Решение по делу № 33-549/2021 от 09.08.2021

Председательствующий – Шадеева С.А. Дело № 33-549

номер дела в суде первой инстанции 2-86/2021

УИД 02RS0007-01-2021-000154-72

номер строки в статистическом отчете 2.209

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

18 августа 2021 года г. Горно-Алтайск

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного суда Республики Алтай в составе:

председательствующего судьи – Черткова С.Н.,

судей – Кокшаровой Е.А., Плотниковой М.В.,

с участием прокурора – Ченчубаева И.М.,

при секретаре – Молодых Л.С.,

рассмотрела в судебном заседании дело по апелляционной жалобе Кокушева <М.Е.> и дополнительной апелляционной жалобе представителя ответчика Евенко <О.Н.> на решение Усть-Канского районного суда Республики Алтай от 03 июня 2021 года, которым

взыскана с Кокушева <М.Е.> в пользу Министерства сельского хозяйства Республики Алтай сумма ущерба, причиненного преступлением, в сумме 204 800 (двести четыре тысячи восемьсот) рублей.

Заслушав доклад судьи Плотниковой М.В., судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

Заместитель прокурора Республики Алтай Дымов В.А. в публичных интересах Республики Алтай в лице Министерства сельского хозяйства Республики Алтай обратился в суд с исковым заявлением к Кокушеву М.Е. о взыскании в пользу Министерства сельского хозяйства Республики Алтай ущерба, причиненного преступлением, в размере 204 800 рублей, мотивируя требования тем, что в производстве СЧ СУ МВД по Республике Алтай находилось уголовное дело №, возбужденное <дата> по признакам преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 159 УК РФ, по факту того, что в феврале 2018 года в г. Горно-Алтайске Республики Алтай, неустановленные лица, путем обмана, предоставив ложные сведения и фиктивные документы в Министерство сельского хозяйства Республики Алтай от имени председателя СПК «Экинур» ФИО10, зарегистрированного на территории Усть-Канского района Республики Алтай, незаконно, под видом возмещения затрат в соответствии с постановлением Правительства Республики Алтай от 08.02.2017 г. № 31 «Об утверждении Порядков предоставления субсидий сельскохозяйственным товаропроизводителям из республиканского бюджета Республики Алтай, источником финансового обеспечения которых являются средства республиканского бюджета Республики Алтай и субсидии федерального бюджета», получили денежные средства в общей сумме 204 800 рублей, которые похитили и распорядились ими по своему усмотрению, причинив тем самым Министерству сельского хозяйства Республики Алтай материальный ущерб на указанную сумму. 18.04.2020 г. следователем СЧ СУ МВД по Республике Алтай вынесено постановление о прекращении уголовного дела № в отношении Кокушева М.Е. в связи с истечением сроков давности уголовного преследования, то есть по п. 3 ч.1 ст. 24 УПК РФ. Материалами уголовного дела вина Кокушева М.Е. в причинении Министерству сельского хозяйства Республики Алтай материального ущерба в сумме 204 800 рублей полностью подтверждена, в том числе показаниями и явкой с повинной Кокушева М.Е. Причиненный ущерб Кокушевым М.Е. до настоящего времени добровольно не возмещен, Министерство сельского хозяйства Республики Алтай с иском о возмещении указанного ущерба к Кокушеву М.Е. в 2020 году не обращалось. В связи с чем, в целях восстановления нарушенных публичных интересов Республики Алтай в лице Министерства сельского хозяйства Республики Алтай, прокуратура Республики Алтай обратилась в суд с настоящим иском. Прекращение уголовного дела и освобождение от уголовной ответственности в связи с истечением срока давности не освобождает виновного от обязательств по возмещению нанесенного ущерба и компенсации причиненного вреда.

Определением суда от 26.04.2021 г. к участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечено Министерство сельского хозяйства Республики Алтай.

Суд вынес вышеуказанное решение, об отмене которого как незаконного в апелляционной жалобе и дополнительной апелляционной жалобе просят ответчик Кокушев М.Е. и его представитель Евенко О.Н., указывая, что в обоснование иска прокурор ссылается на материалы уголовного дела и постановление о прекращении уголовного дела по п. 3 ч. 1 ст. 24 УПК РФ, однако, при расследовании уголовного дела и принятии постановления о прекращении нарушены нормы УПК РФ и его права. Согласие на прекращение уголовного дела по данному основанию не давал, подписал имеющийся текст об ознакомлении с вынесенным постановлением, разъяснении порядка и правовых последствиях прекращения дела по вышеуказанному основанию. Однако правовые последствия и порядок в тексте документа не зафиксирован, в связи с чем невозможно определить, что и в каком контексте разъяснялось, в действительности следователем ему ничего не разъяснялось, он лишь проставил подписи в документах, которые ему представил следователь. Лист ознакомления не имеет подписи его защитника, также отсутствует информация о присутствии защитника при составлении информационного листка. Данный документ не содержит ни даты, ни времени и места его составления, кто принял либо составил его. Указанный информационный листок нельзя считать документом, на основании которого ответчик дал согласие на прекращение уголовного дела и уголовного преследования по указанному выше основанию. Лишен возможности понять и осознать правовые последствия прекращения уголовного дела и уголовного преследования, а также права отказаться от прекращения уголовного дела по не реабилитирующим основаниям. Расследование по уголовному делу проведено неполно, необъективно и поверхностно, умысел на совершение инкриминируемого ему преступления не установлен и не доказан. В настоящее время в прокуратуру республики подана жалоба на постановление о прекращении уголовного дела и на решение по данной жалобе. Преюдициальным, в силу п. 4 ст. 61 ГПК РФ, при рассмотрении настоящего гражданского дела является вступивший в законную силу приговор суда, постановление следователя не относится к судебным актам и подлежало оценке в соответствии со ст. 67 ГПК РФ. Денежные средства поступали на счета и находились в распоряжении СПК «Экинур», а не Кокушева М.Е., в связи с чем исковые требования являются необоснованными и незаконными.

Проверив материалы дела, законность и обоснованность судебного решения в соответствии с ч. 1 ст. 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, заслушав представителя ответчика Евенко О.Н., поддержавшую доводы жалобы, прокурора Ченчубаева И.М., полагавшего решение суда законным и обоснованным, обсудив доводы жалоб, судебная коллегия приходит к следующим выводам.

Как следует из материалов рассмотренного дела и установлено судом первой инстанции, Кокушев М.Е. обвинялся в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 159 УК РФ, а именно: в хищении денежных средств в сумме 204800 рублей, принадлежащих Министерству сельского хозяйства Республики Алтай.

Потерпевшим по уголовному делу признано Министерство сельского хозяйства Республики Алтай.

Постановлением следователя СЧ СУ МВД по Республике Алтай ФИО8 от <дата> уголовное дело и уголовное преследование в отношении Кокушева М.Е. прекращено в связи с истечением сроков давности, то есть по основанию, предусмотренному п. 3 ч. 1 ст. 24 УПК РФ.

Разрешая инициированный прокуратурой Республики Алтай спор, районный суд пришел к выводу о том, что прекращение уголовного дела в связи с истечением сроков давности уголовного преследования не освобождает Кокушева М.Е. от ответственности, предусмотренной ст. 1064 ГК РФ, и, приняв за основу заключение экспертизы, проведенной в рамках уголовного дела, взыскал с ответчика сумму материального ущерба.

Судебная коллегия находит данные выводы суда правильными, мотивированными, соответствующими фактическим обстоятельствам дела, исследованным судом доказательствам, надлежащая оценка которым дана судом в обжалуемом решении.

В соответствии с ч. 2 ст. 118 Конституции РФ судебная власть осуществляется посредством конституционного, гражданского, административного и уголовного судопроизводства.

В соответствии со ст. 52 Конституции РФ права потерпевших от преступлений и злоупотреблений властью охраняются законом. Государство обеспечивает потерпевшим доступ к правосудию и компенсацию причиненного ущерба.

Потерпевшему обеспечивается возмещение имущественного вреда, причиненного преступлением (ч. 3 ст. 42 Уголовно-процессуального кодекса РФ).

На основании ч. 4 ст. 61 Гражданского процессуального кодекса РФ вступивший в законную силу приговор суда по уголовному делу обязателен для суда, рассматривающего дело о гражданско-правовых последствиях действий лица, в отношении которого вынесен приговор суда, по вопросам, имели ли место эти действия и совершены ли они данным лицом.

Вместе с тем, отсутствие приговора в рамках уголовного судопроизводства не препятствует суду, рассматривающему дело о гражданско-правовых последствиях действий обвинявшегося в совершении преступления лица, принять в качестве письменных доказательств постановление о прекращении в отношении него уголовного дела (ч. 1 ст. 71 ГПК РФ) и оценить его наряду с другими доказательствами (ст. 67 ГПК РФ).

Вопреки доводам жалобы, по делу не установлено обстоятельств, которые указывают на то, что прокурором не предъявлены надлежащие доказательства виновности ответчика.

Разрешая по существу иск, суд первой инстанции обоснованно исходил из того, что совершенное Кокушевым М.Е. деяние подтверждено материалами дела и является основанием для возложения на него ответственности в виде возмещения причиненного ущерба, а прекращение уголовного дела по нерабилитирующему основанию от такой ответственности не освобождает.

Согласно п. 3.2 Постановления Конституционного Суда РФ от 21 декабря 2011 г. № 30-П «По делу о проверке конституционности положений статьи 90 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в связи с жалобой граждан В.В. и В.Е.», пределы действия преюдициальности судебного решения объективно определяются тем, что установленные судом в рамках его предмета рассмотрения по делу факты в их правовой сущности могут иметь иное значение в качестве элемента предмета доказывания по другому делу, поскольку предметы доказывания в разных видах судопроизводства не совпадают, а суды в их исследовании ограничены своей компетенцией в рамках конкретного вида судопроизводства.

В уголовном судопроизводстве решается вопрос о виновности лица в совершении преступления и о его уголовном наказании. Имеющими значение для этого суда будут являться такие обстоятельства, подтверждающие установленные уголовным законом признаки состава преступления, без закрепления которых в законе деяние не может быть признано преступным. Это касается и формы вины как элемента субъективной стороны состава преступления, что при разрешении гражданского дела установлению не подлежит. Именно поэтому уголовно-правовая квалификация действий (бездействия) лица определяется исключительно в рамках процедур, предусмотренных уголовно-процессуальным законом, и не может устанавливаться в иных видах судопроизводства.

Таким образом, институт преюдиции, являясь выражением дискреции законодателя в выборе конкретных форм и процедур судебной защиты и будучи направлен на обеспечение действия законной силы судебного решения, его общеобязательности и стабильности, на исключение возможного конфликта различных судебных актов, подлежит применению с учетом принципа свободы оценки доказательств судом, вытекающего из конституционных принципов независимости и самостоятельности судебной власти (п. 3.3).

Исходя из смысла уголовно-процессуального законодательства, прекращение уголовного дела и освобождение лица от уголовной ответственности по нереабилитирующим основаниям не освобождает виновного от обязательств по возмещению причиненного ущерба и не исключает защиту потерпевшим своих прав в порядке гражданского судопроизводства, на что также указано Конституционным Судом Российской Федерации в Определении от 17 июля 2012 года № 1470-О.

Судом первой инстанции установлено, что в период времени с <дата> по <дата> Кокушев М.Е., имея преступный умысел на хищение путем обмана денежных средств, принадлежащих Министерству сельского хозяйства Республики Алтай, из корыстных побуждений, с целью личного незаконного обогащения, изготовил от имени председателя СПК «Экинур» ФИО10 подложные документы для получении субсидии на оказание несвязанной поддержки в области растениеводства за 2017 год в размере 300 800 рублей, фактически имея право на положенные денежные средства в сумме лишь 96 000 рублей и представил в Министерство сельского хозяйства Республики Алтай.

Сотрудники Министерства сельского хозяйства Республики Алтай, не осведомленные о преступных намерениях Кокушева М.Е., комиссионно рассмотрели представленные последним вышеуказанные подложные документы, утвердили выдачу субсидии на оказание несвязанной поддержки в области растениеводства за 2017 год СПК «Экинур» в сумме 300 800 рублей, которые перечислили <дата> на счет СПК «Экинур» №, открытый в АКБ «Ноосфера».

Постановлением следователя СЧ СУ МВД по Республике Алтай от 18.04.2020 г. прекращено уголовное дело № и уголовное преследование в отношении Кокушева М.Е. по ч.1 ст. 159 УК РФ на основании п. 3 ч.1 ст. 24 УПК РФ в связи с истечением сроков давности уголовного преследования.

В постановлении разъяснено представителю потерпевшего Министерства сельского хозяйства Республики Алтай право подачи искового заявления в суд о возмещении ущерба.

Согласно п. 3 ч. 1 ст. 24 УПК РФ истечение сроков давности уголовного преследования является основанием для прекращения уголовного дела.

Той же статьей предусмотрены иные основания прекращения уголовного дела: отсутствие события преступления (п. 1 ч. 1), отсутствие в деянии состава преступления (п. 2 ч. 1), которые подлежат исследованию в первоочередном порядке при разрешении уголовного дела. Указанные основания прекращения уголовного дела установлены не были.

Частью 4 ст. 133 Уголовно-процессуального кодекса РФ определено, что прекращение уголовного дела в связи с истечением срока давности, не является реабилитирующим основанием, а, следовательно, не свидетельствует о том, что обвиняемый (подозреваемый) не совершал инкриминируемого ему преступления.

В соответствии с ч. 2 ст. 27 Уголовно-процессуального кодекса РФ, имеющей императивный характер, прекращение уголовного преследования по основаниям, указанным в пунктах 3 и 6 части первой статьи 24, статьях 25, 28 и 28.1 настоящего Кодекса, а также пунктах 3 и 6 части первой настоящей статьи, не допускается, если подозреваемый или обвиняемый против этого возражает. В таком случае производство по уголовному делу продолжается в обычном порядке.

Из текста постановления о прекращении уголовного дела видно, что это положение было разъяснено Кокушеву М.Е., который согласился с прекращением уголовного дела по нереабилитирующему основанию, о чем поставил подпись (л.д. 69 на оборотной стороне).

В установленный законом срок Кокушев М.Е. постановление от 18.04.2020 г. не обжаловал, обратился с жалобой в прокуратуру Республики Алтай лишь 17.04.2021 г., после возбуждения настоящего гражданского дела (л.д. 104-108).

На поданную адвокатом Кокушева М.Е. жалобу прокуратурой г. Горно-Алтайска 28.05.2021 г. дан ответ, из содержания которого следует, что в ходе проверки по данному обращению установлено, что Кокушев М.Е., допрошенный в качестве подозреваемого, дал признательные показания в совершенном им преступлении, в ОМВД России по г. Горно-Алтайску от Кокушева М.Е. поступила явка с повинной, в которой он также признался в совершенном им преступлении, в содеянном раскаялся. С постановлением о прекращении уголовного дела по п. 3 ч. 1 ст. 24 УПК РФ Кокушев М.Е. ознакомлен, порядок и последствия прекращения ему разъяснены, Кокушевым М.Е. дано согласие на прекращение уголовного преследования. В материалах уголовного дела имеется протокол от 16.04.2020 г. о разъяснении правовых последствий прекращения уголовного преследования и уголовного дела в связи с истечением сроков давности, из которого усматривается, что Кокушеву М.Е. в присутствии защитника ФИО9 разъяснены правовые последствия прекращения уголовного дела и уголовного преследования вследствие истечения сроков давности уголовного преследования, положения ст. 78 УК РФ, ст. ст. 24, 27, 133, 213 УПК РФ. Протокол подписан Кокушевым М.Е. и защитником ФИО9 (л.д. 131-132).

Учитывая изложенное, Кокушев М.Е., выступая в уголовном деле подозреваемым, распорядился гарантированными и охраняемыми законом правами, имея возможность отказаться от прекращения уголовного дела по указанному основанию и настаивать на рассмотрении уголовного дела по существу с целью установления его невиновности, но данным правом не воспользовался. При этом, из постановления о прекращении уголовного дела следует, что фактические обстоятельства по уголовному делу Кокушев М.Е. не оспаривал.

В этой связи доводы ответчика о том, что ранее вынесенное и вступившее в законную силу в отношении него постановление по уголовному делу не может учитываться в качестве доказательства по рассматриваемому гражданскому делу, поскольку таким доказательством может быть только обвинительный приговор, судебная коллегия считает необоснованными.

Судом первой инстанции правомерно принято во внимание итоговое по уголовному делу решение, постановленное в отношении Кокушева М.Е.

Согласно правовой позиции, изложенной в Определении Конституционного Суда РФ от 15 июля 2008 года № 501-О-О, решение о прекращении уголовного дела по нереабилитирующему основанию, к которому относится прекращение дела за давностью уголовного преследования, предполагает основанную на материалах расследования констатацию того, что лицо совершило деяние, содержащее все признаки состава преступления. Именно поэтому прекращение уголовного преследования вследствие истечения сроков давности не допускается, если обвиняемый против этого возражает, - в таком случае производство по уголовному делу продолжается в обычном порядке.

Таким образом, доводы жалобы о недоказанности вины в совершении инкриминируемого преступления, отсутствие преюдиции применительно к ч. 4 ст. 61 ГПК РФ являются несостоятельными и не могут быть приняты во внимание в качестве оснований для освобождения ответчика от гражданско-правовой ответственности.

Разрешая спор суд, вопреки ошибочным утверждениям ответчика, правильно определил предмет и пределы доказывания причиненного ущерба.

Согласно правилу п. 1 ст. 1064 Гражданского кодекса РФ вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Как верно установлено судом, в рассматриваемом случае, таким лицом является Кокушев М.Е.

Судебная коллегия соглашается с выводом суда о возложении на Кокушева М.Е. обязанности по возмещению причиненного ущерба, поскольку из совокупности доказательств следует, что Кокушев М.Е. фактически представлял интересы СПК «Экинур» по доверенности, выдаваемой ежегодно его председателем. В рамках данной доверенности Кокушев М.Е. занимался ведением основной деятельности СПК «Экинур», распоряжался финансовыми средствами, которые находились на счетах кооператива, его имуществом, животными, земельными участками, принимал все управленческие решения, распределял прибыль и др. Кокушев М.Е. имел доступ ко всем счетам СПК «Экинур», имел доступ к персональному компьютеру ФИО10, пользовался ключом к программе, где была выполнена электронно-цифровая подпись на имя ФИО10, которую ФИО10 ему передал в пользование, как и банковскую карту ПАО «Сбербанк России», подключив к его номеру телефона «Мобильный банк». Обладая полномочиями на ведение дел СПК «Экинур» и принятие решений, Кокушев М.Е., зная о том, что сельхозпроизводители имеют право на получение различных субсидий, начал сбор необходимого пакета документов на получение субсидии на оказание несвязанной поддержки сельсхозтоваропроизводителям в области растениеводства. Также, зная о том, что данный вид субсидии не требует подробного отчета об использовании выделенных средств, Кокушев М.Е. изготовил поддельные документы и представил в Министерство сельского хозяйства Республики Алтай. Так как у него в пользовании находилась банковская карта ФИО10, а также он имел доступ к программе «Банк-Клиент» АКБ «Ноосфера», то после поступления данной субсидии, он потратил часть на хозяйственные нужды кооператива, частью денежных средств распорядился по своему усмотрению, переведя денежные средства на карту сына, тратя на собственные нужды и нужды семьи. Поскольку сумма субсидии к выдаче составляла 96000 рублей, то денежная сумма в размере 204800 рублей, перечисленная на счет СПК «Экинур» путем обмана похищена Кокушевым М.Е. у Министерства сельского хозяйства Республики Алтай, что указывает на наличие в действиях Кокушева М.Е. признаков преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 159 УК РФ.

Таким образом, материалами уголовного дела установлено, что денежные средства в размере 204800 рублей были похищены Кокушевым М.Е. у Министерства сельского хозяйства Республики Алтай путем обмана. Факт совершения указанного преступления установлен в рамках расследования уголовного дела, по итогам расследования которого вынесено постановление о прекращении уголовного дела с установлением вины ответчика в совершении умышленных преступных действий, повлекших причинение Министерству материального ущерба.

В этой связи довод жалобы о том, что денежные средства перечислены на счет СПК «Экинур» и находились в распоряжении кооператива, а не Кокушева М.Е. опровергается данным постановлением, поскольку в ходе расследования установлено, что Кокушев М.Е. имел доступ ко всем счетам СПК «Экинур», имел доступ к персональному компьютеру ФИО10, пользовался ключом к программе, где была выполнена электронно-цифровая подпись на имя ФИО10, которую ФИО10 ему передал в пользование, как и банковскую карту ПАО «Сбербанк России». Доказательств распоряжения указанными денежными средствами СПК «Экинур» ответчиком в нарушение ст. 56 ГПК РФ не представлено ни в суд первой инстанции, ни в суд апелляционной инстанции.

Размер вреда согласно п. 4 ч. 1 ст. 73 Уголовно-процессуального кодекса РФ подлежит обязательному доказыванию по уголовному делу.

При этом, размер вреда (прямого ущерба) при хищении представляет собой количественный показатель исключительно в денежном выражении и при рассмотрении гражданского иска, безусловно, имеет преюдициальное значение, поскольку именно с ним законодатель определяет пределы уголовной ответственности виновного (виды и санкции уголовного наказания), следовательно, не доказывается вновь и не может быть подвергнут сомнению.

Вопреки доводам жалобы, в данном случае размер ущерба установлен в ходе предварительного следствия по уголовному делу по факту совершения Кокушевым М.Е. преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 159 УК РФ.

По делу не оспаривается то обстоятельство, что применительно к п. 1 ст. 1064 ГПК РФ причиненный вред подлежит взысканию в пользу собственника имущества - Министерства сельского хозяйства Республики Алтай.

Выводы суда о том, что совершенное Кокушевым М.Е. преступление, в отношении которого он с его согласия освобожден от уголовной ответственности в связи с истечением сроков давности, является основанием для применения последствий, предусмотренных ст. 1064 ГК РФ в виде возмещения причиненного материального ущерба потерпевшему, являются правильными, соответствуют вышеприведенным законоположениям и фактическим обстоятельствам дела.

В такой ситуации, суд на основании исследованных по делу письменных доказательств, установив противоправность и виновность действий ответчика, наличие ущерба, причиненного Министерству, а также причинно-следственную связь между действиями ответчика и наступившими для Министерства последствиями, обоснованно удовлетворил требования прокурора и взыскал с Кокушева М.Е. сумму причиненного ущерба. Ответчиком же доказательств, опровергающих его вину и размер причиненного ущерба, по делу не представлено.

Иное толкование авторами жалобы положений действующего законодательства, а также отличающаяся от изложенной в судебном постановлении оценка обстоятельств спора, не свидетельствуют о неправильном применении судом норм права.

Нормы материального и процессуального права по настоящему делу применены судом первой инстанции правильно, поэтому предусмотренных статьей 330 ГПК РФ оснований к отмене решения в апелляционном порядке не имеется.

Руководствуясь ст. ст. 328, 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

Решение Усть-Канского районного суда Республики Алтай от <дата> оставить без изменения, апелляционную жалобу Кокушева <М.Е.>, дополнительную жалобу представителя ответчика Евенко <О.Н.> – без удовлетворения.

Апелляционное определение вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в кассационном порядке в Восьмой кассационный суд общей юрисдикции в срок, не превышающий трех месяцев со дня вступления в законную силу судебного постановления в порядке, предусмотренном главой 41 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, путем подачи кассационной жалобы через суд первой инстанции.

Объявление в судебном заседании суда апелляционной инстанции только резолютивной части апелляционного определения и отложение составления мотивированного апелляционного определения в пределах установленного законом срока для соответствующей категории дел не изменяют дату его вступления в законную силу.

Председательствующий судья С.Н. Чертков

Судьи Е.А. Кокшарова

М.В. Плотникова

Мотивированное апелляционное определение изготовлено в окончательной форме 20 августа 2021 года.