Решение по делу № 33-1214/2021 от 24.12.2020

Судья Китаева Ю.А. Дело № 33-1214/2021 (2 инстанция)

Дело № 2-1465/2020 (1 инстанция)

УИД- 52RS0005-01-2019-014117-75

НИЖЕГОРОДСКИЙ ОБЛАСТНОЙ СУД

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

г. Нижний Новгород 02 февраля 2021 года

Судебная коллегия по гражданским делам Нижегородского областного суда в составе председательствующего судьи Серова Д.В., судей

Крайневой Н.А., Минеевой И.А.,

при секретаре судебного заседания Лозгачёвой А.А.,

с участием прокурора отдела управления прокуратуры Нижегородской области Кокуриной Р.В.,

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по апелляционной жалобе и дополнением к ней ГБУЗ Нижегородской области «Балахнинская ЦРБ»

на решение Нижегородского районного суда г.Н.Новгорода от 05 октября 2020 года по иску Люлина Леонида Ивановича к Министерству финансов РФ в лице Управления Федерального Казначейства Нижегородской области, Министерству здравоохранения РФ, Министерству здравоохранения по Нижегородской области, ГБУЗ Нижегородской области «Балахнинская ЦРБ» о взыскании компенсации морального вреда, судебных расходов.

Заслушав доклад судьи Минеевой И.А., объяснения лиц, участвующих в деле, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

Истец Люлин Л.И. (с учетом уточнений, изменений, принятых судом), обратился в суд с иском к Министерству финансов РФ в лице Управления Федерального Казначейства Нижегородской области, Министерству здравоохранения РФ, Министерству здравоохранения по Нижегородской области о взыскании компенсации морального вреда, судебных расходов, указав в обоснование заявленных требований следующее:

Брат истца ФИО19 с 19.07.2018г. по 01.08.2018г находился на лечении в ГБУЗ Нижегородской области «Балахнинская ЦРБ». В результате ненадлежащего лечения, ФИО8 [дата] умер. Факт ненадлежащего лечения установлен актом №190 от 31.08.2018г. Министерства здравоохранения Нижегородской области и постановлением мирового судьи судебного участка №1 Балахнинского района от 22.11.2018г., на основании которого за отсутствие ненадлежащего контроля за качеством лечения брата истца, заместитель главного врача был подвергут административному наказанию в виде штрафа в размере 20 000 рублей. В ходе проверки качества оказания и безопасности медицинской помощи ФИО8, [дата].р., актом служебной проверки от 31.08.2018г. за №190 установлены следующие недостатки в лечении:

1. Нарушение пунктов 24 и 28 Порядка оказания помощи больным с острыми нарушениями мозгового кровообращения, утвержденного приказом Минздрава России от 25.11.2012 г. №928н: пациент не госпитализирован в ОРИТ в первые сутки поступления в стационар.

2. Не выполнено транскраниальное дуплексное сканирование.

3. В нарушении приказа Минздрава России от 29.12.2012г. №1740н, «Об утверждении стандарта специализированной медицинской помощи при инфаркте мозга» с 19.07.2018г. не назначены лекарственные препараты с целью вторичной профилактики не назначались статины.

4. Не проводилось исследование содержания кислорода и углекислого газа в крови при ухудшении состояния больного 21.07.2018г. и 29.07.2018г.

5. При резком ухудшении состояния 21.07.2018г. осмотрен врачом однократно, ЭКГ не выполнено, запись невролога вклеена, иных осмотров не было.

6. Эпизод гипертермии не интерпретирован.

7. При ухудшении состояния 28-29.07.2018г. ЭКГ не выполнено, пульсоксиметрия не проводилась, реаниматологом не осмотрен.

8. При падении сатурации кислорода 31.07.2018г. до 70% вопрос перевода на искусственную вентиляцию легких не решался и др.

Обращаясь в суд с настоящим иском, Люлин Л.И. ссылался на то, что ему причинены нравственные и физические страдания вследствие смерти брата, наступившей в результате ненадлежащего лечения, в связи с чем просил взыскать в свою пользу с Российской Федерации за счет средств казны Российской Федерации компенсацию морального вреда в размере 1000000 рублей, судебные расходы на общую сумму 1459 рублей 00 копеек.

Определением суда от 23.01.2020г. к участию в деле в качестве соответчика привлечено ГБУЗ НО «Балахнинская ЦРБ».

Определениями суда от 17.03.2020г., от 03.08.2020г. к участию в деле в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечены ФИО12, ФИО13, ФИО14, ФИО3, ФИО15, Федеральная служба по надзору в сфере здравоохранения.

Решением Нижегородского районного суда г.Н.Новгорода от 05.10.2020г. исковые требования Люлина Л.И. удовлетворены частично; взыскано с ГБУЗ Нижегородской области «Балахнинская ЦРБ» в пользу Люлина Л.И. компенсацию морального вреда в размере 150 000 руб., почтовые расходы в размере 1095 руб. 12 коп., расходы по оплате государственной пошлины в размере 300 руб; в удовлетворении остальной части исковых требований Люлина Л.И. к ГБУЗ Нижегородской области «Балахнинская ЦРБ» отказано; в удовлетворении исковых требований Люлина Л.И. к Министерству финансов РФ в лице Управления Федерального Казначейства Нижегородской области, Министерству здравоохранения РФ, Министерству здравоохранения по Нижегородской области о взыскании компенсации морального вреда отказано в полном объеме.

В апелляционной жалобе и в дополнении к ней ГБУЗ Нижегородской области «Балахнинская ЦРБ» просит решение суда отменить ввиду неправильного определения обстоятельств, имеющих значение для дела, недоказанности установленных судом обстоятельств, имеющих значение для дела, несоответствия выводов суда первой инстанции, изложенных в решении суда, обстоятельствам дела. Заявитель указывает, об отсутствии причинно-следственной связи между допущенными сотрудниками ГБУЗ Нижегородской области «Балахнинская ЦРБ» нарушениями при оказании медицинской помощи ФИО20, его наступившей смертью, и причинением тем самым Люлину Л.И. морального вреда.

В возражениях на апелляционную жалобу представитель ответчика Министерства финансов РФ указал, что считает решение законным и обоснованным, просит решение суда оставить без изменения, а доводы жалобы без удовлетворения.

В суде апелляционной инстанции Люлин Л.И. указал на законность и обоснованность решения суда, просил в удовлетворении апелляционной жалобы отказать.

Третьи лица, не заявляющие самостоятельных требований относительно предмета спора, ФИО9, ФИО16 в суде апелляционной инстанции оставили разрешение вопроса по апелляционной жалобе на усмотрение судебной коллегии.

Из протокола судебного заседания, из аудиопротокола судебного заседания от 26.01.2021 г. усматривается, что представитель ГБУЗ Нижегородской области «Балахнинская ЦРБ» Краснова В.А. присутствовала в судебном заседании суда апелляционной инстанции. В судебном заседании был объявлен перерыв до 09 часов 50 минут 02 февраля 2021 года, после перерыва представитель ответчика не явилась в судебное заседание.

В силу абз. 2 ч. 3 ст. 157 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее по тексту –ГПК РФ) после перерыва судебное заседание продолжается.

Поскольку представитель ответчика ГБУЗ Нижегородской области «Балахнинская ЦРБ» извещена о времени и месте судебного заседания, присутствовала в судебном заседании до его перерыва и достоверно знала до какого времени был объявлен перерыв, судебная коллегия считает возможным рассмотреть дело в отсутствие представителя ответчика ГБУЗ Нижегородской области «Балахнинская ЦРБ».

Иные лица, участвующие в деле, в суд апелляционной инстанции также не явились, о месте и времени рассмотрения извещены судебной коллегией в соответствии с положениями главы 10 ГПК РФ. Из почтовых уведомлений, возвратившихся в областной суд, следует, что они извещены о времени и месте рассмотрения дела. Кроме того, информация о движении дела размещена на официальном интернет-сайте Нижегородского областного суда.

При таких обстоятельствах, в соответствии с частью 3 статьи 167 ГПК РФ судебная коллегия полагает возможным рассмотреть дело в отсутствие не явившихся лиц.

Законность и обоснованность решения суда первой инстанции проверена судебной коллегией в порядке, установленном главой 39 ГПК РФ с учетом ч.1 ст.327.1, в пределах доводов апелляционной жалобы, дополнений к ней.

Изучив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, возражений на апелляционную жалобу, заслушав пояснения явившихся лиц, заключение прокурора, полагавшего, что основания для отмены решения суда отсутствуют, судебная коллегия приходит к следующему.

Согласно ч. 1 ст. 195 ГПК РФ решение суда должно быть законным и обоснованным.

Как разъяснил Пленум Верховного Суда РФ в постановлении от 19 декабря 2003 г. N 23 «О судебном решении», решение является законным в том случае, когда оно вынесено при точном соблюдении норм процессуального права и в полном соответствии с нормами материального права, которые подлежат применению к данному правоотношению, или основано на применении в необходимых случаях аналогии закона или аналогии права (ч. 4 ст. 1, ч. 3 ст. 11 ГПК РФ). Решение является обоснованным тогда, когда имеющие значение для дела факты подтверждены исследованными судом доказательствами, удовлетворяющими требованиям закона об их относимости и допустимости, или обстоятельствами, не нуждающимися в доказывании (статьи 55, 59 - 61, 67 ГПК РФ), а также тогда, когда оно содержит исчерпывающие выводы суда, вытекающие из установленных фактов.

Постановленное по делу судебное решение соответствует приведенным требованиям процессуального закона.

Как установлено судом и следует из материалов дела, ФИО8

(брат истца) находился на лечении в ГБУЗ НО «Балахнинская ЦРБ» с 19.07.2018 года по 01.08.2018 года.

[дата] ФИО8 умер.

Как следует из акта проверки качества оказания и безопасности медицинской деятельности от 31.08.2018г., Министерством здравоохранения Нижегородской области выявлены следующие нарушения:

В нарушение пунктов 24 и 28 Порядка оказания медицинской помощи больным с острыми нарушениями мозгового кровообращения, утвержденного приказом Минздрава России от 15.11.2012 [номер]н:

- пациент не госпитализирован в ОРИТ в первые сутки поступления в стационар (врач анестезиолог-реаниматолог ФИО14);

- не выполнено транскраниальное дуплексное сканирование (врач-невролог ФИО13).

В нарушение приказа Минздрава России от 29.12.2012г. № 1740н «Об утверждении стандарта специализированной медицинской помощи при инфаркте мозга» с 19.07.2018г. не назначены лекарственные препараты с целью вторичной профилактики: аспирин назначен 24.07.2018г., статины не назначались (врач-невролог ФИО13). III. Иные нарушения:

- перед назначением антикоагулятов не проведена оценка риска тромбозов и кровотечений по шкалам CHA2DS2-VASC и HAS-BLED;

- не проводилось исследование содержания кислорода и углекислого газа в крови при ухудшении состояния больного 21.07.2018г. и 29.07.2018г.;

- при резком ухудшении состояния 21.07.2018г. (стонет, мечется, температура тела 38°) осмотрен врачом однократно, ЭКГ не выполнена, запись невролога от 22.07.2018г. вклеена, иных осмотров 22.07.2018г. не было;

- эпизод гипертермии 28.07.2018г. не интерпретирован;

- при ухудшении состояния 28-29.07.2018г. ЭКГ не выполнено, пульсоксиметрия не проводилась, реаниматологом не осмотрен (осмотрен однократно дежурным врачом);

- при падении сатурации кислорода 31.07.2018г. до 70 % вопрос перевода на искусственную вентиляцию легких не решался;

- данные сатурации кислорода в дневниковых записях не соответствуют данным сатурации кислорода в картах интенсивной терапии;

- записи не хронологичны, время осмотров неврологом 31.07.2018г. и 01.08.2018г. отсутствует.

22.11.2018 года мировым судьей судебного участка №1 Балахнинского судебного района Нижегородской области на основании постановления по делу об административном правонарушении по делу № 5-912/2018, заместитель главного врача по медицинской части ГБУЗ НО «Балахнинская ЦРБ» ФИО3 признана виновной в совершении административного правонарушения, предусмотренного ч. 3 ст.19.20 КоАП РФ с назначением административного наказания в виде административного штрафа в размере 20000 рублей.

Согласно выводам заключения комплексной экспертизы №227-СЛ (ВР)/2018г., проведенной ГБУЗ НО «Нижегородское областное бюро судебно-медицинской экспертизы», смерть ФИО8, [дата] г.р. наступила от отека головного мозга вследствие острого нарушения мозгового кровообращения по ишемическому типу в бассейне левой средней мозговой артерии. Это подтверждается секционными данными, обнаруженными при исследовании трупа (обеднение мягкой мозговой оболочки, сглаженность извилин и борозд больших полушарий и мозжечка, наличие участка размягчения в левой теменно-височной области размерами 6x5x4см, атеросклеротические изменения сосудов основания головного мозга с сужением просвета до 70%) и гистологическими данными (периваскулярный и перицеллюлярный отек, сладж и стаз крови в микроциркуляторном русле, пикноз и некроз нейроцитов, умерено выраженная лейкоцитарная и лимфоцитарная инфильтрация, присутствие макрофагов).

Лечение пациента ФИО8 в ГБУЗ НО «Балахнинская ЦРБ» в целом проведено правильно, в соответствие с Порядком оказания медицинской помощи больным с острыми нарушениями мозгового кровообращения, утвержденного приказом Минздрава России от 15.11.2012 №928н, в соответствии с Приказом Минздрава России от 29.12.2012 №1740н «Об утверждении стандарта специализированной медицинской помощи при инфаркте мозга» и Клиническими рекомендациями по ведению больных с ишемическими атаками, однако имеются некоторые дефекты оказания медицинской помощи, а именно:

Ошибки в ведении медицинской документации – записи не хронологичны, время осмотров неврологом 31.07.2018 и 01.08.2018 не указано.

Запоздалое назначение дезагрегантов (по данным медицинской карты № 4269 стационарного больного ацетилсалициловая кислота назначена 24.07.2018 г.), однако, объективное ухудшение состояния пациента ФИО8, судя по описанию неврологического статуса в медицинской карте №4269 стационарного больного, возникло 30.07.2018г. и не могло быть связано с запоздалым назначением дезагрегантной терапии, так как данная терапия уже проводилась с 24.07.2018 г..

