Решение по делу № 33-1099/2023 от 16.02.2023

    ВЕРХОВНЫЙ СУД УДМУРТСКОЙ РЕСПУБЛИКИ

    Судья Шешуков Д.А.                                   Апел. производство: №33-1099/23

                                                                   1-я инстанция: №2-1843/2022

        АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

    13 октября 2023 года                                          г. Ижевск

    Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Удмуртской Республики в составе:

    председательствующего судьи Сундукова А.Ю.,

    судей Нартдиновой Г.Р., Шаклеина А.В.,

    при секретаре судебного заседания Шибановой С.С.,

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Индивидуального предпринимателя Г.А.Р., Индивидуального предпринимателя М.Е.Г. к Индивидуальному предпринимателю М.В.И., Ш.А.А. о взыскании убытков.

Заслушав доклад судьи Верховного Суда Удмуртской Республики Шаклеина А.В., объяснения действующих по доверенности представителей истца ИП Г.А.Р. – Б.А.Н., А.Р.Р., представляющего также по доверенности интересы истца ИП М.Е.Г. и третьего лица Г.З.И., представителя ответчика ИП М.В.И. – Х.Д.Г., действующего на основании доверенности, представителя ответчика Ш.А.А. – Н.Д.П., действующего на основании доверенности,

УСТАНОВИЛА:

Первоначально ИП Г.А.Р. и ИП М.Е.Г. (истцы) обратились в Арбитражный суд Удмуртской Республики с иском к ИП М.В.И. (ответчик) о взыскании убытков, причиненных в результате пожара (том 1, л.д.3). В обоснование требований указывали, что 30 апреля 2016 года в нежилом помещении по адресу: <адрес> (кадастровый, условный номер №), принадлежащем ИП Г.А.Р. и арендуемом ИП М.Е.Г., произошел пожар. Пожар произошел по причине неосторожного обращения с огнем (предположительно резка металла с применение открытого огня) в нежилых помещениях принадлежащих ответчику, находящихся по тому же адресу и имеющих общую стену с помещениями истцов. В результате пожара огнем уничтожено имущество ИП М.Е.Г., находящееся в арендуемом ею помещении, а также повреждено имущество, принадлежащее ИП Г.А.Р., в связи с чем у истцов возникло право требовать с ответчика возмещения убытков. Размер убытков определен истцами на основании заключения ООО «Центр Оценки и Экспертизы» и составил для ИП М.Е.Г. 61 182 060 руб., для ИП Г.А.Р. 18 826 730 руб., из которых на дату подачи иска с ИП М.В.И. просили взыскать в пользу ИП М.Е.Г. 350 000 руб., в пользу ИП Г.А.Р. 2 000 000 руб. (том 1, л.д.3).

При рассмотрении дела в Арбитражном суде УР после уточнений требований ИП М.Е.Г. просила взыскать с ИП М.В.И. 12 000 000 руб., ИП Г.А.Р. просил взыскать с ИП М.В.И. 5 000 000 руб.

Определениями Арбитражного суда УР от 07 ноября 2017 года и 07 декабря 2017 года к участию в деле в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечены Ш.И.А. и ООО "Алек", Г.З.И., ООО "Страховая группа "АС" (том 4 л.д.144, том 5 л.д.28).

Решением Арбитражного суда Удмуртской Республики от 12 ноября 2018 года иск удовлетворен частично.

Постановление Семнадцатого арбитражного апелляционного суда от 20 февраля 2019 года № указанное решение Арбитражного суда УР оставлено без изменения.

Постановлением Арбитражного суда Уральского округа от 03 июля 2019 года № перечисленные судебные акты отменены, дело направлено на новое рассмотрение в Арбитражный суд Удмуртской Республики.

При новом рассмотрении определениями Арбитражного суда УР от 18 июля 2019 года настоящее дело объединено в одно производство с делом № по иску ИП М.Е.Г. и ИП Г.А.Р. о взыскании с ИП М.В.И. упущенной выгоды, поданному 27 февраля 2019 года, и с делом № по иску ИП М.Е.Г. и ИП Г.А.Р. о взыскании с ИП М.В.И. убытков, поданному 29 апреля 2019 года (том 45 л.д.192-195, том 46 л.д.111-115).

К участию в деле в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований относительно предмета спора, определением Арбитражного суда УР от 02 сентября 2019 года привлечены М.А.В. и Г.В.В. (том 47 л.д.35-36).

Определением Арбитражного суда Удмуртской Республики от 01 ноября 2019 года к участию в деле в качестве соответчика привлечен Ш.А.А., в связи с чем, дело передано в Верховный Суд Удмуртской Республики для направления его в суд общей юрисдикции, к подсудности которого оно отнесено законом (том 47 л.д.85-90).

Определением Верхового Суда УР от 15 января 2020 года гражданское дело передано для рассмотрения в Октябрьский районный суд г. Ижевска УР (том 48 л.д.68).

При рассмотрении дела в Октябрьском районном суде г. Ижевска истцы уточнили исковые требования (том 49, л.д.195-204), указав со ссылкой на статьи 1068 и 210 ГК РФ, что противоправные действия и бездействие ответчика ИП М.В.И., повлекшие причинение ущерба, заключались в том, что он, как собственник, не исключил ведение газорезательных работ в принадлежащих ему помещениях. Ответчик и лица, состоящие с ним в договорных отношениях, знали о проведении газорезательных работ 30 апреля 2016 года в нежилом помещении, не смотря на это, соответствующие меры безопасности, необходимые и достаточные для проведения подобных работ, не предприняли. На проведение огневых работ М.В.И. и его работниками не был оформлен наряд-допуск. Ответчик и его работники не удостоверились в том, что производство сварочных работ осуществляется лицом, имеющим документ о специальном сварочном образовании или квалификационное свидетельство повышения квалификации по сварке. Кроме того, с ведома М.В.И. и его работников газорезательные работы проводились на общем имуществе здания (сквозные металлические балки, проходящие через стены между помещениями) без согласия других сособственников.

Противоправные действия и бездействие ответчика Ш.А.А., повлекшие причинение ущерба, по мнению истцов, заключались в том, что он, поручив проведении газорезательных работ по демонтажу металлических конструкций электросварщику М.А.В., в результате которых и произошел пожар, не принял мер для исключения попадания раскаленных частиц металла в имеющиеся конструкции, в частности, не закрыл отверстия негорючими материалами. Таким образом, давая поручение провести газорезательные работы, Ш.А.А. не убедился должным образом в их безопасности.

Ссылаясь на перечисленные обстоятельства, уточнив заявленные требования в порядке ст.39 ГПК РФ (том 50, л.д.32-33), истец ИП М.Е.Г. просила солидарно взыскать с ответчиков ИП М.В.И. и Ш.А.А. убытки в размере 12 870 184 руб. 21 коп., упущенную выгоду в размере 31 334 544 руб. 39 коп., истец ИП Г.А.Р. просил солидарно взыскать с ответчиков ИП М.В.И. и Ш.А.А. убытки в размере 7 021 684 руб. 98 коп., упущенную выгоду в размере 13 468 487 руб. 02 коп., неполученный арендный доход в размере 300 000 руб., убытки, вызванные невозможностью использовать оставшиеся помещения в сгоревшем здании в размере 581 400 руб., убытки в виде расходов на вывоз мусора после пожара в размере 107 000 руб.

В суде первой инстанции представитель истцов ИП М.Е.Г. и ИП Г.А.Р. – А.Р.Р., действующий на основании доверенности, заявленные исковые требования поддержал.

Ответчик М.В.И. и его представители З.Т.О. и Х.Д.Г., действующие на основании доверенности, просили в удовлетворении иска отказать, ссылаясь на то, что ИП М.В.И. не является надлежащим ответчиком в связи с отчуждением еще до пожара спорного объекта недвижимости по договору купли-продажи от 22 апреля 2016 года Ш.И.А.

Представитель ответчика Ш.А.А. – Н.Д.П., действующий на основании доверенности, просил в удовлетворении иска отказать, указав, что Ш.А.А. не является надлежащим ответчиком, ссылаясь на то, что он никого не привлекал для газорезательных работ, не являлся лицом, ответственными за соблюдение правил пожарной безопасности, а также на недоказанность истцами размера ущерба.

Представитель третьих лиц М.А.В. и Г.В.В. – В.З.Г., действующий на основании доверенности, указывал на то, что данные третьи лица были привлечены для исполнения подрядных работ Ш.А.А. и о наличии жидкостей в трубах их не предупредили.

Истцы ИП М.Е.Г. и ИП Г.А.Р., ответчик Ш.А.А., третьи лица М.А.В., Г.В.В., Ш.И.А., Г.З.И., представители ООО СК «АС», ООО «Алек» в суд первой инстанции не явились. В соответствии со статьей 167 Гражданского процессуального кодекса РФ (далее по тексту - ГПК РФ), суд рассмотрел дело в их отсутствие, признав надлежащим образом уведомленными о времени и месте рассмотрения дела.

В письменном отзыве М.А.В. и Г.В.В. (том 48 л.д.97-99) указали, что между ними и Ш.А.А. сложились фактически отношения подряда, при этом заказчик Ш.А.А. не уведомил подрядчиков М.А.В. и Г.В.В. о наличии опасности для производства работ.

Решением Октябрьского районного суда г. Ижевска Удмуртской Республики от 28 июля 2022 года иск ИП Г.А.Р. и ИП М.Е.Г. удовлетворен частично. Взысканы с ИП М.В.И. в пользу ИП Г.А.Р. убытки в размере 6 556 724 руб. 98 коп., в пользу ИП М.Е.Г. убытки в размере 6 435 092 руб. 10 коп., расходы по оплате экспертиз в пользу ФГБУ СЭУ ФПС ИПЛ по УР и ООО «Независимая экспертиза». Исковые требования ИП Г.А.Р. и ИП М.Е.Г. к ИП М.В.И. о взыскании упущенной выгоды, неполученного арендного дохода, убытков, вызванных невозможностью использовать имущество, расходов на вывоз мусора оставлены без удовлетворения. Исковые требования ИП Г.А.Р. и ИП М.Е.Г. к Ш.А.А. о взыскании убытков оставлены без удовлетворения.

В апелляционной жалобе ответчик ИП М.В.И. просит решение суда отменить, принять по делу новое решение, которым в удовлетворении исковых требований отказать в полном объеме. По доводам жалобы ответчик ссылается на нарушение судом норм материального и процессуального права, несоответствие выводов суда обстоятельствам дела, указывая в том числе: что он не является надлежащим ответчиком по делу в связи с продажей спорного помещения Ш.И.А.; на отсутствие его вины в причинении ущерба истцам; недоказанность выводов суда о том, что он и его работники знали о проведении газорезательных работ; на грубую неосторожность истцов; недоказанность заявленных убытков; на возмещение истцам вреда полученным страховым возмещением; на отсутствие у истцов прав заявлять данные требования в связи с уступкой их Г.З.И., на причинение вреда источником повышенной опасности (газорезательным оборудованием, пиротехникой); на то, что суд первой инстанции не удалялся в совещательную для принятия решения и не оглашал резолютивную часть решения.

В апелляционной жалобе ИП Г.А.Р., ИП М.Е.Г., третье лицо Г.З.И. просят решение суда отменить в той части, в которой исковые требования истцов оставлены без удовлетворения, принять в указанной части по делу новое решение об удовлетворении исковых требований в полном объеме. По доводам жалобы указывали в том числе: на ошибочность выводов суда о наличии грубой неосторожности в действиях М.Е.Г. и применении ст. 1083 ГК РФ; на необоснованный отказ во взыскании упущенной выгоды и убытков в виде неполученного арендного дохода, убытков, вызванных невозможностью использовать оставшиеся помещения в сгоревшем здании, расходов по вывозу мусора после пожара; на необоснованное уменьшение размера ущерба на 464 960 руб.; на необоснованное взыскание расходов по оплате экспертиз.

В возражениях на апелляционную жалобу истцов ответчики ИП М.В.И. и Ш.А.А. полагали изложенные в ней доводы не состоятельными и просили в удовлетворении жалобы отказать.

Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционных жалоб и возражений на жалобы, судебная коллегия приходит к следующему.

Судебной коллегией установлено, что почтовая корреспонденция, направленная районным судом третьему лицу ООО СК «АС» по адресу филиала в г. Ижевске, возвращена в суд с отметкой об истечении срока хранения. Суд, рассматривая дело в отсутствие данного участника процесса, полагал, что он надлежащим образом извещен.

В суде второй инстанции установлено, что ООО СК «АС» не имеет филиалов в г. Ижевске. Из ответа на запрос судебной коллегии (том 57 л.д.1-2) следует, что у данного юридического лица отсутствовали сведения о времени и месте рассмотрения дела в Октябрьском районном суде г. Ижевска. Соответственно доказательств, подтверждающих то обстоятельство, что третье лицо было надлежащим образом извещено о времени и месте рассмотрения дела, не имеется.

Указанное существенное нарушение норм процессуального права в силу п. 2 ч. 4 ст. 330 ГПК РФ влечет отмену решения суда первой инстанции.

В связи с ненадлежащим извещением ООО СК «АС» о времени и месте судебного заседания на 28 июля 2022 года, которое закончилось вынесением обжалуемого решения, судебная коллегия в соответствии с положениями ч. 5 ст. 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее - ГПК РФ) перешла к рассмотрению дела по правилам производства в суде первой инстанции без учета особенностей, предусмотренных главой 39 ГПК РФ (определение судебной коллегии от 31 мая 2023 года том 57 л.д.62-64).

Принимая во внимание, что при отмене судом апелляционной инстанции по результатам рассмотрения апелляционной жалобы решения суда первой инстанции по вышеуказанным основаниям, в соответствии с положениями статьи 328 ГПК РФ направление дела на новое рассмотрение в суд первой инстанции не допускается, судебная коллегия, действуя согласно разъяснениям, изложенным в абзаце 1 пункта 36 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19.06.2012 года N 13 "О применении судами норм гражданского процессуального законодательства, регламентирующих производство в суде апелляционной инстанции", рассматривает дело по существу и принимает новое решение по делу.

В судебном заседании судебной коллегии представитель истца ИП Г.А.Р. – Б.А.Н. действующий на основании доверенности и А.Р.Р., представляющий по доверенности как интересы истца ИП Г.А.Р., так и истца ИП М.Е.Г. и третьего лица Г.З.И., уточнили окончательно исковые требования (том 57 л.д.103) и просили солидарно взыскать с ИП М.В.И. и Ш.А.А. в пользу ИП М.Е.Г. убытки в размере 56 592 755 руб. 49 коп.; в пользу ИП Г.А.Р. убытки в размере 19 013 990 руб. 44 коп., неполученный арендный доход в размере 300 000 руб., убытки, вызванные невозможностью использовать оставшиеся помещения в сгоревшем здании в размере 581 400 руб., убытки в виде расходов на вывоз мусора после пожара в размере 107 000 руб.

В обоснование требований привели доводы, аналогичные ранее изложенным в исковом заявлении с учетом последующих письменных уточнений (том 49, л.д.195-205), а также доводы, приведенные в апелляционной жалобе. Указали на противоправные действия и бездействие ответчика ИП М.В.И. (собственника помещения, в котором велись газорезательные работы), не исключившего их проведение. Утверждали, что лица, проводившие газорезательные работы, были допущены в помещение с ведома М.В.И. В подтверждение выводов о виновности ИП М.В.И. ссылались на материалы уголовного дела по факту пожара, показания Г.В.В., М.А.В., охранника Б.В.И., главного энергетика Е.С.В., самого М.В.И. Также ссылались на незаключенность договора купли-продажи помещения, где производились работы по резке труб, Ш.И.А., датированного 22 апреля 2016 года, ввиду несогласованности предмета договора. По мнению представителей истцов, факт заключения договора продажи будущей недвижимости не является основанием для освобождения М.В.И. от обязанности выполнения вышеуказанных требований. Подписание акта приема-передачи объекта недвижимости по данному договору состоялось только 11 августа 2016 года, т.е. после пожара. Ранее передать объект без подписания передаточного акта М.В.И. не мог, так как объект не был выделен из нежилого помещения.

Противоправные действия и бездействие ответчика Ш.А.А. заключались в том, что он, поручив проведение газорезательных работ сварщику М.А.В., не принял мер для исключения попадания раскаленных частиц металла в имеющиеся конструкции, в частности не закрыл отверстия негорючими материалами. Соответственно, давая поручение провести газорезательные работы, Ш.А.А. не убедился должным образом в их безопасности.

Размер ущерба истцами определен в соответствии с заключением проведенной по делу судебной оценочной экспертизы, установившей стоимость товара, принадлежащего ИП М.Е.Г., поврежденного в результате пожара, исходя из розничных цен на дату производства экспертизы в 56 592 755 руб. 49 коп. Согласно этому заключению, стоимость товара, принадлежащего ИП Г.А.Р., поврежденного в результате пожара, исходя из розничных цен на дату производства экспертизы, составила 19 013 990 руб. 44 коп.

Представитель ответчика ИП М.В.И. – Х.Д.Г., действующий на основании доверенности, в суде апелляционной инстанции просил в удовлетворении иска отказать в полном объеме. В обоснование возражений привел доводы, аналогичные ранее изложенным в возражениях на иск, апелляционной жалобе и возражениях на апелляционную жалобу истцов. Полагал, что ИП М.В.И. надлежащим ответчиком не является. Помещение, в котором производились работы по резке труб, еще до пожара было продано Ш.И.А. по договору купли-продажи от 22 апреля 2016 года и передано ей в пользование для выполнения работ по возведению стены (перегородки). Владея спорным помещением, Ш.И.А. заключила договор аренды будущей вещи с ООО «Алек», передав право пользования объектом указанному юридическому лицу для производства работ по возведению стены. Ни М.В.И., ни его сотрудниками после заключения этого договора в данном помещении какие-либо работы не велись. То обстоятельство, что по состоянию на дату пожара право собственности на помещение было зарегистрировано в ЕГРН за ответчиком, само по себе не свидетельствует о противоправном его поведении и вине в возникновении пожара, причинившего убытки истцам. Также представитель ответчика ссылался на нарушение самими истцами правил противопожарной безопасности при хранении пиротехнических изделий, на недоказанность заявленных убытков и их размер.

Представитель ответчика Ш.А.А. - Н.Д.П., действующий на основании доверенности, просил в удовлетворении иска отказать в полном объеме. В обоснование возражений привел доводы, аналогичные ранее изложенным в возражениях на иск, возражениях на апелляционную жалобу истцов. Полагал, что Ш.А.А. не является надлежащим ответчиком, поскольку как физическое лицо никакого отношения к помещению, где производились газорезательные работы, не имел. Не производил в этих помещениях строительных или газорезательных работ и никого не привлекал для этих целей. Как директор ООО «Алек» Ш.А.А. только вел переговоры с Г.В.В. о возможности возведения перегородки. ООО «Алек» не заключало гражданско-правовых договоров с М.А.В. или Г.В.В. на проведение газорезательных работ. Ш.А.А. не являлся лицом, выполняющим газорезательные работы, и владельцем газорезательного оборудования, которое относится к источникам повышенной опасности. Также представитель ответчика указывал на недоказанность истцами размера ущерба, поддержал ранее заявленное ходатайство о пропуске истцами срока исковой давности, что является самостоятельным основанием для отказа в иске.

В соответствии со ст. 167 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее - ГПК РФ) дело судебной коллегией рассмотрено в отсутствие истцов ИП М.Е.Г. и ИП Г.А.Р., ответчика Ш.А.А., третьих лиц М.А.В., Г.В.В., Ш.И.А., Г.З.И., представителей ООО СК «АС», ООО «Алек», надлежащим образом извещенных о дате, времени и месте рассмотрения дела. Информация о рассмотрении дела в соответствии с положениями Федерального закона от 22 декабря 2008 года №262-ФЗ «Об обеспечении доступа к информации деятельности судов в Российской Федерации» размещена на официальном сайте Верховного Суда Удмуртской Республики в сети Интернет ((http://vs.udm.sudrf.ru/).

Выслушав объяснения сторон, исследовав материалы дела, коллегия приходит к следующим выводам.

Согласно статье 1064 ГК РФ вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившем вред.

Общие принципы возмещения убытков (вне зависимости от характера правонарушения) установлены статьей 15 ГК РФ. Согласно указанной норме лицо, право которого нарушено, может требовать полного возмещения причиненных ему убытков, если законом или договором не предусмотрено возмещение убытков в меньшем размере. В соответствии с пунктом 2 статьи 15 ГК РФ под убытками понимаются расходы, которые лицо, чье право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права, утрата или повреждение его имущества (реальный ущерб), а также неполученные доходы, которые это лицо получило бы при обычных условиях гражданского оборота, если бы его право не было нарушено (упущенная выгода).

Таким образом, убытки представляют собой негативные имущественные последствия, возникающие у лица вследствие нарушения его неимущественного или имущественного права. Реализация такого способа защиты, как возмещение убытков, возможна лишь при наличии общих условий гражданско-правовой ответственности: совершение причинителем вреда незаконных действий (бездействия); наличие у субъектов гражданского оборота убытков с указанием их размера; наличие причинной связи между неправомерным поведением и возникшими убытками; наличие вины лица, допустившего правонарушение.

Отсутствие хотя бы одного из названных условий исключает ответственность лица по требованию о возмещении убытков.

Согласно разъяснениям, изложенным в пунктах 11, 12 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации", применяя статью 15 ГК РФ, следует учитывать, что по общему правилу лицо, право которого нарушено, может требовать полного возмещения причиненных ему убытков. По делам о возмещении убытков истец обязан доказать, что ответчик является лицом, в результате действий (бездействия) которого возник ущерб, а также факты нарушения обязательства или причинения вреда, наличие убытков (пункт 2 статьи 15 ГК РФ). Отсутствие вины доказывается лицом, нарушившим обязательство (пункт 2 статьи 401 ГК РФ). По общему правилу лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине (пункт 2 статьи 1064 ГК РФ). Бремя доказывания своей невиновности лежит на лице, нарушившем обязательство или причинившем вред. Вина в нарушении обязательства или в причинении вреда предполагается, пока не доказано обратное.

В состязательном гражданском процессе истец, инициировавший рассмотрение спора в суде, обязан доказать, что ответчик является лицом, в результате действий которого возник ущерб, а также факт причинения вреда и его размер. Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине.

По общему правилу, солидарная обязанность (ответственность) или солидарное требование возникает, если солидарность обязанности или требования предусмотрена договором или установлена законом, в частности при неделимости предмета обязательства (пункт 1 статьи 322 Гражданского кодекса).

Согласно статье 1080 Гражданского кодекса лица, совместно причинившие вред, отвечают перед потерпевшим солидарно. По смыслу приведенных норм солидарная ответственность наступает при наличии в действиях каждого из ответчиков состава правонарушения, включая факт причинения вреда, вину причинителя вреда и причинно-следственную связь между незаконными действиями (бездействием) причинителя вреда и причинением вреда.

Пленум Верховного Суда Российской Федерации в пункте 14 постановления от 05.06.2002 N 14 "О судебной практике по делам о нарушении правил пожарной безопасности, уничтожении или повреждении имущества путем поджога либо в результате неосторожного обращения с огнем" дал разъяснения, что вред, причиненный пожарами личности и имуществу гражданина либо юридического лица, подлежит возмещению по правилам, изложенным в статье 1064 Гражданского кодекса, в полном объеме лицом, причинившим вред.

При этом необходимо исходить из того, что возмещению подлежит стоимость уничтоженного огнем имущества, расходы по восстановлению или исправлению поврежденного в результате пожара или при его тушении имущества, а также иные вызванные пожаром убытки (пункт 2 статьи 15 Гражданского кодекса).

В соответствии с пунктом 1 статьи 1068 Гражданского кодекса Российской Федерации юридическое лицо либо гражданин возмещает вред, причиненный его работником при исполнении трудовых (служебных, должностных) обязанностей.

Применительно к правилам, предусмотренным главой 59 Гражданского кодекса Российской Федерации, работниками признаются граждане, выполняющие работу на основании трудового договора (контракта), а также граждане, выполняющие работу по гражданско-правовому договору, если при этом они действовали или должны были действовать по заданию соответствующего юридического лица или гражданина и под его контролем за безопасным ведением работ.

         Как усматривается из материалов дела и установлено судебной коллегией, 30 апреля 2016 года в нежилом помещении по адресу: <адрес>, произошел пожар, в результате которого огнем повреждено само помещение, уничтожено находящееся в помещении имущество (оборудование и складированный товар).

         Собственником пострадавшего нежилого помещения является истец ИП Г.А.Р. Указанное помещение передано им во временное владение и пользование (аренду) истцу ИП М.Е.Г. на основании договора аренды от 03 октября 2013 года N4-18/13.

         По факту пожара 30 мая 2016 года дознавателем Отдела надзорной деятельности и профилактической работы г. Ижевска Управления надзорной деятельности и профилактической работы Главного управления Министерства Российской Федерации по делам гражданской обороны, чрезвычайным ситуациям и ликвидации последствий стихийных бедствий по Удмуртской Республике возбуждено уголовное дело N07/1147 по признакам преступления, предусмотренного статьей 168 Уголовного кодекса Российской Федерации (уничтожение или повреждение имущества по неосторожности).

            В рамках предварительного расследования техническим заключением от 25 мая 2016 года N121, а также заключением пожарно-технической экспертизы № от 31 августа 2016 года, подготовленными экспертами ФГБУ "Судебно-экспертное учреждение федеральной противопожарной службы "Испытательная пожарная лаборатория" по Удмуртской Республике, установлено, что очаг пожара, произошедшего 30 апреля 2016 года, расположен в юго-восточном углу складского помещения по адресу: <адрес>, причиной пожара явилось воспламенение горючих материалов (утеплителя) в зоне установленного очага пожара в результате воздействия раскаленных частиц металла, образованных при резке металлических труб с помощью газорезательного оборудования.

           Как следует из исследовательской части заключений, эксперты исходили из установленных материалами уголовного дела сведений о том, что в момент пожара гражданином М.А.В. производились огневые работы по резке металлических труб с использованием газорезки. Трубы проходили из смежного помещения через стену в складское помещение, концы которых располагались в складском помещении за профилированным листом. В результате резки образовавшиеся раскаленные частицы металла, стекая по трубам, могли попасть на утеплитель стен складского помещения, выполненный из горючего пенополистирола и пенополиуретана (том 7 л.д.36-38, приложение копии материалов уголовного дела том 1).

         Судебная коллегия находит установленным тот факт, что пожар возник в складском помещении истцов при проведении М.А.В. в соседнем (смежном) нежилом помещении огневых работ по резке металлических труб с использованием газорезотельного оборудования.

          Право собственности на указанное нежилое помещение, в котором проводились работы по резке труб, по состоянию на 30 апреля 2016 года (дату пожара) было зарегистрировано в государственном реестре за ИП М.В.И.

          Ранее, т.е. до пожара, данное помещение по договору купли-продажи № от 22 апреля 2016 года в виде выделенной из Литера «В» части нежилого помещения, расположенного по адресу: УР, Ижевск, Пойма 22, М.В.И. (продавец) было передано Ш.И.А. (покупатель) для возведения стены, необходимой для выделения объекта и постановки на кадастровый учет (том 5, л.д.77-82). В пункте 3 договора указано на передачу объекта покупателю без передаточного акта в момент подписания сторонами договора купли-продажи.

        По договору аренды будущей вещи, заключенному между Ш.И.А. (арендодатель) и ООО «Алек» (арендатор) 23 апреля 2016 года данное помещение было передано указанному юридическому лицу, которое по условиям договора аренды приняло на себя обязанность самостоятельно собственными или привлеченными со стороны силами и за свой счет провести работы по возведению стены (перегородки) в срок до 01 июня 2016 года (том 4 л.д.135).

        Таким образом, в суде апелляционной инстанции установлено, что помещение, в котором гражданином М.А.В. 30 апреля 2016 года проводились работы по резке металлических труб с использованием газорезотельного оборудования, находилось во временном владении и пользовании (аренде) ООО «Алек», директором которого являлся Ш.А.А. (ответчик по делу).

        Также судебной коллегией установлено, что газорезательные работы по резке труб, в результате которых возник пожар в смежном помещении истцов, осуществлялись сварщиком М.А.В. под руководством директора ООО «Алек» Ш.А.А., в его присутствии и под его непосредственным контролем.

         В материалах дела отсутствуют доказательства наличия между ООО «Алек» и М.А.В. трудового либо письменного гражданско-правового договора, связанного с исполнением газорезательных работ, в то же время судебная коллегия считает установленным и подтвержденным имеющимися в деле доказательствами факт того, что директор ООО «Алек», действуя в интересах указанного юридического лица, для выполнения обязательств, принятых обществом в соответствии с условиями договора аренды (возведение стены (перегородки) в срок до 01 июня 2016 года), привлек к резке металлических труб в арендуемом помещении гражданина М.А.В.

          При таких обстоятельствах судебная коллегия полагает, что между ООО «Алек» и М.А.В. сложились фактические отношения по подряду.

         Перечисленные обстоятельства, помимо технического заключения и заключения пожарно-технической экспертизы, а также договора купли-продажи № от 22 апреля 2016 года и договора аренды от 23 апреля 2016 года, подтверждаются следующими доказательствами:

          - письменными объяснениями третьего лица М.А.В. (том 48 л.д.97) о том, что работы по резке труб он проводил по заданию Ш.А.А. в качестве дополнительного заработка. Ш.А.А. сам показал, какие трубы ему надо срезать, заверив что работы можно проводить без опасений, присутствовал на месте проведения работ, видел оборудование, советовал, с резки каких труб надо начать;

         - первоначальными показаниями М.А.В. от 6 мая 2016 года по уголовному делу № (том 7 л.д.101-102), где он пояснял, что работает электрогазосварщиком. 29 апреля 2016 года к нему в гараж приехал знакомый Ш.А.А. и предложил заработать денег путем срезки металлических конструкций по <адрес>, о чем они договорились на 30 апреля 2016 года. Утром около 8 час. 15 мин. 30 апреля 2016 года М.А.В. вместе с водителем Г.В.В. на автомобиле <данные изъяты> подъехали по адресу <адрес>. Охранник их не пропустил. Позвонили Ш.А.А., он подошел, совершил телефонные звонки, и охрана их пропустила. Ш.А.А. показал, как проехать к месту проведения работ, сам пришел пешком. На месте проведения работ Ш.А.А. показал на трубы, которые нужно срезать. Перед работами к ним подходил неизвестный мужчина, сказавший, что отрезать трубы можно. На стене расположенной ближе к выходу отрезали две трубы, затем продолжили резать трубы на большой стене ближе к углу. Одну трубу отрезали без происшествий, при резке трубы, которая была рядом, из неё что-то побежало и загорелось. Газорезка находилась в гараже ГСК Жигули.

           Данные показания согласуются с показаниями М.А.В. при последующих допросах 30 июня 2016 года и 24 января 2017 года и при очной ставке с Ш.А.А. 16 февраля 2017 года (том 7, л.д.103-114);

         - показаниями Г.В.В. по уголовному делу, данными 5 мая 2016 года (том 7 л.д.115-116), где он указывал, что 30 апреля 2016 года он в 8 час. 15 мин. прибыл по адресу <адрес>, привез сварщика для того, чтобы резать трубы в большом пустом помещении, о чем непосредственно заранее 29 апреля 2016 года со сварщиком М.А.В. договорился Ш.А.А.. На момент, когда Г.В.В. привез М.А.В. на адрес <адрес>, Ш.А.А. присутствовал и непосредственно сам указал место, где необходимо резать трубы. Сварщик М.А.В. газосваркой отрезал две трубы в углу данного помещения, затем отрезал две другие трубы, когда приступил к резке двух последних труб, что-то полилось, пошел дым, огонь и все начало быстро распространяться.

          Аналогичные показания Г.В.В. дал при последующих допросах 30 июня 2016 года и 15 февраля 2017 года (том 7, л.д.117-122).

          Оценивая договор аренды судебная коллегия считает необходимым отметить, что он недействительным или незаключенным не признан. Арендатор ООО «Алек» фактически принял в пользование помещение, где производились работы по резке труб, приступил к выполнению обязательств по данному договору. Ответственности арендодателя за убытки, причиненные арендатору в результате противоправных действий третьих лиц, данный договор аренды не предусматривал. Передача объекта аренды арендатору до ввода его в эксплуатацию закону не противоречит.

        Фактическая передача арендатору объекта до возникновения пожара подтверждается и показаниями Ш.А.А. (том 7 л.д.98-100), из которых следует, что ему, как директору ООО Алек», согласно договору аренды от 23 апреля 2016 года в счет арендной платы необходимо было возвести перегородку для выделения арендуемой площади. 30 апреля 2016 года в утреннее время приезжали работники для проведения замеров по возведению стены, расчета стоимости материалов и работ на возведение стены. Ш.А.А. показал им объем работ. В результате перегородку возводили другие работники.

        Факт заключения договора аренды с ООО «Алек» подтверждала в своих показаниях по уголовному делу и арендодатель Ш.И.А. (том 7 л.д.87-89).

        Об исполнении ООО «Алек» своих обязательств по договору аренды свидетельствуют и действия М.А.В. и Г.В.В., выполнявших работы в указанном помещении по заданию директора ООО «Алек» Ш.А.А.

         Сведениями выписки из ЕГРЮЛ в отношении ООО «Алек» подтверждается, что на дату заключения договора аренды с Ш.И.А. и дату пожара директором данного юридического лица являлся Ш.А.А. Также из выписки следует, что место нахождения данного юридического лица находилось по тому же адресу, что и арендуемое помещение, т.е. в <адрес>.

         Таким образом, судебная коллегия полагает, что работы по резке металлических труб, в результате которых произошел пожар, причинивший ущерб истцам, проводились в арендуемом ООО «Алек» помещении по заданию его директора Ш.А.А. Соответственно арендатор данного помещения в лице директора Ш.А.А., принявший решение о необходимости проведения работ по резке труб в арендуемом помещении, привлекший для выполнения данных работ с использованием газорезательного оборудования сварщика М.А.В. и обеспечившего допуск к выполнению этих работ, являлся ответственным за соблюдение требований пожарной безопасности.

          Принимая во внимание установленную техническим заключением от 25 мая 2016 года N121 и заключением пожарно-технической экспертизы № от 31 августа 2016 года причину пожара, возникшего при резке труб, проходящих из смежного помещения через стену в складское помещение от образовавшихся раскаленных частиц металла, которые стекая по трубам, могли попасть на утеплитель стен складского помещения и обстоятельства проведения данных пожароопасных работ, у судебной коллегии отсутствуют основания полагать, что сварщиком М.А.В. и поручившим ему данные работы директором ООО «Алек» Ш.А.А., присутствовавшим при выполнении этих работ, в полной мере были соблюдены Правила противопожарного режима и обеспечена безопасность выполнения таких работ. В частности, материалы дела не содержат доказательств соблюдения М.А.В. при проведении работ по резке труб пункта 419 Правил противопожарного режима в Российской Федерации от 25.04.2012 N 390 предписывающего для исключения попадания раскаленных частиц металла в смежные помещения все смотровые, технологические и другие люки (лючки), вентиляционные, монтажные и другие проемы (отверстия) в перекрытиях, стенах и перегородках помещений, где проводятся огневые работы, закрывать негорючими материалами; пункта 420, обязывающего защищать горючие конструкции стены металлическим экраном, асбестовым полотном и другими не горючими материалами от попадания на них искр; пункта 421, предписывающего место для проведения сварочных и резательных работ по резке трубы из стены, в конструкции которой использовался горючий утеплитель, ограждать сплошной перегородкой из негорючего материала; пункта 427, запрещающего проведение огневых работ на элементах зданий, выполненных из легких металлических конструкций с горючими и трудногорючими утеплителями; пункта 437 предписывающего М.А.В. иметь наряд-допуск на выполнение огневых работ по технике пожарной безопасности.

          Доказательства того, что работы по резке труб проводились с соблюдением перечисленных Правил противопожарного режима, ответчик Ш.А.А. в суд не представил. Отсутствуют такие доказательства и в материалах уголовного дела.

          Учитывая изложенное и основываясь на положениях ст.1068 ГК РФ, судебная коллегия приходит к выводу о том, что нести ответственность за причиненный сварщиком М.А.В. вред должно юридическое лицо, поручившее ему такие работы, т.е. ООО «Алек».

            К объяснениям директора ООО «Алек» Ш.А.А. (том 7 л.д.98-100) о том, что указаний на проведение резки труб он не давал, судебная коллегия считает возможным отнестись критически, поскольку какими-либо другими доказательствами эти доводы не подтверждены. Более того при первоначальном допросе в день пожара (том 7 л.д.96-97) он вообще об этих обстоятельствах умолчал.

          В данном случае судебная коллегия отдает предпочтение вышеприведенным объяснениям М.А.В. и Г.В.В., которые были последовательны с самого начала производства по уголовному делу, что в совокупности с другими вышеупомянутыми доказательствами свидетельствует об их объективности.

         Несмотря на то, что огневые работы по резке труб производились по заданию директора ООО «Алек» Ш.А.А., судебная коллегия оснований для возложения на данного ответчика ответственности за причинение ущерба, как на физическое лицо, не усматривает.

         Как уже было указано выше, согласно пункту 1 статьи 1068 ГК РФ юридическое лицо либо гражданин возмещает вред, причиненный его работником при исполнении трудовых (служебных, должностных) обязанностей.

         Правом на предъявление иска к ООО «Алек» истцы не воспользовались, обратившись с иском непосредственно к его работнику Ш.А.А. (директору на момент пожара).

         Обращение истцов в суд с исковыми требованиями к Ш.А.А. состоялось 31 октября 2019 года (том 47 л.д.81).

         Однако еще 4 июня 2019 года ООО «Алек» прекратило деятельность в связи с исключением из единого государственного реестра юридических лиц, что подтверждается выпиской из ЕГРЮЛ.

         В силу статьи 419 ГК РФ обязательство прекращается ликвидацией юридического лица (должника или кредитора), кроме случаев, когда законом или иными правовыми актами исполнение обязательства ликвидированного юридического лица возлагается на другое лицо (по требованиям о возмещении вреда, причиненного жизни или здоровью, и др.).

         Поскольку предоставленными по делу доказательствами установлено, что ущерб причинен истцам в результате пожара, возникшего при проведении газорезательных работ, организованных директором Ш.А.А. в период исполнения им трудовых обязанностей в ООО «Александрия», ответственность по возмещению имущественного вреда в силу прямого указания закона могла быть возложена только на его работодателя – ООО «Алек», требований к которому по настоящему делу не заявлялось. При таком положении дела основания для удовлетворения исковых требований к Ш.А.А. отсутствуют.

         Кроме того судебная коллегия полагает, что срок на обращение в суд с иском к Ш.А.А. истцами пропущен, что также является основанием для отказа в удовлетворении иска. О пропуске срока и применении последствий пропуска срока исковой давности Ш.А.А. при рассмотрении дела заявлено.

         Поскольку вред имуществу истцов причинен в период трудовых отношений Ш.А.А. и ООО «Алек», применению к спору подлежит статья 392 Трудового кодекса Российской Федерации, предусматривающая право обратиться в суд по спорам о возмещении работником ущерба, в течение одного года со дня обнаружения причиненного ущерба. В рассматриваемом случае данный срок истек, как с момента пожара (30 апреля 2016 года), так и с момента, когда истцы узнали или должны были узнать о нарушении своего права (ИП Г.А.Р. с 17 января 2017 года, ИП М.Е.Г. с 16 февраля 2017 года), т.е. с момента признания их по уголовному делу потерпевшими и разъяснения права знакомиться с материалами уголовного дела, содержащего как сведения о действиях Ш.А.А. в качестве директора ООО «Алек», так и о договоре аренды помещения, где производились работы по резке труб, ставшие причиной пожара.

           Судебная коллегия не усматривает оснований для удовлетворения заявленных исковых требований также и с ответчика ИП М.В.И.

           Так, в силу положений статьи 210 ГК РФ собственник несет бремя содержания принадлежащего ему имущества, если иное не предусмотрено законом или договором.

            По рассматриваемому делу доказательств, свидетельствующих о наличии вины ответчика ИП М.В.И. в причинении ущерба, состоящей в причинной связи с пожаром, истцами в нарушение статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации не представлено. Совокупность условий для возложения на данного ответчика ответственности по возмещению убытков по делу не установлена. Истцами, инициировавшими рассмотрение данного спора, не доказано, что ИП М.В.И. является лицом, в результате действий (бездействия) которого возник ущерб.

           Тот факт, что ИП М.В.И. являлся на момент пожара титульным собственником помещения в котором производились работы по резке труб, сам по себе не означает, что именно он должен отвечать за вызванные пожаром убытки по вине иных лиц (М.А.В. и ООО «Алек», с которыми М.В.И. не совершал никаких совместных действий, являвшихся причиной пожара.

           К производству работ по резке труб, в результате которых произошел пожар, ИП М.В.И. отношения не имел, разрешения на производство таких работ не давал. Доказательств обратного истцами не представлено.

           Нарушений Правил противопожарного режима, иных требований к пожарной безопасности со стороны ИП М.В.И. не установлено, как не установлено и ненадлежащего с его стороны содержания спорного помещения. Ни материалы уголовного дела, ни материалы рассматриваемого дела не содержат таких доказательств.

          В обоснование исковых требований к данному ответчику истцы указывали, что он, как собственник помещения, где производились работы по резке труб, проявил бездействие, не исключив их проведение, при этом знал об их проведении 30 апреля 2016 года и не принял соответствующих мер безопасности. В подтверждение данных обстоятельств истцы ссылались на показания М.А.В. (сварщика), Г.В.В. (водителя), Б.В.И. (охранника), Е.С.В. (главного энергетика).

        Вместе с тем перечисленные доказательства утверждения истцов не подтверждают.

        Так, М.А.В. и Г.В.В. в своих показаниях, которые были подробно приведены и проанализированы выше, никогда не указывали на М.В.И., напротив полагали собственником помещения и заказчиком работ по резке труб Ш.А.А.

         Из показаний Ш.А.А. также не следует наличие какой-либо связи производимых работ во взятом им в аренду помещении с ИП М.В.И.

         Вопреки утверждениям истцов, из показаний Е.С.В. (том 7 л.д.71-72, л.д.73-75), являющегося главным энергетиком ИП М.В.И. следует, что он 30 апреля 2016 года наряды на сварочные и огневые работы не выписывал.

          Сам ИП М.В.И. при допросе пояснял, что указанное помещение с момента подписания договора купли-продажи и получения задатка, т.е. с 23 апреля 2016 года, считал проданным и никаких строительных работ не проводил (том 7 л.д.76-78).

          Протоколов допросов охранников базы, содержащих какие-либо сведения о том, что М.А.В. и Г.В.В. были допущены в помещение для выполнения газорезательных работ по разрешению или с ведома ИП М.В.И., материалы уголовного дела не содержат.

          Ссылки истцов на незаключенность договора купли-продажи части нежилого помещения от 23 апреля 2016 года ввиду отсутствия согласования предмета договора и несформированности отчуждаемого объекта являются не состоятельными, поскольку данный договор ни кем не оспорен, недействительным не признан, более того был фактически исполнен сторонами.

         В соответствии со ст. 209 ГК РФ собственник вправе по своему усмотрению совершать в отношении принадлежащего ему имущества любые действия, не противоречащие закону и иным правовым актам и не нарушающие права и охраняемые законом интересы других лиц, в том числе отчуждать свое имущество в собственность другим лицам, передавать им, оставаясь собственником, права владения, пользования и распоряжения имуществом, отдавать имущество в залог и обременять его другими способами, распоряжаться им иным образом.

          Из буквального толкования указанной нормы ГК РФ следует, что законодатель предусмотрел возможность перенесения собственником бремени содержания имущества на других лиц, в случаях указанных в законе или в договоре. В данном случае М.В.И. передал бремя содержания спорного помещения Ш.И.А. Договор купли-продажи, заключенный 22 апреля 2016 года, сразу предусматривал передачу покупателю объекта для возведения стены, необходимой для выделения объекта и возможность безвозмездно им пользоваться.

         Доказательств того, что организованные директором ООО «Алек» работы по резке труб имели непосредственное отношение к работам по возведению стены, которые были оговорены как в договоре купли продажи от 22 апреля 2016 года, так и в договоре аренды от 23 апреля 2016 года, материалы дела не содержат. Необходимость проведения работ по резке труб для возведения стенки (перегородки) в интересах продавца М.В.И. какими-либо доказательствами не подтверждена.

          Кроме того согласно договору аренды от 23 апреля 2016 года ООО «Алек» (арендатор) обязалось при использовании объекта не допускать его порчи и принимать меры к его сохранности, соблюдать действующие нормы и правила использования объектом.

          Таким образом, в данном случае возникновение у истцов убытков не связано с содержанием имущества его собственником.

          Доводы истцов о том, что ИП М.В.И. не обеспечил надлежащий контроль, допустив проезд к помещению истцов автомобиля с газорезательным оборудованием, также не подтвержден материалами дела.

          Судебной коллегией установлено, что доступ к складским помещениям по адресу <адрес>, 22, был не только у ИП М.В.И. и истцов, но и у других лиц (собственников, арендаторов), в том числе и у ООО «Алек», директором которого являлся Ш.А.А., также у ООО «МК», ООО «Р» (том 7 л.д.66-70, 79-83). При таком положении истцами не доказано и то обстоятельство, что именно ИП М.В.И. несет ответственность за территорию базы по <адрес> и находящиеся на ней объекты недвижимости и то, что в результате не исполнения данной обязанности нанятые ООО «Алек» работники проехали с газорезательным оборудованием к спорному помещению.

         Принимая во внимание установленные по делу обстоятельства в совокупности с положениями вышеприведенных правовых норм, учитывая, что причиной пожара явились действия третьего лица М.А.В., осуществлявшего в спорном помещении работы по резке труб с нарушением Правил противопожарного режима, и что ИП М.В.И. не состоял в каких-либо правоотношениях (в трудовых или гражданских) с М.А.В., судебная коллегия приходит к выводу об отсутствии прямой причинно-следственной связи между действиями (бездействием) ИП М.В.И. и наступившими последствиями в виде причинения ущерба истцам, соответственно, не усматривает оснований для возложения на данное лицо предусмотренной статьями 15, 1064 ГК РФ ответственности.

         Приходя к выводу об отсутствии оснований для возложения на ответчиков ИП М.В.И. и гражданина Ш.А.А. ответственности по возмещению убытков, судебная коллегия считает необходимым отменить и то установленное в суде обстоятельство, что данные ответчики не являлись владельцами источника повышенной опасности - газорезательного оборудования с использованием которого сварщик М.А.В. проводил пожароопасные работы по резке труб.

          Данный вопрос при рассмотрении дела судом апелляционной инстанции исследован, и с учетом установленной причины пожара (воздействия раскаленных частиц металла, образованных при резке металлических труб с помощью газорезательного оборудования) судебная коллегия полагает установленным то обстоятельство, что использование такого оборудования при резке труб в рассматриваемом случае отвечает понятиям и условиям деятельности, связанной с повышенной опасностью в соответствии со ст. 1079 ГК РФ.

           На основании ст. 1079 ГК РФ юридические лица и граждане, деятельность которых связана с повышенной опасностью для окружающих (использование транспортных средств, механизмов, электрической энергии высокого напряжения, атомной энергии, взрывчатых веществ, сильнодействующих ядов и т.п.; осуществление строительной и иной, связанной с нею деятельности и др.), обязаны возместить вред, причиненный источником повышенной опасности, если не докажут, что вред возник вследствие непреодолимой силы или умысла потерпевшего. Обязанность возмещения вреда возлагается на юридическое лицо или гражданина, которые владеют источником повышенной опасности на праве собственности, праве хозяйственного ведения или праве оперативного управления либо на ином законном основании (на праве аренды, по доверенности на право управления транспортным средством, в силу распоряжения соответствующего органа о передаче ему источника повышенной опасности и т.п.).

         В суде было установлено, что данное оборудование (газорезка) было взято М.А.В. для производства работ и возвращено обратно в гараж ГСК Жигули, что подтверждается вышеприведенными показаниями М.А.В. Ни материалами гражданского дела, ни материалами уголовного дела установить маркировку данного оборудования, его характеристики и собственника не представилось возможным, ввиду отсутствия таких сведений. Вместе с тем тот факт, что владельцами данного оборудования ни ИП М.В.И., ни Ш.А.А., ни ООО «Александрия» не являлись, принимая во внимание установленные по делу обстоятельства, сомнений у суда апелляционной инстанции не вызывает. Данные обстоятельства не отрицались и представителями истцов в суде апелляционной инстанции. Ограничиваясь пределами заявленных истцами требований, настаивавших на удовлетворении иска к заявленным ими ответчикам ИП М.В.И. и Ш.А.А., оснований для оценки действий иных лиц у суда апелляционной инстанции не имеется.

          Таким образом, заявленные ИП М.Е.Г. и ИП Г.А.Р. исковые требования о солидарном взыскании с ИП М.В.И. и Ш.А.А. убытков, причиненных в результате пожара и производных от них требований, подлежат оставлению без удовлетворения в полном объеме.

Руководствуясь ст. ст. 328, 330 ГПК РФ, судебная коллегия

определила:

Решение Октябрьского районного суда г. Ижевска Удмуртской Республики от 28 июля 2022 года – отменить.

Принять по делу новое решение, которым в удовлетворении исковых требований Индивидуального предпринимателя Г.А.Р. и Индивидуального предпринимателя М.Е.Г. к Индивидуальному предпринимателю М.В.И. и Ш.А.И. о взыскании убытков - отказать в полном объеме.

Апелляционное определение изготовлено в окончательной форме 20 октября 2023 года.

Председательствующий                         А.Ю. Сундуков

Судьи                                    Г.Р. Нартдинова

                                                                                          А.В. Шаклеин