Решение по делу № 22-4/2024 (22-5997/2023;) от 17.08.2023

САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКИЙ ГОРОДСКОЙ СУД

Рег. № №...

Дело №№...                                                                       судья Юзелюнас Е.А.

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

Санкт-Петербург                                                 <дата>

Судебная коллегия по уголовным делам Санкт-Петербургского городского суда в составе:

председательствующего судьи Фоминой Е.Н.,

судей Ялцевич Т.В. и Купрюшиной И.В.,

при секретаре Куанышевой А.Е.,

с участием

прокурора Перваковой А.В.,

представителя потерпевшего (ФИО) – адвоката Урлашова А.М.,

осужденных Аксёнова Р.Л., Анагина А.Н., Васильева В.С., Николаева К.К., Родионова М.В., Соболева А.В.,

адвоката Ивановой Г.А. в защиту осужденного Аксёнова Р.Л.,

адвоката Тепловой М.С. в защиту осужденного Николаева К.К.,

адвоката Семенова И.О. в защиту Васильева В.С.,

адвоката Кокориной С.В. в защиту осужденного Соболева А.В.,

адвоката Кузыченко М.С. в защиту осужденного Родионова М.В.,

адвоката Барановской Е.Б. в защиту осужденного Анагина А.Н.,

рассмотрела в судебном заседании апелляционное представление старшего помощника прокурора Выборгского района Санкт-Петербурга Градусова В.А., апелляционные жалобы осужденных Аксёнова Р.Л., Анагина А.Н., Соболева А.В., Николаева К.К., Родионова М.В. и адвокатов Старикова Е.А. в защиту Николаева К.К., Барановской Е.Б. в защиту Анагина А.Н., Шестаковой Е.А. в защиту Васильева В.С., Кокориной С.В. в защиту Соболева А.В., Кузыченко М.С. в защиту Родионова М.В.

на приговор Выборгского районного суда Санкт-Петербурга от <дата> которым

Аксёнов Р.Л. <дата> уроженец <...> ранее не судимый,

осужден:

- по п.п. «а, б» ч. 4 ст. 162 УК РФ (по факту хищения имущества <дата>) – к 9 годам лишения свободы, с ограничением свободы сроком на 1 (один) год, с установлением в соответствии с ч. 1 ст. 53 УК РФ ограничений: не уходить из места постоянного проживания в период с 22 часов 00 минут до 06 часов 00 минут; не выезжать за пределы территории муниципального образования по месту постоянного проживания; не изменять места постоянного проживания без согласия специализированного государственного органа, осуществляющего надзор за отбыванием осужденными наказания в виде ограничения свободы;

- по ч. 4 ст. 166 УК РФ (по факту угона автомобиля <...>) - к 5 годам лишения свободы;

- по ч. 4 ст. 166 УК РФ (по факту угона автомобиля <...>) – к 5 годам лишения свободы;

- по п.п. «а, б» ч. 4 ст. 162 УК РФ (по факту хищения имущества <дата>) - к 9 годам лишения свободы, с ограничением свободы сроком на 1 (один) год, с установлением в соответствии с ч. 1 ст. 53 УК РФ ограничений: не уходить из места постоянного проживания в период с 22 часов 00 минут до 06 часов 00 минут; не выезжать за пределы территории муниципального образования по месту постоянного проживания; не изменять места постоянного проживания без согласия специализированного государственного органа, осуществляющего надзор за отбыванием осужденными наказания в виде ограничения свободы;

- по ч. 3 ст. 127 УК РФ - к 5 годам лишения свободы;

- по ч. 1 ст. 222 УК РФ (в ред. от 24.11.2014 № 370-ФЗ) - к 2 годам лишения свободы.

На основании ч.ч. 3, 4 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений, путем частичного сложения назначенных наказаний, окончательно назначено Аксёнову Р.Л. наказание в виде лишения свободы сроком на 15 лет, с отбыванием наказания в виде лишения свободы в исправительной колонии строгого режима, с ограничением свободы сроком на 1 год 6 месяцев, с установлением следующих ограничений: не уходить из места постоянного проживания в период с 22 часов 00 минут до 06 часов 00 минут; не выезжать за пределы территории муниципального образования по месту постоянного проживания; не изменять места постоянного проживания без согласия специализированного государственного органа, осуществляющего надзор за отбыванием осужденными наказания в виде ограничения свободы.

Срок отбывания наказания постановлено исчислять со дня вступления приговора в законную силу.

    Мера пресечения Аксёнову Р.Л. в виде заключения под стражу оставлена без изменения.

На основании п. «а» ч.3.1 ст. 72 УК РФ в срок отбывания наказания зачтено время содержания Аксёнова Р.Л. под стражей с <дата> до вступления приговора в законную силу из расчета один день за один день отбывания наказания в исправительной колонии строгого режима;

Анагин А.Н. <дата> уроженец <...> ранее не судимый,

осужден:

- по п.п. «а, б» ч. 4 ст.162 УК РФ - к 9 годам лишения свободы, с отбыванием наказания в виде лишения свободы в исправительной колонии строгого режима, с ограничением свободы сроком на 1 год, с установлением следующих ограничений: не уходить из места постоянного проживания в период с 22 часов 00 минут до 06 часов 00 минут; не выезжать за пределы территории муниципального образования по месту постоянного проживания; не изменять места постоянного проживания без согласия специализированного государственного органа, осуществляющего надзор за отбыванием осужденными наказания в виде ограничения свободы.

Срок отбывания наказания постановлено исчислять со дня вступления приговора в законную силу.

    Мера пресечения Анагину А.Н. в виде заключения под стражу оставлена без изменения.

На основании п. «а» ч.3.1 ст. 72 УК РФ в срок отбывания наказания зачтено время содержания Анагина А.Н. под стражей с <дата> до вступления приговора в законную силу из расчета один день за один день отбывания наказания в исправительной колонии строгого режима.

Анагин А.Н. оправдан по предъявленному обвинению в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 222 УК РФ (в ред. от 24.11.2014 N 370-ФЗ), на основании п. 2 ч. 2 ст. 302 УПК РФ, в связи с непричастностью Анагина А.Н. к совершению преступления. За Анагиным А.Н. признано право на реабилитацию;

Васильев В.С. <дата> уроженец <...> ранее не судимый,

осужден:

- по п.п. «а, б» ч. 4 ст. 162 УК РФ – к 9 годам лишения свободы, с ограничением свободы сроком на 1 год, с установлением следующих ограничений: не уходить из места постоянного проживания в период с 22 часов 00 минут до 06 часов 00 минут; не выезжать за пределы территории муниципального образования по месту постоянного проживания; не изменять места постоянного проживания без согласия специализированного государственного органа, осуществляющего надзор за отбыванием осужденными наказания в виде ограничения свободы;

- по ч. 3 ст. 127 УК РФ - к 5 годам лишения свободы;

На основании ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений, путем частичного сложения назначенных наказаний, окончательно назначено Васильеву В.С. наказание в виде лишения свободы сроком на 11 лет, с отбыванием наказания в виде лишения свободы в исправительной колонии строгого режима, с ограничением свободы сроком на 1 год,, с установлением следующих ограничений: не уходить из места постоянного проживания в период с 22 часов 00 минут до 06 часов 00 минут; не выезжать за пределы территории муниципального образования по месту постоянного проживания; не изменять места постоянного проживания без согласия специализированного государственного органа, осуществляющего надзор за отбыванием осужденными наказания в виде ограничения свободы.

Срок отбывания наказания постановлено исчислять со дня вступления приговора в законную силу.

    Мера пресечения Васильеву В.С. в виде заключения под стражу оставлена без изменения.

На основании п. «а» ч.3.1 ст. 72 УК РФ в срок отбывания наказания зачтено время содержания Васильева В.С. под стражей с <дата> до вступления приговора в законную силу из расчета один день за один день отбывания наказания в исправительной колонии строгого режима.

Васильев В.С. оправдан по предъявленному обвинению в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 222 УК РФ (в ред. от 24.11.2014 N 370-ФЗ), на основании п. 2 ч. 2 ст. 302 УПК РФ, в связи с непричастностью Васильева В.С. к совершению преступления. За Васильевым В.С. признано право на реабилитацию;

Николаев К.К. <дата>, уроженец <...> ранее не судимый,

осужден:

- по п.п. «а, б» ч. 4 ст. 162 УК РФ - к 8 годам 6 месяцам лишения свободы, с отбыванием наказания в виде лишения свободы в исправительной колонии строгого режима, с ограничением свободы сроком на 1 год, с установлением следующих ограничений: не уходить из места постоянного проживания в период с 22 часов 00 минут до 06 часов 00 минут; не выезжать за пределы территории муниципального образования по месту постоянного проживания; не изменять места постоянного проживания без согласия специализированного государственного органа, осуществляющего надзор за отбыванием осужденными наказания в виде ограничения свободы.

Срок отбывания наказания постановлено исчислять со дня вступления приговора в законную силу.

    Мера пресечения Николаеву К.К. в виде заключения под стражу оставлена без изменения.

На основании п. «а» ч.3.1 ст. 72 УК РФ в срок отбывания наказания зачтено время содержания Николаева К.К. под стражей с <дата> до вступления приговора в законную силу из расчета один день за один день отбывания наказания в исправительной колонии строгого режима.

Николаев К.К. оправдан по предъявленному обвинению в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 222 УК РФ (в ред. от 24.11.2014 № 370-ФЗ), на основании п. 2 ч. 2 ст. 302 УПК РФ, в связи с непричастностью Николаева К.К. к совершению преступления. За Николаевым К.К. признано право на реабилитацию;

Родионов М.В. <дата> уроженец <...> ранее не судимый,

осужден:

- по п.п. «а, б» ч. 4 ст. 162 УК РФ (по факту хищения имущества <дата>) - к 10 годам лишения свободы, с ограничением свободы сроком на 1 год, с установлением следующих ограничений: не уходить из места постоянного проживания в период с 22 часов 00 минут до 06 часов 00 минут; не выезжать за пределы территории муниципального образования по месту постоянного проживания; не изменять места постоянного проживания без согласия специализированного государственного органа, осуществляющего надзор за отбыванием осужденными наказания в виде ограничения свободы;

- по ч. 4 ст. 166 УК РФ (по факту угона автомобиля <...>) - к 5 годам лишения свободы;

- по ч. 4 ст. 166 УК РФ (по факту угона автомобиля <...>) – к 5 годам лишения свободы;

- по п.п. «а, б» ч. 4 ст. 162 УК РФ (по факту хищения имущества <дата>) - к 10 годам лишения свободы, с ограничением свободы сроком на 1 год, с установлением следующих ограничений: не уходить из места постоянного проживания в период с 22 часов 00 минут до 06 часов 00 минут; не выезжать за пределы территории муниципального образования по месту постоянного проживания; не изменять места постоянного проживания без согласия специализированного государственного органа, осуществляющего надзор за отбыванием осужденными наказания в виде ограничения свободы;

- по ч. 3 ст. 127 УК РФ - к 5 годам лишения свободы;

На основании ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений, путем частичного сложения назначенных наказаний, окончательно назначено Родионову М.В. наказание в виде лишения свободы сроком на 14 лет, с отбыванием наказания в виде лишения свободы в исправительной колонии строгого режима, с ограничением свободы сроком на 1 год 6 месяцев, с установлением следующих ограничений: не уходить из места постоянного проживания в период с 22 часов 00 минут до 06 часов 00 минут; не выезжать за пределы территории муниципального образования по месту постоянного проживания; не изменять места постоянного проживания без согласия специализированного государственного органа, осуществляющего надзор за отбыванием осужденными наказания в виде ограничения свободы.

Срок отбывания наказания постановлено исчислять со дня вступления приговора в законную силу.

    Мера пресечения Родионову М.В. в виде заключения под стражу оставлена без изменения.

На основании п. «а» ч.3.1 ст. 72 УК РФ в срок отбывания наказания зачтено время содержания Родионова М.В. под стражей с <дата> до вступления приговора в законную силу из расчета один день за один день отбывания наказания в исправительной колонии строгого режима.

Родионов М.В. оправдан по предъявленному обвинению в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 222 УК РФ (в ред. от 24.11.2014 № 370-ФЗ), на основании п. 2 ч. 2 ст. 302 УПК РФ, в связи с непричастностью Родионова М.В. к совершению преступления. За Родионовым М.В. признано право на реабилитацию;

Соболев А.В. <дата>, уроженец <...> ранее не судимый,

осужден:

- по п.п. «а, б» ч. 4 ст. 162 УК РФ (по факту хищения имущества <дата>) - к 10 годам лишения свободы, с ограничением свободы сроком на 1 год, с установлением следующих ограничений: не уходить из места постоянного проживания в период с 22 часов 00 минут до 06 часов 00 минут; не выезжать за пределы территории муниципального образования по месту постоянного проживания; не изменять места постоянного проживания без согласия специализированного государственного органа, осуществляющего надзор за отбыванием осужденными наказания в виде ограничения свободы;

- по ч. 4 ст. 166 УК РФ (по факту угона автомобиля <...>) - к 5 годам лишения свободы;

- по ч. 4 ст. 166 УК РФ (по факту угона автомобиля <...>) - к 5 годам лишения свободы;

- по п.п. «а, б» ч. 4 ст. 162 УК РФ (по факту хищения имущества <дата>) - к 9 годам лишения свободы, с ограничением свободы сроком на 1 год, с установлением следующих ограничений: не уходить из места постоянного проживания в период с 22 часов 00 минут до 06 часов 00 минут; не выезжать за пределы территории муниципального образования по месту постоянного проживания; не изменять места постоянного проживания без согласия специализированного государственного органа, осуществляющего надзор за отбыванием осужденными наказания в виде ограничения свободы;

- по ч. 3 ст. 127 УК РФ - к 5 годам лишения свободы.

На основании ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений, путем частичного сложения назначенных наказаний, окончательно назначено Соболеву А.В. наказание в виде лишения свободы сроком на 13 лет с отбыванием наказания в виде лишения свободы в исправительной колонии строгого режима, с ограничением свободы сроком на 1 год 6 месяцев, с установлением следующих ограничений: не уходить из места постоянного проживания в период с 22 часов 00 минут до 06 часов 00 минут; не выезжать за пределы территории муниципального образования по месту постоянного проживания; не изменять места постоянного проживания без согласия специализированного государственного органа, осуществляющего надзор за отбыванием осужденными наказания в виде ограничения свободы.

Срок отбывания наказания постановлено исчислять со дня вступления приговора в законную силу.

    Мера пресечения Соболеву А.В. в виде заключения под стражу оставлена без изменения.

На основании п. «а» ч.3.1 ст. 72 УК РФ в срок отбывания наказания зачтено время содержания Соболева А.В. под стражей с <дата> до вступления приговора в законную силу из расчета один день за один день отбывания наказания в исправительной колонии строгого режима.

Соболев А.В. оправдан по предъявленному обвинению в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 222 УК РФ (в ред. от 24.11.2014 № 370-ФЗ), на основании п. 2 ч. 2 ст. 302 УПК РФ, в связи с непричастностью Соболева А.В. к совершению преступления. За Соболевым А.В. признано право на реабилитацию.

Гражданский иск потерпевшей (ФИО) удовлетворен. Взыскано солидарно с Аксёнова Р.Л., Анагина А.Н., Васильева В.С., Николаева К.К., Соболева А.В. и Родионова М.В. в пользу (ФИО) в счет возмещения материального ущерба 1 000 рублей. Взыскано солидарно с Аксёнова Р.Л., Анагина А.Н., Васильева В.С., Николаева К.К., Соболева А.В. и Родионова М.В. в пользу (ФИО) в счет компенсации морального вреда 99 000 рублей.

Гражданский иск потерпевшего (ФИО) удовлетворен. Взыскано солидарно с Аксёнова Р.Л., Анагина А.Н., Васильева В.С., Николаева К.К., Соболева А.В. и Родионова М.В. в пользу (ФИО) в счет возмещения материального ущерба 3 000 рублей. Взыскано солидарно с Аксёнова Р.Л., Анагина А.Н., Васильева В.С., Николаева К.К., Соболева А.В. и Родионова М.В. в пользу (ФИО) в счет компенсации морального вреда 30 000 рублей.

Гражданский иск потерпевшего (ФИО) удовлетворен. Взыскано солидарно с Аксёнова Р.Л., Анагина А.Н., Васильева В.С., Николаева К.К., Соболева А.В. и Родионова М.В. в пользу (ФИО) в счет возмещения материального ущерба 310 000 рублей. Взыскано солидарно с Аксёнова Р.Л., Анагина А.Н., Васильева В.С., Николаева К.К., Соболева А.В. и Родионова М.В. в пользу (ФИО) в счет компенсации морального вреда 90 000 рублей.