Отсутствие назначения статинов на стационарном этапе, которое является нарушением приказа по ведению пациентов с ишемическим инсультом (приказ Минздрава России от 29.12.2012 № 1740н «Об утверждении стандарта специализированной медицинской помощи при инфаркте мозга»), существенного влияния на развитие повторного инсульта, не имело.

При обследовании пациента ФИО8 выявлен критический стеноз левой сонной артерии (по данным транскраниального дуплексного сканирования от 20.07.2018г. до 95%), который и послужил в дальнейшем непосредственной причиной ухудшения состояния пациента ФИО8 (по данным медицинской карты № 4269 стационарного больного с 30.07.2018г.), расширения зоны ишемического инсульта, и последующего развития отека головного мозга, от которого непосредственно и наступила смерть ФИО8

При осмотре 30.07.2018г. в 19:00ч. дежурный врач-невролог констатирует тяжелое состояние пациента ФИО8, но пациент ФИО8 не переводится в реанимационное отделение, так как гемодинамика была стабильной, неврологический дефицит, судя по дневниковым записям, не нарастал.

При изложенном, экспертами сделан вывод, что между выявленными дефектами оказания медицинской помощи сотрудниками ГБУЗ НО «Балахнинская ЦРБ» и смертью пациента ФИО8, [дата].р. причинной связи, не усматривается.

Разрешая спор по существу, руководствуясь положениями статей 151, 1099, 1100, 1101 ГК РФ, проанализировав и оценив письменные доказательства, в том числе, заключение комплексной экспертизы, а также исходя из преюдициальности обстоятельств, установленных вступившим в законную силу постановлением мирового судьи, по правилам ст. ст. 67, 61 ГПК РФ, установив юридически значимые для дела обстоятельства, правильно применив нормы действующего законодательства, суд первой инстанции установив, что дефекты оказания медицинской помощи ФИО8 являются документально подтвержденными, а также принимая во внимание отсутствие категоричных, однозначных, максимально обоснованных заключений об отсутствии вины медицинского учреждения, невиновности ответчика в смерти ФИО8, пришел к обоснованному выводу о наличии оснований для взыскания с ответчика в пользу Люлина Л.И. компенсации морального вреда.

Судебная коллегия соглашается с выводами суда первой инстанции, отклоняя доводы апелляционной жалобы по следующим основаниям.

В соответствии со статьей 2 Конституции Российской Федерации человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина - обязанность государства.

В Российской Федерации признаются и гарантируются права и свободы человека и гражданина согласно общепризнанным принципам и нормам международного права и в соответствии с Конституцией Российской Федерации (часть 1 статьи 17 Конституции Российской Федерации).

Основные права и свободы человека неотчуждаемы и принадлежат каждому от рождения (часть 2 статьи 17 Конституции Российской Федерации).

Права и свободы человека и гражданина являются непосредственно действующими. Они определяют смысл, содержание и применение законов, деятельность законодательной и исполнительной власти, местного самоуправления и обеспечиваются правосудием (статья 18 Конституции Российской Федерации).

К числу основных прав человека Конституцией Российской Федерации отнесено право на охрану здоровья (статья 41 Конституции Российской Федерации).

Каждый имеет право на охрану здоровья и медицинскую помощь. Медицинская помощь в государственных и муниципальных учреждениях здравоохранения оказывается гражданам бесплатно за счет средств соответствующего бюджета, страховых взносов, других поступлений (часть 1 статьи 41 Конституции Российской Федерации).

Отношения, возникающие в сфере охраны здоровья граждан в Российской Федерации, регулируются Федеральным законом от 21 ноября 2011 г. N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" (далее также - Федеральный закон "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

Согласно пункту 1 статьи 2 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" здоровье - это состояние физического, психического и социального благополучия человека, при котором отсутствуют заболевания, а также расстройства функций органов и систем организма.

Охрана здоровья граждан - это система мер политического, экономического, правового, социального, научного, медицинского, в том числе санитарно-противоэпидемического (профилактического), характера, осуществляемых органами государственной власти Российской Федерации, органами государственной власти субъектов Российской Федерации, органами местного самоуправления, организациями, их должностными лицами и иными лицами, гражданами в целях профилактики заболеваний, сохранения и укрепления физического и психического здоровья каждого человека, поддержания его долголетней активной жизни, предоставления ему медицинской помощи (пункт 2 статьи 2 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

В силу статьи 4 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" к основным принципам охраны здоровья относятся, в частности: соблюдение прав граждан в сфере охраны здоровья и обеспечение связанных с этими правами государственных гарантий; приоритет интересов пациента при оказании медицинской помощи; ответственность органов государственной власти и органов местного самоуправления, должностных лиц организаций за обеспечение прав граждан в сфере охраны здоровья; доступность и качество медицинской помощи; недопустимость отказа в оказании медицинской помощи.

Медицинская помощь - это комплекс мероприятий, направленных на поддержание и (или) восстановление здоровья и включающих в себя предоставление медицинских услуг; пациент - это физическое лицо, которому оказывается медицинская помощь или которое обратилось за оказанием медицинской помощи независимо от наличия у него заболевания и от его состояния (пункты 3, 9 статьи 2 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

Каждый имеет право на медицинскую помощь в гарантированном объеме, оказываемую без взимания платы в соответствии с программой государственных гарантий бесплатного оказания гражданам медицинской помощи, а также на получение платных медицинских услуг и иных услуг, в том числе в соответствии с договором добровольного медицинского страхования (части 1, 2 статьи 19 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

В пункте 21 статьи 2 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" определено, что качество медицинской помощи - это совокупность характеристик, отражающих своевременность оказания медицинской помощи, правильность выбора методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации при оказании медицинской помощи, степень достижения запланированного результата.

Медицинская помощь, за исключением медицинской помощи, оказываемой в рамках клинической апробации, организуется и оказывается: 1) в соответствии с положением об организации оказания медицинской помощи по видам медицинской помощи, которое утверждается уполномоченным федеральным органом исполнительной власти; 2) в соответствии с порядками оказания медицинской помощи, утверждаемыми уполномоченным федеральным органом исполнительной власти и обязательными для исполнения на территории Российской Федерации всеми медицинскими организациями; 3) на основе клинических рекомендаций; 4) с учетом стандартов медицинской помощи, утверждаемых уполномоченным федеральным органом исполнительной власти (часть 1 статьи 37 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

Критерии оценки качества медицинской помощи согласно части 2 статьи 64 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" формируются по группам заболеваний или состояний на основе соответствующих порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи и клинических рекомендаций (протоколов лечения) по вопросам оказания медицинской помощи, разрабатываемых и утверждаемых в соответствии с частью 2 статьи 76 этого федерального закона, и утверждаются уполномоченным федеральным органом исполнительной власти.

Медицинские организации, медицинские работники и фармацевтические работники несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации за нарушение прав в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи. Вред, причиненный жизни и (или) здоровью граждан при оказании им медицинской помощи, возмещается медицинскими организациями в объеме и порядке, установленных законодательством Российской Федерации (части 2 и 3 статьи 98 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

Исходя из приведенных нормативных положений, регулирующих отношения в сфере охраны здоровья граждан, право граждан на охрану здоровья и медицинскую помощь гарантируется системой закрепляемых в законе мер, включающих в том числе как определение принципов охраны здоровья, качества медицинской помощи, порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи, так и установление ответственности медицинских организаций и медицинских работников за причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи.

Из содержания искового заявления Люлина Л.И. усматривается, что основанием его обращения в суд с требованием о компенсации причиненного ему морального вреда явилось ненадлежащее оказание медицинской помощи ФИО8 (брату Люлина Л.И.), приведшее, по мнению истца, к его смерти.

Согласно статье 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод каждый имеет право на уважение его личной и семейной жизни, его жилища и его корреспонденции.

Семейная жизнь в понимании статьи 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод и прецедентной практики Европейского Суда по правам человека охватывает существование семейных связей как между супругами, так и между родителями и детьми, в том числе совершеннолетними, между другими родственниками.

Статьей 38 Конституции Российской Федерации и корреспондирующими ей нормами статьи 1 Семейного кодекса Российской Федерации предусмотрено, что семья, материнство, отцовство и детство в Российской Федерации находятся под защитой государства.

Семейное законодательство исходит из необходимости укрепления семьи, построения семейных отношений на чувствах взаимной любви и уважения, взаимопомощи и ответственности перед семьей всех ее членов, недопустимости произвольного вмешательства кого-либо в дела семьи, обеспечения беспрепятственного осуществления членами семьи своих прав, возможности судебной защиты этих прав (пункт 1 статьи 1 Семейного кодекса Российской Федерации).

Пунктом 1 статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации определено, что жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

Если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред (статья 151 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В пункте 2 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" разъяснено, что под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна и т.п.) или нарушающими его личные неимущественные права (право на пользование своим именем, право авторства и другие неимущественные права в соответствии с законами об охране прав на результаты интеллектуальной деятельности) либо нарушающими имущественные права гражданина. Моральный вред, в частности, может заключаться в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, потерей работы, раскрытием семейной, врачебной тайны, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию, временным ограничением или лишением каких-либо прав, физической болью, связанной с причиненным увечьем, иным повреждением здоровья либо в связи с заболеванием, перенесенным в результате нравственных страданий, и др.

Из норм Конвенции о защите прав человека и основных свобод и их толкования в соответствующих решениях Европейского Суда по правам человека в их взаимосвязи с нормами Конституции Российской Федерации, Семейного кодекса Российской Федерации, положениями статей 150, 151 Гражданского кодекса Российской Федерации следует, что моральный вред - это нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага, перечень которых законом не ограничен. К числу таких нематериальных благ относится жизнь и здоровье, охрана которых гарантируется государством в том числе путем оказания медицинской помощи. В случае нарушения прав граждан в сфере охраны здоровья, причинения вреда жизни и здоровью гражданина при оказании ему медицинской помощи, при оказании ему ненадлежащей медицинской помощи требования о компенсации морального вреда могут быть заявлены родственниками и другими членами семьи такого гражданина, поскольку, исходя из сложившихся семейных связей, характеризующихся близкими отношениями, духовным и эмоциональным родством между членами семьи, возможно причинение лично им (то есть членам семьи) нравственных и физических страданий (морального вреда) ненадлежащим оказанием медицинской помощи этому лицу.

Пунктом 2 статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации определено, что нематериальные блага защищаются в соответствии с настоящим Кодексом и другими законами в случаях и в порядке, ими предусмотренных, а также в тех случаях и пределах, в каких использование способов защиты гражданских прав (статья 12) вытекает из существа нарушенного нематериального блага или личного неимущественного права и характера последствий этого нарушения.

В силу пункта 1 статьи 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 "Обязательства вследствие причинения вреда" (статьи 1064 - 1101) и статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Согласно пунктам 1, 2 статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, определяющей общие основания гражданско-правовой ответственности за причинение вреда, вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине. Законом может быть предусмотрено возмещение вреда и при отсутствии вины причинителя вреда.

В соответствии с пунктом 1 статьи 1068 Гражданского кодекса Российской Федерации юридическое лицо либо гражданин возмещает вред, причиненный его работником при исполнении трудовых (служебных, должностных) обязанностей.

Статья 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации предусматривает, что размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда.

Как разъяснено в пункте 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда", суду следует устанавливать, чем подтверждается факт причинения потерпевшему нравственных или физических страданий, при каких обстоятельствах и какими действиями (бездействием) они нанесены, степень вины причинителя, какие нравственные или физические страдания перенесены потерпевшим, в какой сумме он оценивает их компенсацию и другие обстоятельства, имеющие значение для разрешения конкретного спора. Одним из обязательных условий наступления ответственности за причинение морального вреда является вина причинителя. Исключение составляют случаи, прямо предусмотренные законом.

Степень нравственных или физических страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств причинения морального вреда, индивидуальных особенностей потерпевшего и других конкретных обстоятельств, свидетельствующих о тяжести перенесенных им страданий (абзац второй пункта 8 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда").

В пункте 11 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 г. N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни и здоровью гражданина" разъяснено, что по общему правилу, установленному статьей 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, ответственность за причинение вреда возлагается на лицо, причинившее вред, если оно не докажет отсутствие своей вины. Установленная статьей 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации презумпция вины причинителя вреда предполагает, что доказательства отсутствия его вины должен представить сам ответчик. Потерпевший представляет доказательства, подтверждающие факт увечья или иного повреждения здоровья, размер причиненного вреда, а также доказательства того, что ответчик является причинителем вреда или лицом, в силу закона обязанным возместить вред.

При рассмотрении дел о компенсации морального вреда в связи со смертью потерпевшего иным лицам, в частности членам его семьи, иждивенцам, суду необходимо учитывать обстоятельства, свидетельствующие о причинении именно этим лицам физических или нравственных страданий. Указанные обстоятельства влияют также и на определение размера компенсации этого вреда. При определении размера компенсации морального вреда суду с учетом требований разумности и справедливости следует исходить из степени нравственных или физических страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред, степени вины нарушителя и иных заслуживающих внимания обстоятельств каждого дела (абзацы третий и четвертый пункта 32 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 г. N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни и здоровью гражданина").

Таким образом, по общему правилу необходимыми условиями для наступления гражданско-правовой ответственности за причиненный вред, в том числе моральный, являются: причинение вреда, противоправность поведения причинителя вреда, наличие причинной связи между наступлением вреда и противоправностью поведения причинителя вреда, вина причинителя вреда. При этом гражданское законодательство предусматривает презумпцию вины причинителя вреда: лицо, причинившее вред, освобождается от обязанности его возмещения, если докажет, что вред причинен не по его вине. Исключения из этого правила установлены законом, в частности статьей 1100 Гражданского кодекса Российской Федерации. Поскольку компенсация морального вреда, о взыскании которой в связи с некачественным оказанием медицинской помощи сотрудниками Областной клинической больницы N 3 заявлено истцами, является одним из видов гражданско-правовой ответственности, нормы Гражданского кодекса Российской Федерации (статья 1064), устанавливающие основания ответственности в случае причинения вреда, применимы как к возмещению имущественного, так и морального вреда.

Следовательно, для привлечения к ответственности в виде компенсации морального вреда юридически значимыми и подлежащими доказыванию являются обстоятельства, связанные с тем, что потерпевший перенес физические или нравственные страдания в связи с посягательством причинителя вреда на принадлежащие ему нематериальные блага, при этом на причинителе вреда лежит бремя доказывания правомерности его поведения, а также отсутствия его вины, то есть установленная законом презумпция вины причинителя вреда предполагает, что доказательства отсутствия его вины должен представить сам ответчик. Потерпевший представляет доказательства, подтверждающие факт наличия вреда (физических и нравственных страданий - если это вред моральный), а также доказательства того, что ответчик является причинителем вреда или лицом, в силу закона обязанным возместить вред.

Применительно к спорным отношениям в соответствии с действующим правовым регулированием, медицинская организация - ГБУЗ Нижегородской области «Балахнинская ЦРБ» должна доказать отсутствие своей вины в причинении морального вреда Люлину Л.И. в связи со смертью ФИО8 (брата истца), медицинская помощь которому была оказана ненадлежащим образом.

Суд первой инстанции правильно применил к спорным отношениям нормы материального права, регулирующие отношения по возмещению вреда, причиненного гражданину, в системной взаимосвязи с нормативными положениями, регламентирующими обеспечение прав граждан в сфере охраны здоровья, включая государственные гарантии обеспечения качества оказания медицинской помощи.

Доводы апелляционной жалобы об отсутствии в заключении комплексной судебно-медицинской экспертизы выводов об отсутствии причинно-следственной связи между выявленными дефектами оказания медицинской помощи сотрудниками ГБУЗ НО «Балахнинская ЦРБ» и смертью пациента ФИО8, отсутствие доказательств вины медицинского учреждения в наступлении смерти ФИО8, отклоняются судебной коллегий как необоснованные, противоречащие положениям пунктов 1 и 2 статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, которыми обязанность причинителя вреда возместить причиненный им личности или имуществу гражданина вред, не поставлена в зависимость от степени тяжести такого вреда. Этот довод также не основан и на положениях части 3 статьи 86 ГПК РФ, согласно которой заключение эксперта для суда необязательно и оценивается судом по правилам, установленным в статье 67 Кодекса.

Частью 1 статьи 12 ГПК РФ установлено, что правосудие по гражданским делам осуществляется на основе состязательности и равноправия сторон.

Суд, сохраняя независимость, объективность и беспристрастность, осуществляет руководство процессом, разъясняет лицам, участвующим в деле, их права и обязанности, предупреждает о последствиях совершения или несовершения процессуальных действий, оказывает лицам, участвующим в деле, содействие в реализации их прав, создает условия для всестороннего и полного исследования доказательств, установления фактических обстоятельств и правильного применения законодательства при рассмотрении и разрешении гражданских дел (часть 2 статьи 12 ГПК РФ).

Согласно части 1 статьи 55 ГПК РФ доказательствами по делу являются полученные в предусмотренном законом порядке сведения о фактах, на основе которых суд устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, обосновывающих требования и возражения сторон, а также иных обстоятельств, имеющих значение для правильного рассмотрения и разрешения дела.

Эти сведения могут быть получены из объяснений сторон и третьих лиц, показаний свидетелей, письменных и вещественных доказательств, аудио- и видеозаписей, заключений экспертов.

В силу части 1 статьи 56 ГПК РФ каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.

Частью 2 статьи 56 ГПК РФ предусмотрено, что суд определяет, какие обстоятельства имеют значение для дела, какой стороне надлежит их доказывать, выносит обстоятельства на обсуждение, даже если стороны на какие-либо из них не ссылались.

В соответствии с частью 1 статьи 67 ГПК РФ суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств.

Никакие доказательства не имеют для суда заранее установленной силы (часть 2 статьи 67 ГПК РФ).

Суд оценивает относимость, допустимость, достоверность каждого доказательства в отдельности, а также достаточность и взаимную связь доказательств в их совокупности (часть 3 статьи 67 ГПК РФ).

Заключение эксперта, равно как и другие доказательства по делу, не является исключительным средством доказывания и должно оцениваться в совокупности со всеми имеющимися в деле доказательствами (статья 67, часть 3 статьи 86 ГПК РФ).

Оценка судом заключения должна быть полно отражена в решении. При этом суду следует указывать, на чем основаны выводы эксперта, приняты ли им во внимание все материалы, представленные на экспертизу, и сделан ли им соответствующий анализ (пункт 7 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 декабря 2003 г. N 23 "О судебном решении").

Из приведенных норм процессуального закона и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации по их применению следует, что заключение эксперта является одним из доказательств по делу, которое должно оцениваться судом не произвольно, а в совокупности и во взаимной связи с другими доказательствами и в системе действующих положений закона. При этом, оценивая доказательства, суд обязан исследовать по существу все фактические обстоятельства и не вправе ограничиваться установлением формальных условий применения нормы, а выводы суда о фактах, имеющих юридическое значение для дела, не должны быть общими и абстрактными, они должны быть указаны в судебном постановлении убедительным образом со ссылками на нормативные правовые акты и доказательства, отвечающие требованиям относимости и допустимости. Результаты оценки доказательств суд обязан отразить в решении, в котором приводятся мотивы, по которым одни доказательства приняты в качестве средств обоснования выводов суда, другие доказательства отвергнуты судом, а также основания, по которым одним доказательствам отдано предпочтение перед другими. Оценка доказательств и отражение ее результатов в судебном решении являются проявлением дискреционных полномочий суда, необходимых для осуществления правосудия, вытекающих из принципа самостоятельности судебной власти, что, однако, не предполагает возможность оценки судом доказательств произвольно и в противоречии с законом. В противном случае нарушаются задачи и смысл гражданского судопроизводства, установленные статьей 2 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

В заключении комплексной экспертизы № 227-СЛ (ВР)/2018 г., отмечены недостатки в оказании медицинской помощи ФИО8, а именно:

1)    Ошибки в ведении медицинской документации – записи не хронологичны, время осмотров неврологом 31.07.2018 и 01.08.2018 не указано.

2)    Запоздалое назначение дезагрегантов (по данным медицинской карты № 4269 стационарного больного ацетилсалициловая кислота назначена 24.07.2018 г.), однако, объективное ухудшение состояния пациента ФИО8, судя по описанию неврологического статуса в медицинской карте [номер] стационарного больного, возникло 30.07.2018г. и не могло быть связано с запоздалым назначением дезагрегантной терапии, так как данная терапия уже проводилась с 24.07.2018 г..

3)    Отсутствие назначения статинов на стационарном этапе, которое является нарушением приказа по ведению пациентов с ишемическим инсультом (приказ Минздрава России от 29.12.2012 № 1740н «Об утверждении стандарта специализированной медицинской помощи при инфаркте мозга»), существенного влияния на развитие повторного инсульта, не имело.

Кроме этого, актом №190 от 31.08.2018г. Министерства здравоохранения Нижегородской области, вступившим в законную силу постановлением мирового судьи судебного участка №1 Балахнинского района от 22.11.2018г. о привлечении к административной ответственности по ч. 3 ст. 19.20 КоАП РФ заместителя главного врача по медицинской части ГБУЗ НО «Балахнинская ЦРБ» ФИО3 подтверждается не соблюдение медицинскими работниками требований стандартов оказания медицинской помощи при ее оказании потерпевшему ФИО8

Суд первой инстанции, определяя размер компенсации морального вреда, учитывал семейные связи истца и его умершего брата, невосполнимость понесенной потери, характер и степень страданий истца, выразившихся в испытываемых им нравственных переживаниях, вынужденность изменения обычного образа жизни из-за смерти близкого человека, принял во внимание, что со смертью единственного брата необратимо нарушены целостность семьи истца и их семейные связи, относящиеся к категории неотчуждаемых и не передаваемых иным способом неимущественных благ, принадлежащих каждому человеку от рождения, истец лишен возможности общения с умершим, что бесспорно причинило истцу тяжелые эмоциональные переживания, обоснованно определил ко взысканию с ответчика ГБУЗ Нижегородской области «Балахнинская ЦРБ» в пользу истца компенсацию морального вреда в размере 150 000 руб.

Судебная коллегия приходит к выводу, что ответчик не доказал обоснованность доводов, которые приводит в апелляционной жалобе.

В целом доводы апелляционной жалобы направлены на переоценку выводов суда первой инстанции, основаны на ошибочном толковании заявителем вышеуказанных норм материального права и не содержат каких-либо обстоятельств, которые не были бы предметом исследования суда или опровергали выводы судебного решения, по сути сводятся к иному субъективному толкованию и применению норм права, а потому не могут служить основанием к отмене решения суда.

Нарушений норм процессуального и материального права, которые в соответствии со статьей 330 ГПК РФ привели или могли привести к неправильному разрешению дела, судом первой инстанции не допущено.

Учитывая изложенное, оснований для отмены или изменения решения суда по доводам апелляционной жалобы не имеется.

Руководствуясь статьями 328, 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

Решение Нижегородского районного суда г.Н.Новгорода от 05 октября 2020 года оставить без изменения, апелляционную жалобу и дополнение к ней ГБУЗ Нижегородской области «Балахнинская ЦРБ» без удовлетворения.

Председательствующий:

Судьи: