Решение по делу № 8Г-3788/2024 [88-5963/2024] от 06.02.2024

УИД - 35RS0010-01-2022-015051-03

ТРЕТИЙ КАССАЦИОННЫЙ СУД ОБЩЕЙ ЮРИСДИКЦИИ

№ 88-5963/2024

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

город Санкт-Петербург                                                     27 марта 2024 г.

Судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции в составе

председательствующего         Козловой Е.В.,

судей                     Смирновой О.В., Шевчук Т.В.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело № 2-573/2023 по иску Царевой Г.П. , Царева Р.С. , Царевой Н.Н. к бюджетному учреждению здравоохранения Вологодской области «Вологодская городская поликлиника № 3», Департаменту здравоохранения Вологодской области, Департаменту имущественных отношений Вологодской области о взыскании расходов на погребение, компенсации морального вреда, судебных расходов по кассационным жалобам бюджетного учреждения здравоохранения Вологодской области «Вологодская городская поликлиника № 3», Департамента здравоохранения Вологодской области, кассационному представлению прокурора Вологодской области на апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Вологодского областного суда от 14 ноября 2023 г.

Заслушав доклад судьи Третьего кассационного суда общей юрисдикции Смирновой О.В., объяснения представителя бюджетного учреждения здравоохранения Вологодской области «Вологодская городская поликлиника № 3» Гарафутдинова О.И., действующего по доверенности                  от 18 марта 2024 г., прокурора Генеральной прокуратуры Российской Федерации Мазиной О.Н., полагавшей апелляционное определение подлежащим отмене в части взыскания компенсации морального вреда в пользу Царева Р.С., государственной пошлины, судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции

установила:

Царева Г.П. обратилась в суд с иском бюджетному учреждению здравоохранения Вологодской области «Вологодская городская поликлиника № 3», просила взыскать компенсацию морального вреда в связи с некачественно оказанной медицинской помощью её супругу Горностаеву М.С. в размере 4 000 000 руб., возместить расходы на погребение в размере 39 417 руб., по установке памятника в размере                    52 000 руб., взыскать расходы на оформление доверенности в размере                   1 300 руб., на медицинскую помощь в размере 3 450 руб.

Определениями Вологодского городского суда Вологодской области от 7 ноября 2022 г., от 13 июня 2023 г. к участию в деле в качестве соответчиков привлечены Департамент имущественных отношений Вологодской области, Департамент здравоохранения Вологодской области соответственно.

Определением судьи Вологодского городского суда Вологодской области от 23 ноября 2022 г. приняты к производству суда иски Царева Р.С. и Царевой Н.Н., пасынка и невестки Горностаева М.С. соответственно, о компенсации морального вреда.

Решением Вологодского городского суда Вологодской области от 26 июня 2023 г. в удовлетворении исковых требований Царевой Г.П., Царева Р.С., Царевой Н.Н. отказано.

Дополнительным решением Вологодского городского суда Вологодской области от 21 июля 2023 г. с Царева Р.С. и Царевой Н.Н. в пользу ОБУЗ «Бюро судебно-медицинской экспертизы Ивановской области» взысканы расходы на проведение экспертизы в размере 67 159 руб., с каждого, в пользу бюджетного учреждения здравоохранения Вологодской области «Вологодская городская поликлиника № 3» – по 28 500 руб. с каждого.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Вологодского областного суда от 14 ноября 2023 г. решение Вологодского городского суда Вологодской области от 26 июня 2023 г., дополнительное решение Вологодского городского суда Вологодской области от 21 июля 2023 г. отменены, принято новое решение, которым с бюджетного учреждения здравоохранения Вологодской области «Вологодская городская поликлиника № 3» в пользу Царевой Г.П. взысканы компенсация морального вреда в размере 200 000 руб., расходы на погребение в размере 39 417 руб., расходы на установку памятника 52 000 руб., Царева Р.С. – компенсация морального вреда в размере                        200 000 руб., ОБУЗ «Бюро судебно-медицинской экспертизы Ивановской области» – расходы на проведение экспертизы в размере                                        133 922 руб. 60 коп., в доход местного бюджета – государственная пошлина в размере 3 242 руб. 51 коп., в удовлетворении исковых требований Царевой Н.Н. отказано. На Департамент здравоохранения Вологодской области возложена обязанность при недостаточности находящихся в распоряжении бюджетного учреждения здравоохранения Вологодской области «Вологодская городская поликлиника № 3» имущества нести субсидиарную ответственность по указанным обязательствам.

В кассационных жалобах Департамента здравоохранения Вологодской области, бюджетного учреждения здравоохранения Вологодской области «Вологодская городская поликлиника № 3», кассационном представлении прокурора Вологодской области ставится вопрос об отмене апелляционного определения.

Дело рассмотрено в соответствии с частью 5 статьи 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее – Гражданский процессуальный кодекс) в отсутствие не явившихся сторон. Неявка в судебное заседание кассационного суда общей юрисдикции лица, подавшего кассационную жалобу, и других лиц, участвующих в деле, извещённых надлежащим образом о времени и месте судебного разбирательства, не препятствует рассмотрению дела в их отсутствие.

Проверив материалы дела в пределах доводов, обсудив доводы кассационных жалоб, кассационного представления, возражения на жалобы, судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции исходит из следующего.

Согласно части 1 статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Нарушение или неправильное применение норм процессуального права является основанием для отмены или изменения судебных постановлений, если это нарушение привело или могло привести к принятию неправильных судебных постановлений (часть 3 статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса).

Судами при рассмотрении дела установлено, что ФИО1 наблюдался врачом-офтальмологом в бюджетном учреждении здравоохранения Вологодской области «Вологодская городская поликлиника № 3» с диагнозом «<данные изъяты>

С 28 декабря 2012 г. по 2 ноября 2017 г. ФИО1 за медицинской помощью в бюджетное учреждение здравоохранения Вологодской области «Вологодская городская поликлиника № 3» не обращался. В дальнейшем регулярно 2-4 раза в год посещал                                врача-офтальмолога. На диспансерном учёте по поводу хронических заболеваний у врача общей практики ФИО1 не состоял, обращался к врачу общей практики и врачу-оториноларингологу с целью прохождения обследования перед госпитализацией в бюджетное учреждение здравоохранения Вологодской области «Вологодская областная офтальмологическая больница» (в ноябре 2017 года и октябре 2020 года). В октябре 2018 г. проходил обследование перед направлением на консультацию в бюджетное учреждение здравоохранения Вологодской области «Вологодский областной онкологический диспансер» с подозрением на новообразование в подъязычной области.

В октябре 2020 г. ФИО1 планировался для госпитализации с целью проведения плановой офтальмологической операции, в связи с чем прошёл необходимое обследование, предусмотренное Стандартом медицинской помощи больным с катарактой.

15 октября 2020 г. ФИО1 не приняли на операцию в бюджетное учреждение здравоохранения Вологодской области «Вологодская областная офтальмологическая больница» в связи с нехваткой необходимых результатов исследований.

Поскольку необходимые результаты исследований были переданы ФИО1 врачу общей практики бюджетного учреждения здравоохранения Вологодской области «Вологодская городская поликлиника № 3» ФИО2 и находились в медицинской карте, в тот же день (15 октября 2020 г.) ФИО1 обратился к врачу общей практики за недостающими документами. Врач общей практики ФИО2 попросила ФИО1 выйти из кабинета, после чего, покинув кабинет врача, ФИО1 потерял сознание, упал и после реанимационных мероприятий умер в коридоре поликлиники.

Согласно акту судебно-медицинского исследования трупа от 10 ноября 2020 г. № № смерть ФИО1 наступила в результате острой формы ишемической болезни сердца – <данные изъяты>. Поставлен судебно-медицинский диагноз основной: <данные изъяты>

Согласно заключению экспертной комиссии ОБУЗ «Бюро                             судебно-медицинской экспертизы Ивановской области» от 27 апреля 2023 г. № смерть ФИО1 наступила в результате острой коронарной недостаточности на фоне выраженного <данные изъяты> Экспертами установлено, что в бюджетном учреждении здравоохранения Вологодской области «Вологодская городская поликлиника № 3» (в том числе при проведении диспансеризации) ФИО1 оказывалась помощь в связи с обращением по поводу ЛОР-патологии, а также для обследования при планировании офтальмологической операции. В октябре 2018 г. в бюджетное учреждение здравоохранения Вологодской области «Вологодский областной онкологический диспансер» пациент обращался для обследования с целью уточнения характера образования в полости рта, с подозрением на опухоль. Был на приёме врача общей практики с целью сдачи анализов в бюджетное учреждение здравоохранения Вологодской области «Вологодский областной онкологический диспансер»; направительный диагноз: <данные изъяты> рекомендовано наблюдение стоматолога. В июне 2020 года зафиксирован вызов врача общей практики на дом по поводу остаточных явлений ОРВИ.

В предоставленной карте учёта диспансеризации (профилактических осмотров) на имя ФИО1 имеются сведения о проведенной диспансеризации от ноября 2017 года. По результатам диспансеризации установлена II группа здоровья – имеются факторы риска при высоком или очень высоком абсолютном сердечно-сосудистом риске. Так как запись терапевта о проведении диспансеризации отсутствует, невозможно судить о рекомендациях пациенту.

Предоставлена карта учёта диспансеризации (профилактических осмотров) на имя ФИО1 от октября 2019 года. Выполнено анкетирование, ЭКГ 16 октября 2019 г. (оценка – без отклонений), анализ крови на общий холестерин (оценка – без отклонений, значение не приведено), заключение терапевта. По результатам диспансеризации – имеются хронические неинфекционные заболевания: <данные изъяты> <данные изъяты>

Обнаруженные при патологоанатомическом исследовании рубцовые изменения <данные изъяты>, возможно, являются отражением общих склерозирующих процессов в миокарде и, учитывая отсутствие отклонений на ЭКГ, в этом случае не имели отражения на ЭКГ. При патологоанатомическом исследовании также обнаружены признаки, чаще всего сопровождающие гипертоническую болезнь. Однако, ни в одной медицинской записи нет указания на гипертоническую болезнь, не фиксировались повышенные цифры АД, отсутствуют указания пациента на повышение АД в карте диспансеризации, что также свидетельствует о том, что пациент не обращался в лечебное учреждение по поводу этого состояния.

Экспертами сделан вывод о том, что медицинская помощь, оказанная ФИО1 в бюджетном учреждении здравоохранения Вологодской области «Вологодская городская поликлиника № 3», бюджетном учреждении здравоохранения Вологодской области «Вологодский областной онкологический диспансер», не имеет связи с последующим наступившим событием – внезапной смертью. Исходя из этого, обозначенные недостатки медицинской помощи не состоят в причинно-следственной связи с наступившим неблагоприятным исходом.

Также экспертами указано, что ФИО1 проводилась диспансеризация в 2017 и 2019 годах в бюджетном учреждении здравоохранения Вологодской области «Вологодская городская поликлиника № 3» с целью профилактики и раннего выявления (скрининга) хронических неинфекционных заболеваний (состояний), являющихся основной причиной инвалидности и преждевременной смертности населения Российской Федерации, и факторов риска их развития. Представленная медицинская документация (две карты учета диспансеризации от ноября 2017 года и                     от октября 2019 года) в виде «анкеты на выявление хронических неинфекционных заболеваний, факторов риска их развития и потребления наркотических средств...» не позволяет заподозрить у ФИО1 признаки какого-либо хронического заболевания, в том числе ИБС. Таким образом, патология сердечно-сосудистой системы, ставшая причиной смерти, выявлена на аутопсии (внезапная сердечная смерть), не имела клинических проявлений и не могла быть выявлена (прогнозирована) во время диспансеризации и при обращении в поликлинику.

Актом проверки Территориального органа Росздравнадзора по Вологодской области от 23 декабря 2020 г. № 69 установлено, что за весь период наблюдения в бюджетном учреждении здравоохранения Вологодской области «Вологодская городская поликлиника № 3» Горностаев М.С. диспансеризацию в соответствии с Порядком проведения диспансеризации определенных групп взрослого населения, утверждённого приказом Министерства здравоохранения Российской Федерации от 26 октября 2017 г. № 869н, действовавшим до 5 мая 2019 г., и Порядком проведения профилактического медицинского осмотра и диспансеризации определенных групп взрослого населения, утверждённым приказом Министерства здравоохранения Российской Федерации от 13 марта 2019 г. № 124н, не проходил.

2 ноября 2017 г. при обследовании у ФИО1 выявлена гиперхолестеринемия (повышение общего холестерина крови до 6,38 ммоль/л), 16 октября 2019 г. – повышение артериального давления до 150/90 мм рт.ст. В связи с выявлением указанных симптомов, дальнейшее обследование врачом общей практики пациенту не назначалось.

В ходе проведённой внеплановой проверки Территориальным органом Росздравнадзора по Вологодской области выявлены следующие нарушения требований действующего законодательства: бюджетным учреждением здравоохранения Вологодской области «Вологодская городская поликлиника № 3» ФИО1 ежегодно не проводилась диспансеризация с целью профилактики и раннего выявления (скрининга) хронических неинфекционных заболеваний (состояний), являющихся основной причиной инвалидности и преждевременной смертности населения Российской Федерации, и факторов риска их развития (в медицинской карте № отсутствуют записи о проведении диспансеризации); результаты приёмов (осмотров, консультаций) медицинскими работниками, исследований и иных медицинских вмешательств, входящих в объём диспансеризации от октября 2019 г., указанные в карте учёта диспансеризации на имя ФИО1 не внесены в медицинскую карту; бюджетным учреждением здравоохранения Вологодской области «Вологодская городская поликлиника № 3» ФИО1 1 раз в 3 года не проводилась диспансеризация с целью профилактики и раннего выявления (скрининга) хронических неинфекционных заболеваний (состояний), являющихся основной причиной инвалидности и преждевременной смертности населения Российской Федерации, и факторов риска их развития, а также не проводилось исследования кала на скрытую кровь 1 раз в 2 года (в медицинской карте              № отсутствуют записи о проведении диспансеризации); бюджетным учреждением здравоохранения Вологодской области «Вологодская городская поликлиника № 3» отсутствует/не представлен план проведения диспансеризации на 2019 и 2020 года; медицинская карта пациента, получающего медицинскую помощь в амбулаторных условиях № на имя ФИО1 велась с нарушением Порядка её оформления.

23 декабря 2020 г. по результатам проведённой проверки в адрес главного врача бюджетного учреждения здравоохранения Вологодской области «Вологодская городская поликлиника № 3» вынесено предписание об устранении выявленных нарушений. Указанные акт проверки и предписание Территориального органа Росздравнадзора по Вологодской области медицинским учреждением не оспорены.

По жалобе Царевой Г.П. АО «Страховая компания «СОГАЗ-Мед» проведена экспертиза качества оказания медицинской помощи в бюджетном учреждении здравоохранения Вологодской области «Вологодская городская поликлиника № 3».

Согласно заключению врача-эксперта по профилю «общая врачебная практика» за период оказания амбулаторно-поликлинической медицинской помощи в бюджетном учреждении здравоохранения Вологодской области «Вологодская городская поликлиника № 3» ФИО1 с 17 октября 2018 г. по 1 июня 2020 г. выявлены коды дефектов: 1.1.4 – нарушение прав застрахованных лиц на получение медицинской помощи в медицинской организации, в том числе: невключение в группу диспансерного наблюдения лиц, которым по результатам проведения профилактических мероприятий или оказания иной медицинской помощи впервые установлены диагнозы, при которых предусмотрено диспансерное наблюдение в соответствии с порядком проведения диспансерного наблюдения; 4.2 – отсутствие в медицинской документации результатов обследований, осмотров, консультаций специалистов, дневниковых записей, позволяющих оценить динамику состояния здоровья застрахованного лица, объем, характер, условия предоставления медицинской помощи и провести оценку качества оказанной медицинской помощи. С 14 октября 2020 г. по 15 октября 2020 г. дефектов качества оказания амбулаторно-поликлинической медицинской помощи ФИО1 не выявлено. Результаты экспертных мероприятий подписаны руководством бюджетного учреждения здравоохранения Вологодской области «Вологодская городская поликлиника № 3» без протокола разногласий, к медицинской организации применены финансовые санкции.

В соответствии с заключением комиссионной судебно-медицинской экспертизы КУ ХМАО-Югры «Бюро судебно-медицинской экспертизы» от 16 мая 2022 г. № смерть ФИО1 наступила в результате <данные изъяты> Медицинская помощь по профилю кардиология ФИО1 не оказывалась. Ухудшение состояния наступило молниеносно, предотвратить летальный исход было невозможно. Каких-либо значимых дефектов оказания медицинской помощи, которые могли бы повлиять на наступление смертельного исхода, комиссией экспертов не выявлено.

Эксперты указали, что, учитывая, что у ФИО1 распространенный <данные изъяты> смертельный исход был неизбежен, но при своевременном качественном лечении можно было продолжить жизнь, учитывая выявленную <данные изъяты> результаты лечения неудовлетворительны. Несвоевременное лечение системного заболевания и профилактика его осложнений привели к летальному исходу. Регулярное наблюдение увеличивало вероятность верификации атеросклероза коронарных артерий при жизни ФИО1

Согласно судебно-гистологической экспертизе КУ ХМАО-Югры «Бюро судебно-медицинской экспертизы» от 25 марта 2022 г. № у ФИО1 выявлены: <данные изъяты>

Постановлением следователя СО по г. Вологде СУ СК России по Вологодской области от 3 августа 2022 г. отказано в возбуждении уголовного дела по факту смерти ФИО1 на основании пункта 2 части 1 статьи 24 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, в связи с отсутствием в действиях медицинских работников бюджетного учреждения здравоохранения Вологодской области «Вологодская городская поликлиника № 3» состава преступления, предусмотренного пунктом «в» части 2 статьи 238 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Разрешая спор и отказывая в удовлетворении исковых требований, суд первой инстанции, руководствуясь статьями 41, 42 Конституции Российской Федерации, частью 21 статьи 2, статьёй 18, пунктом 3 части 1 статьи 29, частью 1 статьи 37, статьёй 98 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» (далее – Федеральный закон от 21 ноября 2011 г. № 323-ФЗ), оценив представленные доказательства, в том числе заключение судебной медицинской экспертизы, установив, что патология сердечно-сосудистой системы ФИО1 не имела клинических проявлений и не могла быть спрогнозирована во время диспансеризаций или обращения в поликлинику, исходил из отсутствия причинно-следственной связи между недостатками оказания медицинской помощи в виде ненадлежащего оформления медицинской документации и смертью пациента, пришёл к выводу, что летальный исход наступил в результате несвоевременного лечения системного заболевания и профилактики его осложнений, у ФИО1 не выявлено поводов для осуществления поиска наличия заболевания.

Не соглашаясь с выводами суда первой инстанции, судебная коллегия по гражданским делам Вологодского областного суда, руководствуясь пунктом 5 статьи 123.22, пунктом 1 статьи 150, статьёй 151, пунктами 1, 2 статьи 1064, пунктом 1 статьи 1068, статьями 1083, 1094 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – Гражданский кодекс), частью 1 статьи 1 Семейного кодекса Российской Федерации (далее – Семейный кодекс), частями 1, 2 статьи 2, статьёй 4 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. № 323-ФЗ, разъяснениями, содержащимися в пункте 11 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 г. № 1 «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни и здоровью гражданина» (далее – постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 г. № 1), оценивая результаты судебно-медицинской экспертизы во взаимосвязи с иными доказательствами: актом проверки Территориального органа Росздравнадзора по Вологодской области от 23 декабря 2020 г№, заключением оценки качества медицинской помощи АО «Страховая компания «СОГАЗ-Мед», заключением судебно-медицинской экспертизы КУ ХМАО-Югры «Бюро судебно-медицинской экспертизы» от 16 мая 2022 г. № 194, подтвердившими наличие дефектов оказания медицинской помощи со стороны медицинского персонала бюджетного учреждения здравоохранения Вологодской области «Вологодская городская поликлиника № 3», принимая во внимание наличие многочисленных исправлений в картах учёта диспансеризации на имя ФИО1, несоответствие дат проводившихся исследований в 2017 году, присвоение в 2019 году 3а группы здоровья, к которой относятся граждане, нуждающиеся в установлении диспансерного наблюдения или оказания специализированной, в том числе высокотехнологичной, медицинской помощи, а также граждане с подозрением на наличие этих заболеваний (состояний), нуждающиеся в дополнительном обследовании, исходила из того, что действия медицинского персонала бюджетного учреждения здравоохранения Вологодской области «Вологодская городская поликлиника № 3», не обратившего должное внимание симптомам ФИО1, выявленным в ходе диспансеризации и не назначившего дальнейшее обследование и лечение пациента, способствовали несвоевременному выявлению у ФИО1 патологии сердечно-сосудистой системы, ставшей причиной его смерти, пришла к выводу о наличии оснований для компенсации морального вреда в пользу супруги и пасынка умершего, поскольку невозможность установления прямой причинно-следственной связи между имевшими место недостатками оказанной медицинской услуги и наступившими последствиями в виде смерти пациента, не является основанием для отказа в иске, такие выводы бесспорно не свидетельствуют об отсутствии вины медицинской организации, а с учётом характера спорных правоотношений ответчик, допустивший ненадлежащее оказание медицинской помощи, не представил достоверных и бесспорных доказательств отсутствия своей вины.

Определяя размер компенсации морального вреда, суд апелляционной инстанции учитывал фактические обстоятельства дела, отсутствие прямой причинно-следственной связи между ненадлежащим оказанием медицинской помощи ФИО1 и наступлением его смерти, степень нравственных страданий Царевой Г.П., Царева Р.С., связанных с утратой близкого человека, требования разумности и справедливости.

Принимая во внимание, что между ФИО1 и Царевой Н.Н. не имелось родственных или близких отношений, поскольку она являлась супругой пасынка, которые проживали раздельно от погибшего, суд апелляционной инстанции исходил из отсутствия оснований для взыскания в пользу указанного лица компенсации морального вреда.

Установив, что по обязательствам бюджетного учреждения, связанным с причинением вреда гражданам, при недостаточности имущества учреждения, на которое может быть обращено взыскание, субсидиарную ответственность несёт собственник имущества бюджетного учреждения, суд апелляционной инстанции возложил на Департамент здравоохранения Вологодской области, как на главного распорядителя и получателя бюджетных средств Вологодской области в сфере здравоохранения, обязанность солидарно отвечать по обязательства бюджетного учреждения здравоохранения Вологодской области «Вологодская городская поликлиника № 3» при недостаточности у медицинского учреждения собственных средств.

Учитывая доказанность несения Царевой Г.П. расходов на погребение и установление памятника письменными доказательствами (заказами на изготовление памятника и благоустройство места захоронения, первичными бухгалтерскими документами), суд апелляционной инстанции взыскал в её пользу понесённые расходы, указав, что отсутствие прямой причинно-следственной связи между установленными в ходе рассмотрения настоящего дела дефектами оказания супругу истца медицинской помощи и его смертью не может являтся основанием для отказа в удовлетворении требований Царевой Г.П., основанных на статье 1094 Гражданского кодекса.

Судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции полагает законными выводы суда апелляционной инстанции в части размера присужденных компенсации морального вреда Царевой Г.П., расходов на погребение, судебных расходов, связанных с проведением экспертиз, основанными на правильном применении норм материального и процессуального права, регулирующих спорные правоотношения.

В соответствии со статьями 151, 1068 Гражданского кодекса юридическое лицо либо гражданин возмещает вред, причинённый его работником при исполнении трудовых (служебных, должностных) обязанностей. Моральный вред (физические или нравственные страдания), причиненный гражданину действиями, нарушающими его личные неимущественные права, либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, подлежит денежной компенсации на основании решения суда с учётом степени вины нарушителя, физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинён вред.

Результаты оценки доказательств суд обязан отразить в решении, в котором приводятся мотивы, по которым одни доказательства приняты в качестве средств обоснования выводов суда, другие доказательства отвергнуты судом, а также основания, по которым одним доказательствам отдано предпочтение перед другими (часть 4 статьи 67 Гражданского процессуального кодекса).

Заключение эксперта, равно как и другие доказательства по делу, не является исключительным средством доказывания и должно оцениваться в совокупности со всеми имеющимися в деле доказательствами (статья 67, часть 3 статьи 86 Гражданского процессуального кодекса). Оценка судом заключения должна быть полно отражена в решении. При этом суду следует указывать, на чём основаны выводы эксперта, приняты ли им во внимание все материалы, представленные на экспертизу, и сделан ли им соответствующий анализ (пункт 7 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 декабря 2003 г. № 23 «О судебном решении»).

Из приведённых норм процессуального закона и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации по их применению следует, что заключение эксперта является одним из доказательств по делу, которое должно оцениваться судом не произвольно, а в совокупности и во взаимной связи с другими доказательствами и в системе действующих положений закона. При этом, оценивая доказательства, суд обязан исследовать по существу все фактические обстоятельства и не вправе ограничиваться установлением формальных условий применения нормы, а выводы суда о фактах, имеющих юридическое значение для дела, не должны быть общими и абстрактными, они должны быть указаны в судебном постановлении убедительным образом со ссылками на нормативные правовые акты и доказательства, отвечающие требованиям относимости и допустимости.

По данному делу юридически значимым и подлежащим установлению, с учётом правового обоснования заявленных требований положениями Федерального закона от 21 ноября 2011 г. № 323-ФЗ, статьями 151, 1064 Гражданского кодекса и иных норм права, подлежащие применению к спорным отношениям, являлось выяснение обстоятельств, касающихся того, могли ли действия медицинского персонала бюджетного учреждения здравоохранения Вологодской области «Вологодская городская поликлиника № 3», не обратившего должное внимание на симптомы ФИО1, выявленные в ходе диспансеризации и не назначившего дальнейшее обследование и лечение пациента привести к его смерти с учётом фактических обстоятельств и качества оказанной медицинской помощи.

Судом апелляционной инстанции указанные обстоятельства установлены с учётом правильного распределения бремени доказывания сторонами, письменные доказательства оценены с соблюдением требований статьи 67 Гражданского процессуального кодекса. Оснований для переоценки у суда кассационной инстанции в силу части 3 статьи 390 того же Кодекса не имеется.

Довод кассационной жалобы Департамента здравоохранения Вологодской области об отсутствии оснований для возложения субсидиарной ответственности ввиду неустановления факта недостаточности денежных средств у медицинского учреждения основан на неправильном толковании норм законодательства, указывающие на возникновение обязанности в силу закона.

Согласно пункту 5 статьи 123.22 Гражданского кодекса бюджетное учреждение отвечает по своим обязательствам всем находящимся у него на праве оперативного управления имуществом, в том числе приобретенным за счет доходов, полученных от приносящей доход деятельности, за исключением особо ценного движимого имущества, закрепленного за бюджетным учреждением собственником этого имущества или приобретенного бюджетным учреждением за счёт средств, выделенных собственником его имущества, а также недвижимого имущества независимо от того, по каким основаниям оно поступило в оперативное управление бюджетного учреждения и за счет каких средств оно приобретено.

По обязательствам бюджетного учреждения, связанным с причинением вреда гражданам, при недостаточности имущества учреждения, на которое в соответствии с абзацем первым настоящего пункта может быть обращено взыскание, субсидиарную ответственность несёт собственник имущества бюджетного учреждения.

Частью 1 статьи 1 Закона Вологодской области от 17 апреля 1996 г. № 73-ОЗ «Об управлении и распоряжении имуществом, находящимся в собственности Вологодской области» (далее – Закон Вологодской области от 17 апреля 1996 г. № 73-ОЗ) определено, что данный закон устанавливает порядок управления и распоряжения имуществом, находящимся в собственности Вологодской области.

Статьёй 2 Закона Вологодской области от 17 апреля 1996 г. № 73-ОЗ определено, что от имени Вологодской области права собственника имущества области осуществляют органы государственной власти области в рамках их компетенции, установленной актами, определяющими статус этих органов.

Частью 4 статьи 3 Закона Вологодской области от 17 апреля 1996 г. № 73-ОЗ установлено, что отдельные полномочия по управлению и распоряжению имуществом области осуществляются органом, исполнительной государственной власти области по управлению имуществом Вологодской области на основании данного закона и Положения, утверждаемого Правительством области.

Согласно разъяснениям, изложенным в пункте 10 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 г. № 1, учитывая субсидиарный характер ответственности собственников имущества унитарных предприятий и учреждений (когда такая ответственность предусмотрена законом), судам следует привлекать таких собственников к участию в деле в качестве соответчиков в порядке, предусмотренном частью 3 статьи 40 Гражданского процессуального кодекса.

При этом необходимо учитывать, что в соответствии с подпунктом 3 части 3 статьи 15, частью 4 статьи 242.2 Бюджетного кодекса Российской Федерации и разъяснениями, данными в пункте 14 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 28 мая 2019 г. № 13 «О некоторых вопросах применения судами норм Бюджетного кодекса Российской Федерации, связанных с исполнением судебных актов по обращению взыскания на средства бюджетной системы Российской Федерации», к участию в деле необходимо привлекать также главного распорядителя бюджетных средств по ведомственной принадлежности.

Законом Вологодской области от 17 апреля 1996 г. № 73-ОЗ и нормативными правовыми актами Вологодской области, уставом учреждения определён порядок, в соответствии с которым собственник имущества Вологодская область в лице Департамента здравоохранения Вологодской области – учредителя подведомственных организаций в сфере здравоохранения и главного распорядителя бюджетных средств, несёт субсидиарную ответственность по их обязательствам, связанным с причинением вреда гражданам, при недостаточности имущества таких учреждений в силу закона. Субсидиарная ответственность в указанном случае, не поставлена в зависимость от установления факта недостаточности денежных средств на счетах медицинского учреждения, на которые возможно наложить взыскание.

Вопреки доводам кассационной жалобы Департамента здравоохранения Вологодской области и бюджетного учреждения здравоохранения Вологодской области «Вологодская городская поликлиника № 3» об отсутствии дефектов оказания медицинской помощи и прямой причинно-следственной связи между действиями медицинского персонала и наступлением смерти пациента, судом апелляционной инстанции учтено, что в данном случае юридическое значение может иметь и косвенная (опосредованная) причинная связь, если дефекты (недостатки) оказания медицинским персоналом учреждения здравоохранения медицинской помощи пациенту могли способствовать ухудшению состояния здоровья пациента и ограничить его право на получение своевременного и отвечающего установленным стандартам лечения. При этом ухудшение состояния здоровья человека вследствие ненадлежащего (несвоевременного) оказания медицинской помощи, в том числе по причине указанных в экспертизе дефектов её оказания и непроведение пациенту всех необходимых лечебных мероприятий, направленных на устранение патологического состояния здоровья, причиняет страдания, то есть причиняет вред, как самому пациенту, так и его родственникам, потерявшим близкого человека, что является достаточным основанием для компенсации такого вреда.

Довод кассационного представления об отсутствии оснований для взыскания расходов на погребение при недоказанности наличия прямой причинно-следственной связи между действиями ответчика и смертью пациента является несостоятельным.

Из буквального толкования статьи 1094 Гражданского кодекса следует, что лица, ответственные за вред, вызванный смертью потерпевшего, обязаны возместить необходимые расходы на погребение лицу, понесшему эти расходы.

В соответствии со статьёй 1174 Гражданского кодекса расходы на достойные похороны, включают необходимые расходы, в том числе на оплату места погребения. Изготовление и установка надгробного памятника является частью достойных похорон и необходимой и неотъемлемой частью обряда.

Выводы суда апелляционной инстанции о возмещении расходов на погребение не противоречат приведённому правовому регулированию спорных правоотношений, которым возможность возмещения вреда не поставлена в зависимость от наличия только прямой причинной связи между противоправным поведением причинителя вреда и наступившим вредом.

Вместе с тем, довод кассационного представления о необоснованном взыскании в пользу Царева Р.С. компенсации морального вреда заслуживает внимания.

Законодателем не определён круг лиц, имеющих право на получение компенсации морального вреда в связи с утратой близких людей, он определяется в зависимости от обстоятельств, свидетельствующих о причинении данным лицам морального вреда в связи со смертью потерпевшего именно исходя из наличия семейных отношений.

Вопрос о том, кто именно из близких умершего пациента имеет право на компенсацию морального вреда, причинённого в связи с его смертью, следует решать, опираясь на понятие «член семьи».

Согласно статье 2 Семейного кодекса к членам семьи могут быть отнесены: супруги, родственники первой и второй степени (родители и дети), усыновители и усыновленные, фактические воспитатели и воспитанники, отчим и мачеха, пасынок и падчерица.

Исходя из правового смысла статьи 97 Семейного кодекса, к членам семьи могут быть отнесены отчим и мачеха, пасынок и падчерица.

При этом семейное законодательство не ставит отнесение к числу членов семьи в зависимость от совместного проживания и ведения общего хозяйства.

Понятие «пасынка» раскрывается законодателем в пункте 3 статьи 1145 Гражданского кодекса, с учётом разъяснений, изложенных в пункте 29 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 мая 2012 г. № 9 «О судебной практике по делам о наследовании», согласно которым к указанным лицам отнесены неусыновленные наследодателем дети его супруга независимо от их возраста.

Следовательно, право на компенсацию морального вреда в связи со смертью члена семьи имеют лица, наличие страданий у которых в связи с нарушением семейных связей в случае смерти потерпевшего предполагается, если не доказано обратное, в частности, к таким лицам возможно отнесение пасынка, имеющего фактическую родственную связь с умершим отчимом.

Между тем, при имеющимся в материалах дела свидетельстве о рождении Царева Р.С. (т.2, л.д.89), судом апелляционной инстанции не выяснены существенные для дела обстоятельства, а именно: степень родственных отношений, кем Царев Р.С. приходится умершему              ФИО1, имело ли место совместное проживание и ведение общего совместного хозяйства как членов одной семьи. В материалах дела отсутствуют достоверные доказательства того, что Царев Р.С. и умерший ФИО1 поддерживали семейные отношения, характеризующиеся взаимной заботой и любовью, взаимопониманием, взаимной выручкой и поддержкой. При этом одного лишь факта общения указанных лиц, на что ссылался в обоснование исковых требований Царев Р.С. (т.2, л.д.80–82), недостаточно для оценки наличия и степени нравственных страданий истца в связи со смертью отчима.

Данные обстоятельства указывают на неправильное применение норм материального и процессуального права, подлежащие исправлению только посредством отмены апелляционного определения в части взыскания компенсации морального вреда в пользу Царева Р.С. и, как следствие, государственной пошлины в размере 300 руб., направления дела в указанной части на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции, которому следует учесть изложенное, с учётом всех установленных обстоятельств и с соблюдением требований закона разрешить заявленные требования.

В остальной части апелляционное определение подлежит оставлению без изменения, кассационные жалобы ответчиков – без удовлетворения.

На основании изложенного и руководствуясь статьями 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса, судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции

определила:

апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Вологодского областного суда от 14 ноября 2023 г. в части взыскания компенсации морального вреда в пользу Царева Р.С. , государственной пошлины в размере 300 рублей отменить.

Направить дело в отменённой части на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.

В остальной части апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Вологодского областного суда от 14 ноября 2023 г. оставить без изменения, кассационные жалобы бюджетного учреждения здравоохранения Вологодской области «Вологодская городская поликлиника № 3», Департамента здравоохранения Вологодской области – без удовлетворения.

Председательствующий

судьи