Решение по делу № 8Г-20822/2024 [88-21347/2024] от 27.08.2024

11RS0004-01-2023-001547-30

ТРЕТИЙ КАССАЦИОННЫЙ СУД ОБЩЕЙ ЮРИСДИКЦИИ

№ 88-21347/2024

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

город Санкт-Петербург                                                        23 октября 2024 года

Судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции в составе

председательствующего Козловой Е.В.,

судей     Сенчуковой Е.В., Шлопак С.А.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело № 2-37/2024 по иску Гальченко Е.Д. к государственному бюджетному учреждению здравоохранения Республики Коми «Печорская центральная районная больница», государственному бюджетному учреждению здравоохранения Республики Коми «Республиканский противотуберкулезный диспансер» о компенсации морального вреда

         по кассационной жалобе Гальченко Е.Д.

         на апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Республики Коми от 24 июня 2024 г.

Заслушав доклад судьи Третьего кассационного суда общей юрисдикции Сенчуковой Е.В., заключение прокурора Малышева Я.В. о законности апелляционного определения, отсутствии оснований для удовлетворения кассационной жалобы, судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции

установила:

         Гальченко Е.Д. обратилась в суд с иском к государственному бюджетному учреждению здравоохранения Республики Коми «Печорская центральная районная больница» (далее – ГБУЗ РК «Печорская центральная районная больница», государственному бюджетному учреждению здравоохранения Республики Коми «Республиканский противотуберкулезный диспансер» (далее – ГБУЗ РК «Республиканский противотуберкулезный диспансер» о солидарном взыскании компенсации морального вреда в размере 1 000 000 руб.

Решением Печорского городского суда Республики Коми от 10 апреля 2024 г. в пользу Гальченко Е.Д. взыскана компенсация морального вреда                 с ГБУЗ РК «Печорская центральная районная больница» в размере                    200 000 руб. и с ГБУЗ РК «Республиканский противотуберкулезный диспансер» в размере 300 000 руб.; при недостаточности имущества субсидиарная ответственность возложена на Республику Коми в лице Министерства здравоохранения Республики Коми за счет казны Республики Коми.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Республики Коми от 24 июня 2024 г. решение суда первой инстанции отменено, по делу принято новое решение, которым в удовлетворении требований Гальченко Е.Д. отказано.

В кассационной жалобе, поданной в Третий кассационный суд общей юрисдикции, Гальченко Е.Д. ставит вопрос об отмене апелляционного определения как принятого с нарушением норм материального права, и оставлении в силе решения суда первой инстанции.

Лица, участвующие в деле, надлежаще извещенные о времени и месте рассмотрения дела в суде кассационной инстанции, в судебное заседание не явились, сведений о причинах неявки не представили, об отложении рассмотрении дела в связи с невозможностью явиться в судебное заседание не просили.

На основании 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции считает возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившихся лиц, участвующих в деле.

Согласно статье 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права (часть 1).

Изучив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы, выслушав заключение прокурора, проверив по правилам статьи 379.6 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в пределах доводов, содержащихся в кассационной жалобе, законность обжалуемого судебного постановления, судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции находит основания для удовлетворения кассационной жалобы и отмены апелляционного определения.

Судом при рассмотрении дела установлено, что истец Гальченко Е.Д. является дочерью ФИО5

ДД.ММ.ГГГГ ФИО5 обращался в ГБУЗ РК «Печорская центральная районная больница» в связи с выявленной при прохождении планового флюорографического <данные изъяты>. Выставлен диагноз: <данные изъяты> Выданы направления на исследования.

ДД.ММ.ГГГГ г. ФИО5 по направлению ГБУЗ РК «Печорская центральная районная больница» поступил в ГБУЗ РК «Республиканский противотуберкулезный диспансер», где ставилось подозрение на <данные изъяты> и не снималось подозрение на <данные изъяты>

С ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ ФИО5 находился на обследовании в <данные изъяты>.

ДД.ММ.ГГГГ ФИО5 умер по месту своего жительства.

Согласно заключению судебно-медицинской экспертизы от ДД.ММ.ГГГГ, проведенной экспертами частного экспертного учреждения «ФИО11», непосредственной причиной смерти ФИО5 явилась острая <данные изъяты>:

при оказании медицинской помощи ФИО5 в ГБУЗ РК «Печорская центральная районная больница» имелись дефекты ведения медицинской документации, дефекты организации оказания медицинской помощи ДД.ММ.ГГГГ, дефекты диагностики: при подозрении на <данные изъяты> с ДД.ММ.ГГГГ до ДД.ММ.ГГГГ пациент не был направлен на консультацию к врачу-<данные изъяты>, несоответствие пункту 11 Приказа Министерства здравоохранения Российской Федерации от ДД.ММ.ГГГГ № «Об утверждении Порядка оказания медицинской помощи населению по профилю «<данные изъяты>»;

     при оказании медицинской помощи ФИО5 в ГБУЗ РК «Республиканский противотуберкулезный диспансер» имелись дефекты ведения медицинской документации, дефекты диагностики, в том числе при подозрении на <данные изъяты> с ДД.ММ.ГГГГ пациентне был направлен на консультацию к <данные изъяты>, несоответствие пункту 11 Приказа Министерства здравоохранения Российской Федерации от ДД.ММ.ГГГГ № «Об утверждении Порядка оказания медицинской помощи населению по профилю «<данные изъяты>» и пункту 7 приказа Министерства здравоохранения Российской Федерации                             от ДД.ММ.ГГГГ № <данные изъяты> «Об утверждении Порядка оказания медицинской помощи взрослому населению при <данные изъяты>»; дефект тактики: <данные изъяты>;

дефекты диагностики, допущенные при оказании медицинской помощи ФИО5 в ГБУЗ РК «Печорская центральная районная больница» и в ГБУЗ РК «Республиканский противотуберкулезный диспансер» привели к несвоевременному диагностированию <данные изъяты>, несвоевременному началу специализированного <данные изъяты> и, как следствие, к прогрессированию (<данные изъяты>) имевшейся у него <данные изъяты>. Причинно-следственная связь между имевшимся у ФИО5 <данные изъяты> и причиной смерти отсутствует.

Разрешая возникший спор и частично удовлетворяя исковые требования Гальченко Е.Д., суд первой инстанции, установив факт оказания ответчиками медицинской помощи ФИО5 ненадлежащего качества, пришел к выводу о взыскания в пользу истца компенсации морального вреда.

Отменяя решение и отказывая в удовлетворении требования, суд апелляционной инстанции исходил из отсутствия причинно-следственной связи между имевшимся у ФИО5 <данные изъяты> и причиной смерти (<данные изъяты>).

Судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции не может согласиться с указанными выводами суда апелляционной инстанции, оценкой представленных доказательств по следующим основаниям.

В соответствии со статьей 1095 Гражданского кодекса Российской Федерации вред, причиненный жизни, здоровью или имуществу гражданина либо имуществу юридического лица вследствие конструктивных, рецептурных или иных недостатков товара, работы или услуги, а также вследствие недостоверной или недостаточной информации о товаре (работе, услуги), подлежит возмещению продавцом или изготовителем товара, лицом, выполнившим работу или оказавшему услугу (исполнителем), независимо от их вины и от того, состоял потерпевший с ними в договорных отношениях или нет.

Отношения, возникающие в сфере охраны здоровья граждан в Российской Федерации, регулирует Федеральный закон от 21 ноября 2011 г. № 23-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» (далее - Федеральный закон «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).

Медицинская помощь - комплекс мероприятий, направленных на поддержание и (или) восстановление здоровья и включающих в себя предоставление медицинских услуг (статья 2 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).

В пункте 21 статьи 2 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» определено, что качество медицинской помощи - это совокупность характеристик, отражающих своевременность оказания медицинской помощи, правильность выбора методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации при оказании медицинской помощи, степень достижения запланированного результата.

Статьей 4 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» установлено, что к основным принципам охраны здоровья относятся, в частности: соблюдение прав граждан в сфере охраны здоровья и обеспечение связанных с этими правами государственных гарантий; приоритет интересов пациента при оказании медицинской помощи; доступность и качество медицинской помощи; недопустимость отказа в оказании медицинской помощи.

Согласно подпункту 2 пункта 1 статьи 6 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» приоритет интересов пациента при оказании медицинской помощи реализуется путем оказания медицинской помощи пациенту с учетом его физического состояния.

Исходя из приведенных нормативных положений, регулирующих отношения в сфере охраны здоровья граждан, право граждан на охрану здоровья и медицинскую помощь гарантируется системой закрепляемых в законе мер, включающих в том числе как определение принципов охраны здоровья, качества медицинской помощи, порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи, так и установление ответственности медицинских организаций и медицинских работников за причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи.

Пунктом 1 статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации определено, что жизнь и здоровье, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

Если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред (статья 151 статья 151 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В соответствии с положениями статей 15, 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, определяющих общие основания ответственности за причинение вреда, вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине. Законом может быть предусмотрено возмещение вреда и при отсутствии вины причинителя вреда.

Для привлечения к ответственности в виде возмещении вреда юридически значимыми и подлежащими доказыванию являются обстоятельства, связанные с тем, что потерпевший перенес физические или нравственные страдания в связи с посягательством причинителя вреда на принадлежащие ему нематериальные блага, при этом на причинителе вреда лежит бремя доказывания правомерности его поведения, а также отсутствия его вины, то есть установленная законом презумпция вины причинителя вреда предполагает, что доказательства отсутствия его вины должен представить сам ответчик. Потерпевший представляет доказательства, подтверждающие факт наличия вреда, а также доказательства того, что ответчик является причинителем вреда или лицом, в силу закона обязанным возместить вред.

Статьей 38 Конституции Российской Федерации и корреспондирующими ей нормами статьи 1 Семейного кодекса Российской Федерации предусмотрено, что семья, материнство, отцовство и детство в Российской Федерации находятся под защитой государства.

Семейное законодательство исходит из необходимости укрепления семьи, построения семейных отношений на чувствах взаимной любви и уважения, взаимопомощи и ответственности перед семьей всех ее членов, недопустимости произвольного вмешательства кого-либо в дела семьи, обеспечения беспрепятственного осуществления членами семьи своих прав, возможности судебной защиты этих прав (пункт 1 статьи 1 Семейного кодекса Российской Федерации).

Из норм Конституции Российской Федерации, Семейного кодекса Российской Федерации, положений статей 150, 151 Гражданского кодекса Российской Федерации, разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации следует, что в случае нарушения прав граждан в сфере охраны здоровья, причинения вреда жизни и (или) здоровью гражданина при оказании ему медицинской помощи, при оказании ему ненадлежащей медицинской помощи требования о компенсации морального вреда могут быть заявлены родственниками и другими членами семьи такого гражданина, поскольку, исходя из сложившихся семейных связей, характеризующихся близкими отношениями, духовным и эмоциональным родством между членами семьи, возможно причинение лично им (то есть членам семьи) нравственных и физических страданий (морального вреда) ненадлежащим оказанием медицинской помощи этому лицу.

В пункте 48 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. № 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда» разъяснено, что медицинские организации, медицинские и фармацевтические работники государственной, муниципальной и частной систем здравоохранения несут ответственность за нарушение прав граждан в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью гражданина при оказании ему медицинской помощи, при оказании ему ненадлежащей медицинской помощи и обязаны компенсировать моральный вред, причиненный при некачественном оказании медицинской помощи (статья 19 и части 2, 3 статьи 98 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).

Разрешая требования о компенсации морального вреда, причиненного вследствие некачественного оказания медицинской помощи, суду надлежит, в частности, установить, были ли приняты при оказании медицинской помощи пациенту все необходимые и возможные меры для его своевременного и квалифицированного обследования в целях установления правильного диагноза, соответствовала ли организация обследования и лечебного процесса установленным порядкам оказания медицинской помощи, стандартам оказания медицинской помощи, клиническим рекомендациям (протоколам лечения), повлияли ли выявленные дефекты оказания медицинской помощи на правильность проведения диагностики и назначения соответствующего лечения, повлияли ли выявленные нарушения на течение заболевания пациента (способствовали ухудшению состояния здоровья, повлекли неблагоприятный исход) и, как следствие, привели к нарушению его прав в сфере охраны здоровья.

При этом на ответчика возлагается обязанность доказать наличие оснований для освобождения от ответственности за ненадлежащее оказание медицинской помощи, в частности отсутствие вины в оказании медицинской помощи, не отвечающей установленным требованиям, отсутствие вины в дефектах такой помощи, способствовавших наступлению неблагоприятного исхода, а также отсутствие возможности при надлежащей квалификации врачей, правильной организации лечебного процесса оказать пациенту необходимую и своевременную помощь, избежать неблагоприятного исхода.

На медицинскую организацию возлагается не только бремя доказывания отсутствия своей вины, но и бремя доказывания правомерности тех или иных действий (бездействия), которые повлекли возникновение морального вреда.

В пункте 49 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. № 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда» разъяснено, что, требования о компенсации морального вреда в случае нарушения прав граждан в сфере охраны здоровья, причинения вреда жизни и (или) здоровью гражданина при оказании ему медицинской помощи, при оказании ему ненадлежащей медицинской помощи могут быть заявлены членами семьи такого гражданина, если ненадлежащим оказанием медицинской помощи этому гражданину лично им (то есть членам семьи) причинены нравственные или физические страдания вследствие нарушения принадлежащих лично им неимущественных прав и нематериальных благ. Моральный вред в указанных случаях может выражаться, в частности, в заболевании, перенесенном в результате нравственных страданий в связи с утратой родственника вследствие некачественного оказания медицинской помощи, переживаниях по поводу недооценки со стороны медицинских работников тяжести его состояния, неправильного установления диагноза заболевания, непринятия всех возможных мер для оказания пациенту необходимой и своевременной помощи, которая могла бы позволить избежать неблагоприятного исхода, переживаниях, обусловленных наблюдением за его страданиями или осознанием того обстоятельства, что близкого человека можно было бы спасти оказанием надлежащей медицинской помощи.

Из норм Конституции Российской Федерации, Семейного кодекса Российской Федерации, положений статей 150, 151 Гражданского кодекса Российской Федерации, разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации следует, что в случае нарушения прав граждан в сфере охраны здоровья, причинения вреда жизни и (или) здоровью гражданина при оказании ему медицинской помощи, при оказании ему ненадлежащей медицинской помощи требования о компенсации морального вреда могут быть заявлены родственниками и другими членами семьи такого гражданина, поскольку, исходя из сложившихся семейных связей, характеризующихся близкими отношениями, духовным и эмоциональным родством между членами семьи, возможно причинение лично им (то есть членам семьи) нравственных и физических страданий (морального вреда) ненадлежащим оказанием медицинской помощи этому лицу.

Применительно к спорным отношениям в соответствии с действующим правовым регулированием медицинские организации - ответчики ГБУЗ РК «Печорская центральная районная больница» и ГБУЗ РК «Республиканский противотуберкулезный диспансер» - должны доказать отсутствие своей вины в причинении морального вреда Гальченко Е.Д. в связи с ненадлежащим оказанием медицинской помощи ее отцу ФИО5

Между тем при рассмотрении исковых требований Гальченко Е.Д. суд апелляционной инстанции неправильно применил к спорным отношениям нормативные положения, регламентирующие обеспечение прав граждан в сфере охраны здоровья, включая государственные гарантии обеспечения качества оказания медицинской помощи, в системной взаимосвязи с нормами гражданского права, регулирующими отношения по возмещению вреда, причиненного гражданину, и устанавливающими презумпцию вины причинителя вреда.

При разрешении спора судом апелляционной инстанциями не были определены юридически значимые обстоятельства, не дана надлежащая оценка представленным сторонами доказательствам в соответствии с положениями статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Согласно части 1 статьи 79 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации при возникновении в процессе рассмотрения дела вопросов, требующих специальных знаний в различных областях науки, техники, искусства, ремесла, суд назначает экспертизу. Проведение экспертизы может быть поручено судебно-экспертному учреждению, конкретному эксперту или нескольким экспертам.

Согласно части первой статьи 12 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, конкретизирующей статью 123 (часть 3) Конституции Российской Федерации, правосудие по гражданским делам осуществляется на основе состязательности и равноправия сторон.

В развитие указанных принципов статья 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации предусматривает, что каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом. Суд определяет, какие обстоятельства имеют значение для дела, какой стороне надлежит их доказывать, выносит обстоятельства на обсуждение, даже если стороны на какие-либо из них не ссылались.

Доказательствами по делу являются полученные в предусмотренном законом порядке сведения о фактах, на основе которых суд устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, обосновывающих требования и возражения сторон, а также иных обстоятельств, имеющих значение для правильного рассмотрения и разрешения дела. Эти сведения могут быть получены в том числе из показаний свидетелей, письменных и вещественных доказательств (часть 1 статьи 55 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

При принятии решения суд оценивает доказательства, определяет, какие обстоятельства, имеющие значение для рассмотрения дела, установлены, и какие обстоятельства не установлены, каковы правоотношения сторон, какой закон должен быть применен по данному делу и подлежит ли иск удовлетворению (часть 1 статьи 196 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

Суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств (часть 1 статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

Пленумом Верховного Суда Российской Федерации в пунктах 2 и 3 постановления от 19 декабря 2003 г. № 23 «О судебном решении» разъяснено, что решение является законным в том случае, когда оно принято при точном соблюдении норм процессуального права и в полном соответствии с нормами материального права, которые подлежат применению к данному правоотношению, или основано на применении в необходимых случаях аналогии закона или аналогии права (часть 1 статьи 1, часть 3 статьи 11 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации). Решение является обоснованным тогда, когда имеющие значение для дела факты подтверждены исследованными судом доказательствами, удовлетворяющими требованиям закона об их относимости и допустимости, или обстоятельствами, не нуждающимися в доказывании (статьи 55, 59 - 61, 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации), а также тогда, когда оно содержит исчерпывающие выводы суда, вытекающие из установленных фактов.

Из изложенных норм процессуального закона и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации по их применению следует, что выводы суда об установленных им фактах должны быть основаны на доказательствах, исследованных в судебном заседании. При этом бремя доказывания обстоятельств, имеющих значение для данного дела, между сторонами спора подлежит распределению судом на основании норм материального права, регулирующих спорные отношения, а также с учетом требований и возражений сторон.

Суд апелляционной инстанции повторно рассматривает дело в судебном заседании по правилам производства в суде первой инстанции с учетом особенностей, предусмотренных главой 39 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (абзац второй части 1 статьи 327 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

В апелляционном определении указываются обстоятельства дела, установленные судом апелляционной инстанции, доказательства, на которых основаны выводы суда об этих обстоятельствах, законы и иные нормативные правовые акты, которыми руководствовался суд при принятии постановления, мотивы, по которым суд отклонил те или иные доказательства и не применил законы и иные нормативные правовые акты, на которые ссылались лица, участвующие в деле; выводы суда по результатам рассмотрения апелляционных жалобы, представления (пункты 5 и 7 части 2 статьи 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

Разрешая заявленные исковые требования, в том числе с учётом результатов оценки полученного заключения судебной экспертизы, суд апелляционной инстанции не учел следующее.

Из содержания статьи 55 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации следует, что предмет доказывания по делу составляют факты материально-правового характера, подтверждающие обоснованность требований и возражений сторон и имеющие значение для правильного рассмотрения и разрешения дела.

В силу части 2 статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд определяет, какие обстоятельства имеют значение для дела, какой стороне надлежит их доказывать, выносит обстоятельства на обсуждение, даже если стороны на какие-либо из них не ссылались.

Из изложенного следует, что доказательства должны оцениваться судом не произвольно, а в совокупности и во взаимной связи друг с другом и в системе действующих положений закона. При этом, оценивая доказательства, суд обязан исследовать по существу все фактические обстоятельства и не вправе ограничиваться установлением формальных условий применения нормы, а выводы суда о фактах, имеющих юридическое значение для дела, должны быть указаны в судебном постановлении убедительным образом со ссылками на нормативные правовые акты и доказательства, отвечающие требованиям относимости и допустимости. Результаты оценки доказательств суд обязан отразить в решении, в котором приводятся мотивы, по которым одни доказательства приняты в качестве средств обоснования выводов суда, другие доказательства отвергнуты судом, а также основания, по которым одним доказательствам отдано предпочтение перед другими. Оценка доказательств и отражение ее результатов в судебном решении являются проявлением дискреционных полномочий суда, необходимых для осуществления правосудия, вытекающих из принципа самостоятельности судебной власти, что, однако, не предполагает возможности оценки судом доказательств произвольно и в противоречии с законом. В противном случае нарушаются задачи и смысл гражданского судопроизводства, установленные статьей 2 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Между тем, выявленным при проведении судебно- медицинской экспертизы недостаткам оказания медицинской помощи ФИО5, на которых, в том числе, основывала свои исковые требования Гальченко Е.Д., судом апелляционной инстанции оценки дано не было.

Вместе с тем, суд апелляционной инстанции принял указанное заключение в качестве доказательства и положил его в основу решения суда, полагая, что заключение отвечает требованиям статьи 86 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

В нарушение приведенных требований гражданского процессуального закона в апелляционном определении не приведено ссылок на доказательства, которые, по мнению судов, свидетельствуют о том, что допущенные дефекты при оказании медицинской помощи ФИО5 не состоят в причинно-следственной связи с причинением морального вреда Гальченко Е.Д.

Делая вывод об отсутствии правовых оснований для возложения на ответчиков обязанности компенсировать моральный вред, суд апелляционной инстанции не учел, что, обращаясь в суд с настоящим иском о компенсации морального вреда, Гальченко Е.Д. связывала причинение ей нравственных страданий как наступлением смерти ее отца ФИО5, так и некачественным оказанием ему медицинской помощи.

Законодатель, закрепив в статье 151 Гражданского кодекса Российской Федерации общие правила компенсации морального вреда, не установил ограничений в отношении случаев, когда допускается такая компенсация. При этом согласно пункту 2 статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации нематериальные блага защищаются в соответствии с этим кодексом и другими законами в случаях и в порядке, ими предусмотренных, а также в тех случаях и тех пределах, в каких использование способов защиты гражданских прав (статья 12 Гражданского кодекса РФ) вытекает из существа нарушенного нематериального права и характера последствий этого нарушения.

По данному делу юридически значимым и подлежащим установлению с учетом правового обоснования истцом заявленных исковых требований, положениями Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации», статьями 151, 1064, 1068 Гражданского кодекса Российской Федерации и иных норм права, подлежащих применению к спорным отношениям, являлось, в том числе, выяснение обстоятельств, касающихся наличия недостатков оказания медицинской помощи ФИО5, которые хотя и не состоят в прямой причинно-следственной связи с наступлением смерти ФИО5, однако которые сами по себе могли причинить истцу нравственные страдания, а также определение степени нравственных страданий истца с учетом фактических обстоятельств причинения ей морального вреда и других конкретных обстоятельств, свидетельствующих о тяжести перенесенных переживаний в результате ненадлежащего оказания ее отцу медицинской помощи.

От выяснения данных обстоятельств зависело правильное разрешение спора по требованиям о компенсации морального вреда, однако эти юридически значимые обстоятельства суд апелляционной инстанции фактически не определил.

Таким образом, при рассмотрении спора судом апелляционной инстанции условия для установления фактических обстоятельств дела созданы не были, обстоятельства, связанные с установлением факта нарушения ответчиками права, принадлежащего ФИО5, и имеющие юридическое значение для правильного разрешения спора, в предмет доказывания по делу не вошли и правовой оценки со стороны судебной инстанции не получили, суд апелляционной инстанции допустил нарушения норм процессуального права, устанавливающих правила доказывания в гражданском процессе, а также исследования и оценки доказательств, что привело к неправильному применению норм материального права.

Исходя из изложенного, апелляционное определение суда апелляционной инстанции нельзя признать законным. Оно принято с нарушениями норм материального и процессуального права, повлиявшими на исход дела, без их устранения невозможна защита нарушенных прав и законных интересов истца, что является основанием для отмены апелляционного определения.

При новом рассмотрении дела суду следует разрешить спор в соответствии с подлежащими применению к спорным отношениям сторон нормами материального права, требованиями гражданского процессуального законодательства и установленными по делу обстоятельствами.

Руководствуясь статьями 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции

определила:

          апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Республики Коми от 24 июня 2024 г. отменить.

Дело направить на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.

Председательствующий

    Судьи

    Мотивированное определение изготовлено 29 октября 2024 г.