Решение по делу № 33-1870/2024 от 14.03.2024

         Дело № 33-1870/2024

№ 2-246/2023 (72RS0025-01-2022-007411-57)

    АПЕЛЛЯЦИОННОЕ определение

г. Тюмень 3 апреля 2024 г.

    Судебная коллегия по гражданским делам Тюменского областного суда в составе

председательствующего	Смоляковой Е.В.,
судей	Пленкиной Е.А., Завьяловой А.В.
при секретаре	Матыченко И.А.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по апелляционной жалобе истца Болобонова Г.И. на решение Центрального районного суда г. Тюмени от 4 декабря 2023 г., которым постановлено:

«Исковые требования Болобонова Г.И. к Лещенко Н.И., Львовой Н.Г. о признании договора дарения квартиры по адресу: г. <.......>, недействительным, применении последствий недействительности сделки путем возврата имущества в наследственную массу после смерти Андреевой Е.П., признании права собственности в порядке наследования, исключении из ЕГРН сведений о собственниках квартиры – оставить без удовлетворения».

Заслушав доклад судьи Тюменского областного суда Пленкиной Е.А., объяснения ответчика Львовой Н.Г., представителя ответчика Лещенко Н.И. – Демченко Д.В., возражавших против доводов апелляционной жалобы, судебная коллегия

у с т а н о в и л а :

Болобонов Г.И. обратился в суд с иском к Лещенко Н.И., Львовой Н.Г. о признании договора дарения квартиры по адресу: <.......>, от 7 декабря 2021 г. недействительным, применении последствий недействительности сделки путем возврата имущества в наследственную массу после смерти Андреевой Е.П., признании права собственности в порядке наследования, исключении из Единого государственного реестра недвижимости (далее – ЕГРН) сведений о собственниках квартиры.

В обоснование заявленных требований истец указал, что Андреева Е.П. (мать истца) умерла <.......>, Андреева Е.П. и Андреев Г.П. на праве общей совместной собственности являлись собственниками квартиры, расположенной по адресу: <.......>. В ходе вступления в наследство после смерти Андреевой Е.П. выяснилось, что Андреев Г.П. и Андреева Е.П. не являются собственниками вышеуказанной квартиры, ими в отношении долей 7 декабря 2021 г. заключен оспариваемый договор дарения с Лещенко Н.И. и Львовой Н.Г. по 1/2 каждой. Истец полагал, что Андреева Е.П. была введена в заблуждение, находясь в достаточно преклонном возрасте (72 года) для заключения каких-либо сделок, и в момент подписания оспариваемого договора дарения по совокупности заболеваний не понимала значения своих действий и не отдавала им отчет. Также полагал, что подписи в договоре дарения сфальсифицированы. Истец принял наследство, открывшееся после смерти Андреевой Е.П. в установленный шестимесячный срок путем подачи заявления нотариусу о принятии наследства.

Истец Болобонов Г.И. в судебное заседание суда первой инстанции не явился, о времени и месте судебного заседания извещен, его представитель Гордеева И.Г. в судебном заседании исковые требования поддержала по изложенным основаниям.

Ответчик Львова Н.Г. в судебном заседании исковые требования не признала.

Ответчик Лещенко Н.И., ее представитель Демченко Д.В. в судебном заседании иск не признали по основаниям, изложенным в письменных возражениях (т.1, л.д.86-89), ответчик Лещенко Н.И. утверждала, что подпись в договоре поставлена ей.

Третьи лица Андреев Г.П., нотариус Безроднова Л.Н. в судебное заседание суда первой инстанции не явились, о времени и месте судебного заседания извещены, сведений о причинах неявки не представили.

Судом постановлено указанное выше решение, с которым не согласен истец Болобонов Г.И., в апелляционной жалобе просит об отмене решения суда первой инстанции и принятии нового решения по делу об удовлетворении заявленных требований. Указывает, что обжалуемое решение принято без учета всех обстоятельств, проверка проведена неполно, при рассмотрении дела судом была неправильно дана оценка материалам дела, объективно не исследованы все обстоятельства и доказательства по делу, что привело к неправильным выводам. Ссылается на то, что в обжалуемом решении не указаны доводы, по которым судом отвергнуты и не приняты во внимание результаты судебных экспертиз, не дана оценка результатам судебных экспертиз, не приняты во внимание важные и имеющие юридическое значение их результаты. Обращает внимание, что в заключении судебной психолого-психиатрической экспертизы экспертная комиссия указала, что «у испытуемой обнаруживался ряд факторов, которые не могли не оказывать влияние на ее психическое состояние в момент юридического акта», «волеизъявление умершей частично повторяло ранее высказанную волю в завещании, а в сделке участвовало другое лицо – муж подэкспертной, что могло оказывать влияние на формирование совершения сделки», «имеет место противоречивость описания поведения подэкспертной свидетелями, несоответствие клинической картины синдромокинезу при раковой интоксикации и распространенности процесса в сочетании с применением сильнодействующих обезболивающих препаратов». Ссылается на то, что в заключении судебной почерковедческой экспертизы указано, что подпись Андреевой Е.П. выполнена самой Андреевой Е.П. под действием сбивающих факторов, включая необычное (болезненное) состояние писавшего. Полагает, что суду следовало не только принимать во внимание слова экспертов, но и обратить внимание на тяжесть заболевания Андреевой Е.П., препараты, которые принимала Андреева Е.П., каким образом данные препараты воздействуют на ясность и сознание человека, однако этого сделано не было, судом не было принято во внимание тяжелое заболевание Андреевой Е.П., более того, сделка Андреевой Е.П. была совершена 7 декабря 2021 г., а <.......> Андреева Е.П. умерла, с момента совершения сделки до момента ее смерти прошло 19 дней, на момент совершения сделки по дарению состояние здоровья Андреевой Е.П. было максимально ухудшено и она доживала эти последние дни. Считает, что человек, находясь в таком тяжелом предсмертном состоянии, принимая сильные препараты, оказывающие влияние на ее психику, не мог находится в здравом уме и давать отчет своим действиям.

На основании статьи 167 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации дело рассмотрено судебной коллегией в отсутствие истца Болобонова Г.И., ответчика Лещенко Н.И., третьих лиц Андреева Г.П., нотариуса Безродновой Л.Н., извещенных о времени и месте судебного заседания, не представивших сведений о причинах неявки.

Заслушав объяснения ответчика Львовой Н.Г., представителя ответчика Лещенко Н.И., изучив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, проверив решение суда в пределах доводов апелляционной жалобы в соответствии с требованиями части 1 статьи 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия оснований для отмены либо изменения решения суда в апелляционном порядке не находит.

Как установлено судом и следует из материалов дела, квартира по адресу<.......>, с 16 июля 2018 г. находилась в общей совместной собственности Андреевой Е.П. и Андреева Г.П. (т.1, л.д.14).

7 декабря 2021 г. был заключен договор дарения указанной квартиры, по условиям которого Андреева Е.П. и Андреев Г.П. (дарители) подарили принадлежащую им на праве общей совместной собственности квартиру Лещенко Н.И. и Львовой Н.Г. (по 1/2 доле каждой) (т.1, л.д.77-78).

17 декабря 2021 г. на основании указанного договора было зарегистрировано право общей долевой собственности на квартиру за Лещенко Н.И. и Львовой Н.Г. по 1/2 доли за каждой.

<.......> Андреева Е.П. умерла, после ее смерти было заведено наследственное дело (л.д.15, 36-68).

Из наследственного дела следует, что наследодатель оформила завещание от 15 октября 2019 г., согласно которому завещала все свое имущество, в том числе квартиру по адресу: <.......>, Лещенко Н.И. (л.д.38).

Болобонов Г.И., Лещенко Н.И., Падалка И.И. являются детьми Андреевой Е.П.

В рамках наследственного дела Болобонов Г.И. написал заявление о принятии наследства после смерти матери – Андреевой Е.П., остальные наследники – Падалка И.И., Лещенко Н.И., Андреев Г.П. – отказались от принятия наследства после смерти Андреевой Е.П.

В ходе производства по делу назначена комплексная амбулаторная первичная посмертная судебная психолого-психиатрической экспертиза, проведение которой было поручено экспертам Государственного бюджетного учреждения здравоохранения Тюменской области «Тюменская областная клиническая психиатрическая больница» (далее – ГБУЗ ТО «ТОКПБ»).

Согласно заключению экспертов ГБУЗ ТО «ТОКПБ» экспертная комиссия пришла к выводу о том, что Андреева Е.П., 1949 года рождения, каким-либо психическим заболеванием не страдала, об этом свидетельствует предоставленная медицинская документация, в которой отсутствуют не только описание психических расстройств, но и рекомендации направления к психиатру. При жизни диагноз психического расстройства установлен не был. Вместе с тем у испытуемой обнаруживался ряд факторов, которые не могли не оказывать влияние на ее психическое состояние в момент юридического акта (раковая интоксикация, метастазирование в головной мозг). В максимально приближенный период к сделке Андреева Е.П. осматривалась врачом-онкологом с описанием ее психического состояния, и формально сохраняла когнитивные возможности. Кроме того, волеизъявление умершей частично повторяло ранее высказанную волю в завещании, а в сделке участвовало другое лицо – муж подэкспертной, что могло оказывать влияние на формирование мотивов совершения сделки. Ввиду противоречивости описания поведения подэкспертной свидетелями, несоответствия клинической картины синдромокинезу при раковой интоксикации и распространенности процесса в сочетании с применением сильнодействующих обезболивающих препаратов однозначно ответить на вопрос, могла ли Андреева Е.П. понимать значение своих действий и руководить ими на момент сделки не представляется возможным (т.1, л.д.153-160).

Определением Центрального районного суда г. Тюмени от 29 мая 2023 г. по делу по ходатайству истца была назначена судебная почерковедческая экспертиза, проведение которой поручено экспертам Федерального бюджетного учреждения Тюменская лаборатория судебной экспертизы Министерства юстиции Российской Федерации (далее – ФГУ Тюменская лаборатория судебной экспертизы).

Согласно заключению ФБУ Тюменская лаборатория судебной экспертизы запись: а) «Андреева Е.П.», расположенная в разделе «Подписи сторон» в 1-й строке сверху после слова «Даритель» на оборотной стороне договора дарения квартиры, расположенной по адресу: <.......>, заключенного от имени Андреевой Е.П. и Андреева Г.П., с одной стороны - «Дарители», Лещенко Н.И. и Львовой Н.Г., с другой стороны - «Одаряемые» от 7 декабря 2021 г.; б) подпись от имени Андреевой Е.П., расположенная справа от удостоверительной записи в 1-й строке сверху на оборотной стороне вышеуказанного договора дарения выполнены самой Андреевой Е.П. под действием «сбивающих факторов, включая необычное (болезненное) состояние писавшего. Подпись от имени Лещенко Н.И., расположенная в разделе «Подписи сторон» в 3-й строке сверху после слова «Одаряемая» справа от удостоверительной рукописной записи на оборотной стороне договора дарения от <.......>, указанного в п.1«а» раздела заключения «Выводы» - выполнена не самой Лещенко Н.И., а другим лицом с подражанием ее подписи (т.1, л.д.220-225).

Разрешая спор, руководствуясь статьями 166, 168, 177 Гражданского кодекса Российской Федерации, суд первой инстанции исходил из того, что сведений о состоянии Андреевой Е.П. на учете у врача-психиатра на момент составления оспариваемого договора не имеется, при жизни никем из ее близких родственников вопрос о признании наследодателя недееспособным не инициировался, согласно заключению судебно-психиатрической экспертизы определить возможность Андреевой Е.П. понимать и руководить своими действиями не представилось возможным, в связи с чем суд пришел к выводу об отсутствии оснований для удовлетворения требований истца по основаниям, предусмотренным статьей 177 Гражданского кодекса Российской Федерации. Доводы истца о недействительности сделки по мотиву ее подписания не одаряемой Лещенко Н.И., а другим лицом судом в обоснование удовлетворения исковых требований не приняты с указанием, что воля одаряемой Лещенко Н.И. на принятие в дар 1/2 доли в праве собственности на квартиру была установлена в судебном заседании, а подпись от имени дарителя Андреевой Е.П. принадлежит самому дарителю. Поскольку судом отказано в удовлетворении основного требования о признании сделки недействительной, суд первой инстанции пришел к выводу об отсутствии оснований для удовлетворения производных от него требований – о применении последствий недействительности сделки путем возврата имущества в наследственную массу после смерти Андреевой Е.П., признании права собственности в порядке наследования, исключении из ЕГРН сведений о собственниках квартиры.

С выводами суда судебная коллегия соглашается, полагая, что доводы апелляционной жалобы истца их не опровергают.

Согласно статье 209 Гражданского кодекса Российской Федерации собственнику принадлежат права владения, пользования и распоряжения своим имуществом.

Собственник вправе по своему усмотрению совершать в отношении принадлежащего ему имущества любые действия, не противоречащие закону и иным правовым актам и не нарушающие права и охраняемые законом интересы других лиц, в том числе отчуждать свое имущество в собственность другим лицам, передавать им, оставаясь собственником, права владения, пользования и распоряжения имуществом, отдавать имущество в залог и обременять его другими способами, распоряжаться им иным образом.

Статьей 421 Гражданского кодекса Российской Федерации предусмотрено, что граждане и юридические лица свободны в заключении договора, условия договора определяются по усмотрению сторон, кроме случаев, когда содержание соответствующего условия предписано законом или иными правовыми актами.

На основании статьи 572 Гражданского кодекса Российской Федерации по договору дарения одна сторона (даритель) безвозмездно передает или обязуется передать другой стороне (одаряемому) вещь в собственность либо имущественное право (требование) к себе или к третьему лицу либо освобождает или обязуется освободить ее от имущественной обязанности перед собой или перед третьим лицом.

Согласно статье 166 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка недействительна по основаниям, установленным законом, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка). Требование о признании оспоримой сделки недействительной может быть предъявлено стороной сделки или иным лицом, указанным в законе. Оспоримая сделка может быть признана недействительной, если она нарушает права или охраняемые законом интересы лица, оспаривающего сделку, в том числе повлекла неблагоприятные для него последствия.

В соответствии со статьей 167 Гражданского кодекса Российской Федерации недействительная сделка не влечет юридических последствий, за исключением тех, которые связаны с ее недействительностью, и недействительна с момента ее совершения.

Согласно пункту 1 статьи 177 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина либо иных лиц, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены в результате ее совершения.

В силу закона такая сделка является оспоримой, в связи с чем лицо, заявляющее требование о признании сделки недействительной по основаниям, указанным в пункте 1 статьи 177 Гражданского кодекса Российской Федерации, согласно статье 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации обязано доказать наличие оснований для недействительности сделки.

Частью 1 статьи 79 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации предусмотрено, что в случае возникновения в процессе рассмотрения дела вопросов, требующих специальных знаний в различных областях науки, техники, искусства, ремесла, суд назначает экспертизу. Проведение экспертизы может быть поручено судебно-экспертному учреждению, конкретному эксперту или нескольким экспертам.

В соответствии с абзацем 3 пункта 13 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24 июня 2008 г. N 11 «О подготовке гражданских дел к судебному разбирательству» во всех случаях, когда по обстоятельствам дела необходимо выяснить психическое состояние лица в момент совершения им определенного действия, должна быть назначена судебно-психиатрическая экспертиза, например, при рассмотрении дел о признании недействительными сделок по мотиву совершения их гражданином, неспособным понимать значение своих действий или руководить ими (статья 177 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В силу вышеприведенных положений закона и руководящих разъяснений, вследствие отсутствия у суда специальных познаний в области медицины, в частности, психиатрии, по делу судом назначена судебная экспертиза.

Утверждения заявителя жалобы о том, что наследодатель в юридически значимый период по назначению врача принимал сильнодействующие препараты, иные доводы апелляционной жалобы о наличии обстоятельств, которые могли повлиять на принятие Андреевой Е.П. решения в момент подписания договора дарения, связанные с ее состоянием здоровья, являлись предметом экспертного исследования и были учтены при проведении экспертизы. Вместе с тем, комиссия экспертов, проанализировав медицинские документы, в том числе относящиеся к периоду заключения оспариваемого договора, пришла к выводу о том, что однозначно ответить на вопрос, могла ли Андреева Е.П. понимать значение своих действий и руководить ими на момент сделки, не представляется возможным.

При таких обстоятельствах, с учетом содержания представленных в материалы дела письменных доказательств, медицинской документации, судебная коллегия находит правильными выводы суда первой инстанции о недоказанности того факта, что на момент составления и подписания договора дарения от 7 декабря 2021 г. Андреева Е.П. не могла понимать значение своих действий и руководить ими, и, соответственно, об отсутствии необходимых условий для признания договора дарения недействительным по основаниям, предусмотренным статьей 177 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Как следует из материалов дела и содержания обжалуемого решения, суд оценил все представленные сторонами доказательства, и в том числе заключение посмертной судебно-психиатрической экспертизы и иные письменные доказательства по правилам статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, правомерно сославшись на недоказанность позиции истца о наличии признаков недействительности оспариваемого договора по основаниям статьи 177 Гражданского кодекса Российской Федерации

Оснований не согласиться с такой оценкой доказательств у судебной коллегии не имеется, в связи с чем судебная коллегия отклоняет доводы заявителя жалобы о неправильной оценке заключения судебной экспертизы.

Ссылки истца на выводы комиссии судебных экспертов о том, что выявленные у подэкспертной заболевания не могли не оказывать влияние на ее психическое состояние в момент юридического акта не могут быть приняты во внимание судебной коллегией, поскольку названный вывод, будучи действительно изложенным в заключении судебно-психиатрической экспертизы, носит предположительный и промежуточный характер.

Окончательный же вывод комиссии судебных экспертов заключается в невозможности дать мотивированный ответ на поставленные судом вопросы.

Судебная коллегия отмечает, что имеющиеся в материалах настоящего дела письменные доказательства в совокупности с объяснениями сторон позволяют сделать вывод о том, что у Андреевой Е.П. имелось тяжелое заболевание, однако ни одно из представленных доказательств вопреки доводам апелляционной жалобы не свидетельствует о развитии у нее психического расстройства, которое бы могло значительно повлиять на ее критические и прогностические способности.

Ссылки же заявителя жалобы на имевшие, по его мнению, место особенности поведения Андреевой Е.П., вызванные заболеванием и побочными эффектами принимавшихся медицинских препаратов, носят субъективный характер, не подтверждаются иными доказательствами (медицинские документы не содержат описания ненормального состояния психики Андреевой Е.П.) и не могут сами по себе свидетельствовать о наличии оснований для признания оспариваемого договора недействительным.

По результатам проведения судебной почерковедческой экспертизы обстоятельства подписания договора дарителем Андреевой Е.П. установлены, обстоятельства наличия воли на принятие в дар 1/2 доли квартиры по данному договору одаряемой Лещенко Н.И., которая утверждала о подписании ей договора, подтверждены самой Лещенко Н.И. в ходе производства по делу, с учетом того, что положения статьи 50 Гражданского кодекса Российской Федерации позволяют лицу, в интересе которого предпринимаются действия без его поручения, на одобрение данных действий, в связи с чем доводы апелляционной жалобы со ссылкой на результаты почерковедческой экспертизы в обоснование удовлетворения заявленных требований приняты быть не могут.

Указание в выводах эксперта в заключении почерковедческой экспертизы на необычное (болезненное) состояние Андреевой Е.П. вопреки доводам апелляционной жалобы основанием для удовлетворения заявленных требований не является, принимая во внимание проведение по делу судебной психолого-психиатрической судебной экспертизы, по результатам которой экспертами с необходимой достоверностью не установлены обстоятельства невозможности понимать значение своих действий и руководить ими Андреевой Е.П. в момент совершения сделки.

В силу изложенного, обстоятельства, имеющие юридическое значение для дела, судом установлены, выводы суда им соответствуют, нарушения либо неправильного применения норм права судом не допущено, доводы апелляционной жалобы выводов суда не опровергают, основаны на субъективном восприятии возникших правоотношений и неверном толковании норм права, в связи с чем предусмотренных статьей 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации оснований для отмены либо изменения решения суда в апелляционном порядке не имеется.

Руководствуясь статьями 328-330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

о п р е д е л и л а :

решение Центрального районного суда г. Тюмени от 4 декабря 2023 г. оставить без изменения, апелляционную жалобу истца Болобонова Г.И. – без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи коллегии

Апелляционное определение в окончательной форме изготовлено 5 апреля 2024 г.