тахикардии». После проведённого в стационаре лечения, больной стало лучше, в связи с чем, ею в тот же день в вечернее время был написан добровольный письменный отказ от дальнейшей госпитализации, она была выписана с рекомендациями по лечению и дообследованию. Им изучалась медицинская документация Ф.И.О.1, и в ходе ее изучения, каких-либо недостатков в оказании медицинской помощи пациентке в условиях кардиологического отделения дата им выявлено не было. Через несколько дней, от коллег, ему стало известно, что Ф.И.О.1 скончалась по месту жительства от тромбоэмболии легочной артерии. Согласно медицинской документации за дата никаких данных за наличие тромбоэмболии легочной артерии у Ф.И.О.1 не имелось. При выписке было рекомендовано проведение ЭхоКГ Ф.И.О.1 Вместе с тем, вероятность выявления у нее данных за тромбоэмболию легочной артерии по результатам ЭхоКГ не высока, ввиду того, что данный вид исследования, не является высокоинформативным. В случае, если бы Ф.И.О.1 не был написан письменный отказ от дальнейшей госпитализации дата, то в первый рабочий день ей непременно была проведена ЭхоКГ.

Согласно показаниями свидетеля Свидетель №2, являющейся заведующей терапевтическим отделением ГУЗ «КБ СМП номер», оглашённым судом, в порядке ч.3 ст.281 ПК РФ, в связи с имеющимися существенными противоречиями в показаниях, будучи допрошенной на стадии расследования уголовного дела, она поясняла, что дата примерно в 16 часов она была вызвана в приемное отделение ГУЗ «КБ СМП номер» для осмотра пациентки Ф.И.О.1, которая была доставлена бригадой скорой помощи с диагнозом: «Сахарный диабет. Гипергликемия». На момент осмотра состояние Ф.И.О.1 расценивалось, как средней степени тяжести, она находилась в сознании, разговаривала, передвигалась самостоятельно. В ходе беседы высказывала жалобы на одышку, учащенное сердцебиение при обычной физической нагрузке. В ходе сбора анамнеза, последняя пояснила, что больна с дата, когда стала отмечать повышение температуры, появление кашля и боли в горле. Продолжала ходить на работу и лечилась самостоятельно дома противовирусными препаратами, так как сама являлась медицинским работником. дата обратилась в поликлинику по месту жительства, где был установлен пароксизм наджелудочковой тахикардии, по причине которого, бригадой скорой помощи она была доставлена в кардиологическое отделение ГУЗ «КБ СМП номер». В ходе проведённого обследования, каких-либо серьезных патологий выявлено не было, по причине чего пациентка написала письменный отказ от дальнейшей госпитализации и в тот же день была выписана на амбулаторное лечение. Согласно результатов проведенной ей дата рентгенограммы органов грудной клетки, данных за пневмонию выявлено не было. В качестве лечения Ф.И.О.1 был назначен прием лекарственных препаратов: Ингаверин, Цефтриаксон и Кораксан, которые последняя принимала. Основные жизненные показатели Ф.И.О.1, на момент осмотра были в пределах нормы. Однако по результатам проведенного анализа в крови отмечалось повышенное количество лейкоцитов, на ЭКГ синусовый ритм, тахикардия, и в связи с имеющейся у нее одышкой, был вызван врач-кардиолог с целью исключения кардиологической патологии. По результатам проведенного обследования было заподозрено, что у Ф.И.О.1 имеется заболевание – миокардит или перикардит, то есть воспаление сердца (одно из проявлений данного заболевания нарушения ритма). Кроме того, при наличии недавно перенесенного бронхита она предположила, что возможно инфекция распространилась на сердечную мышцу. По результатам осмотра врачом-кардиологом они должны были либо подтвердить, либо исключить наличие у Ф.И.О.1 патологией сердца, после чего принять решение о том, в каком именно отделении пациент будет проходить дальнейшие лечение. Вопрос о не госпитализации Ф.И.О.1 вообще не стоял. По результатам проведенного осмотра Ф.И.О.1 врачом-кардиологом Свидетель №3, последняя каких-либо патологий не выявила, назначила дообследование - ЭхоКГ и рентгенографию органов грудной клетки. После этого ими были даны указания сотрудникам приемного покоя о необходимости провести Ф.И.О.1 указанное дообследование, после чего, с полученными результатами вызвать дежурных врачей для повторного осмотра. После этого она направилась к себе в отделение, так как ее рабочий день закончился и дальнейший осмотр Ф.И.О.1 осуществлялся дежурным врачом - Ф.И.О.5 При этом, она подробно рассказала Ф.И.О.5 том, какое обследование пациентка уже прошла и какие назначения необходимо выполнить, чтобы выставить окончательный диагноз и определить в какое отделение госпитализировать больную. Кроме того, сказала, что Ф.И.О.1 был вызван врач- кардиолог, так как она заподозрила патологию сердца, и что без проведения ЭхоКГ и рентгенографию органов грудной клетки окончательный диагноз выставлен быть не может. Примерно через 15-20 минут, она позвонила в приемный покой больницы, где медицинская сестра приемного покоя, ей сообщила, что дообследование Ф.И.О.1 проведено не было ввиду ее отказа проследовать на исследования, по причине одышки и общей слабости. На предложение довезти ее на медицинской каталке, больная ответила отказом и сказала, что никуда не поедет и останется ожидать врача в приемном покое. Данная информация была передана ей дежурному врачу-терапевту - Ф.И.О.5, который сразу же направился в приемный покой с целью дальнейшего осмотра Ф.И.О.1 Впоследствии со слов Ф.И.О.5 ей стало известно, что им был выставлен Ф.И.О.1 диагноз: «Остеохондроз грудного отдела позвоночника остено-невротический синдром», после чего пациентка, ссылаясь на улучшение состояния, сказала, что поедет домой. По этой причине им были даны ей рекомендации по лечению, а через несколько дней Ф.И.О.1 скончалась по месту жительства, причиной ее смерти явилась тромбоэмболия легочной артерии. Никаких данных за наличие у Ф.И.О.1 тромбоэмболии легочной артерии не имелось. А именно у нее отсутствовали типичные признаки на результатах проведённого ЭКГ, признаков тромбоэмболии на рентген картине от дата также не имелось. Клиники тромбоэмболии у пациентки также не было – боли, повышение температуры, покраснение какой-либо части тела, что является характерным при тромбоэмболии, у Ф.И.О.46 не было. В тоже время, Ф.И.О.5 без доклада о сложившиеся ситуации ответственному по больнице и врачу-кардиологу, единолично принял решение о не госпитализации Ф.И.О.1, хотя данный вопрос вообще не стоял. На её вопрос о том, почему он не поставил в известность ее, последний пояснил, что «все нормально», за Ф.И.О.1 приехал ее супруг и она ушла домой, при этом последняя не писала отказ от госпитализации и проведения назначенных исследований. Почему Ф.И.О.5 принял решение без уведомления администрации больницы и проведения необходимых исследований пояснить не может (т.1 л.д.174-177, т.3 л.д. 96-98).

После оглашения данных показаний свидетель подтвердила их, объяснив возникшие противоречия значительным промежутком времени, прошедшим с момента допроса. Также указала на то обстоятельство, что при госпитализации Ф.И.О.1, ей сразу же была бы проведена эхокардиография в условиях стационара, которая показала бы наличие тромба. Все записи сделанные ею при осмотре пациентки должны были быть у подсудимого, которому она подробно рассказала о состоянии и жалобах Ф.И.О.1, указав, на необходимость прохождения последней ЭхоКГ и рентгенографии органов грудной клетки, для установления точного диагноза, в целях последующей госпитализации, и исключения миокардита и пневмонии. Диагноз, выставленный подсудимым, не на все 100% соответствовал собранному ими ранее анамнезу, поскольку не объяснял все имеющиеся у пациентки симптомы. Со слов Ф.И.О.5 ей стало известно, что пациентка, ссылаясь на улучшение состояния, поехала домой. Пояснила, что на территории больницы имеется несколько аппаратов эхокардиографии, в том числе, в реанимационном отделении, которые являются мобильными, что предполагает возможность их использования не только в условиях отделения в котором они установлены. Поскольку на момент осмотра Ф.И.О.5 ее рабочий день уже был окончен, все проблемные вопросы - отказа больной от прохождения дообследования, с учетом того, что по своему состоянию она нуждалось в этом, и госпитализации без проведения дообследования должны были обсуждаться подсудимым коллегиально, а также с дежурным администратором больницы.

Суд принимает показания свидетеля данные, ею на стадии расследования уголовного дела как доказательство по делу, поскольку они получены в соответствии с требованиями УПК РФ, более подробные, даны спустя непродолжительный промежуток времени, после произошедших событий, то есть являются более информативными и достоверными, согласуются с иными собранными доказательствами, оснований для оговора у свидетеля Ф.И.О.5 судом не установлено.

Из показаний свидетеля Свидетель №3 - врача-кардиолога ГУЗ «КБ СМП номер», оглашённых судом в порядке ч.3 ст.281 УПК РФ, следует, что дата примерно в 16 часов 25 минут она была приглашена в приемный покой для осмотра поступившей Ф.И.О.1 с диагнозом: «Гипергликемия» с целью исключения нарушения сердечного ритма. До этого, Ф.И.О.1 уже была осмотрена заведующей терапевтическим отделением Свидетель №2, которой она и была вызвана для консультации больной. На момент осмотра, состояние больной расценивалось, как средней степени тяжести, пациентка находилась в сознании, разговаривала, ходила. Высказывала жалобы на одышку, кашель, повышение температуры. Ей уже была сделана ЭКГ, по результатам которой, каких-либо отклонений, в том числе нарушения сердечного ритма, выявлено не было. Учитывая, что полученных клинических данных и анамнеза пациентки было недостаточно для постановки ей точного диагноза, было решено выполнить пациентке дообследование, а именно сделать рентгенографию органов грудной клетки и ЭхоКГ. Данные назначения также были поддержаны и Свидетель №2. Соответствующие назначения для проведения дообследования Ф.И.О.1 были переданы медицинскому персоналу приемного покоя, после чего она направилась обратно к себе в кардиологическое отделение. После получения результатов дообследования, ее должны были вызвать в приемный покой для повторного осмотра пациентки и толкования полученных результатов исследований, однако этого не произошло, по неизвестной причине. Сообщала она лично Ф.И.О.46 или нет о необходимости проведения дополнительного обследования она не помнит, больше ее не видела. Через несколько, ей стало известно, что Ф.И.О.1 скончалась от тромбоэмболии легочной артерии. Никакого лечения она Ф.И.О.1 не назначала, так как на момент проведения ее осмотра, точный диагноз ей выставлен не был, с этой целью и назначалось дообследование. Во время осмотра Ф.И.О.1, последняя вела себя достаточно агрессивно, контакт с ней был затруднен. А именно, больная неохотно отвечала на вопросы, отвечала, что все написано в ее выписке из больницы. В ходе осмотра Ф.И.О.1 просьб о госпитализации лично ей не высказывала, но с учетом тяжести состояния, в котором Ф.И.О.1 находилась на момент осмотра, полагает, что последняя нуждалась в госпитализации на стационарное лечение, однако в какое именно отделение пояснить не может, так как диагноз не бы установлен по причине не проведения дообследования. На момент осмотра у Ф.И.О.1, каких-либо данных за острую сердечную патологию у нее не имелось, в связи с чем, без получения результатов дополнительного обследования, оснований для госпитализации больной в кардиологическое отделение, не имелось. Вопрос о госпитализации пациента по тяжести состояния, в случае невозможности установления ему точного диагноза, решается коллегиально, в зависимости от того, какая симптоматика у пациента преобладает. В случае с Ф.И.О.1, без получения результатов дообследования, у нее преобладала симптоматика терапевтического заболевания, в связи с чем изначально ей и был вызван врач-терапевт. На момент осмотра Ф.И.О.1 дата данные за наличие у нее тромбоэмболии легочной артерии не имелось. Косвенно признаки о наличии тромбоэмболии можно выявить у пациента по результатам проведенных ЭКГ и ЭхоКГ. На результатах проведенной Ф.И.О.1 ЭКГ дата, данных за наличие у последней тромбоэмболии получено не было (т.1 л.д.152-155).

После оглашения показаний, свидетель подтвердила их в полном объёме, в дополнение, пояснив, что на момент осмотра Ф.И.О.1 ее состояние оценивалось как средней степени тяжести, и она подлежала госпитализации, вместе с тем, поскольку не было понятно, в чем именно заключается тяжесть ее состояния, симптомов конкретного заболевания у пациентки не было, ею было назначено прохождение дополнительного обследования, которое позволило бы получить косвенные признаки тромбоэмболии легочной артерии. Также подтвердила, что в случае невозможности проведения дополнительных обследований, в что числе и по причине отказа пациента от этого, когда в силу тяжести своего состояния он нуждается в данных обследованиях, вопрос о его госпитализации решается коллегиально, привлекается ответственный администратор больницы. Если бы Ф.И.О.5 позвонил ей и сообщил о том, что пациентка отказывается проходить обследование, то дальнейшее решение о ее судьбе нужно было бы решать коллегиально, думать, куда ее госпитализировать и как лечить.

Аналогичные показания были даны свидетелем в ходе очной ставки проведенной между ней и Ф.И.О.5, где она пояснила, что по своему состоянию, в связи с жалобами на отдышку, нехватку воздуха, учащенное сердцебиение, она подлежала срочной госпитализации в день поступления в приемное отделение больницы, указала на возможность проведения ЭхоКГ с условиях приемного покоя при поступлении Ф.И.О.1 в больницу до 16.00 (время дежурства), в свою очередь Ф.И.О.5 указывал на то, что пациентка была «истеричная» и по результатам ее осмотра, несмотря на наличие у него документов подтверждающих результаты ее осмотра заведующей терапевтическим отделением и врачом-кардиологом, он расценил ее состояние как относительно удовлетворительное, в связи с чем, не усмотрел оснований для ее госпитализации. При этом, со слов Свидетель №2 ему было известно, что проведением дообследования она хотела исключить у пациентки заболевание сердца. В ходе проводимого им осмотра Ф.И.О.1 последняя настаивала на проведении ей дообследования в смотровом кабинете, что сделать было невозможно (т. 3 л.д. 77-84).

Суд принимает показания свидетеля данные, ею на стадии расследования уголовного дела как доказательство по делу, поскольку они получены в соответствии с требованиями УПК РФ, боле подробные, согласуются с иными собранными доказательствами, оснований для оговора у свидетеля Ф.И.О.5 судом не установлено.

Свидетель Ф.И.О.22С. -врач-терапевт ГУЗ «КБ СМП номер», суду пояснил, что осенью 2017 года, точную дату и месяц не помнит, он заступил на суточное дежурство в терапевтическое отделение ГУЗ «КБ СМП номер». Днем его вызвали в приёмное отделение на консультацию пациентки Ф.И.О.1, которая была доставлена на карете скорой медицинской помощи с диагнозом: «Кардиосклероз. Острый абструктивный бронхит. Пароксизм наджелудочковой тахикардии». Он осмотрел пациентку. Ф.И.О.1 пояснила, что болела пневмонией, ОРЗ, ОРВИ, когда именно, не поясняла. Жаловалась на слабость, кашель, быструю утомляемость. Состояние её оценивалось, как средней степени тяжести, имелась тахикардия, хрипов не было, дыхание было ритмичным. На момент осмотра Ф.И.О.1, уже имелись результаты выполненной ей рентгенографии грудной клетки, на которой признаки пневмонии отсутствовали. На основе проведенного исследования, а так же с учётом объективных данных, им был выставлен диагноз: «Острый абструктивный трахеобронхит. Дыхательная недостаточность 0. Интоксикационный синдром. Ожирение 3 степени», назначено лечение. Более он её не видел и участие в лечении не принимал. Данных за наличие заболевания тромбоэмболией лёгочной артерии на момент осмотра у Ф.И.О.1 не имелось.

Свидетель Свидетель №6 - медицинская сестра приемного покоя ГУЗ «КБ СМП номер», чьи показания были оглашены судом в порядке ч.3 ст.281 УПК РФ, поясняла, что дата в дневное время, бригадой скорой медицинской помощи была доставлена Ф.И.О.1 с диагнозом гипергликемия. Сразу же были сделаны лабораторные анализы, результаты которых были в норме, в том числе и уровень сахара в крови. После этого Ф.И.О.1 была отправлена в смотровую, где ее осмотрела заведующая терапевтическим отделением Свидетель №2, которой было назначено пациентке проведение ЭКГ. Данное исследование было проведено медицинской сестрой Свидетель №5, после чего Ф.И.О.1 также была осмотрена и врачом-кардиологом Свидетель №3, которую вызвала терапевт. После этого Свидетель №3 и Свидетель №2 еще некоторое время совещались между собой, и было назначено дообследование – проведение ЭхоКГ и рентгенографии органов грудной клетки. Через несколько минут к ней подошла санитарка – Свидетель №7, которая пояснила, что Ф.И.О.1 отказывается проследовать с ней на дообследование. Тогда она подошла к Ф.И.О.1 и поинтересовалась причинами отказа, на что пациентка пояснила, что не может идти. Тогда она предложила ей сидячую и лежачую медицинскую каталку, на что последняя сказала, что не поедет на них. Между тем она согласилась проследовать в рентген кабинет самостоятельно, попросив лишь пройти с ней и придерживать ее, на что она согласилась. Затем она по просьбе Ф.И.О.1 принесла ей стакан воды, после чего та попила и они направились в сторону рентген кабинета. Однако сделав несколько шагов, Ф.И.О.1 пояснила, что не может идти и никуда не пойдет и вернулась обратно. Она оставила Ф.И.О.19 в смотровой комнате и предложила пройти дообследование, когда ее состояние улучшится, на что та согласилась. Об этом она также сообщила терапевту Свидетель №2 Когда через некоторое время она вновь подошла к Ф.И.О.1 и предложила ей пройти на дообследование, она вновь ответила отказом. Пациентка все время пыталась встать, но передвигалась с трудом. Через некоторое время в смотровую к Ф.И.О.1 спустился дежурный врач-терапевт Ф.И.О.5, которым она была осмотрена, и отправлена на амбулаторное лечение. Впоследствии ей стало известно, что Ф.И.О.1 умерла (т.2 л.д.12-15).

После оглашения показаний свидетель подтвердила их в полном объеме, указав, что противоречия возникли ввиду давности произошедших событий. Также указала на то обстоятельство, что от прохождения обследования пациентка не отказывалась, она лишь говорила, что не может идти и когда ей предложили сидячую каталку, она сказала, что медленно пойдет сама. Однако возле лифта, по инициативе Ф.И.О.1, которая сказала: «нет, мы возвращаемся обратно, я не пойду, слышите, я не пойду», поскольку она испугалась, что пациентке станет плохо, они вернулись обратно. Находясь в смотровой Ф.И.О.1 все время ходила и говорила, что лежать и сидеть она не может.

Суд принимает показания свидетеля данные, ею на стадии расследования уголовного дела как доказательство по делу, поскольку они получены в соответствии с требованиями УПК РФ, даны спустя непродолжительный промежуток времени, после произошедших событий, являются более подробными, согласуются с иными собранными доказательствами.

Свидетель Свидетель №7 - санитарка приемного покоя ГУЗ «КБ СМП номер», подтвердила, что по поручению медицинской сестры Свидетель №6 занималась анализами пациентки Ф.И.О.1, также ей было поручено отвести пациентку на рентген. Она подошла к Ф.И.О.1 и предложила пройти на рентген, на что та пояснила, что она не может идти, на предложение воспользоваться сидячей каталкой, пациентка ответила, что «ни на сидячей, ни на лежачей, ни на какой не могу». По внешнему виду Ф.И.О.1 чувствовала себя плохо. После чего она сообщила об этом медсестре и ушла к другим пациентам.

Оглашенными на основании п.1 ч.2 ст.281 УПК РФ показаниями свидетеля Свидетель №8 -заместителя главного врача по лечебной работе ГБУЗ «ВОКБ номер», согласно, которым он был привлечен в качестве специалиста при проведении проверки качества оказании медицинской помощи пациентке Ф.И.О.1 в ГУЗ «КБ СМП номер» и ГУЗ «Поликлиника номер». Им была изучена представленная на Ф.И.О.19 медицинская документация, по результатам изучения которой было установлено следующее. Смерть Ф.И.О.1 наступила дата от тромбоэмболии легочной артерии. Перед смертью Ф.И.О.1 дважды – дата и дата обращалась за медицинской помощью в ГУЗ «Поликлиника номер» и ГУЗ «КБ СМП номер». Медицинская помощь Ф.И.О.1 в ГУЗ «КБ СМП номер» при ее госпитализации дата была оказана не в полном объеме с учетом жалоб, данных объективного осмотра, лабораторных и инструментальных методов исследования. Так, приступообразный кашель и одышка, без повышения температуры тела, усиливающаяся слабость в совокупности с результатам проведенной Ф.И.О.1 ЭКГ (на которой имеются признаки отклонения оси сердца вправо у полной женщины, а также зубец S в первом стандартном отведении и зубец Q в 3 стандартном отведении свидетельствуют о наличии рецидивирующей тромбоэмболии ветвей легочной артерии, что и должен был заподозрить врач и уже исходя из этого назначить дополнительное обследование, с целью уточнения диагноза. Вместе с тем, данные выводы врачом-кардиологом, осматривавшим Ф.И.О.19 дата сделаны не были, соответствующее обследование назначено также не было в связи с чем, последней не был своевременно выставлен правильный диагноз, а, следовательно, не было назначено правильное лечение. Аналогичная ситуация наблюдалась и при оказании Ф.И.О.1 медицинской помощи в ГУЗ «КБ СМП номер» дата. Выставленный Ф.И.О.1 диагноз: «Остеохондроз грудного отдела позвоночника. Астено-невротический синдром. ОРВИ. Остаточные явления. Бронхит» какими-либо объективными данными подтвержден не был, на каком основании он был выставлен не известно. Инструментальные методы исследования для уточнения данного диагноза – пальпация позвоночника, рентгенография грудного отдела позвоночника, Ф.И.О.1 не проводились. Имеющиеся у Ф.И.О.1 жалобы в виде одышки, приступообразного кашля для данного диагноза не характерны. Согласно данных медицинской документации, состояние Ф.И.О.1 на момент ее обследования дата в приемном отделении ГУЗ «КБ СМП номер» требовало ее скорейшей госпитализации в кардиологическое отделение (с учетом данных анамнеза и проведенных исследований). При проведении обследования Ф.И.О.1 в ГУЗ «КБ СМП номер» дата и дата у последней имелись объективные данные, свидетельствующие о наличии у нее заболевания, послужившего впоследствии причиной ее смерти – тромбоэмболия легочной артерии. Об этом свидетельствовали, в совокупности, жалобы больной (одышка, приступообразный кашель), результата проведенной ЭКГ. Однако, по неизвестной причине, указанные данные были проигнорированы врачами ГУЗ «КБ СМП номер», что повлекло за собой выставление пациентке не правильного диагноза, и, как следствие, не назначение правильного лечения, которое соответствовало бы состоянию больной (т. 2 л.д. 85-88).

Свидетель Свидетель №9 - заведующий вторым кардиологическим отделением ГБУЗ «ВОККЦ», чьи показания были оглашены судом в порядке ч.3 ст.281 УПК РФ, будучи допрошенным на стадии расследования уголовного дела поясняла, что в марте 2018 года, он был привлечен в качестве специалиста при проведении проверки качества оказании медицинской помощи пациентке Ф.И.О.1 в ГУЗ «Поликлиника номер» и ГУЗ «КБ СМП номер». Ему была представлена медицинская документация Ф.И.О.1 из ГУЗ «Поликлиника номер», ГУЗ «КБ СМП номер», а также карты вызова скорой медицинской помощи, которая были изучены. При изучении медицинской документации Ф.И.О.1 были выявлены следующие недостатки при оказании последней медицинской помощи в ГУЗ «КБ СМП номер». Так, дата при оказании Ф.И.О.1 медицинской помощи имела место недооценка тяжести состояния больной, а также неполная интерпретация данных ЭКГ (не приняты во внимание ЭКГ признаки резкого поворота электрической оси сердца вправо и ЭКГ признаки перегрузки правого желудочка в грудных отведениях, которые являются одним из признаков тромбоэмболии легочной артерии). Кроме того, в связи с кратким пребыванием Ф.И.О.1 в стационаре ГУЗ «КБ СМП номер» (последней был написан письменный отказ от дальнейшей госпитализации), последней не в полной мере было проведено обследование, а именно не проведены ЭхоКГ, не выполнено определение D-димера крови, КТ-ангиопульмонографию (с контрастированием легочной артерии), которое бы позволило достоверно определить наличие тромбоэмболии легочной артерии. дата были допущены аналогичные нарушения при оказании медицинской помощи Ф.И.О.1, что и дата. Однако необходимое обследование в виде выполнения указанных выше исследований не было выполнено (имеется запись об отказе больной от прохождения обследования и отказе от оформления письменного отказа). Недостаточная оценка жалоб больной, результатов ЭКГ, физикального осмотра (АД, уровень сатурации кислорода в крови), недооценка тяжести состояния пациентки, привели к отказу медицинского персонала ГУЗ «КБ СМП номер» в госпитализации на стационарное лечение Ф.И.О.1, и, как следствие, к не постановке верного диагноза и невыполнению стандарта обследования, соответствующего данной патологии. При проведении обследования Ф.И.О.1 в ГУЗ «КБ СМП номер» дата и дата у последней имелись объективные признаки, свидетельствующие о возможном наличии у нее патологии в виде тромбоэмболии легочной артерии, послужившей впоследствии причиной ее смерти. А именно, жалобы пациентки, а также ЭКГ-признаки, могли позволить заподозрить наличие у последней указанного заболевания и выполнить необходимый стандарт обследования, который позволил бы достоверно выставить диагноз Ф.И.О.1 Тяжесть состояния Ф.И.О.1 дата требовала госпитализации последней на стационарное лечение (т.2 л.д.90-93).

После оглашения показаний свидетель подтвердил их, также указав, что проведение Эхокардиографии и анализа д-димер, который должен назначать лечащий врач, могли помочь в установлении признаков тромбоэмболии, однако этого проведено не было. Поскольку показания получены в соответствии с требованиями УПК РФ, согласуются с иными собранными доказательствами, оснований для оговора подсудимого указанным лицом суд не усматривает, принимает их как доказательство по делу.

Свидетель Свидетель №10 - заведующая кардиологическим отделением ГБУЗ «ВОКБ номер», чьи показания были оглашены судом в порядке ч.3 ст.281 УПК РФ, поясняла, что ей для изучения и высказывания мнения были предоставлены результаты ЭКГ больной Ф.И.О.1 за дата, где отмечается небольшая отрицательная динамика в виде появления неполной блокады правой ножки пучка Гиса, наряду с сохраняющимися признаками S1Q3, синусовой тахикардией и нарушением процесса реполяризации. Учитывая данные изменения на ЭКГ, клинику больной (слабость, одышку, ощущения сердцебиения), врачом-терапевтом на догоспитальном этапе обосновано предложено проведение ЭхоКГ. Таким образом, заподозрить тромбоэмболию легочной артерии, при осмотре пациентки Ф.И.О.1 дата можно было, так как по результатам обследования имелись косвенные показатели, свидетельствующие о возможной патологии сердечно-сосудистой системы: отмечалась низкая сатурация кислорода в крови – 90-92%, по результатам ЭКГ исследования регистрировалась неполная блокада правой ножки пучка Гиса. Вместе с тем, достоверно выявить наличие у пациентки тромбоэмболии легочной артерии, без проведения соответствующего дообследования, не представлялось возможным, так как указанные признаки могли также свидетельствовать и о наличии иных патологий. Пациентке необходимо было дообследование с целью уточнения диагноза (проведение ЭхоКГ, рентгенографии легких). Однако, учитывая отказ пациентки от вышеперечисленных исследований, заподозрить тромбоэмболию легочной артерии, с учетом имеющихся данных, было сложно, так как жалобы и обследование специфичны не только для этой патологии (т.3 л.д.32-34).

После оглашения показаний свидетель подтвердила их, и поскольку показания получены в соответствии с требованиями УПК РФ, согласуются с иными собранными доказательствами, более подробны, оснований для оговора подсудимого указанным лицом суд не усматривает, принимает их как доказательство по делу.

Свидетель Свидетель №11 - врач-терапевт АПО номер ГУЗ «Поликлиника номер» суду пояснила, что дата, в воскресенье, она находилась на дежурстве. Около 10 часов утра, она увидела Ф.И.О.19 с мужем, которая поднималась по лестнице и у нее была отдышка. В ходе осмотра больная говорила, что на неделе до этого простыла. Температура у нее была субфебрильная, 37,1-37,2. Принимала она отхаркивающие препараты, лечилась сама, со слов был кашель, потом прошел, но появилась отдышка при малейшей физической нагрузке. На момент осмотра ее состояние оценивалось как средней степени тяжести и она нуждалась в обследовании для уточнения диагноза и в госпитализации. Она сразу вызвала кардиологическую карету, поскольку у Ф.И.О.1 была выраженная тахикардия, пульс 130-140. Приехавший врач-кардиолог сделала ЭКГ, число сердечного ритма у пациентки было где-то 140-150 ударов в минуту, врач дала ей препарат анаприлин, для урежения сердечного пульса и они уговорили пациентку на госпитализацию и отправили в больницу на скорой помощи. В направлении на госпитализацию в больницу номер в кардиологическое отделение, она указала ишемическую болезнь сердца, кардиосклероз, ХСМ, написала по сложности ФК3, так как больная была какая-то ей непонятная, остаточные явления бронхита. Также свидетель указала, что для диагноза остеохондроз грудного отдела позвоночника не характерны такие симптомы как отдышка и тахикардия.

Из показаний свидетеля Ф.И.О.23А.Р. -участковый врач-терапевт «Поликлиники номер»), оглашенных судом в порядке ч.3 ст.281 УПК РФ, следует, что дата в утреннее время по поступившему сообщению, им был осуществлен выход по месту проживания Ф.И.О.1, с целью проведения ее осмотра. В ходе осмотра пациентка высказывала жалобы на одышку при физической нагрузке, головные боли, слабость. Пояснила, что больна в течение недели, лечилась самостоятельно, обращалась дата к дежурному терапевту в АПО номер ГУЗ «Поликлиника номер», откуда, по результатам осмотра направлена в ГУЗ «КБ СМП номер» по причине нарушения сердечного ритма. В больнице написала отказ от госпитализации, однако вечером того же дня почувствовала ухудшение состояния – повышение температуры тела до 38, в связи с чем принимала лекарственный препарат – Парацетамол. В ходе осмотра пациентки, основные жизненные показатели у нее были в норме. Общее состояние расценивалось, как удовлетворительное. По результатам проведенного осмотра им был выставлен диагноз: «Острая инфекция дыхательных путей неуточненная», открыт лист нетрудоспособности сроком на 4 дня до дата. В качестве лечения рекомендован прием лекарственных препаратов Инговерин, Ринза, Бисопролол, панангин. Кроме того, пациентке рекомендовано обследование – общий анализ крови и мочи, ЭКГ, флюорография, консультация кардиолога. Впоследствии ему стало известно, что пациентка скончалась (т.1 л.д.234-236).

После оглашения показаний свидетель подтвердил их, и поскольку показания получены в соответствии с требованиями УПК РФ, согласуются с иными собранными доказательствами, суд принимает их как доказательство по делу.

Согласно показаниям свидетеля Свидетель №13 оглашённым судом в порядке ч.3 ст.281 УПК РФ, Ф.И.О.1 являлась ее коллегой. Они работали вместе. В ноябре 2017 года та заболела, полагала, что простудным заболеванием, но на больничный не ушла, лечилась сама и ходила на работу. дата, в дневное время ей пришло сообщение от Ф.И.О.1 на телефон, что она находится на лечении в кардиологическом отделении больницы номер, куда была направлена врачом поликлиники, поскольку у нее усилилась одышка, тахикардия, ей был выставлен диагноз «Трахеобронхит», проведено лечение, и ей стало лучше. После чего, она в этот день написала письменный отказ от дальнейшей госпитализации и была выписана домой с рекомендациями. С дата она ушла на больничный и на работу больше не ходила. С дата они не виделись и не общались. дата, в вечернее время Ф.И.О.1 написала ей, что снова была госпитализирована бригадой скорой медицинской помощи в ГУЗ «КБ СМП номер», где ее, после проведенного обследования, отказались госпитализировать, ссылаясь на необходимость лечить нервную систему. При этом, Ф.И.О.1 писала, что была возмущена обращением врачей к ней в указанной больнице. Особенно отношением последнего осматривавшего ее врача – Ф.И.О.5 Также она поясняла, что ей холодно и тяжело дышать. Более после этого с Ф.И.О.1 они не общались. На следующий день, дата рано утром, ей на мобильный телефон поступил звонок и супруг Ф.И.О.1 – Потерпевший №1 пояснил ей, что Ф.И.О.1 скончалась дома. Как впоследствии ей стало известно, причиной ее смерти явилась тромбоэмболия легочной артерии (т.1 л.д.245-248).

После оглашения показаний свидетель подтвердила их, дополнив, что от супруга Ф.И.О.1 ей стало известно, что дата та чувствовала себя очень плохо, и он вел ее из больницы, практически под руки. Поскольку показания получены в соответствии с требованиями УПК РФ, подробные и согласуются с иными собранными доказательствами, суд принимает их как доказательство по делу.

Свидетель Свидетель №15 суду пояснила, что Ф.И.О.1 являлась ее дочерью. Ей было 44 года и она работала в стоматологической поликлинике стоматологом. Дочь была замужем, ее детям: дочери на тот момент было 20 лет, а сыну около 9 лет. Каким-то серьезными заболеваниями не страдала, вредных привычек не имела. Дней за 10 до того как умерла, дочь заболела простудным заболеванием. Сначала они с ней созванивались, а затем дочь стала себя очень плохо чувствовать, ее душил кашель, и они переписывались с ней посредством смс сообщений. За 2 дня до случившегося, та ей позвонила и сказала, что ушла на больничный. В среду, утром дата, от своего зятя и сына, она узнала, что дочь умерла. Они также пояснили, что во вторник та стала задыхаться и они вызывали скорую, ее увозили на госпитализацию, дочь собрала для этого вещи.

Свидетель Ф.И.О.24 (фельдшер скорой медицинской помощи) суду пояснил, что в 2017 году, точную дату и месяц не помнит, когда он находился на дежурстве, рано утром поступил вызов по адрес, номер квартиры не помнит. По приезду по адресу, дверь открыл мужчина. Пациенткой была женщина, которая жаловалась на отдышку, кашель, температуру, поясняла, что ранее заболела, простыла, принимает антибиотики, без назначения врача, поскольку также является врачом-стоматологом. Ее состояние в тот момент было оценено им как средней степени тяжести. Основные жизненные показатели в норме были, но сомнение вызывала отдышка. Предложил поехать в больницу, она сказала, что пойдет в поликлинику. То есть отказалась ехать в больницу. Он сделал ей укол преднизолон, гормонального препарата, чтобы облегчить отдышку. Иного лечения ей не назначал, рекомендовал обратиться к врачу в поликлинику.

Свидетель Свидетель №18 (фельдшер скорой медицинской помощи), суду пояснил, что 28 и дата год, когда он находился на дежурстве в составе бригады скорой медицинской помощи, получил два вызова по адресу адрес. В первый раз, в карте вызова было указано просто, что человеку плохо. А второй раз, когда приезжали, женщина уже без сознания была, мертва. В первый раз когда они приехали по общему виду женщины было видно, что у нее общее недомогание, она рассказывала про головокружение, слабость, вялость, сухость во рту. Начал выяснять что сучилось, они начали пояснять, что вот она выписалась из больницы номер, в стационаре она там была, она сама прочитала эту выписку и увидела, что в анализах крови у нее был повышенный сахар. Она сказала, что в больнице ей об этом не сообщили, а приехав домой, она придала этому значение, и это ее насторожило, поэтому она вызвала скорую. Говорила, что температурила у нее держится пару недель и думала, что простыла. Он провел осмотр, давление мерил, сахар, собрал анамнез. Посмотрел ее состояние, глюкоза была около 10, так как это является патологией, предложил проехать в дежурную больницу для консультации с терапевтом, эндокринологом, госпитализироваться, она согласилась. Диагноз им выставлен был: «Сахарный диабет, ишемия под вопросом». Они оформили документы, начали потихоньку спускаться, спускалась она сама, естественно с отдыхом, у нее кружилась голова, начиналась отдышка, она шла своими ногами, но под руку с мужем. В больницу он ее привез, отдал направление в приемный покой и поехал дальше. Часа в 4 утра, поступил следующий вызов от диспетчера. Получая карту вызова, он увидел, что указано, что женщина, 40 с чем-то лет, без сознания, адрес он узнал, еще подумал странно как-то. Приехав по адресу, он прошел в комнату, где на кровати лежала женщина, без признаков жизни. Муж пытался проводить какие-то сердечные мероприятия, он также продолжил проводить реанимационные мероприятия, но она была уже мертва. Затем, он вызвал реанимационную бригаду, по их приезду, они вместе с ней закончили реанимационные мероприятия и констатировали биологическую смерть. Он негодовал, что отвез пациентку, а она опять оказалась дома. Он спросил об этом у мужа, ведь ей было очень плохо, на что тот также ответил, что чуть ли не на руках выносил ее из приемного покоя в машину.

Свидетель Свидетель №19 суду пояснила, что осенью в 2017 году, точную дату она не помнит, выезжала в составе бригады скорой помощи по вызову терапевта Свидетель №11 в поликлинику номер, раньше была номер, для осмотра пациентки с подозрением на тахикардию. Они сняли ЭКГ, установили тахикардию, пульс 140, неясного генеза, под вопросом наджелудочковая тахикардия. Они предложили пациентке госпитализацию, она согласилась поехать, но ложиться в больницу настроена не была. В больнице номер она передала ее кардиологу в приёмный покой. После этого, больше пациентку не видела.

Показания потерпевшего и свидетелей последовательны, согласуются с иными доказательствами по делу, нарушений уголовно-процессуального закона при их получении не установлено, поэтому они признаются судом достоверными и достаточными для вынесения приговора.

Оснований для оговора подсудимого указанными лицами суд не усматривает.

Вина Ф.И.О.5 подтверждается также письменными доказательствами, исследованными в ходе судебного заседания:

Заявлением Потерпевший №1 от дата, согласно которому, последний просит привлечь к уголовной ответственности врача-терапевта ГУЗ «КБ СМП номер» адрес Ф.И.О.5 (т. 1 л.д. 4).

Копией медицинской карты номер от дата на имя стационарного больного Ф.И.О.1, дата г.р., в которой имеется запись выполненная врачом Ф.И.О.5 об отказе пациентки от оформления информированного отказа от обследования ЭХО КГ6 Rо ОГК. Пациентка не госпитализирована. На момент осмотра не было показаний на госпитализацию (т.1 л.д. 43-52).

Копией медицинской карты номер от дата на имя стационарного больного Ф.И.О.1, дата г.р., Основной диагноз: «Острый обструктивный трахеобронхит» (т. 1 л.д. 53-73).

Копией медицинской карты пациента, получающего медицинскую помощь в амбулаторных условиях номер на имя Ф.И.О.1 от дата. Диагноз: «Острая инфекция верхних дыхательных путей неуточненная» (т.1 л.д. 93-96).

Копией протокола заседания Экспертного совета по анализу и разбору случаев смерти взрослого населения адрес по факту оказания медицинской помощи Ф.И.О.1, от дата, согласно которому имело место недооценка клинической симптоматики, не выполнены необходимые исследования с целью диагностики заболевания, назначенное лечение не соответствовало состоянию пациентки. С целью диагностики не обеспечено выполнение эхокардиографии. Кратковременное пребывание пациентки в стационаре, не позволило провести необходимое дообследование, неполная интерпретация данных ЭКГ не позволила диагностировать и начать лечение ТЭЛА. Специализированная медицинская помощь в период с 15 часов по время выписки пациентки из стационара дата предоставлялась ей в ГУЗ «КБ СМП номер» не в полном объеме, с учетом жалоб, данных объективного осмотра, лабораторных и инструментальных методов исследования, выставленного диагноза и общепринятых методик оказания медицинской помощи пациентам кардиологического, пульмонологического и эндокринологического профиля. Проведен осмотр врача-терапевта: отмечена пастозность голеней, описание состояния вен нижних конечностей отсутствует. При выставлении диагноза: Остеохондроз грудного отдела позвоночника. Астено-невротический синдром, отсутвуют инструментальные методы исследования для уточнения диагноза: пальпация позвоночника, рентгенография грудного отдела позвоночника. Назначенное лечение не соответствовало состоянию пациентки (нарушение приказа Минздрава России от дата номерн «Об утверждении критериев оценки качества медицинской помощи»). Несмотря на неясность диагноза, исходную оценку состояния здоровья как средней степени тяжести, необходимость в до обследовании, было констатировано, что на момент осмотра показаний для госпитализации нет (т. 1 л.д. 119-136).

Протоколом выемки от дата, согласно которому у потерпевшего Потерпевший №1 изъяты скриншоты переписки в приложении «Вайбер» между Ф.И.О.1 и Свидетель №13 от дата (т. 1 л.д. 110-114), которые в последующем были осмотрены и установлено, что Ф.И.О.1 в данной переписки поясняет о том, что возмущена отказом сотрудников ГУЗ «КБ СМП номер» госпитализировать ее в указанное медицинское учреждение (т. 1 л.д. 243-244).

Протоколом выемки от дата, согласно которому изъяты карты вызовов скорой медицинской помощи Ф.И.О.1 за период дата по дата (т. 2 л.д. 20-21).

    Протоколом осмотра предметов от дата, согласно которому осмотрена индивидуальная медицинская карта номер стационарного больного ГУЗ «КБСМП номер» на имя Ф.И.О.1, дата г.адрес, что на листе 5 имеется рекомендация от дата: ЭхоКГ, R-графия органов грудной клетки. На листе 6 от дата указано, что показаны повторные R-графия органов грудной клетки и эхография. На листе 7 от дата указано, что RоОГК повторно и ЭХОКГ не выполнено в связи с отказом пациента от обследования (т. 2 л.д. 26-28).

Протоколом осмотра предметов от дата, согласно которому осмотрена карта вызова скорой медицинской помощи номер от дата и карта вызова скорой медицинской помощи номер от дата, установлено: прием вызова - 14 часов 05 минут. Передача вызова бригаде скорой медицинской помощи - 14 часов 15 минут. Выезд на вызов - 14 часов 15 минут. У больного: прибытие - 14 часов 25 минут. В ЛПУ: прибытие - 15 часов 05 минут, убытие - 15 часов 11 минут. Окончание вызова - 15 часов 11 минут. Сведения о больном: Фамилия – Ф.И.О.46, Имя – Ф.И.О.7, Отчество – Ф.И.О.13. Жалобы на общее недомогание, сухость во рту, головокружение, отдышка при ходьбе. Анамнез: острый трахеобронхит, дата выписалась из 7 больницы, лечится антибиотиками, сегодня почувствовала себя плохо, вызвала скорую медицинскую помощь. Результат оказания скорой медицинской помощи -улучшение. Способ доставки больного в автомобиль скорой медицинской помощи - перенесен. Выполненный выезд: доставлен в больницу номер,время приема больного:15 часов 05 минут. Карты вызова скорой медицинской помощи номер от дата. Выезд на вызов 4 часа 38 минут. У больного прибытие – 4 часа 49 минуты, убытие – 5 часов 26 минут. Окончание вызова 5 часов 26 минут. Адрес вызова: район – Ворошиловский, город – Волгоград, улица – Кузнецкая, дом – 65, адрес. Сведения о больном: Фамилия – Ф.И.О.46, Имя – Ф.И.О.7, Отчество – Ф.И.О.13, день, месяц и год рождения – дата. Анамнез – мною обнаружено тело женщины лежащее на кровати одетая в футболку, без видимых телесных повреждений, без сознания, супруг делает искусственное дыхание. Объективные данные: общее состояние – смерть. Карта вызова скорой медицинской помощи (продолжение). Заключение – изолиния. Диагноз – биологическая смерть до прибытия. Оказанная помощь на месте вызова (проведенные манипуляции и мероприятия): по настоянию родственников была вызвана реанимационная бригада, проведен НМС, ИВЛ 30:2 в течение 30 минут, ИВЛ, Воздуховод, О2, выписан протокол констатации смерти, направление на паталогоанатомическое вскрытие. Безрезультатный выезд: смерть до приезда бригады скорой медицинской помощи, время констатации смерти в 4 часа 51 минуту (т. 2 л.д. 81-84).

Протоколом выемки от дата, согласно которому изъят журнал учета проведения ЭхоКГ и рентгенографии за период с дата по дата (т. 2 л.д. 179-186).

Протоколом осмотра предметов от дата, согласно которому осмотрены журналы учета проведения ЭхоКГ и рентгенографии ГУЗ «КБ СМП номер», согласно содержащейся в журнале информации, рентгенологические исследования за период с дата по дата в ГУЗ «КБ СМП номер» проводились. В том числе на 12-13 страницах журнала имеется запись, выполненная рукописным текстом о выполнении дата в 11 часов 00 минут Ф.И.О.1, 1973 года рождения рентгенографии органов грудной клетки, отделение – кардиологическое отделение, диагноз – пневмония, количество снимков – 1 (стоя), описание врача – в легких без патологии, 1 пленка (30х40), доза – 0,152. Согласно записям, содержащимся в журнале, дата информация о проведении рентгенографии Ф.И.О.1 отсутствует. Согласно информации, содержащейся в журнале регистрации снимков (4 лист), Ф.И.О.1 выполнен 1 снимок. Сведения о проведении исследований, выполняемых в отделении ультразвуковой диагностики (сосуды ЭхоКГ) за дата и дата, Ф.И.О.1 в журнале отсутствуют (т. 2 л.д. 187-197).

Согласно акту судебно-медицинского исследования трупа номер от дата, причиной смерти Ф.И.О.1 явился внутрисердечный тромбоз правого желудочка сердца, который привел к тромбоэмболии легочных артерий, осложнившихся легочно-сердечной недостаточностью (т. 3 л.д. 110-115).

Согласно заключению комиссии экспертов номер-у от дата, смерть Ф.И.О.1 наступила от внутрисердечного тромбоза правого желудочка сердца, который привел к тромбоэмболии легочных артерий, осложнившихся легочно-сердечной недостаточностью. Согласно данным карты вызова скорой медицинской помощи номер от дата время констатации смерти Ф.И.О.1 4 часа 51 минута. Заболевание, явившееся причиной смерти Ф.И.О.1, не относится к редким и неизлечимым, но, зачастую, протекает атипично, что обуславливает трудности в своевременной диагностике. В данном конкретном случае, предъявляемые Ф.И.О.1 жалобы, и данные ее объективных осмотров не являлись типичными только для тромбоэмболии легочной артерии. Выставленный Ф.И.О.1 дата при поступлении в ГУЗ «КБ СМП номер» диагноз - «Острый обструктивный бронхит. ДН 0. Интоксикационный синдром. Пароксизм наджелудочковой тахикардии», соответствовал предъявляемым пациенткой жалобам, данным анамнеза и данным осмотров. Экспертная комиссия считает необходимым отметить, что при поступлении выставляется наиболее вероятный диагноз, а в дальнейшем проводится необходимый спектр обследований для его уточнения либо исключения. Диагностика основного заболевания, явившегося причиной смерти Ф.И.О.1, была возможна при выполнении «Стандарта медицинской помощи больным наджелудочковой тахикардией (при    оказании специализированной помощи)» утвержденного приказом Министерства здравоохранения и социального развития РФ номер от дата, в частности при выполнении эхокардиографии. Однако стандарт не был выполнен в связи с отказом Ф.И.О.1 от стационарного лечения спустя несколько часов после госпитализации. Медицинская помощь Ф.И.О.1 в ГБУЗ «КБСМП номер» дата оказывалась согласно приказу Министерства здравоохранения и социального развития РФ номер от дата «Об утверждении стандарта медицинской помощи больным наджелудочковой тахикардией», правильно, но не в полном объеме. В оказании медицинской помощи Ф.И.О.1 врачами ГБУЗ «КБСМП номер» комиссия экспертов усматривает следующие недостатки в обследовании: не проведена эхокардиография (рекомендована в плановом порядке, так как от стационарного лечения пациентка отказалась); имела место неполная интерпретация данных электрокардиографии, что не позволило заподозрить диагноз «Тромбоэмболия легочной артерии». Результаты ЭКГ Ф.И.О.1 от дата свидетельствовали о наличии у пациентки острого легочного сердца, одной из причин которого является тромбоэмболия легочной артерии. Акцентирование внимания лечащего врача на особенностях ЭКГ Ф.И.О.1 от дата (симптом S1Q3, нарушение процессов реполяризации в правых грудных отведениях - признаки острого легочного сердца) потребовало бы выполнение эхокардиографии в день поступления. Показаний для проведения компьютерной томографии органов грудной клетки без предварительного выполнения эхокардиографии не было. Между выявленными недостатками в обследовании Ф.И.О.1 врачами ГБУЗ «КБСМП номер» и ее смертью прямая причинно-следственная связь отсутствует, так как выявленные недостатки не привели и не могли привести к возникновению у нее внутрисердечного тромбоза правого желудочка сердца, который привел к тромбоэмболии легочных артерий, осложнившихся легочно-сердечной недостаточностью. Данных за неполную блокаду правой ножки пучка Гисса на результатах ЭКГ Ф.И.О.1 от дата не имелось. Для лечения Ф.И.О.25 при ее госпитализации в ГУЗ «КБ СМИ номер» дата была избрана консервативная (медикаментозная) тактика с парентеральным и пероральным введением лекарственных препаратов, назначены полупостельный режим и наблюдение в условиях кардиологического отделения. Медикаментозное лечение Ф.И.О.1 в период пребывания ее в стационаре ГУЗ «КБ СМП номер» дата назначено правильно, в соответствии с выставленным ей диагнозом - «Острый обструктивный трахеобронхит. ДН 0. Интоксикационный синдром. Пароксизм наджелудочковой тахикардии от дата года». Оснований для госпитализации Ф.И.О.1 по результатам ее осмотра врачом ГУЗ «Поликлиника номер» дата не имелось. Медицинская помощь Ф.И.О.1 врачом ГУЗ «Поликлиника номер» дата оказывалась согласно приказу Министерства здравоохранения и социального развития РФ номерн от дата «Об утверждении Положения об организации оказания первичной медико-санитарной помощи взрослому населению» своевременно, правильно и в полном объеме. Каких-либо недостатков в оказании медицинской помощи Ф.И.О.1 врачом ГУЗ «Поликлиника номер» дата комиссия экспертов не усматривает. По результатам осмотра Ф.И.О.1 фельдшером ГБУЗ «КССМП» (бригада номер) дата основания для ее госпитализации имелись. Медицинская помощь Ф.И.О.1 фельдшером ГБУЗ «КССМП» дата оказывалась согласно приказу Министерства здравоохранения и социального развития РФ номерн от дата «Об утверждении порядка оказания скорой, в том числе скорой специализированной, медицинской помощи» своевременно, правильно и в полном объеме. Каких-либо недостатков в оказании медицинской помощи Ф.И.О.1 фельдшером ГБУЗ «КССМП» дата (бригада номер) комиссия экспертов не усматривает. Кардиологом, при осмотре Ф.И.О.1 дата, указана необходимость выполнения пациентке рентгенографии органов грудной клетки и эхокардиографии ввиду неясности диагноза, для исключения миокардита или пневмонии. При выполнении вышеуказанных исследований, от проведения которых пациентка отказалась, имелась возможность диагностирования основного заболевания, послужившего впоследствии причиной ее смерти. Диагноз «Остеохондроз грудного отдела позвоночника» выставлен Ф.И.О.1 при поступлении в ГУЗ «КБ СМП номер» дата неправильно, в виду отсутствия проведения необходимых диагностических мероприятий. При осмотрах и обследовании Ф.И.О.1 в приемном отделении ГУЗ «КБ СМП номер» имела место недооценка клинического значения снижения показателя SP02 (уровень насыщения крови кислородом) до 90-92%. Также при ЭКГ- исследовании дата у Ф.И.О.1 регистрировались неполная блокада правой ножки пучка Гиса и признак S1Q3 (признаки, характерные для острого легочного сердца, одной из причин которого является тромбоэмболия легочной артерии). В совокупности со снижением показателя SP02 до 90-92% указанные ЭКГ- признаки могли свидетельствовать о наличии у пациентки острого легочного сердца, как проявления ряда других возможных заболеваний. В данном случае, предъявляемые Ф.И.О.1 дата жалобы, и данные ее объективного осмотра не являлись специфичными только для тромбоэмболии легочной артерии. При осмотре Ф.И.О.1 врачом-кардиологом дата, состояние пациентки расценено как средней степени тяжести, что являлось основанием для ее госпитализации. Проведение Ф.И.О.1 назначенного врачами приемного покоя ГУЗ «КБ СМП номер» дата необходимого в данном случае спектра обследования (в том числе эхокардиографии и рентгенографии органов грудной клетки, от которых пациентка отказалась), могло позволить врачам установить патологическое состояние, послужившее впоследствии причиной ее смерти, и назначить необходимое лечение. Осматривавшими Ф.И.О.19 дата врачами ГУЗ «КБ СМП номер» правильно и обосновано было назначено проведение ей эхокардиографии и рентгенографии органов грудной клетки (от которых пациентка отказалась). Отказ Ф.И.О.1 от проведения данных обследований лишил врачей возможности установить патологическое состояние, послужившее впоследствии причиной ее смерти, госпитализировать и назначить необходимое лечение. Медицинская помощь Ф.И.О.1 врачами ГБУЗ «КССМП» (бригады номер, номер) дата оказывалась согласно приказу Министерства здравоохранения и социального развития РФ номерн от дата «Об утверждении порядка оказания скорой, в том числе скорой специализированной, медицинской помощи» своевременно, правильно и в полном объеме. Каких-либо недостатков в оказании медицинской помощи Ф.И.О.1 врачами ГБУЗ «КССМП» (бригады номер, номер) дата комиссия экспертов не усматривает (т. 3 л.д. 123-149).

Согласно заключению комиссии экспертов номер-у (дополнительная) от дата, неполная интерпретация данных ЭКГ Ф.И.О.1 от дата в какой-либо причинной связи с ее смертью не состоит. Несмотря на неполную интерпретацию данных ЭКГ, Ф.И.О.1 было назначено необходимое дополнительное обследование, проведение которого позволило бы выявить тромбоэмболию легочных артерий (от которой наступила смерть) и назначить лечение данного патологического состояния. Не выполнение Ф.И.О.1 эхокардиографии в день поступления не является следствием неполной интерпретации данных ЭКГ от дата (спустя несколько часов после её госпитализации в ГБУЗ «КБСМП номер»). Не выполнение данного диагностического исследования (эхокардиографии в день поступления) привело к не диагностированию у Ф.И.О.1 тромбоэмболии лёгочных артерий, не назначению лечения и к дальнейшему естественному развитию (прогрессированию) заболевания от которого наступила смерть. Следовательно, не начатое лечение тромбоэмболии легочной артерии (острого легочного сердца) у Ф.И.О.1, в связи с ее отказом от дальнейшего стационарного лечения после госпитализации в ГБУЗ «КБСМП номер.11.2017г., состоит в причинной связи с исходом в виде смерти дата. На момент доставления Ф.И.О.1 в ГУЗ «КБ СМП номер» дата при электрокардиографическом исследовании отмечались ЭКГ – признаки, характерные для острого легочного сердца (симптом S1Q3, нарушение процессов реполяризации в правых грудных отведениях), одной из причин которого может являться тромбоэмболия легочной артерии. На момент доставления в ГУЗ «КБ СМП номер» дата у Ф.И.О.1 было зарегистрировано снижение показателя SpO2 до 90-92%, на электрокардиограмме отмечались признаки S1Q3 и неполная блокада правой ножки паучка Гисса. В совокупности указанные признаки характерны для острого легочного сердца, одной из причин которого может являться тромбоэмболия легочной артерии и другие патологические состояния. По имеющимся объективным медицинским данным достоверно установить, в какое время у Ф.И.О.1 возникла тромбоэмболия легочной артерии, не представляется возможным (т. 3 л.д. 157-182).

Согласно заключения номер-у (экспертиза по материалам дела) от дата, отказ Ф.И.О.1 от проведения диагностических мероприятий – эхокардиографии и рентгенографии органов грудной клетки в ГУЗ «КБСМП номер» дата, привело к постановке неверного диагноза (не диагностированию у неё тромбоэмболии легочных артерий), не госпитализации, не назначению лечения и к дальнейшему естественному развитию (прогрессированию) заболевания, от которого наступила смерть. Следовательно, невозможность выполнения Ф.И.О.1 эхокардиографии и рентгенографии органов грудной клетки в ГУЗ «КБСМП номер» 28.11.2017г. (по причине ее отказа от проведения данных исследований), привело к установлению неверного диагноза, не госпитализации в стационар и состоит в причинной связи с наступлением смерти дата (т.3 л.д. 190-214).

Эксперт Свидетель №20 суду пояснил, что в заключении комиссионной судебно-медицинской экспертизы от дата, вместо даты дата следует считать дата, по причине наличия технической ошибки. В заключении было указано, что была необходимость в проведении ЭХОКГ и рентгенограммы Ф.И.О.1, согласно стандартам оказания медицинской помощи, что повысило бы вероятность установления правильного диагноза. На момент доставления Ф.И.О.1 дата в больницу номер, у нее было зарегистрировано снижение показателей SPО2 до 90-92%, на электрокардиограмме отмечались признаки неполной блокады правой ножки пучка Гисса, что в совокупности характерно для острого легочного сердца, одной из причин которого может являться тромбоэмболия легочной артерии. По стандарту оказания медицинской помощи требовались дополнительные инструментальные исследования, которые проведены не были, что является нарушением стандартов, которое было вызвано тем, что пациентка покинула лечебное учреждение. Поставить правильный диагноз без проведения этих дополнительных исследований, не возможно, поскольку патология, связанная с сердцем, может проявляться только внешними признаками, по которым можно лишь заподозрить такую патологию, но все остальные подтверждающие методы являются только инструментальными. Диагноз остеохондроз был выставлен пациентке неправильно, поскольку был выставлен на основании симптомов и требовал либо подтверждения, либо опровержения для проведения дальнейших манипуляций, в то время как полное исследование не было проведено. В экспертных заключениях номер-у и номер-у сделан вывод о том, что дата и дата не прохождение данных исследований состоит в причинной связи со смертью Ф.И.О.1 дата, что соответствует действительности, поскольку не прохождение одного из диагностических мероприятий через лечение состоит в причинно-следственной связи с наступлением смерти. Сам факт диагностического мероприятия не может напрямую состоять в причинно-следственной связи со смертью. То есть сам факт правильной диагностики повлечет, за собою правильное лечение и уже потом возможность не наступления смерти, то есть здесь цепь через лечение, диагностического мероприятия через возможное лечение. Результат не может зависеть напрямую от диагностических мероприятий, без лечебных мероприятий. Правильно поставленный диагноз, не гарантия результата, никакого ни положительного, ни отрицательного. Сам факт продолжения жизни пациентки говорит о том, что на дата фатального состояния еще не было. Также пояснил, что для госпитализации пациента не обязательно установление точного диагноза, поскольку это возможно именно при неясности диагноза с целью его уточнения, установления, когда у пациента вообще непонятен диагноз и врачу необходимо провести какие-либо диагностические мероприятия, которые возможны только в стационарных условиях, правильный диагноз, в этом случае, в принципе, не является основанием для госпитализации, госпитализируют пациента именно для того, чтобы устанавливать диагноз.

Согласно заключению эксперта номер (повторная экспертиза по материалам дела, комиссионная) от дата, не проведение Ф.И.О.1 эхокардиографии и рентгенографии органов грудной клетки в ГУЗ «КБСМП номер» дата привело к постановке неверного диагноза (не диагностированию у нее тромбоза правого желудочка и тромбоэмболии легочных артерий) и не госпитализации, в связи с чем Ф.И.О.1 необходимое при данной патологии лечение не проводилось, что привело к дальнейшему естественному развитию (прогрессированию) заболевания и его осложнений, от чего и наступила смерть. Следовательно, невыполнение Ф.И.О.1 эхокардиографии и рентгенографии органов грудной клетки в ГУЗ «КБСМП номер» дата, постановка в результате этого неверного диагноза и отсутствие госпитализации, несмотря на исходную оценку состояния здоровья, как средней степени тяжести, отсутствие динамического наблюдения и адекватного лечения в условиях стационара состоят в прямой причинной связи с наступлением ее смерти 29.11.2017г. (т. 3 л.д. 223-239).

Все вышеуказанные экспертные заключения соответствует требованиям ст.204 УПК РФ, данных, позволяющих усомниться в компетенции экспертов, проводивших исследования, суду не представлено. Экспертные заключения подготовлены лицами, обладающими правом на проведение подобного рода исследований, в пределах имеющейся у экспертов соответствующей специальности; материалами дела подтверждается, что эксперты имеют высокую квалификацию и большой стаж работы в области экспертной деятельности. Все выводы судебных экспертов были сделаны в рамках их профессиональных знаний, какой-либо заинтересованности в исходе дела судом также не усматривается, эксперты, предупреждены об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения, их выводы мотивированы со ссылкой на проведенные исследования и обоснования, на использованную литературу и примененные методики, являются последовательными, полными и ясными, не допускают сомнений в правильности и обоснованности, не содержат противоречий. Нарушений Федерального закона от дата N 73-ФЗ "О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации", не имеется, как и не имеется нарушений уголовно-процессуального закона при назначении и производстве экспертиз.

Оценивая в совокупности доказательства, исследованные в ходе судебного разбирательства, суд приходит к выводу о доказанности вины Ф.И.О.5 в совершении инкриминируемого ему деяния.

По смыслу положений ч. 2 ст. 109 УК РФ, под ненадлежащим исполнением профессиональных обязанностей виновным понимается поведение лица, полностью или частично не соответствующее официальным требованиям или предписаниям, предъявляемым к лицу, в результате чего наступает смерть потерпевшего. Суть такого поведения заключается в отношении лица к правовым предписаниям, выражающимся в неисполнении предъявляемых требований. Исходя из этого, обязательным условием для привлечения лица к уголовной ответственности является установление правовых предписаний, регламентирующих поведение лица в той или иной профессиональной сфере.

Кроме того, установление причинной связи при совершении указанного преступления возможно при наличии следующих условий: необходимости совершения определенных действий либо воздержания от них в целях предупреждения этих последствий; наличие у лица обязанности совершить необходимое действие или воздержаться от совершения определенных (отрицательных) действий; несовершение лицом необходимого действия или совершение им отрицательного действия; наличие у лица объективной возможности совершить требуемое действие или воздержаться от запрещаемого действия. При этом несовершение необходимого действия либо совершение запрещаемого действия должно быть обязательным условием наступившего последствия, то есть таким условием, устранение которого (или отсутствие которого) предупреждает последствие.

В судебном заседании установлено, что Ф.И.О.5 являясь врачом-терапевтом терапевтического отделения Государственного учреждения здравоохранения «Клиническая больница скорой медицинской помощи номер» адрес Волгограда, исполняя свои должностные обязанности в дежурное время в приемном отделении больницы, в нарушение Приказа Минздравсоцразвития РФ номерн от дата «Об утверждении Единого квалификационного справочника должностей руководителей, специалистов и служащих, раздел «Квалификационные характеристики должностей работников в сфере здравоохранения. Врач-терапевт», п.п. 3, 4, 5 раздела «Должностные обязанности» Должностной инструкции врача-терапевта терапевтического отделения, утвержденной дата главным врачом ГУЗ «КБ СМП номер», ч.1 ст.41 Конституции РФ, ст.ст.10,11,70,73 Федерального закона от дата № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации», согласно которым он обязан в соответствии со стандартом медицинской помощи выполнять перечень работ и услуг для диагностики заболевания, оценки состояния больного и клинической ситуации, лечения заболевания, определять показания для госпитализации, организовать ее, определять тактику ведения больного, разрабатывать план его обследования, уточнять объем и рациональные методы обследования пациента, с целью получения, в минимально короткие сроки, полной и достоверной диагностической информации, на основании клинических наблюдений и обследования, сбора анамнеза, данных клинико-лабораторных и инструментальных исследований, устанавливать (или подтверждать) диагноз, назначать и осуществлять контроль необходимого лечения, организовывать или самостоятельно проводить необходимые диагностические, лечебные, реабилитационные и профилактические процедуры и мероприятия, в ходе осмотра дата, в 16 часов 35 минут пациентки Ф.И.О.1, доставленной бригадой скорой медицинской помощи, в связи с общим недомоганием, слабостью, сухостью во рту, головокружением, одышкой при ходьбе, с направительным диагнозом: «Сахарный диабет. Гипергликемия», обладая информацией об анамнезе жизни и заболевания пациента, в том числе и ранее собранной заведующей терапевтическим отделением и врачом-кардиологом, результатами лабораторных исследований, игнорируя рекомендации указанных должностных лиц о прохождении дополнительного обследования в виде рентгенографии органов грудной клетки и эхокардиографии ввиду неясности диагноза, для исключения заболеваний «миокарда» или «пневмонии» и определения типа отделения, в котором Ф.И.О.1 должна проходить дальнейшее лечение, проявляя преступную небрежность, не предвидя возможность наступления общественно-опасных последствий своих действий в виде смерти пациентки, хотя при необходимой внимательности и предусмотрительности, являясь специалистом с высшим медицинским образованием, должен был и мог их предвидеть, не проведя, вышеуказанных инструментальных исследований, выставил пациентке неверный диагноз: «Остеохондроз грудного отдела позвоночника. Астено-невротический синдром. ОРВИ остаточные явления. Бронхит», тем самым, фактически самостоятельно принял решение об отсутствии у Ф.И.О.1 заболеваний сердца, не оказав ей медицинскую помощь в соответствии с программой государственных гарантий и стандартов, несмотря на исходную оценку состояния здоровья, как средней степени тяжести, решение о госпитализации не принял, тем самым лишил пациентку динамического наблюдения и адекватного лечения в условиях стационара, и направил ее на амбулаторное лечение. После чего дата Ф.И.О.1 убыла по месту жительства, где дата наступила смерть последней от внутрисердечного тромбоза правого желудочка сердца, осложнившегося, тромбоэмболией крупных ветвей легочной артерии слева и справа с развитием отека и инфаркта легких, острой эмфиземы легких, легочно-сердечной недостаточности. Бригадой скорой медицинской помощи дата в 04 часа 51 минуту была констатирована биологическая смерть Ф.И.О.1

Таким образом, допущенные Ф.И.О.5 дата при осмотре Ф.И.О.1, нарушения должностных обязанностей, невыполнение им стандартов и государственных гарантий оказания медицинской помощи, предусмотренных как должностной инструкцией врача-терапевта, так и Приказом Минздравсоцразвития РФ номерн от дата, Конституцией РФ, Федеральным законом от дата № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации», не проведение пациентке необходимых диагностических мероприятий, инструментальных исследований – рентгенографии органов грудной клетки и эхокардиографии, повлекло за собой неверное установление диагноза, не непринятии мер к госпитализации пациентки, не смотря на тяжесть ее состояния и отсутствие в связи с этим динамического наблюдения за состоянием Ф.И.О.1 в условиях стационара, не установлению при жизни диагноза – внутрисердечный тромбоз правого желудочка сердца и соответственно не назначению лечения данной патологии, следствием чего явилось развитие осложнений в виде тромбоэмболии, от чего наступила смерть пациентки дата. То есть вышеуказанные действия (бездействие) подсудимого состоят в причинно-следственной связи с наступлением смерти Ф.И.О.1

Указанные обстоятельства подтверждаются: показаниями потерпевшего Потерпевший №1 пояснившего, что дата они с супругой Ф.И.О.1 вызвали карету скорой медицинской помощи в связи с ухудшением ее состояния и намерением госпитализироваться, что и было предложено приехавшим врачом, собрали вещи и поехали в ГУЗ «КБ СМП номер», где спустя три часа, отказав в госпитализации, супругу отправили домой на амбулаторное лечение, пояснив, что той необходимо лечить нервы, при этом Ф.И.О.1 не могла передвигаться самостоятельно, задыхалась и из приемного отделения он вел ее под руки;

показаниями свидетеля Свидетель №18 подтвердившего, что дата год, он в составе бригады скорой медицинской помощи, по вызову выезжал по месту жительства Ф.И.О.1 после осмотра которой, поставив диагноз: «Сахарный диабет, ишемия под вопросом», предложил пациентке госпитализацию, на что она согласилась и была доставлена в ГУЗ «КБ СМП номер». Ф.И.О.1 задыхалась при ходьбе, шла под руку с мужем. дата утром он вновь по вызову приехал по месту жительства Ф.И.О.1, где уже была констатирована ее смерть. Он также негодовал, что отвез пациентку, которой было очень плохо в больницу, а она опять оказалась дома, на что муж пояснил, что чуть ли не на руках выносил ее из приемного покоя;

показаниями свидетеля Свидетель №15, указавшей на то обстоятельство, что о смерти дочери – Ф.И.О.1 ей стало известно от сына и зятя утром дата, которые также пояснили, что накануне та стала задыхаться, и они вызывали скорую, собрали вещи и дочь увезли в больницу;

показаниями свидетеля Свидетель №13, пояснившей, что дата, в вечернее время Ф.И.О.1 написала ей, что снова была доставлена по скорой в ГУЗ «КБ СМП номер», где после проведенного обследования, ее отказались госпитализировать, ссылаясь на необходимость лечить нервную систему. При этом, она сообщала, что ей тяжело дышать и была возмущена отношением осматривавшего ее врача – Ф.И.О.5;

показаниями свидетелей Свидетель №2 и Свидетель №3, подтвердивших, что ввиду неясности диагноза, в целях исключения «миокардита» и «пневмонии» Ф.И.О.1 нуждалась в прохождении назначенного ими дополнительного обследования: ЭхоКГ и рентгенографии органов грудной клетки, для последующего определения типа отделения, в котором пациентка должна была проходить дальнейшее лечение. Тяжесть ее состояния предполагала госпитализацию;

показаниями свидетелей Свидетель №6 и Свидетель №7, пояснивших об отказе Ф.И.О.1 проходить дополнительные обследования, назначенные ей врачами приемного отделения Свидетель №2 и Свидетель №3, ввиду плохого самочувствия, наличия отдышки и затруднения в связи с этим, как в самостоятельном передвижении, так и в передвижении на медицинской каталке в положении сидя и лежа. Пациентка все время пыталась встать, но передвигалась с трудом. В тоже время, свидетели пояснили также и о намерении Ф.И.О.1 пройти необходимое обследование позже, при улучшении состояния;

показаниями свидетелей-медицинских работников, врачей, ранее осматривавших Ф.И.О.19: дата - Ф.И.О.24, Свидетель №11, Свидетель №19, которые зафиксировали жалобы пациентки на отдышку, выраженную тахикардию и направили ее на госпитализацию в кардиологическое отделение ГУЗ «КБ СМП номер» с диагнозом: «ИБС. Кардиосклероз. Пароксизмальная наджелудочковая тахикардия ФК 3. ХСН 2. Остаточные явления перенесенного острого бронхита»; Свидетель №4, Ф.И.О.22С. и Свидетель №1, проводивших осмотр Ф.И.О.1 при поступлении в приемный покой больницы номер и осуществлявших ее лечение дата в условиях стационара в соответствии выставленным ими диагнозом «Острый обструктивный трахеобронхит. ДН0. Интоксикационный синдром. Пароксизм наджелудочковой тахикардии от дата года»; Ф.И.О.23А.Р. осматривавшего Ф.И.О.19 дата после выписки из стационара, выставившего диагноз: «Острая инфекция дыхательных путей неуточненная», назначившего соответствующее лечение, открывшего ей лист нетрудоспособности.

Также показаниями свидетелей: Свидетель №8, Свидетель №9, Свидетель №10 и Свидетель №20, подтвердивших, что согласно данных медицинской документации пациентки Ф.И.О.1, медицинская помощь врачами ГУЗ «КБ СМП номер» дата и дата была оказана ей не в полном объеме с учетом жалоб, данных объективного осмотра, лабораторных и инструментальных методов исследования, поскольку приступообразный кашель и одышка, без повышения температуры тела, усиливающаяся слабость в совокупности с результатами проведенной Ф.И.О.1 ЭКГ, на которой имелись признаки тромбоэмболии ветвей легочной артерии, указывали на наличие у нее заболевания от которого в последующем наступила смерть. Диагноз: «Остеохондроз грудного отдела позвоночника. Астено-невротический синдром. ОРВИ. Остаточные явления. Бронхит» выставленный пациентке, какими-либо объективными данными подтвержден не был. Инструментальные методы исследования для уточнения данного диагноза – пальпация позвоночника, рентгенография грудного отдела позвоночника, Ф.И.О.1 не проводились. Имеющиеся у Ф.И.О.1 жалобы в виде одышки, приступообразного кашля для данного диагноза не характерны. Состояние Ф.И.О.1 на момент ее обследования дата в приемном отделении ГУЗ «КБ СМП номер» требовало ее скорейшей госпитализации в кардиологическое отделение (с учетом данных анамнеза и проведенных исследований), что было проигнорировано врачами больницы и повлекло за собой выставление не правильного диагноза, не назначение правильного лечения, соответствующего состоянию больной (нарушение приказа Минздрава России от дата номерн «Об утверждении критериев оценки качества медицинской помощи»).

Письменными доказательствами: протоколами выемки и осмотра медицинской документацией на Ф.И.О.19 за период ее обращений в медицинские учреждения с 26 по дата, из которых следует, что в указанный период Ф.И.О.1 трижды вызывалась скорая помощь с жалобами на отдышку, затрудненное дыхание, учащенное сердцебиение, дата она госпитализировалась в кардиологическое отделение ГУЗ «КБ СМП номер», откуда написав добровольный отказ отдельнейшего лечения в условиях стационара, в связи с улучшением состояния, была выписана, дата была вновь доставлена по скорой помощи в указанное мед.учреждение, откуда после осмотров несколькими врачами, направлена терапевтом Ф.И.О.5 на амбулаторное лечение с диагнозом: «Остеохондроз грудного отдела позвоночника. Астено-невротический синдром», при этом последним внесена запись в историю болезни об отказе пациентки от прохождения ЭхоКГ и рентгенографии грудного отдела. Анамнезом, собранным заведующей терапевтическим отделением и врачом-кардиологом дата, согласно которому установлено состояние средней степени тяжести у Ф.И.О.1, необходимость проведения дополнительных исследований, в целях исключения «миокардита» и «пневмонии», чего Ф.И.О.5 выполнено не было. Протоколом заседания Экспертного совета по факту оказания медицинской помощи Ф.И.О.1, согласно которому имела место недооценка клинической симптоматики, не выполнены необходимые исследования с целью диагностики заболевания, назначенное лечение не соответствовало состоянию пациентки. Несмотря на неясность диагноза, исходную оценку состояния здоровья как средней степени тяжести, необходимость в до обследовании, пациентка не была госпитализирована. Заключениями экспертиз, согласно которым подтверждены недостатки в оказании медицинской помощи дата врачами ГУЗ «КБ СМП номер», которые выразились в не госпитализации Ф.И.О.1 с учетом оценки ее состояния как средней степени тяжести, не проведении ей эхокардиографии и рентгенографии органов грудной клетки, что привело к постановке неверного диагноза (не диагностированию у нее тромбоза правого желудочка и тромбоэмболии легочных артерий) и не госпитализации, отсутствию динамического наблюдения и адекватного лечения при данной патологии в условиях стационара, дальнейшее естественное развитие (прогрессирование) заболевания и его осложнений, и состоит в прямой причинной связи с наступлением смерти пациентки дата. Скриншотами переписки Ф.И.О.1 со свидетелем Свидетель №13, из которой усматривается, что дата ей отказали в госпитализации в ГУЗ «КБ СМП номер» и Ф.И.О.5 при осуществлении ее осмотра вел себя грубо. Протоколом очной ставки между свидетелем Свидетель №3 и Ф.И.О.5, в ходе которого свидетель подтвердила необходимость срочной госпитализации Ф.И.О.46     И.В. в день поступления, указав на возможность проведения ЭхоКГ с условиях приемного покоя, а Ф.И.О.5 несмотря на наличие у него документов подтверждающих результаты ее осмотра заведующей терапевтическим отделением и врачом-кардиологом, расценил ее состояние как относительно удовлетворительное, не усмотрев оснований для госпитализации. При том, что в ходе проводимого им осмотра Ф.И.О.1 последняя настаивала на проведении ей дообследования в смотровом кабинете; а также иными письменными материалами.

При этом, с учетом показаний, данных экспертом Свидетель №20 в судебном заседании, факт того, что в заключениях экспертиз номер-у и номер-у сделан вывод о том, что не прохождение ЭхоКГ и рентгенографии органов грудной клетки Ф.И.О.1 как дата, так и дата состоит в причинной связи со смертью последней дата, не опровергает наличие причинно-следственной связи между преступными действиями Ф.И.О.5 и наступившими последствиями в виде смерти Ф.И.О.1, поскольку, согласно этим же заключениям экспертиз: дата не прохождение указанных исследований стало возможным по причине добровольного отказа от дальнейшего лечения в условиях стационара, написанного Ф.И.О.1 спустя несколько часов после госпитализации, а дата указанные исследования не были проведены по причине не дооценки тяжести состояния Ф.И.О.1, отсутствия в связи с этим госпитализации, динамического наблюдения и адекватного лечения в условиях стационара, что подтверждено также и показаниями эксперта в судебном заседании, указавшего на то обстоятельство, что на момент поступления пациентки в приемное отделение ГУЗ «КБ СМП номер» ее состояние не было фатальным, поскольку пациентка продолжала жить.

Оснований полагать, что приведенные выше доказательства собраны предварительным следствием в нарушение норм УПК РФ, не имеется. Доказательства относимы, так как относятся к существу рассматриваемого уголовного дела, допустимы, так как собраны в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона, достоверны, поскольку согласуются между собой и подтверждают обстоятельства, установленные в ходе расследования и рассмотрения уголовного дела, то есть являются достаточными для вынесения приговора.

При таких обстоятельствах, смерть Ф.И.О.1 стала возможной именно в связи с нарушением Ф.И.О.5 правовых предписаний, профилирующих инструкций врача-терапевта, регламентирующих его поведение при оказании медицинской помощи пациентке в соответствии с требованиями стандартов и он как специалист осматривавший Ф.И.О.19, у которого имелась обязанность и возможность обеспечить выполнение и проведения ей дополнительных исследований, назначенных заведующей терапевтическим отделением и дежурным врачом-кардиологом, госпитализировать пациентку, с учетом тяжести ее состояния, а при неясности диагноза, организовать ее осмотр для решения вопроса о последующей госпитализации консилиумом врачей. Вместе с тем, подсудимый указанные обязанности не выполнил, кроме того, не провел также в полном объеме и инструментальные исследования, для подтверждения выставленного им диагноза «Остеохондроз грудного отдела позвоночника. Астено-невротический синдром», что подтверждается собранными по делу доказательствами, назначил лечение не соответствующее действительному диагнозу Ф.И.О.1 и тяжести состояния больной, направил ее на амбулаторное лечение, что повлекло возникновение осложнений в виде тромбоэмболии и явилось неблагоприятным исходом для пациентки в виде ее смерти.

Утверждение подсудимого об отсутствии вины в содеянном, принятию мер к прохождению Ф.И.О.1 необходимого дообследования, суд расценивает как способ защиты, избранный им в целях избежания от ответственности за содеянное, намерение ввести суд в заблуждение относительно действительных обстоятельств дела.

Тот факт, что анамнез, собранный врачами Свидетель №2 и Свидетель №3, данные проведенных ими исследований, имелись у подсудимого на момент осмотра Ф.И.О.1, подтверждается показаниями свидетеля Свидетель №2, не доверять которым у суда оснований не имеется.

О том, что подсудимый, осуществляя осмотр пациентки Ф.И.О.1 проявил преступную небрежность, безразлично отнесся к ее состоянию и жалобам, не предвидя возможность наступления общественно-опасных последствий своих действий в виде смерти Ф.И.О.1, хотя обладая специальными познаниями в области медицины, имея высшее медицинское образование, необходимую квалификацию, а также опыт работы, при необходимой внимательности и предусмотрительности должен был и мог их предвидеть, свидетельствует и тот факт, что без проведения необходимых исследований, он направил Ф.И.О.19 на амбулаторное лечение, в нарушение действующего законодательства, самостоятельно заполнив в медицинской документации отказ пациентки от прохождения дополнительного обследования, в последующем пояснив заведующей терапевтическим отделением Свидетель №2, что пациентка почувствовала себя лучше, что не соответствовало действительности, и самостоятельно пошла домой.

Утверждение защитника о том, что в обвинительном заключении, составленном по настоящему уголовному делу, не конкретизировано, в чем именно заключалось невыполнение своих профессиональных обязанностей Ф.И.О.5, что является основанием для возврата дела прокурору, противоречит материалам уголовного дела, согласно которым обвинительное заключение составлено в соответствии с требованиями ст.220 УПК РФ и нарушений, препятствующих вынесению судом приговора на основании указанного заключения следователем не допущено.

Доводы стороны защиты о том, что установление верного диагноза и назначение правильного лечения Ф.И.О.5 не являлось бы гарантией предотвращения наступления последствий в виде смерти Ф.И.О.1, не могут быть приняты судом во внимание, в виду своей субъективности. Кроме того, указанные утверждения опровергаются показаниями свидетелей Свидетель №9, Свидетель №20, Свидетель №10, Свидетель №8, а также заключениями экспертиз, установивших, что в результате не госпитализации пациентки при состоянии средней степени тяжести, с учетом собранного анамнеза и проведенных исследований, не проведения инструментальных исследований в виде ЭхоКГ и рентгенографии, был поставлен неверный диагноз и назначено неверное лечение, врачами ГУЗ «КБ СМП номер», то есть по факту врачом - Ф.И.О.5, что и привело к смерти Ф.И.О.1 дата.

Невозможность установления правильного диагноза без проведения дополнительного обследования: рентгена органов грудной клетки, ЭхоКГ, вопреки доводам стороны защиты не свидетельствует об отсутствии в действиях Ф.И.О.5 состава преступления, поскольку им в нарушение должностной инструкции, Федерального закона от дата N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" не были приняты должные меры к госпитализации Ф.И.О.1, состояние которой оценивалось как средней степени тяжести, что при неясности диагноза, возможно было путем обсуждения данного вопроса консилиумом врачей, то есть своими действиями (бездействием), подсудимый фактически лишил пациентку возможности проведения дополнительных исследований в условиях стационара, не обеспечил проведение ей рентгена органов грудной клетки, ЭхоКГ и не сообщил врачу их назначившему о невозможности проведения указанных диагностических мероприятий по тем или иным причинам, то есть в нарушение, в том числе и принципов медицинской этики и деонтологии, не принял достаточных мер для выполнения своих обязанностей и оказания экстренной и квалифицированной помощи в соответствии со стандартами медицинской помощи, что повлекло за собою установление неверного диагноза, назначение лечения не соответствующего состоянию Ф.И.О.1 и смерти пациентки дата.

Отказ пациентки от прохождения дополнительных исследований дата, на который ссылается защитник, имел вынужденный характер, ввиду тяжести состояния, и в данном случае, при изложенных выше обстоятельствах, учитывая недобросовестное отношение Ф.И.О.5 к выполнению своих должностных обязанностей и долгу врача, не является основанием для освобождения подсудимого от уголовной ответственности.

Не оформление надлежащим образом, отказа Ф.И.О.1 от прохождения дополнительных инструментах исследований, с учетом показаний свидетелей Ф.И.О.26, подтвердившей намерение пациентки пройти дообследование после улучшения состояния, потерпевшего Потерпевший №1, свидетелей Свидетель №13 и Свидетель №18, указавших на желание Ф.И.О.1 лечь в больницу дата, еще раз подтверждают выводы суда о том, что в указанный день Ф.И.О.1 была доставлена каретой скорой помощи в приемный покой ГУЗ «КБ СМП номер» именно с намерением быть госпитализированной и пройти все обследования. При этом, суд также учитывает показания свидетеля Свидетель №2, подтвердившей то обстоятельство, что врач не может заставить пациента пройти обследование, но может попытаться его уговорить. С учетом пояснений Ф.И.О.5 о невозможности оформления отказа пациента надлежащим образом, ввиду загруженности по работе, а также об отсутствии, по его мнению, необходимости в сообщении врачу, назначившему прохождение ЭхоКГ и рентгена об отказе пациентки пройти данные исследования, суд приходит к выводу, что достаточных мер, которые бы позволили предотвратить последствия в виде смерти Ф.И.О.1 им принято не было.

Доводы подсудимого о том, что в случае госпитализации Ф.И.О.1 дата, ЭхоКГ ей не было бы проведено, поскольку ее осмотр он проводил уже вечером, после рабочего времени, противоречит как его показаниям, так и показаниям свидетеля Свидетель №2, а также собранным по делу доказательствам, согласно которым осмотр Ф.И.О.1 был начат подсудимым в 16 часов 35 минут, а врач, с которым Свидетель №2 договорилась о проведении пациентке ЭхоКГ находился в больнице до 18-19 часов.

Ссылки защитника на необоснованность приобщения к материалам уголовного дела должностной инструкции дежурного врача ГУЗ «КБ СМП номер», ввиду отсутствия в предъявленном обвинении пунктов указанного документа, которые, по мнению органа следствия, были нарушены Ф.И.О.5 несостоятельны, исходя из следующего. Указанная инструкция, наряду с должностной инструкцией врача-терапевта ГУЗ «КБ СМП номер», предусматривает обязанности врача по оказанию экстренной и квалифицированной помощи населению в соответствии с порядком и установленными стандартами оказания медицинской помощи, установление пациенту диагноза, назначение лечения и т.п., то есть эти документы по своему информационному содержанию не противоречат друг другу. Не указание в предъявленном обвинении нарушения Ф.И.О.5 пунктов именно этой инструкции не препятствует вынесению судом приговора на основании составленного обвинительного заключения, поскольку оно содержит ссылки на пункты должностной инструкции врача-терапевта, нарушенные подсудимым, который, несмотря на осуществление должностных обязанностей в дежурное время, являлся врачом-терапевтом.

Суд не может принять во внимание ссылки защитника на то обстоятельство, что на законодательном уровне не урегулирован вопрос об оформлении отказа пациента от прохождения обследования, в связи с чем, по мнению защитника, не имеется оснований обвинять Ф.И.О.5 в том, что он осуществил эту запись в медицинской документации незаконно, в отсутствие пациента и иных лиц, поскольку такое утверждение противоречит действующему законодательству. Так, согласно п.п.7 и 8 ст.20 Федерального закона от дата N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" (в редакции, действовавшей на дата) информированное добровольное согласие на медицинское вмешательство или отказ от медицинского вмешательства оформляется в письменной форме, подписывается гражданином, одним из родителей или иным законным представителем, медицинским работником и содержится в медицинской документации пациента. При этом, порядок отказа от медицинского вмешательства и его форма, утверждены Приказом Минздрава России от дата N 474н "О порядке дачи информированного добровольного согласия на оказание медицинской помощи в рамках клинической апробации методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации, формах информированного добровольного согласия на оказание медицинской помощи в рамках клинической апробации методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации и отказа от медицинской помощи в рамках клинической апробации методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации". Вместе с тем, указанные требования при оформлении отказа пациентки от прохождения дообследования Ф.И.О.5, выполнены не были, более того, в судебном заседании подсудимый не смог назвать нормативные документы, которыми регулируется данный вопрос.

С учетом вышеизложенного, суд не усматривает оснований для оправдания подсудимого по предъявленному ему обвинению и квалифицирует действия Ф.И.О.5 по ч.2 ст.109 УК РФ, как причинение смерти по неосторожности лицом, вследствие ненадлежащего исполнения своих профессиональных обязанностей.

При определении вида и размера наказания суд учитывает характер и степень общественной опасности совершенного преступления, которое в соответствии со ст.15 УК РФ, является преступлением небольшой тяжести.

Обстоятельства, смягчающие наказание: наличие малолетнего ребенка (п. «г» ч.1 ст. 61 УК РФ), совершение впервые преступления небольшой тяжести, состояние здоровья после перенесённого ножевого ранения, оказание помощи престарелым родителям, в том числе матери являющейся инвалидом (ч.2 ст.61 УК РФ).

Вопреки доводам органа расследовавшего уголовное дело, суд не находит оснований для признания в качестве смягчающего наказание обстоятельства активного способствования раскрытию и расследованию преступления (п. «и» ч.1 ст.61 УК РФ), поскольку по смыслу уголовного закона активное способствование раскрытию и расследованию преступления учитывается в качестве смягчающего наказание обстоятельства, если лицо о совершенном с его участием преступлении либо о своей роли в преступлении представило органам дознания или следствия информацию, имеющую значение для раскрытия и расследования преступления (например, указало лиц, участвовавших в совершении преступления, сообщило их данные и место нахождения, сведения, подтверждающие их участие в совершении преступления, а также указало лиц, которые могут дать свидетельские показания, лиц, которые приобрели похищенное имущество; указало место сокрытия похищенного, место нахождения орудий преступления, иных предметов и документов, которые могут служить средствами обнаружения преступления и установления обстоятельств уголовного дела).

Вместе с тем, Ф.И.О.5 таковых действий ни в ходе расследования уголовного дела, ни в судебном заседании совершено не было. Один лишь факт того, что в ходе предварительного следствия он заявлял о признании своей вины, в не оформлении надлежащим образом отказа Ф.И.О.1 от прохождения дополнительных исследований, не является основанием для выводов о наличии в его действиях активного способствования расследованию и раскрытию преступления. В ходе судебного следствия подсудимый в категоричной форме заявил о непризнании своей вины в содеянном, дав непоследовательные и противоречивые показания. Все информация имеющая значение для дела, была получена органом следствия из медицинской документации, показаний потерпевшего и свидетелей, в ходе очной ставки, где он давал показания фактически уже под «давлением», собранных по делу доказательств и сведений сообщенных Свидетель №3, а также заключений экспертиз, проведенных при расследовании уголовного дела, исходя из которых были установлены достоверные обстоятельства совершения им инкриминируемого деяния.

Вопреки доводам следователя, не находит суд также и оснований для признания в качестве смягчающего обстоятельства противоправности или аморальности поведения потерпевшей, явившегося поводом для преступления (п. «з» ч.1 ст.61 УК РФ), поскольку в данном случае доказательств наличия со стороны Ф.И.О.1 провокационных действий, которые бы могли послужить поводом к совершению Ф.И.О.5 преступления, ни в ходе расследования, ни в судебном заседании установлено не было. Отказ пациентки от прохождения дополнительного обследования был вынужденным и не может расцениваться как противоправное поведение.

Обстоятельств, отягчающих наказание, предусмотренных ст.ст.18,63 УК РФ судом не установлено.

Суд также учитывает данные о личности подсудимого, который по месту жительства и по месту работы характеризуется исключительно положительно, на учетах в наркологическом и психоневрологическом диспансерах не состоит.

С учетом обстоятельств дела, личности подсудимого, суд считает, что его исправление возможно достичь назначением наказания в виде ограничения свободы, что, по мнению суда, обеспечит достижение всех предусмотренных ч. 2 ст. 43 УК РФ, целей уголовного наказания в отношении подсудимого, его исправление и предупреждение совершения им новых преступлений, с назначением в силу ч.3 ст.47 УК РФ дополнительного наказание в виде запрета заниматься врачебной деятельностью.

Исключительных обстоятельств, существенно уменьшающих степень общественной опасности совершенного преступления и являющихся основанием для назначения Ф.И.О.5 наказания с применением правил, установленных ст. 64 УК РФ, суд не усматривает.

Вместе с тем в силу ст. 78 УК РФ лицо, совершившее преступление небольшой тяжести подлежит освобождению от уголовной ответственности, если со дня совершения преступления истекло два года. При этом сроки давности исчисляются со дня совершения преступления и до момента вступления приговора суда в законную силу.

В судебном заседании установлено, что Ф.И.О.5 преступление совершил дата, из чего следует, что срок давности привлечения ее к уголовной ответственности на момент вынесения приговора истек.

В соответствии с частью 8 статьи 302 УПК РФ, если основания прекращения уголовного дела и (или) уголовного преследования, указанные в пунктах 1 и 3 части первой статьи 27 УК РФ, обнаруживаются в ходе судебного разбирательства, то суд продолжает рассмотрение уголовного дела в обычном порядке до его разрешения по существу и постановляет обвинительный приговор с освобождением осужденного от наказания.

Поскольку преступление, предусмотренное частью 2 статьи 109 УК РФ и совершенное Ф.И.О.5 относится в соответствии с частью 2 статьи 15 УК РФ к категории преступлений небольшой тяжести, подсудимая на основании пункта 3 части 1 статьи 24 УПК РФ подлежит освобождению от уголовного наказания за совершенное им преступление, в связи с истечением срока давности уголовного преследования, так как с момента совершения преступления прошло более двух лет.

Мера пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении в отношении Ф.И.О.5 подлежит отмене.

В рамках предварительного и судебного следствия гражданскими истцами – Ф.И.О.2 и Ф.И.О.46 Ю.В., действующим в своих интересах и в интересах иные данные Ф.И.О.3 заявлен гражданский иск к ГУЗ «КБ СМП номер» о возмещении материального ущерба и компенсации морального вреда причинённого преступлением на сумму 3 162 853 рубля, который Потерпевший №1 и его представитель Ф.И.О.29 поддержали в судебном заседании.

В ходе судебного следствия третье лицо - Ф.И.О.5 возражал против удовлетворения исковых требований в полном объеме, представитель гражданского ответчика Ф.И.О.45 полагала возможным в случае установления вины подсудимого, уменьшить суммы, заявленные к возмещению с учетом требований разумности и справедливости либо признать за истцами право на рассмотрение иска в порядке гражданского судопроизводства.

Изучив материалы дела и представленные доказательства суд приходит к следующему выводу.

Отношения, возникающие в сфере охраны здоровья граждан в Российской Федерации, регулирует Федеральный закон от дата N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации".

Ст. 4 Федерального закона установлено, что к основным принципам охраны здоровья относятся, в частности: соблюдение прав граждан в сфере охраны здоровья и обеспечение связанных с этими правами государственных гарантий; приоритет интересов пациента при оказании медицинской помощи; ответственность органов государственной власти и органов местного самоуправления, должностных лиц организаций за обеспечение прав граждан в сфере охраны здоровья; доступность и качество медицинской помощи; недопустимость отказа в оказании медицинской помощи.

В п. 21 ст. 2 указанного закона определено, что качество медицинской помощи - совокупность характеристик, отражающих своевременность оказания медицинской помощи, правильность выбора методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации при оказании медицинской помощи, степень достижения запланированного результата.

Критерии оценки качества медицинской помощи согласно ч. 2 ст. 64 Закона формируются по группам заболеваний или состояний на основе соответствующих порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи и клинических рекомендаций (протоколов лечения) по вопросам оказания медицинской помощи, разрабатываемых и утверждаемых в соответствии с частью 2 статьи 76 этого федерального закона, и утверждаются уполномоченным федеральным органом исполнительной власти.

Медицинские организации, медицинские работники и фармацевтические работники несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации за нарушение прав в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи. Вред, причиненный жизни и (или) здоровью граждан при оказании им медицинской помощи, возмещается медицинскими организациями в объеме и порядке, установленных законодательством Российской Федерации (ч.ч. 2 и 3 ст. 98 ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации ").

Исходя из приведенных нормативных положений, регулирующих отношения в сфере охраны здоровья граждан, право граждан на охрану здоровья и медицинскую помощь гарантируется системой закрепляемых в законе мер, включающих в том числе как определение принципов охраны здоровья, качества медицинской помощи, порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи, так и установление ответственности медицинских организаций и медицинских работников за причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи.

Согласно ст. 1064 ГК РФ вред, причинённый личности или имуществу гражданина, а также вред, причинённый имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объёме лицом, причинившим вред.

В силу ст.1094 ГК РФ, согласно которой лица, ответственные за вред, вызванный смертью потерпевшего, обязаны возместить необходимые расходы на погребение лицу, понесшему эти расходы.

При этом по смыслу вышеприведённых положений, в число этих расходов, помимо средств, затраченных на приобретение гроба, венков, одежды и т.п., могут быть включены ритуальные расходы (поминальный обед), которые возмещаются за счет виновного и определяются в соответствии с принципом разумности.

Суд полагает, что гражданский иск потерпевшего Потерпевший №1 о взыскании с ГУЗ «КБ СМП номер» расходов на погребение подлежит удовлетворению частично, на сумму 102 653 рубля, включающую: услуги по организации захоронения ЗАО РП «Память» с предоставлением спецавтотранпорта, доставкой тела покойного, рытьем могилы и т.д. – 28742 рубля, изготовление надгробного сооружения – 1846 рублей, оформление могилы, каркас, информационная табличка с надписью - 5320 рублей, украшение могилы зеленью, работы, производимые на участке захоронения – 11.717 рублей, услуги по подготовке тела покойного к погребению – 7255 рублей, одежда для усопшей – 4250 рублей, церковное отпевание – 3500 рублей, поминальный обед (50 человек) – 40023 рубля, поскольку относятся ко дню похорон дата, подтверждены документально, являются необходимыми для достойных похорон и разумными, доказательств их чрезмерности не представлено.

В тоже время, в удовлетворении заявленных требований в части затрат на приобретение спиртного на сумму 3600 рублей, суд считает необходимым отказать, поскольку они не относятся к необходимым расходам на погребение.

Согласно требованиям ч.3 ст.42 УПК РФ потерпевшему обеспечивается возмещение имущественного вреда, причиненного преступлением, а также расходов, понесенных в связи с его участием в ходе предварительного расследования и в суде, включая расходы на представителя, согласно требованиям ст.131 настоящего Кодекса.

Требование потерпевшего о возмещении расходов на оплату услуг представителя, принимавшего участие, как на стадии предварительного следствия, так и на стадии судебного рассмотрения дела в сумме 50000 (пятьдесят тысяч) рублей, подлежат удовлетворению в полном объеме, поскольку указанные расходы подтверждены документально, являются разумными, справедливыми и необходимыми.

Оставшаяся часть суммы в размере 10 000 рублей, заявленная к возмещению как материальный ущерб от преступления истцами не конкретизирована и документально не подтверждена, поэтому в этой части суд также отказывает в удовлетворении иска.

Поскольку для рассмотрения требований Ф.И.О.2 и Потерпевший №1, действующего в своих интересах и в интересах иные данные Ф.И.О.3 о компенсации морального вреда в сумме 3 000 000 рублей, необходимо провести дополнительные расчеты, уточнить заявленные требования с учетом интересов каждого истца, выяснить мнение Ф.И.О.2, не принимавшей участие в судебном следствии, что потребует отложения судебного разбирательства и приведет к необоснованному затягиванию процесса рассмотрения уголовного дела, суд считает возможным признать за гражданскими истцами право на удовлетворение указанных требований, а вопрос об их размере передать на рассмотрение в порядке гражданского судопроизводства.

Вопрос о вещественных доказательствах по делу подлежит разрешению в соответствии с требованиями ч.3 ст. 81 УПК РФ.

На основании изложенного, руководствуясь ст. 296 - 299, 302 - 304, 307 - 309 УПК РФ, суд,

приговорил:

Ф.И.О.5 Магеррам оглы признать виновным в совершении преступления, предусмотренного ч.2 ст.109 УК РФ и назначить ему наказание в виде 1 (одного) года 8 (восьми) месяцев ограничения свободы.

Установить Ф.И.О.5 Магеррам оглы, ограничения: раз в месяц являться в специализированный государственный орган, осуществляющий надзор за отбыванием осужденными наказания в виде ограничения свободы для регистрации, не изменять место жительства или пребывания, не выезжать за пределы территории соответствующего муниципального образования – адрес, без согласия специализированного государственного органа, осуществляющего надзор за отбыванием осужденными наказания в виде ограничения свободы, в случаях, предусмотренных законодательством Российской Федерации.

На основании ч.3 ст.47 УК РФ назначить Ф.И.О.5 дополнительное наказание в виде запрета заниматься врачебной деятельностью сроком на 2 (два) года.

В соответствии с пунктом «а» части 1 статьи 78 УК РФ и пунктом 3 части 1 статьи 24 УПК РФ освободить Ф.И.О.5 Магеррам оглы от назначенного наказания, ввиду истечения срока давности уголовного преследования.

Меру пресечения Ф.И.О.5 Магеррам оглы в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении отменить.

Гражданский иск Потерпевший №1 о взыскании с Государственного учреждения здравоохранения «Клиническая больница скорой медицинской помощи номер» в счет возмещения материального ущерба, причиненного преступлением 162 853 рублей удовлетворить частично.

Взыскать с Государственного учреждения здравоохранения «Клиническая больница скорой медицинской помощи номер» в пользу Потерпевший №1 в счет возмещения материального ущерба, причиненного преступлением денежную сумму: расходы на погребение - 102 653 (сто две тысячи шестьсот пятьдесят три) рубля, расходы на оплату услуг представителя – 50 000 (пятьдесят тысяч) рублей, а всего 152 653 (сто пятьдесят две тысячи шестьсот пятьдесят три) рубля.

В остальной части в удовлетворении гражданского иска Потерпевший №1 к ГУЗ «КБ СМП номер» о возмещении материального ущерба отказать.

Признать за гражданскими истцами – Ф.И.О.2, Ф.И.О.46 Потерпевший №1, действующим в своих интересах и в интересах иные данные Ф.И.О.3, право на удовлетворение гражданского иска о возмещении морального вреда, причиненного преступлением и передать вопрос о размере возмещения гражданского иска для рассмотрения в порядке гражданского судопроизводства.

Вещественные доказательства по уголовному делу:

скриншоты переписки в приложении «Вайбер», карту вызова скорой медицинской помощи к Ф.И.О.1 за период с дата по дата, медицинскую карту, получающего медицинскую помощь в амбулаторных условиях номер, медицинскую карту номер стационарного больного, медицинскую карту номер на имя Ф.И.О.1, хранящиеся при материалах уголовного дела номер – хранить в уголовном деле.

Приговор может быть обжалован в апелляционном порядке, через Советский районный суд адрес в судебную коллегию по уголовным делам Волгоградского областного суда в течение 10 суток со дня его постановления.

Осужденный в течение 10 суток со дня получения копии приговора вправе ходатайствовать о своем участии в рассмотрении уголовного дела судом апелляционной инстанции, о чем она должна указать в своей апелляционной жалобе или в возражениях на апелляционные жалобы, представления, принесенные другими участниками уголовного процесса.

Приговор изготовлен в совещательной комнате с помощью компьютерной техники.

Судья                                                                              С.А. Фадеева