Решение по делу № 33-1390/2015 от 11.06.2015

Дело № Судья в 1 инстанции ФИО7

Категория 35

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

02 июля 2015 года судебная коллегия по гражданским делам Севастопольского городского суда в составе:

председательствующего        – Ефимовой В.А.,    

судей                – Зотова В.С., Лядовой Т.Р.,

с участием секретаря        – Лашкевич Н.А.,

истца                – ФИО5 О.И.,

представителя истца        – ФИО11,

ответчика            – ФИО1,

представителя ответчика    – ФИО12,

рассмотрев в открытом судебном заседании апелляционную жалобу ФИО1 на решение Гагаринского районного суда г.Севастополя от 08 апреля 2015 года по гражданскому делу по иску ФИО2, ФИО4 к ФИО1 об установлении отцовства и признании права на наследование,

УСТАНОВИЛА:

    В июне 2013 года ФИО5 О.И., ФИО5 О.Е. обратились в суд с иском к ФИО1, в котором, с учетом его уточнений (л.д.79), просили установить отцовство ФИО3, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, в отношении ФИО4, ДД.ММ.ГГГГ года рождения; признать за ФИО4 на право на наследование после смерти ФИО3, умершего ДД.ММ.ГГГГ, как за наследником первой очереди.

    Требования иска мотивированы тем, что с апреля 1995 года ФИО5 О.И. проживала одной семьей без регистрации брака ФИО3, вела с ним совместное хозяйство, имела единый бюджет. Ни ФИО5 О.И., ни ФИО3 в тот период в браке не состояли. ДД.ММ.ГГГГ у них родилась дочь ФИО5 О.Е., в свидетельство о рождении которой сведения об отце были внесены со слов матери. Несмотря на то, что с января 1999 года ФИО5 О.И. и ФИО3 перестали проживать одной семьей, отец и дочь продолжали общаться. ДД.ММ.ГГГГ ФИО3 умер. Также из иска следует, что установление юридического факта отцовства необходимо для реализации ФИО5 О.Е. права на получение наследства после смерти ФИО3, при том что установить такой факт иным способом не представляется возможным.

    Решением Гагаринского районного суда г.Севастополя от 08 апреля 2015 года иск ФИО5 О.И., ФИО5 О.Е. удовлетворен в полном объеме.

ФИО1 с решением суда не согласилась, подала апелляционную жалобу, в которой ссылаясь на нарушения норм материального и процессуального права, просит обжалуемое решение отменить и постановить новое об отказе в удовлетворении иска. В частности апеллянт ссылается на то, что ст.67 ГПК РФ судом постановлено решение на основании полученного с нарушением закона заключения экспертизы и показаниях двух свидетелей, которые находятся в длительных дружеских отношениях с истицей и фактически не поддерживали никаких отношений с умершим ФИО3 Остальные доказательства по делу были отклонены судом без указания в решении каких-либо мотивов.

Проверив материалы гражданского дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, выслушав пояснения сторон и их представителй, судебная коллегия считает, что решение суда подлежит отмене по следующим основаниям.

Из материалов дела следует, что согласно Свидетельству о рождении серия № № ФИО4, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, является дочерью ФИО2, сведения об отце в свидетельство о рождении внесены со слов матери.

ДД.ММ.ГГГГ ФИО5 О.Е. обратилась в Шестую Севастопольскую нотариальную контору с заявлением о принятии наследства, открывшегося после смерти ФИО3, умершего ДД.ММ.ГГГГ (л.д.56).

Определением Гагаринского районного суда г.Севастополя от 21 июля 2014 года по настоящему делу была назначена и проведена судебная медицинская молекулярно-генетическая экспертиза. По результатам проведения экспертизы экспертным учреждением ООО «ЭКС-Юг» составлено Заключение генетической экспертизы № №, из выводов которого следует, что вероятность того, что трубчатая кость происходит от ФИО3, который действительно является биологическим отцом ребенка ФИО5 О.Е., ДД.ММ.ГГГГ года рождения, родившейся у ФИО5 О.И., составляет не менее 99,990%.

Суд первой инстанции, удовлетворяя исковые требования ФИО5 Е.Н. и ФИО5 О.И. в части установления отцовства ФИО3 в отношении ФИО5 О.Е., исходил из того, что биологическое отцовство умершего согласно заключению генетической экспертизы составляет величину не менее 99,990%, что в соответствии со ст.49 СК РФ является основанием для установления отцовства. А поскольку факт отцовства является установленным, суд, руководствуясь ст.ст.1142-1145 и 1148 ГК РФ, пришел к выводу о наличии оснований для признания за ФИО5 О.Е. права наследования после смерти ФИО3 как наследника первой очереди по закону.

Вместе с тем, правильно исходя из даты рождения ребенка, суд не учел, что согласно ч.1 ст.23 Федерального конституционного закона от ДД.ММ.ГГГГ № 6-ФКЗ «О принятии в Российскую Федерацию Республики Крым и образовании в составе Российской Федерации новых субъектов – Республики Крым и города федерального значения Севастополя», согласно которой законодательные и иные нормативные правовые акты Российской Федерации действуют на территориях Республики Крым и города федерального значения Севастополя со дня принятия в Российскую Федерацию Республики Крым и образования в составе Российской Федерации новых субъектов, если иное не предусмотрено настоящим Федеральным конституционным законом.

Таким образом, поскольку спорные правоотношения возникли до принятия Республики Крым в состав Российской Федерации, при разрешении данного спора применению подлежат законодательные акты Украины, действовавшие на территории Республики Крым до ее принятия в состав Российской Федерации.

Так, в пункте 3 Постановления Пленума Верховного Суда Украины № 3 от 15 мая 2006 года «О практике применения судами отдельных норм Семейного кодекса Украины при рассмотрении дел относительно отцовства, материнства и взыскания алиментов» разъяснено, что поскольку основания для признания отцовства по решению суда, указанные в ст.128 СК Украины существенно отличаются от оснований его установления, предусмотренных в ст.53 КоБС, суды, решая вопрос о том, какой нормой следует руководствоваться при рассмотрении дел этой категории, должны исходить из даты рождения ребенка. Так, при рассмотрении дел об установлении отцовства в отношении ребенка, родившегося до 1 января 2004, необходимо применять соответствующие нормы КоБС, учитывая основания признания отцовства, в частности: доказательства, достоверно подтверждающие признание ответчиком отцовства, совместное проживание и ведение общего хозяйства ответчиком и матерью ребенка, совместное воспитание и содержание ими ребенка.

Таким образом, поскольку нормы Семейного кодекса Украины применяются к семейным правоотношениям, возникшим после вступления последним в законную силу не ранее 01 января 2004 года, а также то, что ФИО5 О.Е. родилась ДД.ММ.ГГГГ, то есть до вступления в законную силу Семейного кодекса Украины, в части разрешения исковых требований об установлении отцовства суду следовало руководствоваться нормами Кодекса о браке и семье Украины от 20 июня 1969 года.

Так, статье 53 Кодекса о браке и семье Украины от 20 июня 1969 года предусмотрено, что в случае рождения ребенка у родителей, не состоящих в браке, при отсутствии совместного заявления родителей отцовство может быть установлено в судебном порядке по заявлению одного из родителей или опекуна (попечителя) ребенка, лица, на иждивении которого находится ребенок, а также самого ребенка по достижения им совершеннолетия.При установлении отцовства суд принимает во внимание совместное проживание и ведение общего хозяйства матерью ребенка и ответчиком до рождения ребенка или совместное воспитание или содержание ими ребенка, или доказательства, с достоверностью подтверждающие признание ответчиком отцовства.

При этом из п.13 указанного выше постановления следует, что согласно ст.53 КоБС основанием для установления отцовства (факта отцовства) может быть не сам по себе факт биологического происхождения ребенка, а фактические данные, подтверждающие совместное проживание матери и лица, и считает отцом ребенка, ведения ими общего хозяйства до рождения последней, или совместное ее воспитания или содержания, или же доказательства, достоверно подтверждающие признание лицом отцовства.

Доказательствами признания отцовства могут быть письма, заявления, анкеты, другие документы, а также показания свидетелей, объяснения самих сторон, которые достоверно подтверждающие признание ответчиком отцовства. Отцовство может быть признано как в период беременности матери (например, высказывания желание иметь ребенка, забота о матери будущего ребенка), так и после рождения ребенка. В необходимых случаях суд для выяснения вопросов, связанных с происхождением ребенка, может с учетом обстоятельств дела назначить соответствующую судебную экспертизу.

Таким образом, для разрешения возникшего спора не требуется наличие доказательств, с достоверностью подтверждающих происхождение ребенка от лица, в отношение которого истец просит установить отцовство, а потому положительное заключение генетической экспертизы № №, положенное судом в основу решения, является лишь одним из доказательств при наличии условий признания отцовства, предусмотренных ст.53 Кодекса о браке и семье Украины.

Однако, такие доказательства в материалах дела отсутствуют. Представленные истцами в обоснование иска показания свидетелей ФИО13 и ФИО14, а также фотографии, расположенные на листах 33-38 материалов дела, в своей совокупности достоверно не свидетельствуют о совместном проживании ФИО5 О.И. и ФИО3, ведении ими общего хозяйства до рождения ребенка, общего его воспитания или содержания, а также же признание умершим отцовства, как предусматривает ст.53 КоБС Украины.

Так, из указанных выше фотографий невозможно установить к какому периоду времени они относятся. А из свидетельских показаний не представляется возможным установить точное время начала и окончания совместного проживания ФИО5 О.И. и ФИО3, место их проживания, обстоятельства касающиеся ведения общего хозяйства до рождения ребенка. К тому же, никто из свидетелей не показал о том, что сведения о признании отцовства им стали известны со слов умершего.

Напротив, в материалах дела имеются доказательства с достоверностью опровергающие доводы истца ФИО5 О.И. о совместном проживании с умершим ФИО3 одной семьей без регистрации брака с апреля 1995 года по январь 1999 года по месту ее жительства по адресу: <адрес>, кВ.<адрес>.

Так, из письма КУ «Севастопольский городской территориальный центр социального обслуживания (предоставления социальных услуг)» № от ДД.ММ.ГГГГ следует, что ФИО3, проживающий по адресу: <адрес>, кВ<адрес>, состоял на учете в городском территориальном центре в период с 07 июня 1995 года по 19 марта 1996 года и в этот период ему была оказана денежная и натуральная помощь за счет средств городского бюджета (л.д.164), на основании заявлений умершего от ДД.ММ.ГГГГ, ДД.ММ.ГГГГ, ДД.ММ.ГГГГ, ДД.ММ.ГГГГ (л.д.165, 166, 167, 168).

21 июня 1995 года работниками КУ «Севастопольский городской территориальный центр социального обслуживания (предоставления социальных услуг)» было проведено обследование материально-бытовых условий жизни ФИО3, о чем свидетельствует соответствующий акт № от ДД.ММ.ГГГГ (л.д.169), из содержания которого следует, что ФИО3 на момент проведения обследования проживал по указанному выше адресу вместе со своей матерью ФИО15

Решением Гагаринского районного суда г.Севастополя от 14 июня 2013 года, вступившим в законную силу 04 июля 2013 года, по гражданскому делу № №ц установлен факт проживания ФИО1 с ФИО3 одной семье больше пяти лет до момента открытия наследства. При этом судом было установлено, что ответчица находилась в фактических брачных отношениях с умершим с 1997 года по день его смерти (л.д.162).

Кроме того, в судебном заседании ДД.ММ.ГГГГ судом был допрошен свидетель ФИО16, брат умершего ФИО3, который показал, что с братом у него были доверительные отношения, на наследство после смерти брата он не претендует, проживает в <адрес>; в <адрес> бывает каждый год летом, при этом всегда останавливался и проживал в <адрес> у брата. В августе 1995 года он также с семьей приезжал в <адрес>, проживал в квартире по <адрес> вместе с братом и матерью ФИО15, пробыл до начала сентября 1995 года. Также свидетель показал, что неоднократно разговаривал с братом о детях, на что брат всегда говорил, что детей у него нет.

    Также судебная коллегия считает, что имеющееся в материалах дела заключение генетической экспертизы не может являться бесспорным доказательством по делу, поскольку при ее проведении были допущены нарушения п.11 Порядка организации и производства судебно-медицинских экспертиз в государственных судебно-экспертных учреждениях Российской Федерации, утвержденного Приказом Министерства здравоохранения и социального развития РФ № 364н от 12 мая 2010 года, поскольку из приложения № 2 к заключению экспертизы видно, что объект исследования – образец костной ткани был представлен для проведения экспертизы в пластиковом контейнере не в опечатанном виде. Кроме того, из материалов дела видно, что частичная эксгумация трупа была произведена ДД.ММ.ГГГГ, при ее проведении присутствовали только ФИО5 О.И. и врач КЗ «Севастопольское городское бюро судебных экспертиз». Родственники, присутствующие при захоронении ФИО3 или лицо, ответственное за его захоронение, при эксгумации, проведенной ДД.ММ.ГГГГ, не присутствовали, при этом в могиле, где захоронен ФИО3 захоронены еще два трупа. Надлежащие доказательства того, что необходимые образцы были отобраны именно у трупа ФИО17 в материалах дела отсутствуют.

    Поскольку основания для признания истца ФИО5 О.Е. дочерью умершего ФИО3 отсутствуют, судебная коллегия приходит к выводу об отсутствии оснований для удовлетворения требований иска о признании за ФИО5 О.Е. права на наследование после смерти ФИО3, умершего ДД.ММ.ГГГГ, как наследника первой очереди по закону.

При таких обстоятельствах решение суда нельзя признать законным и обоснованным и оно подлежит отмене, с постановлением нового решения об отказе в удовлетворении исковых требований по изложенным выше основаниям.

Руководствуясь ст.327-328, п.4 ч.1 ст.330 ГПК Российской Федерации, -

ОПРЕДЕЛИЛА:

Апелляционную жалобу ФИО1 удовлетворить.

Решение Гагаринского районного суда г.Севастополя от 08 апреля 2015 года отменить.

Постановить новое решение.

В удовлетворении иска ФИО2, ФИО4 к ФИО1 об установлении отцовства и признании права на наследование, отказать в полном объеме.

Определение суда апелляционной инстанции вступает в законную силу со дня его принятия.

Председательствующий

Судьи