Решение по делу № 33-237/2017 от 16.01.2017

Судья: Сапогова Т.В.                                                                                                Дело № 33-237

А П Е Л Л Я Ц И О Н Н О Е О П Р Е Д Е Л Е Н И Е

«06» февраля 2017 года

Судебная коллегия по гражданским делам Костромского областного суда в составе:

Председательствующего Гусевой Н.А.,

и судей: Лукьяновой С.Б., Демьяновой Н.Н.,

присекретаре <данные изъяты>

рассмотрела в открытом судебном заседании апелляционную жалобу Шентюрк Х. решение Островского районного суда Костромской области от 11 ноября 2016 года, которым исковые требования Кушнерик Г.Г. к Шентюрк О.А., Шентюрк Х., ГПКО «Судиславское ДЭП» о взыскании материального ущерба, причиненного в результате дорожно-транспортного происшествия, утраты товарной стоимости, расходов на оплату услуг независимого оценщика удовлетворены частично.

Заслушав доклад судьи Лукьяновой С.Б., выслушав представителя Шентюрк Х. и Шентюрк О.А. - Бедняшова Н.А., представителя третьего лица ОГКУ «Костромаавтодор» Агабаева Р.С., судебная коллегия

у с т а н о в и л а:

Кушнерик Г.Г. обратился в суд с иском к Шентюрк О.А. о взыскании материального ущерба, причиненного дорожно-транспортным происшествием (далее - ДТП). В обоснование указал, что ДД.ММ.ГГГГ на <данные изъяты> км автодороги <данные изъяты> произошло ДТП с участием автомобиля МАРКА1, принадлежащего ему и под его управлением, и принадлежащего Шентюрк О.А. автомобиля МАРКА2, под управлением Шентюрк Х., который был признан виновным в совершении указанного ДТП. Страховая компания ОСАО «Ингосстрах», в которую он обратился с заявлением о прямом возмещении убытков, признала данный случай страховым и произвела страховую выплату в максимальном размере, установленном законом - 120 000 руб.

Поскольку сумма страхового возмещения для ремонта транспортного средства недостаточна, он обратился к независимому оценщику ИП М. для определения стоимости восстановительного ремонта, которая с учетом износа составила <данные изъяты> руб. Кроме того, независимым оценщиком определена величина утраты товарной стоимости автомобиля (далее УТС) в сумме <данные изъяты> руб.

ДД.ММ.ГГГГ в адрес ответчика была направлена претензия с предложением в добровольном порядке выплатить сумму ущерба, превышающую лимит ответственности страховщика, УТС и расходы на оплату услуг эксперта, однако ответа на претензию не последовало. В этой связи истец просил взыскать с Шентюрк О.А. в возмещение убытков, связанных с восстановительным ремонтом транспортного средства - <данные изъяты> руб., УТС в размере <данные изъяты> руб., расходы по оплате услуг независимого оценщика - <данные изъяты> руб. и по уплате государственной пошлины - <данные изъяты> руб.

В ходе рассмотрения дела представитель истца Корытов И.Б., действующий на основании доверенности, предъявил указанные требования к Шентюрк О.А., Шентюрк Х. и ГПКО «Судиславское ДЭП», уточнив исковые требования, указал, что автомобиль истца был отремонтирован, стоимость ремонта составляет <данные изъяты> руб. В связи с чем просил взыскать в пользу истца с надлежащего ответчика ущерб, выходящий за пределы лимита ответственности страховщика - <данные изъяты> руб. (<данные изъяты> - 120 000), УТС в размере <данные изъяты> руб., расходы по оплате услуг независимого эксперта - <данные изъяты> руб., по уплате государственной пошлины - <данные изъяты> руб., расходы на оплату услуг представителя - <данные изъяты> руб.

Судом к участию в деле в качестве соответчиков привлечены ГПКО «Судиславское ДЭП», в чьи обязанности входило выполнение работ по содержанию участка автодороги, на котором произошло ДТП, и водитель автомобиля МАРКА2 Шентюрк Х., в качестве третьих лиц в деле участвовали ОСАО «Ингосстрах», ООО «Росгосстрах», ОГКУ «Костромаавтодор».

Решением Островского районного суда Костромской области от 11 ноября 2016 года исковые требования Кушнерик Г.Г. удовлетворены частично.

С Шентюрк Х. в пользу Кушнерик Г.Г. взыскан ущерб, выходящий за пределы лимита ответственности страховщика, в размере 68 098,44 руб., утрата товарной стоимости в размере 30 780 руб., расходы на оплату услуг независимого оценщика в размере 4 000 руб., расходы на оплату государственной пошлины в размере 2 628,50 руб., расходы на оплату представителя в размере 15 000 руб., а всего - 120 506 руб.

С ГПКО «Судиславское ДЭП» в пользу Кушнерик Г.Г. взыскан ущерб, выходящий за пределы лимита ответственности страховщика, в размере 68 098,44 руб., утрата товарной стоимости в размере 30 780 руб., расходы на оплату услуг независимого оценщика в размере 4 000 руб., расходы на оплату государственной пошлины в размере 2 628,50 руб., расходы на оплату представителя в размере 15 000 руб., а всего - 120 506 руб.

В удовлетворении остальной части и в удовлетворении исковых требований к Шентюрк О.А. Кушнерик Г.Г. отказано.

С Шентюрк Х. в пользу федерального бюджета взысканы расходы на проведение экспертизы ООО «А.» в размере 10 000 руб.

С ГПКО «Судиславское ДЭП» в пользу федерального бюджета взысканы расходы на проведение экспертизы ООО «А.» в размере 10 000 руб.

В апелляционной жалобе Шентюрк Х. просит решение суда в части взыскания с него материального ущерба и расходов на проведение экспертизы отменить и принять в указанной части новое решение.

Обращает внимание, что в нарушение требований ст. 83 ГПК РФ и Федерального закона «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации» назначенная судом комиссионная экспертиза была проведена экспертом ООО «А.» единолично, в связи с чем указанное заключение является ненадлежащим доказательством по делу. Несмотря на это, суд положил данное заключение в основу решения, при этом не принял во внимание четкие и однозначные выводы экспертного заключения ООО «В.» и не указал мотивы, по которым принял одно заключение и отклонил другое.

Установив причинно-следственную связь между попаданием в яму колеса управляемого им автомобиля и столкновением с автомобилем истца и определяя наличие его (Шентюрк Х.) вины в ДТП, суд не принял во внимание подтвержденные экспертами выводы об отсутствии у него возможности увидеть на засыпанной снегом дороге выбоину, размер которой превышал установленный законом максимально возможный размер. Суд также не учел, что яма была обнаружена после произошедшего ДТП, т.е. столкновение автомобилей произошло вследствие непреодолимой силы, и оставил без внимания то обстоятельство, что выбранные им характер движения (прямолинейно, по ширине своей полосы) и скорость движения (на 30-40 км ниже разрешенной) соответствовали дорожной обстановке и скорости движения автомобиля истца, который, как установлено по делу, выбрал безопасный скоростной режим.

В заседании суда апелляционной инстанции представитель ответчиков Шентюрк Х. и Шентюрк О.А. - Бедняшов Н.А. апелляционную жалобу поддержал по изложенным в ней доводам.

Представитель третьего лица ОГКУ «Костромаавтодор» Агабаев Р.С. с доводами жалобы не согласен.

Истец Кушнерик Г.Г., его представитель Корытов И.Б., ответчики Шентюрк Х. и Шентюрк О.А., представитель ответчика ГПКО «Судиславское ДЭП», представители третьих лиц СПАО «Ингосстрах», ПАО «Росгосстрах» в настоящем судебном заседании не участвуют, о дне слушания дела извещены надлежащим образом. В соответствии с ч. 3 ст. 167 ГПК РФ апелляционная жалоба рассмотрена в отсутствие указанных лиц.

Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, судебная коллегия, проверяя законность и обоснованность решения суда в соответствии со ст. 327.1 ГПК РФ в пределах доводов жалобы и в обжалуемой части, не находит оснований для его отмены.

Разрешая спор, суд правильно определил обстоятельства, имеющие значение для дела, и пришел к обоснованному выводу о наличии оснований для возложения на Шентюрк Х. и ГПКО «Судиславское ДЭП»ответственности по возмещению материального ущерба, причиненного истцу.

Этот вывод судом мотивирован, соответствует требованиям закона, основания для признания его неправильным отсутствуют.

В соответствии с п.1 ст. 15 ГК РФ лицо, право которого нарушено, может требовать полного возмещения причиненных ему убытков, если законом или договором не предусмотрено возмещение убытков в меньшем размере.

В силу п. 1 ст. 1064 ГК РФ вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Законом обязанность возмещения вреда может быть возложена на лицо, не являющееся причинителем вреда.

Согласно абз. 2 п. 3 ст. 1079 ГК РФ вред, причиненный в результате взаимодействия источников повышенной опасности их владельцам, возмещается на общих основаниях.

На основании ст.1072 ГК РФ юридическое лицо или гражданин, застраховавшие свою ответственность в порядке добровольного или обязательного страхования в пользу потерпевшего (статья 931, пункт 1 статьи 935), в случае, когда страховое возмещение недостаточно для того, чтобы полностью возместить причиненный вред, возмещают разницу между страховым возмещением и фактическим размером ущерба.

Как установлено судом и следует из материалов дела, ДД.ММ.ГГГГ на <данные изъяты> км автодороги <данные изъяты> произошло столкновение транспортных средств - автомобиля МАРКА2, под управлением Шентюрк Х., принадлежащего Шентюрк О.А., с автомобилем МАРКА1, под управлением Кушнерик Г.Г. и ему принадлежащим. В результате ДТП транспортным средствам, в т.ч. автомобилю МАРКА1, причинены механические повреждения.

Постановлением инспектора ОГИБДД МО МВД России «<данные изъяты>» от ДД.ММ.ГГГГ по делу об административном правонарушении Шентюрк Х. признан виновным в совершении правонарушения, предусмотренного ч.1 ст.12.15 КоАП РФ, выразившегося в нарушении требований пунктов 10.1, 9.10 ПДД РФ, а именно: не учел дорожные условия, скорость безопасную для движения, не выдержал боковой интервал, совершив указанное столкновение.

Актом выявленных недостатков в содержании дорог, дорожных сооружений и технических средств организации дорожного движения от ДД.ММ.ГГГГ, составленном инспектором ОГИБДД МО МВД России «<данные изъяты>», на автодороге <данные изъяты> (на <данные изъяты> км <данные изъяты> м) установлено наличие присыпанной снегом выбоины глубиной от 17 до 20 см, шириной 0,3 м, длиной 2,6 м, что не соответствует требованиям пункта 3.1.2 ГОСТ Р50597-93.

На момент ДТП гражданская ответственность Шентюрк О.А. была застрахована в ООО «Росгосстрах», гражданская ответственность Кушнерик Г.Г. - в ОСАО «Ингосстрах» (в настоящее время - СПАО «Ингосстрах»), куда Кушнерик Г.Г. обратился с заявлением о прямом возмещении убытков. Признав данное ДТП страховым случаем, СПАО «Ингосстрах» выплатило Кушнерик Г.Г. страховое возмещение в размере 120 000 руб.

По делу также видно, что автомобильная дорога общего использования «<данные изъяты>», на участке которой произошло указанное ДТП, является собственностью Костромской области и находится в оперативном управлении ОГКУ «Костромаавтодор». В соответствии с условиями государственного контракта от ДД.ММ.ГГГГ № выполнение работ по содержанию автомобильных дорог общего пользования регионального и межмуниципального значения в Судиславском районе Костромской области в 1 полугодии 2015 года осуществляет ГПКО «Судиславское ДЭП».

Проанализировав и дав оценку представленным по делу доказательствам, суд, исходил из того, что указанное ДТП произошло как по вине ГПКО «Судиславское ДЭП», ответственного за состояние проезжей части на данном участке автодороги не обеспечившего соответствие состояния дороги установленным стандартам, что привело к потере контроля за транспортным средством водителем автомашины МАРКА2, так и по вине водителя автомобиля МАРКА2 Шентюрк Х., который в нарушение требований пункта 10.1 ПДД РФ не учел дорожную обстановку и не выбрал безопасную для движения скорость.

Учитывая, что произведенное СПАО «Ингосстрах» страховое возмещение, недостаточно для возмещения ущерба, причиненного автомобилю истца, суд пришел к выводу о взыскании материального ущерба с Шентюрк Х. и ГПКО «Судиславская ДЭП», не усмотрев оснований для возложения ответственности за причиненный ущерб на собственника автомобиля МАРКА2 Шентюрк О.А., поскольку в момент ДТП водитель Шентюрк Х. управлял автомобилем на законных основаниях.

Определяя степень вины каждого ответчика, как равную (по 50%), суд исходил из того, что ущерб имуществу истца причинен как по причине потери водителем Шентюрк Х. контроля за устойчивостью автомобилем в результате попадания колеса в выбоину на дороге, размер которой превышал предельные размеры, установленные ГОСТ, приведшего к заносу автомобиля и столкновению с автомобилем МАРКА1, так и из-за действий водителя Шентюрк Х., не соответствующих вышеуказанным требованиям ПДД.

Оснований не согласиться с указанными выводами суда судебная коллегия не усматривает.

Доводы апелляционной жалобы сводятся к несогласию с выводами суда о наличии вины Шентюрк Х. в указанном ДТП, они приводились ответчиками в суде первой инстанции и были обоснованно отклонены судом.

Так, с целью проверки указанных доводов по ходатайству Шентюрк О.А. судом была назначена комиссионная автотехническая экспертиза, на разрешение которой был поставлен вопрос о том, имел ли водитель автомашины МАРКА2 техническую возможность предотвратить ДТП при попадании по ходу движения левого переднего колеса автомашины в имеющуюся на дорожном покрытии выбоину, которую, по мнению водителя Шентюрк Х., не было видно.

Из заключения судебной автотехнической экспертизы ООО «А.» № следует, что выезд автомобиля МАРКА2 на полосу, предназначенную для встречного движения мог иметь две причины: потеря контроля на управлением автомобиля в результате попадания колеса автомобиля в неровность (яму) полотна дорожного покрытия и потеря такого контроля в результате неправильно выбранного водителем режима движения, зависящего от конкретных дорожных условий.

Исследовав указанные причины, эксперт, указав, что сам факт попадания колеса в неровность дорожного покрытия может повлиять на характер движения автомобиля, его курсовую устойчивость и повлечь занос, пришел к выводу, что для установления факта заноса автомобиля вследствие попадания колеса в яму с технической точки зрения необходимо установить комплекс следов на проезжей части, которые бы об этом свидетельствовали.

Однако, проанализировав фотоматериалы с места ДТП, схему места ДТП и предоставленные материалы дела, эксперт указал на отсутствие таких данных, возможно, по причине того, что съемка сотрудниками ГИБДД произведена после стирания (уничтожения) следов, в связи с чем категоричный вывод о факте попадания автомобиля МАРКА2 в выбоину, и как следствие вывод о наличии причинной связи между ДТП и попаданием колеса в выбоину, экспертом сделан не был.

Исходя из данных, зафиксированных на схеме места ДТП, экспертом рассчитано расстояние перемещения автомобиля МАРКА2 от края выбоины до полной остановки, которое составляет 84,6 м, соответственно определена минимальная скорость автомобиля перед наездом на препятствие - 62,44 км/ч, в связи с чем сделаны выводы о том, что для предотвращения попадания автомобиля в выбоины водитель должен был увидеть данную опасность на расстоянии около 95 м до нее и водитель автомобиля МАРКА2 не имел технической возможности предотвратить попадание колеса в выбоину.

Вместе с тем эксперт также указал, что возможность предотвращения потери устойчивости (заноса) водителем транспортного средства зависит также и от его субъективных качеств, опыта и навыков поведения в подобных ситуациях, оценка которых не входит в компетенцию автотехнической экспертизы, отметив, что состояние дорожного покрытия на участке дороги, где произошло ДТП, не является существенным и обязательным условием того обстоятельства, которое могло бы привести к потере устойчивости транспортного средства (возникновению заноса).

Опрошенный в судебном заседании эксперт И. выводы заключения в указанной части поддержал, пояснив, что с технической точки зрения возможными причинами ДТП являются как неверно выбранный скоростной режим, так и попадание колеса в яму, т.е. состояние дорожного покрытия, но наличие ямы не является категоричным основанием для ДТП (л.д.197 том 2).

Согласно заключению повторной судебной автотехнической экспертизы ООО «В.» № потеря управляемости автомобиля при наезде на яму могла быть вызвана теми же причинами, которые определены экспертом И. (л.д.251 том 2).

Приходя к выводу о том, что водитель автомобиля МАРКА2 не имел технической возможности предотвратить ДТП, а также о том, что между попаданием колеса в яму и произошедшим ДТП имеется прямая причинно-следственная связь, эксперт исходил из того, что избежать наезда на яму, объехать поврежденный участок дороги (яму) без выезда на встречную полосу или на обочину было невозможно, не усмотрев в действиях водителя неправильного выбранного скоростного режима, определив скорость движения 50-60 км/ч.

Произведя правильную оценку вышеприведенных экспертных заключений по правилам ст.67 ГПК РФ в совокупности с иными доказательствами по делу: схемой ДТП, фотоматериалами с места ДТП, пояснениями Кушнерик Г.Г., Шентюрк Х, свидетелей <данные изъяты>, <данные изъяты> и <данные изъяты>, суд пришел к обоснованному выводу о том, что Шентюрк Х. не выполнил требования п.10.1 ПДД, не учел дорожные условия, не выбрав скорость, обеспечивающую безопасное движение и постоянный контроль за транспортным средством, что привело к выезду на полосу встречного движения и столкновения, а наличие дефекта дорожного полотна в виде выбоины (ямы) без учета указанных действий водителя, не может являться безусловным основанием для освобождения последнего от ответственности.

Не соглашаясь с выводом эксперта ООО «В.» об отсутствии в действиях водителя Шентюрк Х. неправильно выбранного скоростного режима, суд, учитывая методику проведения исследования обстоятельств ДТП, правомерно исходил из того, что указанный вывод является субъективным мнением эксперта, поскольку сделан на основании показаний водителя Шентюрк Х., данных в судебном заседании.

Как видно из заключения, выводы сделаны экспертом с использованием метода мысленного моделирования, которым воссозданы обстоятельства наступления события. Субъектом данного моделирования является эксперт, использующий свои научные познания и практический опыт (л.д.245-246 том 2).

Поскольку в заключении ООО «В.» не имеется каких-либо иных установленных экспертом данных, либо расчетов, на основании которых эксперт пришел к приведенным выводам, судебная коллегия не может согласиться с доводами жалобы о том, что оно содержит однозначные выводы об отсутствии в действиях Шентюрк Х. нарушений требований ПДД.

Оспаривая выводы суда, ответчик в жалобе указывает на нарушение порядка проведения судебной экспертизы ООО «А.».

Между тем эти доводы опровергаются материалами дела, из которых видно, что определением суда от 15 января 2016 года по настоящему делу была назначена судебная автотехническая - оценочная экспертиза, на разрешение которой были поставлены вопросы, связанные как с исследованием обстоятельств ДТП, так и с определением стоимости восстановительного ремонта транспортного средства, т.е. для проведения исследований в различных областях знаний, в связи с чем указанная экспертиза в силу положений ст.83 ГПК РФ не являлась комиссионной, как ошибочно указано судом.

Однако указанное обстоятельство, вопреки доводам жалобы, не свидетельствует о том, что полученное судом экспертное заключение, является ненадлежащим доказательством.

Проведение экспертизы судом поручено ООО «А.», без указания конкретных кандидатур экспертов (эксперта), в связи с чем принятие её к производству и проведение исследования экспертом И. (штатным сотрудником указанного ООО), предупрежденным об уголовной ответственности по ст.307 УК РФ и имеющим соответствующее образование и квалификацию (л.д.112 том 2), положениям ст.ст. 84,85 ГПК РФ не противоречит.

Эксперт И. был допрошен в судебном заседании 19 мая 2016 года, ходатайств о предоставлении дополнительных документов о квалификации эксперта, подтверждающих его полномочия на проведение порученной экспертизы, представителем ответчиков Бедняшовым Н.А. не заявлялось (л.д.196-198 том 2).

Назначение судом 23 мая 2016 года повторной аналогичной экспертизы и её поручение ООО «В.» также не влечет признание экспертного заключения ООО «А.» недостоверным доказательством, поскольку из определения суда следует, что указанное процессуальное действие суда было обусловлено исключительно возникшими сомнениями в правильности заключения ООО «А.» в части определения стоимости восстановительного ремонта автомашины (л.д.208-210 том 2).

Кроме того, как указано выше, оспариваемые ответчиком выводы суда основаны не только на выводах заключения ООО «А.», а на оценке всех доказательств по делу.

При таких обстоятельствах оснований считать ошибочной произведенную судом первой инстанции оценку представленных доказательств по вопросу наличия вины в действиях Шентюрк Х., подробно приведенную в мотивировочной части решения, у судебной коллегии не имеется.

Определяя размер ущерба, подлежащий взысканию с ответчиков с учетом равной степени их вины, суд, правильно применив положения Федерального закона «Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств», разъяснения, данные в постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 29 января 2015 г. № 2 «О применении судами законодательства об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств», пришел к верному выводу о том, что он должен быть рассчитан в соответствии с пунктом 3.3 «Единой методики определения размера расходов на восстановительный ремонт в отношении поврежденного транспортного средства», утвержденной Положением ЦБ РФ от 19 сентября 2014 года № 432-П, в размере расходов на восстановительный ремонт на дату ДТП с учетом условий и границ региональных товарных рынков (экономических регионов) материалов и запасных частей, соответствующих месту дорожно-транспортного происшествия.

Поскольку заключение ООО «А.», согласно которому стоимость восстановительного ремонта автомобиля истца по состоянию на дату ДТП с учетом износа составляет 256 196,87 руб., требованиям указанной Методики соответствует, вывод суда о взыскании с ответчиков убытков исходя из указанной стоимости восстановительного ремонта с учетом произведенной страховщиком выплаты, а не исходя из понесенных истцом фактических затрат на ремонт автомобиля, следует признать правильным.

Доводов о несогласии с установленным судом размером убытков в апелляционной жалобе не приведено.

Из разъяснений, содержащихся в п. 29 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29 января 2015 года № 2 «О применении судами законодательства об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств» следует, что к реальному ущербу, возникшему в результате дорожно-транспортного происшествия, наряду со стоимостью ремонта и запасных частей относится также утраченная товарная стоимость, которая представляет собой уменьшение стоимости транспортного средства, вызванное преждевременным ухудшением товарного (внешнего) вида транспортного средства и его эксплуатационных качеств в результате снижения прочности и долговечности отдельных деталей, узлов и агрегатов, соединений и защитных покрытий вследствие дорожно-транспортного происшествия и последующего ремонта.

В пункте 13 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23 июня 2015 года № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» также указано, что уменьшение стоимости имущества истца по сравнению с его стоимостью до нарушения ответчиком обязательства или причинения им вреда является реальным ущербом даже в том случае, когда оно может непосредственно проявиться лишь при отчуждении этого имущества в будущем (например, утрата товарной стоимости автомобиля, поврежденного в результате дорожно-транспортного происшествия).

Поскольку вред, причиненный имуществу гражданина, подлежит возмещению в полном объеме (п. 1 ст. 1064 ГК РФ), вывод суда о взыскании с ответчиков в пользу истца величины утраты товарной стоимости, определенной в сумме 61 560 руб. в соответствии с заключением ИП М. №, является правильным.

Ссылка представителя ответчика Бедняшова А.Н. в суде апелляционной инстанции на неправомерность взыскания УТС несостоятельна, поскольку в суде первой инстанции заявленные и поддержанные представителем истца требования в данной части (л.д.231 том 3) ответчиками не оспаривались, в апелляционной жалобе доводов о несогласии с решением суда в указанной части не приведено.

По своей сути доводы апелляционной жалобы, направленные на переоценку установленных по делу обстоятельств и представленных доказательств, полностью повторяют позицию, занимаемую Шентюрк Х. и его представителем в ходе судебного разбирательства, все они являлись предметом обсуждения суда первой инстанции и сделанные им выводы не опровергают.

С учетом изложенного оснований для отмены решения суда в обжалуемой части по доводам апелляционной жалобы не имеется.

Руководствуясь ст. 328 ГПК РФ, судебная коллегия

о п р е д е л и л а:

Решение Островского районного суда Костромской области от 11 ноября 2016 года в обжалуемой части оставить без изменения, апелляционную жалобу Шентюрк Х. - без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи