Решение по делу № 33-1905/2024 от 17.06.2024

	Судья ФИО3	Дело № 33-1905/2024 44RS0005-01-2023-000104-86 2-76/2024

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

25 сентября 2024 года

Судебная коллегия по гражданским делам Костромского областного суда в составе:

председательствующего Ворониной М.В.

судей Лепиной Л.Л., Добровольской Т.В.,

при секретаре Горевой Д.А., Боречко Е.И.,

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по апелляционной жалобе представителя ФССП России ФИО27 на решение Ленинского районного суда г. Костромы от 29 марта 2024 года, которым с Российской Федерации в лице ФССП России за счет казны Российской Федерации в пользу ФИО11 взысканы убытки в размере 900 000 руб., судебные расходы по оплате государственной пошлины в размере 12 200 руб., всего взыскано 912 200 руб., в удовлетворении исковых требований к УФССП России по Костромской области отказано.

Заслушав доклад судьи Ворониной М.В., выслушав представителей ФССП России, УФССП России по Костромской области по Костромской области ФИО28 ФИО9, представителя ФИО11 – ФИО10, судебная коллегия

у с т а н о в и л а:

ИП ФИО11 обратился в суд с иском к ФССП России о взыскании с Российской Федерации в лице ФССП России за счет казны Российской Федерации убытков. Требования мотивировал тем, что решением Буйского районного суда Костромской области от 22 декабря 2011года по делу №2-784 со ФИО14 в его пользу взыскан 1 647 583,33 руб. и 26 июля 2012 года возбуждено исполнительное производство №. 11 сентября 2020 года судебным приставом-исполнителем отдела судебных приставов по Буйскому району ФИО12 вынесено постановление об окончании исполнительного производства № и возвращении исполнительного листа взыскателю. При этом сумма взыскания составила 37 088,13 руб., а остаток долга - 1 610 495,20 руб. 06 июля 2022 года им было вновь направлено заявление о принятии к производству исполнительного документа и 20 июля 2022 года возбуждено исполнительное производство №. 06 июля 2022 года им в прокуратуру Костромской области была направлена жалоба с просьбой проверить деятельность судебного пристава-исполнителя ФИО12, по результатам рассмотрения которой в деятельности должностных лиц ОСП по Буйскому району выявлены нарушения требований ст.2, п.2 ст.4, п.7 ст. 64 ФЗ №229, ст.12 Федерального закона от 21.07.1997 №118-ФЗ «Об органах принудительного исполнения Российской Федерации», выразившиеся в том, что приставом не были предприняты меры, направленные на установление имущества, принадлежащего ФИО14 и до 2018 года не сделаны запросы в Росреестр об установлении имущества и наложение на него ареста. В связи с непринятием мер по установлению недвижимого имущества и наложению ареста на него принадлежащая на праве собственности ФИО13 квартира, расположенная по адресу: <адрес> была продана ФИО24 по договору от 1 марта 2017 года. Поступившие же денежные средства от продажи квартиры не были направлены на погашение долга перед ним, что нарушило его права как взыскателя. В этой связи с учетом уточнений просил суд взыскать с ответчика ущерб в размере действительной стоимости проданной ФИО13 по договору купли-продажи от 01 марта 2017 года квартиры в размере 900 000 руб.

К участию в деле в качестве соответчика привлечено УФССП России по Костромской области, в качестве третьих лиц привлечены ФИО14, судебный пристав – исполнитель ОСП по Буйскому району УФССП по Костромской области ФИО15, ФИО16, ФИО17, ФИО18, ФИО19, ФИО20, ФИО21, ФИО22, ФИО23, ФИО24, финансовый управляющий ФИО14 - ФИО25

Судом постановлено решение, резолютивная часть которого приведена выше.

В апелляционной жалобе представитель ФИО1 Я.С. просит решение суда отменить, принять по делу новое решение об отказе в удовлетворении требований ИП ФИО11 В обоснование жалобы указала, что судом первой инстанции неправомерно указано на не проведение судебными приставами-исполнителями полного объема действий, направленных на предотвращение отчуждения принадлежащего должнику ФИО14 имущества, поскольку исходя из сроков осуществления запросов информации в Росреестре судебный пристав – исполнитель не имела возможности наложить арест на имущество должника ФИО14, т.к. квартира, перешедшая ему по наследству от бабушки, право на которую в Росреестре было зарегистрировано 03 марта 2017 года, в это же день была им продана и зарегистрирована за ФИО24 Отметила и то, что отсутствие бездействия подтверждается также и представлением Буйской межрайонной прокуратуры. Указала также на то, что пояснения судебного пристава-исполнителя ФИО12 о сроках исполнения запросов Росреестром, данные в судебном заседании 09 октября 2023 года, не нашли своего отражения в решении, им не была дана должная оценка при его вынесении.

В возражениях на апелляционную жалобу представителя ФССП России по ФИО29. ИП ФИО11 просит решение суда оставить без изменения, апелляционную жалобу – без удовлетворения.

В заседании суда апелляционной инстанции представители ФССП России, УФССП России по Костромской области по Костромской области ФИО30 ФИО9 поддержали жалобу по изложенным в ней основаниям.

Представитель ФИО11 – ФИО10 считала решение суда законным и обоснованным.

Иные лица, участвующие в деле, в заседание суда апелляционной инстанции не явились, о времени и месте судебного заседания извещены надлежащим образом.

Изучив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы и поступивших возражений, судебная коллегия приходит к следующему.

Как установлено судом и следует из материалов дела решением Буйского районного суда Костромской области от 22 декабря 2011 года со ФИО14 в пользу ИП ФИО11 взысканы денежные средства в размере 1 647583, 33 руб. за ущерб, причиненный при исполнении трудовых обязанностей, в ДТП, а также расходы по уплате государственной пошлины 15342, 50 руб. (том 1 л.д. 8-9)

26 июля 2012 года в отношении ФИО14 было возбуждено исполнительное производство № (том 2 л.д. 46), которое впоследствии окончено 11 сентября 2020 года на основании п.3 ч.1 ст. 46 Федерального закона РФ «Об исполнительном производстве»

При этом с должника всего было взыскано 37088,13 руб. (том 1 л.д. 14).

19 июля 2022 года ФИО11 повторно предъявил исполнительный лист для принудительного исполнения и 20 июля 2022 года в отношении ФИО14 было вновь возбуждено исполнительное производство №-ИП., которое 19 января 2023 года было окончено в соответствии с п.3 ч.1 ст. 46 Федерального закона от 02 октября 2007 г. № 229-ФЗ (том 2 л.д. 121).

17 марта 2023 года указанный исполнительный лист предъявлен для принудительного исполнения в третий раз и по нему 20 марта 2023 года возбуждено исполнительное производство №-ИП. Сумма взыскания составила 1 610 495,10 руб. (том 2 л.д. 121, 178).

Однако решением Арбитражного суда Костромской области по делу №А31-12015/2023 от 19 декабря 2023 года ФИО14 признан несостоятельным (банкротом), введена процедура реализации имущества, финансовым управляющим назначен ФИО25 (том 3 л.д. 116), в связи с чем 19 января 2024 года указанное исполнительное производство окончено на основании п.7 ч.1 ст. 47 Федерального закона РФ «Об исполнительном производстве» (банкротство должника).

Сумма, взысканная на момент завершения ИП, составила 23162,76 руб. (том 3 л.д. 119).

При ведении исполнительного производства № от 26 июля 2012 года судебными приставами -исполнителями выносились постановления о временном ограничении на выезд должника ФИО14, обращении взыскания на денежные средства, находящиеся в банках, на заработную плату, делались запросы в банки, пенсионный фонд, ФНС, ГУВМ МВД ФИО1, был произведен арест бытовой техники, осуществлялся выход в адрес проживания должника ФИО14 (том 2 л.д. 39-41, 78-80)

Между тем запрос в Управление Росреестра по Костромской области о наличии у должника имущества был сделан впервые 11 января 2018 года судебным приставом – исполнителем (том 2 л.д. 9, 40, 79).

В этой связи и ссылаясь на то, что должником ФИО13 по договору купли-продажи от 1 марта 2017 года была реализована квартира, расположенная по адресу: <адрес>, истец обратился в суд с настоящим иском.

Разрешая спор, суд первой инстанции, проанализировав представленные сторонами доказательства и установив, что судебным приставом-исполнителем до января 2018 года не были направлены запросы в Росреестр об установлении имущества, арест на имущество должника не накладывался, пришел к выводу о том, что в результате ненадлежащей организации принудительного исполнения судебного акта со стороны судебных приставов – исполнителей должником осуществлено отчуждение недвижимого имущества (квартиры), достаточного для погашения большей части долга истца, что привело к возникновению у ФИО11 убытков.

И установив причинно-следственную связь между бездействием судебного пристава-исполнителя и причиненными истцу убытками, суд пришел к выводу о том, что при своевременном принятии судебным приставом – исполнителем мер по сохранности арестованного имущества, судебный акт был бы исполнен частично за счет продажи с публичных торгов полученной должником квартиры, в результате чего заложенность по исполнительному производству значительно бы уменьшилась.

В этой связи суд, руководствуясь ст.ст.15, 16, 125, 1064, 1069, 1071 ГК РФ, ст. 158 БК РФ, ст.ст. 2,12, 19, 64, 119 Закона об исполнительном производстве, п.п. 81, 83 – 84, 85 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 ноября 2015 г. № 50 «О применении судами законодательства при рассмотрении некоторых вопросов, возникающих в ходе исполнительного производства», п. 69 порядка ведения ЕГРН, утвержденного приказом Росреестра от 01 июня 2021 года № П/0241, п. 54 приказа Минэкономразвития России от 16 декабря 2015 года N 943, указав на то, что при рассмотрении дела установлена противоправность действий (бездействия) должностного лица, наличие вреда и установлен его размер, причинно-следственная связь между действиями причинителя вреда и наступившими у истца неблагоприятными последствиями, пришел к выводу о наличии оснований для удовлетворения требований ИП ФИО11 и взыскании в его пользу убытков.

Определяя размер подлежащих взысканию убытков, суд, учитывая отчуждение должником жилого помещения за 900000 руб. и отказ от назначения по делу судебной оценочной экспертизы стоимости этой квартиры, определил размер подлежащих возмещению убытков в пользу ИП ФИО11 равным полученному доходу от продажи указанной квартиры.

Однако судебная коллегия не может согласиться с выводом суда о наличии оснований для взыскания убытков.

В соответствии с Федеральным законом от 2 октября 2007 г. N 229-ФЗ "Об исполнительном производстве" (далее - Закон об исполнительном производстве) задачами исполнительного производства являются правильное и своевременное исполнение судебных актов, актов других органов и должностных лиц, а в предусмотренных законодательством Российской Федерации случаях исполнение иных документов в целях защиты нарушенных прав, свобод и законных интересов граждан и организаций, а также в целях обеспечения исполнения обязательств по международным договорам Российской Федерации (статья 2).

Исполнительное производство осуществляется на принципах законности, своевременности совершения исполнительных действий и применения мер принудительного исполнения (статья 4).

Согласно пункту 1 статьи 12 Федерального закона от 21 июля 1997 г. N 118-ФЗ "О судебных приставах" (нормы приведены в редакции, действовавшей на момент возникновения спорных правоотношений, далее - Закон о судебных приставах) в процессе принудительного исполнения судебных актов и актов других органов, предусмотренных федеральным законом об исполнительном производстве, судебный пристав-исполнитель принимает меры по своевременному, полному и правильному исполнению исполнительных документов.

В силу пунктов 2 и 3 статьи 19 Закона о судебных приставах судебный пристав несет ответственность за проступки и правонарушения в соответствии с законодательством Российской Федерации.

Ущерб, причиненный судебным приставом гражданам и организациям, подлежит возмещению в порядке, предусмотренном гражданским законодательством Российской Федерации.

В соответствии со статьей 15 Гражданского кодекса Российской Федерации лицо, право которого нарушено, может требовать полного возмещения причиненных ему убытков, если законом или договором не предусмотрено возмещение убытков в меньшем размере (пункт 1).

Под убытками понимаются расходы, которые лицо, чье право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права, утрата или повреждение его имущества (реальный ущерб), а также неполученные доходы, которые это лицо получило бы при обычных условиях гражданского оборота, если бы его право не было нарушено (упущенная выгода).

Если лицо, нарушившее право, получило вследствие этого доходы, лицо, право которого нарушено, вправе требовать возмещения наряду с другими убытками упущенной выгоды в размере не меньшем, чем такие доходы (пункт 2).

Статья 16 названного кодекса предусматривает, что убытки, причиненные гражданину или юридическому лицу в результате незаконных действий (бездействия) государственных органов, органов местного самоуправления или должностных лиц этих органов, подлежат возмещению Российской Федерацией, соответствующим субъектом Российской Федерации или муниципальным образованием.

В соответствии со статьей 1069 этого же кодекса вред, причиненный гражданину или юридическому лицу в результате незаконных действий (бездействия) государственных органов, органов местного самоуправления либо должностных лиц этих органов, в том числе в результате издания не соответствующего закону или иному правовому акту акта государственного органа или органа местного самоуправления, подлежит возмещению. Вред возмещается за счет соответственно казны Российской Федерации, казны субъекта Российской Федерации или казны муниципального образования.

Ответственность по указанной статье Гражданского кодекса Российской Федерации возникает на основаниях, предусмотренных статьей 1064 Кодекса, и предполагает, что для наступления деликтной ответственности необходимо наличие состава правонарушения, включающего наступление вреда, противоправность поведения причинителя вреда, причинную связь между наступлением вреда и противоправным поведением причинителя вреда, а также вину причинителя вреда.

В постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 ноября 2015 г. N 50 "О применении судами законодательства при рассмотрении некоторых вопросов, возникающих в ходе исполнительного производства" (далее - постановление Пленума N 50) также разъяснено, что по делам о возмещении вреда суд должен установить факт причинения вреда, вину причинителя вреда и причинно-следственную связь между незаконными действиями (бездействием) судебного пристава-исполнителя и причинением вреда (пункт 82).

Если в ходе исполнительного производства судебный пристав-исполнитель не осуществил необходимые исполнительные действия по исполнению исполнительного документа за счет имевшихся у должника денежных средств или другого имущества, оказавшихся впоследствии утраченными, то на истца по иску о возмещении вреда, причиненного незаконным бездействием судебного пристава-исполнителя, не может быть возложена обязанность по доказыванию того обстоятельства, что должник не владеет иным имуществом, на которое можно обратить взыскание.

В то же время отсутствие реального исполнения само по себе не является основанием для возложения на государство обязанности по возмещению не полученных от должника сумм по исполнительному документу, поскольку ответственность государства в сфере исполнения судебных актов, вынесенных в отношении частных лиц, ограничивается надлежащей организацией принудительного исполнения этих судебных актов и не подразумевает обязательности положительного результата, если таковой обусловлен объективными обстоятельствами, зависящими от должника (пункт 85).

В силу статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.

При этом если наличие вреда и его размер доказываются потерпевшим, то вина причинителя предполагается, то есть отсутствие вины доказывается лицом, нарушившим обязательство.

Причинная связь между противоправным действием (бездействием) причинителя и наступившим вредом является обязательным условием деликтной ответственности и выражается в том, что первое предшествует второму во времени и первое порождает второе.

Таким образом, при разрешении вопроса о взыскании убытков с приставов-исполнителей и определении его размера подлежит установлению обстоятельства его возникновения вследствие длительности времени исполнения или утраты такой возможности по вине судебного пристава-исполнителя.

Как установлено судом, в период исполнения судебного акта судебными приставами действительно до 2018 года не направлялись запросы об имуществе должника в Управление Росреестра по Костромской области, что никем из участников дела не оспаривалось.

При этом 03 марта 2017 года должником ФИО14 была продана квартира, расположенная по адресу: <адрес>, принадлежащая ему на основании свидетельства о праве на наследство по завещанию от 08 февраля 2017 года.

Однако из материалов дела следует, что право собственности ФИО14 на данную квартиру было зарегистрировано в ЕГРН 03 марта 2017 года.

Таким образом, и регистрация права собственности ФИО14 и переход права к покупателю произошли в один день.

Соответственно, судебный пристав не имел возможности установить факт наличия у должника данного имущества и наложить на него арест.

Кроме того, по делу установлено, что данная квартира была для должника единственным жильем, а потому в силу положений абзаца 2 части 1 статьи 446 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации с учетом правовых позиций, приведенных в Постановлениях Конституционного Суда Российской Федерации от 14 мая 2012 г. N 11-П, от 26 апреля 2021 г. N 15-П, являлась имуществом, на которое не могло быть обращено взыскание.

В этой связи сам по себе факт не принятия судебным приставом-исполнителем мер по наложению ареста на указанную квартиру либо на имущество без указания конкретного объекта в целях последующего обращения взыскания на нее не мог повлечь нарушения прав истца как взыскателя по исполнительному производству и возникновения у него убытков в размере стоимости отчужденной квартиры, поскольку истец не мог удовлетворить свои требования за счет обращения взыскания на указанное имущество, следовательно, бездействия судебного пристава по непринятию постановления об аресте, запрете на совершение регистрационных действий нельзя расценивать как нарушающие права взыскателя, повлекшие возникновение убытков.

При таких обстоятельствах и учитывая, что истцом относимых, допустимых и достоверных доказательств допущения в периоды осуществления исполнения требований исполнительных документов незаконного бездействия судебного пристава-исполнителя, непосредственно приведшего к невозможности исполнения решения суда, возникновения убытков в заявленном истцом размере, наличия причинной связи между противоправным действием (бездействием) причинителя и наступившим вредом, что является обязательным условием деликтной ответственности, ни в суд первой инстанции, ни в суд апелляционной инстанции не представлено, выводы суда о наличии оснований для взыскания убытков следует признать ошибочными.

При этом судебная коллегия отмечает, что отсутствие реального исполнения по исполнительному производству само по себе не является основанием для возложения на государство обязанности по возмещению не полученных от должника сумм по исполнительному документу.

С учетом изложенного решение суда подлежит отмене с принятием по делу нового решения об отказе в удовлетворении исковых требований ИП ФИО11

Руководствуясь ст. 328 ГПК РФ, судебная коллегия

о п р е д е л и л а:

Решение Ленинского районного суда г. Костромы от 29 марта 2024 года отменить.

Принять по делу новое решение, которым исковые требования ИП ФИО11 оставить без удовлетворения.

На апелляционное определение может быть подана кассационная жалоба во Второй кассационный суд общей юрисдикции через суд первой инстанции в течение трех месяцев со дня вынесения апелляционного определения в окончательной форме.

Председательствующий:

Судьи: