Решение по делу № 7У-8694/2023 [77-4199/2023] от 29.08.2023

№ 77-4199/2023

КАССАЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

город Челябинск                                                            08 ноября 2023 года

Судебная коллегия по уголовным делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции в составе:

председательствующего Чистяковой Н.И.,

судей Симаковой И.Н., Курина Д.В.,

при секретаре Хабибулиной Р.Б.,

с участием:

прокурора Кузьминой О.В.,

защитника осуждённого Глаголева А.Б. – адвоката Федотова Д.Н.,

осуждённой Денисовой Е.С.,

её защитника-адвоката Кропотиной С.Ю.

рассмотрела в открытом судебном заседании кассационные жалобы адвоката Федотова Д.Н. в защиту осуждённого Глаголева А.Б., адвоката Кропотиной С.Ю. в защиту осуждённой Денисовой Е.С. на приговор Свердловского районного суда г. Перми от 19 января 2023 года и апелляционное определение судебной коллегии по уголовным делам Пермского краевого суда от 23 марта 2023 года, в соответствии с которыми

Глаголев Андрей Борисович,

родившийся <данные изъяты>,

гражданин <данные изъяты>

несудимый,

осуждён по пп. «а», «б» ч. 2 ст. 172 УК РФ к наказанию в виде лишения свободы на срок четыре года с отбыванием в исправительной колонии общего режима со штрафом в размере 500 000 рублей.

Мера пресечения в виде запрета определённых действий изменена на заключение под стражу, взят под стражу в зале суда.

Срок наказания исчислен со дня вступления приговора в законную силу с зачётом в срок лишения свободы времени содержания под стражей с момента задержания - 08 декабря 2020 года по 10 декабря 2020 года и с 19 января 2023 года до вступления приговора в законную силу в соответствии с п. «б» ч. 3.1 ст. 72 УК РФ из расчёта один день содержания под стражей за полтора дня отбывания наказания в исправительной колонии общего режима; с 11 декабря 2020 года по 27 сентября 2021 года в соответствии с ч. 3.4 ст. 72 УК РФ из расчёта два дня нахождения под домашним арестом за один день лишения свободы; на основании ч. 3.4 ст. 72 УК РФ времени нахождения под запретом определённых действий, установленных п. 1 ч. 6 ст. 105.1 УПК РФ, с 28 сентября 2021 года по 01 декабря 2021 года из расчёта два дня запрета определённых действий за один день лишения свободы.

Денисова Екатерина Сергеевна,

родившаяся <данные изъяты>,

гражданка <данные изъяты>,

несудимая,

осуждена по пп. «а», «б» ч. 2 ст. 172 УК РФ к наказанию в виде лишения свободы на срок три года со штрафом в размере 500 000 рублей.

В соответствии со ст. 73 УК РФ назначенное наказание в виде лишения свободы постановлено считать условным с испытательным сроком четыре года.

По делу разрешена судьба вещественных доказательств и арестованного имущества.

В апелляционном порядке приговор в отношении Глаголева А.Б. и Денисовой Е.С. оставлен без изменения.

Этим же приговором осуждены Сюткин А.Г., Власова Н.В., Рыбъяков А.В., Седельников Д.А., Шадрин А.Н., Бекурин А.Е., в отношении которых судебные акты не обжалованы.

Заслушав доклад судьи Симаковой И.Н. об обстоятельствах дела, содержании судебных решений, доводах кассационных жалоб и поступивших возражений, выступления адвокатов Федотова Д.Н., Кропотиной С.Ю., осуждённой Денисовой Е.С., поддержавших изложенные в кассационных жалобах доводы, прокурора Кузьминой О.В., полагавшей о законности судебных решений и отсутствии оснований для удовлетворения кассационных жалоб, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

Глаголев А.Б. и Денисова Е.С. признаны виновными в незаконной банковской деятельности, то есть осуществлении банковской деятельности (банковских операций) без регистрации и без специального разрешения (лицензии) в случаях, когда такое разрешение (лицензия) обязательно, совершённой организованной группой с осуждёнными этим же приговором Сюткиным А.Г., Власовой (ранее - Коротковой) Н.В., Рыбъяковым А.В. Седельниковым Д.А., Шадриным А.Н., Бекуриным А.Е., а также лицами, в отношении которых уголовные дела выделены в отдельное производство в связи с заключением досудебных соглашений о сотрудничестве, сопряжённой с извлечением дохода в размере не менее 29 504 431 рубля 07 копеек, то есть в особо крупном размере.

Преступление совершено с января 2018 года по декабрь 2020 года на территории г. Перми и Пермского края при обстоятельствах, изложенных в приговоре.

В кассационных жалобах адвокаты Федотов Д.Н. и Кропотина С.Ю. ставят вопрос об отмене состоявшихся судебных решений и передаче уголовного дела на новое судебное рассмотрение в тот же суд первой инстанции в ином составе.

Адвокат Федотов Д.Н. в обоснование ссылается на то, что обвинение в отношении Глаголева А.Б. построено на непроверенных следствием фактах, которые представляют события лишь с одной стороны. Отмечая, что Глаголев А.Б. признал себя виновным частично, признаёт свои фактические действия и связанные с ними обстоятельства, адвокат при этом полагает, что его подзащитному необоснованно вменено совершение преступления в составе организованной группы, роль руководителя в которой следствие отвело Глаголеву А.Б. Считает, что материалами уголовного дела данная версия следствия опровергается, поскольку отсутствуют доказательства какого-либо взаимодействия индивидуальных предпринимателей и Глаголева А.Б. Приводя показания Глаголева А.Б. о том, что он не управлял действиями кого-либо, нe давал указаний индивидуальным предпринимателям, с ними не знаком, что согласуется с показаниями индивидуальных предпринимателей и других осуждённых, указывает, что договоренность была лишь с <данные изъяты> который сам предоставлял реквизиты предпринимателей, сам с ними взаимодействовал, и он же сообщал Сюткину А.Г. о готовности денежных средств. Анализируя показания <данные изъяты> о том, что с ним работали <данные изъяты> которые непосредственно занимались выводом денежных средств и передавали их <данные изъяты> для дальнейшей передачи Сюткину А.Г., после чего тот передавал деньги Глаголеву А.Б. либо по его распоряжению третьим лицам, настаивает, что <данные изъяты> подтверждает, что с указанными и иными индивидуальными предпринимателями он взаимодействовал самостоятельно, при этом он не указывал, как Глаголевым А.Б. конкретно было осуществлено руководство предпринимателями, а ограничивался общими фразами о том, что Глаголев А.Б. всеми руководил. Считает, что в ходе расследования уголовного дела суду не представлено доказательств непосредственного руководства со стороны Глаголева А.Б. в отношении индивидуальных предпринимателей, которые не участвовали в собраниях, проводимых Глаголевым А.Б., не приезжали в офисы, в которых Глаголевым А.Б. велась деятельность. Следствием детально не установлено, с кем именно происходила переписка осуждённых по электронным средствам связи, в связи с чем полагает возможным прийти к выводу о том, что контрагентом по переписке Глаголева А.Б., <данные изъяты> с <данные изъяты> являлся сам <данные изъяты> либо лица, находящиеся на постоянной основе в его офисе. Все доводы следствия и выводы суда первой инстанции о прямом управлении Глаголевым А.Б. всеми индивидуальными предпринимателями, которых предоставлял <данные изъяты> являются лишь домыслами, которые доказательствами не подкреплены, а поэтому не могут быть положены в основу обвинения и приговора. Отмечает, что государственным обвинителем в речи при анализе доказательств было высказано суждение о том, что вина осуждённых доказывается показаниями свидетелей <данные изъяты> являвшихся индивидуальными предпринимателями, данные суждения суд первой инстанции воспринял, отвергнув все доводы защиты о недопустимости ряда доказательств. При этом из приговора и апелляционного определения не ясно, каким образом показания данных свидетелей доказывают вину осуждённых, в то время как оба предпринимателя пояснили в своих показаниях, что в качестве индивидуальных предпринимателей регистрировались самостоятельно, обналичиванием денежных средств не занимались, денежные средства, получаемые на свои счета от контрагентов, использовали для ведения предпринимательской деятельности, Глаголев А.Б. им не знаком, как и другие осуждённые. Показания свидетелей не опровергнуты материалами уголовного дела, сами указанные лица к уголовной ответственности по настоящему делу не привлечены. Указывает на аналогичную ситуацию, произошедшую с индивидуальными предпринимателями <данные изъяты> допрошенных в судебном заседании и показавших, что ни Глаголева А.Б., ни других осуждённых они не знают. При этом <данные изъяты> <данные изъяты> зарегистрировались в качестве индивидуальных предпринимателей по просьбе родственников, фигурантами данного уголовного дела не являвшихся, некоторые из них знают <данные изъяты> но при этом настаивают на том, что никаких финансовых дел, в том числе по обналичиванию денежных средств, с указанными лицами они не имели. Допрошенная в суде свидетель <данные изъяты> сообщила, что осуждённых не знает, а Антон, который с ней общался по поводу регистрации как индивидуального предпринимателя, - это не Бекурин А.Е., которого до момента допроса она не видела. При таких обстоятельствах, показания указанных свидетелей не доказывают виновность осуждённых, а опровергают версию следствия об участии данных предпринимателей в схеме по обналичиванию денежных средств. Несмотря на это, все поступления на счета указанных индивидуальных предпринимателей включены следователем в предмет изучения специалиста и с учётом этих средств высчитан «преступный доход». Кроме того, экспертиза по данному делу не проводилась, в основу приговора положено заключение специалиста от 09 сентября 2021 года № 22, которое не может быть признано допустимым доказательством из-за наличия в нём грубых арифметических и фактических ошибок, значительно повлиявших на конечные подсчёты сумм, полученных Глаголевым А.Б. и другими в качестве вознаграждения, при том, что данный финансовый показатель является критерием, влияющим на квалификацию вменяемого осуждённым деяния. Следствием подсчёт сумм вознаграждения произведён по «минимальной» ставке в 9%, и в обвинении выведена сумма «преступного дохода». При этом на листе 83 указанного заключения при исследовании движений денежных средств по <данные изъяты> общая сумма поступлений денежных средств от контрагентов составила 4 553 808 рублей 63 копейки, и специалистом высчитан доход Глаголева А.Б. от операций с указанным объёмом денежных средств в размере 9% от этой суммы, который составил 4 098 427 рублей 77 копеек, и эта сумма включена в общую сумму дохода преступной группы под руководством Глаголева А.Б. Аналогичная ошибка имеется на листе 120 заключения - при общей сумме перечислений на счёт <данные изъяты> в размере 447 505 рублей, доход Глаголева А.Б. в размере 9% от этой суммы, составил 402 754 рубля 50 копеек. В связи с чем делает вывод об очевидности того, что расчёты специалиста в данном случае содержат грубую ошибку, так как согласно расчётам специалиста получается, что вознаграждение составляет 90% от суммы поступлений, что экономически нецелесообразно и не соответствует действительности. Расчёты по движению средств по счету <данные изъяты> также проведены с ошибками (лист 68 заключения). Указывает, что на листе 186 заключения указано, что сумма вознаграждения за услугу обналичивания, установленная расчётным путём в соответствии с процентными ставками, отражёнными в вопросе № 2, в отношении <данные изъяты> составила 89 763 рубля 99 копеек, что в 5 раз больше расчётной суммы 17 975 рублей 07 копеек. Арифметические ошибки содержатся и в п. 4 заключения специалиста. Обращает внимание на то, что указанное заключение с процессуальной точки зрения заключением специалиста по смыслу ст. 80 УПК РФ признано быть не может, поскольку автор заключения не была привлечена к участию в деле в порядке ст. ст. 58, 168, 270 УПК РФ. Кроме того, помимо вышеуказанных ошибок отсутствуют сведения о предупреждении специалиста об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения, чем нарушены требования УПК РФ, предъявляемые к заключению специалиста. Акцентирует внимание на том, что тот факт, что государственным обвинителем после выхода суда из совещательной комнаты и возобновления судебного следствия была приобщена подписка специалиста, ситуацию не меняет, так как данный документ вызывает сомнения в его происхождении. Ходатайство о проведении экспертизы на предмет давности изготовления подписки специалиста судом было разрешено без удаления суда в совещательную комнату, что не соответствует чч. 2 и 3 ст. 283 УПК РФ. При этом до первого удаления суда в совещательную комнату для вынесения приговора, в стадии дополнений государственный обвинитель на вопрос суда ответил, что дополнительных доказательств не имеет, в стадии реплик, после указания стороны защиты на отсутствие в деле подписки специалиста, от гособвинителя по этому поводу никаких заявлений также не последовало. Приходит к выводу, что на тот момент в материалах надзорного производства указанной подписки в наличии не было, она появилась в этих материалах лишь после выхода суда из совещательной комнаты. Судом в приговоре то обстоятельство, что указанный документ является сомнительным, проигнорировано, и поскольку данное сомнение неустранимо, оно должно трактоваться в пользу осуждённых, то есть суды первой и апелляционной инстанций должны были признать данную подписку недопустимым доказательством. Судом также проигнорировано и не отражено в приговоре то обстоятельство, что следователь в нарушение требований уголовно-процессуального закона не убедился в компетентности специалиста, из показаний следователя и самого специалиста следует, что документы об образовании, квалификации и повышении квалификации последняя следователю не предоставляла, а следователь, сославшись на общепринятую практику отдельно взятого ведомства, решил документы не запрашивать, так как специалист является сотрудником органов внутренних дел. Обращает внимание, что при обнаружении ошибок в заключении специалиста, следователь в компетенции специалиста не усомнился, а провёл для устранения ошибок два допроса специалиста, которыми, как считает следствие и сторона обвинения, ошибки были устранены. Однако указанные протоколы допросов в судебном заседании не исследовались, а допрошенная в ходе судебного заседания специалист <данные изъяты> путалась в суммах, включённых и не включенных в итоговый результат расчётов, ссылалась при допросе в суде на свои протоколы допросов, пояснив, что их копии ей предоставил следователь. Полагает, что в силу того, что данные протоколы допросов не исследовались в суде, ссылаться на них неправомерно и, следовательно, показания специалиста, данные в судебном заседании, не могли быть признаны допустимым доказательством. Приводя положения ч. 1 ст. 282 УПК РФ, а также ссылаясь на п. 15 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 декабря 2017 года № 51 «О практике применения законодательства при рассмотрении уголовных дел в суде первой инстанции», отмечает, что допрос эксперта вместо проведения повторной и дополнительной экспертизы не допускается, полагает, что эти требования относятся и к заключению специалиста, а поэтому их нарушение является основанием для отмены судебного решения и возвращения дела на новое рассмотрение. Обращает внимание, что в судебном заседании специалист <данные изъяты> подтвердила, что суммы, высчитанные ею на каждом этапе в ходе проведённого исследования, из-за допущенных ошибок не могут дать в сумме результат, указанный в итоговых расчётах, как сумму полученного преступного дохода. Соответственно, результаты исследования некорректны, поскольку перепроверить их, не проводя нового исследования, невозможно. Методика проведения исследования грубо нарушена и не озвучена специалистом, а также не известно, какими утверждёнными нормативными документами, регулирующими порядок проведения такого исследования, руководствовался специалист. Допрошенная в судебном заседании <данные изъяты> пояснила, что руководствовалась, в том числе, нормативными документами Центрального Банка Российской Федерации, в связи с этим отмечает, что утверждёнными методиками исследований не допускается постановка перед экспертом справочных и правовых вопросов, в том числе касающихся определения: ответственности и вины лиц; размера материального ущерба; вида операций, совершённых исследуемым лицом, или выявления банковских операций в общем объёме совершённых исследуемым лицом финансовых операций, а потому при отсутствии в постановлении о назначении экспертизы сведений о нарушенных нормах законодательства о лицензировании банковских операций недопустимо в заключении самостоятельно их указывать и трактовать. Отмечает, что первичная документация по сделкам, по словам самого специалиста, ею не исследовалась, соответственно, в «преступный доход» автоматически включены все суммы денежных средств, поступавшие на определённые счета от любых контрагентов. Тем самым не проверены факты притворности либо реальности сделок, хотя по показаниям свидетелей и осуждённых, реальные сделки между контрагентами имели место, в том числе и у включённых в исследование предпринимателей, отрицающих свою причастность к преступной деятельности. Указывает, что в расчёт сумм «преступного дохода» группы Глаголева А.Б. абсолютно необоснованно включены поступления на счета индивидуальных предпринимателей, участие которых в обналичивании денежных средств Глаголевым А.Б. не только не доказано материалами уголовного дела, но и не подтверждается самими индивидуальными предпринимателями <данные изъяты> указавших на свою непричастность к деятельности по обналичиванию денежных средств. Обращает внимание также на то, что из поступивших на счета сумм не исключены операционные расходы на банковские операции (суммы банковских комиссий), которые могут составлять от 1% до 5% в зависимости от банка и особенностей операции, и поскольку следствием за основу формирования «преступного дохода» взята ставка в 9% от сумм, поступавших на счета индивидуальных предпринимателей, то разница в расчётах является колоссальной. Заключение специалиста составлено на основании выписок по счетам индивидуальных предпринимателей, список которых был представлен следствию <данные изъяты> однако в материалах, изъятых у Глаголева А.Б. и других осуждённых, документальные сведения о значительной части указанных индивидуальных предпринимателей и взаимодействии с ними не содержатся. Следовательно, с данными предпринимателями взаимодействовал только <данные изъяты> и отсутствуют доказательства взаимодействия с ними Глаголева А.Б. и других осуждённых. В связи с этим нельзя исключить, поскольку обратное следствием не доказано, что отсутствующие в финансовых документах группы Глаголева А.Б. индивидуальные предприниматели, занимались незаконной деятельностью, минуя Глаголева А.Б., и доказательств их работы с клиентами, предоставленными Глаголевым А.Б., в деле отсутствуют. Соответственно, вычисление доходов от взаимодействия с указанными предпринимателями и вменение этого дохода Глаголеву А.Б. и другим осуждённым незаконно и необоснованно. В доход (оборот) группы Глаголева А.Б. в заключении специалиста были также включены безналичные перечисления со счёта на счёт индивидуальных предпринимателей помимо банковских комиссий, незавершенных операций, выплат заработной платы по реестрам, оплату покупок в магазинах. С учётом изложенного полагает, что сомнения в правомерности вменения в вину Глаголеву А.Б. получения дохода от взаимодействия с данными индивидуальными предпринимателями не могут быть устранены в ходе судебного разбирательства, следовательно, обороты и доходы, высчитанные по данным индивидуальным предпринимателям, незаконно вменяются в вину Глаголеву А.Б. и другим осуждённым по настоящему делу. Таким образом, заключение специалиста от 09 сентября 2021 года № 22 должно было быть признано недопустимым доказательством, как полученное с нарушением требований уголовно-процессуального закона, не соответствующее фактическим обстоятельствам дела, утверждённым методикам исследования и правилам математики, как документ, содержащий ошибки, неточности, неясности, вызывающие в совокупности неустранимые сомнения. Следовательно, заключение специалиста не могло быть положено ни в основу обвинения, ни в основу приговора. Одновременно делает вывод о том, что фактически следствием данное заключение и не было положено в основу обвинения, поскольку суммы в заключении и предъявленном обвинении существенно отличаются. При таких данных действительная сумма преступного дохода, согласно версии обвинения, полученного группой, не установлена в предусмотренном уголовно-процессуальном законом порядке, указанная в обвинении сумма является вымышленной следствием, что в силу требований закона недопустимо. Суд апелляционной инстанции указанным доводам не внимания не уделил, существенных нарушений закона в данной части не обнаружил. Кроме того, к недопустимым доказательствам следовало отнести включённые в обвинительное заключение в качестве доказательств вины Глаголева А.Б. и исследованные в судебном заседании протоколы допросов свидетелей <данные изъяты> протокол допроса подозреваемого Рыбъякова А.В. в части ссылки на его свидетельские показания, протокол допроса свидетеля <данные изъяты> поскольку указанные лица были привлечены к уголовной ответственности по данному делу и в настоящее время осуждены. Однако суд не нашёл оснований для признания этих доказательств недопустимыми. При проведении 08 декабря 2020 года обыска в квартире Власовой Н.В. по адресу: <данные изъяты> <данные изъяты> не присутствовал специалист. Следовательно, изъятые при обыске 08 декабря 2020 года электронные носители: ноутбук SAMSUNG, флеш-накопители Apaser черного цвета, Kingston бело-фиолетового цвета и usb-modem Huawei были изъяты с нарушением уголовно-процессуального закона, в связи с чем протокол обыска от 08 декабря 2020 года, протоколы осмотра предметов от 14 декабря 2020 года, 12 апреля 2021 года, 14 апреля 2021 года и скопированные файлы (срезы с электронных носителей), записанные на два DVD-диска, являются недопустимыми доказательствами в связи с процессуальными нарушениями, допущенными при их получении. Однако от разрешения данного вопроса суды первой и апелляционной инстанций устранились, при этом суд первой инстанции посчитал, что исследованные в судебном заседании письменные доказательства, приведённые в приговоре, не вызывают сомнений в своей относимости, допустимости и достоверности, являются последовательными, непротиворечивыми, согласующимися как между собой, так и с другими доказательствами, представленными в материалах дела и соответствуют фактическим обстоятельствам дела, установленных судом, тем самым, нарушив правила оценки доказательств, предусмотренные ст. 88 УПК РФ. Полагает, что назначенное Глаголеву А.Б. наказание является излишне суровым. Ссылается на позицию Верховного Суда Российской Федерации, изложенную в п. 19 постановления от 15 ноября 2016 года № 48 «О практике применения судами законодательства, регламентирующего особенности уголовной ответственности за преступления в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности», обращая внимание на то, что высшей судебной инстанцией обращено внимание судов на возможность и целесообразность применения к лицам, совершившим преступление в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности, более мягкого наказания, по сравнению с иными преступлениями, а также возможности обсуждения назначения наказания более мягкого, чем предусмотренного за данное преступление, в том числе условного наказания, изменения категории преступлений на менее тяжкую.

Адвокат Кропотина С.Ю. приводит аналогичные изложенным адвокатом Федотовым Д.Н. доводы о незаконности изъятых в ходе обыска в квартире Власовой Н.В. по адресу: <данные изъяты> <данные изъяты> электронных носителей, протокола их осмотра и копирования на два DVD-диска с последующим осмотром скопированной информации, а также заключения специалиста от 09 сентября 2021 года № 22, отмечая также, что вывод о допустимости указанного заключения специалиста сделан без учёта положений постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21 декабря 2010 года № 28 «О судебной экспертизе по уголовным делам». Кроме того, обращает внимание, что в ходе предварительного расследования и судебного следствия представители организаций, например, <данные изъяты> и другие допрошены не были, выемка документов у организаций не проводилась, осуждённые о данных организациях не допрашивались, у вышеуказанных организаций не было споров с контролирующими органами, налоговых проверок не проводилось, факт уклонения от уплаты налогов и сборов либо сокрытия фактической финансово-хозяйственной деятельности не устанавливался, однако поступления от указанных организаций также были включены в заключение специалиста, то есть сумма полученного незаконного дохода не установлена, что существенно отразилось на квалификации действий Денисовой Е.С. Имеющиеся противоречия в ходе судебного разбирательства не устранены, сумма незаконного дохода судом не установлена. Обращает внимание на то, что принимая решение о конфискации денежных средств в размере 7 367 618 рублей, 33 302 доллара США, 46 975 евро, суд неправильно применил нормы уголовного закона и вышел за пределы предъявленного обвинения, поскольку в материалах дела отсутствуют доказательства поступления указанных денежных средств Денисовой Е.С. в результате действий организованной группы, равно как и доказательства того, что денежные средства и иное имущество получены в результате преступления или являются доходом от этого преступления; изъятые денежные средства необоснованно признаны вещественными доказательствами; при проведении предварительного и судебного следствия не исследовался вопрос о принадлежности и происхождении денежных средств в сумме 99 830 рублей, изъятых в ходе обыска по адресу: <данные изъяты> денежных средств в сумме 455 000 рублей, изъятых в ходе обыска по адресу: <данные изъяты>, денежных средств в сумме 270 000 рублей, изъятых в ходе обыска по адресу: <данные изъяты> При этом осуждённая Денисова Е.С. признавала принадлежность ей только денежных средств в сумме 6 542 788 рублей, 33 302 долларов США, 46 975 евро, изъятых в ходе обыска по адресу: <данные изъяты> и в судебном заседании дала исчерпывающие показания по происхождению этих денежных средств, представив документы, подтверждающие законность их происхождения. Доказательств, опровергающих доказательства, представленные Денисовой Е.С., не установлено. Отмечает, что, несмотря на то, что ст. 172 УК РФ не входит в список статей, по которым в соответствии со ст. 104.1 УК РФ предусмотрена конфискация имущества, денежные средства были конфискованы судом на основании п. «в» ч. 1 ст. 104.1 УК РФ, то есть как деньги, ценности и иное имущество, используемые или предназначенные для финансирования терроризма, экстремистской деятельности, организованной группы, незаконного вооруженного формирования, преступного сообщества (преступной организации). При том, что в материалах уголовного дела отсутствуют сведения, подтверждающие то, что эти денежные средства использовались или были предназначены для финансирования деятельности организованной группы, в составе которой осуждёнными совершено преступление. Ни в обвинительном заключении, ни в постановлении о привлечении в качестве обвиняемой, ни иных в материалах дела не приведено доказательств того, что денежные средства, изъятые в ходе обыска на квартире у Денисовой Е.С., были получены в результате преступных действий и использовались для совершения преступления организованной группой или являлись источником финансирования организованной группы. Кроме того, отсутствует прямая причинно-следственная связь между инкриминируемыми осуждённым действиями - незаконной банковской деятельностью - и наличием денежных средств в квартире Денисовой Е.С. в размере 6 542 788 рублей, 33 302 долларов США, 46 975 евро, изъятых в ходе обыска по адресу: <данные изъяты>. <данные изъяты>, не доказано, что Денисова Е.С. получала от осуждённых или от иных лиц, фигурирующих в настоящем уголовном деле, наличные денежные средства либо валюту и забирала к себе домой на хранение. Суд отверг приобщённые Денисовой Е.С. документы и доводы защиты о законности происхождения денежных средств, не дав оценки этим доказательствам. При этом суд пришел к выводу, что изъятые у Денисовой Е.С. денежные средства предназначались для осуществления незаконной банковской деятельности, основываясь только на протоколах обыска в жилище Денисовой Е.С. от 08 декабря 2020 года и осмотра предметов от 14 декабря 2020 года, из которых следует, что изъятые в жилище Денисовой Е.С. денежные средства, сформированные в пачки, имеют бумажный лист с надписью «<данные изъяты>» либо определённую буквенную аббревиатуру и цифровое значение, которое в целом соотносится с номиналом, находящимся в пачке, что указывает о намерении вывода данных оборотных активов в теневой сектор экономики в целях уклонения от уплаты налогов. При этом оставлено без внимания то, что личность <данные изъяты> не установлена, сведения о его допросе отсутствуют, в судебное заседание указанное лицо не вызывалось. В связи с чем задаётся вопросом, каким именно образом цифровое обозначение, соотносимое с номиналом денежных купюр в пачке, доказывает тот факт, что денежные средства предназначались для вывода в теневой сектор экономики в целях уклонения от уплаты налогов. Этот момент в приговоре не раскрыт. При том, что из материалов уголовного дела следует, что у Денисовой Е.С. имеется компания «<данные изъяты>», которая не является фигурантом по настоящему уголовному делу, основное направление бизнеса - приобретение и сдача в аренду недвижимости. Из показаний Глаголева А.Б. и самой Денисовой Е.С. следует, что последняя имела определённый достаток и накопления, занималась покупкой валюты, давала денежные средства взаймы под проценты ещё до знакомства с Глаголевым А.Б. Из содержания приговора не усматривается, на основании каких конкретно доказательств, суд пришёл к выводу, что вышеуказанные денежные средства получены в результате осуществления осуждёнными преступной деятельности, предназначались для осуществления незаконной банковской деятельности и, в том числе, предназначались и были использованы для финансирования деятельности организованной группы. Доводы и доказательства стороны защиты и осуждённой Денисовой Е.С. остались без надлежащей оценки суда. С учётом изложенного приходит к выводу о том, что судом необоснованно применена конфискация денежных средств изъятых в квартире у Денисовой Е.С. в размере 6 542 788 рублей, 33 302 долларов США, 46 975 евро, так как документы, представленные стороной защиты, касающиеся указанных денежных средств, не исследованы в полном объёме, вследствие чего суд сделал преждевременные выводы о конфискации денежных средств. Полагает также, что выводы суда о конфискации денежных средств существенно противоречат предъявленному Денисовой Е.С. обвинению, изложенному в описательно-мотивировочной части приговора, поскольку, установив, что осуждённые совершили незаконную банковскую деятельность путём систематического оказания услуг по незаконному получению денежных средств на счета фиктивных организаций и дальнейшему их транзитному переводу под вымышленными основаниями платежа, в то же время суд пришёл к выводу, что осуждённые, используя контролируемые ими, в том числе фиктивные организации, занимались банковской деятельностью, связанной с обналичиваем и, по сути, конвертированием денежных средств (в иную валюту) без регистрации и специального разрешения (лицензии). При этом указанные противоречия влияют на решение вопроса о виновности или невиновности осуждённых, на правильность применения закона, а суд первой инстанции, делая вышеуказанные выводы, тем самым существенно изменяет предъявленное Денисовой Е.С. органами предварительного расследования обвинение и выходит за его пределы. Приходит к выводу, что суды предыдущих инстанций не привели в подтверждение вывода о наличии оснований для применения конфискации имущества необходимые и достаточные для такого вывода фактические обстоятельства, не дали юридической оценки происхождению денежных средств, изъятых из офисов на <данные изъяты> <данные изъяты>, а акцентировали внимание лишь на личных сбережениях Денисовой Е.С. Сохраняя наложенный на ювелирные изделия арест до момента оплаты Денисовой Е.С. штрафа, суд первой инстанции вышел за рамки уголовно-процессуальных норм. Ссылаясь на правовую позицию Конституционного Суда Российской Федерации, изложенную в определении от 29 ноября 2012 года № 2227-О, отмечает, что возможность сохранения названной меры процессуального принуждения предполагается лишь на период предварительного расследования и судебного разбирательства по уголовному делу, но не после окончания судебного разбирательства по уголовному делу и вступления приговора в законную силу. Выражает несогласие с назначенным Денисовой Е.С. дополнительным наказанием в виде штрафа в размере 500 000 рублей, полагает, что оно является чрезмерно суровым и несправедливым, поскольку в достаточной степени не учтены конкретные обстоятельства дела, данные о личности осуждённой, смягчающие наказание обстоятельства; назначая указанное дополнительное наказание, суд фактически не исследовал материальное и имущественное положение осуждённой, не дал оценки доводам стороны защиты в этой части, не принял во внимание, что Денисова Е.С. ранее не судима, в настоящий момент имеет на иждивении малолетнего ребёнка, осуществляет уход за больным братом, фактически являясь его опекуном, иных родственников у осуждённой не имеется, а потому назначенный штраф в размере 500 000 рублей является обременительным для семьи осуждённой и существенно ухудшает её материальное положение.

По делу принесены возражения, в которых прокурор Свердловского района г. Перми Гисс А.В. считает приведённые адвокатами в кассационных жалобах доводы необоснованными и не подлежащими удовлетворению, так как фактические обстоятельства дела судом установлены правильно, вина Глаголева А.Б. и Денисовой Е.С. в совершении преступления доказана, их действия квалифицированы верно, в том числе в части наличия квалифицирующих признаков. Сумма извлечённого дохода от незаконной банковской деятельности судом установлена правильно, каждое доказательство, как в отдельности, так и в совокупности оценены с точки зрения относимости, допустимости и достоверности, отвечают предъявляемым к ним законом требованиям. Просит состоявшиеся судебные решения оставить без изменения, кассационные жалобы - без удовлетворения.

В силу положений ст. 401.1 УПК РФ при рассмотрении кассационных жалоб суд кассационной инстанции проверяет только законность судебных решений, то есть правильность применения норм уголовного и уголовно-процессуального закона.

Основаниями отмены или изменения приговора, определения или постановления суда при рассмотрении уголовного дела в кассационном порядке являются в силу ч. 1 ст. 401.15 УПК РФ существенные нарушения уголовного и (или) уголовно-процессуального закона, повлиявшие на исход дела.

Согласно указанной норме закона круг оснований для отмены или изменения судебного решения в кассационном порядке ввиду неправильного применения уголовного закона и (или) существенного нарушения уголовно-процессуального закона в отличие от производства в апелляционной инстанции ограничен лишь такими нарушениями, которые повлияли на исход уголовного дела, в частности, на вывод о виновности, на юридическую оценку содеянного, назначение судом наказания или применение иных мер уголовно-правового характера и на решение по гражданскому иску.

Проверив материалы уголовного дела, обсудив доводы кассационных жалоб адвокатов и поданных на них возражений, выслушав выступления участников процесса, судебная коллегия приходит к выводу об отсутствии по делу таких нарушений уголовного и уголовно-процессуального законов, которые ставят под сомнение законность возбуждения и расследования дела, передачи его на стадию судопроизводства и рассмотрения судами первой и апелляционной инстанций.

Убедившись в том, что обвинительное заключение не имеет недостатков, препятствующих постановлению на его основе законного приговора, суд рассмотрел уголовное дело по существу в соответствии с положениями гл. гл. 36-39 УПК РФ, определяющими общие условия судебного разбирательства, с соблюдением основополагающих принципов судопроизводства, с обоснованием выводов, изложенных в приговоре исследованными по делу доказательствами.

Обвинительный приговор в отношении Глаголева А.Б. и Денисовой Е.С. соответствует требованиям ст. ст. 297, 303-304, 307-309 УПК РФ, в нём приведены описание преступного деяния, признанного судом доказанным, с указанием места, времени, способа его совершения, формы вины, мотивов, целей преступления, а также доказательства, на которых основаны выводы суда о виновности данных осуждённых, с приведением в необходимой степени конкретизации их роли и действий. Обстоятельства совершения преступления, сумма извлечённого дохода от осуществления незаконной банковской деятельности судом установлены правильно, выводы суда в данной части основаны на совокупности исследованных в судебном заседании доказательств, имеющиеся в тексте недочёты имеют очевидно технический характер и не влияют на оценку действий осуждённых как преступных и отнесение извлечённого в результате деятельности организованной группы дохода к особо крупному размеру.

Доводы стороны защиты о том, что приговор в части изложения деяния, признанного доказанным, скопирован с обвинительного заключения, нельзя признать убедительными, поскольку тот факт, что описание преступного деяния осуждённых совпадает с его описанием в обвинительном заключении, свидетельствует лишь о том, что обстоятельства, установленные органом предварительного расследования, нашли своё подтверждение в ходе судебного разбирательства.

При этом содержание исследованных судом доказательств изложено в приговоре в той части, которая имеет значение для подтверждения либо опровержения значимых для дела обстоятельств. Фактов, свидетельствующих о приведении в приговоре показаний допрошенных лиц или иных доказательств таким образом, чтобы это искажало существо исследованных доказательств и позволяло им дать иную оценку, чем та, которая содержится в приговоре, равно как и каких-либо объективных данных, которые бы остались без внимания суда и свидетельствовали бы о допущенной ошибке, повлиявшей на правильность выводов суда, либо существенно нарушившей права и законные интересы участников уголовного процесса, не установлено.

Нарушения требований ст. 307 УПК РФ не допущено.

Все обстоятельства, подлежащие доказыванию в соответствии со ст. 73 УПК РФ, судом установлены правильно. При этом в целях выяснения подлежащих доказыванию обстоятельств суд исследовал доказательства, отвечающие закону по своей форме и полученные из надлежащих источников, которые в соответствии со ст. ст. 87, 88 УПК РФ тщательно проверил, сопоставил между собой и дал им правильную оценку с точки зрения относимости, допустимости и достоверности, а в совокупности - достаточности для разрешения дела по существу и постановления законного приговора.

На основе исследованных доказательств, таких как: показания свидетелей <данные изъяты> об обстоятельствах осуществления ими предпринимательской деятельности;

показания свидетелей <данные изъяты> <данные изъяты> о том, что они фактически предпринимательской деятельностью не занимались, по предложению своих родственников, знакомых либо вообще посторонних людей кто безвозмездно, кто за денежное вознаграждение согласились зарегистрироваться в качестве индивидуальных предпринимателей, передав после оформления все данные, в том числе о расчётных счетах, другим лицам;

показания свидетелей <данные изъяты> о передаче возможности использования их данных как индивидуальных предпринимателей третьим лицам;

показания свидетеля <данные изъяты> о поиске им по просьбе <данные изъяты> граждан, согласных на их оформление в качестве индивидуальных предпринимателей, открытие на их имена счетов в банках, привлечении таким способом <данные изъяты><данные изъяты> <данные изъяты> а также других, чьи данные свидетель не помнит;

показания свидетелей <данные изъяты> о предоставлении своих реквизитов как индивидуальных предпринимателей третьим лицам, последующем поступлении от организаций, в частности, <данные изъяты> денежных средств, снятии их наличными с последующей передачей (за минусом процентов за снятие денег) наличности <данные изъяты>

показания свидетеля <данные изъяты> о том, что от имени <данные изъяты> действовал Глаголев А.Б., по указанию которого оплата производилась на расчётные счета <данные изъяты>

показания свидетеля <данные изъяты> о том, что <данные изъяты> по адресу: <данные изъяты> никогда не располагалось, аналогичные показания свидетеля <данные изъяты> в отношении <данные изъяты> <данные изъяты><данные изъяты> (директором которого значится <данные изъяты>

показания свидетелей <данные изъяты> об аренде офисных помещений <данные изъяты> при фактическом отсутствии ведения какой-либо деятельности в арендуемых помещениях;

показания свидетеля <данные изъяты> об обстоятельствах обналичивания части денежных средств, поступавших на счета возглавляемых им организации;

результаты оперативно-розыскных мероприятий, проведённых в соответствии с положениями Федерального закона от 12 августа 1995 года № 144-ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности» для решения поставленных перед правоохранительными органами задач выявления, пресечения и раскрытия преступлений, которые были представлены уполномоченным должностным лицом в соответствии с имеющимися в материалах уголовного дела постановлениями о предоставлении результатов оперативно-розыскной деятельности;

протоколы обысков, осмотра мест происшествия, согласно которым в жилище осуждённых, в том числе Денисовой Е.С. и Глаголева А.Б., в офисе по месту их фактической работы, в иных поименованных в приговоре местах, были обнаружены и изъяты различные документы, в том числе, денежные средства, счета-фактуры, акты сдачи-приёмки выполненных работ, множество печатей от имени различных организаций, банковские карты, используемые организованной преступной группой в своей деятельности;

протоколы осмотров изъятых в ходе обысков предметов, документов, а также стенограмм по итогам прослушивания телефонных переговоров соучастников, в том числе с участием Глаголева А.Б. и Денисовой Е.С.;

ответы кредитных организаций об открытых счетах конкретных индивидуальных предпринимателей;

заключение специалиста и показания специалиста <данные изъяты> согласно которым на расчётные счета подконтрольных Глаголеву А.Б. индивидуальных предпринимателей в период с 01 января 2018 года по 07 декабря 2020 года поступили денежные средства на общую сумму 325 880 756 рублей 03 копеек, из которых общая сумма вознаграждения от сумм поступлений всех контрагентов, произведённая расчётным путём исходя из используемых организованной группой ставок при их установлении, а в остальных случаях - из минимальной из числа используемых ставок в 9%, составила не менее 29 504 431 рубля 07 копеек;

а также показания иных лиц, допрошенных по имеющим значение для дела обстоятельствам, протоколы иных следственных действий и письменные материала дела, суд установил обстоятельства осуществления Глаголевым А.Б. и Денисовой Е.С. банковской деятельности (банковские операции) без регистрации и без специального разрешения (лицензии) в случаях, когда такое разрешение (лицензия) обязательно, сопряженной с извлечением дохода в размере, который в соответствии с примечанием к ст. 170.2 УК РФ относится к особо крупному, организованной группой, в том числе схему совершения преступления, порядок проведения расчётов с клиентами, обстоятельства, при которых осуществлялась деятельность по обналичиванию денежных средств, о роли и участии в совершении преступления каждого из осуждённых и верно пришёл к выводу о доказанности события преступления, причастности к нему Денисовой Е.С. и Глаголева А.Б. и их виновности в содеянном.

Каждое из доказательств, использованных в процедуре доказывания, среди которых также данные в ходе предварительного расследования и подтверждённые в судебном заседании показания самих Глаголева А.Б. и Денисовой Е.С., а также осуждённых Сюткина А.Г., Рыбъякова А.В., Седельникова Д.А., Шадрина А.Н., Бекурина А.Е., Власовой Н.В. и лиц, с которыми заключено досудебное соглашение о сотрудничестве <данные изъяты> (в отношении которых состоялись обвинительные приговоры), в приговоре раскрыто, проанализировано и получило оценку в той части, которая имеет значение для подтверждения либо опровержения обстоятельств, влияющих на исход дела. В них не содержится существенных противоречий, которые могли бы повлиять на выводы о виновности Глаголева А.Б. и Денисовой Е.С. в совершении того преступления, за которое они осуждены.

Ни фактических, ни правовых оснований для переоценки этих доказательств, к чему, по сути, сводятся доводы стороны защиты, судом кассационной инстанции не установлено. Данные о том, что какие-то существенные для исхода дела доказательства, были безосновательно отвергнуты судом либо суд незаконным образом воспрепятствовал их представлению сторонами для исследования, отсутствуют.

Выдвинутые стороной защиты версии, в том числе об осуществлении Глаголевым А.Б. посреднической деятельности, неосведомлённости иных лиц, в частности, Денисовой Е.С., об истинном объёме проводимых операций, в должной мере судом проверены. Мотивы, по которым суд признал позиции, изложенные стороной защиты несостоятельными, в приговоре приведены.

Соответствие выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам дела подтвердил суд апелляционной инстанции, о чём указал в своём определении со ссылкой на исследованные доказательства.

При таком положении, судебная коллегия считает необходимым признать, что нормы процессуального права, регулирующие порядок проверки доказательств и правила их оценки, предусмотренные ст. ст. 87, 88 УПК РФ, судом соблюдены. Приведенный в жалобах и выступлениях участников процесса со стороны защиты собственный анализ доказательств, не свидетельствует об их недостоверности, не опровергает выводы суда о виновности осуждённых в совершении преступления.

Все доказательства, которые приведены судом в приговоре в подтверждение виновности Глаголева А.Б. и Денисовой Е.С., отвечают требованиям уголовно-процессуального закона. Порядок сбора доказательств и соблюдение процессуальной формы, включая протоколы обыска в жилище Власовой Н.В., осмотра изъятых в ходе его проведения электронных устройств, заключение специалиста и его допрос, протоколы прочих следственных действий, являлись предметом проверки судов предшествующих инстанций, которые тщательно изучили спорные аспекты этих доказательств, в том числе путём допроса участников следственных действий, в частности специалиста <данные изъяты> следователя <данные изъяты>

Тот факт, что часть из допрошенных по делу зарегистрированных в качестве индивидуальных предпринимателей лиц отрицали своё участие в схемах по обналичиванию денежных средств, не является основанием для отнесения их показаний к числу доказательств защиты, как полагают адвокаты. Эти показания получили оценку суда в совокупности с иными доказательствами, в том числе содержащими сведения о фактическом использовании открытых на их имена в банках расчётных счетов в используемых участниками организованной группы схемах.

Обыск в жилище Власовой В.Н. произведён на основании соответствующего разрешения суда при наличии к тому убедительных оснований и в порядке ст. 182 УПК РФ. Протокол обыска от 08 декабря 2020 года в квартире Власовой В.Н. по адресу: <данные изъяты> отвечает требованиям ст. 166 УПК РФ.

Вопреки доводам кассационных жалоб, при проведении 08 декабря 2020 года обыска в указанном жилище Власовой Н.В. существенных нарушений требований УПК РФ допущено не было, так как копирование информации с электронных носителей - ноутбука SAMSUNG, флеш-накопителей Apaser черного цвета, Kingston бело-фиолетового цвета, usb-modem Huawei, изъятых в ходе обыска, на месте не производилось, в частности, ноутбук от сети не отключался, питание не включалось, что следует из протокола обыска (т. 4 л.д. 101-104), на который замечаний не принесено.

По смыслу положений ч. 2 ст. 164.1 УПК РФ участие специалиста требуется при снятии или копировании информации с электронных носителей этой информации, что при обыске в квартире Власовой Н.В. места не имело и удостоверено подписями всех участников следственного действия. Как верно отмечено предыдущими судебными инстанциями, специальные знания для изъятия и упаковки приведённых выше электронных носителей в данном случае не требовались.

При этом согласно протоколу осмотра предметов от 08 декабря 2020 года (т. 5 л.д. 41-46), осмотр вышепоименованных электронных носителей проведён с участием как самой Власовой Н.В., а после возобновления осмотра – её адвоката Атаманчук Н.Н., так и специалиста – старшего эксперта отдела компьютерных и радиотехнических экспертиз ЭКЦ ГУ МВД России по Пермскому краю <данные изъяты> которым необходимая для следствия информация, имеющаяся на этих электронных носителях, скопирована на два DVD-диска, приложенных к протоколу, что соответствует положениям ч. 2 ст. 164.1 УПК РФ.

Протоколами осмотра предметов от 12 апреля 2021 года (т. 15 л.д. 1-264) и 14 апреля 2021 года (т. 16 л.д. 61-66, 67-88), подтверждается, что в соответствии с положениями ст. ст. 164, 176, 177 УПК РФ был произведён осмотр указанных двух DVD-дисков и содержащейся на них информации, специальные знания для этого не требовались, в связи с чем специалист обосновано не привлекался.

Допросы Рыбъякова А.В. в качестве подозреваемого (т. 25 л.д. 21-25) и обвиняемого (т. 37 л.д. 179-180) проведены и протоколы данных следственных действий оформлены в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона, Рыбъякову А.В. в присутствии адвоката были разъяснены его права и положения ст. 51 Конституции Российской Федерации, в связи с чем считать права Рыбъякова А.В., в том числе право на защиту, нарушенными оснований не имеется, а поэтому суд обоснованно сослался в приговоре на эти показания Рыбъякова А.В. как на допустимые доказательства.

Поскольку при использовании в процессе доказывания показаний Рыбъякова А.В., как лица, привлечённого к ответственности, не допущено ссылок на его же показания, данные в качестве свидетеля, равно как не приведены в приговоре в качестве доказательств виновности Денисовой Е.С. и Глаголева А.Б. его же показания в качестве свидетеля, как и протоколы допросов в качестве свидетелей Власовой Н.В., Шадрина А.Н., а также полученные в ходе предварительного следствия протоколы допроса специалиста <данные изъяты> то проверка доводов адвоката Федотова Д.Н. об их недопустимости ввиду того, что Власова Н.В., Рыбъяков А.В. и Шадрин А.Н. по настоящему делу осуждены, а специалист <данные изъяты> использовала протоколы своих допросов в ходе расследования при даче показании в судебном заседании, носит по существу беспредметный характер.

При этом судебная коллегия считает возможным отметить, что использование специалистом <данные изъяты> в ходе допроса в судебном заседании письменных материалов, в том числе текстов протоколов её допроса в ходе предварительного следствия, требованиям УПК РФ не противоречит, не является основанием для признания показаний специалиста недопустимым доказательством.

Судебная коллегия не усматривает оснований согласиться с доводами адвокатов о необходимости проведения по данному делу судебной экспертизы.

УПК РФ, предусматривая в ст. 196 случаи обязательного производства судебной экспертизы, наделяет следователя и суд полномочиями по ходатайству сторон или по собственной инициативе назначить судебную экспертизу, которая необходима во всех случаях, когда для разрешения возникших в ходе судебного разбирательства вопросов требуется проведение исследования с использованием специальных знаний в науке, технике, искусстве или ремесле (ч. 1 ст. 195 УПК РФ, п. 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21 декабря 2010 года № 28 «О судебной экспертизе по уголовным делам»).

Вместе с тем, поскольку в соответствии с п. 3.1 ч. 2 ст. 74 УПК РФ доказательствами по уголовному делу являются заключение и показания специалиста, то в случаях, когда проведение исследования не требуется, возможен допрос специалиста.

По настоящему делу установлено, что законная предпринимательская деятельность, которая под сомнение никем не ставилась, осуществлялась Глаголевым А.Б. и Денисовой Е.С. за пределами той деятельности, которая им вменяется в рамках данного дела и с ним не связана. Инкриминируемая же в рамках настоящего дела деятельность по совершению банковских операций полностью имеет незаконный характер ввиду её осуществления вопреки предусмотренному законодательством Российской Федерации порядку, в связи с чем расчёт полученного организованной группой дохода от осуществления этой деятельности, объём которой установлен с учётом добытых в ходе проведения оперативно-розыскных мероприятий и следственных действий данных, очевидно не требовал специальных познаний, в частности, в области бухгалтерского учёта, поскольку, вопреки приведённым адвокатами суждениям, не был связан с необходимостью отделения законной предпринимательской деятельности от незаконной, проверки притворности или реальности сделок (так как установлен фиктивный характер последних), а потому по делу обоснованно назначено и проведено исследование специалистом. Эти же причины привёл в судебном заседании следователь <данные изъяты> <данные изъяты> отвечая на заданные ему стороной защиты вопросы.

Изложенные в жалобах доводы о несоблюдении порядка привлечения специалиста к участию в деле противоречат имеющимся в материалах уголовного дела сведениям.

Ввиду установления незаконности деятельности по осуществлению банковских операций как таковой и доказанности фиктивности сделок, оформляемых исключительно в подтверждение законности перечисления денежных средств в целях их последующего обналичивания, тот факт, что по делу не были допрошены представители ряда организаций из числа обратившихся за услугами по обналичиванию денежных средств, не произведены выемки документов у этих организаций, на исход настоящего дела не повлиял, как не влияет на него то, что у перечисленных адвокатом Кропотиной С.Ю. организаций не имелось проблем с налоговыми органами, в отношении них не устанавливались факты уклонения от уплаты налогов и сборов либо сокрытия фактической финансово-хозяйственной деятельности. Следует также отметить, что из переговоров участников группы, их переписки установлено, что возглавляемая Глаголевым А.Б. группа в своей деятельности с организациями, имеющими проблемы в указанной сфере, не работала, участники группы были ориентированы на работу с лицами, не имеющими таких проблем, а лучше прошедшими хотя бы одну камеральную проверку налогового органа.

Приведённые авторами жалоб доводы о недопустимости показаний специалиста <данные изъяты><данные изъяты> и подготовленного ею заключения специалиста от 09 сентября 2021 года № 22 (т. 17 л.д. 118-257) повторяют изложенное судам первой и апелляционной инстанций, которые обоснованно не усмотрели причин для удовлетворения этих доводов. Аргументы предыдущих инстанций сомнений не вызывают, поскольку выводы судов основаны на материалах дела, из которых следует, что указанное заключение специалиста составлено старшим специалистом - ревизором отдела документальных исследований УЭБиПК ГУ МВД России по Пермскому краю, то есть лицом, отвечающим требованиям к специалисту, содержащимся в ч. 1 ст. 58 УПК РФ.

Доводы адвокатов сводятся по своей сути к спору о достоверности заключения специалиста, поскольку связываются с недостаточной компетентностью специалиста, неполнотой проведённых исследований и изложения исследовательской части, использованных методов, неверностью выводов и т.д. Между тем, никаких предусмотренных уголовно-процессуальным законом препятствий для назначения указанного исследования специалисту – ревизору отдела документальных исследований УЭБ и ПК ГУ МВД России по Пермскому краю и, в частности, специалисту <данные изъяты> следователь не имел (т. 17 л.д. 102-104, 105-109), и в ходе судебного разбирательства стороне защиты в полной мере была обеспечена возможность оспорить в установленном порядке обоснованность сделанных выводов.

Приведённые в жалобах суждения стороны защиты об обратном, в частности, о лишении возможности убедиться в компетентности специалиста <данные изъяты> по причине отсутствия в деле документов по данному вопросу, не может поставить под сомнение выводы суда о компетентности специалиста, поскольку исходя из должностного положения специалист обладает необходимым уровнем образования, знаниями, умениями и навыками, необходимыми для составления заключения по поставленным следователем вопросам. Кроме того, как явствует из материалов дела, каких-либо замечаний, в том числе относительно необходимости и подтверждения наличия у специалиста специальных познаний и квалификации от Денисовой Е.С., Глаголева А.Б. и их адвокатов не поступило, ни при ознакомлении с назначением исследования (т. 17 л.д. 111, 114), ни при ознакомлении с заключением специалиста (т. 24 л.д. 72, 83). В ходе допроса <данные изъяты> в судебном заседании, отвечая на вопросы сторон, сообщила сведения об образовании и стаже работы в сфере, по которой проводилось исследование, при этом каких-либо препятствий для стороны защиты ходатайствовать о предоставлении документов, подтверждающих наличие у специалиста соответствующих компетенций, не имелось.

Заключение составлено в письменном виде и содержит в себе суждения по вопросам, поставленным следователем, что соответствует требованиям ч. 3 ст. 80 УПК РФ.

В указанном заключении специалиста содержится анализ представленных следователем сведений и обоснование высказанных суждений, исключающих с учётом последующих уточнений их вероятностный характер, а поэтому доводы стороны защиты о нарушении специалистом методики проведения исследования, порядка его проведения, неясности заключения, верно отвергнуты как несостоятельные. Заключение специалиста не тождественно проводимому экспертом исследованию, а потому распространять на него определяющие производство судебной экспертизы требования оснований не имеется.

Что касается несогласия стороны защиты с приведёнными в заключении расчётами, произведёнными специалистом, то этим правом сторона защиты воспользовалась, всем доводам стороны защиты дана надлежащая оценка в обжалуемых судебных актах, оснований для иных выводов не имеется.

Как подтверждается показаниями специалиста <данные изъяты> допущенные в заключении неточности в расчётах, в том числе на листах заключения 83, 120, 186, являются техническими ошибками, которые были устранены путём перерасчета этих денежных сумм по ставке 9%, и общая сумма преступного дохода исходя из этой ставки составила 29 504 431 рубль 07 копеек.

Суд первой инстанции обосновано в приговоре сослался на показания допрошенных по делу свидетелей <данные изъяты> и эти показания на ряду с другими доказательствами были использованы в качестве доказательств, поскольку они содержат сведения об обстоятельствах, имеющих значение для данного дела, а поступления на счета указанных индивидуальных предпринимателей денежных средств обоснованно включены следователем в предмет изучения специалиста, поскольку через счета этих индивидуальных предпринимателей осуществлялось обналичивание денежных средств, что подтверждается среди прочего сведениями банков о движении денежных средств между конкретными лицами.

Указание стороны защиты на включение специалистом в расчёты безналичных перечислений, реальных платежей, заработной платы, субсидий, перечислений на ИП, не фигурирующих в данном деле, то есть денежных средств, не связанных с незаконной банковской деятельностью, отвергнуты как несостоятельные с приведением мотивов принятого решения, с которым нельзя не согласиться, поскольку специалист исходя из его профессионального уровня не допустил указанных стороной защиты ошибок, что следует из приведённых в заключении расчётов, составленных на основании материалов дела, а также совокупности других доказательств, подтверждающих оформление фиктивных сделок в обоснование перечисления денежных средств (в том числе под видом оплаты товаров) для их последующего обналичивания, в связи с чем ставить под сомнение правильность расчётов специалиста по определению преступного дохода с учётом внесённых в него корректировок причин не усматривается.

Те недостатки, которые приводятся в жалобах, как относящиеся к форме заключения, судебная коллегия не может отнести к существенным и повлиявшим на выводы специалиста. Тем более, что были приняты меры к их устранению, в итоговых постановлениях о привлечении Денисовой Е.С. и Глаголева А.Б. в качестве обвиняемых (т. 38 л.д. 2-176, т. 43 л.д. 2-176) и обвинительном заключении указан размер извлечённого участниками организованной группы преступного дохода, определённого после устранения всех выявленных недостатков – 29 504 431 рубль 07 копеек, в связи с чем сторона защиты имела возможность строить защиту исходя из конкретного обвинения.

Вопрос о подписке специалиста был предметом исследования предыдущих судебных инстанций, не усмотревших оснований для признания заключения специалиста недопустимыми по приведённым стороной защиты доводам о неясности времени отобрания у специалиста <данные изъяты> спорной подписки. Судебная коллегия оснований для переоценки выводов судов не усматривает, принимая во внимание то, что специалисту <данные изъяты><данные изъяты> в ходе судебного заседания судом были разъяснены права, предусмотренные ст. 58 УПК РФ, она была предупреждена об уголовной же ответственности за дачу заведомо ложных показаний (т. 65 л.д. 86), после чего подтвердила расчёты, изложенные ею в заключении, объяснив имеющиеся неточности, которые в итоге не повлияли на определение размера извлечённого дохода как особо крупного.

Кроме того, даже предполагаемое стороной защиты непредупреждение специалиста об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения (наличие которого согласно ст. ст. 58, 168 УПК РФ не требуется) не влечёт за собой недопустимость полученного заключения. Указанное в жалобах обстоятельство само по себе могло лишь поставить под сомнение достоверность этого заключения, однако данный вопрос находится в компетенции судов первой и апелляционной инстанций, и совершенно очевидно, что они его разрешили. Заключение специалиста на предмет достоверности судами оценено по тем же правилам, что и другие доказательства, без придания ему неоправданной значимости и заранее установленной силы, в совокупности с иными доказательствами по делу.

При таких данных оснований для проведения по делу экспертизы на предмет установления давности подписи в подписке специалиста, представленной суду государственным обвинителем, не имелось, в удовлетворении соответствующего ходатайства стороне защиты отказано правильно. Тот факт, что данное решение принято судом без удаления в совещательную комнату о нарушении уголовно-процессуального закона не свидетельствует, ч. 2 ст. 256 УПК РФ данное решение не отнесено к числу тех, вынесение которых возможно только в совещательной комнате с изложением в виде отдельного документа.

После всестороннего обсуждения этого и иных ходатайств, изучения процедурной части спорных протоколов суд вынес мотивированные постановления, в которых получили разрешение доводы, изложенные стороной защиты в обоснование своей позиции. В постановлениях суд сослался как на сам порядок сбора оспариваемых доказательств, отражённый в соответствующих протоколах, так и на положения норм уголовно-процессуального закона, регулирующих эту процедуру.

Никаких новых оснований, которые не являлись предметом проверки судов первой и апелляционной инстанций, но могли бы влечь исключение доказательств из разбирательства по мотиву их недопустимости, в кассационных жалобах не приводится.

Из протоколов судебного заседания следует, что суды первой и апелляционной инстанций создали все необходимые условия для осуществления сторонами предоставленных прав и исполнения ими процессуальных обязанностей, обеспечили соблюдение принципов состязательности сторон и презумпции невиновности, не допустили действий и не приняли таких решений, которые свидетельствуют об обвинительном уклоне состоявшегося разбирательства дела.

Какие-либо не устранённые судом существенные противоречия в доказательствах, требующие их истолкования в силу ст. 14 УПК РФ в пользу Глаголева А.Б. или Денисовой Е.С., которые могли повлиять на выводы суда о доказанности их вины или на квалификацию их действий по делу отсутствуют.

Незаконная банковская деятельность состоит в том, что субъект, действуя через какую-либо организацию либо прикрываясь ею, проводит банковские операции, игнорируя существующий порядок разрешения такого рода деятельности и (или) контроля за её осуществлением и действуя вне банковской системы с фактическим использованием её возможностей, что и было установлено по данному делу. В связи с чем суд верно установил и правильно указал в приговоре, что Глаголев А.Б. и указанные в приговоре лица под его руководством, в том числе Денисова Е.С., осуществляли банковские операции, выполняли действия, связанные с открытием в банках счетов подставных индивидуальных предпринимателей и реально действующих лиц, но неосведомлённых о незаконном характере деятельности, на которые перечислялись денежные средства с различных счетов иных индивидуальных предпринимателей и юридических лиц, осуществляющих предпринимательскую деятельность и заинтересованных в их сокрытии от налогового и финансового контроля, а также с их обналичиванием. В связи с этим усматриваемых стороной защиты нарушений требований ст. 252 УПК РФ не допущено.

Совершение преступлений, связанных со сбором налогов, ни Глаголеву А.Б., ни Денисовой Е.С. не вменялись, а потому исследовать какое-либо обстоятельства, связанные с налогами, оснований не имелось.

Уголовное дело в отношении Глаголева А.Б. и Денисовой Е.С. рассмотрено в пределах предъявленного каждому из них обвинения, с соблюдением принципов состязательности сторон и презумпции невиновности, сторонам обвинения и защиты были предоставлены равные возможности для реализации своих прав и созданы условия для исполнения своих процессуальных обязанностей.

Каких-либо данных, свидетельствующих об ущемлении прав Глаголева А.Б. и Денисовой Е.С. на защиту или иного нарушения норм уголовно-процессуального законодательства, которые путём лишения или ограничения гарантированных УПК РФ прав участников уголовного судопроизводства, несоблюдения процедуры судопроизводства или иным путем повлияли или могли повлиять на постановление законного, обоснованного и справедливого приговора, в материалах дела не содержится.

Правовая оценка содеянному Денисовой Е.С. и Глаголевым А.Б. дана по пп. «а», «б» ч. 2 ст. 172 УК РФ верно с учётом установленных фактических обстоятельств дела, свидетельствующих о содержании их умысла, способе реализации преступных намерений и размере извлечённого в результате преступной деятельности дохода, а потому является правильной.

Оснований для переквалификации действий Глаголева А.Б. или Денисовой Е.С. либо прекращения уголовного преследования в отношении кого-либо из них не имеется.

Все квалифицирующие признаки нашли своё подтверждение.

О доказанности сопряжённости преступного деяния с извлечением дохода в особо крупном размере указано выше.

Выводы о доказанности совершения как Глаголевым А.Б., так и Денисовой Е.С. преступления в составе организованной группы содержатся в приговоре и апелляционном определении, они основаны на материалах дела и достаточно мотивированы. Аргументы судов сомнений не вызывают, поскольку участники группы осуществляли незаконную банковскую деятельность в течение достаточно длительного времени (с января 2018 года по 07 декабря 2020 года), группа характеризовалась устойчивостью, стабильным составом, подобранным в силу личного знакомства с Глаголевым А.Б., Денисовой Е.С. либо при наличии рекомендации остальных участников группы, чётким распределением ролей внутри группы, отчётностью членов группы перед руководителем, аналогичными методами, применяемыми при совершении преступления, планированием и подготовкой преступной деятельности, совместностью и согласованностью действий, соблюдением мер конспирации, направленностью действия каждого соучастника на достижение общего преступного результата.

Вопреки доводам стороны защиты суд правильно установил, что Глаголев А.Б., являясь лидером, руководил организованной группой, в состав которой, кроме Глаголева А.Б., входили также Денисова Е.С. и другие осуждённые. Действия участников организованной группы, согласно отведённым ролям, были объединены единым умыслом на незаконное обналичивание денежных средств и получение материальной выгоды. Разработанная Глаголевым А.Б. схема совершения преступления изначально предполагала проведение операций посредством подобранных <данные изъяты> индивидуальных предпринимателей и не предполагала прямых контактов Глаголева А.Б. и Денисовой Е.С. с заинтересованными в обналичивании лицами, равно как и с теми, чьи счета использовались в преступной деятельности (что следует помимо прочего из показаний Денисовой Е.С.), а потому тот факт, что допрошенные лица из числа зарегистрированных в качестве индивидуальных предпринимателей дали показания о том, что не знакомы ни с Глаголевым А.Б., ни с Денисовой Е.С., под сомнение выводы суда не ставит. Учитывая чёткое распределение ролей в группе, когда её участники между собой пересекались лишь в рамках выполняемой каждым из них функции, неосведомлённость их о полной картине происходящего, всех деталях преступной деятельности не исключает преступность деяния.

Наказание Глаголеву А.Б. и Денисовой Е.С. назначено в соответствии с требованиями ст. ст. 6, 43 и 60 УК РФ с учётом характера и степени общественной опасности совершённого преступления, характера и степени фактического участия каждого в его совершении, значение этого участия для достижения цели преступления, а также данных о личности осуждённых, их материального и семейного положения и влияния назначаемого наказания на исправление осуждённых и условия жизни их семей, отсутствия отягчающих и наличия смягчающих обстоятельств, полно и правильно установленных предыдущими судебными инстанциями, исходя из того объёма сведений, который был им предоставлен.

Оснований считать, что установленные по делу обстоятельства, включая данные об условиях жизни семей осуждённых, не получили должной оценки суда, не усматривается.

Каких-либо иных обстоятельств, подлежащих согласно закону обязательному учёту в качестве смягчающих наказание (ч. 1 ст. 61 УК РФ), сведения о которых имеются в деле, но оставленных судом без внимания, по настоящему делу не установлено, ни один из участников процесса не сообщал судам предыдущих инстанций о наличии таких обстоятельств, не приведено таковых и в кассационных жалобах.

Ссылка в жалобе адвоката Федотова Д.Н. на необходимость назначения осуждённым наказания с учётом того, что они занимались предпринимательской деятельностью и к этой сфере отнесено совершённое преступление, несостоятельно.

Судом на основании совокупности доказательств установлено, что Глаголев А.Б. и Денисова Е.С. осуществляли незаконную деятельность, используя подконтрольные им счета индивидуальных предпринимателей и юридических лиц, оказывали услуги заинтересованным лицам по незаконному обналичиванию денежных средств по фиктивным основаниям, что не даёт основания полагать, что совершённые осуждёнными действия имеют признаки предпринимательских согласно положениям ст. 2 ГК РФ. Довод стороны защиты о том, что осуществляемая осуждёнными деятельность подпадает под критерии, установленные Федеральным законом от 02 декабря 1990 года № 395-1 «О банках и банковской деятельности», отвергнут предыдущими судебными инстанциями верно. Иная осуществляемая Глаголевым А.Б. и Денисовой Е.С. деятельность, в том числе относящаяся к предпринимательской, была дистанцирована от незаконной банковской деятельности и с последней никак не пересекалась, никакие имеющие отношение лично к Глаголеву А.Б. и Денисовой Е.С. организации, счета, персональные данные, в преступной схеме не использовались. При таких обстоятельствах считать, что осуждёнными совершено преступление при осуществлении предпринимательской деятельности и распространять на осуждённых правила назначения наказания лицам, совершившим преступление при осуществлении законной предпринимательской деятельности, основания отсутствуют.

Исключительных обстоятельств, предусмотренных ст. 64 УК РФ, связанных с целями и мотивами преступления, ролью Глаголева А.Б. и Денисовой Е.С., их поведением во время или после совершения преступления, и других обстоятельств, существенно уменьшающих степень общественной опасности содеянного осуждёнными, судом не установлено верно.

Решение в этой части, а также выводы об отсутствии оснований для применения положений ч. 6 ст. 15, ст. 53.1 УК РФ, и необходимости назначения осуждённым Глаголеву А.Б. и Денисовой Е.С. наказания в виде лишения свободы судом должным образом мотивированы.

При этом суд первой инстанции применил в отношении Денисовой Е.С. положения ст. 73 УК РФ, а оснований для применения условного осуждения в отношении Глаголева А.Б. обоснованно не усмотрел, приведя убедительные мотивы принятого решения.

С учётом тяжести преступления, имущественного положения осуждённых Глаголева А.Б. и Денисовой Е.С. и их семей, трудоспособности, а также возможности получения заработной платы или иного дохода, получивших верную оценку суда первой инстанции, последний посчитал необходимым назначать им дополнительное наказание в виде штрафа, предусмотренное санкцией ч. 2 ст. 172 УК РФ.

Вопреки доводам адвоката Кропотиной С.Ю. при назначении Денисовой Е.С. указанного дополнительного наказания и определении его размера суд в должной мере учёл смягчающие обстоятельства, оценил материальное и имущественное положение осуждённой, данные о её личности и семейное положение, в том числе наличие иждивенцев.

Таким образом, при назначении осуждённым наказания все значимые сведения выяснены и нарушений уголовного закона, способных повлиять на справедливость приговора, судом не допущено. О правильности выводов суда свидетельствует и исполнение Денисовой Е.С. дополнительного наказания в мае 2023 года (т. 68 л.д. 53, 54, 59).

Вид исправительного учреждения, в котором Глаголеву А.Б. следует отбывать лишение свободы, назначен в соответствии с законом.

Судебная коллегия не усматривает оснований согласиться с приведёнными в жалобах доводами относительно судьбы арестованного имущества, которая разрешена правильно.

В соответствии с п. «в» ч. 1 ст. 104.1 УК РФ и исходя из разъяснений, приведённых в п. 2 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 14 июня 2018 года № 17 «О некоторых вопросах, связанных с применением конфискации имущества в уголовном судопроизводстве», деньги, ценности и иное имущество, используемые или предназначенные для финансирования, в том числе, организованной группы, подлежат конфискации независимо от их принадлежности.

Вопреки доводам жалобы адвоката Кропотиной С.Ю., суд первой инстанции принял обоснованное решение о конфискации денежных средств в сумме 7 367 618 рублей, 33 302 доллара США, 46 975 евро, поскольку исследованными по делу доказательствами подтверждается, что Денисова Е.С. в организованной группе распределяла обязанности, контролировала бухгалтерию, решала финансовые вопросы, давала указания по перечислению денежных средств, в том числе по оплате деятельности членов организованной группы, то есть являлась финансовым директором и распоряжалась денежными средствами организованной группы. Изъятые у неё, в квартирах <данные изъяты> и в офисе <данные изъяты>, денежные средства обоснованно расценены как предназначенные и использующиеся для финансирования деятельности организованной группы.

При этом утверждение Денисовой Е.С. о законности происхождения денежных средств в размере 6 542 788 рублей, 33 302 долларов США, 46 975 евро, суд первой инстанции после тщательной проверки обоснованно отверг, поскольку приобщённые Денисовой Е.С. документы о продаже недвижимости и покупке валюты, как верно отмечено в обжалуемых судебных актах, не дают убедительных оснований полагать, что после совершения указанных сделок эти денежные средства длительный период хранились Денисовой Е.С. и не были ею использованы, в связи с чем, принимая во внимание совокупность доказательств, подтверждающих незаконную банковскую деятельность, объём денежных средств, находящихся в ведении организованной группы, и незаконного дохода организованной группы, в которой Денисова Е.С. являлась финансовым директором, данные документы правомерно признаны не подтверждающими то, что изъятые у Денисовой Е.С. денежные средства получены из легальных источников, в том числе в результате предпринимательской деятельности.

Исследованные судом протоколы осмотра стенограмм телефонных переговоров Денисовой Е.С. с различными абонентами, в том числе по номеру, зарегистрированному на <данные изъяты>, результаты осмотра информации в изъятых в ходе обысков электронных устройств, согласно которым в числе клиентов значатся лица с фамилией <данные изъяты> (один с инициалами <данные изъяты> второй с именем <данные изъяты>), а также сообщённая иными осуждёнными схема обозначения наличности, причитающейся к передаче заинтересованным лицам, сведения о выплатах соучастникам части из добытых в результате преступной деятельности денежных средств в качестве вознаграждения, сомнений в происхождении и предназначении изъятых денежных средств не оставляют. Кроме того, в ходе предварительного расследования в присутствии адвоката Денисова Е.С. не отрицала, что изъятые в ходе обыска пачки денег с пометкой <данные изъяты> ей не принадлежат, а получены в ходе осуществляемой Глаголевым А.Б. деятельности (т. 14 л.д. 12-14).

Вопреки приведённым адвокатом Кропачевой С.Ю. доводам, тот факт, что Седельников Д.А., отрицая участие в незаконной банковской деятельности, о происхождении изъятых в его жилище денег показаний не давал, а показания <данные изъяты> в отношении которого в возбуждении уголовного дела отказано (т. 25 л.д. 204-205), не исследовались в судебном заседании, не свидетельствует о том, что суд устранился от проверки происхождения денежных средств в размере 99 830 рублей, 455 000 рублей, 270 000 рублей, изъятых ходе обысков в офисе организованной группы, в жилищах Седельникова Д.А. и <данные изъяты> осуществлявших получение и передачу обналиченных денежных средств. Выводы суда о том, что эти денежные средства получены в результате незаконной банковской деятельности, соответственно, были подконтрольны Денисовой Е.С., исходя из её роли при осуществлении организованной группой преступной деятельности, следовательно, также предназначались и были использованы для финансирования деятельности организованной группы, основаны на совокупности иных исследованных в ходе судебного следствия доказательствах.

Таким образом, с учётом установленных по делу обстоятельств нельзя признать обоснованными доводы адвоката Кропотиной С.Ю. о том, что у Денисовой Е.С. были изъяты личные сбережения, а происхождению иных изъятых в ходе производства по делу деньгам правовой оценки не дано. Более того, из уголовного дела явствует, что сначала следователем, а затем и судом проверено происхождение изъятых денежных средств, и в отношении тех из них, оснований считать которые добытыми в результате действий организованной группы, доказательств не добыто или, напротив, представлены сведения об их неотносимости к деятельности организованной группы, приняты решения об их возвращении владельцам, как то о возвращении 630 000 рублей <данные изъяты> (т. 6 л.д. 42, 43), о возвращении 104 500 рублей <данные изъяты> (т. 6 л.д. 101, 102).

Решение суда о сохранении для обеспечения исполнения приговора в части исполнения дополнительного наказания в виде штрафа наложенного на основании постановления Свердловского районного суда г. Перми от 15 января 2021 года ареста на изъятые при в ходе обыска у Денисовой Е.С. ювелирные изделия (т. 7 л.д. 212-213, 216-220, 221-223, 224) соответствует ч. 1 ст. 115 УПК РФ.

В силу ч. 9 ст. 115 УПК РФ арест на имущество отменяется, когда в применении данной меры процессуального принуждения отпадает необходимость. Ввиду уплаты Денисовой Е.С. штрафа, назначенного в качестве дополнительного наказания, и прекращения исполнительного производства (т. 68 л.д. 59), арест на указанные выше ювелирные изделия был снят постановлением Свердловского районного суда г. Перми от 16 августа 2023 года, вынесенным в порядке исполнения обжалуемого приговора (т. 68 л.д. 89-95).

Суд апелляционной инстанции надлежаще проверил законность, обоснованность и справедливость приговора по доводам апелляционных жалоб, в том числе, аналогичным тем, которые приведены адвокатами в кассационных жалобах и судебном заседании суда кассационной инстанции, признал, что собранная и исследованная доказательственная база достаточна для постановления обвинительного приговора, согласился с обоснованностью сделанных судом выводов по делу. Не установила апелляционная коллегия оснований не согласиться с правильностью разрешения судом различного рода ходатайств, включая о признании доказательств недопустимыми; мотивировала свои выводы в апелляционном определении, как по вопросам, поставленным сторонами в жалобах, так и проверив приговор в иной части, что вполне входит в её компетенцию согласно ст. 389.19 УПК РФ. При этом суд апелляционной инстанции не допустил искажения содержания доказательств, использованных судом в процедуре доказывания, а равно иных суждений, касающихся обстоятельств преступления и роли в них Денисовой Е.С. и Глаголева А.Б., которые выходили бы за рамки предъявленного каждому из них обвинения и влекли решение о признании апелляционного определения не отвечающим требованиям закона.

Правильные по существу выводы суда оспариваются исключительно путем переоценки в выгодную для осуждённых сторону тех же доказательств, которые исследованы судом и положены в основу приговора. При этом каких-либо новых обстоятельств, могущих повлиять на исход уголовного дела, но не установленных или в недостаточной степени учтённых судом первой инстанции, в кассационных жалобах адвокатов Федотова Д.Н., Кропотиной С.Ю. и выступлениях участников процесса не приведено, как не содержится в них иных убедительных и требующих проверки доводов о нарушениях, допущенных при рассмотрении дела и отразившихся на его исходе. Не установлено судебной коллегией обстоятельств правового характера, которые повлияли на законность судебных решений, принятых судами первой и апелляционной инстанций, которые в силу ч. 1 ст. 401.15 УПК РФ являются основаниями для отмены или изменения судебных решений.

На основании изложенного, руководствуясь п. 1 ч. 1 ст. 401.14 УПК РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

кассационные жалобы адвокатов Федотова Д.Н., Кропотиной С.Ю. на приговор Свердловского районного суда г. Перми от 19 января 2023 года и апелляционное определение судебной коллегии по уголовным делам Пермского краевого суда от 23 марта 2023 года в отношении Глаголева Андрея Борисовича, Денисовой Екатерины Сергеевны оставить без удовлетворения.

Кассационное определение судебной коллегии по уголовным делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции может быть обжаловано в порядке, предусмотренном гл. 47.1 УПК РФ, в Судебную коллегию по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации.

Председательствующий:

Судьи: