Решение по делу № 22-1235/2023 от 01.03.2023

Судья Лихачев С.Г.                              Дело № 22-1235/2023

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

г. Владивосток                           11 апреля 2023 года

Судебная коллегия по уголовным делам Приморского краевого суда в составе:

председательствующего                    Арнаута С.Л.,

судей                                    Кудьявиной Г.И.,

                                          Данилочкиной Е.О.,

при секретаре                                        Ладыка А.Е.,

с участием прокурора                                    Хафоевой Г.Б.,

                                                                                           Ковалёвой М.С.,

адвоката                                      Семаль А.В.,

представившего удостоверение <...>, выданное <...>, ордер <...> от <...>,

адвоката                                       Бойко О.Л.,

представившей удостоверение <...>, выданное <...>, ордер <...> от <...>,

осужденного Горелова А.Е., участвовавшего посредством видеоконференц-связи,

    рассмотрела в открытом судебном заседании апелляционные жалобы адвокатов Семаль А.В., Бойко О.Л. в интересах осужденного Горелова А.Е. и осужденного Горелова А.Е. на приговор Первореченского районного суда <...> от <...>, которым

    Горелов Андрей Евгеньевич, родившийся <...> в <...>, не судимый,

    осужден: по ч.1 ст.201 УК РФ к 2 годам лишения свободы,

    по ч.8 ст.204 УК РФ к 8 годам лишения свободы, со штрафом в размере пятикратной суммы коммерческого подкупа в размере 11 000 000 рублей в доход федерального бюджета РФ.

    На основании ч.3 и ч.4 ст.69 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения наказаний, окончательно назначено Горелову А.Е. наказание в виде 09 лет лишения свободы, с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима, со штрафом в размере пятикратной суммы коммерческого подкупа в размере 11 000 000 рублей в доход федерального бюджета РФ.

    Мера пресечения – заключение под стражу – оставлена без изменения до вступления приговора суда в законную силу.

    Срок наказания Горелова А.Е. постановлено исчислять со дня вступления приговора в законную силу, с зачетом время содержания под стражей с <...> до <...> включительно, и с <...> до дня вступления приговора в законную силу, в соответствии с п.«а» ч.3.1 ст.72 УК РФ, из расчета один день за один день отбывания наказания в исправительной колонии строгого режима.

    Зачтено в срок лишения свободы время нахождения Горелова А.Е. под домашним арестом с <...> до <...> включительно в соответствии с ч.3.4 ст.72 УК РФ из расчета два дня за один день лишения свободы.

Приговором определена судьба вещественных доказательств, разрешен вопрос по аресту, наложенному на денежные средства Горелова А.Е.

    Заслушав доклад судьи Кудьявиной Г.И., выслушав адвокатов Семаль А.В., Бойко О.Л., осужденного Горелова А.Е., поддержавших доводы апелляционных жалоб и просивших приговор отменить, мнение прокуроров Хафоевой Г.Б. и Ковалёвой М.С., полагавших приговор оставить без изменения, апелляционные жалобы – без удовлетворения, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

Согласно приговору Горелов А.Е. осужден:

за злоупотребление полномочиями, то есть использование лицом, выполняющим управленческие функции в иной организации, своих полномочий вопреки законным интересам этой организации и в целях извлечения выгод и преимуществ для других лиц и нанесения вреда другим лицам, повлекшее причинение существенного вреда правам и законным интересам организации и охраняемым законом интересам общества и государства;

за коммерческий подкуп, то есть незаконное получение лицом, выполняющим управленческие функции в иной организации, денег за совершение действий в интересах дающего, если указанные действия входят в служебные полномочия такого лица либо если оно в силу своего служебного положения может способствовать указанным действиям, совершенное в особо крупном размере.

Преступления совершены в <...> края при изложенных в приговоре обстоятельствах.

В судебном заседании Горелов А.Е. виновным себя не признал.

В апелляционной жалобе и дополнениях к ней адвокат Семаль А.В. в интересах осужденного Горелова А.Е. не согласен с приговором, указывает, что приговор подлежит отмене ввиду несоответствия выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам уголовного дела, существенного нарушения уголовно-процессуального закона; неправильного применения уголовного закона; несправедливости приговора; считает, что суд в нарушение требований ст.252 УПК РФ изменил предъявленное Горелову А.Е. обвинение, не мотивировав свое решение.

Обращает внимание, что при описании преступного деяния по ч.1 ст.201 УК РФ суд первой инстанции не указал, какие права и обязанности (полномочия) по занимаемой должности использовал Горелов, выдвигая требования представителю ООО «...» об «обязательном приобретении» определённых товаров в ООО «...», напротив, указал об отсутствии в договоре от <...> положений, дающих представителю заказчика (Фонду капитального ремонта) право указывать подрядчику (ООО «...») конкретных поставщиков строительных материалов, т.е. Горелов заведомо выходил за пределы своих полномочий (прав), предусмотренных договором. Суд первой инстанции не конкретизировал, какие иные правовые акты (помимо договора), предоставляли Горелову право обращаться с подобными требованиями к представителю ООО «...», не дал оценки доводам защиты о квалификации действий по ч.1 ст.179 или ч.1 ст.330 УК РФ. Организационно-распорядительные функции Горелова распространялись только на Фонд, но не на ООО «...».

В приговоре не дана оценка исследованным в судебном заседании приказам и распоряжениям, изданным по Фонду, в то время как эти внутриорганизационные документы определяют конкретные полномочия сотрудников Фонда, в т.ч. и Горелова, при приемке выполненных работ по капремонту и оплате, а также порядок реализации этих полномочий.

Требования о заключении договора цессии между ООО «...» и ООО «...» также не подпадают под признаки объективной стороны преступления, предусмотренного ч.1 ст.201 УК РФ, т.к. не были обусловлены полномочиями осужденного в Фонде. Ни договор от <...> с ООО «...», ни другие правовые акты не содержат норм, позволяющих Горелову выдвигать такие требования. Горелов не выходил за пределы своих полномочий, предусмотренных договором, а не использовал их.

Выводы суда о размере ущерба, якобы понесенного ООО «...» в результате действий Горелова, содержат противоречия: суд сначала указал, что высказанные Гореловым требования лишали ООО «...» вознаграждения на сумму не менее 2616066 руб. 41 коп., рассчитанную как разница между стоимостью выполненных работ и ценой уступки требования, однако, в дальнейшем, суд пришел к выводу о причинении существенного ущерба в размере 4292642 руб. 41 коп. Также суд указал, что Горелов использовал свои полномочия.. . в целях.. . нанесения вреда ООО «...», хотя при описании умысла Горелова А.Е. такая преступная цель не была установлена.

В приговоре отсутствует описание последствий, квалифицированных судом как существенное нарушение прав и законных интересов ООО «...», не указаны признаки, по которым суд признал их существенными.

Исключив из описания преступного деяния такое последствие как «невозможность своевременной закупки… необходимого объёма... материалов, повлекшей невозможность выполнения... обязательств... по капитальному ремонту объекта...», суд первой инстанции не привел мотивированных выводов о том, в каком объёме, за какое количество работников и за какой период времени ООО «...» не были перечислены страховые взносы в ФСС и ПФ РФ, якобы, из-за действий Горелова; не приведены правовые нормы, на основании которых определены права ООО «...» по перечислению страховых взносов в названные внебюджетные фонды, т.е. выводы о предполагаемом нарушении законных интересов потерпевших не основаны на законе.

Выводы суда о том, что действия осужденного в отношении ООО «...» были обусловлены целью извлечения выгод и преимуществ в пользу третьего лица – ООО «...» и предоставления материальной выгоды данному юридическому лицу в размере 4292642 руб.41 коп. не мотивированы. Суд безмотивно отверг показания Горелова А.Е., свидетелей ФИО34, ФИО36 об отсутствии каких-либо отношений между Гореловым и ФИО34 до <...> <...> и отсутствии заинтересованности осуждённого в деятельности ООО «...»; вместе с тем, из их показаний следует, что взаимодействие между Фондом и ООО «...» по вопросу приобретения последним строительно-технической продукции у ООО «...» и её оплаты осуществлялось в <...> <...> года только по причине срыва ООО «...» сроков выполнения работ по капитальному ремонту многоквартирного дома по <...>, в <...> из-за отсутствия у исполнителя работ (ООО «...») необходимых материалов и невозможности их закупки из-за отсутствия средств на их своевременную оплату; ответственность за организацию капитального ремонта нес Фонд. Эти обстоятельства не отрицал представитель потерпевшего ФИО5 в судебном заседании, но его показания в этой части в приговоре не приведены и не получили судебной оценки.

Невыполнение ремонтных работ на указанном объекте в течение ряда лет по вине ООО «...» объективно подтверждено показаниями осуждённого, свидетелей ФИО36, ФИО29, ФИО30, ФИО31, текстом договора от <...>, приобщенной к материалам дела перепиской Фонда с ООО «...» с <...> о необходимости выполнения работ по договору и устранении существенных недостатков. Суд указал о не установлении их относимости к делу и не дал оценку. Между тем, данные доказательства подтверждали реальные мотивы взаимодействия осуждённого с представителем ООО «...» во второй половине <...> по указанным вопросам. Суд также неверно указал дату составления письма Фонда в адрес ООО «...» - <...>, хотя письмо было направлено в <...>, что имеет значение для установления долговременного характера проблем, связанных с реализацией указанного договора, что вынуждало руководство Фонда к принятию дополнительных мер. Данное письмо и другие приобщенные документы опровергают показания ФИО5 об окончании работ на данном объекте «в течение трёх месяцев», якобы, после того, как им разрешили приступить.

Суд необоснованно отказал в приобщении к делу и исследовании письменных обращений в Фонд от жильца <...>.<...> по <...> в <...> по вопросу систематического затопления атмосферными осадками его квартиры из-за бездействия подрядчика, чем ему причинен существенный ущерб. Суд не мотивировал вывод об отсутствии оснований для применения положений ст.39 УК РФ, т.к. во второй половине <...> Горелов действовал в состоянии крайней необходимости с целью устранения опасности, угрожающей правам лиц, являющихся собственниками помещений в данном доме, и правам ООО «...», а также интересам общества и самого Фонда, которые могли пострадать из-за срыва реализации программы капремонта многоквартирного дома (включая наложение штрафных санкций на Фонд).

В приговоре не приведены показания свидетелей ФИО32, ФИО16, ФИО30 о длительном невыполнении ООО "...» ремонтных работ на указанном доме, в том числе, из-за отсутствия финансов и кровельного материала, в приобретении которого содействие, в конечном итоге, оказал Фонд в лице главного инженера ФИО36.

Вывод о том, что вменённые действия противоречили интересам Фонда, не основан на приведённых в приговоре доказательствах, в частности, положениях Устава Фонда, поскольку целью Фонда являлось обеспечение своевременного проведения капитального ремонта общего имущества в многоквартирных домах; Фонд обязан был контролировать качество и сроки выполнения работ; завершение работ и обеспечение с этой целью необходимыми стройматериалами подрядной организации отвечало интересам Фонда и целям его деятельности.

Выводы суда о том, что осуждённый действовал в целях предоставления материальной выгоды только поставщику строительно-технической продукции, и о неполучении ООО «...» оплаты за выполненные и принятые работы по капитальному ремонту МКД, не основаны на фактических обстоятельствах и сделаны без учёта документов, подтверждающих взаиморасчеты между ООО «...» и ООО «...» по договору поставки от <...>, которые подтверждены счетами-спецификациями и актами сверки расчётов по данному договору. Между тем, данными доказательствами установлено, что в течение <...> ООО «...» приобрело у ООО «...» по указанному договору продукции строительно-технического назначения на общую сумму 5422354,6 руб. (заведомо больше, чем выручка ООО «...» за капремонт общего имущества МКД по <...>, в <...>). Данные поставки и были, в основном, оплачены договором цессии между организациями от <...>, указанным в приговоре. Такая возможность была предусмотрена пунктом 3.9 договора поставки от <...>.

Согласно показаниям представителя потерпевшего ФИО5 из общего объёма продукции, поставленной ООО «...» от ООО «...», на исполнение обязательств перед Фондом по договору капитального ремонта от <...> израсходованы материалы на сумму не более 700 тыс. руб.; остальные товары были использованы ООО «...» для выполнения обязательств перед другими заказчиками по другим объектам, а не на многоквартирный дом по <...>, в <...>. Эти показания подтвердили свидетели ФИО33, ФИО34, однако, в приговоре в этой части показания свидетелей не приведены и оценка им не дана.

Эти доказательства опровергают вывод суда первой инстанции о том, что ООО «...» в период с <...> по <...> приобрело у ООО «...» материалы, требующиеся при выполнении работ в рамках Договора от <...> на общую сумму 2600000 руб., якобы, по требованию осуждённого. На самом деле, более 60% указанного объёма товаров приобретены для иных целей, не связанных с деятельностью Фонда.

Таким образом, суд сделал немотивированный вывод о наличии заинтересованности осуждённого в договорных отношениях ООО «...» и ООО «...» без учёта установленных фактических обстоятельств этих отношений, выходящих за пределы компетенции Горелова А. Е. и интересов Фонда капитального ремонта, а также за пределы действия договора капитального ремонта МКД от <...> между Фондом и ООО «...».

Договору поставки между ООО «...» и ООО «...» от <...>, счетам-спецификациям, актам сверки расчётов по данному договору судом первой инстанции не дана оценка. Перечислив их в числе документов, изъятых в ходе обыска <...>, суд не привел их содержание.

Указав о том, что приобретение материалов производилось по требованию осуждённого, и, признавая достоверными показания ФИО5 о том, что он был вынужден закупать необходимые материалы в ООО «...», выполняя условия заключенного с Фондом капитального ремонта контракта по требованию главного инженера ФИО36, а не Горелова А.Е., суд не дал оценки обстоятельствам заключения указанного договора между ООО «...» и ООО «...», который предусматривал соответствующие поставки в течение всего <...>, что заведомо превышало срок, необходимый для завершения работ по договору от <...> между ООО «...» и Фондом; не установлена причинная связь между заключением и реализацией данного договора и действиями осуждённого Горелова А.Е.

Суд не проанализировал объемы и периодичность поставок, отражённые в счетах-спецификациях к договору, в то время как и осуждённый, и свидетель ФИО34 пояснили, что <...> по данному договору поставки производились для обеспечения выполнения работ на объектах, не связанных с деятельностью Фонда. Поставки товаров для капитального ремонта кровли дома по <...>, в <...> начались с июля <...> после достижения при посредничестве Фонда договорённостей между ООО «...» и ООО «...» о порядке погашения уже накопленного к тому моменту долга ООО «...» перед ООО «...» (более 1,2 млн. руб.). Именно в рамках этих договорённостей впоследствии и был заключён договор цессии, инициатором чего являлся руководитель ООО «...» ФИО34, который опасался, что из-за наличия долгов у ООО «...» и обременения этими долгами расчётного счёта организации (о чём ему сообщал ФИО5), ООО «...» не выполнит договорённостей, достигнутых с ООО «...» при посредничестве Фонда. Данное обстоятельство подтверждается показаниями ФИО34, ФИО36, записями телефонных переговоров ФИО34 и ФИО5.

В приговоре приведены показания свидетеля ФИО36, о том, что Горелов сообщил ему, что.. .в случае отказа ФИО5 от исполнения требований о заключении договора цессии, Фонд не перечислит денежные средства за выполненные работы. Однако, в протоколе судебного заседания такие показания свидетеля не зафиксированы.

Знаменский при переговорах с ФИО5 отрицал осведомлённость осуждённого и ФИО36 о деталях готовящегося договора цессии, утверждая, что это его инициатива, обусловленная долговыми проблемами ООО «...» перед третьими лицами.

Исполнение обязательств между Фондом, ООО «...» и ООО «...» посредством договора цессии соответствует положениям п.п. 1 и 2 ст.313 ГК РФ и не нарушало законных прав ООО «...». Таким образом, согласование данного договора А.Е. Гореловым не являлось противоправным.

Подпункт 2 пункта 2 ст.313 ГК РФ предусматривает принятие кредитором (ООО «...») исполнения, предложенного за должника (ООО «...») третьим лицом (Фондом), если такое третье лицо подвергается опасности утратить свое право на имущество должника вследствие обращения взыскания на это имущество.

Как установлено в судебном заседании, в том числе показаниями Горелова А.Е., подобная опасность в отношении имущественных прав, связанных с ООО «...», существовала: в <...> года на имущественные права ООО «...» - его дебиторскую задолженность в Фонде в размере более 8 млн. руб. было обращено взыскание по сводному исполнительному производству (...), вследствие чего Фонд и ООО «... ...» утратили права на денежные средства в этом объёме. В случае повторения подобной ситуации в <...> <...> и ООО «...» утратили бы возможность исполнить обязательства ООО «...» перед ООО «...». В связи с этим Фонд имел законное право предложить ООО «...» исполнение обязательств за ООО «...» даже при отсутствии согласия последнего.

ФИО5 и Горелов осознавали такую опасность, что подтверждается телефонными переговорами между ними от <...>, при этом, Горелов отрицал свое участие в выработке условий договора цессии. Наличие опасности обращения взыскания на имущественные права ООО «...» ввиду просроченных долгов организации в данный период подтверждается перепиской с ИП ... и ООО «...», а также показаниями руководителя последнего - ФИО35 (...). Совокупный просроченный долг ООО «...» только перед этими двумя кредиторами превышал 5 млн. руб., что больше, чем выручка за капитальный ремонт кровли МКД по <...>, в <...>.

Указанные обстоятельства объективно требовали заключения договора цессии, поскольку расчёты между ними по договору поставки от <...> без уступки права требования были затруднены. Материальную выгоду получили оба юридических лица, поэтому вывод о нарушении прав ООО «...» не основан на фактических обстоятельствах.

Суд оставил без внимания ложное утверждение представителя потерпевшего ФИО5 о том, что какие-либо договоры между ООО «...» и ООО «...» не заключались. При этом, ФИО5 не отрицал, что мог быть договор, о котором ему не известно. Это объясняется тем, что ФИО5 не являлся в тот период руководителем ООО «...». Заключение и исполнение указанного договора подтвердили свидетели ФИО34 и ФИО33, однако, эти показания в приговоре не приведены.

Перечисленные нарушения привели суд к необоснованным выводам о принуждении Гореловым А.Е. ООО «...» к приобретению строительно-технической продукции у ООО «...»; обстоятельства, изложенные в приговоре, противоречат показаниям представителя потерпевшего ФИО5, который отрицал личное общение с осуждённым по вопросам взаимоотношений ООО «...» и ООО ...» вплоть до <...> г., в том числе, не сообщал о личной встрече с Гореловым А.Е. <...> г., указанной в приговоре.

Представитель потерпевшего сообщил о давлении на него со стороны ФИО36 а не Горелова. Более того, он уточнил, что события имели место в <...> г., т.е. до назначения Горелова А.Е. на должность генерального директора Фонда, а потому, не находились в причинной связи с действиями осуждённого.

В приговоре не указано, в чем выразились неточности в показаниях представителя потерпевшего ФИО5, каким образом они уточнены. Вместе с тем, обстоятельства, касающиеся принуждения ООО «...» к приобретению материалов у ООО «...» имеют существенное значение, т.к. вменены осуждённому как событие преступления и их установление входит в предмет доказывания согласно п.1 ч.1 ст.73 УПК РФ.

Суд необоснованно критически отнесся к показаниям свидетелей Обревко при оценке показания свидетеля ФИО33 о передаче ей требований о заключении договора цессии ФИО30 и ФИО32, которые отрицали, что им известны конкретные обстоятельства приобретения материалов ООО «...» и расчета за них. Также судом не принято во внимание, что свидетель ФИО33 давала и иные ложные показания, отрицая заключение ООО «...» ранее договоров цессии с иными поставщиками, в то время, как свидетель ФИО35 подтвердил, что договор цессии и перевода долга между ООО «...» и ООО «...» заключался по инициативе ФИО5 и с участием ФИО33. Вместе с тем, суд отверг показания ФИО35

Показания свидетеля ФИО33 о том, что до <...> между ООО «...» и ООО «...» проблем не возникало, опровергаются постановлением судебного пристава-исполнителя от <...> об обращении взыскания на дебиторскую задолженность ООО «...» по сводному производству, одним из кредиторов по которому являлось ООО «...», что также подтверждается показаниями свидетеля ФИО34, актами сверки расчетов по договору между ними.

Таким образом, суд установил объективную сторону преступления, предусмотренного ч.1 ст.201 УК РФ на основании противоречивых доказательств.

Признав доказанной невозможность своевременного перечисления страховых взносов в ФСС и ПФР вследствие действий Горелова, не указав размер и период образования задолженности, суд оставил без внимания постановление судебного пристава-исполнителя от <...> об обращении взыскания на дебиторскую задолженность ООО «...» по сводному исполнительному производству, кредиторами по которому являлись, в т.ч. указанные внебюджетные Фонды; наличие причинной связи между действиями осужденного и названными неконкретизированными последствиями не мотивировано.

Договор цессии не был безвозмездным для ООО «...»; цена уступки требования по договору составляла 1676576 руб., данная сумма являлась обязательством ООО «...» перед ООО «...», не отрицалась ООО «...», ФИО34 предлагал ФИО5 возместить долг денежными средствами или продукцией, что подтверждается записью переговоров ФИО34 и ФИО5.

Суд не дал оценку этому и не мотивировал, какие препятствия имелись для получения указанной суммы у ООО «...» и использования её для погашения задолженности перед внебюджетными Фондами. Из показаний ФИО5 и ФИО33 следует, что ООО «...» по своему усмотрению использовало свое имущественное право по договору с ООО «...» для приобретения после <...> стройматериалов, в том числе, на большую сумму, что подтверждается актами сверки взаиморасчетов.

В обоснование своих выводов суд сослался на договор цессии <...> от <...>, между тем, письмом от <...> данный договор ООО «...» отозван из Фонда как недействительный, следовательно, он не порождал правовых последствий; платежное поручение <...> от <...> о перечислении денежных средств в ООО «...» составлено на основании договора <...> от <...>, что не подтверждено приведенными в приговоре доказательствами.

Относительно осуждения Горелова по ст.204 УК РФ - показания свидетелей ФИО14 и ФИО25, на которые ссылается суд первой инстанции, подтверждают только факт передачи денежных средств без указания на мотивы осуждённого. ФИО25 в оглашённых показаниях - при дополнительном допросе <...> заявил, что не знает, для каких целей передавал деньги Горелову. Этим показаниям оценка не дана. ФИО14 и ФИО25 не опровергли информацию о наличии у Фонда проблем в организации деятельности, требовавших значительных финансовых затрат для их решения, а также о недостаточности для этого размера бюджетной субсидии, выделяемой Фонду.

Показания Горелова о причинах, побудивших Горелова А.Е. изыскивать источники дополнительного финансирования, а также о целях расходования денежных средств, подтверждаются показаниями свидетелей ФИО16, ФИО22, ФИО11, ФИО27, ФИО23 и других. Суд не привел мотивированных выводов о том, из каких источников были привлечены наличные денежные средства около 1 млн. руб., направленные Гореловым в <...> на материально-техническое обеспечение деятельности Фонда, на благотворительные цели от имени Фонда, и какими доказательствами опровергаются показания Горелова об источниках этих средств.

      Показания свидетелей ФИО16 и ФИО37 в приговоре приведены неполно, в частности, о причинах привлечения дополнительных финансовых ресурсов Гореловым, а также ФИО37 о том, что осужденный сообщал ему о попытках привлечь «спонсоров» для финансирования мероприятий, организованных им в интересах Фонда и подшефной коррекционной школы-интерната.

Приговор содержит противоречия в части описания умысла Горелова А.Е. на получение коммерческого подкупа и выводов суда первой инстанции, содержащихся в описательно-мотивировочной части.

Так, согласно приведённому в приговоре описанию преступления, предусмотренного ч.8 ст.204 УПК РФ, Горелов осуждён за незаконное получение денежного вознаграждения «за способствование.. . в заключении.. . договоров с ООО «...» и за обеспечение беспрепятственной приёмки выполненных работ, что не соответствует положениям п. 4 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от <...> <...> «О судебной практике по делам о взяточничестве и иных коррупционных преступлениях» о том, что в способствование в силу своего служебного положения совершению действий (бездействию) в пользу дающего или представляемых им лиц выражается в использовании получателем авторитета иных возможностей занимаемой должности для оказания любого влияния на других лиц в целях совершения ими указанных действий (бездействия) по службе, например путем просьб, уговоров, обещаний, принуждения и др. Таким образом, оговорённое сторонами способствование в совершении действий иными лицами не предполагает совершение самим получателем подкупа действий, непосредственно входящих в его полномочия. От него лишь требуется влияние в какой-либо форме на других лиц в процессе взаимодействия с ними по вопросам своей управленческой компетенции. Использование в этих целях личных знакомств, связей и т.п. факторов, не связанных с управленческой деятельностью лица, получающего вознаграждение, не квалифицируется как коммерческий подкуп (пункт 4 вышеуказанного Постановления).

Суд пришёл к выводу о том, что осуждённому «не требовалось вовлечение в совершение преступлений подчинённых ему сотрудников, а достаточно было лишь выполнение ими своих трудовых обязанностей». Таким образом, суд признал доказанным, что Горелов не воздействовал и не намеревался влиять на сотрудников Фонда, Министерства ЖКХ края и администрации <...> в целях совершения ими действий либо бездействия в рамках их компетенции в интересах ООО «...». Поскольку в приговоре отсутствуют мотивированные выводы о том, на каких лиц и в какой мере за обещанное и переданное вознаграждение мог и должен был оказать влияние Горелов с использованием авторитета и иных возможностей занимаемой должности, осуждение его за «получение... денег за совершение действий», которым он силу своего служебного положения может способствовать», является необоснованным.

Кроме того, признавая Горелова виновным одновременно в совершение действий... которые входят в служебные полномочия.. . либо которым мог и должен был способствовать в силу своего служебного положения, суд не указал и не разграничил их.

Суд не дал оценку исследованным нормативным актам: «Регламенту бизнес-процесса Б1 «Проведение Региональным оператором электронного аукциона на оказание услуг и (или) выполнение работ по капитальному ремонту общего имущества в многоквартирном доме», утверждённому приказом генерального директора Фонда <...>п от <...>, «Регламенту бизнес-процесса А8 по исполнению.. . Региональным оператором приёмки работ по капитальному ремонту общего имущества в многоквартирных домах... и их оплаты», утверждённому приказом генерального директора Фонда <...>од от <...>, Регламенту бизнес-процесса В6 «Исполнение Региональным оператором платёжных операций», утверждённому приказом генерального директора ФПК <...>п от <...>, которые устанавливали конкретные служебные полномочия осуждённого в тех сферах деятельности, в которых совершено предполагаемое коррупционное преступление; не описаны действия иных лиц, которым осуждённый мог способствовать в силу своего служебного положения. Показания свидетелей ФИО14, ФИО25 и иных лиц также не содержат указание о том, какие конкретно действия, согласно договоренностей, входящие в служебные полномочия осуждённого, он должен был совершить, либо совершению каких конкретных действий (бездействия) иными лицами он мог и должен был способствовать в силу своего служебного положения за коммерческий подкуп.

В описании преступления указано единственное решение, за способствование в принятии которого Горелову А.Е. передан коммерческий подкуп - заключение договора от <...> с ООО «...», при этом, отсутствуют сведения о том, на каких лиц в рамках данного преступного умысла осуждённый мог оказать влияние с использованием авторитета и иных возможностей занимаемой должности, в чём должно было заключаться это влияние; кроме того, суд фактически исключил подобное влияние со стороны осуждённого на лиц, с которыми он взаимодействовал в рамках трудовой функции. Свидетели ФИО36 ФИО16, ФИО38 и другие показали, что заключение указанного договора явилось результатом регламентированной закупочной процедуры, проведённой в форме электронного аукциона, в которой на каждом этапе участвовало значительное количество как сотрудников Фонда, так и представителей <...>, а также работников ООО «...» (оператора электронной площадки). Текущий контроль за соблюдением регламентированного порядка закупочной процедуры осуществляло УФАС РФ по краю; в проведении аукциона и подведении его итогов, заключении договора по итогам аукциона на электронной площадке осуждённый участия не принимал. Он лишь фиксировал для управленческого учёта договорные отношения, подписывая бумажный дубликат уже заключённого договора. Свидетель ФИО24 подтвердил отсутствие возможностей у Фонда влиять на выбор участников аукциона.

Признав доказанным отсутствие влияния Горелова А. Е. на подчинённых и иных лиц в преступных целях, суд фактически исключил возможность с его стороны способствования в принятии решения о заключении договора от <...> с ООО «...».

Свидетель ФИО14 также не пояснил, какие действия должен был предпринять осуждённый за незаконное вознаграждение с использованием своих полномочий или иных возможностей служебного положения с целью обеспечения победы ООО «...» в аукционе, по результатам которого был включён договор от <...>.

Аналогичное нарушение допущено судом первой инстанции при формулировании выводов о получении подкупа «за обеспечение беспрепятственной приёмки.. . выполненных работ, а также за регулярную и незамедлительную оплату.. . стоимости работ».

Суд первой инстанции не описал, какие конкретные действия (бездействие), входящие в служебные полномочия осуждённого, он должен был совершить, либо совершению каких конкретных действий (бездействия) иными лицами он мог и должен был способствовать в целях обеспечения беспрепятственной приёмки выполненных работ, а также «регулярной и незамедлительной оплаты.. . стоимости работ».

Между тем, исследованными доказательствами установлено, что приёмка выполненных работ осуществлялась межведомственными комиссиями, создаваемыми в порядке, установленном названными нормативно-правовыми актами. Таким образом, перечень действий, за совершение которых (либо за способствование в совершении которых иными лицами) осуждённый мог получить незаконное вознаграждение, определялся этими документами, не получившими судебную оценку.

Суд первой инстанции не мотивировал отказ в квалификации действий Горелова А. Е. по ч.4 ст. 159 УК РФ, исходя из разъяснений, данных в абзаце 2 п. 24 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от <...> <...> «О судебной практике по делам о взяточничестве и об иных коррупционных преступлениях». Отсутствие у осуждённого служебных полномочий и должностного положения, которые позволяли бы «способствовать.. . в заключении.. . договора с ООО «...», равно как и обеспечить «беспрепятственную приёмку выполненных работ», «регулярную и незамедлительную оплату стоимости работ», что частично подтвердил и свидетель ФИО14, который пояснил, что на аукционную процедуру тяжело повлиять, возможно только лично пообщаться с потенциальными подрядчиками - кому участвовать, а кому нет, т.е. возможно только использование Гореловым личных связей и знакомств с другими участниками рынка в интересах ООО «...», что в соответствии с разъяснениями, данными в п. 4 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от <...> <...> «О судебной практике по делам о взяточничестве и об иных коррупционных преступлениях». не образует объективную сторону коммерческого подкупа.

Описание умысла осуждённого не основано на исследованных в судебном заседании доказательствах. Согласно приговору (абзац 2 снизу на листе 7, абзац 3 на листе 8 копии :иговора), денежные средства в общем размере 2,2 млн. руб., якобы, получены Гореловым через посредника ФИО25 за способствование в заключении договора от <...> с ООО «...» и «за обеспечение беспрепятственной приёмки выполненных работ и их регулярную и незамедлительную оплату» по данному договору, в то время как свидетель ФИО14 пояснил, что договорённости о взаимодействии с ФИО25 за вознаграждение были достигнуты ещё в <...> при проведении электронного аукциона на заключение договора по капитальному ремонту общего имущества МКД стоимостью 134,5 млн. руб. Впоследствии договорённости были подтверждены в августе того же года в ходе закупочной процедуры по заключению нового договора стоимостью около 55 млн. руб. (договор от <...>).

Условия данных договорённостей о передаче ФИО25 вознаграждения в размере 5% от стоимости выполненных работ распространялись «на все.. . договоры с Фондом... и на договоры субподряда с другими организациями». Это подтверждается и описанием, приведённым в абзаце 2 на листе 7 копии приговора. Также свидетель пояснил, что при передаче вознаграждения ФИО25 в общем размере 2200000 руб. он «не разделял» договоры от <...> и от <...>, поскольку они реализовывались одновременно и включались в договорённости, достигнутые с ФИО25, как и другие договоры, реализованные в этот период в сфере капитального ремонта общего имущества МКД, включая договоры субподряда.

При таких обстоятельствах суд не мотивировал свой вывод о передаче всего вменённого объёма предполагаемого коммерческого подкупа за некие действия, связанные с заключением и выполнением только одного договора с Фондом (а не нескольких договоров с несколькими организациями, как утверждает ФИО14). При этом суд не обосновал отказ от конкретизации размера предполагаемого подкупа за действия, связанные с заключением и реализацией одного договора - от <...>, хотя этот размер не мог составлять 2 200000 руб. при обстоятельствах, указанных ФИО14, которые не получили судебной оценки.

При установленных в судебном заседании обстоятельствах квалификация всех вменённых осуждённому действий по получению вышеуказанного объёма денежных средств как единого продолжаемого преступления противоречит разъяснениям, данным в п. 21 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от <...> <...> «О судебной практике по делам о взяточничестве и об иных коррупционных преступлениях».

Показаниями ФИО14 и другими доказательствами подтверждается, что передача им ФИО25 денежных средств в течение <...> гг. была обусловлена разными обстоятельствами, связанными с реализацией разных договоров, и не только с Фондом. В частности, после переговоров с ФИО25 в <...> г., первый раз необходимость обратиться к ФИО25 за содействием в оплате работ, выполненных на одном из домов, возникла в середине <...> г., когда произошла задержка оплаты счёта, вставленного Фонду <...> г.

Это подтвердил и ФИО25, прояснив, что <...> г. в Фонд от ООО «ВостокБизнесСтрой» поступили документы на оплату выполненных работ, в связи с чем он вступил в переговоры с ФИО5 о передаче последним денежных средств. Эти обстоятельства подтвердил и свидетель ФИО36 Из приобщенных по ходатайству защиты документов следует, что в <...> ООО «...» выставило Фонду счета на оплату работ, выполненных исключительно по договору от <...> (а не по договору от <...>, указанному судом при описании преступления). Данное обстоятельство ФИО14 в суде не отрицал.

При этом хронологически обстоятельствам, изложенным ФИО14, соответствовала оплата счёта <...> от <...> за выполнение работ на МКД по <...>, в <...>, которая произведена Фондом <...>. Этому предшествовало перечисление ФИО14 <...> на счёт ФИО26 денежных средств в размере 300 тыс. руб. Как следует из оглашённых показаний ФИО14 менно после перечисления такой суммы через несколько дней счёт ООО «...» был оплачен Фондом. Свидетель ФИО27 подтвердил, что в этот период занимал ФИО14 денежные средства в указанных целях.

Таким образом, денежные средства в <...> года перечислялись ФИО14 не за способствование в заключении договора от <...> с ООО «...» и не «за обеспечение беспрепятственной приёмки выполненных работ и их регулярную и незамедлительную оплату» по данному договору. Целью передачи данных денежных средств явилось устранение препятствий в оплате части работ, выполненных по договору от <...> - на МКД по <...>, в <...>.

При этом в показаниях ФИО14, ФИО25, ФИО27, ФИО36 не конкретизируется, какие действия обещал выполнить, выполнил или мог выполнить Горелов А. Е. в целях устранения таких препятствий.

Из приобщённых к делу сведений в табличной форме следует, что <...> ООО «...» погасило Фонду задолженности по неустойкам на общую сумму 150 234 руб.

Свидетели ФИО16 и ФИО32, ФИО27, ФИО24 подтвердили показания Горелова о том, что в периоды переговоров с подрядчиками о выплате неустоек представители Фонда иногда увязывали оплату выставленных подрядчиками счетов с оплатой Фонду названных задолженностей. Суд первой инстанции в приговоре эти показания не привел и оценку им не дал, что повлияло на выводы суда.

Это относится и к событиям, связанным с передачей денежных средств ФИО14 ФИО25 в размере от 250 до 500 тыс. руб., имевшей место <...>. Обращение к ФИО25 и передача ему денежных средств <...> имели целью содействие в оплате выполненных ООО «...» работ со стороны другого подрядчика - ООО «...» по иному договору.

Более того, как следует из ответа Фонда на адвокатский запрос правоотношения по договору от <...> с ООО «...» прекратились <...> после полного выполнения сторонами взаимных обязательств. Передачи денежных средств ФИО14 ФИО25 в <...> и <...> не могли преследовать те преступные цели, которые указаны в описании преступления.

Денежные средства передавались ФИО14 <...> и <...> с разными целями - для обеспечения выполнения обязательств перед ним со стороны разных организаций (Фонда и ООО «...») по разным договорам. При этом оба события не относились к заключению и исполнению договора от <...>. Суд первой инстанции не мотивировал квалификацию этих событий как единого продолжаемого преступления.

Суд признал достоверными показания ФИО14 в суде о размере суммы, переданной <...> ФИО25, вместе с тем, после явки с повинной через непродолжительное время после предполагаемого преступления свидетель сообщал о меньшей сумме - 250 тыс. руб.; при этом судом не дана оценка стенограмме телефонных переговоров ФИО14 и ФИО27, зафиксированных при ОРМ <...>, не дана оценка тому обстоятельству, что ФИО27 занимал денежные средства ФИО14 в <...> г., то есть почти за год до описываемой передачи денежных средств ФИО14 ФИО25 <...>.

Суд не привел в приговоре и не дал оценку показаниям ФИО25 от <...> о том, что в период с <...> года ФИО14 и ФИО25 встречались с целью передачи денежных средств неоднократно и признал, что денежные средства в сумме 500 тыс. руб. переданы ФИО14 ФИО25 именно за один раз <...>.

Суд первой инстанции не привёл в приговоре значительную часть показаний свидетелей ФИО14 и ФИО25 об обстоятельствах, имеющих значение для предмета доказывания, не проверил их и не дал оценку с учётом доказательств, исследованных по ходатайствам защиты; пришел к выводу, что у свидетелей не имелось причин для оговора Горелова в то время как они могли быть освобождены от уголовной ответственности только при условии осуждения Горелова А. Е. на основании их показаний за получение коммерческого подкупа, что свидетельствует о их заинтересованности в деле.

Наличие признаков преступных договорённостей (п. «а» ч.2 ст. 178 УК РФ) ФИО14 и ФИО25 между собой, а также с другими свидетелями (...) с целью ограничения конкуренции на рынке услуг по капитальному ремонту общего имущества многоквартирных домов усматривается из установленных в судебном заседании обстоятельств, не все из которых нашли отражение в приговоре.

Наличие собственного интереса ФИО25 во взаимоотношениях с ФИО14 подтверждается показаниями свидетеля ФИО26 выпиской с его банковского счёта, на который зачислены деньги, перечисленные ФИО14. ФИО26 воспринимал данные поступления как инвестиции ФИО25 в предпринимательскую деятельность ООО «...» и впоследствии рассчитывался с ФИО25, возмещая ему «инвесторский долг». Из поступивших на счёт ФИО26 от ФИО14 600 тыс. руб., в виде наличных сняты денежные средства только в размере 315 тысяч (с учётом возврата 100 тыс. руб. обратно на счёт), остальные использованы по усмотрению ФИО26, в том числе 100 тыс. руб. переведены в безналичной форме ФИО25, который в этот период находился в Королевстве Тайланд, что опровергают вменённый осуждённому механизм получения наличных денежных средств в размере 600 тыс. руб. с использованием банковского счёта ФИО26

Также доказательством собственного корыстного интереса ФИО25 во взаимоотношениях с ФИО14 является содержание переговоров последнего с ФИО5 предположительно 20 и <...>, где Хлестунов сообщает о передаче ФИО25 через представителей ООО «...» уже на тот момент суммы в размере 500 тыс. руб. При этом ФИО14 жалуется, что передача данной суммы не повлияла на отношение Фонда к ООО «...» и ставит под сомнение целесообразность дальнейших финансовых отношений с ФИО25. В совокупности с оглашёнными показаниями ФИО25, в том числе о неоднократных встречах с ФИО14 в период с <...> гг. с целями получения от него денежных средств данные обстоятельства опровергают выводы суда о взаимосвязи интересов ФИО25 с потребностями Горелова и об отсутствии у ФИО25 собственных корыстных интересов в описываемых событиях.

Суд признал доказанным передачу <...> ФИО14 через ФИО25 части коммерческого подкупа Горелову за способствование в заключении договора от <...> с ООО «...» и за обеспечение приемки выполненных работ и их регулярную и незамедлительную оплату по данному договору, при этом, оставлены без внимания обстоятельства, в том числе, подтвержденные свидетелем ФИО14, о том, что в данный день передача денежных средств была обусловлена иными обстоятельствами, связанными с реализацией иного договора – с ООО «...», а не с Фондом.

Суд отверг показания осуждённого и подтвердившего их свидетеля ФИО11 относительно невозможности присутствия Горелова А.Е. в указанные судом время и месте передачи денежных средств в виде коммерческого подкупа, исходя из зафиксированного документально маршрута его передвижения и протяжённости этого маршрута; фактическое расстояние от <...> проспекте, а также от них до <...>ёва (конечной точки маршрута) существенно превышает обозначенную в путевом листе протяжённость маршрута. Изменение маршрута в путевом листе влияло на реальный пробег вверенного ему транспортного средства и на реальный расход автомобильного топлива, текущий контроль за которыми осуществлял непосредственный начальник свидетеля ФИО27 Показания свидетеля в этой части в протоколе не приведены. Суд безмотивно отказался исследовать данные, полученные из открытых источников (ресурс «...»), о фактическом расстоянии, которое должен был преодолеть Горелов при обстоятельствах, признанных доказанными в части получения им коммерческого подкупа <...>, и которое существенно превышает указанное в путевом листе (<...> км).

Признавая недостоверными показания свидетеля ФИО28 о нахождении осуждённого дома с ребёнком примерно с 13 часов <...>, суд не привёл доказательств, опровергающих их. Показания супругов Гореловых об указанных событиях подтверждены содержанием их телефонной переписки, а также данными, содержащимися в памяти мобильного телефона свидетеля ФИО28; показания свидетеля ФИО25, на которые сослался суд, ничем не подтверждены. Это же относится и к событиям <...>. Суд не дал оценку факту обнаружения в жилище ФИО25 <...> (через неполную неделю после событий <...>) многомиллионых денежных сумм, что опровергает выводы суда об отсутствии доказательств самостоятельности действий ФИО25 исключительно в своих интересах.

Относительно событий <...> суд первой инстанции отверг доказательства защиты об алиби, поскольку они, якобы, относятся к иному временному промежутку, не вменённому Горелову А. Е. При этом не получили оценки показания осуждённого и свидетеля ФИО28, которые объективно подтверждаются телефонной перепиской, обменом фотоизображениями между супругами. Горелов после 12 часов не мог находиться в служебном помещении Фонда.

Результаты ОРД, полученные в ходе наблюдения <...>, подтверждают только факт встречи осуждённого с ФИО25, что не отрицал и Горелов; ссылаясь на протокол осмотра полученных результатов, суд не указал конкретный фрагмент видеозаписи, где была зафиксирована передача денежных средств Горелову. При этом, суд первой инстанции не принял во внимание, что в предъявленном обвинении, поддержанном государственным обвинителем, события <...> не соответствуют периоду совершения преступления, указанному стороной обвинения (с <...> по <...>).

В приговоре утверждается, что обнаруженные при обыске жилища ФИО25 «многочисленные служебные документы Фонда...» якобы доказывают обстоятельства совершённого преступления. Суд необоснованно назвал «служебными документами Фонда...» табличные данные, хотя они не имеют признаков изготовления в Фонде (официальных реквизитов и т.п.).

Кроме того, копии реальных внутриорганизационных документов Фонда (служебных записок), изъятых у свидетеля и датированных первой половиной <...> года, не имеют отношения к предмету доказывания по вменённому деянию. Суд не мотивировал вывод об относимости этих доказательств к событиям, имевшим место в связи с заключением и исполнением договора от <...>, который был исполнен до <...>. Вместе с тем, данные доказательства являются подтверждением версии о заключении ФИО25 договорённостей с хозяйствующими субъектами об ограничении конкуренции на рынке услуг по капитальному ремонту МКД, для чего подобные сведения были необходимы.

Суд первой инстанции назначил осуждённому чрезмерно суровое наказание, не соответствующее его личности и обстоятельствам вменённых деяний; не привел мотивы, почему, по которым не может быть назначена иная мера наказания.

Одно из преступлений относится к преступлениям средней тяжести, совершено впервые, при отсутствии отягчающих обстоятельств. При назначении наказания за второе преступление, являющееся особо тяжким, не учтены конкретные обстоятельства совершения преступления - фактически за расходование денежных средств, полученных из незаконного источника, на общественно значимые цели (улучшение условий труда подчинённых сотрудников, а также благотворительную помощь социальному учреждению для детей-сирот и оставшихся без попечения родителей, с особенностями развития) Горелов получил длительный срок лишения свободы в исправительной колонии строгого режима; данные обстоятельства не опровергнуты стороной обвинения, но не повлияли на решение о назначенном наказании.

Описание преступного деяния, вмененного осужденному и признанное доказанным, не соответствует диспозиции ч.8 ст.204 УК РФ. Так, в приговоре действия Горелова квалифицированы как коммерческий подкуп, т.е. незаконное получение … денег», в то время как, в отличие от установленных судом обстоятельств, коммерческий подкуп является преступным действием, заключающимся в незаконном получении денег, имущества и т.п.

Суд описал коммерческий подкуп как предмет посягательства - денежную сумму, полученную осужденным при посредничестве ФИО25, т.е. описание преступного деяния не соответствует норме уголовного закона, по которой оно квалифицировано, поскольку согласно разъяснениям, данных в п.п.10,11 постановления Пленума Верховного Суда РФ <...> от <...> «О судебной практике по делам о взяточничестве и об иных коррупционных преступлениях», коммерческий подкуп – это получение незаконного вознаграждения, а не само вознаграждение (не как предмет посягательства).

Выводы суда о корыстном мотиве относительно обоих преступлений, за которые осужден Горелов, не мотивированы, показания Горелова, из которых следует, что он действовал, исходя из так называемых «ложно понятых интересов» Фонда, не опровергнуты. Просит приговор отменить и уголовное дело вернуть прокурору <...> для устранения существенных недостатков, препятствующих вынесению итогового решения; меру пресечения в отношении Горелова отменить.

Также суд первой инстанции принял ошибочное решение в части сохранения ареста, наложенного на весь объем денежных средств, изъятых при обыске жилища семьи Гореловых, в то время как суду были представлены доказательства, что денежные средства являются общим имуществом супругов. Взыскание могло быть обращено только на долю осужденного в общем имуществе. Кроме того, в соответствие со ст.446 ГПК РФ взыскание не может быть обращено на деньги на общую сумму не менее установленной величины прожиточного минимуму должника и лиц, находящихся у него на иждивении. Для осужденного в настоящее время эта сумма составляет 15172 руб. для детей – 13501 руб. на каждого.

Адвокат Бойко О.Л. в апелляционной жалобе и дополнении к ней не согласна с приговором и указывает, что нарушен порядок возбуждения уголовного дела; уголовное дела возбуждены по признакам преступлений, предусмотренных ч.1 ст.286 УК РФ и ч.6 ст.290 УК РФ, осужден же Горелов за преступления, находящиеся в главе 23 УК РФ; в материалах уголовного дела отсутствуют заявления руководителя коммерческой или иной организации, которой причинён вред, о возбуждении уголовных дел.

Результаты ОРМ, проведенных УФСБ, являются недопустимыми доказательствами, т.к. ОРМ проводились в отношении других лиц, а не Горелова и ФИО25; ОРМ с участием ФИО5 «Опрос» проведено <...>, т.е. после заключения ООО «...» договора уступки с ООО «...» (<...>), т.е. на момент заключения договора эти условия не существовали.

Постановление ОРМ «Наблюдение» от <...> вынесено не в рамках настоящего уголовного дела, а в рамках материала ОРД о возможных противоправной деятельности неустановленных сотрудников Фонда, в отношении ФИО14 по местам его пребывания сроком на 180 дней.

В уголовном деле отсутствует постановление о проведении ОРМ «Наблюдение», в ходе которого, якобы, была зарегистрирована встреча Горелова и ФИО25 <...>; о том, что на данной встрече присутствовал и Хлестунов в приговоре не указано. Кроме того, выявив в ходе ОРМ факт получения коммерческого подкупа, сотрудники УФСБ не пресекли его незаконные действия, если таковые имели место.

Приговор не содержит ссылок на документы, в которых были бы определены полномочия Горелова давать указания юридическим лицам заключать какие-либо договоры, а потому не понятно, какие свои полномочия генерального директора Горелов использовал вопреки интересам Фонда при заключении договора цессии между ООО «...» и ООО «...»; не приведены доказательства, что Горелов давал указания генеральному директору ООО «...» ФИО15 заключать договор цессии; ФИО5 не являлся лицом, уполномоченным заключать какие-либо договоры и обстоятельства заключения договора цессии ему не были известны. Вывод суда о том, что Горелов принудил ФИО5 к заключению этой сделки является необоснованным, т.к. ФИО5 договор не заключал. Договор цессии не повлек причинение существенного вреда кому-либо, а потому в действиях Горелова отсутствует состав преступления, предусмотренного ч.1 ст.201 УК РФ.

Осуждение по ч.8 ст.204 УК РФ также является незаконным.

Получение денег в качестве коммерческого подкупа за способствование в заключении договора не может иметь место, поскольку Горелов не являлся членом аукционной комиссии, участие в ней не входило в его служебные полномочия; в служебные полномочия не входили также действия по обеспечению беспрепятственной приемки выполненных работ, соответственно, получение коммерческого подкупа за эти действия также не могло иметь место; договор № <...> от <...> заключен на основании протокола рассмотрения заявок на участие в электронном аукционе № <...> от <...>; п. 6 договора не установлена обязанность Фонда производить регулярную и незамедлительную оплату выполненных работ.

Кроме того, исходя из фабулы ст.204 УК РФ незаконное получение коммерческого подкупа должно иметь место до совершения действий, за которые он получен. Из установленных судом обстоятельств следует, что договор, за содействие в заключении которого, якобы, оплачен коммерческий подкуп, заключен <...>, а подкуп выплачен через 8 месяцев, а потому в действиях Горелова отсутствуют признаки преступления.

Суд не проверил должным образом показания свидетеля ФИО25, явку которого обвинение не обеспечило в судебное заседание, не дал оценку его действиям по завладению денежными средствами свидетеля ФИО14 под предлогом их передачи Горелову А.Е. за общее покровительство руководимым ФИО14 юридического лица. Между тем, по версии обвинения, именно «за общее покровительство» ФИО14 передавал ФИО25 по его просьбе деньги. Поскольку суд не признал, что коммерческий подкуп имел место «за общее покровительство», он обязан был оценить действия ФИО25 на предмет наличия в них признаков преступления, предусмотренного ст.159 УК РФ, и установить его заинтересованность в исходе дела с целью избежать ответственности за свои преступные действия.

Уголовное дело рассмотрено судом с обвинительным уклоном; в нарушение положений ст. 252 УПК РФ суд изменил существо предъявленного обвинения по преступлению, предусмотренному ч. 8 ст. 204 УК РФ, безосновательно убрав из обвинения такие действия как подкуп в виде денег Горелову А.Е. за общее покровительство им деятельности ООО «...».

Просит приговор отменить, уголовное дело направить на новое судебное рассмотрение; учитывая длительное время содержания Горелова под стражей, характеризующие его данные, состояние здоровья, условия жизни его семьи, что находясь ранее под домашним арестом он не допускал нарушений, изменить меру пресечения.

     В апелляционной жалобе и дополнении к ней осужденный Горелов А.Е. не согласен с приговором суда, указывает, что судом не проведено предварительное слушание, хотя ходатайство об этом было им неоднократно заявлено, также адвокатом подано мотивированное ходатайство об этом. Полагает, что осужден необоснованно. Приводит доводы, аналогичные доводам апелляционных жалоб адвоката Семаль и Бойко.

Также указывает, что по ч.1 ст.201 УК РФ:

В приговоре не раскрыто, какими полномочиями директора Фонда он злоупотреблял, вопреки каким законным интересам Фонда он совершил преступление. Оказывая содействие ООО «...» в налаживании отношений с ООО «...» в поставке материалов в период остановки работ по капитальному ремонту крыши <...> в <...>, он руководствовался основной целью Устава – обеспечение своевременного проведения капитального ремонта. В описательно-мотивировочной части приговора при описании преступного деяния по ч.1 ст.201 УК РФ судом необоснованно указано, что им в ходе личной встречи с ФИО5 в период с <...> по <...> было организовано коммерческое взаимодействие между подрядчиком «...» и поставщиком материалов «...» путем выдвижения требования и условия приобретения строительных материалов только у этого поставщика под угрозой непринятия работ у «...» и их оплаты. Данное утверждение ничем не подтверждено и опровергается показаниями представителя потерпевшего ФИО5, который указал, что требование о приобретении строительных материалов у «...» при капитальном ремонте МКД ему поступало в <...> от главного инженера Фонда ФИО36 под предлогом непринятия работ, т.е. ещё до трудоустройства Горелова в Фонд. Также ФИО5 в суде сообщил, что до <...> года взаимоотношения «...» с «...» с ним не обсуждались. Судом не дана оценка приобщенному к материалам уголовного дела договору поставки строительных материалов от <...>. Ни в ходе предварительного следствия, ни в суде не выяснялась позиция директора «...» ФИО15, о её мотивах и позиции при заключении договора поставки от <...> и договора цессии от <...> с «...». Указаний о том, что эти договоры подписывались по доверенности ФИО5, не имеется. ФИО5 являлся в «...» только начальником участка по ремонту МКД. Суд не дал надлежащей оценки стенограммам телефонных разговоров, показаниям свидетеля ФИО34 и представителя потерпевшего ФИО5; взяв отдельные фразы, при этом, договор цессии придумал ФИО34, Фонд должен был его только согласовать; ФИО5 просил ФИО34 готовить договор цессии, т.е. стороны достигли соглашения в ходе переговоров; телефонный разговор между ним (Гореловым) и ФИО5 состоялся уже после достигнутых договоренностей.

По ч.8 ст.204 УК РФ:

Суд не учел показания свидетеля ФИО14 о том, что деньги в сумме 2200000 руб. он передал ФИО25 для него (Горелова) не только в рамках договора от <...>, заключенного Фондом с ООО «...», а по всем договорам, заключенным в период с июля <...> до момента его задержания – четырем. В сумму вознаграждения также входили денежные средства за обеспечение ФИО25 предоставления ООО «...» работ на субподряд от других подрядных организаций Фрнда; со слов ФИО14, договоренность по работам на субподряд составляла 5% от стоимости работ. Суд безмотивно отверг его показания о том, что полученные от ФИО25 денежные средства расходовались на нужды Фонда – ремонт кабинетов, в связи с отсутствием финансирования, оказание благотворительной помощи.

Денежные средства, на которые наложен арест, являются совместно нажитым имуществом, а потому суд необоснованно отказал в возврате половины их супруге.

Просит приговор отменить и уголовное дело возвратить в суд первой инстанции на новое рассмотрение.

     Также полагает назначенное наказание несправедливым, без учета конкретных обстоятельств, состояния его здоровья. Судом не разъяснялись права потерпевшему, в том числе, о возможности примирения, мнение представителя потерпевшего ФИО5 о наказании в прениях не выяснялось; в судебное заседание в день, когда состоялись судебные прения, потерпевший извещался по другому адресу, а не по тому, что он указывал ранее в судебном заседании.

Обращает внимание, что копия приговора не соответствует подлиннику, имеющемуся в деле по количеству листов.

На апелляционные жалобы осужденного Горелова А.Е. и адвоката Семаль А.В. государственным обвинителем Ковалевой Т.С. принесены возражения в которых указывается, что в приговоре приведены мотивы по всем принятым решениям, дана оценка всем представленным сторонами доказательствам, нарушений уголовно-процессуального закона не допущено. Обстоятельства дела установлены правильно, действиям Горелова А.Е. дана правильная юридическая оценка; нарушений закона при назначении наказания не допущено. Просит приговор оставить без изменения.

       Адвокатом Семаль А.В. <...> принесены замечания на протокол судебного заседания, которые постановление судьи от <...> отклонены.

<...> адвокатом Семаль А.В. принесены замечания на протокол судебного заседания, в которых указано, что показания свидетеля ФИО11 приведены не в полном объеме в части невозможности заезда на Океанский проспект в <...> <...>; заезд к объекту, расположенному на <...> был бы отражен в путевом листе, поскольку значительное отклонение от указанного маршрута существенно влияет на пробег автомобиля и расход топлива при этом. (<...> км); на листе <...> протокола изложены ответы государственного обвинителя на вопросы свидетеля, что не соответствует реальному ходу событий; искажен ответ подсудимого на вопрос защиты: указано, что «…некий проект готовился, но в итоге был согласован», в действительности подсудимый ответил, что проект не был согласован».

<...> и <...> осужденным со ссылкой на аудиозапись принесены замечания на протокол судебного заседания, в которых указывается, что права, предусмотренные ст.42 УПК РФ представителю потерпевшего ФИО5 не разъяснялись, его мнение об оглашении показаний свидетеля ФИО36 не выяснялось, однако, об этом указано в протоколе; показания свидетеля ..., данные в судебном заседании <...>, отражены не полностью, в то время как имеют существенное значение. Показания, ответы свидетелей ... на вопросы отражены неполно, из-за чего утрачен их смысл.

Замечания на протокол судебного заседания адвоката Семаль А.В., поданные <...>, а также замечания осужденного, поступившие <...> и <...> не были рассмотрены председательствующим судьёй Лихачевым С.Г. в связи с его переходом на другую должность в вышестоящий суд.

В соответствии с позицией Конституционного Суда РФ, изложенной в постановлении от <...> <...>-П, суд апелляционной инстанции не ограничен в полномочии проверить точность, полноту и правильность протокола судебного заседания суда первой инстанции с учетом доводов участников уголовного судопроизводства, материалов дела и исследованных доказательств, оценить такой протокол как одно из доказательств, признать имеющиеся в нем неточности и ошибки и определить их влияние на вынесение законного и обоснованного судебного решения.

Для проверки замечаний адвоката Семаль А.В. и осужденного Горелова А.Е. на протокол судебного заседания, судебная коллегия сверила текст данного протокола с имеющимися аудиозаписями судебного заседания и соглашается, что в судебном заседании <...> судом первой инстанции представителю потерпевшего ФИО5 права потерпевшего, предусмотренные ст.42 УПК РФ, не разъяснялись; в судебном заседании <...> не выяснялось мнение представителя потерпевшего об оглашении по ходатайству государственного обвинителя показаний свидетеля ФИО36, данных в ходе предварительного следствия; ответ подсудимого на вопрос защиты, что проект не был согласован, изложен неверно, <...> при допросе свидетеля ФИО14 вместо вопросов государственного обвинителя записаны ответы свидетеля и наоборот.

В остальной части судебная коллегия пришла к выводу о том, что содержание изложенных в приговоре показаний допрошенных лиц, в целом, не противоречит протоколу судебного заседания, существо и смысл показаний отражены в приговоре, дословное отражение в протоколе судебного заседания и приговоре данных показаний согласно УПК РФ, не является обязательным. Имеющиеся в протоколе неточности не повлияли на вынесение законного и обоснованного судебного решения.

Таким образом, судебная коллегия приходит к выводу, что поданные замечания на протокол судебного заседания не являются основаниями для отмены или изменения приговора. Указанные осужденным и защитой замечания не содержат сведений о каких-либо доказательствах, не исследованных либо не отраженных в протоколе судебного заседания, которые могли повлиять на полноту, всесторонность и объективность рассмотрения дела.

Проверив уголовное дело, обсудив доводы апелляционных жалоб, судебная коллегия приходит к следующему.

Суд полно и всесторонне исследовал представленные доказательства, оценил их в соответствии с требованиями ст.88 УПК РФ и в совокупности, и пришел к обоснованному выводу в виновности Горелова А.Е. в инкриминированных преступлениях.

Так, из показаний представителя потерпевшего ФИО5 следует, что в <...> году между ООО «...» и Фондом капитального ремонта многоквартирных домов был заключен договор на выполнение работ по капитальному ремонту многоквартирных домов; с Гореловым он состоял исключительно в рабочих отношениях, неприязни нет. В ходе личной беседы главный инженер Фонда ФИО36 сообщил ему о приобретении элементов кровли и сопутствующих товаров для производства работ по капитальному ремонту крыш исключительно в ООО «...», иначе будут препятствия со стороны Фонда в приёмке дома. Он был вынужден согласиться и закупать строительные материалы в ООО «...», хотя цены там были выше, чем у других поставщиков. Все организации, которые производят капитальный ремонт многоквартирных жилых домов в рамках заключенных с Фондом договоров, сотрудничали именно с ООО «...». Директор ООО «...» ФИО34 сообщил, что возможна поставка элементов кровли с отсрочкой оплаты; договоры между ООО «...» и ООО «...» не заключались, срок оплаты не оговаривался, и он полагал, что расчет будет произведен после оплаты Фондом выполненных ООО «...» работ. Всего ООО «...» приобрело у ООО «...» элементы кровли и сопутствующие материалы на сумму около 2600000 рублей. После приемки <...> выполненных работ ООО «...», и подписания соответствующих актов, в адрес Фонда им (ООО «...») выставлен счет на сумму 4260000 рублей. В ходе неоднократных бесед с Гореловым, тот сообщил, что для получения денежных средств за выполненные работы сначала надо оплатить задолженность перед ООО «...» за поставленные материалы. Он обращался к ФИО34, который потребовал от него заключить между ООО «...» и ООО «...» договор цессии, в соответствии с которым ООО «...» уступало бы ООО «...» получение причитающейся ООО «...» за выполнение капитального ремонта крыши многоквартирного жилого дома, расположенного по адресу: <...>, задолженности от Фонда в размере 4292000 руб., обещая впоследствии вернуть ему разницу денежными средствами или материалами, и, что это согласовано с Гореловым, в связи с чем, он был вынужден подписать договор цессии. После перечисления Фондом всей причитающейся ООО «...» суммы на расчетный счет ООО «...» ФИО34 не возвратил разницу между задолженностью и суммой, причитающейся ООО «...» за выполненные работы, и предложил приобрести в ООО «...» элементы кровли и сопутствующие товары по завышенной стоимости.

Показания ФИО5 о заключении договора цессии в силу выдвинутых условий подтверждается показаниями свидетеля ФИО33, являвшейся бухгалтером ООО «...». Доводы защиты о недостоверности показаний свидетеля ФИО33 в связи с тем, что ФИО32 и ФИО30, на которых она ссылалась, отрицали разговор со ФИО33 о том, что оплаты за выполненные работы не будет, пока ФИО5 не заключит договор цессии с поставщиком стройматериалов, являются несостоятельными; в приговоре приведены мотивы, по которым суд отнесся к показаниям этих свидетелей критически.

Кроме того, показания ФИО5 и ФИО33 не противоречат показаниям свидетеля ФИО36, который пояснил, что с <...> года он являлся главным инженером Фонда. В один из дней с января по август <...> года его вызвал Горелов и попросил доложить, как идут дела с окончанием капитального ремонта дома по адресу: <...> решить этот вопрос. От ФИО5 узнал, что у ООО «...» не было средств на закупку строительных материалов. Встретившись с директором ООО «...» ФИО34, тот сообщил ему, что ФИО5 задолжал денежные средства и материалы он отпустит только в случае перечисления денежных средств Фондом напрямую ООО «...», о чем он доложил Горелову. Горелов сказал, что между ООО «...» и ООО «...» надо заключить договор цессии, а в случае отказа ФИО5 от выполнения данных требований, Фонд не перечислит ООО «...» денежные средства за выполненные работы. По указанию Горелова он несколько раз звонил ФИО5 и убеждал заключить договор цессии; тот согласился. <...> году после приемки дома денежные средства в сумме более 4000000 руб. со счета Фонда были переведены ООО «...»; вернул ли ООО «...» разницу между суммой задолженности ООО «...» ему не известно. Также свидетель пояснил, что после приемки дома срок оплаты счета установлен до 40 дней. При Горелове бывали случаи, когда компаниям задерживали выплаты. В <...> годах директор ООО «...» ФИО14 жаловался, что Фонд стал задерживать выплаты по сданным домам, и по просьбе Горелова ФИО14 встретился с ..., который сообщил, что за быстрое получение оплаты со стороны Фонда, необходимо через него передавать Горелову 5% от причитающейся оплаты за сданный дом. ФИО14 на эти условия согласился, и несколько раз передавал ... деньги для Горелова – в <...> года и январе <...> года за обеспечение быстрой оплаты со стороны Фонда за сданные его компанией дома. Компании ООО «...» и ООО «...» появились на рынке после того, как генеральным директором Фонда стал Горелов. Количество заключенных с этими компаниями договоров подрядов на осуществление капитального ремонта в многоквартирных домах значительно выше по сравнению с другими компаниями; с директорами этих компаний Горелов общался всегда лично по телефону, отдавалось большее количество лотов на ремонт домов. У него (ФИО36) сложилось впечатление, что эти компании были на «особом счету» у Горелова. При Горелове бывали случаи, когда компаниям, в том числе и ООО «...» без объективных причин задерживались выплаты - более 1 месяца, либо невыплата объяснялась накопившейся у компании пеней, которую нужно было оплатить перед тем, как получить оплату за выполненную работу по договору подряда; некоторым компаниям выплаты за работу производились несмотря на начисленную пеню. Указаний об осуществлении беспрепятственной приемки выполненных работ ООО «...» от Горелова он не получал.

Судом оглашены также показания свидетеля, данные в ходе следствия, которые он подтвердил и объяснил имеющиеся противоречия давностью события.

Оглашение показаний данного свидетеля в суде первой инстанции без выяснения мнения представителя потерпевшего ФИО5 по заявленному государственным обвинителем ходатайству не является существенным нарушением уголовно-процессуального закона, поскольку со стороны представителя потерпевшего возражений в ходе оглашения показаний ФИО36 не последовало.

Свидетель ФИО16, являвшийся первым заместителем генерального директора Фонда капитального ремонта, пояснил, что договор на капитальный ремонт <...> в <...> с ООО «...» был заключен в <...> году, фактически к ремонту дома подрядчик приступил в <...> году. В пакете документов на оплату выполненных работ по капитальному ремонту <...> имелся договор уступки прав требований, что было связано с имеющейся задолженностью ООО «...» перед ООО «...». Незадолго до поступления документов к нему приходил ФИО36 и интересовался порядком заключения данного договора. Какого-либо воздействия на него, или других сотрудников Фонда, для согласования договора цессии, Горелов не оказывал; как он понял, инициатива заключения договора принадлежала ФИО5. Также свидетель пояснил, что у ООО «...» имелась задолженность по неустойкам перед Фондом, но задержек по оплате выполненных работ не было. Горелов не обращался к нему по поводу задержки оплаты кому-либо из подрядчиков Фонда, либо об «особом» к ним отношении. Повлиять руководителю Фонда на результаты аукционов, либо победу определенного подрядчика в аукционе невозможно, так как аукционы проводятся на электронной площадке, договоры с подрядчиками тоже заключались на электронной площадке, он подписывал их электронной подписью Горелова, после чего Горелов подписывал договор на бумажном носителе.

Наличие долговых обязательств у ООО «...» перед другими поставщиками ввиду отсутствия денежных средству не влияет на выводы суда в целом и не свидетельствует о заключении договора цессии по инициативе ООО «...».

Судебная коллегия не может согласиться с доводами жалоб о том, что Горелов действовал в состоянии крайней необходимости, поскольку таких обстоятельств не имелось, ООО «...» не являлся единственным поставщиком требовавшихся строительных материалов.

При этом, как подтвердил свидетель ФИО36, именно Горелов сказал, что между ООО «...» и ООО «...» надо заключить договор цессии, а в случае отказа ФИО5, Фонд не перечислит ООО «...» денежные средства за выполненные работы. По указанию Горелова он несколько раз звонил Терехову и убеждал заключить договор цессии и тот согласился.

Об этом также свидетельствуют и результаты прослушивания телефонных переговоров между ФИО5 и ФИО34 и между Гореловым и ФИО5.

Обладая полномочиями по подписанию финансовых документов для производства расчетов с подрядчиком, Горелов использовал свои полномочия вопреки законным интересам Фонда, в целях извлечения выгод и преимуществ для ООО «...», выдвинул представителю ООО «...» условия, в силу которых ООО «...» было вынуждено заключить договор цессии. Таким образом, действиями Горелова существенно нарушены охраняемые законом интересы общества и государства, (что выразилось в подрыве авторитета Фонда, созданного администрацией <...>, департаментом ЖКХ и топливных ресурсов <...>, департаментом земельных и имущественных отношений <...>), формировании у подрядчиков, в т.ч. ООО «...», негативного репутационого образа заказчика, а также в нарушении принципа свободы предпринимательской деятельности и порядка нормального функционирования Фонда, а также нанес ООО «...» существенный вред его правам и интересам, что выразилось в неполучении оплаты за выполненные по договору работы в размере 4292642 руб. 41 коп., что повлекло невозможность своевременного перечисления указанным предприятием обязательных страховых взносов в Фонд социального страхования и в Пенсионный фонд РФ.

Действиям Горелова по ч.1 ст.201 УК РФ дана правильная юридическая оценка. Выводы суда мотивированы.

В части совершения преступления, предусмотренного ч.8 чт.204 УПК РФ, виновность Горелова подтверждается показаниями свидетеля ФИО14 о передаче им через ФИО25 Горелову денежных средств в общей сумме 2 200000 руб. для оказания Гореловым способствования заключению договоров с ООО «...», беспрепятственной приемки выполненных работ по заключенным с Фондом капитального ремонта контрактам на ремонт многоквартирных домов и своевременного получения оплаты, а также свидетеля ФИО25.

Представитель ООО «...» ФИО5 подтвердил, что по просьбе Горелова встречался с ФИО25 и тот сообщил ему, что за беспрепятственные принятие и оплату выполненных работ по заключенным с Фондом договорам необходимо через него передавать Горелову денежные средства в размере 5% от суммы, причитающейся за оплату выполненных работ, иначе со стороны Фонда будут проблемы с приемкой и оплатой работ; он отказался, после чего у него испортились отношения с Гореловым.

Показания ФИО5 о том, что ФИО25 предлагалось для благоприятного отношения со стороны Фонда и скорейшей оплаты за выполненные работы передавать ему по 5% от суммы контракта, подтвердили в судебном заседании свидетели ФИО24, являющийся генеральным директором ООО «...», которому со слов ФИО14 известно, что такое предложение поступало и ему, в случае отказа от этих условий наступали финансовые потери для фирм подрядчиков, которые происходили из-за снижения стоимости контракта и задержки оплаты выполненных работ. При этом, ФИО24 пояснил, что при Горелове произошли определенные изменения и в части формирования лотов - лоты стали укрупняться, и его организация не могла участвовать в конкурсах по финансовым причинам, им приходилось выступать субподрядчиком у тех фирм, которые эти конкурсы выигрывали. Так, между ООО «...» и Фондом был заключен контракт, в свою очередь между ООО «...» и ООО «...» был заключен договор субподряда. После выполнения ООО «...» работ по договору субподряда, от директора ООО «...» ФИО39 поступило условие об оплате 600000 руб. неустойки и еще 10%. Он уточнил у ..., откат ли это, на что тот написал на бумажке, что с откатами в Фонд он уже разобрался.

Свидетель ФИО17 подтвердил, что в <...> году от руководителя ООО «...» ФИО40, с которой он сотрудничал, стало известно, что для беспрепятственной победы в конкурсе и последующей сдачи объекта надо было передать 5% от суммы договора руководителю Фонда капитального ремонта через посредника ... в момент сдачи дома. В период с июня по <...> года, возвращаясь с объекта в одной машине с ФИО40, той поступил телефонный звонок от ..., который интересовался, нужны ли ей еще конкурсы.

Таким образом, по заранее достигнутой договоренности фактическая передача денежных средств допускалась и после сдачи объекта, а потому доводы жалобы об отсутствии в действиях Горелова состава преступления являются несостоятельными.

Показания свидетелей ФИО18, ФИО19, ФИО23, ФИО20, ФИО27, ФИО41., ФИО21, ФИО6, ФИО7, ФИО8, ФИО9,ФИО10, ФИО22 и др., подтвердивших, что за время работы Горелова в Фонде проводился косметический ремонт помещений, организовывались корпоративные мероприятия, оказывалась благотворительная помощь и т.п., на что не выделялись деньги, не являются доказательством невиновности Горелова в совершении преступления, предусмотренного ст.204 УПК РФ.

Сам Горелов в судебном заседании не отрицал, что получил от ФИО25 денежные средства в размере не более 1000000 рублей, которые, ввиду отсутствия финансирования, тратил на текущий ремонт помещений в Фонде, ремонт служебной автомашины, организацию и проведение корпоративных мероприятий в Фонде, оказание благотворительной помощи коррекционной школе-интернату в <...>, т.е. распорядился по своему усмотрению.

Показания Горелова о том, что ФИО25 сам предложил помощь в решении организационно-финансовых проблем Фонда и оказывал «спонсорскую» помощь опровергаются показаниями свидетеля ФИО25 данными в ходе следствия и оглашенными в судебном заседании с согласия сторон, из которых следует, Горелов предложил быть его доверенным лицом по достижению договоренностей со строительными организациями-подрядчиками и за денежное вознаграждение обеспечивать подписание договоров с определенной организацией. Он согласился, т.к. планировал впоследствии принимать участие в аукционах, проводимых Фондом, на право заключения договоров по капитальному ремонту многоквартирных домов, а Горелов мог поспособствовать в этом. Денежное вознаграждение должно было составлять 5% от стоимости договора. Узнав от Горелова в <...> года, что заявку на участие в аукционе на заключение договора по капитальному ремонту многоквартирных домов на территории <...> стоимостью около 129000000 руб. подготовило ООО «ВостокБизнесСтрой» и ему нужно переговорить с директором ООО ФИО14 о возможности выигрыша ООО «...» в аукционе за денежное, он через своего знакомого Гаврика встретился с ФИО14 и сообщил ему, что теперь его общение по всем вопросам с Фондом должно проходить через него (ФИО25), в том числе, по вопросам заключения договоров капитального ремонта многоквартирных домов; за денежное вознаграждение Горелов может обеспечить выигрыш ООО «...» в аукционе. ФИО14 обещал подумать, но потом с ним не связался.

В <...> года ему стало известно, что ООО «...» вновь подало заявку на участие в аукционе на право заключить договор по ремонту многоквартирных домов. Он предложил Горелову переговорить с ФИО14 о денежном вознаграждении за обеспечение выигрыша ООО «...» в аукционе, связался с ФИО14 и предложил передать Горелову 5% от стоимости заключенного договора за обеспечение победы ООО «...» в аукционе и заключении указанного договора именно с ООО «...», ФИО14 согласился, о чем он сообщил Горелову. После этого между Фондом и ООО «...» был заключен договор по выполнению работ по капитальному ремонту многоквартирных домов, стоимостью около 50000000 руб. Также свидетель подтвердил, что узнав от Горелова о поступлении в Фонд от ООО «...» документов для производства оплаты за выполненные работы, он связывался с ФИО14, уточнял, когда тот передаст оговоренную ранее сумму. Поскольку он находился за границей, предложил осуществить перевод денег на банковскую карту ФИО26, о чем поставил в известность ФИО26. Поскольку деньги так и не поступили, он вновь позвонил ФИО14 в конце <...> года и тот сказал, что всей суммы не имеется и предложил передать денежные средства частями. Денежные средства ФИО14 передавал как путем перевода на карту ФИО26, так и ему лично. Он денежные средства передавал Горелову при встречах. Остаток денежных средств Горелову не передан в связи с задержанием его <...> сотрудниками правоохранительных органов. В период с февраля <...> по <...> он получил от ФИО14 денежные средства в сумме 2200000 руб., которые в полном объеме передал Горелову за обеспечение подписания договора с ООО «...».

Нарушений закона при оглашении показаний свидетеля ФИО25 не допущено, судом приняты исчерпывающие меры по его вызову.В ходе очной ставки с Гореловым ФИО25 подтвердил данные им показания. Показания свидетеля ФИО25 согласуются с показаниями свидетелей ФИО14 и ФИО26

Судом проверялись доводы Горелова о том, что он не мог находиться в указанных Бражниковым местах передачи ему денежных средств и в указанное время, и этому дана оценка. Выводы суда мотивированы.

Оснований для признания недопустимыми результатов ОРМ по доводам апелляционной жалобы адвоката Бойко О.Л. не имеется. Кроме того, Горелов не отрицал знакомство и встречу с ФИО25 <...> возле <...> в <...>, что подтвердил и свидетель ФИО11 водитель служебного автомобиля Горелова.

Показания свидетелей ФИО23, ФИО19, ФИО30, ФИО12, ФИО13, ФИО21, ФИО1, ФИО2, ФИО3, о том, что вмешательство в аукцион на электронной площадке исключен; ООО «...» и ООО «...» Гореловым никогда не выделялись среди других компаний, случаи, когда Горелов или кто-то по его просьбе ограничивал участие организаций, включенных в реестр квалифицированных подрядчиков, в аукционах, неизвестны; указаний о задержке проверки платежной документации не было, не являются доказательством невиновности Горелова.

В телефоне, изъятом в ходе обыска в жилище ФИО36, в приложении «WhatsApp» обнаружена переписка с контактом «...» (ФИО34), в которой в период с <...> по <...> обсуждается наличие долга ООО «...», и из которой усматривается, что «...» пытается уклониться от оплаты, а также, что «директор» дал согласие на указание в договоре всей суммы, что Фонд должен за дом на <...>».

     Из разговора между ФИО5 и ФИО34 от <...>, зафиксированным в ходе проведения ОРМ «Опрос», обсуждается договор цессии; в разговоре между ФИО5 и ФИО14, зафиксированным <...> в ходе ОРМ «Наблюдение», обсуждается схема заключения контрактов.

Стенограммы переговоров ФИО14 с ФИО5, ФИО27, Гавриком были получены в результате оперативно-розыскных мероприятий «Наблюдение» и «Прослушивание телефонных переговоров», проведенных по настоящему делу УФСБ РФ по <...> с соблюдением действующего законодательства, исследованы в судебном заседании, так же как и их технические носители, приобщенные к материалам дела.

Таким образом, судом установлено, что Горелов, являясь генеральным директором Фонда капитального ремонта, через посредника ФИО25 получил от ФИО14 коммерческий подкуп как за совершение в интересах последнего действий входящих в его служебные полномочия, так и за способствование таким действиям, а именно за способствование заключению Фондом с ООО «...» договора № <...>(Д) от <...> на выполнение работ по капитальному ремонту общего имущества многоквартирных домов, а также за обеспечение беспрепятственной приемки выполненных работ и их регулярную и незамедлительную оплату.

Всесторонний анализ и основанная на законе оценка исследованных в судебном заседании доказательств в их совокупности позволили суду правильно установить фактические обстоятельства дела и квалифицировать действия Горелова по ч.8 ст.204 УК РФ. Квалифицирующий признак «в особо крупном размере» правильно определен в соответствии с п.1 примечания к ст.204 УК РФ.

Вопреки доводам жалоб, выводы суда не содержат каких-либо противоречий.

В соответствии с ч.1 ст.389.17 УПК РФ основаниями отмены или изменения судебного решения судом апелляционной инстанции являются существенные нарушения уголовно-процессуального закона, которые путем лишения или ограничения гарантированных настоящим Кодексом прав участников уголовного судопроизводства, несоблюдения процедуры судопроизводства или иным путем повлияли или могли повлиять на вынесение законного и обоснованного судебного решения.

Таких нарушений, по мнению судебной коллегии, не допущено.

Указание в приговоре даты письма Фонда капитального ремонта, адресованного генеральному директор ООО «...» «<...>» вместо «<...>», а также оставление без удовлетворения ходатайства защиты о приобщении к делу и исследовании письменных обращений в Фонд от жильца <...>.48 по <...> в <...> по вопросу систематического затопления атмосферными осадками его квартиры из-за бездействия подрядчика, не повлияли на выводы суда, неверное указание года является явной технической ошибкой; ходатайство разрешено в соответствии с законом.

То обстоятельство, что из общего объёма продукции, поставленной ООО «...» от ООО «...», на исполнение обязательств перед Фондом по договору капитального ремонта от <...> израсходованы материалы на сумму не более 700 тыс. руб., а остальные товары использованы ООО «...» для выполнения обязательств перед другими заказчиками по другим объектам, не влияет на квалификацию действий Горелова по ч.1 ст.201 УК РФ.

Доводы жалобы о том, что в приговоре приведены показания свидетеля ФИО36, о том, что Горелов сообщил ему, что.. .в случае отказа ФИО5 от исполнения требований о заключении договора цессии, Фонд не перечислит денежные средства за выполненные работы, в то время как в протоколе судебного заседания такие показания свидетеля не зафиксированы, являются несостоятельными. Вопреки доводам жалобы в судебном заседании <...> свидетель ФИО36 пояснил, что ФИО42 сказал, что даст материалы, если Фонд перечислит деньги напрямую ООО «...», о чем он доложил Горелову. Когда было выяснено, что без договора цессии деньги невозможно было перечислить, Горелов сказал, чтобы заключали договор цессии и ООО «...» продолжит работу. ФИО5 и «...» согласились, после чего «...» выделил материалы. Эти показания не противоречат приведенным в приговоре; смысл их не искажен.

Доводы защиты и осужденного о неполном изложении в протоколе судебного заседания и приговоре показаний свидетелей ФИО32, ФИО16, ФИО30, ФИО33, ФИО34 и других не влекут отмены приговора, поскольку законом не предусмотрено дословное их изложение их как в протоколе судебного заседания, так и в приговоре.

Показания представителя ФИО5 о том, что встреча, в ходе которой ФИО36 предложил закупать материалы в ООО «...», состоялась в <...> году, т.е. до назначения Горелова на должность, на что указывается в жалобе адвоката, не свидетельствуют о непричастности Горелова к преступлению, поскольку, представитель ООО «...» ФИО5 подтвердил, что ранее у него была договоренность с ООО «...» о том, что материалы будут отгружаться в рассрочку, а потом, вопреки договоренности, встал вопрос, что надо сначала оплатить задолженность в сумме 2600000 руб., а потом Фонд оплатит им работу. Перед этим условием его поставил Горелов; он общался с ФИО36 и Гореловым, в том числе, после подписания актов о приемке при личных встречах и по телефону, и Горелов требовал погашения задолженности перед ООО «...».

Свидетель ФИО36 в судебном заседании подтвердил, что в кабинете у Горелова было принято решение о перечислении ФИО34 всей суммы, причитающейся ООО «...», как ставил вопрос ФИО34; Горелов согласовал это. О том, что Горелов был осведомлен о заключении договора цессии и условиях его заключения, согласился с этим, свидетельствует и запись телефонных переговоров между ФИО5 и ФИО34, сделанная в ходе ОРМ, при этом, ФИО5 заявлял о возврате, вдальнейшем, ему денежных средств. Из телефонного разговора между ФИО5 и Гореловым следует, что Горелов, действуя в интересах ООО «...», настаивал на погашении долга последнему, заявив при этом, ФИО5 что он не «увидит» своих денег, если не решит эти вопросы.

Ошибочное указание даты договора цессии, приведенной в описательно-мотивировочной части приговора при перечислении доказательств (<...>) не является существенным нарушением уголовно-процессуального закона и не повлияло на исход дела, поскольку при описании преступного деяния, установленного судом, дата договора указана правильно – <...> <...>, судом исследовался также протокол осмотра предметов, а именно: выписка движения денежных средств, согласно которой с расчетного счета Фонда на расчетный счет ООО «...» зачислена сумма 4292642,41 руб. на основании договора цессии <...> от <...>.

Доводы защиты в опровержение выводов следствия о получении Гореловым части денежных средств <...> в районе <...> в <...> о том, что изменение маршрута в путевом листе влияло на реальный пробег вверенного ему транспортного средства и на реальный расход автомобильного топлива, текущий контроль за которыми осуществлял непосредственный начальник свидетеля ФИО37 - ФИО27, а показания ФИО27 в этой части в протоколе не отражены, судебная коллегия находит несостоятельными. Согласно протоколу судебного заседания свидетель ФИО27 в судебном заседании пояснил, что в путевых листах не смотрел маршрут, обращал внимание на пробег. Показания данного свидетеля не опровергают выводы суда о возможности нахождения Горелова в месте передачи денежных средств; обстоятельства передачи <...> подтвердил свидетель ФИО25, оснований не доверять показаниям которого судебная коллегия не усматривает.

Период совершения преступления в приговоре указан правильно, начиная с <...>.

Доводы защиты о том, что обнаруженные в ходе обыска в жилище ФИО25 документы судом необоснованно в приговоре указаны как служебные являются несостоятельными, поскольку, в числе прочих, изъяты, светокопии служебных записок врио начальника отдела технического контроля Фонда капитального ремонта ФИО4, на имя Горелова А.Е. с его резолюциями.

Нарушений уголовно-процессуального закона при возбуждении уголовного дела не допущено. Уголовное дело в отношении Горелова возбуждено по признакам преступлений, предусмотренных ч.1 ст.286 УК РФ и ч.6 ст.290 УК РФ; в дальнейшем обвинение предъявлено по ч.1 ст.201 УК РФ. Поскольку вред причинен, в том числе, ООО «...», уголовное преследование за злоупотребление полномочиями в коммерческой или иной организации осуществляется на общих основаниях.

Обсуждая доводы Горелова А.Е. о непроведении предварительного слушания, судебная коллегия приходит к следующему.

Согласно материалам дела в ходе предварительного следствия обвиняемым было заявлено ходатайство о проведении предварительного слушания.

<...> судьей вынесено постановление о назначении судебного заседания без проведения предварительного слушания, при этом, указано, что заявленное обвиняемым при ознакомлении с материалами уголовного дела ходатайство о проведении предварительного слушания удовлетворению не подлежит, поскольку мотивированного ходатайства, заявленного в соответствии с требованиями ст.229 ч.3 УПК РФ, не поступило. Вместе с тем, в деле имеется ходатайство защитника о возвращении уголовного дела прокурору в связи с несоответствием обвинительного заключения требованиям уголовно-процессуального закона, поступившее в суд <...>. Само по себе назначение судебного разбирательства без проведения предварительного слушания в данном случае не является безусловным основанием для отмены приговора, поскольку в ходатайстве адвоката Семаля А.В. ставился вопрос о возвращении уголовного дела прокурору в связи с несоответствием обвинительного заключениям требованиям закона, аналогичное ходатайство было заявлено защитой в судебном заседании, рассмотрено и отклонено судом. Таким образом, не проведение предварительного случая не нарушило конституционные права обвиняемого, не повлияло на исход дела и не может быть расценено как существенное нарушение уголовно-процессуального закона.

То обстоятельство, что судом не выяснялась позиция директора «...» ФИО15 о её мотивах и позиции при заключении договора поставки от <...> и договора цессии от <...> с «...», не влияют на выводы суда, поскольку как в ходе следствия, так и в судебном заседании, интересы ООО «...» представлял по доверенности, выданной ею, ФИО5, что не противоречит закона.

     Неразъяснение в судебном заседании представителю потерпевшего его процессуальных прав не является существенным нарушением закона, поскольку в ходе предварительного расследования при признании ООО «...» потерпевшим его представителю <...> разъяснены процессуальные права, предусмотренные ст.42 УПК РФ. Оглашение показаний не явившегося свидетеля без выяснения мнения представителя потерпевшего ФИО5 не является существенным нарушением закона. Согласно протоколу судебного заседания ФИО5 не возражал против оглашения показаний. То обстоятельство, что представитель потерпевшего не принимал участия в судебных прениях, также не свидетельствует о нарушении прав участников уголовного судопроизводства. Выступление потерпевшего в прениях предусмотрено только в случае его участия в судебном заседании и не является обязательным. Подсудимый и защитник не ходатайствовали о вызове потерпевшего для участия в прениях. Сам потерпевший о нарушении его процессуальных прав не заявил.

Доводы осужденного о несоответствии по количеству листов копии приговора его подлиннику, имеющемуся в деле, являются несостоятельными, поскольку осужденному вручена копия приговора изготовленная иным размером шрифта.

Таким образом, судом не допущено существенных нарушений уголовного, либо уголовно-процессуального закона, влекущих безусловную отмену, либо изменение приговора.

Вопреки доводам апелляционных жалоб, назначенное Горелову наказание является справедливым; судом учтены характер и общественная опасность содеянного, все известные на момент вынесения приговора обстоятельства. В качестве смягчающих обстоятельств признаны по обоим преступлениям частичное признание вины, наличие малолетних детей.

Представленная в суде апелляционной инстанции справка ФКУЗ МСЧ-<...> ФСИН России <...> от <...> о состоянии здоровья Горелова не влечет безусловного смягчения наказания, поскольку, содержащиеся в ней сведения относятся к периоду <...> г.г.; сведений о состоянии здоровья осужденного в настоящее время не представлено.

Судебная коллегия соглашается с выводами суда первой инстанции о том, что с учетом общественной опасности содеянного оснований для изменения категории преступлений в соответствии с ч.6 ст.15 УК РФ, применения положений ст.73 УК РФ, не имеется. Также не имеется исключительных оснований, связанных с целями и мотивами преступлений, и обстоятельств, существенно уменьшающих степень общественной опасности преступлении, и применения положений ст.64 УК РФ.

Решение суда первой инстанции о сохранении ареста, наложенного на имущество – денежные средства, изъятые у Горелова в ходе обыска, для обеспечения исполнения приговора в части дополнительного наказания в виде штрафа, основано на законе.

Доводы жалобы о том, что часть денежных средств принадлежит супруге осужденного как доля в совместно нажитом имуществе, не могут быть приняты во внимание; достаточно убедительных доказательств, подтверждающих легальный характер происхождения указанных денежных средств не представлено, выводы суда мотивированы. Доводы жалобы о том, что в соответствии со ст.446 ГПК РФ при вынесении приговора суд мог обратить взыскание на сумму не менее установленной величины прожиточного минимуму должника и лиц, находящихся у него на иждивении, не основаны на законе и удовлетворению не подлежат.

На основании изложенного и руководствуясь ст.ст. 389.9,389.20,389.28 УПК РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

Приговор Первореченского районного суда <...> от <...> в отношении Горелова Андрея Евгеньевича оставить без изменения.

Апелляционные жалобы адвокатов Семаль А.В. и Бойко О.Л. в интересах осужденного Горелова А.Е. и жалобу осужденного Горелова А.Е. оставить без удовлетворения.

Апелляционное определение вступает в законную силу с момента его провозглашения и может быть обжаловано в порядке и сроки, установленные главой 47.1 УПК РФ в Девятый кассационный суд общей юрисдикции.

Осужденный, содержащийся под стражей, вправе ходатайствовать об участии в рассмотрении уголовного дела судом кассационной инстанции.

Председательствующий                                                  С.Л.Арнаут

Судьи                                                                                 Г.И. Кудьявина

                                                                                            Е.О. Данилочкина