Решение по делу № 2-1917/2018 от 03.04.2018

Дело №2-1917/2018

Р Е Ш Е Н И Е

Именем Российской Федерации

Ухтинский городской суд в составе:

председательствующий судья Утянский В.И.,

при секретаре Евсевьевой Е.А.,

рассмотрев в отрытом судебном заседании ­­­­­­­­­­­­­14 июня 2018г. в г. Ухте гражданское дело по заявлению Федюшина А.В. к ФКЛПУБ-18 УФСИН России по Республике Коми, Министерству финансов Российской Федерации и Федеральной службе исполнения наказаний Российской Федерации о взыскании компенсации морального вреда,

у с т а н о в и л:

Истец обратился в суд с указанным исковым заявлением, указав в обоснование своих доводов, что 12.10.2015г. он был этапирован в ФКЛПУБ-18 для проведения операции. При прибытии был помещен в одиночную камеру №4 корпуса №7, (впоследствии в камеры 1 и 6), где содержался по 05.12.2015г. Условия содержания в камерах были не надлежащими. Размер камер примерно 4 кв.м., вентиляция отсутствовала, естественное освещение было недостаточное. Камеры не были оборудованы столом, скамейкой, бачком для питьевой воды, вешалкой для одежды, шкафом для хранения продуктов, полочкой для предметов личной гигиены, отсутствовал таз для стирки и урна для мусора, туалет не оборудован сливным бачком и находится на расстоянии менее 1 м. от спального места, отгорожен от раковины и не имеет двери. Указанные обстоятельства причиняли истцу нравственные страдания. Истец просит признать условия содержания ненадлежащими и противоречащими закону, взыскать в счет компенсации морального вреда 750000 руб.

Определением суда 10.05.2018г. к участию в деле в качестве соответчика привлечена Федеральная служба исполнения наказаний РФ.

Истец Федюшин А.В., отбывающий уголовное наказание в виде лишения свободы, в судебном заседании не присутствовал, о времени и месте судебного разбирательства извещен надлежащим образом.

Будучи опрошенным в соответствии с требованиями ст. 155.1 ГПК РФ путем использования системы видеоконференц-связи, Федюшин А.В. пояснил, что настаивает на исковых требованиях.

В силу ст. 77.1 УИК РФ осужденные к лишению свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии при необходимости участия в судебном разбирательстве в качестве свидетеля, потерпевшего, обвиняемого могут быть по определению суда либо постановлению судьи оставлены в следственном изоляторе либо переведены в следственный изолятор из исправительной колонии. Тем самым, действующее уголовно-исполнительное законодательство, а также гражданское процессуальное законодательство не предусматривают возможность этапирования осужденных из исправительных колоний в суды для участия в разбирательствах по гражданским делам.

Согласно ст. 48 ГПК РФ граждане вправе вести свои дела в суде лично или через представителей, что было также разъяснено судом заявителю письменно. В соответствии со ст. 50 ГПК РФ суд назначает адвоката в качестве представителя в случае отсутствия представителя у ответчика, место жительства которого неизвестно, а также в других предусмотренных федеральным законом случаях. Названное обстоятельство не лишает истца возможности обратиться за юридической помощью, что также предусмотрено уголовно-исполнительным законодательством. Предусмотренных законом случаев для назначения осужденному Федюшину А.В. адвоката для представления его интересов по гражданскому делу не усматривается.

При указанных обстоятельствах у суда не имеется правовых оснований к этапированию осужденного в следственный изолятор №2 для последующего участия в судебном заседании в Ухтинском городском суде. Процессуальные права и обязанности осужденному неоднократно разъяснялись судом в письменной форме.

В силу ст. 3 УИК РФ уголовно-исполнительное законодательство Российской Федерации и практика его применения основываются на Конституции Российской Федерации, общепризнанных принципах и нормах международного права и международных договорах Российской Федерации, являющихся составной частью правовой системы Российской Федерации, в том числе на строгом соблюдении гарантий защиты от пыток, насилия и другого жестокого или унижающего человеческое достоинство обращения с осужденными. Из ч. 4 ст. 3 УИК РФ следует, что рекомендации (декларации) международных организаций по вопросам исполнения наказаний и обращения с осужденными реализуются в уголовно-исполнительном законодательстве Российской Федерации при наличии необходимых экономических и социальных возможностей.

