Решение по делу № 22-1224/2023 от 04.05.2023

Судья: Усынин А.Н.                                          Дело № 22-1224/2023

А П Е Л Л Я Ц И О Н Н О Е    О П Р Е Д Е Л Е Н И Е

г. Ханты-Мансийск                                                                 1 июня 2023 года

Судебная коллегия по уголовным делам суда Ханты-Мансийского автономного округа-Югры в составе:

председательствующего судьи Чистовой Н.В.,

судей Матвеевой Н.Г., Шерстнева П.Е.,

при секретаре Ведровой К.Н.,

с участием прокурора Бородкина А.Е.,

осужденных Мирмиева М.М., Степанова Д.А.

защитников – адвокатов Глизнуцы С.И., представившего удостоверение (номер) от (дата) и ордер (номер) от (дата), Деминой Е.А., представившей удостоверение (номер) от (дата) и ордер (номер) от (дата),

рассмотрел в открытом судебном заседании в апелляционном порядке уголовное дело по апелляционной жалобе защитника осужденного Степанова Д.А. – адвоката Минько И.Б. и дополнениям к ней от осужденного Степанова Д.А. и его защитника – адвоката Глизнуцы С.И., апелляционным жалобам защитников осужденного Мирмиева М.М. – адвокатов Верхоглядова А.В. и Деминой Е.А., а так же по апелляционной жалобе потерпевшей Васильченко А.В. на приговор Сургутского городского суда Ханты-Мансийского автономного округа-Югры от 17 октября 2022 года в отношении

СТЕПАНОВА Д.А., <данные изъяты>, осужденного по:

ч. 5 ст. 264 УК РФ к 4 годам 6 месяцам лишения свободы с лишением права заниматься деятельностью, связанной с управлением транспортными средствами, на срок 2 года 6 месяцев;

МИРМИЕВА М.М., <данные изъяты>, осужденного по:

п. «а» ч. 6 ст. 264 УК РФ к 9 годам лишения свободы с лишением права заниматься деятельностью, связанной с управлением транспортными средствами, на срок 2 года 6 месяцев.

Отбывание основного наказания в виде лишения свободы Степанову Д.А. и Мирмиеву М.М. назначено в исправительной колонии общего режима; дополнительное наказание в виде лишения права заниматься деятельностью, связанной с управлением транспортными средствами, постановлено исполнять самостоятельно.

Мера пресечения Степанову Д.А. в виде залога и запрета определенных действий и Мирмиеву М.М. в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении изменена на заключение под стражу; осужденные взяты под стражу в зале суда.

Срок отбывания наказания Степанову Д.А. и Мирмиеву М.М. исчислен со дня вступления приговора в законную силу. В срок отбывания наказания зачтено: Степанову Д.А. – время запрета определенных действий с (дата) до (дата) из расчета два дня применения запрета за один день лишения свободы, Степанову Д.А. и Мирмиеву М.М. – время содержания под стражей в период с (дата) до вступления приговора в законную силу на основании п. «б» ч. 3.1 ст. 72 УК РФ из расчета один день содержания под стражей за полтора дня отбывания наказания в исправительной колонии общего режима.

Разрешена судьба вещественных доказательств, внесенного (ФИО)13 на депозит УМВД (адрес) залога, а также исковых требований, заявленных представителем потерпевших К.И.И. и потерпевшей В.А.В., рассмотрение которых передано в порядке гражданского судопроизводства с признанием за гражданскими истцами права на удовлетворение заявленных требований.

    Заслушав доклад судьи Чистовой Н.В., мнение прокурора Бородкина А.Е. об оставлении приговора без изменения, выступление осужденного Степанова Д.А. и его защитника – адвоката Глизнуцы С.И., поддержавших как жалобу адвоката Минько И.Б., так и свои дополнения к жалобе, поступившие в суд апелляционной инстанции (дата), выступление осужденного Мирмиева М.М. и его защитника – адвоката Деминой Е.А., поддержавших доводы своей жалобы, судебная коллегия

У С Т А Н О В И Л А :

Приговором суда по факту дорожно-транспортного происшествия, произошедшего 14 июля 2019 года в г. Сургуте ХМАО-Югры при установленных судом обстоятельствах, Степанов Д.А. признан виновным и осужден за нарушение лицом, управляющим автомобилем, правил дорожного движения, повлекшее по неосторожности смерть двух или более лиц, а Мирмиев М.М. признан виновным и осужден за нарушение лицом, управляющим автомобилем, правил дорожного движения, повлекшее по неосторожности смерть двух или более лиц, если оно совершено лицом, находящимся в состоянии опьянения.

В судебном заседании Степанов Д.А. вину не признал, Мирмиев М.М. – признал частично; судом в отношении Степанова Д.А. и Мирмиева М.М. постановлен обвинительный приговор.

В апелляционной жалобе адвокат Минько И.Б., действуя в защиту интересов осужденного Степанова Д.А., просит постановленный в отношении него приговор отменить и оправдать Степанова Д.А. по предъявленному обвинению. Указывает на допущенное судом первой инстанции нарушение принципов состязательности сторон и презумпции невиновности. Так, суд пришел к выводу, что показаниям свидетелей обвинения можно доверять, а свидетелям защиты – нет, поскольку В.К.А. не является водителем, а М.Д.А., А.С.С., Ш.С.Г. и С.Д.М. не являются участниками ДТП. Вместе с тем, эти же выводы применимы и по отношению к свидетелям обвинения С.И.В., И.Р.П., К.А.П., что судом учтено не было. Продолжая отрицать факт наличия в течение нескольких секунд развития ДТП на левой полосе других транспортных средств, суд проигнорировал видеозапись с камер наружного наблюдения и регистратора автомобиля «Лексус», которые согласуются с показаниями К.А.П., подтверждая факт его остановки на правой полосе движения. Суд не дал оценки тому, каким образом водители И.Р.П. и С.И.В., двигаясь до зоны остановочного кармана по правой полосе движения, смогли объехать стоящего на их полосе движения К.А.П. без смены траектории своего движения. При этом смещение машин И.Р.П. и С.И.В. на левую полосу движения после пешеходного перехода зафиксировано на видеозаписи, что отражено в заключениях специалистов. Кроме того, исходя из материалов дела и показаний свидетеля С.А.В., личность засекреченного свидетеля И.Р.П. не вызывает сомнений в том, что это водитель такси М. Разговор с М. свидетель С.А.В. записал на телефон и предоставил данную запись суду, из которой следует, что водитель такси опасается быть привлеченным к уголовной ответственности, так как считает, что если бы он включил левый поворотник и перестроился в левый ряд, то сам бы стал помехой для автомобиля «БМВ». При этом на видео прослеживается, как у такси два раза загорается сигнал левого поворота, после чего он частично смещается на левую полосу. Однако суд безосновательно отверг данное доказательство стороны защиты, сославшись на то, что свидетелем С.А.В. не подтвержден источник информации. Вместе с тем, свидетель Г.Р.Э., являвшийся пассажиром такси под управлением М., дал показания о том, что действительно в нем находился на момент ДТП и передал скриншоты поездки, что в очередной раз подтверждается личность засекреченного свидетеля И.Р.П. как водителя такси М. Однако суд отказал в официальном рассекречивании личности свидетеля И.Р.П., мотивируя отказ тем, что в этом нет необходимости. При этом суд не привел в приговоре показаний свидетеля Г.Р.Э., позволяющих установить источник показаний свидетеля С.А.В. Суд необоснованно посчитал, что на левой полосе движения не было автомобилей, ссылаясь исключительно на вывод (номер) заключения эксперта (номер). Однако на представленном экспертом скриншоте видно, что оранжевая линия разметки не совпадает с фактической дорожной разметкой, а на втором скриншоте не видно автомобиля под управлением И.Р.П., хотя если сделать данный скриншот на полсекунды раньше, как это отражено в заключении (номер), становится видно и дорожную разметку и движение автомобиля И.Р.П. по левой полосе. Кроме того, в деле имеется несколько заключений экспертов и специалистов, выводы которых противоречат друг другу, однако суд не принял это во внимание и необоснованно отказал в проведении повторной экспертизы. Суд не учел, что экспертам и специалистам предоставлялись разные вводные данные, задавались разные вопросы, что существенно повлияло на их выводы, имеющиеся значение для уголовного дела. При этом в приговоре суд сослался исключительно на выводы тех заключений, которые так и остались противоречивыми, а представленные стороной защиты заключения надлежащей оценки не получили. Суд в приговоре дал оценку сразу пяти заключениям специалистов, указав, что их выводы носят предположительный характер, однако не конкретизировал свое решение, в связи с чем, нет возможности понять, какие именно выводы и к какому заключению относятся. Доводы суда о том, что специалистами не изучались оригиналы материалов уголовного дела, не влияют на их выводы, поскольку они делались на основе видеозаписей, которые не имеют признаков монтажа и содержат одинаковые события. При этом заключения специалистов основываются на общепринятых научных методиках и точных математических расчетах, а их выводы стороной обвинения не опровергнуты. При таких обстоятельствах, в случае несогласия с выводами специалистов, суд должен был назначить повторную автотехническую экспертизу. Кроме того, судом нарушены процессуальные права стороны защиты, выразившиеся в том, что по истечению длительного времени не был вручен протокол судебного заседания, то есть он фактически отсутствовал, что является самостоятельным основанием для отмены приговора.

В дополнениях к апелляционной жалобе, представленных осужденным Степановым Д.А. и его защитником – адвокатом Глизнуца С.И. в качестве самостоятельного заявления (вх. (номер) от (дата), (номер) от (дата)), осужденный частично признает свою вину, поскольку считает, что виноваты оба водителя, однако просит суд установить степень вины каждого водителя, поскольку это в дальнейшем повлияет на решение при рассмотрении в гражданском порядке исковых требований потерпевших. Считают, что суд при назначении Степанову Д.А. наказания не учел его роль в преступлении и способ совершения непосредственно самого преступления в соотношении со вторым водителем. Действия Степанова Д.А. были связаны с неправильным выездом на проезжую часть, тогда как Мирмием М.М., будучи лишенным права управления транспортными средствами, управлял автомобилем в состоянии опьянения, существенно превысив допустимую скорость движения. Столкновения транспортных средств не произошло, однако водитель Степанов Д.А., учитывая высокую скорость движения второго автомобиля, просто физически не смог бы его увидеть и вовремя среагировать, тем самым предотвратив ДТП. Так как суд не определил степень вины осужденных и передал вопрос о рассмотрении исков в порядке гражданского судопроизводства, Степанов Д.А. самостоятельно и добровольно решил возместить потерпевшим по 300 000 рублей в счет компенсации морального вреда, что подтверждается соответствующими документами. С учетом данного обстоятельства, осужденный и его защитник просят суд апелляционной инстанции принять данный факт во внимание, а так же учесть роль Степанова Д.А. в содеянном, признание своей вины, его молодой возраст и назначить ему наказание с учетом положений ст. ст. 64, 73 УК РФ.

В апелляционной жалобе адвокат Демина Е.А., действуя в защиту интересов Мирмиева М.М., просит приговор отменить, уголовное дело возвратить прокурору. Указывает, что приговор не содержит мотивированного решения суда по разрешению ходатайств о недопустимости доказательств, в частности – постановлений о возбуждении уголовного дела в отношении обоих водителей, протокола осмотра места происшествия от (дата) и всех производных от них доказательств. Сторона защиты приводила обоснованные доводы о существенных процессуальных нарушениях, допущенных в ходе предварительного следствия, однако суд проверку указанных обоснований не провел. Так, уголовное дело в отношении Мирмиева М.М. возбуждено (дата) в 09:00 часов на основании рапорта, поступившего в дежурную часть для регистрации лишь в 14:40 часов. Вследствие чего, в постановление о возбуждении уголовного дела была внесена дописка, о чем так же дал показания свидетель М.А.А., что приравнивается к фальсификации документа. Таким образом, повода для возбуждения уголовного дела не имелось, постановление вынесено следователем с нарушением процессуальных норм и вопреки положениям ведомственным нормативным актам. То же касается и постановления о возбуждении уголовного дела в отношении Степанова Д.А., поскольку рапорт, который должен составляться после поступившего сообщения о преступления, и должен служить основанием для возбуждения уголовного дела. Однако данный рапорт был зарегистрирован (дата) в 17:00 часов, тогда как уголовное дело возбуждено в 10:00 часов. Кроме того, в протоколе осмотра места происшествия от (дата) отсутствует подпись эксперта, указаны недостоверные, противоречащие сведениям в протоколе дополнительного осмотра места происшествия от (дата), сведения о ширине правой полосы проезжей части. Выявленные противоречия судом не устранены, тогда как изложенные в данных протоколах сведения повлияли на заключения экспертов, имеющие существенное значение для дела. Вместе с тем, эксперты не приняли во внимание протокол дополнительного осмотра места происшествия и сделали ошибочные выводы относительно времени возникновения опасности, созданной водителем Степановым Д.А., что повлияло на установление судом точных обстоятельств произошедшего, в частности – местонахождения Мирмиева М.М., в действиях которого при таких обстоятельствах может отсутствовать состав преступления. Оба протокола осмотра по своей сути противоречивы, то есть являются недостоверными доказательствами.

В апелляционной жалобе адвокат Верхоглядов А.В., действуя в защиту интересов Мирмиева М.М., просит приговор отменить, уголовное дело возвратить прокурору. Считает, что при постановлении приговора судом допущены нарушения уголовного и уголовно-процессуального закона. Выводы суда исследованными доказательствами не подтверждаются и противоречат фактическим обстоятельства дела, при этом суд не указал, по каким основаниям при наличии противоречий принял за достоверные одни доказательства и отверг другие. Между тем, протокол осмотра места происшествия от (дата) не может являться надлежащим доказательством, поскольку приложенная к нему схема не подписана следователем, экспертом и специалистом, как и фототаблица, которая подписана лишь одним участником осмотра. Таким образом, фиксация информации, содержащейся в приложениях к протоколу осмотра места происшествия, являющегося значимым доказательством по делу, произведена с нарушениями процессуальных требований, что свидетельствует о незаконности протокола.

В апелляционной жалобе потерпевшая В.А.В. просит приговор в отношении Мирмиева М.М. изменить, смягчив назначенное ему наказание и режим отбывания. Считает, что назначенное Мирмиеву М.М. наказание является чрезмерно суровым и несправедливым. Мирмиев М.М. своим маневром пытался избежать более тяжких последствий – столкновения автомобилей, чем фактически спас жизнь Степанову Д.А. После произошедшего Мирмиев М.М. сильно переживал из-за смерти своего друга и девушек. Негативное общественное мнение, смерть друга, собственные переживания послужили для него достаточным наказанием. Потерпевшая считает, что при сложившихся обстоятельствах Мирмиев М.М. теперь должен жить за двоих – за себя и за ее погибшего сына. Мирмиев М.М. искренне покаялся перед потерпевшей, принес извинения, помог с установкой памятника на могилу ее сына, постоянно готов оказывать посильную помощь. Наказание в виде длительного лишения свободы лишает потерпевшую возможности общаться с Мирмиевым М.М., что приносит ей повторные переживания и нравственные страдания.

В возражениях на апелляционные жалобы в защиту осужденных государственный обвинитель – старший помощник прокурора г. Сургута Макаренко А.В., не соглашаясь с изложенными в них доводами, просит приговор в отношении Степанова Д.А. и Мирмиева М.М. оставить без изменения, поскольку вина обоих водителей доказана материалами дела и показаниями допрошенных лиц, а назначенное им наказания является справедливым, соответствующим степени общественной опасности преступлений и личностям осужденных.

Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционных жалоб, дополнений к ним, возражений на жалобы, огласив приложенные к жалобам документы, выслушав мнение сторон, суд апелляционной инстанции, рассмотрев дело без исследования доказательств, которые являлись предметом рассмотрения в суде первой инстанции, установил следующее.

Судебное следствие проведено в соответствии с требованиями уголовно-процессуального законодательства; при рассмотрении дела полностью соблюдена процедура, общие условия и принципы уголовного судопроизводства, в том числе, положения ст. 15 УПК РФ; нарушений процессуальных прав сторон, а так же права на защиту осужденных не выявлено.

Сведений о ведении процесса с обвинительным уклоном из протоколов судебных заседаний не усматривается, стороны в своих правах не ограничивались, судом содействие по предоставлению и исследованию доказательств оказывалось.

Все заявленные сторонами ходатайства рассмотрены судом с вынесением соответствующих решений в виде отдельных постановлений или в протокольной форме. Оснований не соглашаться с выводами суда относительно удовлетворения или отказа в удовлетворении заявленных сторонами ходатайств не имеется; отказ в удовлетворении ходатайств не свидетельствует о предвзятости суда.

Заключение эксперта (номер), заключение ЭКЦ УМВД России (адрес) (номер), заключение эксперта ООО «<данные изъяты>» и производные на него рецензии, заключение специалиста (номер), заключение специалиста АНО «<данные изъяты>» ТПП РФ (номер), заключение специалиста АНО «<данные изъяты>» (номер), заключение специалиста АНО «<данные изъяты>» (номер), заключение специалиста ООО «<данные изъяты>» (номер) – получили надлежащую оценку в приговоре. Суд подробно мотивировал, почему принял за основу приговора одни заключения и отверг другие, сопоставил в совокупности все изложенные в них выводы, в том числе, с письменными материалами дела и показаниями допрошенных в судебном заседании экспертов и специалистов, дал оценку полученным доказательствам с процессуальной точки зрения. Изучив приведенные в апелляционных жалобах доводы, судебная коллегия не усматривает в них новых обстоятельств, которые не были учтены судом первой инстанции при анализе данных заключений. У судебной коллегии не имеется оснований не соглашаться с убедительными выводами суда первой инстанции относительно оценки каждого заключения, представленного как экспертами, так и специалистами.

Признанные судом допустимыми заключения экспертов соответствуют требованиям, предъявляемым законом, в заключениях даны ответы на поставленные вопросы, не допускающие противоречивых выводов или неоднозначного толкования; процедура назначения и проведения экспертиз соблюдена; на момент проведения экспертиз квалификация экспертов, обладающих специальными познаниями, сомнений не вызывала; все заключения судом исследовались, несогласие сторон с их выводами не свидетельствует о незаконности заключений.

Необходимость, как и возможность проведения дополнительной либо повторной экспертизы при наличии указанных в законе оснований (ст. ст. 207, 283 УПК РФ, п. п. 13, 15 Постановления № 28), определяется в каждом конкретном деле с учетом обстоятельств дела. Судебная коллегия приходит к выводу, что данных обстоятельств в ходе судебного следствия по уголовному делу не установлено, соглашаясь в этой части и мотивированным решением суда первой инстанции.

Кроме того, вопреки доводам жалоб, в приговоре нашли свое отражение выводы суда о законности возбуждения уголовных дела, соединении их в одно производство и т.д.

Уголовное дело в отношении Степанова Д.А. возбуждено (дата) в 10:00 час. (том 1, л. д. 1) на основании сообщения о преступлении (номер) от (дата); в отношении Мирмиева М.М. – (дата) в 09:00 час. (том 2, л. д. 183) на основании сообщения о преступлении (номер) от (дата), что не противоречит требованиям ст. 140 УПК РФ, поскольку поводом и основанием для возбуждения уголовного является сообщение о преступлении, а не рапорт.

Проверив доводы жалоб на решение суда относительно допустимости собранных в ходе предварительного следствия доказательств, у судебной коллегии не возникло оснований признавать сфальсифицированными протоколы следственных и иных процессуальных действий. При этом всем представленным сторонами доказательствам судом дана надлежащая оценка в соответствии с положениями ст. ст. 17, 88 УПК РФ.

Оценка протоколов осмотра места происшествия от (дата) и (дата) и всех производных от них доказательств приведены в приговоре по совокупному анализу признанных судом допустимых доказательств. Вопреки доводам жалоб, выявленные в протоколах противоречия устранены, в том числе, путем допроса свидетелей и сопоставлением указанных в протоколах сведений с иными имеющими значение для дела обстоятельствами.

Так, свидетель М.А.А. (следователь) и эксперт Г. подтвердили факт своего личного участия при составлении протокола и схемы, указав, что его содержание было доведено до сведения участвующих лиц, которые имели возможность поставить свою подпись. Не исключили возможность отсутствия подписей в силу значительного объема проделанной работы и большого количества присутствующих лиц. Кроме того, в части несоответствия времени составления протокола осмотра места происшествия и схемы места происшествия от (дата) свидетель М.А.А. пояснил, что схема составлена в его присутствии и под его контролем сотрудником ГИБДД. Время составления схемы соответствует времени составления протокола, достоверность имеющейся в ней информации была им проверена в присутствии понятых. Указание на схеме времени 02:00 час. является временем ДТП, а не временем составления схемы, что соответствует фактическим обстоятельствам дела. С учетом установленных обстоятельств, учитывая, что зафиксированная в протоколе и схеме информация не противоречит друг другу, у суда не имелось оснований признавать протокол осмотра места происшествия, приложенную к нему схему и производные от них доказательства недопустимыми. При этом протокол дополнительного осмотра места происшествия от (дата) также не содержит противоречий с протоколом от (дата), а лишь дополняет сведения о дорожной обстановке и расположении других объектов.

Кроме того, не находят своего подтверждения доводы жалоб о ненадлежащей оценке судом показаний допрошенных лиц, в том числе свидетелей защиты и обвинения. Согласно приговору, их показания изложены достаточно подробно и в той степени, которая имеет значение для уголовного дела по существу установленных событий. Выявленные противоречия в показаниях устранены путем оглашения протоколов и последующих вопросов, исходя из которых, неточности в показаниях объясняются временем, прошедшим с момента ДТП. При этом суд должным образом обосновал в приговоре свою позицию, почему и в какой части принял за достоверные показания допрошенных лиц, а остальное подверг сомнению. Ссылка суда на субъективность в показаниях и оценку дорожной ситуации в силу отсутствия водительского опыта или достаточного знания правил дорожного движения со стороны свидетелей нельзя признать необъективной, поскольку свои выводы суд мотивировал наличием в свидетельских показаниях противоречий, опровергнутых совокупностью иных исследованных доказательств.

Кроме того, у суда не имелось достаточных оснований (ч. 6 ст. 278 УПК РФ) для рассекречивания личностей свидетелей, в том числе И.Р.П. Показания данного свидетеля в судебном заседании оглашались, получили оценку в приговоре в совокупности с иными доказательствами. Ссылка защиты на очевидность идентификации личности не свидетельствует о недопустимости полученных без нарушения закона свидетельских показаний.

Свидетель Г.Р.Э. – пассажир такси под управлением И.Р.П., также допрошен судом. Показания свидетеля Г.Р.Э. о передаче С.А.В. скриншота на обстоятельства дела не влияют, тем более что данный свидетель предшествующих ДТП событий не видел, а его факт нахождения в такси в качестве пассажира не оспаривается. Отказ в приобщении по данному факту доказательств со стороны свидетеля С.А.В. судом мотивирован надлежащим образом, не согласиться с решением суда в данной части у судебной коллегии оснований не имеется.

По существу доводы стороны защиты сводятся к тому, что водитель «Лексуса» Степанов Д.А. не являлся прямой помехой для водителя «БМВ» Мирмиева М.М., поскольку на левой полосе движения по ходу «БМВ» имелись и другие помехи.

Вместе с тем, приговором суда установлено и объективно подтверждается, что водитель «Лексуса» Степанов Д.А., двигаясь по прилегающей территории дома в сторону проезжей части, в нарушение п. п. 1.2, 1.3, 8.1, 8.3, 19.1 ПДД РФ и дорожной разметки 1.3 (приложение № 2 к ПДД РФ), перед началом движения в темное время суток не включил фары ближнего света и, продолжая движение, перед началом левого поворота не подал сигнал светового указателя и начал выезжать с прилегающей территории на главную дорогу, при этом совершая маневр левого поворота там, где это запрещено дорожной разметкой. Своими действиями, при выполнении маневра левого поворота Степанов Д.А. не уступил дорогу движущемуся по главной дороге транспортному средству и создал помеху для движения автомобилю «БМВ» под управлением Мирмиева М.М., имеющего по отношению к нему преимущество.

В свою очередь, Мирмиев М.М., управляя автомобилем «БМВ», в нарушение п. п. 1.3, 9.1.1, 9.9, 9.10, 10.1, 10.2 ПДД РФ и дорожной разметки 1.3 (приложение № 2 к ПДД РФ), не учел дорожные условия, не выбрал безопасную скорость движения транспортного средства, обеспечивающую водителю возможность постоянного контроля за движением транспортного средства, и двигаясь со скоростью, значительно превышающей установленное ограничение в 40 км/ч, при возникновении опасности в виде выезжающего с прилегающей территории автомобиля «Лексус», которую он был в состоянии обнаружить, не принял возможных мер к снижению скорости вплоть до остановки транспортного средства и продолжил движение. В результате чего Мирмиев М.М. выехал на полосу, предназначенную для встречного движения, где потерял управление транспортным средством, и выехал на газон, расположенный справа по ходу его движения, тем самым не выдержав боковой интервал, обеспечивающий безопасность движения, и допустил наезд на опору уличного освещения с последующим опрокидыванием.

Согласно показаниям Степанова Д.А., он знал, что допускает нарушение ряда правил дорожного движения, и действовал осознанно, но считал свой маневр безопасным и очевидным для иных участников движения. Обе полосы дороги были заняты, однако находящиеся на главной дороге автомобили предоставили ему возможность проезда, и он продолжил движение на вторую полосу проезжей части. Когда он начал совершать маневр поворота налево, то увидел быстро приближающуюся машину и резко остановился, причем до того, как его автомобиль поравнялся либо пересек сплошную линию разметки 1.3. В это время по встречной полосе в направлении слева направо, то есть против движения, с большой скоростью пронесся автомобиль, пропустив который, он продолжил движение налево.

Таким образом, Степанов Д.А. не отрицает нарушения им ПДД РФ, но не считает, что его автомобиль послужил помехой для водителя «БМВ».

Вместе с тем, согласно показаниям Мирмиева М.М., на момент управления транспортным средством он находился в состоянии алкогольного опьянения, с какой скоростью двигался, не помнит, но точно больше 100 км\ч. Он проехал светофор, в правой полосе двигались автомобили, левая была свободна. Далее, неожиданно для себя он увидел, что справа налево с прилегающей территории движется автомобиль «Лексус». Мирмиев М.М. заметил «Лексус», когда тот выехал на его полосу, но как данный автомобиль выехал на правую полосу, он не видел, так как видимость была ограничена автомобилями, движущимися справа. В момент, когда Мирмиев М.М. увидел «Лексус», тот резко выехал на его полосу, и Мирмиев М.М. сразу же попытался затормозить, но понял, что расстояние слишком мало. В результате он повернул рулевое колесо влево, чтобы избежать прямого столкновения с указанным автомобилем, и выехал на полосу встречного движения. Там он снова неожиданно для себя увидел, как «Лексус» уже начал выезжать на встречную полосу. Осознав, что может произойти столкновение, Мирмиев М.М. нажал на педаль газа, чтобы ускориться и избежать столкновения, и снова повернул рулевое колесо еще левее, но из-за данного маневра потерял управление.

Таким образом, непосредственно один из виновников ДТП, не отрицая свою вину в управлении автомобилем в состоянии опьянения и на большой скорости, прямо указывает на причину, послужившую поводом для совершения им небезопасного маневра, повлекшего потерю управления.

Судебная коллегия учитывает, что Мирмиев М.М. изначально и в последующем не менял своих показаний (позиции), ранее со Степановым Д.А. знаком не был, личной или иной заинтересованности, а равно причин для оговора водителя «Лексус» со стороны Мирмиева М.М. не установлено. Фактов оказания на Мирмиева М.М. физического или психологического давления не выявлено.

Заключение эксперта (номер) содержит выводы о том, что перед выездом автомобиля «Лексус» на проезжую часть и перед разъездом с автомобилем «БМВ», по проезжей части в попутном направлению автомобиля «БМВ» двигался неустановленный легковой автомобиль по правой полосе движения, при этом левая полоса движения была полностью свободной. Время с момента выезда автомобиля «Лексус» передними колесами на линию дорожной разметки, разграничивающей движение транспортных потоков (на левую полосу движения в направлении движения автомобиля «БМВ»), до момента разъезда с автомобилем «БМВ» составляло около 1,50 секунд. В момент выезда автомобиля «Лексус» на левую полосу движения в направлении движения автомобиля «БМВ» последний находился на расстоянии около 71,1 м. от продолжения дальней границы выезда из прилегающей территории дома.

Заключение ЭКЦ УМВД России (адрес) (номер) содержит выводы об исправности автомобилей до момента аварии. Определено движения автомобиля «БМВ» на данном участке – около 156 км/ч. Определена вероятность механизма наезда на опору уличного освещения автомобилем» БМВ»: движение автомобиля в прямолинейном направлении; затем происходит незначительное смещение автомобиля «БМВ» относительно своего направления движения влево; затем происходит смещение автомобиля относительно своего направления движения вправо; затем происходит выезд на газон, где автомобиль контактирует правой стороной с опорой уличного освещения; после прекращения взаимодействия происходит перемещение транспортного средства до конечного места расположения, зафиксированного на схеме места дорожно-транспортного происшествия от (дата). Удаление автомобиля «БМВ» в заданный момент возникновения опасности для движения при скорости 156 км/час составляет около 71 метра. При этом в материалах дела отсутствуют сведения о наличии следов автомобиля «БМВ» до совершения маневра автомобилем «Лексус». При заданных исходных данных остановочный путь автомобиля «БМВ» определяется равным около 197,5 м. соответственно скорости 156 км/ч. Водитель автомобиля «БМВ», двигаясь со скоростью 156 км/ч, не располагал технической возможностью с момента начала движения автомобиля «Лексус» путем применения экстренного торможения остановиться до линии движения автомобиля «Лексус».

Согласно исследовательской части заключения эксперта ЭКЦ УМВД России (адрес) (номер), в экспертной практике под моментом возникновения препятствия (опасности для движения, «помеха для движения») понимают момент развития дорожно-транспортной ситуации, начиная с которого водитель должен был принимать меры к предотвращению ДТП в соответствии с ПДД РФ, и на который определяется техническая возможность у водителя предотвратить ДТП.

В суде Мирмиев М.М. подтвердил, что никаких автомобилей по левому ряду движения, создающих ему помеху, не было; единственной причиной для маневра послужил автомобиль «Лексус», который неожиданно перегородил путь его движения.

Таким образом, судебная коллегия приходит к выводу, что ссылки защиты на намерения других водителей совершить маневр выезда на левую полосу с правой полосы, частичный выезд, торможение, остановку и т.п., исходя из совокупного анализа доказательств по делу, являлись событиями дорожной обстановки до начала совершения Мирмиевым М.М. объективной стороны – выполнения действий по уклонению от помехи, которой для него оказался именно автомобиль «Лексус» под управлением Степанова Д.А.

В результате ДТП, произошедшего вследствие нарушения требований ПДД РФ водителями Степановым Д.А. и Мирмиевым М.М., пассажиры «БМВ» получили телесные повреждения, повлекшие за собой тяжкий вред здоровью, по признаку опасности для жизни человека. Получение пассажирами «БМВ» В.А.В., Р.О.А. и К.А.А. телесных повреждений, повлекших по неосторожности смерть последних, находится в прямой причинной связи с нарушением водителями Степановым Д.А. и Мирмиевым М.М. правил дорожного движения, что следует из установленных по делу обстоятельств, экспертных заключений и т.д.

Таким образом, судебная коллегия приходит к выводу, что положенные в основу приговора исследованные в судебном заседании доказательства оценены в соответствии с требованиями ст. ст. 87-88 УПК РФ с точки зрения относимости, допустимости, достоверности, а в своей совокупности – достаточности для разрешения данного дела. В приговоре дана верная оценка показаниям допрошенных лиц, которые соответствуют фактическим обстоятельствам произошедшего, а так же не содержат в себе противоречий, которые ставили бы под сомнение достоверность их показаний в целом и касались обстоятельств, существенно влияющих на доказанность вины Степанова Д.А. и Мирмиева М.М.

Содержание исследованных судом доказательств изложено в приговоре в той части, которая имеет значение для подтверждения либо опровержения значимых для дела обстоятельств. Фактов, свидетельствующих о приведении в приговоре показаний допрошенных лиц либо содержания экспертных выводов или иных документов таким образом, чтобы это искажало существо исследованных доказательств и позволяло им дать иную оценку, чем та, которая содержится в приговоре, судебной коллегией не установлено.

Версию Степанова Д.А. судебная коллегия расценивает как избранный способ защиты, который не может опровергнуть последовательные и добросовестные показания допрошенных лиц, а также иных объективных доказательств, подтверждающих обстоятельства совершения преступления.

Правовая оценка действиям Степанова Д.А. и Мирмиева М.М. дана верная, квалификация содеянного в приговоре мотивирована и сомнений своей правильности, в том числе относительно переквалификации действий Степанова Д.А., не вызывает.

Рассматривая вопрос о несправедливости назначенного Степанову Д.А. и Мирмиеву М.М. наказания, судебная коллегия учитывает, что судом первой инстанции приняты во внимание все положения ст. 60 УК РФ; учтены обстоятельства дела, тяжесть, характер и степень общественной опасности преступлений, данные о личностях осужденных, влияние наказания на их исправление и условия жизни их семей, наличие смягчающих и отсутствие отягчающих наказание обстоятельств.

Смягчающими обстоятельствами у Степанова Д.А. признаны: оказание медицинской и иной помощи потерпевшим непосредственно на месте ДТП (п. «к» ч. 1 ст. 61 УК РФ), активное способствование расследованию и раскрытию преступления (п. «к» ч. 1 ст. 61 УК РФ).

Смягчающими обстоятельствами у Мирмиева М.М. признаны: активное способствование расследованию и раскрытию преступления (п. «к» ч. 1 ст. 61 УК РФ), неудовлетворительное состояние здоровья, признание вины и раскаяние в содеянном, принятие мер по возмещению ущерба потерпевшим (ч. 2 ст. 61 УК).

Оснований считать смягчающим наказание обстоятельством признание Степановым Д.А. своей вины после вынесения приговора не имеется. Судебной коллегией не усматривается обстоятельств, в обязательном порядке подлежащих признанию смягчающими на основании ч. 1 ст. 61 УК РФ, но не принятых во внимание судом первой инстанции. Однако судебная коллегия учитывает представленные Степановым Д.А. доказательства, подтверждающие выплату всем потерпевшим по <данные изъяты> рублей в счет компенсации морального вреда, полагая возможным признать это в соответствии с п. «к» ч. 1 ст. 61 УК РФ обстоятельством, смягчающим наказание Степанову Д.А. Указанное обстоятельство влечет за собой смягчение назначенного Степанову Д.А. наказания, при этом, определяя его размер, судебная коллегия учитывает, что направленные на заглаживание вреда потерпевшим действия Степанова Д.А. совершены им после вынесения приговора.

Кроме того, несмотря на доводы жалобы потерпевшей В.А.В. о чрезмерно суровом наказании для Мирмиева М.М., судебная коллегия учитывает, что мнение потерпевшей в соответствии с положениями ст. 60 УК РФ не является обязательным основанием при учете судом обстоятельств, безусловно смягчающих наказание. Принятие Мирмиевым М.М. мер по возмещению ущерба потерпевшим учтено в качестве смягчающего обстоятельства.

Последующее поведение Степанова Д.А. и Мирмиева М.М., признание, в том числе частичное, вины, раскаяние и т.п. не отменяют того, что оба водителя допустили грубые нарушения правил дорожного движения, что послужило причиной аварии и повлекло за собой гибель пассажиров «БМВ». При этом Мирмиев М.М., двигаясь на автомобиле в черте города на большой скорости, управлял транспортным средством в состоянии алкогольного опьянения и будучи лишенным права управления, а Степанов Д.А. ранее уже неоднократно привлекался к административной ответственности за нарушения в сфере безопасности дорожного движения.

Молодой возраст осужденных не дает суду оснований полагать, что Степанов Д.А. и Мирмиев М.М. не предвидели возможных наступлений последствий вследствие умышленного, грубого нарушения правил дорожного движения. Несмотря на то, что преступления характеризуются как неосторожные, они направлены против безопасности движения и эксплуатации транспорта, при этом оба осужденных не могли не осознавать, что автомобиль является источником повышенной опасности. Признание в качестве смягчающего наказание обстоятельства молодого возраста осужденных в соответствии с ч. 2 ст. 61 УК РФ является правом суда, а не обязанностью, и судебная коллегия, учитывая тяжесть, характер и общественную опасность преступлений в совокупности с личностью Степанова Д.А. и Мирмиева М.М., не усматривает достаточных к этому оснований.

Доводы защиты о необходимости определения судом апелляционной инстанции степени вины осужденных несостоятельны. Как следует из приговора, назначая Степанову Д.А. и Мирмиеву М.М. наказание, суд в полном объеме учел обстоятельства, характер и тяжесть совершенного преступления, оценил роль каждого осужденного до, во время и после выполнения его объективной стороны, подробно обосновав свои выводы, что повлияло как на квалификацию их действий, так и на размер назначенного наказания.

С учетом требований закона, совокупности сведений о преступлении, поведении и личности осужденных суд убедительно мотивировал свои выводы об отсутствии достаточных оснований для изменения категории преступления на менее тяжкую (ч. 6 ст. 15 УК РФ).

С учетом обстоятельств дела, личности Степанова Д.А. и Мирмиева М.М., тяжести и характера преступления, суд обоснованно пришел к выводу о том, что их исправление невозможно без изоляции от общества, и судебная коллегия соглашается с тем, что наказание в виде реального лишения свободы будет в большей мере отвечать целям исправления осужденных и предупреждения совершения ими новых преступлений.

Приведенные в приговоре сведения объективно свидетельствуют об отсутствии достаточных оснований признавать совокупность смягчающих обстоятельств и сведений о личности осужденных исключительными, позволяющими назначить им наказание с учетом требований ст. ст. 64, 73 УК РФ, либо назначить более мягкий вид наказания, предусмотренный санкцией статьи обвинения, освободить от наказания и т.п.

Дополнительное наказание в виде лишения права управления транспортными средствами судом назначено правомерно, поскольку его назначение является обязательным; размер наказания и порядок его исполнения определены с учетом санкции статьи обвинения.

Все имеющие существенное значение для разрешения вопроса о виде и размере наказания обстоятельства по данному уголовному делу исследованы и учтены. Наказание Степанову Д.А. и Мирмиеву М.М. назначено в соответствии с требованиями ст. ст. 6, 7, 43, 60-62 УК РФ, и его нельзя признать чрезмерно суровым и несправедливым, поскольку оно полностью отвечает целям исправления осужденных и восстановлению социальной справедливости.

Вид исправительного учреждения и сроки отбывания наказания определены с учетом положений ст. ст. 58, 72 УК РФ; медицинских противопоказаний содержания Степанова Д.А. и Мирмиева М.М. в условиях отбывания наказания в исправительной колонии общего режима не установлено.

Нарушений уголовного и уголовно-процессуального законодательства, влекущих отмену или иные изменения приговора, в том числе по доводам жалоб, судебной коллегией не установлено.

Ссылка в жалобе защитника на незаконность приговора вследствие несвоевременного вручения протокола несостоятельна. Несмотря на то, что протокол изготовлен и подписан с нарушением установленных законом сроков (том 16, л. д. 195), данное обстоятельство не является существенным и не влечет за собой безусловную отмену приговора.

На основании изложенного, руководствуясь ст. ст. 389.13, 389.20, 389.28, 389.33 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

О П Р Е Д Е Л И Л А :

Приговор Сургутского городского суда Ханты-Мансийского автономного округа-Югры от 17 октября 2022 года в отношении СТЕПАНОВА Д.А. изменить.

Признать в соответствии с п. «к» ч. 1 ст. 61 УК РФ обстоятельством, смягчающим наказание Степанову Д.А., иные действия, направленные на заглаживание вреда, выразившиеся в добровольной частичной компенсации морального вреда потерпевшим.

Смягчить назначенное Степанову Д.А. по ч. 5 ст. 264 УК РФ наказание до 4 лет 3 месяцев лишения свободы.

В остальной части приговор в отношении СТЕПАНОВА Д.А. и МИРМИЕВА М.М. оставить без изменения, апелляционные жалобы – без удовлетворения.

Апелляционное определение может быть обжаловано в порядке, предусмотренном главой 47.1 УПК РФ, в Седьмой кассационный суд общей юрисдикции (г. Челябинск) в течение шести месяцев со дня его оглашения, а лицом, содержащимся под стражей, с момента получения копии апелляционного определения; с учетом положений ст. 401.2, ч. 2 ст. 401.13 УПК РФ стороны вправе принимать участие в суде кассационной инстанции.

Председательствующий

Судьи