Решение по делу № 33-1336/2019 от 28.02.2019

Докладчик: Комиссарова Л.К. Дело №33-1336/2019

Судья: Мартьянова А.В.

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

1 апреля 2019 года г.Чебоксары

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Чувашской Республики в составе председательствующего судьи Комиссаровой Л.К.,

судей Нестеровой Л.В., Уряднова С.Н.,

при секретаре судебного заседания Львовой Е.В.,

рассмотрела в открытом судебном заседании в помещении Верховного Суда Чувашской Республики гражданское дело по иску Скворцовой Ирины Леонидовны к Смолиной Ираиде Александровне о признании договора уступки права требования недействительным, применении последствий недействительности сделки, поступившее по апелляционной жалобе Смолиной И.А. на заочное решение Калининского районного суда г.Чебоксары Чувашской Республики от 10 декабря 2018 года.

Заслушав доклад председательствующего, судебная коллегия

установила:

Скворцова И.Л. обратилась в суд с иском к Ивановой И.А. (в настоящее время- Смолина И.А.) о признании недействительным договора уступки прав, заключенного 31 декабря 2014 года между ОАО «Фармацевтическая фабрика» и Ивановой И.А., и применении последствий недействительности сделки в виде запрещения перевода долговых обязательств по приговору Московского районного суда г. Чебоксары ЧР от 25 февраля 2005 года по уголовному делу №1-44/2005, мотивируя свои требования тем, что указанным приговором суда с нее в пользу Республиканского государственного предприятия «Фармфабрика» взыскано 659873 руб. Во исполнение приговора суда с нее в течение 10 лет по месту работы производились удержания из заработной платы в общей сумме 73722 рублей. В январе 2018 года истец узнала, что взыскатель ОАО «Фармфабрика» в январе 2015 года ликвидировано, однако несмотря на это, удержания из ее заработной платы производились в пользу неизвестной ей Ивановой И.А., которая в подтверждение своего права требования представила работодателю истца договор уступки прав (цессии) от 31 декабря 2014 года. Данный договор истец полагает ничтожным, поскольку он фактически является бесплатным договором дарения государственного республиканского имущества физическому лицу, и ответчик незаконно обогащается за счет государственного имущества по коррупционной сделке.

Решением Калининского районного суда г.Чебоксары Чувашской Республики от 10 декабря 2018 года постановлено:

Признать недействительным договор от 31 декабря 2014 года, заключенный между ОАО «Фармацевтическая фабрика» и Ивановой Ираидой Александровной, уступки права требования по исполнительному листу, выданному 15 марта 2005 Московским районным судом г.Чебоксары на основании приговора по уголовному делу №1-44-2005 от 25 февраля 2005 года.

В удовлетворении исковых требований Скворцовой Ирины Леонидовны к Ивановой Ираиде Александровне о применении последствий недействительности ничтожной сделки в виде запрещения перевода долговых обязательств по приговору Московского районного суда г.Чебоксары по уголовному делу №1-44-2005 от 25 февраля 2005 года, отказать.

Взыскать с Ивановой Ираиды Александровны в пользу Скворцовой Ирины Леонидовны расходы по государственной пошлине в размере 300 рублей.

Не согласившись с данным решением, Смолина (ранее Иванова) И.А. подала апелляционную жалобу на предмет его отмены и принятия по делу нового решения, указывая на неверное применение районным судом положений п.3 ст. 49 и гл. 26 Гражданского кодекса Российской Федерации.

В судебном заседании суда апелляционной инстанции ответчик Смолина (Иванова) И.А. апелляционную жалобу поддержала, представила письменные пояснения к апелляционной жалобе.

Представитель истца Скворцовой И.Л. Галочкин С.В. возражал против удовлетворения апелляционной жалобы.

Остальные лица, участвующие в деле, надлежаще извещались о рассмотрении дела, в судебное заседание не явились, судебная коллегия считает возможным рассмотреть дело в их отсутствие.

Проверив в соответствии с ч. 1 ст. 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации материалы дела, решение суда в пределах доводов апелляционной жалобы, обсудив доводы апелляционной жалобы, пояснений к апелляционной жалобе, признав возможным рассмотрение дела в отсутствие лиц, участвующих в деле, судебная коллегия приходит к следующему.

Из материалов дела следует и установлено судом, что приговором Московского районного суда г. Чебоксары по уголовному делу № 1-44/2005 от 25 февраля 2005 года с Гильметдиновой (ныне Скворцова) И.Л. в пользу Республиканского государственного предприятия «Фармфабрика» взыскано 659 873 руб.

Постановлением судебного пристава-исполнителя Ленинского РОСП г.Чебоксары от 23 марта 2005 года в отношении должника возбуждено исполнительное производство, и подлинник исполнительного листа о взыскании задолженности направлен для исполнения в бухгалтерию ООО «Новация» по месту работы Скворцовой И.Л.

31 декабря 2014 года между ОАО «Фармацевтическая фабрика» (правопреемником Республиканского государственного унитарного предприятия «Фармфабрика») в лице председателя ликвидационной комиссии Горковенковой Н.А. и Ивановой И.А. заключен договор уступки прав, согласно которому ОАО «Фармацевтическая фабрика» уступила Ивановой И.А. право требования по исполнительному листу, выданному 15 марта 2005 года Московским районным судом г. Чебоксары, на основании приговора по уголовному делу № 1-44-05 от 25 февраля 2005 года в объемах и на условиях, установленных действующим законодательством.

На основании данного договора уступки прав и заявления председателя ликвидационной комиссии, направленного в адрес руководителя ООО «Новация», за период с 2015 по 2018 год в пользу Ивановой И.А из зарплаты Скворцовой И.Л. были произведены удержания на общую сумму 23514,98 руб.

Из материалов дела также следует, что приказом ГУП Чувашской Республики «Фармация» от 10 июля 2014 года № 204 «О внеочередном общем собрании акционеров открытого акционерного общества «Фармацевтическая фабрика» принято решение о добровольной ликвидации ОАО «Фармацевтическая фабрика».

Этим же приказом прекращен трудовой договор с генеральным директором ОАО ОАО «Фармацевтическая фабрика», назначена ликвидационная комиссия и утверждено Положение о ликвидационной комиссии ОАО «Фармацевтическая фабрика».

Согласно требованиям п. 2 ст. 63 ГК РФ ликвидационная комиссия после окончания срока предъявления требований кредиторами составляет промежуточный ликвидационный баланс, который содержит сведения о составе имущества ликвидируемого юридического лица, перечне требований, предъявленных кредиторами, результатах их рассмотрения, а также о перечне требований, удовлетворенных вступившим в законную силу решением суда, независимо от того, были ли такие требования приняты ликвидационной комиссией.

Промежуточный ликвидационный баланс утверждается учредителями (участниками) юридического лица или органом, принявшими решение о ликвидации юридического лица. В случаях, установленных законом, промежуточный ликвидационный баланс утверждается по согласованию с уполномоченным государственным органом.

При разрешении заявленных требований суд первой инстанции исходил из того, что из имеющегося в материалах дела ликвидационного баланса ОАО «Фармацевтическая фабрика», сданного в ИФНС г.Чебоксары, следует, что на 26 декабря 2017 года дебиторская задолженность в размере 665000 руб., состоящая из долга Скворцовой И.Л. с учетом произведенных ею погашений, списана на финансовый результат. По состоянию на 31 декабря 2014 года просроченная дебиторская задолженность отсутствует.

Суд в решении также указал, что в силу ч.4 ст.63 ГК РФ если имеющиеся у ликвидируемого юридического лица (кроме учреждения) денежные средства недостаточны для удовлетворения требований кредиторов, ликвидационная комиссия осуществляет продажу имущества юридического лица, на которое в соответствии с законом допускается обращение взыскания, с торгов, за исключением объектов стоимостью не более ста тысяч рублей (согласно утвержденному промежуточному ликвидационному балансу), для продажи которых проведение торгов не требуется. При этом суд установил, что в материалах дела сведений об оплате уступаемых требований Ивановой И.А. либо участие ее в открытых торгах не имеется.

Суд свои выводы основывал также на том, что при заключении договора уступки стороны были осведомлены об отсутствии права требования в отношении задолженности, фактически не существующей с 26.12.2014 г., в связи с чем пришел к выводу о том, что договор уступки права требования от 31.12.2014 г., заключенный между ОАО «Фармацевтическая фабрика» и Ивановой И.А. является недействительным, как противоречащий требованиям закона.

Судебная коллегия находит, что эти выводы суда основаны на неправильном установлении обстоятельств, имеющих значение для дела, и неправильном применении норм материального права, подлежащих применению к рассматриваемым правоотношениям.

Согласно статье 166 ГК РФ сделка недействительна по основаниям, установленным законом, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка) (пункт 1). Требование о признании оспоримой сделки недействительной может быть предъявлено стороной сделки или иным лицом, указанным в законе.

Оспоримая сделка может быть признана недействительной, если она нарушает права или охраняемые законом интересы лица, оспаривающего сделку, в том числе повлекла неблагоприятные для него последствия (пункт 2).

Согласно пункту 1 статьи 167 ГК РФ недействительная сделка не влечет юридических последствий, за исключением тех, которые связаны с ее недействительностью, и недействительна с момента ее совершения. Лицо, которое знало или должно было знать об основаниях недействительности оспоримой сделки, после признания этой сделки недействительной не считается действовавшим добросовестно.

Согласно статье 168 ГК РФ за исключением случаев, предусмотренных пунктом 2 настоящей статьи или иным законом, сделка, нарушающая требования закона или иного правового акта, является оспоримой, если из закона не следует, что должны применяться другие последствия нарушения, не связанные с недействительностью сделки.

В соответствии со статьей 10 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ) не допускаются осуществление гражданских прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу, действия в обход закона с противоправной целью, а также иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав (злоупотребление правом). Добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их действий предполагаются (пункт 5 статьи 10 ГК РФ).

Сделка по уступке права требования по своему характеру является гражданско-правовой и регулируется нормами главы 24 ГК РФ.

Согласно пункту 1 статьи 382 ГК РФ право (требование), принадлежащее кредитору на основании обязательства, может быть передано им другому лицу по сделке (уступка требования) или перейти к другому лицу на основании закона.

В силу пункта 1 статьи 384 ГК РФ, если иное не предусмотрено законом или договором, право первоначального кредитора переходит к новому кредитору в том объеме и на тех условиях, которые существовали к моменту перехода права. В частности, к новому кредитору переходят права, обеспечивающие исполнение обязательства, а также другие связанные с требованием права, в том числе право на проценты.

В соответствии с пунктом 1 статьи 388 ГК РФ уступка требования кредитором другому лицу допускается, если она не противоречит закону, иным правовым актам или договору.

Проанализировав условия договора уступки права требования от 31 декабря 2014 года, представленные сторонами доказательства, судебная коллегия установила, что спорный договор уступки права требования соответствует положениям главы 24 Гражданского кодекса Российской Федерации и содержит все существенные необходимые для данного вида договора условия, согласованные сторонами, в том числе предмет договора, объем прав, перечень документов, подтверждающих основание возникновения и размер долга.

Довод истца Скворцовой И.Л. о прекращении обязательства по уплате взысканных с нее приговором Московского районного суда г. Чебоксары по уголовному делу № 1-44/2005 от 25 февраля 2005 года денежных сумм не основан на материалах дела, нормах ГК РФ и является несостоятельным.

Вопросы прекращения обязательств регулируются главой 26 ГК РФ.

В ст.407 ГК РФ предусмотрено, что обязательство прекращается полностью или частично по основаниям, предусмотренным настоящим Кодексом, другими законами, иными правовыми актами или договором (пункт 1). Прекращение обязательства по требованию одной из сторон допускается только в случаях, предусмотренных законом или договором (пункт 2). Стороны своим соглашением вправе прекратить обязательство и определить последствия его прекращения, если иное не установлено законом или не вытекает из существа обязательства(пункт 3).

В обоснование исковых требований истец ссылалась на прекращение обязательства в связи со списанием ОАО «Фармацевтическая фабрика» ее долга на финансовый результат, поэтому считала недействительным договор уступки несуществующего права требования.

Между тем, такое основание для прекращения обязательства, как списание долга, Гражданским кодексом РФ не предусмотрено. Истцом не приведены правовые нормы, предусматривающие такое основание прекращения обязательства.

Исходя из приводившихся истцом доводов, к данным правоотношениям в определенной мере применимы положения статьи 415 Гражданского кодекса Российской Федерации, регулирующие такое основание прекращения обязательств как прощение долга.

Вместе с тем, для прекращения обязательства на основании статьи 415 Гражданского кодекса Российской Федерации (прощение долга) должна быть четко выраженная воля кредитора, направленная на освобождение должника от лежащих на нем обязанностей. Такие доказательства в деле отсутствуют. Напротив, в период до завершения ликвидации ОАО «Фармацевтическая фабрика» с Ивановой И.А. (ныне Смолиной) был заключен оспариваемый истцом договор уступки прав от 31 декабря 2014 года. Копия данного договора, а также письменное обращение о перечислении денежных средств на счет нового кредитора было направлено председателем ликвидационной комиссии ОАО «Фармацевтическая фабрика» по месту работы должника. Эти действия ОАО «Фармацевтическая фабрика» не свидетельствуют о том, что ОАО «Фармацевтическая фабрика» намеревалось освободить должника от исполнения обязательств по возврату взысканных в его пользу денежных сумм.

При этом истцом не оспаривается, что взысканные с нее по приговору Московского районного суда г. Чебоксары от 25 февраля 2005 года по уголовному делу № 1-44/2005 денежные суммы возвращены лишь частично, таким образом, обязательство по уплате денежных сумм не было исполнено, а следовательно, не прекратилось. Это обстоятельство опровергает довод Скворцовой И.Л. о том, что было уступлено не существующее обязательство.

Кроме того, при разрешении требования истца о недействительности договора уступки права требования суду следовало учитывать также то, что в силу положений п.1 ст.390 ГК РФ цедент отвечает перед цессионарием за недействительность переданного ему требования, согласно п.3 ст.390 ГК РФ при нарушении цедентом правил, предусмотренных п.1 и 2 ст.390 ГК РФ цессионарий вправе потребовать от цедента возврата переданного по соглашению об уступке, а также возмещения причиненных убытков.

В пункте 8 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 21.12.2017 N 54 "О некоторых вопросах применения положений главы 24 Гражданского кодекса Российской Федерации о перемене лиц в обязательстве на основании сделки" разъяснено, что по смыслу статей 390, 396 ГК РФ невозможность перехода требования, например, по причине его принадлежности иному лицу или его прекращения сама по себе не приводит к недействительности договора, на основании которого должна была производиться такая уступка, и не освобождает цедента от ответственности за неисполнение обязательств, возникших из этого договора. Например, если стороны договора продажи имущественного права исходили из того, что названное право принадлежит продавцу, однако в действительности оно принадлежало иному лицу, покупатель вправе потребовать возмещения причиненных убытков (пункты 2 и 3 статьи 390, статья 393, пункт 4 статьи 454, статьи 460 и 461 ГК РФ), а также применения иных предусмотренных законом или договором мер гражданско-правовой ответственности.

В пункте 11 названного постановления разъяснено также, что возможность уступки требования не ставится в зависимость от того, является ли уступаемое требование бесспорным, обусловлена ли возможность его реализации встречным исполнением цедентом своих обязательств перед должником (пункт 1 статьи 384, статьи 386, 390 ГК РФ).

В этой связи утверждение истца о недействительности договора уступки права требования ввиду того, что было уступлено не существующее обязательство, противоречит положениям ст.390 ГК РФ, предусматривающей иные последствия недействительности уступаемого права (требования), а не признание недействительным договора уступки права требования.

Не могли служить основанием для признания недействительным оспариваемого договора также доводы истца о безвозмездной передаче права (требования), дарении.

Как разъяснено в пункте 3 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 N 54 "О некоторых вопросах применения положений главы 24 Гражданского кодекса Российской Федерации о перемене лиц в обязательстве на основании сделки", в силу пункта 3 статьи 423 ГК РФ договор, на основании которого производится уступка, предполагается возмездным, если из закона, иных правовых актов, содержания или существа этого договора не вытекает иное. Отсутствие в таком договоре условия о цене передаваемого требования само по себе не является основанием для признания его недействительным или незаключенным. В таком случае цена требования, в частности, может быть определена по правилу пункта 3 статьи 424 ГК РФ. Договор, на основании которого производится уступка, может быть квалифицирован как дарение только в том случае, если будет установлено намерение цедента одарить цессионария (статья 572 ГК РФ).

Таким образом, действующим законодательством закреплена презумпция возмездности договора уступки. В силу этой презумпции отсутствие в договоре указания на встречное предоставление не означает, что договор является безвозмездным.

При рассмотрении дела в суде первой инстанции доказательства того, что цедент имел намерение одарить цессионария (статья 572 ГК РФ), не были предоставлены.

Не могли быть приняты в качестве основания для признания недействительным договора уступки прав также доводы истца о нарушении процедуры реализации имущества ликвидированного предприятия, а также о необходимости передачи исполнительного листа Минимуществу Чувашской Республики.

По приведенным основаниям истец Скворцова И.Л. была вправе оспаривать договор уступки права требования лишь в том случае, если указанные ею обстоятельства привели или могли привести к нарушению ее прав и охраняемых законом интересов.

Между тем, довод истца о необходимости передачи исполнительного листа Минимуществу Чувашской Республики не свидетельствует о нарушении оспариваемой сделкой прав должника Скворцовой И.Л., поскольку исходя из существа переданного права требования, являющегося денежным, личность кредитора в обязательстве не имеет существенного значения для должника. В данном случае применительно к положениям пункта 2 статьи 388 ГК РФ запрета на уступку права требования без согласия должника не предусмотрено, а в силу положений п.2 ст.382 ГК РФ для перехода к другому лицу прав кредитора не требуется согласие должника, если иное не предусмотрено законом или договором.

Министерством юстиции и имущественных отношений Чувашской Республики данный договор не оспаривался, полномочия по его оспариванию ввиду нарушения прав Минимущества Чувашской Республики Скворцовой И.Л. не передавались.

В силу положений п.7 ст.448 ГК РФ и разъяснений, приведенных в п.9 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 21.12.2017 N 54 "О некоторых вопросах применения положений главы 24 Гражданского кодекса Российской Федерации о перемене лиц в обязательстве на основании сделки", запрет уступки прав по договорам, заключение которых возможно только путем проведения торгов, не затрагивает требований по денежным обязательствам. В этой связи утверждение истца о ничтожности оспариваемого договора ввиду нарушения требований закона является несостоятельным.

В соответствии с разъяснениями, приведенными в пункте 78 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" согласно абзацу первому пункта 3 статьи 166 ГК РФ требование о применении последствий недействительности ничтожной сделки вправе предъявить сторона сделки, а в предусмотренных законом случаях также иное лицо.

Исходя из системного толкования пункта 1 статьи 1, пункта 3 статьи 166 и пункта 2 статьи 168 ГК РФ иск лица, не являющегося стороной ничтожной сделки, о применении последствий ее недействительности может также быть удовлетворен, если гражданским законодательством не установлен иной способ защиты права этого лица и его защита возможна лишь путем применения последствий недействительности ничтожной сделки.

В исковом заявлении такого лица должно быть указано право (законный интерес), защита которого будет обеспечена в результате возврата каждой из сторон всего полученного по сделке.

Между тем, в исковом заявлении в качестве последствия недействительности оспариваемой сделки истцом заявлено требование о запрещении перевода долговых обязательств по приговору Московского районного суда г.Чебоксары по уголовному делу №1-44-2005 от 25.02.2005 г., однако данное требование не направлено на приведение сторон сделки в первоначальное состояние и не направлено на защиту прав (законного интереса) должника предусмотренным законом способом.

Решением суда в удовлетворении данного требования отказано, решение в указанной части не обжаловано.

Учитывая приведенные доводы, судебная коллегия приходит к выводу о том, что основания для признания недействительным согласно ст.168 ГК РФ договора уступки прав от 31 декабря 2014 года по данному делу отсутствовали, в связи с чем решение суда в части признания недействительным договора от 31 декабря 2014 года, заключенного между ОАО «Фармацевтическая фабрика» и Ивановой Ираидой Александровной, уступки права требования по исполнительному листу, выданному 15 марта 2005г. Московским районным судом г.Чебоксары на основании приговора по уголовному делу №1-44-2005 от 25 февраля 2005 года, следует отменить и принять в указанной части новое решение об отказе в удовлетворении данного требования.

Руководствуясь ст. 328 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

определила:

Решение Калининского районного суда г.Чебоксары Чувашской Республики от 10 декабря 2018 года в части признания недействительным договора от 31 декабря 2014 года, заключенного между ОАО «Фармацевтическая фабрика» и Ивановой Ираидой Александровной, уступки права требования по исполнительному листу, выданному 15 марта 2005г. Московским районным судом г.Чебоксары на основании приговора по уголовному делу №1-44-2005 от 25 февраля 2005 года, отменить и принять в указанной части новое решение, которым отказать Скворцовой Ирине Леонидовне в удовлетворении указанного требования о признании недействительным договора от 31 декабря 2014 года, заключенного между ОАО «Фармацевтическая фабрика» и Ивановой Ираидой Александровной, уступки права требования по исполнительному листу, выданному 15 марта 2005г. Московским районным судом г.Чебоксары на основании приговора по уголовному делу №1-44-2005 от 25 февраля 2005 года.

Председательствующий Л.К. Комиссарова

Судьи Л.В. Нестерова

С.Н. Уряднов