Решение по делу № 33-10014/2018 от 12.04.2018

САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКИЙ ГОРОДСКОЙ СУД

Рег. № 33-10014/2018 Судья: Галкина Е.С.

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

Санкт-Петербург 24 июля 2018 года

Судебная коллегия по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда в составе:

Председательствующего	Савельевой Т.Ю.
Судей	Александровой Ю.К., Зарочинцевой Е.В.
с участием прокурора при секретаре	Бахтиной Н.И. Максимовой К.А.

рассмотрела в открытом судебном заседании апелляционную жалобу Прохановой Светланы Сергеевны на решение Петроградского районного суда Санкт-Петербурга от 18 января 2018 года по гражданскому делу № 2-751/2018 по иску Прохановой Светланы Сергеевны к ООО «Вентра» о признании приказов незаконными, восстановлении на работе, взыскании заработной платы, компенсации морального вреда.

Заслушав доклад судьи Савельевой Т.Ю., объяснения представителя истца Прохановой С.С. – Прохановой Е.С., поддержавшей доводы апелляционной жалобы, представителя ООО «Вентра» - Карнышевой Е.А., возражавшей относительно удовлетворения апелляционной жалобы, заключение прокурора Бахтиной Н.И., полагавшей решение суда законным и обоснованным, судебная коллегия по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда

УСТАНОВИЛА:

Проханова С.С. обратилась в суд с иском к ООО «Вентра» о признании незаконным и отмене приказа № С 202-лс от 21.04.2017 об увольнении, признании увольнения незаконным и восстановлении на работе в должности стажера, признании приказов о дисциплинарных взысканиях № 5 от 01.03.2017, № 10 от 13.03.2017, № 16 от 12.04.2017 и № 17 от 20.04.2017 недействительными и подлежащими отмене, признании приказов № 1 от 10.02.2017 и № 2 от 14.02.2017 «Об объявлении простоя» недействительными и подлежащими отмене, взыскании заработной платы за время вынужденного прогула со дня увольнения по день принятия решения судом, разницы в заработной плате за время простоя, компенсации морального вреда в размере 20 000 руб., аннулировании записи № 4 в трудовой книжке, внесении изменений в личную карточку.

В обоснование иска истец указала, что 20.06.2016 между сторонами был заключен срочный трудовой договор № П-97 на период проведения работы, определенной в приложении 1 к договору, в рамках проекта работодателя с АО «ОТП Банк» по договору № 01-05-16 от 11.05.2016. В соответствии с трудовым договором истец принята на должность стажера с окладом в размере 15 000 руб. Приказом № С 202-лс от 21.04.2017 истец была уволена по п. 5 ч. 1 ст. 81 ТК РФ. С данным приказом истец не согласна, поскольку он не содержит информации о ранее примененных дисциплинарных взысканиях, а в документах, указанных в качестве основания увольнения, отсутствуют ссылки на нарушение конкретных нормативных документов. Истец полагает, что приказ не подтверждает факт неоднократного неисполнения без уважительных причин трудовых обязанностей. Приказы о дисциплинарных взысканиях № 5 от 01.03.2017 года «Об объявлении дисциплинарного взыскания» в виде замечания; № 10 от 13.03.2017 года «Об объявлении дисциплинарного взыскания» в виде замечания; № 16 от 12.04.2017 года «Об объявлении дисциплинарного взыскания» в виде замечания, № 17 от 20.04.2017 года «Об объявлении дисциплинарного взыскания» в виде замечания, истцу не понятны, а также неясна действительная причина их вынесения. Формулировка обжалуемых приказов не позволяет однозначно и конкретно определить, за неисполнение каких конкретных должностных обязанностей применены дисциплинарные взыскания, в чем именно выразилось ненадлежащее исполнение должностных обязанностей. По мнению истца, приказы о привлечении к дисциплинарной ответственности должны содержать подробное описание места, времени, обстоятельства совершения работником дисциплинарного проступка, четкую и понятную для работника формулировку вины во вменяемом ему работодателем дисциплинарном проступке, ссылку на норму локальных нормативных актов, которые были нарушены работником. В связи с изложенным, истец полагала указанные приказы недействительными и подлежащими отмене.

Приказами от 10.02.2017 года и от 14.02.2017 года истцу был объявлен простой. С данными приказами истец не согласна в связи с тем, что неисполнение трудовых обязанностей имело место по вине работодателя. В силу ст. 22, ст. 56 ТК РФ, а также п.п. А п. 3.2.2 трудового договора № 97-П на работодателя возложена обязанность предоставлять сотрудникам работу, обусловленную трудовым договором. При неисполнении указанной обязанности законодатель возлагает на работодателя ответственность в виде оплаты времени простоя. Кроме того, из всего коллектива ООО «Вентра» простой объявлен только ей, в связи с чем истец считает, что в отношении нее имела место дискриминация. Кроме того, по мнению истца, ответчиком неверно ведется учет времени простоя - не указана продолжительность неотработанного времени в часах и минутах, истцу не была предложена иная работа, имеющаяся в филиале, что так же является нарушением требований Трудового кодекса РФ.

Решением Петроградского районного суда Санкт-Петербурга от 18 января 2018 года в удовлетворении исковых требований Прохановой С.С. отказано.

В апелляционной жалобе Проханова С.С. ставит вопрос об отмене решения суда как незаконного и необоснованного.

Изучив материалы дела, заслушав объяснения явившихся лиц, обсудив доводы апелляционной жалобы, проверив в порядке ч. 1 ст. 327.1 ГПК РФ законность и обоснованность решения суда в пределах доводов апелляционной жалобы и возражений на жалобу, судебная коллегия приходит к следующему.

Как установлено судом и следует из материалов дела, 20.06.2016 между сторонами был заключен срочный трудовой договор № П-97, в соответствии с которым истец была принята на работу в ООО «Вентра» на должность стажера, с изданием соответствующего приказа о приеме от 20 июня 2016 года, с которым истец была ознакомлена.

Рабочим местом работника определено обособленное подразделение работодателя по адресу: Санкт-Петербург, <адрес>.

Как следует из п. 4.1 трудового договора, Прохановой С.С. был установлен восьмичасовой рабочий день при пятидневной рабочей неделе. Выходными днями являются суббота и воскресенье, а также другие выходные и праздничные дни, предусмотренные трудовым законодательством РФ.

В Правилах внутреннего трудового распорядка, утвержденных руководителем ООО «Вентра» 05.07.2012, установлено требование к работникам в отношении использования рабочего времени:

В частности, в соответствии с п.6.2 для работников устанавливается 40-часовая 5-дневная рабочая неделя, рабочий день - 8 часов, выходные дни: суббота, воскресенье. Каждый работник имеет право на часовой перерыв для питания и отдыха (обеденный перерыв) в течение дня.

Обеденный перерыв не может быть разбит на части и должен быть использован работником единовременно. Обеденный перерыв может быть использован работником ежедневно в период с 12.00 до 15.00. Перерыв для питания и отдыха в рабочее время не включается и оплате не подлежит.

В соответствии с п. 6.3 Правил в рабочее время работник обязан находиться на рабочем месте. Учет явки на работу и ухода с работы ведется электронной системой учета рабочего времени. Система учета рабочего времени производит считывание данных с проходных офиса работодателя. При первичном входе в офис через проходные начинается отсчет рабочего времени, который останавливается при пересечении проходной на выход.

О любом отсутствии на рабочем месте, включая заболевание, работник обязан сообщить своему непосредственному руководителю в течение первых трех часов отсутствия, по истечении которых работник считается отсутствующим неправомерно.

Согласно п. 2.4 договор заключен на период проведения работы, определенной в приложении № 1 к договору. Работник выполняет работу в рамках проекта работодателя с АО «ОТП Банк» по договору № 01-05-16 от 11.05.2016, заключенному на период по 31.12.2016.

Приказом № 1 от 10.02.2017 и № 2 от 14.02.2017 в связи с окончанием договора с АО «ОТП Банк» № 01-05-16 от 11.05.2016, снижением объемов бизнеса по иным проектам истцу был объявлен простой по вине работодателя с оплатой в соответствии со ст. 72.2 и ст. 157 Трудового кодекса Российской Федерации в размере двух третей средней заработной платы.

Согласно ч. 3 ст. 72.2 Трудового кодекса Российской Федерации под простоем понимается временная приостановка работы по причинам экономического, технологического, технического или организационного характера.

Действующее трудовое законодательство не ограничивает право работодателя на объявление простоя временными рамками, а также категориями работников, к которым объявление простоя не применяется, поскольку объявление простоя, в любом случае, является экстренной мерой, вызванной наличием объективных причин, в частности, невозможностью предоставления работодателем условий для осуществления трудовых функций своими работниками.

Приказами об объявлении простоя было установлено, что истцу надлежало находиться на рабочем месте по месту нахождения офиса: Санкт-Петербург, <адрес> с 09.00 до 18.00 часов, с перерывом для обеда и отдыха с 13.00 до 14.00 часов, поскольку в любой момент простой мог быть окончен.

С приказом от 10.02.2017 истец ознакомлена – 10.02.2017, с приказом от 14.02.2017 - 15.02.2017, что сторонами не оспаривается.

В ходе судебного разбирательства Проханова С.С. настаивала на том, что в указанные дни простоя находилась на рабочем месте в соответствии с установленным рабочим временем.

Вместе с тем, согласно полученным по запросу суда сведениям из Санкт-Петербургского государственного экономического университета, где в спорный период истец проходила очное обучение (магистратура), на рабочем месте истец отсутствовала в установленное для нее на период простоя рабочее время.

Указанное обстоятельство также подтверждено сведениями ПАО «Мобильные ТелеСистемы» о детализации фиксирования мобильного телефона истца в указанный период в сотах оператора, не совпадающих с адресом нахождения ее рабочего места.

Кроме того, в связи с выявлением фактов самовольного изменения истцом режима рабочего времени, без согласования с работодателем, комиссией в составе работников ответчика составлены акты от 15.02.2017, 16.02.2017, 17.02.2017 и 20.02.2017, в связи с чем у Прохановой С.С. затребованы объяснения, представленные последней 20.02.2017, 22.02.2017 и 27.02.2017.

Из объяснений истца следует, что на рабочем месте она находилась 8 часов, что следует из Журнала учета времени прихода на работу и ухода с работы, в котором она собственноручно вела учет своего рабочего времени, а также что работодателем не установлено фиксированное время начала и окончания работы, то обстоятельство, что истец уходила с рабочего места ранее 18.00 часов, не оспаривала.

28 февраля 2017 года комиссией в составе: Пономаревой К.А., Ли О.И., Королевой Ю.В. и Карнышевой Е.А. объяснения истца по вышеуказанным фактам признаны несущественными, а причины самовольного изменения режима рабочего времени неуважительными, в связи с чем ответчиком был издан приказ № 5 от 01 марта 2017 года об объявлении замечания.

С названным приказом истец ознакомлена 02 марта 2017 года, о чем свидетельствует ее подпись.

Аналогичные факты самовольного изменения истцом режима рабочего времени зафиксированы ответчиком в актах от 21.02.2017, 22.02.2017, 27.02.2017, 28.02.2017 и 01.03.2017.

В установленном порядке у истца были истребованы объяснения, представленные работодателю 28.02.2017, 01.03.2017, 03.03.2017 и 06.03.2017.

Объяснения истца аналогичны по содержанию ранее представленным объяснениям по актам от 15.02.2017, 16.02.2017, 17.02.2017 и 20.02.2017, истец отрицала отсутствие на рабочем месте, при этом, не оспаривая факта ухода с рабочего места ранее 18.00 часов, указывала, что работодателем не установлено фиксированное время начала и окончания работы.

09 марта 2017 года комиссией в составе: Пономаревой К.А., Ли О.И. и Карнышевой Е.А, объяснения истца по вышеуказанным фактам признаны несущественными, а причины самовольного изменения режима рабочего времени неуважительными, в связи с чем ответчиком был издан приказ № 10 от 13 марта 2017 года об объявлении Прохановой С.С. выговора.

С названным приказом истец была ознакомлена 14 марта 2017 года, о чем свидетельствует ее подпись.

Приказом от 03 апреля 2017 года за истцом был закреплен проект «Филип Моррис», однако истец отказалась от исполнения должностных обязанностей по данному проекту.

06 апреля 2017 года ответчиком издан приказ о прекращении простоя с 06 апреля 2017 года, с которым истец была ознакомлена в тот же день.

Истцу было предложено заключить дополнительное соглашение от 07 апреля 2017 года к трудовому договору от 20 июня 2016 года, от чего истец отказалась, изложив соответствующие письменные комментарии в проекте дополнительного соглашения.

Содержание трудовых обязанностей истца аналогично предусмотренному приложением № 1 к трудовому договору от 20.06.2016 № П-97.

На дату поручения истцу выполнения работы по проекту «Филип Морис», работа в рамках проекта АО «ОТП Банк» была закончена, при этом стороны не оспаривали то обстоятельство, что срочный трудовой договор № П-97, который изначально заключался сторонами для работы по проекту работодателя АО «ОТП Банк», по сути, стал договором, заключенным на неопределенный срок.

Следовательно, работодатель вправе был поручать истцу выполнение работ по другим проектам, поскольку содержание трудовой функции истца не изменилось.

Актом от 07 апреля 2017 года зафиксирован факт неисполнения Прохановой С.С. трудовых обязанностей, в связи с чем затребованы объяснения, представленные работодателю 10 апреля 2017 года.

Приказом № 16 от 12 апреля 2017 года ответчик издал приказ об объявлении дисциплинарного взыскания в виде замечания за неисполнение должностных обязанностей, с которым истец была ознакомлена 12 апреля 2017 года.

Актами от 14 апреля 2017 года и 18 апреля 2017 года зафиксировано неисполнение Прохановой С.С. должностных обязанностей, выразившееся в неосуществлении действий по поиску кандидатов, проведению телефонного интервьюирования, составления отчёта о проделанной работе в конце рабочего дня, по указанному факту истцом представлены письменные объяснения от 18 апреля 2017 года.

19 апреля 2017 комиссией в составе: Пономаревой К.А., Ли О.И., Карнышевой Е.А., Королевой Ю.В. и Серегиной C.O. объяснения истца по вышеуказанным фактам признаны несущественными, а причины неисполнения работником своих должностных обязанностей неуважительными.

20 апреля 2017 года ООО «Вентра» издан приказ № 17 об объявлении Прохановой С.С. выговора за неисполнение трудовых обязанностей.

С указанным приказом истец ознакомлена 20 апреля 2017 года.

Принимая во внимание ранее примененные к истцу дисциплинарные взыскания по совокупности выявленных дисциплинарных проступков, приказом № С 202-лс от 21 апреля 2017 года (Ф. № Т-8), кадровым приказом № 17/1 от 21 апреля 2017 года к Прохановой С.С. применено дисциплинарное взыскание в виде увольнения по п. 5 ч. 1 ст. 81 Трудового кодекса Российской Федерации.

Разрешая заявленные требования, руководствуясь положениями ст.ст. 72.2, 157 Трудового кодекса Российской Федерации, принимая во внимание установленные по делу обстоятельства невозможности работодателем обеспечить выполнение работником трудовых функций в период простоя, а также ознакомление истца с трудовым договором, Правилами внутреннего трудового распорядка, регулирующими продолжительность рабочего времени истца, время начала и окончания рабочего для, период перерыва для отдыха, соблюдение ответчиком процедур привлечения работника к дисциплинарным взысканиям, своевременное истребование и получение объяснений работника, ознакомления Прохановой С.С. со всеми актами и приказами, касающимися ее трудовой деятельности и выявленных проступков, суд первой инстанции не усмотрел оснований для признания названных приказов незаконными или недействительными, на чем настаивала истец.

При этом суд первой инстанции обоснованно указал, что допущенное при оформлении прекращения с истцом трудового договора нарушение, выразившееся в неуказании в приказе № С-202-лс от 21.04.2017 (Ф. Т-8) дисциплинарного проступка, послужившего основанием к увольнению по п. 5 ч. 1 ст. 81 ТК РФ, к существенным нарушениям порядка и процедуры увольнения не относится, не влечет за собой признание приказа об увольнении незаконным и безусловное восстановление на работе, поскольку документы, указанные в данном приказе в качестве основания увольнения: запрос объяснительной от 18.04.2017 о нарушении режима рабочего времени, копия журнала учета времени прихода на работу и ухода с работы, лист ознакомления с ПВТР от 20.06.2016, объяснительная Прохановой С.С. от 19.04.2017, акт от 21.04.2017 о признании объяснений Прохановой С.С. несущественными, содержат исчерпывающую информацию о совершенных истцом дисциплинарных проступках, наложенных дисциплинарных взысканиях, послуживших основанием для увольнения истца за неоднократное неисполнение без уважительных причин трудовых обязанностей по пункт 5 части первой ст. 81 Трудового кодекса РФ.

Кроме того, в дополнение к приказу № С-202-лс от 21.04.2017, составленному по унифицированной форме № Т-8, работодателем был издан кадровый приказ № 17/1 от 21.04.2017 (т. 2, л.д. 61), из которого усматривается, что основанием для увольнения Прохановой С.С. послужило неоднократное неисполнение ею без уважительных причин трудовых обязанностей, в связи с чем на истца были наложены дисциплинарные взыскания следующими приказами: № 5 от 01.03.2017 «Об объявлении дисциплинарного взыскания» в виде замечания, № 10 от 13.03.2017 «Об объявлении дисциплинарного взыскания» в виде выговора; № 16 от 12.04.2017 «Об объявлении дисциплинарного взыскания» в виде замечания, № 17 от 20.04.2017 «Об объявлении дисциплинарного взыскания» в виде выговора.

Довод апелляционной жалобы о том, что работодатель не вправе был привлекать истца к дисциплинарной ответственности (в виде выговора, а затем увольнения) за неисполнение должностных обязанностей в рамках проекта «Филипп Морис» на том основании, что трудовой договор заключался с ней для работы в рамках проекта АО «ОТП Банк», подлежит отклонению судебной коллегией, поскольку приказом от 03 апреля 2017 года за истцом был закреплен проект «Филип Моррис», однако истец отказалась от исполнения должностных обязанностей по данному проекту без уважительных причин.

Как усматривается из материалов дела, 10.04.2017 Прохановой С.С. было поручено задание по поиску кандидатов и проведению телефонных интервью по проекту Филип Моррис (IQOS). Содержание трудовых обязанностей истца для работы по данному проекту аналогично предусмотренному приложением № 1 к трудовому договору от 20.06.2016 № П-97.

    Данное задание было направлено истцу по электронной почте непосредственным руководителем Серегиной C.O. на рабочую неделю с 10.04.2017 по 14.04.2017. В течение указанного срока Проханова С.С. не провела ни одного телефонного интервью и не предложила к согласованию ни одного кандидата.

    10.04.2017 Проханова С.С. сообщила Серегиной С.С. по электронной почте о том, что она подготовила к подписанию дополнительное соглашение к своему трудовому договору и готова приступить к работе по проекту «Филип Моррис» только после подписания этого дополнительного соглашения.

    Позднее в тот же день Проханова С.С. направила Серегиной С.С. и куратору по проекту «Филип Моррис» Черникову А.А. еще одно письмо, указав, что до подписания дополнительного соглашения к трудовому договору в предложенной ею редакции считает выполнение работы по проекту «Филип Моррис» невозможным.

    В проекте дополнительного соглашения истец изменила наименование своей должности со стажера на ассистента-консультанта по подбору персонала, установила себе повышенный оклад и гибкий график работы с элементами удаленной работы вне офиса.

    Комиссия работодателя пришла к выводу о необоснованности и неприемлемости предложенных Прохановой С.С. условий.

    11.04.2017 Проханова С.С. направила Серегиной С.С. письмо, указав, что трудовым договором предусмотрена работа по проекту с АО «ОТП Банк», в связи с чем настаивала на подписании дополнительного соглашения в предложенной ею редакции.

    Между тем, согласно приложению № 1 к трудовому договору в должностные обязанности: Прохановой С.С. входит:

- поиск кандидатов на открытых источниках;

- ведение телефонных интервью;    

- отчетность.

На дату поручения истцу выполнения работы по проекту «Филип Морис», работа в рамках проекта АО «ОТП Банк» была закончена, при этом стороны не оспаривали то обстоятельство, что срочный трудовой договор № П-97, который изначально заключался сторонами для работы по проекту работодателя АО «ОТП Банк», по сути, стал договором, заключенным на неопределенный срок.

Следовательно, работодатель вправе был поручать истцу выполнение работ по другим проектам, поскольку содержание трудовой функции истца не изменилось.

Указанные обязанности истец исполняла в рамках различных проектов ООО «Вентра» по окончании работы по проекту АО «ОТП Банк», что она подтвердила в своей апелляционной жалобе.

Вопреки доводам апелляционной жалобы работа на различных проектах не изменяет трудовую функцию истца. Привлечение Прохановой С.С. к работе в рамках проекта АО «ОТП Банк» осуществлялось на основании срочного трудового договора, по окончании работ по данному проекту, истец работала на других проектах, при этом действие трудового договора продлилось на неопределенный срок, что сторонами не оспаривалось.

Соответствующие разъяснения давались Прохановой С.С. в устной и письменной форме, работодатель неоднократно разъяснял истцу, что ее трудовая функция не изменилась, несмотря на это, Проханова С.С. полагала, что поручаемая работа изменяет ее трудовую функцию, в связи с чем настаивала на подписании дополнительного соглашения в предлагаемой ею редакции.

12.04.2017 работодатель направил истцу электронный запрос с уточнением, приступила ли она к работе по проекту IQOS, и что удалось сделать.

    13.04.2017 Проханова С.С. сообщила работодателю, что ввиду неподписания указанного документа, она не может осуществлять телефонные звонки кандидатам по проекту IQOS.

    Поскольку в период с 10.04.2017 по 14.04.2017 Проханова С.С. так и не приступила к исполнению трудовых обязанностей, 14.04.2017 у нее были запрошены письменные объяснения по данному факту.

    В своем объяснении от 18.04.2017 Проханова С.С. ссылается на те же причины, по которым, по ее мнению, она не может осуществлять свою трудовую функцию.

Принимая во внимание неоднократные разъяснения Работодателя в отношении содержания трудовой функции, которая не изменилась, продолжающееся бездействие истца, судебная коллегия приходит к выводу о том, что очередной факт неисполнения истцом своих трудовых обязанностей без уважительных причин нашел подтверждение в ходе рассмотрения дела, в связи с чем у ответчика имелись достаточные основания для привлечения истца к дисциплинарной ответственности в виде увольнения по п. 5 ч. 1 ст. 81 ТК РФ.

Таким образом, совершенные истцом дисциплинарные проступки в действительности имели место и могли являться основанием для привлечения к дисциплинарной ответственности, относимых, допустимых и достаточных доказательств обратного, наличия уважительных причин для неисполнения трудовых обязанностей, истцом суду не представлено.

Факт совершения истцом дисциплинарных проступков, которые явились основанием для применения к ней дисциплинарных взысканий в виде замечаний и выговоров, а затем и увольнения достоверно подтверждается совокупностью доказательств, имеющихся в материалах дела.

Доводы апелляционной жалобы истца, выражающие несогласие с решением суда в указанной части по существу рассмотренного спора, не подрывают правильность вывода суда об отказе в удовлетворении иска в части признания оспариваемых приказов незаконными.

Ссылка истца в апелляционной жалобе на то, что она не была ознакомлена с Правилами внутреннего трудового распорядка от 05.07.2012 опровергается материалами дела, содержащими лист ознакомления с локальными нормативными актами ООО «Вентра» 20.06.2016, в том числе, с Правилами внутреннего трудового распорядка (т. 2, л.д. 57), следовательно, истцу достоверно было известно о режиме рабочего времени.

Кроме того, в судебном заседании 26 октября 2017 года представитель истца подтвердила факт ознакомления истца с Правилами внутреннего трудового распорядка (т.1, л.д. 151)

Судебная коллегия отмечает, что вопреки доводам апелляционной жалобы об отсутствии фиксации времени начала и окончания рабочего дня истцу было достоверно известно о том, что в период простоя она обязана была находиться на рабочем месте в офисе работодателя с 09.00. до 18.00 часов, перерыв для отдыха и питания – с 13.00. до 14.00 часов (т. 1, л.д. 52), поскольку с соответствующим приказом № 2 от 14.02.2017 Проханова С.С. была ознакомлена 15.02.2017 (т.1, л.д. 52).

Несмотря на требования Правил внутреннего трудового распорядка ООО «Вентра» и положения приказа № 2 от 14.02.2017 «О внесении дополнений в приказ от 10.02.2017 № 1 «Об объявлении простоя по вине работодателя» истец неоднократно нарушала режим рабочего времени в период простоя, в связи с чем к ней были применены дисциплинарные взыскания, наложенные приказами № 5 от 01.03.2017, № 10 от 13.03.2017.

Вместе с тем, ответчик не отрицал тот факт, что Компания разрешает своим работникам незначительно изменять график работы, если это не мешает трудовому процессу, не снижает качество работы и при условии согласования данного графика с непосредственным руководителем, на что истцу неоднократно указывалось устно и в электронной переписке с непосредственным руководителем Серегиной С.С. о необходимости согласования любого изменения рабочего графика.

Как усматривается из Журнала учета времени прихода на работу и ухода с работы, в котором Проханова С.С. ежедневно отмечала часы своего присутствия в офисе, она приходила на работу в заведомо нерабочее время (до 09.00 часов утра), несмотря на то, что организация начинает работу с 09.00 час, и учитывала себе это время как рабочее.

С момента прихода в Бизнес-центр, в котором расположен офис работодателя, Проханова С.С. отсчитывала 8 часов и уходила с работы, полагая, что таким образом она соблюдает дневную норму рабочего времени. Однако, перерыв для отдыха и питания в рабочее время не включается, следовательно, в любом случае 1 час ее пребывания в офисе нельзя учитывать в качестве рабочего. Таким образом, Проханова С.С. находилась в офисе не более 7 часов в день и 35 часов в неделю, что является нарушением режима работы.

В письменном объяснении от 19.04.2017 Проханова С.С. ссылалась на то, что в ее трудовом договоре время обеденного перерыва не предусмотрено, полагая, что она вправе переносить время обеда на конец рабочего дня.

Судебная коллегия полагает, что данный довод истца не может быть принят во внимание, поскольку п. 6.2. Правил внутреннего трудового распорядка, с которыми истец была ознакомлена при приеме на работу, предусмотрено, что работнику предоставляется перерыв для отдыха и питания (обеденный перерыв) продолжительностью 1 час в период с 12.00 до 15.00 часов, который в рабочее время не включается и оплате не подлежит.

В силу ст. 108 Трудового кодекса РФ в течение рабочего дня (смены) работнику должен быть предоставлен перерыв для отдыха и питания продолжительностью не более двух часов и не менее 30 минут, который в рабочее время не включается. Правилами внутреннего трудового распорядка или трудовым договором может быть предусмотрено, что указанный перерыв может не предоставляться работнику, если установленная для него продолжительность ежедневной работы (смены) не превышает четырех часов.

Время предоставления перерыва и его конкретная продолжительность устанавливаются правилами внутреннего трудового распорядка или по соглашению между работником и работодателем.

Так как между сторонами не было подписано соглашение о времени предоставления и продолжительности перерыва для отдыха и питания, на истца распространяются соответствующие положения, установленные Правилами внутреннего трудового распорядка.

Следовательно, самовольный перенос истцом своего перерыва для отдыха питания (обеденного перерыва) на конец рабочего дня недопустим, противоречит Трудовому кодексу РФ и Правилам внутреннего трудового распорядка.

Также п. 6.3. Правил внутреннего трудового распорядка ООО «Вентра» предусмотрено, что в рабочее время работник обязан находиться на рабочем месте.

В соответствии со статьей 21 Трудового кодекса РФ и п. 3.1.2. заключенного сторонами трудового договора работник обязан соблюдать Правила внутренне трудового распорядка.

В ходе судебного разбирательства установлено, что, несмотря на многочисленные письменные разъяснения относительно режима рабочего дня, составленные работодателем акты (т.2, л.д. 8-15, 19-20, 22-31) Проханова С.С систематически нарушала режим рабочего времени, установленный Правилами внутреннего трудового распорядка ООО «Вентра», в связи с чем неоднократно привлекалась к дисциплинарной ответственности.

Приведенные в апелляционной жалобе доводы, по своей сути, повторяют основания заявленных исковых требований, являлись предметом исследования суда первой инстанции и обоснованно были признаны несостоятельными. Данные доводы направлены на переоценку выводов суда и исследованных судом доказательств, что не является основанием для отмены решения суда в соответствии с положениями ст. 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Вместе с тем, проверяя решение суда в части отказа истцу во взыскании недоплаченной заработной за период простоя, судебная коллегия, не может согласиться с выводом суда первой инстанции, ввиду следующего.

Время простоя по причинам, не зависящим от работодателя и работника, оплачивается в размере не менее двух третей тарифной ставки, оклада (должностного оклада), рассчитанных пропорционально времени простоя (ч. 2 ст. 157 Трудового кодекса Российской Федерации).

Как усматривается из материалов дела, расчет компенсации осуществлялся работодателем исходя из фактических начислений заработной платы, приведенных исходя из оклада в размере 12 000 руб.

Вместе с тем, из заключенного сторонами трудового договора усматривается, что согласованный сторонами размер оклада истца составлял 15 000 руб.

Принимая во внимание специфику основания начисления – простой, то есть компенсация за работу, которую истец могла бы выполнить, но работодателем ее занятость в указанный период не обеспечена, расчет заработной платы подлежал исчислению исходя из согласованного сторонами должностного оклада.

Частью 2 статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации установлено, что суд определяет, какие обстоятельства имеют значение для дела, какой стороне надлежит их доказывать, выносит обстоятельства на обсуждение, даже если стороны на какие-либо из них не ссылались.

Согласно части 1 статьи 57 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации доказательства представляются сторонами и другими лицами, участвующими в деле. Суд вправе предложить им представить дополнительные доказательства. В случае, если представление необходимых доказательств для этих лиц затруднительно, суд по их ходатайству оказывает содействие в собирании и истребовании доказательств.

На обязанность суда апелляционной инстанции оказывать содействие в собирании и истребовании доказательств указано в пункте 29 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 июня 2012 года N 13 "О применении судами норм гражданского процессуального законодательства, регламентирующих производство в суде апелляционной инстанции", согласно абзацу второму которого, если судом первой инстанции неправильно определены обстоятельства, имеющие значение для дела (пункт 1 части 1 статьи 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации), то суду апелляционной инстанции следует поставить на обсуждение вопрос о представлении лицами, участвующими в деле, дополнительных (новых) доказательств и при необходимости по их ходатайству оказать им содействие в собирании и истребовании таких доказательств.

Учитывая указанные положения Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации и разъяснения Пленума Верховного Суда Российской Федерации судом апелляционной инстанции в качестве дополнительного доказательства по делу был принят расчет ООО «Вентра» по размеру начислений за период простоя истца, по вине работодателя исходя из оклада, согласованного в трудовом договоре.

Согласно представленному ответчиком расчету, исходя из должностного оклада истца в размере 15 000 руб., средний заработок истца при оплате простоя должен составить 889,17 руб. в день.

Период простоя - с 13 февраля 2018 года по 22 марта 2018 года, то есть 25 дней, следовательно, выплате истцу подлежала сумма в размере 107 865,48 руб.

Вместе с тем, период простоя оплачен истцу исходя из среднего заработка в день в размере 811,47 руб., что привело к образованию недоплаты в размере 1 942,50 руб. (разница в заработной плате за один день в размере 77,70 руб. х 25 дней)

Указанное обстоятельство в суде апелляционной инстанции ответчиком не оспаривалось.

Расчет судебной коллегией проверен и признан арифметически верным.

Поскольку доказательств доплаты истцу денежных средств в размере 1 942,50 руб. ответчиком не представлено, указанная сумма подлежит взысканию с изменением резолютивной части решения суда.

В связи с допущенным со стороны работодателя нарушением трудовых прав истца, также подлежит удовлетворению требование истца о взыскании компенсации морального вреда, размер которого судебная коллегия, в соответствии с требованиями ст. 237 Трудового кодекса Российской Федерации, ст. ст. 150, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации, определяет в размере 1 000 руб., отвечающем требованиям разумности справедливости.

В связи с изложенным, руководствуясь положениями ст.ст. 328, 329 ГПК РФ, судебная коллегия по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда

ОПРЕДЕЛИЛА:

Решение Петроградского районного суда Санкт-Петербурга от 18 января 2018 года отменить в части отказа во взыскании задолженности по заработной плате за период простоя, компенсации морального вреда.

Взыскать с ООО «Вентра» в пользу Прохановой Светланы Сергеевны задолженность по заработной плате за период простоя в размере 1 942 руб. 50 коп., компенсацию морального вреда в размере 1 000 руб.

В остальной части решение Петроградского районного суда Санкт-Петербурга от 18 января 2018 года оставить без изменения, апелляционную жалобу Прохановой Светланы Сергеевны - без удовлетворения.

Председательствующий:

Судьи: