Решение по делу № 8Г-22439/2020 [88-22915/2020] от 01.09.2020

ПЕРВЫЙ КАССАЦИОННЫЙ СУД

ОБЩЕЙ ЮРИСДИКЦИИ

                                                                                                           № 88-22915/2020,

                                                                                                                       2-840/2019

О П Р Е Д Е Л Е Н И Е

г. Саратов                                   30 сентября 2020 г.

Судебная коллегия по гражданским делам Первого кассационного суда общей юрисдикции в составе:

председательствующего Попова В.В.,

судей Шостак Р.Н. и Андреева К.В.,

с участием прокурора Дедова С.Б.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Сидорова Е.С., Егоровой И.С. к обществу с ограниченной ответственностью «РАДЭЛЬ» о возмещении вреда, причиненного преступлением, компенсации морального вреда

по кассационной жалобе Егоровой И.С. на апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Московского областного суда от 10 июня 2020 г.

Заслушав доклад судьи Попова В.В., выслушав заключение прокурора, судебная коллегия

у с т а н о в и л а:

Сидоров Е.С., Егорова И.С. обратились с иском к обществу с ограниченной ответственностью «РАДЭЛЬ» о возмещении вреда, причиненного преступлением, компенсации морального вреда.

В обоснование требований указали, что ДД.ММ.ГГГГ г. в результате дорожно-транспортного происшествия по вине водителя ответчика погиб отец Сидорова Е.С. - С.С.В.., при этом Егорова И.С. является матерью Сидорова Е.С. и к моменту смерти С.С.В. проживала с ним одной семьей, вела общее хозяйство.

Решением Чеховского городского суда Московской области от                        31 мая 2019 г. исковые требования были удовлетворены частично.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Московского областного суда от 2 сентября 2019 г. решение было отменено в части взыскания в пользу Егоровой И.С. компенсации морального вреда и изменено в части размера компенсации морального вреда в пользу Сидорова Е.С.

Определением Первого кассационного суда общей юрисдикции от                    5 марта 2020 г. апелляционное определение отменено в части отказа во взыскании компенсации морального вреда в пользу Егоровой И.С., дело в указанное части направлено на новое апелляционное рассмотрение.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Московского областного суда от 10 июня 2020 г. вышеуказанное решение изменено в части суммы взыскания в пользу Егоровой И.С. компенсации морального вреда.

В кассационной жалобе заявитель просит данное судебное постановление суда апелляционной инстанции отменить в части размера компенсации морального вреда, направить дело на новое рассмотрение, ссылаясь на то, что судебное постановление является незаконным.

Изучив материалы дела, доводы, изложенные в кассационной жалобе, выслушав заключение прокурора, судебная коллегия находит жалобу не подлежащей удовлетворению.

В части 1 статьи 379.6 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации закреплено, что кассационный суд общей юрисдикции проверяет законность судебных постановлений, принятых судами первой и апелляционной инстанций, устанавливая правильность применения и толкования норм материального права и норм процессуального права при рассмотрении дела и принятии обжалуемого судебного постановления, в пределах доводов, содержащихся в кассационных жалобе, представлении, если иное не предусмотрено настоящим Кодексом.

Согласно части 1 статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Судебная коллегия приходит к выводу о том, что по настоящему делу такие нарушения судом апелляционной инстанции с учетом доводов кассационной жалобы не допущены.

Судами установлено и следует из материалов дела, что ДД.ММ.ГГГГ в результате дорожно-транспортного происшествия (далее – ДТП), произошедшего по вине водителя ООО «Радэль» Т.О.Ю. погиб С.С.В.., являющийся отцом Сидорова Е.С. Вина Т.ОЮ. в совершении преступления, предусмотренного № Уголовного кодекса Российской Федерации, в результате которого наступила смерть С.С.В.., установлена приговором Иловлинского районного суда Волгоградской области от 5 февраля 2016 г. Апелляционным определением Волгоградского областного суда от 19 октября 2016 г. приговор был изменен в части меры наказания; назначенное Тарасову О.Ю. наказание смягчено до 1 года, исключено из приговора указание на применение статьи 73 Уголовного кодекса Российской Федерации, и назначенное Т.О.Ю. наказание в виде лишения свободы сроком на 1 год постановлено отбывать в колонии-поселении.

Из материалов дела, пояснений Егоровой И.С., Сидорова Е.С., матери погибшего С.Т.Я. следует, что Егорова И.С. с С.С.В.В. до смерти последнего проживали одной семьей без регистрации брака на протяжении 16 лет, от совестной жизни имеют сына Сидорова Е.С., вели общее хозяйство, брак не регистрировали в связи с решением жилищного вопроса по поводу предоставления жилого помещения С.С.В. то есть являлись близкими друг другу людьми.

Удовлетворяя исковые требования частично, суд первой инстанции, с учетом установленных по делу обстоятельств, правоотношений сторон, а также соответствующих норм права, исходил из того, что сын погибшего на момент смерти являлся несовершеннолетним, обучается в образовательном учреждении по очной форме, тем самым имеет право на получение возмещения вреда в случае потери кормильца со дня смерти отца и до достижении им возраста 23 лет, если он продолжит обучение в образовательном учреждении по очной форме; в результате смерти С.С.В.. причинены физические и нравственные страдания его сыну Сидорову Е.С. и Егоровой И.С.

Изменяя решение суда первой инстанции в части размера компенсации морального вреда в пользу Егоровой И.С., суд апелляционной инстанции исходил из того, что у С.С.В.. и Егоровой И.С. были продолжительные фактически семейные отношения; Егорова И.С., безусловно, является пострадавшим лицом, поскольку С.С.В. являлся для неё близким человеком, с гибелью которого у неё наступили необратимые обстоятельства, связанные с разрушением семьи, нарушением психического благополучия; утрата близкого человека рассматривается в качестве наиболее сильного переживания, препятствующего социальному функционированию и адаптации лица к новым жизненным обстоятельствам; смерть С.С.В.. наступила по вине ответчика; присужденный судом первой инстанции размер компенсации морального вреда не отвечает принципу справедливости.

Согласно статье 151 Гражданского кодекса Российской Федерации, если гражданину причинен моральный вред, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

В соответствии с частью 2 статьи 1101 настоящего Кодекса размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего.

В силу статьи 1100 указанного Кодекса компенсация морального вреда осуществляется независимо от вины причинителя вреда в случаях, когда вред причинен жизни или здоровью гражданина источником повышенной опасности.

Из разъяснений, данных в пункте 5 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 июня 2010 года № 17 «О практике применения судами норм, регламентирующих участие потерпевших в уголовном судопроизводстве», исходя из того, что потерпевшим признается физическое лицо, которому преступлением причинен физический, имущественный или моральный вред, все иные лица, в том числе близкие родственники потерпевшего, на чьи права и законные интересы преступление не было непосредственно направлено, по общему правилу, процессуальными возможностями по их защите не наделяются. Защита прав и законных интересов таких лиц осуществляется в результате восстановления прав лица, пострадавшего от преступления. По уголовным делам о преступлениях, последствием которых явились смерть лица, пострадавшего от преступления, права потерпевшего переходят к одному из близких родственников и (или) близких погибшего, а при их отсутствии или невозможности их участия в уголовном судопроизводстве - к одному из родственников.

В соответствии с этим близкое лицо также может быть признано потерпевшим по уголовному делу, а, следовательно, имеет право на возмещение причиненного смертью близкого человека морального вреда.

В пункте 32 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 26 января 2010 года № 1 «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина» разъяснено, что при рассмотрении дел о компенсации морального вреда в связи со смертью потерпевшего иным лицам, в частности, членам его семьи, иждивенцам, суду необходимо учитывать обстоятельства, свидетельствующие о причинении именно этим лицам физических или нравственных страданий. Указанные обстоятельства влияют также и на определение размера компенсации этого вреда.

В Обзоре судебной практики Верховного Суда Российской Федерации № 2 (2019), утвержденном Президиумом Верховного Суда Российской Федерации от 17 июля 2019 г. указано, что потерпевший представляет доказательства, подтверждающие факт наличия вреда (физических и нравственных страданий - если это вред моральный).

Исходя из вышеуказанного, суд апелляционной инстанции, с учетом фактических обстоятельств дела, нравственных страданий Егоровой И.С., индивидуальных особенностей, требований разумности и справедливости, пришел к мотивированному и правильному выводу, с которым соглашается суд кассационной инстанции.

Довод в кассационной жалобе о том, что размер компенсации морального вреда в отношении Егоровой И.С. не обоснован, является несостоятельным, поскольку при определении размера компенсации суд апелляционной инстанции исходил, в том числе из установленных обстоятельств и материалов дела, включая тот факт, что сын погибшего – Сидоров Е.С., в пользу которого была взыскана компенсация морального вреда в большем размере, в возрасте 15 лет перенес и в будущем будет переживать нравственные страдания в связи с безвозвратной потерей близкого ему человека (отца), который погиб на его глазах, при этом сын также находился на момент ДТП в машине, которая из-за столкновения перевернулась, и он также мог погибнуть.

Доводы кассационной жалобы не содержат фактов, которые имели бы юридическое значение для рассмотрения дела по существу, влияли бы на законность судебного постановления. Они, в том числе были предметом рассмотрения в суде, им дана надлежащая оценка. Доводы кассационной жалобы не могут быть признаны основанием для отмены в кассационном порядке судебного постановления, поскольку фактически сводятся к несогласию с оценкой доказательств и выводами суда по обстоятельствам дела.

Нарушений судом апелляционной инстанции положений, предусмотренных частью 1 статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, допущено не было, тем самым оснований для удовлетворения кассационной жалобы заявителя не имеется.

На основании изложенного, руководствуясь статьями 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

о п р е д е л и л а:

апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Московского областного суда от 10 июня 2020 г. оставить без изменения, кассационную жалобу Егоровой И.С. – без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи