Решение по делу № 33-19/2021 от 07.09.2020

Судья Юров А.Е.                                 Дело № 2-15/2020

УИД 35RS0020-01-2019-000619-41

ВОЛОГОДСКИЙ ОБЛАСТНОЙ СУД

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 08 июня 2021 года № 33-19/2021

г. Вологда

Судебная коллегия по гражданским делам Вологодского областного суда в составе

председательствующего Чистяковой Н.М.,

судей Махиной Е.С., Марковой М.В.,

при секретаре Кудряшовой Е.В.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по апелляционной жалобе Опояскина А.С. на решение Сямженского районного суда Вологодской области от 21 июля 2020 года по исковому заявлению Опояскина А.С. к Зайцевой С.А. о признании завещания недействительным.

Заслушав доклад судьи Вологодского областного суда Махиной Е.С., объяснения Опояскина А.С., Зайцевой С.А., ее представителя Астаховой О.А., судебная коллегия

установила:

Опояскин А.С. 19 декабря 2019 года обратился в суд с исковым заявлением к Зайцевой С.А. о признании недействительным завещания от 26 декабря 2016 года, удостоверенного нотариусом Ермаковой О.Г., составленного в пользу ответчика в отношении наследственного имущества, открытого после смерти его отца О.С.Г.

В обоснование требований указал, что после смерти О.С.Г., умершего 30 июня 2019 года, открылось наследство в виде двух земельных участков и жилого дома, расположенных по адресу: <....>, а также квартиры №..., расположенной по адресу: <....>. Наследником имущества в силу завещания является Зайцева С.А., которая родственником не приходится, осуществляла уход за отцом. Полагает, что при составлении завещания отец не мог понимать значение своих действий и руководить ими. Зайцева С.А. оказывала на отца психологическое давление. Кроме того, полагает, что состояние здоровья отца, которому еще в 1948 году был поставлен диагноз «...», а также длительное нахождение под лекарственными препаратами, преклонный возраст 91 год, не позволяли подписать завещание самостоятельно, в связи с чем вызывает сомнение добровольность волеизъявления наследодателя. Также указывает на то, что с отцом находился в дружеских отношениях, конфликтов не возникало, по мере возможности приезжал к нему, покупал продукты. Зайцева С.А. ненадлежащим образом осуществляла уход за отцом, распоряжалась его пенсией по своему личному усмотрению, денежные средства расходовала в своих целях. После смерти отца выяснилось, что имеется крупная задолженность по оплате коммунальных услуг.

В судебном заседании истец Опояскин А.С. и его представитель Опояскин А.А. требования поддержали. Опояскин А.С. суду пояснил, что является единственным наследником отца, которому был выставлен диагноз «...». С 2016 года отец перестал его узнавать. Последний раз видел отца в 2016 году, когда тот проживал в квартире в <....>. Предлагал отцу остаться проживать в квартире в <....>, но тот изъявил желание жить в деревне.

Ответчик Зайцева С.А. требования не признала по основаниям, изложенным в отзыве. Указала, что, начиная с 2012 года, полностью осуществляла уход за О.С.Г., в то время, как истец длительное время не появлялся у отца и не проявлял о нем заботы. О.С.Г. являлся дееспособным.

Решением Сямженского районного суда Вологодской области от 21 июля 2020 года в удовлетворении исковых требований Опояскину А.С. к Зайцевой С.А. о признании завещания недействительным отказано.

В апелляционной жалобе Опояскин А.С., повторяя доводы искового заявления, указывая на неправильное применение судом норм материального права, несоответствие изложенных в решении выводов суда обстоятельствам дела, ставит вопрос об отмене решения суда и принятии нового судебного акта об удовлетворении требований. Полагает, что суд недостаточно исследовал вопрос влияния имевшихся у О.С.Г. заболеваний на возможность принятия обдуманных решений и способности понимать значение своих действий или руководить ими; не привлек к участию в деле специалиста-психиатра для дачи консультации по поводу имевшихся у О.С.Г. заболеваний; не допросил врача-психиатра <....> больницы для выяснения причин неуказания в соответствующей справке, выданной непосредственно перед составлением завещания, сведений о наличии у О.С.Г. психических заболеваний, вопроса, состоял ли фактически последний на учете у врача-психиатра в указанный момент. Ссылается на то, что суд не обеспечил участие в судебном процессе и допрос нотариуса Ермаковой О.Г. Обращает внимание на то, что суд без наличия достаточных оснований не принял во внимание показания свидетелей со стороны истца, недостаточно исследовал вопрос возможной заинтересованности свидетелей со стороны ответчика, показания которых противоречат медицинским документам.

В возражениях на апелляционную жалобу Зайцева С.А. просит решение суда оставить без изменения, жалобу – без удовлетворения.

Судебная коллегия, проверив законность и обоснованность решения суда в силу части 2 статьи 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в пределах доводов, изложенных в апелляционной жалобе и возражениях на нее, полагает, что решение судом принято в соответствии с фактическими обстоятельствами дела и требованиями действующего законодательства.

Отказывая в удовлетворении исковых требований, суд первой инстанции, руководствуясь положениями статей 167, 177, 178, 179, 1119, 1120,1124, 1131,1132 Гражданского кодекса Российской Федерации, оценив представленные доказательства по правилам статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, в том числе заключение комиссии судебно-психиатрических экспертов № 21-П от 12 марта 2020 года, показания допрошенных свидетелей, медицинскую документацию, правильно пришел к выводу о том, что наследодатель О.С.Г. имел намерение при жизни оставить принадлежащее ему имущество ответчику, в подтверждение чего оформил завещание, тем самым в установленном законом порядке выразил свою волю по распоряжению имуществом, в момент составления завещания способен был понимать значение своих действий и руководить ими, доказательств порока воли при составлении завещания добыто не было.

Как следует из материалов дела, Опояскин А.С. является сыном О.С.Г., что подтверждается копией свидетельства о рождении (том 1 л.д. 16).

О.С.Г. являлся собственником квартиры, расположенной по адресу: <....>, земельного участка и жилого дома, находящихся по адресу: <....> (том 1 л.д.84-93).

Завещанием от 26 декабря 2016 года, удостоверенным нотариусом нотариального округа город Вологда и Вологодский район Вологодской области Ермаковой О.Г., зарегистрированным в реестре нотариальных действий за № 1-7862, О.С.Г. завещал все свое имущество Зайцевой С.А.

Завещание составлено в предусмотренной законом письменной форме, до его подписания прочитано лично завещателем, собственноручно им подписано в присутствии нотариуса (том 1 л.д.58).

Указанное завещание наследодателем не отменялось и не изменялось.

30 июня 2019 года О.С.Г. умер, что подтверждается свидетельством о смерти от 3 июля 2019 года №... (том 1 л.д. 61).

В целях выяснения вопроса о способности О.С.Г. на момент составления завещания отдавать отчет своим действиям и понимать их значение, судом первой инстанции была назначена посмертная судебная психолого-психиатрическая экспертиза, проведение которой поручено экспертам БУЗ ВО «Вологодская областная психиатрическая больница».

На основании анализа представленных материалов гражданского дела, медицинской документации комиссия экспертов пришла к заключению о невозможности определить, страдал ли О.С.Г. каким-либо психическими заболеваниями на момент подписания завещания 26 декабря 2016 года и способен ли был осознавать реальное значение своих действий в полной мере и руководить ими в указанный период в связи с отсутствием описания психического состояния О.С.Г. в медицинской документации при постановке диагноза «деменция», отсутствием характера и содержания «бредовых высказываний» в медицинской документации, психического состояния в юридически значимый период, а также противоположными свидетельскими показаниями о состоянии и поведении О.С.Г. (том 1 л.д.172-179).

В заключении экспертов указано, что О.С.Г. 23 декабря 2015 года посещался на дому участковым инспектором, при этом психиатром отмечено, что О.С.Г. в контакте доброжелателен, стал спокойнее, самостоятельно ходит в магазин и медицинский пункт, то есть в социальном плане не был грубо снижен и дезадаптирован, и дальнейшем в медицинской документации отсутствуют записи психиатра, при этом 19 октября 2017 года со слов родственников терапевтом указано, что у О.С.Г. наблюдается ухудшение памяти, неадекватное поведение.

Определением судебной коллегии от 27 октября 2020 года по делу назначена повторная судебная психиатрическая экспертиза, проведение которой поручено экспертам ФГБУ «НМИЦ ПН им. В.П. Сербского» Минздрава России.

Комиссия пришла к заключению, что в юридически значимый период подписания завещания от 26 декабря 2016 года у О.С.Г. обнаруживалось неуточненное органическое психическое расстройство в связи со смешанными заболеваниями (по МКБ-10: F06.998). Об этом свидетельствуют данные медицинской документации и сведения из материалов гражданского дела о том, что у О.С.Г. на фоне ранее перенесенных травм головы, употребления алкогольных напитков, сосудистой патологии (церебральный атеросклероз, дисциркулярная энцефалопатия, гипертоническая болезнь), дисметаболических нарушений (сахарный диабет) отмечались психопатоподобные проявления, эмоционально-волевые нарушения (конфликтное поведение – ругался с соседями, высказывал оскорбления, угрозы, был раздражителен, вспыльчив, злобен), отрывочные бредовые идеи отношения (считал, что все обижают, завидуют) с умеренно-выраженным изменениями личности, наряду со снижением памяти в сочетании со стойкой церебрастенической (головные боли, головокружение, слабость, шум в голове) симптоматикой, что послужило причиной наблюдения его у психиатра с постановкой различных диагнозов (шизофрения; другие психические расстройства, обусловленные повреждением и дисфункцией головного мозга или соматической болезнью; органические расстройства личности и поведения; деменция).

Однако в связи с недостаточностью описания психического состояния О.С.Г. в период подписания завещания от 26 декабря 2016 года и в ближайшие к нему периоды, различной квалификацией психического заболевания врачами-психиатрами, неоднозначностью свидетельских показаний, дифференцированно оценить характер и степень выраженности имевшихся у О.С.Г. психических нарушений в указанный юридически значимый период и решить вопрос о его способности понимать значение своих действий и руководить ими при подписании завещания от 26 декабря 2016 года не представилось возможным (том 2 л.д.61-64).

Учитывая, что вопрос о способности гражданина понимать значение своих действий и руководить ими требует специальных познаний, у суда не имелось оснований признать такое обстоятельство установленным, в отсутствие определенного вывода судебных экспертиз, основываясь лишь на объяснениях истца и показаниях свидетелей со стороны Опояскина А.С.

Указание в жалобе на необходимость допроса специалиста-психиатра необоснованно, поскольку заключения комиссий экспертов БУЗ ВО «Вологодская областная психиатрическая больница», ФГБУ «НМИЦ ПН им. В.П. Сербского» Минздрава России в полном объеме отвечают требованиям статей 55, 59 - 60 Гражданского процессуального кодекса РФ, поскольку содержат подробное описание исследований материалов дела и медицинских документов, сделанные в результате их выводы и обоснованные ответы на поставленные вопросы. Оснований не доверять выводам экспертиз не имеется, эксперты имеют необходимую квалификацию, предупреждены об уголовной ответственности и не заинтересованы в исходе дела; доказательств, указывающих на недостоверность проведенных экспертиз, либо ставящих под сомнение их выводы, не представлено.

Вопреки доводам апеллянта признание О.С.Г. в 2001 году невменяемым в момент попытки поджога дома, факт наличия у О.С.Г. диагнозов «органическое заболевание головного мозга сосудистого генеза с умеренно-выраженным изменением личности», «деменция» на момент составления оспариваемого завещания, выдачи им 28 февраля 2018 года доверенности на имя Зайцевой С.А. с правом распоряжения принадлежащим ему имуществом, отсутствия в оспариваемом завещании конкретного перечня принадлежащего завещателю имущества, принятия им медицинских препаратов сами по себе не свидетельствуют о том, что он не был способен понимать значение своих действий и руководить ими в юридически значимый период.

Доводы жалобы о том, что завещание составлено в пользу Зайцевой С.А., не являющейся родственником завещателю, не указывает на законность и обоснованность исковых требований. При этом Зайцева С.А., начиная с 2012 года по день смерти О.С.Г., осуществляла уход за завещателем, что не оспаривалось сторонами.

Ссылка в жалобе на то, что судом не дана надлежащая оценка показаниям допрошенных свидетелей со стороны истца, несостоятельна, поскольку показания свидетелей оценены судом в соответствии со статьей 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации. Результат оценки показаний допрошенных свидетелей, произведенной с учетом требований относимости, допустимости, достоверности, достаточности и их взаимной связи в совокупности с иными доказательствами по делу, отражен судом в постановленном решении.

Доводы апелляционной жалобы о том, что суд не признал обязательной явку нотариуса Ермаковой О.Г., не могут служить основанием для отмены решения, поскольку участие в судебном заседании является правом, а не обязанностью лица, участвующего в деле. Неявка третьего лица нотариуса, надлежащим образом извещенного о дате и времени судебного заседания, не препятствовала рассмотрению дела по имеющимся доказательствам.

Доказательства составления завещания под влиянием обмана, угрозы должна представить сторона, оспаривающая завещание. Однако в нарушение положений статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации Опояскин А.С. таких доказательств не представил.

В связи с тем, что судом первой инстанции полно исследованы обстоятельства дела, нарушений или неправильного применения норм материального и процессуального права не допущено, основания для отмены или изменения состоявшегося судебного акта отсутствуют.

Поскольку определением судебной коллегии от 29 декабря 2020 года оплата повторной посмертной психиатрической экспертизы по настоящему делу возложена за счет средств федерального бюджета, в настоящее время соответствующие расходы взыскиваются с проигравшей стороны.

Руководствуясь статьей 328 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

определила:

решение Сямженского районного суда Вологодской области от 21 июля 2020 года оставить без изменения, апелляционную жалобу Опояскина А.С. – без удовлетворения.

Финансово-экономическому отделу Вологодского областного суда за счет средств федерального бюджета Российской Федерации перечислить Федеральному государственному бюджетному учреждению «Национальный медицинский исследовательский центр психиатрии и наркологии им. В.П. Сербского» Министерства здравоохранения Российской Федерации за проведение посмертной судебной психиатрической экспертизы 45 000 рублей, перечислив указанную сумму на расчетный счет ФГБУ «НМИЦ им В.П. Сербского» Минздрава России (юридический адрес: 119034, г. Москва, Кропоткинский пер., д. 23) (Наименование получателя: УФК по г. Москве (ФГБУ «НМИЦ ПН им. В.П. Сербского» Минздрава России) л/сч 20736Х58400 (Х – английская заглавная буква), ИНН 7704032379, КПП 770401001 БИК 004525988 Казначейский счет: 03214643000000017300, ОКТМО 45383000 КБК 0000000000000000013, Единый казначейский счет: 40102810545370000003, Банк получателя: Главное управление Банка России по Центральному федеральному округу г. Москва (полное) ГУ Банка России по ЦФО (краткое) Назначение платежа: за проведение посмертной психиатрической экспертизы в отношении О.С.Г.).

Взыскать с Опояскина А.С. в доход федерального бюджета процессуальные издержки за проведение судебной экспертизы в размере 45 000 рублей.

Председательствующий        

Судьи