cards

Детальная проверка физлица

  • Задолженности
  • Нахождение в розыске
  • Уголовные и гражданские дела
  • Арбитражи
Узнать подробнее
coupon

Решение по делу № 22-7640/2022 от 03.11.2022

Судья Ковальногих А.В.

Дело № 22-7640/2022

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

30 ноября 2022 г. г. Пермь

Судебная коллегия по уголовным делам Пермского краевого суда в составе:

председательствующего Чащухиной Л.В.,

судей Жихаревой А.А., Шляпникова Н.В.,

при секретаре судебного заседания Рожковой К.В.,

с участием прокурора Рапенка А.В.,

адвоката Меладзе Е.Н.,

осужденного Лисеенкова Э.И.

рассмотрела в открытом судебном заседании с использованием систем видеоконференц-связи уголовное дело по апелляционной жалобе адвоката Меладзе Е.Н. на приговор Верещагинского районного суда Пермского края от 20 сентября 2022 года, которым

ЛИСЕЕНКОВ ЭДУАРД ИГОРЕВИЧ, родившийся дата в ****, судимый:

- 2 июля 2015 года Верещагинским районным судом Пермского края по ч. 3 ст. 260 УК РФ (8 преступлений), в силу ч. 3 ст. 69 УК РФ к 3 годам 6 месяцам лишения свободы с лишением права заниматься лесозаготовительной и лесоперерабатывающей деятельностью сроком на 2 года 2 месяца; освобожден 21 февраля 2017 года по постановлению Чусовского городского суда Пермского края от 8 февраля 2017 года в связи с заменой лишения свободы более мягким видом наказания – ограничением свободы на срок 1 год 7 месяцев 29 дней, основное наказание отбыто 19 октября 2018 года;

- 17 января 2019 года мировым судьей судебного участка №2 Верещагинского судебного района Пермского края по ч. 1 ст. 112 УК РФ, в силу ст. 70 УК РФ (с учетом приговора от 2 июля 2015 года) к 1 году 6 месяцам лишения свободы с лишением права заниматься лесозаготовительной и лесоперерабатывающей деятельностью сроком на 3 месяца 4 дня, в силу ст. 73 УК РФ наказание в виде лишения свободы считать условным с испытательным сроком на 3 года; наказание в виде лишения права заниматься лесозаготовительной и лесоперерабатывающей деятельностью отбыто 2 мая 2019 года, снят с учета 17 февраля 2022 года,

осужден за совершение преступления, предусмотренного п. «б» ч. 4 ст. 158 УК РФ, к 3 годам 6 месяцам лишения свободы; в соответствии с ч. 5 ст. 74 УК РФ отменено условное осуждение по приговору мирового судьи судебного участка №2 Верещагинского судебного района Пермского края от 17 января 2019 года; в соответствии со ст. 70 УК РФ по совокупности приговоров путем частичного присоединения неотбытой части наказания по приговору мирового судьи судебного участка №2 Верещагинского судебного района Пермского края от 17 января 2019 года окончательно назначено наказание в виде лишения свободы на срок 4 года с отбыванием в исправительной колонии строгого режима,

с исчислением срока наказания со дня вступления приговора в законную силу и зачетом в срок лишения свободы времени содержания под стражей с 20 сентября 2022 года до дня вступления приговора в законную силу из расчета один день за один день.

Взыскано с Лисеенкова Э.И. в пользу М1. в счет возмещения материального ущерба, причиненного преступлением, 4 010 641 рубль 43 копейки.

Решен вопрос по мере пресечения и вещественным доказательствам.

Заслушав доклад судьи Чащухиной Л.В., изложившей содержание приговора, существо апелляционной жалобы, дополнений к ней и поступивших возражений; выступление адвоката Меладзе Е.Н. и осужденного Лисеенкова Э.И., поддержавших доводы жалобы, мнение прокурора Рапенка А.В. об оставлении приговора без изменения, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

по приговору суда Лисеенков Э.И. признан виновным и осужден за кражу имущества М1., группой лиц по предварительному сговору, с незаконным проникновением в иное хранилище, в особо крупном размере, совершенную в г. Верещагино Пермского края, в период времени и при обстоятельствах, изложенных в приговоре.

В апелляционной жалобе и дополнениях к ней адвокат Меладзе Е.Н. считает, что приговор суда является незаконным, необоснованным и подлежащим отмене ввиду несоответствия выводов суда фактическим обстоятельствам уголовного дела, неправильным применением уголовного закона и существенными нарушениями уголовно-процессуального закона. Полагает, что в действиях Лисеенкова Э.И. отсутствуют признаки инкриминируемого ему состава преступления. Приводя свою оценку представленным доказательствам, в том числе, показаниям свидетелей, отмечает, что ни один из квалифицирующих признаков кражи не нашел своего подтверждения, доказательств наличия в действия Лисеенкова Э.И. прямого умысла, направленного на хищение компьютерного оборудования, принадлежащего М1., материалы дела не содержат. Умысел Лисеенкова был направлен на оказание дружеской помощи С., являющемуся начальником Верещагинской дистанции пути, в вывозе оборудования, а не на его хищение. При вывозе оборудования у Лисеенкова не могло быть сомнений в законности своих действий, поскольку он полагал, что вывоз компьютерного оборудования был согласован С., как с охраной, так и с Р.. Защитник полагает, что первоначальные объяснения и показания С. о том, что именно он попросил Лисеенкова вывезти оборудование, достоверны и согласуются с показаниями иных свидетелей, должны быть приняты судом; к последующим его показаниям необходимо отнестись критически.

По мнению автора жалобы, выводы стороны обвинения о корыстных намерениях Лисеенкова опровергаются показаниями свидетелей, осужденного и материалами прослушивания телефонных переговоров. Действия Лисеенкова были окончены после доставки компьютерного оборудования в помещение ООО «***», в дальнейшем он никаких действий с оборудованием не осуществлял и не имел такой возможности, поскольку не имел доступа в помещение, судьбой вывезенного оборудования не интересовался, о чем показал свидетель Х., сообщивший суду, что только О1. интересовался у него по поводу майнингового оборудования. Свидетель К. также показал, что вопрос об оборудовании, вывезенном с территории Верещагинской дистанции пути, с Лисеенковым не обсуждался.

Полагает, что действия осужденного по перемещению компьютерного оборудования с территории Верещагинской дистанции пути в помещение ООО «***» не могут квалифицироваться как кража.

Выводы суда о наличии квалифицирующего признака – группой лиц по предварительному сговору опровергаются протоколом допроса свидетеля О1. (т. 1 л. д. 244-248) и показаниями осужденного Лисеенкова, которые отрицают какой-либо сговор между собой; в протоколе осмотра оптического диска с записью телефонных переговоров Лисеенкова с 24.02.2021 по 14.03.2021 также отсутствуют сведения о наличии такого сговора.

Квалифицирующий признак – с незаконным проникновением в хранилище также не нашел своего подтверждения, поскольку осужденный на территории Верещагинской дистанции пути находился совместно с руководителем дистанции – С.. Первым в бытовку, которая была не заперта, вошел С., а затем осужденный, что подтверждается и показаниями свидетеля С..

Кроме того, материалы дела содержат в себе противоречивые выводы относительно предмета хищения, поскольку в материалах дела нет доказательств, подтверждающих количество и комплектацию похищенного компьютерного оборудования, его принадлежность М1. Имеющиеся в материалах дела фотографии к протоколу допроса потерпевшего от 15 сентября 2021 года (т. 8 л.д. 59-78) вещественными доказательствами не признаны, к материалам дела не приобщены и не содержат подписей потерпевшего и следователя.

Ссылаясь на отчет об оценке, согласно которому сумма оценки оборудования значительно меньше, указанной в заключении эксперта, находит заключение эксперта № 1/3298-21 недопустимым доказательством, поскольку единственными документами, содержащими сведения о перечне имущества, принадлежащего потерпевшему, являются фотографии-скриншоты из личного кабинета операционной системы майнинга. Однако сам потерпевший М1. не имел доступа к личному кабинету, предоставленные им сведения получены от Д.; личный кабинет, указанный потерпевшим, не осматривался следователем и суду для осмотра также не представлен. Обстоятельства приобретения оборудования потерпевшим не установлены. Данных о продавце оборудования, цене оборудования, материалы дела не содержат. Факт оплаты потерпевшим денежных средств в размере 4 млн. рублей в рублях и крипто-валюте не подтвержден. Сведения о переводах в крипто-валюте потерпевшим не представлены.

Свидетели С., Х. поясняли, что ферм было 4 штуки. Из показаний осужденного следует, что часть оборудования имела надписи «ASIC», о хищении которого не заявлено. Компьютерное оборудование находилось в незапертом помещении, к которому имелся доступ неограниченного круга лиц.

Свидетель Д. и потерпевший М1. не могут указать источник своей осведомленности, подтвердить факт покупки и владения оборудованием, которое заявлено как похищенное.

Скриншоты из личного кабинета операционной системы Hive OC являются недопустимым доказательством.

Экспертное заключение (рецензия), представленное стороной защиты, не было исследовано в судебном заседании, поэтому вывод суда о том, что мнение специалиста ООО «***» Л. не может быть принято во внимание, не основан на законе.

Отсутствие в материалах дела сведений, подтверждающих характер и размер причиненного преступлением вреда, лишает осужденного оспаривать эти сведения и выработать тактику защиты в судебном заседании.

По изложенным доводам просит приговор отменить, постановить оправдательный приговор. В удовлетворении гражданского иска потерпевшего М1. отказать.

В возражениях потерпевший М1. и государственный обвинитель Фаустова А.А. находят приговор суда законным и обоснованным, просят оставить его без изменения, апелляционную жалобу адвоката Меладзе Е.Н. – без удовлетворения.

Проверив материалы дела, изучив доводы апелляционной жалобы и дополнений к ней, заслушав участников процесса, судебная коллегия приходит к следующему.

Выводы суда о виновности Лисеенкова Э.И. в совершении преступления, за которое он осужден, соответствуют фактическим обстоятельствам дела, основаны на проверенных в судебном заседании, проанализированных и изложенных в приговоре доказательствах, которым дана надлежащая оценка по правилам, предусмотренным ст. 88 УПК РФ.

