Решение по делу № 33-3767/2022 от 11.07.2022

БЕЛГОРОДСКИЙ ОБЛАСТНОЙ СУД

31RS0022-01-2022-000994-25                                                                       33-3767/2022

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

г. Белгород                                                                                         16 августа 2022 года

Судебная коллегия по гражданским делам Белгородского областного суда в составе:

председательствующего Переверзевой Ю.А.,

судей Фурмановой Л.Г., Украинской О.И.,

при ведении протокола секретарем судебного заседания Раповой А.П.,

с участием прокурора Кирилловой М.А.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Плешкова Владимира Владиславовича, Гнатиенко Карины Васильевны, Плешковой Екатерины Владимировны, Плешкова Евгения Владимировича, Плешкова Владислава Леонидовича к областному государственному бюджетному учреждению здравоохранения «Станция скорой медицинской помощи Белгородской области», министерству здравоохранения Белгородской области о взыскании компенсации морального вреда,

по апелляционным жалобам Плешкова Владимира Владиславовича, Гнатиенко Карины Васильевны, Плешковой Екатерины Владимировны, Плешкова Евгения Владимировича, Плешкова Владислава Леонидовича и областного государственного бюджетного учреждения здравоохранения «Станция скорой медицинской помощи Белгородской области»

на решение Свердловского районного суда города Белгорода от 13.04.2022.

Заслушав доклад судьи Переверзевой Ю.А., объяснения Плешкова В.В., представителя истцов Соколова Е.В., поддержавших доводы апелляционной жалобы, представителя областного государственного бюджетного учреждения здравоохранения «Станция скорой медицинской помощи Белгородской области» Зорина С.В., представителя министерства здравоохранения Белгородской области Поздняковой С.Н., возражавших против удовлетворения жалобы, заключение прокурора Кирилловой М.А., считавшей решение законным и не подлежащим отмене, судебная коллегия

установила:

Плешков В.В., Гнатиенко К.В., Плешкова Е.В., Плешков Е.В., Плешков В.Л. обратились в суд с указанным иском, в котором просили взыскать с областного государственного бюджетного учреждения здравоохранения «Станция скорой медицинской помощи Белгородской области» (далее – ОГБУЗ «Станция скорой медицинской помощи Белгородской области»), министерства здравоохранения Белгородской области компенсацию морального вреда по 5 000 000 рублей в пользу каждого.

В обоснование заявленных требований указали, что являются близкими родственниками Плешковой В.И. (Плешков В.В. – сын, Гнатиенко К.В. - невестка, Плешкова Е.В. – внучка, Плешков Е.В. – внук, Плешков В.Л. – супруг).

19.10.2020 в связи с ухудшением состояния здоровья Плешковой В.И. дважды вызывались бригады скорой медицинской помощи ОГБУЗ «Станция скорой медицинской помощи Белгородской области», которые надлежащей медицинской помощи ей не оказали, в стационар ее не госпитализировали.

С утра 20.10.2020 Плешкова В.И. почувствовала себя еще хуже.

20.10.2020 около 15 часов вновь была вызвана бригада скорой медицинской помощи, которая госпитализировала Плешкову В.И. в ОГБУЗ «Городская больница № 2 г. Белгорода».

19.02.2021 Плешкова В.И. умерла.

С момента госпитализации Плешковой В.И. в ОГБУЗ «Городская больница № 2 г. Белгорода» и до момента смерти она находилась на стационарном лечении в различных медицинских учреждениях Белгородской области.

По мнению истцов, медицинская помощь Плешковой В.И. была оказана сотрудниками ОГБУЗ «Станция скорой медицинской помощи Белгородской области» несвоевременно и некачественно, что привело к необратимым патологическим изменениям в ее головном мозге, а в дальнейшем к смерти. Данные обстоятельства произошли из-за бездействия министерства здравоохранения Белгородской области, которое не обеспечило надлежащих условий для оказания квалифицированной медицинской помощи на территории Белгородской области для подведомственных ему медицинских учреждений.

Решением суда иск удовлетворен в части. С ОГБУЗ «Станция скорой медицинской помощи Белгородской области» взыскана компенсация морального вреда: в пользу Плешкова В.В. в размере 300 000 рублей, в пользу Плешкова В.Л. в размере 300 000 рублей, в пользу Плешковой Е.В. в размере 100 000 рублей, в пользу Плешкова Е.В. в размере 70 000 рублей, в пользу Гнатиенко К.В. в размере 30 000 рублей. В удовлетворении остальной части иска отказано. На ОГБУЗ «Станция скорой медицинской помощи Белгородской области» возложена обязанность выплатить в доход муниципального образования городской округ «Город Белгород» государственную пошлину в размере 1 500 рублей.

В апелляционной жалобе истцы в лице представителя просят решение суда изменить, взыскав компенсацию морального вреда в размере 5 000 000 рублей в пользу каждого истца.

В апелляционной жалобе ОГБУЗ «Станция скорой медицинской помощи Белгородской области» просит решение суда в части взыскания компенсации морального вреда в пользу Плешковой Е.В., Плешкова Е.В., Гнатиенко К.В. изменить, отказав в удовлетворении иска в полном объеме; снизить размер компенсации, взысканной в пользу Плешкова В.В. и Плешкова В.Л., до 30 000 рублей.

В судебное заседание суда апелляционной инстанции Гнатиенко К.В., Плешков Е.В., Плешкова Е.В., Плешков В.Л. не явилась, о его времени и месте извещены своевременно и надлежащим образом (Гнатиенко К.В. – электронным заказным письмом (конверт возвращен с отметкой «истек срок хранения»), Плешков Е.В. – по адресу электронной почты, Плешкова Е.В. – электронным заказным письмом (получено 26.07.2022), Плешков В.Л. – электронным заказным письмом (получено 27.07.2022)), уполномочили представлять свои интересы представителя.

Третьи лица Аразов Г.Т., Юшинова О.В., Коноваленко С.С. в судебное заседание также не явились, о его времени и месте извещены электронными заказными письмами (получены 22.07.2022 и 26.07.2022 соответственно).

Указанные обстоятельства позволяют в силу положений части 3 статьи 167 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации рассмотреть дело в отсутствие неявившихся истцов и третьих лиц.

Проверив законность и обоснованность решения суда первой инстанции, изучив материалы дела, доводы апелляционных жалоб, исследовав имеющиеся в деле доказательства, заслушав объяснения сторон, заключение прокурора, судебная коллегия приходит к следующему.

К числу основных прав человека Конституцией Российской Федерации отнесено право на охрану здоровья (статья 41 Конституции Российской Федерации).

Базовым нормативным правовым актом, регулирующим отношения в сфере охраны здоровья граждан в Российской Федерации, является Федеральный закон от 21.11.2011 № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» (далее Федеральный закон «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).

Согласно пункту 1 статьи 2 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» здоровье - это состояние физического, психического и социального благополучия человека, при котором отсутствуют заболевания, а также расстройства функций органов и систем организма.

Охрана здоровья граждан - это система мер политического, экономического, правового, социального, научного, медицинского, в том числе санитарно-противоэпидемического (профилактического), характера, осуществляемых органами государственной власти Российской Федерации, органами государственной власти субъектов Российской Федерации, органами местного самоуправления, организациями, их должностными лицами и иными лицами, гражданами в целях профилактики заболеваний, сохранения и укрепления физического и психического здоровья каждого человека, поддержания его долголетней активной жизни, предоставления ему медицинской помощи (пункт 2 статьи 2 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).

В статье 4 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» закреплены такие основные принципы охраны здоровья граждан, как соблюдение прав граждан в сфере охраны здоровья и обеспечение связанных с этими правами государственных гарантий; приоритет интересов пациента при оказании медицинской помощи; ответственность органов государственной власти и органов местного самоуправления, должностных лиц организаций за обеспечение прав граждан в сфере охраны здоровья; доступность и качество медицинской помощи; недопустимость отказа в оказании медицинской помощи (пункты 1, 2, 5 - 7 статьи 4 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).

Медицинская помощь - это комплекс мероприятий, направленных на поддержание и (или) восстановление здоровья и включающих в себя предоставление медицинских услуг; пациент - физическое лицо, которому оказывается медицинская помощь или которое обратилось за оказанием медицинской помощи независимо от наличия у него заболевания и от его состояния (пункты 3, 9 статьи 2 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).

Каждый имеет право на медицинскую помощь в гарантированном объеме, оказываемую без взимания платы в соответствии с программой государственных гарантий бесплатного оказания гражданам медицинской помощи, а также на получение платных медицинских услуг и иных услуг, в том числе в соответствии с договором добровольного медицинского страхования (части 1, 2 статьи 19 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).

В пункте 21 статьи 2 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» определено, что качество медицинской помощи - это совокупность характеристик, отражающих своевременность оказания медицинской помощи, правильность выбора методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации при оказании медицинской помощи, степень достижения запланированного результата.

Медицинская помощь, за исключением медицинской помощи, оказываемой в рамках клинической апробации, организуется и оказывается, в том числе: в соответствии с положением об организации оказания медицинской помощи по видам медицинской помощи, которое утверждается уполномоченным федеральным органом исполнительной власти; в соответствии с порядками оказания медицинской помощи, утверждаемыми уполномоченным федеральным органом исполнительной власти и обязательными для исполнения на территории Российской Федерации всеми медицинскими организациями; с учетом стандартов медицинской помощи, утверждаемых уполномоченным федеральным органом исполнительной власти (часть 1 статьи 37 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).

В соответствии с Порядком оказания медицинской помощи больным с острыми нарушениями мозгового кровообращения, утвержденным Приказом Министерства здравоохранения Российской Федерации от 15.11.2012 № 928н, медицинская помощь оказывается, в том числе вне медицинской организации (по месту вызова бригады скорой, в том числе скорой специализированной, медицинской помощи, а также в транспортном средстве при медицинской эвакуации) (пункт 4); медицинская помощь оказывается на основе стандартов медицинской помощи (пункт 5); при оказании первичной медико-санитарной помощи осуществляется раннее выявление больных с признаками ОНМК и направление их в медицинские организации, в структуре которых организовано неврологическое отделение для больных с острыми нарушениями мозгового кровообращения (первичное сосудистое отделение) (далее - Отделение). Для транспортировки больного с признаками ОНМК в указанные организации вызывается бригада скорой медицинской помощи (пункт 6); скорая, в том числе специализированная, медицинская помощь больным с единообразными ОНМК оказывается фельдшерскими выездными бригадами скорой медицинской помощи, врачебными выездными бригадами скорой медицинской помощи в соответствии с приказом Министерства здравоохранения и социального развития Российской Федерации от 01.11.2004 № 179 «Об утверждении порядка оказания скорой медицинской помощи» (пункт 7).

Стандартом скорой медицинской помощи при остром нарушении мозгового кровообращения, утвержденным приказом Министерства здравоохранения Российской Федерации от 05.07.2016 № 466н, предусмотрено, что при оказании скорой медицинской помощи больным при остром нарушении мозгового кровообращения, проводятся, в частности, такие мероприятия как регистрация электрокардиограммы, расшифровка, описание и интерпретация электрокардиографических данных, медицинская эвакуация.

Критерии оценки качества медицинской помощи согласно части 2 статьи 64 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» формируются по группам заболеваний или состояний на основе соответствующих порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи и клинических рекомендаций (протоколов лечения) по вопросам оказания медицинской помощи, разрабатываемых и утверждаемых в соответствии с частью 2 статьи 76 этого федерального закона, и утверждаются уполномоченным федеральным органом исполнительной власти.

Медицинские организации, медицинские работники и фармацевтические работники несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации за нарушение прав в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи. Вред, причиненный жизни и (или) здоровью граждан при оказании им медицинской помощи, возмещается медицинскими организациями в объеме и порядке, установленных законодательством Российской Федерации (части 2 и 3 статьи 98 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).

Исходя из приведенных нормативных положений, регулирующих отношения в сфере охраны здоровья граждан, право граждан на охрану здоровья и медицинскую помощь гарантируется системой закрепляемых в законе мер, включающих, в том числе как определение принципов охраны здоровья, качества медицинской помощи, порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи, так и установление ответственности медицинских организаций и медицинских работников за причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи.

Основания, порядок, объем и характер возмещения вреда, причиненного жизни или здоровью гражданина, а также круг лиц, имеющих право на такое возмещение, определены главой 59 «Обязательства вследствие причинения вреда» Гражданского кодекса Российской Федерации (статьи 1064 - 1101).

Согласно пунктам 1, 2 статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, определяющей общие основания гражданско-правовой ответственности за причинение вреда, вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Законом обязанность возмещения вреда может быть возложена на лицо, не являющееся причинителем вреда. Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине. Законом может быть предусмотрено возмещение вреда и при отсутствии вины причинителя вреда.

В соответствии с пунктом 1 статьи 1068 Гражданского кодекса Российской Федерации юридическое лицо либо гражданин возмещает вред, причиненный его работником при исполнении трудовых (служебных, должностных) обязанностей.

В пункте 11 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26.01.2010 № 1 «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни и здоровью гражданина» разъяснено, что по общему правилу, установленному статьей 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, ответственность за причинение вреда возлагается на лицо, причинившее вред, если оно не докажет отсутствие своей вины. Установленная статьей 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации презумпция вины причинителя вреда предполагает, что доказательства отсутствия его вины должен представить сам ответчик. Потерпевший представляет доказательства, подтверждающие факт увечья или иного повреждения здоровья, размер причиненного вреда, а также доказательства того, что ответчик является причинителем вреда или лицом, в силу закона обязанным возместить вред.

В объем возмещения вреда, причиненного жизни или здоровью гражданина, входит, в том числе компенсация морального вреда (параграф 4 главы 59 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Согласно статье 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод каждый имеет право на уважение его личной и семейной жизни, его жилища и его корреспонденции.

Семейная жизнь в понимании статьи 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод и прецедентной практики Европейского Суда по правам человека охватывает существование семейных связей как между супругами, так и между родителями и детьми, в том числе совершеннолетними, между другими родственниками.

Статьей 38 Конституции Российской Федерации и корреспондирующими ей нормами статьи 1 Семейного кодекса Российской Федерации предусмотрено, что семья, материнство, отцовство и детство в Российской Федерации находятся под защитой государства.

Семейное законодательство исходит из необходимости укрепления семьи, построения семейных отношений на чувствах взаимной любви и уважения, взаимопомощи и ответственности перед семьей всех ее членов, недопустимости произвольного вмешательства кого-либо в дела семьи, обеспечения беспрепятственного осуществления членами семьи своих прав, возможности судебной защиты этих прав (пункт 1 статьи 1 Семейного кодекса Российской Федерации).

Пунктом 1 статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации определено, что жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

Если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред (статья 151 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В пункте 2 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" разъяснено, что под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна и т.п.) или нарушающими его личные неимущественные права (право на пользование своим именем, право авторства и другие неимущественные права в соответствии с законами об охране прав на результаты интеллектуальной деятельности) либо нарушающими имущественные права гражданина. Моральный вред, в частности, может заключаться в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, потерей работы, раскрытием семейной, врачебной тайны, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию, временным ограничением или лишением каких-либо прав, физической болью, связанной с причиненным увечьем, иным повреждением здоровья либо в связи с заболеванием, перенесенным в результате нравственных страданий, и др.

Из норм Конвенции о защите прав человека и основных свобод в их взаимосвязи с нормами Конституции Российской Федерации, Семейного кодекса Российской Федерации, положениями статей 150, 151 Гражданского кодекса Российской Федерации следует, что моральный вред - это нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага, перечень которых законом не ограничен. К числу таких нематериальных благ относится жизнь и здоровье, охрана которых гарантируется государством в том числе путем оказания медицинской помощи. В случае нарушения прав граждан в сфере охраны здоровья, причинения вреда жизни и здоровью гражданина при оказании ему медицинской помощи, при оказании ему ненадлежащей медицинской помощи требования о компенсации морального вреда могут быть заявлены родственниками и другими членами семьи такого гражданина, поскольку, исходя из сложившихся семейных связей, характеризующихся близкими отношениями, духовным и эмоциональным родством между членами семьи, возможно причинение лично им (то есть членам семьи) нравственных и физических страданий (морального вреда) ненадлежащим оказанием медицинской помощи этому лицу.

В силу пункта 1 статьи 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 «Обязательства вследствие причинения вреда» (статьи 1064 - 1101) и статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Статья 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации предусматривает, что размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда.

Как разъяснено в пункте 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20.12.1994 № 10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда», суду следует устанавливать, чем подтверждается факт причинения потерпевшему нравственных или физических страданий, при каких обстоятельствах и какими действиями (бездействием) они нанесены, степень вины причинителя, какие нравственные или физические страдания перенесены потерпевшим, в какой сумме он оценивает их компенсацию и другие обстоятельства, имеющие значение для разрешения конкретного спора. Одним из обязательных условий наступления ответственности за причинение морального вреда является вина причинителя. Исключение составляют случаи, прямо предусмотренные законом.

Степень нравственных или физических страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств причинения морального вреда, индивидуальных особенностей потерпевшего и других конкретных обстоятельств, свидетельствующих о тяжести перенесенных им страданий (абзац второй пункта 8 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20.12.1994 № 10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда»).

Из изложенного следует, что в случае причинения работниками медицинской организации вреда жизни и (или) здоровью граждан при оказании им медицинской помощи медицинская организация обязана возместить причиненный вред лицу, имеющему право на такое возмещение.

Необходимыми условиями для наступления гражданско-правовой ответственности медицинской организации за причиненный при оказании медицинской помощи вред являются: причинение вреда пациенту; противоправность поведения причинителя вреда (нарушение требований законодательства (порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи и клинических рекомендаций (протоколов) действиями (бездействием) медицинской организации (его работников); наличие причинной связи между наступлением вреда и противоправностью поведения причинителя вреда; вина причинителя вреда - медицинского учреждения или его работников.

Гражданское законодательство предусматривает презумпцию вины причинителя вреда: лицо, причинившее вред, освобождается от обязанности его возмещения, если не докажет, что вред причинен не по его вине. Исключения из этого правила установлены законом, в частности статьей 1100 Гражданского кодекса Российской Федерации. Наличие причинной связи между противоправным поведением причинителя вреда и причиненным вредом, в том числе моральным, означает, что противоправное поведение причинителя вреда влечет наступление негативных последствий в виде причиненного потерпевшему вреда. При этом закон не содержит указания на характер причинной связи (прямая или косвенная (опосредованная) причинная связь) между противоправным поведением причинителя вреда и наступившим вредом и не предусматривает в качестве юридически значимой для возложения на причинителя вреда обязанности возместить вред только прямую причинную связь. Характер причинной связи может влиять на размер подлежащего возмещению вреда.

Из содержания искового заявления усматривается, что основанием для его обращения в суд с требованиями о компенсации морального вреда послужило ненадлежащее, по мнению истцов, оказание медицинской помощи их родственнице Плешковой В.И. сотрудниками ОГБУЗ «Станция скорой медицинской помощи Белгородской области».

Применительно к спорным отношениям в соответствии с действующим правовым регулированием ответчики должны доказать отсутствие своей вины в причинении морального вреда истцам в связи со смертью Плешковой В.И., медицинская помощь которой, по утверждению истцов, оказана ненадлежащим образом.

Судом установлено, что Плешков В.В. является сыном, Гнатиенко К.В. – невесткой, Плешкова Е.В. – внучкой, Плешков Е.В. – внуком, Плешков В.Л. – супругом Плешковой В.И.

19.10.2020 в 15 часов 54 минут в связи с резким ухудшением состояния здоровья Плешковой В.И. для оказания ей медицинской помощи была вызвана бригада скорой медицинской помощи ОГБУЗ «Станция скорой медицинской помощи Белгородской области».

На место вызова бригада скорой медицинской помощи прибыла в 16 часов 16 минут 19.10.2020. Плешкова В.И. была осмотрена, после чего для снижения артериального давления ей ввели лекарственные препараты. По результатам принятия лекарственных препаратов состояние Плешковой В.И. улучшилось, артериальное давление снизилось. Плешкова В.И. была оставлена дома, ей рекомендовали обратиться к участковому врачу.

19.10.2020 в 20 часов 11 минут в ОГБУЗ «Станция скорой медицинской помощи Белгородской области» поступил повторный вызов скорой медицинской помощи к Плешковой В.И.

Бригада скорой медицинской помощи прибыла на место вызова 20.10.2020 в 00 часов 22 минуты. В связи с тем, что больная спала, ее супругу рекомендовали обратиться к участковому врачу.

20.10.2020 участковый врач Д.Л.Н. в 15 часов 06 минут вновь вызвала скорую медицинскую помощь к Плешковой В.И. для ее госпитализации.

Прибывшая в 17 часов 10 минут 20.10.2020 бригада скорой медицинской помощи ОГБУЗ «Станция скорой медицинской помощи Белгородской области» госпитализировала Плешкову В.И. в ОГБУЗ «Городская больница № 2 г. Белгорода».

По результатам оценки качества медицинской помощи, оказанной Плешковой В.И. 19 и 20 октября 2020 года, экспертом АО «МАКС-М» подготовлены заключения, согласно которым выявлено нарушение условий оказания медицинской помощи в части сроков ее ожидания по вызову от 20.10.2020: превышено время доезда бригады скорой медицинской помощи (согласно ТП ГГ на 2020 г. составляет 20 минут).

19.02.2021 Плешкова В.И. умерла.

Согласно заключению комиссионной судебно-медицинской экспертизы общества с ограниченной ответственностью «Межрегиональный центр экспертизы и оценки» № 2-1457/2021 от 30.07.2021 по приезду на дом к Плешковой В.И. 19 и 20 октября 2020 года у всех трех бригад скорой медицинской помощи ОГБУЗ «Станция скорой медицинской помощи Белгородской области» имелись показания для ее госпитализации в лечебно-профилактическое отделение. Однако, при выезде бригады скорой медицинской помощи к пациентке первый раз 19.10.2020 в 15 часов 54 минуты при оценке анамнеза были допущены нарушения, которые привели к неправильному определению стадии ГБ и, как следствие, к недооценке риска жизнеугрожающих осложнений и неверному выбору тактики ведения пациента.

Изучив и проанализировав предоставленную медицинскую документацию (карты вызова скорой медицинской помощи) на имя Плешковой В.И. комиссия экспертов установила, что при оказании скорой медицинской помощи пациентке Плешковой В.И. в период с 19.10.2020 по 20.10.2020 года выявлены множественные дефекты оказания медицинской помощи:

    не выполнены Клинические рекомендации (протокол) по оказанию медицинской помощи при острых нарушениях мозгового кровообращения (не проведена глюкометрия, не проведена медикаментозная терапия, мониторинг гемодинамических показателей, сознания, неврологического статуса во время медицинской эвакуации);

    нарушен Приказ Минздрава России от 05.07.2016 № 466н «Об утверждении стандарта скорой медицинской помощи при остром нарушении мозгового кровообращения (прибытие бригады на место вызова с поводом «Медэвакуация пациента с Инфарктом мозга» через 2 часа 04 минуты от момента поступления вызова - нарушение условий оказания медицинской помощи, в том числе сроков ожидания медицинской помощи, предоставляемой в плановом порядке, времени доезда бригад скорой медицинской помощи при оказании скорой медицинской помощи в экстренной форме.)

    нарушен Федеральный закон от 21.11.2011 № 323-Ф3 «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации», часть 2 статьи 64 (неполное и некорректное выполнение сбора жалоб и анамнеза, ненадлежащее выполнение осмотра в соответствии с порядками оказания медицинской помощи, стандартами медицинской помощи и клиническими рекомендациями (протоколами лечения), нарушения в оформлении информированного добровольного согласия на медицинское вмешательство и на отказа от медицинского вмешательства);

    нарушен приказ Минздрава России от 20.06.2013 № 388н (ред. от 21.02.2020) «Об утверждении Порядка оказания скорой, в том числе скорой специализированной, медицинской помощи» (нарушение сроков ожидания медицинской помощи);

    нарушен Приказ Министерства здравоохранения и социального развития Российской Федерации от 15.11.2012 № 928 Н «Об утверждении порядка оказания медицинской помощи больным с острыми нарушениями мозгового кровообращения»;

    не выполнены Клинические рекомендации Артериальная гипертензия у взрослых Российское кардиологическое общество, 2020 год (неполное и некорректное выполнение сбора жалоб и анамнеза, ненадлежащее выполнение осмотра в соответствии с порядком оказания медицинской помощи и (или) стандартами медицинской помощи, создавшие риск прогрессирования заболевания).

    Выявленные дефекты однозначно повлияли на течение основного заболевания и развитие осложнений, послуживших непосредственной причиной наступления смерти, соответственно, исключить их связь с наступлением неблагоприятного исхода – смерти пациентки нельзя, поскольку при своевременной диагностике заболевания и адекватной терапии у Плешковой В.И. вышеуказанные осложнения могли быть предотвращены и/или минимизированы.

    Также комиссия экспертов пришла к выводу о том, что у нее нет возможности категорично высказаться о том, что в случае отсутствия вышеперечисленных дефектов оказания скорой и неотложной медицинской помощи исход был бы иным, так как активное влияние на прогрессирование и ухудшение течения уже имевшегося до начала оказания скорой и неотложной медицинской помощи заболевания (в анамнезе - перенесенный в ноябре 2017 года инфаркт головного мозга) могли оказать как дефекты оказания медицинской помощи в стационаре (стационарах), где проходила лечение пациентка, так и тяжесть самого заболевания, его осложнения и множественные хронические заболевания, осложнения которых могли явиться самостоятельными причинами наступления смерти.

Все перечисленное позволяет высказаться о наличии непрямой (косвенной опосредованной) причинно-следственной связи между выявленными дефектами оказания скорой и неотложной медицинской помощи и смертью пациентки Плешковой В.И.

При анализе предоставленной медицинской документации – карт вызова скорой медицинской помощи и стационарных карт пациентки Плешковой В.И. выявлены дефекты оказания медицинской помощи на всех ее этапах. Несвоевременное (увеличение сроков ожидания оказания медицинской помощи) ненадлежащее выполнение необходимых пациенту диагностических, лечебных мероприятий сотрудниками бригад скорой медицинской помощи создало риск прогрессирования заболевания (заболеваний), но не могло послужить единственной и 100 % причиной летального исхода.

Исследовав представленные доказательства в совокупности, суд первой инстанции пришел к выводу об отсутствии непосредственной причинно-следственной связи между действиями медицинских работников ОГБУЗ «Станция скорой медицинской помощи Белгородской области» и наступившими последствиями в виде смерти Плешковой В.И., при этом судом обоснованно установлены факты несвоевременного и некачественного оказания ей медицинской помощи.

Отказывая в удовлетворении исковых требований, заявленных к министерству здравоохранения Белгородской области, суд обоснованно исходил из того, что компенсация морального вреда не может быть взыскана с данного ответчика, поскольку он не является причинителем вреда, не оказывал Плешковой Е.В. медицинскую помощь.

С выводами суда в указанной части судебная коллегия соглашается, поскольку доказательств того, что действиями (бездействием) министерства здравоохранения Белгородской области нарушены личные неимущественные права истцов либо принадлежащие им нематериальные блага, не представлено, а некачественное оказание медицинской услуги имело место ответчиком ОГБУЗ «Станция скорой медицинской помощи Белгородской области».

Частично удовлетворяя требования истцов о взыскании компенсации морального вреда с ОГБУЗ «Станция скорой медицинской помощи Белгородской области», суд пришел к выводу о том, что в результате некачественного и несвоевременного оказания Плешковой В.И. медицинской помощи сотрудниками ОГБУЗ «Станция скорой медицинской помощи Белгородской области» было нарушено личное неимущественное право истцов на семейную жизнь, что повлекло причинение им нравственных страданий (морального вреда).

Определяя размер компенсации морального вреда в пользу Плешкова В.В. и Плешкова В.Л. по 300 000 рублей, в пользу Плешковой Е.В. – 100 000 рублей, Плешкова Е.В. – 70 000 рублей, Гнатиенко К.В. – 30 000 рублей, суд первой инстанции исходил из того, что общение истцов с Плешковой В.И. было обусловлено тесными родственными и семейными узами. Плешков В.В. и его дети воспитывались Плешковыми В.И. и В.Л., семья периодически проживала вместе в г. Москве, летом проживала в Сухуми, где у Плешковых В.Л. и В.И. находится квартира. Плешков Е.В. до 15 лет воспитывался бабушкой, в настоящее время проживает в Португалии (с 2017 года), общался с бабушкой по телефону.

Ссылки ответчика на отсутствие оснований для взыскания компенсации морального вреда в пользу Плешковой Е.В., Плешкова Е.В. и Гнатиенко К.В. суд отклонил, поскольку законодательством не ограничен круг лиц, которые могут требовать компенсацию причиненного морального вреда.

Однако вывод суда о взыскании компенсации морального вреда в пользу Гнатиенко К.В. и в части размера компенсации морального вреда, взысканной в пользу Плешкова В.В., Плешковой Е.В. и Плешкова Е.В., сделан с нарушением норм материального и процессуального права и без установления всех необходимых юридически значимых обстоятельств.

В соответствии с разъяснениями, данными в пункте 32 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26.01.2010 № 1 «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни, здоровью гражданина», учитывая, что причинение вреда жизни или здоровью гражданина умаляет его личные нематериальные блага, влечет физические или нравственные страдания, потерпевший, наряду с возмещением причиненного ему имущественного вреда, имеет право на компенсацию морального вреда при условии наличия вины причинителя вреда.

При этом суду следует иметь в виду, что, поскольку потерпевший в связи с причинением вреда его здоровью во всех случаях испытывает физические или нравственные страдания, факт причинения ему морального вреда предполагается. Установлению в данном случае подлежит лишь размер компенсации морального вреда.

Вместе с тем, при рассмотрении дел о компенсации морального вреда в связи со смертью потерпевшего иным лицам, в частности членам его семьи, иждивенцам, суду необходимо учитывать обстоятельства, свидетельствующие о причинении именно этим лицам физических или нравственных страданий. Указанные обстоятельства влияют также и на определение размера компенсации этого вреда. Наличие факта родственных отношений само по себе не является достаточным основанием для компенсации морального вреда.

При определении размера компенсации морального вреда суду с учетом требований разумности и справедливости следует исходить из степени нравственных или физических страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред, степени вины нарушителя и иных заслуживающих внимания обстоятельств каждого дела.

По смыслу действующего правового регулирования, компенсация морального вреда в связи со смертью потерпевшего может быть присуждена лицам, обратившимся за данной компенсацией, при условии установления факта причинения им морального вреда, а размер компенсации определяется судом, исходя из установленных при разбирательстве дела характера и степени понесенных ими физических или нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями этих лиц, и иных заслуживающих внимания обстоятельств дела.

Законодатель, закрепляя право на компенсацию морального вреда, не устанавливает единого метода оценки физических и нравственных страданий, не определяет ни минимальный, ни максимальный размер компенсации, а предоставляет определение размера компенсации суду.

Смерть родного и близкого человека является невосполнимой утратой, необратимым обстоятельством, нарушающим психическое благополучие родственников и членов семьи, а также неимущественное право на родственные и семейные связи.

Утрата родственника рассматривается в качестве наиболее сильного переживания, влекущего состояние эмоционального расстройства, препятствующего адаптации лица к новым жизненным обстоятельствам.

В пункте 8 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20.12.1994 № 10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда» разъяснено, что степень нравственных или физических страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств причинения морального вреда, индивидуальных особенностей потерпевшего и других конкретных обстоятельств, свидетельствующих о тяжести перенесенных им страданий.

Из изложенного следует, что, поскольку, предусматривая в качестве способа защиты нематериальных благ компенсацию морального вреда, закон (статьи 151, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации) устанавливает лишь общие принципы для определения размера такой компенсации, суду при разрешении спора о компенсации морального вреда необходимо в совокупности оценить конкретные незаконные действия причинителя вреда, соотнести их с тяжестью причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий и индивидуальными особенностями его личности, учесть заслуживающие внимание фактические обстоятельства дела, а также требования разумности и справедливости, соразмерности компенсации последствиям нарушения прав пострадавшей стороны как основополагающие принципы, предполагающие установление судом баланса интересов сторон. При этом соответствующие мотивы о размере компенсации морального вреда должны быть приведены в судебном постановлении во избежание произвольного завышения или занижения судом суммы компенсации.

Приведенным нормативным положениям, регулирующим вопросы компенсации морального вреда и определения размера такой компенсации, разъяснениям Пленума Верховного Суда Российской Федерации по их применению обжалуемое решение суда в вышеназванной части не отвечает.

В части размера компенсации морального вреда, взысканного в пользу Плешкова В.Л., судебная коллегия не находит оснований для ее изменения путем увеличения, исходя из доводов жалобы истцов, и для уменьшения, исходя из доводов жалобы ответчика.

Из материалов дела следует, что Плешков В.Л. являлся супругом Плешковой В.И, они проживали вместе, в браке находились с 1959 года, некачественно оказанная медицинская помощь супруге, несомненно, повлекла нравственные страдания Плешкова В.Л., переживания и волнения, учитывая его возраст (89 лет на момент смерти супруги), негативно повлияла на его психологическое состояние.

Судебная коллегия соглашается с установленным судом размером компенсации морального вреда, взысканным в пользу Плешкова В.Л., что представляется разумным и справедливым с учетом фактических обстоятельств дела, причиненных ему нравственных страданий.

При этом суд оставил без внимания то, что при определении размера компенсации морального вреда в пользу остальных истцов необходимо было учесть общее количество близких родственников, которым законом предоставлено право на обращение в суд за возмещением компенсации морального вреда, установить общий размер компенсации.

При определении размера компенсации морального вреда судом не принято во внимание, что ранее решением Свердловского районного суда города Белгорода от 12.10.2021, оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Белгородского областного суда от 25.01.2022 (дело № 33-323/2022), с ОГБУЗ «Станция скорой медицинской помощи Белгородской области» в пользу Соколова Е.В. – сына Плешковой В.И. взыскана компенсация морального вреда в размере 300 000 рублей.

Учитывая, что Плешкова В.И. постоянно проживала с супругом Плешковым В.Л. и сыном Соколовым Е.В. в квартире по ул. Победы в г. Белгороде, при этом сын Плешков В.В. проживал в г. Москве, и им не представлено доказательств, свидетельствующих об их близком общении по сравнению с тем общением и заботой, которые были у совместно проживающих с Плешковой В.И. сыном и супругом, судебная коллегия приходит к выводу о завышенном размере взысканной компенсации морального вреда в пользу Плешкова В.В., в связи с чем он подлежит снижению до 150 000 рублей.

Довод апелляционной жалобы ответчика о необоснованном взыскании компенсации морального вреда в пользу внуков судебная коллегия отклоняет в силу следующего.

Так, при определении круга лиц, относящихся к близким, следует руководствоваться, в том числе положениями абзаца 3 статьи 14 Семейного кодекса Российской Федерации, согласно которым близкими родственниками являются родственники по прямой восходящей и нисходящей линии (родители и дети, дедушки, бабушки и внуки), полнородные и неполнородные (имеющие общих отца или мать) братья и сестры.

Статьей 5 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации к близким родственникам отнесены: супруг, супруга, родители, дети, усыновители, усыновленные, родные братья и родные сестры, дедушка, бабушка, внуки.

Таким образом, законодателем определен круг лиц, имеющих право на получение компенсации морального вреда в связи с утратой близких людей, к которым в данном случае относятся, в том числе Плешкова Е.В. и Плешков Е.В. – внуки Плешковой В.И.

В данном случае наличие семейных связей определяется реальными отношениями между людьми, а, значит, отношения бабушки и внуков должны защищаться наряду с родственными отношениями, и истцы Плешкова Е.В. и Плешков Е.В. являются лицами, обладающими правом на компенсацию морального вреда.

При этом то обстоятельство, что Плешкова Е.В. и Плешков Е.В. сами не явились в судебное заседание, не может являться основанием для отказа в удовлетворении заявленных ими требований. Представитель истцов объяснил причину их неучастия в судебном заседании отдаленностью места проживания (внучка проживает в г. Москве, внук – в Португалии).

При этом в материалах дела имеется заявление Плешковой Е.В. от 22.03.2022, поступившее в суд 31.03.2022, в котором она указывает, что с бабушкой они были очень близки с раннего детства. Бабушка зарегистрирована в квартире в г. Москве, где она (внучка) проживает. Большую часть жизни она провела с бабушкой в г. Москве и на даче во Владимирской области. Летом она, ее брат Женя, бабушка и дедушка ездили отдыхать в Абхазию, где у последних была квартира. Для нее бабушка была как вторая мама, она была неотъемлемой частью ее жизни. Когда в ноябре 2017 года у бабушки случился первый инсульт, она жила в г. Москве, после выписки из больницы ее привезли в московскую квартиру, где вся семья за ней ухаживала.

Из пояснений представителя истцов Соколова Е.В., данных в суде первой инстанции, который также является сыном Плешковой В.И., в связи с чем ему известно о семейных отношениях, следует, что Плешков Е.В. в настоящее время проживает в Португалии, но до 15 лет жил с родителями и бабушкой в Риге, потом уехал во Францию, вернулся в Россию в 2015 году и до 2017 года жил в России, с бабушкой общался по телефону. Несмотря на то, что бабушка впоследствии стала проживать в г. Белгороде, она с супругом постоянно приезжали на дачу в Подмосковье, которая принадлежит их сыну Плешкову В.В., там проводили время с внуками, а также уезжали с ними на несколько месяцев в г. Сухуми.

Указанные обстоятельства близкого общения Плешковой В.И. с внуками подтвердил в суде апелляционной инстанции и Плешков В.В. (отец Плешковой Е.В. и Плешкова Е.В.).

При таких обстоятельствах вывод суда о том, что Плешков Е.В. и Плешкова Е.В. имеют право на компенсацию морального вреда, судебная коллегия признает обоснованным.

Вместе с тем, судебная коллегия считает компенсацию морального вреда, взысканную в пользу Плешкова Е.В. в размере 70 000 рублей и в пользу Плешковой Е.В. в размере 100 000 рублей завышенной, поскольку такой размер определен без учета принципов разумности и справедливости и того обстоятельства, что в последние годы жизни Плешковой В.И. внуки не проживали вместе с ней, тесно и близко не общались.

С учетом изложенного судебная коллегия считает необходимым изменить решение суда и в части размера компенсации морального вреда в пользу Плешковой Е.В. и Плешкова Е.В., уменьшив его до 30 000 рублей в пользу каждого.

Учитывая наличие непрямой (косвенной опосредованной) причинно-следственной связи между выявленными дефектами оказания скорой и неотложной медицинской помощи и смертью Плешковой В.И., вышеуказанный размер компенсации морального вреда (в пользу супруга Плешкова В.Л. 300 000 рублей, сына Плешкова В.В. 150 000 рублей, внуков Плешковой Е.В. и Плешкова Е.В. по 30 000 рублей) будет соответствовать требованиям разумности и справедливости, характеру нравственных страданий указанных истцов.

В то же время судебная коллегия не соглашается с выводом суда о наличии оснований для компенсации морального вреда в пользу Гнатиенко К.В.

Установлено, что Гнатиенко К.В. является невесткой Плешковой В.И. (супругой Плешкова В.В.), проживает с г. Москве. При этом ею не представлено каких-либо доказательств, подтверждающих факт наличия близкого общения, эмоциональной привязанности к свекрови, поддержания родственных отношений при жизни последней, позволяющих оценить степень нравственных или физических страданий, связанных с индивидуальными особенностями Гнатиенко К.В., не являющейся близким родственником Плешковой В.И.

Судом апелляционной инстанции предлагалось представителю истца представить данные доказательства, от чего и он, и истец Плешков В.В. (супруг Гнатиенко К.В.) отказались.

При таких обстоятельствах решение суда в части взыскания компенсации морального вреда в пользу Гнатиенко К.В. подлежит отмене с принятием нового решения об отказе в удовлетворении заявленных ею требований.

Руководствуясь статьями 328-330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

определила:

решение Свердловского районного суда города Белгорода от 13.04.2022 по гражданскому делу по иску Плешкова Владимира Владиславовича (паспорт №), Гнатиенко Карины Васильевны (паспорт №), Плешковой Екатерины Владимировны (паспорт №), Плешкова Евгения Владимировича (паспорт №), Плешкова Владислава Леонидовича (паспорт №) к областному государственному бюджетному учреждению здравоохранения «Станция скорой медицинской помощи Белгородской области» (ИНН 3123021126), министерству здравоохранения Белгородской области (ИНН 3123162110) о взыскании компенсации морального вреда отменить в части взыскания с областного государственного бюджетного учреждения здравоохранения «Станция скорой медицинской помощи Белгородской области» компенсации морального вреда в пользу Гнатиенко Карины Васильевны.

Принять в указанной части новое решение, которым в удовлетворении иска Гнатиенко Карины Васильевны к областному государственному бюджетному учреждению здравоохранения «Станция скорой медицинской помощи Белгородской области» о взыскании компенсации морального вреда отказать.

Решение Свердловского районного суда города Белгорода от 13.04.2022 изменить, уменьшив размер компенсации морального вреда, взысканной с областного государственного бюджетного учреждения здравоохранения «Станция скорой медицинской помощи Белгородской области» в пользу Плешкова Владимира Владиславовича до 150 000 рублей, в пользу Плешковой Екатерины Владимировны до 30 000 рублей, в пользу Плешкова Евгения Владимировича до 30 000 рублей.

В остальной части решение суда оставить без изменения.

Апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Белгородского областного суда может быть обжаловано в Первый кассационный суд общей юрисдикции в течение трех месяцев со дня вынесения апелляционного определения путем подачи кассационной жалобы (представления) через Свердловский районный суд города Белгорода.

Мотивированное апелляционное определение изготовлено 29.08.2022.

Председательствующий

Судьи