Гражданский иск потерпевшего (ФИО) удовлетворен. Взыскано солидарно с Аксёнова Р.Л., Анагина А.Н., Васильева В.С., Николаева К.К., Соболева А.В. и Родионова М.В. в пользу (ФИО) в счет возмещения материального ущерба 471 798 594 рубля.

Гражданский иск потерпевшего (ФИО) удовлетворен частично. Взыскано солидарно с Аксёнова Р.Л., Соболева А.В. и Родионова М.В. в пользу (ФИО) в счет возмещения материального ущерба 1 729 080 рублей. Взыскано с Аксёнова Р.Л. в пользу (ФИО) в счет компенсации морального вреда 50 000 рублей. Взыскано с Родионова М.В. в пользу (ФИО) в счет компенсации морального вреда 100 000 рублей. Взыскано с Соболева А.В. в пользу (ФИО) в счет компенсации морального вреда 100 000 рублей.

Гражданский иск потерпевшей (ФИО) удовлетворен частично. Взыскано солидарно с Аксёнова Р.Л., Соболева А.В. и Родионова М.В. в пользу (ФИО) в счет возмещения материального ущерба 1 906 196 рублей 08 копеек. Взыскано с Аксёнова Р.Л. в пользу (ФИО) в счет компенсации морального вреда 25 000 рублей. Взыскано с Родионова М.В. в пользу (ФИО) в счет компенсации морального вреда 50 000 рублей. Взыскано с Соболева А.В. в пользу (ФИО) в счет компенсации морального вреда 50 000 рублей.

Гражданский иск представителя КПК <...> о взыскании с Аксёнова Р.Л., Анагина А.Н., Васильева В.С., Николаева К.К., Соболева А.В. и Родионова М.В. в счет возмещения материального ущерба 10 000 000 рублей – оставлен без удовлетворения.

Процессуальные издержки в виде расходов на оплату труда адвоката Старикова Е.А. постановлено возместить за счет средств федерального бюджета.

Приговором разрешена судьба вещественных доказательств по делу.

Заслушав доклад судьи Фоминой Е.Н., выступление прокурора Перваковой А.В., полагавшей необходимым приговор изменить по доводам апелляционного представления, возражавшей против удовлетворения апелляционных жалоб, выступление представителя потерпевшего (ФИО) – адвоката Урлашова А.М., поддержавшего позицию прокурора и просившего приговор суда изменить по доводам апелляционного представления, выступления осужденных Аксёнова Р.Л., Анагина А.Н., Васильева В.С., Николаева К.К., Соболева А.В., Родионова М.В., действующих в их защиту адвокатов Ивановой Г.А., Барановской Е.Б., Семенова И.О., Тепловой М.С., просивших изменить приговор по доводам апелляционных жалоб, возражавших против удовлетворения апелляционного представления, выступления адвокатов Кокориной С.В., Кузыченко М.С., не поддержавших доводы дополнительной жалобы адвоката Шестаковой Е.А., в остальной части полностью поддержавших доводы апелляционных жалоб и просивших приговор суда изменить по доводам апелляционных жалоб, возражавших против удовлетворения апелляционного представления, судебная коллегия,

У С Т А Н О В И Л А:

Аксёнов Р.Л., Родионов М.В. и Соболев А.В. признаны виновными в совершении разбоя, то есть нападении в целях хищения чужого имущества, с угрозой применения насилия, опасного для жизни и здоровья, с незаконным проникновением в жилище, организованной группой, в особо крупном размере.

Аксёнов Р.Л., Родионов М.В. и Соболев А.В. признаны виновными в совершении двух неправомерных завладений автомобилем без цели хищения (угон), с применением насилия, не опасного для жизни и здоровья, организованной группой, с угрозой применения насилия, опасного для жизни и здоровья.

Аксёнов Р.Л., Родионов М.В., Соболев А.В., Анагин А.Н., Васильев В.С., Николаев К.К. признаны виновными в совершении разбоя, то есть нападении в целях хищения чужого имущества, с применением насилия, опасного для жизни и здоровья, с угрозой применения такого насилия, с незаконным проникновением в помещение, организованной группой, в особо крупном размере.

Аксёнов Р.Л., Родионов М.В., Соболев А.В., Васильев В.С. признаны виновными в незаконном лишении человека свободы, не связанном с его похищением, в отношении двух и более лиц, организованной группой.

Аксёнов Р.Л. также признан виновным в совершении незаконного хранения огнестрельного оружия, боеприпасов (за исключением гражданского огнестрельного гладкоствольного длинноствольного оружия, его основных частей и патронов к нему, огнестрельного оружия ограниченного поражения, его основных частей и патронов к нему).

Преступления совершены осужденными в Санкт-Петербурге и Москве при обстоятельствах, подробно приведенными в приговоре суда.

Этим же приговором Анагин А.Н., Васильев В.С., Николаев К.К., Родионов М.В., Соболев А.В. оправданы в совершении преступления, предусмотренного ч.3 ст. 222 УК РФ (в ред. от 24.11.2014 № 370-ФЗ) ввиду их непричастности к совершению преступлению.

В апелляционном представлении старший помощник прокурора Выборгского района Санкт-Петербурга Градусов В.А., не оспаривая квалификацию действий осужденных, просит приговор суда в связи с неправильным применением уголовного закона изменить, указать в резолютивной части приговора о возложении на Аксёнова Р.Л., Анагина А.Н., Васильева В.С., Николаева К.К., Родионова М.В., Соболева А.В. обязанности являться в специализированный государственный орган, осуществляющий надзор за отбыванием осужденным наказания в виде ограничения свободы, два раза в месяц для регистрации.

В обосновании представления, ссылаясь на положения ч.1 ст. 53 УК РФ, и Постановления Пленума Верховного суда Российской Федерации от 22.12.2015 № 58 «О практике назначения судами Российской Федерации уголовного наказания», указывает, что при назначении Аксёнову Р.Л., Анагину А.Н., Васильеву В.С., Николаеву К.К., Родионову М.В., Соболеву А.В. дополнительного наказания в виде ограничения свободы, суд не в полном объеме выполнил требования ч. 1 ст. 53 УК РФ, указав лишь на установление осужденным ограничений и не возложив при этом обязанность являться в специализированный государственный орган, осуществляющий надзор за отбыванием осужденными наказания в виде ограничения свободы, для регистрации, а также конкретное число явок в течение месяца, в связи с чем приговор суда подлежит изменению.

В апелляционной жалобе адвокат Стариков Е.А. в защиту осужденного Николаева К.К. просит приговор суда как незаконный и необоснованный изменить, действия Николаева К.К. по преступлению от <дата> переквалифицировать с ч.4 ст.162 УК РФ на ч.5 ст.33, ч.2 ст.159 УК РФ, снизив срок назначенного судом наказания.

В обосновании жалобы указывает, что выводы суда о доказанности вины Николаева К.К. в разбойном нападении противоречат фактическим обстоятельствам дела, так как о действиях Николаева К.К. и его умысле, субъективной стороны преступления известно лишь из его показаний, которые ничем объективно не опровергнуты.

Обращает внимание, что Николаев К.К. признает свою вину в пособничестве при совершении мошенничества, совершив те действия, которые ему были предложены участником группы (ФИО) а за действия других участников группы, действия которых были квалифицированы как разбойное нападение, он ответственности не несет.

Ссылаясь на Определение Конституционного суда РФ № 862-О, Постановление Пленума Верховного суда РФ от 27.12.2002 № 29 «О судебной практике по делам о кражах, грабеже, разбое», обращает внимание, что те участники группы по предварительному сговору, которые продолжили участие в изъятии либо удержании чужого имущества, не осознавая изменение способа хищения при эксцессе других исполнителей, должны нести ответственность исходя их тех признаков преступления, которые охватывались их умыслом.

Полагает необоснованными выводы суда, о том, что Николаев К.К. совершил преступление в составе организованной группы, а не по предварительному сговору группы лиц, поскольку доказательств, опровергающих данную позицию, не представлено.

Обращает внимание, что действия пособника, не знавшего о том, что другие участники преступления действуют в составе организованной группы, не могут квалифицироваться как пособничество в преступлении, совершенном организованной группой.

В апелляционной жалобе осужденный Николаев К.К., выражая несогласие с квалификацией его действий, просит приговор суда как незаконный и необоснованный изменить.

В обоснование доводов жалобы указывает на несогласие с выводами суда о его участии в совершении преступления в составе организованной группы, приводя в подтверждение своих доводов показания осужденного Родионова М.В. о том, что он (Николаев К.К.) не знал о нападении на КПК <...>

Обращает внимание, что не отрицает совершение преступления, о чем давал правдивые показания в ходе предварительного следствия, которые не менял в ходе судебного следствия.

Просит учесть длительность его нахождения в условиях СИЗО.

В апелляционной жалобе и дополнении к ней адвокат Шестакова Е.А. в защиту осужденного Васильева В.С. просит приговор суда как незаконный, необоснованный и несправедливый изменить, действия Васильева В.С. переквалифицировать с п.п. «а, б» ч.4 ст.162 УК РФ на ч.3 ст. 161 УК РФ, по ч.3 ст.127 УК РФ Васильева В.С. оправдать за отсутствием в его действиях состава преступления (исключить из обвинения Васильева В.С. указание на совершение преступления, предусмотренного ч.1 ст. 127 УК РФ как излишне вмененное), передать гражданский иск (ФИО) и (ФИО) на рассмотрение суда 1 инстанции в порядке гражданского судопроизводства.

В обоснование жалобы указывает, что действия Васильева В.С. были квалифицированы судом неправильно, в основу принятого решения судом положены доказательства, которые противоречат фактическим обстоятельствам, материалам дела и показаниям подсудимых, данными в ходе судебного следствия.

Указывает, что единственный признак разбоя основан на том, что в отношении потерпевших (ФИО) и (ФИО) было применено насилие, опасное для жизни и здоровья, в момент, когда им в процессе имитации допроса на головы одевались пакеты, и ограничивался доступ дыхания; вместе с тем, с учетом установленных фактических обстоятельств дела, согласно которым в отдельном кабинете допрашивали потерпевших под видом сотрудников правоохранительных органов Родионов М.В. и Соболев А.В., под видом следователя входил в кабинет Анагин А.Н., другие участники группы не видели и не могли знать о применении насилия, опасного для жизни и здоровья. Обращает внимание, что Васильев В.С. узнал о применении такого насилия только в процессе следствия, в связи с чем указанные действия Соболева А.В. и Родионова М.В. могут быть квалифицированы как эксцесс исполнителя.

Полагает, что способ проникновения в хранилище был законным, поскольку потерпевший (ФИО) открыл дверь помещения своим ключом; деятельность КПК связана с обслуживанием клиентов, поэтому проникновение в помещение КПК путем свободного доступа не может квалифицироваться как незаконное.

Указывает на излишнюю квалификацию действий Васильева В.С. по ч.3 ст. 127 УК РФ, поскольку перемещение потерпевших в подвальное помещение было совершено с целью облегчения доступа в другие помещения офиса, где находились сейфовые хранилища; при этом осужденные, после того, как решили скрыться, оставили потерпевших запертыми в помещении хранилища, чтобы обеспечить возможность удержания похищенного.

Выражает несогласие с оценкой похищенного; просит принять во внимание, что потерпевшим (ФИО) не представлены доказательства того, что золотая заколка с сапфиром каким-то образом оказалась в Москве и находилась в хранилище, при этом имеются противоречия в стоимости данного изделия.

Доказательств наличия у потерпевшего (ФИО) денежной суммы в размере 310 000 рублей в деле отсутствуют.

Полагает, что назначенное наказание является чрезмерно суровым.

В апелляционной жалобе и дополнении к ней адвокат Кузыченко М.С. в защиту осужденного Родионова М.В. просит приговор суда как незаконный, необоснованный и несправедливый изменить: исключить из приговора указание на совершение Родионовым преступлений, предусмотренных ч.3 ст. 127, ч.4 ст. 166, ч.4 ст. 166 УК РФ ввиду отсутствия в его действиях составов указанных преступлений, переквалифицировать действия Родионова с п.п. «а, б» ч.4 ст. 162 УК РФ на открытое хищение чужого имущества с незаконным проникновением в жилище, по предварительному сговору группой лиц, в крупном размере – по преступлению в отношении (ФИО) на открытое хищение чужого имущества с применением насилия, не опасного для здоровья потерпевших, по предварительному сговору группой лиц, в особо крупном размере по преступлению по факту хищения в КПК <...> снизить размер назначенного Родионову наказания, применив положения ст. 64 УК РФ.

В обоснование доводов жалобы указывает, что суд неправильно квалифицировал действия Родионова М.В., выводы суда не соответствуют фактическим обстоятельствам дела, показания потерпевшего (ФИО) изложены не в полном объеме и искажены, назначенное наказание является чрезмерно суровым.

Ссылаясь на Постановление Пленума Верховного суда РФ от 27.12.2002 № 29 «О судебной практике по делам о кражах, грабеже, разбое», показания потерпевшего (ФИО) и осужденного Родионова М.В., приводит свою оценку указанным показаниям, приходит к выводу, что в действиях Родионова М.В. в связи с отсутствием угрозы применения насилия, опасного для жизни потерпевшего (ФИО) и членов его семьи, отсутствует состав разбойного нападения, поскольку оружие не демонстрировалось с целью подавления воли потерпевшего к сопротивлению и достижению корыстной цели преступления, а появилось уже после получения информации о месте хранения денежных средств и ценностей, при этом из показаний потерпевшего следует, что угроз применения насилия, опасного для жизни и здоровья, в его адрес Родионов М.В. не высказывал, пистолет в его сторону не направлял.

Обращает внимание, что из предъявленного Родионову М.В. обвинения не следует, что он направлял на потерпевшего (ФИО) пистолет; полагает, что в данной части судом нарушено требование ч.2 ст.252 УПК РФ и право осужденного на защиту. Полагает, что сделав вывод о передергивании затворной рамы неустановленного, а не пистолета определенной модели, согласно обвинительного заключения, суд поставил осужденного в условия невозможности осуществления защиты ввиду построения выводов суда на предположениях, не конкретизации использования предмета.

Указывает, что действия по передергиванию затвора предъявлены в качестве подтверждения угроз причинения насилия, опасного для жизни и здоровья, но не в качестве самостоятельной угрозы применения насилия, опасного для жизни и здоровья, при этом указанные угрозы в адрес потерпевших не высказывались, в связи с чем не могут образовывать применения насилия, опасного для жизни и здоровья.

Полагает, что демонстрация оружия для квалификации действий виновного как разбоя сопряжена с его показом потерпевшему при угрозе или с попыткой нанесения телесного повреждения. Таковых действий согласно исследованным показаниям потерпевшего не имелось.

Полагает, что преступлением причинен ущерб юридическому лицу - ООО <...> а не потерпевшему (ФИО)

Ссылаясь на положения ст. 42 УПК РФ, ст.ст. 61, 63 ГК РФ, указывает, что ООО <...> не признан потерпевшим по уголовному делу, а его единственный участник на момент хищения не был признан представителем потерпевшего, что является существенным процессуальным нарушением, восполнить которое не представляется возможным в ходе судебного следствия, поскольку ООО <...> переименованное в дальнейшем в ООО <...> исключено из реестра юридических лиц; в связи с изложенным полагает недопустимыми доказательства о размере ущерба.

Указывает, что квалифицирующий признак – в особо крупном размере – не подтвержден доказательствами.

Полагает, что ввиду допущенных существенных нарушений норм материального и уголовно-процессуального законодательства, из объема предъявленного обвинения подлежит исключению размер ущерба в сумме 2 140 580 рублей.

Анализируя показания потерпевшего (ФИО) о стоимости похищенного имущества, обращает внимание, что экспертиза стоимости похищенного имущества с учетом износа не проводилась, длительность использования имущества не устанавливалась, что лишает суд возможности установить их фактическую стоимость на момент совершения преступления, с учетом их естественного износа; просит учесть, что материалы дела не содержат относимых и допустимых доказательств аккумулирования денежных средств в размере похищенной суммы, конвертирования имеющейся валюты в доллары США, сведений о таможенных деклараций о ввозе (ФИО) на территорию России указанных денежных средств, в связи с чем размер ущерба в сумме 14 800 долларов США подлежит исключению из предъявленного обвинения.

Полагает, что исследованные судом доказательства – показания потерпевшей (ФИО) скриншоты изображений ювелирных изделий с указанием их стоимости, не являются достаточными для подтверждения факта хищения Родионовым М.В. имущества (ФИО) на сумму 1 878 128 рублей.

Не соглашается с выводами суда о совершении преступлений в составе организованной группы, ее устойчивости, об указании суда на руководство Родионовым А.В. организованной группой, поскольку они противоречат доказательствам, исследованным в судебном заседании.

Просит учесть, что характер преступных действий Родионова М.В. и Соболева А.В. в отношении потерпевшего (ФИО) установленных в ходе судебного следствия, обстоятельства дела, подтвержденные исследованными в судебном заседании доказательствами, дают основания полагать, что они действовали группой лиц по предварительному сговору.

Подробно приводит показания осужденных, и полагает неверной квалификацию действий Родионова М.В. по ч.4 ст. 166 УК РФ, так как Соболев А.В. и Родионов М.В. изначально и на протяжении длительного времени давали идентичные показания о том, что хотели похитить автомобили, принадлежащие (ФИО) полагая, что действия Родионова М.В. и Соболева А.В. по завладению автомобилями охватывалось умыслом на хищение имущества (ФИО) и дополнительной квалификации не подлежат.

Указывает, что приговор противоречит протоколам судебных заседаний и смысл показаний потерпевших (ФИО) и (ФИО) допрошенных в суде, отражен в приговоре не в соответствии с их показаниями, изложенных в протоколах судебных заседаний.

Обращает внимание, что в приговоре искажены показания Родионова М.В. относительно применения насилия, не опасного для жизни и здоровья (ФИО)

Цитируя и анализируя показания осужденных и потерпевших, исследованные доказательства, указывает, что в действиях Родионова М.В. в отношении (ФИО) отсутствует применение насилия, опасного для жизни и здоровья и угрозы применения такого насилия, отсутствует факт хищения драгоценностей из КПК <...> судебным следствием установлено, что осужденные не применяли на месте совершения преступления ни оружие, ни предметы, которые могли быть использованы в качестве оружия.

Указывает, что одни и те же действия - надевание пакетов на голову (ФИО) и (ФИО) - суд признал насилием, опасным для жизни и угрозой применения такого насилия, что усиливает ответственность осужденных.

Ссылаясь на разъяснениям Пленума Верховного Суда РФ от 27.12.2002 № 29, считает, что ограничение свободы потерпевших в депозитарии не должно дополнительно квалифицироваться по ст.127 УК РФ, так как оно явилось способом изъятия и/или удержания чужого имущества при совершении грабежа или разбоя; полагает, что оставление потерпевших в помещении депозитария образует насилие, не опасное для жизни или здоровья потерпевших.

Оспаривает вывод суда о незаконном проникновении в помещении, поскольку КПК <...> был предназначен для помещения физическими лицами, хищение КПК было совершено в рабочее время, предназначенное для посещения граждан.

Указывает, что доказательства, подтверждающие стоимость имущества (ФИО) на момент хищения, в материалах дела отсутствуют. Размер ущерба, причиненного преступлением, органом предварительного следствия не установлен и подлежит исключению.

Полагает назначенное наказание чрезмерно суровым, поскольку судом фактически перечислены, но не учтены обстоятельства, имеющие существенное значение для разрешения вопроса о назначении наказания; совокупность смягчающих наказание обстоятельств – частичное признание вины, наличие малолетнего и несовершеннолетнего ребенка, явки повинной по эпизоду хищения у (ФИО) и КПК <...> активное способствование раскрытию преступлений, положительные характеристики, наличие родственников, страдающих хроническими заболеваниями, при наличии одного отягчающего наказание обстоятельства – использование форменной одежды представителя власти, отношение к содеянному, привлечение к уголовной ответственности впервые, положительные характеристики с места работы и жительства, законопослушное поведение после совершения преступления, в том числе в условиях следственного изолятора, отсутствие тяжких последствий совершенных преступлений, оказание содействия в установлении истины, раскаяние в содеянном, в совокупности позволяло суду назначить наказание с применением ст. 64 УК РФ, поскольку частично компенсировало негативные последствия преступных посягательств, снижая уровень криминализации и общественную опасность личности.

В апелляционной жалобе осужденный Родионов М.В. просит приговор суда как незаконный, необоснованный и несправедливый изменить: исключить из приговора указание на совершение им преступлений, предусмотренных ч.3 ст. 127, ч.4 ст. 166, ч.4 ст. 166 УК РФ ввиду отсутствия в его действиях составов указанных преступлений, переквалифицировать его действия с п.п. «а, б» ч.4 ст. 162 УК РФ на открытое хищение чужого имущества с незаконным проникновением в жилище, по предварительному сговору группой лиц, в крупном размере – по преступлению в отношении (ФИО) на открытое хищение чужого имущества с применением насилия, не опасного для здоровья потерпевших, по предварительному сговору группой лиц, в особо крупном размере - по преступлению по факту хищения в КПК <...> снизить размер назначенного ему наказания, применив положения ст. 64 УК РФ.

В обоснование жалобы приводит доводы, аналогичные вышеприведенным доводам защитника Кузыченко М.С.

В апелляционной жалобе и дополнении к ней адвокат Кокорина С.В. в защиту осужденного Соболева А.В. просит приговор суда незаконный, необоснованный и несправедливый изменить: исключить из приговора указание на совершение Соболевым А.В. преступлений, предусмотренных ч.4 ст.166, ч.4 ст.166 ч.4, ч.3 ст.127 УК РФ - ввиду отсутствия в его действиях составов указанных преступлений, переквалифицировать действия Соболева А.В. с п.п. «а, б» ч.4 ст. 162 УК РФ по эпизоду хищения у (ФИО) - на открытое хищение чужого имущества, с незаконным проникновением в жилище, группой лиц по предварительному сговору, в крупном размере, то есть п.п. «а, в, д» ч.2 ст. 161 УК РФ; по эпизоду хищения в КПК <...> - на открытое хищение чужого имущества, с применением насилия, не опасного для здоровья потерпевших, группой лиц по предварительному сговору, в особо крупном размере, то есть п. «б» ч.3 ст. 161 УК РФ, снизить размер назначенного наказания, применив положения ст. 64 УК РФ, определив наказание ниже низшего предела, предусмотренного п. «б» ч.3 ст. 161 УК РФ по каждому преступлению.

В обоснование доводов жалобы указывает, что выводы суда, изложенные в приговоре, не соответствуют фактическим обстоятельствам дела, признание установленными отдельных обстоятельств вопреки имеющимся доказательствам повлекли завышенную квалификацию действий Соболева А.В.

Оспаривает выводы суда о формировании сговора на создании преступной группы для систематического совершения разбойных нападений, о времени создания группы, наличия признака вооруженности группы, поскольку они не подтверждаются представленными доказательствами; обращает внимание, что признаки, характеризующие организованную группу, приведенные в приговоре суда, даны произвольно и безотносительно к каким-либо конкретным действиям; совершение первого преступления в ином, более узком составе, без привлечения и участия якобы уже имевшихся участников группы, опровергает довод о стабильном составе группы.

Полагает, что доводы защиты о том, что по обоим преступлениям умысел соучастников был направлен не на разбойное нападение, и в целях избежания каких-либо угроз или насилия был использован иной способ - инсценировка действий сотрудников правоохранительных органов, о чем осужденные дали показания, не опровергнуты.

Полагает ошибочными выводы суда о наличии в действиях Соболева А.В. и иных лиц квалифицирующего признака – совершение преступлений в составе организованной группы, поскольку не установлено обязательных признаков организованной группы, как длительность функционирования, сплоченность, отсутствуют доказательства о наличии руководителя; судом не установлено и не приведено, какие конкретно действия как руководитель Родионов М.В. совершал на стадии планирования и на стадии совершения преступлений; указывает, что признак длительной подготовки каждого преступления не является достаточным для констатации вывода о приписываемой формы соучастия.

Выводы суда о необходимости квалификации действий Родионова М.В., Соболева А.В., Аксенова Р.Л. по первому эпизоду по совокупности преступлений как хищение и угоны транспортных средств, о наличии в действиях Родионова М.В. и Соболева А.В. состава преступления, ч.4 ст.166 УК РФ, не соответствуют фактическим обстоятельствам дела и собранным по делу доказательствам, противоречат показаниям Родионова М.В. и Соболева А.В. о том, что автомобили они планировали реализовать, Родионов М.В. предпринимал меры к поиску потенциальных покупателей, но оставили на время себе из соображений безопасности; данные показания не опровергнуты, однако необоснованно оставлены судом без внимания и оценки; умысел Соболева А.В. на угоны, а не на хищение транспортных средств, не доказан.

Оспаривает выводы суда о наличии угроз применения насилия, опасного для жизни и здоровья, о причинении побоев потерпевшему (ФИО) Ссылаясь на показания потерпевших (ФИО) и (ФИО) установленные судом фактические обстоятельства дела, приходит к выводу, что получение ключей и документов на автомобили как форма реализации умысла на их завладение применением насилия и угроз не сопровождалось, указывает на противоречие вывода суда в данной части. Обращает внимание, что показания потерпевшего (ФИО) о передергивании Родионовым М.В. в его присутствии затвора пистолета, являются противоречивыми и не подтверждаются совокупностью доказательств, признание судом факта направления пистолета в сторону потерпевшего выходит за рамки предъявленного обвинения, а также не соответствует его показаниям в судебном заседании, в связи с чем формулировка о демонстрационных действиях в форме передергивания пистолета как элемента устрашения потерпевшего подлежит исключению из приговора. Указывает, что вывод суда о том, что Родионов М.В. на месте руководил участниками, не подтверждается показаниями осужденных Родионова М.В., Соболева А.В. и Аксенова Р.Л., а предположения потерпевшего (ФИО) не образуют совокупность доказательств для такого вывода суда.

Выражает несогласие с выводами суда о совершении осужденными действий с применением насилия, опасного для жизни и здоровья потерпевших и с угрозой применения такого насилия по преступлению, совершенному в КПК <...> поскольку применение наручников, описанные в приговоре удары не образуют применения насилия, опасного для жизни и здоровья; других доказательств, подтверждающих применение установленной судом формы насилия, не имеется.

Обращает внимание, что выводы суда о применении насилия, опасного для жизни и здоровья, обусловлены ссылкой на демонстрацию ножей и пистолетов, нанесение побоев потерпевшим, надевание пакета на голову (ФИО) выводы суда об угрозе применения насилия, опасного для жизни и здоровья, обоснованы указанием на демонстрацию оружия и предметов, используемых в качестве оружия, нанесением побоев и применением наручников; при этом неясно, все три или только одно из них сопряжены с применением опасного для жизни и здоровья насилия.

Ссылаясь на показания потерпевших (ФИО) оспаривает вывод суда о демонстрации оружия в виде пистолетов и предметов, используемых в качестве оружия, указывает на отсутствие объективных данных о том, что ножи и пистолеты, предметы, используемые в качестве оружия, выставлялись на обозрение с намерением и готовностью их применить.

Указывает, что не основано на доказательствах утверждение суда о том, что в ходе преступления потерпевшим высказывались угрозы применения насилия, опасного для жизни и здоровья; обращает внимание, что потерпевшие (ФИО) сообщили об отсутствии словесных угроз как в свой адрес, так и в адрес других потерпевших, потерпевший (ФИО) сообщил об отсутствии угроз в адрес коллег, отсутствуют сведения о словесных угрозах также в оглашенных показаниях потерпевших (ФИО)

Обращает внимание, что в приговоре отсутствуют обоснования тому, что надевание пакетов на голову у (ФИО) а также (ФИО) создавало опасность для их жизни или здоровья.

Ссылаясь на п.21 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27.12.2002 № 29 «О судебной практике по делам о кражах, грабеже, разбое», указывает, что из приговора подлежат исключению следующие формы применения насилия угроз насилия, опасного для жизни и здоровья: демонстрация оружия и предметов, используемых в качестве оружия, словесные угрозы применения насилия, опасного для жизни и здоровья, а также надевание пакета (ФИО)

Полагает, что приведенные в обоснование вывода об угрозах применения насилия, опасного для жизни и здоровья иные признаки: нанесение побоев, применение наручников к категории реально угрожающих жизни и здоровью потерпевших не относится.

Просит учесть, что к надеванию пакета на голову (ФИО) Соболев А.В. никакого отношения не имеет и не был осведомлен об этом, в связи с чем Соболев А.В. за эти действия ответственности не подлежит.

Обращает внимание, что в отношении (ФИО) надевание пакета на голову не являлось формой реализации совместного умысла, а предпринято Соболевым А.В. в силу сложившихся спонтанно неприязненных отношений, при этом эти действия не несли какой-либо корыстной направленности, а в отношении (ФИО) причастность Соболева А.В. и его умысел на подобные действия исключаются; единственный из оставшихся критерий – число нападавших – сам по себе недостаточен для квалификации действий как разбойного нападения.

Считает, что судом неверно установлен размер причиненного в результате совершенных хищений ущерба, не доказан признак совершения хищения «в особо крупном размере».

По преступлению в отношении (ФИО) и (ФИО) подлежит исключению размер ущерба, причиненного ООО <...> поскольку в деле отсутствует потерпевший- правопреемник ООО <...> при этом (ФИО) не является лицом, уполномоченным на указание стоимости имущества; доводы о реальной стоимости отдельных предметов, принадлежащих (ФИО) документального и иного подтверждения не нашли.

Оспаривает вывод суда о доказанности хищения Соболевым А.В. совместно с иными участниками ювелирного изделия, оцененного владельцем (ФИО) в 7500 000 долларов США, поскольку размер ущерба определен на основании доказательств, которые являются недостаточными, сомнительными и не отвечают критерию достоверности; суд в приговоре не привел убедительных доказательств выводу о подлинности изделия и размере ущерба.

Обращает внимание, что в приговоре не получили надлежащую оценку представленные стороной защиты сведения о размере на сайте ювелирных изделий сведений о нахождении этого же ювелирного изделия с сапфиром <...> в Латвии и выставлении на продажу с заявленной стоимостью 10,9 млн. евро.

Полагает, что в приговоре не получили оценку показания подсудимых, имеющие существенное значение для правильной квалификации их действий, в том числе оставлены без внимания показания Аксёнова Р.Л. о том, что хищение обнаруженного им самостоятельно в КПК <...> изделия в виде заколки совершил он единолично, а затем ввиду ненадобности выкинул его, показания Соболева А.В. о том, что он не знал о нахождении в КПК <...> дорогостоящего изделия и в его хищении участия не принимал; в связи с вышеизложенным из объема обвинения Соболеву А.В. подлежит исключение стоимости золотой заколки на индийскую чалму с сапфиром в 110 карат, а размер ущерба подлежит снижению.

Полагает излишней квалификацию действий Соболева А.В. по ч.3 ст. 127 УК РФ, противоречащей разъяснениям п.21 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации № 29, поскольку перемещение потерпевших из одного помещения в другое было предпринято не по завершению разбойного нападения, как на это ошибочно указал суд, а входе продолжающегося хищения в целях отыскания не обнаруженных ранее денежных средств.

Считает назначенное наказание несправедливым, поскольку судом при назначении наказания фактически перечислены, но не учтены фактические обстоятельства, имеющие существенное значение. Просит учесть, что Соболев А.В. своими последовательными показаниями на следствии и в суде, а также участием в проверки показаний на месте активно способствовал раскрытию и расследованию преступлений, фактически полностью признал вину, оспаривая только юридические признаки и конкретные составы преступлений, принес извинения потерпевшим, раскаялся в содеянном, имеет семью, малолетнего ребенка, на его иждивении находится пожилая мать; Соболев А.В. длительное время находится в местах изоляции от общества, указанную совокупность обстоятельств признать исключительной, применив в отношении Соболева А.В. положения ст. 64 УК РФ.

Полагает неверным исходя из приведенной альтернативной, а, следовательно, неконкретной формулировки признание в качестве отягчающего обстоятельства совершение преступления с использованием форменной одежды или документов представителя власти.

В апелляционной жалобе осужденный Соболев А.В. просит приговор суда незаконный, необоснованный и несправедливый изменить: исключить из приговора указание на совершение им преступлений, предусмотренных ч.4 ст.166, ч.4 ст.166 ч.4, ч.3 ст.127 УК РФ - ввиду отсутствия в его действиях составов указанных преступлений, переквалифицировать его действия с п.п. «а, б» ч.4 ст. 162 УК РФ по эпизоду хищения у (ФИО) - на открытое хищение чужого имущества, с незаконным проникновением в жилище, группой лиц по предварительному сговору, в крупном размере; по эпизоду хищения в КПК <...> - на открытое хищение чужого имущества, с применением насилия, не опасного для здоровья потерпевших, группой лиц по предварительному сговору, в особо крупном размере, снизить размер назначенного ему наказания, применив положения ст. 64 КУ РФ, определив наказание ниже низшего предела по каждому преступлению.

В обоснование жалобы приводит доводы, аналогичные вышеприведенным доводам защитника Кокориной С.В.

В апелляционной жалобе адвокат Барановская Е.Б. в защиту Анагина А.Н., просит приговор суда как незаконный, необоснованный и несправедливый, изменить: переквалифицировать действия Анагина А.Н. на ч.3 ст. 161 УК РФ и назначить наказание с применением ст. 64 УК РФ; в удовлетворении гражданского иска (ФИО) в счет возмещения материального ущерба в размере 471 798 594 рублей отказать, иски (ФИО) о взыскании с Анагина А.Н. денежных средств в счет компенсации причиненного морального вреда признать по праву, передав на рассмотрение в суд в порядке гражданского судопроизводства.

В обосновании доводов жалобы указывает, что выводы суда, изложенные в приговоре, не соответствуют фактическим обстоятельствам дела, установленных судом первой инстанции, судом неправильно применен уголовный закон.

Оспаривает выводы суда относительно применения Анагиным А.Н. насилия, опасного для жизни и здоровья, в отношении потерпевших (ФИО) в его присутствии; о том, что данные действия охватывались его умыслом, о наличии у него договоренности с соучастниками на применение в отношении потерпевших такого насилия, поскольку вывод суда не подтвержден какими-либо доказательствами, противоречит показаниям потерпевшего (ФИО) и показаниям Анагина А.Н.

Приводит анализ показаний потерпевшего (ФИО) данных в ходе предварительного следствия, и в суде, обращает внимание на противоречивость этих показаний, на неправильное отражение показаний (ФИО) в приговоре.

Просит принять во внимание, что судом не дана оценкам показаниям Соболева А.В. о том, что его действия по надеванию пакета были спонтанными, ни с кем не согласованные, соучастники при этом не присутствовали, показаниям потерпевшего (ФИО) содержащихся в протоколе предъявления для опознания от <дата> не приведенных в приговоре.

Обращает внимание, что в приговоре не дана оценка доводам стороны защиты о наличии в действиях Соболева А.В. и иных соучастников, применявших в отношении потерпевших насилие, опасное для жизни и здоровья, эксцесса исполнителя.

Вывод суда о высказывании участниками организованной группы в адрес потерпевших угроз применения насилия, опасного для жизни и здоровья, в подтверждение которых демонстрировались ножи и пистолеты, а также наносились побои, противоречат доказательствам, рассмотренным в суде, так как в приговоре не конкретизировано, каким именно потерпевшим высказывались угрозы и характер этих угроз, а показания потерпевших не содержат сведения об этом, а также о совершении кем-то по отношению к ним (потерпевшим) действий с оружием, что является демонстрацией. Обращает внимание, что исключив из обвинения квалифицирующий признак «с применением оружия», суд в приговоре указывает на демонстрацию оружия (пистолетов).

Выражает несогласие с выводом о незаконности проникновения в помещении, так как Анагин А.Н. пришел одновременно с (ФИО) под видом сотрудника полиции для проведения обыска.

Обращает внимание, что в деле отсутствуют признаки организованной группы: устойчивость и сплоченность; до совершения преступления Анагин А.Н. был знаком только с (ФИО) и с Родионовым М.В., остальных соучастников преступления увидел только накануне совершения преступления; о подготовительных мероприятиях, распределении ролей, технической оснащенности, наличии оружия, Анагину А.Н. ничего известно не было.

Оспаривает выводы суда о хищении ювелирных изделий: заколки на чалму, ювелирных украшений, иностранной валюты, орденов, медалей, коллекции золотых и серебряных монет, как сделанных без учета показаний Анагина А.Н. о наличии у него умысла на хищение денежных средств, а также показаний Родионова М.В. о том, что монеты были выброшены по пути следования из Москвы в Санкт-Петербург. Обращает внимание, что в приговоре не дана оценка доводам стороны защиты о наличии в действиях Родионова М.В. эксцесса исполнителя в части хищения золотых и серебряных монет.

Просит учесть, что суд необоснованно указал в приговоре о хищении у (ФИО) 7 000 рублей, поскольку из его показаний следует о хищении 6 500 рублей.

Указывает, что судом не учтено наличие у него хронических заболеваний, положительные характеристики с места учебы, работы, воинской части, положительная характеристика, которую дал ему отец, его поведение в момент совершения преступления и его роль в совершении преступления, показания потерпевших о том, что насилия он ни к кому не применял, каких-либо угроз не высказывал, позиция потерпевших (ФИО) дача им подробных показаний в суде.

Просит учесть, что в деле отсутствуют доказательства стоимости похищенной заколки на чалму, передачи заколки на чалму (ФИО) и нахождения ее в сейфе; полагает, что использование оценки ювелирного изделия специализированной транспортной компании и заключения лаборатории для определения стоимости изделия в данном уголовном деле необоснованно, с учетом того, что оценка производилась для целей страхования и перевозки; также невозможно идентифицировать изделие, которое оценивалось и которое было похищено у (ФИО) С учетом изложенного считает, что суд необоснованно удовлетворил гражданские иски потерпевших (ФИО) без учета фактических обстоятельств. Обращает внимание, что совершение преступления, предусмотренного ст. 127 УК РФ, ему не вменялось, в связи с чем полагает необоснованным взыскание с него солидарно с остальными соучастниками компенсации морального вреда.

В апелляционной жалобе и дополнениях к ней осужденный Анагин А.Н. просит приговор суда как незаконный, необоснованный и несправедливый изменить: переквалифицировать его действия на ч.3 ст. 161 УК РФ и назначить наказание с применением ст. 64 УК РФ; в удовлетворении гражданского иска (ФИО) в счет возмещения материального ущерба в размере 471 798 594 рублей отказать, иски (ФИО). о взыскании с него денежных средств в счет компенсации причиненного морального вреда признать по праву, передав на рассмотрение в суд в порядке гражданского судопроизводства.

В обоснование жалобы приводит доводы, аналогичные вышеприведенным доводам защитника Барановской Е.Б.

Кроме того, обращает внимание, что в приговоре не дана оценка доводам стороны защиты о наличии в действиях Аксёнова Р.А. эксцесса исполнителя.

В апелляционной жалобе и дополнении к ней осужденный Аксёнов Р.Л. просит приговор суда как незаконный, необоснованный и несправедливый изменить, переквалифицировать его действия по преступлению в отношении потерпевшего (ФИО) и членов его семьи на п. «б» ч.3 ст. 161 УК РФ, по преступлениям, предусмотренным ч.4 ст. 166 УК РФ оправдать за отсутствием в его действиях состава преступления, по преступлению, предусмотренному ч.3 ст. 127 УК РФ, оправдать, по преступлению, предусмотренному ч.4 ст. 162 УК РФ в отношении КПК <...> переквалифицировать его действия на ч.3 ст. 161 УК РФ, применить положения ст. 64 УК РФ.

В обоснование доводов указывает, что выводы суда, изложенные в приговоре, не соответствуют фактическим обстоятельствам дела, назначенное наказание является чрезмерно суровым, назначено без учета его роли и степени участия в совершении преступлений, судом допущено неправильное применение уголовного закона.

Обращает внимание, что его отец нуждается в проведении операции на сердце и в постороннем уходе, за время нахождения его в СИЗО у него умерла мама.

По преступлению в отношении (ФИО) оспаривает выводы суда о наличии квалифицирующего признак «организованная группа», выражает несогласие с квалификацией его действий, как разбой, просит учесть, что непосредственно в квартире (ФИО) он не находился, насилия к (ФИО) и членам его семьи не применял, ни с кем об этом не договаривался, о наличии оружия у Родионова М.В. не знал, при обсуждении планов нападения на (ФИО) между Соболевым А.В. и Родионовым М.В. не присутствовал, в связи с чем их действия с неустановленными лицами не охватывались его умыслом, не был осведомлен о том, что два неустановленных соучастника будут совершать преступление под видом сотрудников правоохранительных органов, используя форму сотрудников полиции; ему не был известен состав участников данного преступления, общался только с Соболевым А.В., который просил оказать содействие в хищении имущества из ломбарда.

Указывает, что в деле отсутствуют доказательств того, что он был осведомлен о хищении имущества (ФИО) о наличии у потерпевшего (ФИО) автомобилей <...> <...> о неправомерности завладения автомобилем <...> а также о том, что Родионов М.В. и Соболев А.В. с неустановленными лицами скрылись с места преступления на автомобиле <...> неправомерно завладев им, указаний о неправомерном завладении автомобиля <...> ему никто не давал.

Ссылаясь на показания свидетеля (ФИО) оспаривает вывод суда о том, что его приезд на принадлежащем потерпевшему (ФИО) автомобиле <...> не вызвал бы у сотрудников ломбарда подозрения.

Не соглашается с квалификацией его действий по ч. 4 ст. 166 УК РФ, полагает, что в данной части должен быть оправдан в связи с отсутствием в его действиях состава преступления.

Указывает, что гражданские иски, заявленные (ФИО) и (ФИО) не признает.

Просит учесть, что судом не были устранены противоречия между показаниями Родионова М.В. и (ФИО) который дал недостоверные показания относительно конкретных обстоятельств дела.

Оспаривает выводы суда о наличии в его действия состава преступления, предусмотренного ч.3 ст. 127 УК РФ, поскольку указанного преступления не совершал, просит учесть, что находился в машине, потерпевших не видел, насилия не применял, доказательств его осведомленности о применении другими осужденными оружия или иных предметов в деле нет, в связи с чем за действия Соболева А.В. и Родионова М.В., которые по своей инициативе переместили сотрудников КПК в подвальное помещение, он ответственности не несет.

Просит учесть, что разбойного нападения по преступлению в отношении КПК он не совершал, поскольку сотрудникам КПК он не угрожал, насилия не применял, угроз не высказывал, находясь все время в автомобиле с (ФИО) сумки с инструментами, предназначенными для вскрытия, принес в 10 часов, после того, как в отношении потерпевших было применено насилие.

Указывает, что судом не установлено, каким образом золотая заколка на индийскую чалму оказалась в Москве и кто ее туда привез; показания свидетеля (ФИО) противоречат показаниям свидетеля (ФИО) которая указала, что при передаче изделия не присутствовала; подтверждение подлинности данной заколки в материалах дела отсутствует, экспертиза по указанному изделию не проводилась. Обращает внимание, что представленный стороной защиты протокол осмотра Интернет-ресурса ставит под сомнение достоверность показаний (ФИО)

В возражениях на апелляционные жалобы старший помощник прокурора Градусов В.А. выражает несогласие с доводами апелляционных жалоб осужденных и защитников, считая их неубедительными, сводящимися к несогласию с квалификацией и размером назначенных наказаний в связи с их чрезмерной суровостью. Полагает постановленный обвинительный приговор обоснованным и мотивированным, а назначенное наказание справедливым. Считает, что оснований для изменения приговора по доводам апелляционных жалоб не имеется.

Судебная коллегия, проверив материалы уголовного дела, обсудив доводы апелляционного представления и апелляционных жалоб и возражений на них, выслушав мнения участников процесса, находит приговор суда как обвинительный законным и обоснованным.

Виновность Аксёнова Р.Л., Анагина А.Н., Васильева В.С., Николаева К.К., Соболева А.В. и Родионова М.В. в содеянном ими установлена совокупностью доказательств, собранных по делу, исследованных в судебном заседании и приведенных в приговоре. Этим доказательствам судом дана надлежащая оценка.

Всесторонне, полно и объективно исследовав обстоятельства дела, проверив доказательства, сопоставив их друг с другом, оценив собранные доказательства в их совокупности, суд пришел к обоснованному выводу об их достаточности для разрешения дела, признав Аксёнова Р.Л., Анагина А.Н., Васильева В.С., Николаева К.К., Соболева А.В. и Родионова М.В. виновными в совершении инкриминируемых им преступлений, оправдав Анагина А.Н., Васильева В.С., Николаева К.К., Соболева А.В. и Родионова М.В. в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 222 УК РФ (в ред. от 24.11.2014 N 370-ФЗ), опроверг доводы зашиты об отсутствии в действиях осужденных квалифицирующего признака «организованной группой лиц», об отсутствии угрозы применения и применения насилия, опасного для жизни и здоровья, недоказанности размера причиненного ущерба, этот вывод изложил в приговоре, а принятое решение мотивировал.

Суд правильно установил фактические обстоятельства дела и исследовал их с достаточной полнотой. Обстоятельства, при которых совершены преступления и которые в силу ст. 73 УПК РФ подлежали доказыванию, судом установлены верно.

Такими доказательствами судом обоснованно признаны показания потерпевших (ФИО) заключения экспертов, протоколы следственных и судебных действий, иные документы.

Судебная коллегия приходит к выводу о том, что судом при изложении показаний потерпевших и свидетелей искажения их сути не допущено, информация в указанных показаниях о фактических данных в связи с совершенными преступлениями приведена правильно.

Судом дана надлежащая оценка показаниям потерпевших, свидетелей, положенных в обоснование обвинительного приговора, оснований сомневаться в ее правильности не имеется. Эти показания суд обоснованно признал допустимыми и достоверными, поскольку они получены в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона, последовательны, противоречий по существу предъявленного осужденным Аксёнову Р.Л., Анагину А.Н., Васильеву В.С., Николаеву К.К., Соболеву А.В. и Родионову М.В. обвинения не содержат, согласуются как между собой, так и с заключениями экспертиз, иными письменными доказательствами по делу.

Также судом сделан обоснованный вывод об отсутствии у потерпевших и указанных свидетелей оснований для оговора Аксёнова Р.Л., Анагина А.Н., Васильева В.С., Николаева К.К., Соболева А.В. и Родионова М.В. в совершении преступлений.

Доводы апелляционных жалоб о неправильной правовой оценке действий осужденных судебная коллегия находит несостоятельными.

Доводы, изложенные в апелляционных жалобах, являются аналогичными позиции стороны защиты в суде первой инстанции, они тщательно проверены, подвергнуты критической оценке по мотивам, подробно изложенным в приговоре, выводы суда по оценке представленных доказательств являются убедительными и сомнений не вызывают.

Квалификация действий осужденных как совершенных организованной группой является правильной, соответствующей установленным судом фактическим обстоятельствам уголовного дела.

В приговоре убедительно мотивированы выводы суда, касающиеся этого квалифицирующего признака, и обоснованно отвергнуты доводы стороны защиты о его отсутствии.

По итогам судебного разбирательства, судом сделан основанный на исследованных материалах дела вывод о том, что осужденные Аксёнов Р.Л., Родионов М.В., Соболев А.В., Анагин А.Н., Васильев В.С., Николаев К.К. действовали организованной группой.

Так, действия осужденных носили совместный, согласованный и взаимодополняющий характер, эти действия являлись возмездными, что объективно подтверждается исследованными судом первой инстанции доказательствам.

Организованная группа, в которую изначально входили осужденные Аксёнов Р.Л., Родионов М.В., Соболев А.В., Васильев В.С., а впоследствии вошли Анагин А.Н. и Николаев К.К., характеризуется устойчивостью, планированием их совершения, распределением функций между членами группы при подготовке к совершению преступлений и осуществлением единого преступного умысла, направленного на хищение чужого имущества и денежных средств. Каждый из участников группы, выполняя свою роль, совершал определенные действия, направленные на достижение общего преступного результата, осознавая противоправный характер своих действий.

Совершению преступлений предшествовала тщательная подготовка, получалась информация о потерпевших, изучалось место совершения планируемого преступления, определялся способ и пути отхода с места преступления, состав участников совершаемых преступлений, были приисканы наручники, пластиковые хомуты-стяжки, предметы одежды с символикой правоохранительных органов, шапки-маски, перчатки, затрудняющие идентификацию личности, инструменты, предназначенные для вскрытия сейфовых шкафов, приобретались машины.

Об устойчивости организованной группы по данному делу свидетельствует наличие заранее разработанного плана совместной преступной деятельности, четким распределение ролей между членами группы при подготовке к совершению преступлений в составе нескольких членов группы. Сам характер преступной деятельности участников, формы и методы ее осуществления предполагали объединение усилий нескольких лиц и высокую степень координации действий и сплоченность участников преступной группы.

Из показаний потерпевших в ходе судебного и предварительного следствия как по разбойному нападению на потерпевших (ФИО) на КПК <...> следует, что осужденные действовали согласованно и слаженно, практически ничего друг другу не говорили, не называли друг друга по имени; при этом сотовая связь во время совершения преступлений осужденными не использовалась.

Таким образом, действия осужденных носили тщательно продуманный и скоординированный характер.

Кроме того, из показаний свидетеля (ФИО) следует, что в ходе общения с Васильевым В.С., с которым он познакомился в 2010 году, ему ((ФИО)) стало известно о том, что последний занимался преступной деятельностью, а именно разбойными нападениями совместно с другими лицами, Васильев В.С. предлагал и ему заняться разбойными нападениями. Кроме того, он ((ФИО)) знал о том, что Васильев В.С. занимается сбытом наркотических средств, а квартире Васильева В.С., которая была специально арендована для хранения оружия, он видел оружие, в том числе, пистолеты, автоматы Калашникова, и бронежилеты. При этом, Васильев В.С. был состоятельным человеком, о чем он ((ФИО).) сделал вывод, исходя из его образа жизни, в том числе, машин, на которых тот ездил. Примерно в 2014 году Васильев В.С. познакомил его с Соболевым А.В., совместно с которым Васильев В.С. предлагал заниматься преступной деятельностью.

То обстоятельство, что Анагин А.Н., Николаев К.К., Васильев В.С. не участвовали в совершении разбойного нападения на потерпевших (ФИО) не опровергает выводы суда о стабильности состава организованной группы, поскольку, как следует из материалов уголовного дела и установленных судом обстоятельств, в процессе планирования совершения преступления в отношении КПК <...> было принято решение о приобретении автомобилей, на которых участники организованной группы должны были скрыться с места преступления, микроавтобус, в который планировалось заранее сложить предметы одежды с символикой правоохранительных органов и иные предметы, необходимые для совершения преступления, в связи с чем участником группы (ФИО) по указанию Родионова М.В. к совершению преступления были привлечены Анагин А.Н., который должен был исполнять роль следователя при совершении хищения имущества из КПК <...> а также Николаев К.К., который должен был продать автомобиль <...> а на полученные деньги приобрести по поддельным документам три автомобиля, не регистрируя их, и припарковать автомобили возле места нахождения КПК, сложив в один из автомобилей одежду и другие предметы, необходимые для совершения преступления, а после совершения преступления должен был дожидаться соучастников после совершения преступления в Сергиево-Посадском районе Московской области, после чего вывезти их с похищенным имуществом в Санкт-Петербург. Как следует из показаний осужденного Николаева К.К., для покупки автомобилей (ФИО) передал ему поддельный паспорт и телефон, указав на номер, по которому ему необходимо позвонить и обсудить детали поиска и покупки автомобилей, сказав, что его зовут <...> как позже он выяснил – Родионов. Поехав через неделю на поезде в Москву, он (Николаев К.К.) встретился с ранее не известным ему Родионовым М.В., который показал, где надо запарковать автомобили, а также сказал, что нужно соблюдать строгую конспирацию, для чего передал телефон; при этом телефон, который передал ему (ФИО) он (Николаев К.К.) выкинул. Также из показаний Николаева К.К. следует, что он вместе с Родионовым М.В. и Аксёновым Р.Л., который ранее ему был не известен, <дата> ездили в Москву, а <дата> вместе с Родионовым М.В. и еще одним неизвестным ранее мужчиной - (ФИО) ездили в Москву, где он в указанные дни приобретал автомобили, при этом Родионов М.В. добирался самостоятельно; <дата> он по указанию (ФИО) ездил в Москву и переставлял автомобили, последний раз переставлял автомобиль <дата> Из показаний потерпевшего (ФИО) следует, что за несколько дней до нападения на парковке перед офисом (КПК <...>) он видел инкассаторский автомобиль, который менял местоположение, они это обсуждали с (ФИО) который рассказал о том, что видел в автомобиле мужчину, протиравшего салон и ручки автомобиля. В ходе судебного заседания потерпевший (ФИО) также подтвердил, что за несколько дней до произошедшего он рядом с офисом КПК <...> видел осужденного Николаева К.К., который находился за рулем инкассаторской машины, въезжающей под шлагбаум, а затем припарковавший машину рядом с офисом КПК <...> Николаев К.К. при этом, находясь в салоне автомобиля, протирая руль, «торпеду», коробку передач, потом вышел из автомобиля, протер его ручку и ушел. В этот момент Николаев К.К. был одет в кепку и очки. После совершения преступления Николаев К.К. на машине, находясь на заправке около Москвы, встретил (ФИО) и Анагина А.Н., после чего они вернулись в Санкт-Петербург. При этом Анагин А.Н. до совершения преступления встречался несколько раз с (ФИО) а также Родионовым М.В., которого впервые узнал незадолго до совершения преступления, для обсуждения деталей относительно планируемого преступления, а также по указанию (ФИО) встретился с ранее ему не известным человеком, который дал ему текст для заучивания; кроме того, заказал в ателье пошив формы, которую впоследствии передал (ФИО) На место совершения преступления до Сергиева Посада он ехал в машине с (ФИО) и (ФИО) а от Сергиева Посада до КПК <...> с (ФИО) и Родионовым М.В. В ходе совершения нападения на КПК <...> из всех участников преступления он мог отличить только Родионова М.В., поскольку он непосредственно руководил его действиями, говорил, с кем из потерпевших работать и совершать прочие действия: давал указание позвать Аксенова Р.Л. и (ФИО) которые находились в газели, а спустя какое-то время Родионов М.В. сказал, что от КПК надо отогнать автомобиль и подогнать ко входу два кроссовера. Когда соучастники преступления начали покидать место совершения преступления, свой рюкзак он отдал (ФИО) фамилию которого узнал позже. С места совершения преступления они совместно с (ФИО) уехали на <...> потом вызвал такси до Ярославского шоссе, где их забрал Николаев К.К.

Таким образом, установленные судом обстоятельства с учетом вышеуказанных показаний потерпевших и осужденных, использования средств конспирации, знакомства до совершения преступления с иными членами организованной группы, неоднократными встречами как Николаева К.К., так и Анагина А.Н. с Родионовым М.В., который координировал их действия, свидетельствуют о вовлеченности как Николаева К.К., так и Анагина А.Н. в организованную группу и согласованности их действий с действиями иными участниками организованной группы, при этом они, выполняя отведенную каждому и них роль, участвовали в совершении преступлений в отношении потерпевших наряду с другими лицами.

То обстоятельство, что некоторые участники организованной группы не знали всех остальных участников группы не подвергают сомнению выводов суда относительно квалификации действий осужденных по указанному признаку, поскольку используемые средства и способы конспирации исключали осведомленность о личностях других чренов группы, при этом при установленной системе конспирации внутри организованной группы, исключающей изобличение всех ее участников при задержании одного из них, каждый из соучастников выполнял отведенную ему роль и строго определенные функции, а взаимодействие между участниками группы было отлажено, в том числе без личных контактов.

Придя к правильному выводу о наличии организованной группы, суд обоснованно указал на действия каждого из осужденных, на выполнение ими объективной стороны преступления, направленность действий каждого на достижение общего преступного результата.

В связи с изложенным, для квалификации действий участников преступления, действующих в составе организованной группы, по признаку применения насилия, не имеет значения, кем конкретно из соучастников такое насилие было применено.

Согласно требований закона при совершении преступлений организованной группой, действия всех участников, независимо от их роли в содеянном, подлежат квалификации как соисполнительство без ссылки на статью 33 УК РФ. Следовательно, действия осужденного Николаева К.К. и осужденного Аксёнова Р.Л., несмотря на то обстоятельство, что Николаев К.К. непосредственного участия в совершении разбойного нападения на КПК <...> не принимал, а Аксёнов Р.Л. непосредственного участия в совершении разбойного нападения на потерпевших (ФИО) не принимал, правильно квалифицированы по п.п. «а, б» ч.4 ст. 162 УК РФ, а действия Аксёнова Р.Л. – также по ч.4 ст. 166, ч.4 ст. 166 УК РФ, в связи с чем доводы апелляционных жалоб осужденного Николаева К.К. и адвоката Старикова Е.А., осужденного Аксёнова Р.Л. являются несостоятельными, не основанными на требованиях закона.

Кроме того, исходя из исследованных судом доказательств, в том числе показаний осужденных, потерпевшего (ФИО) суд пришел к обоснованному выводу об осуществлении общего руководства организованной группой, определяемым его непосредственным участием в подготовке и планировании преступлений, распределением им ролей между участниками организованной группы и руководстве их действиями на месте совершаемых преступлений.

Период времени, обстоятельства создания организованной группы, вовлечение в нее осужденного Родионова М.В., Соболева А.В., Аксёнова Л.Л., Васильева В.С., а также иных соучастников – Николаева К.К., Анагина А.Н., их преступные роли, судом установлены и нашли свое отражение в приговоре. При этом судом на основе материалов уголовного дела установлено, что осужденные Родионов М.В., Соболев А.В., Аксёнов Л.Л., Васильев В.С. совместно с лицами, в отношении которых уголовное дело выделено в отдельное производство, а также другими неустановленными лицами, сорганизовались в преступную группу не позднее <дата> в Санкт-Петербурге. С учетом длительности знакомства участников организованной группы, что нашло подтверждение в ходе судебного заседания, результатов проведения у них обысков и протокола осмотра места происшествия от <дата> в ходе которых были обнаружены пистолеты, ружья, карабины, предметы, конструктивно сходные с огнестрельным оружием, перчатки, шапки-маски, принимая во внимание показания свидетеля (ФИО) выводы суда первой инстанции о создании организованной, а также о технической оснащенности и вооруженности организованной группы судебная коллегии находит правильными.

В связи с изложенным сомневаться в правильности выводов суда о том, что преступления осужденными совершены в составе организованной группы, судебная коллегия не находит оснований.

Доводы осужденных о том, что преступления были совершены группой лиц по предварительному сговору, организованная группа не создавалась и участия в ней не принимали, следует признать необоснованными, направленными на переоценку доказательств, подробно и правильно приведенных в приговоре.

На основе исследованных доказательств суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу о совершении в составе организованной группы осужденными <дата> разбойного нападения на потерпевших (ФИО) (ФИО) и угонов машин, а <дата> - разбойного нападения на КПК <...> и незаконного лишения свободы потерпевших.

Суд обоснованно признал допустимым доказательством и положил в основу обвинительного приговора показания потерпевшего (ФИО) об обстоятельствах совершения разбойного нападения с высказыванием угрозы применения насилия, опасного для жизни и здоровья.

Согласно показаниям потерпевшего (ФИО) данными в ходе судебного заседания, <дата> после того, как четверо неизвестных мужчин вошли в его квартиру под видом сотрудников уголовного розыска, один из мужчин сразу же направился к его ((ФИО)) членам семьи в детскую комнату, в которой его супруга (ФИО) ребенок и теща (ФИО) находились все время, а он, после того, как ему на кухне надели хомуты на руки, находился в гостиной, сидя на диване; рядом с ним сел человек в полицейской форме и нанес ему ((ФИО)) удар кулаком правой рукой по левой части лица, в область переносицы, спросив у него, понимает, ли он ((ФИО)), что они не из уголовного розыска. Мужчины в это время ходили по квартире, задавали вопросы об имуществе, которое находилось в квартире: оружие, деньги, украшения, ключи от автомобилей, а также спрашивали, как попасть в ломбард. За это время (ФИО) выходила из детской комнаты только один раз, чтобы отдать паспорт и документы с ключами от автомобиля <...> г.р.з. <...> регион. При этом Родионов М.В. сказал ему ((ФИО)), что если он что-то скроет или сообщит в полицию, то ему будет причинен физический вред, его ударят ножом в живот, а если что-то будет не так, то он не сможет зайти в детскую комнату. Также у мужчин был пистолет, принесенный Родионовым М.В. внешне похожий на пистолет «ТТ», который Родионов М.В. направил на него ((ФИО) демонстративно передернув затвор, после чего передал сидящему рядом с ним ((ФИО)) человеку в джинсах. Он ((ФИО) опасался применения данного оружия и воспринимал угрозу применения насилия как реальную, поскольку думал, что вошедшие люди могут применить данный пистолет. При этом в этот момент его ((ФИО)) супруга была беременна, а сыну было 4 года, хотя супруге и теще угроз не высказывали. Когда он ((ФИО)) попытался заговорить с человеком в джинсах, и спрашивал, что происходит, тот ответил, что с этими вопросами нужно обращаться к старшему, а старшим был Родионов М.В., который, входя в комнату, на вопросы не отвечал, просто молчал. После этого ему ((ФИО)) на голову надели наволочку, ограничив видимость происходящего, и он видел только силуэты, мужчины перемещались по квартире, в ответ на их вопросы он ((ФИО)) отвечал, что и где находится, от чего ключи, которые были в квартире. После того, как того, как обсудили деталей хищения часов и денежных средств из ломбарда, принадлежащего ему ((ФИО)), а также машины, которая подъедет к ломбарду, согласования им ((ФИО)) по телефону с сотрудником ломбарда (ФИО) действий по передаче часов и денег, нападавшие покинули квартиру, при этом попросили его ((ФИО)) лечь на пол, после чего ему надели пластиковые хомуты на ноги, и сказали лежать, не вставая, 20 минут. После того, как он ((ФИО)) услышал, как захлопнулась входная дверь, он пролежал еще 5 минут, при этом он не слышал свою семью в детской комнате и пытался встать и снять хомуты, при этом, с него слетела наволочка. Хомуты были слабо натянуты, поэтому их получилось снять, после чего он ((ФИО) сразу же пошел в детскую комнату, где никого не было. Дверь в гардеробную комнату была прикрыта стулом, убрав стул, он ((ФИО)) зашел в гардеробную, и обнаружил в ней членов своей семьи.

Допрошенная в ходе судебного заседания потерпевшая (ФИО) также показала, что среди мужчин, которые вошли к ним в квартиру, один из них был старший, к которому ее адресовали задавать интересующие ее вопросы, один из мужчин был в форме сотрудника полиции, у него она видела кобуру, остальные, кроме одного человека из трех, были в черных балаклавах, на руках у всех были перчатки; при этом, когда поняла, что в квартире находятся не сотрудники полиции, она стала вести себя тише и перестала задавать вопросы, будучи беременной и находясь в комнате со своей мамой (ФИО) и трехлетним ребенком, и стала опасаться за жизнь и здоровье своих близких, хотя ни ей, ни матери, ни ребенку ничего не сделали. Также показала о том, в какой-то момент их втроем из комнаты переместили в гардеробную, где их закрыли и сказали сидеть тихо. После того, как нападавшие мужчины ушли из квартиры, муж их выпустил из гардеробной, при этом он был покрасневшим, испуганным, а его руки были затянуты хомутами за спиной. В дальнейшем муж рассказал ей, что его ударили, надели ему наволочку на голову, и что у нападавших он видел пистолет.

Из показаний потерпевшей (ФИО) также следует, что после того, как мужчины ушли, (ФИО) выглядел испуганным, а его руки были связаны.

Таким образом, судом достоверно установлено, что с целью завладения имуществом потерпевшего (ФИО), осужденные, незаконно проникнув в его квартиру под видом сотрудников полиции, нанеся (ФИО) удар кулаком в область переносицы, связав хомутами его руки, передернув затвор пистолета и надев на его голову наволочку, чем был ограничен доступ кислорода и видимость происходящего, угрожали ему причинением физического вреда, в том числе с применением ножа, а также в последующем невозможностью зайти ему в детскую комнату, то есть высказали угрозу применения насилия, опасного для жизни и здоровья, которую потерпевший (ФИО) с учетом сложившейся обстановки, воспринял реально и обоснованно опасался осуществления этой угрозы, что в силу уголовного закона верно квалифицировано судом как разбойное нападение.

Выводы суда соответствуют правовой позиции Верховного Суда Российской Федерации, изложенной в абз. 6 п. 21 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27.12.2002 № 29 «О судебной практике по делам о краже, грабеже, разбое», поскольку основаны на фактических обстоятельствах: данных о месте и времени совершения преступления, характере угроз, высказанных осужденными, субъективном восприятии потерпевшего угрозы, совершения осужденными конкретных демонстративных действий, свидетельствовавших о намерении нападавших применить насилие.

Вопреки доводам апелляционных жалоб, согласно показаниям потерпевшего (ФИО) процессом нападения на (ФИО) и членов его семьи руководил именно Родионов М.В., который говорил (ФИО) куда пройти, спрашивал про ломбард и иные предметы, ценности и оружие, принадлежащие (ФИО) согласовывал текст речи (ФИО) с сотрудником ломбарда (ФИО) и детали их разговора, давал указания другим нападавшим, ходил и что-то показывал другим пришедшим с ним мужчинам, при этом человек, сидевший рядом с потерпевшим (ФИО) на вопросы потерпевшего отвечал, чтобы он задавал вопросы старшему – Родионову М.В.

Доводы жалоб о том, что действия осужденных по преступлениям в отношении потерпевшего (ФИО) в том числе связанные с неправомерным завладением транспортными средствами, необходимо квалифицировать одним составом, противоречит закону и установленным в суде обстоятельствам.

На основе анализа исследованных по делу доказательств суд первой инстанции, правильно установил фактические обстоятельства дела и верно квалифицировал действия осужденных Родионова М.В., Соболева А.В., Аксёнова Р.Л.. по п.п. «а, б» ч. 4 ст. 162 УК РФ, как разбой, то есть нападение в целях хищения чужого имущества, с угрозой применения насилия, опасного для жизни и здоровья, с незаконным проникновением в жилище, организованной группой, в особо крупном размере, а последующие действия - по ч. 4 ст. 166 и ч.4 ст. 166 УК РФ, как угон, то есть неправомерного завладений автомобилями без цели хищения, с применением насилия, не опасного для жизни и здоровья, организованной группой, с угрозой применения насилия, опасного для жизни и здоровья, признав, что действия осужденных образуют реальную совокупность преступлений.

Как видно из дела, осужденные прибыли к месту совершения на такси, при этом на одном угнанном автомобиле осужденный Аксёнов Р.Л. поехал в ломбард за часами и деньгами, а на другом осужденные скрылись после совершения разбойного нападения, после чего автомобили были оставлены в разных районах Санкт-Петербурга, и обнаружены <дата> и <дата> соответственно.

Согласно протоколу проверки показаний на месте от <дата> исследованного судом первой инстанции, осужденный Соболев А.В. показал, что <дата> им, Родионовым М.В., человеком, представившимся, как <...> и его товарищем, а также находившимся вне квартиры потерпевшего (ФИО) и ездившим в ломбард Аксёновым Р.Л. было совершено разбойное нападение на квартиру потерпевшего (ФИО) и членов его семьи, а затем были похищены драгоценные вещи из <...> на <адрес>. При этом Аксёнов Р.Л. знал, что является соучастником разбойного нападения на (ФИО) и едет за материальными ценностями и вещами, принадлежащими потерпевшему (ФИО) В ходе совершения преступления Родионов М.В. взял ключи от автомобиля <...> доехал на ней до Аксёнова Р.Л., передав ему автомобиль, на котором Аксёнов Р.Л. доехал до ломбарда, получил имущество потерпевшего, после чего оставил ее в заранее оговоренном месте, которое в ходе проверки показаний на месте Соболев А.В. указать затруднился. При этом он (Соболев А.В.) попросил Аксёнова Р.Л. оставить ключи под колесом, а автомобиль закрыть. Из показаний Аксёнова Р.Л., данных в судебном заседании, следует, что Соболев А.В. обратился к нему с просьбой поехать в ломбард и похитить деньги у предпринимателя (ФИО) Он должен был поехать в ломбард и забрать деньги у человека, который их вынесет, при этом Соболев А.В. показал, где находится ломбард. Из показаний Родионова М.В. в качестве обвиняемого от <дата> и <дата> данных в ходе предварительного следствия и оглашенных в суде первой инстанции, следует, что он, Соболев А.В., Аксёнов Р.Л. и двое ребят – знакомых (ФИО) совершили разбойное нападение на (ФИО) и членов его семьи. В феврале <дата> он встретился с Соболевым А.В., который предложил заработать денег совершением разбойного нападения на директора ломбарда (ФИО) предложив похитить его денежные средства и ценности из квартиры и ломбарда, сообщил необходимую информацию о (ФИО) о наличии у него двух автомобилей, а также узнал о его финансовом положении. При обсуждении подробностей нападения Соболев А.В. сообщил ему (Родионову М.В.), что Аксёнов Р.Л. поедет в ломбард на автомобиле (ФИО) Также следует, что в момент, когда соучастники находились в квартире (ФИО) Аксенов Р.Л., которого к участию в совершении преступления привлек Соболев А.В., стоял на улице недалеко от того самого ЖК, где проживает (ФИО) – около автозаправки <...> После встречи с Аксёновым Р.Л. и передачи ему автомобиля <...> с документами на него, он (Родионов М.В.), вернувшись к (ФИО) взял ключи и документы на автомобиль <...> принадлежащий (ФИО) чтобы на нем в дальнейшем покинуть место преступления. Уехав на автомобиле с соучастниками, он нашел место, где меньше камер видеонаблюдения, оставив там автомобиль в открытом состоянии с ключами и документами в салоне. Возможность поездки Аксёнова Р.Л. в ломбард на машине (ФИО) предполагалась им и Соболевым А.В. до совершения этого преступления. Завладеть автомобилем <...> он решил уже в квартире во время хищения, увидев документы от него на столе в коридоре. Соболев А.В. и второй соучастник были осведомлены, что данный автомобиль ему не принадлежит. Также уточнив в ходе допроса <дата> что ключи и документы оставил внутри автомобиля, чтобы любой из них в дальнейшем смог забрать автомобиль. Данный автомобиль они поставили в «отстойник» на несколько месяцев для последующей его реализации.

Из показаний, данных Родионовым М.В. в ходе судебного следствия, следует, что документы и ключи от автомобилей он потребовал в целях хищения автомобилей и дальнейшей реализации путем продажи запчастей. С целью проверки наличия «трекеров» в автомобилях, оставили их на время. После того, как он не обнаружил на месте автомобиль <...> он отказался от реализации автомобилей.

Согласно показаниям свидетеля (ФИО) <дата> около 20 часов 00 минут он обратил внимание на припаркованный во дворе дома автомобиль <...> г.р.з. <...> регион, с включенными фарами, сообщив <дата> об этом автомобиле в ГИБДД.

Согласно показаниям свидетелей (ФИО) следует, что в конце июля <дата> Анисимов Д.С. во дворе дома <адрес> обратил внимание на автомобиль <...> автомобиль был со спущенным колесом, весь в пыли и листьях.

Таким образом, с учетом показаний Родионова М.В. о том, что при обсуждении подробностей нападения на (ФИО) Соболев А.В. сообщил ему (Родионову М.В.), что Аксёнов Р.Л. поедет в ломбард на автомобиле (ФИО) а также противоречивости показаний Родионова М.В. относительно возникновения умысла на хищение автомобилей, принимая во внимание обстоятельства обнаружения одного из автомобилей с включенными фарами, а второго – спустя длительный промежуток времени с момента совершения разбойного нападения, со спущенным колесом, в пыли и листьях, при этом, как было правильно установлено судом, каких-либо действий по реализации, разукомплектовании, что свидетельствовало бы об умысле на обращение автомобилей или их частей в свою пользу, осужденными предпринято не было, судебная коллегия приходит к выводу, что автомобили при нападении на потерпевшего (ФИО) и членов его семьи были угнаны со двора дома потерпевшего в другое место не с целью их хищения, а чтобы скрыть совершение разбойного нападения и скрыться с места преступления, основания для иной правовой оценки действий Родионова М.В., Соболева А.В., Аксёнова Р.Л. отсутствуют, выводы суда о юридической квалификации действий осужденных, доказанности признаков, как разбоя, так и угона, основаны на материалах уголовного дела, с достаточной полнотой приведены в приговоре, нашли свое подтверждение в исследованных в судебном заседании доказательствах, подробно мотивированы в приговоре, с ними согласна судебная коллегия.

Вопреки доводам жалобы суд пришел к обоснованному выводу об исключении из предъявленного обвинения указания на конкретную модель пистолета, поскольку показания потерпевшего (ФИО) в данной части являются субъективным восприятием находившегося в экстремальной ситуации гражданского лица, и при отсутствии экспертных заключений, не могут быть положены в основу обвинения. При этом выстрелов из данного предмета не производилось, вследствие чего никаких объективных следов, позволявших произвести необходимые исследования, не имелось. Потерпевший (ФИО) не называл четких индивидуальных признаков пистолета, затворную раму которого передергивал Родионов М.В. Судебная коллегия с выводами суда согласна и приходит к выводу, что нарушений требований ст. 252 УПК РФ судом не допущено, поскольку указание суда на передергивание рамы неустановленного пистолета не повлияло на квалификацию действий, не нарушило из права на защиту и не ухудшило положение осужденных, которым по преступлениям в отношении потерпевшего Зайцева А.А. и членов его семьи не вменялся квалифицирующий признак «с использованием оружия или предмета, используемого в качестве оружия».

Доводы апелляционных жалоб, в которых ставятся под сомнение полномочия (ФИО) как потерпевшего по уголовному делу, с учетом факта ликвидации юридического лица, которому был причинен ущерб, судом первой инстанций проверены и мотивированно отклонены.

По смыслу ч. 1 ст. 42 УПК РФ, определяющей потерпевшего как лицо, которому преступлением причинен физический, имущественный, моральный вред либо вред деловой репутации, правовой статус лица как потерпевшего устанавливается исходя из фактического его положения. Учитывая данные положения закона, суд в ходе рассмотрения уголовного дела пришел в обоснованному выводу о том, что собственником и фактическим владельцем похищенных из ООО <...> денежных средств и имущества на момент совершения преступления являлся единственный учредитель и участник ООО <...> (ФИО) в связи с чем пришел к правильному выводу о размере ущерба, причиненного (ФИО) в размере 3 785 660 рублей, включая имущество ООО <...> на сумму 2 056 580 рублей.

Вопреки доводам защиты о недоказанности размера причиненного потерпевшему (ФИО) и (ФИО) ущерба данный ущерб в ходе предварительного расследования установлен правильно. Потерпевшие давали последовательные непротиворечивые показания, в том числе и относительно размера и перечня похищенного имущества, оснований сомневаться в их достоверности и в данной части не имеется. С учетом рода деятельности (ФИО) показаний свидетеля (ФИО) о заключении им с (ФИО) <дата> договора займа под залог принадлежащей ему квартиры и получении им от (ФИО) денежных средств в сумме 2 500 000 рублей, показаний свидетеля (ФИО) о том, что она периодически брала у владельца ломбарда (ФИО) займы под залог ювелирных изделий, показаний осужденного Родионова М.В. о том, что в сумке <...> обнаруженной в квартире (ФИО) находились денежные средства в рублях и долларах, показаний осужденных о том, что они решили заработать денег путем хищения имущества директора ломбарда (ФИО) зная о его финансовом положении, стоимости автомобилей, находившихся в собственности (ФИО) у суда первой инстанции не имелось оснований ставить под сомнение указанный потерпевшими размер похищенного имущества, не имеется таких оснований и у судебной коллегии.

Доводы апелляционных жалоб о неверной квалификации действий осужденных, отсутствии в их действиях насилия, опасного для жизни и здоровья и угрозы применения такого насилия по факту нападения на КПК <...> судебная коллегия находит необоснованными.

Так, из показаний потерпевшего (ФИО) следует, что после того, как в ходе совершения преступления мужчиной в маске ему был нанесен удар рукой в затылок, он начал бояться за свою жизнь, поскольку видел рукоятку пистолета из металла черного цвета, внешне схожую с рукояткой пистолета Макарова, в поясной кобуре у нападавших, а также слышал, как нападавшие спустились в депозитарий, и ломали там что-то. Кроме того, у одного из нападавших в поясной кобуре он видел нож. В какой-то момент он попросился в туалет, после чего один из мужчин в маске нанес ему удар правой рукой в живот. Когда двое мужчин в масках и Анагин А.Н., изображающий следователя, уводили (ФИО) в переговорную, то он слышал крики Алиева Э.Р., звуки ударов, вопросы о том, где находятся деньги, а затем (ФИО) вывели из переговорной с покрасневшим лицом. Также он слышал, как наносили удары (ФИО) об ударах последнему он услышал из его рассказа.

Согласно показаниям потерпевшего (ФИО) в ходе совершения преступления ему наносили удары рукой в область лица, надели наручники, в помещении переговорной после вопросов о наличии сигнализации и охране, о месте хранения денежных средств и полученных ответов, ему нанесли нескольку ударов в живот; один из нападавших надел ему на голову полиэтиленовый пакет, затянув пакет руками в области шеи и перекрыв доступ к кислороду, от чего он начал терять сознание, при этом, когда с него сняли пакет, нападавшие сказали, что если он будет говорить правду, то сможет поехать домой, а если нет, то ему в бутылку добавят наркотики, он это выпьет, и может умереть; в момент надевания пакета в кабинете присутствовали трое нападавших; у кого-то из нападавших он видел чехол от ножа, но самого ножа он не видел; при попытке прочитать постановление, которое ему дали подписать, один из нападавших нанес ему удар, и приказал подписать постановление. В коридоре он слышал, как задерживают его коллег, входящих в офис, когда (ФИО) потребовал адвоката, его ударили. Также он видел, как нападавшие нанесли удар (ФИО) также видел нескольких своих коллег, которые также были в наручниках, либо в хомутах.

Из показаний потерпевшего (ФИО) следует, что в ходе нападения на КПК ему застегнули руки за спиной наручниками, отвели на кухню, где в этот момент уже находился (ФИО) которого ударили в спину ногой, поскольку он шевелился, находясь при этом на полу. Его ((ФИО) положили на пол, лицом к выходу из кухни, в какой-то момент один из нападавших ударил его ((ФИО)) ногой в голову.

Из показаний потерпевшего (ФИО) следует, что в ходе совершения преступления ему был нанесен удар рукой в область живота, а также не менее 6 ударов кулаками по туловищу, и надели наручники, уложив его на пол лицом вниз, при этом, наручники затянули туго, и от них остались следы, когда он попытался поднять голову, чтобы разглядеть удостоверение, один из нападавших схватил его за голову, и ударил об пол. Он слышал также крики, когда в офис входили другие сотрудники, в том числе «не бейте», звуки ударов. Кроме того, слышал разговор нападавших с (ФИО) звук удара, голос (ФИО) которому задавали вопросы о денежных средствах, а уже после ограбления последний рассказал, что ему на голову надевали пакет. У одного из нападавших он видел рукоятку пистолета, который находился в поясной кобуре, при этом сам пистолет никто не доставал и не демонстрировал.

Из показаний потерпевшего (ФИО) следует, что в процессе нападения на КПК его ударили кулаком в живот, от чего он согнулся, на его руках за спиной застегнули наручники, находясь в переговорной, когда он попытался поднять голову, чтобы показать, где включается свет, ему нанесли удар. При этом, ему сказали не врать, отвечая на вопросы следователя, иначе домой он не уедет. После этого его вывели из переговорной и бросили на пол в коридоре, где уже лежали остальные сотрудники КПК «<...> рядом с ним лежали (ФИО) и (ФИО) при этом, все лежали на полу лицом вниз, и на остальных сотрудниках тоже были наручники. За время нахождения в офисе он слышал, как наносили удары другим сотрудникам, в том числе, (ФИО) у которого остался синяк, (ФИО) который требовал вызвать адвоката, а также видел, как нанесли удар (ФИО) Минимум у троих нападавших он заметил пистолеты, которые находились в кобуре на поясе. У одного из нападавших на поясе висел нож. Пистолеты и нож не демонстрировались, но открыто носились, он опасался нападавших, потому что понимал, что если они захотят его убить, то сделают это.

Из показаний потерпевшей (ФИО) следует, что в ходе нападения на КПК ей на руки надели пластиковые стяжки (хомуты). На кухне, куда ее отвели, уже находились ее коллеги (ФИО) которые лежали на полу лицом вниз, их руки были зафиксированы наручниками, также на кухню через некоторое время привели (ФИО) В дверном проеме на полу лежал (ФИО) которого в какой-то момент ударили ногой, также она видела, как ногой нанесли удар (ФИО) за то, что он повернулся. Кроме того, на лице у (ФИО) и (ФИО) она ((ФИО).) видела ссадины. У кого-то из нападавших она видела кобуру в районе тазобедренной части тела, в кобуре была видна рукоятка от оружия, у кого-то она видела ножи, в том числе, нож был у одного из людей, который снимал с нее хомуты, потому что он разрезал их ножом, в ответ на просьбу ослабить хомуты, когда ее руки отекли. Угрозу применения имеющегося оружия ей не высказывали, но было открыто продемонстрировано, что у нападавших есть оружие, что для нее выглядело устрашающе.

Из показаний потерпевшего (ФИО) следует, что при нападении на КПК ему надели наручники, а также после вопроса, как открыть сейфы, ударили дважды рукой в область живота.

Из показаний потерпевшей (ФИО) следует, что в ходе нападения ее провели на кухню, где уже находились трое сотрудников КПК <...> при этом мужчины лежали в наручниках на полу лицом вниз, а девушка сидела на стуле. Ее посадили рядом лицом к стене, при этом, один из нападавших постоянно находился с сотрудниками кооператива, охранял их, не давая им общаться. Каждого из сотрудников куда-то выводили и о чем-то общались. Примерно через два часа один из нападавших в одежде с символикой ФСБ России отвел ее в депозитарное хранилище, где уже находились другие сотрудники КПК <...> мужского пола, на нее надели наручники.

Из показаний потерпевшего (ФИО) следует, что в ходе нападения на КПК его повалили на пол, заломив руки за спиной, и надели наручники; его поволокли, не поднимая на ноги, в дальний кабинет, где положили на пол, на живот, задрав ему голову, его стали расспрашивать о наличии сигнализации и охраны, о месте хранения денежных средств и ключей от сейфов, при этом ему нанесли 2-3 удара в область спины. Получив ответы на вопросы, двое нападавших оттащили его в кабинет № №..., где положили на пол лицом вниз, а затем его отволокли в кабинет № №..., где вновь положили на пол, после чего ему на голову надели полиэтиленовый пакет и стали душить, перекрывая дыхательные пути. Он согласился открыть все сейфы и помещения кооператива, после чего у него из кармана вытащили ключи от входных дверей, от кабинета № №..., от сейфа, также выдал ключи от помещений, предназначенных для депозитарного хранилища. В помещении переговорной комнаты с ним разговаривал человек, представившийся следователем, одетый в форменную одежду, не скрывавший свою внешность, который выяснял его анкетные данные и интересовался местом хранения денежных средств. На его отказ отвечать на заданные вопросы и просьбу о приглашении адвоката, стоящий за спиной один из нападавших нанес ему удар рукой в область затылка и потребовал отвечать на вопросы. Затем всех работников кооператива по одному стали перемещать в подвальное помещение кооператива в депозитарное хранилище. При помещении его и других потерпевших в хранилище один из нападавших связывал их попарно друг с другом, скрепляя жгутами ноги.

Из показаний потерпевшего (ФИО) следует, что в ходе совершения преступления ему был нанесен удар кулаком в живот, от чего он испытал сильную физическую боль, после чего заломили ему руки за спину и надели наручники, в ответ на отказ ответить на сообщение (ФИО) которое пришло на телефон, один из нападавших кулаком правой руки ударил его в лицо в область носа, от чего он ((ФИО)) испытал легкое головокружение. Нападавший повторил требование, высказав угрозу, что покалечит его ((ФИО)). Он вынужден был написать (ФИО) сообщение, что все нормально и можно заходить в офис. Затем его в полусогнутом состоянии отвели в комнату, оборудованную под кухню, где положили на пол лицом вниз и приказали лежать, где также на полу находился (ФИО) с застегнутыми на руках наручниками. Анагин А.Н. выяснял его ((ФИО)) и (ФИО) анкетные данные, о роде их деятельности, также он ((ФИО)) слышал, как допрашивали других сотрудников кооператива о наличии денежных средств в офисе кооператива, в частности, как Анагин А.Г. разговаривал с председателем правления кооператива (ФИО) расспрашивая последнего о месте хранения денежных средств и ключей от сейфов, слышал, что (ФИО) избивали, а последний обещал выполнить все требования нападавших и просил больше не бить. Также он ((ФИО).) слышал, как били вошедшего в офис (ФИО) слышал вскрики других потерпевших от примененного в отношении них насилия, слышал. В кухне также находились (ФИО) и (ФИО) которых нападавшие посадили на стулья лицом к стене. Минимум у двоих нападавших были пистолеты, которые находились в поясной кобуре. Пистолеты не демонстрировались, но открыто носились и, учитывая дерзкий характер поведения нападавших, их крепкое спортивное телосложение, физическое насилие и угрозы с их стороны, он ((ФИО)) реально опасался за свою жизнь и здоровье. Когда его вели в подвал, кто-то из нападавших потребовал выдать ключи от его автомобиля, ударив кулаком по лицу, пригрозив расправой в нецензурной форме. От полученного удара он почувствовал сильную физическую боль и реально воспринял угрозу его жизни и здоровья. Под воздействием насилия и угроз он передал данному лицу ключи и свидетельство о регистрации транспортного средств на автомобиль <...> г.р.з. <...> регион, который он затем не обнаружил на месте парковки.

Таким образом, судом достоверно установлено, что с целью завладения денежными средствами и иным ценным имуществом, хранившимся в КПК <...> а также имуществом граждан, находившихся в офисе кооператива, осужденные, незаконно проникнув в помещение, арендуемым КПК <...> под видом сотрудников полиции, нанеся (ФИО) удар рукой в лицо, сковав руки наручниками, нанесли не менее четырех ударов руками в область мягких тканей и туловища, надев потерпевшему на голову полиэтиленовый пакет, ограничив поступление кислорода, то есть применили насилие, опасное для жизни и здоровья, после чего нанесли удар рукой в спину, а также напали на (ФИО) укладывая их на пол, нанося побои, а затем надевая им на руки наручники, запретили передвигаться (ФИО) при этом у каждого их потерпевших выяснялся вопрос о месте хранения денежных средств и иного ценного имущества в офисе КПК <...> в адрес (ФИО) высказывая угрозы применения насилия, опасного для жизни и здоровья, в подтверждение чего демонстрировали ножи и пистолеты, а также наносили побои, которые потерпевшие с учетом сложившейся обстановки восприняли реально, обоснованно опасаясь осуществления этих угроз, а (ФИО) также накинув пакет на голову, перекрывая доступ к кислороду, то есть применили насилие, опасное для жизни и здоровья.

Суд первой инстанции, оценив показания потерпевших, характер действий осужденных, конкретные обстоятельства преступлений, правильно пришел к выводу о том, что у потерпевших были реальные основания опасаться за свою жизнь и здоровье, в связи с чем обоснованно пришел к выводу о том, что действия осужденного следует оценивать как разбойное нападение, совершенное с угрозой применения насилия, опасного для жизни и здоровья потерпевшего, а с учетом характера примененного в отношении (ФИО) и (ФИО) насилия – также с применением насилия, опасного для жизни и здоровья

Вопреки доводам жалоб адвоката Барановской Е.Б. и Анагина А.Н. отсутствие оценки судом показаний потерпевшего (ФИО) приведенным в протоколе предъявлении для опознания от <дата> с учетом доказанности совершения преступления организованной группой, не влияет на квалификацию содеянного Анагиным А.Н. При этом потерпевший (ФИО) в ходе судебного заседания, после оглашения его показаний в ходе предварительного следствия, настаивал на своих показаниях в суде о том, что в момент надевания пакета ему на голову присутствовали трое человек, при этом Анагин А.Н. был до и после одевания пакета на голову, в связи с чем судебная коллегия находит показания потерпевшего приведенными тождественно протоколу судебного заседания.

Доводы апелляционных жалоб о наличии противоречий в выводах суда относительно применения насилия, опасного для жизни и здоровья, в связи с исключением судом квалифицирующего признака «с применением оружия и предметов, используемых в качестве оружия», судебная коллегия находит несостоятельными.

Суд, принимая во внимание, что пистолеты и ножи, о которых давали показания потерпевшие, не изымались, потерпевшие не называли индивидуальных признаков предметов, позволяющих идентифицировать их и сравнить с изъятыми оружием и боеприпасами, экспертных исследований относительно поражающих свойств данных предметов в деле отсутствуют, при этом осужденные не имели намерений причинить телесные повреждения потерпевшим путем использования данных предметов, пришел к правильному выводу об исключении из предъявленного обвинения квалифицирующего признака «с применением оружия и предметов, используемых в качестве оружия».

Вместе с тем, суд пришел к правильному выводу о демонстрации указанных предметов, обоснованно расценив это как угрозу применения насилия, опасного для жизни и здоровья, поскольку потерпевшие реально опасались за свою жизнь и здоровье в результате демонстрации вышеназванных предметов.

Выводы суда в вышеуказанной части надлежащим образом аргументированы, и оснований подвергать их сомнению судебная коллегия не находит.

Оснований ставить под сомнение размер причиненного потерпевшему (ФИО) материального ущерба и наличии у него на момент хищения заколки на чалму из золота, с сапфиром 110 каратов в обрамлении мелких бриллиантов, рубинов и изумрудов, не имеется. Данную сумму ущерба, которую потерпевший, с учетом количества похищенного имущества, впоследствии уточнил, а также наименование указанного ювелирного изделия потерпевший указал в день нападения в своем заявлении при обращении в полицию <дата> Потерпевший (ФИО) как в ходе предварительного расследования, так и в судебном заседании, давал последовательные и стабильные показания в части наименования похищенного у него имущества, его стоимости. Каких-либо оснований не доверять его показаниям, с учетом представленных потерпевшим документов: дополнения от <дата> к договору № №... о совместной деятельности от <дата> спецификации № №... к акту № №... от <дата> цветной фотографии указанного ювелирного изделия со вставкой из натурального камня, заключения лаборатории <...> с апостилем в Республике Панама, оценки специализированной транспортной компании <...> ювелирного изделия для оценки страховых рисков и стоимости перевозки, оценки специализированной транспортной компании <...> ювелирного изделия для оценки страховых рисков и стоимости перевозки; показаний свидетелей (ФИО) подтвердившего факт передачи ювелирного изделия (ФИО) в <дата> в помещении офиса, расположенном по адресу: <адрес> показаний свидетеля (ФИО) показавшей о передаче (ФИО) ювелирного изделия - золотой заколки на индийскую чалму, содержащую сапфир в 110 карат, в счет возврата денежных средств, которые он ((ФИО).) инвестировал в совместную торговую компанию, функционирующей на территории Арабских Эмиратов; показаний потерпевшего (ФИО) подтвердившего факт хищения денежных средств и драгоценностей (ФИО) хранившего свое имущество в сейфах, находящихся в помещениях под лестницей, у суда не имелось. Кроме того, осужденный Аксёнов Р.Л. показал, что в ходе совершения преступления <дата> на полу в предбаннике КПК <...> он обнаружил золотую цепочку, часы, которые забрал себе, а также украшение с камнем, которое впоследствии выкинул. Данных, опровергающих указанные показания, материалы дела не содержат. Установив размер причиненного материального ущерба, суд принял обоснованное решение об удовлетворении исковых требований о возмещении материального ущерба потерпевшего (ФИО) в полном объеме.

Вопреки доводам апелляционных жалоб судом правильно на основе показаний потерпевшего (ФИО) установлена сумма причиненного ему ущерба, при этом размер суммы причиненного потерпевшему (ФИО) ущерба с учетом размера причиненного потерпевшему (ФИО) ущерба не опровергает выводы суда о наличии в действиях осужденных квалифицирующего признака «в особо крупном размере».

Оснований ставить под сомнение размер причиненного потерпевшему (ФИО) материального ущерба не имеется. Данную сумму ущерба потерпевший указал как в ходе предварительного расследования, так и в судебном заседании. Каких-либо оснований не доверять его показаниям, у суда не имелось. Вопреки доводам апелляционной жалобы адвоката Шестаковой Е.А., потерпевший убедительно объяснил наличие у него с собой в день похищения указанной суммы, снятой им с карты для отправки родственнику. Данных, опровергающих указанные показания, материалы дела не содержат.

Сумма причиненного ущерба по каждому преступлению установлена на основании показаний потерпевших и свидетелей, а также материалах дела.

С учетом изложенного, оснований ставить под сомнение вывод суда о размере причиненного ущерба как потерпевшему (ФИО) так и иным потерпевшим в ходе совершения разбойного нападения на КПК <...> у судебной коллегии также не имеется.

С учетом изложенного, доводы апелляционных жалоб в этой части являются несостоятельными.

Квалифицируя действия осужденных как совершенные в особо крупном размере, суд исходил из стоимости похищенного имущества по каждому преступлению в соответствии с примечанием 4 к статье 158 УК РФ.

Не основаны на законе и доводы жалоб о необоснованной квалификации действий осужденных, связанных с нападением на КПК <...> по квалифицирующему признаку разбоя – «с незаконным проникновением в помещение».

Согласно п. 19 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 декабря 2002 года № 29 «О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое» решая вопрос о наличии в действиях лица, совершившего кражу, грабеж или разбой, признака незаконного проникновения в жилище, помещение или иное хранилище, судам необходимо выяснять, с какой целью виновный оказался в помещении (жилище, хранилище), а также когда возник умысел на завладение чужим имуществом. Если лицо находилось там правомерно, не имея преступного намерения, но затем совершило кражу, грабеж или разбой, в его действиях указанный признак отсутствует. Этот квалифицирующий признак отсутствует также в случаях, когда лицо оказалось в жилище, помещении или ином хранилище с согласия потерпевшего или лиц, под охраной которых находилось имущество, в силу родственных отношений, знакомства либо находилось в торговом зале магазина, в офисе и других помещениях, открытых для посещения гражданами.

Как следует из материалов дела и установлено судом в приговоре, при нападении на КПК <...> осужденные, проникшие в помещение КПК под видом сотрудников правоохранительных органов, до начала рабочего времени, похитили денежные средства и ценные вещи из сейфа, расположенного в служебном помещении, в которое посторонним лицам свободный доступ был закрыт. В связи с этим вывод суда о том, что разбойное нападение было совершено с незаконным проникновением в помещение, является правильным.

Доводы жалоб осужденных и защитников об излишней квалификации действий осужденных по ст. 127 УК РФ, поскольку их действия по удержанию потерпевших в депозитарии явились способом насилия, примененного в процессе хищения имущества, судебная коллегия находит неубедительными.

Как видно из приговора, <дата> при разбойном нападении на КПК <...> осужденные завладели имуществом потерпевших, а затем с целью незаконного лишения свободы, потребовали от потерпевших (ФИО) проследовать в депозитарное помещение, которое заперли металлической дверью, связав потерпевших по рукам и ногам при помощи наручников и строительных хомутов, не предъявляя к ним каких-либо имущественных требований. Завладев этим имуществом потерпевших, осужденные скрылись.

Эти действия Аксёнова Р.Л., Родионова М.В., Соболева А.В., Васильева В.С. суд обоснованно квалифицировал по ч. 3 ст. 127 УК РФ, как незаконное лишение человека свободы, не связанное с его похищением, в отношении двух и более лиц, организованной группой, оценка указанным обстоятельствам дана судом первой инстанции, с которой соглашается судебная коллегия.

Изложенные осужденными и их защитниками в жалобах доводы сводятся к переоценке доказательств, которые оценены судом по внутреннему убеждению, основанному на совокупности имеющихся доказательств, как это предусмотрено ст. 17 УПК РФ. То обстоятельство, что оценка доказательств, данная судом, не совпадает с позицией осужденных и их защитников, не свидетельствует о нарушении судом требований уголовно-процессуального закона и не является основанием для отмены или изменения судебного решения.

При постановлении приговора судом выполнены требования ст. ст. 307, 308 УПК РФ, описание деяний содержат необходимые сведения о месте, времени, способе совершения, форме вины, позволяющих судить о событии преступлений, причастности к ним Аксёнова Р.Л., Анагина А.Н., Васильева В.С., Николаева К.К., Соболева А.В. и Родионова М.В. и их виновности. В приговоре формулировок, которые бы искажали правовое значение исследуемых событий и обстоятельств, имели взаимоисключающий характер либо влияли на выводы суда, не содержится.

Согласно протоколу судебного заседания судебное следствие проведено в соответствии с требованиями ст. ст. 273 - 291 УПК РФ, всесторонне, полно и объективно, с соблюдением принципов состязательности и равноправия сторон, без существенных нарушений уголовно-процессуального закона. Все заявленные ходатайства были рассмотрены, по ним судом приняты решения в установленном законом порядке. Все представленные сторонами доказательства судом были исследованы, им дана надлежащая оценка в приговоре в соответствии с требованиями ст.87, ст.88 УПК РФ, при этом приведены мотивы, по которым одни доказательства признаны достоверными, а другие отвергнуты судом. Какие-либо не устраненные судом существенные противоречия в доказательствах, требующие их толкования в пользу осужденных, по делу отсутствуют.

Протокол судебного заседания отвечает требованиям ст. 259 УПК РФ. Несмотря на то, что в протоколе судебного заседания от <дата> частично отсутствуют показания потерпевшего (ФИО) судебная коллегия, проверяя с этой точки зрения объективность изложения в письменном протоколе судебного заседания хода судебного разбирательства, отмечает, что аудиозапись протокола судебного заседания, наличие которого в силу положения ч. 1 ст. 259 УПК РФ является обязательным, содержит показания потерпевшего (ФИО) а также вопросы участников процесса и ответы на них потерпевшего (ФИО) При таких обстоятельствах, судебная коллегия, приходит к выводу об отсутствии существенных нарушений уголовно-процессуального закона при рассмотрения дела судом первой инстанции, влекущих, в том числе нарушение прав осужденных на защиту, и ставящих под сомнение законность принятого судебного решения.

Правильно установив фактические обстоятельства дела, суд первой инстанции дал им верную юридическую оценку. Все диспозитивные и квалифицирующие признаки преступлений убедительно мотивированы в приговоре.

Суд пришел к обоснованному выводу о доказанности вины Аксёнова Р.Л., Анагина А.Н., Васильева В.С., Николаева К.К., Соболева А.В. и Родионова М.В. в вышеуказанных преступлениях и верно квалифицировал действия Аксёнова Р.Л. по п.п. «а, б» ч. 4 ст. 162, ч. 4 ст. 166, ч. 4 ст. 166, п.п. «а, б» ч. 4 ст. 162, ч. 3 ст. 127, ч. 1 ст. 222 (в ред. от 24.11.2014 N 370-ФЗ) УК РФ, действия Анагина А.Н. по п.п. «а, б» ч. 4 ст. 162 УК РФ, действия Васильева В.С. по п.п. «а, б» ч. 4 ст. 162, ч. 3 ст. 127 УК РФ, действия Николаева К.К. по п.п. «а, б» ч. 4 ст. 162 УК РФ, действия Родионова М.В. п.п. «а, б» ч. 4 ст. 162, ч. 4 ст. 166, ч. 4 ст. 166, п.п. «а, б» ч. 4 ст. 162, ч. 3 ст. 127 УК РФ, действия Соболева А.В. по п.п. «а, б» ч. 4 ст. 162, ч. 4 ст. 166, ч. 4 ст. 166, п.п. «а, б» ч. 4 ст. 162, ч. 3 ст. 127 УК РФ, по указанным в приговоре признакам.

Доводы о несправедливости назначенного наказания вследствие его чрезмерной суровости, как указывают в своих апелляционных жалобах осужденные и их защитники, судебная коллегия находит несостоятельными, поскольку из приговора суда следует, что наказание осужденным назначено в соответствии с требованиями ст. ст. 6, 43, 60, 62 УК РФ.

При назначении наказания осужденным судом в соответствии с требованиями закона в полной мере учтены характер и степень общественной опасности совершенных преступлений, обстоятельства совершенных ими преступлений, степень их участия в преступлениях, данные о личностях виновных, отсутствие у них судимостей, смягчающие и отягчающие наказание обстоятельства, влияние наказания на исправление осужденных и на условия жизни их семей.

Так, при назначении наказания Аксёнову Р.Л. в качестве смягчающих наказание обстоятельств, предусмотренных п.п. «и, г» ч.1 ст. 61 и ч.2 ст. 61 УК РФ, суд учел частичное признание вины, наличие у осужденного малолетнего ребенка, родственников, страдающих хроническими заболеваниями, явку с повинной по факту совершения хищения имущества сотрудников КПК <...> положительные характеристики по месту жительства;

при назначении наказания Анагину А.Н. в качестве смягчающих наказание обстоятельств, предусмотренных п.«г» ч.1 ст. 61 и ч.2 ст. 61 УК РФ, суд учел частичное признание вины, наличие у осужденного малолетнего ребенка, родственников, страдающих хроническими заболеваниями, положительные характеристики осужденного по месту жительства;

при назначении наказания Васильеву В.С. в качестве смягчающих наказание обстоятельств, предусмотренных ч.2 ст. 61 УК РФ, суд учел частичное признание вины, наличие у осужденного несовершеннолетнего ребенка, родственников, страдающих хроническими заболеваниями, положительные характеристики осужденного по месту жительства;

при назначении наказания Николаеву К.К. в качестве смягчающих наказание обстоятельств, предусмотренных ч.2 ст. 61 УК РФ, суд учел частичное признание вины, наличие у осужденного несовершеннолетнего ребенка, родственников, страдающих хроническими заболеваниями;

при назначении наказания Родионову М.В. в качестве смягчающих наказание обстоятельств, предусмотренных п.п. «и, г» ч.1 ст. 61 и ч.2 ст. 61 УК РФ, суд учел частичное признание вины, наличие у осужденного малолетнего ребенка и несовершеннолетнего ребенка, явки с повинной по факту хищения имущества (ФИО) и членов его семьи, а также сотрудников КПК <...> и активное способствование раскрытию и расследованию преступлений, положительные характеристики осужденного, наличие у осужденного родственников, страдающих хроническими заболеваниями;

при назначении наказания Соболеву А.В. в качестве смягчающих наказание обстоятельств, предусмотренных п.«г» ч.1 ст. 61 и ч.2 ст. 61 УК РФ, суд учел частичное признание вины, наличие у осужденного малолетнего ребенка, родственников, страдающих хроническими заболеваниями, наличие у осужденного хронических заболеваний, положительные характеристики осужденного.

Таким образом, судом в полной мере исследованы данные о личности осужденных и учтены все имеющиеся смягчающие наказание обстоятельства.

Оснований полагать, что при решении вопроса о наказании судом первой инстанции в отношении кого-либо из осужденных необоснованно не были учтены какие-либо смягчающие наказание обстоятельств, судебная коллегия не усматривает.

Вопреки доводам апелляционных жалоб адвоката Кокориной С.В. и осужденного Соболева М.В. оснований для признания в качестве смягчающего наказания обстоятельства, активного способствования раскрытию и расследованию преступления не имелось, поскольку данное обстоятельство не следует из материалов уголовного дела, позиция осужденного, частично признавшего вину, как указано выше, учтена судом в полной мере.

При этом положительные характеристики Анагина А.Н. с места учебы, работы, воинской части, положительная характеристика, данная его отцом, наличие заболеваний у Анагина А.Н. не является безусловным основанием для смягчения назначенного наказания, поскольку данные обстоятельства прямо не предусмотрены в ч. 1 ст. 61 УК РФ в качестве смягчающих наказание обстоятельств, а признание их таковыми в порядке ч. 2 ст. 61 УК РФ является правом суда, а не обязанностью, поэтому сами по себе данные обстоятельства не являются достаточным основанием для признания назначенного Анагину А.Н. наказания чрезмерно суровым.

В качестве отягчающего наказания Аксёнову Р.Л., Анагину А.Н., Васильеву В.С., Николаеву К.К., Соболеву А.В. и Родионову М.В. обстоятельства по преступлениям, предусмотренным п.п. «а, б» ч. 4 ст. 162, ч. 4 ст. 166, ч. 4 ст. 166, п.п. «а, б» ч. 4 ст. 162, ч. 3 ст. 127 УК РФ, суд обоснованно, в соответствии с п. «н» ч.1 ст. 63 УК РФ, учтен факт «использования форменной одежды или документов представителя власти».

Каких-либо исключительных обстоятельств, связанных с целями и мотивами преступления, и других обстоятельств, существенно уменьшающих степень общественной опасности преступлений, то есть оснований для применения ст. 64 УК РФ в отношении Аксёнова Р.Л., Анагина А.Н., Васильева В.С., Николаева К.К., Соболева А.В. и Родионова М.В. суд первой инстанции не усмотрел, не находит таких оснований и судебная коллегия.

С учетом всех обстоятельств данного дела и личности каждого из осужденных, не находит судебная коллегия и оснований для изменения категории преступлений на менее тяжкую, в соответствии с ч. 6 ст. 15 УК РФ, а также оснований для применения положений ст. 73, 53.1 УК РФ в отношении каждого из осужденных.

Оценив обстоятельства, имеющие значение при назначении наказания, суд пришел к обоснованному выводу о возможности достижения целей наказания только при условии назначения осужденным наказания в виде реального лишения свободы, с назначением дополнительного наказания в виде ограничения свободы.

Выводы суда, связанные с назначением как основного, так и дополнительного наказания, за совершенные преступления, подробно изложены в приговоре, мотивированы, соответствуют требованиям Общей части УК РФ.

Наказание, назначенное Аксёнову Р.Л., Анагину А.Н., Васильеву В.С., Николаеву К.К., Соболеву А.В., Родионову М.В., каждому, соразмерно содеянному и соответствует личности осужденных, чрезмерно суровым не является.

Таким образом, судебная коллегия приходит к выводу, что все заслуживающие внимания обстоятельства учтены судом при решении вопроса о назначении наказания осужденным, оснований для его смягчения по доводам апелляционных жалоб, не имеется.

Вид исправительного учреждения, в котором осужденным надлежит отбывать наказание, определен судом правильно, в соответствии с п.«в» ч.1 ст.58 УК РФ.

Гражданские иски потерпевшей (ФИО) о взыскании материального ущерба, а также гражданские иски потерпевших (ФИО) о компенсации морального вреда разрешены судом в соответствии с требованиями закона.

Вместе с тем при назначении дополнительного наказания в виде ограничения свободы судом нарушены требования уголовного закона, влекущие изменение приговора.

Согласно части первой статьи 53 УК РФ при назначении наказания в виде ограничения свободы суд возлагает на осужденного обязанность являться в специализированный государственный орган от одного до четырех раз в месяц для регистрации.

Однако, как видно из приговора, суд, назначив осужденным Аксёнову Р.Л., Анагина А.Н., Васильеву В.С., Николаеву К.К., Родионову М.В., Соболеву А.В. дополнительное наказание в виде ограничения свободы, не возложил на них обязанность регистрации.

При таких обстоятельствах апелляционное представление подлежит удовлетворению.

Кроме того, решение суда о взыскании в солидарном порядке с осужденных Аксёнова Р.Л., Анагина А.Н., Васильева В.С., Николаева К.К., Родионова М.В., Соболева А.В. в счет компенсации морального вреда в пользу потерпевшей (ФИО) 99 000 рублей, в пользу потерпевшего (ФИО) 30 000 рублей, в пользу потерпевшего (ФИО) 90 000 рублей, подлежит изменению.

Так, принимая решение о солидарной ответственности осужденных за причинение морального вреда, суд не учел, что такой порядок предусмотрен ст. 1080 ГК РФ только при ответственности за совместно причиненный материальный вред.

В соответствии с п. 24 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 июня 2010 года № 17 «О практике применения судами норм, регламентирующих участие потерпевшего в уголовном судопроизводстве», в случае причинения морального вреда преступными действиями нескольких лиц он подлежит возмещению в долевом порядке.

Данное требование закона судом не выполнено.

Судебная коллегия, учитывая степень причиненных потерпевших физических и нравственных страданий, материальное положение и степень вины каждого из осужденных, а также принципы разумности и справедливости, приходит к выводу о необходимости взыскания с осужденных Аксёнова Р.Л., Анагина А.Н., Васильева В.С., Николаева К.К., Родионова М.В., Соболева А.В. компенсации морального вреда в пользу потерпевшей (ФИО) в размере 99 000 рублей, в пользу (ФИО) в размере 30 000 рублей, в пользу потерпевшего (ФИО) в размере 90 000 рублей, в долевом порядке, при этом взыскать в пользу потерпевшей (ФИО) - с осужденных Родионова М.В., Соболева А.В., Васильева В.С. по 24 000 рублей, с осужденного Аксёнова Р.Л. – 18 000 рублей, с осужденного Анагина А.Н. – 6 000 рублей, с осужденного Николаева К.К. – 3 000 рублей; в пользу потерпевшего (ФИО) - с осужденных Родионова М.В., Соболева А.В., Васильева В.С. по 7 000 рублей, с осужденного Аксёнова Р.Л. – 5 000 рублей, с осужденного Анагина А.Н. – 3 000 рублей, с осужденного Николаева К.К. – 1 000 рублей; в пользу потерпевшего (ФИО) - с осужденных Родионова М.В., Соболева А.В., Васильева В.С. по 22 000 рублей, с осужденного Аксёнова Р.Л. – 14 000 рублей, с осужденного Анагина А.Н. – 7 000 рублей, с осужденного Николаева К.К. – 3 000 рублей.

На основании изложенного, приговор суда в данной части следует изменить, определив взыскание суммы компенсации морального вреда с осужденных в указанных долях.

Иных оснований для изменения приговора судебная коллегия не усматривает.

На основании изложенного и руководствуясь ст.ст. 389.20, 389.28 и 389.33 УПК РФ, судебная коллегия

О П Р Е Д Е Л И Л А:

Приговор Выборгского районного суда Санкт-Петербурга                                     от <дата> в отношении Аксёнова Р.Л., Анагина А.Н., Васильева В.С., Николаева К.К., Родионова М.В., Соболева А.В. - изменить.

Дополнить резолютивную часть приговора в части назначения Аксёнову Р.Л., Родионову М.В., Соболеву А.В., каждому, наказания в виде ограничения свободы за преступление, предусмотренное п.п. «а, б» ч.4 ст. 162 УК РФ (по факту хищения имущества <дата>), в части назначения Аксёнову Р.Л., Анагину А.Н., Васильеву В.С., Николаеву К.К., Родионову М.В., Соболеву А.В., каждому, наказания в виде ограничения свободы за преступление, предусмотренное п.п. «а, б» ч.4 ст. 162 УК РФ (по факту хищения имущества <дата>), а также Аксёнову Р.Л., Васильеву В.С., Родионову М.В., Соболеву А.В. при назначении окончательного наказания в части назначения наказания в виде ограничения свободы обязанностью являться два раза в месяц в специализированный государственный орган, осуществляющий надзор за отбыванием осужденными наказания в виде ограничения свободы.

Взыскать в пользу потерпевшей (ФИО) в счет компенсации морального вреда:

- с Аксёнова Р.Л. 18 000 рублей;

- с Анагина А.Н. 6 000 рублей

- с Васильева В.С. 24 000 рублей

- Николаева К.К. 3 000 рублей

- Родионова М.В. 24 000 рублей

- Соболева А.В. 24 000 рублей

Взыскать в пользу потерпевшего (ФИО) в счет компенсации морального вреда:

- с Аксёнова Р.Л. 5 000 рублей;

- с Анагина А.Н. 3 000 рублей

- Васильева В.С. 7000 рублей

- Николаева К.К. 1 000 рублей

- Родионова М.В. 7 000 рублей

- Соболева А.В. 7 000 рублей

Взыскать в пользу потерпевшего (ФИО) в счет компенсации морального вреда:

- с Аксёнова Р.Л. 14 000 рублей;

- с Анагина А.Н. 7 000 рублей

- Васильева В.С. 22 000 рублей

- Николаева К.К. 3 000 рублей

- Родионова М.В. 22 000 рублей

- Соболева А.В. 22 000 рублей.

В остальной части тот же приговор оставить без изменения.

Апелляционное представление старшего помощника прокурора Выборгского района Санкт-Петербурга Градусова В.А. – удовлетворить.

Апелляционные жалобы адвоката Барановской Е.Б. и осужденного Анагина А.Н. – удовлетворить частично.

Апелляционные жалобы осужденных Аксёнова Р.Л., Соболева А.В., Николаева К.К., Родионова М.В. и адвокатов Старикова Е.А., Шестаковой Е.А., Кокориной С.В., Кузыченко М.С. - оставить без удовлетворения.

Апелляционное определение может быть обжаловано в Третий кассационный суд общей юрисдикции в течение шести месяцев со дня вступления приговора в законную силу, а осужденным, содержащимся под стражей – в тот же срок со дня вручения копии приговора, вступившего в законную силу, в порядке, установленном Главой 47.1 УПК РФ.

В случае подачи кассационной жалобы или представления, осужденный вправе ходатайствовать о своем участии в заседании суда кассационной инстанции.

Председательствующий:

Судьи: