Решение по делу № 22-1526/2023 от 28.06.2023

Судья Темяжникова И.Н.                                               УИД 76RS0016-01-2021-004057-04

                                                                                                                     Дело № 22-1526/2023

А П Е Л Л Я Ц И О Н Н О Е О П Р Е Д Е Л Е Н И Е

г. Ярославль                                                     18 августа 2023 года

        Судебная коллегия по уголовным делам Ярославского областного суда в составе:

председательствующего Чугунова А.Б.,

судей Игнатьевой И.К. и Предко И.П.,

при секретаре Леонтьевой А.А.,

рассмотрела в открытом судебном заседании уголовное дело по апелляционному представлению государственного обвинителя Старшовой Л.Е., апелляционным жалобам потерпевших ФИО1 и ФИО2, адвоката Остроушко А.М. в интересах осужденного Самокатова Д.И. на приговор Дзержинского районного суда г. Ярославля от 20 сентября 2022 года, которым

Самокатов Денис Игоревич

осужден по п. «а» ч. 3 ст. 286 УК РФ к 3 годам 6 месяцам лишения свободы с лишением права занимать должности в правоохранительных органах, связанные с осуществлением функций представителя власти, организационно - распорядительных и административно-хозяйственных полномочий, сроком на 2 года.

    На основании ст. 73 УК РФ основное наказание в виде лишения свободы постановлено считать условным с испытательным сроком 3 года.

В период испытательного срока возложены на Самокатова Д.И. следующие обязанности: не менять места жительства без уведомления специализированного государственного органа, осуществляющего контроль за поведением условно осужденного.

    Мера пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении оставлена без изменения до вступления приговора в законную силу.

Этим же приговором Самокатов Д.И. оправдан в совершении преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 286 УК РФ, п. «г» ч. 2 ст. 158 УК РФ, ч. 2 ст. 293 УК РФ, на основании п. 3 ч. 2 ст. 302 УПК РФ в связи с отсутствием в его действиях состава преступления;

Пряженцов Евгений Александрович

оправдан в совершении преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 292 УК РФ, ч. 2 ст. 293 УК РФ, на основании п. 3 ч. 2 ст. 302 УПК РФ в связи с отсутствием в его действиях состава преступления;

Борменков Максим Викторович

оправдан в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 293 УК РФ, на основании п. 3 ч. 2 ст. 302 УПК РФ в связи с отсутствием в его действиях состава преступления;

Дудина Елизавета Сергеевна

оправдана в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 293 УК РФ, на основании п. 3 ч. 2 ст. 302 УПК РФ в связи с отсутствием в ее действиях состава преступления.

Мера процессуального принуждения в виде обязательства о явке Пряженцову Е.А., Борменкову М.В., Дудиной Е.С. отменена.

Признано за Самокатовым Д.И., Пряженцовым Е.А., Борменковым М.В., Дудиной Е.С. право на реабилитацию и обращение в суд с требованием о возмещении имущественного и морального вреда.

В удовлетворении гражданских исков ФИО1 и ФИО2, заявленных к Министерству финансов Российской Федерации в лице Управления Федерального казначейства Ярославской области о возмещении морального вреда отказано.

Заслушав доклад судьи Игнатьевой И.К., выступления прокурора Смирновой Е.В. в поддержание доводов апелляционного представления, потерпевшего ФИО1, поддержавшего доводы жалоб, защитника осужденного Самокатова Д.И. - адвоката Остроушко А.М. в поддержание своей жалобы, оправданной Дудиной Е.С. и адвокатов Фатеева Б.Е. и Граблевой Е.С., полагавших приговор оставить без изменения, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

Самокатов Д.И. осужден за превышение должностных полномочий с применением насилия.

Самокатов Д.И. оправдан по обвинению в совершении превышения должностных полномочий, и по обвинению в совершении кражи, совершенной из одежды, находившейся при потерпевшем.

Самокатов Д.И. и Пряженцов Е.А. также оправданы по обвинению в совершении халатности, повлекшей по неосторожности смерть человека.

Пряженцов Е.А. оправдан по обвинению в совершении служебного подлога.

Борменков М.В. и Дудина Е.С. оправданы по обвинению в совершении халатности.

Преступление, за которое осужден Самокатов Д.И., совершено при обстоятельствах, указанных в приговоре, с 10 на 11 февраля 2018 года. Действия, за которые Самокатов Д.И., Пряженцов Е.А., Борменков М.В. и Дудина Е.С. оправданы, совершены с 10 на 11 февраля 2018 года.

В судебном заседании осужденный Самокатов Д.И. и оправданные Пряженцов Е.А., Борменков М.В. и Дудина Е.С. вину в предъявленном им обвинении не признали.

В апелляционном представлении государственный обвинитель Старшова Л.Е. считает приговор незаконным и подлежащим отмене ввиду несоответствия выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам уголовного дела, установленным судом    первой инстанции, существенных нарушений уголовно-процессуального закона, несправедливости назначенного осуждённому Самокатову Д.И. наказания. Полагает, что фактические обстоятельства предъявленного Самокатову Д.И., Пряженцову Е.А., Борменкову М.В. и Дудиной Е.С. обвинения нашли подтверждение в судебном заседании, их вина достоверно установлена представленными стороной обвинения доказательствами. Кроме того, отмечает, что выводы суда, изложенные в приговоре, содержат существенные противоречия, которые повлияли на решение вопроса о виновности оправданных. Указывает, что доказательствами по эпизоду хищения Самокатовым Д.И. сотового телефона ФИО3 являются показания свидетеля ФИО4 о наличии у ФИО3 при себе сотового телефона, который он всегда хранил в кармане дублёнки, потерпевшего ФИО1 о наличии у отца в телефоне фотографий и списка контактов, свидетеля ФИО6, которой Самокатов Д.И. передал в пользование телефон, где не было информации, свидетельствующей о принадлежности кому - либо, при включении телефона он оказался заряженным. Самокатов Д.И. ей по - разному объяснял происхождение телефона, выдвигая всяческие версии (нашёл, передало третье лицо). Из осмотра детализации телефонных переговоров по номеру телефона, находящемуся в пользовании ФИО3, установлено, что с 19-32 (время производства досмотра ФИО3 с 18-50 до 19-30) телефон находился вне зоны действия сети. Показания Самокатова Д.И. о том, что он после рабочей смены в багажном отсеке автомобиля обнаружил телефон, считает недостоверными и ничем не подтвержденными. Поскольку хищение имущества задержанного ФИО3 Самокатов Д.И.    совершил, исполняя свои должностные обязанности, и явно их превысил, содеянное, считает прокурор, правильно квалифицировано как идеальная совокупность преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 286 и п. «г» ч. 2 ст. 158 УК РФ. Отмечает, что при правовой оценке падения ФИО3 из патрульного автомобиля с причинением травмы, повлёкшей смерть потерпевшего, необходимо принять во внимание показания свидетеля ФИО19, у которой нет оснований для оговора Самокатова Д.И. и Пряженцова Е.А., её показания последовательны и непротиворечивы, подтверждены ею на очных ставках с обвиняемыми и свидетелями ФИО8 и ФИО7, а также в ходе проверки показаний на месте. ФИО19 показала, что видела, как ФИО3 лежал у патрульного автомобиля, сотрудники ППС стояли на расстоянии нескольких метров от ФИО3, подшучивая над ним, и стали оказывать ему помощь только после того, как она к ним обратилась. Звуков защелкивания замка багажника при первоначальном помещении ФИО3 в патрульный автомобиль она не слышала. Считает, что ФИО7 показания даны из чувства ложного товарищества, так как он является коллегой Самокатова Д.И. и Пряженцова Е.А., к показаниям Пряженцова Е.А. и Самокатова Д.И. следует относиться критически, кроме того, показания Самокатова Д.И. об обстоятельствах выпадения ФИО3 противоречивы, поскольку изначально он не говорил, что дублёнка ФИО3 осталась у него в руках. Делает вывод, что безопасность ФИО3, находящегося в полном распоряжении сотрудников полиции, не была обеспечена в результате проявленной халатности, о чём дал показания свидетель ФИО9 Обращает внимание на допущенные судом противоречия относительно обвинения по ч. 2 ст. 293 УК РФ. Так при описании обстоятельств, установленных судом по п. «а» ч. 3 ст. 286 УК РФ, суд указал, что «поместив ФИО3 в служебный автомобиль, Самокатов Д.И. и Пряженцов Е.А. не приняли должных мер предосторожности, исключающих возможность нанесения ему травм, не проверили состояние замков-запоров и надежность закрытия двери багажного отделения, что повлекло выпадение ФИО3 из автомобиля вниз головой на землю, с причинением ему в результате падения травмы, опасной для жизни и относящейся к тяжкому вреду здоровью» (л. 5 (приговора абз. 2). Однако, в последующем суд пришёл к выводу об отсутствии в действиях Самокатова Д.И. и Пряженцова Е.А. состава преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 293 УК РФ. Полагает, что приведенная формулировка, в соответствии с ч. 2 ст. 305 УПК РФ, ставит под сомнение невиновность Самокатова Д.И. и Пряженцова Е.А. по ч. 2 ст. 293 УК РФ. Указывает, что факт применения наручников, вопреки выводу суда, установлен в судебном заседании помимо показаний свидетелей ФИО10, ФИО19, ФИО7, Свидетель №26, косвенно подтверждающих нахождение ФИО3 в наручниках, и осмотренной видеозаписью из вестибюля ОМВД, где Самокатов Д.И. говорит Пряженцову Е.А. о том, что ФИО3 был в наручниках (л. 92 приговора абз. 3).

Далее указывает, что действия Пряженцова Е.А. по внесению в протокол об административном правонарушении заведомо ложных сведений образуют служебный подлог и являются доказанными. Из показаний Пряженцова Е.А. следует, что он составил протокол в отсутствие ФИО3, не разъяснял ФИО3 его права, положения ст. 51 Конституции, не предлагал поставить подпись в протоколе и не получал от ФИО3 отказ от подписи и получения копии протокола. В протоколе Пряженцов Е.А. указал не соответствующее действительности место совершения правонарушения. Кроме того, государственный обвинитель считает, что в действиях ФИО3 отсутствовал состав административного правонарушения, предусмотренный ст. 20.21 КоАП РФ, поскольку место обнаружения ФИО3 не отвечает признаку общественного. Полагает, что, понимая это, Пряженцов Е.А. после получения распоряжения от Борменкова М.В. указал иное место в протоколе. Указанный диалог зафиксирован на видеозаписи. Таким образом, считает прокурор, основания для привлечения ФИО3 к ответственности по ст. 20.21 КоАП РФ отсутствовали, что является основополагающим моментом и для квалификации действий Борменкова М.В. и Дудиной Е.С. Отмечает, что вопреки выводу суда Пряженцову Е.А. по ч. 1 ст. 292 УК РФ не вменялся в качестве предмета преступления рапорт о доставлении ФИО3 Считает, что Борменков М.В. и Дудина Е.С. являются субъектами инкриминируемого им преступления, поскольку первый исполнял обязанности старшего оперативного дежурного, а Дудина Е.С., как сотрудник внутренней службы, являлась должностным лицом территориального ОВД. Обращает внимание, что на видеозаписи зафиксировано, как ФИО3 лежит на полу в вестибюле ОМВД на протяжении 3 часов 35 минут, при этом на нем отсутствовала верхняя одежда, а температура помещения была ниже комнатной, на лице ФИО3 видна кровь. Указанные обстоятельства, по мнению автора представления, свидетельствуют о том, что ФИО3 длительное время находился в условиях, унижающих его честь и достоинство. Оснований для нахождения ФИО3 на полу в ОМВД, утверждает прокурор, не было, что само по себе свидетельствует о проявленной по отношению к нему преступной халатности. Указывает, что факты нарушения Борменковым М.В. и Дудиной Е.С. всех указанных в обвинении приказов, наставлений, инструкций подтверждены исследованными в судебном заседании материалами дела. ФИО3 в ОМВД был доставлен по указанию Борменкова М.В. в нарушение рекомендаций врача-нарколога о доставлении его в специализированное наркологическое отделение, о чём Пряженцов Е.А. поставил в известность Дудину Е.С. при первом же разговоре с ней, что следует из его показаний. Пряженцов не докладывал Борменкову М.В. о наличии телесных повреждений у ФИО3, соответственно, делает вывод прокурор, показания Борменкова М.В. в данной части являются недостоверными. По сообщению Пряженцова Е.А. Борменков М.В. указал, что в больнице на Радищева, 20 некому будет охранять ФИО3, поэтому его необходимо доставлять в отдел полиции. Отмечает, что Борменков М.В. по-иному объяснил в суде своё решение, показав, что лиц с повреждениями на Радищева, 20 не принимают. Таким образом, считает прокурор, сам по себе факт доставления ФИО3 в ОМВД в нарушение указаний медицинского работника является неправомерным. Отмечает, что согласно порядку работы дежурной части с лицами, доставленными по подозрению в совершении преступления, в случае, если человек находится в бесконтактном состоянии, дежурная часть обязана доставить задержанное лицо в медицинское учреждение. Полагает, что требования о составлении протокола по ст. 20.21 КоАП РФ были надуманными и неправомерными, поскольку в действиях ФИО3 отсутствовал состав данного правонарушения. Указывает, что Борменков М.В. и Дудина Е.С., каждый час спускавшаяся в помещение дежурной части в целях контроля, не могли не видеть, что состояние ФИО3 со временем ухудшалось, и он обращался с просьбами о помощи. Вместе с тем, Борменков М.В. и Дудина Е.С. мер по доставлению ФИО3 в медицинское учреждение, не предпринимали. Указывает, что ФИО3 находился в зоне ответственности Борменкова М.В., что следует из его показаний, а Дудина Е.С., будучи ответственной от руководства по ОМВД, в силу нормативных актов, указанных в обвинении, обязана была обеспечивать законность в деятельности сотрудников дежурной части и соблюдение прав доставленных лиц. Отмечает, что из показаний Пряженцова Е.А. следует, что ФИО3 был никому из сотрудников ОМВД не нужен, в этой связи он просил Дудину Е.С. разобраться с ситуацией, поскольку дежурная часть бездействовала. Свидетель Свидетель №11 также звонил Дудиной Е.С. и просил разобраться. Показаниям Пряженцова Е.А., считает автор, необходимо доверять, поскольку у него оснований к оговору Борменкова М.В. и Дудиной Е.С. нет, так как к уголовной ответственности за указанную халатность он не привлекается. Указывает, что вывод суда о том, что законных оснований для принятия ФИО3 дежурной частью не имелось, неправильный, ибо ФИО3 являлся лицом, доставленным в ОМВД по подозрению в совершении преступления (огнестрельное ранение ФИО11), сотрудники дежурной части обязаны были его принять и осуществить с ним дальнейшую работу в соответствии с установленными правилами. Далее отмечает, что в нарушение п. 2 ч. 1 ст. 305 УПК РФ, оправдывая подсудимых, суд ни по одному эпизоду не указал, какие обстоятельства были им установлены. Указывает, что суд по каждому из эпизодов отметил отсутствие составов преступлений, однако, какой элемент состава отсутствует, конкретизировал только по ч. 1 ст. 292 УК РФ. Кроме того, полагает, что из смысла приговора следует, что суд не усмотрел самих событий преступлений, а сослался на отсутствие их составов. Отмечает, что в нарушение п. 4 ч. 1 ст. 305 УПК РФ суд в приговоре не привёл ряд исследованных доказательств обвинения и мотивы, по которым данные доказательства отвергнуты, а именно: показания Самокатова Д.И., данные в ходе предварительного расследования (т. 17 л.д. 18-22, л.д. 59-62, т. 19 л.д. 84- 93), показания свидетеля ФИО19, данные в ходе расследования на очной ставке с Пряженцовым Е.А. (т. 19 л.д. 74-83), показания свидетеля ФИО12 (т. 7 л.д. 30-35), также данные в рамках расследования. Указывает, что в нарушение п. 2 ч. 1 ст. 306 УПК РФ резолютивная часть приговора не содержит решения о признании подсудимых невиновными; в нарушение положений ст. 307 УПК РФ описательно-мотивировочная часть приговора по п. «а» ч. 3 ст. 286 УК РФ содержит существенные противоречия: с одной стороны суд установил, что ФИО3 находился в беспомощном состоянии и имел опасное для жизни повреждение (л. 5 приговора абз. 7), а в последующем указанные обстоятельства были судом исключены как не подтверждённые (л. 12 приговора абз. 5). Полагает, что назначенное Самокатову Д.И. наказание по своему размеру не соответствует характеру совершённого деяния, ввиду его чрезмерной мягкости. Считает, что восстановление социальной справедливости, исправление подсудимого и предупреждение совершения новых преступлений возможно только при назначении Самокатову Д.И. наказания в виде реального лишения свободы. Просит усилить назначенное Самокатову Д.И. наказание, приговор в отношении Самокатова Д.И., Пряженцова Е.А., Борменкова М.В. и Дудиной Е.С. отменить, уголовное дело передать на новое судебное разбирательство в тот же суд в ином составе суда.

В апелляционных жалобах потерпевшие ФИО2 и ФИО1 считают приговор, а также постановление суда от ДД.ММ.ГГГГ, которым отказано в удовлетворении ходатайства потерпевшего о возвращении уголовного дела прокурору на основании п. 6 ч. 1 ст. 237 УПК РФ, подлежащими отмене ввиду несоответствия выводов суда фактическим обстоятельствам уголовного дела, установленным судом первой инстанции, а также неправильного применения уголовного закона. Указывают на наличие в уголовном деле доказательств совершения Пряженцовым Е.А. и Самокатовым Д.И. преступления, предусмотренного п.п. «а,б,в» ч. 3 ст. 286 УК РФ. Отмечают, что Пряженцов Е.А. и Самокатов Д.И. поместили ФИО3 в багажное отделение служебного автомобиля УАЗ, не предназначенного для содержания и транспортировки граждан, что повлекло наступление тяжких последствий, а именно к его выпадению и получению травмы, которая явилась причиной его смерти; после выпадения ФИО3 Пряженцов Е.А. и Самокатов Д.И. вместо того, чтобы вызвать для него медицинскую помощь, необоснованно применяя физическую силу, поместили его обратно в багажный отсек, где он на протяжении длительного времени находился без света со связанными шарфом ногами и с наручниками на руках, а также с находившимся там грязным запасным колесом, которое согласно конструкции автомобиля не должно там быть, что также ставило под угрозу безопасность транспортировки ФИО3, так как перекрывало пол. Полагают, Пряженцов Е.А., Самокатов Д.И. и ФИО7 (в роли пособника) совершали незаконные действия, образующие превышение полномочий в отношении ФИО3, что и привело к тяжким последствиям - получению смертельной травмы, а не просто ненадлежаще исполняли обязанности, как ошибочно квалифицировано обвинением. Считают, что Пряженцов Е.А., Самокатов Д.И. и ФИО7 (который осуществлял пособническую роль) превысили должностные полномочия, разместив ФИО3 на полу фойе ОМВД по Дзержинскому району, т.е. в условиях, унижающих его достоинство, что привело к его переохлаждению. Полагают, данные действия требуют отдельной оценки на стадии предъявления обвинения. Считают, что ФИО7, являвшийся на момент происшествия стажером полиции, является соучастником в превышении должностных полномочий Самокатова Д.И., ФИО13, Дудиной Е.С., Борменкова М.В., о чем свидетельствует, по мнению авторов, видеозапись с камеры наблюдения в фойе ОМВД, где зафиксированы разговоры Самокатова Д.И., Пряженцова Е.А., ФИО7, из которых следует, что они осознают незаконный характер совершаемых действий, также ФИО7 присутствует при нанесении Самокатовым Д.И. удара ногой ФИО3 и серии ударов по лицу и голове ФИО3, однако не сообщает об этом вышестоящему руководству, участвует при обсуждении незаконных действий (включая распределение преступных ролей) в отношении ФИО3 другими соучастниками (Самокатовым Д.И, ФИО13, Дудиной Е.С., Борменковым М.В.). Приводят показания врача - нарколога ФИО14 о том, что при первом доставлении к нему ФИО3 тот находился в бессознательном состоянии, но явных следов повреждений на лице у него не было, а когда ФИО3 привезли второй раз у него было окровавлено лицо, на котором уже имелись ссадины, и последний жаловался на боли в спине. Указывают, что ФИО7 помог Пряженцову Е.А. сфальсифицировать материал об административном правонарушении в отношении ФИО3 по ст. 20.21 КоАП РФ, продиктовав свои данные и поставив подписи, понимая, что в действиях ФИО3 отсутствует состав административного правонарушения, так как ФИО3 в действительности находился у себя в гараже, что не является общественным местом. Делают вывод, что в действиях ФИО7 усматриваются признаки преступления, предусмотренного ч. 5 ст. 33, п.п. «а, в» ч. 3 ст. 286 УК РФ, а не предъявление ему обвинения препятствует рассмотрению данного уголовного дела. Считают, что в материалах дела имеются все необходимые доказательства, подтверждающие необходимость квалификации действий Борменкова М.В. и Дудиной Е.С. по ч.1 ст. 286 УК РФ, поскольку последняя настаивала на безотлагательном освидетельствовании ФИО3 для фиксации состояния опьянения и дальнейшего составления в отношении него протокола об административном правонарушении, предусмотренного ст. 20.21 КоАП РФ, несмотря на тяжелое состояние ФИО3, которому срочно требовалась скорая медицинская помощь и осведомленность об отсутствии в действиях ФИО3 состава административного правонарушения, а также Дудина Е.С. не пресекла преступные действия Самокатова Д.И., который в ее присутствии наносил удары по лицу и голове ФИО3 Отмечают, что оперативный дежурный ОМВД Борменков М.В. дал указание ФИО13 оставить в лежачем положении ФИО3 на грязном кафельном полу в фойе ОМВД в условиях, унижающих человеческое достоинство, при этом осознавая и понимая, что ФИО3 срочно требуется медицинская помощь, т.е. своими действиями соисполнительствовал в превышении полномочий с Самокатовым, Пряженцовым и Дудиной. Делают вывод, что в действиях Борменкова М.В. и Дудиной Е.С. усматриваются признаки преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 286 УК РФ, ибо их совместные незаконные действия, а также неисполнение служебных обязанностей по соблюдению прав ФИО3 и не принятие необходимых мер по направлению его на госпитализацию, были направлены на достижение совместного преступного результата - направления ФИО3 для проведения повторного медицинского освидетельствования на состояние алкогольного опьянения с целью привлечения к административной ответственности по ст. 20.21 КоАП РФ. Считают, что действия Пряженцова Е.А. по ч. 1 ст. 292 УК РФ квалифицированы неправильно, поскольку протокол об административном правонарушении (составленный Пряженцовым Е.А.) и вынесенное постановление в отношении ФИО3 являлись заведомо незаконными, то есть Пряженцов Е.А. совершил фальсификацию доказательств по делу об административном правонарушении - совершил преступление, предусмотренное ч. 1 ст. 303 УК РФ, за которое предусмотрена более строгая ответственность, чем по ч. 1 ст. 292 УК РФ, что также являлось основанием для возвращения уголовного дела прокурору в порядке ст. 237 УПК РФ, а ФИО7, подтвердивший, что объяснения от его имени составлены Пряженцовым Е.А., совершил пособничество в фальсификации доказательства. Неправильная квалификация судом первой инстанции фактически совершенных деяний, неверное установление основания уголовной ответственности и назначения наказания, повлекли, по мнению авторов жалобы, вынесение неправосудного приговора.    Просят приговор в отношении Борменкова, Дудиной, Пряженцова, Самокатова и постановление от 08 августа 2022 г. отменить, а уголовное дело возвратить Генеральному прокурору РФ для устранения препятствий его рассмотрения судом.

В дополнительных апелляционных жалобах потерпевшие ФИО2 и ФИО1 отмечают, что выводы суда о том, что он исключает из обвинения указание на то, что удары были нанесены ФИО3, находящемуся в беспомощном состоянии и имевшему опасное для жизни повреждение в виде закрытой тупой травмы шейного отдела позвоночника, поскольку данное обстоятельство не нашло своего подтверждения в судебном заседании, противоречат обстоятельствам, установленным судом о том, что Самокатов Д.И. умышленно нанес ФИО3, находившемуся в беспомощном состоянии и имевшему опасное для жизни повреждение в виде закрытой тупой травмы шейного отдела позвоночника, не менее трех ударов руками в область головы и тела, причинив ему тем самым физическую боль. Отмечают, что нахождение ФИО3 в беспомощном состоянии и наличие у него опасного для жизни повреждения в виде закрытой тупой травмы шейного отдела позвоночника подтверждается: заключениями экспертов, показаниями экспертов ФИО57 и ФИО58, показаниями ФИО19, ФИО7, Пряженцова Е.А., Самокатова Д.И. относительно наличия факта выпадения ФИО3 вниз головой из багажного отсека автомобиля; показаниями свидетеля Свидетель №30 о невозможности проведения освидетельствования ФИО3 ввиду нахождения его в бессознательном состоянии; видеозаписью с камеры установленной в фойе ОМВД по Дзержинскому району, где зафиксировано, что ФИО3 не может самостоятельно передвигаться; заключением фоноскопических экспертиз, из которых следует, что ФИО3 многократно жаловался на состояние здоровья и просил помощи. Указывают, что вывод суда о том, что применение к ФИО3 наручников не нашло подтверждения, и об отсутствии состава преступления у Самокатова и Пряженцова по ч. 2 ст. 293 УК РФ, противоречит установленным в суде обстоятельствам. Полагают, применение наручников подтверждается: постовой ведомостью, где указана выдача спецсредств Самокатову и Пряженцову на время дежурства, показаниями свидетелей ФИО10, Свидетель №26, ФИО19, ФИО7 на предварительном следствии, видеозаписью из фойе здания ОМВД, на которой Самокатов Д.И. в присутствии ФИО7 и Пряженцова Е.А. говорит о том, что ФИО3 буянил, был в наручниках. Замечают, что показания ФИО7 о том, что никакие сотрудники полиции не били и не применяли физическую силу в отношении ФИО3, опровергаются видеозаписью фойе здания ОМВД, на которой видно, что в моменты нанесения Самокатовым ударов ФИО3 ФИО7 находится в непосредственной близости, к тому же, последний признал, что по указанию Пряженцова ставил подписи в объяснении, при этом сам объяснений не давал, тем самым помогая Пряженцову сфальсифицировать материал об административном правонарушении. Далее указывают, что сотрудник ППС ФИО12 не сообщил вышестоящему руководству о совершенных незаконных действиях (бездействии) со стороны Самокатова Д.И. и Пряженцова Е.А. в отношении ФИО3 ФИО8 видел, что ФИО3 содержится на грязном полу в фойе в условиях, унижающих человеческое достоинство, видел наличие телесных повреждений, не принял мер к вызову медицинской помощи. Отмечают, что показания ФИО8 о том, что он не видел, чтобы к ФИО3 применялись наручники, опровергаются видеозаписью из фойе здания ОМВД и фоноскопической экспертизой, на которой на вопрос ФИО21 о том, кто натягивал наручники ФИО20 отвечает, ФИО8, и ФИО21 докладывает по телефону, что ФИО8 отказывается писать рапорт о применении наручников. Полагают, что показания ФИО7 о том, что в фойе было тепло опровергаются показаниями свидетелей ФИО12, ФИО22 ФИО15, видеозаписью на которой ФИО3 сообщает сотрудникам, что он мерзнет. Считают, вывод суда о недостоверности показаний свидетеля ФИО19 противоречит материалам дела, а показания ФИО5, ФИО7, Самокатова Д.И. о том, что дверь багажника провисла из-за запасного колеса и до конца не закрывалась, подтверждают показания ФИО19 о том, что дверь багажника автомобиля не была закрыта полностью, что привело к выпадению ФИО3 Отмечают, что достоверность показаний ФИО19 подтверждается показаниями свидетеля ФИО7 о том, что она являлась очевидцем падения ФИО3 из машины. Отмечают, что показания Самокатова Д.И. о том, что при падении ФИО3 его куртка осталась у него в руках, опровергаются наличием наручников на руках ФИО3 Полагают, в описательно-мотивировочной части приговора суд делает противоречивые выводы об отсутствии состава преступления у Самокатова и Пряженцова по ч. 2 ст. 293 УК РФ, при этом устанавливает нарушения со стороны обвиняемых и указывает, что поместив ФИО3 в багажный отсек служебного автомобиля Самокатов и Пряженцов не приняли должных мер предосторожности, исключающих возможность нанесения ему травм, не проверили состояние замков запоров и надежность закрытия двери багажного отделения, что повлекло выпадение ФИО3 из автомобиля вниз головой на землю и причинение травмы, опасной для жизни и относящейся к тяжкому вреду здоровью. Указывают, что суд не дал оценки доказательствам, подтверждающим, что ФИО3 перевозили в багажном отсеке, не предназначенном для содержания и транспортировки задержанных: ответу из завода-изготовителя автомобиля УАЗ - 3163, показаниям свидетелей ФИО9, ФИО5, протоколу осмотра служебного автомобиля УАЗ., показаниям ФИО7 на предмет их заведомо ложности с учетом признания Самокатова виновным в нанесении ударов ФИО3. Указывают, что по эпизоду хищения Самокатовым Д.И. телефона, принадлежащего ФИО3, суд не опроверг обстоятельств, указанных потерпевшим ФИО3 P.H. и свидетелем ФИО4, о хранении ФИО3 телефона во внутреннем кармане, закрывающимся на молнию. Вывод суда о том, что состояние опьянение ФИО3 каким-то образом подтверждает версию обвиняемого Самокатова Д.И., полагают авторы, основан на предположениях. Отмечают, что показания Самокатова Д.И. о том, что когда ФИО3 выпал из машины, он попытался его схватить за воротник куртки, из которой ФИО3 выскользнул, назад на ФИО3 он ее не надевал, опровергаются показаниями свидетелей Свидетель №29 о том, что в момент осмотра ФИО3 был в зимней куртке, ФИО19 о том, что при падении ФИО3 из машины его руки были чем-то скреплены, ФИО7, подтвердившего, что ФИО19 являлась очевидцем событий, связанных с выпадением ФИО3 Отмечают, что Самокатов давал противоречивые показания о том, где он сам находился при выпадении ФИО3 из машины. Полагают, Самокатов Д.И. скрыл тот факт, что в момент выпадения ФИО3 из машины на его руках были наручники. Указывают, что совершение Самокатовым Д.И. хищения телефона, принадлежащего ФИО3, из одежды погибшего, подтверждается показаниями свидетеля ФИО16 о том, что в конце января начале февраля 2018 года Самокатов передал ей мобильный телефон марки «Xiaomi Redmi 3S» в корпусе золотистого цвета с потертостями; показаниями свидетеля ФИО4 о том, что 10 февраля 2018 ФИО3 ушел в гараж с сотовым телефоном, носил его всегда во внутреннем кармане куртки, который застегивался на застежку - «молнию», протоколами осмотра мобильного телефона «Xiaomi Redmi 3S», выемки и осмотра принадлежащей ФИО3 куртки; показаниями Самокатова Д.И., о том, что именно он досматривал внутреннюю часть дубленки (где ФИО3 хранил телефон) и показаниями Пряженцова Е.А., о том, что внутреннюю часть дубленки досматривал Самокатов Д.И., что указывает на то, что именно Самокатов Д.И. при досмотре внутренних карманов обнаружил и похитил мобильный телефон, принадлежащий ФИО3    Далее отмечают, что указание суда о невозможности самостоятельно изменить обвинение, предъявленное органами предварительного следствия, в связи с чем по п. «г» ч. 2 ст. 158 УК РФ Самокатов Д.И. подлежит оправданию, противоречит уголовно-процессуальным нормам. Полагают, что при установлении в действии Самокатова Д.И. признаков состава преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 158 УК РФ, надлежало признать его виновным с изменением квалификации на менее тяжкое преступление, так как данное обвинение существенно не отличается по фактическим обстоятельствам от поддержанного государственным обвинителем обвинения, а изменение обвинения не ухудшает положение подсудимого и не нарушает его права на защиту, в виду того, что в судебном процессе ему была обеспечена защита, также именно сам Самокатов Д.И. дал показания о фактическом совершении менее тяжкого преступного деяния. Указывают, что, оправдывая Самокатова по ч. 1 ст. 286 УК РФ, суд указал, что «...из предъявленного обвинения не следует, какие действия, явно выходящие за пределы его полномочий, Самокатов Д.И. совершил. Между тем, пишут авторы, из текста обвинительного заключения следует, какие конкретные действия совершил Самокатов Д.И. При таких обстоятельствах, полагают, его действия суду надлежало правильно квалифицировать как совокупность преступлений, предусмотренных ч.1 ст.286 УК РФ и п. «г» ч. 2 ст. 158 УК РФ. Далее указывается, что выводы суда о правомерности длительного содержания ФИО3 на полу в фойе ОМВД с целью его вытрезвления, противоречат исследованным доказательствам. Содержание ФИО3 на полу в фойе ОМВД, пишут авторы, являлось незаконным и унижающим его честь и достоинство, с одновременным доставлением физических страданий от ощущения холода и имеющихся телесных повреждений, что подтверждается показаниями свидетелей Свидетель №22, Свидетель №11, Свидетель №23, ФИО9, ФИО22 ФИО15, видеозаписью. Считают, что Борменков М.В., учитывая сообщение Пряженцова Е.А. о наличии телесных повреждений у ФИО3 и рекомендации врача-нарколога о доставлении ФИО3 в больницу для оказания неотложной помощи, был обязан дать указание сотрудникам ППС доставить ФИО3 в медицинское учреждение для оказания помощи с организацией там охраны. Тот факт, что ФИО3 не мог самостоятельно совершать активные действия, нуждался в неотложной помощи, и имелись основания для его госпитализации, подтверждается видеозаписью, показаниями свидетеля Свидетель №27, Свидетель №28, Свидетель №31 Полагают, выводы суда о том, что Борменков М.В. не имел права выходить из помещения дежурной части, что для помещения ФИО3 в камеру для административно задержанных был необходим протокол об административном правонарушении, на старшего оперативного дежурного Борменкова М.В. не была возложена обязанность по разбору с доставленными в дежурную часть лицами и внесение сведений в журнал учета доставленных и задержанных, являются необоснованными. Делают вывод, что действия Борменкова М.В. и Дудиной Е.С. были направлены на выполнение совместного преступного плана (незаконное содержание ФИО3 на полу в фойе в болезненном состоянии, с целью его вытрезвления для возможности осуществления проведения повторного медицинского освидетельствования) с другими соучастниками (Дудиной, Пряженцовым, Самокатовым, ФИО7), и должны быть квалифицированы по ч. 1 ст. 286 УК РФ с отягчающим признаком – в составе группы лиц по предварительному сговору. Утверждают, что Борменков М.В. превысил полномочия, приказав сотрудникам ППС Пряженцову Е.А. и Самокатову Д.И. доставить ФИО3, которому требовалась неотложная медицинская помощь, а Пряженцов Е.А. и Самокатов Д.И., выполнив незаконный приказ, превысили полномочия, так как имели реальную возможность доставить ФИО3 в медицинское учреждение. Полагают, в обвинительном заключении не дана верная квалификация действиям Борменкова М.В., не дана квалификация незаконным действиям Пряженцова Е.А. и Самокатова Д.И., связанным с выполнением незаконного приказа Борменкова М.В. и содержанием ФИО3 на полу, кроме того, в обвинительном заключении не отражены и не дана оценка незаконным действиям Самокатова Д.И., выразившимся в уговорах фельдшеров СМП не госпитализировать ФИО3 и отказе им в осуществлении сопровождения ФИО3, что указывает на необходимость возвращения дела прокурору. Далее указывается, что выводы суда об отсутствии в действиях Дудиной Е.С. состава преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 286 УК РФ противоречат доказательствам, исследованным судом, а именно: показаниям Свидетель №23, Свидетель №12, Свидетель №21, Свидетель №11, Пряженцова Е.А., Самокатова Д.И., видеозаписью из фойе дежурной части; в обвинительном заключении не отражено умышленное бездействие Дудиной Е.С., которая являлась очевидцем незаконных действий Самокатова Д.И., связанных с нанесением ударов ФИО3, но не предприняла меры по их пресечению и не приняла мер по вызову скорой медицинской помощи для ФИО3, что также указывает на необходимость возвращения уголовного дела прокурору.

В апелляционной жалобе защитник осужденного Самокатова Д.И. – адвокат Остроушко А.М. выражает несогласие с приговором суда в части осуждения его подзащитного по п. «а» ч. 3 ст. 286 УК РФ ввиду существенных нарушений уголовно-процессуального закона и неправильного применения уголовного закона. Считает ошибочными выводы суда о том, что оснований для применения в отношении ФИО3 физической силы не имелось. Указывает, что в соответствии со п. 1 ч.1 ст.20 ФЗ «О полиции» сотрудник полиции имеет право лично применять физическую силу, если несиловые способы не обеспечивают выполнения возложенных на полицию обязанностей, в случаях для пресечения преступлений и административных правонарушений. Ссылается на исследованную в судебном заседании видеозапись, где доставленный ФИО3, находясь на полу фойе отдела полиции в состоянии опьянения, неоднократно пытался наносить ногой удары проходившим рядом с ним сотрудникам полиции, в результате ФИО3 носком своего ботинка задел форменные брюки Самокатова Д.И., и тот в целях не допущения совершения ФИО3 нового преступления, или совершения им административного правонарушения, носком своего ботинка подвинул левую ногу ФИО3 путем касания подошвы его ботинка. Отмечает, что заключением экспертизы повреждений в области нижней конечности у ФИО3 не зафиксировано, а фраза ФИО3 «ой...что...», учитывая, что на нем были ботинки с толстой подошвой, не свидетельствует о причинении ему физической боли. Указывает, что отсутствуют сведения, подтверждающие, что в результате действий Самокатова Д.И. к ФИО3 было применено насилие, в результате которого ему была причинена физическая боль и телесные повреждения. При этом полагает, что у Самокатова имелись все основания для применения физической силы в соответствии со ст. 20 ФЗ «О полиции», а вывод суда о том, что Самокатовым Д.И. при подъеме ФИО3 со стульев в фойе отдела полиции были нанесены не менее трех ударов в область головы и тела, считает ошибочным. Отмечает, что на протяжении всего предварительного расследования и в ходе судебного заседания его подзащитный отрицал нанесение ФИО3 ударов в область головы и тела, поясняя, что лишь несколько раз похлопал его по плечу, тем самым предлагая ему самостоятельно подняться; присутствующие при этом лица (Пряженцов Е.А., Дудина Е.С., ФИО7) не подтвердили факт нанесения каких-либо ударов Самокатовым Д.И. ФИО3; на видеозаписи, исследованной в судебном заседании, не зафиксировано, непосредственного факта нанесения ударов ФИО3 в область головы и туловища, Самокатовым Д.И. при подъеме его со скамьи. Однако суд в приговоре указал, что версия подсудимого опровергается исследованными в судебном заседании доказательствами (видеозапись и заключения фоноскопических экспертиз). Считает ошибочным вывод суда о том, что инкриминируемые Самокатову Д.И. действия совершены им в отношении ФИО3 из личной неприязни, поскольку судом неправильно истолкован диалог между Самокатовым Д.И. и Пряженцовым Е.А. Обращает внимание, что Самокатов Д.И., несмотря на поведение ФИО3, вел себя с ним вежливо. Делает вывод, что у Самокатова Д.И., постоянно сталкивающегося с данной категорией людей, ведущих себя ненадлежащим образом, не могла возникнуть личная неприязнь к ФИО3 Считает, что в действиях Самокатова Д.И. отсутствуют признаки состава преступления, предусмотренного ст. 286 УК РФ. Просит приговор в отношении Самокатова Д.И. в части осуждения по п. «а» ч.3 ст. 286 УК РФ отменить с прекращением уголовного дела.

Заслушав выступления участников процесса, проверив материалы дела, обсудив приведенные в апелляционном представлении и апелляционных жалобах доводы, судебная коллегия находит приговор подлежащим отмене по следующим основаниям.

Согласно разъяснениям Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29.11.2016 N 55 «О судебном приговоре», в силу положений ст. 297 УПК РФ приговор суда должен быть законным, обоснованным и справедливым и признается таковым, если он соответствует требованиям уголовно-процессуального законодательства, предъявляемым к его содержанию, процессуальной форме и порядку постановления, а также основан на правильном применении уголовного закона.

В описательно-мотивировочной части приговора, исходя из положений п. п. 3, 4 ч. 1 ст. 305, п. 2 ст. 307 УПК РФ, суду надлежит дать оценку всем исследованным в судебном заседании доказательствам, как уличающим, так и оправдывающим подсудимого. При этом излагаются доказательства, на которых основаны выводы суда по вопросам, разрешаемым при постановлении приговора, и приводятся мотивы, по которым те или иные доказательства отвергнуты судом.

Признавая Самокатова Д.И. виновным в совершении преступления, предусмотренного п. «а» ч. 3 ст. 286 УК РФ, суд в обоснование своего вывода о виновности Самокатова Д.И. привел в приговоре следующие доказательства:

- показания Самокатова Д.И. о том, что умышленных ударов ФИО3 он не наносил, причинять ему физическую боль не хотел, неприязненных отношений к нему не испытывал, поскольку ФИО3 лежал раскинув ноги, то он пододвинул его ногу своей ногой, а когда они с ФИО7 приподнимали ФИО3 со стула, он несколько раз похлопал его по плечам, чтобы привести в себя,

- показания потерпевших ФИО1 и ФИО2, которым было известно, что их отец был задержан и доставлен в ОМВД по Дзержинскому району, после чего был доставлен в больницу им. ФИО17 с травмой, где впоследствии скончался,

- показания свидетеля Свидетель №19 об обстоятельствах изъятия видеозаписи с камер наблюдения в фойе ОМВД по Дзержинскому городскому району,

- показания свидетеля Свидетель №18 об обстоятельствах предоставления видеозаписи с камеры видеонаблюдения вестибюля ОМВД по запросу следователя, а также письменные материалы дела: заявление потерпевшего ФИО1, документы, подтверждающие должностное положение Самокатова, протоколы осмотра места происшествия, выемки, осмотра документов, в том числе видеозаписи из фойе ОМВД, на которой зафиксировано как Самокатов наносит 1 удар ногой по ботинку ФИО3 и подъем ФИО3 под руки Самокатовым Д.И. и ФИО7, в ходе которого Пряженцов Е.А. произносит фразу «Не бей его, Ден», заключения фоноскопических экспертиз, заключение экспертизы, согласно которому повреждений в области нижней конечности у ФИО3 не зафиксировано.

Далее суд указал, что, оценив все представленные доказательства в совокупности, он приходит к выводу, что вина Самокатова Д.И. в совершении инкриминируемого преступления нашла свое подтверждение, а его версия опровергается исследованными в судебном заседании доказательствами, а именно видеозаписью и заключениями фоноскопических экспертиз.

Вместе с тем, суд не привел в приговоре показания очевидцев рассматриваемых событий, которые исследовались в судебном заседании и не дал им оценки, а именно: подсудимого Пряженцова Е.А., который пояснял, что сказал Самокатову Д.И.: «Не бей его, Ден», когда тот несколько раз хлопнул ФИО3 по плечам, свидетелей ФИО7 о том, что Самокатов Д.И. мог несколько раз шлепнуть ФИО3 по плечу, чтобы тот пришел в чувства, этим объяснил звук на записи, похожий на шлепки, и Дудиной Е.С., которая не подтвердила нанесение ударов Самокатовым Д.И. ФИО3

Кроме того, судом не дана оценка правомерности действий ФИО3, который пытался наносить ногой удары сотрудникам полиции.

Таким образом, анализ материалов уголовного дела свидетельствует о том, что не все обстоятельства, имеющие существенное значение для принятия по делу справедливого решения, были учтены судом и получили оценку в приговоре.

В соответствии со ст. 305 УПК РФ в описательно-мотивировочной части оправдательного приговора должны излагаться обстоятельства уголовного дела, установленные судом, основания оправдания подсудимого и доказательства, их подтверждающие, а также мотивы, по которым суд отверг доказательства, представленные стороной обвинения.

Оправдывая Самокатова Д.И. по эпизоду ч. 1 ст. 286, п. «г» ч. 2 ст. 158 УК РФ, суд указал, что факт совершения Самокатовым Д.И. хищения телефона, принадлежащего ФИО3, из одежды потерпевшего не нашел своего подтверждения в судебном заседании, а самостоятельно изменить обвинение суд не вправе.

В обоснование своего вывода суд первой инстанции по данному эпизоду привел следующие доказательства:

- показания свидетеля ФИО4 о том, что 10 февраля 2018 года ФИО3 ушел в гараж с сотовым телефоном, носил его всегда во внутреннем кармане куртки, который застегивался на застежку - «молнию»,

- показания Самокатова Д.И. и Пряженцова Е.А. о том, что приехав по вызову, они обнаружили ФИО3 у гаражей, при задержании ФИО3 был ими осмотрен, обнаруженные у него вещи были выложены на капот машины и ими изъяты: пистолет, 2 ножа, 2 патрона и небольшая сумка с документами, все изъятое они сложили в сумку, а мужчину посадили в машину, результаты осмотра отражены в рапорте,

- показания Самокатова Д.И., о том, что именно он досматривал внутреннюю часть дубленки (где ФИО3 хранил телефон) и показания Пряженцова Е.А., о том, что внутреннюю часть дубленки досматривал Самокатов Д.И.,

- показания свидетеля ФИО6 о том, что в конце января - начале февраля 2018 года Самокатов передал ей мобильный телефон марки «Xiaomi Redmi 3S» в корпусе золотистого цвета с потертостями. При включении она увидела, что в телефоне нет следов использования другим человеком, аккумулятор не был разряжен, Самокатов по-разному отвечал, откуда у него этот телефон: то нашел его в машине, то получил от какого-то человека, а также письменные материалы дела: рапорт Пряженцова Е.А. об обнаружении ФИО3 и его осмотре, протокол осмотра места происшествия, согласно которому были обнаружены и изъяты травматический пистолет, 2 обоймы с патронами, 2 ножа, протоколы выемки и осмотра принадлежащей ФИО3 куртки, из которого следует, что она имеет карман на молнии, протокол осмотра мобильного телефона «Xiaomi Redmi 3S» с подключением его к программному комплексу «мобильный криминалист», в ходе которого установлена активность, осуществленная пользователем «<данные изъяты>» с помощью данного мобильного телефона (звонки, выход в интернет, получение электронных писем) с 11.02.2018 10 ч. 59 мин. 53 сек.

Однако, перечислив в приговоре доказательства стороны обвинения по данному эпизоду, убедительных мотивов, по которым суд отверг эти доказательства, не привел.

Так, не было принято судом во внимание и не получило должной оценки то обстоятельство, что ФИО3 был помещен в служебную машину после проведения его осмотра сотрудниками полиции Самокатовым Д.И. и Пряженцовым Е.А. и изъятия обнаруженных при нем вещей, что следует из показаний подсудимых и противоречит версии Самокатова Д.И. о том, что телефон был им найден в служебном автомобиле после смены.

Не дана оценка показаниям Самокатова Д.И. о том, что он осознавал, что телефон кому-то принадлежит, однако действий по возвращению телефона он не предпринял, напротив избавился от сим-карты и обратил его в свою пользу, передав ФИО6 в пользование.

Кроме того, в описательно-мотивировочной части приговора в части оправдания Самокатова в совершении преступления, предусмотренного п. «г» ч. 2 ст. 158 УК РФ, по факту хищения сотового телефона ФИО3, установленные судом обстоятельства приговор не содержит, в связи с чем, указание суда о невозможности изменить самостоятельно обвинение несостоятельно.

Указание суда о том, что из предъявленного Самокатову Д.И. обвинения по ч. 1 ст. 286 УК РФ не следует, какие действия, явно выходящие за пределы его полномочий, он совершил, не соответствует тексту обвинительного заключения, который содержит описание конкретных действий Самокатова Д.И.

Таким образом, судебная коллегия приходит к выводу, что при оправдании подсудимого Самокатова Д.И. по п. «г» ч. 2 ст. 158, ч. 1 ст. 286 УК РФ суд не дал надлежащей оценки всем представленным доказательствам, как того требуют положения ст. 88 УПК РФ, что повлекло за собой принятие немотивированного решения.

Оправдывая Самокатова Д.И. и Пряженцова Е.А. по ч. 2 ст. 293 УК РФ, суд указал, что доказательств ненадлежащего исполнения Самокатовым Д.И. и Пряженцовым Е.А. своих должностных обязанностей, небрежного отношения к службе, не имеется.

По данному эпизоду суд первой инстанции изложил исследованные им доказательства: показания подсудимых Самокатова Д.И. и Пряженцова Е.А., свидетелей ФИО18, ФИО5, Свидетель №26, Свидетель №25, ФИО8, Свидетель №29, ФИО19, и установил, что ФИО3 был помещен в служебный автомобиль сотрудников полиции до приезда следственно-оперативной группы, находясь в автомобиле, начал вести себя неадекватно, стучать по корпусу машины, по стеклам.

Между тем, надлежащей оценки показаниям Самокатова Д.И. и Пряженцова Е.А. о том, что выпадение ФИО3 из машины произошло вследствие его собственного поведения, суд не дал, причину выпадения ФИО3 суд не установил.

Вопреки требованиям ст. 305 УПК РФ описательно-мотивировочная часть оправдательного приговора в отношении Самокатова Д.И. и Пряженцова Е.А. по обвинению в совершении преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 293 УК РФ, не содержит обстоятельств уголовного дела, установленных судом.

Судебная коллегия также полагает необходимым отметить, что в соответствии с ч. 2 ст. 305 УПК РФ, при изложении описательно-мотивировочной части оправдательного приговора включение формулировок, ставящих под сомнение невиновность оправданного, не допускается, поскольку оправдание подсудимого есть безусловное признание его невиновным.

В нарушение требований поименованной нормы уголовно-процессуального закона, суд в приговоре при описании обстоятельств, установленных по п. «а» ч. 3 ст. 286 УК РФ, указал, что «поместив ФИО3 в служебный автомобиль, Самокатов Д.И. и Пряженцов Е.А. не приняли должных мер предосторожности, исключающих возможность нанесения ему травм, не проверили состояние замков-запоров и надежность закрытия двери багажного отделения, что повлекло выпадение ФИО3 из автомобиля вниз головой на землю, с причинением ему в результате падения повреждения в виде закрытой тупой травмы шейного отдела (позвоночника, опасного для жизни и относящегося к тяжкому вреду здоровью» (л. 5 приговора абз. 2), что противоречит выводу суда об отсутствии в действиях Самокатова Д.И. и Пряженцова Е.А. состава преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 293 УК РФ.

Оправдывая Пряженцова Е.А. по ч. 1 ст. 292 УК РФ, суд первой инстанции мотивировал свое решение отсутствием предмета преступления, ибо рапорт об обстоятельствах задержания и доставления лица в отдел полиции официальным документом не является, а основания для привлечения ФИО3 к административной ответственности по ст. 20.21 КоАП РФ, то есть для составления в отношении последнего протокола об административном правонарушении, у сотрудников полиции имелись.

Вместе с тем, суд не дал никакой оценки тому обстоятельству, что принятое по выше обозначенному протоколу постановление заместителя начальника ОМВД России по Дзержинскому городскому району № 637 от 26 февраля 2018 года отменено как незаконное. Не оценил протокол в совокупности с другими представленными стороной обвинения доказательствами.

Приходя к выводу об отсутствии обязательного квалифицирующего признака состава преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 292 УК РФ, наличия у Пряженцова Е.А. иной личной заинтересованности, суд не высказался, почему неверно интерпретированный правоохранителем способ выявления правонарушений к таковому не относится.

Оправдывая Борменкова М.В. и Дудину Е.С. по ч. 1 ст. 293 УК РФ, суд изложил в приговоре следующие доказательства: показания свидетелей ФИО8                                       о невозможности отобрать у ФИО3 объяснения; ФИО9, Свидетель №16, Свидетель №21, Свидетель №12, Свидетель №13 о порядке помещения задержанных в КАЗ; свидетелей Свидетель №27 и Свидетель №28 об отсутствии оснований для неотложной госпитализации ФИО3, однако не дал им надлежащей оценки; не привел в приговоре иные доказательства, заявленные стороной обвинения в обоснование предъявленного обвинения, имеющие значение для квалификации действий. Так, суд не привел в приговоре и не оценил содержание видеозаписи, где зафиксировано длительное нахождение ФИО3 на полу в вестибюле, когда он просил о помощи; показания Пряженцова Е.А. о получении указания от Борменкова М.В. доставить задержанного в ОМВД, несмотря на рекомендации врача-нарколога Свидетель №30 о необходимости помещения его в специализированное наркологическое отделение; показания свидетелей Свидетель №27 и Свидетель №28 о том, что госпитализация ФИО3 не состоялась по причине отказа сотрудников полиции его сопровождать; показания свидетеля Свидетель №11 о просьбе, адресованной Дудиной Е.С., разобраться в незаконном непринятии ФИО3 в дежурную часть.

Изложенное ставит под сомнение законность, обоснованность и справедливость судебного решения и является достаточным основанием для отмены приговора с направлением дела на новое судебное рассмотрение, учитывая, что судом допущены нарушения фундаментальных основ уголовного судопроизводства, которые не могут быть восполнены в ходе апелляционного рассмотрения дела.

Учитывая, что приговор подлежит отмене в связи с допущенными существенными нарушениями процессуального законодательства, суд апелляционной инстанции не входит в обсуждение иных доводов жалоб и представления, которые подлежат рассмотрению при новом судебном разбирательстве.

При новом разбирательстве дела суду необходимо с соблюдением всех требований уголовного и уголовно-процессуального законодательства, с учетом изложенного, всесторонне, полно, объективно, с учетом принципа осуществления судопроизводства на основе состязательности сторон, проверить материалы дела, на основе представленных доказательств дать надлежащую юридическую оценку содеянного и принять по делу законное, обоснованное и справедливое решение, с учетом иных доводов апелляционных жалоб и представления.

Руководствуясь ст. ст. 389.20, 389.28 УПК РФ, судебная коллегия

О П Р Е Д Е Л И Л А:

Приговор Дзержинского районного суда г. Ярославля от 20 сентября 2022 года в отношении Самокатова Дениса Игоревича, Пряженцова Евгения Александровича, Борменкова Максима Викторовича и Дудиной Елизаветы Сергеевны отменить.

Передать уголовное дело в отношении Самокатова Д.И., Пряженцова Е.А., Борменкова М.В. и Дудиной Е.С. на новое судебное разбирательство в тот же суд в ином составе суда.

Апелляционное определение может быть обжаловано в порядке, установленном главой 47.1 УПК РФ, в судебную коллегию по уголовным делам Второго кассационного суда общей юрисдикции.

Председательствующий

Судьи