Решение по делу № 33-13410/2023 от 21.07.2023

дело № 33-13410/2023

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

г. Екатеринбург 06.10.2023

Судебная коллегия по гражданским делам Свердловского областного суда в составе:

председательствующего	Лузянина В.Н.,
судей	Рябчикова А.Н.,
	Хазиевой Е.М.,

при ведении протоколирования с использованием средств аудиозаписи помощником судьи Дробахиной Е.В., рассмотрела в открытом судебном заседании с использованием видеоконференц-связи в порядке апелляционного производства гражданское дело № 2-290/2023 по исковому заявлению Стригановой Ольги Валерьевны, действующих в своих интересах, а также интересах несовершеннолетних Стриганова Льва Александровича, Стригановой Евы Александровны, Стриганова Тихона Александровича к Федеральному казенному учреждению «Исправительная колония № 3 Главного управления Федеральной службы исполнения наказаний по Свердловской области», Федеральной службе исполнения наказания России о возмещении вреда, причиненного преступлением,

поступившее по апелляционным жалобам истца, ответчиков ФКУ «ИК № 3 ГУСИН по СО», ФСИН России на решение Краснотурьинского городского суда Свердловской области от 18.05.2023.

Заслушав доклад судьи Лузянина В.Н., объяснения представителя ответчиков – Винокурцевой В.Г., заключение прокурора Забродиной Е.А., судебная коллегия

установила:

Стриганова О.В. обратилась в суд с вышеуказанным иском, указав в его обоснование, что Зуев В.Н. обвиняется в совершении преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 143 Уголовного кодекса Российской Федерации, а именно в нарушении требований охраны труда, повлекшем смерть Стриганова А.Е. Так Зуев В.Н., занимая должность старшего мастера учебно-производственного лесозаготовительного участка трудовой адаптации осужденных ФКУ «ИК № 3» ГУФСИН России по СО, достоверно зная, что Стриганов А.Е., проходящий службу в должности прапорщика, не имеет специального права на управление тракторами и иными самоходными машинами, не проходил обучение по охране труда, не обеспечен средствами индивидуальной защиты, зная о том, что самоходная машина находится в неисправном состоянии, допустил 21.11.2018 до работы на указанной машине Стриганова А.Е. В ходе выполнения Стригановым А.Е. работ на указанной машине, он выпал из кабины и был придавлен ею, вследствие чего получил тяжкие телесные повреждения, повлекшие смерть. Потерпевшими по уголовному делу признаны она и её несовершеннолетние дети, которые приходились детьми погибшему Стриганову А.Е. Поскольку вред был причинен Зуевым В.Н. при исполнении должностных обязанностей в ФКУ «ИК - 3 ГУФСИН России по СО», работодатель несет ответственность за причиненный преступлением вред. Поскольку установлена вина должностных лиц колонии в причинении смерти её супругу, считает, что их несовершеннолетние дети имеют право на взыскание компенсации в размере доли заработка отца, которую они получали бы при его жизни в качестве алиментов на основании положений ст.ст. 1088 - 1089 Гражданского кодекса Российской Федерации.

С учетом неоднократного увеличения исковых требований, а также частичного отказа от иска, просила взыскать с Федерального казенного учреждения «Исправительная колония № 3 Главного управления Федеральной службы исполнения наказаний по Свердловской области»: в пользу каждого истца компенсацию морального вреда в размере по 2 000 000 руб.; в пользу Стриганова Л.А., Стригановой Е.А., Стриганова Т.А. индексацию единовременного пособия за 2019, 2020, 2021 года в размере 109 567 руб. 51 коп. (каждому); в пользу Стриганова Л.А., возмещение вреда в связи со смертью кормильца за период с 21.11.2018 по 31.03.2023 в размере 745457 руб. 60 коп., а начиная с 01.04.2023 до достижения 18 лет, в случае получения образования по очной форме обучения до 23 лет, ежемесячно по 16839 руб. 44 коп. с последующей индексацией; в пользу Стригановой Е.А. возмещение вреда в связи со смертью кормильца за период с 21.11.2018 по 31.03.2023 в размере 496971 руб. 72 коп. (каждому), а начиная с 01.04.2023 до достижения 18 лет, в случае получения образования по очной форме обучения до 23 лет, ежемесячно по 11226 руб. 29 коп. (каждому) с последующей индексацией.

Определением суда от 01.03.2023 года к участию в деле в качестве соответчика на основании ч. 3 ст. 40 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации по инициативе суда привлечена Федеральная служба исполнения наказаний России. Также определениями суда к участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, на стороне ответчика, привлечены Зуев В.Н., Чертков В.В.

Решением Краснотурьинского городского суда Свердловской области исковые требования удовлетворены частично. С Российской Федерации в лице Федеральной службы исполнения наказаний России в пользу Стриганова Л.А., Стригановой Е.А., Стриганова Т.А. взыскана компенсация морального вреда в размере по 1 000 000 руб. (каждому). С Российской Федерации в лице Федеральной службы исполнения наказаний России в пользу Стригановой О.В. взыскана компенсация морального вреда в размере 600 000 руб. В удовлетворении остальной части исковых требований Стригановой О.В., действующей в своих интересах, а также в интересах несовершеннолетних Стриганова Л.А., Стригановой Е.А., Стриганова Т.А. к Федеральной службе исполнения наказаний России о возмещении вреда, причиненного преступлением отказано. В удовлетворении исковых требований к ответчику ФКУ «ИК № 3 ГУФСИН по СО» о возмещении вреда, причиненного преступлением, отказано.

В апелляционной жалобе истец просит решение суда первой инстанции в части отказа во взыскании в пользу Стриганова Л.А., Стригановой Е.А., Стриганова Т.А. вреда в связи со смертью кормильца, индексации единовременного пособия отменить принять в указанной части новое решение об удовлетворении иска. В обоснование доводов жалобы настаивает на не верном применении судом положений ст.ст. 1086, 1088 и 1089 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Ссылаясь на постановления Конституционного суда Российской Федерации от 15.07.2009 № 13-П, от 20.10.2010 № 18-П, определения Верховного Суда Российской Федерации от 12.07.2013 № 14-КГ13-6, от 10.12.2018 № 5-КГ18-214, считает, что суд первой инстанции вопреки правилам п. 2 ст. 1089 Гражданского кодекса Российской Федерации и п. 34 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26.01.2010 № 1 засчитал пенсию по случаю потери кормильца назначенную и выплачиваемую несовершеннолетним в счет возмещения вреда в связи со смертью кормильца. Тогда как установленные законом пенсия по случаю потери кормильца, страховые выплаты и пособия являются дополнительной социальной гарантией, которая находится за рамками гражданско-правовых обязательств, втекающих из причинения вреда, а потому не засчитываются в счет возмещения вреда в порядке главы 59 Гражданского кодекса Российской Федерации. Указанные компенсационные выплаты назначаются при отсутствии вины государственных органов или их должностных лиц в причинении вреда сотруднику, если соблюдены определенные законом условия.

Положения ст. 1084 Гражданского кодекса Российской Федерации не исключает, а, напротив, предполагает обеспечение выплаты государством в полном объеме возмещения вреда, причиненного здоровью сотрудника милиции при исполнении им служебных обязанностей, в качестве меры гражданско-правовой ответственности государственных органов или их должностных лиц как причинителей этого вреда. Право требования к государству о возмещении вреда в порядке главы 59 Гражданского кодекса Российской Федерации возникает только при наличии вины государственных органов или их должностных лиц в причинении вреда жизни или здоровью сотрудника учреждений и органов уголовно-исполнительной системы.

Поскольку вина должностных лиц ФКУ ИК-3 ГУФСИН России по СО в смерти Стриганова А.Е. установлена приговорами суда, то нетрудоспособные дети Стриганова А.Е. имеют право на возмещение вреда в порядке главы 59 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Кроме того, при расчете среднего заработка Стриганова А.Е. суд первой инстанции в нарушение п. 2 ст. 1086 Гражданского кодекса Российской Федерации вычел налог на доходы физических лиц.

Настаивает на необоснованном отказе в индексации единовременного пособия, Стриганов А.Е. погиб в 2018 году, а пособие выплачено 26.03.2021.

В апелляционной жалобе ответчики ФКУ ИК-3 ГУФСИН России по СО, ФСИН России просят решение суда первой инстанции отменить, как постановленное с нарушением норм материального права. Полагают, что при рассмотрении заявленного спора подлежала применению норма ст. 1068 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, поскольку вред здоровью Стриганову А.Е. причинен при исполнении служебных обязанностей, по этой причине надлежащим ответчиком является ФКУ ИК-3 ГУФСИН России по СО, как работодатель. Кроме того, считают установленный судом размер компенсации морального вреда чрезмерно завышенным. В материалах дела отсутствуют допустимые, достоверные доказательства близких родственных связей между погибшим и Стригановой О.В. Круг лиц, относящихся к близким родственникам, определен п. 4 ст. 5 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, а именно близкие родственники - супруг, супруга, родители, дети, усыновители, усыновленные, родные братья и родные сестры, дедушка, бабушка, внуки. Тогда как гражданский брак между Стригановой О.В. и погибшим Стригановым А.Е., был, расторгнут до наступления несчастного случая, в связи, с чем отношений между ними не было ни семейных, ни родственных, что подтверждается свидетельством о расторжении брака П-АИ №769434 от 08.08.2017.

Настаивают на наличии в действиях погибшего Стриганова А.Е. грубой неосторожности. Согласно контракта о службе в уголовно-исполнительной системе от 12.05.2018, погибший Стриганов А.Е., проходил службу в ФКУ ИК-3 в должности младшего инспектора 1 категории группы надзора отдела безопасности, в обязанности которого согласно должностной инструкции входило, осуществление надзора за осужденными. В обязанности Стриганова А.Е. не входило производство работ на лесозаготовительном и деревообрабатывающем производстве, потерпевший не имел специального права на управление тракторами и иными самоходными машинами, не проходил обучение по охране труда и проверку знаний требований охраны труда в установленном порядке, не обеспечен какими-либо средствами индивидуальной защиты. Произошедшего несчастного случая объективно можно было бы избежать если бы погибший Стриганов А.Е. выполнял свои должностные обязанности, а не управлял самоходной машиной в своих личных интересах в отсутствие соответствующих прав и полномочий вопреки должной осмотрительности и требований безопасности, а также распоряжениями работодателя.

В заседании суда апелляционной инстанции представитель ответчиков, поддержала доводы своей апелляционной жалобы, возражая против довод апелляционной жалобы истца. Прокурор в своем заключении полагала решение суда в части установления размера компенсации морального вреда, и отказа во взыскании возмещения вреда в связи с потерей кормильца законным и обоснованным. Вместе с тем, считала заслуживающим довод жалобы ответчика о ненадлежащем ответчике, пояснив, что надлежащим ответчиком по делу в силу ст. 1068 Гражданского кодекса Российской Федерации является ФКУ ИК-3 ГУФСИН России по СО. Также полагала подлежащей удовлетворению жалобу истца в части требований о взыскании индексации единовременной выплаты.

Истец, третьи лица Чертков В.В., Зуев В.Н., в заседание суда апелляционной инстанции не явились, о времени и месте рассмотрения дела извещены надлежащим образом, в том числе посредством размещения информации о судебном заседании на сайте Свердловского областного суда oblsud.svd.sudrf.ru в соответствии с положениями ч. 2.1 ст. 113 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, об уважительности причин неявки не сообщили. С учетом надлежащего извещения лиц, участвующих в деле, в силу ст. 167 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации дело рассмотрено при данной явке.

Заслушав объяснения представителя ответчиков, заключение прокурора, исследовав материалы дела, изучив доводы апелляционной жалобы, судебная коллегия приходит к следующему выводу.

Согласно п. 1 ст. 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред.

Законом обязанность возмещения вреда может быть возложена на лицо, не являющееся причинителем вреда.

Приговором Карпинского городского суда Свердловской области от 14.04.2022 Зуев Василий Николаевич признан виновным в совершении преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 216 Уголовного кодекса Российской Федерации, а именно в том, что нарушил правила безопасности при ведении иных работ, повлекшее по неосторожности смерть Стриганова А.Е. при следующих обстоятельствах: 21.11.2018 капитан внутренней службы Зуев В.Н., являясь лицом, ответственным за соблюдение правил техники безопасности при выполнении лесохозяйственных работ, не обеспечил подготовку трелёвочного волокна, не осуществил контроль за безопасным производством работ и правильность установки самоходной машины, не принял меры по созданию безопасных условий труда работников, что привело по неосторожности к несчастному случаю на производстве со смертельным исходом со старшим прапорщиком Стригановым А.Е.

Так, при выполнении работ с 15-00 час. до 16-00 час. 21.11.2018 Стриганов А.Е. управлял самоходной машиной, не имея права управления и не обученный безопасному проведению работ. В результате отсутствия контроля со стороны Зуева В.Н., вследствие неправильной установки самоходной машины, машинист Стриганов А.Е. допустил отклонение машины от продольной оси более чем на 15 градусов. В ходе проведения трелевочных работ, в результате ненадлежаще подготовленного волока хлысты зацепились за неровность, образовавшуюся от остатков срубленных стволов, трос стал натягиваться и тянуть самоходную машину в левую сторону, вследствие чего самоходная машина начала наклоняться и в процессе её падения ввиду отсутствия необходимых конструктивных элементов (двери и стекла) Стриганов А.Е. выпал из кабины и был придавлен машиной к земле. В результате полученных травм Стриганов А.Е. скончался 21.11.2018 на месте происшествия (т. 1 л.д. 61-80). Приговор вступил в законную силу 11.11.2022 (т. 1 л.д. 81-85).

Кроме того, приговором Карпинского городского суда Свердловской области от 05.02.2021 Чертков Вячеслав Владимирович признан виновным в совершении преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 143 Уголовного кодекса Российской Федерации, а именно в том, что нарушил требования охраны труда, являясь лицом, на которое возложены обязанности по соблюдению данных требований, что повлекло по неосторожности смерть человека - Стриганова А.Е. Так, Чертков В.В., занимая с 18.10.2018 года по 21.11.2018 должность заместителя начальника ФКУ ИК3 ГУФСИН России по СО и осуществляя руководство деятельностью учебно­производственного лесозаготовительного участка, допустил Стриганова А.Е., занимающего должность прапорщика, до выполнения работ, не предусмотренных его должностными обязанностями, на неисправном автомобиле, без прохождения специального обучения, что привело к гибели Стриганова А.Е. при вышеизложенных обстоятельствах. Данный приговор также вступил в законную силу 22.06.2021 (т. 1 л.д. 186-193).

Разрешая заявленный спор, руководствуясь ч. 4 ст. 61 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, ст. ст. 150, 151, 1064, 1069, 1071, 1084, 1088, 1089, 1099, 1100, 1101, 1064, 1083 Гражданского кодекса Российской Федерации, суд первой инстанции пришел к выводу, что истцы, признанные потерпевшими по уголовным делам, обоснованно обратились с требованиями о компенсации морального вреда в связи со смертью близкого человека, взыскав с Российской Федерации в лице Федеральной службы исполнения наказаний России компенсацию морального вреда в пользу несовершеннолетних детей по 1000000 руб., в пользу Стригановой О.В. 600000 руб., установив, что выплаты получаемые истцами, как семьями лиц, застрахованных в связи с исполнением обязанностей военной службы и иной, приравненной к ней службы, полностью покрывают заявленные истцом требования о компенсации вреда за потерю кормильца рассчитанной по правилам ст. 1086 Гражданского кодекса Российской федерации, отказал в удовлетворении указанной части требований.

Оснований не согласиться с установленным судом размером компенсации морального вреда, как на том настаивает ответчик ФКУ «ИК № 3 ГУФСИН по СО судебная коллегия не усматривает.

Жизнь и здоровье относится к числу наиболее значимых человеческих ценностей, а их защита должна быть приоритетной (ст. 3 Всеобщей декларации прав человека и ст. 11 Международного пакта об экономических, социальных и культурных правах). Право гражданина на возмещение вреда, причиненного жизни или здоровью, относится к числу общепризнанных основных неотчуждаемых прав и свобод человека, поскольку является непосредственно производным от права на жизнь и охрану здоровья, прямо закрепленных в Конституции Российской Федерации. При этом возмещение морального вреда должно быть реальным, а не символическим.

В соответствии со ст. 151 Гражданского кодекса Российской Федерации под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага или нарушающими его личные неимущественные права либо в установленных законом случаях нарушающими имущественные права гражданина.

Компенсация морального вреда является мерой ответственности за нарушение нематериальных благ.

Нематериальными следует считать неразрывно связанные с личностью носителя, непередаваемые и неотчуждаемые духовные ценности внеэкономического характера, которые направлены на всестороннее обеспечение существования личности и по поводу которых складывается поведение субъектов гражданского права.

Ввиду особенностей объекта посягательств нанесенный вред выражается не в каких-либо материальных потерях, а в человеческих страданиях физического или нравственного характера каждого гражданина, а потому при определении размеров компенсации суду в каждом случае необходимо принимать во внимание степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред, степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства.

Семейное законодательство исходит из необходимости укрепления семьи, построения семейных отношений на чувствах взаимной любви и уважения, взаимопомощи и ответственности перед семьей всех ее членов, недопустимости произвольного вмешательства кого-либо в дела семьи, обеспечения беспрепятственного осуществления членами семьи своих прав, возможности судебной защиты этих прав (п. 1 ст. 1 Семейного кодекса Российской Федерации).

Российская Федерация как участник Конвенции о защите прав человека и основных свобод признает юрисдикцию Европейского Суда по правам человека обязательной по вопросам толкования и применения Конвенции и протоколов к ней в случае предполагаемого нарушения Российской Федерацией положений этих договорных актов, когда предполагаемое нарушение имело место после вступления их в силу в отношении Российской Федерации (ст. 1 Федерального закона от 30.03.1998 № 54-ФЗ «О ратификации Конвенции о защите прав человека и основных свобод и Протоколов к ней»), поэтому применение судами вышеназванной конвенции должно осуществляться с учетом практики Европейского Суда по правам человека во избежание любого нарушения Конвенции о защите прав человека и основных свобод (п. 10 названного постановления).

Исходя из положений ст. 2 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, определяющих, что право каждого лица на жизнь охраняется законом, никто не может быть умышленно лишен жизни иначе как во исполнение смертного приговора, вынесенного судом за совершение преступления, в отношении которого законом предусмотрено такое наказание, когда имело место нарушение права на жизнь, родственники умерших имеют право на обращение в том числе в судебные органы с требованием о соответствующей компенсации в связи нарушением этого права.

Семейная жизнь в понимании ст. 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод и прецедентной практики Европейского Суда по правам человека охватывает существование семейных связей как между супругами, так и между родителями и детьми, в том числе совершеннолетними, между другими родственниками. Понятие «семейная жизнь» не относится исключительно к основанным на браке отношениям и может включать другие семейные связи, в том числе связь между родителями и совершеннолетними детьми, а также лицами состоящими в гражданском браке.

Из нормативных положений Конвенции о защите прав человека и основных свобод, толкования положений Конвенции в соответствующих решениях Европейского Суда по правам человека в их взаимосвязи с нормами Конституции Российской Федерации и положениями ст.ст. 150, 151 Гражданского кодекса Российской Федерации следует, что требования о компенсации морального вреда могут быть заявлены родственниками погибшего лица, поскольку в связи со смертью близкого человека и разрывом семейных связей лично им причиняются нравственные и физические страдания (моральный вред). В связи с этим, истец как бывшая супруга, дети погибшего отца, правомерно обратились с требованием о компенсации морального вреда.

Определяя размер компенсации морального вреда, суд первой инстанции, исходя из положений ст. 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации, с учетом разъяснений, содержащихся в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15.11.2022 № 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда», устанавливающих критерии, которыми в первую очередь должен руководствоваться суд, принял во внимание:

фактические обстоятельства причинения тяжкого вреда здоровью Стриганова А.Е. несовместимого с жизнью в результате нарушения сотрудниками ФКУ «ИК № 3 ГУФСИН России по СО» требований охраны труда;

вину сотрудников ФКУ «ИК № 3 ГУФСИН России по СО» Черткова В.В., Зуева В.Н., установленную приговорами суда, выраженную в нарушении требований охраны труда, безопасности проведения работ, повлекших по неосторожности смерть человека - Стриганова А.Е.;

наступившие последствия в виде: утраты истцами близкого человека – отца, бывшего супруга (соответственно), с нарушением целостности семейных связей; душевных, нравственных состраданий вызванных разлукой с близким человеком, утраты его заботы; изменение привычного уклада жизни ранее основанной на взаимопонимании и поддержке друг друга, любви и заботе о детях;

индивидуальные особенности истцов несовершеннолетние дети организовавшие уголок памяти об отце, бывшая супруга которая на момент смерти Стриганова А.Е. проживала совместно с ним и несовершеннолетними детьми, вела совместное хозяйство, занималась совместным со Стригановым А.Е. воспитанием детей.

Давая оценку выводам суда в части определения размера компенсации морального вреда, судебная коллегия учитывает вышеприведенные обстоятельства, и вопреки доводам жалобы ответчика, соглашается с установленными судом первой инстанции суммами компенсации морального вреда 1000000 руб. в пользу каждого несовершеннолетнего ребенка, 600000 руб. в пользу истца Стригановой О.В., которые соответствует критериям разумности и справедливости, объему нарушенных прав истцов и обеспечивают баланс прав и законных интересов сторон по делу. Размер компенсации морального вреда определен судом правильно, с учетом всех необходимых критериев, в соответствии с положениями ст. ст. 151, 1101, 1083 Гражданского кодекса Российской Федерации, оснований для его уменьшения, судебная коллегия не усматривает.

Подлежат отклонению и доводы жалобы о недоказанности наличия между истцами и погибшим тесных, родственных отношений. Указанный довод жалобы также был предметом оценки суда первой инстанции, основания и мотивы по которым он был отклонен, подробно приведены в мотивировочной части оспариваемого решения, оснований для переоценки которых судебная коллегия не усматривает.

Действительно судом установлен факт, что на момент смерти Стриганов А.Е. не находился в браке со Стригановой О.В., однако сам факт расторжения брака не повлиял супружеские отношения, фактически Стригановы прожили совместное проживания с тремя несовершеннолетними детьми по адресу: г. Краснотурьинск, ул. Чкалова, 21-30. Стриганов А.Е. и Стриганова О.В. вели совместное хозяйство, вместе занимались воспитанием детей.

Данные обстоятельства применительно к абз. 2 ч. 1 ст. 55, ч. 1 ст. 68, ст. 69 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации подтверждены допустимыми и относимыми доказательствами такими как: показания истца Стригановой О.В. и свидетеля Лебедевой Н.Ф., допрошенной в судебном заседании, которая пояснила, что длительное время знала семью Стригановых, проживала с ними в одном доме по ул. Чкалова, 21, практически ежедневно видела Стриганова А.Е., который проживал квартире вместе с супругой Стригановой О.В. и детьми, они вместе ходили гулять, отводили ребенка в детский сад. В последний раз она видела Стриганова А.Е. в день его смерти, он уходил на работу из квартиры, в которой проживал со своей семьей; рапорт УУП МО МВД России «Краснотурьинский» Радчук Т.А. из которого следует, что на момент смерти Стриганов А.Е. проживал с женой Стригановой О.В. и детьми по адресу г. Краснотурьинск, ул. Чкалова, 21-30, со слов соседей семья характеризуется удовлетворительно (т. 1 л.д. 217); опрос потерпевшей Стригановой О.В. в рамках уголовного дела пояснившей, что после развода продолжили проживать совместно, планировали повторно зарегистрировать брак купить семиместную машину и съездить семьей на Байкал. Как пояснил представитель истцов, следователь опрашивал соседей Стригановых на предмет их совместного проживания и пришел к выводу о том, что Стриганов А.Е. и Стриганова О.В. проживали совместно, одной семьей на момент его смерти (т. 1 л.д. 9-13, 36-41).

Доводы жалобы ответчика о необходимости снижения установленного судом размера компенсации морального вреда в связи грубой неосторожностью самого погибшего Стриганова А.Е. подлежат отклонению. Действительно при принятии обвинительного приговора от 14.04.2022 Карпинским городским судом Свердловской области, применительно к п. «з» ч. 1 ст. 61 Уголовного кодекса Российской Федерации в качестве обстоятельства смягчающего наказание, признано противоправное поведение самого погибшего Стриганова А.Е., который, управлял трелевочным трактором, не имея права управления им. Вместе с тем, данное обстоятельство на правильность вывода о размере компенсации морального вреда не повлияло, поскольку судом в числе прочих, были учтены обстоятельства гибели Стриганова А.Е., что также повлияло на снижение заявленного истцами размера компенсации морального вреда.

Вместе с тем, судебная коллегия полагает заслуживающими вниманию доводы жалобы ответчика ФКУ «ИК № 3 ГУФСИН по СО о неверном определении судом надлежащего ответчика.

Согласно ст. 1069 Гражданского кодекса Российской Федерации вред, причиненный гражданину или юридическому лицу в результате незаконных действий (бездействия) государственных органов, органов местного самоуправления либо должностных лиц этих органов, в том числе в результате издания не соответствующего закону или иному правовому акту акта государственного органа или органа местного самоуправления, подлежит возмещению.

Вред возмещается за счет соответственно казны Российской Федерации, казны субъекта Российской Федерации или казны муниципального образования.

В соответствии с ч. 1 ст. 3 Федерального закона от 19.07.2018 № 197-ФЗ «О службе в уголовно-исполнительной системе Российской Федерации и о внесении изменений в Закон Российской Федерации «Об учреждениях и органах, исполняющих уголовные наказания в виде лишения свободы» регулирование правоотношений, связанных со службой в уголовно-исполнительной системе, осуществляется в соответствии с Конституцией Российской Федерации; настоящим Федеральным законом; Законом Российской Федерации от 21.07.1993 № 5473-1 «Об учреждениях и органах, исполняющих уголовные наказания в виде лишения свободы», Федеральным законом от 03.12.2012 № 283-ФЗ «О социальных гарантиях сотрудникам некоторых федеральных органов исполнительной власти и внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» и другими федеральными законами, регламентирующими правоотношения, связанные со службой в уголовно-исполнительной системе; нормативными правовыми актами Президента Российской Федерации; нормативными правовыми актами Правительства Российской Федерации; нормативными правовыми актами федерального органа исполнительной власти, осуществляющего функции по выработке и реализации государственной политики и нормативно-правовому регулированию в сфере исполнения уголовных наказаний; нормативными правовыми актами федерального органа уголовно-исполнительной системы в случаях, установленных федеральными конституционными законами, настоящим Федеральным законом, иными федеральными законами, нормативными правовыми актами Президента Российской Федерации.

Часть 2 ст. 3 Федерального закона от 19.07.2018 № 197-ФЗ «О службе в уголовно-исполнительной системе Российской Федерации и о внесении изменений в Закон Российской Федерации «Об учреждениях и органах, исполняющих уголовные наказания в виде лишения свободы» устанавливает, что в случаях, не урегулированных нормативными правовыми актами Российской Федерации, указанными в части 1 настоящей статьи, к правоотношениям, связанным со службой в уголовно-исполнительной системе, применяются нормы трудового законодательства Российской Федерации.

Подпунктом 20 ст. 11 Федерального закона от 19.07.2018 № 197-ФЗ «О службе в уголовно-исполнительной системе Российской Федерации и о внесении изменений в Закон Российской Федерации «Об учреждениях и органах, исполняющих уголовные наказания в виде лишения свободы» предусмотрены права сотрудников УФСИН, в том числе на надлежащие организационно-технические и санитарно-гигиенические условия службы.

Согласно абз. 4 ч. 1 ст. 21 Трудового кодекса Российской Федерации работник имеет право на рабочее место, соответствующее государственным нормативным требованиям охраны труда и условиям, предусмотренным коллективным договором. Указанному праву работника корреспондирует обязанность работодателя обеспечивать безопасность и условия труда, соответствующие государственным нормативным требованиям охраны труда (абз. 4 ч. 2 ст. 22 Трудового кодекса Российской Федерации). Работодатель обязан обеспечить безопасность работников при эксплуатации зданий, сооружений, оборудования, осуществлении технологических процессов, а также применяемых в производстве инструментов, сырья и материалов (абз. 2 ч. 2 ст. 212 Трудового кодекса Российской Федерации).

В соответствии со ст. 5 Закона Российской Федерации от 21.07.1993 № 5473-1 «Об учреждениях и органах, исполняющих уголовные наказания в виде лишения свободы» уголовно-исполнительная система включает в себя учреждения, исполняющие наказания, территориальные органы уголовно-исполнительной системы, федеральный орган исполнительной власти, осуществляющий правоприменительные функции, функции по контролю и надзору в сфере исполнения уголовных наказаний в отношении осужденных. Сотрудниками уголовно-исполнительной системы в силу ч. 1 ст. 24 указанного закона являются лица из числа работников уголовно-исполнительной системы, имеющие специальные звания сотрудников уголовно-исполнительной системы.

Как было указано выше на дату несчастного случая 21.11.2018 осужденные Зуев В.Н. и Чертков В.В., а также погибший Стриганов А.Е. являлись действующими сотрудниками ФКУ «ИК № 3 ГУФСИН по СО, имели специальные звания.

Из приговоров суда следует, что:

Зуев В.Н. признан виновным в совершении преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 216 Уголовного кодекса Российской Федерации, а именно в том, что нарушил правила безопасности при ведении иных работ, повлекшее по неосторожности смерть сотрудника - Стриганова А.Е.;

Чертков В.В. признан виновным в совершении преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 143 Уголовного кодекса Российской Федерации, а именно в том, что нарушил требования охраны труда, являясь лицом, на которое возложены обязанности по соблюдению данных требований, что повлекло по неосторожности смерть сотрудника - Стриганова А.Е.

Зуев В.Н. и Чертков В.В. привлечены к уголовной ответственности за нарушение требований охраны труда и правил безопасности при ведении иных работ. Таким образом их виновные действия напрямую не связаны с исполнением основных задач и функций ФКУ «ИК № 3» ГУФСИН по СО по контролю и надзору в сфере исполнения уголовных наказаний в отношении осужденных.

Положение ст. 1069 Гражданского кодекса Российской Федерации подразумевает возмещение вреда за счет Казны Российской Федерации (в лице соответствующего финансового органа) за неисполнение или ненадлежащее исполнение должностным лицом своих обязанностей вследствие недобросовестного или небрежного отношения к службе, в рассматриваемых правоотношениях речь идет о трудовых (служебных) отношениях выразившихся в нарушении сотрудниками требований охраны труда и безопасности иных работ, а не административно-властных, поэтому ответственность в силу ст. 1068 Гражданского кодекса Российской Федерации должна быть возложена на работодателя ФКУ «ИК № 3» ГУФСИН по СО.

В соответствии с положениями п. 1 ст. 1068 Гражданского кодекса Российской Федерации юридическое лицо либо гражданин возмещает вред, причиненный его работником при исполнении трудовых (служебных, должностных) обязанностей. Применительно к правилам, предусмотренным настоящей главой, работниками признаются граждане, выполняющие работу на основании трудового договора (контракта), а также граждане, выполняющие работу по гражданско-правовому договору, если при этом они действовали или должны были действовать по заданию соответствующего юридического лица или гражданина и под его контролем за безопасным ведением работ.

В силу разъяснений, данных в п. 9 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26.01.2010 № 1 «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина» ответственность юридического лица или гражданина, предусмотренная п. 1 ст. 1068 Гражданского кодекса Российской Федерации, наступает за вред, причиненный его работником при исполнении им своих трудовых (служебных, должностных) обязанностей на основании заключенного трудового договора (служебного контракта). На юридическое лицо или гражданина может быть возложена обязанность по возмещению вреда, причиненного лицами, выполнявшими работу на основании гражданско-правового договора, при условии, что эти лица действовали или должны были действовать по заданию данного юридического лица или гражданина и под его контролем за безопасным ведением работ (п. 1 ст. 1068 Гражданского кодекса Российской Федерации).

При таких обстоятельствах решение суда первой инстанции в части удовлетворенных исковых требований к ответчику ФСИН России, и отказе в иске к ответчику ФКУ «ИК № 3 ГУФСИН по СО подлежит отмене, с принятием в указанной части нового решения, об отказе в удовлетворении исковых требований к ответчику ФСИН России и взыскании с ФКУ «ИК № 3 ГУФСИН по СО в пользу Стриганова Л.А., Стригановой Е.А., Стриганова Т.А. компенсации морального вреда в размере по 1000000 руб. (каждому), в пользу Стригановой О.В. компенсации морального вреда в размере 600 000 руб.

Также судом апелляционной инстанции из объяснений представителя ответчиков установлено, что ранее по факту гибели Стриганова А.Е., был разрешен спор по иску Стригановой Ралии Равиловны к Черткову В.В., ГУФСИН России по СО, ФСИН России, ФКУ ИК-3 ГУФСИН России по СО о взыскании компенсации морального вреда за смерть близкого человека (сына). Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Свердловского областного суда от 01.09.2022 дело № 33-10353/2022 с ФКУ «ИК № 3» ГУФСИН по СО пользу Стригановой Р.Р. взыскана компенсация морального вреда в размере 500000 руб. В удовлетворении исковых требований к Черткову В.В., ГУФСИН России по СО, ФСИН России отказано.

Доводы жалобы истца Стригановой О.В. о незаконном отказе во взыскании в пользу несовершеннолетних детей компенсации за потерю кормильца и индексацию ЕДВ, были предметом оценки суда первой инстанции основания и мотивы по которым они были отклонены, подробно приведены в мотивировочной части оспариваемого решения суда, оснований для переоценки которых судебная коллегия не усматривает.

Согласно уточненных исковых требований, истец просила взыскать вред, причиненный смертью кормильца, установив ежемесячные выплаты равные сумме алиментов, которые получали бы дети при жизни отца, из расчета взыскания алиментов: 1/4 заработной платы в пользу Стриганова Л.А. по судебному приказу мирового судьи судебного участка № 3 г. Краснотурьинска от 07.03.2008 № 2-198/2008; 1/6 заработной платы в пользу Стригановой Е.А. по судебному приказу мирового судьи судебного участка № 2 г. Краснотурьинска от 11.05.2011 № 2-1028/2011; 1/6 заработной платы в пользу Стриганова Т.А. по судебному приказу мирового судьи судебного участка № 3 г. Краснотурьинска от 29.03.2017 № 2-621/2017.

Согласно ст. 1088 Гражданского кодекса Российской Федерации, в случае смерти потерпевшего (кормильца) право на возмещение вреда имеют: нетрудоспособные лица, состоявшие на иждивении умершего или имевшие ко дню его смерти право на получение от него содержания.

Вред возмещается: несовершеннолетним - до достижения восемнадцати лет; обучающимся старше восемнадцати лет - до получения образования по очной форме обучения, но не более чем до двадцати трех лет.

В соответствии с ч. 1 ст. 1089 Гражданского кодекса Российской Федерации, лицам, имеющим право на возмещение вреда в связи со смертью кормильца, вред возмещается в размере той доли заработка (дохода) умершего, определенного по правилам статьи 1086 настоящего Кодекса, которую они получали или имели право получать на свое содержание при его жизни. При определении возмещения вреда этим лицам в состав доходов умершего наряду с заработком (доходом) включаются получаемые им при жизни пенсия, пожизненное содержание и другие подобные выплаты.

Подпунктами 15, 16 ст. 11 Федерального закона от 19.07.2018 № 197-ФЗ «О службе в уголовно-исполнительной системе Российской Федерации и о внесении изменений в Закон Российской Федерации «Об учреждениях и органах, исполняющих уголовные наказания в виде лишения свободы» предусмотрены права сотрудников УФСИН, на обязательное государственное страхование жизни и здоровья в соответствии с законодательством Российской Федерации; на государственную защиту его жизни и здоровья, жизни и здоровья членов его семьи, а также принадлежащего ему и членам его семьи имущества.

Пунктом 3 ч. 1 ст. 3 Федерального закона от 20.04.1995 № 45-ФЗ «О государственной защите судей, должностных лиц правоохранительных и контролирующих органов» предусмотрено, что в соответствии с настоящим Федеральным законом и другими законами Российской Федерации защищаемым лицам обеспечивается осуществление мер социальной защиты, предусматривающих реализацию установленного настоящим Федеральным законом права на материальную компенсацию в случае их гибели (смерти), причинения им телесных повреждений или иного вреда их здоровью, уничтожения или повреждения их имущества в связи с их служебной деятельностью.

Согласно статье 1 этого же Закона обеспечение государственной защиты судей, должностных лиц правоохранительных и контролирующих органов, отдельных категорий военнослужащих, сотрудников органов государственной охраны состоит в осуществлении уполномоченными на то государственными органами предусмотренных настоящим Федеральным законом мер безопасности, правовой и социальной защиты (далее - меры государственной защиты), применяемых при наличии угрозы посягательства на жизнь, здоровье и имущество указанных лиц в связи с их служебной деятельностью.

Меры государственной защиты могут также применяться в отношении близких родственников, а в исключительных случаях также иных лиц, на жизнь, здоровье и имущество которых совершается посягательство с целью воспрепятствовать законной деятельности судей, должностных лиц правоохранительных и контролирующих органов, отдельных категорий военнослужащих, сотрудников органов государственной охраны, либо принудить их к изменению ее характера, либо из мести за указанную деятельность.

Разрешая исковые требования в указанной части, суд первой инстанции руководствуясь вышеприведенными нормами материального права, а также принимая во внимание правовую позицию, изложенную в постановлении Конституционного суда Российской Федерации от 15.07.2009 № 13-П, определении Верховного суда Российской Федерации от 27.05.2011 № 24-В11-3, обоснованно указал на то, что лица, несущие службу в органах внутренних дел, уголовно-исполнительной системы выполняют особые задачи и функции, связанные в том числе, с обеспечением общественного порядка, законности, прав и свобод, действуя в публичных интересах. Лица, несущие такую службу, выполняют конституционно значимые функции, чем обуславливается их правовой статус, а также содержание и характер обязанностей государства по отношению к ним.

Государство призвано гарантировать таким работникам возмещение вреда, причиненного здоровью в связи с исполнением ими служебных обязанностей, в объеме, позволяющем в максимальной степени компенсировать последствия изменения их материального и (или) социального статуса. При этом характер выполняемых этими лицами функций - в силу конституционных принципов справедливости и соразмерности - предполагает установление для них условий возмещения вреда, по крайней мере не худших по сравнению с другими категориями граждан.

Выплаты в возмещение вреда членам семьи военнослужащего, погибшего (умершего) при исполнении обязанностей военной службы либо умершего вследствие увечья (ранения, травмы, контузии), полученного при исполнении обязанностей военной службы, которые имеют право на получение пенсии по случаю потери кормильца, в совокупности не могут быть меньше части заработка (денежного довольствия), приходившейся на их долю при жизни кормильца. В противном случае правовое регулирование не будет достигать цели, для которой оно предназначено, а именно возместить таким гражданам вред, причиненный потерей кормильца.

Таким образом, специальное правовое регулирование в части выплаты пособий, пенсий лицам, которые находились на иждивении лица, погибшего при исполнении служебных обязанностей, работающего в учреждении уголовно-исполнительной системы, не могут ставить таких лиц в положении худшее, чем положение иных лиц, в отношении которых могут быть применены положения ст. 1088, 1089 Гражданского кодекса Российской Федерации.

С учетом изложенного истцы вправе требовать с причителя вреда, в частности с работодателя ФКУ «ИК № 3» ГУФСИН по СО, компенсацию за потерю кормильца, в случае превышения рассчитанной компенсации по правилам ст.ст. 1086, 1089 Гражданского кодекса Российской Федерации над фактически производимыми компенсационными и страховыми выплатами.

Доводы стороны истцов об обратном, со ссылкой на то, что вред причинен в результате виновных уголовно-наказуемых действий сотрудников ФКУ «ИК № 3» ГУФСИН по СО Зуева В.Н. и Черткова В.В., подлежат отклонению. Доводы жалобы и требования иска о взыскании ущерба в независимости от получаемых страховых и компенсационных выплат за потерю кормильца, фактически направлены на получение двойной компенсации членам семьи умершего сотрудника ФКУ «ИК № 3» ГУФСИН по СО, что не согласуется с нормами ч.ч. 1, 2 ст. 19 Конституции Российской Федерации, поскольку ставит потерпевших по требованиям о компенсации вреда в связи с утратой кормильца в неравное положение в зависимость от субъектного состава причинителей вреда, в отсутствие закона предусматривающего увеличенный размер вреда.

Поскольку, согласно выполненного судом по правилам ст.ст. 1086, 1089, 1091 Гражданского кодекса Российской Федерации расчета возмещения вреда в связи с утратой кормильца с учетом индексации, размер ежемесячных платежей в расчетном периоде с 21.11.2018 по 18.05.2023 не превысил фактически получаемые выплаты, то суд на законных основаниях отказал в удовлетворении указанной части требований.

Исключение судом из расчетной среднемесячной заработной платы Стриганова А.Е. 49356 руб. 76 коп. НДФЛ -13 % = 42940 руб. 38 коп., как на том настаивает истец со ссылкой на п. 2 ст. 1086 Гражданского кодекса Российской Федерации, не повлияло на правильность выводов суда. При среднемесячном заработке 49356 руб. 76 коп., при жизни Стриганова А.Е. его дети имели право на получение содержания в следующем размере: сын Лев в размере 12 339 руб. 19 коп., дочь Ева и сын Тихон в размере по 8226 руб. 13 коп. (по состоянию на ноябрь 2018 года).

Постановлениями Правительства Свердловской области от 05.02.2019 № 70-ПП, от 14.05.2019 № 279-ПП, от 15.08.2019 № 524-ПП, от 07.11.2019 № 769-ПП, от 13.02.2020 № 69-ПП, от 14.05.2020 № 299-ПП, от 23.07.2020 № 492-ПП, от 29.10.2020 № 772-ПП, от 04.02.2021 № 25-ПП, от 04.02.2021 № 26-ПП, от 08.09.2021 № 547-ПП, от 30.05.2022 № 547-ПП установлен прожиточный минимум на душу населения по Свердловской области на 4 квартал 2018 года в размере 10256 руб., на 1 квартал 2019 года в размере 10922 руб. (увеличился в 1,023 раза), на 2 квартал 2019 года в размере 11019 руб. (увеличился в 1,009 раз), на 3 квартал 2019 года в размере 10811 руб. (увеличивается в 1 раз), на 4 квартал 2019 года в размере 10186 руб. (увеличивается в 1 раз), на 1 квартал 2020 года в размере 10376 руб. (увеличивается на 1 раз), на 2 квартал 2020 года в размере 10990 руб. (увеличивается на 1 раз), на 3 квартал в размере 2020 года 11129 руб. (увеличивается на 1,01 раза), на 4 квартал 2020 года в размере 10817 руб. (увеличивается на 1 раз), на 2021 год в размере 11206 руб. (увеличивается на 1,007), с 01.01.2022 по 31.05.2022 в размере 12274 руб. (увеличивается на 1,095), с 01.06.2022 по 31.12.2022 в размере 13501 руб. (увеличивается на 1,1).

В связи с переездом семьи истца в Белгородскую область с 01.01.2023, на основании заявления от 17.02.2023 выплаты по линии УИС производятся с 01.03.2023. По состоянию на январь 2023 года Постановлением Правительства Белгородской области от 19.12.2022 №753-пп установлен прожиточный минимум в Белгородской области 12075 руб., соответственно увеличение коэффициента не происходит.

Сумма выплат с индексацией на Стриганова Л.А. составит:

сумма к индекс	сумма с индекс	начало периода	окончание периода	кол-во месяцев	индекс	сумма к выплате
	0,00					12 339,19р.
12 339,19	12 339,19	21.11.18	30.11.18	10дн.	1,000	4 113,06р.
12 339,19	12 339,19	01.12.18	31.12.18	1	1,000	12 339,19р.
12 339,19	12 622,99	01.01.19	31.03.19	3	1,023	37 868,97р.
12 622,99	12 736,60	01.04.19	30.06.19	3	1,009	38 209,79р.
12 736,60	12 736,60	01.07.19	30.06.20	12	1,000	152 839,17р.
12 736,60	12 863,96	01.07.20	31.12.20	6	1,010	77 183,78р.
12 863,96	12 954,01	01.01.21	30.06.21	6	1,007	77 724,07р.
12 954,01	12 954,01	01.07.21	31.12.21	6	1,000	77 724,07р.
12 954,01	14 184,64	01.01.22	31.05.22	5	1,095	70 923,21р.
14 184,64	15 603,11	01.06.22	31.12.22	7	1,100	109 221,74р.
15 603,11	16 102,41	01.01.23	28.02.23	2	1,032	32 204,81р.
16 102,41	16 102,41	01.03.23	18.05.23	2м.18дн.	1,000	41 554,60р.
						731 906,45р.

Сумма выплат с индексацией на Стриганову Е.А., Стриганова А.А. составит (каждому):

сумма к индекс	сумма с индекс	начало периода	окончание периода	кол-во месяцев	индекс	сумма к выплате
	0,00					8 226,13р.
8 226,13	8 226,13	21.11.18	30.11.18	10дн.	1,000	2 742,04р.
8 226,13	8 226,13	01.12.18	31.12.18	1	1,000	8 226,13р.
8 226,13	8 415,33	01.01.19	31.03.19	3	1,023	25 245,98р.
8 415,33	8 491,06	01.04.19	30.06.19	3	1,009	25 473,19р.
8 491,06	8 491,06	01.07.19	30.06.20	12	1,000	101 892,78р.
8 491,06	8 575,98	01.07.20	31.12.20	6	1,010	51 455,85р.
8 575,98	8 636,01	01.01.21	30.06.21	6	1,007	51 816,04р.
8 636,01	8 636,01	01.07.21	31.12.21	6	1,000	51 816,04р.
8 636,01	9 456,43	01.01.22	31.05.22	5	1,095	47 282,14р.
9 456,43	10 402,07	01.06.22	31.12.22	7	1,100	72 814,50р.
10 402,07	10 734,94	01.01.23	28.02.23	2	1,032	21 469,87р.
10 734,94	10 734,94	01.03.23	18.05.23	2m18дн.	1,000	27 703,06р.
						487 937,63р.

С учетом приведенных расчетов размер ежемесячного возмещения, которое получали бы дети от отца Стриганова А.Е., на дату рассмотрения дела на каждого ребенка составляет на Льва 16102 руб. 41 коп., на Еву и Тихона по 10734 руб. 94 коп. Тогда как согласно приобщенных и исследованных судом первой инстанции доказательствам, по состоянию на май 2019 года размер получаемого содержания на каждого из детей составил по 16533 руб. 86 коп. (пенсия и ежемесячное пособие). На дату разрешения судом спора сумма, получаемая Стригановой О.В. на содержание каждого ребёнка, составляет по 17121 руб. 99 коп. При изложенных обстоятельствах суд первой инстанции обоснованно пришел к выводу об отказе в удовлетворении исковых требований в указанной части.

Не усматривает судебная коллегия оснований для отмены решения в части отказа в индексации суммы единовременного пособия. Как установлено судом применительно к ч.ч. 2, 4, 9 ст. 12 Федерального закона «О социальных гарантиях сотрудникам некоторых федеральных органов исполнительной власти» от 30.12.2012 № 283-Ф3, истцу платежными поручениями от 26.03.2021 на каждого ребенка выплачено единовременное денежное пособие в связи со смертью сотрудника по 960792 руб. 11 коп.

Частью 10 ст. 12 Федерального закона от 30.12.2012 № 283-ФЗ определено, что правила выплаты единовременного пособия определяются федеральным органом исполнительной власти, в котором проходят службу сотрудники.

Правила выплат в целях возмещения вреда, причиненного в связи с выполнением служебных обязанностей сотрудникам уголовно исполнительной системы или членам их семей, утверждены приказом ФСИН России от 05.08.2013 № 439 (действующие на дату спорных правоотношений, далее - Правила).

Согласно п. 1 Правил в территориальных органах ФСИН России создаются постоянно действующие комиссии по вопросам выплат единовременного пособия в случае гибели (смерти) сотрудника уголовно-исполнительной системы вследствие увечья или иного повреждения здоровья, полученных в связи с выполнением служебных обязанностей либо вследствие заболевания, полученного в период прохождения службы в учреждениях и органах уголовно-исполнительной системы.

Пунктом 2 Правил установлено, что в указанных случаях назначается и проводится служебная проверка в соответствии с нормативными правовыми актами, регулирующими порядок проведения служебных проверок в уголовно-исполнительной системы. О результатах проверки уведомляются лица, имеющие право на получение единовременного пособия в случае гибели (смерти) сотрудника.

В заключении по результатам служебной проверки вывод о причинной связи увечья, иного повреждения здоровья с выполнением служебных обязанностей выносится, в том числе, при следующих обстоятельствах: исполнение должностных обязанностей, установленных в соответствии с должностными инструкциями и другими нормативными правовыми актами (подп. «а» п. 4 Правил).

В силу п. 5 Правил граждане (члены семьи) для рассмотрения вопроса о выплате единовременного пособия в случае гибели (смерти) сотрудника, увечья или иного повреждения здоровья сотрудника подают письменное заявление на имя руководителя органа (учреждения), в котором сотрудник проходил службу (замещал последнюю должность). По результатам рассмотрения поступивших документов комиссией принимается мотивированное решение о производстве выплаты единовременного пособия или об отказе в ее производстве, либо о необходимости представления дополнительных документов (п. 9 Правил). Принимая во внимание последнее, назначение выплаты единовременного пособия, носит заявительных характер, и не поставлено в зависимость от даты смерти сотрудника УИС.

Судебной коллегией по правилам абз. 2 ч. 1 ст. 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, для проверки доводов апелляционных жалоб приняты и исследованы в качестве новых доказательств, обращения истца за единовременной выплатой, а именно 3 заявления Стригановой О.В. о выплате единовременного денежного пособия в размере 960792 руб. 12 коп. в отношении трех несовершеннолетних детей. Заявления датированы 23.03.2021, выплаты произведены 26.03.2021. С учетом последнего суд обоснованно не усмотрел оснований для удовлетворения требований истца по доводам, изложенным в иске об индексации сумм в связи с длительным неисполнением.

Других доводов, свидетельствующих о неправильности вынесенного судом первой инстанции решения, в апелляционной жалобе не содержится, соответствующих доказательств к жалобам не приложено, а суд апелляционной инстанции в соответствии с ч. 1 ст. 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации рассматривает дело в пределах доводов, изложенных в апелляционной жалобе.

Нарушений норм процессуального права, являющихся в соответствии с ч. 4 ст. 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации безусловными основаниями для отмены решения суда первой инстанции, судом не допущено.

Руководствуясь ч. 1 ст. 327.1, п. 2 ст. 328, 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

определила:

апелляционную жалобу ответчика – удовлетворить частично.

Решение Краснотурьинского городского суда Свердловской области от 18.05.2023 в части удовлетворенных исковых требований к ответчику Федеральной службе исполнения наказаний России, и в части отказа в иске к ответчику Федеральному казенному учреждению «Исправительная колония № 3 Главного управления Федеральной службы исполнения наказаний по Свердловской области» отменить, принять в указанной части новое решение.

Взыскать с Федерального казенного учреждения «Исправительная колония № 3 Главного управления Федеральной службы исполнения наказаний по Свердловской области» <№> в пользу:

Стриганова Льва Александровича, 26.09.2006 года рождения, ... компенсацию морального вреда в размере 1 000 000 руб.,

Стригановой Евы Александровны, 29.12.2009 года рождения, ... компенсацию морального вреда в размере 1 000 000 руб.,

Стриганова Тихона Александровича, 07.03.2014 года рождения, ... компенсацию морального вреда в размере 1 000 000 руб.,

Стригановой Ольги Валерьевны, 03.11.1983 года рождения, ... компенсацию морального вреда в размере 600000 руб.

В удовлетворении исковых требований Стригановой Ольги Валерьевны, действующих в своих интересах, а также интересах несовершеннолетних Стриганова Льва Александровича, Стригановой Евы Александровны, Стриганова Тихона Александровича к ответчику Федеральной службе исполнения наказаний России – отказать.

В остальной части решение Краснотурьинского городского суда Свердловской области от 18.05.2023 оставить без изменения, апелляционные жалобы сторон без удовлетворения.

Председательствующий: В.Н. Лузянин

Судьи: А.Н. Рябчиков

Е.М. Хазиева