Решение по делу № 11-7242/2020 от 15.06.2020

Судья Шунина Н.Е.

дело № 2-3/2020

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

дело № 11-7242/2020

13 июля 2020 года                             г. Челябинск

Судебная коллегия по гражданским делам Челябинского областного суда в составе:

председательствующего Сакуна Д.Н.,

судей Андрусенко И.Д., Мокроусовой Л.Н.,

при секретаре Татаринцевой А.Н.,

с участием прокурора Соколовой Н.Ф.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по апелляционным жалобам Копылова Анатолия Николаевича, Муниципального унитарного предприятия «Многопрофильное производственное объединение» Водоканал на решение Верхнеуфалейского городского суда Челябинской области от 25 марта 2020 года по иску Копылова Анатолия Николаевича к Муниципальному унитарному предприятию «Многопрофильное производственное объединение» Водоканал о взыскании материального ущерба, компенсации морального вреда.

Заслушав доклад судьи Андрусенко И.Д. об обстоятельствах дела и доводах, изложенных в апелляционных жалобах, заключение прокурора, полагавшего решение суда подлежащим изменению в части увеличения размера компенсации морального вреда, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

Копылов Анатолий Николаевич обратился в суд с исковым заявлением к Муниципальному унитарному предприятию «Многопрофильное производственное объединение» Водоканал (далее - МУП «МПО» Водоканал), в котором после уточнения исковых требований просил взыскать компенсацию морального вреда в размере 300000 руб., расходы по приобретению медицинских препаратов в сумме 7844,22 руб., транспортные расходы в размере 4378 руб., расходы на оплату анализа крови в размере 1075 руб., расходы по изготовлению и установлению глазного протеза в размере 7700 руб., по замене протеза верхней челюсти в размере 7677 руб., расходы по экспертизе в размере 36050 руб., по оплате юридических услуг в размере 20000 руб.

В обоснование иска указал, что с ДД.ММ.ГГГГ состоял с ответчиком в трудовых отношениях, ДД.ММ.ГГГГ переведен <данные изъяты> № разряда. ДД.ММ.ГГГГ в составе производственной бригады, принимал участие в ремонтно-восстановительных работах на аварийном участке водопровода, расположенного на территории Верхнеуфалейского городского округа, пересечение улиц <адрес>, в разрытой механизированным способом траншее, на глубине 2,5 метров. В 15 часов после установки хомута на аварийном участке водопровода, во время обратной засыпки коммуникаций, на дне траншеи произошел обвал стенки траншеи в результате разрушения одной из стоек крепления, выполненных из досок. Он, находясь в момент обвала в траншее, не успел выбраться из нее, и его завалило землей. После извлечения из траншеи был доставлен в МБЛПУ «ЦГБ», а в дальнейшем переведен в Кыштымскую городскую больницу им. ФИО6. Согласно медицинскому заключению в результате производственной травмы ему были <данные изъяты>. Степень тяжести повреждения здоровья – тяжелая. Комиссия по расследованию несчастного случая пришла к выводу, что причинами несчастного случая явились: неудовлетворительная организация производства работ со стороны работодателя, выразившаяся в нарушении государственных нормативных требований по охране труда. Факт грубой неосторожности пострадавшего комиссией не установлен. В результате полученной травмы он испытал физические страдания, выразившиеся в многочисленных обследованиях, процедурах, проведенных операциях, в том числе по удалению глаза, необходимость в которой возникла в результате осложнений травмы. Полученные телесные повреждения причинили ему сильную физическую боль. Нравственные страдания связаны с изменением лица в связи с установлением глазного протеза, наличием рубца от челюстно-лицевой операции.

Истец Копылов А.Н. и его представитель Филиппова Е.Г. в судебном заседании суда первой инстанции исковые требования поддержали в полном объеме.

Представитель ответчика МУП «МПО» Водоканал по доверенности Плеханов А.В. в судебном заседании первой инстанции исковые требования признал частично.

Конкурсный управляющий ответчика МУП «МПО» Водоканал Лавров А.А., представитель третьего лица Государственного учреждения - Челябинского регионального отделения Фонда социального страхования Российской Федерации в судебное заседание суда первой инстанции не явились, извещались надлежащим образом.

Решением суда с МУП «МПО» Водоканал в пользу Копылова А.Н. взысканы компенсация морального вреда в размере 130000 руб., транспортные расходы в сумме 4378 руб., расходы по изготовлению и установке глазного протеза в размере 7700 руб., зубного протеза в размере 7677 руб., всего 149755 руб., расходы на проведение судебно- медицинской экспертизы в размере 36050 руб., расходы на услуги представителя в сумме 20000 руб., в удовлетворении исковых требований о взыскании расходов на медицинские препараты и анализ крови отказано. С МУП «МПО» Водоканал в бюджет Верхнеуфалейского городского округа Челябинской области взыскана госпошлина в размере 1090,20 руб.

В апелляционной жалобе истец Копылов А.Н. просит изменить решение суда в части взыскания компенсации морального вреда и отказа во взыскании расходов на платный анализ крови. В обоснование жалобы указывает, что судом при определении размера компенсации морального вреда не в полной мере оценены все причиненные ему физические и нравственные страдания, размер компенсации установлен без учета фактических обстоятельств и его индивидуальных особенностей, соответственно не может являться разумным и справедливым, а также соразмерным причиненным ему страданиям. Считает, что судом не учтены в полном объеме все пояснения свидетеля ФИО9 о том, что после <данные изъяты>; не учтена длительность периода испытания им боли до операции. Также податель жалобы указывает на то, что нравственные страдания связаны с изменением лица в связи с установлением глазного протеза, а также наличием рубца от челюстно-лицевой операции; обращение в платную поликлинику вызвано необходимостью из-за срочности проведения операции.

В апелляционной жалобе представитель ответчика МУП «МПО» Водоканал просит решение суда изменить, уменьшив взысканный размер компенсации морального вреда. В обоснование жалобы указывает на то, что при определении размера компенсации морального вреда необходимо разграничить моральный вред вследствие производственной травмы и физические и нравственные страдания, полученные в результате бытовой травмы, которые наложились друг на друга, и усугубили ухудшение физического состояния заявителя в целом. Полагает, что достаточного обоснования суммы заявленных требований по компенсации морального вреда в размере 300000 руб. истцом не представлено.

Лица, участвующие в деле, о времени и месте рассмотрения дела судом апелляционной инстанции извещены надлежащим образом, в суд не явились, в связи с чем судебная коллегия на основании статей 167, 327 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации признала возможным рассмотреть дело в их отсутствие.

Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционных жалоб, заслушав заключение прокурора, судебная коллегия находит решение суда первой инстанции подлежащим частичному изменению ввиду неправильного применения норм материального права, несоответствием выводов суда первой инстанции, изложенных в решении суда, обстоятельствам дела.

В соответствии с Конституцией Российской Федерации в Российской Федерации охраняется труд и здоровье людей (часть 2 статьи 7), каждый имеет право на труд в условиях, отвечающих требованиям безопасности и гигиены (часть 2 статьи 37), каждый имеет право на охрану здоровья (часть 2 статьи 41), каждому гарантируется право на судебную защиту (часть 1 статьи 46).

Из данных положений Конституции Российской Федерации в их взаимосвязи следует, что каждый имеет право на справедливое и соразмерное возмещение вреда, в том числе и морального, причиненного повреждением здоровья вследствие необеспечения работодателем безопасных условий труда, а также имеет право требовать такого возмещения в судебном порядке.

Работник имеет право на возмещение вреда, причиненного ему в связи с исполнением трудовых обязанностей, и компенсацию морального вреда в порядке, установленном Трудовым кодексом Российской Федерации, иными федеральными законами, обязательное социальное страхование в случаях, предусмотренных федеральными законами (часть 1 статьи 21 Трудового кодекса Российской Федерации).

Работодатель обязан соблюдать трудовое законодательство и иные нормативные правовые акты, содержащие нормы трудового права, локальные нормативные акты, условия коллективного договора, соглашений и трудовых договоров; обеспечивать безопасность и условия труда, соответствующие государственным нормативным требованиям охраны труда; осуществлять обязательное социальное страхование работников в порядке, установленном федеральными законами; возмещать вред, причиненный работникам в связи с исполнением ими трудовых обязанностей, а также компенсировать моральный вред в порядке и на условиях, которые установлены Трудовым кодексом Российской Федерации, другими федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации (часть 2 статьи 22 Трудового кодекса Российской Федерации).

В силу части 1 статьи 212 Трудового кодекса Российской Федерации обязанности по обеспечению безопасных условий и охраны труда возлагаются на работодателя.

Согласно части 1 статьи 219 Трудового кодекса Российской Федерации каждый работник имеет право на рабочее место, соответствующее требованиям охраны труда, а также гарантии и компенсации, установленные в соответствии с данным кодексом, коллективным договором, соглашением, локальным нормативным актом, трудовым договором, если он занят на работах с вредными и (или) опасными условиями труда.

Статья 210 Трудового кодекса Российской Федерации определяет основные направления государственной политики в области охраны труда. К ним, в частности, относится защита законных интересов работников, пострадавших от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний, а также членов их семей на основе обязательного социального страхования работников от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний.

Обязательное социальное страхование от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний предусматривает, в том числе возмещение вреда, причиненного жизни и здоровью работника при исполнении им обязанностей по трудовому договору. Данные отношения регулируются Федеральным законом от 24 июля 1998 года № 125-ФЗ «Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний», абзац 2 пункта 3 статьи 8 которого предусматривает, что возмещение застрахованному морального вреда, причиненного в связи с несчастным случаем на производстве или профессиональным заболеванием, осуществляется причинителем вреда.

В соответствии со статьей 3 данного Федерального закона несчастный случай на производстве - событие, в результате которого застрахованный получил увечье или иное повреждение здоровья при исполнении им обязанностей по трудовому договору и в иных установленных настоящим Федеральным законом случаях как на территории страхователя, так и за ее пределами либо во время следования к месту работы или возвращения с места работы на транспорте, предоставленном страхователем, и которое повлекло необходимость перевода застрахованного на другую работу, временную или стойкую утрату им профессиональной трудоспособности либо его смерть.

Порядок и условия возмещения морального вреда работнику определены статьей 237 Трудового кодекса Российской Федерации, согласно которой моральный вред, причиненный работнику неправомерными действиями или бездействием работодателя, возмещается работнику в денежной форме в размерах, определяемых соглашением сторон трудового договора. В случае возникновения спора факт причинения работнику морального вреда и размеры его возмещения определяются судом независимо от подлежащего возмещению имущественного ущерба.

Как следует из материалов дела, Копылов А.Н. с ДД.ММ.ГГГГ принят на работу в МУП Верхнеуфалейского городского округа «МПО» Водоканал в качестве слесаря-ремонтника 4 разряда на участок «транспортирование воды», а с ДД.ММ.ГГГГ переведен <данные изъяты> 5 разряда (л.д. 51-54 т. 1).

ДД.ММ.ГГГГ с 12 часов 00 минут <данные изъяты> разряда Копылов А.Н., согласно аварийной заявке, принятой диспетчером, по наряд-допуску № от ДД.ММ.ГГГГ, выданному руководителем работ – начальником службы водоснабжения ФИО10, получив от производителя работ – мастера участка ФИО11 производственное задание, в составе бригады, в качестве члена бригады, приступил к выполнению ремонтно-восстановительных работ на аварийном участке водопровода. Предварительные работы по разработке грунта на глубину 2,5 метра были произведены механизированным способом с помощью экскаватора, стенки траншеи были укреплены стойками и распорками из досок толщиной 50 мм и смонтированы непосредственно на месте производства работ, дальнейшую очистку коммуникаций произвели вручную лопатами. В 15 часов 00 минут, после установки хомута на аварийном участке водопровода, во время обратной засыпки вручную лопатами коммуникаций на дне траншеи, произошел обвал стенки траншеи. Обвал произошел в результате разрушения одной из стоек крепления стенок траншеи, выполненных из досок. Копылов А.Н., находясь в траншее, не успел выбраться, и его присыпало по пояс землей, он получил травмы лица. Очевидцы происшествия – мастер участка ФИО16 с другими членами бригады, руками и лопатами его откопали. Копылов А.Н. находился в сознании и самостоятельно передвигался. С помощью очевидцев происшествия сел в служебный автомобиль, находящийся рядом, и был немедленно доставлен в приемный покой центральной городской больницы г. Верхний Уфалей. В соответствии с медицинским заключением Кыштымской городской больницы им. ФИО6 б/н от ДД.ММ.ГГГГ Копылову А.Н. причинены множественные переломы костей лицевого черепа, закрытая черепно-мозговая травма, сотрясение головного мозга. Степень тяжести повреждения здоровья – тяжелая.

Указанные обстоятельства установлены актом № о несчастном случае на производстве, утвержденным генеральным директором МУП Верхнеуфалейского городского округа «МПО» Водоканал ДД.ММ.ГГГГ, согласно которому причинами несчастного случая явились: неудовлетворительная организация производства работ со стороны работодателя, выразившаяся в нарушении государственных нормативных требований по охране труда, содержащихся в пункте 148 «Правил по охране труда в строительстве» (утвержденных приказом Минтруда России от 01 июля 2015 года № 336н), а именно не был разработан проект производства работ, то есть безопасность земляных работ не была обеспечена на основе выполнения требований, содержащихся в организационно-технологической документации на производство работ. Устройство откосов и установка креплений стенок траншеи выполнялись без предварительного определения типов и конструкций крепления стенок траншеи, мест и технологии их установки, что привело к разрушению одной из стоек конструкции крепления стенок траншеи и обвалу земли; непроведение инструктажа по охране труда при земляных работах (нарушен п. 2.1. «Инструкции по охране труда при земляных работах» ИОТ-018-2017, а именно производителем работ не проведен целевой инструктаж на рабочем месте с учетом специфики выполняемых работ). Факт грубой неосторожности пострадавшего Копылова А.Н. комиссией не установлен (л.д. 14-16 т. 1).

Как следует из акта о расследовании группового несчастного случая (тяжелого несчастного случая), комиссия в составе, назначенном приказом МУП «МПО» Водоканал № от ДД.ММ.ГГГГ, в том числе Главного государственного инспектора Государственной инспекции труда в Челябинской области, Главного специалиста – уполномоченного филиала № ГУ Челябинского регионального отделения Фонда социального страхования РФ и представителей МУП «МПО» Водоканал, квалифицировала несчастный случай с тяжелым исходом с Копыловым А.Н., <данные изъяты> (АВР) 5 разряда МУП «МПО» Водоканал, как связанный с производством, подлежащий учету и регистрации в МУП «МПО» Водоканал (л.д. 57-60 т. 1).

С ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ Копылов А.Н. проходил лечение с диагнозом: <данные изъяты> <данные изъяты>. ДД.ММ.ГГГГ <данные изъяты> группы ДД.ММ.ГГГГ года (л.д. 21 т. 1).

Из выписного эпикриза из медицинской карты стационарного больного офтальмологического отделения ГБУЗ «Областная клиническая больница №» г. Челябинска от ДД.ММ.ГГГГ следует, что Копылов А.Н. с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ находился на стационарном лечении с диагнозом: <данные изъяты> (л.д. 26 т. 1).

Из выписного эпикриза из медицинской карты стационарного больного офтальмологического отделения ГБУЗ «Областная клиническая больница № 3» г. Челябинска от ДД.ММ.ГГГГ года следует, что Копылов А.Н. с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ находился на стационарном лечении с диагнозом: <данные изъяты> ДД.ММ.ГГГГ – <данные изъяты><данные изъяты> (л.д. 38 т. 1)

    Согласно выписке из амбулаторной карты от ДД.ММ.ГГГГ Копылов А.Н. наблюдался у травматолога поликлиники с ДД.ММ.ГГГГ с диагнозом: производственная травма ДД.ММ.ГГГГ в результате обвала земли. Госпитализирован в ЦГБ г. Верхнего Уфалея ДД.ММ.ГГГГ с диагнозом: <данные изъяты> Переведен в ЦГБ <адрес> ДД.ММ.ГГГГ. Выполнены операции: <данные изъяты>. Выписан с улучшениями для амбулаторного лечения в ЦГБ г. Верхнего Уфалея с ДД.ММ.ГГГГ. После стабилизации состояния направлен в ЧОКБ к стоматологу для решения вопроса об оперативном лечении перелома лицевого черепа. Осмотрен стоматологом ЧОКБ ДД.ММ.ГГГГ. Установлен диагноз: <данные изъяты>. Выставлены показания для операции. Находился на лечении в ЧОКБ в отделении челюстно-лицевой хирургии с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, проведена операция ДД.ММ.ГГГГ. С ДД.ММ.ГГГГ находился на амбулаторном лечении у травматолога ЦГБ г. В. Уфалея, выписан на работу с ДД.ММ.ГГГГ. В последующий период амбулаторно наблюдался у травматолога, стоматолога, окулиста, невролога с последствиями данной травмы (л.д. 24 т. 1).

    Приказом № лс от ДД.ММ.ГГГГ Копылов А.Н. уволен с ДД.ММ.ГГГГ по собственному желанию (л.д. 55-56 т. 1).

    Определением суда от ДД.ММ.ГГГГ назначена судебно-медицинская экспертиза для установления причинно-следственной связи (прямая или косвенная) между <данные изъяты> у Копылова А.Н. <данные изъяты> ДД.ММ.ГГГГ и полученными им повреждениями в результате производственной травмы ДД.ММ.ГГГГ (л.д. 244-248 т. 1).

    В соответствии с заключением эксперта ООО «Научно-исследовательский институт судебной экспертизы – СТЭЛС» № от ДД.ММ.ГГГГ, между удалением глаза ДД.ММ.ГГГГ у Копылова А.Н. и полученными им повреждениями в результате производственной травмы ДД.ММ.ГГГГ имеется прямая причинно-следственная связь. <данные изъяты> (л.д. 1-10 т. 2).

    Допрошенная в суде первой инстанции в качестве свидетеля врач-офтальмолог ФИО9 показала, что Копылов А.Н. наблюдается у нее с мая 2017 года. До производственной травмы у Копылова А.Н. была глаукома левого глаза. Повреждения, полученные Копыловым А.Н. в результате производственной травмы, спровоцировали повышение внутричерепного давления, что, в свою очередь, спровоцировало выработку глазной жидкости. Произошла разбалансировка, жидкости стало много, она стала давить, цилиарное тело начало болеть, доставляя ужасные боли Копылову А.Н., которые не снимаются никакими лекарственными препаратами. Чтобы облегчить страдания пациента, принимается решение об удалении глаза. Протез глазной необходимо устанавливать в кратчайшие сроки, поэтому люди устанавливают его за свой счет.

    Разрешая спор и частично удовлетворяя исковые требования о компенсации морального вреда в размере 130000 руб., суд первой инстанции, проанализировав обстоятельства дела, пришел к выводу о наличии оснований для возложения на МУП «Многопрофильное производственное объединение» Водоканал обязанности по компенсации причиненного истцу морального вреда, поскольку несчастный случай произошел с Копыловым А.Н., когда он исполнял трудовые обязанности в интересах ответчика.

Судебная коллегия соглашается с выводами суда о наличии оснований для компенсации истцу за счет ответчика морального вреда, поскольку исходя из части 1 статьи 212 Трудового кодекса Российской Федерации, обязанность по обеспечению безопасных условий и охраны труда возлагается на работодателя. Работодатель может быть освобожден от выплаты компенсации работнику морального вреда при предоставлении доказательств того, что физические и (или) нравственные страдания были причинены вследствие действий непреодолимой силы либо умысла самого работника.

Вместе с тем судебная коллегия не может согласиться с размером взысканной в пользу Копылова А.Н. компенсации морального вреда, поскольку судом первой инстанции не в полной мере учтены требования статей 151, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Судом первой инстанции не учтены требования разумности и справедливости в сложившихся обстоятельствах, отсутствие вины потерпевшего в получении травм, в том числе в форме неосторожности, и наличие вины ответчика, в недостаточной мере учтены характер и степень полученных истцом травм, их локализация, наступившие последствия.

В силу пункта 1 статьи 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 (статьи 1064 - 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации) и статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Согласно пункту 2 статьи 151 Гражданского кодекса Российской Федерации при определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред.

Размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего (пункт 2 статьи 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В соответствии с пунктом 8 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 года № 10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда» при рассмотрении требований о компенсации причиненного гражданину морального вреда необходимо учитывать, что размер компенсации зависит от характера и объема причиненных истцу нравственных или физических страданий, степени вины ответчика в каждом конкретном случае, иных заслуживающих внимания обстоятельств и не может быть поставлен в зависимость от размера удовлетворенного иска о возмещении материального ущерба, убытков и других материальных требований. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Степень нравственных или физических страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств причинения морального вреда, индивидуальных особенностей потерпевшего и других конкретных обстоятельств, свидетельствующих о тяжести перенесенных им страданий.

Как разъяснено в пункте 32 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 года № 1 «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина», суду следует иметь в виду, что, поскольку потерпевший в связи с причинением вреда его здоровью во всех случаях испытывает физические или нравственные страдания, факт причинения ему морального вреда предполагается. Установлению в данном случае подлежит лишь размер компенсации морального вреда. При определении размера компенсации морального вреда суду с учетом требований разумности и справедливости следует исходить из степени нравственных или физических страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред, степени вины нарушителя и иных заслуживающих внимания обстоятельств каждого дела.

В постановлении Европейского Суда по правам человека от 18 марта 2010 года по делу «Максимов (Maksimov) против России» указано, что задача расчета размера компенсации является сложной. Она особенно трудна в деле, предметом которого является личное страдание, физическое или нравственное. Не существует стандарта, позволяющего измерить в денежных средствах боль, физическое неудобство и нравственное страдание и тоску. Национальные суды всегда должны в своих решениях приводить достаточные мотивы, оправдывающие ту или иную сумму компенсации морального вреда, присуждаемую заявителю. В противном случае отсутствие мотивов, например, несоразмерно малой суммы компенсации, присужденной заявителю, будет свидетельствовать о том, что суды не рассмотрели надлежащим образом требования заявителя и не смогли действовать в соответствии с принципом адекватного и эффективного устранения нарушения.

Из изложенного следует, что, предусматривая в качестве способа защиты нематериальных благ компенсацию морального вреда, закон (статьи 151, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации) устанавливает лишь общие принципы для определения размера такой компенсации, суду при разрешении спора о компенсации морального вреда необходимо в совокупности оценить конкретные незаконные действия причинителя вреда, соотнести их с тяжестью причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий и индивидуальными особенностями его личности, учесть заслуживающие внимание фактические обстоятельства дела, а также требования разумности и справедливости, соразмерности компенсации последствиям нарушения прав как основополагающие принципы, предполагающие установление судом баланса интересов сторон. При этом соответствующие мотивы о размере компенсации морального вреда должны быть приведены в судебном постановлении.

Между тем приведенным нормативным положениям, регулирующим вопросы компенсации морального вреда и определения размера такой компенсации, разъяснениям Пленума Верховного Суда Российской Федерации по их применению, правовой позиции Европейского Суда по правам человека решение суда не отвечает.

    Значительно уменьшив размер компенсации морального вреда, заявленного Копыловым А.Н., суд первой инстанции не привел никаких обоснований для снижения размера такой компенсации, сославшись на те же фактические обстоятельства по данному делу, что и истец в своем исковом заявлении, а именно причинение тяжкого вреда здоровью, длительность лечения, последствия полученных повреждений в результате производственной травмы. Суд первой инстанции также не указал мотивы и не обосновал, почему он пришел к выводу о том, что сумма компенсации морального вреда в размере 130000 руб. является достаточной компенсацией перенесенных Копыловым А.Н. физических и нравственных страданий.

В связи с изложенным определенная судом сумма компенсации морального вреда является заниженной, не отвечающей принципам разумности и справедливости. Поэтому решение суда подлежит изменению. Доводы апелляционной жалобы истца в указанной части заслуживают внимания.

Принимая во внимание обстоятельства, при которых с истцом Копыловым А.Н. по вине работодателя, не обеспечившего безопасность при производстве земляных работ, произошел несчастный случай на производстве, а именно нахождение истца в траншее на глубине 2,5 метров в момент обвала стенки траншеи и завала его землей, невозможность самостоятельно выбраться из-под завала, ввиду чего его откапывали члены бригады и мастер участка руками и лопатами; характер и степень физических и нравственных страданий, перенесенных в связи с полученными при обвале земли повреждениями в виде <данные изъяты> (с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ), в ходе которого истец перенес несколько операций, последствий травм, связанных с изменением лица в связи с установлением глазного протеза, наличием <данные изъяты>, изменения образа жизни, возраста потерпевшего (на момент травмирования истцу было 55 лет), а также требований разумности и справедливости, судебная коллегия полагает правильным увеличить размер компенсации морального вреда до 300 000 рублей.

    Данный размер компенсации морального вреда полностью согласуется с принципами конституционной ценности жизни, здоровья и достоинства личности (статьи 21 и 53 Конституции Российской Федерации), а также с принципами разумности и справедливости, позволяющими, с одной стороны, максимально возместить причиненный моральный вред, с другой - не допустить неосновательного обогащения потерпевшего.

В связи с изложенным не является основанием к отмене либо изменению решения суда довод апелляционной жалобы ответчика о том, что истцом не представлено достаточного обоснования суммы заявленных требований.

Нельзя признать убедительным и довод представителя ответчика о том, что при определении размера компенсации морального вреда необходимо разграничить моральный вред вследствие производственной травмы и физические и нравственные страдания, полученные в результате бытовой травмы, которые наложились друг на друга и усугубили ухудшение физического состояния заявителя в целом.

    Предъявляя требования о компенсации морального вреда в размере 300000 руб., истец ссылался на нравственные и физические страдания, перенесенные им именно в связи с производственной травмой. Суд, оценивая обоснованность заявленных требований, также исходил из доказанности причинения истцу морального вреда, связанного с несчастным случаем на производстве.

Удовлетворяя требования Копылова А.Н. о взыскании с ответчика транспортных расходов в сумме 4378 рублей, суд исходил из необходимости и доказанности их несения, а также признания ответчиком транспортных расходов в полном объеме.

    Разрешая исковые требования Копылова А.Н. о взыскании с ответчика расходов на приобретение лекарственных препаратов, расходов на протезирование зубов, изготовление и установку <данные изъяты>, суд пришел к выводу, что необходимыми, подлежащими возмещению ответчиком, являются расходы по зубному протезированию в сумме 7677 руб., по изготовлению и установке глазного протеза в сумме 7700 руб. При этом отказал в удовлетворении иска в части взыскания с ответчика расходов на приобретение лекарственных препаратов на сумму 7844,22 руб. по мотиву непредставления доказательств назначения их врачом.

Решение суда в указанных частях сторонами не оспаривается, в связи с чем предметом проверки суда апелляционной инстанции не является.

Отказывая в удовлетворении иска в части взыскания с ответчика расходов по оплате анализа крови на сумму 1075 руб., суд пришел к выводу, что истцом не представлены доказательства невозможности проведения анализа крови бесплатно.

    Судебная коллегия соглашается с такими выводами суда первой инстанции, поскольку они основаны на доказательствах по делу, соответствуют нормам материального права, регулирующим возникшие отношения.

    Выражая несогласие с решением суда в указанной части, истец ссылается на то, что обращение в платную клинику вызвано срочностью проведения операции и длительностью проведения такого анализа бесплатно.

В силу положений пункта 1 статьи 1085 Гражданского кодекса Российской Федерации при причинении гражданину увечья или ином повреждении его здоровья возмещению подлежит утраченный потерпевшим заработок (доход), который он имел либо определенно мог иметь, а также дополнительно понесенные расходы, вызванные повреждением здоровья, в том числе расходы на лечение, дополнительное питание, приобретение лекарств, протезирование, посторонний уход, санаторно-курортное лечение, приобретение специальных транспортных средств, подготовку к другой профессии, если установлено, что потерпевший нуждается в этих видах помощи и ухода и не имеет права на их бесплатное получение.

    В подпункте «б» пункта 27 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 года № 1 «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина» разъяснено, что согласно статье 1085 ГК РФ в объем возмещаемого вреда, причиненного здоровью, включаются расходы на лечение и иные дополнительные расходы (расходы на дополнительное питание, приобретение лекарств, протезирование, посторонний уход, санаторно-курортное лечение, приобретение специальных транспортных средств, подготовку к другой профессии и т.п.). Судам следует иметь в виду, что расходы на лечение и иные дополнительные расходы подлежат возмещению причинителем вреда, если будет установлено, что потерпевший нуждается в этих видах помощи и ухода и не имеет права на их бесплатное получение. Однако если потерпевший, нуждающийся в указанных видах помощи и имеющий право на их бесплатное получение, фактически был лишен возможности получить такую помощь качественно и своевременно, суд вправе удовлетворить исковые требования потерпевшего о взыскании с ответчика фактически понесенных им расходов.

Таким образом, в силу положений пункта 1 статьи 1085 Гражданского кодекса Российской Федерации и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации по их применению истец Копылов А.Н. должен доказать нуждаемость в проведении исследования крови и отсутствие права на бесплатное получение данном виде помощи, а также невозможности получения ее качественно и своевременно.

    Между тем доказательств невозможности получения услуги по сдаче анализа крови бесплатно по полису ОМС истцом суду не представлено, равно как и не представлено доказательств невозможности получения данного вида услуги качественно и своевременно. При таких обстоятельствах выводы суда первой инстанции об отсутствии оснований для возмещения истцу за счет ответчика расходов в размере 1075 руб. за сдачу анализа крови в ООО «Д, Элфин» являются правильными.

Руководствуясь статьями 327-329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

Решение Верхнеуфалейского городского суда Челябинской области от 25 марта 2020 года изменить в части размера компенсации морального вреда.

Взыскать с Муниципального унитарного предприятия «Многопрофильное производственное объединение» Водоканал в пользу Копылова Анатолия Николаевича в счет денежной компенсации морального вреда 300000 рублей.

В остальной части это же решение суда оставить без изменения, апелляционные жалобы Копылова Анатолия Николаевича, Муниципального унитарного предприятия «Многопрофильное производственное объединение» Водоканал – без удовлетворения.

Председательствующий:

Судьи: