Решение от 26.01.2023 по делу № 8Г-27997/2022 [88-1129/2023 - (88-27877/2022)] от 01.12.2022

УИД 63RS0013-01-2022-000014-23

ШЕСТОЙ КАССАЦИОННЫЙ СУД ОБЩЕЙ ЮРИСДИКЦИИ

Дело № 88-1129/2023

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

кассационного суда общей юрисдикции

26 января 2023 г. г. Самара

Судебная коллегия по гражданским делам Шестого кассационного суда общей юрисдикции в составе:

председательствующего Непопалова Г.Г.,

судей Бросовой Н.В. и Федотовой Е.В.,

рассмотрела в открытом судебном заседании кассационные жалобы АО«Самаранефтегаз» и Государственного учреждения – Самарское региональное отделение Фонда социального страхования Российской Федерации на апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Самарского областного суда от 23 августа 2022 г. по гражданскому делу № 2-138/2022 по иску ФИО1 к АО«Самаранефтегаз» о признании полученной травмы несчастным случаем на производстве.

Заслушав доклад судьи Непопалова Г.Г., объяснения истца БакановаИ.Д. и его представителя – адвоката ФИО6, действующей на основании ордера от 26 января 2023 г. № 50/1038, представителя АО«Самаранефтегаз» ФИО5, действующей на основании доверенности от ДД.ММ.ГГГГ № СНГ-82/23, заключение прокурора четвертого отдела апелляционно-кассационного управления Главного гражданско-судебного управления Генеральной прокуратуры Российской Федерации Сальникова А.А., полагавшего обжалуемое судебное постановление не подлежащим отмене, проверив материалы дела, судебная коллегия

установила:

ФИО1 обратился в суд с вышеуказанным иском к ответчику, мотивируя тем, что 12 мая 1996 г. с ним произошел несчастный случай на производстве при следующих обстоятельствах.

По распоряжению начальника цеха КИПиА, истец, находясь в кузове автомобиля «КАМАЗ», выполнял разгрузку труб возле производственного здания работодателя – нефтестабилизационного производства службы КИПиА АООТ «Самаранефтегаз». При разгрузке трубы диаметром 89 мм, его скинуло на землю концом этой трубы. Упав на спину, ФИО1 был также придавлен указанной выше трубой.

Травма получена истцом в рабочее время в присутствии работников предприятия, которые помогли ему освободиться от трубы и сообщили о случившемся руководству. Службой скорой медицинской помощи он был доставлен с места происшествия в Отрадненскую городскую больницу, где находился на стационарном лечении с 12 мая 1996 г. по 16 мая 1996 г. с диагнозом «<данные изъяты>». В медицинской карте стационарного больного № на имя ФИО1 (пункт 8) указано, что травма является производственной. В последующем истец продолжил амбулаторное лечение до 26 мая 1996 г., о чем работодателю был направлен больничный лист №.

В связи с полученной травмой, по окончании периода нетрудоспособности, ФИО1 был переведен на легкий труд. Однако случай травмы истца не был оформлен работодателем актом формы Н-1, поскольку в медицинской карте стационарного больного № появилась запись о травме в быту.

Обращения в Государственную инспекцию труда Самарской области и АО «Самаранефтегаз» о расследовании случая производственной травмы от 12 мая 1996 г. и оформления акта формы Н-1, были оставлены без удовлетворения, поскольку в медицинской карте стационарного больного №421 имеется запись о травме в быту.

С учетом изложенного, ФИО1 просил суд: признать произошедшую с ним 12 мая 1996 г. травму при выполнении трудовых обязанностей электрогазосварщика 5 разряда нефтестабилизационного производства службы контрольно-измерительных приборов и автоматики АООТ «Самаранефтегаз» производственной травмой; а также обязать АО«Самаранефтегаз» составить по данному факту акт по форме Н-1.

Решением Кинель-Черкасского районного суда Самарской области от 12 апреля 2022 г. в удовлетворении исковых требований ФИО1 отказано.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Самарского областного суда от 23 августа 2022 г. решение суда первой инстанции отменено, по делу постановлено новое решение об удовлетворении исковых требований ФИО1, которым:

- полученная истцом 12 мая 1996 г. при выполнении трудовых обязанностей электрогазосварщика 5 разряда нефтестабилизационного производства службы контрольно-измерительных приборов и автоматики АООТ «Самаранефтегаз» травма признана связанной с производством;

- АО «Самаранефтегаз» обязано составить по факту получения ФИО1 травмы акт по форме Н-1;

- с ответчика взыскана государственная пошлина в доход муниципального бюджета Кинель-Черкасского муниципального района Самарской области в размере 300 рублей.

В кассационных жалобах АО «Самаранефтегаз» и Государственным учреждением – Самарское региональное отделение Фонда социального страхования Российской Федерации (далее по тексту – СРО ФСС России) ставится вопрос об отмене апелляционного определения судебной коллегии по гражданским делам Самарского областного суда от 23 августа 2022 г. как незаконного. Заявители ссылаются на несоответствие выводов суда апелляционной инстанции фактическим обстоятельствам дела, а также на нарушение норм материального и процессуального права, поскольку факт наступления несчастного случая на производстве с ФИО1 не подтвержден относимыми и допустимыми доказательствами. Кроме того, истцом пропущен установленный статьей 392 Трудового кодекса Российской Федерации срок для обращения в суд за защитой нарушенного права.

В судебном заседании представитель АО «Самаранефтегаз» РассказоваС.Р. доводы кассационной жалобы поддержала, просила отменить постановление суда апелляционной инстанции, оставив в силе решение суда первой инстанции.

Истец ФИО1 и его представитель – адвокат ФИО6, в судебном заседании возражали против удовлетворения кассационных жалоб, обжалуемое постановление суда апелляционной инстанции полагают законным, обоснованным и не подлежащим отмене.

Представители СРО ФСС России, ГБУЗ Самарской области «Отрадненская городская больница» и Государственной инспекции труда в Самарской области в судебное заседание не явились, о времени и месте рассмотрения дела извещен надлежащим образом, об отложении судебного заседания не просил.

В соответствии с частью 5 статьи 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации кассационные жалобы рассмотрены в отсутствие указанных выше неявившихся лиц, участвующих в деле.

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационных жалоб, заслушав объяснения истца и его представителя, представителя ответчика, судебная коллегия по гражданским делам Шестого кассационного суда общей юрисдикции находит кассационные жалобы не подлежащими удовлетворению по следующим основаниям.

Согласно части 1 статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Такого характера нарушений судом апелляционной инстанции не допущено.

Как установлено судами и следует из материалов дела, согласно приказу (распоряжению) от 9 августа 1991 г. № ФИО1 был принят на нефтестабилизационное производство в механическую мастерскую электрогазосварщиком 4 разряда.

Согласно приказу (распоряжению) № 17 о переводе на другую работу от 31 января 1995 г. истец переведен с 1 февраля 1995 г. в строительно-монтажный цех газорезчиком 4 разряда.

Приказом (распоряжением) от 31 мая 2001 г. № 32 ФИО1 переведен с 1 июня 2001 г. в электрообессоливающую-термохимобессоливающую установку № 3 электрогазосварщиком 5 разряда.

Согласно приказу (распоряжению) от 2 августа 2002 г. № 27 истец переведен слесарем по ремонту технологических установок 5 разряда на электрообессоливающей-термохимобессоливающей установке № 3.

На основании приказа (распоряжения) о прекращении действия трудового договора (контракта) с работником от 31 мая 2004 г. № 136-у истец переведен в ООО «БПО-Отрадный».

Судами также установлено, что по заявлению ФИО1 от 3 мая 2021 г. АО «Самаранефтегаз» проведено расследование. Установлено, что истец ссылался на то, что 12 мая 1996 г., по распоряжению начальника цеха КИПиА ФИО11 он разгружал вручную трубы с автомобиля «КАМАЗ» вместе с работниками ФИО9 и ФИО8 Автомобиль «КАМАЗ» находился под линией электропередач. Приподнятым концом трубы БакановаИ.Д. скинуло с кузова автомобиля на землю, после чего он был придавлен данной трубой. Водитель «КАМАЗа», увидев произошедшее, первым пришел ФИО1 на помощь. К месту происшествия был вызван главный инженер ФИО7 С места происшествия ФИО1 был доставлен автомобилем скорой помощи в Отрадненскую городскую больницу. На стационарном лечении ФИО1 находился с 12 мая 1996 г. по 16 мая 1996 г. в отделении травматологии с диагнозом «<данные изъяты> По просьбе руководства организации ФИО1 пояснил врачу, что причиной повреждения здоровья стала травма в быту, а не на производстве, поскольку ему было обещано сохранение заработка и рабочего места. Затем ФИО1 был переведен на амбулаторное лечение до ДД.ММ.ГГГГ В мае 1996 г. ФИО1 была полностью выплачена заработная плата, предоставлен легкий труд, за ним сохранено рабочее место. Однако в дальнейшем состояние здоровья истца стало ухудшаться, что он связывает с полученной в 1996 г. травмой. Узнав, что полученное им в результате несчастного случая на производстве повреждение здоровья должно было быть оформлено в соответствии с законом, в том числе, составлением акта по форме Н-1, БакановИ.Д. обратился в Государственную трудовую инспекцию.

На основании распоряжения (приказа) на проверку от 17 декабря 2019 г. заместителя руководителя Государственной инспекции труда в Самарской области (по охране труда) была проведена внеплановая, документарная проверка в отношении АО «Самаранефтегаз». В ходе проверки установлено: при приеме на работу ФИО1 был проведен медицинский осмотр 5 августа 1991 г., 6 августа 1991 г. вводный инструктаж, инструктаж оказания первой медицинской помощи, 8 августа 1991 г. инструктором пожарной части проведен инструктаж по пожарной безопасности, что подтверждается направлением на работу, оформленным Нефтегазодобывающим управлением «Первомайнефть». Согласно письменному заявлению (вх. ГИТ от 3 декабря 2019 г. № 63/7-7962-19-ОБ) ФИО1 указывает, что 12 мая 1996 г. при выполнении погрузо-разгрузочных работ, разгрузки металлических труб из автомобиля «КАМАЗ» им была получена травма. Очевидцами получения травмы были: ФИО8, ФИО9, водитель автомобиля ФИО10, ФИО7, ФИО11

Согласно представленных АО «Самаранефтегаз» документов (вх. ГИТ от 15 января 2020 г. № 63/6-85-20-ПВ) опросить указанных выше лиц не представилось возможным, так как на момент обращения ФИО1 (ФИО8, слесарь КИП, согласно приказу (распоряжению) о прекращении трудового договора от 14 августа 2000 г. № 20 уволен на основании личного заявления; ФИО11, старший мастер, согласно приказу (распоряжению) о прекращении трудового договора от 30 декабря 2005 г. № 574-у уволен на основании личного заявления; ФИО9, приборист, согласно приказу (распоряжению) о прекращении трудового договора (контракта) с работником от ДД.ММ.ГГГГ №-у уволен на основании личного заявления; ФИО10, водитель автомобиля, согласно приказу (распоряжению) о прекращении трудового договора от 24 августа 1998 г. № 124 уволен на основании личного заявления в порядке перевода в ООО «Транспорт- Отрадный-2»; ФИО7, начальник управления, согласно приказу (распоряжению) о прекращении трудового договора с работником (увольнении) от 9 января 2014 г. № 7-у уволен на основании личного заявления в связи с выходом на пенсию).

ФИО10 подтвердил факт получения травмы ФИО1 ДД.ММ.ГГГГ при выполнении разгрузки труб в бортовом автомобиле «КАМАЗ», пояснил, что разгрузка металлических труб осуществлялась в ручном режиме, из-за невозможности осуществления спецтехники, так как работы производились под линией электропередач. При разгрузке труб ФИО1 находился в кузове автомобиля, подавая металлические трубы путем сдвигания их рабочим, которые находились внизу (на земле). При разгрузке последней трубы ФИО1 упал с кузова автомобиля и был придавлен трубой к земле. После падения ФИО1, работники освободили его от упавшей на него металлический трубы. На место несчастного случая прибыл начальник цеха. Затем, спустя 30 минут, на место несчастного случая прибыл ФИО7, после чего была вызвана машина скорой помощи. ФИО1 в сопровождении ФИО11 был госпитализирован. Одновременно, ФИО10 поясняет, что случившееся он видел, находясь в кабине автокрана, который был в непосредственной близости.

Согласно протоколу опроса ФИО1, проведенного 16 декабря 2019 г., установлено, что 12 мая 1996 г. начальник цеха ФИО11 выдал задание ФИО8 и ФИО9 произвести вручную разгрузку металлических труб, длиной 8000 мм, диаметром 87 мм, толщиной стенки 8 мм, с бортового автомобиля «КАМАЗ». Погрузо-разгрузочные работы производились в отсутствии должностного лица. В момент разгрузки труб ФИО1 находился в кузове автомобиля, борта автомобиля были закрыты. Находясь в кузове, ФИО1 сдвигал металлические трубы, которые принимали ФИО8 и ФИО9, находившиеся на земле. При разгрузке 4 трубы произошло перевешивание одного конца металлической трубы, труба покатилась по кузову автомобиля, в результате чего ФИО1 упал с кузова автомобиля, а металлическая труба упала на него. Кто доложил о происшедшем ФИО11, ФИО1 не знает. На место несчастного случая прибыл главный инженер ФИО7, который вызвал машину скорой помощи. На машине скорой помощи, в сопровождении начальника цеха ФИО11, ФИО1 был доставлен в травматологическое отделение Отрадненскую городскую больницу, где находился на стационарном лечении в период с 12 мая 1996 г. по 16 мая 1996 г. Начальник цеха ФИО11, предложил ФИО1 после осмотра врачами, оформить данную травму как бытовую. При выдаче листка нетрудоспособности ФИО1 был указан вид нетрудоспособности бытовая травма. Согласно листку нетрудоспособности за май 1996 г. ФИО1 был произведен расчет и выплата заработной платы за полный месяц, без учета периода нетрудоспособности. По окончанию периода временной нетрудоспособности ФИО1 был направлен на легкий труд. В момент перевода на легкий труд ФИО1 не работал, заработную плату получал в полном объеме, за весь период легкого труда. Ранее ФИО1 к руководству АО«Самаранефтегаз» по вопросу расследования несчастного случая, внесению изменений в листок нетрудоспособности причины нетрудоспособности не обращался. В лечебное учреждение по вопросу внесения изменений в листок нетрудоспособности в части причины нетрудоспособности ФИО1 не обращался. В момент выполнения работ был обеспечен специальной одеждой, специальной обувью и другими средствами индивидуальной защиты и одет в костюм сварщика, на ногах обуты кирзовые сапоги, на руках одеты рукавицы, на голове кепка.

Других, каких-либо пояснений очевидцев ФИО1 представлено не было. Также Обществом не были предоставлены документы, подтверждающие получение 12 мая 1996 г. ФИО1 травмы.

Согласно журналу регистрации несчастных случаев на производстве за период 1996 г. не зарегистрировано несчастного случая, происшедшего 12 мая 1996 г. с ФИО1 Табели учета рабочего времени, согласно запросу представлены не были, так как истек их период хранения.

Согласно медицинской карте № 421 стационарного больного от 12 мая 1996 г. ФИО1 доставлен в травматологическое отделение палаты № 2 машиной скорой помощи в 11 часов 25 минут, проведено 4 койко-дней. При поступлении установлен диагноз: «ушиб грудной клетки с переломом грудины и ребер, пневмоторокс, рваная рана в области подбородка, ссадина н/3 голени».

Согласно отметке о выдачи листка нетрудоспособности выдан листок нетрудоспособности № 042410 с 12 мая 1996 г. по 26 мая 1996 г. с видом нетрудоспособности – бытовая травма.

Согласно письму от 25 декабря 2019 г. № 4149 ГБУЗ СО «Отрадненская городская больница» на запрос от 16 декабря 2019 г. № 63/10-10951Г19-И администрация ГБУЗ СО «Отрадненская городская больница» проинформировала, что ФИО18 ДД.ММ.ГГГГ рождения, находился на стационарном лечении в травматологическом отделении с 12 мая 1996 г. по 16 мая 1996 г. Согласно пояснений ФИО1, 12 мая 1996 г. в быту упал, ударился лицом и левой половиной грудной клетки. Диагноз: <данные изъяты>. Период нетрудоспособности ФИО1 с 12 мая 1996 г. по 26 мая 1996 г. БакановуИ.Д. выдавался листок нетрудоспособности № 042410 с 12 мая 1996г. по 26 мая 1996 г., травма в быту.

Медицинское заключение о характере и степени тяжести повреждения, причиненного здоровью пострадавшего, а также возможным нахождении пострадавшего в состоянии алкогольного опьянения, наркотического или токсического опьянения по запросу АО «Самаранефтегаз» не выдавалось, так как травма произошла в быту, со слов ФИО1, основания для выдачи медицинского заключения отсутствуют.

При таких обстоятельствах, в связи с имеющимися объяснениями, представленными ФИО1, ФИО10, документами, поступившими от АО «Самаранефтегаз», поступившей информацией из ГБУЗ СО «Отрадненская городская больница» подтвердить или опровергнуть факт получения 12 мая 1996 г. ФИО1 травмы на производстве, присущими Государственной инспекции труда не представляется возможным. Лиц, допустивших нарушений, при проведении проверки, не установлено.

Акт проверки органом государственного контроля (надзора) органом муниципального контроля юридического лица от 24 января 2020 г. № 63/7-7962-19-ОБ/12-744-И/53-232, проведенной в период с 23 декабря 2019 г. по 24 января 2020 г., направлен в адрес АО «Самаранефтегаз».

После поступления в АО «Самаранефтегаз» заявления от бывшего работника ФИО1 о составлении акта о несчастном случае на производстве от 3 марта 2021 г. (вх. № 1110 от 5 марта 2021 г.), направлено письмо исх. № СИГ 31/1-*"426 от 11 марта 2021 г. в ГБУЗ СО «Отрадненская городская больница» с целью получения медицинского заключения о характере полученных повреждений здоровья в результате несчастного случая на производстве и степени их тяжести на бывшего работника Общества ФИО1

Получено письмо исх. № 767 от 16 марта 2021 г. от ГБУЗ СО «Отрадненская городская больница» о том, что предоставить информацию о характере полученных повреждений здоровья в результате несчастного случая на производстве и степени их тяжести на имя работника ФИО1, который предположительно обращался за медицинской помощью 12 мая 1996г. не предоставляется возможным, в связи с произошедшей коммунальной аварией в архиве, все хранившиеся документы пришли в негодность и были повреждены.

Согласно ответу Государственной инспекции труда по Самарской области от 27 января 2020 г., в связи с имеющимися объяснениями, представленными ФИО1, ФИО10, документами, поступившими от АО «Самаранефтегаз», поступившей информацией из ГБУЗ СО «Отрадненская городская больница» (вх. ГИТ от 10 января 2020 г. № 63/6- 44-20-ПВ,) подтвердить или опровергнуть факт получения ФИО1 12 мая 1996 г. травмы на производстве, присущими Государственной инспекции труда не представляется возможным.

Из медицинской карты видно, что 12 мая 1996 г. ФИО1 был на скорой помощи доставлен в ГБУЗ СО «Отрадненская городская больница» по экстренным показаниям, «Ушиб грудной клетки с переломом грудины и ребер, пневмоторокс, рваная рана в области подбородка, ссадина н/3 голени, (произв)».

Из показаний свидетеля ФИО12, допрошенной судом первой инстанции, следует, что она работала фельдшером на ФАПе <адрес> с 1994-1995 г., потом перешла работать в скорую медицинскую помощь. Поступил вызов на производство, приехав, она увидела ФИО1, он был окровавлен, она его осмотрела, поставила предварительный диагноз: сотрясение головного мозга, перелом ребер. Со слов работников, ФИО1 разгружал трубы, труба «сыграла» и он упал, а труба на него упала. Сделала ему укол обезболивания, доставила в больницу. Медкарту заполняет врач-травматолог, применяются ли в ней сокращённые наименования, она не знает. Она пишет в сопроводительной, что травма производственная, так как вызов был на производство. ФИО15 был одет в рабочую форму. В пункте 8 медицинского заключения написано сокращенно слово (произв), это от полного слова «производственная».

Из пояснений свидетеля ФИО10 следует, что он был на работе в Спец УТТ г. Отрадного 12 мая 1996 г., там строили гараж, привозили стройматериалы. Истец и еще другие люди разгружали с бортовой машины трубы, истца трубой выбросило из машины на землю, подбежали люди, оказывали помощь, приходил медик, приезжала «Скорая», увезли в больницу. Он видел момент падения. Приходил местный фельдшер, женщина, кто не помнит, оказала помощь, потом приехала «Скорая», увезли в больницу. Истец находился в тот день на рабочем месте, был в рабочей одежде, в брезентовом костюме. Это все было перед обедом. Где лечился истец, свидетель не знает.

Из показаний свидетеля ФИО13 следует, что истец – её супруг. 12 мая 1996 г. к ней приехали домой с его работы, сказали, что произошел несчастный случай, что ее мужа отвезли в больницу, предложили поехать с ними. Она испугалась, не поверила им, пошла сама пешком к супругу на работу, ее с проходной проводили на место происшествия, потом на рабочем автобусе отвезли в больницу. Там ей сказали, что ее муж живой, сломаны ребра, но его не видела, уехала домой. Её муж пролежал совсем недолго в больнице, всего 4-5 дней. Потом еще месяц дома на больничном. На его работе говорили, что зарплата все равно будет выплачена.

Судами также установлено, что истцу оплачен заработок без учета больничного листа, с начислением премии, указанные обстоятельства также подтверждаются справкой от 18 ноября 2019 г., расчётной ведомостью.

Согласно журналу регистрации несчастных случаев на производстве 1996 г., несчастный случай на производстве, произошедший 12 мая 1996 г. с ФИО1 или с кем-либо еще, не зарегистрирован.

Разрешая спор по существу и отказывая в удовлетворении исковых требований ФИО1, суд первой инстанции пришел к выводу о недоказанности факта наступления несчастного случая на производстве.

При этом, суд первой инстанции исходил из того, что факт несчастного случая имеет юридическое значение только тогда, когда он повлек за собой увечье, в связи с которым могут быть установлены инвалидность и оплаты в счет возмещения вреда, причиненного здоровью. Истцом не представлены какие-либо документы, подтверждающие наличие у него инвалидности, либо утрату профессиональной трудоспособности, возникшие в результате несчастного случая, произошедшего 12 мая 1996 г.

Кроме того, принимая во внимание заявление ответчика о пропуске срока исковой давности, суд первой инстанции пришел к выводу о том, что срок исковой давности ФИО1 пропущен. Истец не обращался ни к ответчику, ни в Государственную инспекцию труда с заявлением о произошедшем с ним несчастным случаем более 20 лет, не оспаривает, что в медицинском учреждении без принуждения, добровольно указал на бытовой характер травмы, несмотря на то, что осознавал, что травму получил в рабочее время.

Отклоняя довод истца о том, что травма является производственной, поскольку в медицинском заключении указано сокращенно слово (произв.), суд первой инстанции сослался на то, что установление факта несчастного случая на производстве производится работодателем, а не лечебным учреждением.

Проверяя законность решения суда по апелляционной жалобе БакановаИ.Д., суд апелляционной инстанции не согласился с приведенными выше выводами суда первой инстанции о недоказанности факта наступления несчастного случая на производстве с истцом, поскольку данные выводы не соответствуют обстоятельствам дела, а суд первой инстанции неправильно применил нормы материального права к спорным правоотношениям.

При этом, руководствуясь статьей 327 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации и разъяснениями постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 22 июня 2021 г. № 16 «О применении судами норм гражданского процессуального законодательства, регламентирующих производство в суде апелляционной инстанции» суд апелляционной инстанции предложил стороне ответчика представить дополнительные доказательства в подтверждение заявленных возражений.

Ответчик, в опровержение доводов истца и показаний свидетелей, допрошенных в судебном заседании суда первой инстанции, в нарушение требований статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, не представил никаких доказательств, в связи с чем, суд апелляционной инстанции, исследовав и оценив представленные в дело доказательства по правилам статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, пришел к выводу о том, что травма, полученная ФИО1 12 мая 1996 г. в ходе исполнения трудовых обязанностей, является несчастным случаем, связанным с производством согласно статье 227 Трудового кодекса Российской Федерации. Суд апелляционной инстанции учел, что по делу не установлено наличие обстоятельств, предусмотренных частью 6 статьи 229.2 Трудового кодекса Российской Федерации, для квалификации несчастного случая как несчастного случая, не связанного с производством.

При таких обстоятельствах, суд апелляционной инстанции посчитал, что у ответчика имеется обязанность составить акт о несчастном случае на производстве по форме Н-1 согласно статье 230 Трудового кодекса Российской Федерации.

Признавая необоснованными доводы ответчика и вывод суда первой инстанции о пропуске истцом срока для обращения в суд с настоящим иском, суд апелляционной инстанции сослался на то, что ФИО1 предъявлен иск, который связан с возмещением вреда, причиненного жизни или здоровью гражданина, на который исковая давность не распространяется согласно статье 208 Гражданского кодекса Российской Федерации. В связи с отсутствием акта о несчастном случае на производстве истец лишен возможности на получение мер социальной поддержки, предусмотренных Федеральным законом от 24 июля 1998 г. № 125-ФЗ «Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний» (далее по тексту – Федеральный закон от 24 июля 1998 г. № 125-ФЗ).

Судебная коллегия по гражданским делам Шестого кассационного суда общей юрисдикции находит выводы суда апелляционной инстанции обоснованными и не усматривает оснований для отмены апелляционного определения судебной коллегии по гражданским делам Самарского областного суда от 23 августа 2022 г. по доводам кассационных жалоб АО«Самаранефтегаз» и СРО ФСС России, поскольку приведенные выше выводы суда апелляционной инстанции соответствуют нормам материального права, регулирующим спорные правоотношения, и обстоятельствам данного гражданского дела.

В соответствии с Конституцией Российской Федерации в Российской Федерации охраняется труд и здоровье людей (пункт 2 статьи 7), каждый имеет право на труд в условиях, отвечающих требованиям безопасности и гигиены (пункт 2 статьи 37), каждый имеет право на охрану здоровья (пункт 2 статьи 41), каждому гарантируется право на судебную защиту (пункт 1 статьи 46).

Из приведенных положений Конституции Российской Федерации в их взаимосвязи следует, что каждый имеет право на справедливое и соразмерное возмещение вреда, в том числе и морального, причиненного повреждением здоровья вследствие необеспечения работодателем безопасных условий труда, а также имеет право требовать такого возмещения в судебном порядке.

В силу статьи 22 Трудового кодекса Российской Федерации работодатель обязан возмещать вред, причиненный работникам в связи с исполнением ими трудовых обязанностей, а также компенсировать моральный вред в порядке и на условиях, которые установлены настоящим Кодексом, другими федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации.

В случае причинения вреда жизни и здоровью работника при исполнении им трудовых обязанностей возмещение указанного вреда осуществляется в соответствии с федеральным законом (часть 8 статьи 220 Трудового кодекса Российской Федерации).

Правовое регулирование отношений по возмещению вреда, причиненного здоровью, или в случае смерти работника вследствие несчастного случая на производстве либо профессионального заболевания осуществляется нормами Федерального закона от 24 июля 1998 г. № 125-ФЗ, которыми предусматривается, что обязательное социальное страхование от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний, являясь видом социального страхования, устанавливается для социальной защиты застрахованных путем предоставления в полном объеме всех необходимых видов обеспечения по страхованию в возмещение вреда, причиненного их жизни и здоровью при исполнении обязанностей по трудовому договору (пункт 1 статьи 1 Федерального закона от 24 июля 1998 г. № 125-ФЗ).

В силу абзаца 2 пункта 3 статьи 8 Федерального закона от 24 июля 1998г. № 125-ФЗ возмещение застрахованному морального вреда, причиненного в связи с несчастным случаем на производстве или профессиональным заболеванием, осуществляется причинителем вреда.

Статья 3 Федерального закона от 24 июля 1998 г. № 125-ФЗ страховым случаем определяет подтвержденный в установленном порядке факт повреждения здоровья застрахованного вследствие несчастного случая на производстве или профессионального заболевания, который влечет возникновение обязательства страховщика осуществлять обеспечение по страхованию. Эта же норма Закона несчастным случаем на производстве определяет событие, в результате которого застрахованный получил увечье или иное повреждение здоровья при исполнении им обязанностей по трудовому договору (контракту) и в иных установленных настоящим Федеральным законом случаях, как на территории страхователя, так и за ее пределами либо во время следования к месту работы или возвращения с места работы на транспорте, предоставленном страхователем, и которое повлекло необходимость перевода застрахованного на другую работу, временную или стойкую утрату им профессиональной трудоспособности либо его смерть.

Вместе с тем, согласно статье 227 Трудового кодекса Российской Федерации расследованию и учету в соответствии с настоящей главой подлежат несчастные случаи, происшедшие с работниками и другими лицами, участвующими в производственной деятельности работодателя (в том числе с лицами, подлежащими обязательному социальному страхованию от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний), при исполнении ими трудовых обязанностей или выполнении какой-либо работы по поручению работодателя (его представителя), а также при осуществлении иных правомерных действий, обусловленных трудовыми отношениями с работодателем либо совершаемых в его интересах (часть 1). Расследованию в установленном порядке как несчастные случаи подлежат события, в результате которых пострадавшими были получены телесные повреждения (травмы), иные повреждения здоровья, обусловленные воздействием внешних факторов, повлекшие за собой необходимость перевода пострадавших на другую работу, временную или стойкую утрату ими трудоспособности либо смерть пострадавших, если указанные события произошли: в течение рабочего времени на территории работодателя либо в ином месте выполнения работы; при осуществлении иных правомерных действий, обусловленных трудовыми отношениями с работодателем либо совершаемых в его интересах (часть 3).

В соответствии с частью 1 статьи 230 Трудового кодекса Российской Федерации по каждому несчастному случаю, квалифицированному по результатам расследования как несчастный случай на производстве и повлекшему за собой необходимость перевода пострадавшего в соответствии с медицинским заключением, выданным в порядке, установленном федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации, на другую работу, потерю им трудоспособности на срок не менее одного дня либо смерть пострадавшего, оформляется акт о несчастном случае на производстве по установленной форме в двух экземплярах, обладающих равной юридической силой, на русском языке либо на русском языке и государственном языке республики, входящей в состав Российской Федерации.

Как следует из разъяснений, содержащихся в пункте 9 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 10 марта 2011 г. № 2 «О применении судами законодательства об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний» в силу положений статьи 3 Федерального закона от 24 июля 1998г. № 125-ФЗ и статьи 227 Трудового кодекса Российской Федерации несчастным случаем на производстве признается событие, в результате которого застрахованный получил увечье или иное повреждение здоровья при исполнении обязанностей по трудовому договору или выполнении какой-либо работы по поручению работодателя (его представителя), а также при осуществлении иных правомерных действий, обусловленных трудовыми отношениями с работодателем или совершаемых в его интересах как на территории страхователя, так и за ее пределами либо во время следования к месту работы или возвращения с места работы на транспорте, предоставленном страхователем (или на личном транспортном средстве в случае его использования в производственных (служебных) целях по распоряжению работодателя (его представителя) либо по соглашению сторон трудового договора), и которое повлекло необходимость перевода застрахованного на другую работу, временную или стойкую утрату им профессиональной трудоспособности либо его смерть.

Разрешая спор, суд апелляционной инстанции, оценив представленные доказательства и установив все фактические обстоятельства, имеющие значение для дела, руководствуясь вышеприведенными положениями законодательства, регламентирующими основания и порядок оформления акта о несчастном случае на производстве, пришел к правильному выводу о наличии оснований для признания полученной Бакановым И.Д. 12 мая 1996 г. травмы связанной с производством и возложения на АО «Самаранефтегаз» обязанности составить акт по форме Н-1 по факту получения истцом указанной выше травмы.

Приведенные в кассационных жалобах АО «Самаранефтегаз» и СРО ФСС России доводы проверены в полном объеме и признаются судебной коллегией суда кассационной инстанции необоснованными, так как своего правового и документального обоснования в материалах дела не нашли, выводов суда апелляционной инстанции не опровергли.

Судебной коллегией по гражданским делам Шестого кассационного суда общей юрисдикции отклоняются доводы кассационной жалобы АО«Самаранефтегаз» о пропуске истцом установленного статьей 392 Трудового кодекса Российской Федерации срока для обращения в суд за защитой нарушенного права, поскольку, с учетом того, что на основании акта о несчастном случае на производстве у работника возникает право на возмещение вреда здоровью, в силу статьи 208 Гражданского кодекса Российской Федерации применение установленных названной выше нормой трудового законодательства пресекательных сроков неприемлемо, так как заявленный спор напрямую связан с правом на возмещение вреда здоровью. При таких обстоятельствах, положения статьи 392 Трудового кодекса Российской Федерации на спорные правоотношения не распространяются.

Вопреки доводам кассационных жалоб, из материалов дела следует, что, в соответствии со статьями 12, 56, 57, 59 и 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд апелляционной инстанции правильно установил обстоятельства, имеющие значение для дела, всесторонне, полно и объективно исследовал представленные сторонами по делу доказательства, дал им надлежащую правовую оценку с точки зрения относимости, допустимости, достоверности каждого доказательства в отдельности и достаточности доказательств в их совокупности, отразив результаты их оценки в судебном акте.

При рассмотрении настоящего гражданского дела судом апелляционной инстанции не допущено нарушений и неправильного применения норм процессуального права, которые привели или могли привести к принятию неправильного судебного постановления, а также нарушений, предусмотренных частью 4 статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, влекущих безусловную отмену судебного постановления.

Иные доводы кассационных жалоб, в том числе доводы кассационной жалобы СРО ФСС России о не подтверждении факта наступления несчастного случая на производстве с ФИО1 относимыми и допустимыми доказательствами, приводились заявителями ранее, являлись предметом исследования суда апелляционной инстанции, были обоснованно отклонены по мотивам, изложенным в судебном постановлении, по существу направлены на иную оценку представленных сторонами доказательств и иное толкование норм материального и процессуального права.

Кассационная инстанция при проверке законности судебных постановлений нижестоящих судов не вправе входить в обсуждение фактической стороны дела. Исследование и оценка представленных лицами, участвующими в деле, доказательств в подтверждение своих доводов и возражений, установление обстоятельств, на которых основаны изложенные в судебных постановлениях выводы, отнесены законом к исключительной компетенции судов первой и апелляционной инстанций.

Кассационные жалобы не содержат указаний на обстоятельства, которые не были учтены судом апелляционной инстанции и не получили правовую оценку.

При таких данных судебная коллегия суда кассационной инстанции не находит предусмотренных статьей 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации оснований для отмены обжалуемого судебного постановления по доводам кассационных жалоб АО«Самаранефтегаз» и СРО ФСС России.

Руководствуясь статьями 379.6, 379.7, 390 и 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

определила:

░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░░░░░░░ ░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░ ░░ 23 ░░░░░░░ 2022 ░. ░░░░░░░░ ░░░ ░░░░░░░░░, ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░ ░░ «░░░░░░░░░░░░░░» ░ ░░░░░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ – ░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ ░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░░ ░░░░░░░░░ – ░░░ ░░░░░░░░░░░░░░.

░░░░░░░░░░░░░░░░░░░░ ░.░. ░░░░░░░░░

░░░░░ ░.░. ░░░░░░░

░.░. ░░░░░░░░