Решение по делу № 22-56/2019 от 14.01.2019

Судья: Васильева И.В. Дело №22-56

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ПОСТАНОВЛЕНИЕ

г. Псков 31 января 2019 года

Суд апелляционной инстанции Псковского областного суда в составе: председательствующего судьи Жбанкова В.А.

при секретаре Никандровой М.А.

с участием прокурора Спасова М.А.

осужденного Андреева В.Н., участвующего путем использования систем видеоконференцсвязи,

его защитников: адвоката Морозова В.С., представившего удостоверение (****) и ордер (****) от (дд.мм.гг.),

адвоката Алексахина С.Б., представившего удостоверение (****) и ордер (****) от (дд.мм.гг.),

а также потерпевшего фио1 и его представителя – адвоката Котельниковой Е.В., представившей удостоверение (****) и ордер (****) от (дд.мм.гг.),

рассмотрел в открытом судебном заседании дело по апелляционным жалобам осужденного Андреева В.Н., адвоката Морозова В.С. в его защиту и потерпевшего фио1 на приговор Псковского городского суда Псковской области от 5 декабря 2018 года,которым

Андреев Владислав Николаевич, родившийся (дд.мм.гг.) в <****>, являющийся гражданином РФ и Эстонии, ранее не судимый,

осужден по ч.2 ст.264 УК РФ к 2 годам лишения свободы с отбыванием в колонии-поселении и с лишением права заниматься деятельностью, связанной с управлением транспортными средствами, сроком на 2 года 6 месяцев.

Определено, что к месту отбывания наказания Андреев В.Н. следует под конвоем.

Мера пресечения Андрееву В.Н. – подписка о невыезде и надлежащем поведении отменена и определена мера пресечения в виде содержания под стражей до вступления приговора в законную силу, осужденный взят под стражу в зале суда.

Срок отбывания основного наказания исчислен с (дд.мм.гг.).

В срок отбытия основного наказания Андрееву В.Н. зачтено время его содержания под стражей до вступления приговора в законную силу, в соответствии со ст.72 ч.3.1 п. «в» УК РФ, из расчета один день содержания под стражей за два дня отбывания наказания в виде лишения свободы, подлежащего отбытию в колонии-поселении с учетом положений, предусмотренных ч.3.3 ст.72 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Отбытие дополнительного наказания в виде лишения права заниматься деятельностью, связанной с управлением транспортными средствами, в соответствии со ст. 47 ч.4 УК РФ, распространено на время отбывания наказания Андреевым В.Н. в виде лишения свободы, но срок отбывания дополнительного наказания постановлено исчислять с даты окончания отбытия лишения свободы.

В приговоре рассмотрен гражданский иск потерпевшего, разрешена судьба вещественных доказательств и рассмотрен вопрос о процессуальных издержках, связанных с осуществлением защиты Андреева В.Н. адвокатом Морозовым В.С. на предварительном следствии.

В удовлетворении гражданского иска потерпевшего фио1 к Андрееву В.Н. о компенсации морального вреда в размере 1500 000 рублей отказано.

           Заслушав доклад судьи Жбанкова В.А., выступления осужденного Андреева В.Н. и адвокатов Морозова В.С. и Алексахина С.Б., поддержавших доводы апелляционных жалоб об отмене приговора, потерпевшего фио1 и его представителя – адвоката Котельникову Е.В., поддержавших апелляционную жалобу потерпевшего об отмене приговора в части гражданского иска, а также мнение прокурора Спасова М.А., полагавшего необходимым оставить приговор без изменения, суд апелляционной инстанции

У С Т А Н О В И Л:

Андреев признан виновным в том, что (дд.мм.гг.) около 00 часов 35 минут возле <****> в <****>, в нарушение требований пункта 2.7 Правил дорожного движения РФ, управляя в состоянии алкогольного опьянения технически исправным автомобилем «BMW X5» и двигаясь со скоростью 40-45 км/час, не справился с управлением и, вопреки требованиям пунктов 10.1 и 9.10 Правил дорожного движения, а также требованиям дорожной разметки 1.1 Приложения 2 к Правилам дорожного движения РФ, выехал на встречную полосу движения, где столкнулся с двигавшейся во встречном направлении по своей полосе движения автомашиной «ВАЗ 21140» под управлением фио1. В результате произошедшего дорожно-транспортного происшествия фио1 были причинены телесные повреждения, повлекшие тяжкий вред здоровью, вызвавший значительную стойкую утрату общей трудоспособности не менее чем на одну треть.

Подробные обстоятельства совершенного преступления приведены в приговоре.

В судебном заседании Андреев В.Н. вину в совершении данного преступления признал частично. Факт управления автомобилем (дд.мм.гг.) и выезд на встречную полосу движения, где совершил столкновение с автомашиной потерпевшего, не отрицал. Факт нахождения в состоянии алкогольного опьянения в момент дорожно-транспортного происшествия не признал, полагая, что причиной нарушения им правил дорожного движения и выезда на встречную полосу движения явился внезапно наступивший у него вызванный заболеванием сахарного диабета, которым он болеет с 6 лет, приступ гипогликемии (состояние, характеризующееся снижением концентрации глюкозы в крови).

В апелляционных жалобах:

- адвокат Морозов В.С. в защиту интересов осужденного считает приговор незаконным, чрезмерно суровым по наказанию и подлежащим отмене, ввиду несоответствия выводов суда, изложенных в приговоре фактическим обстоятельствам уголовного дела.

Так, по мнению защитника, незаконность приговора в том, что суд неправильно определил причину ДТП. Исходя из показаний его подзащитного, причиной совершения ДТП явилось не состояние опьянения Андреева – а внезапно произошедший у его подзащитного приступ гипогликемии, вызванный заболеванием сахарного диабета, о чем последний представил суду соответствующие медицинские документы. Это обстоятельство подтвердили в суде свидетели фио2 (отец осужденного) и фио3 (мать осужденного). При этом факт подписания акта освидетельствования Андреева, в котором установлено алкогольное опьянение, последний не признал, пояснив, что не подписывал этот документ.

Также адвокат считает приговор незаконным по тем основаниям, что в обоснование виновности Андреева в приговоре приведены доказательства, которые сторона защиты оспаривает и считает недопустимыми.

В частности, адвокат выражает несогласие с выводами судебно-медицинской экспертизы (****) от 14.08.2017г. и показаниями эксперта фио4, участвовавшей в проведении данной экспертизы и давшей разъяснения в суде о проведенном обследовании Андреева, поскольку выводы экспертизы и разъяснения эксперта даны без выяснения действительной причины наступления приступа гипогликемии у осужденного и исследования вопросов и обстоятельств, представленных суду в ходатайстве защитника о назначении дополнительной экспертизы.

Схема ДТП и протокол осмотра места совершения административного правонарушения, как полагает адвокат, тоже являются недопустимыми доказательствами, поскольку из показаний свидетеля фио5 следует, что эти документы она подписала, не участвуя в осмотре, и удостоверить факт проведения осмотра и правильность замеров не может.

Недопустимым доказательством считает адвокат и Акт освидетельствования на алкогольное опьянение Андреева, поскольку инспектор ДПС фио6, составлявший Акт, никакого освидетельствования Андрееву не проводил, процедуру освидетельствования понятым не разъяснял, и сам акт не подписывал. В то же время инспектор ДПС фио7, в действительности, проводивший отбор проб выдыхаемого воздуха у Андреева, проведенное освидетельствование не оформил.

Исходя из изложенного, защитник выражает несогласие с выводами суда о виновности Андреева, полагая, что вина Андреева является недоказанной

Несправедливость приговора, как считает защитник, в том, что суд в недостаточной степени учел имевшиеся у Андреева смягчающие наказание обстоятельства: а именно: наличие у него заболевания и инвалидности, связанной с этим заболеванием, и возмещение ущерба потерпевшему, в том числе в ходе судебного заседания. Само наказание в виде лишения свободы, назначенное судом Андрееву, является суровым, потому что его назначение было связано с объявлением в ходе следствия обвиняемого в розыск, который (объявление розыска) адвокат считает незаконным, поскольку в действительности от следствия Андреев не скрывался, всегда уведомляя следователя о своих перемещениях.

- Осужденный Андреев В.Н. в своей жалобе также считает приговор чрезмерно суровым и не соответствующим фактическим обстоятельствам дела, установленным в судебном заседании.

Не оспаривая факт управления автомашиной и совершения ДТП при выезде на встречную полосу движения, осужденный настаивает на том, что управлял автомашиной в удовлетворительном состоянии, в алкогольном опьянении не находился, а причиной ДТП и выезда им на встречную полосу движения явился внезапный приступ гипогликемии, вызванный имеющимся у него заболеванием сахарного диабета 1 типа. После ДТП о своем самочувствии сразу же сказал инспекторам ДПС. Однако, услышав, что плохо не ему, а водителю ВАЗ, более никому о своем состоянии здоровья не говорил. Помнит, что, находясь в машине ДПС, ему давали подписывать какие-то бумаги, но из-за приступа не мог ни прочитать их, ни понять сути; в протоколе освидетельствования он вообще не расписывался и не помнит, проводилось ли ему освидетельствование на состояние опьянения, а о его проведении узнал только на следующий день из содержания протокола, в котором его подписи не было.

Поскольку из показаний свидетелей фио2 (его отца) и фио3 (его матери) следует, что его поведение после ДТП было непонятным, и он, в связи с болезнью, вообще не употребляет алкоголь, то с учетом этих сведений настаивает, что причиной совершенного им ДТП является приступ болезни, а не наличие у него алкогольного опьянения.

Поддерживая доводы адвоката Морозова, осужденный считает незаконными и недопустимыми доказательствами:

- схему ДТП, поскольку понятые фио5 и фио8 в замерах не участвовали а, подписав документы, сразу уехали;

-акт его освидетельствования, поскольку очевидцы заявили, что не видели, как он дышал в прибор, и в документе отсутствует подпись должностного лица Лебедева, проводившего освидетельствование:

Кроме того, высказывает несогласие с законностью назначенного ему наказания в виде лишения свободы, полагая, что с его заболеванием, подтвержденным медицинскими документами, в виде сахарного диабета 1 типа, с множественными осложнениями, он не может отбывать наказание в виде лишения свободы, поскольку в условиях изоляции от общества ввиду отсутствия расходных материалов, помпы и надлежащего контроля со стороны медицинского персонала в СИЗО он может не успеть предотвратить начавшийся приступ гипогликемии. В настоящее время в ходе пребывания в СИЗО состояние его здоровья сильно ухудшилось, а имеющиеся в следственном изоляторе препараты не могут поддерживать необходимый ему уровень сахара в организме.

С учетом уточнений, поступивших в суде апелляционной инстанции, адвокат и осужденный просят обвинительный приговор отменить, а уголовное дело в отношении Андреева направить на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

В апелляционной жалобе (основной и дополнительной) потерпевший фио1 просит пересмотреть приговор в отношении Андреева в части принятого решения по его гражданскому иску.

Не отрицая факта возмещения ему родственниками осужденного морального вреда в размере 250000 рублей, путем передачи его отцу, действовавшему от его имени по доверенности автомобиля НИССАН стоимостью 250000 рублей, высказывает свое несогласие с обоснованностью размера компенсации морального вреда в сумме 500000 рублей, признанной судом достаточной, а также с обоснованностью признания судом установленным факта возмещения ему морального вреда в размере 150 000 рублей,

Как полагает потерпевший, имеющийся в деле листок, в котором содержатся указания на суммы 50 и 100 тысяч рублей, якобы переданные его отцу, факт передачи самих денег не подтверждает, а надлежащим образом оформленной расписки о передаче денег в деле не имеется. Тем более, что передачу указанных денег подтвердили только свидетели фио2 и фио3 (отец и мать осужденного), которые являются явно заинтересованными лицами. Он же заявлял в суде, что не получал эти деньги, однако суд оценку его заявлению и данным обстоятельствам не дал.

В суде апелляционной инстанции потерпевший уточнил выдвинутые в жалобе требования, просит приговор в части гражданского иска отменить и взыскать с виновного компенсацию морального вреда в полном объеме – 1500000 рублей.

В возражениях на апелляционные жалобы государственный обвинитель Спасов М.А. выражает несогласие с доводами адвоката, осужденного и потерпевшего. Постановленный приговор суда считает отвечающим закону, как в части назначенного наказания и квалификации действий Андреева, так и в части признанного возмещенным потерпевшему гражданского иска, и просит оставить приговор в полном объеме без изменения, а жалобы адвоката, осужденного и потерпевшего - без удовлетворения.

Заслушав стороны, обсудив доводы поданных апелляционных жалоб и возражений с учетом поступивших материалов дела, суд апелляционной инстанции считает, что постановленный приговор, как обвинительный, является правильным.

Несмотря на занятую осужденным позицию, а также доводы адвокатов Морозова и Алексахина о недоказанности вины Андреева вина последнего в совершении инкриминируемого преступления установлена исследованными в судебном заседании и подробно изложенными в приговоре доказательствами.

Так, из показаний потерпевшего фио1 усматривается, что он, управляя автомобилем «ВАЗ 2114», двигался по <****> в <****> со скоростью 30-40 км/час по своей полосе движения. В районе <****>», увидел свет фар автомашины двигавшейся ему навстречу, после чего произошло столкновение.

Согласно показаниям свидетеля фио9, оглашенным судом в связи с его смертью, после того, как он узнал о том, что его сын фио1 попал в ДТП, он прибыл на место аварии, где увидел разбитый автомобиль «ВАЗ 21140», которым пользовался сын, также на полосе движения автомашины сына стоял автомобиль «БМВ Х5» с повреждениями. В автомобиле ДПС сидел водитель машины «БМВ Х5», от которого исходил резкий запах алкоголя, который он почувствовал через опущенное стекло автомашины. Поскольку его супруга на протяжении пяти лет болеет сахарным диабетом 1 типа, ему знакомо поведение человека в момент приступа гипогликемии, водитель «БМВ Х5» в таком состоянии не находился, а – был пьян.

Из показаний свидетелей фио10 и фио11, подъехавших на место ДТП сразу после аварии, также следует, что автомобиль «БМВ Х5» после аварии находился на полосе движения автомобиля «ВАЗ 21140», от водителя БМВ Андреева исходил запах алкоголя, а само поведение Андреева указывало на то, что тот находится в состоянии алкогольного опьянения. Андреев имел неуверенную походку и неадекватное поведение, которое заключалось в том, что последний лез к ним, мешая оказывать помощь пострадавшему фио1, находившемуся без сознания, а также хотел затеять драку с фио10, которой удалось избежать благодаря помощи сотрудников ДПС, оттащивших Андреева от фио10. Пока они находились на месте происшествия Андреев на плохое самочувствие не жаловался и к сотрудникам скорой помощи с жалобами на состояние здоровья не обращался.

Кроме того, как показал свидетель фио11, для подтверждения факта совершения ДТП по вине Андреева он заснял своим телефоном на видео обстановку произошедшего ДТП, зафиксировав следы протектора шин от машины «БМВ» на стороне движения фио1, а также поведение самого водителя Андреева, который вел себя неадекватно, затеяв словесную перепалку с фио10. По запаху алкоголя, который ощущался от водителя машины «БМВ», понял, что тот находится в состоянии алкогольного опьянения.

Осмотренный в суде с участием сторон СD-R диск, изъятый в ходе выемки (дд.мм.гг.) у свидетеля фио10, действительно, содержит видеозапись, на которой зафиксированы последствия произошедшего ДТП, в частности, нахождение автомобиля «BMW Х5» с механическими повреждениями на встречной полосе движения, а также словесная перепалка двух молодых людей, одним из которых является Андреев, его внешний вид и движения (шаткая походка) возле автомобиля «BMW Х5».

По показаниям свидетеля фио12, водителя такси, двигавшегося вслед за автомобилем потерпевшего, автомобиль ВАЗ двигался по своей полосе движения, а ДТП произошло по причине того, что автомобиль «БМВ Х5», двигавшийся во встречном направлении на большой скорости не вошел в поворот, выехал на полосу их движения, и произошло лобовое столкновение с автомобилем «ВАЗ». Водитель, вышедший из автомашины БМВ был пьян, что было видно по внешним признакам его поведения: по разговору со знакомым пострадавшего водителя (фио10), с которым он пытался затеять драку, и шатался из стороны в сторону.

Допрошенная в суде свидетель фио8, являвшаяся понятой при оформлении схемы ДТП и протокола осмотра совершения административного правонарушения, в том числе подтвердила, что водитель автомобиля БМВ – Андреев находился в состоянии алкогольного опьянения, наличие которого она определила по внешнему поведению и походке Андреева. Непосредственного участия в замерах столкнувшихся транспортных средств она и ее супруг фио5, которого также попросили быть понятым, не принимали, но обстановку произошедшей аварии, а именно наличие автомобиля ВАЗ на своей полосе движения и автомобиля БМВ – на встречной полосе, хорошо видели. Сотрудник ДПС также объяснил все обозначения в схеме и соответствие расположения транспортных средств в ней. Поскольку содержание схемы им было понятно, то они поставили свои подписи.

Данные обстоятельства оформления протокола осмотра совершения административного правонарушения протокола и схемы ДТП, а также нахождение осужденного в состоянии алкогольного опьянения, подтвердил и свидетель фио13, инспектор ДПС УГИБДД <****>, занимавшийся оформлением настоящего ДТП, который показал, что прибыв на место ДТП, увидел автомобиль БМВ, находившийся на встречной полосе движения, и автомобиль ВАЗ, находившийся на своей полосе, с повреждениями. От водителя БМВ Андреева исходил запах алкоголя. От медицинской помощи водитель сразу отказался, заявив о причине аварии возможную неисправность автомобиля БМВ, которым он управлял. При этом, результаты проведенного его коллегами освидетельствования Андреева подтвердили его предположение о нахождении водителя в состоянии опьянения. На месте аварии он оформил схему ДТП и протокол осмотра места совершения административного правонарушения, для чего привлек двух понятых, которым разъяснил их права, а также данные проведенного осмотра и оформленной схемы, после чего понятые поставили свои подписи в документах

Приведенные в показаниях свидетеля фио13 обстоятельства последствий произошедшей аварии отражены в протоколе осмотра места совершения административного правонарушения от (дд.мм.гг.), в схеме ДТП и прилагаемых к протоколу фотографиях, из которых следует, что местом аварии является проезжая часть у <****>, а также отражено нахождение автомобилей на проезжей части: автомобиля ВАЗ – на своей полосе движения с техническими повреждениями, и автомобиля БМВ с техническими повреждениями, находящейся на встречной полосе относительно своего направления движения.

Результаты протоколов осмотра поврежденных транспортных средств ВАЗ и «BMW Х5», в которых зафиксированы конкретные технические повреждения автомобилей, вышеуказанному механизму образования технических повреждений соответствуют, что установлено и заключением судебной автотехнической экспертизы (****), из выводов которой следует, что столкновение автомобилей «БМВ» и «ВАЗ» произошло на полосе движения автомобиля «ВАЗ». В данной конкретной ситуации водитель автомобиля «БМВ Х5» должен был руководствоваться требованиями пункта 9.10 Правил дорожного движения РФ и разметкой 1.1 Приложения №2 к ПДД РФ, поскольку предотвращение ДТП со стороны водителя БМВ зависело не от наличия или отсутствия у него технической возможности, а от соблюдения им требований пункта 9.10 Правил дорожного движения РФ.

А из заключения судебной автотехнической экспертизы (****) следует вывод, что технических повреждений у автомобиля «БМВ Х5» до аварии, которые могли бы стать причиной ДТП, не выявлено, поскольку выявленное техническое повреждение в виде излома рулевой тяги переднего левого колеса не могло образоваться в процессе движения автомобиля (до ДТП) и, следовательно, не могло повлиять на управляемость транспортного средства и привести к ДТП.

Из показаний свидетеля фио14, инспектора ДПС оформлявшего на месте ДТП документы об освидетельствовании на состояние опьянения Андреева и об отстранении его от управления автомобилем, следует, что акт освидетельствования и протокол об отстранении от управления транспортным средством Андреева составлял он, а процедуру освидетельствования водителя Андреева проводил его напарник инспектор ДПС фио12. Освидетельствование проводилось в присутствии двух понятых и подтвердило наличие у Андреева алкогольного опьянения ввиду наличия алкоголя в крови в количестве более 1 мг /л. Причем сам Андреев с результатами проведенного освидетельствования был согласен, о чем указал в документах, и на здоровье не жаловался.

Допрошенный в суде в качестве свидетеля инспектор ДПС фио12 подтвердил. что процедуру освидетельствования Андреева на месте ДТП проводил он. Для ее проведения он использовал прибор «Алкотектор PRO 100 combi». Процедура была проведена с участием двух понятых, в присутствии которых у Андреева была взята проба выдыхаемого воздуха. Результат освидетельствования был распечатан на чек, где отразился результат наличия этилового спирта в крови - 1,053 Мг/л. С результатами данного освидетельствования Андреев был согласен, о чем поставил свою подпись вместе с понятыми в распечатанном чеке. При этом, ни о плохом самочувствии, ни о наличии телесных повреждений Андреев не сообщал.

Проведение освидетельствования водителя БМВ Андреева на месте ДТП, свое участие в данной процедуре в качестве понятого, наличие внешних признаков опьянения и результата освидетельствования у Андреева, выявившего состояние алкогольного опьянения у водителя, как и свои подписи в составленных документах подтвердил в суде и свидетель фио15, также указав, что при нем Андреев на плохое самочувствие не жаловался и об оказании ему медицинской помощи не просил.

В соответствии с содержанием протокола об отстранении от управления транспортным средством (****) (****) от (дд.мм.гг.), следует, что причиной отстранения водителя Андреева от управления ТС явилось наличие достаточных оснований полагать, что водитель находится в состоянии опьянения: запах алкоголя изо рта, неустойчивость позы, нарушение речи и поведение, не соответствующее обстановке.

Согласно же акта освидетельствования на состояние алкогольного опьянения водителя Андреева от (дд.мм.гг.), проведенного в 1 час 6 минут с применением технического средства измерения «Алкотектор PRO 100 combi» установлены следующие данные: показания прибора 1,053 мг/л, результат освидетельствования - установлено состояние алкогольного опьянения, с которым водитель Андреев согласен.

Достоверность занесенных в акт освидетельствования данных о наличии у Андреева алкогольного опьянения подтверждена и показаниями прибора «Алкотектор PRO 100 combi», содержащими результат его освидетельствования - 1,053 мг/л, представленными в суд в виде распечатки чека, содержащейся в памяти прибора вместе с результатами других водителей, освидетельствованных инспектором ДПС фио12 (дд.мм.гг.). (т.3 л.д.207).

Аналогичные сведения содержатся и в распечатке данных программы «Статистика PRO 100 combi».

О том, что водителя Андреева спрашивали, не нуждается ли он в медицинской помощи, и последний заявил, что в таковой не нуждается, показал и свидетель фио16, врач скорой медицинской помощи, который выезжал на место ДТП.

При этом, из заключения судебно-медицинской экспертизы за номером (****), содержащего подробное описание и тяжесть полученных фио1 телесных повреждений, следуют выводы о том, что описанными телесными повреждениями потерпевшему причинен тяжкий вред здоровью, вызвавший значительную стойкую утрату общей трудоспособности не менее чем на одну треть, которые (полученные телесные повреждения) находятся в прямой причинно-следственной связи с произошедшим дорожно-транспортным происшествием.

Вопреки доводам апелляционных жалоб осужденного и адвоката Морозова, версия Андреева о совершении им ДТП по причине случившегося приступа заболевания сахарного диабета, которым он болен, в том числе была подробно проверена судом и не нашла своего подтверждения.

Так, согласно выводов комиссионной судебно-медицинской экспертизы (****) от (дд.мм.гг.), установлено, что у больных сахарным диабетом в период управления транспортным средством состояние гипогликемии может являться причиной ДТП, но не в данном случае. С медицинской точки зрения, выдвинутая водителем Андреевым версия о том, что причиной ДТП явился развившийся у него приступ гипогликемии, представляется маловероятной, поскольку к моменту совершения ДТП Андреев не мог находиться под действием препарата ... а препарат .... о приеме которого в том числе указывал Андреев, в соответствии с инструкцией о его применении, побочных влияний в период управления транспортным средством вообще не имеет. Следовательно, маловероятно, что к моменту ДТП у Андреева имело место гипогликемическое состояние, обусловленное действием препарата ...».

Свои выводы, сделанные в заключении экспертизы (****), о том, что нахождение Андреева к моменту ДТП в состоянии приступа гипогликемии маловероятно, эксперты Савчук и Ильяшенко подтвердили и в ходе их допроса в суде.

Об отсутствии внешних признаков гипогликемического состояния у осужденного сообщила эксперт фио4 и после просмотра в суде видеозаписи с места ДТП, отметив, что по внешним признакам состояние Андреева более похоже на алкогольное опьянение.

Вина Андреева установлена и другими доказательствами, исследованными в судебном заседании и приведенными в приговоре.

Исследовав и оценив собранные доказательства в совокупности, суд первой инстанции дал им надлежащую оценку в соответствии со ст. ст. 17, 88 УПК РФ, и привел мотивы, по которым признал положенные в основу обвинительного приговора доказательства достоверными, соответствующими установленным фактическим обстоятельствам дела, а также указал мотивы и основания, по которым он принял одни доказательства и отверг другие.

Данная судом оценка доказательств не противоречит материалам дела, оснований для признания ее ошибочной, как и оснований не соглашаться с выводами суда первой инстанции об относимости и допустимости собранных доказательств, не имеется, поскольку требования оценки доказательств, согласно ст. ст. 74, 84 и 87 УПК РФ, соблюдены и основаны только на исследованных в ходе судебного разбирательства доказательствах.

Так показания свидетелей фио12 фио9, фио10, фио11, фио5, фио15, фио6 и других об обстоятельствах произошедшего ДТП, в том числе подтверждающих как факт выезда автомобиля БМВ под управлением Андреева на встречную полосу движения, где произошло столкновение с автомобилем потерпевшего, так и факт управления Андреева автомобилем в момент ДТП в состоянии алкогольного опьянения – стабильны и последовательны, и данных об оговоре осужденного с их стороны, либо их заинтересованности в исходе дела не содержат, что правильно было установлено суд первой инстанции и не ставилось под сомнение со стороны защиты.

В суде апелляционной инстанции каких-либо сведений о заинтересованности указанных свидетелей также не представлено.

Следовательно, не доверять данным доказательствам, у суда оснований не имелось, то есть они обоснованно положены в основу обвинительного приговора.

Все доводы осужденного и его защитников об отсутствии доказательств инкриминированных Андрееву нарушений пунктов 2.7, 9.10 и 10.1 Правил дорожного движения и совершении ДТП по причине случившегося приступа заболевания сахарного диабета, которым болен осужденный, являлись предметом подробного исследования в суде первой инстанции и обоснованно отвергнуты в приговоре, как несостоятельные, с приведением мотивов принятого решения, поскольку неустранимых сомнений в виновности Андреева не имеется.

В частности, помимо показаний свидетелей наличие состояния алкогольного опьянения у осужденного в момент ДТП установлено судом, в соответствии с примечанием 2 к ст.264 УК РФ, в полном объеме, а именно с учетом соблюдения установленной законом процедуры и конкретных результатов проведенного на месте ДТП освидетельствования водителя Андреева, оценка которых нашла подробное отражение в приговоре

Учитывая обоснованность приведенных судом первой инстанции мотивов для признания допустимыми доказательствами протокола об отстранении от управления транспортным средством Андреева и акта его освидетельствования на состояние опьянения, оснований для их исключения из приговора как недопустимых суд апелляционной инстанции не усматривает.

Оснований для признания недопустимыми доказательствами комиссионного судебно-медицинского заключения (****) и показаний экспертов фио16 и фио4, как об этом просит сторона защиты, также не имеется. Эти вопросы подробно исследовались, и в приговоре, и в отдельном постановлении суда первой инстанции об отказе в удовлетворении ходатайства защитника Морозова и его подзащитного о назначении дополнительной судебно-медицинской экспертизы. В исключении данного доказательства, как недопустимого, и назначении дополнительной экспертизы суд отказал по тем основаниям, что экспертиза проведена надлежащими экспертами и каких-либо противоречий в своих выводах не содержит.

Не согласиться с данными выводами у суда апелляционной инстанции оснований не имеется, поскольку доводы защиты о несогласии с указанным исследованием по существу сводятся к переоценке установленных судом фактических обстоятельств, а именно: к требованию согласиться с их версией о совершении Андреевым ДТП в состоянии гипогликемического приступа, а не алкогольного опьянения, которое установлено совокупностью приведенных в приговоре доказательств, в том числе и показаниями свидетелей, чья достоверность апеллянтами не оспаривается.

Другой довод несогласия с экспертным заключением, выдвинутый защитниками в суде апелляционной инстанции – некомпетентность экспертов, связанная с получением ими высшего медицинского образования не узко эндокринологического направления – а общего профиля, также является голословным, поскольку сама компетенция экспертов, то есть их соответствие занимаемой должности и необходимому уровню знаний, по существу не оспаривается. Между тем, как установлено в суде, фио4 является заведующей эндокринологическим отделением Псковской областной клинической больницы, и стаж работы по специальности у не составляет 22 года, а фио16 – заведующим отделом сложных экспертиз ГБУЗ ПОБ СМЭ, и стаж его работы по специальности – 23 года.

Принимая во внимание изложенное, каких-либо причин для исключения из числа доказательств показаний, данных экспертами фио16 и фио4 в суде, не имеется.

Нельзя признать обоснованными и доводы защиты об исключении из числа допустимых доказательств протокола осмотра места совершения административного правонарушения и схемы ДТП по тем основаниям, что, якобы, понятые не участвовали в проведении замеров в ходе осмотра вместе с инспектором ДПС, так как данные доводы являлись предметом надлежащей оценки суда в обжалуемом приговоре.

В связи с тем, что оспариваемые документы содержат все предусмотренные законом атрибуты, что не оспаривается защитой, были подробно проанализированы и признаны судом относимыми и допустимыми доказательствами вины Андреева с приведением соответствующей мотивации признания их таковыми, то оснований для повторной переоценки указанных доказательств в суде апелляционной инстанции не имеется.

При этом, показания свидетеля фио2, отца Андреева, о том, что, прибыв на место ДТП примерно через час после произошедшей аварии, увидел нахождение его автомобиля БМВ с техническими повреждениями на встречной полосе движения, а сын без телесных повреждений находился в машине ДПС, где ему проводилось освидетельствование, и состояние сына было непонятным, поскольку имел невнятную речь, а по возвращении домой показатель сахара в крови сына оказался очень низким, как и показания матери осужденного, свидетеля ФИО1, о том, что сын не употребляет спиртного, на которые ссылаются авторы жалоб в подтверждение невиновности осужденного, достоверности доказательств вины Андреева, установленных судом, никоим образом не опровергают, так как непосредственного отношения к моменту произошедшего ДТП не имеют.

Суд апелляционной инстанции считает, что приведенный в приговоре анализ доказательств свидетельствует о правильном установлении судом имевших место фактических обстоятельств, а именно: управление Андреевым в момент ДТП транспортным средством в состоянии алкогольного опьянения, с выездом на встречную полосу движения, которые образуют совокупность нарушений, предусмотренных пунктами 2.7, 9.10, 10.1 Правил дорожного движения, а также требований дорожной разметки 1.1 Приложения 2 к Правилам дорожного движения РФ. Правильное установление обстоятельств дела позволило суду прийти к верному выводу о наличии прямой причинно-следственной связи между указанными нарушениями правил дорожного движения, допущенными водителем Андреевым, и совершением дорожно-транспортного происшествия, в результате которого фио1 по неосторожности был причинен тяжкий вред здоровью.

В связи с чем, квалификацию действий Андреева по ч. 2 ст. 264 УК РФ суд апелляционной инстанции считает верной, и оснований для иной оценки его действий не усматривает.

Однако, признавая правильной квалификацию действий Андреева, суд апелляционной инстанции находит обоснованным довод адвоката Алексахина о незаконности ссылки суда в приговоре о признании косвенным подтверждением согласия подсудимого с фактом управления автомобилем в момент ДТП в состоянии алкогольного опьянения в связи с уплатой штрафа назначенного по постановлению мирового судьи судебного участка (****) <****> от (дд.мм.гг.).

Поскольку постановлением заместителя председателя Псковского областного суда от (дд.мм.гг.) указанное решение мирового судьи отменено, и производство по делу об административном правонарушении прекращено, а прекращение производства аннулирует все правовые последствия, связанные с вынесением отмененного постановления, то в связи с этим упомянутая ссылка подлежит исключению из описательно-мотивировочной части приговора.

Вместе с тем, приговор подлежит изменению и по основанию, предусмотренному ст. 389.15 ч.1 п.3 УПК РФ, ввиду неправильного применения судом Общей части уголовного закона при назначении наказания Андрееву.

В соответствии со ст. 389.18 ч.2 УПК РФ несправедливым является приговор, по которому было назначено наказание, не соответствующее тяжести преступления и личности осужденного, либо наказание, которое по своему размеру является несправедливым как вследствие чрезмерной мягкости, так и вследствие чрезмерной суровости.

Так, назначая Андрееву основное наказание в виде двух лет лишения свободы, суд руководствовался принципом восстановления социальной справедливости, наличием у виновного смягчающих наказание обстоятельств и отсутствием обстоятельств, отягчающих наказание.

Однако такую оценку данных о личности виновного, которая необходима для назначения справедливого наказания, нельзя признать соответствующей положениям статей 6,43 и 60 УК РФ, учитывая, что при назначении наказания суд должен не просто перечислить, а в полной мере учесть все влияющие на назначение наказания обстоятельства.

Как видно из исследованных материалов дела, суд в недостаточной степени учел такие существенные данные о личности виновного, как состояние его здоровья, характер и степень общественной опасности совершенного им преступления, его поведение до и после совершения преступления, а также влияние назначенного наказания на исправление осужденного и условия жизни его семьи.

В частности, судом не в полной мере учтено состояние здоровья Андреева, который болеет сахарным диабетом 1 типа, чье общее состояние с учетом медицинских документов, представленных в суд защитой осужденного и, согласно сообщению заместителя начальника медицинской части <****>, оценивается, как состояние средней степени тяжести.

Также, несмотря на то, что в приговоре указано о первичном привлечении Андреева к уголовной ответственности, сведения о поведении Андреева до совершения преступления и после него, свидетельствующие о том, что настоящее преступление, относящееся к категории преступлений средней тяжести и являющееся неосторожным преступлением, Андреев совершил впервые, суд в действительности не учел, как не учел в этой связи и того, что к административной ответственности и тем более за нарушение Правил дорожного движения, он никогда не привлекался.

Поэтому в данной ситуации суд апелляционной инстанции находит возможным, согласно ст.61 ч.2 УК РФ, признать смягчающим наказание обстоятельством, совершение Андреевым преступления средней тяжести по неосторожности впервые.

Учитывая изложенное, назначенное Андрееву наказание подлежит снижению до 1 года лишения свободы, что в достаточной степени будет отвечать принципу восстановления социальной справедливости и способствовать исправлению осужденного при описанных обстоятельствах.

Иных оснований, предусмотренных ст. 73 и ст. 15 ч.6 УК РФ, для применения условного осуждения, либо изменения категории совершенного преступления, как и наличие исключительных обстоятельств, согласно ст.64 УК РФ, для назначения наказания ниже низшего предела, суд не установил. Не находит таких оснований и суд апелляционной инстанции

Вид исправительного учреждения и порядок следования осужденного к месту отбывания наказания, вопреки доводам адвоката Морозова и осужденного определены судом в соответствии с требованиями закона, поскольку из сообщения, представленного медицинской частью Следственного изолятора (****) <****> следует, что состояние здоровья осужденного позволяет ему отбывать назначенное наказание. Вопрос же об освобождении от наказания, который по существу ставит в своей жалобе осужденный, ссылаясь на наличие у него тяжелого заболевания, может быть рассмотрен по ходатайству осужденного и в дальнейшем при исполнении приговора в случае вынесения соответствующего заключения врачебной комиссией.

При этом, довод о суровости наказания, назначение которого, по мнению адвоката Морозова, было связано с объявлением розыска Андреева на предварительном следствии, рассмотрению не подлежит, поскольку вопрос законности розыска уже являлся предметом апелляционного рассмотрения по мере пресечения в отношении Андреева (дд.мм.гг.).

С учетом отсутствия исключительных обстоятельств, предусмотренных ст. 64 УК РФ, правильным является и вывод суда о необходимости применения к осужденному в соответствии с санкцией ч.2 ст. 264 УК РФ дополнительного наказания в виде лишения права заниматься деятельностью, связанной с управлением транспортным средством, что сторонами не оспаривается.

Кроме того, обоснованной суд апелляционной инстанции признает и апелляционную жалобу потерпевшего фио1, заявленные последним исковые требования о возмещении компенсации морального вреда в сумме 1500000 рублей суд рассмотрел по существу, отказав в их удовлетворении без учета требований закона, предусмотренных правилами ст.1100 и 1079 Гражданского кодекса РФ, а также разъяснений по этому вопросу, данных Верховным Судом РФ, ошибочно.

В частности, согласно ч.1 ст. 1079 ГК РФ, граждане, деятельность которых связана с повышенной опасностью для окружающих (использование транспортных средств и механизмов), обязаны возместить вред, причиненный источником повышенной опасности, если не докажут, что вред возник вследствие непреодолимой силы или умысла потерпевшего.

При этом, в соответствии со ст.1100 ГК РФ, компенсация морального вреда осуществляется независимо от вины причинителя вреда в случаях, когда вред причинен жизни или здоровью гражданина источником повышенной опасности.

Такие же разъяснения дал и Верховный Суд РФ. Как отражено в пункте 32 Постановления Пленума Верховного Суда РФ №1 от 26.01.2010 «О применении судами гражданского законодательства, регулирующих отношения об обязательствах вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина», учитывая, что причинение вреда жизни или здоровью гражданина умаляет его личные нематериальные блага, влечет физические или нравственные страдания, потерпевший, наряду с возмещением причиненного ему имущественного вреда, имеет право на компенсацию морального вреда при условии наличия вины причинителя вреда. Независимо от вины причинителя вреда осуществляется компенсация морального вреда, если вред жизни или здоровью гражданина причинен источником повышенной опасности (статья 1100 ГК РФ).

Из представленных в деле регистрационных документов Эстонской Республики на автомашину «BMW X5» следует, что ее собственником (владельцем) является только отец осужденного – фио2, а в соответствии с условиями представленной в деле пассажирской таможенной декларации от (дд.мм.гг.) (т.1, лд.178-179), по которой фио2 был разрешен временный ввоз автомобиля на территорию РФ, отчуждение и передача данного транспортного средства другим лицам на территории РФ запрещена, и данных о том, что фио2 передал Андрееву право пользования автомашиной на законных основаниях, материалы дела не содержат.

Следовательно, для рассмотрения заявленного гражданского иска по существу суд должен был обсудить вопрос о привлечении фио2, являющегося законным владельцем автомобиля «BMW X5», как источника повышенной опасности, в качестве соответчика по гражданскому иску, чего сделано не было.

Данное нарушение, в силу положений ст. 389.15 п.2 и ст.389.22 ч.1 УПК РФ, является существенным нарушением уголовно-процессуального закона, которое не может быть устранено в суде апелляционной инстанции

При таких обстоятельствах, когда допущенное нарушение не может быть устранено в ходе апелляционного производства, приговор в части разрешения гражданского иска подлежит отмене с направлением дела в этой части на новое судебное рассмотрение в порядке гражданского судопроизводства в тот же суд, но в ином составе.

В связи с отменой приговора в части гражданского иска по причине несоблюдения судом процессуальных требований закона доводы апелляционной жалобы потерпевшего о несогласии с размером компенсации признанной судом возмещенной потерпевшему, а также иные доводы апелляционной жалобы потерпевшего рассмотрению по существу судом апелляционной инстанции не подлежат, данные доводы надлежит учесть суду первой инстанции при новом рассмотрении гражданского иска.

Также необходимо отметить, что не рассмотрение судом в порядке ст. 309 ч.1 п.3 УПК РФ заявления потерпевшего о возмещении судебных издержек, связанных с оплатой услуг представителя – адвоката Дозорова, понесенных на предварительном следствии и в суде, существенным нарушением закона не является, поскольку может быть рассмотрено в порядке исполнения приговора.

Иных оснований для изменения либо отмены состоявшегося судебного решения и удовлетворения поданных апелляционных жалоб суд не усматривает.

Руководствуясь ст. ст. 389.15 п.п.2,3; 389.20 ч. 1 п.п. 4,9; 389.28; 389.33 УПК РФ, суд апелляционной инстанции

П О С Т А Н О В И Л:

Приговор Псковского городского суда Псковской области от 5 декабря 2018 года в отношении Андреева Владислава Николаевича изменить.

Исключить из описательно-мотивировочной части приговора ссылку суда о признании косвенным подтверждением согласия подсудимого с фактом управления автомобилем в состоянии алкогольного опьянения в связи с уплатой штрафа, назначенного ему по постановлению мирового судьи судебного участка № 28 г. Пскова от 10 января 2017 года.

Также, в соответствии со ст. 61 ч.2 УК РФ признать смягчающим наказание обстоятельством – совершение Андреевым В.Н. по неосторожности преступления средней тяжести впервые.

Наказание в виде лишения свободы, назначенное Андрееву В.Н. по ч.2 ст.264 УК РФ, снизить до 1 (одного) года лишения свободы с отбыванием в колонии-поселении.

Этот же приговор в части гражданского иска об отказе в удовлетворении исковых требований фио1 о взыскании компенсации морального вреда с Андреева В.Н. в размере 1 500000 рублей – отменить, передав дело в этой части на новое судебное рассмотрение в тот же суд в порядке гражданского судопроизводства, в ином составе.

В остальной части приговор оставить без изменения, а апелляционные жалобы адвоката Морозова В.С и осужденного Андреева В.Н. – без удовлетворения.

Апелляционное постановление может быть обжаловано в кассационном порядке, установленном главой 47.1 УПК РФ, в президиум Псковского областного суда.

Председательствующий: