Решение по делу № 33-7341/2021 от 12.07.2021

ВЕРХОВНЫЙ СУД РЕСПУБЛИКИ КРЫМ

председательствующий судья суда первой инстанции Калюбина А.Г. (дело № 2-8/2021)

УИД 91RS0011-01-2019-003391-17

судья-докладчик суда апелляционной инстанции Пономаренко А.В. (№ 33-7341/2021)

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

23 сентября 2021 года город Симферополь

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Республики Крым в составе:

председательствующего судьи    Пономаренко А.В.,

судей                        Галимова А.И., Сокола В.С.

при секретаре                Даевой Т.С.

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Тихенко Татьяны Анатольевны, действующей в своих интересах и в интересах несовершеннолетних ФИО2, ФИО3, ФИО4, к Государственному бюджетному учреждению здравоохранения Республики Крым «Красногвардейская центральная районная больница», третьи лица, не заявляющие самостоятельных требований относительно предмета спора: Министерство здравоохранения Республики Крым, территориальный фонд обязательного страхования Республики Крым, общество с ограниченной ответственностью «Арсенал медицинское страхование», Косенко Владимир Петрович, Лебедева Валентина Яковлевна, Сейтмеметова Замира Эдемовна, Сидоров Алексей Николаевич, о возмещении материального ущерба, взыскании компенсации морального вреда,

по апелляционной жалобе представителя Тихенко Татьяны Анатольевны – Татьянко Анны Игоревны на решение Красногвардейского районного суда Республики Крым от ДД.ММ.ГГГГ,

УСТАНОВИЛА:

Тихенко Т.А., действуя в своих интересах и в интересах несовершеннолетних детей ФИО2, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, ФИО3, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, ФИО4, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, обратилась в суд с указанным иском, в котором с учетом уточнений (Т. 2 л.д. 131-135) просит взыскать с государственного бюджетного учреждения здравоохранения Республики Крым «Красногвардейская центральная районная больница» (далее – Красногвардейская ЦРБ) в пользу несовершеннолетних ФИО3 компенсацию морального вреда в размере 100 000 рублей, в пользу несовершеннолетней ФИО4 компенсацию морального вреда в размере 75 000 рублей, в пользу несовершеннолетней ФИО2 компенсацию морального вреда в размере 150 000 рублей, а также в свою пользу компенсацию морального вреда в размере 250 000 рублей, материальный ущерб в сумме 74 690 рублей 50 копеек, ссылаясь на то, что врачами Красногвардейской ЦРБ несовершеннолетним детям истца была оказана ненадлежащая медицинская помощь, в результате чего причинены нравственные страдания, Тихенко Т.А. была вынуждена нести дополнительные расходы на получение медицинской помощи надлежащего качества в иных медицинских учреждениях.

Определениями суда от ДД.ММ.ГГГГ, ДД.ММ.ГГГГ, ДД.ММ.ГГГГ Министерство здравоохранения Республики Крым, территориальный фонд обязательного страхования Республики Крым, общество с ограниченной ответственностью «Арсенал медицинское страхование» (далее – ООО «Арсенал МС»), Косенко В.П., Лебедева В.Я., Сейтмеметова З.Э., Сидоров А.Н. привлечены к участию в деле в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований относительно предмета спора (Т. 1 л.д. 84, 102, Т. 2 л.д. 93).

Решением Красногвардейского районного суда Республики Крым от ДД.ММ.ГГГГ исковые требования Тихенко Т.А., действующей в своих интересах и в интересах несовершеннолетних ФИО19, ФИО3, ФИО4, удовлетворены частично.

С Красногвардейской ЦРБ в пользу ФИО3, ФИО4 взыскана компенсация морального вреда в размере по 2 000 каждой, в пользу ФИО2 – в размере 2 500 рублей.

В удовлетворении остальной части исковых требований отказано.

С Красногвардейской ЦРБ в доход местного бюджета взыскана госпошлина в размере 300 рублей.

Не согласившись с решением суда, представитель истца Тихенко Т.А. – Татьянко А.И. подала апелляционную жалобу, в которой просит решение суда отменить и принять новое решение, ссылаясь на необоснованность вывода суда первой инстанции об отказе в удовлетворении исковых требований Тихенко Т.А. о взыскании компенсации морального вреда, в связи с оказанием ее детям медицинских услуг ненадлежащего качества.

Указывала на то, что факт оказания несовершеннолетним детям медицинских услуг ненадлежащего качества, в части не назначения и не проведения ряда обследований и анализов, подтвержден представленными в материалы дела доказательствами, в связи с чем, вывод суда об отсутствии оснований для возмещения материального ущерба в связи с обращением в иное медицинское учреждение является необоснованным.

Выразила несогласие с определенным судом ко взысканию с ответчика в пользу истца размером компенсации морального вреда.

В письменных возражениях на апелляционную жалобу представитель ответчика Красногвардейской ЦРБ Коноваленко Н.С. выразила свое несогласие с приведенными в ее обоснование доводами, считая решение суда законным и обоснованным.

В судебное заседание суда апелляционной инстанции истец и третьи лица не явились, были извещены о времени и месте судебного разбирательства надлежащим образом, ходатайств об отложении судебного заседания не подавали, представитель третьего лица территориального фонда обязательного страхования Республики Крым направил ходатайство о рассмотрении дела в свое отсутствие, в связи с чем, на основании положений ст. 167, 327 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия определила рассмотреть дело без их участия.

Заслушав судью-докладчика, пояснения представителя истца Тихенко Т.А. – Белкина М.А., поддержавшего доводы апелляционной жалобы, представителя Красногвардейской ЦРБ Коноваленко Л.С., возражавшей против доводов апелляционной жалобы, заключение прокурора Ислямовой М.В. в порядке ч. 3 ст. 45 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации об отсутствии оснований для удовлетворения апелляционной жалобы, изучив материалы дела, проверив законность и обоснованность судебного решения, судебная коллегия приходит к следующему выводу.

Как установлено судом первой инстанции и следует из материалов дела, Тихенко Т.А. является матерью несовершеннолетних детей – ФИО2, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, ФИО3, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, ФИО4, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, что подтверждается свидетельствами о рождении (Т. 1 л.д. 8-10).

Указанные несовершеннолетние дети застрахованы в ООО «Арсенал МС» по договорам обязательного медицинского страхования (далее – ОМС) (Т. 1 л.д. 19).

В рамках указанных договоров ОМС ФИО2, ФИО3, ФИО4 Красногвардейской ЦРБ оказывалась медицинская помощь.

Полагая, что со стороны Красногвардейской ЦРБ допущены дефекты при оказании медицинской помощи ее детям, в 2018 году Тихенко Т.А. обратилась в территориальный орган Роспотребнадзора по Республике Крым с соответствующим обращением, которое было направлено для рассмотрения в Министерство здравоохранения Республики Крым.

Согласно ответу Министерства здравоохранения Республики Крым от ДД.ММ.ГГГГ, в ходе проведенной Красногвардейской ЦРБ проверки был выявлен факт оказания медицинских услуг ненадлежащего качества в отношении несовершеннолетней ФИО2, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, а именно врачом-инфекционистом не были выполнены в полном объеме необходимые дополнительные лабораторные исследования. В отношении иных детей факт оказания медицинских услуг ненадлежащего качества установлен не был (Т. 1 л.д. 11-12).

Не согласившись с указанным ответом, Тихенко Т.А. обратилась в ООО «Арсенал МС» по вопросу некачественного оказания медицинской помощи.

В соответствии с ответом ООО «Арсенал МС» от ДД.ММ.ГГГГ экспертами страховой компании был сделан вывод о дефектах медицинской помощи, оказанной Красногвардейской ЦРБ в рамках программы ОМС, что явилось основанием для наложения на лечебное учреждение штрафных санкций (Т. 1 л.д. 19-25).

ДД.ММ.ГГГГ Тихенко Т.А. повторно обратилась в Министерство здравоохранения Республики Крым, на основании которого Министерством была проведена проверка в рамках ведомственного контроля качества и безопасности медицинской деятельности по факту оказания медицинской помощи несовершеннолетним детям истца, по результатам которой были выявлены нарушения действующего законодательства при проведении профилактических медицинских осмотров несовершеннолетних. На основании указанного в адрес руководства Красногвардейской ЦРБ Министерством здравоохранения Республики Крым было вынесено предписание, во исполнение которого, на основании заседания врачебной комиссии, приказом главного врача Красногвардейской ЦРБ врачу общей практики (семейному врачу) Марьновской врачебной амбулатории Сейтмеметовой З.Э. было вынесено дисциплинарное взыскание (Т. 1 л.д. 13-18, 58-75).

Кроме того, ДД.ММ.ГГГГ с целью оказания несовершеннолетней ФИО2 медицинских услуг, истец Тихенко Т.А. обратилась в Обособленное структурное подразделение – Научно-исследовательский клинический институт педиатрии им. Академика Ю.В. Вельтищева ФГБОУВО «РНИМУ им. Н.И. Пирогова» МЗ РФ в г. Москва, в связи с чем понесла расходы на получение платных медицинских услуг, а также транспортные расходы в общей сумме 74 690 рублей 50 копеек.

Ссылаясь на указанные обстоятельства, Тихенко Т.А. обратилась в суд с иском о взыскании компенсации морального вреда, причиненного несовершеннолетним детям и ей, как их матери, а также возмещении материального ущерба, причиненных в результате оказания Красногвардейской ЦРБ ФИО2, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, ФИО3, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, ФИО4, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, медицинских услуг ненадлежащего качества.

В рамках рассмотрения дела по ходатайству сторон с целью разрешения вопроса о наличии либо отсутствии дефектов в оказании несовершеннолетним детям медицинских услуг судом первой инстанции была назначена комплексная судебно-медицинская экспертиза, проведение которой поручено ГБУЗ РК «Крымское республиканское бюро судебно-медицинской экспертизы», определением от ДД.ММ.ГГГГ (Т. 2 л.д. 34-35).

Согласно заключению комиссии экспертов № от ДД.ММ.ГГГГ, были установлены дефекты оказания медицинской помощи, оказываемой Красногвардейской ЦРБ несовершеннолетним ФИО2, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, ФИО3, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, ФИО4, ДД.ММ.ГГГГ года рождения.

Так, в ходе проведения судебного исследования в отношении ФИО2 судебными экспертами было установлено наличие дефектов оказания медицинской помощи ребенку в нарушение Порядка прохождения несовершеннолетними медицинских осмотров, в том числе при прохождении в образовательные учреждения и в период обучения в них, утвержденного приказом Министерства здравоохранения Российской Федерации от 21 декабря 2012 года №1346н в виде неверно оформленных согласий на медицинское вмешательство (ревакцинация) в 2015 году и согласие на обработку персональных данных в 2018 году, согласие на ревакцинацию оформлено в виде собственноручной записи матери в карте в нарушение Порядка дачи информированного добровольного согласия на медицинское вмешательство и отказа от медицинского вмешательства в отношении определенных видов медицинских вмешательств, утвержденного Приказом Министерства здравоохранения Российской Федерации от 20 декабря 2012 года №1177н.

Одновременно, комиссия экспертов пришла к выводу о том, что имеющиеся дефекты оказания медицинской помощи в виде нарушения ведения медицинской документации, не привели к ухудшению состояния здоровья ребенка ФИО2

В ходе проведения судебного исследования в отношении ФИО3 судебными экспертами было установлено наличие дефектов оказания медицинской помощи в виде нарушения ведения медицинской документации, сроков и объемов проведения профилактических осмотров, а именно: информированные добровольные согласия на обработку персональных данных и медицинское вмешательство оформлены с нарушением сроков и не соответствуют Приказу Министерства здравоохранения Российской Федерации от 20 декабря 2012 года №1177н; профилактические медицинские осмотры ребенка в возрасте до года проведены с нарушением периодичности (в возрасте 1,2,4,6,10,12 месяцев), а также с не выполнением обязательного объема обследования, согласно Приказу Министерства здравоохранения Российской Федерации от 21 декабря 2012 года №1346н. Так, в 2 года профосмотр не осуществлен; в периоде новорожденности до 1 месяца не осуществлен врачебный патронаж, ФИО3 4 раза была посещена на дому медицинской участковой сестрой, что является нарушением Приказа Министерства здравоохранения Российской Федерации от 21 декабря 2012 года №1346н; при проведении вакцинации ФИО3 не во всех случаях оформлено информированное согласие на проведении вакцинации, в ряде случаев отсутствует ФИО и подпись врача, проводившего вакцинацию, что является нарушением ст. 20 Информированное добровольное согласие на медицинское вмешательство и на отказ от медицинского вмешательства Федерального закона от 21 ноября 2011 года №323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» (далее – Закон об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации); в прививочной карте отсутствует запись о проведении ревакцинации против дифтерии, коклюша, столбняка, полиомиелита по невыясненной причине; не выполнено своевременно назначенная консультация детского хирурга при клиническом диагнозе «дисплазия тазобедренных суставов».

Одновременно, комиссия экспертов пришла к выводу о том, что выявленные дефекты оказания медицинской помощи, не привели к ухудшению состояния здоровья ребенка ФИО3

В ходе проведения судебного исследования в отношении ФИО4 судебными экспертами было установлено наличие дефектов оказания медицинской помощи в виде нарушения ведения медицинской документации, а также сроков и объемов проведения профилактических осмотров, а именно: информированные добровольные согласия на обработку персональных данных и медицинское вмешательство оформлены с нарушением сроков и не в соответствии с образцом, рекомендуемым Приказом Министерства здравоохранения Российской Федерации от 20 декабря 2012 года №1177н; в периоде новорожденности врачебный патронаж осуществлен на 15 и 22 день жизни, и отсутствует осмотр новорожденного в 1 месяц, а также не проведено ультразвуковое исследование органов брюшной полости, сердца, тазобедренных суставов, нейросонография, консультация невролога, что является нарушением Приказа Министерства здравоохранения Российской Федерации от 21 декабря 2012 года №1346н; профилактические медицинские осмотры ребенка в возрасте до года проведены с нарушением периодичности: отсутствует профилактический осмотр в 4 месяца, что является нарушением Приказа Министерства здравоохранения Российской Федерации от 21 декабря 2012 года №1346н; за весь период наблюдения ФИО4 в 2017 году не выполнен обязательный объем обследования согласно Приказу Министерства здравоохранения Российской Федерации от 21 декабря 2012 года №1346н; при проведении пробы Манту ДД.ММ.ГГГГ не оформлено согласие на проведение данного вида медицинского вмешательства, в нарушение ст. 20 Реформированное добровольное согласие на медицинское вмешательство и на отказ от медицинского вмешательства Закона об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации; отказ от профилактических прививок по личным убеждениям матери ФИО4 оформлен с нарушением ст. 20 Информированное добровольное согласие на медицинское вмешательство и на отказ от медицинского вмешательства Закона об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации – отсутствует дата, ФИО и подписи членов комиссии; при осмотрах семейным врачом не указывались навыки психомоторного развития, вид вскармливания, не проведена оценка ПМР, физического развитиям дневнике при обращении по заболеванию (ОРВИ, скарлатина?) от ДД.ММ.ГГГГ не собран полный анамнез, отсутствует эпид.анамнез, не описана динамика лихорадки, появления сыпи, эпизодов рвоты, ацетонурии; полученное лечение; не отмечено; удерживает ли ребенок выпитую жидкость на момент осмотра?, имеется ли запах ацетона из полости рта?, имеется ли кожный зуд?, не оценено: тургор тканей, сухость кожных покровов, наличие увеличения периферических лимфоузлов, не описан локальный статус небных миндалин, назначено определение уровня ацетона в моче, но не проведено из-за отсутствия реактива, не назначено и не проведено: осмотр ЛОР-врача, бактериологическое исследование слизи с миндалин и задней стенки глотки, биохимическое исследование крови.

Одновременно, комиссия экспертов пришла к выводу о том, что выявленные дефекты оказания медицинской помощи в виде нарушения ведения медицинской документации, сроков и объемов проведения профилактических осмотров не привели к ухудшению состояния здоровья ребенка ФИО4 (Т. 2 л.д. 39-73).

Разрешая спор и удовлетворяя частично исковые требования Тихенко Т.А., руководствуясь положениями ст. 2, 4, 64, 98 Закона об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации, ст. 151, 1064, 1099, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – ГК РФ), суд первой инстанции исходил из того, что при оказании медицинской помощи сотрудниками ответчика несовершеннолетним детям истца не соблюдались стандарты при оформлении медицинской документации, чем нарушены права ФИО2, ФИО3, ФИО4 как пациентов-потребителей, в связи с чем пришел к выводу о взыскании в их пользу компенсации морального вреда, определив ее в размере 2 500 рублей, 2 000 рублей и 2 000 рублей соответственно.

Одновременно, суд первой инстанции пришел к выводу об отсутствии оснований для удовлетворения исковых требований Тихенко Т.А. о взыскании в ее пользу, как матери несовершеннолетних, компенсации морального вреда, поскольку в ходе рассмотрения дела установлено, что недостатки при оказании медицинской помощи ответчиком выявлены не в отношении истца, а при оказании ее детям, в связи с чем Тихенко Т.А. не вправе требовать соответствующей компенсации как потребитель.

При этом, суд первой инстанции указал, что сам факт того, что Тихенко Т.А. является законным представителем несовершеннолетних ФИО2, ФИО3, ФИО4, не может служить доказательством того, что она испытала моральные страдания.

Кроме того, суд первой инстанции пришел к выводу об отсутствии оснований для удовлетворения требований Тихенко Т.А. о возмещении материального ущерба в связи с обращением за оказанием платных медицинских услуг, поскольку необходимости платных дополнительных медицинских исследований и консультаций врачей для несовершеннолетних детей истцом в ходе рассмотрения дела не доказано, судом не установлено.

Ответчиком решение суда первой инстанции не обжалуется.

Оспаривая решение суда первой инстанции, истец выражала несогласие с размером компенсации морального вреда, определенного судом ко взысканию в пользу несовершеннолетних детей, а также выводом суда об отсутствии оснований для взыскания в пользу истца компенсации морального вреда и материального ущерба.

Проверив решение суда первой инстанции по доводам апелляционной жалобы истца, судебная коллегия приходит к следующим выводам.

В ст. 4 Закона об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации закреплены основные принципы охраны здоровья, в том числе: соблюдение прав граждан в сфере охраны здоровья и обеспечение связанных с этими правами государственных гарантий; приоритет интересов пациента при оказании медицинской помощи; социальная защищенность граждан в случае утраты здоровья; ответственность органов государственной власти и органов местного самоуправления, должностных лиц организаций за обеспечение прав граждан в сфере охраны здоровья; доступность и качество медицинской помощи; недопустимость отказа в оказании медицинской помощи; приоритет профилактики в сфере охраны здоровья; соблюдение врачебной тайны.

В силу п. 9 чт. 5 ст. 19 Закона об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации, пациент имеет право на возмещение вреда, причиненного здоровью при оказании ему медицинской помощи, а ст. 98 данного закона установлено, что медицинские организации, медицинские работники и фармацевтические работники несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации за нарушение прав в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи.

Так, по общим правилам, установленным ст. 151, 1101 ГК РФ, моральный вред (физические и нравственные страдания), причиненный гражданину, возмещается в полном объеме виновным лицом, размер компенсации морального определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда, с учетом требований разумности и справедливости.

Согласно разъяснениям, содержащимся в Постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 года №10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда», суду следует устанавливать, чем подтверждается факт причинения потерпевшему нравственных или физических страданий, при каких обстоятельствах и какими действиями (бездействием) они нанесены, степень вины причинителя, какие нравственные или физические страдания перенесены потерпевшим, в какой сумме он оценивает их компенсацию и другие обстоятельства, имеющие значение для разрешения конкретного спора (пункт 1).

Как разъяснено в п. 32 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации №1 от 26 января 2010 года «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина», учитывая, что причинение вреда жизни или здоровью гражданина умаляет его личные нематериальные блага, влечет физические или нравственные страдания, потерпевший, наряду с возмещением причиненного ему имущественного вреда, имеет право на компенсацию морального вреда при условии наличия вины причинителя вреда.

Размер компенсации зависит от характера и объема причиненных истцу нравственных или физических страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, степени вины нарушителя в каждом конкретном случае, иных заслуживающих внимания обстоятельств, и не может быть поставлен в зависимость от размера удовлетворенного иска о возмещении материального вреда, убытков и других материальных требований.

При этом суду следует иметь в виду, что, поскольку потерпевший в связи с причинением вреда его здоровью во всех случаях испытывает физические или нравственные страдания, факт причинения ему морального вреда предполагается. Установлению в данном случае подлежит лишь размер компенсации морального вреда.

Разрешая спор, исходя из установленных обстоятельств дела и доказанности факта оказания Красногвардейской ЦРБ несовершеннолетним ФИО3, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, ФИО4, ДД.ММ.ГГГГ рождения, ФИО2, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, медицинской помощи ненадлежащего качества, суд первой инстанции пришел к выводу о необходимости частичного удовлетворения заявленных требований, и определил размер компенсации морального вреда в размере по 2 000 рублей в пользу ФИО3 и ФИО4, 2 500 рублей в пользу ФИО2

Однако, по убеждению судебной коллегии, при определении размера компенсации морального вреда, причиненного несовершеннолетним детям, судом недостаточно учтены фактические обстоятельства дела, в том числе малолетний возраст детей, характер дефектов оказания ответчиком медицинской помощи, возможные последствия для здоровья детей вследствие ненадлежащего оказания медицинской помощи, а также требования разумности и справедливости.

Так, из представленных в материалы дела актов экспертизы качества медицинской помощи, проведенной ООО «Арсенал МС» в рамках обращения Тихенко Т.А.,усматривается, что динамическое амбулаторно-поликлиническое наблюдение за состоянием здоровья несовершеннолетних детей проводилось с нарушением сроков, объемов и качества оказания первичной медицинской помощи, в связи с чем страховая компания пришла к выводу о том, что Красногвардейской ЦРБ было допущено нарушение оказания медицинской помощи в рамках ОМС по коду 3.2.3 (невыполнение, несвоевременное или ненадлежащее выполнение необходимых пациенту диагностических и (или) лечебных мероприятий, оперативных вмешательств в соответствии с порядком оказания медицинской помощи и (или) стандартам медицинской помощи, приведших к ухудшению состояния здоровья застрахованного лица, либо создавшее риск прогрессирования имеющегося заболевания, либо создавшее риск возникновения нового заболевания).

При этом, как отмечено в экспертном заключении в отношении качества оказания медицинской помощи несовершеннолетней ФИО2, при установленном диагнозе «Острая инфекция верхних дыхательных путей неуточненная», с подозрением на диагноз «Скарлатина», семейным врачом не была рекомендована госпитализация в круглосуточный стационар (Т. 1 л.д. 20-25).

В соответствии с актом проверки, проведенной Министерством здравоохранения Республики Крым в отношении оказания Красногвардейской ЦРБ медицинских услуг несовершеннолетним ФИО3 и ФИО4 также усматривается, что несовершеннолетней ФИО3 в возрасте 10 месяцев был установлен диагноз «Дисплазии тазобедренных суставов», который контрольным рентгенологическим исследованием тазобедренных суставов и консультацией врача-ортопеда не был подтвержден.

Несовершеннолетней ФИО4, согласно указанному акту проверки, не выполнен обязательный объем обследования (Т. 1 л.д. 58-71).

Указанные обстоятельства подтверждены заключением комиссионной судебно-медицинской экспертизы ГБУЗ РК «Крымское республиканское бюро судебно-медицинской экспертизы» № от ДД.ММ.ГГГГ.

Оценивая указанное заключение судебных экспертов, судебная коллегия судебная коллегия приходит к выводу о том, что оно является допустимым доказательством, так как подготовлено компетентными экспертами, предупрежденными об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения по ст. 307, 308 Уголовного кодекса Российской Федерации, достоверность сделанных экспертами выводов в представленном заключении сомнений не вызывает. Экспертиза проведена полно, объективно, достаточно ясно. Проведенный анализ основан на специальной литературе, а также медицинской документации, в том числе оригиналах амбулаторных карт несовершеннолетних детей.

Оснований сомневаться в объективности и беспристрастности экспертов не имеется. Выводы экспертов какими-либо доказательствами не опровергнуты.

При этом, факт благоприятного исхода лечения и отсутствия негативных последствий для жизни и здоровья несовершеннолетних детей, не может служить основанием для значительного снижения размера компенсации морального вреда, подлежащей взысканию с ответчика.

На основании изложенного, с учетом совокупности объективных обстоятельств, установленных по делу, совокупности представленных в материалы дела доказательств, исходя из положений ст. 151, 1101 ГК РФ, судебная коллегия приходит к выводу о необходимости увеличения размера компенсации морального вреда, подлежащей взысканию с Красногвардейской ЦРБ в пользу несовершеннолетних детей: в пользу ФИО3, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, с 2 000 рублей до 15 000 рублей, в пользу ФИО4, ДД.ММ.ГГГГ рождения, с 2 000 рублей до 15 000 рублей, в пользу ФИО2, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, с 2 500 рублей до 30 000 рублей, в связи с чем, решение суда в указанной части подлежит изменению.

Судебная коллегия также не соглашается с выводом суда первой инстанции в части отказа в удовлетворении исковых требований Тихенко Т.А. о взыскании с Красногвардейской ЦРБ в ее пользу, как матери несовершеннолетних, компенсации морального вреда.

Отказывая в удовлетворении указанных исковых требований, суд первой инстанции исходил из недоказанности истцом причинения ей морального вреда.

Между тем, п. 1 ст. 150 ГК РФ определено, что жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

Если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда (ч. 1 ст. 151 ГК РФ).

Согласно разъяснениям, изложенным в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 года №10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда», под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна и т.п.), или нарушающими его личные неимущественные права (право на пользование своим именем, право авторства и другие неимущественные права в соответствии с законами об охране прав на результаты интеллектуальной деятельности) либо нарушающими имущественные права гражданина (абз. 1 п. 2 названного постановления Пленума).

Моральный вред, в частности, может заключаться в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, потерей работы, раскрытием семейной, врачебной тайны, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию, временным ограничением или лишением каких-либо прав, физической болью, связанной с причиненным увечьем, иным повреждением здоровья либо в связи с заболеванием, перенесенным в результате нравственных страданий, и др. (абз. 2 п. 2 названного постановления Пленума).

Отсутствие в законодательном акте прямого указания на возможность компенсации причиненных нравственных или физических страданий по конкретным правоотношениям не всегда означает, что потерпевший не имеет права на возмещение морального вреда (абз.3 п. 4 названного постановления Пленума).

Исходя из приведенных нормативных положений и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации по их применению моральный вред – это нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага, перечень которых законом не ограничен. В ст. 151 ГК РФ закреплены общие правила по компенсации морального вреда без указания случаев, когда допускается такая компенсация. Поскольку возможность денежной компенсации морального вреда обусловлена посягательством на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага, само по себе отсутствие в законодательном акте прямого указания на возможность компенсации причиненных нравственных или физических страданий по конкретным правоотношениям не означает, что потерпевший не имеет права на возмещение морального вреда.

В соответствии с разъяснениями, изложенными в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 10 октября 2003 года №5 «О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации», под общепризнанными принципами международного права следует понимать основополагающие императивные нормы международного права, принимаемые и признаваемые международным сообществом государств в целом, отклонение от которых недопустимо (п. 1 этого постановления).

Российская Федерация как участник Конвенции о защите прав человека и основных свобод признает юрисдикцию Европейского Суда по правам человека обязательной по вопросам толкования и применения Конвенции и протоколов к ней в случае предполагаемого нарушения Российской Федерацией положений этих договорных актов, когда предполагаемое нарушение имело место после вступления их в силу в отношении Российской Федерации (ст. 1 Федерального закона от 30 марта 1998 года №54-ФЗ «О ратификации Конвенции о защите прав человека и основных свобод и Протоколов к ней»), поэтому применение судами вышеназванной конвенции должно осуществляться с учетом практики Европейского Суда по правам человека во избежание любого нарушения Конвенции о защите прав человека и основных свобод (п. 10 названного постановления).

Согласно ст. 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод каждый имеет право на уважение его личной и семейной жизни, его жилища и его корреспонденции.

Семейная жизнь в понимании ст. 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод и прецедентной практики Европейского Суда по правам человека охватывает существование семейных связей как между супругами, так и между родителями и детьми, в том числе совершеннолетними, между другими родственниками.

Пунктом 1 ст. 1 Семейного кодекса Российской Федерации предусмотрено, что семья, материнство и детство в Российской Федерации находятся под защитой государства. Семейное законодательство исходит из необходимости укрепления семьи, построения семейных отношений на чувствах взаимной любви и уважения, взаимопомощи и ответственности перед семьей всех ее членов, недопустимости произвольного вмешательства кого-либо в дела семьи, обеспечения беспрепятственного осуществления членами семьи своих прав, возможности судебной защиты этих прав.

Из нормативных положений Конвенции о защите прав человека и основных свобод, толкования положений Конвенции в соответствующих решениях Европейского Суда по правам человека в их взаимосвязи с нормами Конституции Российской Федерации, Семейного кодекса Российской Федерации, положениями ст. 150, 151 ГК РФ следует, что в случае нарушения прав граждан в сфере охраны здоровья, причинения вреда жизни и здоровью гражданину при оказании ему медицинской помощи, а равно как в случае оказания ему ненадлежащей медицинской помощи требования о компенсации морального вреда могут быть заявлены родственниками такого пациента, другими близкими ему людьми, поскольку в связи с ненадлежащим оказанием медицинской помощи такому лицу, лично им в силу сложившихся семейных отношений, характеризующихся близкими отношениями, духовной и эмоциональной связью между членами семьи, лично им также причиняются нравственные и физические страдания (моральный вред).

Указанное соотносится с правовой позицией Верховного Суда Российской Федерации, изложенной в Определении от 25 февраля 2019 года №69-КГ18-22.

Пунктом 2 ст. 150 ГК РФ определено, что нематериальные блага защищаются в соответствии с Гражданским кодексом и другими законами в случаях и в порядке, ими предусмотренных, а также в тех случаях и в тех пределах, в каких использование способов защиты гражданских прав (ст. 12 ГК РФ) вытекает из существа нарушенного нематериального права и характера последствий этого нарушения.

Как усматривается из пояснений истца, изложенных в исковом заявлении и подтвержденных в суде первой инстанции, действиями работников Красногвардейской ЦРБ, не оказавших ее детям качественную медицинскую помощь, лично ей были причинены нравственные и физические страдания, выразившиеся в переживаниях по поводу здоровья ее малолетних детей.

Таким образом, имеется причинно-следственная связь между ненадлежащим оказанием медицинской помощи ответчика и нарушением личных неимущественных прав истца и, следовательно, между страданиями матери детей и действиями ответчика.

При таких обстоятельствах решение суда в части отказа в удовлетворении исковых требований Тихенко Т.А. о взыскании в ее пользу денежной компенсации морального вреда подлежит отмене с вынесением в указанной части нового решения об удовлетворении заявленного требования.

С учетом принципа разумности и справедливости, а также характера и степени причиненных нравственных страданий, индивидуальных особенностей истицы, судебная коллегия полагает возможным определить размер денежной компенсации морального вреда на сумму 50 000 рублей.

Вместе с тем, судебная коллегия не усматривает оснований для отмены решения суда по доводам апелляционной жалобы истца в части отказа в удовлетворении исковых требований Тихенко Т.А. о возмещении материального ущерба, причиненного в результате прохождения лечения несовершеннолетней ФИО2 в г. Москве.

Так, в соответствии со ст. 15 ГК РФ, лицо, право которого нарушено, может требовать полного возмещения причиненных ему убытков, если законом или договором не предусмотрено возмещение убытков в меньшем размере.

Под убытками понимаются расходы, которые лицо, чье право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права, утрата или повреждение его имущества (реальный ущерб), а также неполученные доходы, которые это лицо получило бы при обычных условиях гражданского оборота, если бы его право не было нарушено (упущенная выгода).

В соответствии со ст. 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, содержание которой следует рассматривать в контексте с положениями п. 3 ст. 123 Конституции Российской Федерации и ст. 12 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, закрепляющих принцип состязательности гражданского судопроизводства и принцип равноправия сторон, каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.

Как усматривается из амбулаторной карты пациента № Обособленного структурного подразделения – Научно-исследовательский клинический институт педиатрии им. Академика Ю.В. Вельтищева ФГБОУВО «РНИМУ им. Н.И. Пирогова» МЗ РФ, ФИО2 дважды проходила платное медицинское обследование, в рамках которого ей было проведено УЗИ брюшной полости и почек, по результатам которого даны заключения врача-гастроэнтеролога от ДД.ММ.ГГГГ и ДД.ММ.ГГГГ (Т. 3 л.д. 175-184).

Вместе с тем, доказательств, подтверждающих необходимость прохождения указанного платного лечения несовершеннолетней ФИО2 в г. Москве, как и доказательств того, что она фактически была лишена возможности получить соответствующую помощь качественно и своевременно на территории Республики Крым, в материалы дела не представлено.

С учетом изложенного, суд первой инстанции обоснованно пришел к выводу об отсутствии оснований для удовлетворения исковых требований Тихенко Т.А. о возмещении материального ущерба.

На основании всего изложенного, судебная коллегия приходит к выводу об изменении решения Красногвардейского районного суда Республики Крым от ДД.ММ.ГГГГ на основании п. 4 ч. 1 ст. 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, в части определенных ко взысканию с Красногвардейской ЦРБ в несовершеннолетних детей сумм компенсации морального вреда, увеличив их размер в пользу ФИО3, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, с 2 000 рублей до 15 000 рублей, в пользу ФИО4, ДД.ММ.ГГГГ рождения, с 2 000 рублей до 15 000 рублей, в пользу ФИО2, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, с 2 500 рублей до 30 000 рублей, а также об отмене Красногвардейского районного суда Республики Крым от ДД.ММ.ГГГГ в части отказа в удовлетворении исковых требований Тихенко Т.А. в своих интересах о взыскании компенсации морального вреда, с принятием в указанной части нового решения о частичном удовлетворении иска, взыскании с Красногвардейской ЦРБ в пользу Тихенко Т.А. компенсации морального вреда в размере 50 000 рублей.

В остальной части решение Красногвардейского районного суда Республики Крым от ДД.ММ.ГГГГ подлежит оставлению без изменения.

Одновременно, судебная коллегия принимает во внимание, что при рассмотрении дела в суде апелляционной инстанции стороной истца заявлено ходатайство о возмещении судебных расходов, понесенных в связи с апелляционным обжалованием решения суда, а именно по оплате юридических услуг в размере 45 000 рублей, госпошлины за подачу апелляционной жалобы в размере 150 рублей.

Разрешая заявленное ходатайство, судебная коллегия исходит из того, что положения ст. 98 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, относятся также к распределению судебных расходов, понесенных сторонами в связи с ведением дела в апелляционной инстанции.

Указанное соответствует разъяснениям Верховного Суда Российской Федерации, изложенным в п. 30 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21 января 2016 года №1 «О некоторых вопросах применения законодательства о возмещении издержек, связанных с рассмотрением дела», согласно которым лицо, подавшее апелляционную, кассационную или надзорную жалобу, а также иные лица, фактически участвовавшие в рассмотрении дела на соответствующей стадии процесса, но не подававшие жалобу, имеют право на возмещение судебных издержек, понесенных в связи с рассмотрением жалобы, в случае, если по результатам рассмотрения дела принят итоговый судебный акт в их пользу.

В соответствии с ч. 1 ст. 100 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, стороне, в пользу которой состоялось решение суда, по ее письменному ходатайству суд присуждает с другой стороны расходы на оплату услуг представителя в разумных пределах.

В каждом конкретном случае суд вправе определить такие пределы с учетом обстоятельств дела, сложности и продолжительности рассмотрения дела, сложившегося в данной местности уровня оплаты услуг представителей по представлению интересов доверителей в гражданском процессе.

Интересы истца в ходе рассмотрения дела в суде апелляционной инстанции представлял Белкин М.А., расходы на оплату услуг представителя подтверждаются договором об оказании юридических услуг № от ДД.ММ.ГГГГ. По соглашению определена стоимость юридических услуг в размере 45 000 рублей. Оказанные услуги оплачены истцом ДД.ММ.ГГГГ в полном объеме, что подтверждается квитанцией №. Представитель в рамках рассмотрения дела в суде апелляционной инстанции обеспечил представительство истца в судебных заседаниях от ДД.ММ.ГГГГ и ДД.ММ.ГГГГ.

Согласно правовой позиции, изложенной Конституционным Судом Российской Федерации в Определении от 17 июля 2007 года №382-О-О, обязанность суда взыскивать расходы на оплату услуг представителя, понесенные лицом, в пользу которого принят судебный акт, с другого лица, участвующего в деле, в разумных пределах является одним из предусмотренных законом правовых способов, направленных против необоснованного завышения размеров оплаты услуг представителя и тем самым – на реализацию требований ст. 17 (часть 3) Конституции Российской Федерации, согласно которой осуществление прав и свобод человека и гражданина не должно нарушать права и свободы других лиц.

Разрешая вопрос о взыскании судебных расходов на оплату услуг представителя в суде апелляционной инстанции, исходя из характера заявленных требований, объема работ представителя, конкретных обстоятельств дела, с учетом принципов разумности, закрепленном в п. 11, 13 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21 января 2016 года №1 «О некоторых вопросах применения законодательства о возмещении издержек, связанных с рассмотрением дела», а также правовой позиции, изложенной Конституционным Судом Российской Федерации в Определении от 17 июля 2007 года №382-О-О, судебная коллегия приходит к выводу о связи с чем, пришел к выводу о взыскании с Красногвардейской ЦРБ в пользу Тихенко Т.А. расходов по оплате юридических услуг, определив их в размере 15 000 рублей от заявленной стороной истца суммы 45 000 рублей.

Руководствуясь статьями 327-330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Республики Крым,

О П Р Е Д Е Л И Л А :

решение Красногвардейского районного суда Республики Крым от ДД.ММ.ГГГГ изменить, увеличив сумму компенсации морального вреда, подлежащую взысканию с Государственного бюджетного учреждения здравоохранения Республики Крым «Красногвардейская центральная районная больница»: в пользу ФИО3 ДД.ММ.ГГГГ года рождения с 2000 рублей до 15 000 рублей, в пользу ФИО4 ДД.ММ.ГГГГ рождения с 2000 рублей до 15 000 рублей, в пользу ФИО2 ДД.ММ.ГГГГ года рождения с 2500 рублей до 30 000 рублей.

В части отказа в удовлетворении исковых требований Тихенко Татьяны Анатольевны в своих интересах о взыскании компенсации морального вреда решение Красногвардейского районного суда Республики Крым от ДД.ММ.ГГГГ отменить и принять новое решение о частичном удовлетворении иска.

Взыскать с Государственного бюджетного учреждения здравоохранения Республики Крым «Красногвардейская центральная районная больница» в пользу Тихенко Татьяны Анатольевны в счет компенсации морального вреда 50 000 рублей.

В остальной части решение Красногвардейского районного суда Республики Крым от ДД.ММ.ГГГГ оставить без изменения.

Взыскать с Государственного бюджетного учреждения здравоохранения Республики Крым «Красногвардейская центральная районная больница» в пользу Тихенко Татьяны Анатольевны расходы по оказанию юридических услуг в сумме 15 000 рублей.

Апелляционное определение вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в кассационный суд общей юрисдикции в срок, не превышающий трех месяцев со дня вступления в законную силу обжалуемого судебного постановления, через суд первой инстанции.

Председательствующий судья:

Судьи: