Решение по делу № 33-70/2020 от 09.12.2019

КРАСНОЯРСКИЙ КРАЕВОЙ СУД

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

Судья Хаятова В.В.                         Дело №33-70/2020

24RS0022-01-2018-000261-07

2.065г.

20 января 2020 года судебная коллегия по гражданским делам Красноярского краевого суда в составе:

председательствующего: Киселевой А.А.

судей: Баимовой И.А., Щуровой А.Н.

с участием прокурора прокуратуры Красноярского края Воротынской О.О.

при помощнике судьи: Приходько П.В.

рассмотрела в открытом судебном заседании по докладу судьи Киселевой А.А.

гражданское дело по иску Саломатовой Галины Степановны к ООО «Ирбейский разрез» о возмещении морального вреда в связи с несчастным случаем на производстве,

по апелляционной жалобе Саломатовой Г.С.,

на решение Ирбейского районного суда Красноярского края от 13 августа 2018 года, которым постановлено:

«Исковые требования Саломатовой Галины Степановны удовлетворить частично.

Взыскать с общества с ограниченной ответственностью «Ирбейский разрез» в пользу Саломатовой Галины Степановны компенсацию морального вреда в размере 300 000 рублей, а также судебные расходы в размере 5 000 рублей.

В остальной части требований Саломатовой Галине Степановне отказать.

Взыскать с общества с ограниченной ответственностью «Ирбейский разрез» в доход местного бюджета государственную пошлину в размере 300 рублей».

Заслушав докладчика, судебная коллегия

                У С Т А Н О В И Л А :

Саломатова Г.С. обратилась в суд с иском к ООО «Ирбейский разрез» о компенсации морального вреда, причиненного гибелью близкого родственника вследствие несчастного случая на производстве.

В обоснование заявленных требований Саломатова Г.С. указала, что ее сын <данные изъяты> работал в ООО "Ирбейский разрез" по трудовому договору газоэлектросварщиком. <дата> в 16 час. 30 мин. Саломатов А.С., находясь на рабочем месте, был смертельно травмирован.

Ссылаясь на положения статей 212, 237 Трудового кодекса Российской Федерации и полагая, что причиной гибели <данные изъяты> явились грубые нарушения правил охраны труда и техники безопасности, допущенные по вине работодателя ООО "Ирбейский разрез", что было установлено в ходе проверки, проведенной комиссией по надзору в горной, металлургической и нефтегазодобывающей промышленности Енисейского управления Ростехнадзора, Саломатова Г.С. указала на причинение ей смертью близкого человека тяжелых моральных и нравственных страданий, а также на ухудшение состояния ее здоровья, вызванное гибелью сына, в связи с чем просила взыскать в ее пользу компенсацию морального вреда в размере 1 000 000 руб., расходы по оплате юридических услуг в размере 5 000 руб.

Судом постановлено вышеуказанное решение.

В апелляционной жалобе Саломатова Г.С. просит решение суда изменить, ссылаясь на неисследованность судом обстоятельств настоящего дела, чрезмерно заниженный размер взыскиваемой в ее пользу компенсации морального вреда, сумма которого определена судом без учета степени причиненных ей физических и нравственных страданий.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Красноярского краевого суда от 21.11.2018 года решение Ирбейского районного суда Красноярского края от 13 августа 2018 года оставлено без изменения, апелляционная жалоба – без удовлетворения.

Определением судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда РФ от 28 октября 2019 года апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Красноярского краевого суда от 21.11.2018 года отменено, дело направлено на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции – Красноярский краевой суд.

В судебное заседание истец Саломатова Г.С., представитель ФСС РФ, надлежаще извещенные о времени и месте судебного заседания, не явились, о причинах неявки не сообщили, с ходатайством об отложении судебного разбирательства не обратились, в связи с чем судебная коллегия, в соответствии со ст.167 ГПК РФ, считает возможным рассмотреть дело в их отсутствие.

Проверив материалы дела, заслушав представителя ООО «Ирбейский разрез» Пузыреву С.Н. (доверенность от 01.11.2019 года), просившую решение суда оставить без изменения, представителя третьего лица ГУ КРО ФСС РФ Крафт Н.А. (доверенность от 01.01.2020 года), полагавшую увеличить сумму компенсации морального вреда, заключение прокурора Воротынской О.О., полагавшей необходимым увеличить размер компенсации морального вреда, обсудив доводы апелляционной жалобы, судебная коллегия приходит к следующему.

Пунктом 1 статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации определено, что жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

В соответствии со статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред.

В силу пункта 1 статьи 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 (статьи 1064 - 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации) и статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Согласно пунктам 1, 2 статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, определяющей общие основания гражданско-правовой ответственности за причинение вреда, вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине. Законом может быть предусмотрено возмещение вреда и при отсутствии вины причинителя вреда.

Размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего (пункт 2 статьи 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В пункте 2 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" разъяснено, что под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна и т.п.) или нарушающими его личные неимущественные права (право на пользование своим именем, право авторства и другие неимущественные права в соответствии с законами об охране прав на результаты интеллектуальной деятельности) либо нарушающими имущественные права гражданина. Моральный вред, в частности, может заключаться в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, потерей работы, раскрытием семейной, врачебной тайны, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию, временным ограничением или лишением каких-либо прав, физической болью, связанной с причиненным увечьем, иным повреждением здоровья, либо в связи с заболеванием, перенесенным в результате нравственных страданий, и др.

При рассмотрении требований о компенсации причиненного гражданину морального вреда необходимо учитывать, что размер компенсации зависит от характера и объема причиненных истцу нравственных или физических страданий, степени вины ответчика в каждом конкретном случае, иных заслуживающих внимания обстоятельств и не может быть поставлен в зависимость от размера удовлетворенного иска о возмещении материального ущерба, убытков и других материальных требований. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Степень нравственных или физических страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств причинения морального вреда, индивидуальных особенностей потерпевшего и других конкретных обстоятельств, свидетельствующих о тяжести перенесенных им страданий (пункт 8 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда").

Как разъяснено в пункте 32 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 г. N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина", при рассмотрении дел о компенсации морального вреда в связи со смертью потерпевшего иным лицам, в частности членам его семьи, иждивенцам, суду необходимо учитывать обстоятельства, свидетельствующие о причинении именно этим лицам физических и нравственных страданий. Указанные обстоятельства влияют также и на определение размера компенсации этого вреда. Наличие факта родственных отношений само по себе не является достаточным основанием для компенсации морального вреда. При определении размера компенсации морального вреда суду с учетом требований разумности и справедливости следует исходить из степени нравственных или физических страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред, степени вины нарушителя и иных заслуживающих внимания обстоятельств каждого дела.

Таким образом, право на компенсацию морального вреда возникает при наличии предусмотренных законом оснований и условий ответственности за причинение вреда, а именно: физических или нравственных страданий потерпевшего, то есть морального вреда как последствия нарушения личных неимущественных прав или посягательства на иные нематериальные блага, неправомерного действия (бездействия) причинителя вреда, причинной связи между неправомерными действиями и моральным вредом, вины причинителя вреда. Поскольку, предусматривая в качестве способа защиты нематериальных благ компенсацию морального вреда, закон (статьи 151, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации) устанавливает лишь общие принципы для определения размера такой компенсации, суду при разрешении спора о компенсации морального вреда необходимо в совокупности оценить конкретные незаконные действия причинителя вреда, соотнести их с тяжестью причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий и индивидуальными особенностями его личности, учесть заслуживающие внимание фактические обстоятельства дела, а также требования разумности и справедливости, соразмерности компенсации последствиям нарушения прав как основополагающие принципы, предполагающие установление судом баланса интересов сторон. При этом соответствующие мотивы о размере компенсации морального вреда должны быть приведены в судебном постановлении.

Как установлено судом первой инстанции и подтверждается материалами дела, <данные изъяты> - сын Саломатовой Г.С. состоял в трудовых отношениях с ООО "Ирбейский разрез", работал в должности электрогазосварщика.

<дата> г. в 16 час. 30 мин. Саломатов А.С., находясь при исполнении трудовых обязанностей, был смертельно травмирован электрическим током.

Согласно акту медицинского исследования N 148, составленному государственным судмедэкспертом Государственного учреждения здравоохранения "Красноярское краевое Бюро судебно-медицинской экспертизы", смерть <данные изъяты> наступила от воздействия технического электричества - электротравмы.

Из акта N 1/2017 о несчастном случае на производстве, утвержденного исполнительным директором ООО "Ирбейский разрез" 21 декабря 2017 г., следует, что <данные изъяты> находясь 11 октября 2017 г. на рабочем месте, при выполнении работ по наряду-допуску на выполнение работ повышенной опасности и на проведение огневых работ по разбору крыши экскаватора, в 16 час. 30 мин. был смертельно травмирован электрическим током. Основной причиной несчастного случая на производстве явилось нарушение технологии производства ремонтных работ, выразившееся в выполнении работ по разборке крыши экскаватора с применением газорезных работ. Сопутствующими причинами случившегося явились: нарушение электрогазосварщиком дисциплины труда, выразившееся в выполнении работы, которая ему не была поручена; неудовлетворительная эксплуатация технического устройства, выразившаяся в отсутствии в технологических люках нижней рамы экскаваторов ЭКГ-5А(4,6Б) защитных крышек, препятствующих доступу к высоковольтным токоведущим частям; нарушение технологии производства огневых работ, выразившееся в отсутствии накрытия сгораемых предметов листами асбеста или другими огнестойкими материалами; неудовлетворительная организация производства работ, выразившаяся в выдаче наряда-допуска на проведение огневых работ без указания организационных и технических мер пожарной безопасности, осуществляемых при подготовке места проведения работ; неудовлетворительная организация производства работ, выразившаяся в отсутствии проверки выполнения мероприятий, обеспечивающих безопасность работ и охрану труда согласно выданному наряду-допуску; неудовлетворительный производственный контроль со стороны должностных лиц ООО "Ирбейский разрез" за проведением ремонтных работ. Лицами, допустившими нарушение требований охраны труда, признаны: главный инженер <данные изъяты>., который неудовлетворительно произвел контроль за проведением ремонтных работ; главный механик <данные изъяты> допустивший нарушение технологии производства ремонтных работ, неудовлетворительную эксплуатацию технического устройства, осуществивший неудовлетворительный производственный контроль за проведением ремонтных работ; электромеханик <данные изъяты> допустивший неудовлетворительную организацию производства работ, выдавший наряд-допуск на проведение огневых работ без указания организационных и технических мер пожарной безопасности, осуществляемых при подготовке места проведения работ, не осуществивший проверку выполнения мероприятий, обеспечивающих безопасность работ и охрану труда согласно выданному наряду-допуску; горный мастер <данные изъяты> осуществивший неудовлетворительный производственный контроль при выполнении ремонтных работ; электрогазосварщик <данные изъяты> допустивший нарушение технологии производства огневых работ, выразившееся в отсутствии накрытия возгораемых предметов листами асбеста или другими огнестойкими материалами, нарушение дисциплины труда, выразившееся в выполнении работы, которая не была поручена.

Постановлением старшего следователя Ирбейского межрайонного следственного отдела Главного следственного управления Следственного комитета Российской Федерации по Красноярскому краю от 10 ноября 2017 г. отказано в возбуждении уголовного дела в отношении электромеханика ООО "Ирбейский разрез" <данные изъяты> и машиниста экскаватора в ООО "Ирбейский разрез" <данные изъяты> в связи с отсутствием в их деяниях состава преступления, предусмотренного частью 2 статьи 143 Уголовного кодекса Российской Федерации (нарушение требований охраны труда, совершенное лицом, на которое возложены обязанности по их соблюдению, повлекшее по неосторожности смерть человека).

Заключением о квалификации несчастного случая как страхового N 25С/2017, составленным экспертной комиссией филиала N 4 Государственного учреждения - Красноярского регионального отделения Фонда социального страхования Российской Федерации 22 декабря 2017 г., несчастный случай, произошедший 11 октября 2017 г. в 16 час. 30 мин. с <данные изъяты> признан страховым случаем, предусмотренным Федеральным законом от 24 июля 1998 г. N 125-ФЗ "Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний".

Разрешая спор и частично удовлетворяя исковые требования Саломатовой Г.С. о компенсации морального вреда, причиненного гибелью близкого родственника (сына) вследствие несчастного случая на производстве, суд первой инстанции с учетом норм Гражданского кодекса Российской Федерации о компенсации морального вреда и положений Трудового кодекса Российской Федерации об охране труда исходил из того, что несчастный случай с сыном Саломатовой Г.С. произошел при исполнении им должностных обязанностей, в результате неудовлетворительной организации производства работ со стороны работодателя ООО "Ирбейский разрез", в связи с чем пришел к выводу о том, что ООО "Ирбейский разрез" как работодатель Саломатова А.С. должен выплатить матери погибшего - Саломатовой Г.С. компенсацию морального вреда, причиненного ей смертью сына.

Определяя размер подлежащей взысканию с ООО "Ирбейский разрез" в пользу Саломатовой Г.С. в связи с гибелью при исполнении трудовых обязанностей работника данного общества <данные изъяты> (ее сына) компенсации морального вреда в сумме 300 000 руб., а не 1 000 000 руб. как просила истец, суд первой инстанции, исходя из положений пункта 2 статьи 1083 Гражданского кодекса Российской Федерации об учете вины потерпевшего, сослался на то, что несчастный случай с погибшим <данные изъяты> произошел, в том числе из-за грубой неосторожности самого <данные изъяты>., выразившейся в выполнении работы, которую ему не поручали. В числе таких действий суд указал на то, что в момент возгорания и задымления экскаватора <данные изъяты> изначально выполнил указание машиниста покинуть экскаватор, но находясь рядом с экскаватором, беспокоясь о его возгорании и желая защитить экскаватор от возгорания, нарушил дисциплину труда, проник в отверстие нижней рамы экскаватора и головой приблизился к высоковольтным кольцам поворотной платформы, получив поражение электрическим током.

Соглашаясь с выводами суда первой инстанции о том, что несчастный случай с сыном Саломатовой Г.С. произошел при исполнении им должностных обязанностей, в результате неудовлетворительной организации производства работ со стороны работодателя ООО "Ирбейский разрез", в связи с чем ООО "Ирбейский разрез" как работодатель <данные изъяты> должен выплатить матери погибшего - Саломатовой Г.С. компенсацию морального вреда, причиненного ей смертью сына, судебная коллегия вместе с тем не считает возможным согласиться с выводами суда в части определения размера подлежащего взысканию с ООО "Ирбейский разрез" в пользу Саломатовой Г.С. компенсации морального вреда в связи с гибелью ее сына <данные изъяты> вследствие несчастного случая на производстве, полагая их основанными на неправильном толковании и применении норм права, регулирующих спорные отношения.

Устанавливая компенсацию морального вреда в размере 300 000 руб., подлежащего взысканию с ООО "Ирбейский разрез" в пользу матери погибшего работника Саломатовой Г.С., суд первой инстанции не дал надлежащей оценки обстоятельствам, при которых был причинен вред, степени вины причинителя вреда, не выяснил тяжесть причиненных истцу физических и нравственных страданий в связи с гибелью <данные изъяты> не учел индивидуальные особенности личности истца, не дал оценки ее доводам о причинении ей смертью близкого человека тяжелых моральных и нравственных страданий, а также об ухудшении состояния ее здоровья.

В указанной связи вывод суда о присуждении Саломатовой Г.С. компенсации морального вреда в размере 300 000 руб. не может быть признан правомерным.

В силу положений абзаца четвертого и абзаца четырнадцатого части 1 статьи 21 Трудового кодекса Российской Федерации работник имеет право на рабочее место, соответствующее государственным нормативным требованиям охраны труда и условиям, предусмотренным коллективным договором, а также на возмещение вреда, причиненного ему в связи с исполнением трудовых обязанностей, и компенсацию морального вреда в порядке, установленном Трудовым кодексом Российской Федерации, иными федеральными законами.

Этим правам работника корреспондируют обязанности работодателя обеспечивать безопасность и условия труда, соответствующие государственным нормативным требованиям охраны труда, осуществлять обязательное социальное страхование работников в порядке, установленном федеральными законами, возмещать вред, причиненный работникам в связи с исполнением ими трудовых обязанностей, а также компенсировать моральный вред в порядке и на условиях, которые установлены Трудовым кодексом Российской Федерации, другими федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации (абзацы четвертый, пятнадцатый и шестнадцатый части 2 статьи 22 Трудового кодекса Российской Федерации).

Моральный вред, причиненный работнику неправомерными действиями или бездействием работодателя, возмещается работнику в денежной форме в размерах, определяемых соглашением сторон трудового договора (часть 1 статьи 237 Трудового кодекса Российской Федерации).

Обеспечение приоритета сохранения жизни и здоровья работников является одним из направлений государственной политики в области охраны труда (абзац второй части 1 статьи 210 Трудового кодекса Российской Федерации).

Частью 1 статьи 212 Трудового кодекса Российской Федерации определено, что обязанности по обеспечению безопасных условий и охраны труда возлагаются на работодателя.

Работодатель обязан обеспечить безопасность работников при эксплуатации зданий, сооружений, оборудования, осуществлении технологических процессов, а также применяемых в производстве инструментов, сырья и материалов (абзац второй части 2 статьи 212 Трудового кодекса Российской Федерации).

Каждый работник имеет право на рабочее место, соответствующее требованиям охраны труда, а также гарантии и компенсации, установленные в соответствии с Трудовым кодексом Российской Федерации, коллективным договором, соглашением, локальным нормативным актом, трудовым договором, если он занят на работах с вредными и (или) опасными условиями труда (абзацы второй и тринадцатый части 1 статьи 219 Трудового кодекса Российской Федерации).

Из приведенных нормативных положений в их системной взаимосвязи следует, что работник имеет право на труд в условиях, отвечающих государственным нормативным требованиям охраны труда, включая требования безопасности. Это право работника реализуется исполнением работодателем обязанности создавать такие условия труда. Все работники, выполняющие трудовые функции по трудовому договору, подлежат обязательному социальному страхованию. При получении работником во время исполнения им трудовых обязанностей травмы или иного повреждения здоровья ему в установленном законодательством порядке возмещается материальный и моральный вред. В случае смерти работника в результате несчастного случая на производстве право на такое возмещение вреда имеют названные в законе лица, которым причинен ущерб в результате смерти кормильца. Моральный вред работнику, получившему трудовое увечье, и, соответственно, членам семьи работника, если смерть работника наступила вследствие несчастного случая на производстве, возмещает работодатель, не обеспечивший работнику условия труда, отвечающие требованиям охраны труда и безопасности.

Одной из основных обязанностей работника по трудовому договору является бережное отношение к имуществу работодателя, в том числе к имуществу третьих лиц, находящемуся у работодателя, если работодатель несет ответственность за сохранность этого имущества (абзац седьмой части второй статьи 21 Трудового кодекса Российской Федерации).

Снижая более чем в три раза размер заявленной Саломатовой Г.С. ко взысканию с ООО "Ирбейский разрез" компенсации морального вреда, суд первой инстанции в качестве основания для уменьшения суммы компенсации морального вреда исходя из положений пункта 2 статьи 1083 Гражданского кодекса Российской Федерации сослался на то, что несчастный случай с погибшим <данные изъяты> произошел, в том числе из-за грубой неосторожности самого <данные изъяты>., выразившейся в выполнении работы, которую ему не поручали.

Данный вывод суда первой инстанции не соответствует подлежащим применению в нормативном единстве и взаимосвязи положениям статей 151, 1110 Гражданского кодекса Российской Федерации о принципах определения компенсации морального вреда, а также положениям абзаца седьмого части 2 статьи 21 Трудового кодекса Российской Федерации, которым на работника возложена обязанность бережно относиться к имуществу работодателя.

В соответствии с абзацем первым пункта 2 статьи 1083 Гражданского кодекса Российской Федерации, если грубая неосторожность самого потерпевшего содействовала возникновению или увеличению вреда, в зависимости от степени вины потерпевшего и причинителя вреда размер возмещения должен быть уменьшен.

При грубой неосторожности потерпевшего и отсутствии вины причинителя вреда в случаях, когда его ответственность наступает независимо от вины, размер возмещения должен быть уменьшен или в возмещении вреда может быть отказано, если законом не предусмотрено иное. При причинении вреда жизни или здоровью гражданина отказ в возмещении вреда не допускается (абзац второй пункта 2 статьи 1083 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Как разъяснено в пункте 17 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 г. N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина", если при причинении вреда жизни или здоровью гражданина имела место грубая неосторожность потерпевшего и отсутствовала вина причинителя вреда, когда его ответственность наступает независимо от вины, размер возмещения вреда должен быть уменьшен судом, но полностью отказ в возмещении вреда в этом случае не допускается (пункт 2 статьи 1083 Гражданского кодекса Российской Федерации). Вопрос о том, является ли допущенная потерпевшим неосторожность грубой, в каждом случае должен решаться с учетом фактических обстоятельств дела (характера деятельности, обстановки причинения вреда, индивидуальных особенностей потерпевшего, его состояния и др.).

Между тем судом первой инстанции, сделавшим вывод о наличии в действиях <данные изъяты> грубой неосторожности и в связи с этим о наличии оснований для снижения в пользу Саломатовой Г.С. размера компенсации морального вреда с причинителя этого вреда - ООО "Ирбейский разрез", положения абзаца седьмого части 2 статьи 21 Трудового кодекса Российской Федерации, а также статьи 1083 Гражданского кодекса Российской Федерации и разъяснения Пленума Верховного Суда Российской Федерации по применению данной нормы, не были приняты во внимание.

Как установлено судом и следует из материалов дела, основной причиной несчастного случая, в результате которого был смертельно травмирован <данные изъяты>, явилось нарушение со стороны работодателя ООО "Ирбейский разрез" технологии производства ремонтных работ в не обеспеченном по требованиям безопасности месте - ремонтные работы проводились на крыше экскаватора, который не был отключен от энергоснабжения и находился под напряжением, при выполнении сварочных работ отсутствовали асбестовые полотна (коврики-искрогасители), предотвращающие возгорание. Эти нарушения привели к задымлению экскаватора, которое заметил <данные изъяты>

Судом первой инстанции не было учтено и то обстоятельство, что <данные изъяты> в сложившейся ситуации, выполняя работу, которая ему не была поручена, действовал в интересах работодателя - пытаясь спасти имущество работодателя - экскаватор от возгорания и тем самым исключить причинение работодателю ущерба.

Действуя подобным образом, <данные изъяты> исполнял возложенную на работника абзацем седьмым части 2 статьи 21 Трудового кодекса Российской Федерации обязанность по бережному отношению к имуществу работодателя, в том числе к имуществу третьих лиц, находящемуся у работодателя, если работодатель несет ответственность за сохранность этого имущества.

Таким образом, обязанность работника по бережному отношению к имуществу работодателя фактически не могла быть поставлена в вину работнику Саломатову Г.С. и служить для суда обоснованием необходимости снижения размера компенсации морального вреда до 300 000 руб. матери работника за его смерть.

Кроме того, судом не принято во внимание, что у Саломатовой Г.С., <дата> года рождения, после гибели сына резко ухудшилось состояние здоровья, в период с 02.11.2017 года по 10.11.2017 года она находилась на стационарном лечении в Ирбейской районной больнице с диагнозом – гипертоническая болезнь 3 стадии, риск 4, кризовое течение. Из объяснений истца следует, что состояние здоровья ее не улучшилось, требуется прием дорогостоящих препаратов.

Принимая во внимание, что причиной гибели Саломатова А.С. явились грубые нарушения правил охраны труда и техники безопасности, допущенные по вине работодателя ООО "Ирбейский разрез", что было установлено актом о несчастном случае на производстве, тот факт, что Саломатов А.С. действовал в интересах работодателя (пытался спасти имущество работодателя - экскаватор от возгорания и тем самым исключить причинение работодателю ущерба), переживания истца, связанные с гибелью сына, повлекшие ухудшение состояния здоровья, судебная коллегия считает необходимым увеличить размер компенсации морального вреда до 600000 рублей.

При определении размера компенсации морального вреда судебная коллегия также принимает во внимание, что погибший одной семьей с матерью не проживал, имеет двоих несовершеннолетних детей, истец на его иждивении не состояла. Кроме того, ответчиком в пользу истца производились выплаты: 8000 рублей – расходы на погребение, 13500 рублей – единовременное пособие, 31720 рублей - материальная помощь; 38774 рубля – материальная помощь, что свидетельствует о желании загладить причиненный истцу вред.

В указанной связи судебная коллегия считает, что сумма в 600 000 руб. является достаточной компенсацией причиненных истцу ответчиком нравственных страданий.

Доводы представителя ответчика о том, что несчастный случай наступил в связи с грубой неосторожностью <данные изъяты>., судебная коллегия во внимание не принимает, так как работодатель не освобожден от гражданско-правовой ответственности по возмещению морального вреда в результате несчастного случая на производстве, поскольку именно на работодателя возложена обязанность по обеспечению безопасности и условий труда, которые должны соответствовать требованиям охраны труда.

Принимая во внимание изложенное, судебная коллегия находит решение суда первой инстанции в части взыскания с ответчика в пользу истца компенсации морального вреда -300000 рублей подлежащим изменению, считает необходимым взыскать с ответчика в пользу истца 600000 рублей, в остальной части решение суда подлежит оставлению без изменения.

Поскольку из материалов дела следует, что сумма компенсации морального вреда -300000 рублей платежным поручением от должника от 01.02.2019 года перечислена Саломатовой Г.С., исполнительное производство окончено 07.02.2019 года, решение суда в части взыскания с ответчика в пользу истца 300000 рублей считать исполненным.

Руководствуясь ст. ст.328,329 ГПК РФ, судебная коллегия

                О П Р Е Д Е Л И Л А:

Решение Ирбейского районного суда Красноярского края от 13 августа 2018 года в части взыскания с общества с ограниченной ответственностью «Ирбейский разрез» в пользу Саломатовой Галины Степановны компенсации морального вреда в размере 300000 рублей изменить, взыскать с общества с ограниченной ответственностью «Ирбейский разрез» в пользу Саломатовой Галины Степановны компенсацию морального вреда в размере 600000 рублей.

Решение суда в части взыскания с общества с ограниченной ответственностью «Ирбейский разрез» в пользу Саломатовой Галины Степановны компенсации морального вреда в размере 300000 рублей считать исполненным.

В остальной части решение суда оставить без изменения, апелляционную жалобу Саломатовой Г.С. – без удовлетворения.

Председательствующий:

Судьи: