Решение по делу № 2-2077/2021 от 09.03.2021

№2-2077/2021         19RS0001-02-2021-001924-37

РЕШЕНИЕ

Именем Российской Федерации

г. Абакан, РХ 30 сентября 2021 года    

Абаканский городской суд Республики Хакасия в составе:

председательствующего судьи Кисуркина С.А.,

при секретаре Степановой С.А.,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по исковому заявлению Плотниковой ФИО19 к Малыхиной ФИО19, Гуркову ФИО19 о признании завещания недействительным,

с участием: представителя истца – Шаталова И.А.,

ответчика – Малыхиной Н.А. и ее представителя Чеботарева В.А.,

У С Т А Н О В И Л:

Плотникова Л.А. обратилась к Малыхиной Н.А., Гуркову Д.А. с иском о признании завещания, выданного Гулиной ФИО19 и удостоверенного нотариусом Шальневой Т.А. 20.05.2014 недействительным.

Свои требования истец Плотникова Л.А. мотивировала тем, что Гулина А.К. на момент составления завещания в силу психического расстройства не могла понимать значение своих действий и (или) руководить ими.

Истец Плотникова Л.А. в судебное заседание не явилась, направила для участия представителя Шаталова И.А., который в судебном заседании иск поддержал и привел доводы о том, что поводом для возникновения психического расстройства, исключающего вменяемость у Гулиной А.К., послужила смерть дочери.

Ответчик Малыхина Н.А. и ее представитель в порядке ч.6 ст.53 ГПК РФ, Чеботарев В.А. требования не признали, указывая на отсутствие доказательств с достоверностью подтверждающих неспособность Гулиной А.К. отдавать отчет своим действиям и руководить ими в момент составления оспариваемого завещания.

Ответчик Гурков Д.А. в судебное заседание не явился, надлежащим образом извещался о месте и времени слушания дела, направил отзыв на иск, которым признал требования, ранее в судебном заседании дал пояснения о том, что изменения в психическом состоянии Гулиной А.К. стали проявляться после смерти дочери. Указанное психическое расстройство, по мнению ответчика, лишило Гулину А.К. способности понимать значение своих действий и руководить ими.

Привлеченная в качестве третьего лица нотариус Абаканского нотариального округа Республики Хакасия Шальнева Т.А., в судебное заседание не явилась, ходатайствовала о рассмотрении дела в свое отсутствие.

Руководствуясь нормами ст.167 ГПК РФ дело судом рассмотрено в отсутствие не явившихся участников процесса.

Исследовав представленные доказательства, выслушав доводы сторон, суд пришел к следующим выводам.

30 октября 2020 года скончалась наследодатель – Гулина ФИО19, 06 января 1931 года рождения, что подтверждается соответствующим свидетельством.

Из материалов наследственного дела №, заведенного нотариусом Абаканского нотариального округа Республики Хакасия Шальневой Т.А., следует, что к имуществу Гулиной А.К. обратились: по завещанию – Малыхина ФИО19 (внучка), по закону – Гурков ФИО19 (внук), Плотникова ФИО19 (внучка).

Согласно завещанию от 20 мая 2014 года, удостоверенного нотариусом Шальневой Т.А., наследодатель Гулина А.К. завещала Малыхиной Н.А. квартиру, расположенную по адресу: <адрес>.

Оспаривая вышеприведенное завещание, истец указывала на то, что Гулина А.К., составляя завещание в пользу внучки Малыхиной Н.А., находилась в состоянии, при котором она не была способна понимать значение своих действий и руководить ими.

В обоснование заявленных требований, истец указала на то, что в 2014 году у наследодателя умерла единственная дочь, на фоне чего у Гулиной А.К. произошли необратимые изменения психики, которые прослеживались и ранее, в виде рассеянности и потери памяти, и усугубившиеся впоследствии, что по мнению стороны истца подтверждается заключением судебно-психиатрической экспертизы, проведенной в 2018 году, в рамках иного спора, по результатам которой было установлено, что заболевание Гулиной А.К. имело нарастающий в течении нескольких лет и прогрессирующий характер, что не позволяло окружающим людям распознать наличие у нее психического расстройства.

Оспаривая доводы истца, ответчик Малыхина Н.А. и ее представитель Чеботарев В.А. утверждали, что вплоть до 2018 года, наследодатель была адекватной, в полной мере руководила своими действиями, понимая суть происходящего, после того как она стала проживать с Плотниковой и употреблять лекарства, ее состояние ухудшилось.

В соответствии со статьей 177 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина либо иных лиц, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены в результате ее совершения (пункт 1).

Основание недействительности сделки, предусмотренное в указанной норме, связано с пороком воли, вследствие чего сделка, совершенная гражданином, находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, не может рассматриваться в качестве сделки, совершенной по его воле.

При этом не имеет правового значения дееспособность лица, поскольку тот факт, что лицо обладает полной или частичной дееспособностью, не исключает наличия порока его воли при совершении сделки.

Таким образом, юридически значимыми обстоятельствами в таком случае являются наличие или отсутствие психического расстройства у истца в момент совершения конкретной сделки, степень его тяжести, степень имеющихся нарушений его интеллектуального и (или) волевого уровня.

С целью установления юридически значимых обстоятельств определением суда по делу была назначена посмертная судебно-психиатрическая экспертиза.

Согласно заключению комиссии экспертов ГБУЗ РХ «Республиканская клиническая психиатрическая экспертизы № от 27.05.2021, которой были проанализированы материалы гражданского дела (протокол судебного заседания, пояснения сторон, медицинские карты Гулиной А.К., заключения судебно-психиатрических экспертиз), Гулина А.К. по состоянию на 20.05.2014 вероятно страдала органическим когнитивным расстройством, в связи со смешанным поражением головного мозга. На это указывают данные о том, что на фоне многолетнего течения гипертонической болезни, цереброваскулярной болезни с дисциркулярной энцефалопатией, вероятно и на фоне начала альцгеймеровского атрофического процесса головного мозга, у нее в предшествующий этой дате период времени отмечались психические нарушения в форме эпизодов нарушения ориентации, ошибочных узнаваний, описанных ответчиком Гурковым Д.А., свидетелями Белоусовой Е.В. и Ветощкиной В.М. Возможно, 20.50.2014 у Гулина А.К. уже страдала органической деменцией с грубым нарушением памяти способности принимать осознанные решения. Но также возможно, что психические расстройства в тот период еще не были такими грубыми и стойкими, а нарушение ориентации и растерянность могли быть эпизодическими и быть связаны с выраженным ухудшением зрения. Так, в медицинской карте имеются данные о том, что во время осмотров врачом-терапевтом в приближенный к 20.05.2014 года период достаточно продуктивно общалась, давала жалобы, адекватные ее объективному состоянию и выставленным диагнозам, а диагноз «дисциркулярная энцефалопатия» основывался на выявленных двигательных, а не психических расстройствах. Также за такую гипотезу свидетельствуют данные о том, что у Гулиной А.К. при предварительном обследовании в 2014 году не выявлялось психиатрических противопоказаний для оперативного лечения катаракты: данные о том, что не проявила грубых психических нарушений в период госпитализации без ухаживающего лица в офтальмологическом хирургическом стационаре. За такую гипотезу говорит и информация их заключения СПЭ №1212 о показаниях свидетеля Гапонюк Т.Г. о давних, логично мотивированных намерениях покойной «помочь Наташе» и подарить ей квартиру. Суждения судебно-психиатрического эксперта в заключении СПЭ №1212 о закономерностях протекания ослабоумливающего процесса при формировании органической деменции относятся, как указано в самом заключении к «типичному», то есть «средне-статистическому» варианту подобной болезни. Такие общие закономерности не могут являться в случаях дефицита ретроспективно клинической информации о подэкспертном и о мотивах его действий, ни единственным, ни даже основным критерием для оценки его психического состояния и способности понимать значение своих действий и руководить ими. В практике органические психическое расстройства у людей пожилого возраста нередко протекают нелинейно: скачкообразно, волнообразно, приступообразно, порой формируясь десятилетиями, а порой в течение месяцев и быстрее.

Поэтому четко оценить степень имевшихся в интересующий период времени у Гулиной А.К. психических нарушений и их влияние на способность понимать значение своих действий и руководить ими при подписании завещания невозможно.

Оспаривая выводы экспертного заключения, и выражая несогласие с экспертами, сторона истца настаивала на проведении повторной экспертизы, между тем, каких-либо новых доказательств, которые не были бы учтены при производстве данной экспертизы и могли бы служить основанием для назначения по делу повторной экспертизы, в дело сторона истца не представила, доводов о наличии сомнений, неясностей в заключении не привела, в связи с чем в удовлетворении ходатайства судом было отказано.

Выводы изложенные экспертами в заключениях СПЭ от 7.11.2019 № 1212, от 12.07.2018 № 852 о невозможности Гулиной А.К. осознавать значение свои действий и руководить ими, вопреки доводам ответчика, были учтены экспертами при составлении заключения судебной экспертизы, наряду с иными доказательствами, этим выводам была дана соответствующая научная оценка.

Сведения о психическом состоянии Гулиной А.К. после смерти ее дочери, также имелись в распоряжении экспертов, эти сведения подвергались тщательному изучению, анализу, им дана соответствующая оценка, которая отражена в заключении судебной экспертизы.

В частности эксперты указали, что в приближенный к 20.05.2014 г. период Гулина А.К. продуктивно общалась с врачами, давала жалобы адекватные ее объективному состоянию, а диагноз «дисциркуляторная энцефалопатия» основывается на выявленных двигательных, а не психических расстройствах.

Иных доказательств, свидетельствующих о недостоверности выводов экспертов, стороной истца в ходе судебного разбирательства представлено не было, тогда как, само по себе несогласие истца с выводами экспертов не может быть признано безусловным основанием для назначения повторной экспертизы.

В соответствии с положениями статьи 86 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации экспертное заключение является одним из видов доказательств по делу, оно отличается использованием специальных познаний и научными методами исследования и оценивается судом по правилам, установленным в статье 67 Гражданско-процессуального кодекса Российской Федерации.

Представленное в суд экспертное заключение суд принимает в качестве достоверного, допустимого и относимого доказательства по делу, поскольку исследование полно и объективно проведено лицами, обладающими необходимыми специальными познаниями, незаинтересованными в исходе дела, предупрежденными об уголовной ответственности по статье 307 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Кроме того, представленное экспертное заключение, в выводах которого содержится мнение экспертов о дееспособности Гулиной А.К., выражающейся в самостоятельности, адекватности поведения и в общения в период предшествующий составлению завещания, согласуется с многочисленными показаниями свидетелей допрошенных в судебном заседании, наблюдавших состояние Гулиной А.К. на протяжении всей жизни.

Так, из показаний, Дыдиковой Е.И. (внучка наследодателя) Захаровой Т.Н. (подруга дочери наследодателя), Лыковой Г.Н. и Гапанюк Т.Г. (соседи и подруги наследодателя) следует, что в 2014 году они часто общались с Гулиной А.К., поведение последней было адекватным, она находилась при памяти, последовательно отвечала на вопросы, после смерти дочери переживала, но также находилась в адекватном состоянии, признаков изменения в психике не наблюдалось.

Кроме того, свидетели Дыдикова Е.И. и Лыкова Г.Н. заявили, что Гулина А.К. неоднократно высказывала намерение оставить квартиру Малыхиной Н.А., мотивируя свое решение тем, что Гуркову и Плотниковой она при жизни помогала материально, а Малыхиной не помогла, по этой причине хотела оставить Малыхиной по завещанию квартиру.

Поскольку показания приведённых выше свидетелей согласуются между собой и с заключением судебной экспертизы, допрошенные лица не имели личной заинтересованности в исходе дела и были предупреждены об уголовной ответственности за дачу заведомо ложных показаний, оснований ставить под сомнение показания свидетелей у суда не имеется, в связи с чем, они принимаются в качестве надлежащего средства доказывания, опровергающего доводы истца о психическом состоянии Гулиной А.К.

На момент совершения сделки, недееспособной или ограниченно дееспособной Гулина А.К. не признавалась, личность ее была проверена и установлена нотариусом по паспорту, само завещание составлено в предусмотренной законом письменной форме, подписано завещателем собственноручно в присутствии нотариуса, удостоверившего его.

Способность Гулиной А.К. понимать значение совершаемых действий и руководить была проверена нотариусом при удостоверении завещания, о чем имеется отметка в тексте завещания.

Сведений о наличии оснований, по которым нельзя доверять выводам нотариуса Шальневой Т.А., материалы дела не содержат. Лицом, претендующим на наследство Гулиной А.К. или имеющим иную заинтересованность в судьбе его имущества, нотариус не является.

Напротив показания свидетелей Дыдиковой Е.И. и Лыковой Г.Н. о давних логично мотивированных намерениях Гулиной А.К. завещать квартиру Малыхиной Н.А. в совокупности с приведенными выше доказательствами свидетельствуют об отсутствии порока воли наследодателя Гулиной А.К. в момент составления завещания.

Показания ответчика Гуркова Д.А. (внук наследодателя), истца Плотниковой Л.А. (внучка наследодателя), Белоусовой Е.В. (дочь Плотниковой Л.А.) о наличии психического расстройства у Гулиной А.К., возникшего задолго до написания завещания, о котором, по их мнению, свидетельствовало неадекватное поведение Гулиной А.К., которая терялась, забывала обстоятельства произошедшего, суд признает недостоверными, поскольку эти показания даны заинтересованными в исходе дела лицами - наследниками Гулиной А.К. и не подтверждаются другими доказательствами.

Показания свидетеля Ветошкиной В.М. (теща Гуркова Д.А.) о том, что Гулина А.К. терялась на даче, не могут быть использованы в процессе доказывания, поскольку очевидцем указанных событий свидетель не являлась, а показания о поведении Гулиной А.К. в момент похорон дочери, которое, по мнению свидетеля, было неадекватным (Гулина А.К. не понимала что происходит), носят субъективный характер и не свидетельствуют о написания Гулиной А.К. завещания в состоянии исключающим вменяемость. При том, что с момента смерти дочери (психотравмирующей ситуации) и до момента написания завещания прошел длительный промежуток времени.

Показания свидетелей и лиц, допрошенных со стороны истца, носят предположительный характер, опровергаются заключением судебной экспертизы и показаниями многочисленных свидетелей, не имеющих заинтересованности в деле, а также медицинскими документами, согласно которым у Гулиной А.К. не обнаруживалось признаков психического расстройства, и она не нуждалась в посторонней помощи в период госпитализации, то есть в период приближенный к написанию завещания.

Показания эксперта Клиженко Л.Н. о раннем периоде возникновения психического расстройства у Гулиной А.К., на которые ссылался в своих выступлениях представитель истца, являются недопустимым доказательством по настоящему делу, поскольку данные показания эксперт давал по иному гражданскому делу, разъясняя заключение экспертов проводивших исследование психического состояния Гулиной А.К. в иной временной период, при рассмотрении настоящего иска Клиженко Л.Н. не допрашивался, научных исследований психического состояния Гулиной А.К. в период составления завещания не проводил.

Заключения СПЭ от 7.11.2019 № 1212, от 12.07.2018 № 852 не являются надлежащим средством доказывания по настоящему делу, поскольку эксперты не проводили исследования психического состояния Гулиной А.К. на 20.05.2014, а исследовали ее психическое состояние в более позднике периоды.

Исходя из содержания оспариваемого завещания, порядка его составления, включая нотариальное удостоверение, судом не установлено предусмотренных вышеприведенными нормами Гражданского кодекса Российской Федерации оснований для признания завещания недействительным.

Анализируя все доказательства по делу, как в совокупности, так и по отдельности, суд исходит из того, что факт совершения Гулиной А.К. завещания в таком состоянии, когда она не была способна понимать значение своих действий или руководить ими, объективно в ходе рассмотрения дела не подтвержден, сделка удостоверена нотариусом в соответствии с волей завещателя в отсутствие нарушений закона, которые могли бы явиться поводом для удовлетворения иска.

Обобщая вышеизложенное, учитывая, что совокупность имеющихся в настоящем деле доказательств не позволяют прийти к однозначному выводу о том, что в юридически значимый период 20.05.2014 наследодатель не была способна понимать значение своих действий или руководить ими, суд полагает, что при указанных обстоятельствах требования, основанные на положениях пункта 1 статьи 177 ГК РФ и по заявленным суду доводам, удовлетворению, не подлежат.

Поскольку признание иска ответчиком Гурковым Д.А. противоречит воли наследодателя, и нарушает права и законные интересы Малыхиной Н.А., суд в соответствии с ч.2 ст. 39 ГПК РФ не принимает признание иска ответчиком.

На основании изложенного и руководствуясь ст.ст. 194-198 ГПК РФ, суд

РЕШИЛ:

В удовлетворении искового заявления Плотниковой ФИО19 к Малыхиной ФИО19, Гуркову ФИО19 о признании завещания недействительным, отказать.

На решение может быть подана апелляционная жалоба в Верховный Суд Республики Хакасия через Абаканский городской суд в течение месяца со дня принятия решения в окончательной форме.

СУДЬЯ                                      С.А. КИСУРКИН

Мотивированное решение изготовлено 7 октября 2021 года