Часть 1 ст. 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод от 4 ноября 1950г. (ратифицированной Россией в соответствии с федеральным законом от 30.03.1998г. № 54-ФЗ) предусматривает право каждого в случае спора о его гражданских правах и обязанностях или при предъявлении ему любого уголовного обвинения на справедливое и публичное разбирательство дела в разумный срок независимым и беспристрастным судом, созданным на основании закона. При этом статья 6 Конвенции гарантирует гражданину не право быть заслушанным лично в гражданском суде, а более общее право на эффективное изложение своих доводов в суде и равенство сторон, когда одна сторона не ставится невыгодное положение по сравнению с противоположной стороной. Часть 1 статьи 6 Конвенции предоставляет государству свободный выбор средств для обеспечения этих прав участников гражданского судопроизводства.

Суд при рассмотрении дела исходит из следующего. Истец и ответчик в силу статей 19 (часть 1) и 123 (часть 3) Конституции Российской Федерации равны перед законом и судом, а разрешение судом возникшего между ними спора должно осуществляться в соответствии с принципами состязательности и равноправия сторон. Названным конституционным нормам корреспондируют положения статей 7, 8 и 10 Всеобщей декларации прав человека, пункта 1 статьи 14 Международного пакта о гражданских и политических правах и статьи 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, которые гарантируют равенство всех перед законом и судом, право каждого на справедливое разбирательство спора о гражданских правах и обязанностях независимым и беспристрастным судом, созданным на основании закона. Эти положения, как относящиеся к общепризнанным принципам и нормам международного права, согласно статье 15 (часть 4) Конституции Российской Федерации являются составной частью правовой системы Российской Федерации.

Судебное разбирательство по указанному исковому заявлению проводится открыто, что не противоречит нормам ст. 123 Конституции РФ, а также ст. 14 Международного пакта о гражданских и политических правах от 16.12.1966г.

Как отметил в определении от 19.05.2009г. №576-О-П Конституционный Суд России, рассматривая вопрос о личном участии осужденного к лишению свободы в судебном заседании по гражданскому делу, суд обязан учесть все обстоятельства дела, в том числе характер затрагиваемых при этом конституционных прав, и принять обоснованное и мотивированное решение о форме участия осужденного в судебном разбирательстве.

В ходе рассмотрения настоящего гражданского дела судом были рассмотрены все возможные законные способы обеспечения участия истца в судебном разбирательстве. Процессуальные права и обязанности, а также предмет доказывания сторонам судом письменно неоднократно были разъяснены, истцу направлен отзыв ответчика.

Ввиду объективной невозможности личного участия в рассмотрении дела в связи с тем, что заявитель отбывает наказание в другом регионе, находящемся на значительном удалении от места юрисдикции суда, рассматривающего спор, в соответствии с требованиями ст. 62 ГПК РФ, для предоставления истцу возможности предстать перед судом, дать пояснения по существу иска, заявитель был опрошен в соответствии с требованиями ст. 155.1 ГПК РФ. При этом, подобный способ участия заявителя в судебном разбирательстве (в месте лишения свободы) не отрицается практикой Европейского Суда по правам человека (см. соответствующие принципы в постановлении Европейского Суда по делу «Рипан против Австрии» (Riepan v. Аustria), жалоба № 35115/97 пункты 27-42, ЕСНR 2000-ХII, и в постановлении Европейского Суда по делу «Марчелло Виола против Италии» (Marcello Viola v. Italy) жалоба №45106/04, пункт 49 и далее, ЕСНR 2006-ХI).

Следовательно, право истца при рассмотрении настоящего дела в рамках гражданского судопроизводства давать пояснения суду как письменно, так и непосредственно в судебном заседании, в соответствии с вышеназванными нормами международного и национального законодательства было обеспечено. Истцу, отбывающему уголовное наказание в местах лишения свободы, была предоставлена возможность предстать перед судом и давать пояснения по существу его требования, представлять доводы в обоснование его позиции в споре, а также предоставлять доказательства.

Представитель ответчика ФКЛПУБ-18 в суд не прибыл, извещен.

Представитель ответчика Министерства финансов РФ в суд не прибыл, извещен. В письменном отзыве ответчик не согласен с исковыми требованиями, полагая их необоснованными.

Представитель ответчика ФСИН России в суд не прибыл, извещался надлежащим образом.

Исследовав материалы дела, суд приходит к следующему.

Статьей 55 Конституции РФ определено, что в Российской Федерации не должны издаваться законы, отменяющие или умаляющие права и свободы человека и гражданина (ч. 2); права и свободы человека и гражданина могут быть ограничены федеральным законом только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства (ч. 3).

Такие ограничения, могут быть связаны, в частности, с применением в качестве меры государственного принуждения к лицам, совершившим преступления и осужденным за это по приговору суда, уголовного наказания в виде лишения свободы, особенность которого состоит в том, что при его исполнении на осужденного осуществляется специфическое воздействие, выражающееся в лишении или ограничении его прав и свобод и возложении на него определенных обязанностей.

В силу ч. 2 ст. 10 УИК РФ, при исполнении наказаний осужденным гарантируются права и свободы граждан Российской Федерации с изъятиями и ограничениями, установленными уголовным, уголовно-исполнительным и иным законодательством Российской Федерации.

Согласно ст. 21 Конституции Российской Федерации никто не должен подвергаться пыткам, насилию, другому жестокому или унижающему человеческое достоинство обращению или наказанию.

В соответствии со ст. 25 Всеобщей декларации прав человека, принятой Генеральной Ассамблеей ООН, каждый человек имеет право на такой жизненный уровень, включая пищу, одежду, жилище, медицинский уход и необходимое социальное обслуживание, который необходим для поддержания здоровья и благосостояния.

В соответствии со ст. 1069 ГК РФ вред, причиненный гражданину или юридическому лицу в результате незаконных действий (бездействия) государственных органов, органов местного самоуправления либо должностных лиц этих органов, в том числе в результате издания не соответствующего закону или иному правовому акту акта государственного органа или органа местного самоуправления, подлежит возмещению. Вред возмещается за счет соответственно казны Российской Федерации, казны субъекта Российской Федерации или казны муниципального образования.

В силу ч. 1 ст. 151 ГК РФ, если гражданину причинен моральный вред действиями, нарушающими его личные неимущественные права, либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При этом ст. 150 Гражданского кодекса РФ установлено, что к нематериальным благам, в том числе относится жизнь и здоровье гражданина.

Таким образом, такой способ защиты права как денежная компенсация морального предусмотрена законом не для всех случаев причинения гражданину физических или нравственных страданий, а только для защиты от таких действий, которые нарушают личные неимущественные права гражданина либо посягают на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага.

В силу закона истец, полагающий, что действиями администрации учреждения ему причинен моральный вред, обязан доказать обстоятельства причинения вреда, незаконность действий причинителей вреда, а также причинно-следственную связь между незаконными действиями (бездействием) и наступившим вредом. Отсутствие одного из названных элементов является основанием для отказа в иске.

При этом следует учитывать, что наличие у гражданина установленного законом права на возмещение вреда, причиненного незаконными действиями органов государственной власти, должностными лицами, не освобождает его от обязанности приводить в исковом заявлении, либо при рассмотрении дела по существу обоснование того, в чем конкретно выразилось нарушение его прав, свобод и законных интересов, а также представлять доказательства, подтверждающие нарушение такого права.

В соответствии с п. 2 Постановления Пленума Верховного Суда РФ №10 от 20.12.1994г. «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда», под моральным вредом понимаются нравственные и физические страдания, которые причинены действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна и т.п.), или нарушающими его личные неимущественные права (право на пользование своим именем, право авторства и другие неимущественные права в соответствии с законами об охране прав на результаты интеллектуальной деятельности) либо нарушающими имущественные права гражданина. Моральный вред, в частности, может заключаться в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, потерей работы, раскрытием семейной, врачебной тайны, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию гражданина, временным ограничением или лишением каких-либо прав, физической болью, связанной с причиненным увечьем, иным повреждением здоровья либо в связи с заболеванием, перенесенным в результате нравственных страданий и др. В соответствии с действующим законодательством одним из обязательных условий наступления ответственности за причинение морального вреда является вина причинителя. Исключение составляют случаи, прямо предусмотренные законом (пункт 3).

Изложенное свидетельствует о том, что обязательство по компенсации морального вреда возникает при наличии следующих условий: претерпевание морального вреда; неправомерные действия (бездействие) причинителя вреда; причинная связь между неправомерными действиями и моральным вредом; вина причинителя вреда.

При этом Европейский Суд по правам человека неоднократно указывал на то, что заявление лица о том, что оно подверглось обращению, нарушающему ст. 3 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, должно соответствовать требованиям доказуемого утверждения. Что касается вопроса о том, был ли спор между сторонами «подлинным и серьезным», то Европейский Суд отмечает, что по российским законам компенсация морального вреда присуждается только в случае доказанного вреда, вытекающего из действий или бездействия органов государственной власти, нарушающих права истца. Для применения положений Конвенции требуется только наличие доказуемого требования с точки зрения Конвенции (например, постановления ЕСПЧ по делу «С. (Skorobogatykh) против России» (жалоба № 37966/02); по делу «Степанов (Stepanov) против Российской Федерации» (жалоба № 33872/05); по делу «Погосян и Багдасарян (Poghosyan and Baghdasaryan) против Армении» (жалоба № 22999/06). При отсутствии доказательств причинения истцу морального вреда правовых оснований для удовлетворения требований заявителя не имеется.

Осужденные к лишению свободы отбывают наказание в исправительных учреждениях, где действует определенный порядок исполнения и отбывания лишения свободы (режим). Осужденные обязаны соблюдать требования федеральных законов, определяющих порядок и условия отбывания наказаний, а также принятых в соответствии с ними нормативных правовых актов, выполнять законные требования администрации учреждений и органов, исполняющих наказания (ст. 11 УИК РФ).

Норма жилой площади в расчете на одного осужденного к лишению свободы в исправительных колониях не может быть менее двух квадратных метров, в тюрьмах - двух с половиной квадратных метров, в колониях, предназначенных для отбывания наказания осужденными женщинами, - трех квадратных метров, в воспитательных колониях - трех с половиной квадратных метров, в лечебных исправительных учреждениях - трех квадратных метров, в лечебно-профилактических учреждениях уголовно-исполнительной системы - пяти квадратных метров (ч. 1 ст. 99 УИК РФ).

В силу ч. 2 и ч. 3 ст. 99 УИК РФ осужденным предоставляются индивидуальные спальные места и постельные принадлежности, осужденные обеспечиваются одеждой по сезону с учетом пола и климатических условий, индивидуальными средствами гигиены (как минимум мылом, зубной щеткой, зубной пастой (зубным порошком), туалетной бумагой, одноразовыми бритвами (для мужчин), средствами личной гигиены (для женщин).

Минимальные нормы питания и материально-бытового обеспечения осужденных устанавливаются Правительством Российской Федерации. Нормы материально-бытового обеспечения осужденных утверждаются федеральным органом исполнительной власти, осуществляющим функции по выработке и реализации государственной политики и нормативно-правовому регулированию в сфере исполнения уголовных наказаний.

Согласно п. 101. раздела 4 приказа Министерства здравоохранения РФ и Министерства юстиции РФ от 17.10.2005г. №640/190 «Порядок организации медицинской помощи лицам, отбывающим наказание в местах лишения свободы и заключенным под стражу», больницы для подозреваемых, обвиняемых и осужденных являются лечебно-профилактическими учреждениями УИС, предназначенными для оказания квалифицированной медицинской помощи лицам, содержащимся в учреждениях. Они могут создаваться как самостоятельные учреждения УМС, так и в составе других учреждений УИС (ИК, ВК, СИЗО, ЛИУ).

Материалами дела подтверждается, что истец осужден к пожизненному лишению свободы приговором суда, в учреждение ФКЛПУБ-18 УФСИН России по Республике Коми (г. Ухта) находился на лечении с 12.10.2015г. по 05.12.2015г., впоследствии убыл в ИК-18 УФСИН России по ЯНАО.

Согласно ч. 1 ст. 127 УИК РФ осужденные к пожизненному лишению свободы размещаются в камерах, как правило, не более чем по два человека. По просьбе осужденных и в иных необходимых случаях по постановлению начальника исправительной колонии при возникновении угрозы личной безопасности осужденных они могут содержаться в одиночных камерах.

Осужденный Федюшин А.В. находился в одиночной камере по условиям содержания, предусмотренным п. 131 Правил внутреннего распорядка ИУ (в редакции, приказа Минюста РФ от 03.11.2005г. №205, действовавшей в 2014-2015гг.) в соответствии с которым в ЛПУ изолированно от других категорий осужденных содержатся только мужчины, осужденные при особо опасном рецидиве преступлений, осужденные к пожизненному лишению свободы, а также осужденные, которым смертная казнь в порядке помилования заменена лишением свободы на определенный срок или пожизненным лишением свободы, осужденные к отбыванию лишения свободы в тюрьме. Указанные осужденные содержатся в специально выделенных и оборудованных по тюремному типу палатах. Отдельно от других осужденных содержатся несовершеннолетние. Женщины содержатся отдельно от мужчин. Осужденные, больные инфекционными заболеваниями, содержатся раздельно по видам инфекций и отдельно от больных, проходящих лечение по поводу неинфекционных заболеваний.

Камера №1 корпуса №7 имеет площадь 5,7 кв.м., камера №4 – площадь 5,8 кв.м., камера №6 – площадь 7,7 кв.м. Камеры оборудованы мебелью и инвентарем в соответствии с приказом №512, в них имеется 1 откидная кровать, стол, тумбочка, 1 табурет, вешалка настенная, ведро педальное, санузел, умывальник, имеется точка радиовещания. В камере имеется естественная вентиляция, имеется искусственное освещение (1 светильник), лампочка мощность 100 Вт, бачок для питьевой воды находится в общем коридоре, вода для питья выдается ежедневно с учетом потребности. В камерах имеется 1 окно размером 100х50 см. с форточкой для естественного проветривания помещения.

Камеры оборудованы спальным местом со спальными принадлежностями (матрац, подушка, одеяло, простыня 2 шт., наволочка, полотенце).

Вышеизложенное подтверждается представленными в материалы дела справками, в том числе заместителя начальника учреждения, фотографиями, иными сведениями.

На основании ст. 1064 ГК РФ вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред.

Согласно ст. 1069 ГК РФ вред, причиненный гражданину или юридическому лицу в результате незаконных действий (бездействия) государственных органов, органов местного самоуправления либо должностных лиц этих органов, в том числе в результате издания не соответствующего закону или иному правовому акту акта государственного органа или органа местного самоуправления, подлежит возмещению. Вред возмещается за счет соответственно казны Российской Федерации, казны субъекта Российской Федерации или казны муниципального образования.

В соответствии с действующим законодательством гражданско-правовая ответственность причинителя вреда наступает в том случае, если имеется причинно-следственная связь между его виновным поведением и наступившим вредом. Недоказанность одного из названных элементов состава правонарушения влечет за собой отказ суда в удовлетворении исковых требований.

Таким образом, обязательными условиями наступления ответственности за причинение морального вреда являются вина причинителя вреда, причинно-следственная связь между его виновным поведением и наступившим вредом.

Для применения ответственности, предусмотренной ст. 1069 ГК РФ, лицо, требующее возмещение убытков, за счет государства, должно доказать противоправность действий (бездействия) государственных органов, органов местного самоуправления либо должностных лиц этих органов, наличие причинно-следственной связи между действиями (бездействием) названных органов и возникшими убытками, а также размер причиненного вреда.

Статьей 151 Гражданского кодекса РФ установлено, что если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

Согласно разъяснениям п. 1 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 года №10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда» при разрешении споров о компенсации морального вреда суду необходимо выяснять, чем подтверждается факт причинения потерпевшему нравственных или физических страданий, при каких обстоятельствах и какими действиями (бездействием) они нанесены, степень вины причинителя, какие нравственные или физические страдания перенесены потерпевшим, в какой сумме он оценивает их компенсацию и другие обстоятельства, имеющие значение для разрешения конкретного спора.

Суд полагает, что отсутствие в камере, где временно содержался истец, бака для питьевой воды, смывного бачка, являются недостаточным основанием для взыскания компенсации морального вреда, поскольку указанные недостатки не свидетельствуют о содержании истца в условиях несовместимых с уважением человеческого достоинства, а здоровье и благополучие истца подвергались бы угрозе.

В соответствии со ст. 99 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации, минимальные нормы питания и материально-бытового обеспечения осужденных устанавливаются Правительством Российской Федерации.

Номенклатура, нормы обеспечения и сроков эксплуатации мебели, инвентаря, оборудования и предметов хозяйственного обихода (имущества) для учреждений, исполняющих уголовные наказания в виде лишения свободы, и следственных изоляторов уголовно-исполнительной системы утверждены Приказом ФСИН России от 27.07.2006г. №512.

Так, камеры штрафного (дисциплинарного) изолятора, помещений камерного типа, следственного изолятора и тюрьмы оборудуются санитарным узлом (унитаз, отделенный от остального помещения экраном высотой 1 м, и умывальник), окно - форточкой. Согласно указанному приложению камера ПКТ и штрафного изолятора должна содержать 1 откидную металлическую кровать на 1 человека, 1 тумбочку на 2 человека, 1 стол для приема пищи на 1 человека, 2 скамейки по длине стола, 1 ячейку настенного шкафа или закрытой полки для хранения продуктов на человека, 1 бак для питьевой воды с кружкой и тазом, 1 подставку под бак для воды, 1 крючок вешалки настенной для верхней одежды на человека, 1 умывальник (рукомойник) на 1 камеру, 1 репродуктор, 1 настольную игру.

Как следует из материалов дела, площадь камеры соответствует нормативу. В данной камере имеется санузел, оборудованный чашей Генуя, умывальник.

Таким образом, отсутствие в камере бака для питьевой воды не свидетельствует о том, что истец испытывал недостаток в питьевой воде и был ограничен в потреблении питьевой воды администрацией учреждения, при том, что в камере имеется централизованное водоснабжение по качеству соответствующей питьевой воде. Отсутствие смывного бачка на унитазе также не свидетельствует о том, что истец лишен был возможности пользоваться унитазом и отправлять естественные надобности, либо испытывал иные неудобства и дискомфорт в связи с отсутствием смывного бачка. Отсутствие полки для личной гигиены также не свидетельствует о нарушении личных не имущественных прав истца, при том, что в камере имелся стол, табурет, а из дела следует, что истец в камере находился один, то есть имел возможность хранить предметы личной гигиены, в том числе на раковине умывальника, имеющим специальные выступы для указанных целей. Кроме того, наличие полки для хранения предметов гигиены не предусмотрено приказом ФСИН России от 27.07.2006г. №512.

Доказательств того, что уровень искусственной освещенности не соответствует СП 17-02 Минюста России «Инструкции по проектированию исправительных и специализированных учреждений УИС Минюста России» в деле не имеется.

В ФКЛПУБ-18 ежедневная прогулка предоставляется для всех осужденных. Корпус №7 оборудован душевой комнатой. Помывка в бане учреждения производится 2 раза в неделю согласно утвержденному графику работы БПК и помывки осужденных, находящихся на лечении в учреждении от 10.01.2017г. Температурный режим в камерах корпуса №7 соответствовал норме. Для осужденных, содержащихся в корпусе №7, имеется один холодильник для хранения скоропортящихся продуктов питания, для хранения вещей и продуктов также имеется отдельное помещение. Уборочный инвентарь (ведра, ветошь, швабра, моющие и дезинфицирующие средства) и тазы для стирки в корпусе №7 хранятся в подсобном помещении и выдаются осужденным согласно графика уборки помещений. В период лечения жалоб от осужденного на условия содержания не поступало.

В соответствии с частью 6 статьи 12 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации осужденные имеют право на охрану здоровья, включая получение первичной медико-санитарной и специализированной медицинской помощи в амбулаторно-поликлинических или стационарных условиях в зависимости от медицинского заключения.

Исходя из положений ч. 1 ст. 101 УИК РФ лечебно-профилактическая и санитарно-профилактическая помощь осужденным к лишению свободы организуется и предоставляется в соответствии с Правилами внутреннего распорядка исправительных учреждений и законодательством Российской Федерации.

В соответствии с п. 118 Правил внутреннего распорядка исправительных учреждений, утвержденных приказом Минюста России от 03.11.2005г. №205 и действовавших до 16.12.2016г., лечебно-профилактическая и санитарно-профилактическая помощь осужденным к лишению свободы предоставляется в соответствии законодательством Российской Федерации и настоящими Правилами, организуется в порядке, устанавливаемом федеральным органом исполнительной власти, осуществляющим нормативно-правовое регулирование в сфере здравоохранения совместно с заинтересованными органами исполнительной власти.

Согласно п. 123, п. 124 Правил внутреннего распорядка исправительных учреждений, утвержденных приказом Минюста России от 16.12.2016г. №295 (зарегистрированы в Минюсте РФ 26.12.2016г. №44390) лечебно-профилактическая и санитарно- профилактическая помощь осужденным к лишению свободы организуется и предоставляется в соответствии с Федеральным законом от 21.11.2011г. № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» (Собрание законодательства Российской Федерации, 2011, № 48, ст. 6724; 2012, № 26, ст. 3442, ст. 3446; 2013, № 27, ст. 3459, ст. 3477, № 30 (ч. 1), ст. 4038, № 39, ст. 4883, № 48, ст. 6165, № 52 (ч. 1), ст. 6951; 2014, № 23, ст. 2930, № 30 (ч. 1), ст. 4106, ст. 4244, ст. 4247, ст. 4257, № 43, ст. 5798, № 49 (ч. 6), ст. 6927, ст. 6928; 2015, № 1 (ч. 1), ст. 72, ст. 85, № 10, ст. 1403, ст. 1425, № 14, ст. 2018, № 27, ст. 3951, № 29 (ч. 1), ст. 4339, ст. 4356, ст. 4359, ст. 4397, № 51 (ч. 3), ст. 7245; 2016, № 1 (ч.), ст. 9, ст. 28, № 18, ст. 2488) и уголовно-исполнительным законодательством Российской Федерации. В ИУ осуществляется:медицинское обследование и наблюдение осужденных в целях профилактики у них заболеваний, диспансерный учет, наблюдение и лечение, а также определение их трудоспособности.

Суд также учитывает, что действия (бездействия) администрации учреждения в данной части незаконными не признавались, соответствующие судебные постановления по данным обстоятельствам не выносились.

В соответствии со ст. 56 ГПК РФ, содержание которой следует рассматривать в контексте с положениями п. 3 ст. 123 Конституции Российской Федерации и ст. 12 ГПК РФ, закрепляющих принцип состязательности гражданского судопроизводства и принцип равноправия сторон, каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссыпается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом. При этом из ст. 57 ГПК РФ следует, что доказательства предоставляются сторонами.

Следовательно, стороны должны доказать те обстоятельства, на которые они ссылаются в обоснование своих требований и возражений, и принять на себя все последствия совершения или несовершения процессуальных действий; при этом активность суда, являющеегося субъектом гражданского судопроизводства, в собирании доказательств законодательно ограничена.

Такой способ защиты права как денежная компенсация морального вреда предусмотрена законом не для всех случаев причинения гражданину физических или нравственных страданий, а только для защиты от таких действий, которые нарушают личные неимущественные права гражданина либо посягают на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага.

В силу закона истец, полагающий, что чьими-либо действиями ему причинен моральный вред, обязан доказать обстоятельства причинения вреда, незаконность действий причинителя вреда, а также причинно-следственную связь между незаконными действиями (бездействием) и наступившим вредом. Отсутствие одного из названных элементов является основанием для отказа в иске.

В п. 15 Постановления Пленума Верховного Суда РФ №5 от 10.10.2003г. «О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации» в практике применения Конвенции о защите прав человека и основных свобод Европейским Судом по правам человека к «бесчеловечному обращению» относятся случаи, когда такое обращение, как правило, носит преднамеренный характер, имеет место на протяжении нескольких часов или когда в результате такого обращения человеку были причинены реальный физический вред либо глубокие физические или психические страдания.

По материалам дела материально-бытовые условия в исправительном учреждении соответствовали требованиям нормативных актов.

При таких обстоятельствах именно истцу следует доказать, что материально-бытовое обеспечение камеры оказывало негативное воздействие на его здоровье или нормальный жизненный уровень, что сделано не было.

Истцом не представлено суду доказательств по делу, какие его личные неимущественные права были нарушены якобы имеющимся нарушениями в материально-бытовом обеспечении.

Наступление неблагоприятных последствий для истца и ухудшение состояния его здоровья материалами дела не установлено.

В деле не имеется доказательств, свидетельствующих о нравственных и физических страданиях истца и в материалах дела таких доказательств не имеется.

Компенсация морального вреда не может быть взыскана, т.к. в соответствии со ст. 151 ГК РФ одним из условий такой компенсации является наличие вины нарушителя. Поскольку истцом не предоставлено суду соответствующих доказательств, подтверждающих нарушение его личных неимущественных прав или посягающих на принадлежащие ему нематериальные блага, а также вины работников учреждения в их нарушении, суд приходит к выводу об отказе в удовлетворении заявленных требований в части возмещения истцу морального вреда.

Наличие признаков бесчеловечного обращения из материалов дела также не усматривается.

При таких обстоятельствах основания для удовлетворения иска отсутствуют.

При этом следует учитывать, что наличие у гражданина установленного законом права на возмещение вреда, причиненного незаконными действиями органов государственной власти, должностными лицами, не освобождает его от обязанности приводить в исковом заявлении, либо при рассмотрении дела по существу обоснование того, в чем конкретно выразилось нарушение его прав, свобод и законных интересов, а также представлять доказательства, подтверждающие нарушение такого права.

В соответствии с п. 2 Постановления Пленума Верховного Суда РФ №10 от 20.12.1994г. «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда», под моральным вредом понимаются нравственные и физические страдания, которые причинены действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна и т.п.), или нарушающими его личные неимущественные права (право на пользование своим именем, право авторства и другие неимущественные права в соответствии с законами об охране прав на результаты интеллектуальной деятельности) либо нарушающими имущественные права гражданина. Моральный вред, в частности, может заключаться в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, потерей работы, раскрытием семейной, врачебной тайны, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию гражданина, временным ограничением или лишением каких-либо прав, физической болью, связанной с причиненным увечьем, иным повреждением здоровья либо в связи с заболеванием, перенесенным в результате нравственных страданий и др. В соответствии с действующим законодательством одним из обязательных условий наступления ответственности за причинение морального вреда является вина причинителя. Исключение составляют случаи, прямо предусмотренные законом (пункт 3).

Изложенное свидетельствует о том, что обязательство по компенсации морального вреда возникает при наличии следующих условий: претерпевание морального вреда; неправомерные действия (бездействие) причинителя вреда; причинная связь между неправомерными действиями и моральным вредом; вина причинителя вреда.

В силу закона обязанность по доказыванию факта причинения вреда личным неимущественным правам и другим нематериальным благам возлагается на истца.

Именно истец должен доказать наличие причинно-следственной связи между незаконными действиями, бездействием государственного органа и имеющимся у истца моральным вредом.

Однако, истцом по настоящему делу, в нарушение вышеизложенных положений, не представлено доказательств, подтверждающих, что условия нахождения истца в исправительном учреждении УФСИН России по РК представляло собой обращение, выходящее за пределы минимального уровня суровости для целей применения статьи 3 Конвенции, что условия содержания являлись чрезмерными и могли обоснованно восприниматься истцом как унижающие достоинство.

Принимая во внимание практику Европейского Суда по правам человека, неправомерное обращение с человеком должно нести в себе некий минимум жестокости, чтобы на акт такого обращения распространялось действие ст. 3 Конвенции о защите прав человека и основных свобод. В своей практике суд относит обращение с тем или иным лицом к категории «бесчеловечного» только в случае преднамеренного характера такого обращения.

Европейский Суд отмечал, что ст. 3 Конвенции закрепляет одну из основополагающих ценностей демократического общества. Она в абсолютных выражениях запрещает пытки или бесчеловечное или унижающее достоинство обращение или наказание, независимо от обстоятельств или поведения жертвы (см., например, Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу «Лабита против Италии» (Labita v. Italy), жалоба № 26772/95, ? 119, ECHR 2000-IV). Для отнесения к сфере действия ст. 3 Конвенции жестокое обращение должно достигнуть минимального уровня суровости. Оценка указанного минимального уровня относительна и зависит от всех обстоятельств дела, таких как длительность обращения, его физические и психологические последствия и, в некоторых случаях, пол, возраст и состояние здоровья жертвы (см., в частности, Постановление Европейского Суда по делу «Ирландия против Соединенного Королевства» (Ireland v. United Kingdom) от 18 января 1978 г., § 162, Series A, N 25). Жестокое обращение, которое достигает такого минимального уровня суровости, обычно включает в себя реальные телесные повреждения или интенсивные физические или нравственные страдания.

По делу подобные обстоятельства не установлены.

Европейский Суд подтверждает, что центральным моментом для оценки условий содержания под стражей является жилая площадь, которая предоставляется человеку на время его содержания под стражей (см. Постановление Европейского Суда по делу «Мела против Российской Федерации» (Mela v. Russia) от 23 октября 2014г., жалоба № 34044/08, § 61, Постановление Европейского Суда по делу «Клюкин против Российской Федерации» (Klyukin v. Russia) от 17 октября 2013г., жалоба № 54996/07, § 55, а также Постановление Европейского Суда по делу «Гелд против Российской Федерации» (Geld v. Russia) от 27 марта 2012г., жалоба № 1900/04, § 24).

Ответчик указал, что площадь камер, в которых по его утверждению содержался истец, составляет 5,7 кв.м. и более. Следовательно, нельзя сказать, что размеры его камер были настолько малы, чтобы ограничивать свободу передвижения содержащихся в них лиц сверх порога, допускаемого ст. 3 Конвенции (см. Постановление Европейского Суда по делу «Сергей Чеботарев против Российской Федерации» (Sergey Chebotarev v. Russia) от 7 мая 2014 г., жалоба № 61510/09, § 42, и Постановление Европейского Суда по делу «Фетисов и другие против Российской Федерации» (Fetisov and Others v. Russia) от 17 января 2012 г., жалобы № 43710/07, 6023/08, 11248/08, 27668/08, 31242/08 и 52133/08, § 134).

Претерпевание же осужденным, отбывающим наказание в исправительных учреждениях, либо лицом, заключенным под стражу, определенных нравственных и физических страданий, учитывая
факт нахождения под стражей и наличие неизбежного элемента
страдания и унижения, связанного с применением данной формы
правомерного обращения, является неизбежным следствием исполнения уголовного наказания в виде лишения свободы и не может служить основанием применения положений ст. 1100 ГК РФ, определяющей основания компенсации морального вреда независимо от вины причинителя.

Оценивая доказательства в их совокупности, суд не находит оснований к удовлетворению заявленных требований, поскольку в дело не представлены доказательства того, что действия администрации исправительного учреждения противоречили действующему законодательству и рекомендациям Комитета Министров Rec(2006)2 государствам - членам Совета Европы о Европейских пенитенциарных правилах, нарушали права и свободы заявителя, в том числе причинили ему нравственные страдания.

В силу изложенного, правовые основания удовлетворения заявленных требований отсутствуют.

Руководствуясь ст. 194-199 ГПК РФ,

р е ш и л:

В удовлетворении исковых требований Федюшина А.В. к ФКЛПУБ-18 УФСИН России по Республике Коми, Министерству финансов Российской Федерации и Федеральной службе исполнения наказаний Российской Федерации о взыскании компенсации морального вреда - отказать.

Решение может быть обжаловано в Верховный Суд Республики Коми через Ухтинский городской суд в течение месяца с момента изготовления мотивированного текста (мотивированное решение – 19 июня 2018г.).

Судья В.И. Утянский