В числе таких доказательств:

показания потерпевшего М1. об обстоятельствах приобретения майнингового оборудования в г. Санкт-Петербург, хищении принадлежащего ему дорогостоящего имущества из помещения бытовки, находящейся на территории базы ПЧ-1 РЖД г. Верещагино и причинении ущерба в общей сумме 4 010 641 рубль. В ходе очной ставки со свидетелем С. пояснил, что не уведомил его о размещении на хранение на территории ПЧ-1 компьютерного оборудования, так как Ч. сообщил, что нет смысла отвлекать С. по пустякам, оборудование планировал оставить лишь на месяц и без намерений его подключать;

показания свидетеля Д. о том, что он ездил в г. Санкт-Петербург с М1., по его просьбе, для покупки оборудования для майнинга. Перед покупкой он проверил работоспособность оборудования, после чего М1. передал продавцу примерно 4 млн. рублей, часть отдал наличными, а часть оплаты совершил криптовалютой. Приобретенное оборудование представляло собой стойки (рамы), в которые было смонтировано компьютерное оборудование. Было 6 стоек, каждая – размером 1,5 м х 1 м. В г. Перми оборудование выгрузили в квартире у родителей М1., проверили, составили список оборудования, зарегистрировали в личном кабинете, где были отражены все сведения о данном компьютерном оборудовании и все характеристики. В декабре 2020 года, по просьбе М1., он помог перевезти это оборудование (все 6 стоек) в г. Верещагино, в помещение бытовки на территории базы РЖД, которую показал знакомый М1.. Оборудование в бытовке не подключали, оставили на хранение. В марте 2021 года от М1. узнал о хищении оборудования. Перечень похищенного у М1. имущества передан следователю в виде скриншотов из личного кабинета с сайта. В ноябре 2021 года после конфликта с М1. личный кабинет он удалил, его восстановление невозможно;

показания свидетелей М1. и М2. о том, что осенью 2020 года сын в г. Санкт-Петербурге приобрел компьютерное оборудование, смонтированное на стойках (рамах), которое хранил у них в квартире; в течение нескольких дней с другом Д. включал, проверял и настраивал оборудование В конце ноября – начале декабря 2020 года, по их просьбе, сын вывез это оборудование. В конце февраля – начале марта 2021 года узнали о том, что оборудование похищено;

показания свидетеля Р. о том, что в принадлежащей ему бытовке на территории ПЧ-1 ОАО «РЖД» М1. хранил оборудование, а именно, 6 компьютеров в открытых корпусах (рамах). Оборудование М1. не подключал, закрыл бытовку на навесной замок, ключ от замка ему не дал. О том, что в бытовке хранилось оборудование М1., он никому не говорил; М1. приезжал пару раз, смотрел оборудование, все было на месте. 21 февраля 2021 года, примерно, в 9:30 часов, на звонок С. он сообщил, что в его бытовке хранятся коробки их общего знакомого М1.. Через некоторое время по телефону охранник М3. сообщил, что на территорию ПЧ-1 заехал автомобиль марки Хонда – микроавтобус, принадлежащий О1., из которого вышел Лисеенков Эдуард по прозвищу «Лис», и автомобиль Газель – Е.; Лисеенков и еще кто-то (возможно, О1.) взяли лопаты и пошли в направлении его бытовки. После чего он (Ч.) по телефону сказал М1., что С. интересовался бытовкой и тем, что в ней находится. Вечером, 21 февраля, примерно, в 18:00 часов, М1. сказал, что он встречался с С., О1. и К., и, как он (Ч.) понял, М1. сообщили о пропаже его имущества. В тот же день, примерно в 23-24 часа он прошел на территорию ПЧ-1 и увидел прочищенную от снега дорожку к его бытовке, на двери которой не было замка, оборудование М1. в бытовке отсутствовало, о чем и сообщил последнему;

показания свидетеля С. о том, что при встрече с О1., Лисеенковым и К. от Лисеенкова ему стало известно об установленном на территории механических мастерских станции Верещагино оборудовании (мощных компьютеров) для зарабатывания криптовалюты. Со слов Лисеенкова оборудование было установлено Р., который по телефону сообщил, что данное оборудование ему на хранение передал их общий знакомый М1.. Оборудование на территорию Р. завозить никто не разрешал. Вместе с Лисеенковым прошли к бытовке, дверь которой была прикрыта, внутри он увидел открытые компьютерные системные блоки, примерно от 4-х до 6-ти. Свободного подхода к контейнеру не было, вокруг было много не убранного снега, но от здания МРТ к контейнеру вела тропинка. На вопрос Лисеенкова: «Можно ли ему вывезти оборудование ?», – он ответил, что оборудование ему не нужно, и если он хочет, то пусть вывозит. Он сам лично не просил Лисеенкова вывозить оборудование, которое незаконно находилось на территории дистанции пути и не имеет отношения к производственному процессу. Позднее на встрече в ООО «***» узнал о том, что К. и О1. было известно, куда именно было вывезено оборудование; О1. интересовался – есть ли у него знакомый, который сможет проверить данное оборудование. На встрече с М1. тот просил два часа, чтобы забрать с территории мастерских принадлежащий ему металлический контейнер с находящимся внутри оборудованием для зарабатывания криптовалюты. Он предложил М1. обратиться в полицию. О том, что оборудование уже вывезено с территории мастерских, он М1. не сказал. Куда было вывезено оборудование, он не интересовался. В ходе очной ставки с подозреваемым Лисеенковым указал, что предложение вывезти компьютерное оборудование поступило от Лисеенкова, который предложил убрать оборудование своими силами. Он Лисеенкова не уговаривал, его целью было предотвращение хищения электроэнергии. В ходе очной ставки с потерпевшим М1. показал, что не уведомил М1. лично, так как полагал, что оборудование принадлежит Р., поэтому дал согласие на вывоз оборудования Лисеенкову;

показания свидетеля К. о том, что 21 февраля 2021 года он, О1. и Лисеенков находились на территории ПЧ у С.. В ходе беседы Лисеенков сообщил С., что на территории ПЧ без его ведома незаконно установлено компьютерное оборудование. С. был очень удивлен; Лисеенков сказал, что Ч. попросил его вывезти это оборудование. Позднее в ходе встречи в кафе «***», где присутствовали он, С., О1. и М1., разговор был о том, какое оборудование он (М1.) и Ч. разместили на территории ПЧ, как оно туда попало, и кто разрешил. С. предложил М1. пойти в полицию и сообщить, что он незаконно установил на территории ПЧ оборудование, которое тратит электроэнергию. В тот же день узнал, что компьютерное оборудование было вывезено с территории ПЧ, а кем, на чем и в какое время – не знает. Позднее в его присутствии О1. сказал Лисеенкову о том, что компьютерное оборудование украли, Ч. ищет данное компьютерное оборудование;

показания свидетеля Е. о том, что по просьбе Лисеенкова на автомобиле Газель он заехал на территорию ПЧ-1 г. Верещагино; видел, как Лисеенков и О1. выносили из бытовки какое-то оборудование и грузили в кузов его автомобиля; позже он увидел, что в кузове находится какое-то компьютерное оборудование, которое было смонтировано на металлических каркасах в форме параллелепипеда. Таких каркасов с оборудованием в кузове было около 4 штук. Так как стяжек для крепления оборудования у него не было, поэтому Лисеенков залез в кузов и сказал ехать на территорию организации «***». По просьбе Лисеенкова на территории ООО «***», на участке возле лестницы, ведущей на второй этаж здания, он помог выгрузить из кузова автомобиля компьютерное оборудование. В момент выгрузки рядом находились О1. и К.. Вечером, в ходе встречи Лисеенков сообщил, что с территории ПЧ он и О1. вывезли оборудование для майнинга, которое принадлежало Р. или какому-то Д. из г. Перми, просил не распространяться о данном факте. По просьбе Лисеенкова он позвонил Х., и договорился, чтобы тот посмотрел майнинговое оборудование, которое было вывезено с территории ПЧ. На следующий день он привез Х. на базу организации «***», где его и Х. встретили Лисеенков и О1. На 2-м этаже склада Лисеенков и О1. показали Х. оборудование для майнинга криптовалюты, которое было не подключено и стояло на полу. Они спрашивали у Х., как можно подключить оборудование, сколько это может принести денег; больший интерес проявлял О1. Позднее Ч. спросил у него, как он оказался замешан в ситуацию с вывозом майнинговых ферм с территории Верещагинской дистанции пути. После разговора с Ч. он попросил Лисеенкова вернуть оборудование собственнику, Лисеенков ответил, что подумает и предложил обратиться к О1., который на его просьбу вернуть оборудование владельцу сказал: «Хорошо». Где в настоящее время находятся майнинговые фермы – не знает. Также ему известно, что Х. обращался к Лисеенкову с просьбой продать одну ферму, на что Лисеенков сообщил, что фермами он не распоряжается. Позднее из разговора с Лисеенковым узнал о том, что майнинговые фермы находятся у О1., который их перепрятал и не желает отдавать;

показания свидетеля Х., из которых следует, что на территории промышленной базы, расположенной по адресу: ****, где располагался производственный склад или гараж, (2-х этажное строение), куда он приехал вместе с Е. и по его просьбе, находились майнинговые фермы в неподключенном виде. О1. интересовался, что это за оборудование и сколько оборудование может принести денег. Е. и Лисеенков не понимали принцип работы майнингового оборудования. Позднее по телефону он сообщил Лисеенкову, что хочет приобрести одну из ферм, которую ему показывали; Лисеенков сказал, что не компетентен решать этот вопрос один, необходимо обсудить с товарищами;

показания свидетеля М3., который показал, что 21 февраля 2021 года он находился на посту, осуществляя охрану территории мастерских Верещагинской дистанции пути (ПЧ-1), к нему подходил С. и сообщил, что в ближайшее время на территорию подъедет автомобиль «Газель», который надо пропустить и в последующем выпустить с территории ПЧ-1, Газель загрузится и уедет. Что будет вывозиться на автомобиле, С. ему не пояснял. Примерно в полдень на территорию заехал автомобиль «Газель» с кузовом, оборудованным тентом, а также подъехал автомобиль минивен серого цвета – иномарка, из пассажирского места вышел мужчина по прозвищу «Лис» - Лисеенков Э.И., попросил лопату. О том, что на территорию ПЧ-1 заехал автомобиль Газель и о нахождении на территории Лисеенкова по телефону он сообщил Р.;

показания свидетеля М4. о том, что зимой 2021 года Лисеенков спросил, известно ли ему, что у Р. на работе забрали 6 майнинговых ферм для заработка биткоинов. Со слов Лисеенкова знает, что в вагончике у Р. стояли майнинговые фермы. Весной 2021 года Лисеенков рассказал, что по просьбе С. он забрал майнинговые фермы, которые привезли в *** к О1.; предполагал, что фермы находятся у О1. или у К.. Со слов Р. знает, что у него на работе в вагончике находились майнинговые фермы его знакомого, которые вывезли Лисеенков и О1. и их не отдают.

Показания потерпевшего и свидетелей обвинения суд обоснованно признал правдивыми и достоверными, поскольку по обстоятельствам, имеющим значение для дела, они подробны, дополняют друг друга, согласуются между собой и с письменными доказательствами, в числе которых:

протокол осмотра предметов от 23 марта 2021 года с фототаблицей, согласно которому осмотрен мобильный телефон, изъятый в ходе выемки у Е.; в разделе меню обнаружены контакты, в том числе, Эдуард (Лисеенков), Х., Ваня Ч.;

протокол осмотра предметов от 25 марта 2021 года с фототаблицей, согласно которому осмотрены мобильные телефоны, изъятые в ходе выемки у С.; в разделе меню обнаружены контакты, в том числе, Р., адвокат Д., К. – Вова Екатеринбург, О1. – Вадик Верещагино, Лисеенков Э.И. – Эдик Лис. В разделе меню обнаружен список вызовов за 20 февраля 2021 года: исходящий О1., входящие от К. и О1.; список вызовов за 21 февраля 2021 года: входящие от О1., М1., Лисеенкова, К. и исходящие О1., Р., М1., Лисеенкову, К.;

протокол осмотра предметов от 17 января 2022 года с фототаблицей, согласно которому объектом осмотра является оптический диск, содержащий записи телефонных переговоров с абонентского номера, находящегося в пользовании Лисеенкова, в период с 24 февраля 2021 года до 14 марта 2021 года. Согласно аудиозаписи телефонного разговора от 21 февраля 2021 года, с 10:50 часов Лисеенков и Е. договариваются о встрече, Лисеенкову нужна Газель для перевозки имущества. Согласно аудиозаписи телефонного разговора от 22 февраля 2021 года, с 10:50 часов Лисеенков и К. обсуждают разговор от 20 февраля 2021 года, когда втроем, с О1., обсуждали поведение Р., который за спиной С. установил оборудование на ПЧ-1; куда можно поставить компьютерное оборудование, похищенное с территории ПЧ-1; какие материалы необходимы для функционирования оборудования; необходимость пригласить специалиста для настройки оборудования. Согласно аудиозаписи телефонного разговора от 23 февраля 2021 года, с 15:16 часов Лисеенков и К. обсуждают, где установят похищенное оборудование и что необходимо. Согласно аудиозаписи телефонного разговора от 23 февраля 2021 года, с 16:00 часов Лисеенков не установленному лицу сообщает, что 21 февраля они у Р. забрали майнинговые фермы, которые планируют подключить и качать криптовалюту. Согласно аудиозаписи телефонного разговора от 24 февраля 2021 года, с 13:15 часов Лисеенков просит Е. привезти Х. в ООО «***». Согласно аудиозаписи телефонного разговора от 25 февраля 2021 года, с 17:51часов Лисеенков и К. обсуждают Р. и необходимость встречи с электриком, чтобы он протянул электричество к оборудованию. Согласно аудиозаписи телефонного разговора от 25 февраля 2021 года, с 18:51 часов Х. предлагает Лисеенкову приобрести у них одну майнинговую ферму, которую он видел в ООО «***», за 230 000 рублей; Лисеенков сообщает К., что электрик подойдет завтра и что Х. готов купить у них одну ферму за 230 000 рублей. Согласно аудиозаписи телефонного разговора от 26 февраля 2021 года, с 10:18 часов К. и Лисеенков обсуждают Р., сколько будут потреблять электричества похищенные майнинговые фермы и никто не видел, что именно Лисеенков забрал фермы у Р.. Также Лисеенков не установленному лицу сообщает, что они у Р. в счет долгов забрали фермы. Согласно аудиозаписи телефонного разговора от 2 марта 2021 года, с 20:13 часов Лисеенков и О1. обсуждают то, что их подозревают в краже майнинговых ферм с территории ПЧ-1. Согласно аудиозаписи телефонного разговора от 4 марта 2021 года, с 11:53 часов Е. сообщает Лисеенкову, что сотрудник полиции настаивает, чтобы Лисеенков вернули украденные майнинговые фермы собственнику, Лисеенков сообщил, что они не намерены ничего возвращать; с 13:52 часов Лисеенков и Е. обсуждают отсутствие оснований для возбуждения уголовного дела, так как у собственника майнинговых ферм не было законных оснований для установки их в бытовке на территории ПЧ-1; с 13:58 часов Е. сообщает Лисеенкову о наличии доказательств, что он и О1. похитили майнинговые фермы с территории ПЧ-1. Согласно аудиозаписи телефонного разговора от 12 марта 2021 года, с 10:08 часов К. и Лисеенков обсуждают, что они будут пояснять при вызове в полицию, фермы они не похищали, так как это никто не видел;

протокол осмотра предметов от 16 сентября 2021 года с фототаблицей и схемой, согласно данным которых объектом осмотра являются оптические диски, содержащие записи телефонных переговоров, ведущихся с абонентских номеров, находящихся в пользовании Лисеенкова, О1., Е., С., Х., Р., К., М1.. Установлено, что 20 февраля 2021 года, с 17:37 до 23:58 часов мобильный телефон О1. и с 22:41 до 23:53 часов мобильный телефон Лисеенкова зарегистрированы в сети на базовой станции вблизи Верещагинской дистанции пути и дома К.; 21 февраля 2021 года в 10:08 часов мобильный телефон С. и мобильный телефон О1. зарегистрированы в сети на базовой станции вблизи Верещагинской дистанции пути; 21 февраля 2021 года до 12:31 часов мобильный телефон О1. сменил геопозицию и зарегистрирован в сети на базовой станции, характерной для нахождения на территории Верещагинской дистанции пути; 21 февраля 2021 года, в 12:45 и 12:47 часов мобильный телефон О1. и мобильный телефон Лисеенкова зарегистрированы в сети на базовой станции, характерной для нахождения на территории ООО «***»;

протокол осмотра предметов от 6 ноября 2021 года с фототаблицей и приложением, согласно которым объектом осмотра являются оптические диски, содержащие записи телефонных переговоров, ведущихся с абонентских номеров, находящихся в пользовании Лисеенкова, О1., Е., С., Х., Р., К., М1.; установлено географическое местоположение абонентов на момент телефонных соединений;

заключение эксперта за № 1/3298-21 от 29 ноября 2021 года, согласно выводов которого стоимость похищенного имущества с учетом износа (эксплуатации по прямому назначению) на дату совершения преступления, то есть на 21 февраля 2021 года составляет 4 010 641 рубль;

пояснения эксперта к заключению № 1/3298-21 о том, что при производстве экспертизы фактическая рыночная стоимость руб/ед определена с учетом копеек (без учета округления). При округлении итогового значения стоимость похищенного имущества с учетом износа (эксплуатации по прямому назначению) на дату совершения преступления, то есть на 21 февраля 2021 года составляет 4 010 641 рубль. Без учета округления стоимость похищенного имущества с учетом износа (эксплуатации по прямому назначению) на дату совершения преступления, то есть на 21 февраля 2021 года составляет 4 010 641 рубль 43 копейки;

заключение эксперта за № 619 от 17 декабря 2021 года, приложение к заключению эксперта, о том, что в предоставленных на исследование фонограммах, рассмотренных в рамках проведения исследования в едином контексте, речь идет о компьютерном оборудовании (группе серверов, компьютеров с несколькими видеокартами), предназначенном для получения легких денег путем его функционирования по добыче криптовалюты. В высказываниях собеседников выражено желание и намерение использовать данное оборудование в корыстных целях, с целью получения финансовой выгоды. Из смыслового содержания высказываний собеседников не следует, что компьютерное оборудование принадлежало им изначально.

Все приведенные и иные исследованные доказательства суд первой инстанции проверил, оценил с точки зрения относимости, допустимости и достоверности, а в совокупности – достаточности для разрешения уголовного дела по существу.

Обстоятельств заинтересованности потерпевшего и свидетелей обвинения в неблагоприятном для осужденного исходе дела и фактов, свидетельствующих об использовании в процессе доказывания недопустимых доказательств, как и оснований для оговора судебной коллегией не установлено. Незначительные противоречия в показаниях свидетелей обвинения устранены судом, по смыслу уголовно-процессуального закона существенными не являются.

Изложенные в апелляционной жалобе доводы по существу сводятся к переоценке доказательств, которые оценены судом по внутреннему убеждению, основанному на совокупности имеющихся в уголовном деле доказательств, как это предусмотрено ст. 17 УПК РФ.

Версия адвоката об отсутствии у Лисеенкова умысла на хищение компьютерного оборудования, корыстного мотива, предварительного сговора, незаконного проникновения в помещение, а также не установление количества и наименования имущества, как видно из материалов дела, выдвигалась стороной защиты в ходе судебного разбирательства, проверена судом и обоснованно признана несостоятельной.

Вопреки доводам жалобы, свидетель С. в ходе предварительного следствия и в судебном заседании показал, что никаких просьб по вывозу компьютерного оборудования с вверенной ему территории он Лисеенкову не высказывал, поручений Лисеенкову и иным лицам не давал, не знал о намерении Лисеенкова и другого лица похитить данное имущество. В ходе очной ставки с потерпевшим М1. С. пояснил: полагая, что оборудование принадлежит Р., он лично не уведомил М1. и дал согласие на вывоз оборудования Лисеенкову, который спросил: «Может, ему вывезти оборудование ?». Кроме того, свидетель С. не говорил о наличии именно 4-х ферм. Как видно из его показаний, внутри бытовки он увидел открытые компьютерные системные блоки, примерно от 4-х до 6-ти.

Показания свидетеля Е. о том, что он отмечает полученные Лисеенковым указания со стороны С. о вывозе похищенного имущества судебная коллегия, как и суд первой инстанции, оценивает в совокупности с другими доказательствами. При этом показания Е. производны от показаний Лисеенкова, который фактически сообщил свидетелю те сведения, которые желал. Кроме того, судом достоверно установлено, что Е., не посвященный в преступные намерения Лисеенкова и лица, в отношении которого материалы уголовного дела выделены в отдельное производство (далее – лицо), именно по просьбе Лисеенкова прибыл на автомобиле, находящемся в его пользовании, на охраняемую территорию дистанции пути; Лисеенковым и лицом в Газель было загружено компьютерное оборудование; по указанию Лисеенкова вывезено им на территорию ООО «***», оборудование размещено в складском помещении, находящемся в пользовании лица.

Доводы адвоката о том, что действия осужденного окончены после доставки компьютерного оборудования в складское помещение ООО «***» и о том, что никаких действий Лисеенков с данным оборудованием не совершал и не имел такой возможности, – не исключают того, что фактические действия Лисеенкова, направленные на изъятие компьютерного оборудования из бытовки, погрузка в автомобили, вывоз с места нахождения, размещение в ином складском помещении и хранение в нем являются одним из способов распоряжения имуществом. При этом наличие или отсутствие запорных устройств правового значения для квалификации содеянного не имеет, так как определяющим критерием является противоправность такого проникновения, то есть помимо воли собственника хранилища.

Об умысле на тайное хищение чужого имущества группой лиц по предварительному сговору свидетельствует содержание аудиозаписей телефонных переговоров, согласно которым Лисеенков выполнял активную роль в совершении преступления. Общаясь между собой, соучастники выбирают место дальнейшей дислокации оборудования в целях использования по прямому назначению в корыстных целях; обсуждают характеристики помещения, которое необходимо обустроить; обсуждают – подходит ли помещение ООО «***» и какой силовой кабель необходимо провести. О тайном характере хищения свидетельствует и то, что при изъятии имущества присутствовали лица, от которых Лисеенкову не стоило ждать какого-либо разоблачения, что соответствует правовой позиции Верховного Суда Российской Федерации, изложенной в п. 4 Постановления Пленума ВС РФ от 27 декабря 2002 года № 29.

То обстоятельство, что Лисеенков непосредственно не распоряжался похищенным имуществом и отказал в его продаже третьему лицу свидетельствует о его роли и участии в инкриминируемом деянии. Роль Лисееенкова в совершении преступления судом установлена в приговоре.

Как верно отмечено судом, о совершении преступления группой лиц по предварительному сговору свидетельствуют совместные и согласованные действия Лисеенкова и лица, в отношении которого материалы дела выделены в отдельное производство; оба в одно время прибыли на территорию Верещагинской дистанции пути, совместно осуществили вывоз компьютерного оборудования в складское помещение и на автомобиле лица, в отношении которого материалы дела выделены в отдельное производство; после совершения кражи обсуждали обстоятельства хищения оборудования и намерения по его использованию, в дальнейшем скрыли оборудование.

Ссылка стороны защиты на показания свидетеля О1., не подтвердившего сговор между ним и Лисеенковым на хищение майнингового оборудования, несостоятельна, поскольку показания данного свидетеля судом не исследовались.

Довод защитника об отсутствии корыстного мотива опровергается заключением эксперта за № 619 от17 декабря 2021 года с приложением, исходя из которых в фонограммах телефонных разговоров Лисеенкова и К. в период с 21 февраля 2022 года по 12 марта 20222 года, речь идет о компьютерном оборудовании, предназначенном для получения легких денег путем его функционирования по добыче криптовалюты. В высказываниях собеседников четко выражено желание Лисеенкова использовать оборудование с целью получения финансовой выгоды, то есть в корыстных целях. Из смыслового содержания высказываний не следует, что оборудование принадлежало им изначально. Суд пришел к верному выводу о том, что в ходе телефонных разговоров Лисеенков и К. обсуждали именно оборудование, принадлежащее М1., которое было похищено с территории Верещагинской дистанции пути.

Из анализа содержания аудиозаписей телефонных разговоров и сведений о местонахождении Лисеенкова и лица, материалы уголовного дела в отношении которого выделены в отдельное производство, следует, что вышеуказанные лица обсуждали между собой наличие у Р. дорогостоящего компьютерного оборудования, желание и намерение завладеть им и использовать в корыстных целях.

Показания Лисеенкова о том, что компьютерное оборудование вывезено с территории ПЧ-1 по просьбе начальника Верещагинской дистанции пути С. – суд обоснованно расценил как избранный способ защиты, с целью уменьшить степень своей вины.

Указание в апелляционной жалобе на противоречивость выводов обвинения относительно предмета хищения, отсутствия в материалах дела доказательств комплектности, стоимости, принадлежности похищенного оборудования М1. и обстоятельств приобретения опровергается показаниями потерпевшего, а также показаниями свидетеля Д., который лично присутствовал при покупке оборудования, его установке, настройке, регистрации в операционной системе для майнинга; показаниями родителей потерпевшего о том, что похищенное компьютерное оборудование существовало и приобретено их сыном в г. Санкт-Петербург, некоторое время находилось у них в квартире, затем вывезено в бытовку на территории Верещагинской дистанции пути в том же количестве, в каком было приобретено.

Данные обстоятельства согласуются с показаниями свидетеля Д., а также с фотографиями-скриншотами из личного кабинета операционной системы для майнинга. При этом личный кабинет не был предметом осмотра в силу объективных причин, изложенных потерпевшим и свидетелем Д.. Судебная коллегия также отмечает, что уголовно-процессуальное законодательство не содержит требования об обязательном признании иных документов, к числу которых относятся скриншоты-фотографии, вещественными доказательствами. Кроме того, данные скриншоты исследованы в судебном заседании, судом дана надлежащая оценка.

Не доверять показаниям потерпевшего и свидетелей обвинения оснований не имеется.

Судебная коллегия также отмечает, что показания Лисеенкова менялись на протяжении предварительного и судебного следствия. Напротив, показания потерпевшего М1. неизменны, начиная с подачи заявления о привлечении виновных лиц к ответственности за хищение принадлежащего ему имущества, до допросов на стадии предварительного и судебного следствия. Потерпевший последовательно пояснял об обстоятельствах приобретения дорогостоящего оборудования и хищения из бытовки именно 6 майнинговых ферм. Список похищенного оборудования установлен путем скриншота Личного кабинета – операционной системы для майнинга. К личному кабинету имел доступ только он и его техник Д.. Он сделал скриншоты экрана компьютера и передал информацию о похищенном компьютерном оборудовании следователю. Данный перечень правильно указан в обвинительном заключении.

Ссылка адвоката на показания осужденного о том, что часть оборудования имела надписи «ASIC», о хищении которого не заявлено, – не предопределяет полноту установленного объема похищенного имущества, поскольку собственник вправе определять причиненный ему хищением ущерб. Не включение иного имущества в объем похищенного не расширяет этот объем и не нарушает право на защиту.

Размер материального ущерба установлен в соответствии с заключением эксперта № 1-3298/21 от 29 ноября 2021 года, исходя из его фактической стоимости на момент совершения преступления, что соответствует разъяснениям, содержащимся в п. 25 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 декабря 2002 года № 29 «О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое». Не доверять заключению эксперта оснований не имеется. Заключение составлено специалистом, имеющим длительный стаж работы, выводы аргументированы, эксперт предупрежден об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения по ст. 307 УК РФ.

Отчет об оценке за № 158/22 от 26 мая 2022 года, выполненный специалистом-оценщиком ООО НПО «Лаборатория технических экспертиз и оценки», исследованный в суде апелляционной инстанции, не соответствует требованиям уголовно-процессуального закона, поскольку специалист, проводивший оценку, не предупреждался об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения; является недопустимым доказательством.

Экспертное заключение (рецензия) за № 1/27/09/2022 от 5 сентября 2022 года, исследованное в суде апелляционной инстанции, как и мнение специалиста Л., не ставит под сомнение заключение эксперта от 29 ноября 2021 года.

Проанализировав представленные доказательства в совокупности, суд правильно установил фактические обстоятельства уголовного дела, дал им надлежащую правовую оценку и верно квалифицировал действия Лисеенкова Э.И. по п. «б» ч. 4 ст. 158 УК РФ.

Обстоятельств, исключающих преступность и наказуемость совершенного деяния, нет. Основания для оправдания отсутствуют.

Вместе с тем, как на доказательство вины осужденного суд сослался на показания свидетеля О2. (т. 8, л.д. 194-196). Однако из протокола и аудиозаписи судебного заседания следует, что данное доказательство судом не оглашалось. При этом согласно ст. 240 УПК РФ в судебном разбирательстве все доказательства по уголовному делу подлежат непосредственному исследованию; приговор суда может быть основан лишь на тех доказательствах, которые были исследованы в судебном заседании.

Судебная коллегия считает необходимым исключить из числа доказательств показания свидетеля О2. (т. 8, л.д. 194-196).

Исключение указанного доказательства не влияет на выводы суда о виновности Лисеенкова Э.И. в совершении инкриминируемого ему преступления, поскольку по делу имеется достаточная совокупность других доказательств его виновности, приведенных в приговоре.

Доводы стороны защиты о причастности к хищению иных лиц несостоятельны, так как в силу ч. 1 ст. 252 УПК РФ судебное разбирательство проводится только в отношении обвиняемого и лишь по предъявленному ему обвинению.

Судебное следствие проведено в соответствии с требованиями ст. ст. 273-291 УПК РФ, с соблюдением принципов состязательности и равноправия сторон, права на защиту и презумпции невиновности. Все заявленные ходатайства в ходе судебного следствия были рассмотрены, по ним судом приняты обоснованные решения в установленном законом порядке, с указанием мотивов принятого решения. Несогласие с результатом рассмотрения заявленных ходатайств и оценкой доказательств не может свидетельствовать о незаконности приговора, нарушении прав участников процесса и необъективности, предвзятости суда.

Личной заинтересованности следователя в исходе дела не имелось, как и оснований для его отвода от участия в деле. Отсутствуют основания и для возвращения уголовного дела прокурору на основании ст. 237 УПК РФ.

Рассматривая вопрос о справедливости назначенного Лисеенкову Э.И. наказания, судебная коллегия находит правильными выводы суда о том, что цели наказания, а именно восстановление социальной справедливости, исправление осужденного и предупреждение совершения им новых преступлений, могут быть достигнуты исключительно с применением к нему реального лишения свободы.

Данные выводы соответствуют характеру и степени общественной опасности совершенного преступления, личности виновного, сделаны с учетом совокупности установленных судом обстоятельств, смягчающих наказание, наличия отягчающего обстоятельства, а также влияния наказания на исправление осужденного и условия жизни семьи.

В качестве обстоятельств, смягчающих наказание, судом учтены: наличие двоих малолетних детей у виновного, частичное признание вины, способствование расследованию преступления на первоначальной стадии предварительного расследования; наличие на иждивении близких родственников, имеющих инвалидность, и родственников сожительницы, состояние здоровья близких родственников и малолетних детей, состояние здоровья осужденного.

Суд не нашел оснований для применения положений ст. 64 УК РФ, в связи с отсутствием исключительных обстоятельств, связанных с целями и мотивами преступления, которые могли бы существенно уменьшить степень его опасности. Исходя из фактических обстоятельств дела, нет оснований считать, что совокупность имеющихся по делу смягчающих наказание обстоятельств существенно уменьшает степень общественной опасности совершенного преступления и дает основания для назначения осужденному более мягкого наказания, чем предусмотрено санкцией статьи Уголовного кодекса Российской Федерации за совершенное преступление.

Обстоятельством, отягчающим наказание, суд обоснованно признал рецидив преступлений, который является опасным.

Таким образом, судом были учтены все значимые для назначения наказания обстоятельства.

В связи с наличием отягчающего обстоятельства правовых оснований для изменения категории преступления на менее тяжкую, в соответствии с ч. 6 ст. 15 УК РФ не имеется. При опасном рецидиве преступлений нет оснований и для применения условного осуждения (ст. 73 УК РФ). Правовые основания для применения принудительных работ также отсутствуют (ч. 1 ст. 53.1 УК РФ).

Выводы суда о невозможности применения иной, не связанной с лишением свободы, меры наказания в приговоре мотивированы, основаны на требованиях уголовного закона, с которыми судебная коллегия соглашается.

При назначении наказания правила ч. 2 ст. 68 УК РФ и ст. 70 УК РФ судом соблюдены.

По своему виду и размеру назначенное Лисеенкову Э.И. наказание соответствует требованиям ст. ст. 6, 60 УК РФ, является справедливым и отвечает целям, установленным в ст. 43 УК РФ.

Оснований для смягчения вида и размера наказания, как и для применения положений ч. 3 ст. 68, ст. 64 УК РФ судебная коллегия не находит.

Вид исправительного учреждения, в котором Лисеенкову Э.И. надлежит отбывать лишение свободы, определен правильно, в соответствии с п. «в» ч. 1 ст. 58 УК РФ.

Зачет в срок лишения свободы времени содержания Лисеенкова Э.И. под стражей произведен судом по правилам п. «а» ч. 3.1 ст. 72 УК РФ.

Гражданский иск потерпевшего разрешен в соответствии со ст. 1064 Гражданского кодекса РФ, вопрос по вещественным доказательствам – согласно ст. 81 УПК РФ.

Каких-либо процессуальных нарушений, влекущих безусловную отмену приговора, по делу не допущено.

При таких обстоятельствах приговор отмене либо изменению по доводам апелляционной жалобы не подлежит.

Руководствуясь ст. ст. 38913, 38920, 38928, 38933 УПК РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

приговор Верещагинского районного суда Пермского края от 20 сентября 2022 года в отношении ЛИСЕЕНКОВА ЭДУАРДА ИГОРЕВИЧА изменить:

- исключить из числа доказательств показания свидетеля О2. (т. 8, л.д. 194-196).

В остальном этот же приговор оставить без изменения, апелляционную жалобу адвоката Меладзе Е.Н. – без удовлетворения.

Апелляционное определение может быть обжаловано в Седьмой кассационный суд общей юрисдикции (г. Челябинск) в порядке, предусмотренном главой 471 УПК РФ, путем подачи кассационной жалобы (представления) через суд первой инстанции в течение шести месяцев со дня вступления в законную силу судебного решения, а для осужденного, содержащегося под стражей, – в тот же срок со дня вручения ему копии такого судебного решения, вступившего в законную силу.

В случае пропуска указанного срока или отказа в его восстановлении кассационная жалоба (представление) подаются непосредственно в суд кассационной инстанции и рассматриваются в порядке, предусмотренном статьями 40110 - 40112 УПК РФ.

Лица, участвующие в деле, вправе ходатайствовать об участии в рассмотрении уголовного дела судом кассационной инстанции.

Председательствующий: (подпись)

Судьи: (подписи)

Судья Ковальногих А.В.

Дело № 22-7640/2022

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

30 ноября 2022 г. г. Пермь

Судебная коллегия по уголовным делам Пермского краевого суда в составе:

председательствующего Чащухиной Л.В.,

судей Жихаревой А.А., Шляпникова Н.В.,

при секретаре судебного заседания Рожковой К.В.,

с участием прокурора Рапенка А.В.,

адвоката Меладзе Е.Н.,

осужденного Лисеенкова Э.И.

рассмотрела в открытом судебном заседании с использованием систем видеоконференц-связи уголовное дело по апелляционной жалобе адвоката Меладзе Е.Н. на приговор Верещагинского районного суда Пермского края от 20 сентября 2022 года, которым

ЛИСЕЕНКОВ ЭДУАРД ИГОРЕВИЧ, родившийся дата в ****, судимый:

- 2 июля 2015 года Верещагинским районным судом Пермского края по ч. 3 ст. 260 УК РФ (8 преступлений), в силу ч. 3 ст. 69 УК РФ к 3 годам 6 месяцам лишения свободы с лишением права заниматься лесозаготовительной и лесоперерабатывающей деятельностью сроком на 2 года 2 месяца; освобожден 21 февраля 2017 года по постановлению Чусовского городского суда Пермского края от 8 февраля 2017 года в связи с заменой лишения свободы более мягким видом наказания – ограничением свободы на срок 1 год 7 месяцев 29 дней, основное наказание отбыто 19 октября 2018 года;

- 17 января 2019 года мировым судьей судебного участка №2 Верещагинского судебного района Пермского края по ч. 1 ст. 112 УК РФ, в силу ст. 70 УК РФ (с учетом приговора от 2 июля 2015 года) к 1 году 6 месяцам лишения свободы с лишением права заниматься лесозаготовительной и лесоперерабатывающей деятельностью сроком на 3 месяца 4 дня, в силу ст. 73 УК РФ наказание в виде лишения свободы считать условным с испытательным сроком на 3 года; наказание в виде лишения права заниматься лесозаготовительной и лесоперерабатывающей деятельностью отбыто 2 мая 2019 года, снят с учета 17 февраля 2022 года,

осужден за совершение преступления, предусмотренного п. «б» ч. 4 ст. 158 УК РФ, к 3 годам 6 месяцам лишения свободы; в соответствии с ч. 5 ст. 74 УК РФ отменено условное осуждение по приговору мирового судьи судебного участка №2 Верещагинского судебного района Пермского края от 17 января 2019 года; в соответствии со ст. 70 УК РФ по совокупности приговоров путем частичного присоединения неотбытой части наказания по приговору мирового судьи судебного участка №2 Верещагинского судебного района Пермского края от 17 января 2019 года окончательно назначено наказание в виде лишения свободы на срок 4 года с отбыванием в исправительной колонии строгого режима,

с исчислением срока наказания со дня вступления приговора в законную силу и зачетом в срок лишения свободы времени содержания под стражей с 20 сентября 2022 года до дня вступления приговора в законную силу из расчета один день за один день.

Взыскано с Лисеенкова Э.И. в пользу М1. в счет возмещения материального ущерба, причиненного преступлением, 4 010 641 рубль 43 копейки.

Решен вопрос по мере пресечения и вещественным доказательствам.

Заслушав доклад судьи Чащухиной Л.В., изложившей содержание приговора, существо апелляционной жалобы, дополнений к ней и поступивших возражений; выступление адвоката Меладзе Е.Н. и осужденного Лисеенкова Э.И., поддержавших доводы жалобы, мнение прокурора Рапенка А.В. об оставлении приговора без изменения, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

по приговору суда Лисеенков Э.И. признан виновным и осужден за кражу имущества М1., группой лиц по предварительному сговору, с незаконным проникновением в иное хранилище, в особо крупном размере, совершенную в г. Верещагино Пермского края, в период времени и при обстоятельствах, изложенных в приговоре.

В апелляционной жалобе и дополнениях к ней адвокат Меладзе Е.Н. считает, что приговор суда является незаконным, необоснованным и подлежащим отмене ввиду несоответствия выводов суда фактическим обстоятельствам уголовного дела, неправильным применением уголовного закона и существенными нарушениями уголовно-процессуального закона. Полагает, что в действиях Лисеенкова Э.И. отсутствуют признаки инкриминируемого ему состава преступления. Приводя свою оценку представленным доказательствам, в том числе, показаниям свидетелей, отмечает, что ни один из квалифицирующих признаков кражи не нашел своего подтверждения, доказательств наличия в действия Лисеенкова Э.И. прямого умысла, направленного на хищение компьютерного оборудования, принадлежащего М1., материалы дела не содержат. Умысел Лисеенкова был направлен на оказание дружеской помощи С., являющемуся начальником Верещагинской дистанции пути, в вывозе оборудования, а не на его хищение. При вывозе оборудования у Лисеенкова не могло быть сомнений в законности своих действий, поскольку он полагал, что вывоз компьютерного оборудования был согласован С., как с охраной, так и с Р.. Защитник полагает, что первоначальные объяснения и показания С. о том, что именно он попросил Лисеенкова вывезти оборудование, достоверны и согласуются с показаниями иных свидетелей, должны быть приняты судом; к последующим его показаниям необходимо отнестись критически.

По мнению автора жалобы, выводы стороны обвинения о корыстных намерениях Лисеенкова опровергаются показаниями свидетелей, осужденного и материалами прослушивания телефонных переговоров. Действия Лисеенкова были окончены после доставки компьютерного оборудования в помещение ООО «***», в дальнейшем он никаких действий с оборудованием не осуществлял и не имел такой возможности, поскольку не имел доступа в помещение, судьбой вывезенного оборудования не интересовался, о чем показал свидетель Х., сообщивший суду, что только О1. интересовался у него по поводу майнингового оборудования. Свидетель К. также показал, что вопрос об оборудовании, вывезенном с территории Верещагинской дистанции пути, с Лисеенковым не обсуждался.

Полагает, что действия осужденного по перемещению компьютерного оборудования с территории Верещагинской дистанции пути в помещение ООО «***» не могут квалифицироваться как кража.

Выводы суда о наличии квалифицирующего признака – группой лиц по предварительному сговору опровергаются протоколом допроса свидетеля О1. (т. 1 л. д. 244-248) и показаниями осужденного Лисеенкова, которые отрицают какой-либо сговор между собой; в протоколе осмотра оптического диска с записью телефонных переговоров Лисеенкова с 24.02.2021 по 14.03.2021 также отсутствуют сведения о наличии такого сговора.

Квалифицирующий признак – с незаконным проникновением в хранилище также не нашел своего подтверждения, поскольку осужденный на территории Верещагинской дистанции пути находился совместно с руководителем дистанции – С.. Первым в бытовку, которая была не заперта, вошел С., а затем осужденный, что подтверждается и показаниями свидетеля С..

Кроме того, материалы дела содержат в себе противоречивые выводы относительно предмета хищения, поскольку в материалах дела нет доказательств, подтверждающих количество и комплектацию похищенного компьютерного оборудования, его принадлежность М1. Имеющиеся в материалах дела фотографии к протоколу допроса потерпевшего от 15 сентября 2021 года (т. 8 л.д. 59-78) вещественными доказательствами не признаны, к материалам дела не приобщены и не содержат подписей потерпевшего и следователя.

Ссылаясь на отчет об оценке, согласно которому сумма оценки оборудования значительно меньше, указанной в заключении эксперта, находит заключение эксперта № 1/3298-21 недопустимым доказательством, поскольку единственными документами, содержащими сведения о перечне имущества, принадлежащего потерпевшему, являются фотографии-скриншоты из личного кабинета операционной системы майнинга. Однако сам потерпевший М1. не имел доступа к личному кабинету, предоставленные им сведения получены от Д.; личный кабинет, указанный потерпевшим, не осматривался следователем и суду для осмотра также не представлен. Обстоятельства приобретения оборудования потерпевшим не установлены. Данных о продавце оборудования, цене оборудования, материалы дела не содержат. Факт оплаты потерпевшим денежных средств в размере 4 млн. рублей в рублях и крипто-валюте не подтвержден. Сведения о переводах в крипто-валюте потерпевшим не представлены.

Свидетели С., Х. поясняли, что ферм было 4 штуки. Из показаний осужденного следует, что часть оборудования имела надписи «ASIC», о хищении которого не заявлено. Компьютерное оборудование находилось в незапертом помещении, к которому имелся доступ неограниченного круга лиц.

Свидетель Д. и потерпевший М1. не могут указать источник своей осведомленности, подтвердить факт покупки и владения оборудованием, которое заявлено как похищенное.

Скриншоты из личного кабинета операционной системы Hive OC являются недопустимым доказательством.

Экспертное заключение (рецензия), представленное стороной защиты, не было исследовано в судебном заседании, поэтому вывод суда о том, что мнение специалиста ООО «***» Л. не может быть принято во внимание, не основан на законе.

Отсутствие в материалах дела сведений, подтверждающих характер и размер причиненного преступлением вреда, лишает осужденного оспаривать эти сведения и выработать тактику защиты в судебном заседании.

По изложенным доводам просит приговор отменить, постановить оправдательный приговор. В удовлетворении гражданского иска потерпевшего М1. отказать.

В возражениях потерпевший М1. и государственный обвинитель Фаустова А.А. находят приговор суда законным и обоснованным, просят оставить его без изменения, апелляционную жалобу адвоката Меладзе Е.Н. – без удовлетворения.

Проверив материалы дела, изучив доводы апелляционной жалобы и дополнений к ней, заслушав участников процесса, судебная коллегия приходит к следующему.

Выводы суда о виновности Лисеенкова Э.И. в совершении преступления, за которое он осужден, соответствуют фактическим обстоятельствам дела, основаны на проверенных в судебном заседании, проанализированных и изложенных в приговоре доказательствах, которым дана надлежащая оценка по правилам, предусмотренным ст. 88 УПК РФ.

В числе таких доказательств:

показания потерпевшего М1. об обстоятельствах приобретения майнингового оборудования в г. Санкт-Петербург, хищении принадлежащего ему дорогостоящего имущества из помещения бытовки, находящейся на территории базы ПЧ-1 РЖД г. Верещагино и причинении ущерба в общей сумме 4 010 641 рубль. В ходе очной ставки со свидетелем С. пояснил, что не уведомил его о размещении на хранение на территории ПЧ-1 компьютерного оборудования, так как Ч. сообщил, что нет смысла отвлекать С. по пустякам, оборудование планировал оставить лишь на месяц и без намерений его подключать;

показания свидетеля Д. о том, что он ездил в г. Санкт-Петербург с М1., по его просьбе, для покупки оборудования для майнинга. Перед покупкой он проверил работоспособность оборудования, после чего М1. передал продавцу примерно 4 млн. рублей, часть отдал наличными, а часть оплаты совершил криптовалютой. Приобретенное оборудование представляло собой стойки (рамы), в которые было смонтировано компьютерное оборудование. Было 6 стоек, каждая – размером 1,5 м х 1 м. В г. Перми оборудование выгрузили в квартире у родителей М1., проверили, составили список оборудования, зарегистрировали в личном кабинете, где были отражены все сведения о данном компьютерном оборудовании и все характеристики. В декабре 2020 года, по просьбе М1., он помог перевезти это оборудование (все 6 стоек) в г. Верещагино, в помещение бытовки на территории базы РЖД, которую показал знакомый М1.. Оборудование в бытовке не подключали, оставили на хранение. В марте 2021 года от М1. узнал о хищении оборудования. Перечень похищенного у М1. имущества передан следователю в виде скриншотов из личного кабинета с сайта. В ноябре 2021 года после конфликта с М1. личный кабинет он удалил, его восстановление невозможно;

показания свидетелей М1. и М2. о том, что осенью 2020 года сын в г. Санкт-Петербурге приобрел компьютерное оборудование, смонтированное на стойках (рамах), которое хранил у них в квартире; в течение нескольких дней с другом Д. включал, проверял и настраивал оборудование В конце ноября – начале декабря 2020 года, по их просьбе, сын вывез это оборудование. В конце февраля – начале марта 2021 года узнали о том, что оборудование похищено;

показания свидетеля Р. о том, что в принадлежащей ему бытовке на территории ПЧ-1 ОАО «РЖД» М1. хранил оборудование, а именно, 6 компьютеров в открытых корпусах (рамах). Оборудование М1. не подключал, закрыл бытовку на навесной замок, ключ от замка ему не дал. О том, что в бытовке хранилось оборудование М1., он никому не говорил; М1. приезжал пару раз, смотрел оборудование, все было на месте. 21 февраля 2021 года, примерно, в 9:30 часов, на звонок С. он сообщил, что в его бытовке хранятся коробки их общего знакомого М1.. Через некоторое время по телефону охранник М3. сообщил, что на территорию ПЧ-1 заехал автомобиль марки Хонда – микроавтобус, принадлежащий О1., из которого вышел Лисеенков Эдуард по прозвищу «Лис», и автомобиль Газель – Е.; Лисеенков и еще кто-то (возможно, О1.) взяли лопаты и пошли в направлении его бытовки. После чего он (Ч.) по телефону сказал М1., что С. интересовался бытовкой и тем, что в ней находится. Вечером, 21 февраля, примерно, в 18:00 часов, М1. сказал, что он встречался с С., О1. и К., и, как он (Ч.) понял, М1. сообщили о пропаже его имущества. В тот же день, примерно в 23-24 часа он прошел на территорию ПЧ-1 и увидел прочищенную от снега дорожку к его бытовке, на двери которой не было замка, оборудование М1. в бытовке отсутствовало, о чем и сообщил последнему;

показания свидетеля С. о том, что при встрече с О1., Лисеенковым и К. от Лисеенкова ему стало известно об установленном на территории механических мастерских станции Верещагино оборудовании (мощных компьютеров) для зарабатывания криптовалюты. Со слов Лисеенкова оборудование было установлено Р., который по телефону сообщил, что данное оборудование ему на хранение передал их общий знакомый М1.. Оборудование на территорию Р. завозить никто не разрешал. Вместе с Лисеенковым прошли к бытовке, дверь которой была прикрыта, внутри он увидел открытые компьютерные системные блоки, примерно от 4-х до 6-ти. Свободного подхода к контейнеру не было, вокруг было много не убранного снега, но от здания МРТ к контейнеру вела тропинка. На вопрос Лисеенкова: «Можно ли ему вывезти оборудование ?», – он ответил, что оборудование ему не нужно, и если он хочет, то пусть вывозит. Он сам лично не просил Лисеенкова вывозить оборудование, которое незаконно находилось на территории дистанции пути и не имеет отношения к производственному процессу. Позднее на встрече в ООО «***» узнал о том, что К. и О1. было известно, куда именно было вывезено оборудование; О1. интересовался – есть ли у него знакомый, который сможет проверить данное оборудование. На встрече с М1. тот просил два часа, чтобы забрать с территории мастерских принадлежащий ему металлический контейнер с находящимся внутри оборудованием для зарабатывания криптовалюты. Он предложил М1. обратиться в полицию. О том, что оборудование уже вывезено с территории мастерских, он М1. не сказал. Куда было вывезено оборудование, он не интересовался. В ходе очной ставки с подозреваемым Лисеенковым указал, что предложение вывезти компьютерное оборудование поступило от Лисеенкова, который предложил убрать оборудование своими силами. Он Лисеенкова не уговаривал, его целью было предотвращение хищения электроэнергии. В ходе очной ставки с потерпевшим М1. показал, что не уведомил М1. лично, так как полагал, что оборудование принадлежит Р., поэтому дал согласие на вывоз оборудования Лисеенкову;

показания свидетеля К. о том, что 21 февраля 2021 года он, О1. и Лисеенков находились на территории ПЧ у С.. В ходе беседы Лисеенков сообщил С., что на территории ПЧ без его ведома незаконно установлено компьютерное оборудование. С. был очень удивлен; Лисеенков сказал, что Ч. попросил его вывезти это оборудование. Позднее в ходе встречи в кафе «***», где присутствовали он, С., О1. и М1., разговор был о том, какое оборудование он (М1.) и Ч. разместили на территории ПЧ, как оно туда попало, и кто разрешил. С. предложил М1. пойти в полицию и сообщить, что он незаконно установил на территории ПЧ оборудование, которое тратит электроэнергию. В тот же день узнал, что компьютерное оборудование было вывезено с территории ПЧ, а кем, на чем и в какое время – не знает. Позднее в его присутствии О1. сказал Лисеенкову о том, что компьютерное оборудование украли, Ч. ищет данное компьютерное оборудование;

показания свидетеля Е. о том, что по просьбе Лисеенкова на автомобиле Газель он заехал на территорию ПЧ-1 г. Верещагино; видел, как Лисеенков и О1. выносили из бытовки какое-то оборудование и грузили в кузов его автомобиля; позже он увидел, что в кузове находится какое-то компьютерное оборудование, которое было смонтировано на металлических каркасах в форме параллелепипеда. Таких каркасов с оборудованием в кузове было около 4 штук. Так как стяжек для крепления оборудования у него не было, поэтому Лисеенков залез в кузов и сказал ехать на территорию организации «***». По просьбе Лисеенкова на территории ООО «***», на участке возле лестницы, ведущей на второй этаж здания, он помог выгрузить из кузова автомобиля компьютерное оборудование. В момент выгрузки рядом находились О1. и К.. Вечером, в ходе встречи Лисеенков сообщил, что с территории ПЧ он и О1. вывезли оборудование для майнинга, которое принадлежало Р. или какому-то Д. из г. Перми, просил не распространяться о данном факте. По просьбе Лисеенкова он позвонил Х., и договорился, чтобы тот посмотрел майнинговое оборудование, которое было вывезено с территории ПЧ. На следующий день он привез Х. на базу организации «***», где его и Х. встретили Лисеенков и О1. На 2-м этаже склада Лисеенков и О1. показали Х. оборудование для майнинга криптовалюты, которое было не подключено и стояло на полу. Они спрашивали у Х., как можно подключить оборудование, сколько это может принести денег; больший интерес проявлял О1. Позднее Ч. спросил у него, как он оказался замешан в ситуацию с вывозом майнинговых ферм с территории Верещагинской дистанции пути. После разговора с Ч. он попросил Лисеенкова вернуть оборудование собственнику, Лисеенков ответил, что подумает и предложил обратиться к О1., который на его просьбу вернуть оборудование владельцу сказал: «Хорошо». Где в настоящее время находятся майнинговые фермы – не знает. Также ему известно, что Х. обращался к Лисеенкову с просьбой продать одну ферму, на что Лисеенков сообщил, что фермами он не распоряжается. Позднее из разговора с Лисеенковым узнал о том, что майнинговые фермы находятся у О1., который их перепрятал и не желает отдавать;

показания свидетеля Х., из которых следует, что на территории промышленной базы, расположенной по адресу: ****, где располагался производственный склад или гараж, (2-х этажное строение), куда он приехал вместе с Е. и по его просьбе, находились майнинговые фермы в неподключенном виде. О1. интересовался, что это за оборудование и сколько оборудование может принести денег. Е. и Лисеенков не понимали принцип работы майнингового оборудования. Позднее по телефону он сообщил Лисеенкову, что хочет приобрести одну из ферм, которую ему показывали; Лисеенков сказал, что не компетентен решать этот вопрос один, необходимо обсудить с товарищами;

показания свидетеля М3., который показал, что 21 февраля 2021 года он находился на посту, осуществляя охрану территории мастерских Верещагинской дистанции пути (ПЧ-1), к нему подходил С. и сообщил, что в ближайшее время на территорию подъедет автомобиль «Газель», который надо пропустить и в последующем выпустить с территории ПЧ-1, Газель загрузится и уедет. Что будет вывозиться на автомобиле, С. ему не пояснял. Примерно в полдень на территорию заехал автомобиль «Газель» с кузовом, оборудованным тентом, а также подъехал автомобиль минивен серого цвета – иномарка, из пассажирского места вышел мужчина по прозвищу «Лис» - Лисеенков Э.И., попросил лопату. О том, что на территорию ПЧ-1 заехал автомобиль Газель и о нахождении на территории Лисеенкова по телефону он сообщил Р.;

показания свидетеля М4. о том, что зимой 2021 года Лисеенков спросил, известно ли ему, что у Р. на работе забрали 6 майнинговых ферм для заработка биткоинов. Со слов Лисеенкова знает, что в вагончике у Р. стояли майнинговые фермы. Весной 2021 года Лисеенков рассказал, что по просьбе С. он забрал майнинговые фермы, которые привезли в *** к О1.; предполагал, что фермы находятся у О1. или у К.. Со слов Р. знает, что у него на работе в вагончике находились майнинговые фермы его знакомого, которые вывезли Лисеенков и О1. и их не отдают.

Показания потерпевшего и свидетелей обвинения суд обоснованно признал правдивыми и достоверными, поскольку по обстоятельствам, имеющим значение для дела, они подробны, дополняют друг друга, согласуются между собой и с письменными доказательствами, в числе которых:

протокол осмотра предметов от 23 марта 2021 года с фототаблицей, согласно которому осмотрен мобильный телефон, изъятый в ходе выемки у Е.; в разделе меню обнаружены контакты, в том числе, Эдуард (Лисеенков), Х., Ваня Ч.;

протокол осмотра предметов от 25 марта 2021 года с фототаблицей, согласно которому осмотрены мобильные телефоны, изъятые в ходе выемки у С.; в разделе меню обнаружены контакты, в том числе, Р., адвокат Д., К. – Вова Екатеринбург, О1. – Вадик Верещагино, Лисеенков Э.И. – Эдик Лис. В разделе меню обнаружен список вызовов за 20 февраля 2021 года: исходящий О1., входящие от К. и О1.; список вызовов за 21 февраля 2021 года: входящие от О1., М1., Лисеенкова, К. и исходящие О1., Р., М1., Лисеенкову, К.;

протокол осмотра предметов от 17 января 2022 года с фототаблицей, согласно которому объектом осмотра является оптический диск, содержащий записи телефонных переговоров с абонентского номера, находящегося в пользовании Лисеенкова, в период с 24 февраля 2021 года до 14 марта 2021 года. Согласно аудиозаписи телефонного разговора от 21 февраля 2021 года, с 10:50 часов Лисеенков и Е. договариваются о встрече, Лисеенкову нужна Газель для перевозки имущества. Согласно аудиозаписи телефонного разговора от 22 февраля 2021 года, с 10:50 часов Лисеенков и К. обсуждают разговор от 20 февраля 2021 года, когда втроем, с О1., обсуждали поведение Р., который за спиной С. установил оборудование на ПЧ-1; куда можно поставить компьютерное оборудование, похищенное с территории ПЧ-1; какие материалы необходимы для функционирования оборудования; необходимость пригласить специалиста для настройки оборудования. Согласно аудиозаписи телефонного разговора от 23 февраля 2021 года, с 15:16 часов Лисеенков и К. обсуждают, где установят похищенное оборудование и что необходимо. Согласно аудиозаписи телефонного разговора от 23 февраля 2021 года, с 16:00 часов Лисеенков не установленному лицу сообщает, что 21 февраля они у Р. забрали майнинговые фермы, которые планируют подключить и качать криптовалюту. Согласно аудиозаписи телефонного разговора от 24 февраля 2021 года, с 13:15 часов Лисеенков просит Е. привезти Х. в ООО «***». Согласно аудиозаписи телефонного разговора от 25 февраля 2021 года, с 17:51часов Лисеенков и К. обсуждают Р. и необходимость встречи с электриком, чтобы он протянул электричество к оборудованию. Согласно аудиозаписи телефонного разговора от 25 февраля 2021 года, с 18:51 часов Х. предлагает Лисеенкову приобрести у них одну майнинговую ферму, которую он видел в ООО «***», за 230 000 рублей; Лисеенков сообщает К., что электрик подойдет завтра и что Х. готов купить у них одну ферму за 230 000 рублей. Согласно аудиозаписи телефонного разговора от 26 февраля 2021 года, с 10:18 часов К. и Лисеенков обсуждают Р., сколько будут потреблять электричества похищенные майнинговые фермы и никто не видел, что именно Лисеенков забрал фермы у Р.. Также Лисеенков не установленному лицу сообщает, что они у Р. в счет долгов забрали фермы. Согласно аудиозаписи телефонного разговора от 2 марта 2021 года, с 20:13 часов Лисеенков и О1. обсуждают то, что их подозревают в краже майнинговых ферм с территории ПЧ-1. Согласно аудиозаписи телефонного разговора от 4 марта 2021 года, с 11:53 часов Е. сообщает Лисеенкову, что сотрудник полиции настаивает, чтобы Лисеенков вернули украденные майнинговые фермы собственнику, Лисеенков сообщил, что они не намерены ничего возвращать; с 13:52 часов Лисеенков и Е. обсуждают отсутствие оснований для возбуждения уголовного дела, так как у собственника майнинговых ферм не было законных оснований для установки их в бытовке на территории ПЧ-1; с 13:58 часов Е. сообщает Лисеенкову о наличии доказательств, что он и О1. похитили майнинговые фермы с территории ПЧ-1. Согласно аудиозаписи телефонного разговора от 12 марта 2021 года, с 10:08 часов К. и Лисеенков обсуждают, что они будут пояснять при вызове в полицию, фермы они не похищали, так как это никто не видел;

протокол осмотра предметов от 16 сентября 2021 года с фототаблицей и схемой, согласно данным которых объектом осмотра являются оптические диски, содержащие записи телефонных переговоров, ведущихся с абонентских номеров, находящихся в пользовании Лисеенкова, О1., Е., С., Х., Р., К., М1.. Установлено, что 20 февраля 2021 года, с 17:37 до 23:58 часов мобильный телефон О1. и с 22:41 до 23:53 часов мобильный телефон Лисеенкова зарегистрированы в сети на базовой станции вблизи Верещагинской дистанции пути и дома К.; 21 февраля 2021 года в 10:08 часов мобильный телефон С. и мобильный телефон О1. зарегистрированы в сети на базовой станции вблизи Верещагинской дистанции пути; 21 февраля 2021 года до 12:31 часов мобильный телефон О1. сменил геопозицию и зарегистрирован в сети на базовой станции, характерной для нахождения на территории Верещагинской дистанции пути; 21 февраля 2021 года, в 12:45 и 12:47 часов мобильный телефон О1. и мобильный телефон Лисеенкова зарегистрированы в сети на базовой станции, характерной для нахождения на территории ООО «***»;

протокол осмотра предметов от 6 ноября 2021 года с фототаблицей и приложением, согласно которым объектом осмотра являются оптические диски, содержащие записи телефонных переговоров, ведущихся с абонентских номеров, находящихся в пользовании Лисеенкова, О1., Е., С., Х., Р., К., М1.; установлено географическое местоположение абонентов на момент телефонных соединений;

заключение эксперта за № 1/3298-21 от 29 ноября 2021 года, согласно выводов которого стоимость похищенного имущества с учетом износа (эксплуатации по прямому назначению) на дату совершения преступления, то есть на 21 февраля 2021 года составляет 4 010 641 рубль;

пояснения эксперта к заключению № 1/3298-21 о том, что при производстве экспертизы фактическая рыночная стоимость руб/ед определена с учетом копеек (без учета округления). При округлении итогового значения стоимость похищенного имущества с учетом износа (эксплуатации по прямому назначению) на дату совершения преступления, то есть на 21 февраля 2021 года составляет 4 010 641 рубль. Без учета округления стоимость похищенного имущества с учетом износа (эксплуатации по прямому назначению) на дату совершения преступления, то есть на 21 февраля 2021 года составляет 4 010 641 рубль 43 копейки;

заключение эксперта за № 619 от 17 декабря 2021 года, приложение к заключению эксперта, о том, что в предоставленных на исследование фонограммах, рассмотренных в рамках проведения исследования в едином контексте, речь идет о компьютерном оборудовании (группе серверов, компьютеров с несколькими видеокартами), предназначенном для получения легких денег путем его функционирования по добыче криптовалюты. В высказываниях собеседников выражено желание и намерение использовать данное оборудование в корыстных целях, с целью получения финансовой выгоды. Из смыслового содержания высказываний собеседников не следует, что компьютерное оборудование принадлежало им изначально.

Все приведенные и иные исследованные доказательства суд первой инстанции проверил, оценил с точки зрения относимости, допустимости и достоверности, а в совокупности – достаточности для разрешения уголовного дела по существу.

Обстоятельств заинтересованности потерпевшего и свидетелей обвинения в неблагоприятном для осужденного исходе дела и фактов, свидетельствующих об использовании в процессе доказывания недопустимых доказательств, как и оснований для оговора судебной коллегией не установлено. Незначительные противоречия в показаниях свидетелей обвинения устранены судом, по смыслу уголовно-процессуального закона существенными не являются.

Изложенные в апелляционной жалобе доводы по существу сводятся к переоценке доказательств, которые оценены судом по внутреннему убеждению, основанному на совокупности имеющихся в уголовном деле доказательств, как это предусмотрено ст. 17 УПК РФ.

Версия адвоката об отсутствии у Лисеенкова умысла на хищение компьютерного оборудования, корыстного мотива, предварительного сговора, незаконного проникновения в помещение, а также не установление количества и наименования имущества, как видно из материалов дела, выдвигалась стороной защиты в ходе судебного разбирательства, проверена судом и обоснованно признана несостоятельной.

Вопреки доводам жалобы, свидетель С. в ходе предварительного следствия и в судебном заседании показал, что никаких просьб по вывозу компьютерного оборудования с вверенной ему территории он Лисеенкову не высказывал, поручений Лисеенкову и иным лицам не давал, не знал о намерении Лисеенкова и другого лица похитить данное имущество. В ходе очной ставки с потерпевшим М1. С. пояснил: полагая, что оборудование принадлежит Р., он лично не уведомил М1. и дал согласие на вывоз оборудования Лисеенкову, который спросил: «Может, ему вывезти оборудование ?». Кроме того, свидетель С. не говорил о наличии именно 4-х ферм. Как видно из его показаний, внутри бытовки он увидел открытые компьютерные системные блоки, примерно от 4-х до 6-ти.

Показания свидетеля Е. о том, что он отмечает полученные Лисеенковым указания со стороны С. о вывозе похищенного имущества судебная коллегия, как и суд первой инстанции, оценивает в совокупности с другими доказательствами. При этом показания Е. производны от показаний Лисеенкова, который фактически сообщил свидетелю те сведения, которые желал. Кроме того, судом достоверно установлено, что Е., не посвященный в преступные намерения Лисеенкова и лица, в отношении которого материалы уголовного дела выделены в отдельное производство (далее – лицо), именно по просьбе Лисеенкова прибыл на автомобиле, находящемся в его пользовании, на охраняемую территорию дистанции пути; Лисеенковым и лицом в Газель было загружено компьютерное оборудование; по указанию Лисеенкова вывезено им на территорию ООО «***», оборудование размещено в складском помещении, находящемся в пользовании лица.

Доводы адвоката о том, что действия осужденного окончены после доставки компьютерного оборудования в складское помещение ООО «***» и о том, что никаких действий Лисеенков с данным оборудованием не совершал и не имел такой возможности, – не исключают того, что фактические действия Лисеенкова, направленные на изъятие компьютерного оборудования из бытовки, погрузка в автомобили, вывоз с места нахождения, размещение в ином складском помещении и хранение в нем являются одним из способов распоряжения имуществом. При этом наличие или отсутствие запорных устройств правового значения для квалификации содеянного не имеет, так как определяющим критерием является противоправность такого проникновения, то есть помимо воли собственника хранилища.

Об умысле на тайное хищение чужого имущества группой лиц по предварительному сговору свидетельствует содержание аудиозаписей телефонных переговоров, согласно которым Лисеенков выполнял активную роль в совершении преступления. Общаясь между собой, соучастники выбирают место дальнейшей дислокации оборудования в целях использования по прямому назначению в корыстных целях; обсуждают характеристики помещения, которое необходимо обустроить; обсуждают – подходит ли помещение ООО «***» и какой силовой кабель необходимо провести. О тайном характере хищения свидетельствует и то, что при изъятии имущества присутствовали лица, от которых Лисеенкову не стоило ждать какого-либо разоблачения, что соответствует правовой позиции Верховного Суда Российской Федерации, изложенной в п. 4 Постановления Пленума ВС РФ от 27 декабря 2002 года № 29.

То обстоятельство, что Лисеенков непосредственно не распоряжался похищенным имуществом и отказал в его продаже третьему лицу свидетельствует о его роли и участии в инкриминируемом деянии. Роль Лисееенкова в совершении преступления судом установлена в приговоре.

Как верно отмечено судом, о совершении преступления группой лиц по предварительному сговору свидетельствуют совместные и согласованные действия Лисеенкова и лица, в отношении которого материалы дела выделены в отдельное производство; оба в одно время прибыли на территорию Верещагинской дистанции пути, совместно осуществили вывоз компьютерного оборудования в складское помещение и на автомобиле лица, в отношении которого материалы дела выделены в отдельное производство; после совершения кражи обсуждали обстоятельства хищения оборудования и намерения по его использованию, в дальнейшем скрыли оборудование.

Ссылка стороны защиты на показания свидетеля О1., не подтвердившего сговор между ним и Лисеенковым на хищение майнингового оборудования, несостоятельна, поскольку показания данного свидетеля судом не исследовались.

Довод защитника об отсутствии корыстного мотива опровергается заключением эксперта за № 619 от17 декабря 2021 года с приложением, исходя из которых в фонограммах телефонных разговоров Лисеенкова и К. в период с 21 февраля 2022 года по 12 марта 20222 года, речь идет о компьютерном оборудовании, предназначенном для получения легких денег путем его функционирования по добыче криптовалюты. В высказываниях собеседников четко выражено желание Лисеенкова использовать оборудование с целью получения финансовой выгоды, то есть в корыстных целях. Из смыслового содержания высказываний не следует, что оборудование принадлежало им изначально. Суд пришел к верному выводу о том, что в ходе телефонных разговоров Лисеенков и К. обсуждали именно оборудование, принадлежащее М1., которое было похищено с территории Верещагинской дистанции пути.

Из анализа содержания аудиозаписей телефонных разговоров и сведений о местонахождении Лисеенкова и лица, материалы уголовного дела в отношении которого выделены в отдельное производство, следует, что вышеуказанные лица обсуждали между собой наличие у Р. дорогостоящего компьютерного оборудования, желание и намерение завладеть им и использовать в корыстных целях.

Показания Лисеенкова о том, что компьютерное оборудование вывезено с территории ПЧ-1 по просьбе начальника Верещагинской дистанции пути С. – суд обоснованно расценил как избранный способ защиты, с целью уменьшить степень своей вины.

Указание в апелляционной жалобе на противоречивость выводов обвинения относительно предмета хищения, отсутствия в материалах дела доказательств комплектности, стоимости, принадлежности похищенного оборудования М1. и обстоятельств приобретения опровергается показаниями потерпевшего, а также показаниями свидетеля Д., который лично присутствовал при покупке оборудования, его установке, настройке, регистрации в операционной системе для майнинга; показаниями родителей потерпевшего о том, что похищенное компьютерное оборудование существовало и приобретено их сыном в г. Санкт-Петербург, некоторое время находилось у них в квартире, затем вывезено в бытовку на территории Верещагинской дистанции пути в том же количестве, в каком было приобретено.

Данные обстоятельства согласуются с показаниями свидетеля Д., а также с фотографиями-скриншотами из личного кабинета операционной системы для майнинга. При этом личный кабинет не был предметом осмотра в силу объективных причин, изложенных потерпевшим и свидетелем Д.. Судебная коллегия также отмечает, что уголовно-процессуальное законодательство не содержит требования об обязательном признании иных документов, к числу которых относятся скриншоты-фотографии, вещественными доказательствами. Кроме того, данные скриншоты исследованы в судебном заседании, судом дана надлежащая оценка.

Не доверять показаниям потерпевшего и свидетелей обвинения оснований не имеется.

Судебная коллегия также отмечает, что показания Лисеенкова менялись на протяжении предварительного и судебного следствия. Напротив, показания потерпевшего М1. неизменны, начиная с подачи заявления о привлечении виновных лиц к ответственности за хищение принадлежащего ему имущества, до допросов на стадии предварительного и судебного следствия. Потерпевший последовательно пояснял об обстоятельствах приобретения дорогостоящего оборудования и хищения из бытовки именно 6 майнинговых ферм. Список похищенного оборудования установлен путем скриншота Личного кабинета – операционной системы для майнинга. К личному кабинету имел доступ только он и его техник Д.. Он сделал скриншоты экрана компьютера и передал информацию о похищенном компьютерном оборудовании следователю. Данный перечень правильно указан в обвинительном заключении.

Ссылка адвоката на показания осужденного о том, что часть оборудования имела надписи «ASIC», о хищении которого не заявлено, – не предопределяет полноту установленного объема похищенного имущества, поскольку собственник вправе определять причиненный ему хищением ущерб. Не включение иного имущества в объем похищенного не расширяет этот объем и не нарушает право на защиту.

Размер материального ущерба установлен в соответствии с заключением эксперта № 1-3298/21 от 29 ноября 2021 года, исходя из его фактической стоимости на момент совершения преступления, что соответствует разъяснениям, содержащимся в п. 25 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 декабря 2002 года № 29 «О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое». Не доверять заключению эксперта оснований не имеется. Заключение составлено специалистом, имеющим длительный стаж работы, выводы аргументированы, эксперт предупрежден об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения по ст. 307 УК РФ.

Отчет об оценке за № 158/22 от 26 мая 2022 года, выполненный специалистом-оценщиком ООО НПО «Лаборатория технических экспертиз и оценки», исследованный в суде апелляционной инстанции, не соответствует требованиям уголовно-процессуального закона, поскольку специалист, проводивший оценку, не предупреждался об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения; является недопустимым доказательством.

Экспертное заключение (рецензия) за № 1/27/09/2022 от 5 сентября 2022 года, исследованное в суде апелляционной инстанции, как и мнение специалиста Л., не ставит под сомнение заключение эксперта от 29 ноября 2021 года.

Проанализировав представленные доказательства в совокупности, суд правильно установил фактические обстоятельства уголовного дела, дал им надлежащую правовую оценку и верно квалифицировал действия Лисеенкова Э.И. по п. «б» ч. 4 ст. 158 УК РФ.

Обстоятельств, исключающих преступность и наказуемость совершенного деяния, нет. Основания для оправдания отсутствуют.

Вместе с тем, как на доказательство вины осужденного суд сослался на показания свидетеля О2. (т. 8, л.д. 194-196). Однако из протокола и аудиозаписи судебного заседания следует, что данное доказательство судом не оглашалось. При этом согласно ст. 240 УПК РФ в судебном разбирательстве все доказательства по уголовному делу подлежат непосредственному исследованию; приговор суда может быть основан лишь на тех доказательствах, которые были исследованы в судебном заседании.

Судебная коллегия считает необходимым исключить из числа доказательств показания свидетеля О2. (т. 8, л.д. 194-196).

Исключение указанного доказательства не влияет на выводы суда о виновности Лисеенкова Э.И. в совершении инкриминируемого ему преступления, поскольку по делу имеется достаточная совокупность других доказательств его виновности, приведенных в приговоре.

Доводы стороны защиты о причастности к хищению иных лиц несостоятельны, так как в силу ч. 1 ст. 252 УПК РФ судебное разбирательство проводится только в отношении обвиняемого и лишь по предъявленному ему обвинению.

Судебное следствие проведено в соответствии с требованиями ст. ст. 273-291 УПК РФ, с соблюдением принципов состязательности и равноправия сторон, права на защиту и презумпции невиновности. Все заявленные ходатайства в ходе судебного следствия были рассмотрены, по ним судом приняты обоснованные решения в установленном законом порядке, с указанием мотивов принятого решения. Несогласие с результатом рассмотрения заявленных ходатайств и оценкой доказательств не может свидетельствовать о незаконности приговора, нарушении прав участников процесса и необъективности, предвзятости суда.

Личной заинтересованности следователя в исходе дела не имелось, как и оснований для его отвода от участия в деле. Отсутствуют основания и для возвращения уголовного дела прокурору на основании ст. 237 УПК РФ.

Рассматривая вопрос о справедливости назначенного Лисеенкову Э.И. наказания, судебная коллегия находит правильными выводы суда о том, что цели наказания, а именно восстановление социальной справедливости, исправление осужденного и предупреждение совершения им новых преступлений, могут быть достигнуты исключительно с применением к нему реального лишения свободы.

Данные выводы соответствуют характеру и степени общественной опасности совершенного преступления, личности виновного, сделаны с учетом совокупности установленных судом обстоятельств, смягчающих наказание, наличия отягчающего обстоятельства, а также влияния наказания на исправление осужденного и условия жизни семьи.

В качестве обстоятельств, смягчающих наказание, судом учтены: наличие двоих малолетних детей у виновного, частичное признание вины, способствование расследованию преступления на первоначальной стадии предварительного расследования; наличие на иждивении близких родственников, имеющих инвалидность, и родственников сожительницы, состояние здоровья близких родственников и малолетних детей, состояние здоровья осужденного.

Суд не нашел оснований для применения положений ст. 64 УК РФ, в связи с отсутствием исключительных обстоятельств, связанных с целями и мотивами преступления, которые могли бы существенно уменьшить степень его опасности. Исходя из фактических обстоятельств дела, нет оснований считать, что совокупность имеющихся по делу смягчающих наказание обстоятельств существенно уменьшает степень общественной опасности совершенного преступления и дает основания для назначения осужденному более мягкого наказания, чем предусмотрено санкцией статьи Уголовного кодекса Российской Федерации за совершенное преступление.

Обстоятельством, отягчающим наказание, суд обоснованно признал рецидив преступлений, который является опасным.

Таким образом, судом были учтены все значимые для назначения наказания обстоятельства.

В связи с наличием отягчающего обстоятельства правовых оснований для изменения категории преступления на менее тяжкую, в соответствии с ч. 6 ст. 15 УК РФ не имеется. При опасном рецидиве преступлений нет оснований и для применения условного осуждения (ст. 73 УК РФ). Правовые основания для применения принудительных работ также отсутствуют (ч. 1 ст. 53.1 УК РФ).

Выводы суда о невозможности применения иной, не связанной с лишением свободы, меры наказания в приговоре мотивированы, основаны на требованиях уголовного закона, с которыми судебная коллегия соглашается.

При назначении наказания правила ч. 2 ст. 68 УК РФ и ст. 70 УК РФ судом соблюдены.

По своему виду и размеру назначенное Лисеенкову Э.И. наказание соответствует требованиям ст. ст. 6, 60 УК РФ, является справедливым и отвечает целям, установленным в ст. 43 УК РФ.

Оснований для смягчения вида и размера наказания, как и для применения положений ч. 3 ст. 68, ст. 64 УК РФ судебная коллегия не находит.

Вид исправительного учреждения, в котором Лисеенкову Э.И. надлежит отбывать лишение свободы, определен правильно, в соответствии с п. «в» ч. 1 ст. 58 УК РФ.

Зачет в срок лишения свободы времени содержания Лисеенкова Э.И. под стражей произведен судом по правилам п. «а» ч. 3.1 ст. 72 УК РФ.

Гражданский иск потерпевшего разрешен в соответствии со ст. 1064 Гражданского кодекса РФ, вопрос по вещественным доказательствам – согласно ст. 81 УПК РФ.

Каких-либо процессуальных нарушений, влекущих безусловную отмену приговора, по делу не допущено.

При таких обстоятельствах приговор отмене либо изменению по доводам апелляционной жалобы не подлежит.

Руководствуясь ст. ст. 38913, 38920, 38928, 38933 УПК РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

приговор Верещагинского районного суда Пермского края от 20 сентября 2022 года в отношении ЛИСЕЕНКОВА ЭДУАРДА ИГОРЕВИЧА изменить:

- исключить из числа доказательств показания свидетеля О2. (т. 8, л.д. 194-196).

В остальном этот же приговор оставить без изменения, апелляционную жалобу адвоката Меладзе Е.Н. – без удовлетворения.

Апелляционное определение может быть обжаловано в Седьмой кассационный суд общей юрисдикции (г. Челябинск) в порядке, предусмотренном главой 471 УПК РФ, путем подачи кассационной жалобы (представления) через суд первой инстанции в течение шести месяцев со дня вступления в законную силу судебного решения, а для осужденного, содержащегося под стражей, – в тот же срок со дня вручения ему копии такого судебного решения, вступившего в законную силу.

В случае пропуска указанного срока или отказа в его восстановлении кассационная жалоба (представление) подаются непосредственно в суд кассационной инстанции и рассматриваются в порядке, предусмотренном статьями 40110 - 40112 УПК РФ.

Лица, участвующие в деле, вправе ходатайствовать об участии в рассмотрении уголовного дела судом кассационной инстанции.

Председательствующий: (подпись)

Судьи: (подписи)

22-7640/2022

Категория:
Уголовные
Истцы
Рапенок А.В.
Другие
Толмачев Андрей Александрович
Меладзе Е.Н.
Лысанов Александр Михайлович
Шпак Вадим Валентинович
Лисеенков Эдуард Игоревич
Суд
Пермский краевой суд
Судья
Чащухина Лариса Васильевна
Статьи

158

Дело на странице суда
oblsud.perm.sudrf.ru
30.11.2022
Решение

Детальная проверка физлица

  • Уголовные и гражданские дела
  • Задолженности
  • Нахождение в розыске
  • Арбитражи
  • Банкротство
Подробнее