Решение по делу № 22-115/2022 (22-9406/2021;) от 10.12.2021

Председательствующий Порубова М.В. Дело № 22-675/2022

Мотивированное апелляционное определение изготовлено

24 января 2022 года.

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

г. Екатеринбург 21 января 2022 года

Судебная коллегия по уголовным делам Свердловского областного суда в составе председательствующего Александровой В.В.,

судей Сивковой Н.О., Кузнецовой М.Д.

при секретаре Старостиной К.С.

с участием: осужденного Мизя С.В. - с использованием систем видеоконференц-связи, его защитника – адвоката Баторского Н.Д.,

представителя потерпевших Плошкина Г.Г., прокурора Азанова П.П.

рассмотрела в открытом судебном заседании уголовное дело по апелляционным жалобам осужденного Мизь М.С. и адвоката Баторского Н.Д. на приговор Шалинского районного суда Свердловской области от 21 октября 2021 года, которым

Мизь Сергей Валерьевич,

<дата> года рождения, несудимый,

осужден по п. «б» ч. 3 ст. 111 УК РФ к 5 годам 6 месяцам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

Срок наказания исчислен со дня вступления приговора в законную силу.

На основании ст. 72 УК РФ время содержания под стражей с 24 августа 2020 года до вступления приговора в законную силу зачтено в срок лишения свободы из расчета один день за один день отбывания наказания в исправительной колонии строгого режима.

Мера пресечения до вступления приговора в законную силу оставлена без изменения – заключение под стражу.

Исковые требования потерпевшего ДАН удовлетворены частично. С осужденного Мизя С.В. в пользу ДАН, действующего за себя и в интересах ДД взыскано 500 000 (пятьсот тысяч) рублей в счет компенсации морального вреда. В части требований имущественного характера, судебных издержек иск оставлен без рассмотрения, с разьяснением потерпевшим права на обращение в суд в порядке гражданского судопроизводства.

С осужденного Мизя С.В. в доход федерального бюджета взысканы 7 302 рублей 50 копеек - процессуальные издержки, связанные с оплатой вознаграждения адвокатов по участию в уголовном судопроизводстве по назначению в ходе предварительного следствия.

Приговором суда решен вопрос о вещественных доказательствах.

Заслушав доклад председательствующего Александровой В.В. о содержании приговора суда, доводах апелляционных жалоб и возражений на них, выступления осужденного Мизя С.В., защитника Баторского Н.Д., поддержавших доводы апелляционных жалоб, представителя потерпевшего Плошкина Г.Г. и прокурора Фролова М.И., полагавших необходимым оставить приговор без изменения, судебная коллегия

установила:

приговором суда Мизь С.В. признан виновным в умышленном причинении тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни человека, совершенном общеопасным способом, с применением оружия, в отношении двух лиц, 24августа 2020 года в период времени с 05:00 до 05:52 в п. Сабик Шалинского района Свердловской области при обстоятельствах, изложенных в приговоре суда.

В апелляционной жалобе осужденный Мизь С.В. просит приговор суда отменить, как незаконный и необоснованный, поскольку выводы суда не соответствуют фактическим обстоятельствам дела, изменить меру пресечения на не связанную с лишением свободы, так как он невиновен. Полагает, что суд не проверил и не опроверг его версию о том, что стрелял К, который не был допрошен в суде, а на стадии предварительного следствия пояснял, что спал в доме А, тогда как в судебном заседании и А, и М отрицали, что К оставался у них дома. Указывает, что на оружии обнаружено ДНК неизвестного человека, происхождение которого от К не проверено. Обращает внимание, что на его руках и одежде следы пороха не обнаружены.

В апелляционной жалобе адвокат Баторский Н.Д. просит приговор отменить, поскольку считает, что в действиях Мизя С.В. отсутствует состав преступления, выводы суда не соответствуют фактическим обстоятельствам дела, приговор является незаконным и необоснованным. Мизь С.В. не виновен в инкриминируемом ему деянии, выстрелы производил К, что не было опровергнуто ни на стадии предварительного следствия, ни в суде. Обращает внимание на то, что на одежде Мизя С.В. не обнаружены следы пороха, газа, а причастность К подтверждается показаниями свидетеля М Обращает внимание, что несмотря на наличие для этого оснований, не проверена принадлежность ДНК на патронах и оружии К. Оспаривает достоверность показаний потерпевшей ДД, свидетелей К, А, М. Полагает, что ДД не могла видеть лицо стрелявшего и опознать в нем Мизя С.В., что подтверждают протоколы следственных действий с ее участием и содержание ее сообщения в полицию. Также сам ДА, допрошенный в качестве потерпевшего показал, что стрелявшего не видел. Полагает, что с учетом разъяснений Верховного Суда РФ, отсутствует признак совершения преступления общеопасным способом, поскольку из материалов дела следует, что стрелявшему не было известно о нахождении ДД в доме. Более того, выстрелы произведены по нежилому помещению, Д стрелявший видеть не мог, выстрелы в окно последовали после ранения потерпевших. Защитник утверждает, что согласно материалам дела наличник вплотную прилегает к двери, щели между ними не было, однако к моменту проверки показаний потерпевших на месте и следственному эксперименту наличник над дверью со слов ДАН заменен, в результате изменились первоначальные условия места происшествия, появилась значительная щель. Не было установлено и отсутствие стены на веранде, через которую проходил свет, дававший возможным стрелявшему увидеть потерпевшего. В ходе следственного эксперимента не были восстановлены обстоятельства преступления, поскольку были изменены важные детали. Отмечает, что понятые не сразу заметили человека на веранде, который был поставлен туда следователем без указания потерпевших. При этом место нахождения гильз свидетельствует о том, что стрелявший стоял на некотором расстоянии от калитки, а понятым с указанного места видно на веранде никого не было. На основании изложенного защитник полагает, что умысел на причинение тяжкого вреда здоровью не установлен.

В возражениях заместитель прокурора Шалинского района КоршакевичД.А. и представитель потерпевших Плошкин Г.Г. просят апелляционные жалобы оставить без удовлетворения.

Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционных жалоб, судебная коллегия не находит оснований для отмены приговора по приведенным в них доводам.

Осужденный Мизь С.В. отрицает свою вину в производстве выстрелов и в причинении телесных повреждений потерпевшим. Пояснил, что с сестрой М и знакомым К приехали в п. Сабик, где заезжали к А Затем приехали к дому ДАН, где возникла словесная ссора, которую он прекратил, сев в автомашину. Полагает, что в это время К вышел из машины и достал его ружье, он слышал хлопки. М забрала ружье у К и положила его в автомашину. Затем они вновь приехали к М, там он М показал ружье, которое оказалось заряженным. После они поехали в г.Екатеринбург, по пути их задержали и изъяли ружье. Он с ружьем обращаться не умеет.

Свидетель М суду пояснила, что приезжала с братом Мизь С.В. и К. в п. Сабик, где Мизь С.В. поговорил с ДАН, а когда Д ушел домой, К вышел из автомобиля с ружьем и начал стрелять по дому, хотя она крикнула К, что в доме могут быть дети. После они уехали, затем их задержали сотрудники ГИБДД ДПС, которые обнаружили гильзы от патронов, ружье.

Приведенная осужденным и свидетелем М впервые в суде версия о совершении преступления К проверена судом и отвергнута как несостоятельная, обусловленная избранным ими способом защиты осужденного и его желанием избежать уголовной ответственности за совершенное преступление. Обоснованные выводы об этом, с которыми судебная коллегия соглашается, приведены в приговоре.

Судом принято во внимание, что в ходе предварительного следствия, будучи неоднократно допрошенным, осужденный не сообщал о производстве выстрелов К.

Так, в качестве подозреваемого Мизь С.В. пояснял, что К к Д с ним и с его сестрой М не ездил, оставался у М. У дома Д между ним и потерпевшим произошел конфликт, после которого он и М сели в автомобиль и поехали в г. Екатеринбург, забрав по пути К из дома М. Ружье, которое изъяли из машины, он взял в доме своего дедушки в п. Сабик после конфликта с Д.

Аналогичные показания даны осужденным и в ходе очной ставки с М и при допросе в качестве обвиняемого.

Допросы Мизя С.В. состоялись в полном соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона, с участием его защитника, замечаний по содержанию его показаний принесено не было. Из материалов дела следует, что право на защиту Мизя нарушено не было, сведений о том, что он ходатайствовал об участии в его допросе адвоката по соглашению, о нахождении его в состоянии, препятствующем его допросу, в деле нет.

Свидетель М при допросе 25 августа 2020 года, то есть на следующий день после происшествия, пояснила, что К опьянел и остался у знакомых, а она и Мизь С.В. приехали к дому Д, где между мужчинами произошел словесный конфликт и Д пошел домой. Тогда Мизь С.В. из багажника автомобиля достал ружье. Она сказала брату, что в доме дочь Д, просила не стрелять. Но Мизь С.В. зарядил ружье, подошел к калитке, выстрелил в сторону входной двери дома потерпевшего 3 раза и 1 раз ? в сторону окна дома. Она просила не стрелять, с силой потянула брата к машине. Мизь С.В. убрал ружье в багажник, крикнул, что он еще вернется, и они уехали.

Эти показания свидетель М не подтвердила в суде, пояснив, что подписала их, не читая. Однако суд правильно признал их достоверными, они согласуются с другими доказательствами, являются подробными, содержат сведения, которые могли быть известны только непосредственным участникам событий. Допрос свидетеля проведен в полном соответствии с требованиями ст.189 УПК РФ, М были разъяснены права, предусмотренные ст. 56 УПК РФ, в том числе право не свидетельствовать против себя и близких родственников, протокол ее допроса оформлен согласно ст. 190 УПК РФ.

Более того, в ходе очной ставки с Мизем С.В. свидетель также утверждала, что К к Д с ними не ездил, пояснив, что К оставался у знакомого по имени Х. У дома Д после конфликта брат взял ружье и, находясь у калитки, стрелял по дому потерпевших, несмотря на ее предупреждение о нахождении в доме дочери Д

Судом исследованы показания свидетеля М от 27 ноября 2020года, которые даны в присутствии ее адвоката. Тогда М пояснила, что с братом Мизь С.В. приехали к Д, угроз потерпевшему брат не высказывал, но после того, как Д ушел, Мизь С.В. достал ружье и 3-4 раза выстрелил в воздух. После чего она сказала, что в доме может находиться ребенок – дочь Д, они уехали к дому М, откуда вышел К, и поехали домой.

Эти показания, как утверждает свидетель М, также не соответствуют действительности, даны ею по просьбе брата, который хотел помочь К избежать уголовной ответственности из личных побуждений.

Кроме признанных достоверными показаний свидетеля М о вине осужденного в совершении преступления свидетельствует совокупность других допустимых доказательств, среди которых показания потерпевших.

Так, ДАН суду пояснил, что проживает вместе с дочерью ? ДД, <дата> года рождения, о чем знала М 24 августа 2020года рано утром к его дому на автомобиле приехали М и МизьС.В., обвиняли его, Мизь С.В. вел себя агрессивно, нецензурно бранился и высказывал угрозы убийством. Он предложил им протрезветь и ушел. Когда он зашел на веранду, услышал выстрел и почувствовал боль в области лица, груди и левой руки. Он упал, дверь дома открыла дочь, прозвучал еще выстрел, которым его дочь была ранена. При этом он слышал, как Мизь С.В. кричал «что ты там лежишь, вставай» и высказывал угрозы. Когда они были уже в доме, услышали еще один выстрел и треск разбитого стекла в окне. МизьС.В. крикнул, что приедет добивать. Потерпевший утверждает, что Мизь С.В. мог видеть его на веранде через щели между досками и стрелял, желая его убить. Кроме МизьС.В. и М из автомашины никто не выходил.

Также потерпевшая ДД, допрошенная в соответствии с требованиями ст. 280 УПК РФпояснила, что <дата> проснулась от звука сигналов подьехавшей к их дому машины, отец вышел на улицу. Она из окна видела автомобиль, у которого ее отец и М громко разговаривали. Легла спать, но услышала выстрелы, в окно увидела, как Мизь С.В. прицеливался из ружья в сторону веранды. Открыв дверь, она увидела отца на полу веранды и услышала выстрел, которым была ранена. Когда они с отцом переместились в дом, прозвучали еще два выстрела. Мизь С.В. кричал, чтобы Д вставал, что приедет добивать. Затем М уехали. Утверждает, что от места стрельбы было видно дверь в дом и человека на веранде. М знала о ее нахождении в доме, поскольку ранее приезжала к ним домой.

Аналогичные пояснения об обстоятельствах даны потерпевшими при проведении следственного эксперимента и потерпевшим Д в ходе проверки его показаний на месте.

Согласно протоколу следственного эксперимента от 19 ноября 2020 года потерпевшие ДАН и Д продемонстрировали с помощью статиста, откуда и каким образом производились выстрелы из ружья в сторону пристроя, в полном соответствии с их показаниями. Исходя из пояснений статиста, через щель в двери находившегося внутри дощатого строения можно увидеть силуэт ДАН

Участвовавшие в следственном эксперименте понятые АМВ и АНВ, пояснили при допросе в качестве свидетелей, что с места, откуда стреляли, они видели силуэт (голову) человека на веранде.

Из показаний потерпевшего следует, что обстановка на месте происшествия к моменту производства следственного эксперимента в части была изменена, однако это обстоятельство, учитывая совокупность доказательств по делу, не свидетельствует о том, что на момент совершения преступления осужденный не видел, стреляет ли он по человеку. Такой вывод следует из установленных действий стрелявшего, который, со слов потерпевшей Д, прицеливался, из его требований в адрес потерпевшего встать после первого выстрела и последовательности стрельбы в зависимости от нахождения потерпевших – по пристрою, где находился Д, затем по двери в дом, а затем, когда Д переместились в дом, по окнам дома.

Оснований не доверять показаниям потерпевших у суда не имелось. Как правильно отметил суд, они последовательны, непротиворечивы, согласуются с иными доказательствами, по делу не установлено как обстоятельств, указывающих на оговор осужденного, так и обстоятельств, свидетельствующих о заинтересованности потерпевших в необоснованном привлечении Мизя С.В. к уголовной ответственности за причинение им телесных повреждений.

Более того, из оглашенных показаний свидетеля К, данных им в ходе предварительного расследования, 25 августа 2020 года, также следует, что к дому ( / / )117 он с Мизь С.В. и М не ездил, в п. Сабик, у незнакомого ему дедушки он находился впервые, опьянев, уснул. Позже М его забрали, по пути в г. Екатеринбург их остановили сотрудники ДПС, тогда он увидел, что под Мизем С.В. было ружье в собранном виде.

Решение об оглашении показаний К принято судом в полном соответствии с п. 5 ч. 2 ст. 281 УПК РФ, поскольку суд предпринял исчерпывающие меры для установления места нахождения свидетеля для вызова в судебное заседание, что подтверждается материалами уголовного дела, однако допросить его не представилось возможным. Как следует из представленной суду апелляционной инстанции записи акта о смерти, К умер 21 ноября 2020 года.

При производстве предварительного расследования осужденный не заявлял о том, что стрелял К, по окончании предварительного расследования, ознакомившись с показаниями К, не ставил их под сомнение, не оспаривал их, в том числе не ходатайствовал о производстве очной ставки, оснований для которой, с учетом его позиции и требований ч. 1 ст. 192 УПК РФ, у следователя не было.

Из показаний впервые заявленного в качестве свидетеля в суде по ходатайству защиты А следует, что в июле 2020 Мизь С.В., М и их знакомый приезжали к нему, затем ушли к М Спать у него никто из них не оставался, спиртное никто не употреблял.

Показания указанного свидетеля, также как и свидетелей М, не пояснивших, что К оставался у них, не опровергают виновность МизяС.В. в совершении преступления, за которое он осужден, поскольку не порочат основанный на совокупности доказательств вывод суда о том, что стрелял именно осужденный.

Обстоятельства совершения преступления установлены судом с учетом показаний других свидетелей.

О разбитом стекле в окне и других повреждениях в доме Д от выстрелов, крови на веранде, потерпевших с огнестрельными ранениями, которых они видели непосредственно после происшествия, пояснили свидетели СИВ, КМВ, ТЕА. При этом свидетели С и К видели гильзы у калитки. С и Т, кроме того пояснили, что со слов потерпевших, в тех стрелял Мизь С.В. Свидетели СВА и РОА – фельдшеры в составе бригады СМП, выезжавшей на место происшествия, пояснили, что Д сказали, что знают, кто в них стрелял.

Допрошенным по делу свидетелям МВА и Д непосредственно после события преступления Мизь С.В. сказал, что расстрелял дом Д из-за давнего конфликта.

Учитывая приведенные доказательства, тот факт, что, сообщая о совершенном в отношении нее и ее отца преступлении в Службу спасения, ДД не назвала стрелявшего не свидетельствует, что стрелял не Мизь С.В., а другое лицо.

То, что осужденный находился в п. Сабик, имел при этом ружье, не оспаривает сам Мизь С.В., это подтверждают не только вышеуказанные свидетели, но и свидетель ХЮН., которая суду пояснила, что М Мизь С.В. с МВА рано утром на улице распивали спиртное, Мизь С.В. достал ружье, зарядил его и попытался выстрелить, затем ружье взял МВА и выстрелил вверх.

Также свидетель МПх пояснила, что в то утро, когда Мизь С.В. и М приезжали в п. Сабик, она слышала выстрел.

Допрошенный по ходатайству защиты свидетель ФЕД подтвердил, что его дядя Мизь С.В., его мать М и К приезжали в п. Сабик, когда он находился у М.

Обстоятельства изъятия ружья судом установлены, в том числе из показаний свидетелей БЮП, Н.В. – понятых, присутствовавших по просьбе сотрудников ДПС ГИБДД при осмотре автомобиля, сотрудников ДПС ГИБДД УМВД России по городу Первоуральск ФИС, ПЕА, которые были ориентированы на задержание двигавшегося на автомобиле вооруженного Мизя С.В., подозреваемого в совершении преступления.

Согласно показаниям указанных свидетелей, в автомашине находились три человека, М была за рулем. Под Мизем С.В. на заднем сиденье обнаружено ружье в разобранном виде.

Показания свидетелей согласуются с протоколами осмотров автомобиля от 24 августа 2020 года, фототаблицами к ним. В ходе осмотров обнаружены и изъяты чехол от ружья, 2 патрона 12 калибра, стреляная гильза (т. 1 л.д. 67-68, 69-76), ружье, ствол, 2 гильзы, другие предметы (т. 1 л.д. 101-105, 106-111).

Согласно протоколу освидетельствования 24 августа 2020 года у МизяС.В. изъяты его куртка и находившийся в кармане этой куртки патрон (т. 1 л.д. 62-64, 65-66).

На одной из обнаруженных при осмотре участка перед калиткой у дома потерпевших гильз эксперт выявил смешение ДНК Мизя С.В. и как минимум еще одного человека (заключение экспертизы т. 2 л.д.30-38). Выявлена ДНК Мизя С.В. в смешении с другими также и на ружье, стволе, изъятых из автомашины (заключение эксперта в т. 2 л.д. 43-49).

Согласно заключению эксперта изъятое по делу ружье относится к категории охотничьего гладкоствольного огнестрельного оружия, пригодно для стрельбы охотничьими патронами 12 калибра, представленные эксперту 7 гильз являются частями охотничьих патронов 12 калибра, стреляны в представленном на экспертизу ружье. 2 представленных патрона являются охотничьими патронами 12-го калибра, предназначенными для стрельбы из гладкоствольного огнестрельного оружия 12-го калибра, изготовлены промышленным способом и относятся к категории боеприпасов, пригодны для стрельбы из представленного гладкоствольного ружья (т. 2 л.д. 92-104).

Тяжесть, количество, локализация, механизм и давность причинения обоим потерпевшим телесных повреждений установлены судом, в том числе на основании заключений эксперта и не оспариваются сторонами (т. 2 л.д. 53-58, 62-67).

Суд, проверив и дав надлежащую оценку в соответствии с требованиями ст.ст. 87, 88 УПК РФ всем исследованным доказательствам, а также проверив утверждение осужденного о непричастности к преступлению, в том числе доводы, аналогичные тем, что указаны в апелляционных жалобах, мотивировал в приговоре, почему он принял одни доказательства в качестве допустимых, достоверных, а в своей совокупности достаточных для разрешения дела, и критически оценил другие. Какие-либо существенные противоречия в доказательствах, влекущие сомнения в виновности осужденного, и требующие истолкования в его пользу, по делу отсутствуют.

Произведенная стороной защиты собственная оценка доказательств по делу обусловлена позицией осужденного и защитника, которая не подтверждается материалами дела.

Суд установил, что между Д и Мизем произошел словесный конфликт и у Мизя из личной неприязни к Д возник умысел на причинение тому тяжкого вреда здоровью путем производства выстрелов из имевшегося при себе охотничьего ружья по пристрою, в котором находился потерпевший, и окнам квартиры, в которой тот проживает. При этом Мизь со слов сестры – М знал, что кроме потерпевшего в доме проживает его несовершеннолетняя дочь и осознавал, что избранный им способ совершения преступления представляет опасность и для жизни и здоровья иного лица, и что своими действиями он может причинить тяжкий вред их здоровью. Видя сквозь зазоры в дощатой стене пристроя Д умышленно выстрелил из ружья, причинив потерпевшему огнестрельные ранения в области головы, шеи, туловища и верхних конечностей, выстрелил вновь в направлении входной двери квартиры, причинив огнестрельные ранения головы, шеи, туловища и верхних конечностей несовершеннолетней Д Затем Мизь С.В. выстрели еще раз в направлении входной двери, где ранее находились Д, которым удалось скрыться в квартире. Обнаружив это, М еще раз выстрелил в направлении окна указанной квартиры.

Совершение преступления умышленно, общеопасным способом и в отношении двух лиц установлено судом, поскольку Мизь С.В. видел Д, стрелял в направлении потерпевшего из ружья, способного одновременно поражать несколько целей, в сторону пристроя к дому и в сторону дома, где находились люди, осознавал, что своими действиями ставит их жизни и здоровье под угрозу, и фактически умышленно причинил тяжкий вред здоровью двум лицам. Мизь С.В., причиняя тяжкий вред здоровью потерпевших, осознавал общественную опасность своих действий, предвидел возможность наступления тяжких последствий, поскольку использовал огнестрельное ружье, обладающее поражающими свойствами, не желал, но относился к наступлению последствий безразлично.

При таких обстоятельствах суд правильно квалифицировал действия Мизя С.В. по п. «б» ч. 3 ст. 111 УК РФ, как умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни человека, совершенное общеопасным способом, с применением оружия, в отношении двух лиц.

Наличие квалифицирующих признаков судом убедительно мотивировано в приговоре и не вызывает сомнения у судебной коллегии, так как решение об этом основано на анализе исследованных доказательств и на правильном применении уголовного закона.

Назначая наказание, суд принял во внимание все известные ему сведения о личности Мизя С.В., фактические обстоятельства совершенного преступления, влияние назначенного наказания на его исправление и на условия жизни его семьи, и пришел к правильному выводу о возможности достижений целей наказания, предусмотренных ч. 2 ст. 43 УК РФ, путем отбывания осужденным лишения свободы.

Решения суда о назначении наказания без применения ч. 6 ст.15, ст. ст. 73, 64 УК РФ убедительно мотивированы и основаны на правильном применении уголовного закона. Вид исправительного учреждения назначен осужденному за совершение особо тяжкого преступления ранее не отбывавшему лишение свободы Мизю С.В. на основании п. «в» ч. 1 ст. 58 УК РФ. В качестве смягчающих наказание обстоятельств суд в соответствии с ч.2 ст. 61 УК РФ признал наличие на иждивении осужденного несовершеннолетнего ребенка, состояние здоровья осужденного, частичное возмещение ущерба, принесение извинений перед потерпевшими.

В то же время суд допустил неправильное применение уголовного закона, поскольку установив, что Мизь С.В. в счет компенсации морального вреда выплатил потерпевшим 200000 рублей, суд признал смягчающим частичное возмещение ущерба, но не привел в приговоре мотивов, по которым он не учел эти действия в качестве обстоятельства, предусмотренного п. «к» ч. 1 ст. 61 УК РФ. Учитывая, что под заглаживанием вреда следует понимать возмещение ущерба, а также иные меры, направленные на восстановление нарушенных в результате преступления прав и законных интересов потерпевшего, принимая во внимание характер ущерба и размер состоявшегося возмещения, судебная коллегия полагает необходимым приговор изменить, признав наличие предусмотренного п. «к» ч. 1 ст. 61 УК РФ смягчающего наказание обстоятельства. Отягчающих наказание обстоятельств по делу не установлено, в связи с чем на основании ч. 1 ст. 62 УК РФ назначенное наказание подлежит соразмерному смягчению.

Также необходимо уточнить решение суда в части компенсации морального вреда, причиненного в результате преступления, поскольку решение суда о взыскании такой компенсации единой суммой в пользу обоих потерпевших не соответствует ч. 1 ст. 151 ГК РФ, согласно которой моральный вред это физические или нравственные страдания, причиненные действиями, нарушающими личные неимущественные права. Таким образом, моральный вред подлежит возмещению тому лицу, чьи личные неимущественные права нарушены, возможность взыскания такой компенсации в пользу лица, действующего в интересах несовершеннолетнего, законом не предусмотрено. Поскольку размер компенсации каждому потерпевшему в описательно-мотивировочной части приговора судом мотивирован с учетом положений ст.ст.1099, 1101 ГК РФ, оснований для определения компенсации в ином размере судебная коллегия не находит, и полагает возможным внести изменения в приговор, взыскав компенсацию морального вреда в пользу каждого из потерпевших.

Кроме того, приговор подлежит отмене в части взыскания процессуальных издержек, связанных с оплатой вознаграждения адвоката за участие в уголовном судопроизводстве по назначению в ходе предварительного следствия, а уголовное дело – направлению в этой части на новое судебное разбирательство в порядке, предусмотренном ст. 397 УПК РФ, поскольку вопрос о взыскании с осужденного процессуальных издержек суд не обсуждал, не предоставил осужденному возможность возражать против такого взыскания.

Также приговор подлежит отмене в части решения суда об оставлении без рассмотрения требований потерпевшего ДАН о возмещении имущественного вреда, судебных издержек, поскольку такое решение не соответствует уголовно-процессуальному закону.

По смыслу ч. 1 ст. 44 УПК РФ суд оставляет без рассмотрения требования имущественного характера, хотя и связанные с преступлением, но относящиеся к последующему восстановлению нарушенных прав потерпевшего, а также регрессные иски. Поскольку таких оснований суд не установил, указав, что для рассмотрения гражданского иска по существу необходимо предоставление дополнительных доказательств путем проведения экспертиз, производства необходимых расчетов, в соответствии с ч. 2 ст. 309 УПК РФ за гражданскими истцами следует признать право на удовлетворение гражданского иска о возмещении вреда, причиненного преступлением, и передать вопрос о размере возмещения гражданского иска для рассмотрения в порядке гражданского судопроизводства.

Что касается требований потерпевшего Д о возмещении расходов, связанных с выплатой вознаграждения его представителю, с участием представителя в уголовном судопроизводстве, то исходя из ч. 3 ст. 42 УПК РФ такие расходы не относятся к предмету гражданского иска, а вопросы, связанные с их возмещением, разрешаются в соответствии с положениями статьи 131 УПК РФ о процессуальных издержках. В связи с чем судебная коллегия полагает вопрос о возмещении потерпевшему расходов, связанных с выплатой вознаграждения представителю путем взыскания с осужденного направить на новое судебное рассмотрение в порядке, предусмотренном ст. 397 УПК РФ, в тот же суд.

Существенных нарушений уголовно-процессуального закона, неправильного применения уголовного закона, влекущих отмену приговора, по делу не допущено, апелляционные жалобы осужденного и защитника удовлетворению не подлежат.

Руководствуясь ст. 389.13, п. 9 ч. 1 ст. 389.20, ст.ст. 389.28, 389.33 УПК РФ, судебная коллегия

определила:

приговор Шалинского районного суда Свердловской области от 21 октября 2021 года, в отношении Мизь Сергея Валерьевича изменить.

Признать смягчающим наказание обстоятельством, предусмотренным п.«к» ч. 1 ст. 61 УК РФ, добровольное частичное возмещение морального вреда, причиненного в результате преступления.

На основании ч. 1 ст. 62 УК РФ смягчить наказание Мизю С.В. до 5 лет 4 месяцев лишения свободы.

Уточнить решение суда в части компенсации морального вреда, причиненного в результате преступления: взыскать с осужденного Мизя С.В. в счет компенсации морального вреда в пользу потерпевшего ДАН 250000 руб., в пользу потерпевшей ДД 250000 руб.

Отменить приговор в части взыскания процессуальных издержек, связанных с оплатой вознаграждения адвоката за участие в уголовном судопроизводстве по назначению в ходе предварительного следствия, направить уголовное дело в этой части на новое судебное разбирательство в порядке, предусмотренном ст. 397 УПК РФ в тот же суд в ином составе суда.

Отменить приговор в части решения суда об оставлении без рассмотрения требований потерпевшего ДАН о возмещении имущественного вреда, судебных издержек. Вопрос о возмещении потерпевшему расходов, связанных с выплатой вознаграждения представителю путем взыскания с осужденного направить на новое судебное рассмотрение в порядке, предусмотренном ст. 397 УПК РФ, в тот же суд.

Признать за гражданскими истцами ДАН и ДД право на удовлетворение гражданского иска о возмещении вреда, причиненного преступлением, и передать вопрос о размере возмещения гражданского иска для рассмотрения в порядке гражданского судопроизводства.

В остальном приговор оставить без изменения, апелляционные жалобы осужденного Мизя С.В., защитника Б – без удовлетворения.

Апелляционное определение вступает в законную силу немедленно и может быть обжаловано в кассационном порядке, установленном гл. 47.1 УПК РФ, в течение 6 месяцев со дня вступления в законную силу, а осужденным ? в тот же срок со дня вручения копии судебного решения.

Осужденный, содержащийся под стражей, вправе ходатайствовать об участии в рассмотрении уголовного дела судом кассационной инстанции.

Председательствующий

Судьи: