Решение по делу № 33-584/2020 от 13.01.2020

Дело № 33-584/2020

(номер дела, присвоенный в суде первой инстанции,- 2-5788/2019)

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ Определение

г.Тюмень                            19 февраля 2020 года

Судебная коллегия по гражданским делам Тюменского областного суда в составе:

председательствующего        Кучинской Е.Н.,

судей                     Забоевой Е.Л., Николаевой И.Н.,

с участием прокурора            Макаровой Н.Т.,

при секретаре                 Моравской Е.С.,

    рассмотрела в открытом судебном заседании в зале суда гражданское дело по апелляционной жалобе истца А.С.Г. на решение Центрального районного суда г. Тюмени от 24 сентября 2019 года, которым постановлено:

«Исковые требования А.С.Г. к К.В.В. о компенсации морального вреда удовлетворить частично.

Взыскать с К.В.В. в пользу А.С.Г. компенсацию морального вреда в размере 40 000 рублей.

В удовлетворении остальной части исковых требований отказать.

Взыскать с К.В.В. в доход бюджета муниципального образования городской округ г. Тюмень государственную пошлину в размере 300 рублей».

Заслушав доклад судьи Тюменского областного суда Забоевой Е.Л. об обстоятельствах дела, доводах апелляционной жалобы, возражений относительно неё, представителя истца А.С.Г. Крутелева Д.А., поддержавшего доводы апелляционной жалобы, представителя ответчика К.В.В. Шепелевича Д.Г., согласившегося с решением суда первой инстанциии, заключение прокурора Макаровой Н.Т., полагавшей доводы апелляционной жалобы заслуживающими внимания, судебная коллегия

установила:

Истец А.С.Г. обратился в суд с иском к ответчику К.В.В. о взыскании материального ущерба, причиненного в результате дорожно-транспортного происшествия, в размере 271 250 рублей, компенсации морального вреда в размере 2 000 000 рублей.

В обоснование заявленных требований истец указал на следующие обстоятельства. 26 февраля 2015 года на перекрестке ул. Калининской и проезда Воронинские горки в районе <.......> садоводческого общества «Колос-4» г.Тюмени произошло дорожно-транспортное происшествие, водитель К.В.В., управляя автомобилем ДЭУ НЕКСИЯ 1.6 GLE, государственный регистрационный знак Е 710 КЕ 72, допустил наезд на пешехода А.Г.П., который является его (истца) отцом, в результате наезда автомобиля под управлением ответчика А.Г.П. причинен тяжкий вред здоровью, от полученных травм последний скончался. В заключении эксперта №1272 от 30 марта 2015 года установлено, что «в условиях данного происшествия скорость движения автомобиля ДЭУ НЕКСИЯ 1.6 GLE, государственный регистрационный знак Е 710 КЕ 72, перед началом торможения при заданной длине следов торможения составляла около 49,33-56,75 км/ч, воитель не располагал технической возможностью предотвратить наезд на пешехода путем применения мер экстренного торможения с остановкой автомобиля до линии его движения». Схема дорожно-транспортного происшествия и заключение автотехнической экспертизы №1272 от 30 марта 2015 года свидетельствуют о том, что К.В.В. были нарушены императивные предписания ПДД РФ, которые находятся в прямой причинно-следственной связи с наступившими последствиями. На момент ДТП гражданская ответственность ответчика была застрахована в ПАО «Росгосстрах».

Истец А.С.Г. в судебное заседание суда первой инстанции не явился, его представитель Крутелев Д.А. в судебном заседании на исковых требованиях настаивал, просил иск удовлетворить в полном объеме.

Ответчик К.В.В. в судебное заседание суда первой инстанции не явился, его представитель Шепелевич Д.Г. в судебном заседании возражал против удовлетворения исковых требований.

Представитель ответчика ПАО СК «Росгосстрах» Корсакова А.А. в судебном заседании суда первой инстанции пояснила, что истец с заявлением о страховом случае в страховую компанию не обращался.

Исковое заявление А.С.Г. к К.В.В. в части требований о взыскании материального ущерба определением Центрального районного суда г. Тюмени от 24 сентября 2019 года оставлено без рассмотрения. Указанное определение суда в апелляционном порядке не обжаловалось, вступило в законную силу.

В остальной части требований судом был разрешен спор по существу, принято указанное выше решение о частичном удовлетворении иска, с которым не согласился истец А.С.Г., в апелляционной жалобе, ссылаясь на нарушение судом норм материального и процессуального права, просит решение суда отменить, вынести по делу новое решение об удовлетворении заявленных требований в полном объеме. Считает, что судом неверно определены существенные по делу обстоятельства, вследствие чего сделан немотивированный и неправильный вывод о грубой неосторожности потерпевшего А.Г.П. Полагает, что суду надлежало установить причинно-следственную связь в действиях и последствиях каждого участника ДТП, определив круг обязанностей каждого из участников, а также чьи действия привели к тяжкому результату. Указывает, что существенным обстоятельством является место ДТП, скорость транспортного средства, дорожная обстановка в момент ДТП, погодные условии, наличие соответствующих дорожных знаков и разметки. В ходе следствия было установлено, что А.Г.П. переходил проезжую часть по пешеходному переходу. Полагает, что материалы дела свидетельствуют о том, что К.В.В. были нарушены императивные предписания п.п.10.1, 14.1 ПДД РФ, которые находятся в прямой причинно-следственной связи со смертью А.Г.П. Отмечает, что поскольку К.В.В. являлся водителем-владельцем источника повышенной опасности, закон к нему предъявляет повышенные требования, которые тот не выполнил. По мнению подателя жалобы, указанное и определяет степень вины причинителя вреда как основную. Полагает, что суд проигнорировал указанные обстоятельства и не дал им никакой оценки. Считает, что вывод суда о грубой неосторожности потерпевшего, основанный лишь на постановлении от 15 апреля 2015 года, в отрыве от других материалов дела, незаконным. Постановление следователя не имеет преюдициальной силы для суда при решении вопроса о компенсации морального вреда, поскольку в силу ст. 61 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, только вступивший в законную силу приговор имеет обязательную силу для суда. Отмечает, что в ходе предварительного следствия ни одним из документов не установлена и не подтверждена вина погибшего в какой-либо форме, включая грубую неосторожность.

На апелляционную жалобу поступили письменные возражения представителя ответчика К.В.В. Шепелевич Д.Г., в которых последний просит решение суда первой инстанции оставить без изменения, полагает, что применительно к положениям ст. 60 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации заключение эксперта №1272 от 30 марта 2015 года, схема ДТП, протокол осмотра места происшествия, на которые ссылается истец, сами по себе допустимыми доказательствами вины ответчика, невыполнения им требований ПДД не являются. Считает, что суд первой инстанции, делая вывод о причинах ДТП и определяя размер компенсации истцу морального вреда, правомерно сослался на постановление об отказе в возбуждении уголовного дела и принял во внимание все имеющие значение для дела обстоятельства. Полагает, что суд правомерно принял характер действий ответчика, его материальное положение, а также поведение погибшего А.Г.П. и обосновано применил ст. 1083 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Представитель истца А.С.Г. Крутелев Д.А. в судебном заседании при рассмотрении дела судом апелляционной инстанции доводы апелляционной жалобы поддержал, настаивал на её удовлетворении. На вопрос суда апелляционной инстанции пояснил, что у погибшего имеется также супруга и совершеннолетняя дочь, сам истец со своим отцом А.Г.П. ранее проживал совместно, на момент его смерти жил отдельно со своей семьей, но часто общался, семья у них дружная.

Представитель ответчика К.В.В. Шепелевич Д.Г. в судебном заседании, поддержав письменные возражения на апелляционную жалобу, просил оставить решение суда первой инстанции без изменения.

Прокурор, привлеченный к участию в деле в порядке ст.45 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, Макарова Н.Т. в своем заключении в суде апелляционной инстанции указала о наличии правовых оснований для изменения обжалуемого истцом решения суда по доводам апелляционной жалобы, которые полагала заслуживающими внимания, а выводы суда о наличии в действиях А.Г.П. грубой неосторожности необоснованными, просила исключить их из обжалуемого решения, а взысканный судом размер компенсации морального вреда увеличить, поскольку он не соответствует принципам разумности и справедливости.

В судебное заседание при рассмотрении дела судом апелляционной инстанции истец А.С.Г., ответчик К.В.В. при их надлежащем извещении не явились, о причинах своей неявки не уведомили, ходатайств об отложении судебного разбирательства от них не поступило, на личном участии не настаивали. Судебная коллегия на основании ст.167, ч.1 ст.327 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации определила рассмотреть дело в их отсутствие.

Обсудив доводы, изложенные в апелляционной жалобе, в возражениях относительно неё, заслушав представителей сторон, принимая во внимание заключение прокурора, проверив материалы в пределах доводов апелляционной жалобы, как того требуют положения ч.1 ст.327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия находит доводы апелляционной жалобы заслуживающими внимания, а решение суда первой инстанции – подлежащим изменению в силу следующих мотивов.

Законность и обоснованность решения суда первой инстанции проверена судебной коллегией в порядке, установленном главой 39 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, с учетом положений ч.1 ст.327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, по смыслу которой повторное рассмотрение дела в суде апелляционной инстанции предполагает проверку и оценку фактических обстоятельств дела и их юридическую квалификацию в пределах доводов апелляционной жалобы, и в рамках тех требований, которые были предметом рассмотрения в суде первой инстанции.

Судом установлено, следует из материалов дела, не оспорено участниками спора, что 26 февраля 2015 года на перекрестке <.......> горки, в районе <.......> садоводческого общества «Колос-4» г. Тюмени произошло дорожно-транспортное происшествие, водитель К.В.В., управляя автомобилем ДЭУ НЕКСИЯ 1.6 GLE, государственный регистрационный знак Е 710 КЕ 72, допустил наезд на пешехода А.Г.П., который является отцом истца, в результате чего А.Г.П. причинен тяжкий вред здоровью, от полученных травм А.Г.П. скончался.

Постановлением старшего следователя СО по расследованию ДТП СУ УМВД России по Тюменской области майором юстиции М.Р.М. отказано в возбуждении уголовного дела по сообщению о совершении преступления, предусмотренного ч.3 ст.264 Уголовного кодекса Российской Федерации за отсутствием в действиях К.В.В. состава преступления, предусмотренного ч.3 ст. 264 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Согласно заключению эксперта №1272 от 30 марта 2015 года, составленного в рамках отказного материала № 1736/210-2015, в условиях данного происшествия скорость движения автомобиля ДЭУ НЕКСИЯ 1.6 GLE, государственный регистрационный знак Е 710 КЕ 72, перед началом торможения при заданной длине следов торможения составляла около 49,33-56,75 км/ч. Водитель автомобиля ДЭУ НЕКСИЯ 1.6 GLE, государственный регистрационный знак Е 710 КЕ 72, при движении со скоростью 49,33-56,75 км/ч не располагал технической возможностью предотвратить наезд на пешехода путем применения мер экстренного торможения с остановкой автомобиля до линии его движения и, следовательно не располагал такой возможностью при условии движения данного автомобиля со скоростью 50-60 км/ч.

Оценивая собранные в ходе проверки материалов КУСП № 1736 от 26 февраля 2015 года, суд первой инстанции пришел к выводу о том, что данное происшествие стало возможным в связи с нарушением пешеходом А.Г.П. требований пункта 4.5 ПДД РФ, согласно которому на нерегулируемых пешеходных переходах пешеходы могут выходить на проезжую часть после того, как оценят расстояние до приближающихся транспортных средств, их скоростью и убедятся, что переход для них будет безопасен, тем самым А.Г.П. поставил водителя К.В.В. в такие условия, при которых лишил технической возможности предотвращения ДТП путем применения экстренного торможения, следовательно, состав преступления в действиях К.В.В., предусмотренный ч.4 ст. 264 Уголовного кодекса Российской Федерации отсутствует.

С учетом изложенных выводов, разрешая спор, принимая решение о взыскании с ответчика К.В.В. в пользу А.С.Г. компенсации морального вреда, суд первой инстанции, руководствуясь положениями ст.1100,1101,1079,1083 Гражданского кодекса Российской Федерации, установив факт причинения А.С.Г. в результате дорожно-транспортного происшествия морального вреда, выразившегося в потере близкого человека - его отца А.Г.П., принимая во внимание обстоятельства причинения морального вреда, степень и характер нравственных и физических страданий, которые истец испытал в результате потери своего отца, характер действий ответчика, его материальное положение, а также то обстоятельство, что данное ДТП произошло в виду нарушения А.Г.П. Правил дорожного движения Российской Федерации, что установлено постановлением об отказе в возбуждении уголовного дела в отношении К.В.В., руководствуясь требованиями разумности и справедливости, учитывая, грубую неосторожность А.Г.П., пришел к выводу о взыскании с ответчика суммы компенсации морального вреда в размере 40 000 рублей.

Судебная коллегия, в целом соглашаясь с выводами суда первой инстанции об удовлетворении иска А.С.Г. о компенсации морального вреда, вместе с тем, находит доводы апелляционной жалобы частично заслуживающими внимания.

Как разъяснил Пленум Верховного Суда Российской Федерации в Постановлении от 19 декабря 2003 года № 23 «О судебном решении», решение является законным в том случае, когда оно вынесено при точном соблюдении норм процессуального права и в полном соответствии с нормами материального права, которые подлежат применению к данному правоотношению, или основано на применении в необходимых случаях аналогии закона или аналогии права (ч.4 ст.1, ч.3 ст.11 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации). Решение является обоснованным тогда, когда имеющие значение для дела факты подтверждены исследованными судом доказательствами, удовлетворяющими требованиям закона об их относимости и допустимости, или обстоятельствами, не нуждающимися в доказывании (ст.ст.55, 59-61, 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации), а также тогда, когда оно содержит исчерпывающие выводы суда, вытекающие из установленных фактов. Решение суда в части выводов о наличии в действиях потерпевшего А.Г.П. грубой неосторожности, что повлекло снижение размера компенсации морального вреда, указанным требованиям не соответствует.

В соответствии с ч.1 ст.330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения решения суда в апелляционном порядке являются: неправильное определение обстоятельств, имеющих значение для дела; недоказанность установленных судом первой инстанции обстоятельств, имеющих значение для дела; несоответствие выводов суда первой инстанции, изложенных в решении суда, обстоятельствам дела; нарушение или неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Судебная коллегия усматривает основания для изменения решения суда первой инстанции вследствие недоказанности установленных судом первой инстанции обстоятельств, имеющих значение для дела, несоответствия выводов суда, изложенных в решении, обстоятельствам дела, нарушение или неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

В соответствии со ст.8 Гражданского кодекса Российской Федерации гражданские права и обязанности возникают из оснований, предусмотренных законом и иными правовыми актами, а также из действий граждан и юридических лиц, которые хотя и не предусмотрены законом или иными такими актами, но в силу общих начал и смысла гражданского законодательства порождают гражданские права и обязанности. В соответствии с этим гражданские права и обязанности возникают, в частности, вследствие причинения вреда другому лицу.

Общие основания возникновения обязательств вследствие причинения вреда регулируются нормами главы 59 Гражданского кодекса Российской Федерации. В соответствии с пунктом 1 статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред.

Условием возложения гражданско-правовой ответственности в виде возмещения убытков является вина причинителя вреда, а также прямая причинная связь между его действиями (бездействием) и наступлением вредных последствий.

Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине. Иными словами, имеет место законодательно установленная презумпция наличия вины причинителя вреда.

Кроме того, данная правовая норма является императивной и не допускает возможности снижения размера подлежащего возмещению вреда на основании соглашения сторон. Изменение размера возмещения вреда возможно только в сторону его увеличения, частности тогда, когда возмещению подлежит вред, причиненный жизни или здоровью гражданина.

Согласно разъяснениям, содержащимся в пункте 1.2 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23 июня 2015 года №25 «О применении: судами некоторых положений раздела 1 части первой Гражданского кодекса Российской Федерации», отсутствие вины доказывается лицом, нарушившим, обязательство (пункт 2 статьи 401 Гражданского кодекса Российской Федерации). По общему правилу лицо, причинившее вред, освобождается, от возмещения вреда, если докажет, что вред причинён не по его вине (пункт 2 статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации). Бремя доказывания своей невиновности лежит на лице, нарушившем обязательство или причинившем вред. Вина в нарушении обязательства или в причинении вреда предполагается, пока не доказано обратное.

В соответствии с п.1 ст.1079 Гражданского кодекса Российской Федерации юридические лица и граждане, деятельность которых связана с повышенной опасностью для окружающих (использование транспортных средств, механизмов, электрической энергии высокого напряжения, атомной энергии, взрывчатых веществ, сильнодействующих ядов и т.п.; осуществление строительной и иной, связанной с нею деятельности и др.), обязаны возместить вред, причиненный источником повышенной опасности, если не докажут, что вред возник вследствие непреодолимой силы или умысла потерпевшего. Владелец источника повышенной опасности может быть освобожден судом от ответственности полностью или частично также по основаниям, предусмотренным п.п.2,3 ст.1083 настоящего Кодекса.

В силу п. 2 ст. 1083 Гражданского кодекса Российской Федерации, если грубая неосторожность самого потерпевшего содействовала возникновению или увеличению вреда, в зависимости от степени вины потерпевшего и причинителя вреда размер возмещения должен быть уменьшен. Однако, согласно указанной норме права при грубой неосторожности потерпевшего и отсутствии вины причинителя вреда размер возмещения должен быть уменьшен.

Согласно разъяснениям, данным в п. 17 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 года «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина», основанием для уменьшения размера возмещения вреда применительно к требованиям п. 2 ст. 1083 Гражданского кодекса Российской Федерации являются только виновные действия потерпевшего, при доказанности его грубой неосторожности и причинной связи между такими действиями и возникновением или увеличением вреда. Вопрос о том, является ли допущенная потерпевшим неосторожность грубой, в каждом случае должен решаться с учетом фактических обстоятельств дела (характера деятельности, обстановки причинения вреда, индивидуальных особенностей потерпевшего, его состояния и др.).

Согласно разъяснениям, изложенным в п. 23 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации Российской Федерации от 26 января 2010 года № 1, владелец источника повышенной опасности может быть освобожден судом от ответственности, если докажет, что вред причинен вследствие непреодолимой силы или умысла самого потерпевшего (п. 1 ст. 1079 ГК РФ). Под умыслом потерпевшего понимается такое его противоправное поведение, при котором потерпевший не только предвидит, но и желает либо сознательно допускает наступление вредного результата (например, суицид).

Из изложенного следует, что понятие грубой неосторожности применимо лишь в случае возможности правильной оценки ситуации, которой потерпевший пренебрег, допустив действия либо бездействие, приведшие к неблагоприятным последствиям.

Грубая неосторожность предполагает предвидение потерпевшим большой вероятности наступления вредоносных последствий своего поведения и наличие легкомысленного расчета, что они не наступят. Наличие в поведении потерпевшего простой неосторожности никак не влияет на размер возмещаемого ему вреда.

Из материалов настоящего гражданского дела и материалов представленного в суд первой инстанции отказного материала № 1736/210-2015 (КУСП № 1736 от 26 февраля 2015 года), усматривается, сторонами не оспаривалось, что смерть А.Г.П. наступила от тяжких телесных повреждений, полученных им вследствие наезда на него ответчика К.В.В. на автомобиле под его управлением 26 февраля 2015 года. При этом, согласно протоколу осмотра места происшествия и схеме места совершения административного правонарушения от 26 февраля 2015 года, автомобиль ДЭУ НЕКСИЯ 1.6 GLE, государственный регистрационный знак Е 710 КЕ 72, под управлением ответчика К.В.В. наехал на пешехода А.Г.П. непосредственно на регулируемом пешеходном переходе, обозначенном соответствующей разметкой на проезжей части и знаками 5.19.1 «Пешеходный переход» в обоих направлениях движения транспортных средств.

Выводы суда первой инстанции о нарушении А.Г.П. требований п.4.5. Правил дорожного движения Российской Федерации, что и стало непосредственной причиной ДТП, не соответствуют фактическим обстоятельствам и требованиям закона.

Из п. 1.2 Правил дорожного движения Российской Федерации следует, что пешеход - лицо, находящееся вне транспортного средства на дороге.

В соответствии с п.4.3. Правил пешеходы должны переходить дорогу по пешеходным переходам, в том числе по подземным и надземным, а при их отсутствии - на перекрестках по линии тротуаров или обочин. При отсутствии в зоне видимости перехода или перекрестка разрешается переходить дорогу под прямым углом к краю проезжей части на участках без разделительной полосы и ограждений там, где она хорошо просматривается в обе стороны.

Согласно п.4.5. Правил на нерегулируемых пешеходных переходах пешеходы могут выходить на проезжую часть (трамвайные пути) после того, как оценят расстояние до приближающихся транспортных средств, их скорость и убедятся, что переход будет для них безопасен. При переходе дороги вне пешеходного перехода пешеходы, кроме того, не должны создавать помех для движения транспортных средств и выходить из-за стоящего транспортного средства или иного препятствия, ограничивающего обзорность, не убедившись в отсутствии приближающихся транспортных средств.

Указанные требования закрепляют общий принцип недопустимости пешеходами необоснованного создания помех движению транспортных средств, вместе с тем, предоставляют право пересекать проезжую часть, в том числе по пешеходному переходу.

В соответствии с п. п. 1, 3 ст. 7 Конвенции о дорожном движении пользователи дороги должны вести себя таким образом, чтобы не создавать опасности или препятствий для движения, не подвергать опасности людей и не причинять ущерба государственному, общественному или частному имуществу. Водители должны проявлять повышенную осторожность в отношении таких наиболее уязвимых участников дорожного движения, как пешеходы и велосипедисты и, в частности, дети, престарелые лица и инвалиды.

Статьей 21 Конвенции о дорожном движении установлено, что водитель не должен допускать действий, способных подвергнуть опасности пешеходов. Если движение транспортных средств на этом переходе не регулируется ни световыми дорожными сигналами, ни регулировщиком, водители должны при приближении к этому переходу надлежащим образом снизить скорость, чтобы не подвергать опасности пешеходов, вступивших или вступающих на переход; в случае необходимости надлежит остановиться и пропустить пешеходов.

В соответствии с Правилами дорожного движения Российской Федерации пешеходы имеют преимущества в дорожном движении перед другими его участниками.

Согласно п. 14.1 ПДД РФ водитель транспортного средства, приближающегося к нерегулируемому пешеходному переходу, обязан снизить скорость или остановиться перед переходом, чтобы пропустить пешеходов, переходящих проезжую часть или вступивших на нее для осуществления перехода.

Как следует из объяснений водителя К.В.В., данных им 26 февраля 2015 года в рамках доследственной проверки, схемы ДТП, а также объяснений водителя автомобиля Митсубиша Лансер, государственный регистрационный знак О 911 <.......>, Л.Е.Ю., водителя рабочего автомобиля марки УАЗ-452, государственный регистрационный знак К 948 УТ72, Н.Д.В. , водитель К.В.В. двигался по ул. проезд Воронинские горки со стороны объездной дороги в направлении ул.Петровская г.Тюмени, подъезжая к перекрестку с ул.Калининская, увидел подъезжающий справа грузовой автомобиль – манипулятор, указанный автомобиль частично закрыл обзор пешеходного перехода, следующего непосредственного за перекрестком, при этом, с левой стороны было очевидно о наличии в указанном месте пешеходного перехода (соответствующая разметка и дорожный знак 5.19.1), проехав перекресток и, соответственно, автомобиль справа, К.В.В. увидел движущегося по пешеходному переходу А.Г.П., применил экстренное торможение, но избежать столкновение с ним ему не удалось.

Само по себе отсутствие технической возможности избежать столкновения при избранной водителем К.В.В. скорости, как об этом указано в заключении внесудебного эксперта, не свидетельствует о виновности пешехода А.Г.П. или наличии в его действиях грубой неосторожности. Представляется странным, что пешеход, пересекающий проезжую часть в установленном для этих целях месте, должен был видеть автомобиль истца, хотя ему, соответственно, также был закрыт обзор, и ему вменяется, что он не оценил расстояние до приближающихся транспортных средств, их скорость и убедился в безопасности перехода, а водитель К.В.В. не должен при приближении к нерегулируемому пешеходному переходу снизить скорость или остановиться перед переходом, чтобы пропустить пешеходов, переходящих проезжую часть или вступивших на нее для осуществления перехода, убедиться в безопасности движения, как то предписывает водителю п.14.1 ПДД РФ, при отсутствии уверенности в этом, не продолжать движение, при том, что пешеход в указанной ситуации имеет преимущество перед водителем.

Постановление старшего следователя СО по расследованию ДТП СУ УМВД России по Тюменской области майором юстиции М.Р.М., на которое имеется ссылка в обжалуемом истцом решении, видимо, от 03 июня 2015 года, признаками преюдиальности на основании ст.61 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации не обладает, подлежит оценке наряду с другими доказательствами, не имеет заранее установленной силы или преимущества перед другими доказательствами, по сути, данное постановление содержит лишь выводы об отсутствии в действиях К.В.В. состава преступления, предусмотренного ч.3 ст.264 УК РФ, при этом, факт причинения вреда А.Г.П. действиями водителя К.В.В. подтверждает.

Термин "уступить дорогу" пешеходу в этом случае означает, что водитель не должен начинать, возобновлять или продолжать движение, осуществлять какой-либо маневр, если может вынудить пешехода изменить направление движения или скорость (п. 1.2 ПДД).

Правилами дорожного движения предусмотрены случаи, при которых водитель обязан уступить дорогу пешеходу, наряду с другими, это: если водитель приближается к нерегулируемому пешеходному переходу, то он обязан уступить дорогу пешеходам, переходящим дорогу или вступившим на проезжую часть (трамвайные пути) для осуществления перехода (п. 14.1 ПДД); если перед нерегулируемым пешеходным переходом остановилось или снизило скорость транспортное средство, то водители других транспортных средств, движущихся в том же направлении, также обязаны остановиться или снизить скорость. Продолжать движение разрешается после перехода дороги пешеходом (п. 14.2 ПДД);

Во исполнение требований п. 14.1, п.14.2 Правил дорожного движения РФ П. при обнаружении транспортного средства справа, закрывающего обзор части пешеходного перехода, водителю К.В.В. надлежало заранее снизить скорость, что обеспечило бы ему возможность контроля за дорожной ситуацией в зоне действия знака "Пешеходный переход".

С учетом изложенных норм действующего законодательства, ответчиком не представлено, и в материалах дела отсутствуют доказательства того, что наезд на пешехода А.Г.П. наступил вследствие его грубой неосторожности, в связи с чем из решения суда первой инстанции подлежат исключению выводу о грубой неосторожности А.Г.П.

Законодатель, закрепив в статье 151 Гражданского кодекса Российской Федерации общие правила компенсации морального вреда, не установил ограничений в отношении случаев, когда допускается такая компенсация. При этом согласно пункту 2 статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации нематериальные блага защищаются в соответствии с этим кодексом и другими законами в случаях и в порядке, ими предусмотренных, а также в тех случаях и тех пределах, в каких использование способов защиты гражданских прав (статья 12 Гражданского кодекса Российской Федерации) вытекает из существа нарушенного нематериального права и характера последствий этого нарушения.

В абзаце втором пункта 2 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 года № 10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда» разъяснено, что моральный вред может заключаться, в частности, в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников. Отсутствие в законодательном акте прямого указания на возможность компенсации причиненных нравственных или физических страданий по конкретным правоотношениям не всегда означает, что потерпевший не имеет права на возмещение морального вреда (абзац третий пункта 4 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 года № 10).

При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Степень нравственных или физических страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств причинения морального вреда, индивидуальных особенностей потерпевшего и других конкретных обстоятельств, свидетельствующих о тяжести перенесенных им страданий (п. 8 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 года № 10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда»).

Как разъяснено в пункте 32 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 года № 1 «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина», с учетом того, что причинение вреда жизни или здоровью гражданина умаляет его личные нематериальные блага, влечет физические или нравственные страдания, потерпевший, наряду с возмещением причиненного ему имущественного вреда, имеет право на компенсацию морального вреда при условии наличия вины причинителя вреда. Независимо от вины причинителя вреда осуществляется компенсация морального вреда, если вред жизни или здоровью гражданина причинен источником повышенной опасности (статья 1100 Гражданского кодекса Российской Федерации). При этом суду следует иметь в виду, что, поскольку потерпевший в связи с причинением вреда его здоровью во всех случаях испытывает физические или нравственные страдания, факт причинения ему морального вреда предполагается. Установлению в данном случае подлежит лишь размер компенсации морального вреда. Вместе с тем, при рассмотрении дел о компенсации морального вреда в связи со смертью потерпевшего иным лицам, в частности, членам его семьи, иждивенцам, суду необходимо учитывать обстоятельства, свидетельствующие о причинении именно этим лицам физических или нравственных страданий. Указанные обстоятельства влияют также и на определение размера компенсации этого вреда. Наличие факта родственных отношений само по себе не является достаточным основанием для компенсации морального вреда. При определении размера компенсации морального вреда суду с учетом требований разумности и справедливости следует исходить из степени нравственных или физических страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред, степени вины нарушителя и иных заслуживающих внимания обстоятельств каждого дела.

Семейная жизнь в понимании ст. 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод и прецедентной практики Европейского Суда по правам человека охватывает существование семейных связей как между супругами, так и между родителями и детьми, в том числе совершеннолетними, между другими родственниками.

    То обстоятельство, что родной сын испытывает нравственные страдания в связи со смертью своего отца, является общеизвестным обстоятельством. Смерть родителя явилась для истца невосполнимой утратой, необратимым обстоятельством, нарушающим его психическое благополучие, неимущественное право на семейные связи.

При бесценности жизни человека, законодатель и высший правоприменитель в своих руководящих разъяснениях, закрепляя возможность взыскания денежной компенсации причиненного морального вреда, предполагают оценку физических и нравственных страданий (в данном случае нравственных, поскольку моральный вред связан со смертью иного лица) потерпевшего с учетом обстоятельств, указанных в ст.1101 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств (часть 1 статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

При таких обстоятельствах, руководствуясь требованиями ст.1101 Гражданского кодекса Российской Федерации, разъяснениями суда высшей судебной инстанции, с учетом установленных обстоятельств, судебная коллегия полагает, что взысканная судом сумма компенсации морального вреда в размере 40 000 рублей с учетом степени физических и нравственных страданий истца, отсутствия в действиях А.Г.П. виновных действий, в том числе грубой неосторожности, не отвечает требованиям разумности и справедливости, подлежит увеличению до 200 000 рублей, при этом, судебная коллегия учитывает также характер родственных связей и наличие иных членов семьи погибшего. Оснований для присуждения денежной компенсации морального вреда в большем объеме судебная коллегия, вопреки доводам апелляционной жалобы, не усматривает, требования подателя жалобы в данной части основаны на собственной, субъективной оценке обстоятельств дела.

Апелляционная жалоба иных доводов не содержит, иными лицами, участвующими в деле, решение суда в апелляционном порядке не обжаловалось. Руководствуясь положениями ч.2 ст.327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации и разъяснениями, изложенными в п.24 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 июня 2012 года № 13 «О применении судами норм гражданского процессуального законодательства, регламентирующих производство в суде апелляционной инстанции», судебная коллегия не усматривает оснований для выхода за пределы доводов жалобы (абз.2 ч.2 ст.327.1 ГПК РФ).

В соответствии с ч.3 ст.327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации вне зависимости от доводов, содержащихся в апелляционных жалобе, представлении, суд апелляционной инстанции проверяет, не нарушены ли судом первой инстанции нормы процессуального права, являющиеся в соответствии с ч.4 ст.330 настоящего Кодекса основаниями для отмены решения суда первой инстанции. Из материалов дела следует, что таких нарушений судом первой инстанции не допущено.

Руководствуясь ст.328-330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

    определила:

Решение Центрального районного суда города Тюмени от 24 сентября 2019 года изменить решение в части размера присужденной компенсации морального вреда, принять в данной части новое решение.

Взыскать с К.В.В. в пользу А.С.Г. компенсацию морального вреда в размере 200 000 рублей.

Исключить из мотивированной части решения указание на наличие грубой неосторожности в действия потерпевшего А.Г.П.

В остальной части это же решение суда оставить без изменения, апелляционную жалобу истца А.С.Г. – без удовлетворения.

Председательствующий:                    Кучинская Е.Н.

Судьи коллегии:                            Забоева Е.Л.

Николаева И.Н.