Решение по делу № 33-360/2022 (33-6060/2021;) от 22.12.2021

Судья Улитина О.А. Дело № 2-7787/2021

УИД 35RS0010-01-2021-011652-96

ВОЛОГОДСКИЙ ОБЛАСТНОЙ СУД

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 02 февраля 2022 года № 33-360/2022

г. Вологда

Судебная коллегия по гражданским делам Вологодского областного суда в составе:

председательствующего Образцова О.В.,

судей Белозеровой Л.В., Махиной Е.С.

при секретаре Рябининой А.С.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по апелляционной жалобе представителя Мизгирева А.И. по доверенности Бараева П.В. на решение Вологодского городского суда Вологодской области от 08 октября 2021 года по иску Одинцовой Н.А. к Мизгиреву А.И. о возмещении вреда здоровью.

Заслушав доклад судьи Вологодского областного суда Образцова О.В., объяснения истца Одинцовой Н.А. и её представителя по доверенности Быстровой Н.С., ответчика Мизгирева А.И. и его представителя по доверенности Бараева П.В., заключение прокурора прокуратуры Вологодской области Рогозина А.Н., полагавшего решение законным и обоснованным, судебная коллегия

установила:

Одинцова Н.А. обратилась в суд с иском к Мизгиреву А.И., в котором с учетом уточнения просила взыскать утраченный заработок за периоды нетрудоспособности в размере 455 501 рубля 99 копеек, компенсацию морального вреда 500 000 рублей, расходы по уплате государственной пошлины в размере
7755 рублей.

Исковые требования мотивированы тем, что 23 октября 2018 года в результате дорожно-транспортного происшествия, произошедшего по вине ответчика, ей были причинены телесные повреждения, причинившие вред здоровью средней тяжести, нравственные и физические страдания: длительный период временной нетрудоспособности, ограничение в движении, неоднократные оперативные вмешательства и курсы реабилитации, сохранение болезненных ощущений, чувство страха, неопределённости, образование шрама в месте оперативного вмешательства, изменение привычного образа жизни, необходимость постоянного обращения за посторонней помощью для повседневного бытового обслуживания, невозможность продолжения исполнения служебных обязанностей и реализации запланированных мероприятий и достижения целей. Неполученное денежное содержание частично компенсировано пособием по временной нетрудоспособности, сумма которого менее средней заработной платы за юридически значимый период, который был бы получен при отсутствии факта причинения вреда.

Решением Вологодского городского суда Вологодской области от 08 октября 2021 года с Мизгирева А.И. в пользу Одинцовой Н.А. взыскана компенсация морального вреда в размере 300 000 рублей, утраченный заработок 455 501 рубль 99 копеек; в удовлетворении остальной части иска отказано; с Мизгирева А.И. в доход местного бюджета взыскана государственная пошлина за рассмотрение дела судом 8055 рублей.

Полагая взысканный судом размер компенсации морального вреда завышенным, в апелляционной жалобе представитель Мизгирева А.И. по доверенности Бараев П.В. просит решение суда отменить, указывая, что ответчик не имел прямого умысла на причинение вреда истцу и не предвидел возможности наступления негативных последствий. Степень вины ответчика в произошедшем ДТП минимальна. При осуществлении перехода проезжей части в действиях Одинцовой Н.А. имелась грубая неосторожность. Ссылается на тяжелое материальное положение ответчика, поскольку его средний доход за вычетом алиментов за 2020 год составил 35 155 рублей 32 копейки, в 2021 году – 35 770 рублей 03 копейки, на нахождение на иждивении у него несовершеннолетнего ребенка, на содержание которого взыскиваются алименты.

В возражениях на апелляционную жалобу прокуратура города Вологды просит оставить её без удовлетворения.

В возражениях на апелляционную жалобу Одинцова Н.А. просит оставить решение суда без изменения.

Судебная коллегия, проверив законность и обоснованность обжалуемого решения, в пределах доводов, изложенных в апелляционной жалобе с возражениями, полагает, что решение принято судом в соответствии с фактическими обстоятельствами дела и требованиями действующего законодательства.

Положениями статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации предусмотрено, что жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

В соответствии со статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред.

В пункте 2 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 года № 10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда» разъяснено, что под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайны и т.п.) или нарушающими его личные неимущественные права (право на пользование своим именем, право авторства и другие неимущественные права в соответствии с законами об охране прав на результаты интеллектуальной деятельности) либо нарушающими имущественные права гражданина. Моральный вред, в частности, может заключаться в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, потерей работы, раскрытием семейной, врачебной тайны, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию, временным ограничением или лишением каких-либо прав, физической болью, связанной с причиненным увечьем, иным повреждением здоровья, либо в связи с заболеванием, перенесенным в результате нравственных страданий, и др.

По общему правилу, установленному пунктом 1 статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, вред, причиненный личности, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред.

В пункте 11 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 года № 1 «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина» (далее Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 года № 1) далее разъяснено, что по общему правилу, установленному статьей 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, ответственность за причинение вреда возлагается на лицо, причинившее вред, если оно не докажет отсутствие своей вины. В случаях, специально предусмотренных законом, вред возмещается независимо от вины причинителя вреда, в том числе статьей 1079 Гражданского кодекса Российской Федерации. Установленная статьей 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации презумпция вины причинителя вреда предполагает, что доказательства отсутствия его вины должен представить сам ответчик. Потерпевший представляет доказательства, подтверждающие факт увечья или иного повреждения здоровья (например, факт причинения вреда в результате дорожно-транспортного происшествия с участием ответчика), размер причиненного вреда, а также доказательства того, что ответчик является причинителем вреда или лицом, в силу закона обязанным возместить вред.

Статьей 1100 Гражданского кодекса Российской Федерации определено, что в случаях, когда вред причинен жизни или здоровью гражданина источником повышенной опасности, компенсация морального вреда осуществляется независимо от вины причинителя вреда.

Размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего (пункт 2 статьи 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Пунктом 1 статьи 1079 Гражданского кодекса Российской Федерации предусмотрено, что граждане, деятельность которых связана с повышенной опасностью для окружающих (использование транспортных средств), обязаны возместить вред, причиненный источником повышенной опасности, если не докажут, что вред возник вследствие непреодолимой силы или умысла потерпевшего.

Согласно пункта 18 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 года № 1 судам надлежит иметь в виду, что в силу статьи 1079 Гражданского кодекса Российской Федерации вред, причиненный жизни или здоровью граждан деятельностью, создающей повышенную опасность для окружающих (источником повышенной опасности), возмещается владельцем источника повышенной опасности независимо от его вины.

По смыслу статьи 1079 Гражданского кодекса Российской Федерации источником повышенной опасности следует признать любую деятельность, осуществление которой создает повышенную вероятность причинения вреда из-за невозможности полного контроля за ней со стороны человека, а также деятельность по использованию, транспортировке, хранению предметов, веществ и других объектов производственного, хозяйственного или иного назначения, обладающих такими же свойствами.

Размер компенсации зависит от характера и объема причиненных истцу нравственных или физических страданий, степени вины ответчика в каждом конкретном случае, иных заслуживающих внимания обстоятельств. Степень нравственных или физических страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств причинения морального вреда и других конкретных обстоятельств, свидетельствующих о тяжести перенесенных им страданий (пункт 8 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации № 10 от 20 декабря 1994 года).

Пунктом 32 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 года № 1 разъяснено, что причинение вреда жизни или здоровью гражданина умаляет его личные нематериальные блага, влечет физические или нравственные страдания, потерпевший, наряду с возмещением причиненного ему имущественного вреда, имеет право на компенсацию морального вреда при условии наличия вины причинителя вреда. Независимо от вины причинителя вреда осуществляется компенсация морального вреда, если вред жизни или здоровью гражданина причинен источником повышенной опасности.

При этом суду следует иметь в виду, что, поскольку потерпевший в связи с причинением вреда его здоровью во всех случаях испытывает физические или нравственные страдания, факт причинения ему морального вреда предполагается. Установлению в данном случае подлежит лишь размер компенсации морального вреда.

При определении размера компенсации морального вреда суду с учетом требований разумности и справедливости следует исходить из степени нравственных или физических страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред, степени вины нарушителя и иных заслуживающих внимания обстоятельств каждого дела.

Исходя из приведенных норм и разъяснений Верховного Суда Российской Федерации, определение размера компенсации морального вреда законодателем отнесено к исключительной компетенции суда.

В постановлении Европейского Суда по правам человека от 18 марта 2010 года по делу «М. (Maksimov) против России» указано, что задача расчета размера компенсации является сложной. Она особенно трудна в деле, предметом которого является личное страдание, физическое или нравственное. Не существует стандарта, позволяющего измерить в денежных средствах боль, физическое неудобство и нравственное страдание и тоску. Национальные суды всегда должны в своих решениях приводить достаточные мотивы, оправдывающие ту или иную сумму компенсации морального вреда, присуждаемую заявителю. В противном случае отсутствие мотивов, например, несоразмерно малой суммы компенсации, присужденной заявителю, будет свидетельствовать о том, что суды не рассмотрели надлежащим образом требования заявителя и не смогли действовать в соответствии с принципом адекватного и эффективного устранения нарушения.

Из изложенного следует, что, поскольку, предусматривая в качестве способа защиты нематериальных благ компенсацию морального вреда, закон (статьи 151, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации) устанавливает лишь общие принципы для определения размера такой компенсации, суду при разрешении спора о компенсации морального вреда необходимо в совокупности оценить конкретные незаконные действия причинителя вреда, соотнести их с тяжестью причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий и индивидуальными особенностями его личности, учесть заслуживающие внимание фактические обстоятельства дела, а также требования разумности и справедливости, соразмерности компенсации последствиям нарушения прав пострадавшей стороны как основополагающие принципы, предполагающие установление судом баланса интересов сторон. При этом соответствующие мотивы о размере компенсации морального вреда должны быть приведены в судебном постановлении во избежание произвольного завышения или занижения судом суммы компенсации.

Нормативным положениям, регулирующим вопросы компенсации морального вреда и определения размера такой компенсации, разъяснениям Пленума Верховного Суда Российской Федерации по их применению, правовой позиции Европейского Суда по правам человека обжалуемое решение суда отвечает.

Разрешая спор в части взыскания компенсации морального вреда, суд первой инстанции, установив, что Мизгирев А.И. являлся в момент совершения ДТП владельцем источника повышенной опасности и управлял им, вред здоровью истца причинен вследствие противоправных действий ответчика, а также, приняв во внимание характер физических и нравственных страданий Одинцовой Н.А., её возраст, степень причиненного ей вреда, принципа разумности и справедливости, учитывая длительность лечения и реабилитации, материальное положение ответчика, отсутствие у него ограничений к труду, исходил из необходимости восстановления нарушенных личных неимущественных прав истца путем взыскания с Мизгирева А.И. компенсации морального вреда в сумме
300 000 рублей.

Данный вывод суда, по мнению судебной коллегии, является правильным, основанным на собранных по делу и правильно оцененных доказательствах, соответствует фактическим обстоятельствам по делу, требованиям законодательства.

Как следует из материалов дела, 23 октября 2018 года в 21 час 09 минут у дома <адрес> Мизгирев А.И., управляя технически исправным транспортным средством марки ..., государственный регистрационный знак ..., в нарушение пункта 14.1 Правил дорожного движения, допустил наезд на пешехода Одинцову Н.А., переходившую проезжую часть дороги под прямым углом к краю проезжей части при отсутствии в зоне видимости пешеходного перехода, в результате чего ей были причинены телесные повреждения (л.д.7).

Согласно карте вызова скорой медицинской помощи №... от 23 октября 2018 года, 21 час 23 минуты пострадавшая была госпитализирована в Бюджетное учреждение здравоохранения «Вологодская областная клиническая больница» с жалобами на .... Одинцовой Н.А. поставлен диагноз: ... (л.д.37-38).

Стационарное лечение истец проходила в травматологическом центре Бюджетного учреждения здравоохранения «Вологодская областная клиническая больница» с 23 октября 2018 года по 02 ноября 2018 года, ей был выставлен диагноз ..., при этом 24 октября 2018 года была проведена операция - ....

Одинцова Н.А.02 ноября 2018 года была выписана на амбулаторное лечение, на котором находилась по 30 апреля 2019 года, о чем свидетельствуют листы нетрудоспособности №..., №..., №...,
№..., №..., №..., №... (л.д.14-20), с 05 июня 2019 года по 21 июня 2019 года (лист нетрудоспособности №...), с 11 ноября 2019 года по 26 ноября 2019 года находилась на лечении в условиях дневного стационара на неврологическом отделении БУЗ ВО «Вологодский областной лечебно-реабилитационный центр» (лист нетрудоспособности №...) с диагнозом ... (л.д.78-79).

С 12 апреля 2021 года по 20 апреля 2021 года, с 31 мая 2021 года по 18 июня 2021 года истец находилась на травматологическом отделении № 2 травматологического центра Бюджетного учреждения здравоохранения «Вологодская областная клиническая больница» с диагнозом ..., ей были проведены операции: 12 апреля 2021 года – ..., 03 июня 2021 года – ... (л.д.9,76,77).

С 21 апреля 2021 года по 30 мая 2021 года, с 19 июня 2021 года по 30 июля 2021 года Одинцова Н.А. была выписана на амбулаторное лечение, о чем свидетельствуют больничные листы №..., №..., №..., №... (л.д. 10-11,13,96).

Согласно заключению эксперта БУЗ ВО «Бюро судебно-медицинской экспертизы» №... от 13 декабря 2018 года, Одинцовой Н.А. был причинен средней тяжести вред здоровью (л.д.43).

Учитывая изложенное, судебная коллегия полагает доказанным факт наличия вреда у потерпевшей Одинцовой Н.А.

Вступившим в законную силу постановлением Вологодского городского суда от 04 февраля 2019 года Мизгирев А.И. признан виновным в совершении административного правонарушения, предусмотренного частью 2 статьи 12.24 Кодекса об административных правонарушениях Российской Федерации (л.д.7).

Из указанного постановления следует, что действия Мизгирева А.И. состоят в прямой причинно-следственной связи с наступившими последствиями в виде причинения средней тяжести вреда здоровью Одинцовой Н.А.

То обстоятельство, что ответчик не имел прямого умысла на причинение вреда истцу и не предвидел возможности наступления негативных последствий, не имеет правового значения при установленном факте нарушения Правил дорожного движения Российской Федерации и причинения вреда здоровью истца источником повышенной опасности, поэтому доводы апеллянта в указанной части подлежат отклонению.

Таким образом, представленными в материалах дела документами доказана совокупность условий: наличие вреда, противоправное поведение (действие или бездействие) причинителя вреда, причинно-следственная связь между противоправным поведением и наступившим вредом, вина причинителя вреда, позволяющих возлагать на ответчика обязанность возместить истцу моральный вред, поэтому судебная коллегия полагает выводы суда первой инстанции в этой части верными и считает, что при разрешении возникшего спора суд правильно определил обстоятельства, имеющие значение для дела, дал им надлежащую правовую оценку.

Учитывая вышеизложенное, приняв во внимание фактические обстоятельства дела, то обстоятельство, что водитель Мизгирев А.И. совершил наезд на истца при переходе ею дороги перпендикулярно ввиду отсутствия в зоне видимости пешеходного перехода, характер причиненных истцу физических и нравственных страданий, выразившихся в получении Одинцовой Н.А., которой на момент ДТП было ... года, ..., что соответствует по заключению судебного медицинского эксперта средней тяжести вреда здоровью, а также тот факт, что после ДТП истец проходила длительное лечение (с 23 октября 2018 года по 21 июня 2019 года, с 11 ноября 2019 года по 26 ноября 2019 года, с 12 апреля 2021 года по 30 июля 2021 года, что в общей сложности составляет более полугода), неоднократные оперативные вмешательства и курсы реабилитации (...), не могла вести полноценную активную жизнь, в том числе занимая должность ..., не могла продолжать исполнять служебные обязанности и реализовать запланированные мероприятия, была ограничена в движении, у неё сохранялись болезненные ощущения, изменился привычный образ жизни, появилась необходимость постоянного обращения за посторонней помощью для повседневного бытового обслуживания, взыскание с ответчика в пользу истца компенсации морального вреда в размере 300 000 рублей является разумным и справедливым, обеспечивающим баланс прав и законных интересов сторон. Данная денежная компенсация будет способствовать восстановлению баланса между последствиями нарушения прав истца и степенью ответственности, применяемой к ответчику.

С учетом вышеизложенного оснований для уменьшения размера компенсации морального вреда по доводам апелляционной жалобы судебная коллегия не усматривает и полагает, что взысканный судом размер компенсации соответствует характеру, объему и тяжести причиненных Одинцовой Н.А. физических и нравственных страданий, а также требованиям разумности и справедливости, с учетом индивидуальных особенностей потерпевшей, что согласуется с разъяснениями Пленума Верховного Суда Российской Федерации, изложенными в пункте 8 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 года № 10 «О некоторых вопросах применения законодательства о компенсации морального вреда».

Как разъяснено в пункте 17 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 года № 1 при разрешении спора о возмещении вреда жизни или здоровью, причиненного вследствие умысла потерпевшего, судам следует учитывать, что согласно пункту 1 статьи 1083 Гражданского кодекса Российской Федерации такой вред возмещению не подлежит.

Виновные действия потерпевшего, при доказанности его грубой неосторожности и причинной связи между такими действиями и возникновением или увеличением вреда, являются основанием для уменьшения размера возмещения вреда. При этом уменьшение размера возмещения вреда ставится в зависимость от степени вины потерпевшего. Если при причинении вреда жизни или здоровью гражданина имела место грубая неосторожность потерпевшего и отсутствовала вина причинителя вреда, когда его ответственность наступает независимо от вины, размер возмещения вреда должен быть уменьшен судом, но полностью отказ в возмещении вреда в этом случае не допускается (пункт 2 статьи 1083 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Вопрос о том, является ли допущенная потерпевшим неосторожность грубой, в каждом случае должен решаться с учетом фактических обстоятельств дела (характера деятельности, обстановки причинения вреда, индивидуальных особенностей потерпевшего, его состояния и др.).

При грубой неосторожности нарушаются обычные, очевидные для всех требования, предъявляемые к лицу, осуществляющему определенную деятельность. При простой неосторожности, наоборот, не соблюдаются повышенные требования. К проявлению грубой неосторожности, как правило, относится грубое нарушение Правил дорожного движения Российской Федерации пешеходом или лицом, управляющим механическим транспортным средством, нарушения иных обязательных правил и норм поведения.

Из содержания постановления Вологодского городского суда от 04 февраля 2019 года следует, что непосредственной причиной дорожно-транспортного происшествия явилось нарушение требований пункта 14.1 Правил дорожного движения Российской Федерации.

Пунктами 4.3, 4,5 Правил дорожного движения Российской Федерации закреплено, что пешеходы должны переходить дорогу по пешеходным переходам, в том числе по подземным и надземным, а при их отсутствии - на перекрестках по линии тротуаров или обочин. При отсутствии в зоне видимости перехода или перекрестка разрешается переходить дорогу под прямым углом к краю проезжей части на участках без разделительной полосы и ограждений там, где она хорошо просматривается в обе стороны. На нерегулируемых пешеходных переходах пешеходы могут выходить на проезжую часть (трамвайные пути) после того, как оценят расстояние до приближающихся транспортных средств, их скорость и убедятся, что переход будет для них безопасен. При переходе дороги вне пешеходного перехода пешеходы, кроме того, не должны создавать помех для движения транспортных средств и выходить из-за стоящего транспортного средства или иного препятствия, ограничивающего обзорность, не убедившись в отсутствии приближающихся транспортных средств.

Из схемы места совершения административного правонарушения видно, что место наезда на пешехода находится на расстоянии 2,7 метров от тротуара по улице <адрес> и на расстоянии 8,8 метров от аллеи. С указанным местом наезда не согласилась Одинцова Н.А., о чем свидетельствует её подпись.

В суде апелляционной инстанции Одинцова Н.А. пояснила, что место наезда располагалось ближе к аллее.

Из ответов Департамента городского хозяйства Администрации города Вологды от 19 января 2022 года, 31 января 2022 года следует, что организация дорожного движения от перекрестка «<адрес>» до перекрестка «<адрес>» и до перекрестка «<адрес>» осуществляется в соответствии проектов организации дорожного движения (далее - Проект).

Согласно Проекта на участке «<адрес>» при движении по ул. <адрес> в сторону ул. <адрес> справа от дороги установлены дорожные знаки 4.2.1 «Объезд препятствия с права», 3.27 «Остановка запрещена», 6.4 «Парковка (парковочное место)», 8.6.2 «Способ постановки транспортного средства на стоянку», 8.6.5 «Способ постановки транспортного средства на стоянку», 6.4. 6.4 «Парковка (парковочное место)».

При движении по ул. <адрес> в сторону ул. <адрес> - 5.5 «Дорога с односторонним движением», 3.27 «Остановка запрещена», 8.24 «Работает эвакуатор», 3.27 «Остановка запрещена», 8.2.4 «Зона действия», 3.2 «Движение запрещено», 3.27 «Остановка запрещена», 5.6 «Конец дороги с односторонним движением», 3.27 «Остановка запрещена», 8.2.3 «Зона действия», 8.24 «Работает эвакуатор». На участке «<адрес>» при движении в сторону <адрес> справа от дороги установлены дорожные знаки 2.1 «Главная дорога», 5.19.1(5.19.2) «Пешеходный переход», 2.4 «Уступите дорогу», 5.19.1(5.19.2) «Пешеходный переход».

Согласно Проекту, дорожный знак 5.19.1(5.19.2) «Пешеходный переход» расположенный у входа на <адрес> находится на расстоянии 43 метров до точки 1 (конец аллеи), расположенной на расстоянии 8,8 метров от места наезда по схеме ДТП.

С учетом тёмного времени суток, расстояния, на котором от места наезда расположен пешеходный переход, оснований полагать, что он находился в зоне видимости Одинцовой Н.А., не имеется. Кроме того заслуживают внимание доводы истца в той части, что знак «Пешеходный переход» для пересечения ул. <адрес> при движении по ул. <адрес> в сторону ул. <адрес>, согласно пояснений Департамента городского хозяйства Администрации города Вологды от 31 января 2022 года не предусмотрен, знак «Пешеходный переход» для пересечения ул. <адрес> имеет место быть только за несколько кварталов в обратную сторону по ходу движения потерпевшей от места наезда на перекрестке улиц <адрес> и <адрес>, который знак «Пешеходный переход», по мнению судебной коллегии, находился в вне зоне видимости.

Оценивая доводы ответчика о наличии в действиях Одинцовой Н.А. грубой неосторожности, суд апелляционной инстанции приходит к выводу об отсутствии таковой, при этом ни материалами настоящего дела, ни материалами дела об административном правонарушении в отношении Мизгирева А.И. не установлено то обстоятельство, что истец нарушила требования пунктов 4.5, 4.6 Правил дорожного движения Российской Федерации, вышла на полосу движения автомобиля ответчика в момент, когда данный автомобиль находился на небезопасном для нее удалении и она должна была воздержаться от дальнейшего движения, грубой неосторожностью признано быть не может, в связи с чем оснований для уменьшения размера возмещения вреда в соответствии с положениями статьи 1083 Гражданского кодекса Российской Федерации не имеется, при этом доводы апелляционной жалобы о минимальности степени вины ответчика отклоняются как неподтверждённые материалами дела.

Как пояснил ответчик в судебном заседании в суде апелляционной инстанции, он не видел, как Одинцова Н.А. пересекала проезжую часть, при этом препятствий с правой стороны по ходу движения не было.

В части ссылок апеллянта о необходимости учета его материального положения, судебная коллегия полагает, что Мизгирев А.И., <ДАТА> года рождения, является молодым трудоспособным лицом и не имеет ограничений к трудовой деятельности.

Представленным в суде апелляционной инстанции свидетельством о государственной регистрации права подтверждается наличие у Мизгирева А.И. на праве собственности недвижимого имущества – благоустроенной квартиры общей площадью 43,4 кв.м.

Пояснения ответчика и представленная им справка о перемене места работы, а также эпикризы не подтверждают то обстоятельство, что Мизгирев А.М. был вынужден по медицинским показаниям изменить место работы, соответствующего медицинского заключения об этом, а также приказа работодателя о переводе ответчика на другую работу по медицинским показаниям суду не было представлено в отсутствие к этому объективных препятствий. Эпикризы из истории болезни подтверждают факт лечения.

Наличие у ответчика на иждивении несовершеннолетнего ребенка, которому он оказывает материальную помощь, само по себе не является основанием для снижения установленной судом первой инстанции размера компенсации причиненного его действиями истцу морального вреда.

Таким образом, доводы апелляционной жалобы об уменьшении компенсации морального вреда с учетом имущественного положения ответчика не могут являться обстоятельством, влекущим вмешательство в обжалуемое судебное постановление.

Пунктом 23 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 года № 1 предусматривается, что владелец источника повышенной опасности может быть освобожден судом от ответственности, если докажет, что вред причинен вследствие непреодолимой силы или умысла самого потерпевшего (пункт 1 статьи 1079 Гражданского кодекса Российской Федерации). Под непреодолимой силой понимаются чрезвычайные и непредотвратимые при данных условиях обстоятельства (пункт 1 статьи 202, пункт 3 статьи 401 Гражданского кодекса Российской Федерации). Под умыслом потерпевшего понимается такое его противоправное поведение, при котором потерпевший не только предвидит, но и желает либо сознательно допускает наступление вредного результата (например, суицид).

При этом, объективных, относимых, допустимых доказательств тому, что в момент дорожно-транспортного происшествия происходили чрезвычайные и непредотвратимые обстоятельства, а также Одинцова Н.А. желала либо сознательно допускала наступление вредного результата, ответчиком в нарушение положений статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации не представлено в отсутствие к этому объективных препятствий.

Разрешая спор в части взыскания с Мизгирева А.И. в пользу
Одинцовой Н.А. утраченного заработка, суд первой инстанции, руководствуясь положениями статей 1085, 1086 Гражданского кодекса Российской Федерации, пунктом 27 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 года № 1, учитывая осуществление Одинцовой Н.А. трудовой деятельности в Департаменте финансов Вологодской области в качестве ..., приняв во внимание факт получения истцом в периоды нетрудоспособности пособия в размере 605 400 рублей, вычислив, что сумма неполученных истцом доходов за периоды ее нетрудоспособности будет равной 1 563 729 рублей, исходил из того, что сумма утраченного Одинцовой Н.А. заработка с учетом полученных ею пособий по временной нетрудоспособности будет равной 958 329 рублей (1 563 729 рублей – 605 400 рублей, однако в пределах суммы заявленных требований ко взысканию с ответчика в пользу истца подлежит сумма утраченного заработка в размере
455 501 рубля 99 копеек.

Оснований не согласиться с указанными выводами, а также расчетом суда первой инстанции судебная коллегия не находит, поскольку они сделаны в соответствии с установленными обстоятельствами дела, исследованными судом доказательствами, оценка которых приведена в судебном решении по правилам статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, основаны на применении норм материального права и не опровергнуты ни в апелляционной жалобе, ни суде апелляционной инстанции.

Иные доводы апелляционной жалобы основанием для отмены решения суда не являются, поскольку основаны на иной оценке доказательств по делу, ином толковании норм материального права.

Юридически значимые обстоятельства судом установлены правильно, нарушений норм материального и процессуального права, влекущих отмену решения суда, не имеется.

Руководствуясь статьей 328 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

определила:

решение Вологодского городского суда Вологодской области от 08 октября 2021 года оставить без изменения, апелляционную жалобу представителя Мизгирева А.И. по доверенности Бараева П.В. – без удовлетворения.

Председательствующий    О.В. Образцов

Судьи:    Л.В. Белозерова

Е.С. Махина

Мотивированное апелляционное определение изготовлено в окончательной форме 07 февраля 2022 года.