Решение по делу № 22-1627/2020 от 11.09.2020

Судья Генжеханов М.П. Дело № 22-1627/2020

А П Е Л Л Я Ц И О Н Н О Е О П Р Е Д Е Л Е Н И Е

г. Махачкала 13 ноября 2020 года

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Республики Дагестан в составе:

председательствующего судьи ФИО22,

судей Ташанова И.Р. и Минтемировой З.А.,

при секретаре судебного заседания Магомедовой М.Р., с участием прокурора отдела прокуратуры Республики Дагестан Курбановой П.К. и старшего помощника прокурора Ленинского района г. Махачкалы Шахбанова Ю.Ш., защитников - адвокатов Рамазанова Р.Н. и Азуева С.О., представителя потерпевшей Потерпевший №4 - адвоката Гаджиева М.М., рассмотрела в открытом судебном заседании уголовное дело по апелляционному представлению государственного обвинителя - старшего помощника прокурора Ленинского района г. Махачкалы Шахбанова Ю.Ш. на приговор Ленинского районного суда г. Махачкалы от 3 августа 2020 года, которым

ФИО1, <дата> года рождения, уроженка г. Махачкалы, гражданка РФ, ранее не судимая,

оправдана по предъявленному обвинению в совершении преступления, предусмотренного ч.3 ст. 238 УК РФ, на основании п.2 ч.2 ст. 302 УПК РФ в связи с непричастностью к совершению преступления. За ФИО1 признано право на реабилитацию в порядке ст. 134 УПК РФ.

Приговором разрешен вопрос о вещественных доказательствах.

Заслушав доклад судьи Пономаренко Д.В., изложившего содержание приговора, доводы апелляционного представления и возражения, выслушав мнение прокурора отдела прокуратуры Республики Дагестан Курбановой П.К. и старшего помощника прокурора Ленинского района г. Махачкалы Шахбанова Ю.Ш., предлагавших отменить приговор суда по доводам апелляционного представления, защитников - адвокатов Рамазанова Р.Н. и Азуева С.О., представителя потерпевшей Потерпевший №4 - адвоката Гаджиева М.М., возражавших против удовлетворения апелляционного представления и полагавших состоявшееся судебное решение оставить без изменения, судебная коллегия

у с т а н о в и л а:

Приговором Ленинского районного суда г. Махачкалы от 3 августа 2020 года ФИО1 оправдана по предъявленному обвинению в совершении преступления, предусмотренного ч.3 ст. 238 УК РФ, на основании п.2 ч.2 ст. 302 УПК РФ, в связи с непричастностью к совершению преступления, с признанием за ней права на реабилитацию.

При этом суд первой инстанции пришел к выводу о том, что ФИО1, будучи собственником нежилого помещения - банкетного зала «Лайли», расположенного по адресу: г. Махачкала, <адрес>, передала его в аренду ФИО2 для использования в коммерческой деятельности. Согласно договору аренды от 25 февраля 2016 года, заключенного между ФИО1, как арендодателем, и ФИО2, как арендатором, вопросы по соблюдению норм пожарно-технической безопасности и ответственность за допущенные нарушения при эксплуатации помещения банкетного зала «Лайли», возлагались на арендатора, то есть ФИО2

В последующем, используя помещение банкетного зала «Лайли» в коммерческой деятельности по оказанию услуг, связанных с предоставлением его гражданам для проведения свадеб и других торжественных мероприятий, ФИО2, являясь арендатором и одновременно администратором банкетного зала «Лайли», до 1 августа 2016 года, точное время не установлено, занесла в банкетный зал «Лайли» газовый баллон и хранила его в подсобном помещении цокольного этажа банкетного зала.

1 августа 2016 года, примерно в 15.00 часов до начала намеченного в этот день свадебного торжества, в цокольном этаже банкетного зала «Лайли», в результате разгерметизации газового баллона, произошел взрыв газо-воздушной смеси, вследствие чего, от полученных термических травм и ожогов скончались 11 человек, в том числе сама ФИО2, и 13 человек получили повреждения средней и легкой степени тяжести.

Также, по мнению суда первой инстанции, органы следствия не собрали, а сторона обвинения не представила суду бесспорные доказательства вины ФИО1 в совершении преступления, предусмотренного ч.3 ст. 238 УК РФ.

В судебном заседании ФИО1 вину в совершении преступления, предусмотренного ч.3 ст. 238 УК РФ, не признала.

В апелляционном представлении государственный обвинитель - старший помощник прокурора Ленинского района г. Махачкалы Шахбанов Ю.Ш. полагает приговор суда незаконным и необоснованным, постановленным с нарушением уголовно-процессуального закона, считает, что изложенные в нем выводы суда не соответствуют фактическим обстоятельствам уголовного дела. Указывает, что вывод суда о непричастности ФИО1 к совершению преступления, предусмотренного ч.3 ст. 238 УК РФ, сделан на основании сомнительного договора аренды от 25 февраля 2016 года, заключенного между ФИО1 и ФИО2 об аренде помещения банкетного зала «Лайли». Отмечает, что из показаний ФИО1 и других её родственников, допрошенных в судебном заседании, следует, что после постройки помещения банкетного зала «Лайли» в 2009 году, ФИО1, как владелец данного банкетного зала, ежегодно до 1 августа 2016 года сдавала в аренду своей двоюродной сестре - ФИО2, которая занималась организацией и проведением свадеб и других торжественных мероприятий, при этом ФИО1 не предоставила и не смогла представить следствию и суду ни один договор аренды, заключенный ранее с ФИО1, за исключением договора аренды от <дата>, что свидетельствует об отсутствии каких-либо договоров аренды. На вопрос государственного обвинителя имеются ли у нее заключенные ранее с ФИО2 договора аренды банкетного зала «Лайли» и может ли она их предоставить суду, заявила, что у нее не сохранились эти договора.

Об отсутствии договоров аренды банкетного зала «Лайли» с ФИО2 свидетельствуют и следующие доказательства.

В материалах уголовного дела имеется контрольно-наблюдательное дело в отношении банкетного зала «Лайли», изъятое в отделе надзорной деятельности по Ленинскому району г. Махачкалы УНД ГУ МЧС РФ по РД. Из документов следует, что указанный банкетный зал проверялся на предмет соответствия требованиям пожарной безопасности. По результатам проверок ФИО1 неоднократно привлекалась к административной ответственности (Том № л.д. 235- 241).

12 апреля 2012 года ОНД по Ленинскому району г. Махачкалы ГУ МЧС России по РД в банкетном зале «Лайли» проводились плановые мероприятия о соблюдении требований противопожарной безопасности, по результатам которого постановлением № 96 от 13 апреля 2012 года ФИО1 привлечена к административной ответственности по ч.1 ст. 20.4 КоАП РФ в виде штрафа в размере 6 000 рублей.

8 октября 2013 года в ходе внеплановой проверки ОНД по Ленинскому району г. Махачкалы ГУ МЧС России по РД установлено, что ранее выявленные нарушения правил пожарной безопасности устранены частично, в связи с чем 10 октября 2013 года в отношении ФИО1 составлен протокол об административном правонарушении по ч.12 ст. 19.5 КоАП РФ и материал направлен для рассмотрения в мировой суд.

Постановлением мирового судьи судебного участка № 8 Ленинского района г. Махачкалы от 5 ноября 2013 года ФИО1 признана виновной в совершении административного правонарушения по ч.12 ст. 19.5 КоАП РФ и ей назначено наказание в виде штрафа в размере 3 000 рублей.

4 апреля 2014 года в ходе внеплановой проверки ОНД по Ленинскому району г. Махачкалы ГУ МЧС России по РД в банкетном зале «Лайли» обнаружены нарушения правил противопожарной безопасности, в связи с чем 4 апреля 2014 года в отношении ФИО1 составлен протокол об административном правонарушении по ч. 14 ст. 19.5 КоАП РФ и материал направлен для рассмотрения в мировой суд.

Постановлением мирового судьи судебного участка № 8 Ленинского района г. Махачкалы от 22 апреля 2014 года производство по делу об административном правонарушении прекращено в связи с тем, что не истек срок добровольного устранения выявленных нарушений правил пожарной безопасности (Том № л.д. 235-241, Том № л.д. 57-60, Том № л.д. 224-225).

Автор апелляционного представления обращает внимание на то, что если ФИО1 ежегодно заключала договора аренды банкетного зала «Лайли» с ФИО2 и за пожарную безопасность отвечала ФИО2, тогда почему органы пожарного надзора (ГУ МЧС России по РД) за обнаруженные нарушения противопожарной безопасности привлекали к административной ответственности ФИО1, а не ФИО2

Указывает, что согласно заключений почерковедческих экспертиз от 5 мая 2017 №Э, проведенной ФГКУ ЭКЦ МВД России и комиссионной от 2 августа 2017 года №, 422/2, проведенной ЭКЦ МВД по РД, подписи, расположенные в строке «Арендатор» в договоре аренды от 25 февраля 2016 года и в акте приема - передачи нежилого помещения арендатору от 25 февраля 2016 года выполнены не ФИО2, а иным лицом. Данные 2 экспертизы однозначно свидетельствуют об отсутствии договора аренды банкетного зала «Лайли» от 25 февраля 2016 года между ФИО1 и ФИО2

Судом необоснованно дана критическая оценка указанным 2-м заключениям почерковедческих экспертиз, в нарушение п.4 ч.1 ст. 305 УПК РФ отвергнуты судом и за основу приговора судом взяты заключения экспертиз от 25 октября 2016 года №, проведенной Дагестанской ЛСЭ Министерства юстиции РФ и от 20 июня 2020 года №, проведенной ООО «Региональный центр экспертиз и оценки», согласно которым подписи в договоре аренды от 25 февраля 2016 года и в акте приема-передачи нежилого помещения арендатору от 25 февраля 2016 года в графе арендатор выполнены ФИО2

Отмечает, что первой была проведена экспертиза от 25 октября 2016 года № Дагестанской ЛСЭ Министерства юстиции РФ. Заключение данной экспертизы опровергнуто заключениями почерковедческих экспертиз от 5 мая 2017 года №Э, проведенной ФГКУ ЭКЦ МВД России, и комиссионной от 2 августа 2017 №, 422/2, проведенной ЭКЦ МВД по РД, согласно которым подписи, расположенные в строке «Арендатор» в договоре аренды от 25 февраля 2016 года и в акте приема-передачи нежилого помещения арендатору от 25 февраля 2016 года выполнены не ФИО2, а иным лицом. Таким образом, суду следовало дать юридическую оценку проведенным почерковедческим экспертизам, а не назначать повторную комиссионную почерковедческую экспертизу, производство которой поручено ООО «Региональный центр экспертиз и оценки», расположенного по адресу: г. Махачкала, <адрес>.

Ссылаясь на требования ст. ст. 195, 198, 207 УПК РФ и Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21 декабря 2010 года № «О судебной экспертизе по уголовным делам», считает, что заключения экспертиз, проведенных по делу (№ от 28 октября 2016 года Дагестанской ЛСЭ Минюста России, Том № л.д. 101-104; №Э от 5 мая 2017 года ЭКЦ МВД России, Том № л.д. 63-68; №, 422/2 от 2 августа 2017 года ЭКЦ МВД России по РД, Том № л.д. 150-157), являются полными, ясными, имеются ответы на все поставленные вопросы, о чем указано и в заключении эксперта № от 20 июня 2020 года ООО «Региональный центр экспертиз и оценки», в связи с чем не было никакой необходимости назначать повторную комиссионную судебно -почерковедческую экспертизу.

Обращает внимание, что основанием для назначения повторной комиссионной экспертизы послужила рецензия специалиста ФИО16 на заключения экспертиз №Э от 5 мая 2017 года, №, 422/2 от 2 августа 2017 года, представленная стороной защиты. Считает, что рецензия не является доказательством по делу, проведена вне рамок рассматриваемого уголовного дела, проведена по заказу стороны защиты и оплачена ею. Специалист не предупреждался об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения по ст. 307 УК РФ, рецензия является субъективным мнением ее автора. Оценка заключения эксперта не входит в компетенцию специалиста. Данная рецензия не отвечает требованиям документа, нет штампа, печати. ФИО16 указана как специалист в области криминалистических экспертиз, имеет высшее экспертное образование и свидетельство на право производства почерковедческих экспертиз, но не указано, где она работает, кем, стаж работы по специальности - проведение почерковедческих экспертиз (при наличии такового). К рецензии приложена копия сертификата соответствия, выданная НП «Саморегулируемая организация судебных экспертиз», других документов нет. Государственным обвинителем было заявлено ходатайство (письменно) об отказе в удовлетворении ходатайства защиты о назначении повторной почерковедческой экспертизы, которое судом необоснованно отклонено.

Из изложенного следует, что у суда не было никаких оснований для назначения повторной комиссионной судебно-почерковедческой экспертизы и необходимости в этом не было. Кроме того, судом были нарушены требования Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21 декабря 2010 года № «О судебной экспертизе по уголовным делам» и ст. ст. 195, 198, 207 УПК РФ, в связи с чем государственным обвинителем было заявлено ходатайство (письменно) о признании заключения эксперта № от 20 июня 2020 ООО «Региональный центр экспертиз и оценки» недопустимым доказательством, в удовлетворении которого необоснованно отказано. Просит данное заключение эксперта № от 20 июня 2020 года ООО «Региональный центр экспертиз и оценки» признать недопустимым доказательством.

Автор апелляционного представления считает, что установлен факт того, что договор аренды банкетного зала «Лайли» от <дата> и акт приема-передачи данного банкетного зала являются недействительными документами, так как не подписаны ФИО2, а суд первой инстанции в нарушение п.4 ст. 305 УПК РФ отверг доказательства: заключения экспертиз №Э от 5 мая 2017 года, №, 422/2 от 2 августа 2017 года, согласно которым подписи в указанных документах выполнены не ФИО2, а иным лицом. Является установленным и бесспорным, что владельцем банкетного зала «Лайли» является ФИО1, что подтверждается показаниями самой ФИО1, показаниями свидетелей ФИО17, ФИО18, ФИО19, свидетельством о государственной регистрации права от 7 августа 2009 года №-АА 221692 (Том № л.д. 29). Банкетный зал «Лайли» ФИО1 был передан ФИО2 в пользование для проведения массовых культурно-развлекательных мероприятий и торжеств за определенную плату (согласно договору аренды - 30 000 рублей в месяц), а ФИО1 зарегистрирована в качестве индивидуального предпринимателя 7 ноября 2008 года.

Кроме того, имеется доверенность ФИО1 от 19 февраля 2015 года об уполномочивании ФИО2 представлять ее интересы как индивидуального предпринимателя в налоговых, в судебных и других органах, участвовать при рассмотрении дел об административном правонарушении и так далее, выданная на 3 года.

Таким образом, ФИО1 осуществляет предпринимательскую деятельность, что не мешает ей заниматься преподавательской деятельностью в Дагестанском государственном университете.

Из показаний допрошенных на предварительном следствии и в суде потерпевших Потерпевший №6 и Потерпевший №25 следует, что со слов ФИО2 и других лиц, они знают, что в цокольном этаже банкетного зала «Лайли» имеется запах газа, о чем ФИО2 неоднократно сообщала ФИО1, однако, последняя какие-либо меры не приняла.

Потерпевшие Потерпевший №8, Потерпевший №5, Потерпевший №18, Потерпевший №9. Потерпевший №15, Потерпевший №12, Потерпевший №3, Потерпевший №17, Потерпевший №6, Потерпевший №25 показали в суде, что ФИО2 они знают как администратора банкетного зала «Лайли», что также свидетельствует о том, что между ФИО1 и ФИО2 не было арендных отношений.

Перечисленные выше нарушения противопожарной безопасности, выявленные в банкетном зале «Лайли», и привлечение к административной ответственности ФИО1 за указанные нарушения, свидетельствуют о том, что ФИО1, как собственник данного банкетного зала, знала об имеющихся нарушениях пожарной безопасности и отвечала за допущенные нарушения закона о пожарной безопасности, в противном случае она обжаловала бы указанные решения о привлечении ее к административной ответственности за нарушения правил пожарной безопасности.

Несмотря на выявленные нарушения требований противопожарной безопасности, не обеспечив их устранение, ФИО1, будучи неоднократно привлеченной к административной ответственности за указанные нарушения, осознавая, что функционирование банкетного зала «Лайли» несет угрозу жизни и здоровью людей, с целью извлечения прибыли, имея умысел на оказание услуг, не отвечающих требованиям безопасности жизни и здоровья потребителей, продолжала договорные отношения о передаче ФИО2 в пользование банкетного зала «Лайли» для проведения массовых культурно-развлекательных мероприятий и торжеств, а последняя с ведома ФИО1 использовала банкетный зал для указанных мероприятий. Таким образом, ФИО1, как собственник банкетного зала «Лайли», несет полную ответственность за нарушение правил пожарной безопасности в указанном банкетном зале.

Также автор апелляционного представления обращает внимание, что в соответствии со ст. 38 ФЗ от 21 декабря 1994 года № 69-ФЗ «О пожарной безопасности» ответственность за нарушение требований пожарной безопасности несет собственник имущества, то есть ФИО1 Согласно ст. 616 ГК РФ собственник осуществляет капитальный ремонт имущества, куда относится вопрос исправно действующей системы пожарной безопасности. П. 8.2.7 СП 62.13330.2011 «Газораспределительные системы. Актуализированная редакция СНиП 42-01-2002» констатирует, что не допускается установка баллонов СУГ: в жилых комнатах и коридорах; в цокольных и подвальных помещениях и чердаках, расположенных в, под и над обеденными торговыми залами предприятий общественного питания; аудиториями и учебными классами; зрительными (актовыми) залами зданий, больничными палатами и т.п.

Приходит к выводу, что ФИО1, являясь индивидуальным предпринимателем и собственником банкетного зала «Лайли», а также лицом, отвечающим за требования пожарной безопасности в указанном банкетном зале, инструктаж по требованиям пожарной безопасности не проводила, меры пожарной безопасности не разъясняла, допустила к работе лиц, не прошедших обучение мерам противопожарной безопасности, не ограничила свободный доступ лиц в подвальное помещение банкетного зала для предотвращения установления запрещенного к использованию взрывоопасного оборудования-газового баллона и допустила возможность установления примерно в период с 9 декабря 2015 года до 1 августа 2016 года в подвальном помещении банкетного зала «Лайли» газового баллона. В результате невыполнения своих обязанностей, как собственника банкетного зала «Лайли», ФИО1 допустила занесение в помещение зала газового баллона в период с 9 декабря 2015 года до 1 августа 2016 года.

Полагает, что перечисленные выше доказательства свидетельствуют о наличии в действиях ФИО1 состава преступления, предусмотренного ч.3 ст. 238 УК РФ, в связи с чем, вывод суда первой инстанции о непричастности последней к совершению данного преступления является ошибочным.

Просит приговор отменить ввиду необоснованного оправдания подсудимой, уголовное дело направить для рассмотрения в Ленинский районный суд г. Махачкалы в ином составе.

В своих возражениях на апелляционное представление оправданная ФИО1, защитники - адвокаты ФИО20 и ФИО21, действующие в защиту интересов оправданной ФИО1, не соглашаясь с изложенными в нем доводами, просят апелляционное представление оставить без удовлетворения, приговор суда оставить без изменения.

Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционного представления, выслушав стороны, судебная коллегия находит приговор в отношении ФИО1 подлежащим отмене с передачей уголовного дела на новое судебное рассмотрение в тот же суд первой инстанции по следующим основаниям.

В соответствии со ст. 297 УПК РФ приговор суда должен быть законным, обоснованным и справедливым и признается таковым в случае, если он постановлен в строгом соответствии с уголовно-процессуальным законом, и основан на правильном применении уголовного закона. При этом выводы суда должны быть надлежаще мотивированы в судебном решении и основаны на тех доказательствах, которые были непосредственно исследованы в судебном заседании.

В силу требований ст. 389.9 УПК РФ суд апелляционной инстанции проверяет по апелляционным жалобам, представлениям законность, обоснованность и справедливость приговора.

Согласно ч.2 ст. 389.24 УПК РФ оправдательный приговор может быть отменен судом апелляционной инстанции с передачей уголовного дела на новое судебное разбирательство по представлению прокурора на незаконность и необоснованность оправдания подсудимого.

Как усматривается из приговора, суд оправдал ФИО1 по ч.3 ст. 238 УК РФ на основании п.2 ч.2 ст. 302 УПК РФ в связи с непричастностью к совершению преступления.

Оправдывая ФИО1 по ч.3 ст. 238 УК РФ, в приговоре суд сослался на отсутствие допустимых, достоверных доказательств виновности последней в совершении инкриминируемого ей преступления.

Согласно требованиям закона, доказывание состоит в собирании, проверке и оценке доказательств в целях установления обстоятельств, предусмотренных ст. 73 УПК РФ.

Каждое из доказательств, представленное стороной обвинения, в соответствии со ст. 87 УПК РФ должно быть судом проверено путем сопоставления его с другими доказательствами, имеющимися в уголовном деле, установления их источников, получения иных доказательств, подтверждающих или опровергающих проверяемое доказательство.

В силу ст. 88 УПК РФ, каждое доказательство подлежит оценке с точки зрения относимости, допустимости, достоверности, а все собранные доказательства в совокупности - достаточности для разрешения уголовного дела. Согласно ст. 17 УПК РФ суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на совокупности имеющихся в деле доказательств, руководствуясь при этом законом и совестью.

Перечисленные требования закона при постановлении судом оправдательного приговора в отношении ФИО1 выполнены не в полной мере.

Выводы суда о непричастности ФИО1 к совершению преступления, предусмотренного ч.3 ст. 238 УК РФ, основаны, в том числе, на изложенном в приговоре заключении повторной комиссионной судебно - почерковедческой экспертизы № от 20 июня 2020 года, согласно которой в договоре аренды от 25 февраля 2016 года и в акте приема - передачи нежилого помещения арендатору от 25 февраля 2016 года в графах «Арендатор» подпись от имени ФИО2 выполнена ФИО2.

Данная повторная комиссионная судебно - почерковедческая экспертиза назначена постановлением суда от 16 марта 2020 года по ходатайству стороны защиты, а её производство поручено экспертам ООО «Региональный центр Экспертиз и Оценки».

Ходатайство стороны защиты о назначении повторной экспертизы обосновывалось наличием 2-х рецензий специалиста ФИО16 на заключение эксперта №Э от 5 мая 2017 года и заключение экспертов №, 422/2 от 2 августа 2017 года, которые суд приобщил к материалам уголовного дела, однако в нарушение требований ст. ст. 87, 88 УПК РФ оценки данным рецензиям с точки зрения их относимости, допустимости и достоверности суд при вынесении постановления о назначении повторной комиссионной судебно - почерковедческой экспертизы от 16 марта 2020 года не дал.

Согласно постановлению о назначении указанной экспертизы суд, руководствуясь ч.2 ст. 207 УПК РФ, пришел к выводу о необходимости проведения повторной комиссионной судебно - почерковедческой экспертизы в связи с тем, что согласно заключениям экспертиз № от 25 октября 2016 года и № от 28 октября 2016 года в договоре аренды от 25 февраля 2016 года и в акте приема - передачи нежилого помещения арендатору от 25 февраля 2016 года подписи от имени ФИО2 выполнены самой ФИО2, а согласно заключению эксперта №Э от 5 мая 2017 года и заключению экспертов №, 422/2 от 2 августа 2017 года подписи от имени ФИО2 в указанных документах выполнены не ФИО2, а иным лицом.

Таким образом, суд первой инстанции пришел к убеждению, что в повторной комиссионной экспертизе №Э от 5 мая 2017 года и комиссионной комплексной почерковедческой и технико - криминалистической экспертизе документов №, 422/2 от 2 августа 2017 года, эксперты не указали причины расхождения их выводов с выводами первой экспертизы, что вызывает у суда сложность в правильной оценке, имеющихся в деле экспертиз.

В соответствии с ч.2 ст. 207 УПК РФ во взаимосвязи со статьей 20 Федерального закона от 31 мая 2001 года № 3-ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации» и п. 15 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21 декабря 2010 года № «О судебной экспертизе по уголовным делам» в случаях возникновения сомнений в обоснованности заключения эксперта или наличия противоречий в выводах эксперта или экспертов по тем же вопросам может быть назначена повторная экспертиза, производство которой поручается другому эксперту.

Вместе с тем, как видно из заключения эксперта №Э от 5 мая 2017 года и заключения экспертов №, 422/2 от 2 августа 2017 года, данные экспертизы проведены экспертами, имеющими специальные познания и многолетний стаж экспертной работы. Экспертам были разъяснены права и обязанности, предусмотренные ст. 57 УПК РФ, они предупреждены об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения. Для производства экспертиз были предоставлены все необходимые данные. Нарушений уголовно-процессуального закона при назначении и проведении экспертиз допущено не было.

В связи с этим, заслуживают внимания доводы апелляционного представления о том, что суду следовало дать юридическую оценку вышеуказанным экспертизам, а не назначать повторную комиссионную судебно - почерковедческую экспертизу, а также то, что назначая проведение этой экспертизы ООО «Региональный центр Экспертиз и Оценки», суд не проверил возможность её проведения в специализированных государственных экспертных учреждениях.

Одновременно судебная коллегия отмечает, что выводы, сделанные в заключении эксперта №Э от 5 мая 2017 года и заключении экспертов №, 422/2 от 2 августа 2017 года, логичны, последовательны и не допускают их двусмысленного толкования.

Кроме того, дача указанных экспертных заключений без каких-либо оговорок о недостаточности экспертного материала свидетельствует о полноте проведенных исследований.

Между тем, отвергая в качестве доказательств по делу заключение эксперта №Э от 5 мая 2017 года и заключение экспертов №, 422/2 от 2 августа 2017 года, выполненные в рамках расследования уголовного дела, суд не учел и не дал оценки тому обстоятельству, что данные экспертизы содержат ответ на вопрос, кем, ФИО2 или другим лицом, выполнены подписи в договоре аренды от 25 февраля 2016 года и в акте приема - передачи нежилого помещения арендатору от 25 февраля 2016 года.

Не приняв данные заключения в качестве допустимых доказательств, суд первой инстанции указал причину по которой он пришел к такому выводу: расхождение выводов данных 2-х экспертиз с заключением первичной экспертизы, однако доказательств, опровергающих заключение эксперта №Э от 5 мая 2017 года и заключение экспертов №, 422/2 от 2 августа 2017 года не привел, сославшись исключительно на заключение повторной комиссионной судебно - почерковедческой экспертизы № от 20 июня 2020 года.

Таким образом, суд в приговоре в нарушение уголовно-процессуального закона оставил доказательства стороны обвинения, а именно: заключение эксперта №Э от 5 мая 2017 года и заключение экспертов №, 422/2 от 2 августа 2017 года без соответствующего анализа и надлежащей оценки, не приведя достаточных и обоснованных мотивов, по которым отверг их в качестве доказательств по делу. Также суд первой инстанции, не принял должных мер к проверке достоверности сведений, содержащихся в данных экспертизах, путем вызова и допроса в судебном заседании экспертов об известных им обстоятельствах исследуемых событий.

Судебная коллегия также обращает внимание, что в заключениях указанных выше экспертиз по поставленным вопросам эксперты высказали свое мнение, а несогласие стороны защиты с их выводами является недостаточным поводом для новых исследований и назначения повторной экспертизы, поскольку эксперты проверили источник происхождения спорной подписи и установили её авторство.

Одновременно с этим судебная коллегия считает заслуживающими внимание доводы апелляционного представления, что в соответствии со ст. 38 ФЗ от 21 декабря 1994 года № 69-ФЗ «О пожарной безопасности» ответственность за нарушение требований пожарной безопасности несет собственник имущества, то есть ФИО1, которая привлекалась к административной ответственности за нарушения правил противопожарной безопасности.

В материалах уголовного дела имеются документы, свидетельствующие о привлечении ФИО1 к административной ответственности по ч.1 ст. 20.4 КоАП РФ, ч.12 ст. 19.5 КоАП РФ, а также судебные решения о назначении ей административных наказаний в виде административных штрафов.

Суд первой инстанции пришел к выводу, что представленные органами предварительного следствия доказательства: привлечение ФИО1 к административной ответственности за нарушения правил противопожарной безопасности, не указывают на причастность последней к инкриминируемому ей деянию.

В этой связи необходимо отметить, что субъектом административного правонарушения, предусмотренного ч.1 ст. 20.4 КоАП РФ, является лицо, ответственное за соблюдение установленных правил и норм пожарной безопасности, при этом ФИО1, будучи зарегистрированной в качестве индивидуального предпринимателя, привлекалась к административной ответственности как собственник банкетного зала «Лайли», однако суд первой инстанции не дал оценки указанным обстоятельствам, не привел в приговоре убедительных доводов о том, почему отверг данные доказательства, которые, согласно положениям ст. 88 УПК РФ, подлежат оценке в совокупности с иными доказательствами по делу.

При таких обстоятельствах судебная коллегия приходит к выводу о том, что исследованные судом в судебном заседании доказательства надлежащей оценки в приговоре согласно ст. 305 УПК РФ не получили, что ставит под сомнение соблюдение судом ст. 73 УПК РФ и соответствие постановленного приговора 297 УПК РФ.

Помимо этого, в соответствии с ч.1 ст. 305 УПК РФ, в описательно-мотивировочной части оправдательного приговора излагаются существо предъявленного обвинения, обстоятельства уголовного дела, установленные судом, основания оправдания подсудимого и доказательства, их подтверждающие, мотивы, по которым суд отвергает доказательства, представленные стороной обвинения.

Из предъявленного ФИО1 обвинения следует, что она своими действиями допустила возможность установления, примерно в период с 9 декабря 2015 года до 1 августа 2016 года, более точное время и обстоятельства следствием не установлены, Сайпулаевой С.Г. в подвальном помещении банкетного зала «Лайли» газового баллона, из-за разгерметизации которого, примерно в 15.00 часов 1 августа 2016 года, произошел взрыв газо-воздушной смеси.

В то же время суд первой инстанции установил, что ФИО2, являясь арендатором и одновременно администратором банкетного зала «Лайли» до 1 августа 2016 года, точное время не установлено, занесла в банкетный зал «Лайли» газовый баллон и хранила его в подсобном помещении цокольного этажа банкетного зала.

По смыслу закона к обстоятельствам уголовного дела, установленным судом, относится точное время произошедшего, которое необходимо указывать с максимальной точностью, поскольку от этого может зависеть установление виновности или невиновности подсудимого, а также то, что в ходе судебного разбирательства может выясниться, что преступное деяние совершено иным лицом.

Кроме того оправдательный приговор может базироваться на достоверно установленных фактах, подтверждающих непричастность к нему подсудимого.

Таким образом, суд первой инстанции в нарушение требований ч.1 ст. 305 УПК РФ не установил и не указал в приговоре период времени, когда ФИО2 занесла в банкетный зал «Лайли» газовый баллон.

Согласно ст. ст. 389.15, 389.16 УПК РФ несоответствие выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам уголовного дела, в частности, если в приговоре не указано, по каким основаниям при наличии противоречивых доказательств, имеющих существенное значение для выводов суда, суд принял одни из этих доказательств и отверг другие, является основанием отмены приговора в апелляционном порядке.

С учетом изложенного, судебная коллегия приходит к выводу, что оправдательный приговор в отношении ФИО1 не отвечает требованиям ст. 297 УПК РФ о законности, обоснованности и справедливости, поскольку в ходе судебного разбирательства были допущены существенные нарушения норм материального и процессуального права, повлиявшие на исход дела, в связи с чем приговор суда подлежит отмене, а уголовное дело направлению на новое судебное разбирательство, в тот же суд в ином составе суда.

При новом рассмотрении суду необходимо тщательно исследовать в совокупности все имеющиеся в деле доказательства, дать им надлежащую, всестороннюю оценку, после чего принять законное, обоснованное и справедливое решение.

На основании изложенного, руководствуясь ст. ст. 389.13, 389.15, 389.20, 389.28, 389.33 УПК РФ, судебная коллегия

о п р е д е л и л а:

апелляционное представление государственного обвинителя - старшего помощника прокурора Ленинского района г. Махачкалы Шахбанова Ю.Ш. удовлетворить.

Приговор Ленинского районного суда г. Махачкалы от 3 августа 2020 года в отношении ФИО7ой ФИО1 ФИО6 отменить, уголовное дело передать на новое судебное разбирательство в тот же суд иным составом со стадии судебного разбирательства.

Настоящее апелляционное определение вступает в законную силу с момента его провозглашения и может быть обжаловано в порядке, установленном гл. 47.1 УПК РФ.

Председательствующий:

Судьи: