Решение по делу № 33-11387/2018 от 24.09.2018

Судья: Курнаева Е.Г.,

Дело № 33-11387

Апелляционное определение

Судебная коллегия по гражданским делам Пермского краевого суда в составе:

Председательствующего Валуевой Л.Б.,

Судей Владыкиной О.В., Варзиной Т.В.,

При секретаре Баскаль В.С.,

Рассмотрев в открытом судебном заседании в г. Перми 24 октября 2018 года гражданское дело по апелляционной жалобе Хаббасова Тюлегена Мингишевича на решение Ленинского районного суда г. Перми от 01 августа 2018 года, которым постановлено:

«Хаббасову Тюлегену Мингишевичу в удовлетворении исковых требований к Федеральному казенному учреждению «Следственный изолятор № 1» Главного управления Федеральной службы исполнения наказаний по Пермскому краю, Управлению Федерального казначейства по Пермскому краю о компенсации морального вреда, причиненного в результате содержания под стражей при ненадлежащих условиях - отказать.»

Изучив материалы дела, заслушав доклад судьи Валуевой Л.Б., объяснения истца Хаббасова Т.М. посредством видеоконференц-связи, поддержавшего доводы апелляционной жалобы, пояснения представителя ФКУ СИЗО-1 ГУФСИН России по Пермского краю Юшина М.А. об оставлении решения суда без изменения, судебная коллегия

Установила:

Хаббасов Т.М. обратился в суд с иском к Федеральному казенному учреждению «Следственный изолятор № 1» Главного управления Федеральной службы исполнения наказаний по Пермскому краю (далее по тексту ФКУ СИЗО-1 ГУФСИН России по Пермского краю), Управлению Федерального казначейства по Пермскому краю о взыскании компенсации морального вреда в размере 50000 рублей, причиненного в результате содержания под стражей при ненадлежащих условиях в следственном изоляторе.

Заявленные требования мотивировал следующим: в период с января по март 2008 года он содержался под стражей в ФКУ СИЗО-1 ГУФСИН России по Пермскому краю в камере № **. В период содержания в камере туалет располагался в непосредственной близости от стола для приема пищи на расстоянии не более 1 метра, сливной бачок отсутствовал, уборная не была отделена перегородкой от жилой зоны. Отсутствовала вентиляция. Вентиляцию в камерах заменяла отдушина. Санитарная обработка не проводилась, в камере обитали насекомые мокрицы и муравьи. Спальное место представляло собой металлическую платформу, матрас был старый и неудобный для сна. Питание в период содержания не соответствовало установленным нормам, истец страдал от истощения. Указанные условия содержания причиняли ему (истцу) моральный вред, унижали его человеческое достоинство, оказали неблагоприятное физическое и психологическое воздействие.

Судом постановлено вышеуказанное решение, об отмене которого просит в апелляционной жалобе истец Хаббасов Т.М., полагая его незаконным и необоснованным. В жалобе указывает, что выводы суда являются ошибочными, необходимые справки ответчик представил, дополнительная информация содержится в личном деле истца. Суд не обеспечил судебное разбирательство на основе состязательности и равноправия сторон, не обеспечил участие истца в судебном заседании, истец был лишен возможности изложить возражения по представленным ответчиком документам и опровергнуть их, а также заявить отводы, ходатайства. Выводы суда о том, что для участия в судебном заседании посредством видеоконференц-связи необходимо подавать соответствующее ходатайство, а также о том, что истец мог воспользоваться услугами представителя, не обоснованы. Просит вызвать в суд свидетелей, которые могут подтвердить факт ненадлежащих условий содержания.

В возражениях на апелляционную жалобу представитель Министерства финансов РФ и Управления Федерального казначейства по Пермскому краю, а также представитель ФКУ СИЗО-1 ГУФСИН России по Пермскому краю просят решение суда оставить без изменения.

Проверив доводы апелляционной жалобы и возражений на нее, рассмотрев дело в порядке ст. 327.1 ГПК РФ, судебная коллегия не находит оснований к отмене решения суда.

В соответствии со ст.53 Конституции Российской Федерации, каждый имеет право на возмещение государством вреда, причиненного незаконными действиями (или бездействием) органов государственной власти или их должностных лиц.

Согласно ч.1 ст.17 Конституции Российской Федерации, в Российской Федерации признаются и гарантируются права и свободы человека и гражданина согласно общепризнанным принципам и нормам международного права и в соответствии с настоящей Конституцией.

В соответствии со ст.151 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее по тексту - ГК РФ), если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

Сами по себе нарушения личных неимущественных прав потерпевшего или посягательство на нематериальные блага не являются безусловными основаниями для удовлетворения требований о компенсации морального вреда. Обязательным условием удовлетворения названных требований является факт причинения потерпевшему физических и нравственных страданий.

Пунктом 1 статьи 1064 ГК РФ установлено, что вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Законом обязанность возмещения вреда может быть возложена на лицо, не являющееся причинителем вреда.

Согласно статье 1069 ГК РФ вред, причиненный гражданину или юридическому лицу в результате незаконных действий (бездействия) государственных органов, органов местного самоуправления либо должностных лиц этих органов, в том числе в результате издания не соответствующего закону или иному правовому акту акта государственного органа или органа местного самоуправления, подлежит возмещению. Вред возмещается за счет соответственно казны Российской Федерации, казны субъекта Российской Федерации или казны муниципального образования.

В соответствии с п.1 ст.1070 ГК РФ вред, причиненный гражданину в результате незаконного осуждения, незаконного привлечения к уголовной ответственности, незаконного применения в качестве меры пресечения заключения под стражу или подписки о невыезде, незаконного наложения административного взыскания в виде ареста или исправительных работ, возмещается за счет казны Российской Федерации, а в случаях, предусмотренных законом, за счет казны субъекта Российской Федерации или казны муниципального образования в полном объеме независимо от вины должностных лиц органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры и суда в порядке, установленном законом.

Согласно ст. 1100 ГК РФ компенсация морального вреда осуществляется независимо от вины причинителя вреда в случаях, когда вред причинен гражданину в результате незаконного осуждения, незаконного привлечения к уголовной ответственности, незаконного применения в качестве меры пресечения заключения под стражу или подписки о невыезде, незаконного наложения административного взыскания в виде ареста или исправительных работ.

Следовательно, при определении размера компенсации морального вреда, причиненного нарушением названных условий, суду следует принимать во внимание степень вины причинителя вреда, то есть принятие соответствующим органом (учреждением) всех возможных и зависящих от него мер по соблюдению надлежащих условий содержания, в данном случае в следственном изоляторе.

В соответствии со ст.1 ГК РФ при установлении, осуществлении и защите гражданских прав и при исполнении гражданских обязанностей участники гражданских правоотношений должны действовать добросовестно (п. 3).

Никто не вправе извлекать преимущество из своего незаконного или недобросовестного поведения (п. 4).

Как предусмотрено ч.1 ст.35 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации лица, участвующие в деле, должны добросовестно пользоваться всеми принадлежащими им процессуальными правами.

Согласно разъяснению, содержащемуся в п. 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23 июня 2015 г. № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации», поведение одной из сторон может быть признано недобросовестным не только при наличии обоснованного заявления другой стороны, но и по инициативе суда, если усматривается очевидное отклонение действий участника гражданского оборота от добросовестного поведения. В этом случае суд при рассмотрении дела выносит на обсуждение обстоятельства, явно свидетельствующие о таком недобросовестном поведении, даже если стороны на них не ссылались (ст. 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

Из приведенных правовых норм и акта их толкования следует, что в случае очевидного отклонения действий участников гражданского оборота от добросовестного поведения, в том числе путем предъявления надуманных исковых требований, суд обязан дать надлежащую правовую оценку таким действиям и при необходимости вынести этот вопрос на обсуждение сторон.

Согласно ст. ст. 1, 4, 23 Федерального закона от 15.07.1995 № 103-ФЗ «О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений», настоящий Федеральный закон регулирует порядок и определяет условия содержания под стражей, гарантии прав и законных интересов лиц, которые в соответствии с Уголовно-процессуальным кодексом Российской Федерации задержаны по подозрению в совершении преступления, а также лиц, подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений, в отношении которых в соответствии с Уголовно-процессуальным кодексом Российской Федерации избрана мера пресечения в виде заключения под стражу (ст.1).

Содержание под стражей осуществляется в соответствии с принципами законности, справедливости, презумпции невиновности, равенства всех граждан перед законом, гуманизма, уважения человеческого достоинства, в соответствии с Конституцией Российской Федерации, принципами и нормами международного права, а также международными договорами Российской Федерации и не должно сопровождаться пытками, иными действиями, имеющими целью причинение физических или нравственных страданий подозреваемым и обвиняемым в совершении преступлений, содержащимся под стражей (далее - подозреваемые и обвиняемые) (ст.4).

Подозреваемым и обвиняемым создаются бытовые условия, отвечающие требованиям гигиены, санитарии и пожарной безопасности. Подозреваемым и обвиняемым предоставляется индивидуальное спальное место. Подозреваемым и обвиняемым бесплатно выдаются постельные принадлежности, посуда и столовые приборы, туалетная бумага, а также по их просьбе в случае отсутствия на их лицевых счетах необходимых средств индивидуальные средства гигиены (как минимум мыло, зубная щетка, зубная паста (зубной порошок), одноразовая бритва (для мужчин), средства личной гигиены (для женщин). Все камеры обеспечиваются средствами радиовещания, а по возможности телевизорами, холодильниками и вентиляционным оборудованием. По заявлению подозреваемых и обвиняемых радиовещание в камере может быть приостановлено либо установлен график прослушивания радиопередач. В камеры выдаются литература и издания периодической печати из библиотеки места содержания под стражей либо приобретенные через администрацию места содержания под стражей в торговой сети, а также настольные игры. Норма санитарной площади в камере на одного человека устанавливается в размере четырех квадратных метров (ст. 23).

Как следует из п. 42 Правил внутреннего распорядка следственных изоляторов уголовно-исполнительной системы, утвержденных Приказом Минюста РФ от 14.10.2005 № 189, камеры СИЗО оборудуются: одноярусными или двухъярусными кроватями (камеры для содержания беременных женщин и женщин, имеющих при себе детей, - только одноярусными кроватями); столом и скамейками с числом посадочных мест по количеству лиц, содержащихся в камере; шкафом для продуктов; вешалкой для верхней одежды; полкой для туалетных принадлежностей; зеркалом, вмонтированным в стену; бачком с питьевой водой; подставкой под бачок для питьевой воды; радиодинамиком для вещания общегосударственной программы; урной для мусора; тазами для гигиенических целей и стирки одежды; светильниками дневного и ночного освещения; телевизором, холодильником, вентиляционным оборудованием (при наличии возможности); тумбочкой под телевизор или кронштейном для крепления телевизора; напольной чашей (унитазом), умывальником; нагревательными приборами (радиаторами) системы водяного отопления; штепсельными розетками для подключения бытовых приборов; вызывной сигнализацией.

Согласно ч.2 ст.10 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации (далее УИК РФ), при исполнении наказаний осужденным гарантируются права и свободы граждан Российской Федерации с изъятиями и ограничениями, установленными уголовным, уголовно-исполнительным и иным законодательством Российской Федерации.

Согласно ст.99 УИК РФ норма жилой площади в расчете на одного осужденного к лишению свободы в исправительных колониях не может быть менее двух квадратных метров, в тюрьмах - двух с половиной квадратных метров, в колониях, предназначенных для отбывания наказания осужденными женщинами, - трех квадратных метров, в воспитательных колониях - трех с половиной квадратных метров, в лечебных исправительных учреждениях - трех квадратных метров, в лечебно-профилактических учреждениях уголовно-исполнительной системы - пяти квадратных метров. Осужденным предоставляются индивидуальные спальные места и постельные принадлежности. Они обеспечиваются одеждой по сезону с учетом пола и климатических условий, индивидуальными средствами гигиены (как минимум мылом, зубной щеткой, зубной пастой (зубным порошком), туалетной бумагой, одноразовыми бритвами (для мужчин), средствами личной гигиены (для женщин)).

Из материалов дела следует: Хаббасов Т.М. в период с 08.02.2008 г. по 05.03.2008 г. содержался под стражей в ФКУ СИЗО-1 ГУФСИН России по Пермского краю.

Согласно сведениям об оборудовании камеры № **, в период с 1998 года по 2017 год перепланировка камеры не проводилась. Общая площадь камеры № ** составляет 13,9 кв.м. Количество индивидуальных спальных мест составляет -3. Данная камера была оборудована: двухъярусной кроватью; столом и скамейкой с двумя посадочными местами; шкафом для продуктов; вешалкой для верхней одежды; полкой для туалетных принадлежностей; зеркалом, вмонтированным в стену; бачком с питьевой водой; подставкой под бачок для питьевой воды; радиодинамиком, для вещания общегосударственной программы; урной для мусора; тазами для гигиенических целей и стрики одежды; светильниками дневного и ночного освещения, кронштейном для крепления телевизора; санитарным узлом, изолированным от жилой части камеры, обеспечивающим приватность отправления заключенными под стражу своих естественных потребностей, санитарный узел отгорожен стеной от жилой части камеры, оборудован деревянной дверцей, высота перегороди – до потолка; умывальником; нагревательными приборами (радиаторами) системы водяного отопления; штепсельными розетками для подключения бытовых приборов; вызывной сигнализацией; вентиляцией; оконным проемом, обеспечивающим достаточную степень притока свежего воздуха и солнечного света, оконный проем остеклен, оборудован форточкой для обеспечения вентиляции; температурный режим камерах поддерживался в норме на уровне не менее 18 градусов по Цельсию; санитарное состояние камер удовлетворительное. Санитарные узлы в камерах изолированы от жилой части камеры, обеспечивают приватность отправления заключенными под стражу своих естественных потребностей, санитарные узлы отгорожены стеной от жилой части камеры до потолка, оборудованы деревянной лестницей, открывающейся наружу (л.д. 37-38).

Судом первой инстанции также было установлено: санитарный узел в камерах СИЗО соответствует требованиям приказа Минюста России № 161 от 28.05.2001; согласно справке Хаббасов Т.М. был обеспечен питанием надлежащим образом (л.д. 36); доказательств возникновения у истца заболеваний, истощения не представлено; обеспеченность камер в следственном изоляторе, в которых содержался истец, вентиляцией также подтверждается исследованными судом материалами дела; оборудование оконных проемов решеткой также соответствует требованиям приказа Министерства юстиции российской Федерации № 279 от 04.09.2006 г. «Об утверждении наставления по оборудованию инженерно-техническими средствами охраны и надзора объектов уголовно-исполнительной системы»; в целях соблюдения надлежащей санитарно-гигиенической обстановки в СИЗО-1, в т.ч., на основании соответствующих договоров, ФГУЗ «Пермский краевой центр дезинфектологии» проводился комплекс мероприятий по дезинфекции, дезинсекции и деарации.

Установив обстоятельства дела, проанализировав представленные доказательства, суд первой инстанции пришел к выводу об отсутствии оснований для удовлетворения заявленных исковых требований.

Делая такой вывод, суд исходил из следующего: представленные доказательства опровергают доводы истца о том, что в период содержания истца в камере № ** ФКУ СИЗО-1 ГУФСИН России по Пермскому краю имели место превышение количества лиц, содержащихся в камерах, нарушение установленных санитарных норм и правил; доводы о том, что во всех камерах в период содержания истца туалет располагался в непосредственной близости от стола для приема пищи на расстоянии не более 1 метра, отсутствовала вентиляция, о ненадлежащем спальном месте и питании, являются несостоятельными.

Отказывая в удовлетворении исковых требований, суд первой инстанции исходил также из того, что обращение истца в суд через длительное время по истечении событий, с которыми он связывает нарушение своих прав, является злоупотреблением процессуальным правом, поскольку рассмотрение иска по истечении значительного срока заведомо крайне затрудняет предоставление ответчиками доказательств в подтверждение своих возражений, лишает их возможности представить письменные доказательства, которые уничтожены в связи с истечением нормативного срока хранения; исковое заявление Хаббасова Т.М. по-настоящему делу, датированное 06.04.2018 г., поступило в суд 17.04.2018 г., т.е. по истечении срока более чем 10 лет после последнего дня, когда, как указывает сам истец, он содержался в следственном изоляторе,

Выводы суда являются обоснованными и мотивированными, соответствуют установленным обстоятельствам и нормам материального права, регулирующим спорные правоотношения.

Доводы апелляционной жалобы не свидетельствуют о незаконности обжалуемого решения и не являются основаниями к его отмене.

В п. 8 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" разъяснено, что степень нравственных или физических страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств причинения морального вреда, индивидуальных особенностей потерпевшего и других конкретных обстоятельств, свидетельствующих о тяжести перенесенных им страданий.

Из вышеприведенных правовых норм и акта их толкования следует, что сами по себе нарушения личных неимущественных прав потерпевшего или посягательство на нематериальные блага не являются безусловными основаниями для удовлетворения требований о компенсации морального вреда. Обязательным условием удовлетворения названных требований является факт причинения потерпевшему физических и нравственных страданий.

Процесс содержания лица под стражей или отбывания им наказания законодательно урегулирован, осуществляется на основании нормативно-правовых актов и соответствующих актов Министерства юстиции Российской Федерации, которыми регламентированы условия содержания, права и обязанности лиц, содержащихся под стражей или отбывающих наказание, а также права и обязанности лиц, ответственных за их содержание.

Содержание на законных основаниях лица под стражей или отбывание им наказания в местах, соответствующих установленным государством нормативам, заведомо не может причинить физические и нравственные страдания, поскольку такие нормативы создавались именно с целью обеспечить не только содержание в местах лишения свободы или под стражей, но и обеспечить при этом соблюдение прав лиц, оказавшихся в них вследствие реализации механизма государственного принуждения.

Юридически значимым и подлежащим доказыванию обстоятельством по делу о такой компенсации является факт причинения потерпевшему физических и нравственных страданий.

В силу ст.56 ГПК РФ каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.

Презумпция вины причинителя вреда предполагает, что доказательства отсутствия его вины должен представить сам ответчик. Потерпевший представляет доказательства, подтверждающие факт причинения ущерба, его размер, а также доказательства того, что ответчик является причинителем вреда или лицом, в силу закона обязанным возместить вред.

Поскольку в данном случае факт причинения истцу физических и нравственных страданий не установлен, обстоятельства, на которые ссылался истец в обоснование заявленного иска, своего подтверждения не нашли либо не могут быть проверены по вышеизложенным обстоятельствам, вывод суда об отсутствии правовых оснований для взыскания компенсации морального вреда является обоснованным.

Доводы апелляционной жалобы не свидетельствуют о незаконности решения суда.

Определением суда от 01.08.2018 года Хаббасову Т.М. отказано в удовлетворении ходатайства об обеспечении личного участия в судебном заседании. Выводы суда подробно мотивированы. В соответствии со ст. 55 ГПК РФ объяснения сторон и третьих лиц, показания свидетелей могут быть получены путем использования систем видеоконференц-связи в порядке, установленном статьей 155.1 настоящего Кодекса. Согласно ч. 1 ст. 155.1 ГПК РФ при наличии в судах технической возможности осуществления видеоконференц-связи лица, участвующие в деле, их представители, а также свидетели, эксперты, специалисты, переводчики могут участвовать в судебном заседании путем использования систем видеоконференц-связи при условии заявления ими ходатайства об этом или по инициативе суда. Об участии указанных лиц в судебном заседании путем использования систем видеоконференц-связи суд выносит определение.

Таким образом, довод апелляционной жалобы об отсутствии необходимости подавать соответствующее ходатайство, противоречит нормам действующего процессуального законодательства.

Довод апелляционной жалобы о том, что суд не обеспечил состязательность процесса, является необоснованным.

В современном российском праве принцип состязательности судопроизводства закреплен в ч. 3 ст. 123 Конституции РФ, а также в ст. 12 ГПК РФ, предусматривающей осуществление правосудия по гражданским делам на основе состязательности и равноправия сторон.

Правовое содержание принципа состязательности раскрывается в целом ряде норм ГПК РФ, касающихся доказательственной деятельности сторон, а также иной деятельности, связанной с реализацией своих процессуальных прав. Закон предоставляет сторонам возможность состязаться в ходе рассмотрения дела, доказывая обоснованность своих требований и возражений, приводя доводы в подтверждение правильности своей правовой позиции, высказывая мнение, заявляя ходатайства по всем возникающим в ходе рассмотрения дела юридическим вопросам (ст. ст. 35, 56, 190 и др. ГПК РФ).

Согласуясь с закрепленными в ст. ст. 6 и 13 Конвенции о защите прав человека и основных свобод праве каждого на справедливое судебное разбирательство и праве на эффективное средство правовой защиты, предусмотренном в п. 1 ст. 14 Международного пакта о гражданских и политических правах, ч. 1 ст. 19, ч. 3 ст. 123 Конституции Российской Федерации и ст. 12 ГПК РФ принципе состязательности и равноправия сторон, установленном в ст. 9 ГПК РФ принципе диспозитивности, приведенные выше положения Гражданского процессуального кодекса РФ предполагают, что свобода определения объема своих прав и обязанностей в гражданском процессе и распоряжения процессуальными средствами защиты предусматривает усмотрение сторон в определении объема предоставляемых ими доказательств в подтверждение своих требований и возражений.

В силу присущего гражданскому судопроизводству принципа диспозитивности эффективность правосудия по гражданским делам обусловливается, в первую очередь, поведением сторон как субъектов доказательственной деятельности. Наделенные равными процессуальными правами и средствами защиты субъективных материальных прав в условиях состязательности процесса, стороны должны доказать те обстоятельства, на которые они ссылаются в обоснование своих требований и возражений (ч. 1 ст. 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации), и принять на себя все последствия совершения или не совершения процессуальных действий.

Применительно к обстоятельствам рассматриваемого дела ответчик представил суду письменные доказательства, соответствующие принципам относимости и допустимости доказательств, подтверждающих его правовую позицию по делу.

Истец доказательств обоснованности заявленных исковых требований не представил.

Из содержания оспариваемого судебного акта следует, что судом первой инстанции установлены все обстоятельства, входящие в предмет доказывания по данному делу, с соблюдением требований статей 12, 55, 56, 195, части 1 статьи 196 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, в качестве доказательств, отвечающих статьям 59, 60 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, приняты во внимание представленные в материалы дела письменные и иные доказательства в их совокупности, которым дана оценка как того требует статья 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации,

С учетом установленных обстоятельств судебная коллегия считает, что предусмотренных законом оснований для удовлетворения заявленных требований у суда не имелось, в иске было отказано правомерно, доводы апелляционной жалобы не имеют правового значения, аналогичны основаниям заявленного иска, соответственно, проверялись судом первой инстанции, направлены на переоценку выводов суда и не могут повлиять на обоснованность принятого решения.

Руководствуясь ст. 328 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

Определила:

Решение Ленинского районного суда г. Перми от 01 августа 2018 года оставить без изменения, апелляционную жалобу Хаббасова Тюлегена Мингишевича - без удовлетворения.

Председательствующий:

Судьи: