Решение по делу № 2-71/2019 от 01.10.2018

№

дело № № ДД.ММ.ГГГГ года

Решение

Именем Российской Федерации

Приозерский городской суд <адрес> в составе:

судьи Хандриковой Е.В.,

при секретаре ФИО6,

с участием:

с участием истец ФИО3, представителя истца ФИО21, ответчика ФИО4, представителя ответчика ФИО8,

рассмотрел в открытом судебном заседании гражданское дело по иску ФИО3 к ФИО4 о признании завещания недействительным,

установил:

ФИО3 обратился в Приозерский суд с иском к ФИО4 о признании завещания недействительным.

В порядке ст. 39 Гражданского процессуального кодекса РФ, уточнил свои исковые требования ( л.д 97-99), требования мотивировал тем, что ДД.ММ.ГГГГ умерла его бабушка ФИО1. После ее смерти открылось наследство, состоящее из квартиры, расположенной по адресу: ЛО, <адрес>, и другого движимого имущества.

В установленный законом срок истец обратился к нотариусу с заявлением о принятии наследства по всем основаниям. Нотариус поставила его в известность о том, что с заявлением о принятии наследства по завещанию к имуществу умершей обратилась ответчик, мотивировав это тем, что в ее пользу умершая ДД.ММ.ГГГГ составила завещание. Полагает, что вышеуказанное завещание подлежит признанию недействительным по следующим основаниям.

В последние три года бабушка страдала нервно-психическими расстройствами, не узнавала окружающих, в том числе, мою мать, приходящуюся ей невесткой, а также не узнавала соседей. Незадолго до составления завещания в декабре 2016 г. у нее была закрытая черепно-мозговая травма с поражением сосудов головного мозга. Также незадолго до этого бабушка потерялась в городе, и двое суток ее разыскивали сотрудники полиции. Умершая плохо видела и была дезориентирована в пространстве и во времени, считает, что вследствие болезненного состояния на момент составления завещания ФИО1 была лишена способности понимать значение своих действий и руководить ими.

Истец ФИО3 и его представитель ФИО21 в судебном заседании на исковых требованиях настаивали.

Ответчик – ФИО7 и ее представитель ФИО8 в судебном заседании в иске просили отказать в полном объеме.

Третье лицо нотариус <адрес> ФИО20 в судебное заседание не явилась, извещена надлежащим образом о дне и месте слушания дела.

Руководствуясь положением ст.167 Гражданского процессуального кодекса РФ, суд счел возможным рассмотреть гражданского дела по существу при имеющейся явке.

Суд, выслушав стороны, свидетелей, исследовав материалы дела, приходит к следующему.

В соответствии с пунктом 1 статьи 1118 Гражданского Кодекса Российской Федерации распорядиться имуществом на случай смерти можно только путем совершения завещания.

Согласно пунктам 1 и 2 статьи 1131 Гражданского Кодекса Российской Федерации при нарушении положений данного Кодекса, влекущих за собой недействительность завещания, в зависимости от основания недействительности, завещание является недействительным в силу признания его таковым судом (оспоримое завещание) или независимо от такого признания (ничтожное завещание). Завещание может быть признано судом недействительным по иску лица, права или законные интересы которого нарушены этим завещанием.

Как разъяснено в пункте 21 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 мая 2012 года N 9 "О судебной практике по делам о наследовании", сделки, направленные на установление, изменение или прекращение прав и обязанностей при наследовании (в частности, завещание, отказ от наследства, отказ от завещательного отказа), могут быть признаны судом недействительными в соответствии с общими положениями о недействительности сделок (§ 2 главы 9 Гражданского кодекса Российской Федерации) и специальными правилами раздела V Гражданского кодекса Российской Федерации.

В соответствии с ч. 1 ст. 177 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина либо иных лиц, чьи права и охраняемые законом интересы нарушены в результате ее совершения.

С учетом изложенного, неспособность наследодателя в момент составления завещания понимать значение своих действий или руководить ими является основанием для признания завещания недействительным, поскольку соответствующее волеизъявление по распоряжению имуществом на случай смерти отсутствует.

Юридически значимыми обстоятельствами в таком случае являются наличие или отсутствие психического расстройства у наследодателя в момент составления завещания, степень его тяжести, степень имеющихся нарушений его интеллектуального и (или) волевого уровня.

Как установлено в судебном заседании и усматривается из материалов дела ФИО1 умерла 10 апреля 2018 года ( л.д.9), отец истца ФИО9 умер 13.03.2000г. Истец является внуком ФИО1 по праву представления и наследником первой очереди по закону к его наследственному имуществу. Других наследников по закону не установлено.

Нотариусом нотариального округа <адрес> ФИО20 открыто наследственное дело к имуществу умершей 10.04.2018 ФИО1 В рамках наследственного дела стороной ответчика предъявлено завещание умершей ФИО1 от 26.12.2017 года, удостоверенное временной исполняющим обязанности нотариуса ФИО2, согласно которому все свое имущество, какое ко дню смерти будет ему принадлежать, в чем бы не заключалось и где бы не находилось, завещает ФИО4

Судом были допрошены свидетели ФИО10, ФИО11, ФИО12, ФИО13 которые пояснили, что в последние время у ФИО1, была плохая память, не узнавала соседей.

Свидетель ФИО14 со стороны истца пояснила, что ФИО1 незадолго до смерти, была в здравом уме.

В целях всестороннего и объективного рассмотрения дела определением суда от 23 января 2019 года по делу назначена и проведена комплексная посмертная судебная психолого-психиатрическая экспертиза.

В соответствии с частью 1 статьи 79 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации при возникновении в процессе рассмотрения дела вопросов, требующих специальных знаний в различных областях науки, техники, искусства, ремесла, суд назначает экспертизу.

В силу части 3 статьи 86 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации заключение эксперта для суда не обязательно и оценивается судом по правилам, установленным в статье 67 названного Кодекса. Несогласие суда с заключением должно быть мотивировано в решении или определении суда.

В пункте 7 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 декабря 2003 г. N 23 "О судебном решении" разъяснено, что заключение эксперта, равно как и другие доказательства по делу, не являются исключительными средствами доказывания и должны оцениваться в совокупности со всеми имеющимися в деле доказательствами (статья 67, часть 3 статьи 86 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации). Оценка судом заключения должна быть полно отражена в решении. При этом суду следует указывать, на чем основаны выводы эксперта, приняты ли им во внимание все материалы, представленные на экспертизу, и сделан ли им соответствующий анализ.

В соответствии с частью 3 статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд оценивает относимость, допустимость, достоверность каждого доказательства в отдельности, а также достаточность и взаимную связь доказательств в их совокупности.

С учетом изложенных норм права заключение экспертизы не обязательно, но должно оцениваться не произвольно, а в совокупности и во взаимной связи с другими доказательствами.

Согласно выводам комиссии экспертов ГКУЗ <адрес> психоневрологический диспансер, амбулаторное отделение судебно –психиатрических экспертиз заключение комиссии судебных психиатрических экспертиз от 16 апреля 2019 года № ФИО1 Как следует из представленных материалов дела у ФИО1, ДД.ММ.ГГГГ г.р., скончавшейся 10.04.2018, при жизни имелась прогрессирующая сосудистая патология в виде цереброваскулярной болезни, хронической мозговой недостаточности, на фоне которых у нее с 2012-2013 гг. нарастало снижение памяти («случается потеря памяти» - из рапорта участкового уполномоченного от 06.12.2017 и сообщения, составленного начальником ОМВД от 19.12.2017; «память была плохая», «могла 3 раза сходить спички спросить», «память была на полминуты» - из объяснения свидетеля ФИО10; «...в последнее время забывает многое» - из допроса соседки ФИО15 от 06.12.2017; «она говорила, что у неё нет памяти и что она ничего не помнит» - из объяснения свидетеля ФИО12; не могла удержать в памяти актуальную дату - «всегда спрашивала, какое число» -из объяснения свидетеля ФИО10, «спрашивала регулярно число, месяц, время, год...» - из объяснения свидетеля ФИО16), со временем перестала узнавать людей («не всегда узнавала людей», «когда я приходил, она открывала дверь и долго вспоминала, кто перед ней. Я каждый раз объяснял, что я её внук» - из объяснения истца в судебном заседании от 25.10.2018; «с декабря месяца она никого не узнавала» - из объяснения свидетеля ФИО10), имели место эпизоды амнестической дезориентировки (в конце ноября-начале декабря 2017 года потерялась у своего дома, не могла найти подъезд, стучала в дверь, просила открыть, «её нашли у соседнего подъезда» - из объяснений свидетелей ФИО10 и ФИО12; 06.12,2017 была обнаружена у магазина, не смогла найти свой дом, не помнила свой адрес, не помнила дату рождения, плохо ориентировалась в окружающей обстановке - из материалов КУСП в деле). Как следует из материалов дела неадекватное поведение подэкспертной отмечалось за долго до юридически значимой ситуации - «неадекватное поведение примерно 1 год» (из записи врача скорой помощи от 07.12.2017), «за полгода до смерти видела ее неадекватное состояние» (из объяснения свидетеля ФИО17), «была неадекватная, чем ближе к смерти, тем хуже она себя чувствовала* (из объяснения свидетеля ФИО12). Отрицательную динамики состояния подэкспертной отражают и объяснения ответчика: «в 2016 году она еще могла сама за собой ухаживать», «в ноябре 2017 года ей стало хуже», в связи с чем ответчик «приходила каждый день*. В ночь с 06.12.2017 на 07.12.2017 гг. перенесла эпизод выраженного психомоторного возбуждения, когда ночью стучала табуреткой в дверь, была возбуждена, агрессивна, «окружающих людей воспринимала как врагов», «бегала по лестнице, была одета неопрятно», без обуви, кричала, «чтобы её не трогали и отошли от нее», затем легла на порог, утверждала, что ей «очень хорошо», была дезориентирована, агрессивна, не смогла расписаться в предложенном врачом скорой помощи согласии на медицинское вмешательство, с целью купирования симптоматики врачом скорой помощи ей была выполнена инъекция аминазина (нейролептик). Подэкспертная утратила бытовые навыки и навыки самообслуживания: «дома у нее был беспорядок» (из объяснения свидетеля ФИО10), просила соседку ходить в магазин (из объяснения свидетеля ФИО10), «деньги не могла считать» (свидетельские показания ФИО10), соседи её «подкармливали, угощали её, у нее ничего не было поесть, в холодильнике было пусто, кастрюли были пустые» (из объяснения свидетеля ФИО12), «она себе не варила в 2018 году, она лежала, не вставала» (из объяснения свидетеля ФИО18), нуждалась в посторонней помощи, чтобы помыться (из объяснения свидетеля ФИО18, объяснений ответчика), утратила контроль за физиологическими отправлениями, в связи с чем имелась необходимость пользоваться памперсами (из объяснения свидетеля ФИО18, объяснений ответчика). Её критическая оценка бытовых ситуаций снизилась: «вынесла большую сумму», когда «кто-то к ней пришел занять деньги», «но сосед это предотвратил» (из объяснения свидетеля ФИО12); не соблюдала меры безопасности при обращении с газом (ещё в 2012-2013 гг. в ее квартире была утечка газа, вызывалась бригада МЧС - из объяснения свидетеля ФИО10; «газ на кухне не работал» - из объяснения свидетеля ФИО18). Что в целом отражает картину социальной беспомощности подэкспертной. Помимо всего, можно говорить и формировании у подэкспертной бредовых идей ущерба («ей все время казалось, что у нее кто-то ворует электроэнергию» - из объяснения свидетеля ФИО12), а также бредовых идей отношения в адрес широкого круга лиц: в адрес своей сестре, которую подэкспертная «не принимала», когда та к ней приходила (из объяснения свидетеля ФИО12), своего внука, который привозил ей продукты, а подэкспертная заявляла, «что не будет их есть, что она не знает тех, кто привез ей эти продукты», «не впускала внука» (из объяснения свидетеля ФИО10), а также ответчика по настоящему делу, по поводу которой говорила соседке, «что она её боится» (из объяснения свидетеля ФИО10). С учетом тяжести психическое состояние подэкспертной обращало на себя внимание общественности, в связи с чем соседями и должностными лицами неоднократно отмечалась необходимость освидетельствования ее психиатром: соседка ФИО10, старшая по подъезду, предлагала подэкспертной «пойти к психотерапевту, она отказалась», врачом СМП 07.12.2017 указано на необходимость помощи психиатра; начальник ОМВД по <адрес> 19.12.2017 составил сообщение врачу-психиатру, указав, на имеющиеся «основания полагать, что ФИО1 страдает психическими заболеваниями», что в целом отражает обеспокоенность указанных лиц в связи с опасностью психического состояния подэкспертной для нее самой и других лиц. Ретроспективный анализ по материалам дела имевшихся у подэкспертной клинических симптомов указывает на наличие у нее, в том числе и в юридически значимый период, сосудистой деменции (шифр по МКБ-10 F 01.8), клиническая картина которой характеризовалась выраженными нарушениями памяти с элементами амнестической дезориентировки, эпизодами психомоторного возбуждения, агрессией к окружающим, нарушениями способностей к социальному функционированию, самообслуживанию, с психотическими включениями в виде бредовых идей отношения, отрывочных бредовых идей ущерба. Обращает на себя внимание пассивное поведение подэкспертной в период составления завещания: она не самостоятельно обратилась к нотариусу с просьбой осуществить нотариальные действия, а это сделала ответчик, кроме того предмет завещания также не был предложен и озвучен нотариусу самой подэкспертной, вместо нее это сделала ответчик («ответчик сказала, что необходимо составить завещание на квартиру» - из объяснения третьего лица), что также свидетельствует о снижении критических способностей подэкспертной. Таким образом, степень выраженности психических нарушений в юридически значимый период была такова, что лишала ФИО1 способности понимать значение своих действий и руководить ими. Как страдающая сосудистой деменцией, ФИО1 по своему психическому состоянию при составлении завещания 26.12.2017 НЕ МОГЛА понимать значения своих действий и руководить ими (ответ на вопросы №, №).

Заключение судебной экспертизы является четким, полным и последовательным, согласуется с другими имеющимися в материалах дела доказательствами, в связи с чем суд не усматривает оснований ставить под сомнение данное заключение. При этом суд учитывает, что предметом доказывания по правилам ст. 177 Гражданского кодекса РФ является неспособность гражданина понимать значение своих действий и руководить ими, медицинский критерий данному доводу определяется именно посредством проведения судебной психиатрической экспертизы.

Таким образом, заключение судебной экспертизы признается судом, относимым и допустимым доказательством по делу, эксперты предупреждены об уголовной ответственности по ст. 307 УК РФ за дачу заведомо ложного заключения, при этом оснований, предусмотренных ст. 87 ГПК РФ, для назначения дополнительной и повторной экспертизы не имелось, равно как и не имелось оснований ставить под сомнение квалификацию и выводы экспертов, предупрежденных об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения.

К представленному стороной ответчика частному суждению специалиста врача-психиатра от 17.05.2019 года суд относится критически так оно, представляет субъективное мнение специалиста в области психиатрии, сделанное без исследования материалов дела и каких-либо объектов (216-218), кроме того не представлены документы подтверждающие квалификацию составившего его.

Суд, оценивая заключение судебной экспертизы в совокупности с иными собранными по делу доказательствами, в том числе показаниями допрошенных свидетелей, приходит к выводу о том, что в ходе судебного разбирательства нашли свое подтверждение доводы истца о наличии обстоятельств, являющихся основанием к признанию завещания от 26 декабря 2019 года недействительным.

С учётом изложенного требования истца подлежат удовлетворению.

На основании изложенного и руководствуясь ст. 194-199 Гражданского процессуального кодекса РФ, суд

Решил:

Исковые требования ФИО3 к ФИО4 о признании завещания недействительным удовлетворить.

Признать недействительным завещание ФИО1, составленное 27.12.2017 в пользу ФИО4, удостоверенное ФИО2, временно исполняющей обязанности нотариуса Приозерского нотариального округа <адрес> ФИО20 недействительным.

Решение может быть обжаловано в Ленинградский областной суд в течении месяца, через Приозерский городской суд.

судья: Хандрикова Е.В.

мотивированное решение изготовлено 03.06.2019 года