Решение по делу № 2-235/2024 от 26.08.2024

Дело № 2-235/2024

Р Е Ш Е Н И Е

Именем Российской Федерации

с. Борогонцы 25 сентября 2024 года

Усть-Алданский районный суд Республики Саха (Якутия) в составе:

председательствующего судьи Черепановой А.А.,

при секретаре Охлопкове Г.Н.,

с участием:

истца – помощника прокурора Усть-Алданского района Республики Саха (Якутия) Петровой А.А.,

лица, в чьих интересах поданы исковые требования – Алексеева В.И.,

представителей ответчика муниципального казенного учреждения «Усть-Алданский историко-краеведческий музей им. Сэсэн Ардьакыап» - директора Пермякова В.П. и представителя по доверенности Поповой К.В.,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по исковому заявлению прокурора Усть-Алданского района в интересах Алексеева ВИ к муниципальному казенному учреждению «Усть-Алданский историко-краеведческий музей им. Сэсэн Ардьакыап» о признании приказа об увольнении незаконным, восстановлении на работе, взыскании среднего заработка за время вынужденного прогула, взыскании задолженности по оплате труда и компенсации морального вреда,

У С Т А Н О В И Л:

Прокурор Усть-Алданского района Республики Саха (Якутия) обратился в Усть-Алданский районный суд Республики Саха (Якутия) с исковым заявлением в интересах Алексеева ВИ (далее – Алексеев В.И., Истец) к муниципальному казенному учреждению «Усть-Алданский историко-краеведческий музей им. Сэсэн Ардьакыап» (далее – МКУ «Усть-Алданский историко-краеведческий музей», Музей, Ответчик) о признании приказа об увольнении незаконным, восстановлении на работе, взыскании среднего заработка за время вынужденного прогула, взыскании задолженности по оплате труда и компенсации морального вреда.

Исковые требования мотивированы тем, что приказом от 18 сентября 2022 года №-лс Алексеев В.И. принят на работу на должность сторожа-вахтера МКУ «Усть-Алданский историко-краеведческий музей им. Сэсэн Ардьакыап», трудовой договор заключен на неопределенный срок. Согласно п. 5.1 трудового договора работнику установлен сменный график работы в 2 (две) смены, предусматривающий прямой порядок чередования по сменам, в часы, определенные графиком сменности, который составляет 10 рабочих смен в месяц, с 09:00 часов до 09:00 часов.

28 июля 2024 года и 29 июля 2024 года временно исполняющим обязанности директора музея Пермяковым П.В. в присутствии 2 сотрудников музея составлены акты об отсутствии Алексеева В.И. на рабочем месте с 09:00 часов 27 июля 2024 года до 09:00 часов 28 июля 2024 года, то есть об отсутствии в течение 1 рабочей смены и с 09:00 часов 29 июля 2024 года до 09:00 часов 30 июля 2024 года – об отсутствии в течение 1 рабочей смены.

Согласно протоколам служебной проверки, проведенной комиссией, созданной приказом временно исполняющего обязанности директора музея от 30 июля 2024 года № 07-АХВ, в действиях Алексеева В.И. выявлены нарушения пунктов 4.1.2, 4.1.3., 4.1.6 должностной инструкции, в связи с чем, комиссия рекомендовала применить в отношении работника дисциплинарное взыскание в виде увольнения по подпункту «а» пункту 6 части 1 статьи 81 Трудового кодекса Российской Федерации.

Приказом временно исполняющего обязанности директора музея от 31 июля 2024 года Алексеев В.И. уволен на основании подпункта «а» пункта 6 части 1 статьи 81 Трудового кодекса Российской Федерации, с которым Алексеев В.И. ознакомлен под роспись 1 августа 2024 года.

Прокурор считает увольнение Алексеева В.И. незаконным, поскольку при наложении дисциплинарного взыскания не были учтено то, что Алексеев В.И. покинул свое рабочее место 27 июля 2024 года в связи с необходимостью приобретения строительных материалов для ремонта фундамента дома, в котором он проживает со своими членами семьи, являющимися инвалидами, сообщив об этом другому сотруднику музея и обеспечив себе замену до своего возвращения.

Вместе с тем Алексеев В.И. по возвращении фактически не был допущен к работе и в связи с отстранением его с работы 27 июля 2024 года, не мог приступить к смене и 29 июля 2024 года. При наложении дисциплинарного взыскания работодателем не были учтены тяжесть совершенного Алексеевым В.И. дисциплинарного проступка, обстоятельства, при которых оно совершено, а также предшествующее поведение и его отношение к труду.

Кроме того, Алексееву В.И. фактически исполнявшему свои должностные обязанности в ночное время, в выходные и нерабочие праздничные дни за период с августа 2023 года 832 часа, а также за работу в праздничный выходной день 4 ноября 2023 года работодателем заработная плата в повышенном размере не оплачена.

Указывая, что незаконным увольнением Алексееву В.И. причинен моральный вред ввиду нарушения его трудовых прав, а также утраты возможности обеспечивать членов своей семьи, просит:

признать приказ временно исполняющего обязанности директора МКУ «Усть-Алданский историко-краеведческий музей им. Сэсэн Ардьакыап» от 31 июля 2024 года № 35-лс незаконным; восстановить Алексеева В.И. в должности сторожа-вахтера МКУ «Усть-Алданский историко-краеведческий музей им. Сэсэн Ардьакыап»; взыскать с МКУ «Усть-Алданский историко-краеведческий музей им. Сэсэн Ардьакыап» в пользу Алексеева В.И. средний заработок за время вынужденного прогула с 1 августа 2024 года по день восстановления на работе; взыскать с МКУ «Усть-Алданский историко-краеведческий музей им. Сэсэн Ардьакыап» в пользу Алексеева В.И. задолженность по оплате работы в ночное время за период с 23 августа 2023 года по июль 2024 года в размере 29 591,49 рублей, работы в нерабочий праздничный день в размере 4 060,50 рублей; МКУ «Усть-Алданский историко-краеведческий музей им. Сэсэн Ардьакыап» в пользу Алексеева В.И. компенсацию морального вреда в размере 50 000,00 рублей.

В судебном заседании помощник прокурора Петрова А.А., поддержав поданные в интересах работника Алексеева В.И. исковые требования, дала заключение, которым полагает исковые требования подлежащими удовлетворению в полном объеме. Считает, что Алексеев В.И. отсутствовал на рабочем месте, согласно сложившейся в музее практике, с разрешения ФИО, на которого в период отсутствия директора музея Пермякова П.В. были фактически возложены его обязанности. При этом Алексеев В.И. отсутствовал на работе по уважительным причинам, поскольку он является единственным трудоспособным членом своей семьи, а бесплатная перевозка строительных материалов сберегло около 60 000 рублей.

Истец Алексеев В.И. в судебном заседании, поддержав исковые требования в полном объеме, суду пояснил, что 26 июля 2024 года ему позвонил родной брат и сообщил о том, что везет груз с Томпонского района до пос. Нижний Бестях, а 27 июля 2024 года должен ехать порожняком с пос. Нижний Бестях до с. Борогонцы, а он давно планировал и копил деньги на строительные материалы, необходимые для замены превратившегося в труху от плесени фундамента своего дома. В связи с тем, что директор музея Пермяков П.В. находился в отпуске, о необходимости своего отъезда сообщил ФИО, который разрешил ему отсутствовать на работе 27 июля 2024 года в дневное время при условии, что он найдет себе замену.

Вместе с тем, к его приезду в 19:00 часов 27 июля 2024 года в с. Борогонцы, на рабочем месте находился другой сторож-вахтер Свидетель3, а директор музея Пермяков П.В. по телефону сообщил о том, чтобы он не продолжал рабочую смену и подошел 29 июля 2024 с письменным объяснением по поводу своего отсутствия на рабочем месте. 29 июля 2024 года, получив письменное объяснение Алексеева В.И., директор музея велел ему уйти, фактически отстранив от дальнейшей работы.

Указывая, что Пермяков П.В. при вступлении на должность директора коллективу музея представил ФИО как своего заместителя по административно-хозяйственной части, уведомив о своем отъезде ФИО, получив разрешение последнего, договорившись с невесткой о замене его на рабочем месте во время своего отсутствия, полагал, что предпринял все меры по уведомлению работодателя и согласования с руководством о необходимости своего отсутствия.

Считает, что он отсутствовал на рабочем месте по уважительным причинам, поскольку его отъезд был обусловлен необходимостью организации ремонтных работ фундамента дома, в котором он проживает со своей супругой и дочерью, являющимися инвалидами 3 группы, стоимость перевозки крупногабаритного груза по маршруту пос. Нижний Бестях – с. Борогонцы стоит не менее 60 000 рублей, что для него как единственного трудоспособного в своей семье человека, является неподъемной суммой.

Представитель ответчика по доверенности Попова К.В., в судебном заседании, не возражая против удовлетворения исковых требований в части взыскания задолженности по заработной плате за работу в ночное время и в нерабочий праздничный день в размере, обоснованном заключением специалиста, в удовлетворении остальной части иска просит отказать.

Полагает, что Алексеев В.И., будучи ознакомленным с должностной инструкцией при заключении трудового договора, предусматривающего прямой порядок чередования по сменам, несмотря на отсутствие утвержденного графика, заведомо зная, что в 09:00 часов 27 июля 2024 года, не заступил на дежурство в отсутствие какой-либо безотлагательности, форс-мажорных обстоятельств, поскольку заранее знал, что фундамент дома разрушается, имеет брата, являющегося водителем большегрузной автомашины, более того, он мог воспользоваться наймом автомашин, тем самым объективной невозможности явиться на работу у него не имелось и его действия были направлены лишь на получение позитивных последствий для личных целей в ущерб интересам работодателя.

При этом, отпросившись на дневное время у не уполномоченного на то лица – специалиста по экспозиционно-выставочной работе музея ФИО, не появлялся на рабочем месте до окончания своей смены, то есть до 09:00 часов 28 июля 2024 года. Тем самым, Алексеев В.И. не исполнил возложенные на него трудовым договором должностные обязанности, не предупредив непосредственного руководителя, то есть директора музея Пермякова П.В. Между тем Алексеев В.И. знал о том, что директор музея Пермяков П.В. 26 июля 2024 года вышел на работу, поскольку в рабочем чате шли обсуждения об обнаружении на территории района останков древнего животного, и Пермякову П.В. необходимо быть на работе для организации приема делегации ученых.

Несмотря на то, что ранее в случае необходимости отсутствия, замены сторожа-вахтера допускались лишь между работниками музея и с согласия либо с ведома руководства, Алексеев В.И. допустил к охране объекта не являющуюся сотрудником музея свою невестку ФИО11 с малолетним ребенком. Таким образом, фонд музея, состоящий из сложных охраняемых объектов, находящихся в федеральной и муниципальной собственности, закрепленных за музеем на праве оперативного управления, охрана которых возложена на охранников, с которыми заключены договоры о полной индивидуальной материальной ответственности, остался без физической охраны и, ФИО11 обоснованно была отстранена.

Кроме того, Алексеев В.И. также допустил прогул 29 июля 2024 года. Так Алексеев В.И., при явке 29 июля 2024 года директором Пермяковым П.В. был уведомлен о необходимости заступить на дежурство 29 июля 2024 года в смену сторожа-вахтера Свидетель3, заменявшего в его отсутствие 27 июля 2024 года. Однако проигнорировав требование директора Пермякова П.В., Алексеев В.И. ушел с работы 29 июля 2024 года, в связи с чем, был составлен соответствующий акт.

Представитель ответчика – директор музея Пермяков П.В. поддержав доводы письменного возражения, просит в удовлетворении исковых требований за исключением взыскания задолженности по заработной плате за работу в ночное время и праздничные нерабочие дни с учетом заключения специалиста, отказать.

Суд, заслушав доводы сторон, заключение помощника прокурора, исследовав материалы дела, приходит к следующему.

Согласно статье 15 Трудового кодекса Российской Федерации, трудовые отношения – отношения, основанные на соглашении между работником и работодателем о личном выполнении работником за плату трудовой функции (работы по определенной специальности, квалификации или должности), подчинение работника правилам внутреннего трудового распорядка при обеспечении работодателем условий труда, предусмотренных трудовым законодательством, коллективным договором, соглашениями, трудовым договором.

В соответствии со статьей 56 Трудового кодекса Российской Федерации, трудовой договор – соглашение между работодателем и работником, в соответствии с которым работодатель обязуется предоставить работнику работу по обусловленной трудовой функции, обеспечить условия труда, предусмотренные настоящим Кодексом, законами и иными нормативными правовыми актами, коллективным договором, соглашениями, локальными нормативными актами, содержащими нормы трудового права, своевременно и в полном размере выплачивать работнику заработную плату, а работник обязуется лично выполнять определенную этим соглашением трудовую функцию, соблюдать действующие в организации правила внутреннего трудового распорядка. Сторонами трудового договора является работодатель и работник.

Статьей 91 Трудового кодекса Российской Федерации определено, что рабочее время – время, в течение которого работник в соответствии с правилами внутреннего трудового распорядка и условиями трудового договора должен исполнять трудовые обязанности, а также иные периоды времени, которые в соответствии с настоящим Кодексом, другими федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации относятся к рабочему времени.

Частью 1 статьи 128 Трудового кодекса Российской Федерации предусмотрено, что по семейным обстоятельствам и другим уважительным причинам работнику по его письменному заявлению может быть предоставлен отпуск без сохранения заработной платы, продолжительность которого определяется по соглашению между работником и работодателем.

Таким образом, в приведенной норме законодателем закреплены положения о дополнительных мерах защиты трудовых прав работника, направленные на обеспечение баланса интересов работника и работодателя, предусматривающие предоставление работнику по его заявлению отпуска без сохранения заработной платы. Отпуска без сохранения заработной платы подразделяются на те, которые даются по усмотрению работодателя, то есть работодатель вправе отказать в предоставлении отпуска без сохранения заработной платы (часть 1 статьи 128 Трудового кодекса Российской Федерации), и на те, которые работодатель обязан предоставить по заявлению работника (часть 2 статьи 128 Трудового кодекса Российской Федерации).

Во всех случаях предоставления отпусков без сохранения заработной платы, независимо от их продолжительности и назначения, они должны оформляться приказом (распоряжением) работодателя об отпуске. В каждом конкретном случае продолжительность отпуска без сохранения заработной платы по семейным обстоятельствам и другим уважительным причинам определяется по соглашению между работником и работодателем в зависимости от обстоятельств (причин), по которым у работника возникла необходимость в таком отпуске. Работодатель вправе отказать в предоставлении работнику отпуска без сохранения заработной платы по семейным обстоятельствам, своевременно сообщив о своем решении работнику.

В соответствии со статьей 21 Трудового кодекса Российской Федерации заключая трудовой договор, работник обязуется добросовестно выполнять свои трудовые обязанности, соблюдать трудовую дисциплину и правила внутреннего трудового распорядка организации.

Согласно части 1 статьи 22 Трудового кодекса Российской Федерации работодатель имеет право требовать от работников исполнения ими трудовых обязанностей, соблюдения правил внутреннего трудового распорядка, привлекать работников к дисциплинарной и материальной ответственности в порядке, установленном Трудовым кодексом Российской Федерации, иными федеральными законами.

В соответствии с абзацем 10 части 2 статьи 22 Трудового кодекса Российской Федерации работодатель обязан знакомить работников под роспись с локальными нормативными актами, непосредственно связанными с их трудовой деятельностью.

Исходя из установленного частью 2 статьи 189 Трудового кодекса Российской Федерации, одним из условий соблюдения работниками трудовой дисциплины является их информированность о необходимости выйти на работу в определенный день.

Частью 4 статьи 103 Трудового кодекса Российской Федерации определено, что графики сменности доводятся до сведения работников не позднее, чем за один месяц до введения их в действие.

Из анализа приведенных норм следует, что если работник не ознакомлен с графиком работы (сменности) или с приказом о работе в выходной день, это означает, что условия для соблюдения трудовой дисциплины работодателем не созданы. В такой ситуации отсутствие работника на работе не является прогулом.

В соответствии с пунктом 3 части 1 статьи 192 Трудового кодекса Российской Федерации за совершение дисциплинарного проступка, то есть неисполнение или ненадлежащее исполнение работником по его вине возложенных на него трудовых обязанностей, работодатель имеет право применить дисциплинарное взыскание в виде увольнения по соответствующим основаниям, предусмотренным этим кодексом.

При наложении дисциплинарного взыскания должны учитываться тяжесть совершенного проступка и обстоятельства, при которых он был совершен (часть 5 статьи 192 Трудового кодекса Российской Федерации).

Порядок применения дисциплинарных взысканий установлен статьей 193 Трудового кодекса Российской Федерации.

Основания расторжения трудового договора по инициативе работодателя определены статьей 81 Трудового кодекса Российской Федерации.

Так, подпунктом «а» пункта 6 части 1 статьи 81 Трудового кодекса Российской Федерации определено, что трудовой договор может быть расторгнут работодателем в случае однократного грубого нарушения работником трудовых обязанностей - прогула, то есть отсутствия на рабочем месте без уважительных причин в течение всего рабочего дня (смены), независимо от его (ее) продолжительности, а также отсутствия на рабочем месте без уважительных причин более четырех часов подряд в течение рабочего дня (смены).

Как неоднократно указывал Конституционный Суд Российской Федерации, решение работодателя о признании конкретной причины отсутствия работника на работе неуважительной и, как следствие, об увольнении его за прогул может быть проверено в судебном порядке. При этом, осуществляя судебную проверку и разрешая конкретное дело, суд действует не произвольно, а исходит из общих принципов юридической, а следовательно, и дисциплинарной ответственности (в частности, таких как справедливость, соразмерность, законность) и, руководствуясь подпунктом «а» пункта 6 части 1 статьи 81 Трудового кодекса Российской Федерации во взаимосвязи с другими его положениями, оценивает всю совокупность конкретных обстоятельств дела, в том числе причины отсутствия работника на работе (определения Конституционного Суда Российской Федерации от 19 февраля 2009 года № 75-О-О, от 24 сентября 2012 года № 1793-О, от 24 июня 2014 года № 1288-О, от 23 июня 2015 года № 1243-О, от 26 января 2017 года № 33-О и др.).

В пункте 23 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 года № 2 «О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации» разъяснено, что при рассмотрении дела о восстановлении на работе лица, трудовой договор с которым расторгнут по инициативе работодателя, обязанность доказать наличие законного основания увольнения и соблюдение установленного порядка увольнения возлагается на работодателя.

При рассмотрении дела о восстановлении на работе лица, уволенного по пункту 6 части 1 статьи 81 Трудового кодекса Российской Федерации, работодатель обязан представить доказательства, свидетельствующие о том, что работник совершил одно из грубых нарушений трудовых обязанностей, указанных в этом пункте (пункт 38 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 года № 2 «О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации»).

В силу статьи 46 (часть 1) Конституции Российской Федерации, гарантирующей каждому судебную защиту его прав и свобод, и корреспондирующих ей положений международно-правовых актов, в частности статьи 8 Всеобщей декларации прав человека, статьи 6 (пункт 1) Конвенции о защите прав человека и основных свобод, а также статьи 14 (пункт 1) Международного пакта о гражданских и политических правах, государство обязано обеспечить осуществление права на судебную защиту, которая должна быть справедливой, компетентной, полной и эффективной. Суд, являющийся органом по разрешению индивидуальных трудовых споров, в силу части 1 статьи 195 ГПК РФ должен вынести законное и обоснованное решение. Обстоятельством, имеющим значение для правильного рассмотрения дел об оспаривании дисциплинарного взыскания или о восстановлении на работе и подлежащим доказыванию работодателем, является соблюдение им при применении к работнику дисциплинарного взыскания вытекающих из статей 1, 2, 15, 17, 18, 19, 54 и 55 Конституции Российской Федерации и признаваемых Российской Федерацией как правовым государством общих принципов юридической, а следовательно, и дисциплинарной ответственности, таких как справедливость, равенство, соразмерность, законность, вина, гуманизм. В этих целях работодателю необходимо представить доказательства, свидетельствующие не только о том, что работник совершил дисциплинарный проступок, но и о том, что при наложении взыскания учитывались тяжесть этого проступка и обстоятельства, при которых он был совершен (часть 5 статьи 192 Трудового кодекса Российской Федерации), а также предшествующее поведение работника, его отношение к труду. Если при рассмотрении дела о восстановлении на работе суд придет к выводу, что проступок действительно имел место, но увольнение произведено без учета вышеуказанных обстоятельств, иск может быть удовлетворен (абзацы первый, второй, третий, четвертый пункта 53 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 года № 2 «О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации»).

По смыслу приведенных нормативных положений Трудового кодекса Российской Федерации, правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации, при рассмотрении судом дела по спору о законности увольнения работника на основании подпункта «а» пункта 6 части 1 статьи 81 Трудового кодекса Российской Федерации (за прогул) обязательным для правильного разрешения названного спора является установление обстоятельств и причин (уважительные или неуважительные) отсутствия работника на рабочем месте. При этом, исходя из таких общих принципов юридической, а значит, и дисциплинарной ответственности, как справедливость, соразмерность, законность, вина и гуманизм, суду надлежит проверить обоснованность признания работодателем причины отсутствия работника на рабочем месте неуважительной, а также то, учитывались ли работодателем при наложении дисциплинарного взыскания тяжесть этого проступка и обстоятельства, при которых он был совершен, предшествующее поведение работника, его отношение к труду. Если увольнение работника произведено работодателем без соблюдения этих принципов юридической ответственности, то такое увольнение не может быть признано правомерным.

В соответствии с частью 2 статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд определяет, какие обстоятельства имеют значение для дела, какой стороне надлежит их доказывать, выносит на обсуждение, даже если стороны на какие-либо из них не ссылались.

По смыслу указанной процессуальной нормы, бремя доказывания обстоятельств, имеющих значение для дела, между сторонами спора подлежит распределению судом на основании норм материального права, регулирующих спорные правоотношения, а также с учетом требований и возражений сторон.

Суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств. Суд оценивает относимость, допустимость, достоверность каждого доказательства в отдельности, а также достаточность и взаимную связь доказательств в их совокупности. Результаты оценки доказательств суд обязан отразить в решении, в котором приводятся мотивы, по которым одни доказательства приняты в качестве средств обоснования выводов суда, другие доказательства отвергнуты судом, а также основания, по которым одним доказательствам отдано предпочтение перед другими (части 1, 3 и 4 статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

В соответствии с частью 1 статьи 196 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации при принятии решения суд оценивает доказательства, определяет какие обстоятельства, имеющие значение для рассмотрения дела, установлены и какие обстоятельства не установлены, каковы правоотношения сторон, какой закон должен быть применен по данному делу и подлежит ли иск удовлетворению.

Как следует из материалов дела и установлено судом, приказом директора МКУ «Усть-Алданский историко-краеведческий музей им. Сэсэн Ардьакыап» Заболоцкого Дь.М. от 18 сентября 2022 года № 53-лс, Алексеев В.И. принят сторожем-вахтером в МКУ «Усть-Алданский историко-краеведческий музей им. Сэсэн Ардьакыап» с 18 сентября 2022 года на основании трудового договора с работником муниципального учреждения культуры от 18 сентября 2022 года и личного заявления.

Согласно разделу II трудового договора, работник обязался: добросовестно выполнять свои трудовые обязанности; соблюдать правила внутреннего трудового распорядка, действующие у работодателя требования по охране труда и обеспечению безопасности труда; соблюдать трудовую дисциплину; бережно относиться к имуществу работодателя, в том числе находящемуся у работодателя имуществу третьих лиц, если работодатель несет ответственность за сохранность имущества и других работников.

В разделе V трудового договора работнику установлен сменный режим работы в 2 (две) смены, график сменности предусматривает прямой порядок чередования по сменам, работники (сторожа-вахтеры) чередуются по сменам равномерно в часы, определенные графиком сменности. График рабочей смены в месяц составляет 10 рабочих смен для каждого сторожа-вахтера, начало рабочего времени и его окончание 09:00 часов.

При принятии на работу Алексеев В.И. 21 сентября 2022 года был ознакомлен с должностной инструкцией сторожа-вахтера музея, что подтверждается росписью Алексеева В.И. в листе ознакомления, согласно пунктам 1.2. и 2.1. которого, сторож-вахтер музея подчиняется непосредственно директору, заместителю директора, заведующему филиалом и, несет службу по охране объектов материальных ценностей музея.

Согласно пункту 1.4. должностной инструкции, в период временного отсутствия сторожа-вахтера его обязанности исполняет работник, назначенный в установленном порядке, который приобретает соответствующие права и несет ответственность за неисполнение или ненадлежащее исполнение обязанностей, возложенных на него.

Пунктом 4 должностной инструкции установлена ответственность, согласно которому, сторож-вахтер музея несет административную, дисциплинарную и материальную ответственность, в том числе за: невыполнение или ненадлежащее выполнение служебный указаний непосредственного руководителя, своих трудовых функций и порученных ему задач, неправомерное использование предоставленных служебных полномочий, а также использование их в личных целях, не обеспечения соблюдения трудовой дисциплины.

Приказом временно исполняющего обязанности директора МКУ «Усть-Алданский историко-краеведческий музей им. Сэсэн Ардьакыап» от 31 июля 2024 года № 35-лс & 1 Алексеев В.И. был уволен на основании подпункта «а» пункта 6 части 1 статьи 81 Трудового кодекса Российской Федерации с 31 июля 2024 года.

Основанием для увольнения в приказе указаны: приказ от 30 июля 2024 года № 7-ахв & 2 «О создании комиссии по проведению служебной проверки»; акт об отсутствии на рабочем месте от 28 июля 2024 года и 29 июля 2024 года; протокол служебной проверки от 30 июля 2024 года № 1; объяснительное письмо специалиста по экспозиционно-выставочной деятельности ФИО от 29 июля 2024 года; объяснительное письмо сторожа-вахтера Алексеева В.И. от 29 июля 2024 года; акт об отказе подписания акта об отсутствии на рабочем месте и отказа от предоставления объяснительной от 30 июля 2024 года.

Так, из содержания акта об отсутствии на рабочем месте от 28 июля 2024 года следует, что 27 июля 2024 года в 15:40 часов в ходе проведения проверки соблюдения работниками внутреннего трудового распорядка выявлено отсутствие сторожа-вахтера Алексеева В.И. на рабочем месте. На время своего отсутствия по личным делам Алексеев В.И. с 09:00 часов 27 июля 2024 года допустил к работе не являющуюся сторожем-вахтером свою невестку с малолетним ребенком, в связи с чем, она была отстранена от охраны объекта, а на рабочее место вызван другой сторож-вахтер Свидетель3. Со слов сторожа-вахтера Свидетель3 и специалиста по экспозиционно-выставочной деятельности ФИО, Алексеев В.И. отпросился у последнего на дневное время. Однако, Алексеев В.И., отправив после 18:00 часов директору музея Пермякову П.В. сообщение о том, что едет с Нижнего Бестяха, проведенными в последующем проверками установлено, что окончания своей смены, то есть до 09:00 часов 28 июля 2024 года на работу не явился. Таким образом, Алексеев В.И. отсутствовал на работе в течение всей рабочей смены, не предупредив непосредственного руководителя, то есть директора музея Пермякова П.В. о необходимости своего отсутствия, а также допустил к работе сторожа-вахтера постороннее лицо, что является грубым нарушением трудовой дисциплины.

С указанным актом Алексеев В.И. был ознакомлен под роспись 30 июля 2024 года, что подтверждается его росписью в акте об отсутствии на рабочем месте от 28 июля 2024 года.

Из письменного объяснения Алексеева В.И. на якутском языке, датированного 29 июля 2024 года следует, что поскольку 2 других сторожа-вахтера находились на сенокосе, получил согласие ФИО на привлечение постороннего человека в качестве замены в период своего отсутствия на работе. При этом, поскольку привезенный братом с севера багаж поздно отгрузили, произошла задержка и с загрузкой строительных материалов, за которыми и поехал в пос. Нижний Бестях. В случае, если бы ФИО запретил привлекать постороннего человека для замены в период своего отсутствия, не стал бы ехать за строительными материалами на бесплатной машине.

Также из представленных в материалы дела документов следует, что 29 июля 2024 года был составлен акт об отсутствии на рабочем месте, из содержания которого следует, поскольку сторож-вахтер Свидетель3 заменял не появившегося на рабочем месте с 09:00 часов 27 июля 2024 года до 09:00 часов 28 июля 2024 года Алексеева В.И., последний был обязан принять дежурство в 09:00 часов 29 июля 2024 года. Однако, сторож-вахтер Алексеев В.И., пришел на работу лишь в 10:00 часов 29 июля 2024 года, отдав директору музея Пермякову П.В. письменное объяснение за прогул рабочей смены 27 июля 2024 года, ушел, не приняв смену и не появлялся на работе до окончания рабочей смены, то есть до 09:00 часов 30 июля 2024 года. Тем самым, сторож-вахтер Алексеев В.И. не исполнил возложенные на него трудовым договором должностные обязанности, не предупредив непосредственного директора музея Пермякова П.В. о своем отсутствии, что является грубым нарушением трудовой дисциплины. В акте имеется запись от 31 июля 2024 года о том, что Алексеева ВИ отказался подписать.

Кроме того, 30 июля 2024 года директором музея Пермяковым П.В. в присутствии научного сотрудника ФИО12 и сторожа-вахтера Свидетель3 составлен акт, из содержания которого следует, что в 14:00 часов сторож-вахтер Алексеев В.И. отказался подписать акт об отсутствии на рабочем месте от 29 июля 2024 года, а также отказался от предоставления объяснительной за прогул смены с 09:00 часов 27 июля 2024 года до 09:00 часов 28 июля 2024 года, свой отказ никак не мотивировал.

По итогам проведенной с 10:00 часов 30 июля 2024 года комиссией под председательством ФИО12, в составе членов: Пермякова П.В., Свидетель3, созданной приказом временно исполняющего обязанности директора МКУ «Усть-Алданский историко-краеведческий музей им. Сэсэн Ардьакыап» от 30 июля 2024 года № 07-АХВ, служебной проверки в отношении сторожа-вахтера Алексеева В.И. по факту нарушения им пунктов 5.1.2, 5.1.3, 5.1.6 должностной инструкции, составлен протокол № 1.

Так комиссия, ознакомившись с объяснительными сторожа-вахтера Алексеева В.И. от 29 июля 2024 года, специалиста по экспозиционно-выставочной деятельности ФИО от 29 июля 2024 года, установив, что сторож-вахтер Алексеев В.И. в нарушение пунктов 5.1.2, 5.1.3, 5.1.6 должностной инструкции, не исполнил возложенные на него трудовым договором должностные обязанности, не предупредил непосредственного руководителя, то есть директора музея Пермякова П.В. о своем отсутствии, допустил к работе сторожа-вахтера постороннее лицо, что является грубым нарушением трудовой дисциплины, рекомендовала применить в отношении сторожа-вахтера Алексеева В.И. дисциплинарное взыскание в виде увольнения по основанию, предусмотренному пунктом «а» части 6 статьи 81 Трудового кодекса Российской Федерации. С протоколом служебной проверки Алексеев В.И. ознакомлен, что подтверждается его росписью.

Аналогичного содержания протокол служебной проверки за номером 1 составлен в 14:00 часов 30 июля 2024 года, где имеется отметка о том, что Алексеева ВИ объяснительное не представил, отказался подписать.

На основании исследованных судом доказательств суд считает установленным и доказанным факт отсутствия истца Алексеева В.И. на рабочем месте 27 июля 2024 года и 30 июля 2024 года в течение всей рабочей смены, что не оспаривается самим истцом и его представителем.

С учетом исковых требований Алексеева В.И., возражений на них ответчика и регулирующих спорные правоотношения норм материального права, спорными моментами по делу являются: установление обстоятельств и причин (уважительные или неуважительные) невыхода Алексеева В.И. на работу 27 июля 2024 года. Для этого требуется выяснить: было ли согласовано отсутствие Алексеева В.И. связи с необходимостью его отъезда из населенного пункта за строительными материалами 27 июля 2024 года в дневное время с руководством музея; был ли Алексеев В.И. директором музея фактически отстранен от дальнейшего исполнения своих трудовых обязанностей по приезду на работу 27 июля 2024 года; был ли Алексеев В.И. надлежащим образом уведомлен руководителем о необходимости выхода 29 июля 2024 года на работу вместо заменявшего его 27 июля 2024 года другого сторожа-вахтера; учитывались ли работодателем при наложении дисциплинарного взыскания в виде увольнения тяжесть совершенного Алексеевым В.И. проступка и обстоятельства, при которых он был совершен, а также предшествующее поведение Алексеева В.И., его отношение к труду.

Так из, из содержания приобщенного к материалам дела письменного объяснения ФИО, датированного 29 июля 2024 года, следует, что Алексеева ВИ действительно, сообщив о необходимости в дневное время отлучится с работы, просил разрешить допустить его невестку к работе в период своего отсутствия, на что он дал свое согласие, попросив известить о приезде.

Как следует из табеля отметки о явках и не явках на работу по числам месяца МКУ «Усть-Алданский историко-краеведческий музей им. Сэсэн Ардьакыап» за отчетный период с 16 июля 2024 года по 31 июля 2024 года, составленного и подписанного временно исполняющим директора музея Пермяковым П.В., Алексееву В.И. 27 июля и 30 июля 2024 года проставлена отметка «П» (прогул).

Из указанного табеля, а также табелю за первую половину июля 2024 года следует, что директор музея Пермяков П.В. в период с 1 июля по 25 июля 2024 года находился в отпуске и вышел на работу 26 июля 2024 года.

Из штатного расписания и табелей отметок явок и отсутствия работников МКУ «Усть-Алданский историко-краеведческий музей им. Сэсэн Ардьакыап» за период с ноября 2023 года по июль 2024 года, а также из пояснений директора музея Пермякова П.В. следует, что в музее ранее была предусмотрена штатная единица заместителя директора музея, которая в январе 2024 года была изъята учредителем и передана в другое учреждение.

Довод истца Алексеева В.И. о том, что он заблуждался относительно должности ФИО и считал его заместителем директора музея, не опровергается самим директором музея Пермяковым П.В., пояснившим суду, что во время его отсутствия в связи с уходом в отпуск в июле 2024 года, полномочия по разрешению текущих вопросов им в устном порядке без оформления соответствующего приказа были возложены на ФИО

Указанный довод истца Алексеева В.И., подтверждается показаниями допрошенных в судебном заседании по ходатайству помощника прокурора в качестве свидетелей сотрудников музея: Сивдетель1, специалиста по учету музейных предметов, по совместительству являющейся председателем профкома работников музея и Свидлетель2, специалиста по научно-просветительской работе.

Так, свидетели Сивдетель1 и Свидлетель2, будучи предупрежденными судом об уголовной ответственности за дачу заведомо ложных показаний, подтвердили, что действительно в декабре 2023 года на одном из планерных совещаний, директор музея Пермяков П.В. перед коллективом музея представил ФИО как своего заместителя по административно-хозяйственной части. Весь период своей работы с ноября 2023 года ФИО курировал работу сторожей-вахтеров, в том числе решал вопросы о замене работников в случае необходимости их отсутствия. По всем текущим и хозяйственным вопросам музея все сотрудники в отсутствие директора Пермякова П.В. обращались к ФИО

Согласно пояснениям, данным суду директором музея Пермяковым П.В., во время его отсутствия в связи с уходом в отпуск в июле 2024 года, полномочия по разрешению текущих вопросов им в устном порядке без оформления соответствующего приказа были возложены на ФИО, специалиста по экспозиционно-выставочной деятельности.

Таким образом, суд приходит к выводу о том, что действительно в музее сложилась практика замены сторожей-вахтеров в случае возникновения необходимости их отсутствия в свою рабочую смену другим работником из числа сотрудников музея по предварительной устной договоренности. При этом в музее так заведено, что письменные заявления не предоставляются, достаточно лишь отпроситься у ФИО, что и сделал Алексеев В.И.

При этом доказательств тому, что сторож-вахтер Алексеев В.И. был ознакомлен с новым штатным расписанием, либо с иными локальными нормативными актами, при ознакомлении с которыми ему должно было стать известны сведения о занимаемой в действительности ФИО должности, стороной ответчика не представлено.

При таких обстоятельствах, ссылка представителей ответчиков на то, что с заявлением о предоставлении отгула Алексеев В.И. не обращался к непосредственному руководству, а именно директору музея Пермякову П.В., единственно полномочному давать разрешение на отсутствие либо производства замены рабочих смен сторожей-вахтеров, является необоснованной.

Напротив, суд находит довод истца Алексеева В.И. о том, что в музее существовал общепринятый порядок, согласно которому сторожа-вахтеры в устной форме обращались к ФИО, и с согласия последнего могли отсутствовать на рабочем месте при условии, если найдут себе замену, суд считает нашедшими подтверждения в судебном заседании.

Установленные судом обстоятельства свидетельствуют о том, что порядок предоставления отгула либо замены сторожей-вахтеров не был надлежащим образом организован в музее, суд считает данные обстоятельства имеющими место в данном учреждении в виде сложившейся процедуры получения отгулов в музее.

При таких обстоятельствах, суд приходит к выводу о том, что Алексеев В.И., получив предварительно 26 июля 2024 года, как было заведено в музее, на свое отсутствие в дневное время 27 июля 2024 года устное разрешение фактически исполнявшего должностные обязанности заместителя директора музея ФИО, договорившись о его замене со своей невесткой, предпринял все меры по надлежащему оформлению его отсутствия на рабочем месте.

Между тем, довод истца о том, что по приезду он фактически не был допущен к исполнению своих должностных обязанностей по охране объекта музея 27 июля 2024 года, подтверждается произведенной сторожем-вахтером Свидетель3 в журнале сдачи-приема дежурств записью, а также его показаниями, данными в ходе судебного заседания.

Так, Свидетель3, будучи предупрежденным об уголовной ответственности за дачу заведомо ложных показаний суду показал, что действительно 27 июля 2024 года на работу его вызвал директор музея Пермяков П.В., в музее находилась молодая девушка с ребенком, которую он знал как невестку Алексеева В.И., и которая должна была заменять последнего до возвращения из пос. Нижний Бестях. Директором музея невестка Алексеева В.И. была отстранена от охраны объекта, и он продолжил дежурство. Когда 27 июля 2024 года около 19:00 часов вечера приехал Алексеев В.И. с целью продолжить дежурство в свою рабочую смену, он сказал Алексееву В.И., что позволит ему продолжить смену только с разрешения директора. Вместе с тем, Алексеев В.И., поговорив по телефону с Пермяковым П.В., сказав, что ему велено уходить и прийти в понедельник с объяснительным письмом, ушел домой.

Таким образом, судом установлено, что отсутствие Алексеева В.И. с 19:00 часов 27 июля 2024 года до окончания своей рабочей смены, то есть до 09:00 часов 28 июля 2024 года было обусловлено не допуском его к исполнению своих трудовых обязанностей по распоряжению директора музея.

Кроме того, Свидетель3 суду показал, что действительно по всем текущим вопросам, в том числе о замене в случае необходимости отсутствия на рабочем месте в музее было принято обращаться к ФИО, которого все считали заместителем директора музея, полномочного курировать административно-хозяйственную работу, а также технических работников музея.

Установленным полностью опровергаются доводы представителей ответчика о самовольном без уважительных причин отсутствии истца на рабочем месте, в связи с чем, суд приходит к выводу, что ответчиком, на котором по закону лежит обязанность доказывания законности увольнения, не представлены суду доказательства обоснованного применения к истцу дисциплинарного взыскания в виде увольнения по подпункту «а» пункта 6 части первой статьи 81 Трудового кодекса Российской Федерации, поскольку факт прогула истца 27 июля 2024 года суд считает не установленным и не доказанным.

Между тем, согласно установленной трудовым договором сменности режима работы в 2 смены, следующая рабочая смена Алексеева В.И. после 27 июля 2024 года должна была наступить в 09:00 часов 30 июля 2024 года.

При этом, доказательств того, что истец был ознакомлен с графиками сменности, в материалы дела ответчика не представлено. Из пояснений, данных директором музея Пермяковым П.В. в судебном заседании, следует, что график сменности сторожей-вахтеров на 2024 год не утверждался.

Таким образом, поскольку в силу положений статей 2 и 7 Конституции Российской Федерации и части 1 статьи Трудового кодекса Российской Федерации, все сомнения должны быть истолкованы в пользу работника как наиболее слабой стороны трудового договора, в данном случае работодателем не представлено доказательств того, что Алексеев В.И. был уведомлен о необходимости выхода на рабочую смену другого сторожа-вахтера 29 июля 2024 года, факт невыхода Алексеева В.И. на работу 29 июля 2024 года не может быть признан прогулом.

В ходе подготовки дела к судебному разбирательству в соответствии с положениями части 5 статьи 192 Трудового кодекса Российской Федерации и разъяснений, содержащихся в пункте 53 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 года № 2, судом ответчику было предложено предоставить в материалы дела доказательства, свидетельствующие о том, что при принятии в отношении Алексеева В.И. решения об увольнении с работы учитывалась тяжесть вменяемого ему в вину дисциплинарного проступка и обстоятельства, при которых он был совершён, а также то, что ответчиком учитывалось предшествующее поведение Алексеева В.И., его отношение к труду, длительность работы в организации ответчика.

Представители ответчика, подтвердив суду, что ранее истец к дисциплинарной ответственности не привлекался, но и не отличался добросовестным отношением к работе, несмотря на установленные требования о замене через приказ, неоднократно для решения своих проблем самовольно привлекал не допущенных к охране сотрудников, ставил свои интересы выше своих должностных обязанностей, злоупотреблял своим правом, полагают, что поскольку сам факт прогула является грубым нарушением трудовой дисциплины и основанием для увольнения по соответствующим основаниям.

Из представленных истцом суду характеристик Алексеева В.И., выданных председателем профкома работников музея Сивдетель1, с прежнего места работы – главным редактором редакции газеты «Муру Саьар5ата» государственного автономного учреждения Республики Саха (Якутия) «Сахапечать» ФИО13, следует, что Алексеев В.И. за период работы в редакции с 2008 по 2020 годы награжден многочисленными грамотами, благодарностями всех уровней. За период работы в музее нареканий со стороны руководства не имел, успешно справлялся со своими должностными обязанностями, серьёзно подходил к распорядку дня, тщательно соблюдал технику безопасности и сохранность вверенного ему имущества, следовал внутренним корпоративным правилам.

Согласно представленным истцом документам, в частности справке о составе семьи, справкам МСЭ, Алексеев В.И. проживает в частном доме, расположенном по адресу: <адрес>, на иждивении имеет дочь 1996 года рождения, являющуюся инвалидом с детства бессрочно, его супруга является неработающим пенсионером, инвалидом 3 группы. Алексеев В.И. на основании трудового договора от ДД.ММ.ГГГГ работает по внешнему совместительству главным бухгалтером в <данные изъяты> с продолжительностью рабочего времени 20 часов в неделю и с ежемесячной заработной платой в размере 39 590 рублей без учета НДФЛ.

При этом, в виду установления судом обстоятельств, что факт отсутствия истца на рабочем месте 27 июля 2024 года и факт неисполнения им в указанный период возложенных на него трудовых обязанностей нашли свое подтверждение в ходе судебного заседания, однако процедура увольнения, предусмотренная статьей 193 Трудового кодекса Российской Федерации, в отношении Алексеева В.И., работодателем в полном объеме не соблюдена, работодатель при принятии в отношении Алексеева В.И. решения об увольнении с работы не учел его предшествующее поведение, отношение к труду, длительность работы в организации.

Оценивая факт непредставления ответчиками доказательств, свидетельствующих о том, что при принятии в отношении Алексеева В.И. решения об увольнении с работы учитывалась предшествующее поведение Алексеева В.И., его отношение к труду, а также учитывая то, что ответчик не обосновал должным образом невозможность применения к Алексееву В.И. иного, менее строгого вида дисциплинарного взыскания, суд, исходя из таких принципов юридической ответственности, как справедливость, соразмерность, гуманизм, приходит к выводу, что у работодателя отсутствовали основания для увольнения Алексеева В.И. по подпункту «а» пункта 6 части 1 статьи 81 Трудового кодекса Российской Федерации за прогул.

При установленных в судебном заседании обстоятельствах избранного ответчиком к Алексееву В.И. наиболее строгого вида дисциплинарного взыскания (увольнение) не отвечающего таким принципам юридической ответственности, как справедливость, соразмерность, гуманизм, суд приходит к выводу, что приказ от 31 июля 2024 года № 35-лс & 1 подлежит отмене как незаконный, а истца следует восстановить на работе в прежней должности сторожа-вахтера МКУ «Усть-Алданский историко-краеведческий музей им. Сэсэн Ардьакыап».

В силу положений статьи 211 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, решение суда о восстановлении на работе подлежит немедленному исполнению.

На основании статьи 234 Трудового кодекса Российской Федерации работодатель обязан возместить работнику не полученный им заработок во всех случаях незаконного лишения его возможности трудиться. Такая обязанность, в частности, наступает, если заработок не получен в результате незаконного отстранения работника от работы, его увольнения или перевода на другую работу.

В статьи 129 Трудового кодекса Российской Федерации установлено, что при любом режиме работы расчет средней заработной платы работника производится исходя из фактически начисленной ему заработной платы и фактически отработанного им времени за 12 календарных месяцев, предшествующих периоду, в течение которого за работником сохраняется средняя заработная плата.

Порядок исчисления среднего заработка установлен в Положении об особенностях порядка исчисления средней заработной платы, утвержденном постановлением Правительства Российской Федерации от 24 декабря 2007 года № 922 «Об особенностях порядка исчисления средней заработной платы».

Средний заработок работника определяется путем умножения среднего дневного заработка на количество дней (календарных, рабочих) в периоде, подлежащем оплате. Средний дневной заработок, кроме случаев определения среднего заработка для оплаты отпусков и выплаты компенсаций за неиспользованные отпуска, исчисляется путем деления суммы заработной платы, фактически начисленной за отработанные дни в расчетном периоде, включая премии и вознаграждения, учитываемые в соответствии с пунктом 15 настоящего Положения, на количество фактически отработанных дней.

Согласно представленному в материалы дела расчету, представленному ответчиком, средний дневной заработок, исчисленный за 12 месяцев, предшествующих увольнению составлял в размере 2 306,67 рублей, среднемесячный заработок за аналогичный период – 44 980,00 рублей.

Таким образом, поскольку согласно пункту 5.2 трудового договора для каждого сторожа-вахтера, в частности для Алексеева В.И. устанавливался 10 смен дежурства в месяц, среднесменная заработная плата с учетом работы, в том числе в ночные часы, составлял в размере 4 980,00 рублей.

В данном случае временем вынужденного прогула является период с 1 августа 2024 года по 25 сентября 2024 года – 19 рабочих дней, за указанный период оплата времени вынужденного прогула составит 85 462 рублей, которая и подлежит взысканию с истца в пользу ответчика.

Кроме того, истцом заявлены требования о взыскании с МКУ «Усть-Алданский историко-краеведческий музей им. Сэсэн Ардьакыап» задолженности по оплате труда в ночное время за период с август 2023 года по июль 2024 года в размере 29 591,49 рублей, исходя из расчета: (размер заработной платы, состоящей из оклада с начислением всех дополнительных выплат, предусмотренных фонда оплаты труда / количество рабочих смен в месяц х 24 часа в сутки = среднечасовая заработная плата) х 20% доплата от среднечасовой заработной платы, предусмотренной трудовым договором х количество часов в месяц работы в ночное время с 22:00 до 06:00 часов:

август 2023 (40 605,00/11 х 24) х 20 % х 88 часов за ночное время = 2 707,00 рублей + сентябрь 2023 (40 605,00/10 х 24) х 20 % х 80 часов за ночное время = 2 707,00 рублей + октябрь 2023 (40 605,00/10 х 24) х 20 % х 80 часов за ночное время = 2 707,00 рублей + ноябрь 2023 (40 605,00/10 х 24) х 20 % х 80 часов за ночное время = 2 707,00 рублей + декабрь 2023 (29 202,55/11 х 24) х 20 % х 88 часов за ночное время = 1 946,84 рублей + январь 2024 (48 105,00/11 х 24) х 20 % х 88 часов за ночное время = 3 207,00 рублей + февраль 2024 (48 105,00/10 х 24) х 20 % х 80 часов за ночное время = 3 744,64 рублей + март 2024 (56 169,65/10 х 24) х 20 % х 80 часов за ночное время = 3 744,64 рублей + апрель (48 105,00/10 х 24) х 20 % х 80 часов за ночное время = 3 207,00 рублей +

май 2024 (12 026,25/3 х 24) х 20 % х 24 часов за ночное время = 801,75 рублей +

июнь 2024 = 0,00 рублей +

июль 2024 (39 738,92/8 х 24) х 20 % х 64 часа за ночное время = 2 649,26 рублей.

А также заявлены требования о взыскании задолженности по заработной плате за работу в нерабочий праздничный день 4 ноября 2023 года в размере 4 060,50 рублей, исходя из расчета: заработная плата / количество рабочих смен в месяц (40 605,00 / 10 х 24) х 24 отработанных часа.

Представителями ответчика суду представлен контр расчет, согласно которому размер задолженности МКУ «Усть-Алданский историко-краеведческий музей им. Сэсэн Ардьакыап», за заявленный период составляет в размере 17 674,53 рублей, исходя из расчета: (размер заработной платы без доведения до минимального размера оплаты труда / количество рабочих смен в месяц х 24 часа в сутки = среднечасовая заработная плата) х 20% доплата от среднечасовой заработной платы, предусмотренной трудовым договором х количество часов в месяц работы в ночное время с 22:00 до 06:00 часов:

август 2023 (23 500,00 / 11 х 24) х 20 % х 88 часов за ночное время = 1 566,67 рублей + сентябрь 2023 (23 500,00 / 10 х 24) 20 % х 80 часов за ночное время = 1 566,67 рублей +

октябрь 2023 (23 500,00 / 10 х 24) 20 % х 80 часов за ночное время = 1 566,67 рублей +

ноябрь 2023 (23 500,00 / 10 х 24) 20 % х 80 часов за ночное время = 1 566,67 рублей +

декабрь 2023 (18 800,00 / 8 х 24) 20 % х 64 часов за ночное время = 1 566,67 рублей +

январь 2024 (29 866,25 / 11 х 24) 20 % х 88 часов за ночное время = 1 991,08 рублей +

февраль 2024 (29 866,25 / 10 х 24) 20 % х 80 часов за ночное время = 1 991,08 рублей +

март 2024 (29 866,25 / 10 х 24) 20 % х 80 часов за ночное время = 1 991,08 рублей +

апрель 2024 (29 866,25 / 10 х 24) 20 % х 80 часов за ночное время = 1 991,08 рублей +

май 2024 (8 959,88 / 3 х 24) 20 % х 24 часов за ночное время = 597,33 рублей +

июнь 2024 = 0,00 рублей +

июль 2024 (23 893,00 / 8 х 64) 20 % х 64 часов за ночное время = 1 592,87 рублей.

Так, согласно части 1 статьи 135 Трудового кодекса Российской Федерации заработная плата работнику устанавливается трудовым договором в соответствии с действующими у данного работодателя системами оплаты труда.

В соответствии с частью 2 статьи 135 Трудового кодекса Российской Федерации системы оплаты труда, включая размеры тарифных ставок, окладов (должностных окладов), доплат и надбавок компенсационного характера, в том числе за работу в условиях, отклоняющихся от нормальных, системы доплат и надбавок стимулирующего характера и системы премирования, устанавливаются коллективными договорами, соглашениями, локальными нормативными актами в соответствии с трудовым законодательством и иными нормативными правовыми актами, содержащими нормы трудового права.

Частями 5 и 6 статьи 135 Трудового кодекса Российской Федерации установлено, что условия оплаты труда, определенные трудовым договором, коллективным договором, соглашениями, локальными нормативными актами, не могут быть ухудшены по сравнению с установленными трудовым законодательством и иными нормативными правовыми актами, содержащими нормы трудового права.

Нормами Трудового кодекса Российской Федерации работникам предусмотрена повышенная оплата труда за работу в особых условиях – за работу с вредными и (или) опасными условиями труда, за работу в местностях с особыми климатическими условиями, за работу в других условиях, отклоняющихся от нормальных (статьи 146 - 149 Трудового кодекса Российской Федерации), а также повышенная оплата за сверхурочную работу, работу в ночное время, в выходные и нерабочие праздничные дни (статьи 152 - 154 Трудового кодекса Российской Федерации).

Исходя из приведенных нормативных положений заработная плата работникам, определяется трудовым договором в соответствии с действующей у работодателя системой оплаты труда. При этом система оплаты труда, включая размеры тарифных ставок, окладов (должностных окладов), доплат и надбавок компенсационного и стимулирующего характера, устанавливается нормативными правовыми актами, коллективными договорами, соглашениями, локальными нормативными актами работодателя, содержащими нормы трудового права. Работникам, осуществляющим трудовую деятельность в условиях, отклоняющихся от нормальных (работа в выходные и нерабочие праздничные дни, в ночное время и т.д.), предусмотрены гарантии по оплате труда в повышенном размере.

Так, постановлением Правительства Российской Федерации от 22 июля 2008 года № 554 «О минимальном размере повышения оплаты труда за работу в ночное время» в соответствии со статьей 154 Трудового кодекса Российской Федерации определено, что минимальный размер повышения оплаты труда за работу в ночное время (с 22 часов до 6 часов) составляет 20 процентов часовой тарифной ставки (оклада (должностного оклада), рассчитанного за час работы) за каждый час работы в ночное время.

При этом время, отработанное в пределах установленной для работника продолжительности рабочего времени, оплачивается из расчета тарифной ставки или оклада (должностного оклада) с начислением всех дополнительных выплат, предусмотренных системой оплаты труда, причем работнику должна быть гарантирована заработная плата в размере не ниже минимального размера оплаты труда без учета дополнительных выплат за работу в условиях, отклоняющихся от нормальных.

В соответствии с частью первой статьи 152 Трудового кодекса Российской Федерации сверхурочная работа оплачивается за первые два часа работы не менее чем в полуторном размере, за последующие часы – не менее чем в двойном размере; конкретные размеры оплаты за сверхурочную работу могут определяться коллективным договором, локальным нормативным актом или трудовым договором; по желанию работника сверхурочная работа вместо повышенной оплаты может компенсироваться предоставлением дополнительного времени отдыха, но не менее времени, отработанного сверхурочно, за исключением случаев, предусмотренных данным Кодексом.

Оплата работы в условиях, отклоняющихся от нормальных, должна быть повышенной, а размер такого повышения должен отвечать его целевому назначению как дополнительной гарантии реализации права на справедливую заработную плату и одновременно учитывать выполняемую этим повышением компенсаторную функцию.

Во исполнение статей 7 (часть 2), 37 (часть 3) и 75 (часть 5) Конституции Российской Федерации Трудовой кодекс Российской Федерации в числе основных государственных гарантий по оплате труда работников предусматривает величину минимального размера оплаты труда (абзац второй статьи 130) и закрепляет, что минимальный размер оплаты труда устанавливается одновременно на всей территории России федеральным законом и не может быть ниже величины прожиточного минимума трудоспособного населения, а месячная заработная плата работника, полностью отработавшего за этот период норму рабочего времени и выполнившего нормы труда (трудовые обязанности), не может быть ниже минимального размера оплаты труда (части первая и третья статьи 133).

Как отметил Конституционный Суд Российской Федерации, вознаграждение за труд не ниже установленного федеральным законом минимального размера оплаты труда гарантируется каждому, а следовательно, определение его величины должно основываться на характеристиках труда, свойственных любой трудовой деятельности, без учета особых условий ее осуществления. Это согласуется с социально-экономической природой минимального размера оплаты труда, которая предполагает обеспечение нормального воспроизводства рабочей силы при выполнении простых неквалифицированных работ в нормальных условиях труда с нормальной интенсивностью и при соблюдении нормы рабочего времени (Постановление от 7 декабря 2017 года № 38-П). При введении системы оплаты труда работодатель должен в равной мере соблюдать как требование гарантировать работнику, полностью отработавшему за месяц норму рабочего времени и выполнившему нормы труда (трудовые обязанности), заработную плату не ниже минимального размера оплаты труда, так и требование о повышенной оплате труда при осуществлении работы в условиях, отклоняющихся от нормальных (определения от 1 октября 2009 года № 1160-О-О и от 17 декабря 2009 года № 1557-О-О).

Сказанное означает, что повышенная оплата работы в условиях, отклоняющихся от нормальных (в частности, сверхурочной работы и работы в ночное время), не может включаться в сумму заработной платы работника, размер которой не превышает минимального размера оплаты труда. В противном случае повышенная оплата работы в условиях, отклоняющихся от нормальных, фактически поглощается такого рода «доплатами», а месячная заработная плата работников, привлеченных к работе в условиях, отклоняющихся от нормальных, не отличается от оплаты труда лиц, работающих в обычных условиях (т.е. работники, выполнявшие, в частности, сверхурочную работу и работу в ночное время, оказываются в таком же положении, как и те, кто выполнял аналогичную работу в рамках установленной продолжительности рабочего дня (смены) и в дневное время). Поглощение же минимальным размером оплаты труда тех выплат, которые специально установлены в целях компенсации работникам отрицательных последствий отклонения условий их работы от нормальных, не согласуется ни с природой минимального размера оплаты труда как конституционной гарантии, ни с целевым назначением указанных выплат и тем самым противоречит Конституции Российской Федерации и принципам правового регулирования трудовых отношений.

Более того, это ведет к несоразмерному ограничению трудовых прав работников, привлеченных к работам в условиях, отклоняющихся от нормальных, и вступает в противоречие с принципами равенства и справедливости, требующими обоснованной дифференциации в отношении субъектов, находящихся в разном положении, и предполагающими обязанность государства установить такое регулирование в сфере оплаты труда, которое обеспечивает справедливую, основанную на объективных критериях, заработную плату всем работающим и не допускает применения одинаковых правил к работникам, находящимся в разном положении (Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 11 апреля 2019 года № 17-П).

Из содержания трудового договора Алексеева В.И. от 18 сентября 2022 года следует, что за выполнение трудовых обязанностей работнику установлена заработная плата в размере: оклад 5 061,00 рублей, надбавка за выслугу лет 2018 рублей, персональная доплата 2 321,00 рублей, северная надбавка 7 521,00 рублей, районный коэффициент 6 581,00 рублей, премиальный фонд 4 700,00 рублей, доведение до минимального размера труда 9 998,00 рублей, всего 38 198,00 рублей.

Дополнительным соглашением от 15 мая 2023 года № 1 к трудовому договору на основании Положения об оплате труда работников муниципальных учреждений в сфере культуры муниципального района «Усть-Алданский улус (район)», утвержденного постановлением главы от 30 апреля 2019 года № 301, трудовому договору от 18 сентября 2022 года, внесены изменения, согласно которым, заработная плата Алексеева В.И. состоит из: оклада 8 805,00 рублей; надбавки стимулирующего характера в размере 3 142,00 рублей; северной надбавки в размере 9 557,00 рублей; районного коэффициента в размере 8 363,00 рублей; премиального фонда (не менее 20% от общего годового ФОТ) в размере 5 973,25 рублей; доведение до минимального размера оплаты труда в размере 4 765,50 рублей.

Дополнительным соглашением от 26 декабря 2023 года № 2 к трудовому договору на основании Положения об оплате труда работников муниципальных учреждений в сфере культуры муниципального района «Усть-Алданский улус (район)», утвержденного постановлением главы от 31 января 2023 года № 98 внесены изменения, согласно которым заработная плата Алексеева В.И. состоит из: оклада 9 290,00 рублей; надбавки стимулирующего характера за выслугу лет в размере 2 787,00 рублей; надбавки за работу в сельской местности 500,00 рублей; северной надбавки в размере 10 061,60 рублей; районного коэффициента в размере 8 803,90 рублей; премиального фонда (не менее 20% от общего годового ФОТ) в размере 6 288,50 рублей; доведение до минимального размера оплаты труда в размере 10 374,00 рублей.

Привлеченная к участию в деле для оказания консультативной помощи суду в качестве специалиста ФИО14, начальник расчетного отдела муниципального бюджетного учреждения «Централизованная бухгалтерия учреждений», будучи предупрежденной об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения, суду пояснив, что поскольку из представленных на изучение Положения об оплате труда работников муниципальных учреждений в сфере культуры МР «Усть-Алданский улус (район)» Республики Саха (Якутия), утвержденного постановлением главы района от 31 января 2023 года № 98, с внесенных в него постановлениями от 7 апреля 2023 года № 266, от 3 мая 2023 года № 354, 10 мая 2023 года № 369, от 21 мая 2024 года № 301 изменений, коллективного договора МКУ «Усть-Алданский историко-краеведческий музей им. Сэсэн Ардьакыап» на 2022-2025 годы, утвержденного 28 ноября 2022 года, расчетных листков, следует, что в тарификации и трудовом договоре с дополнительными к нему соглашениями, не отражен способ оплаты труда за ночное время, в связи с чем, можно сделать вывод о том, что Алексееву В.И. действительно не производились заявленные ко взысканию выплаты, подлежащие расчету в порядке, представленном истцом, а именно, исходя из размера заработной платы, состоящей из оклада с начислением всех дополнительных выплат, предусмотренных фондом оплаты труда.

Таким образом, исходя из содержания коллективного договора, представленный истцом Алексеевым В.И. расчет является верным. При этом, расчет оплаты труда за нерабочий праздничный день 4 ноября 2024 года истцом Алексеевым В.И. произведен ошибочно не с базового оклада, а с размера заработной платы, состоящей из оклада с начислением всех дополнительных выплат, предусмотренных фондом оплаты труда. Считает, что компенсация за сверхурочную работу в праздничный нерабочий день 4 ноября 2024 года подлежит расчету исходя из следующего: 8 805,00 рублей базовый оклад, установленный трудовым договором / 10 количество рабочих смен в месяц х 70 % районный коэффициент х 80 % северные надбавки, итого 2 201,25 рублей.

Стороны в судебном заседании с учетом устного заключения специалиста ФИО14 согласились с расчетом, представленным истцом Алексеевым В.И. по оплате труда за работу в ночное время за период с август 2023 года по июль 2024 года, скорректированным представителями ответчиков в части количества отработанных часов в ночное время в декабре 2023 года и выплаченной премии в марте 2023 года, а также с расчетом компенсации за сверхурочную работу в праздничный нерабочий день 4 ноября 2024 года, произведенным специалистом ФИО14 компенсации за сверхурочную работу в праздничный нерабочий день 4 ноября 2024 года.

При таких обстоятельствах, суд полагает возможным взыскать с ответчика в пользу истца в соответствии с представленным им расчетом задолженность по оплате труда за работу в ночное время за период с август 2023 года по июль 2024 года в размере 29 053,85 рублей, исходя из расчета: (размер заработной платы, состоящей из оклада с начислением всех дополнительных выплат, предусмотренных фонда оплаты труда / количество рабочих смен в месяц х 24 часа в сутки = среднечасовая заработная плата) х 20% доплата от среднечасовой заработной платы, предусмотренной трудовым договором х количество часов в месяц работы в ночное время с 22:00 до 06:00 часов:

август 2023 (40 605,00/11 х 24) х 20 % х 88 часов за ночное время = 2 707,00 рублей + сентябрь 2023 (40 605,00/10 х 24) х 20 % х 80 часов за ночное время = 2 707,00 рублей + октябрь 2023 (40 605,00/10 х 24) х 20 % х 80 часов за ночное время = 2 707,00 рублей + ноябрь 2023 (40 605,00/10 х 24) х 20 % х 80 часов за ночное время = 2 707,00 рублей + декабрь 2023 (29 202,55/11 х 24) х 20 % х 64 часов за ночное время = 1 946,84 рублей + январь 2024 (48 105,00/11 х 24) х 20 % х 88 часов за ночное время = 3 207,00 рублей + февраль 2024 (48 105,00/10 х 24) х 20 % х 80 часов за ночное время = 3 744,64 рублей + март 2024 (48 105,00/10 х 24) х 20 % х 80 часов за ночное время = 3 207,00 рублей + апрель (48 105,00/10 х 24) х 20 % х 80 часов за ночное время = 3 207,00 рублей +

май 2024 (12 026,25/3 х 24) х 20 % х 24 часов за ночное время = 801,75 рублей +

июнь 2024 = 0,00 рублей +

июль 2024 (39 738,92/8 х 24) х 20 % х 64 часа за ночное время = 2 649,26 рублей.

Также подлежит взысканию с ответчика в пользу истца компенсация за сверхурочную работу в праздничный нерабочий день 4 ноября 2024 года в размере 2 201,25 рублей, исходя из следующего расчета: 8 805,00 рублей базовый оклад, установленный трудовым договором / 10 количество рабочих смен в месяц х 70 % районный коэффициент х 80 % северные надбавки.

В соответствии со статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред.

В соответствии со статьей 237 Трудового кодекса Российской Федерации, моральный вред, причиненный работнику неправомерными действиями или бездействием работодателя, возмещается работнику в денежной форме в размерах, определяемых соглашением сторон трудового договора.

В случае возникновения спора факт причинения работнику морального вреда и размеры его возмещения определяются судом независимо от подлежащего возмещению имущественного ущерба.

Согласно разъяснениям, содержащимся в пункте 63 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации № 2 от 17 марта 2004 года «О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации», в соответствии со статьей 237 Кодекса компенсация морального вреда возмещается в денежной форме в размере, определяемом по соглашению работника и работодателя, а в случае спора факт причинения работнику морального вреда и размер компенсации определяются судом независимо от подлежащего возмещению имущественного ущерба.

Истцом заявлена ко взысканию сумма компенсации морального вреда в размере 50 000 рублей за причинение нравственных и физических страданий, суд считает данную сумму завышенной, исходя из степени нравственный страданий истца, связанных с увольнением, доказанности ее размера, степени вины ответчика, и приходит к выводу, что иск в этой части подлежит частичном удовлетворению.

Исходя из конкретных обстоятельств дела, с учетом объема и характера причиненных работнику нравственных страданий, степени вины работодателя, принимая во внимание существо допущенных ответчиком нарушений трудовых прав истца, повлекших в частности лишение его возможности получать заработную плату, а также их длительность, суд полагает возможным взыскать с ответчика в пользу истца компенсацию морального вреда в размере 5 000 рублей, полагая указанную сумму разумной и справедливой.

В соответствии с частью 1 статьи 88 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации судебные расходы состоят из государственной пошлины и издержек, связанных с рассмотрением дела.

По общему правилу, установленному частью 1 статьи 98 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, стороне, в пользу которой состоялось решение суда, суд присуждает возместить с другой стороны все понесенные по делу судебные расходы, за исключением случаев, предусмотренных частью 2 статьи 96 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации. В случае, если иск удовлетворен частично, указанные в этой статье судебные расходы присуждаются истцу пропорционально размеру удовлетворенных судом исковых требований, а ответчику пропорционально той части исковых требований, в которой истцу отказано.

В силу ст. 103 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации издержки, понесенные судом в связи с рассмотрением дела, и государственная пошлина, от уплаты которых истец был освобожден, взыскиваются с ответчика, не освобожденного от уплаты судебных расходов, пропорционально удовлетворенной части исковых требований. В этом случае взысканные суммы зачисляются в доход бюджета, за счет средств которого они были возмещены, а государственная пошлина - в соответствующий бюджет согласно нормативам отчислений, установленным бюджетным законодательством Российской Федерации.

При таких обстоятельствах, с МКУ «Усть-Алданский историко-краеведческий музей им. Сэсэн Ардьакыап» подлежит взысканию доход местного бюджета государственная пошлина в соответствии с положениями статьи 333.19 Налогового кодекса Российской Федерации в редакции, действовавшей на момент поступления искового заявления в суд, в размере 4 134 рубля, исходя из расчета: (116 717,10 рублей – 100 000 рублей) x 2 % + 3200 рублей = 3 534 рублей – государственная пошлина пропорционально удовлетворенным судом требованиям имущественного характера; 300 рублей x 2 = 600 рублей – государственная пошлина за 2 удовлетворенных требования неимущественного характера (восстановление на работе, взыскание компенсации морального вреда).

На основании вышеизложенного и руководствуясь статьями 193-199 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд

Р Е Ш И Л:

Исковые требования прокурора Усть-Алданского района в интересах Алексеева ВИ к муниципальному казенному учреждению «Усть-Алданский историко-краеведческий музей им. Сэсэн Ардьакыап» о признании незаконным увольнения, восстановлении на работе, взыскании среднего заработка за время вынужденного прогула, взыскании задолженности по оплате труда и взыскании компенсации морального вреда – удовлетворить частично.

Признать незаконным приказ временно исполняющего обязанности директора муниципального казенного учреждения «Усть-Алданский историко-краеведческий музей им. Сэсэн Ардьакыап» Пермякова П.В. от 31 июля 2024 года № 35-лс &1 «Об увольнении Алексеева В.И.» по подпункту «а» пункта 6 части 1 статьи 81 Трудового кодекса Российской Федерации.

Восстановить Алексеева ВИ в прежней должности сторожа-вахтера муниципального казенного учреждения «Усть-Алданский историко-краеведческий музей им. Сэсэн Ардьакыап».

Взыскать с муниципального казенного учреждения «Усть-Алданский историко-краеведческий музей им. Сэсэн Ардьакыап» в пользу Алексеева Владимира Ивановича средний заработок за время вынужденного прогула за период с 1 августа 2024 года по 25 сентября 2024 года в размере 85 462 (восемьдесят пять тысяч четыреста шестьдесят два) рубля.

Взыскать с муниципального казенного учреждения «Усть-Алданский историко-краеведческий музей им. Сэсэн Ардьакыап» в пользу Алексеева ВИ задолженность по оплате труда в ночное время за период с августа 2023 года по июль 2024 года в размере 29 053 (двадцать девять тысяч пятьдесят три) рубля 85 копеек, задолженность по оплате за работу в нерабочий праздничный день в размере 2 201 (две тысячи двести один) рубль 25 копеек.

Взыскать с муниципального казенного учреждения «Усть-Алданский историко-краеведческий музей им. Сэсэн Ардьакыап» в пользу Алексеева ВИ компенсацию морального вреда за нарушение его трудовых прав в размере 5 000 (пять тысяч) рублей.

Взыскать с муниципального казенного учреждения «Усть-Алданский историко-краеведческий музей им. Сэсэн Ардьакыап» в доход местного бюджета государственную пошлину в размере 4 134 (четыре тысячи сто тридцать четыре) рубля.

Решение суда в части восстановления на работе подлежит немедленному исполнению.

Решение суда может быть обжаловано в апелляционном порядке в Судебную коллегию по гражданским делам Верховного Суда Республики Саха (Якутия) через Усть-Алданский районный суд Республики Саха (Якутия) в течение одного месяца со дня изготовления мотивированного решения.

Председательствующий судья                  п/п                  А.А. Черепанова

Копия верна.

Судья                                                    А.А. Черепанова

Мотивированное решение изготовлено 4 октября 2024 года