Решение от 16.03.2022 по делу № 33-3-2612/2022 от 21.02.2022

Судья Домовцев К.Ю. Дело № 33-3-2612/2022

2-2458/2021

УИД 26RS0007-01-2021-004121-39

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

город Ставрополь 16 марта 2022

Судебная коллегия по гражданским делам Ставропольского краевого суда в составе:

председательствующего судьи Осиповой И.Г.,

судей Свечниковой Н.Г., Безгиновой Л.А.,

при секретаре судебного заседания Сосниной А.Ю.,

рассмотрев в открытом судебном заседании апелляционную жалобу ответчика Симонянц Т.Н. на решение Кисловодского городского суда Ставропольского края от 21 декабря 2021 года по гражданскому делу по иску Симонянца Г.Э. к Симонянц Т.Н., Симонянцу Э.Э. о признании недействительным договора дарения квартиры, применения последствий его недействительности путем исключения из ЕГРН записи регистрации права собственности на квартиру,

заслушав доклад судьи Свечниковой Н.Г.,

установила:

Симонянц Г.Э. обратился в суд с иском, впоследствии уточненным в порядке ст. 39 ГПК РФ, к Симонянц Т.Н., Симонянцу Э.Э. о признании недействительным договора дарения квартиры, применения последствий его недействительности путем исключения из ЕГРН записи регистрации права собственности на квартиру.

Требования мотивированны тем, что Симонянц В.М., 21 марта 1940 г.р., являлась ему матерью, и 22 апреля 2021 года, вследствие тяжелого онкологического заболевания скончалась, о чём выдано свидетельство о смерти. Более 40 лет и до момента окончания жизни покойная проживала в двухкомнатной квартире, расположенной по адресу: Ставропольский край г. Кисловодск, улица А.Губина, д. «», которая принадлежала ей на праве собственности, перешедшего к ней на основании свидетельства о праве на наследство по закону, после смерти отца истца - Симонянца Э.Н. В результате смерти отца в 2008 году, Симонянц В.М. пережила сильное психоэмоциональное потрясение, у неё резко ухудшилось здоровье, и ей был установлен диагноз ишемическая болезнь сердца, ишемическая кардиомиопатия, гипертоническая болезнь сердца и атеросклероз сосудов, была назначена пожизненная медикаментозная терапия. С течением возраста её состояние усугублялось, возникли нарушение памяти, забывчивость недавних событий и разговоров, невозможно вспомнить, где находится необходимая вещь. В 2017 году Симонянц В.М. была направлена на стационарную диагностику и лечение в гинекологическое отделение ГБУЗ СК Кисловодский межрайонный родильный дом», а после проведения необходимых исследований, срочно госпитализирована в ГБУЗ СК Ставропольский краевой клинический онкологический диспансер», где была прооперирована и выписана в 2018 году. Вследствие перенесённой тяжелой операции у неё появились проблемы со слухом и зрением, начали проявляться странности в общении с окружающими, усиленные головные боли, в связи с чем, она неоднократно теряла сознание. Ввиду того, что с момента установления диагноза Симонянц В.М. нуждалась в сторонней помощи, он - Симонянц Г.Э. занимался её лечением с прохождением диагностических обследований, находился в непосредственном контакте с профильными специалистами, обращался в частные медицинские клиники. К концу января 2020 года у Симонянц В.М. случился полный паралич нижних конечностей, и он осуществлял постоянный уход за ней. В начале февраля 2021 г., ему случайно стало известно, что в отношении спорной квартиры были осуществлены значимые юридические действия, участником и инициатором которых являлась бывшая супруга его брата - Симонянц Т.Н., с которой он состоял в разводе более 14 лет, а характер составленного документа установить не представилось возможным. Симонянц В.М. считала, что оформила завещание, согласно которому и в случае её смерти, все её имущество должно перейти к нему - Симонянц Г.Э. и дочери ответчицы - Симонянц Д.Э. Обратившись за информацией в Единый государственный реестр недвижимости, и получив выписку, установлено, что квартира по адресу: Ставропольский край г. Кисловодск, улица А.Губина, д. «»была отчуждена в пользу ответчицы по договору дарения, о чем свидетельствует запись о государственной регистрации права № «»:814- 26/018/2018-2 от 06 августа 2018 года. Решить данный вопрос в силу объективных причин при жизни матери не удалось, а после её смерти был занят сбором необходимых документов, и поминальными мероприятиями. Бывшая невестка-Симонянц Т.Н. является посторонним человеком, которая на протяжении многих лет никаких отношений с покойной не поддерживала, а объявилась наведать свекровь летом 2018 году. Считает, что ответчица, имея корыстный умысел, втайне воспользовалась нездоровьем и юридической неграмотностью матери и под влиянием существенного заблуждения и обмана склонил её к совершению сделки, характер которой та не осознавала.

Просил суд:

-признать недействительным договор дарения двухкомнатной квартиры, расположенной по адресу: Ставропольский край, г. Кисловодск, улица А.Губина, д. «», общей площадью 43 кв.м., с кадастровым номером «»:814, заключенный Симонянц В.М., умершей 22 апреля 2021 года с Симонянц Т.Н.;

Решением Кисловодского городского суда Ставропольского края от 21 декабря 2021 года исковые требования Симонянца Г.Э. о признании недействительным договора дарения квартиры, применения последствий его недействительности путем исключения из ЕГРН записи регистрации права собственности на квартиру - удовлетворены.

Суд признал недействительным договор дарения двухкомнатной квартиры, расположенной по адресу: Ставропольский край, г. Кисловодск, улица А.Губина, д. «», общей площадью 43 кв.м., с кадастровым номером «»:814, заключённый между Симонянц В.М., умершей 22 апреля 2021 года и Симонянц Т.Н.

Применил последствия недействительности договора, путём исключения из ЕГРН записи регистрации № «»/2018-2 от 06 августа 2018 г.

В апелляционной жалобе ответчик Симонянц Т.Н., просит решение суда от 21 декабря 2021 года отменить, принять по делу новый судебный акт, которым в удовлетворении исковых требований Симонянца Г.Э. отказать. Не согласна с выводом суда о том, что преклонный возраст дарителя, наличие смертельного за­болевания, нуждаемость во внешней помощи, расцениваются как доказательства того, что ­Симонянц В.М. заблуждалась относительно природы сделки. Считает, что судебной экспертизой не было уста­новлено, что даритель Симонянц В.М. не отдавала отчет своим действиям и не могла руководить ими. Ссылка суда на показания свидетелей, допрошенных в рамках данного дела, также не обоснованы, поскольку, как указано в эксперт­ном заключении № 2124 от 18.11.2021г., показания свидетелей противоречивы и не содержат удовлетворительной для построения экспертных выводов ин­формации об особенностях высшей нервной деятельности подэкспертной в пе­риод, соотносимый со времени совершения оспариваемой сделки. Также указывает, что с даты заключения договора 27.07.2018г. и днем смерти дарителя 22.04.2021г. прошло почти три года. Из пункта 9 данного договора следует, что настоящий договор прочитан вслух, а собственноручная подпись Симонянц В.М. в договоре свидетельствует, что она ознакомилась с его условиями, следовательно, даритель не была лишена воз­можности оспаривать указанный договор при жизни. Вопреки выводом суда, сделка дарения квартиры не ухудшила жилищные права Симонянц В.М., поскольку она по-прежнему, была зарегистрирована и проживала в спорной квартире до момента смерти. Выводы суда о том, что Си­монянц В.М. полагала, что из последующего поведения Симонянц Т.Н. после заключения сделки, ею выполняются условия договора ренты, поскольку она следила за ней, осуществляла некоторые покупки, являются необоснованными, поскольку после заключения договора дарения даритель Симонянц В.М. оста­валась проживать в спорной квартире, а 04.08.2020г. между ответчиком Симо­нянц Т.Н. и дарителем Симонянц В.М., был заключен договор найма жилого помещения, из которого следует, что Симонянц Т.Н. передала Симонянц В.М. владение и пользование одну комнату в принадлежащей ответчику Симонянц Т.Н. квартире по адресу: г. Кисловодск, ул. А.Губина, «». Данный дого­вор найма, как и договор дарения, был прочитан и подписан собственноручно Симонянц В.М. Делая данный вывод, суд противоречит своим же выводам, указывая в по­следнем абзаце на странице 11 решения, что именно от сына она требовала надлежащего содержания, не обращалась к другому сыну Симонянц Э.Э., оформила на него нотариальную доверенность от 22.03.2021г. на распоряжение денежными средствами вкладами и уполномочила быть представителем во всех учреждениях здравоохранения, ПФ РФ, УТ и СЗН, просила именно истца ку­пить продукты, лекарства, отвозить ее в больницу, о чем свидетельствуют представленные суду медицинские документы, где в качестве лица имеющего право представлять информацию о диагнозе, получать для лечения наркотиче­ские препараты указан Симонянц Г.Э., а также его супруга Жемчужникова Н.В. Подписав договор дарения, прочитав его, Симонянц В.М. понимала, что отчуждает квартиру именно ответчику Симонянц Т.Н. безвоз­мездно, то есть без какого-либо встречного предоставления (в денежной или в натуральной форме). О факте дарения квартиры Симонянц В.М. знала с момен­та подписания договора дарения. Следовательно, она понимала правовую при­роду совершаемых ею действий и последствий заключаемого ею договора. Ни­каких данных, свидетельствующих о том, что стороны при заключении догово­ра дарения в действительности имели в виду заключение другого договора, в том числе договора ренты, на что указывает суд, материалы дела не содержат. Также необоснованными являются и выводы суда о том, что данная квар­тира была обещана умершей свои родственникам, в том числе и внучке Симо­нянц В.М. - Симонянц Д.Э., что подтвердила в судебном заседании ответчица Симонянц Т.Н., а также то, что в данной квартире был зарегистрирован и в по­следствии не выписан ответчик Симонянц Э.Э. Тот факт, что между Симонянц В.М. и ответчиком Симонянц Т.Н. был заключен договор дарения, а не воз­мездный договор, свидетельствует лишь о воле дарителя на заключение именно такого договора. Выводы суда об ином приемлемом решении дарителя Симо­нянц В.М., иных выводах и намерениях дарителя оставить спорную квартиру внучке Симоянц Д.Э., основаны судом исключительно на предположении, по­скольку получить сведения об истинной воле Симонянц В.М. не представляет­ся возможным в виду смерти дарителя. Кроме того при вынесении решения судом были неправильно истолкова­ны нормы ч.1, ст. 178 ГК РФ, из которой следует, что сделка, заключенная под влиянием за­блуждения, может быть признана недействительной, при этом оспаривать усло­вия сделки могут лишь только стороны, заключившие ее. Истец Симонянц Г.Э. стороной данной сделки не являлся.

В возражениях на апелляционную жалобу истец Симонянц Г.Э. просит решение суда от 21 декабря 2021 года оставить без изменения, апелляционную жалобу без удовлетворения.

В судебное заседание суда апелляционной инстанции Симонянц Г.Э. не явился, в возражениях на апелляционную жалобу содержится ходатайство о рассмотрении дела в его отсутствие.

В судебное заседание Симонянц Т.Н., будучи надлежащим образом уведомленная о месте и времени апелляционного рассмотрения дела, не явилась, в связи с чем судебная коллегия полагает возможным рассмотреть дело в отсутствие указанного лица и его представителя в порядке ст.167 ГПК РФ, и без использования систем видеоконференц-связи (ст. 155.1 ГПК РФ), о чем было заявлено ходатайство представителем ответчика адвокатом Станкевич Е.Ю.

При этом судебная коллегия исходит из того, что проведение судебного заседания в суде апелляционной инстанции с использованием систем видеоконференц-связи применяется для реализации права непосредственного участия в судебном разбирательстве лиц, участвующих в деле, их представителей из-за удаленности от суда, и по делам, в которых характер спора требует личных объяснений заинтересованных лиц суду. Между тем, как следует из дела, характер спора и приведенные в апелляционной жалобе доводы не требуют личных объяснений от ответчика и ее представителя судебной коллегии.

Судебная коллегия полагает необходимым также отметить, что использование системы видеоконференц-связи определяется не только наличием технической возможности и желанием стороны, но и усмотрением суда в силу положений ст. 155.1 ГПК РФ, которая не содержит императивного требования относительно обязательного ее использования, а необходимость ее применения определяется судом в каждом конкретном случае, исходя из существа рассматриваемого дела и при необходимости дачи пояснений, которые не могут быть изложены в письменном виде.

Изучив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы и возражений на нее, проверив законность и обоснованность обжалуемого решения, судебная коллегия приходит к следующему.

Из материалов дела следует, и установлено судом первой инстанции, что Симонянц Г.Э. «»г.р. является сыном Симонянца Э.Н. и Симонянц В.М.(л.д.14,15)

Согласно свидетельству о смерти от 28.04.2021г., Симонянц В.М. умерла 22 апреля 2021 года, (л.д.16)

Согласно свидетельства о смерти Симонянц Э.Н. умер 03 июля 2008 года.(л.д.17)

Согласно договору дарения от 27.07.2018 г., Симонянц Валентина Михайловна подарила Симонянц Тамаре Николаевне квартиру № 46 по адресу: Ставропольский край, город Кисловодск, улица Губина Андрея, дом «».

Как следует из выписки ЕГРН от 23.06.2021г. собственником квартиры № 46 по адресу: Ставропольский край, город Кисловодск, улица Губина Андрея, дом «»является Симонянц Т.Н., (л.д. 18-21).

Спорное домовладение являлось единственным жильем ответчика Симонянц Э.Э., он зарегистрирован по адресу г. Кисловодск ул. А.Губина, д. «», и по указанному адресу проживал, домовладение не покидал.

После заключения оспариваемой сделки Симонянц В.М. проживала в спорном домовладении, получала от детей продукты питания, лекарства, уход, материальное содержание в виде денежных средств. Истец Симонянц Г.Э. в содержании истца и при лечении участвовал.

Свидетель Жугина М.М. показала, что у Симонянц Г.Э. с матерью были очень хорошие добрые отношения, он всегда заботился о маме, он каждое утро к ней ездил, они всегда общались, он возил ей продукты. В.М. часто звонила Гаригину и жаловалась на здоровье: говорила, что у нее болит голова, давление. Он ей отвозил тонометр, возил ее к кардиологу. В 2015-2016 г.г. Валентина Михайловна жила у Гаригина, в это время она путала её с Соней.

Свидетель Мукова С.Г. показала, что у бабушки здоровье ухудшилось после смерти дедушки. У нее начались головные боли, начало подниматься давление. Симонянц Г. отвез её к кардиологу. Кардиолог ей выписал лекарства пожизненные, которые она принимала. Он её также отвозил в Пятигорск в частную клинику к неврологу. Врачи пришли к выводу, что у нее проблемы с сосудами головного мозга. Она начала пить другие препараты. В 2016 году придя к ней в гости, она начала спрашивать, как у неё дела на работе, после чего она ей говорит, чтобы она тише рассказывала, что их слушают соседи. Лечением бабушки занимался отец - Симонянц Г.. Всю жизнь он с утра ездил к бабушке, отвозил продукты. Симонянц Т. она видела очень давно. Дядя Эрнест жил с бабушкой.

Свидетель Лобджанидзе Д.Г. показала, что она была соседкой Валентины Михайловны. Последние 3 года она видела часто, та стояла все время на балкончике. Когда они проходили, все время с ней здоровались. Она говорила, что больше доверяет Симонянц Т., потому что она своего супруга никогда не бросит. Она говорила, что спокойна за своего сына Эрнеста, потому что Тамара всегда будет смотреть за ним. Квартиру тоже она хотела оставить Тамаре. В последний раз она Валентину Михайловну видела в феврале 2021 года, когда она стояла на балконе.

Свидетель Симонянц Э.Г.- сын истца Симонянца Г.Э. в судебном заседании посредством ВКС суду показал, что у его бабушки были жалобы на здоровье: отдышка, головокружение, нервное состояние. Она всегда была угрюмой после смерти дедушки, у неё не было настроения. Сначала на ней это сказывалось эмоционально, затем и физическое состояние у неё ухудшилось. У неё наблюдались провалы в памяти. Она спрашивала как дела в институте в 2013 года, хотя институт он закончил в 2010 году. Насчёт наследства она говорила, что хочет оформить квартиру на его отца Симонянца Г.Э. и на Диану, дочь Симонянца Э.Э., подарить квартиру она не могла никому. Последний раз бабушку видел в 2019 года, а с 2019г общался с ней только по телефону.

Свидетель Симонянц Р.Г. сын истца Симонянца Г.Э. в судебном заседании посредством ВКС показал, что после смерти дедушки бабушка чувствовала себя плохо, часто её возили в Ставрополь на лечение. Она путала его с братом. У неё болело сердце, папа возил её на обследование. Насчет квартиры они с ней говорили нечасто, но она всегда говорила, что хочет оставить квартиру Симонянц Г.Э. и дочери Симонянц Э.-Д..

Свидетель Назарова О.В. в судебном заседании суду показала, что Симонянц Э.Э. её супруг, Симонянц Т. его бывшая супруга. С Эрнестом они общались с 2015 года. В.М. всегда была в адекватном состоянии, она следила за собой, ей делали маникюр и педикюр. Она любила готовить, у нее было много цветов, за которыми она ухаживала. Один раз она говорила, что хочет оставить квартиру дочерям Симонянц Э.Э. На лечение В. Михайловну возил Г., потом возила Гаяна-дочь Эрнеста.

Свидетель Симонянц Г.Э. показала суду, что является внучкой Симонянц В.М. и дочерью Симонянц Э.Э. Всю жизнь бабушка принимала кардиомагнил для профилактики. Она не страдала давлением, потери памяти у неё не было, она всегда поддерживала с бабушкой хорошие отношения. Бабушка хорошо общалась с правнуками. Она и её супруг возили бабушку в Ставрополь, около шести раз. Также возили бабушку в онкологический центр на протяжении 4-6 месяцев.

Свидетель Аракелова А.Г. в судебном заседании показала, что знает семью Симонянц, они выросли и живут в одном дворе. В. М. всегда была адекватным человеком, умственными расстройствами не страдала. Ухаживала за В.М. Симонянц Т.Н. и её дочери. Она говорила, что оставляет квартиру своей внучке. Симонянц Г.Э. постоянно приезжал к матери.

Согласно заключению судебной посмертной судебно-психиатрической экспертизы от 18 ноября 2021 года № 2124, в связи с тем, что в материалах гражданского дела, медицинской документации, информация о присущих Симонянц В.М. индивидуально-психологических и интеллектуально-мнестических особенностях представлена малосодержательно, сделать вывод об их влиянии на её мотивационные, волевые процессы в юридически значимый период времени (подписание договора дарения от 27.07.2018г.) не представляется возможным.

Удовлетворяя заявленные исковые требования о признании договора дарения недействительным по основаниям, предусмотренным ст. 179 ГК РФ, суд первой инстанции, исходя из существенности обстоятельства для конкретного лица с учетом особенностей ее положения, состояния здоровья, значения оспариваемой сделки, посчитал, что Симонянц В.М. в силу своего возраста, состояния здоровья, внешних условий, в который проходил процесс принятия решения (доверие к людям, ранее находившихся в родственных отношениях), не осознавала, что в результате сделки она лишается права собственности на квартиру, которая является ее постоянным местом жительства. При этом суд обратил внимание на то, что факт реального исполнения сторонами предусмотренных ими обязательств материалами дела не подтверждается, а, следовательно, правовые последствия, предусмотренные законом для договора дарения в виде перехода на безвозмездной основе права собственности от дарителя к одаряемому, не наступили.

Судебная коллегия не может согласиться с указанными выводами суда в силу следующего.

Право собственности на имущество, может быть приобретено другим лицом на основании договора купли-продажи, мены, дарения или иной сделки об отчуждении этого имущества (п. 2 ст. 218 ГК РФ).

По договору дарения одна сторона (даритель) безвозмездно передает или обязуется передать другой стороне (одаряемому) вещь в собственность либо имущественное право (требование) к себе или к третьему лицу либо освобождает или обязуется освободить ее от имущественной обязанности перед собой или перед третьим лицом (п. 1 ст. 572 ГК РФ).

В силу ч. 1 ст. 421 Гражданского кодекса РФ граждане и юридические лица свободны в заключении договора.

В статье 166 Гражданского кодекса Российской Федерации указано, что сделка недействительна по основаниям, установленным законом, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка).

На основании пункта 1 статьи 167 Гражданского кодекса Российской Федерации недействительная сделка не влечет юридических последствий, за исключением тех, которые связаны с ее недействительностью, и недействительна с момента ее совершения.

В силу п. 1, пп. 2, 3, 4 п. 2 ст. 178 Гражданского кодекса РФ сделка, совершенная под влиянием заблуждения, может быть признана судом недействительной по иску стороны, действовавшей под влиянием заблуждения, если заблуждение было настолько существенным, что эта сторона, разумно и объективно оценивая ситуацию, не совершила бы сделку, если бы знала о действительном положении дел. При наличии условий, предусмотренных пунктом 1 настоящей статьи, заблуждение предполагается достаточно существенным, в частности если: сторона заблуждается в отношении предмета сделки, в частности таких его качеств, которые в обороте рассматриваются как существенные (п. п. 2); сторона заблуждается в отношении природы сделки (п. п. 3); сторона заблуждается в отношении лица, с которым она вступает в сделку, или лица, связанного со сделкой (п. п. 4).

Заблуждение относительно мотивов сделки не является достаточно существенным для признания сделки недействительной (п. 3 ст. 178 Гражданского кодекса РФ).

По смыслу приведенной нормы права, сделка признается недействительной, если выраженная в ней воля стороны неправильно сложилась вследствие заблуждения и повлекла иные правовые последствия, нежели те, которые сторона действительно имела в виду. Под влиянием заблуждения участник сделки помимо своей воли составляет неправильное мнение или остается в неведении относительно тех или иных обстоятельств, имеющих для него существенное значение, и под их влиянием совершает сделку, которую он не совершил бы, если бы не заблуждался, заблуждение предполагает, что при совершении сделки лицо исходило из неправильных, не соответствующих действительности представлений о каких-то обстоятельствах, относящихся к данной сделке. Так, существенным является заблуждение относительно природы сделки, то есть совокупности свойств (признаков, условий), характеризующих ее сущность.

Юридически значимым обстоятельством является выяснение вопроса о том, понимала ли Симонянц В.М. в силу своего психического, психологического, физического состояния сущность сделки на момент ее совершения или же ее воля была направлена на совершение сделки вследствие заблуждения относительно характера и существа данной сделки применительно к п. 1 ст. 178 ГПК РФ.

Согласно заключения судебной посмертной судебно-психиатрической экспертизы от 18 ноября 2021 года № 2124, эксперты не смогли дать ответ на вопросы суда в связи с тем, что в материалах гражданского дела, медицинской документации, информация о присущих Симонянц В.М. индивидуально-психологических и интеллектуально - мнестических особенностях представлена малосодержательно, и сделать вывод об их влиянии на её мотивационные, волевые процессы в юридически значимый период времени (подписание договора дарения от 27.07.2018г.) не представляется возможным.

Ходатайств о назначении дополнительной или повторной экспертизы сторонами в суде первой и апелляционной инстанций заявлено не было.

Выводы суда о наличии оснований полагать, что договор дарения был совершен вследствие заблуждения Симонянц В.М. относительно природы заключенной сделки, сделаны только на основании показаний свидетелей, пояснений сторон, наличия спорной квартиры единственным жильем умершей, ее возраста и имеющихся заболеваний.

Вместе с тем судом не учтено, что практически все допрошенные в судебном заседании свидетели являются близкими родственниками истца и ответчиков, и давали показания в их интересах. В связи с чем не могут быть признаны достоверными, и подтверждающими факт заблуждения Симонянц В.М. относительно природы сделки.

Кроме того, показания свидетелей не подтверждают того обстоятельства, что оспариваемая истцом сделка - договор от 27.07.2018 дарения квартиры №«» по адресу: Ставропольский край, город Кисловодск, улица Губина Андрея, дом «», заключенный между Симонянц В.М. и Симонянц Т.Н., был совершен Симонянц В.М. под влиянием заблуждения, поскольку показания свидетелей объективных данных, указывающих на введения Симонянц В.М. в заблуждение, не содержат.

Сам по себе факт отчуждения Симонянц В.М. единственного жилья не свидетельствует о нарушении ее жилищных прав, поскольку она продолжала проживать в спорном жилом помещении при наличии согласия на это собственника жилого помещения - ответчика по делу. Новым собственником каких-либо препятствий в пользовании или иных имущественных требований к ней не предъявлялось.

То обстоятельство, что Симонянц В.М. не имела другого жилого помещения, не предусмотрено в гражданском законодательстве как основание для признания договора дарения недействительным.

В силу ст. 210 Гражданского кодекса РФ собственник несет бремя содержания принадлежащего ему имущества, если иное не предусмотрено законом или договором.

Вместе с тем, представленные истцом платежные документы об оплате коммунальных услуг, а также сведения о не переоформлении лицевых счетов новым собственником квартиры, не свидетельствуют о недействительности сделки.

22 марта 2021 года Симонянц В.М. выдавала нотариально удостоверенную доверенность на представление ее интересов в различных инстанциях. При удостоверении доверенности нотариусом Мареевой О.А. дееспособность Симонянц В.М. проверена. При этом в доверенности указано, что она, как участник сделки, понимает разъяснения нотариуса о правовых последствиях совершаемой сделки, условия сделки соответствуют ее действительным намерениям.

Доводы истца о том, что у Симонянц В.М. вследствие перенесённой тяжелой операции появились проблемы со слухом и зрением, начали проявляться странности в общении с окружающими, усиленные головные боли, в связи с чем, она неоднократно теряла сознание, материалами дела, в том числе имеющейся медицинской документацией, не подтверждены.

Доводы истца на то, что Симонянц В.М. не могла в полной мере осознавать и критично оценивать происходящее ввиду преклонного возраста, имеющихся заболеваний, достаточными и достоверными доказательствами не подтверждается.

Материалы дела не содержат доказательств наблюдения Симонянц В.М. врачом-психиатром, неврологом вследствие имеющихся психиатрических или нервных заболеваний, либо соматических заболеваниях, влияющих на когнитивные способности, а также способных вызвать порок воли

Также не содержат сведения о приеме в указанный период сильнодействующих наркотических или психотропных препаратов, которые могли повлиять на её мотивационные, волевые процессы, либо способность адекватно воспринимать окружающую действительность в указанный период времени.

Истец указывает, что Симонянц В.М. заблуждалась относительно правовой природы сделки (п. 3 ч. 2 ст. 178 Гражданского кодекса РФ), одновременно указывая, что ответчик обманом ввела ее в заблуждение (ч. 2 ст. 179 Гражданского кодекса РФ), в связи с чем она заключила договор дарения.

При этом истцом неверно понимаются вышеуказанные нормы материального права.

При предъявлении требований о признании сделки недействительной на основании ст. 178 Гражданского кодекса РФ, заблуждающаяся сторона сделки находится в состоянии заблуждения не ввиду активного или пассивного обмана своего контрагента (поскольку данные составы охватываются абз. 1 и абз. 2 ст. 179 Гражданского кодекса РФ соответственно), а ввиду своей неосторожности или неосмотрительности, которые обычно требуются от участников гражданского оборота.

На данное толкование указанных норм указывает п. 5 ст. 178 Гражданского кодекса РФ, в котором указано, что суд может отказать в признании сделки недействительной, если заблуждение, под влиянием которого действовала сторона сделки, было таким, что его не могло бы распознать лицо, действующее с обычной осмотрительностью и с учетом содержания сделки, сопутствующих обстоятельств и особенностей сторон.

Фактически, данным пунктом устанавливается принцип распознаваемости заблуждения для контрагента заблуждавшейся стороны как одного из условий, для признания сделки недействительной в связи с заблуждением истца.

При этом в п. 6 ст. 178 Гражданского кодекса РФ указано, что сторона, по иску которой сделка признана недействительной, обязана возместить другой стороне причиненный ей вследствие этого реальный ущерб, за исключением случаев, когда другая сторона знала или должна была знать о наличии заблуждения, в том числе, если заблуждение возникло вследствие зависящих от нее обстоятельств.

Таким образом, если истец полагает, что Симонянц В.М. находилась в состоянии заблуждении относительно правовой природы сделки, то ему надлежало доказать существенность заблуждения, а также причинную связь между заблуждением и решением заключить сделку.

При этом судебная коллегия обращает внимание, что заблуждение относительно природы сделки выражается в том, что лицо совершает не ту сделку, которую пыталось совершить (например, думая, что заключает договор ссуды, дарит вещь).

Однако истцом не доказано, что при совершении оспариваемой сделки воля Дарителя была направлена на совершение какой-либо другой сделки.

Более того, из представленных в материалы дела доказательств усматривается, что Симонянц В.М. желала совершить именно оспариваемую сделку, что косвенно подтверждается материалами регистрационного дела, в частности заявлением о государственной регистрации перехода прав собственности на квартиру, согласно которому Симонянц В.М. подтверждает, что сведения, указанные в настоящем заявлении, на дату представления заявления достоверны; предоставленные документы и содержащиеся в них сведения соответствуют установленным законодательством Российской Федерации требованиям, в том числе указанные сведения достоверны; при совершении сделки с объектом недвижимости соблюдены установленные законодательством Российской Федерации требования, подписанное Симонянц В.М. собственноручно.

Содержание текста оспариваемого договора дарения не позволяет двояко толковать его условия.

Согласно п.9 договора дарения от 27 июля 2018 года, настоящий договор прочитан вслух, а собственноручная подпись Симонянц В.М. в договоре свидетельствует, что она ознакомилась с его условиями,

Воля сторон при заключении спорного договора была направлена на создание тех правовых последствий, которые наступают при совершении данной сделки. После заключения договора наступили соответствующие договору дарения правовые последствия.

Представленными в материалы дела доказательствами подтверждено, что договор дарения был заключен сторонами 27 июля 2018 г., переход права собственности на объекты недвижимости произведен в установленном законом порядке, т.е. правовые последствия совершенной сделки были достигнуты.

Поскольку заблуждение Симонянц В.М. в данном случае могло относиться только к правовым последствиям сделки, то не может быть признано существенным заблуждением неправильное представление этой стороны сделки о правах и обязанностях по ней.

Обман, охватываемый ч. 2 ст. 179 Гражданского кодекса РФ, предусматривает намеренные действия (либо намеренное умолчание) контрагента, направленные на создание у истца неправильного представления о природе сделки, ее правовых последствиях или иных существенных обстоятельствах. Однако истец не указал, какие именно обстоятельства скрыл от истца ответчик, которые повлияли на решение истца заключить оспариваемый договор.

Доказательств порока воли на заключение сделки не имеется, как не представлено и доказательств того, что в период совершения юридически значимых действий, ответчик принуждала Симонянц В.М. к совершению сделки, угрожала ей, обманывала, либо запугивала, что лишало бы ее способности критически оценивать происходящие события или понимать направленность и смысловое содержание своих действий и поступков окружающих.

Оспаривая настоящую сделку, истец ссылался на то, что Симонянц В.М. была введена в заблуждение ответчиком относительно природы заключаемого договора, полагая, что подписывает договор ренты с пожизненным содержанием.

Согласно пунктам 3 и 4 статьи 1 Гражданского кодекса Российской Федерации при установлении, осуществлении и защите гражданских прав и при исполнении гражданских обязанностей участники гражданских правоотношений должны действовать добросовестно. Никто не вправе извлекать преимущество из своего незаконного или недобросовестного поведения.

В соответствии с пунктом 1 статьи 9 Гражданского кодекса Российской Федерации граждане и юридические лица по своему усмотрению осуществляют принадлежащие им гражданские права.

Как разъяснил Верховный Суд Российской Федерации в пункте 1 постановления Пленума от 23 июня 2015 г. N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" добросовестным поведением, является поведение, ожидаемое от любого участника гражданского оборота, учитывающего права и законные интересы другой стороны, содействующего ей, в том числе в получении необходимой информации.

Между тем, доказательств недобросовестности поведения ответчика Симонянц Т.Н. материалы дела не содержат, и стороной истца не представлено.

Поскольку не нашли своего подтверждения обстоятельства, на которых истец основывал свои требования, то правовых оснований для удовлетворения заявленных требований о признании договора дарения двухкомнатной квартиры, расположенной по адресу: Ставропольский край, г. Кисловодск, улица А.Губина, д. «», общей площадью 43 кв.м., с кадастровым номером «»:814, заключённого между Симонянц ВалентинойМихайловной, умершей 22 апреля 2021 года и Симонянц Тамарой Николаевной, применении последствий недействительности договора путём исключения из ЕГРН записи регистрации № «»/2018-2 от 06 августа 2018 г., у суда первой инстанции не имелось.

При таких обстоятельствах, решение суда нельзя признать законным и обоснованным, оно подлежит отмене, как постановленное с существенным нарушением норм материального и процессуального права, с принятием по делу нового решения об отказе в удовлетворении заявленных исковых требований.

Руководствуясь ст. ст. 327-330 ГПК РФ, судебная коллегия

определила:

░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░ ░░ 21 ░░░░░░░ 2021 ░░░░ ░░░░░░░░.

░░░░░░░ ░░ ░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░, ░░░░░░░ ░ ░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░.░. ░ ░░░░░░░░ ░.░. ░ ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░, ░░░░░░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░: ░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░, ░. ░░░░░░░░░░, ░░░░░ ░.░░░░░░, ░. «», ░░░░░ ░░░░░░░░ 43 ░░.░., ░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░ «»:814, ░░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░ ░.░., ░░░░░░░ 22 ░░░░░░ 2021 ░░░░ ░ ░░░░░░░░ ░.░., ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░, ░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░ ░░░░ ░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ № «»-26/018/2018-2 ░░ 06 ░░░░░░░ 2018 ░. – ░░░░░░░░.

░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░ – ░░░░░░░░░░░░░.

░░░░░░░░░░░░░░░░░░░░:

░░░░░: