Решение по делу № 2-57/2023 (2-2990/2022;) от 07.07.2022

УИД 50RS0№-16

РЕШЕНИЕ

ИМЕНЕМ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

13 марта 2023 года г. Чехов

Чеховский городской суд Московской области в составе:

председательствующего судьи Геберт Н.В.

с участием адвокатов Зендрикова Н.Е., Волковой Л.И.

при секретаре Митрофанове М.В.,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело № 2-57/23 по иску Шилова Александра Викторовича к Администрации городского округа <адрес>, Шиловой Елене Николаевне о признании недействительным договора на передачу квартиры в собственность граждан в порядке приватизации, применении последствий недействительности сделки, признании недействительным договора дарения доли квартиры, признании недействительным свидетельства о праве на наследство,

УСТАНОВИЛ:

Истец Шилов А.В. обратился в суд с уточненными исковыми требованиями к ответчикам Администрации городского округа <адрес>, Шиловой Е.Н. о признании недействительным договора № от ДД.ММ.ГГГГ о передаче в собственность в порядке приватизации квартиры, расположенной по адресу: <адрес>; применении последствий недействительности сделки и передаче вышеуказанной квартиры в муниципальную собственность муниципального образования городской округ <адрес>; признании недействительным договора дарения 4/9 долей квартиры, расположенной по адресу: <адрес> <адрес> заключенного ДД.ММ.ГГГГ года и удостоверенного Герасимовой Натальей Сергеевной, временно исполняющей обязанности нотариуса Чеховского нотариального округа <адрес> Ковалевой Людмилы Андреевны; признании недействительным свидетельства о праве на наследство, выданного на имя Шиловой Е.Н., после смерти Шилова Олега Викторовича, выданного ДД.ММ.ГГГГ нотариусом Чеховского нотариального округа <адрес> Ковалевой Людмилой Андреевной.

В обоснование исковых требований истцом указано, что в настоящее время он, Шилов А.В., зарегистрирован постоянно по адресу: <адрес>. Согласно правоустанавливающим документам, у него в собственности была 1/9 доля вышеуказанной квартиры, а у ответчицы 8/9 долей. Ответчица является вдовой его родного брата Шилова Олега Викторовича, умершего ДД.ММ.ГГГГ Указання квартира ранее в 1998 году была предоставлена их семье, в состав которой входили: их отец – Шилов Виктор Афанасьевич, умерший ДД.ММ.ГГГГ, их мать – Шилова Ирина Александровна, умершая ДД.ММ.ГГГГ, и его брат – ФИО7, умерший ДД.ММ.ГГГГ Согласно выписке из домовой кгини от ДД.ММ.ГГГГ он прибыл в указанную квартиру ДД.ММ.ГГГГ, в связи с чем имел право на участие в приватизации спорной квартиры по вышеуказанному ДД.ММ.ГГГГ 2010 по 2012 г.г. он проходил воинскую службу по контракту в качестве офицера в Серпуховском высшем военном командном инженерном училище, в связи с чем, проживая в спорной квартире, и будучи зарегистрированным в ней, он имел право участвовать в ее приватизации. Однако, его ближайшие родственники: мать, отец и его родной брат Шилов О.В., решили приватизировать их квартиру без его участия, не сообщив ему об этом, в связи с чем он, не располагая информацией о приватизации квартиры, был лишен возможности оспорить эту сделку, которая была заключена между Администрацией <адрес> с одной стороны и его родителями и братом – с другой стороны. Договор на передачу квартиры в собственность был заключен ДД.ММ.ГГГГ, и ему присвоен №. Об этом ему стало известно только в ДД.ММ.ГГГГ г., когда он и его представитель имели возможность ознакомиться с материалами дела № в Чеховском городском суде <адрес> по иску Шиловой Е.Н. к нему о разделе наследственного имущества, для приобщения в которому судом были запрошены документы на спорную квартиру из Росреестра. Ранее в приватизации каких-либо жилых помещений он не участвовал. ДД.ММ.ГГГГ его отец Шилов В.А. подарил принадлежавшие ему 4/9 долей квартиры его брату – Шилову О.В., в связи с чем у брата образовалась доля в размере 8/9 доли. Считает, что договор дарения от ДД.ММ.ГГГГ должен быть признан недействительным, поскольку в этот период отец тяжело болел, в период с ДД.ММ.ГГГГ годы отец 1-2 раза в год проходил стационарное лечение в 1586 военном клиническом военном госпитале <адрес>. Он страдал ишемической болезнью сердца, 4 раза у него был инсульт, что явилось причиной смерти (4-й инсульт), в связи с чем отец в момент подписания договора дарения не мог отдавать отчет в своих действиях и руководить ими. После смерти его брата Шилова О.В., его жена – Шилова Е.Н. унаследовала 8/9 долей спорной квартиры, получив при этом свидетельство о праве на наследство по завещанию от ДД.ММ.ГГГГ

В судебном заседании представитель истца Шилова А.В. по доверенности адвокат Зендриков Н.Е. уточненные исковые требования поддержал в полном объеме по основаниям, указанным в иске.

В судебном заседании представитель ответчика Шиловой Е.Н. по доверенности адвокат Волкова Л.И. исковые требования не признала в полном объеме.

Представитель ответчика Администрации городского округа <адрес> в судебное заседание не явился, извещен.

Третьи лица – Управление Росреестра по <адрес>, нотариус Чеховского нотариального округа <адрес> ФИО4, временно исполняющий обязанности нотариуса Чеховского нотариального округа <адрес> Герасимова Н.С., в судебное заседание не явились, извещены.

Допрошенная ранее в судебном заседании в качестве свидетеля ФИО17 показала, что она была знакома с ФИО5 с ДД.ММ.ГГГГ г., она подготавливала для оформления договора дарения доли квартиры. ФИО5 приходил с сыном ФИО7 по этому вопросу. ФИО9 все понимал, сам был инициатором заключения сделки.

Допрошенный ранее в судебном заседании в качестве свидетеля ФИО18 показал, что он делал массаж ФИО5, о массаже с ним договаривался его сын ФИО7. Массаж ФИО5 он делал с ДД.ММ.ГГГГ в связи с инсультом. Третий инсульт у ФИО5 оказался тяжелым, у него отказала левая рука и левая нога, поэтому ему был нужен массаж. ФИО5 все понимал, выполнял все его рекомендации. ФИО5 его узнавал, его заболевание не указало отрицательного влияния на мыслительную деятельность. Они с ФИО5 разговаривали на отвлеченные темы, и он все понимал.

Допрошенная ранее в судебном заседании в качестве свидетеля ФИО19 показала, что она давно знакома с семьей ФИО5. Она обслуживала, как социальный работник, на дому ФИО8 и ФИО7, так как они незрячие. Примерно два года с половиной назад к ним в квартиру вселился отец ФИО7 - ФИО5. Он стал у них проживать в связи с инсультом. ФИО5 ее узнавал, знал ее как социального работника. Они с ним общались, он был немногословен как до, так и после болезни; его речь была связанная, он был ухоженным, опрятным. О своем состоянии здоровья он отвечал по теме, рассказывал, что хочет поехать на дачу. Она вместе с ФИО7 и ФИО8 и ФИО5 ходили по поводу договора оформления договора дарения квартиры. Она расписывалась за ФИО7 по его просьбе, так как он незрячий.

Допрошенный ранее в судебном заседании в качестве свидетеля ФИО20 показал, что он познакомился с семьей ФИО29 примерно три года назад. Он знал отца ФИО7 – ФИО5. Отец ФИО7 сильно переживал смерть супруги, он помогал ухаживать за ФИО5 после инсульта. Он помогал ФИО5 разрабатывать руку и ногу, они делали зарядку, он ухаживал за ФИО5, следил за внешним видом ФИО5 ФИО5 его всегда узнавал, его мыслительная деятельность не изменилась, он озвучивал адекватные просьбы, его память оставалась крепкой. ФИО7 обсуждал с отцом сделку, его отец ФИО5 подтвердил желание выделить долю квартиры ФИО7. Со вторым сыном ФИО5 – ФИО2 он пересекался. Со слов ФИО7, их отец ФИО5 не выделил долю квартиры ФИО10, так как ФИО10 выделена другая квартира.

Допрошенная ранее в судебном заседании в качестве свидетеля ФИО21 показала, что она знакома с семьей ФИО29. Когда она встречалась с ФИО5 первый раз, он не был болен. После перенесенного инсульта у ФИО5 мыслительная деятельность не изменилась, он был адекватен, осознавал происходящее, разговаривал с ней по теме, отвечал на поставленные вопросы. ФИО9 хотел поделить имущество между сыновьями по-честному, ФИО10 досталась однокомнатная квартира, а ФИО7 он хотел передать долю другой квартиры. Они вызывали нотариуса на дом, она расписывалась за ФИО9, в доверенности он поручал Ляхову Алексею провести сделку – подарить долю квартиры ФИО7.

Допрошенная ранее в судебном заседании в качестве свидетеля ФИО22 показала, что она знает ФИО5 с ДД.ММ.ГГГГ <адрес> общалась с ним как в период, когда он был здоров, так и в период болезни. Она навещала его и его семью. Он был адекватен, его просьбы были осознанны и адекватны, он за собой следил, всегда понимал, о чем говорит и с кем говорит, он не потерял способность думать и размышлять.

Допрошенный ранее в судебном заседании в качестве свидетеля ФИО23 показал, что он давно, как и до болезни, так и после болезни, знаком с семьей ФИО5. У ФИО5 на протяжении нескольких лет был инсульт. Примерно за 2-3 недели они общались с ФИО5, он помогал в перевозке ФИО5, общался с ним в неврологическом отделении больницы, так как он врач-рентгенолог. ФИО5 его узнавал, они общались с ним на разные темы, он всегда понимал тему разговора, говорил в контексте беседы. Его расположенность к сыну ФИО7 была вызвана тем, что ФИО7 ухаживал за отцом. Он посещал ФИО5 в квартире на <адрес> умственных отклонений у ФИО5 не наблюдалось.

Допрошенная ранее в судебном заседании в качестве свидетеля ФИО24 показала, что она дружила с семьей ФИО5 примерно 27 лет. Они общались, последнее время после смерти супруги ФИО5 она общалась с ФИО5 по телефону. И ФИО11, И его жену ФИО12 она сразу узнавала по голосу, и понимала, что у них происходит. После второго инсульта ФИО11 вел себя неадекватно, так как ФИО12 ей рассказывала, что она приготовила еду курам, когда пришла, увидела, что ФИО11 наелся едой, которая стояла на плите. ФИО12 ей рассказывала, что как-то раз ФИО11 не открыл заслонку в печке на даче. После третьего инсульта ФИО11 не мог говорить, он только плакал. Она предлагала ФИО11 прийти помочь, но он говорил, что ему есть, кому помочь. Она у него спрашивала, почему он плачет, он ей отвечал, но она не понимала, что он ей говорит.

Заслушав пояснения представителя истца адвоката Зендрикова Н.Е., представителя ответчика адвоката ФИО16, свидетелей ФИО17, ФИО18, ФИО19, ФИО20, ФИО21, ФИО22, ФИО23, ФИО24, исследовав материалы дела, суд не находит оснований для удовлетворения исковых требований.

Как установлено судом, ДД.ММ.ГГГГ между Администрацией <адрес>, с одной стороны, и Шиловым Виктором Афанасьевичем, ФИО6, ФИО7, с другой стороны, заключен договор № на передачу жилого помещения в собственность граждан, согласно которому администрация передала, а граждане приобрели в собственность квартиру, состоящую из трех комнат, общей площадью помещения 62,1 кв. м, в том числе жилой площадью 36,7 кв. м, расположенную по адресу: <адрес>, в долевую собственность – по 1/3 доле за каждым.

Право общей долевой собственности за Шиловым В.А., Шиловой И.Н., Шиловым О.В. на спорную квартиру было зарегистрировано в установленном законом порядке в ЕГРН ДД.ММ.ГГГГ.

Согласно ответу ОМВД России по городскому округу Чехов от ДД.ММ.ГГГГ, истец Шилов А.В., ДД.ММ.ГГГГ г.р., был зарегистрирован в квартире по адресу: <адрес>, с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ Убыл в <адрес> Далее с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ Шилов А.В. был зарегистрировано в квартире по адресу: <адрес>. С ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ Шилов А.В. был зарегистрирован в квартире по адресу: <адрес>, выписан по решению суда.

Таким образом, на момент заключения оспариваемого истцом договора приватизации спорной квартиры, расположенной по адресу: <адрес>, от ДД.ММ.ГГГГ, истец Шилов А.В. по указанному адресу зарегистрирован не был.

В соответствии со ст. 123 Конституции Российской Федерации и ст.12 ГПК РФ правосудие по гражданским делам осуществляется на основе состязательности и равноправия сторон.

Статья 11 ГК РФ предусматривает, что в судебном порядке осуществляется защита нарушенных либо оспоренных гражданских прав.

Статья 217 ГК РФ предусматривает, что имущество, находящееся в государственной или муниципальной собственности, может быть передано его собственником в собственность граждан и юридических лиц в порядке, предусмотренном законами о приватизации государственного и муниципального имущества.

Согласно п. 2 ст. 209 ГК РФ собственник вправе по своему усмотрению совершать в отношении принадлежащего ему имущества любые действия, не противоречащие закону и иным правовым актам и не нарушающие права и охраняемые законом интересы других лиц.

В соответствии с ч. 2 ст. 218 ГК РФ право собственности на имущество, которое имеет собственника, может быть приобретено другим лицом на основании договора купли-продажи, мены, дарения или иной сделки об отчуждении этого имущества.

В соответствии со ст. 421 ГК РФ граждане и юридические лица свободны в заключении договора. Условия договора определяются по усмотрению сторон, кроме случаев, когда содержание соответствующего условия предписано законом или иными правовыми актами (ст. 422).

В соответствии со ст. 153 ГК РФ сделками признаются действия граждан и юридических лиц, направленные на установление, изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей.

Сделка в письменной форме должна быть совершена путем составления документа, выражающего ее содержание и подписанного лицом или лицами, совершающими сделку, или должным образом уполномоченными ими лицами (п. 1 ст. 160 ГК РФ).

Как предусмотрено п. 1 ст. 166 ГК РФ, сделка недействительна по основаниям, установленным законом, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка).

На основании п. 1, 2 ст. 167 ГК РФ недействительная сделка не влечет юридических последствий, за исключением тех, которые связаны с ее недействительностью, и недействительна с момента ее совершения. При недействительности сделки каждая из сторон обязана возвратить другой все полученное по сделке.

Согласно ст. 168 ГК РФ сделка, не соответствующая требованиям закона или иных правовых актов, ничтожна, если закон не устанавливает, что такая сделка оспорима, или не предусматривает иных последствий нарушения.

Требование о признании оспоримой сделки недействительной может быть предъявлено лицами, указанными в настоящем Кодексе.

Требование о применении последствий недействительности ничтожной сделки может быть предъявлено любым заинтересованным лицом. Суд вправе применить такие последствия по собственной инициативе.

Согласно п. 32 Постановления Пленума Верховного Суда РФ № 6, Пленума ВАС РФ № 8 от 01.07.1996 «О некоторых вопросах, связанных с применением части первой Гражданского кодекса Российской Федерации», ничтожная сделка является недействительной независимо от признания ее таковой судом (пункт 1 статьи 166). Учитывая, что Кодекс не исключает возможность предъявления исков о признании недействительной ничтожной сделки, споры по таким требованиям подлежат разрешению судом в общем порядке по заявлению любого заинтересованного лица.

Таким образом, предъявляя требование о признании недействительной ничтожной сделки, истец должен доказать, что у него имеется юридически значимый интерес в данном деле, поскольку только доводы надлежащего истца, касающиеся недействительности сделок, подлежат проверке судом при рассмотрении соответствующих исковых требований, в частности такая юридическая заинтересованность может признаваться за участниками оспариваемой сделки или за лицами, чьи права и законные интересы прямо нарушены оспариваемой сделкой.

В силу п. 1 ст. 160 ГК РФ сделка в письменной форме должна быть совершена путем составления документа, выражающего ее содержание и подписанного лицом или лицами, совершающими сделку, или должным образом уполномоченными ими лицами.

Основные принципы осуществления приватизации государственного и муниципального жилищного фонда социального использования на территории Российской Федерации, равно как и правовые, социальные и экономические основы преобразования отношений собственности на жилище, определяет Закон Российской Федерации от 04.07.1991 г. № 1541-1 «О приватизации жилищного фонда в Российской Федерации».

В соответствии со ст.2 Закона РФ от 04.07.1991 № 1541-1 «О приватизации жилищного фонда в Российской Федерации», граждане Российской Федерации, имеющие право пользования жилыми помещениями государственного или муниципального жилищного фонда на условиях социального найма, вправе приобрести их на условиях, предусмотренных настоящим Законом, иными нормативными правовыми актами Российской Федерации и нормативными правовыми актами субъектов Российской Федерации, в общую собственность либо в собственность одного лица, в том числе несовершеннолетнего, с согласия всех имеющих право на приватизацию данных жилых помещений совершеннолетних лиц и несовершеннолетних в возрасте от 14 до 18 лет.

В соответствии со ст. 2 Закона РФ от 04.07.1991 № 1541-1 «О приватизации жилищного фонда в Российской Федерации» (в ред. Закона РФ от 23.12.1992 № 4199-1), граждане, занимающие жилые помещения в домах государственного и муниципального жилищного фонда, включая жилищный фонд, находящийся в полном хозяйственном ведении предприятий или оперативном управлении учреждений (ведомственный фонд), по договору найма или аренды, вправе с согласия всех совместно проживающих совершеннолетних членов семьи приобрести эти помещения в собственность, в том числе совместную, долевую, на условиях, предусмотренных настоящим Законом, иными нормативными актами Российской Федерации и республик в составе Российской Федерации.

Согласно ст. 7 указанного Закона, передача жилых помещений в собственность граждан оформляется договором передачи, заключаемым органами государственной власти или органами местного самоуправления поселений, предприятием, учреждением с гражданином, получающим жилое помещение в собственность в порядке, установленном законодательством.

В соответствии с п. 6 Постановлением Пленума Верховного суда от 24.08.1993 № 8 «О приватизации жилищного фонда в РФ», в случае возникновения спора по поводу правомерности договора передачи жилого помещения, в том числе и в собственность одного из его пользователей, этот договор, а также свидетельство о праве собственности по требованию заинтересованных лиц могут быть признаны судом недействительным и по основаниям, установленным гражданским законодательством для признания сделки недействительной.

Как следует из оспариваемого истцом договора приватизации спорной квартиры от ДД.ММ.ГГГГ истец не является стороной по оспариваемой сделке. Указанный договор не устанавливает каких-либо прав и обязанностей в отношении истца и (или) принадлежащего ему на праве собственности имущества.

Предметом спорной сделки является передача в собственность граждан спорной квартиры.

Указанный договор не устанавливает каких-либо прав и обязанностей в отношении иных лиц, которые не являются стороной данной сделки.

Отказывая в удовлетворении требований Шилова А.В. о признании недействительным договора приватизации спорной квартиры от ДД.ММ.ГГГГ, суд приходит к выводу, что оспариваемый истцом договор не нарушает его права и законные интересы.

Также суд находит надуманными и несостоятельными доводы истца о том, что на момент заключения договора приватизации спорной квартиры – ДД.ММ.ГГГГ, он был зарегистрирован в указанной квартире, и имел право участвовать в ее приватизации, поскольку данные обстоятельства опровергаются материалами дела.

При таких обстоятельствах, суд не находит оснований для удовлетворения исковых требований Шилова А.В. о признании недействительным договора приватизации спорной квартиры от ДД.ММ.ГГГГ, и производных от данных требований о применении последствий недействительности этой сделки и передаче вышеуказанной квартиры в муниципальную собственность муниципального образования г.о. <адрес>.

Отказывая в удовлетворении исковых требований Шилова А.В. о признании недействительным договора дарения 4/9 долей спорной квартиры, расположенной по адресу: <адрес>, заключенного ДД.ММ.ГГГГ между ФИО5 и ФИО7, суд исходит из следующего.

ДД.ММ.ГГГГ между Шиловым Виктором Афанасьевичем, от имени которого по доверенности действовал ФИО20, с одной стороны, и ФИО7, с другой стороны, заключен оспариваемый истцом договор дарения доли спорной квартиры, расположенной по адресу: <адрес>, согласно которому ФИО5 подарил ФИО7 принадлежащие ФИО5 4/9 доли в праве общей долевой собственности на данную квартиру.

ДД.ММ.ГГГГ Шилов Виктор Афанасьевич умер.

ДД.ММ.ГГГГ умер Шилов Олег Викторович, который согласно завещанию от ДД.ММ.ГГГГ все принадлежащее ему движимое и недвижимое имущество завещал своей супруге Шиловой Елене Николаевне.

Согласно свидетельству о праве на наследство по завещанию от ДД.ММ.ГГГГ ФИО8 приняла наследство, состоящее из 8/9 долей в праве общей долевой собственности на спорную квартиру, расположенную по адресу: <адрес>.

В обоснование исковых требований о признании недействительными вышеуказанных договора дарения доли квартиры от ДД.ММ.ГГГГ г. и свидетельства о праве на наследство по завещанию от ДД.ММ.ГГГГ г., выданного на имя Шиловой Е.Н., истцом Шиловым А.В. указано, что договор дарения доли квартиры от ДД.ММ.ГГГГ должен быть признан недействительным, поскольку в тот период его отец Шилов В.А. тяжело болел, в период с ДД.ММ.ГГГГ г. его отец 1-2 раза в год проходил стационарное лечение в 1586 военном госпитале <адрес>, он страдал ишемической болезнью сердца, 4 раза у него был инсульт, что явилось причиной смерти (4-й инсульт), в связи с чем его отец в момент подписания договора дарения не мог отдавать отчет в своих действиях и руководить ими.

С целью проверки доводов истца, судом по делу была назначена и проведена посмертная комплексная судебная психолого-психиатрическая экспертиза в ФГБУ «Национальный медицинский исследовательский центр психиатрии и наркологии имени В.П. Сербского» Министерства здравоохранения Российской Федерации, из заключения которого №/з усматривается, что в представленных материалах не содержится достаточной и объективизированной информации, которая позволила бы оценить у Шилова Виктора Афанасьевича (ФИО5) динамику и степень изменений в когнитивной сфере на момент оформления и подписания им договора дарения от ДД.ММ.ГГГГ, меру сохранности его личностных и волевых ресурсов, а также особенности понимания им существа документа (договора дарения), его социально значимые последствия, то есть механизмы и самостоятельность принятия им решения в юридически значимый период.

У Шилова Виктора Афанасьевича (Шилова В.А.) в интересующий суд период, относящийся к периоду оформления договора дарения доли квартиры от ДД.ММ.ГГГГ, имелось органическое расстройство личности в связи с сосудистым заболеванием головного мозга. Об этом свидетельствуют данные анамнеза о многолетнем течении у него (с ДД.ММ.ГГГГ г.) артериальной гипертензии, церебрального атеросклероза, цереброваскулярной болезни с формированием хронической ишемии головного мозга, энцефалопатии (дисциркуляторной) с осложнением в виде перенесенных им в ДД.ММ.ГГГГ г.г. острых нарушениях мозгового кровообращения и появлением на этом фоне неврологических (пирамидная симптоматика, нарушения речи), церебрастенических (головные боли, головокружение, слабость), эмоциональных (эмоциональная лабильность) расстройств и снижения когнитивных функций (снижение памяти и внимания, отмененные в апреле ДД.ММ.ГГГГ г.). Однако в материалах дела и в представленной медицинской документации не содержится дифференцированного описания психического состояния Шилова В.А. в интересующий суд период (октябрь 2020 г.) Поэтому решить вопрос о степени выраженности имевшихся у Шилова В.А. изменениях психики, оценить их влияние на осознанно-волевую деятельность и способность Шилова В.А. понимать значение своих действий и руководить ими при оформлении договора дарения доли квартиры от ДД.ММ.ГГГГ не представляется возможным.

Ретроспективный анализ представленных материалов дела свидетельствует об отсутствии достаточной и объективизированной информации, которая позволила бы оценить динамику и степень изменений в когнитивной сфере Шилова В.А., дифференцировать его индивидуально-психологические особенности, описать структуру личности и возможные изменения функционирования его психической деятельности, включая и волевую регуляцию, меру сохранности его волевых и личностных ресурсов. В соответствии с этим, ответить на вопрос о том, мог ли Шилов В.А. с учетом его индивидуально-психологических особенностей и эмоционального психологического состояния понимать существо договора дарения от ДД.ММ.ГГГГ, характер и значение совершаемых им действий и руководить ими не представляется возможным.

Суд считает необходимым положить в основу настоящего решения данное заключение посмертной комплексной судебной психолого-психиатрической экспертизы, поскольку оно является полным, научно обоснованным, подробным, проведено стационарно компетентными экспертами, имеющими высшее специализированное образование, большой стаж работы по специальности и квалификационные категории.

Не доверять заключению данной судебной экспертизы оснований у суда не имеется, поскольку она проведена государственным учреждением ФГБУ «Национальный медицинский исследовательский центр психиатрии и наркологии имени В.П. Сербского» Министерства здравоохранения Российской Федерации в соответствии с действующим законодательством.

Поскольку заключение экспертов не дает категоричного ответа на поставленные судом вопросы, а именно о том, мог ли Шилов В.А. на момент заключения договора дарения доли квартиры от ДД.ММ.ГГГГ отдавать отчет своим действиям и руководить ими, оно не может быть принято судом в подтверждение доводов истца Шилова А.В. о признании оспариваемого договора дарения недействительным.

Отказывая в удовлетворении исковых требований Шилова А.В., суд исходит из того, что объективных доказательств, подтверждающих нахождение дарителя Шилова В.А. в момент заключения договора дарения в состоянии, когда он не был способен в полной мере понимать значение своих действий или руководить ими, суду не представлено.

При принятии решения об отказе в удовлетворении исковых требований Рябова Н.И., суд учитывает выводы судебной экспертизы, свидетельские показания, пояснения сторон, и приходит к выводу, что доказательств, подтверждающих, что Рябова А.Ф. на момент заключения договора дарения от ДД.ММ.ГГГГ не понимала значение своих действий и не могла руководить ими, суду не представлено. По мнению суда, оспариваемый договор дарения соответствовал волеизъявлению дарителя.

Материалы дела не содержат бесспорных доказательств, что при заключении договора дарения Рябова А.Ф. не понимала значения своих действий и не могла руководить ими. Таких данных истцом не представлено и судом не установлено.

Результаты проведенной экспертной оценки являются допустимым, достоверным и достаточным доказательством по настоящему делу, выводы комиссии экспертов сомнений у суда не вызывают, а само по себе наличие у дарителя Рябовой А.Ф. ряда заболеваний не является основанием, подтверждающим невозможность Рябовой А.Ф. осознавать характер своих действий и руководить ими в момент заключения оспариваемого договора дарения. Обоснованных возражений по выводам экспертизы, дополнительных материалов, которые могли бы повлиять на выводы эксперта, истцом не представлено, оснований сомневаться в выводах эксперта у суда не имеется.

При этом, суд учитывает, что бремя доказывания наличия обстоятельств, предусмотренных статьей 177 Гражданского кодекса Российской Федерации, законом возложено на истца, заявляющего требование о признании сделок недействительными по указанным основаниям, однако таких доказательств, в нарушение положений статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, истцом не представлено.

Согласно п. 1 ст. 177 ГК РФ сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина либо иных лиц, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены в результате ее совершения.

Согласно ст. 17 ГК РФ способность иметь гражданские права и нести обязанности (гражданская правоспособность) признается в равной мере за всеми гражданами. Правоспособность гражданина возникает в момент его рождения и прекращается смертью.

В силу ст. 21 ГК РФ способность гражданина своими действиями приобретать и осуществлять гражданские права, создавать для себя гражданские обязанности и исполнять их (гражданская дееспособность) возникает в полном объеме с наступлением совершеннолетия, то есть по достижении восемнадцатилетнего возраста.

Никто не может быть ограничен в правоспособности и дееспособности иначе, как в случаях и в порядке, установленных законом. (ст. 22 ГК РФ).

То есть, закон исходит из презумпции полной право- и дееспособности любого гражданина, если он не ограничен в них в установленном законом порядке. В связи с чем, бремя доказывания того, что лицо не отдавало отчета своим действиям и не могло руководить ими в момент совершения сделки лежит на истце. Ответчик не должен доказывать обратного, так как это проистекает из требований ст. ст. 17, 21, 22 ГК РФ.

При таких обстоятельствах, бремя доказывания того, что лицо не отдавало отчета своим действиям и не могло руководить ими в момент совершения сделки лежит на истце, что в нарушение ст. 56 ГПК РФ истцом сделано не было.

Оценив представленные доказательства, в том числе, показания допрошенных свидетелей, суд приходит к выводу о том, что основания для признания договора дарения доли квартиры недействительным, на которые истец указал в иске, не нашли своего подтверждения в судебном заседании.

Наличие у Шилова В.А. на момент заключения сделки дарения доли квартиры ряда заболеваний, нахождение его в преклонном возрасте, не может являться самостоятельным и безусловным основанием для признания оспариваемого договора дарения недействительным, поскольку не получено данных о том, что это препятствовало ему реализовывать права и создавать для себя гражданские обязанности, осознавая их значение и предполагаемые последствия.

Как усматривается из медицинской документации, Шилов В.А. имел ряд различных заболеваний, но сведений об его обращении за психиатрической помощью либо об обращении близких родственников, не имеется и таковых истцом не представлено.

Исследованные судом показания допрошенных свидетелей не дают оснований для вывода о таких изменениях психического состояния Шилова В.А., которые бы исключали возможность осознания им своих действий при заключении оспариваемого договора дарения.

Сведений, объективно свидетельствующих о том, что на момент совершения сделки дарения доли квартиры Шилов В.А. не был способен понимать значение своих действий либо руководить ими в силу имеющегося у него психического заболевания, суду не представлено.

Кроме того, в материалах дела также отсутствуют сведения о психологическом воздействии на Шилова В.А. в момент заключения договора дарения доли квартиры.

Таким образом, свидетельскими показаниями могли быть установлены факты, свидетельствующие об особенностях поведения дарителя, о совершаемых им поступках, действиях и об отношении к ним.

Установление же на основании этих и других имеющихся в деле данных факта наличия или отсутствия психического расстройства и его степени требует именно специальных познаний, каковыми, как правило, ни свидетели, ни суд не обладает.

Наличие у Шилова В.А. каких-то заболеваний в силу возраста, и нахождения его в пенсионном возрасте (66 лет), не свидетельствует о том, что он в момент подписания договора дарения доли квартиры был не способен понимать значение своих действий по заключению именно договора дарения.

Суд учитывает, что договор дарения доли квартиры от ДД.ММ.ГГГГ был подписан Шиловым В.А., от которого по доверенности действовал Ляхов А.В., данный договор был оформлен в нотариальном порядке, прочитан нотариусом сторонам вслух, и был зарегистрирован в установленном порядке.

Оценив представленные доказательства, суд приходит к выводу о том, что оснований для признания договора дарения доли квартиры от ДД.ММ.ГГГГ недействительным, применении последствий недействительности сделки не имеется.

Истцом не представлено достоверных и достаточных доказательств того, что Шилов В.А. на момент заключения договора дарения доли квартиры не обладал дееспособностью в полном объеме и не мог отдавать отчет своим действиям, руководить ими.

При таких обстоятельствах, суд также не находит законных оснований для удовлетворения производных от основных требований истца Шилова А.В. о признании недействительным свидетельства о праве на наследство по завещанию от ДД.ММ.ГГГГ, выданного на имя ФИО8

В связи с чем, оснований для удовлетворения исковых требований Шилова А.В. в полном объеме не имеется.

В соответствии со статьей 2 ГПК РФ задачами гражданского судопроизводства является правильное и своевременное рассмотрение и разрешение гражданских дел в целях защиты нарушенных или оспариваемых прав, свобод и законных интересов граждан, прав и интересов Российской Федерации. Гражданское судопроизводство должно способствовать укреплению законности и правопорядка, предупреждению правонарушений, формированию уважительного отношения к закону и суду.

В силу ст. 56 ГПК РФ каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений.

Согласно ст. 57 ГПК РФ доказательства представляются сторонами и другими лицами, участвующими в деле. Суд вправе предложить им предоставить дополнительные доказательства. В случае, если предоставление необходимых доказательств для этих лиц затруднительно, суд по ходатайству оказывает содействие в собирание и истребовании доказательств.

На основании изложенного, руководствуясь ст. ст. 2, 56, 57, 67, 167, 194-198 ГПК РФ, суд

РЕШИЛ:

В удовлетворении исковых требований Шилова Александра Викторовича к Администрации городского округа <адрес>, Шиловой Елене Николаевне о признании недействительным договора на передачу квартиры в собственность граждан в порядке приватизации, применении последствий недействительности сделки, признании недействительным договора дарения доли квартиры, признании недействительным свидетельства о праве на наследство – отказать.

Решение суда может быть обжаловано в апелляционном порядке в Московский областной суд через Чеховский городской суд в течение месяца со дня принятия решения суда в окончательной форме.

Председательствующий: Н.В. Геберт

Мотивированное решение в окончательной форме изготовлено ДД.ММ.ГГГГ.