Решение по делу № 2-1/2019 от 18.07.2018

                                        Дело №2-1/2019

РЕШЕНИЕ

именем Российской Федерации

18 марта 2019 г. с. Угловское

Угловский районный суд Алтайского края в составе

председательствующего судьи Воробьевой Е.В.,

при секретаре Лединой С.В.,

с участием истца Наумова С.В.,

представителя истцов Наумовых – Кузаева А.Г., действующего на основании доверенности № от ДД.ММ.ГГГГ,

представителей ответчика КГБУЗ «Угловская ЦРБ» - Крышко А.П., действующего на основании Устава, Рощупкиной О.Я., действующей на основании доверенности № от ДД.ММ.ГГГГ,

помощника прокурора Угловского района Лисиновой Е.С.,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Наумовой Ю. П., Наумова С. В. к КГБУЗ «Угловская центральная районная больница», КГБУЗ «Краевой центр медицины катастроф» о компенсации морального вреда,

у с т а н о в и л :

    истцы Наумова Ю.П., Наумов С.В. (с учетом уточнения) обратились в суд с иском о компенсации морального вреда каждому в размере <данные изъяты> руб., указывая, что ДД.ММ.ГГГГ было возбуждено уголовное дело по признакам преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 109 Уголовного кодекса Российской Федерации по заявлению Наумовой Ю.П. о ненадлежащим образом и несвоевременном оказании медицинской помощи дочери истцов Наумовой Н.С., в результате чего последняя ДД.ММ.ГГГГ умерла. ДД.ММ.ГГГГ в утреннее время Наумова Н.С. была госпитализирована в КГБУЗ «Угловская ЦРБ» с эпилептическим приступом. Медицинскими работниками ей несвоевременно и не в полном объеме была оказана медицинская помощь, вследствие чего состояние здоровья Наумовой Н.С. ухудшилось и она впала в кому. В 21 час 40 минут ДД.ММ.ГГГГ началась госпитализация Наумовой Н.С. на реанимобиле КГБУЗ «Краевой центр медицины катастроф» в КГБУЗ «<адрес>вая клиническая детская больница», куда она была доставлена в 04 часа 30 минут ДД.ММ.ГГГГ в состоянии комы. Лечение Наумовой Н.С. проводилось в КГБУЗ «<адрес>вая клиническая детская больница» в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, затем была констатирована её смерть. В ходе расследования уголовного дела в <адрес> были проведены две комиссионные судебно-медицинские экспертизы, согласно заключениям которых установлено что имел место ряд недостатков (дефектов) оказания медицинской помощи Наумовой Н.С., чем и подтверждается вина медицинского персонала КГБУЗ «Угловская ЦРБ» и КГБУЗ «Краевой центр медицины катастроф». Также специалистами КГБУЗ «Угловская ЦРБ» допущены нарушения ряда норм законодательства Российской Федерации, что установлено постановлением мирового судьи судебного участка <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ. Со ссылками на ст. 15, ч.1 ст. 150, 151, 1064, 1068 Гражданского кодекса Российской Федерации, п.1 ст. 7, 14, 15 Закона Российской Федерации от ДД.ММ.ГГГГ № «О защите прав потребителей», п. 2, 3 ст. 98 ФЗ от ДД.ММ.ГГГГ №323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации», Закон Российской Федерации «О медицинском страховании граждан в Российской Федерации» истцы полагают, что им причинен моральный вред действиями ответчиков и просят взыскать его денежную компенсацию с КГБУЗ «Угловская ЦРБ» по 500000руб., с КГБУЗ «Краевой центр медицины катастроф» по 250000 руб. каждому истцу.

    Истец Наумова Ю.П. в судебном заседании ДД.ММ.ГГГГ настаивала на заявленных требованиях, дополнительно к изложенному в исковом заявлении пояснила, что её дочь Наумова Н.С. поступила в КГБУЗ «Угловская ЦРБ» ДД.ММ.ГГГГ, девочка находилась в сознании и не теряла его до того момента, пока врач Кольцов не ввел её в это состояние. При поступлении у девочки уже не было судорог, они купировались от инъекции, которую сделала скорая помощь. Когда поступили в реанимацию, врач не знал, что делать, как лечить. Только через 40 минут он установил подключичный катетер, а полтора часа никто не оказывал ребенку помощь. Судороги у ребенка повторялись через каждые 20 минут, а врачи ничего не делали. Она (истец) позвонила врачу П., она сказала, что нужно поставить «Актовегин». Этого препарата в больнице не оказалось, она побежала в аптеку и купила это лекарство, принесла. Далее врачи не знали, в какой дозе нужно ставить данное лекарство, она вновь позвонила П. Все это время её дочь находилась без медицинской помощи, врач так и не поставил ей мочегонный препарат. Потом не работал аппарат искусственного дыхания. Когда врач вводил какой-то препарат, то у девочки появлялись неоднократно на теле красные пятна, Кольцов спрашивал, почему они появились, что делать. Когда Кольцов вставлял ребенку трубку для искусственного дыхания, у девочки из ротика выбежала струйка крови. Потом её (истца) опять посылали за лекарственными препаратами в аптеку, так как в больнице их не оказалось. Затем Кольцов сказал ей бежать к главному врачу и просить вертолет для перевозки девочки в <адрес>, так как он ничего не может сделать. При этом были врачи Ч. и К. Она побежала к главному врачу, а он отказал и выгнал её из кабинета, сказал, что есть врачи и они ему обо всем доложат. Только после этого главный врач пошел в реанимацию, но к ребенку не подошел, никуда не звонил. Считает, что медицинская помощь была оказана ребенку не правильно, из-за чего её дочь умерла. КГБУЗ «Краевой центр медицины катастроф» также ничего не сделали, продолжали тоже лечение, которое начал Кольцов, мочегонные препараты не ставили. Она переживала и волновалась не только в тот момент, но уже и после этого целый год не может спать, очень переживает, скучает по дочери, принимает успокоительные препараты, но в больницу не обращалась. Кроме того, проводилась эксгумация, и они похоронили дочь еще раз. Ранее у дочери бывали приступы, но они снимались, так как врач П. назначала иное лечение. ДД.ММ.ГГГГ у девочки тоже начинался приступ, были подергивания лица, ухудшилось самочувствие, её вырвало. Она (истец) звонила П., по её назначению давала дочери препараты, ставила уколы, так как имеет медицинское образование – фельдшер-лаборант. К вечеру состояние ребенка улучшилось, вялость прошла, девочку ополоснули в бане, ночью девочка спала, а утром начались судороги. Также в марте были подергивания лица, они сразу позвонили П. и увезли дочь в больницу к ней. Просит удовлетворить заявленные требования.

Истец Наумов С.В. в судебном заседании ДД.ММ.ГГГГ, ДД.ММ.ГГГГ, ДД.ММ.ГГГГ настаивал на заявленных требованиях, ссылаясь на доводы, изложенные в исковом заявлении, суду пояснил, что он постоянно находился рядом с дочерью, держал её руку, чтобы она не оторвала катетер. Девочке не ставили мочегонное, хотя вливали ей через систему много жидкости, 6 бутылок. В палате была духота, дочь потела. Кольцов сказал, что надо положить на глаза девочке влажные тампоны, чтобы слизистая не пересохла, но положили тампоны, когда он (истец) стал настаивать на этом. Потом у ребенка начался отек легких, так как не выводили жидкость, не ставили мочегонных препаратов, дочь перестала дышать. Врач не мог сначала включить аппарат. В дороге состояние ребенка ухудшилось. Передозировка реланиума привела к отеку мозга, нужно было обязательно ставить лазикс. Он переживает потерю дочери, у него за год поседел весь волос на голове, постоянно повышается давление, в больницу не обращался. Просит удовлетворить заявленные требования.

    Представитель истцов Наумовых – Кузаев А.Г. поддержал заявленные требования, обратил внимание суда на то, что ребенок поступил в больницу с обезвоживанием, ему производились инфузии, а диуреза не было, его не стимулировали. При отеке головного мозга необходим форсированный диурез, а лечение было назначено некорректно, что могло привести к ухудшению состояния Наумовой Н.С. Постановление о прекращении уголовного дела истцами не обжаловано. Полагает, что отсутствие необходимых медицинских записей повлияло на дальнейшее оказание медицинской помощи ребенку. Просит удовлетворить заявленные требования.

    Представитель ответчика КГБУЗ «Угловская ЦРБ» Крышко А.П. исковые требования не признал в полном объеме, просил в удовлетворении иска отказать, суду пояснил, что ребенок с первой минуты поступления в больницу и до передачи в КГБУЗ «Краевой центр медицины катастроф» постоянно находился под наблюдением врачей, ему оказывалась медицинская помощь, лечение согласовывалось с краевыми специалистами, как и перевод ребенка в краевую больницу. Аппарат ИВЛ был исправен, это подтвердила и проведенная проверка. Заявки в КГБУЗ «Краевой центр медицины катастроф» были направлены своевременно, как только в 15 часов было получено согласие краевой больницы принять Наумову Н.С. Немного позже заявку продублировали телеграммой. Передозировки «Реланиума» не было, так как этот препарат вводится до снятия судорожного синдрома при наличии готовности подключения пациента к аппарату ИВЛ. При отеке головного мозга действие данного препарата замедляется, поэтому необходимо увеличение дозировки. До приезда КГБУЗ «Краевой центр медицины катастроф» лечение было согласовано с краевыми специалистами. Консилиум врачей был проведен по телефону с краевыми специалистами, так как в КГБУЗ «Угловская ЦРБ» специалисты необходимого профиля отсутствуют, все зафиксировано. Заключения экспертиз не оспаривает. Консультироваться с врачами <адрес> они не имеют права, так как в порядке подчиненности могут обращаться официально только к специалистам высшего уровня <адрес>.

    Представитель ответчика КГБУЗ «Угловская ЦРБ» Рощупкина О.Я. исковые требования не признала в полном объеме, просила в удовлетворении иска отказать, суду пояснила, что врачи КГБУЗ «Угловская ЦРБ» сделали, что могли сделать, на ухудшение состояния ребенка реагировали сразу, лечение согласовывали с краевыми специалистами. Вертолёта в КГБУЗ «Угловская ЦРБ» нет, а вызвать его сами они не могут. Вопрос о том, каким транспортом надо перевозить пациента, КГБУЗ «Угловская ЦРБ» не решает.

    Представитель ответчика КГБУЗ «Краевой центр медицины катастроф» Ревякина Е.В., участвовавшая в судебном заседании ДД.ММ.ГГГГ, исковые требования не признала в полном объеме, суду пояснила, что ссылка истцов на позднее прибытие реанимобиля опровергается актом проведенной по данному случаю проверки. В своей деятельности КГБУЗ «Краевой центр медицины катастроф» руководствуется приказом № от ДД.ММ.ГГГГ. По вызову к Наумовой Н.С. имеется вся документация. Заявки на транспортировку пациента принимаются только в письменной форме, до этого устно согласовываются вопросы о том, куда и каким образом перевозить пациента. Вертолетом КГБУЗ «Краевой центр медицины катастроф» пользуется по договору, согласно которого заявка должна быть подана до 09 часов, поскольку требуется подготовка вертолета, полетных карт и маршрутов, а в темное время суток вылет вертолета запрещен.

Из письменного отзыва КГБУЗ «Краевой центр медицины катастроф» на исковое заявление следует, что КГБУЗ «Краевой центр медицины катастроф» с 15:21 час. ДД.ММ.ГГГГ до 04:20 час. ДД.ММ.ГГГГ оказывал скорую специализированную медицинскую помощь Наумовой Н.С., были организованы и проведены все необходимые консультации с профильными специалистами краевых медицинских организаций <адрес>. Было принято решение о выполнении санитарного задания двумя бригадами. В пути следования постоянно осуществлялся мониторинг состояния, поддерживались витальные функции больной, проводилась дофаминовая поддержка. Пациентка доставлена и передана в АКДКБ со стабильной гемодинамикой. Действия сотрудников КГБУЗ «Краевой центр медицины катастроф» были обоснованными, правильными, они действовали в соответствии с регламентирующими приказами Минздрава РФ №н, Главного управления <адрес> по здравоохранению и фармацевтической деятельности №. Транспортировка бригадами КЦМК не ухудшила состояние Наумовой Н.С., а даже улучшила, кома 3 перешла в кому 1-2. Вина работников КЦМК в причинении вреда здоровью при оказании медицинской помощи Наумовой Н.С. проверялась правоохранительными органами, а также Территориальным органом Росздравнадзора по <адрес>. По результатам проверки нарушений не выявлено. Вред пациентке Наумовой Н.С. при оказании медицинской помощи их учреждением не причинялся, поэтому оснований применения ст.1064, 1068 Гражданского кодекса Российской Федерации нет. КГБУЗ «Краевой центр медицины катастроф» никаких действий, нарушающих личные неимущественные права истцов не совершало, просят отказать в удовлетворении иска.

Выслушав пояснения участников процесса, заключение прокурора, допросив свидетелей, специалиста, изучив письменные доказательства, суд приходит к следующему выводу.

    Судом установлено из представленного свидетельства о рождении I-ТО № от ДД.ММ.ГГГГ, что Наумова Н.С. является дочерью Наумовой Ю.П. и Наумова С.В.

    Из свидетельства о смерти II-ТО № от ДД.ММ.ГГГГ следует, что Наумова Н.С. умерла ДД.ММ.ГГГГ в <адрес> края.

    Согласно ст. 3 Всеобщей декларации прав человека и ст. 11 Международного пакта об экономических, социальных и культурных правах, к числу наиболее значимых человеческих ценностей относятся жизнь и здоровье, а их защита должна быть приоритетной.

Право гражданина на возмещение вреда, причиненного жизни или здоровью, относится к числу общепризнанных основных неотчуждаемых прав и свобод человека, поскольку является непосредственно производным от права на жизнь и охрану здоровья, прямо закрепленных в Конституции Российской Федерации.

В силу п. 1 ст. 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными гл. 59 и ст. 151 данного кодекса.

Если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда (ст. 151 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье).

В силу п. 2 ст. 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего.

В соответствии со статьей 41 Конституции Российской Федерации каждый имеет право на охрану здоровья и медицинскую помощь.

Согласно части 2 статьи 18 Федерального закона от ДД.ММ.ГГГГ № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» право на охрану здоровья обеспечивается, в том числе оказанием доступной и качественной медицинской помощи.

В силу пункта 3 статьи 98 Федерального закона от ДД.ММ.ГГГГ №323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» вред, причиненный жизни и (или) здоровью граждан при оказании им медицинской помощи, возмещается медицинскими организациями в объеме и порядке, установленных законодательством Российской Федерации.

Пункт 1 статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации предусматривает полное возмещение вреда, лицом, причинившим вред, если оно не докажет отсутствие своей вины.

В соответствии с пунктом 1 статьи 1068 Гражданского кодекса Российской Федерации юридическое лицо либо гражданин возмещает вред, причиненный его работником при исполнении трудовых (служебных, должностных) обязанностей.

Согласно разъяснению, содержащемуся в п. 11 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от ДД.ММ.ГГГГ № «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина», установленная указанной нормой презумпция вины причинителя вреда предполагает, что доказательства отсутствия своей вины должны представить сами ответчики.

При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред.

В соответствии с действующим законодательством одним из обязательных условий наступления ответственности за причинение морального вреда является вина причинителя. Исключение составляют случаи, прямо предусмотренные законом (ст. 1100 Гражданского кодекса Российской Федерации, п. 3 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от ДД.ММ.ГГГГ № «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда»).

Обязанность исполнителя по компенсации морального вреда потребителю предусмотрена так же статьей 15 Закона Российской Федерации «О защите прав потребителей».

В силу ст. 15 Закона Российской Федерации от ДД.ММ.ГГГГ № «О защите прав потребителей» моральный вред, причиненный потребителю вследствие нарушения исполнителем прав потребителя, предусмотренных законами и правовыми актами Российской Федерации, регулирующими отношения в области защиты прав потребителей, подлежит компенсации причинителем вреда при наличии его вины. Размер компенсации морального вреда определяется судом и не зависит от размера возмещения имущественного вреда.

Как следует из разъяснений, содержащихся в п. п. 9 и 45 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от ДД.ММ.ГГГГ № «О рассмотрении судами гражданских дел по спорам о защите прав потребителей», к отношениям по предоставлению гражданам медицинских услуг, оказываемых медицинскими организациями, в рамках добровольного и обязательного медицинского страхования, применяется законодательство о защите прав потребителей. При решении судом вопроса о компенсации потребителю морального вреда достаточным условием для удовлетворения иска является установленный факт нарушения прав потребителя.

Права потребителя при оказании медицинской помощи установлены специальными законами.

Так, в соответствии со ст. ст. 4, 6, 10, 19 Федерального закона от ДД.ММ.ГГГГ № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» основными принципами охраны здоровья являются приоритет интересов пациента при оказании медицинской помощи; доступность и качество медицинской помощи, которые реализуются, в том числе, путем оказания медицинской помощи пациенту с учетом его физического состояния, рационального использования его времени, применения порядков оказания медицинской помощи и стандартов медицинской помощи; предоставления медицинской организацией гарантированного объема медицинской помощи в соответствии с программой государственных гарантий бесплатного оказания гражданам медицинской помощи; беспрепятственного и бесплатного использования медицинским работником средств связи или транспортных средств для перевозки пациента в ближайшую медицинскую организацию в случаях, угрожающих его жизни и здоровью.

Каждый имеет право на медицинскую помощь в гарантированном объеме, оказываемую без взимания платы в соответствии с программой государственных гарантий бесплатного оказания гражданам медицинской помощи.

Согласно ч. 2 ст. 98 этого же Федерального закона медицинские организации, медицинские работники и фармацевтические работники несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации за нарушение прав в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи.

В силу п. п. 9 п. 1 ст. 16 Федерального закона от ДД.ММ.ГГГГ № 326-ФЗ «Об обязательном медицинском страховании в Российской Федерации» застрахованные лица имеют право на возмещение медицинской организацией ущерба, причиненного в связи с неисполнением или ненадлежащим исполнением ею обязанностей по организации и оказанию медицинской помощи, в соответствии с законодательством Российской Федерации.

Из содержания п. 4 Методических рекомендаций «О возмещении вреда (ущерба) застрахованным в случае оказания некачественной медицинской помощи в рамках программы обязательного медицинского страхования", разработанных Федеральным фондом обязательного медицинского страхования, утвержденных ДД.ММ.ГГГГ, существуют следующие виды нарушений при оказании медицинской и лекарственной помощи застрахованным - оказание застрахованному медицинской помощи ненадлежащего качества, а именно необоснованное (без достаточных показаний или при наличии противопоказаний) проведение диагностических, лечебных, профилактических, реабилитационных мероприятий, приведшие к диагностической ошибке, выбору ошибочной тактики лечения, ухудшению состояния пациента, осложнению течения заболевания или удлинению сроков лечения, а также к осложнениям после медицинских манипуляций, процедур, операций, инструментальных вмешательств, инфузий и т.д., связанным с дефектами их выполнения или недоучетом противопоказаний.

При некачественном оказании медицинской помощи подлежит возмещению вред (ущерб) - это реальный ущерб, причиненный жизни, здоровью застрахованного, а также упущенная им выгода, связанные с действием или бездействием работников учреждений здравоохранения, независимо от форм собственности, или частнопрактикующих врачей (специалистов, работников) при оказании медицинской и (или) лекарственной помощи и подлежащие возмещению. При этом вред (ущерб) может быть материальный и моральный. При этом материальный и моральный ущерб подлежит возмещению в соответствии с нормами Гражданского Кодекса Российской Федераций (п. п. 5 - 9 вышеуказанных Методических рекомендаций).

В силу положений ст. 4 Закона Российской Федерации от ДД.ММ.ГГГГ № «О защите прав потребителей» исполнитель услуг (в данном случае медицинская организация) обязан оказать услуги надлежащего качества.

Ненадлежащее качество медицинской услуги может выражаться в допущении ошибок при диагностике и лечении, непредоставлении бесплатной лекарственной помощи, взимании платы или требовании оплатить медицинские услуги, которые должны быть предоставлены бесплатно, в грубом, бестактном отношении персонала медицинского учреждения и т.д.

От ненадлежащего оказания медицинских услуг нужно отличать причинение пациенту вреда в результате их оказания. Первое является нарушением договорного обязательства. Второе рассматривается как повреждение здоровья, т.е. нематериального, охраняемого гражданским правом блага (п. 1 ст. 150 Гражданского кодекса Российской Федерации). Такой вред возмещается исполнителем в полном объеме и независимо от своей вины в ненадлежащем оказании услуг (ст. 1095 Гражданского кодекса Российской Федерации; п. 1 ст. 14 Закона Российской Федерации от ДД.ММ.ГГГГ № «О защите прав потребителей»).

Причинение вреда здоровью характеризуется тем, что в результате оказания медицинской услуги состояние здоровья пациента ухудшается по сравнению с показателями до медицинского вмешательства, тогда как при ином некачественном оказании медицинской услуги состояние здоровья остается неизменным или улучшается, но имеются иные негативные последствия.

Учреждения здравоохранения, независимо от форм собственности, а также частнопрактикующие врачи (специалисты, работники), участвующие в системе обязательного медицинского страхования, несут ответственность за вред (ущерб), причиненный застрахованным гражданам их врачами либо другими работниками здравоохранения.

Ответственность за вред (ущерб) наступает в случае наличия причинно-следственной связи между деяниями (действием либо бездействием) работников учреждений здравоохранения, независимо от форм собственности, или частнопрактикующих врачей (специалистов, работников) и наступившими последствиями у застрахованного пациента.

В силу ч. 1 ст. 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.

Из пояснений истцов, представителей ответчиков установлено, что Наумова Н.С. ДД.ММ.ГГГГ в утреннее время была госпитализирована с эпилептическим приступом в КГБУЗ «Угловская ЦРБ». В 21 час. 40 мин. ДД.ММ.ГГГГ началась госпитализация Наумовой Н.С. на реанимобиле КГБУЗ «Краевой центр медицины катастроф» в КГБУЗ «<адрес>вая клиническая детская больница», куда она была доставлена в 04 час. 30 мин. ДД.ММ.ГГГГ, где ДД.ММ.ГГГГ Наумова Н.С. умерла.

    Данные обстоятельства не оспариваются сторонами.

    Свидетель К. суду показала, что она работает в КГБУЗ «Угловская ЦРБ» участковым педиатром. Утром ДД.ММ.ГГГГ, придя на работу, она была вызвана в приемный покой к поступившей туда с судорогой Наумовой Н.С. В приемном покое было много народа, девочка не реагировала на общение, осмотреть ребенка было затруднительно, она попросила отца девочки отнести ребенка в реанимацию, чтобы не терять время на транспортировку ребенка в реанимационное отделение на каталке. Отец отнес девочку в реанимационное отделение, она (свидетель) распорядилась сделать «Реланиум» внутривенно, ребенок на инъекцию не среагировал, был подключен кислород. В это время пришел врач реаниматолог, поэтому она уступила ему место, оказанием помощи Наумовой Н.С. стал заниматься Кольцов. Родители девочки были рядом, она попросила маму принести медицинские карты ребенка, выписки, а сама, сообщив о пациенте невропатологу и Ч., пошла на свое рабочее место. Около ребенка она находилась в течение получаса. После введения «Реланиума» судороги у ребенка прекратились, рука расслабилась.

    Свидетель Ч. суду показала, что она в мае 2017 года была участковым педиатром и заведующим детским отделением КГБУЗ «Угловская ЦРБ». Около 09 часов ДД.ММ.ГГГГ ей позвонила К., сообщила, что в реанимацию поступила Наумова Н.С. Придя в отделение реанимации, она увидела, что там находится отец девочки, врач Кольцов и медицинские сестры. Ребенок лежал на кровати, были поставлены катетеры в вену, в мочевой и в желудок. Девочка находилась в сопорозном (не ясном) сознании. Она расценила её состояние, как тяжёлое. У ребенка было обезвоживание – сухие слизистые, отсутствие мочи, тахикардия. Ранее она наблюдала девочку, как участковый педиатр, родители лечили ребенка в <адрес>, в последние годы состояние её здоровья заметно ухудшилось. Осмотрев ребенка, она вернулась на свое рабочее место, так как лечащим врачом была не она, а Кольцов. В отделение реанимации она вернулась около 15 часов, ребенок уже был на ИВЛ. Кольцов пояснил, что прерывалось дыхание, лечение он согласовал с краевыми специалистами. Медицинские документы девочки родители уже принесли, она стала созваниваться и консультироваться с нейрохирургом, сообщив ему ранее выставленные диагнозы и состояние ребенка. Нейрохирург сказал, что необходимо перевезти ребенка в краевую больницу. Она согласовала перевод ребенка, написала выписку, известила о переводе ребенка Кольцова и Леонова, поставила в известность родителей девочки. Пояснить, почему ребенка перевели на ИВЛ не может, так как лечение вел Кольцов, но отека легких у ребенка не было, не было даже малейших хрипов в легких. Матери ребенка она говорила, что состояние тяжелое, исход может быть любой. Наумова Ю.П. настаивала на направлении девочки в <адрес>, но этого врачи Угловской ЦРБ не могут сделать сами, могут направлять только в <адрес>вую больницу, а они уже дальше могут решать вопрос по переводу пациента в другие места.

    Свидетель К. суду показал, что он работает в КГБУЗ «Угловская ЦРБ» врачом анестезиологом-реаниматологом, на работу обычно приходит в 07 час. 30 мин. ДД.ММ.ГГГГ в 08 час. 30 мин. в отделение реанимации поступила девочка 10 лет – Наумова Н.С., которая находилась в крайне тяжелом состоянии гиповолемического шока, то есть обезвоживания организма. На тот момент судорог не было. Он поставил ребенку три катетера – в вену, в мочевой, в желудок. Потом девочка проснулась, заплакала, начались судороги, поэтому ей ввели «Реланиум», стали проводить инфузионное лечение. Через некоторое время появились приступы остановки дыхания, поэтому ребенка подключили к аппарату ИВЛ. Были проведены консультации с дежурным врачом краевой детской больницы, согласовано с ним лечение. К 15 часам содержание жидкости в организме восполнилось, нормализовалось артериальное давление, восстановились гиподинамические функции, тогда произвели стимуляцию диуреза, диурез восстановился, шунт и помпа восполнились. Ребенок был поставлен на мониторинг в КГБУЗ «Краевой центр медицины катастроф», решался вопрос о транспортировке Наумовой Н.С. в краевую детскую больницу. На ИВЛ Наумова Н.С. была переведена из-за нарушения дыхания вследствие отека головного мозга. Отека легких у ребенка не было. Со стороны родителей никаких претензий по лечению не было, папа помогал держать ребенка при установке катетера. Лекарственных препаратов было достаточно, он не просил родителей что-то покупать. Лечение с родителями он не обсуждал. Записи о проведенном лечении он делал позже, поэтому указал неверное время начала оказания помощи ребенку.

    Свидетель Л. суду показал, что он работает заведующим отделением реанимации в КГБУЗ «Угловская ЦРБ». ДД.ММ.ГГГГ он увидел Наумову Н.С. примерно в 14 часов, так как до этого был на операциях. Ребенок находился на аппарате ИВЛ, вел ребенка врач Кольцов, в палате находился отец девочки. Ребенку были поставлены катетеры, проводилась противоотечная терапия, девочка была выведена из состояния обезвоживания, уже выделялась моча. Ребенок был без сознания, так как проводились лечебные мероприятия и адаптация к аппарату ИВЛ. Он проследил за действиями врача. Врач Кольцов консультировался с краевыми специалистами. Врачи К., Ч., Б., главный врач Крышко А.П. находились в ординаторской, решали вопросы о транспортировке девочки в краевую больницу. Отека легких у ребенка не было. Аппарат ИВЛ был подключен правильно, работал исправно. При интубации возможно повреждение слизистых во рту, из-за этого могла появиться кровь.

    Свидетель К. суду показала, что ею, как медицинской сестрой, были исполнены все назначения врача в отношении Наумовой Н.С., она и врач постоянно находились около ребенка, фильтр в аппарате ИВЛ возможно менялся, она не помнит, аппарат во время замены фильтра не выключается, на больную это никак не влияет, замена производится за доли секунды.

    В судебном заседании в качестве специалиста была опрошена П. – врач-невролог нейрохирургического отделения ГБУЗ <адрес> «Детская городская клиническая больница №», стаж работы 19 лет, которая пояснила, что реланиум используется при отеке мозга, но в детской практике применяют для снятия судорог, широко он не используется. Введение реланиума в больших дозах в случае Наумовой Н.С. не обоснованно, так как если сразу препарат не помог, то необходимы другие средства. Реланиум тормозит нервную деятельность, не позволяет сохранить функции организма, смерть от реланиума в своей практике не встречала. При поступлении пациента в больницу врачи оценивают сознание ребенка, тонус, асимметрию, определяется статус головного мозга, оценивается активность пациента, гемодинамика, суточный диурез, реакция зрачков. Ведение документации и реанимационного листа играет роль в лечении, так как оценка статуса производится по часам, результат заносится в реанимационный лист, чтобы любому врачу было понятно, как проводилось лечение. Наумова Ю.П. звонила ей по телефону в тот день, говорила, что девочка вяловатая, о потери сознания не говорила. В том случае, если пациент находится без сознания, то ставится катетер, по нему идет оценка состояния диуреза ежечасно, если задержка, то необходима стимуляция мочеотделения. Если не ставить мочегонные препараты, то может произойти отек головного мозга. Для снижения внутричерепного давления ставится «Лазикс» и «Анитол», должна поддерживаться сердечная деятельность, самое главное делать это параллельно. Сначала необходимо использовать препараты для снижения отека мозга, обезвоживание не столь важно. После смерти девочки Наумова Ю.П. обращалась к ней по телефону, она (П.) стремилась ей помочь, назначала препараты.

    Из постановления мирового судьи судебного участка <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ следует, что должностное лицо Крышко А.П. признан виновным в совершении правонарушения, предусмотренного ч. 3 ст. 19.20 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях, за несоблюдение установленного порядка оказания медицинской помощи Наумовой Н.С. в КГБУЗ «Угловская ЦРБ», а именно, в истории болезни Наумовой Н.С. отсутствовал реанимационный лист (карта интенсивной терапии), в котором должны быть отражены основные физиологические показатели и сведения, связанные с проведением лечения, при состоянии, сопровождающемся угрозой жизни пациентки Наумовой Н.С., требующем экстренной и неотложной помощи, осмотр (реаниматолога, невролога) проведен через 90 минут, что повлекло ухудшение состояния пациента, угрозу его жизни и здоровью, при оказании медицинской помощи Наумовой Н.С. доза введенного лекарственного препарата реланиум превышена в два раза, после принятия решения о необходимости медицинской эвакуации Наумовой Н.С. на 1 час 20 минут была задержка отправки заявки об эвакуации.

Решением Угловского районного суда <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ постановление мирового судьи судебного участка <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ, вынесенное в отношении Крышко А.П. по делу об административном правонарушении, предусмотренном ч. 3 ст. 19.20 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях, отменено, производство по данному делу об административном правонарушении прекращено на основании п. 6 ч. 1 ст. 24.5 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях в связи с истечением срока давности привлечения к административной ответственности.

    Согласно постановлению следователя Благовещенского межрайонного следственного отдела, прикомандированного к четвертому отделу по расследованию особо важных дел следственного управления Следственного комитета Российской Федерации по <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ уголовное дело, возбужденное по факту смерти Наумовой Н.С., прекращено в связи с отсутствием в деяниях медицинских работников состава преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 109 Уголовного кодекса Российской Федерации, поскольку органами следствия достоверно установлено, что действия (бездействия) вышеуказанных лиц при оказании медицинской помощи Наумовой Н.С. не состоят в причинно-следственной связи с наступлением негативных, общественно-опасных последствий в виде смерти последней. Наумова Н.С. при имеющихся у нее заболеваниях могла умереть и при правильно оказанной медицинской помощи. К данному выводу следователь пришел на основании анализа показаний потерпевших Наумовой Ю.П., Наумова С.В., свидетелей Крышко А.П., К., Л., Ч., К., Б., К., П., З., С., М., Ч., Ш., Ш., К., Ш., Щ., П., Б., заключений судебно-медицинской экспертизы № от ДД.ММ.ГГГГ, комиссионной судебно-медицинской экспертизы № от ДД.ММ.ГГГГ, комиссионной судебно-медицинской экспертизы № от ДД.ММ.ГГГГ, акта № от ДД.ММ.ГГГГ проверки ведомственного контроля качества и безопасности медицинской деятельности Министерства здравоохранения <адрес>, акта № от ДД.ММ.ГГГГ проверки территориального органа Росздравнадзора по <адрес>.

Из представленного истцами товарного чека № следует, что ДД.ММ.ГГГГ были приобретены: актовегин, квамател, комбилипен, на общую сумму 1290,50 руб.

Актом проверки № от ДД.ММ.ГГГГ, проведенной Территориальным органом Федеральной службы по надзору в сфере здравоохранения по <адрес> в отношении КГБУЗ «Краевой центр медицины катастроф» с целью проверки поступившей из Центрального аппарата Росздравнадзора информации, изложенной в обращении Ю.П. Наумовой по факту причинения вреда жизни и здоровью её ребенка при оказании КГБУЗ «Краевой центр медицины катастроф» некачественной медицинской помощи, что могло послужить причиной смерти ребенка, не выявлено нарушений обязательных требований, установленных нормативно-правовыми актами.

Предъявляя настоящий иск, истцы указывают на причинение им ответчиками нравственных страданий в связи со смертью дочери, поскольку персонал лечебных учреждений не в полном объеме и несвоевременно оказал медицинскую помощь Наумовой Н.С., что и явилось причиной её смерти.

В предмет доказывания по делу входят: факт причинения вреда и его характер, противоправность поведения причинителя вреда и причинно-следственная связь между указанными элементами. При этом, бремя доказывания данных обстоятельств возлагается на истца (п. 1 ст. 1064, п. 1 ст. 151 Гражданского кодекса Российской Федерации). Обязанность по доказыванию отсутствия вины в нарушении прав истца возлагается на ответчика (п. 2 ст. 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Истцы ссылаются на заключения комиссии экспертов № и № от ДД.ММ.ГГГГ как на доказательство оказания ответчиками медицинской помощи Наумовой Н.С. ненадлежащим образом, не в полном объеме и несвоевременно.

По поставленным перед ними вопросам эксперты пришли к выводам, что у Наумовой Н.С. имели место врожденная аномалия центральной нервной системы – синдром Пфайффера, окклюзионная гидроцефалия. Данные заболевания осложнились атрофией вещества головного мозга, частичной атрофией зрительных нервов обоих глаз, непостоянным сходящимся косоглазием, хронической нейросенсорной тугоухостью (с 2007 года), умственной отсталостью развития, симптоматической фокальной эпилепсией с вторично генерализованными приступами (с 2010 года), формированием ликворных кист в теменных долях головного мозга (с 2016 года).

Имел место ряд недостатков (дефектов) оказания медицинской помощи:

- на этапе КГБУЗ «Угловская ЦРБ»: в карте № стационарного больного нет подробного описания имевшихся у Наумовой Н.С. патологических синдромов, в том числе судорожного синдрома; отсутствует запись о купировании судорожного синдрома после введения реланиума; отсутствует запись о времени перевода больной из приемного покоя в палату интенсивной терапии; отсутствует план лечения больной, с указанием расчета доз лекарственных средств; нет интерпретации полученных лабораторных и инструментальных исследований;

- на этапе КГБУЗ «Краевой центр медицины катастроф»: позднее прибытие к больному (в 21-40 при получении вызова в 15-00); отсутствие в консультативном листе к заданию отметок о времени получения вызова, прибытия и убытия; отсутствие записей о медицинской помощи, оказанной в пути следования к месту назначения.

Кроме того, имели место недостатки в отношении «правильности, своевременности и полноты обследования, наблюдения за состоянием здоровья Наумовой Н.С. со стороны родителей ребенка (позднее обращение за медицинской помощью, самолечение, помывка ребенка в бане в промежутке между приступами 30 и ДД.ММ.ГГГГ – следует из показаний Наумовой Ю.П., Наумова С.В.).

В отношении своевременности и правильности диагностики заболеваний у Наумовой Н.С. замечаний у членов экспертной комиссии не имеется. Вместе с этим, экспертная комиссия отмечает, что законный представитель ребенка отказался от проведения патологоанатомического исследования трупа, в связи с чем полное и всестороннее рассмотрение случая оказания медицинской помощи Наумовой Н.С. затруднено (не исследована проходимость вентрикулоперитонеального шунта, не произведено гистологическое исследование микропрепаратов внутренних органов, химический анализ биологических сред и пр.). Судебно-медицинское исследование трупа, проведенное после эксгумации тела умершей, оказалось малоинформативным в связи с развившимися к этому времени в тканях трупа процессами гниения.

Согласно содержанию представленных на экспертное исследование медицинских документов, имел место ряд недостатков (дефектов) лечения (на этапе КГБУЗ «Угловская ЦРБ»): реланиум для купирования судорожного синдрома вводили 1 раз 1 мл и 3 раза по 2 мл, что является для 10-летнего ребенка большой дозой; не проведена лекарственная поддержка сердечной деятельности. Вместе с этим, это не привело к расстройствам жизненно-важных функций, а последние инъекции реланиума выполнялись на фоне искусственной вентиляции легких и не сопровождались нарушениями газообмена.

Недостатки медицинской помощи как в отдельности, так и в совокупности, не находятся в причинной (прямой причинно-следственной) связи с развитием у Наумовой Н.С. указанных выше заболеваний и их осложнений, ставших непосредственной причиной смерти, поскольку последние непосредственно (прямо) обусловлены характером и тяжестью основного заболевания. Гарантировать или достоверно утверждать, что жизнь ребенка была бы спасена в случае правильного оказания медицинской помощи, не представляется возможным – ребенок при имеющихся у него заболеваниях мог умереть и при правильно оказанной медицинской помощи.

Согласно содержанию представленных на экспертное исследование медицинских документов, каких-либо повреждений, кроме следов медицинских манипуляций (операций), у Наумовой Н.С. не имелось. Какой-либо вред здоровью Наумовой Н.С. не причинен.

У Наумовой Н.С. имели место указанные выше заболевания. Данные заболевания осложнились (с 2010 года) симптоматической фокальной эпилепсией с вторично генерализованными приступами, развитием 30-ДД.ММ.ГГГГ эпилептического статуса с ишемией головного мозга, что привело к развитию отека и набухания вещества головного мозга и его аксиальной дислокации, что вызвало нарушение деятельности дыхательного и сердечно-сосудистого центров продолговатого мозга, тем самым – угнетение жизненно важных функций организма, что и стало непосредственной причиной смерти Наумовой Н.С.

По ходатайству истцов судом была назначена комиссионная судебно-медицинская экспертиза по вопросам о причиненном вреде, о наличии или отсутствии нарушений со стороны медиков и наличии причинно-следственной связи между этими нарушениями и причиненным вредом.

Согласно заключению №-ПЛ/2018 от ДД.ММ.ГГГГ экспертная комиссия КГБУЗ «<адрес>вое бюро судебно-медицинской экспертизы», изучив материалы гражданского дела, медицинские документы, пришла к следующим выводам.

В связи с тем, что не было проведено патолого-анатомическое исследование трупа Наумовой Н.С. (из-за отказа родственников), точно установить причину наступления её смерти, не представляется возможным. Согласно представленным медицинским документам, смерть Наумовой Н.С. наступила в 18:40 час. ДД.ММ.ГГГГ от врожденной аномалии центральной нервной системы в виде синдрома Пфайффера (нарушение формирования костей черепа и конечностей), окклюзионной гидроцефалии, состояние после вентрикулоперитонеального шунтирования, осложнившейся симптоматической фокальной эпилепсией с вторично генерализованными приступами, развитием эпилептического статуса с ишемией головного мозга, приведших к отеку и набуханию вещества головного мозга с дислокационным синдромом.

При доставлении девочки в 08:30 час. ДД.ММ.ГГГГ в КГБУЗ «Угловская ЦРБ», она сразу же в приемном покое была осмотрена врачом-педиатром и по показаниям, своевременно была госпитализирована в палату интенсивной терапии (ПИТ) под наблюдение врача анестезиолога-реаниматолога. В ПИТе Наумовой Н.С. правильно и адекватно проводилось противосудорожное лечение и регидратация (общий объем инфузии около 500мл). В этот период девочке было проведено в полном объеме общеклиническое обследование (анализы крови, мочи, УЗИ внутренних органов), помимо осмотра педиатром и анестезиологом-реаниматологом, девочка была осмотрена и врачом-неврологом. В связи с ухудшением состояния (учащение приступов апноэ/остановка дыхания/, гипоксия) в 12:10 час. ребенок был своевременно интубирован и переведен на искусственную вентиляцию легких (ИВЛ). В последующем тактика ведения Наумовой Н.С. согласовывалась с «краевыми специалистами», которыми был рекомендован (запись врача-педиатра в 15:00час.) перевод девочки в <адрес>, посредством транспортировки силами КГБУЗ «Краевой центр медицины катастроф» (КЦМК). Заявка о предоставлении реанимобиля для транспортировки Наумовой Н.С. из КГБУЗ «Угловская ЦРБ» поступила к ним в 16:25 час. ДД.ММ.ГГГГ («Журнал сводной регистрации санзаданий»). Официально утвержденных нормативных документов, регламентирующих время, необходимое для подачи заявки в «центр медицины катастроф» на транспортировку больного, в настоящее время не имеется. Прибывшая в 21:40 час. бригада КГБУЗ «КЦМК» забрала Наумову Н.С. для дальнейшей транспортировки в лечебные учреждения <адрес>.

    За весь период нахождения ребенка в КГБУЗ «Угловская ЦРБ», объективных признаков нарушения гемодинамики не отмечено. Поэтому показания для проведения ей инотропной поддержки (улучшение сократительной способности миокарда), экспертной комиссией не выявлены.

    Вместе с тем, в «Карте стационарного больного» из КГБУЗ «Угловская ЦРБ» отсутствет план лечения больной при поступлении, время перевода из приемного покоя в ПИТ, не описан характер судорожного синдрома у Наумовой Н.С., эффективность противосудорожной терапии (состояние после введения «реланиума»). Кроме того, в «Карте» отсутствует «реанимационный лист» (карта интенсивной терапии), где отражаются основные физиологические показатели и сведения связанные с проводимым лечением в ПИТе.

    Согласно записям в «Карте стационарного больного» из КГБУЗ «Угловская ЦРБ», «реланиум» вводился Наумовой Н.С. внутривенно 4 раза (суммарно 7 мл 0,5% раствора или 35 мг): в приемном покое (время не указано) – 1 мл, в 09:00 час. – 2 мл, в 12:30 час. 2 мл, в 15:00 час. 2 мл.

    В соответствии с «Инструкцией по применению лекарственного препарата реланиум», детям препарат для купирования судорожного синдрома вводится внутривенно медленно до максимальной дозы 10 мг, при необходимости лечение можно повторить через 2-4 часа (т.е. суммарная доза до 20 мг).

    Ввиду того, что в представленной «Карте стационарного больного» из КГБУЗ «Угловская ЦРБ» не приведены записи о состоянии ребенка после введений «реланиума» (а именно, купировались судороги или нет), установить, была ли необходимость в превышении, практически в два раза, дозировки «реланиума», экспертная комиссия не может. Однако, отмечает, что применение таких доз «реланиума» в данном случае, не повлияло на течение и исход заболевания Наумовой Н.С. По мнению судебно-медицинской экспертной комиссии, вышеуказанные нарушения ведения медицинской документации не повлияли на течение и исход заболевания у Наумовой Н.С.

После поступления из КГБУЗ «Угловская ЦРБ» в 16:25 час. ДД.ММ.ГГГГ заявки в КГБУЗ «КЦМК» о транспортировке больной на реанимобиле, было принято решение о выполнении эвакуации двумя бригадами (из <адрес> и <адрес>). В 18:45 час. осуществлен выезд детской реанимационной бригады из <адрес>, а в 20:00 час. – детской реанимационной бригады филиала <адрес>. Прибывшая в 21:40 час. в КГБУЗ «Угловская ЦРБ» бригада специалистов из <адрес> приняла решение о транспортировке Наумовой Н.С. в условиях ИВЛ, под прикрытием медикаментозной терапии (внутривенная инфузия раствора Рингера, дексаметазона и дофамина).

ДД.ММ.ГГГГ в 00:20 час. пациентка была передана для дальнейшей транспортировки бригаде специалистов из <адрес>. В 3:20 час. на этапе эвакуации в КГБУЗ «ККБ» ребенку была проведена МСКТ головного мозга и консультация дежурного нейрохирурга, которым принято решение о переводе Наумовой Н.С. для консервативного лечения в КГБУЗ «АККДБ». В 04:20 час. девочка была доставлена со стабильной гемодинамикой в КГБУЗ «АККДБ».

Учитывая вышеизложенное, экспертная комиссия считает, что медицинская эвакуация Наумовой Н.С. в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ осуществлялась своевременно, должным образом, с постоянным контролем жизненноважных функций организма.

Медицинская помощь Наумовой Н.С. на этапах КГБУЗ «Угловская ЦРБ» и КГБУЗ «КЦМК» оказывалась правильно, в соответствии с установленным диагнозом, общим состоянием ребенка и стандартами оказания медицинской помощи.

Наступление смерти Наумовой Н.С. обусловлено не качеством оказания медицинской помощи (нарушением ведения медицинской документации и превышением дозировок «реланиума»), а характером и тяжестью самой врожденной аномалии центральной нервной системы у девочки.

В связи с этим, оказанной Наумовой Н.С. в период ДД.ММ.ГГГГ-ДД.ММ.ГГГГ медицинской помощью, какой-либо вред её здоровью не причинен.

    По инициативе суда по делу была назначена экспертиза по вопросу качества оказанной медицинской услуги и соблюдению стандартов оказания медицинской помощи ответчиками.

    Из заключения экспертизы №П17-01/19 от ДД.ММ.ГГГГ следует, что эксперты пришли к следующим выводам. Принимая во внимание данные представленных медицинских документов, стандарты оказания медицинской помощи ДД.ММ.ГГГГ Наумовой Н.С. в КГБУЗ «Угловская ЦРБ» отсутствовали. Поскольку цель лечения в КГБУЗ «Угловская ЦРБ» заключалась в купировании дегидратации (обезвоживания) и судорог, применялись препараты, входящие в 100% стандартов инфузионной коррекции дегидратации (инфузионные растворы) и снятия судорог (в данном случае Реланиум и Магнезии сульфат). Поскольку стандартов терапии в отношении основной патологии (Синдром Пфайффера) и её основных осложнений (Окклюзионная гидроцефалия постоянный имплантат – вентрикулоперитонеальный шунт) не существует, остальные препараты (Дексаметазон, Актовегин, Цефтриаксон, Квамател) вводились по показаниям, определенным врачами ситуационно (ст. 37 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» от ДД.ММ.ГГГГ №323-ФЗ) и не изменяли прогноз исхода заболевания. Как следует из представленной документации КГБУЗ «Краевой Центр медицины катастроф» обеспечивал эвакуацию больной в Краевую детскую больницу и решал следующие задачи: определение показаний для эвакуации – эвакуация была показана, поскольку следовало исключить несостоятельность вентрикулоперитонеального шунта, что в условиях ЦРБ было невозможно; сопоставление риска транспортировки с возможной пользой – риск транспортировки оценен как приемлемый, поскольку планируемая польза превышала возможный вред; выбор транспорта, наблюдение и лечение в пути – поскольку лишь в случае смерти пациента в пределах 24 часов после окончания эвакуации можно предполагать роль вредных факторов транспортировки в генезе умирания, а в данном случае больная находилась в Краевой детской больнице 5 суток, эту задачу также следует признать успешно решенной. Таким образом, нарушения Порядков оказания помощи (Приказ МЗРФ №н от ДД.ММ.ГГГГ «Об утверждении Порядка оказания медицинской помощи детям по профилю Анестезиология и реаниматология», Приказ МЗ РФ №н от ДД.ММ.ГГГГ «Об утверждении Порядка оказания скорой медицинской помощи») и стандарта (Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» от ДД.ММ.ГГГГ №323-ФЗ), не усматривается. Принимая во внимание данные представленных медицинских документов экспертная комиссия пришла к выводу, что медицинская помощь Наумовой Н.С. ДД.ММ.ГГГГ в КГБУЗ «Угловская ЦРБ» соответствовала Приказу Минздрава РФ от ДД.ММ.ГГГГ №н «Об утверждении критериев оценки качества медицинской помощи» (купированы судороги, уменьшена выраженность обезвоживания, для более специализированных диагностических, терапевтических и (возможно) хирургических действий Наумова своевременно эвакуирована на более высокий уровень оказания медицинской помощи), то есть была оказана качественно. Медицинская помощь Наумовой Н.С. ДД.ММ.ГГГГ- ДД.ММ.ГГГГ в КГБУЗ «Краевой Центр медицины катастроф» соответствовала Приказу МЗ РФ №н от ДД.ММ.ГГГГ «Об утверждении Порядка оказания скорой медицинской помощи» (мониторное наблюдение за жизненно важными функциями, респираторная терапия проводилась правильно, ухудшения состояния во время транспортировки не зарегистрировано), то есть была оказана качественно.

В заключениях комиссии экспертов № и № (комиссионная судебно-медицинская экспертиза) от ДД.ММ.ГГГГ, выводы которых не оспариваются сторонами по делу, указано, что они проведены комиссией нештатных негосударственных судебно-медицинских экспертов Т., Б., Ш., В., Р., имеющих большой стаж работы по специальности. Экспертизы проведены по материалам уголовного дела и медицинским документам.

Экспертизы выполнены экспертной комиссией из пяти квалифицированных экспертов, имеющих не только высшее медицинское образование и ученые звания (в том числе профессора), но и прошедшие специальную подготовку, большой стаж работы по специальности (в том числе свыше 50 лет) и ученые степени, в том числе доктора медицинских наук.

Экспертизы №-ПЛ/2018 и №П17-01/19 также выполнены экспертными комиссиями, в состав которых вошли квалифицированные специалисты, имеющие большой стаж работы, ученые степени.

Эксперты предупреждались об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения. Заключения экспертов содержат подробное описание проведенного исследования, сделанные в результате его выводы и ответы на все поставленные вопросы достаточно ясны и полны. Сомнений в правильности и обоснованности данных заключений, а также каких-либо противоречий суд не усматривает, оснований не согласиться с заключениями экспертов не имеется.

Довод истца о неполноте экспертного исследования №П17-01/19 в связи с непредоставлением экспертам материалов уголовного дела, несостоятелен, поскольку анализ стандартов и качества оказания медицинской помощи не предполагает изучение материалов всего уголовного дела, а показания истцов и свидетелей, на учете которых настаивал истец Наумов С.В., содержаться в материалах настоящего гражданского дела, в том числе и в постановлении о прекращении уголовного дела.

Опрошенная в качестве специалиста врач П., указывая, что Наумовой Н.С. не нужен был реланиум в таких дозах, а нужен был мочегонный препарат, сама ДД.ММ.ГГГГ Наумову Н.С. не наблюдала, оценивала её состояние только со слов матери. Кроме того, пояснила, что от передозировки реланиума она в своей практике смерть не встречала.

Учитывая пояснения специалиста о необходимости применения в случае Наумовой Н.С. иной тактики лечения, чем была применена специалистами ответчиков, суд отмечает, что не обладает специальными познаниями в области медицины для определения самостоятельно правильного варианта лечения Наумовой Н.С., а полагается на заключения экспертов. Задачей суда является разрешение вопроса о наличии или отсутствии причинения вреда, определение виновности причинителя вреда, установление нарушения стандартов оказания медицинской помощи, а не определение правильного варианта лечения. О результатах предложенного П. лечения можно только строить предположения, которые в каждом конкретном случае можно проверить лишь на практике.

Ссылка как истцов, так и специалиста П. на аналогичность рассматриваемой ситуации приступу, произошедшему в марте 2017 года, не состоятельна, так как в марте 2017 года было иное состояние Наумовой Н.С., обусловленное как окружающей обстановкой (время года, суток, температурный режим), так и её личными параметрами (возраст, частота судорог, состояние накануне приступа).

Анализируя показания свидетелей, допрошенных в судебном заседании 30-ДД.ММ.ГГГГ, суд не находит в них существенных противоречий, в том числе и с исследованными письменными документами.

Представленный истцами чек № от ДД.ММ.ГГГГ подтверждает лишь приобретение лекарственных средств, но не свидетельствует о необходимости их приобретения, так как отсутствуют назначения врача, рецепты, сведения о применении в лечении Наумовой Н.С. именно приобретенных лекарственных средств.

Довод истцов о том, что вина КГБУЗ «Угловская ЦРБ» подтверждается постановлением мирового судьи судебного участка <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ в отношении Крышко А.П., не может быть принято судом во внимание, так как указанное постановление отменено с прекращением производства по делу. Кроме того, постановление было вынесено в отношении Крышко А.П., устанавливало не соблюдение им правил организации лечебного процесса и допущенные нарушения, но не устанавливало нарушений стандартов оказания медицинской помощи и причинно-следственную связь между выявленными нарушениями и смертью Наумовой Н.С.

Разрешая спор и принимая во внимание выводы экспертов, указанные в заключениях судебно-медицинских экспертиз, оценив имеющиеся в деле доказательства по правилам ст. 12, 56, 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в их совокупности, руководствуясь ст. ст.151, 1064, 1095, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации, ст. 2 Федерального закона от ДД.ММ.ГГГГ №323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации», положениями Закона Российской Федерации от ДД.ММ.ГГГГ № «О защите прав потребителя», суд приходит к выводу об отказе в удовлетворении исковых требований, поскольку действия КГБУЗ «Угловская ЦРБ» и КГБУЗ «Краевой центр медицины катастроф» не состоят в причинной связи со смертью Наумовой Н.С.

Каких-либо данных, свидетельствующих о том, что действиями сотрудников КГБУЗ «Угловская ЦРБ» и КГБУЗ «Краевой центр медицины катастроф» Наумовой Н.С. был причинен вред здоровью, доказательств, подтверждающих причинение истцам физических и нравственных страданий противоправными действиями сотрудников медицинских учреждений, стороной истца не представлено.

Учитывая сложное имущественное и семейное положение истцов (Наумов С.В. – пенсионер по инвалидности, Наумова Ю.П. – не работает, на иждивении 3 несовершеннолетних детей), освобождение истцов от оплаты экспертизы по делу, суд считает возможным также освободить истцов от оплаты государственной пошлины за рассмотрение иска в суде.

Руководствуясь ст.ст. 194-199 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд

р е ш и л :

исковые требования Наумовой Ю. П., Наумова С. В. к КГБУЗ «Угловская центральная районная больница», КГБУЗ «Краевой центр медицины катастроф» о компенсации морального вреда оставить без удовлетворения в полном объёме.

Решение может быть обжаловано в <адрес>вой суд через Угловский районный суд в течение месяца с момента его вынесения в окончательной форме, то есть с ДД.ММ.ГГГГ.

Судья __________Е.В. Воробьева