Решение по делу № 33-6223/2024 от 16.05.2024

Судья Лапина Ю.С. 24RS0016-01-2023-000210-73 Дело № 33-6223/2024 2.152

КРАСНОЯРСКИЙ КРАЕВОЙ СУД

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

14 октября 2024 года г. Красноярск

Судебная коллегия по гражданским делам Красноярского краевого суда в составе

председательствующего Крятова А.Н.,

судей Русанова Р.А., Каплеева В.А.,

при ведении протокола судебного заседания помощником судьи Д.,

рассмотрела в открытом судебном заседании по докладу судьи Каплеева В.А.

гражданское дело по исковому заявлению Б.Т.В. к Федеральному казенному учреждению «Центр хозяйственного и сервисного обеспечения Главного управления Министерства внутренних дел Российской Федерации по Красноярскому краю», Межмуниципальному управлению Министерства внутренних дел Российской Федерации по ЗАТО г. Железногорск Красноярского края о взыскании ущерба, причиненного в результате дорожно-транспортного происшествия,

по апелляционной жалобе истца Б.Т.В., ее представителя Б.О.Н., а также третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, Б.М.И.

на решение Железногорского городского суда Красноярского края от 16 января 2024 года, которым постановлено:

«Исковые требования Б.Т.В. удовлетворить частично.

Взыскать с Межмуниципального управления Министерства внутренних дел Российской Федерации по ЗАТО г. Железногорск Красноярского края в пользу Б.Т.В. в счет возмещения ущерба, причиненного в результате дорожно-транспортного происшествия, 91 691 рубль 50 копеек, расходы на оплату независимой экспертизы в размере 3 000 рублей, расходы по оплате государственной пошлины в размере 1 647 рублей 77 копеек.

В удовлетворении остальной части исковых требований Б.Т.В. к Федеральному казенному учреждению «Центр хозяйственного и сервисного обеспечения Главного управления Министерства внутренних дел Российской Федерации по Красноярскому краю», Межмуниципальному управлению Министерства внутренних дел Российской Федерации по ЗАТО г. Железногорск Красноярского края о взыскании ущерба, причиненного в результате дорожно-транспортного происшествия, судебных расходов отказать.».

Заслушав докладчика, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

Б.Т.В. обратилась с иском к САО «ВСК», ФКУ «ЦХИСО ГУ МВД России по Красноярскому краю», мотивируя требования тем, что является владельцем автомобиля Kia Ceed, гос.номер №, управление которым доверила Б.М.И. <дата> в 11 часов 25 минут по адресу: <адрес> - <адрес>, Б.М.И., управляя указанным автомобилем, стал участником ДТП с участием автомобиля УАЗ Патриот, гос.номер №, под управлением У.Н.М., принадлежащего ФКУ «ЦХИСО ГУ МВД России по Красноярскому краю». Виновным в ДТП является У.Н.М., который в нарушение п. 3.1 Правил дорожного движения, двигаясь на транспортном средстве с проблесковым маячком синего цвета и специальным звуковым сигналом, проехал на запрещающий сигнал светофора, воспользовавшись приоритетом и не убедившись, что ему уступают дорогу, в результате чего допустил столкновение с автомобилем истца, двигающимся на разрешающий сигнал светофора. В результате ДТП автомобиль истца получил технические повреждения. Ответственность собственника автомобиля ФКУ «ЦХИСО ГУ МВД России по Красноярскому краю» застрахована в СПАО «Ингосстрах». Истец обратилась с требованием о выплате страхового возмещения на основании полиса ОСАГО, ей выплачено 212 891,50 рублей. Согласно отчету ООО «ЭкспертГрупп» от <дата> стоимость восстановительного ремонта в рамках ОСАГО без учета износа составляет 443 373 рублей, с учетом износа – 253 491 рублей. <дата> САО «ВСК» произведена доплата страхового возмещения в размере 15 738 рублей. <дата> истец направила в адрес САО «ВСК» претензию с требованием о выплате стоимости ущерба, в удовлетворении которой истцу отказано. Истец обратилась к финансовому уполномоченному по правам потребителей финансовых услуг с требованием о взыскании с САО «ВСК» 24 870,50 рублей страхового возмещения, в удовлетворении которого отказано решением от <дата>.

Истец просила взыскать с САО «ВСК» в свою пользу страховое возмещение в размере 24 861,50 руб., расходы на оплату независимой экспертизы в размере 8 000 руб., компенсацию морального вреда в размере 5 000 руб.; взыскать с ФКУ «ЦХИСО ГУ МВД России по Красноярскому краю» в свою пользу возмещение ущерба в размере 387 151 руб., расходы на оплату независимой экспертизы в размере 6 000 руб., расходы по оплате государственной пошлины в размере 7 072 руб.

Определением суда от <дата> к участию в деле в качестве соответчика привлечено МУ МВД России по ЗАТО г. Железногорск.

Определением суда от <дата> принят отказ истца от исковых требований к САО «ВСК» о взыскании страхового возмещения, компенсации морального вреда, производство по гражданскому делу в соответствующей части прекращено.

В остальной части требований судом первой инстанции постановлено приведенное решение о частичном удовлетворении иска.

На данное решение истец Б.Т.В., ее представитель Б.О.Н., а также третье лицо на стороне истца, не заявляющее самостоятельных требований относительно предмета спора, Б.М.И., совместно принесли апелляционную жалобу, в которой просят решение суда отменить в части установления обоюдной вины участников ДТП с соотношением степени вины 50/50 как не объективное, не всестороннее и не полное.

В апелляционной жалобе истец и третье лицо выражают несогласие с выводами суда, который признал наличие вины в ДТП у обоих его участников. Полагают, что суд неправильно применил нормы материального права и не учел, что ответчик включил звуковой сигнал за 3-5 секунд до столкновения, что подтверждается видеозаписью ДТП. Водитель Б.М.И. не успел среагировать и остановиться, по этой причине он и не должен был пропускать автомобиль ответчика. Заявители указывают, что водитель служебного автомобиля У.Н.М. должен был убедиться в безопасности движения транспортного средства, не создавать помех автомобилю, соблюдать Правила дорожного движения, при движении на красный сигнал светофора включить звуковой сигнал. Постановлением от <дата> У.Н.М. был признан виновным в совершении административного правонарушения, свою вину не оспаривал.

Заявители выражают несогласие с тем, что Б.И.М. имел объективную возможность обнаружить патрульный автомобиль и среагировать за 5 секунд, а также с тем, что Б.И.М. должен был при обнаружении только световых сигналов патрульного автомобиля принять меры для обеспечения беспрепятственного проезда автомобиля УАЗ Патриот.

На апелляционную жалобу представитель ответчика ФКУ «ЦХИСО ГУ МВД России по Красноярскому краю» С.Н.Г. принесла возражения, в которых просит оставить решение суда без изменения, настаивая на том, что Б.М.И. имел объективную возможность обнаружить патрульный автомобиль УАЗ Патриот, двигающийся со специальными световым и звуковым сигналом, что подтверждается видеозаписями, первоначальными объяснениями Б.М.И. Просит учесть, что ДТП произошло в ночное время при низкой интенсивности движения в отсутствие объектов городской инфраструктуры, препятствующих обзору. Б.М.И. нарушил п. 3.2 Правил дорожного движения, что находится в прямой причинно-следственной связи с ДТП, поэтому ответчик считает установление судом обоюдной вины со степенью 50% у каждого водителя законным и обоснованным.

Признав возможным рассматривать дело в отсутствие не явившихся лиц, участвующих в деле, извещенных надлежащим образом о времени и месте рассмотрения дела в суде апелляционной инстанции, заслушав объяснения истца Б.Т.В. и третьего лица Б.М.И., поддержавших свою апелляционную жалобу, объяснения представителя ответчика ФКУ «ЦХИСО ГУ МВД России по Красноярскому краю» С.Н.Г., поддержавшей письменные возражения относительно жалобы, проверив материалы дела и решение суда первой инстанции в пределах, установленных ч. 1 ст. 327.1 ГПК РФ, судебная коллегия приходит к следующему.

В соответствии со ст. 15 Гражданского кодекса Российской Федерации (ГК РФ) лицо, право которого нарушено, может требовать полного возмещения причиненных ему убытков, если законом или договором не предусмотрено возмещение убытков в меньшем размере.

Под убытками понимаются расходы, которые лицо, чье право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права, утрата или повреждение его имущества (реальный ущерб), а также неполученные доходы, которые это лицо получило бы при обычных условиях гражданского оборота, если бы его право не было нарушено (упущенная выгода).

В соответствии со ст. 1064 ГК РФ вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред.

В силу п.п. 1, 3 ст. 1079 ГК РФ юридические лица и граждане, деятельность которых связана с повышенной опасностью для окружающих (в т.ч. использование транспортных средств), обязаны возместить вред, причиненный источником повышенной опасности, если не докажут, что вред возник вследствие непреодолимой силы или умысла потерпевшего. Владелец источника повышенной опасности может быть освобожден судом от ответственности полностью или частично также по основаниям, предусмотренным пунктами 2 и 3 ст. 1083 ГК РФ. Обязанность возмещения вреда возлагается на юридическое лицо или гражданина, которые владеют источником повышенной опасности на праве собственности, праве хозяйственного ведения или праве оперативного управления либо на ином законном основании (на праве аренды, по доверенности на право управления транспортным средством, в силу распоряжения соответствующего органа о передаче ему источника повышенной опасности и т.п.). Вред, причиненный в результате взаимодействия источников повышенной опасности их владельцам, возмещается на общих основаниях (статья 1064).

В силу положений п. 1 ст. 929 ГК РФ по договору имущественного страхования одна сторона (страховщик) обязуется за обусловленную договором плату (страховую премию) при наступлении предусмотренного в договоре события (страхового случая) возместить другой стороне (страхователю) или иному лицу, в пользу которого заключен договор (выгодоприобретателю), причиненные вследствие этого события убытки в застрахованном имуществе либо убытки в связи с иными имущественными интересами страхователя (выплатить страховое возмещение) в пределах определенной договором суммы (страховой суммы).

В соответствии со ст. 931 ГК РФ, в случае, когда ответственность за причинении вреда застрахована, в силу того, что ее страхование обязательно, потерпевший, вправе предъявить непосредственно страховщику требование о возмещении вреда в пределах страховой суммы.

Согласно ст. 1072 ГК РФ юридическое лицо или гражданин, застраховавшие свою ответственность в порядке добровольного или обязательного страхования в пользу потерпевшего (ст. 931, п. 1 ст. 935), в случае, когда страховое возмещение недостаточно для того, чтобы полностью возместить причиненный вред, возмещают разницу между страховым возмещением и фактическим размером ущерба.

В силу п. 1 ст. 6 Федерального закона от 25.04.2002 №40-ФЗ «Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств» (Федеральный закон №40-ФЗ) объектом обязательного страхования являются имущественные интересы, связанные с риском гражданской ответственности владельца транспортного средства по обязательствам, возникающим вследствие причинения вреда жизни, здоровью или имуществу потерпевших при использовании транспортного средства на территории Российской Федерации.

Согласно ст. 7 Федерального закона №40-ФЗ страховая сумма, в пределах которой страховщик при наступлении каждого страхового случая (независимо от их числа в течение срока действия договора обязательного страхования) обязуется возместить потерпевшим причиненный вред, составляет в части возмещения вреда, причиненного имуществу каждого потерпевшего, 400 тысяч рублей (п. «б»).

Пунктом 1 статьи 12 Федерального закона №40-ФЗ предусмотрено, что потерпевший вправе предъявить страховщику требование о возмещении вреда, причиненного его жизни, здоровью или имуществу при использовании транспортного средства, в пределах страховой суммы, установленной данным Федеральным законом, путем предъявления страховщику заявления о страховом возмещении или прямом возмещении убытков и документов, предусмотренных правилами обязательного страхования.

Как следует из разъяснений, приведенных в п. 13 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23.06.2015 №25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации», при разрешении споров, связанных с возмещением убытков, необходимо иметь в виду, что в состав реального ущерба входят не только фактически понесенные соответствующим лицом расходы, но и расходы, которые это лицо должно будет произвести для восстановления нарушенного права (п. 2 ст. 15 ГК РФ).

Если для устранения повреждений имущества истца использовались или будут использованы новые материалы, то за исключением случаев, установленных законом или договором, расходы на такое устранение включаются в состав реального ущерба истца полностью, несмотря на то, что стоимость имущества увеличилась или может увеличиться по сравнению с его стоимостью до повреждения. Размер подлежащего выплате возмещения может быть уменьшен, если ответчиком будет доказано или из обстоятельств дела следует с очевидностью, что существует иной более разумный и распространенный в обороте способ исправления таких повреждений подобного имущества.

Постановлением Конституционного Суда РФ от 10.03.2017 №6-П взаимосвязанные положения ст. 15, п. 1 ст. 1064, ст. 1072 и п. 1 ст. 1079 ГК РФ признаны не противоречащими Конституции Российской Федерации, поскольку по своему конституционно-правовому смыслу в системе действующего правового регулирования и во взаимосвязи с положениями Федерального закона «Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств» они предполагают - исходя из принципа полного возмещения вреда - возможность возмещения потерпевшему лицом, гражданская ответственность которого застрахована по договору обязательного страхования гражданской ответственности владельцев транспортных средств, вреда, причиненного при эксплуатации транспортного средства, в размере, который превышает страховое возмещение, выплаченное потерпевшему в соответствии с законодательством об обязательном страховании гражданской ответственности.

Как разъяснено в пунктах 63-65 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 08.11.2022 №31 «О применении судами законодательства об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств», причинитель вреда, застраховавший свою ответственность в порядке обязательного страхования в пользу потерпевшего, возмещает разницу между страховым возмещением и фактическим размером ущерба только в случае, когда надлежащее страховое возмещение является недостаточным для полного возмещения причиненного вреда (ст. 15, п. 1 ст. 1064, ст. 1072, п. 1 ст. 1079, ст. 1083 ГК РФ). К правоотношениям, возникающим между причинителем вреда, застраховавшим свою гражданскую ответственность в соответствии с Законом об ОСАГО, и потерпевшим в связи с причинением вреда жизни, здоровью или имуществу последнего в результате дорожно-транспортного происшествия, положения Закона об ОСАГО, а также Методики не применяются.

При реализации потерпевшим права на получение страхового возмещения в форме страховой выплаты, в том числе в случаях, предусмотренных п. 16.1 ст. 12 Закона об ОСАГО, с причинителя вреда в пользу потерпевшего подлежит взысканию разница между фактическим размером ущерба и надлежащим размером страховой выплаты.

Судом первой инстанции установлено и доказательствами по гражданскому делу подтверждается, что <дата>, в 1 час 10 минут, на перекрестке в районе дома № по <адрес> произошло столкновение между автомобилем UAZ Patriot, гос.номер №, под управлением У.Н.М., собственником которого является ФКУ «ЦХИСО ГУ МВД России по Красноярскому краю», и автомобилем Kia JD Ceed, гос.номер №, под управлением Б.М.И., собственником которого является Б.Т.В., что подтверждается справкой о ДТП от <дата>, схемой места совершения административного правонарушения.

Из схемы места происшествия в совокупности со схемой размещения дорожных знаков суд установил, что автомобиль UAZ Patriot, гос.номер №, двигался по <адрес> в крайнем правом ряду со стороны <адрес> в сторону <адрес> Kia JD Ceed, гос.номер №, двигался по <адрес> по крайнему левому ряду со стороны <адрес> в сторону <адрес> Столкновение автомобилей произошло на регулируемом перекрестке <адрес> – <адрес>, в районе д. № <адрес>/д. № <адрес>, при этом автомобиль UAZ Patriot двигался на запрещающий сигнал светофора, а Kia JD Ceed – на разрешающий.

Изучив видеозаписи с камеры видеорегистратора «Патруль», установленной в автомобиле UAZ Patriot, и камеры видеорегистратора «Дозор-77», размещенной на форменном обмундировании ФИО3, суд первой инстанции установил, что при движении, начиная с <адрес> в сторону <адрес>, на автомобиле UAZ Patriot был включен проблесковый маячок синего цвета и не отключался на протяжении всего пути следования. При проезде дома № по <адрес> просматривается перекресток <адрес>, на светофорах горит красный сигнал. В этот момент на автомобиле UAZ Patriot включается звуковой сигнал (видеозапись «Дозор-77» на 3 минуте 45 секунде). Столкновение с автомобилем Kia JD Ceed на указанном перекрёсте произошло через 5 секунд после включения звукового сигнала.

Согласно письменных объяснений У.Н.М., данных на месте ДТП, согласующихся с его объяснениями в судебном заседании, <дата> в 20 часов 30 минут, он заступил на службу в качестве водителя МУ МВД России по ЗАТО г. Железногорск на автопатруль № машины UAZ Patriot, гос.номер №, совместно с командиром ФИО3 и стажером полиции ФИО2 В 1 час 5 минут <дата> от наряда ППСП № им поступил сигнал о помощи, они включили проблесковые маяки и начали движение. При подъезде к перекрестку <адрес> он увидел, как начал загораться красный сигнал светофора, и включил звуковой сигнал примерно за 60-100 метров. Подъехав ближе к перекрестку, он также увидел автомобиль темного цвета Kia Ceed, гос.номер №, двигающийся по <адрес> в сторону <адрес>. Тогда он начал тормозить, т.к. указанный автомобиль не уступал ему дорогу, в результате чего произошло ДТП.

Из письменных объяснений ФИО3 и ФИО2 следует, что <дата> в 20 часов 30 минут они заступили на службу по охране общественного порядка в составе автопатруля по маршруту № на автомобиле UAZ Patriot, гос.номер №, совместно с водителем У.Н.М. В 1 час 5 минут <дата> от наряда ППСП № им поступил сигнал о помощи, выехав по которому они включили проблесковые маячки. Перед перекрестком <адрес> – <адрес>, увидев смену зеленого сигнала светофора на запрещающий, У.Н.М. включил звуковой сигнал. Одновременно с этим на данный перекресток по <адрес> со стороны <адрес> в сторону <адрес> выехал автомобиль Kia Ceed, гос.номер №, на разрешающий сигнал светофора, после чего они совершили столкновение.

Допрошенный в судебном заседании свидетель ФИО3, подтвердив вышеизложенные объяснения, дополнительно суду показал, что звуковой сигнал на патрульном автомобиле был включен, когда загорелся желтый сигнал светофора и они увидели, что на перекрестке на <адрес> стоит другой автомобиль. Они в этот момент двигались в районе домов №, № по <адрес>.

Из объяснений Б.М.И. на месте ДТП, согласующихся с его объяснениями в суде первой инстанции, следует, что <дата> в 1 час 10 минут он, управляя автомобилем Kia Ceed, гос.номер №, двигался по <адрес> в сторону <адрес> На регулируемом перекрестке в районе дома <адрес> – <адрес> остановился на запрещающий сигнал светофора. Дождавшись разрешающего сигнала светофора, он продолжил движение в прямом направлении в сторону <адрес>. При этом он посмотрел направо и увидел, как к перекрестку по <адрес> приближался автомобиль с синими полосками на бортах. Он был уверен, что данный автомобиль остановится на запрещающий сигнал светофора, посмотрел налево и в этот момент услышал звуковой сигнал ППС. После этого водитель автомобиля ППС, не предоставив ему преимущества, совершил ДТП с его автомобилем. Горели ли проблесковые маячки на патрульном автомобиле, Б.М.И. не помнит.

Согласно письменных объяснений Я.Д.О., согласующихся с его показаниями, данными в ходе допроса в качестве свидетеля в суде первой инстанции, <дата>, в 1 час 10 минут, он находился в качестве пассажира в автомобиле Kia Ceed, гос.номер №, под управлением Б.М.И. Они двигались от <адрес> в сторону <адрес> по <адрес>. На регулируемом перекрестке Андреева-Ленина они остановились на запрещающий сигнал светофора, после чего продолжили движение на разрешающий сигнал светофора. В момент движения он увидел, как с правой стороны по <адрес> двигался автомобиль, который совершил ДТП с их автомобилем. Проблесковые маяки он не видел (не обратил внимание), звуковой сигнал он услышал за несколько секунд до ДТП. Я.Д.О. также сообщил суду, что когда они стояли на светофоре, ни звуковых, ни световых сигналов не было слышно и видно, специальные сигналы были включены непосредственно перед столкновением.

Постановлением инспектора ДПС ОВ ДПС ГИБДД МУ МВД России по ЗАТО г. Железногорск № от <дата> У.Н.М. признан виновным в совершении административного правонарушения, предусмотренного ч. 2 ст. 12.13 КоАП РФ, в связи с нарушением им п. 3.1 Правил дорожного движения <дата>.

На основании карточек учета транспортного средства и договора безвозмездного пользования транспортными средствами № от <дата> суд установил, что автомобиль Kia Ceed, гос.номер №, принадлежит истцу Б.Т.В., а автомобиль UAZ Patriot, гос.номер №, принадлежит ФКУ «ЦХИСО ГУ МВД России по Красноярскому краю», но передан в безвозмездное пользование МУ МВД России по ЗАТО г. Железногорск, которым данный автомобиль использовался в целях обеспечения его оперативно-служебной деятельности, для выполнения его задач и функций, возложенных на органы внутренних дел.

Согласно справке о ДТП от <дата> в результате ДТП автомобилю Kia JD Ceed, гос.номер №, причинены механические повреждения передней и задней правых дверей, заднего правого крыла, арки, заднего правого колеса, скрытые повреждения.

Гражданская ответственность Б.М.И., управлявшего автомобилем Kia JD Ceed, гос.номер №, на момент ДТП была застрахована по правилам ОСАГО в САО «ВСК», страховой полис ХХХ №.

Гражданская ответственность собственника автомобиля UAZ Patriot, гос.номер №, застрахована по правилам ОСАГО в СПАО «Ингосстрах», страховой полис серия ААС №.

<дата> Б.Т.В. обратилась в САО «ВСК» с заявлением о прямом возмещении убытков по договору ОСАГО.

Признав данное событие страховым случаем, САО «ВСК» <дата> и <дата> произвело истцу страховую выплату в совокупном размере 228 629,50 рублей, что подтверждается актами о страховом случае, платежными поручениями.

Не согласившись с размером страхового возмещения, истец обращалась в САО «ВСК» с претензией (в удовлетворении которой ей отказано), также обращалась с заявлением к уполномоченному по правам потребителей финансовых услуг в сфере страхования.

Решением финансового уполномоченного № от <дата> Б.Т.В. отказано во взыскании доплаты страхового возмещения по договору ОСАГО, расходов на оплату услуг независимого эксперта.

Истцом перед организовано проведение экспертом ООО «ЭкспертГрупп» независимой технической экспертизы транспортного средства Kia JD Ceed, гос.номер №, согласно выводам которой стоимость восстановительного ремонта Kia JD Ceed, гос.номер №, на дату происшествия составляет 640 642 рублей.

Разрешая исковые требования по существу, определяя событие и состав гражданско-правового деликта, суд пришел к выводу, что обоими водителями-участниками ДТП нарушены Правила дорожного движения, и нарушение У.Н.М. п. 3.1 Правил, как и нарушение Б.М.И. п. 3.2 Правил дорожного движения находится в прямой причинно-следственной связи с произошедшим ДТП.

Исследовав доказательства по делу, в том числе административный материал, объяснения сторон, видеозапись, суд первой инстанции заключил, что У.Н.М., управляя автомобилем UAZ Patriot, гос.номер №, с включенным проблесковым маячком синего цвета и специальным звуковым сигналом, выполняя неотложное служебное задание, двигаясь по <адрес> со стороны <адрес> в сторону <адрес>, в нарушение п. 3.1 Правил дорожного движения, пересекая перекресток улиц Андреева и Ленина в районе <адрес> в ЗАТО <адрес> на запрещающий красный сигнал светофора, не убедился в том, что водитель автомобиля Kia JD Ceed, гос.номер №, Б.М.И. уступает ему дорогу.

В свою очередь, водитель Б.М.И., двигаясь по <адрес> со стороны <адрес> в сторону <адрес>, пересекая перекресток улиц Андреева и Ленина в районе дома № по <адрес> в ЗАТО г. Железногорске на разрешающий зеленый сигнал светофора, в нарушение п. 3.2 Правил дорожного движения, при приближении автомобиля UAZ Patriot с включенным проблесковым маячком синего цвета и специальным звуковым сигналом, не уступил дорогу для обеспечения беспрепятственного проезда указанного транспортного средства.

При этом суд отметил, что Б.М.И. имел объективную возможность обнаружить патрульный автомобиль UAZ Patriot, двигающийся со специальными световым и звуковым сигналами, поскольку световой сигнал был включен на протяжении всего пути следования патрульного автомобиля по неотложному заданию. Приняв во внимание, что ДТП произошло в ночное время при низкой интенсивности движения, в отсутствие объектов городской инфраструктуры, исключающих обзор для водителя Б.М.И. движущихся транспортных средств по <адрес>, учитывая первоначальные объяснения самого Б.М.И., данные им непосредственно после ДТП, о том, что он видел патрульный автомобиль, суд заключил, что Б.М.И., начиная пересечение перекрестка, не мог не видеть специальный световой сигнал и должен был принять меры для обеспечения беспрепятственного проезда автомобиля UAZ Patriot. Кроме того, учитывая, что звуковой сигнал водителем У.Н.М. был включен в районе дома № по <адрес>, суд также пришел к выводу, что Б.М.И. имел реальную возможность выполнить требования п. 3.2 Правил дорожного движения, в том числе путем применения экстренного торможения, не создав при этом препятствий для иных участников дорожного движения, поскольку из представленной видеозаписи с видеорегистратора «Патруль» следует, что Б.М.И. двигался по <адрес> в сторону <адрес> один, без транспортных средств, двигающихся в попутном направлении.

Установив обоюдную вину в ДТП водителей Б.М.И. и У.Н.М., суд признал степени их вины равными (50%/50%).

Надлежащим ответчиком по требованию Б.Т.В. суд признал МУ МВД России по ЗАТО г. Железногорск, указав, что им автомобиль использовался по договору безвозмездного пользования для выполнения его задач и функций (то есть орган МВД являлся законным владельцем источника повышенной опасности), кроме того, в момент ДТП У.Н.М. управлял автомобилем, являясь сотрудником МУ МВД России по ЗАТО г. Железногорск, выполняя свои служебные обязанности.

Надлежащий размер компенсации реального ущерба суд определил на основании заключения ООО «ЭкспертГрупп», признав его полным, достоверным, выполненным в соответствии с требованиями законодательства, не оспоренном сторонами.

С учетом того, что уполномоченным по правам потребителей финансовых услуг отказано в удовлетворении требований Б.Т.В., а от иска к САО «ВСК» она отказалась, суд пришел к выводу, что Б.Т.В. получено надлежащее страховое возмещение в сумме 228 629,50 рублей.

С учетом установленной степени вины обоих владельцев источников повышенной опасности по 50%, суд признал надлежащий размер полного возмещения убытков, равным 91 691,50 рублей, исходя из расчета: 640 642 рубля/2 – 228 629,50 рублей. Указанную сумму суд взыскал в пользу истца с МУ МВД России по ЗАТО г. Железногорск.

В качестве компенсации ущерба суд взыскал с ответчика МУ МВД России по ЗАТО г. Железногорск в пользу истца денежные средства в размере 3 000 рублей – расходы по проведению независимой экспертизы по установлению стоимости восстановительного ремонта автомобиля, указав, что данные расходы являются материальным ущербом истца, подлежащим возмещению.

На основании ст.ст. 88, 98 ГПК РФ суд взыскал с ответчика МУ МВД России по ЗАТО г. Железногорск судебные расходы по уплате государственной пошлины пропорционально удовлетворенным требованиям в размере 1 647,77 рублей.

Оценивая доводы апелляционной жалобы о том, что Б.И.М. не имел возможности обнаружить патрульный автомобиль и предотвратить с ним столкновение, судебная коллегия отмечает, что суд первой инстанции самостоятельно, по результатам просмотра видеозаписи, пришел к выводу о наличии у Б.М.И. технической возможности предотвратить столкновение с момента обнаружения опасности, между тем, определение данного юридически значимого обстоятельства требует применения специальных познаний и расчетов времени реакции водителя и тормозного пути, с учетом обстоятельств ДТП и расположения транспортных средств.

Ввиду изложенного, судебная коллегия вынесла на обсуждение участвующих в деле лиц вопрос о назначении судебной автотехнической экспертизы для установления указанного обстоятельства, и после поступления соответствующего ходатайства стороны истца назначила судебную автотехническую экспертизу, производство которой поручено эксперту ФИО1 (ООО «Оценщик»), перед которым поставлены вопросы о наличии у Б.М.И. возможности предотвратить столкновение путем торможения с момента включения на автомобиле УАЗ специального звукового сигнала, а также о стоимости расходов на восстановительный ремонт, транспортного средства Kia JD Ceed, гос.номер №, в соответствии с Положением Банка России от 04.03.2021 № 755-П «О единой методике определения размера расходов на восстановительный ремонт в отношении поврежденного транспортного средства».

Экспертом ФИО1 (ООО «Оценщик») выполнено экспертное заключение № от <дата>, в котором сделан вывод, что Б.М.И., управляя <дата> в 1 час 10 минут транспортным средством Kia JD Ceed, гос.номер №, при обнаружении опасности с момента включения автомобилем UAZ Patriot, гос.номер №, под управлением У.Н.М., специального звукового сигнала, в случае движения со скоростью, не превышающей максимально допустимую на данном участке пути, равную 60 км/ч, имел техническую возможность уступить дорогу и предотвратить столкновение с указанным автомобилем путем снижения скорости вплоть до остановки транспортного средства.

Стоимость расходов на восстановительный ремонт Kia JD Ceed в соответствие с Единой методикой составляет 384 345 руб. без учета износа и 226 637,50 руб. с учетом износа.

Соответствующие выводы эксперта судебная коллегия признает мотивированными, обоснованными и достоверными, поскольку они основаны на изучении первичных материалов и исследовании самого места ДТП экспертом. Заключение судебной экспертизы выполнено компетентным экспертом, имеющим необходимое образование и квалификацию, предупрежденным об уголовной ответственности, который должным образом мотивировал и аргументировал собственные выводы.

Согласно п. 3.2 Правил дорожного движения при приближении транспортного средства с включенными проблесковым маячком синего цвета и специальным звуковым сигналом водители обязаны уступить дорогу для обеспечения беспрепятственного проезда указанного транспортного средства.

Таким образом, ответчик, которому судебной коллегией предоставлена возможность доказывания отсутствия его вины надлежащими способами доказывания, свои доводы о невозможности выполнения требований п. 3.2 Правил дорожного движения не подтвердил.

Напротив, заключение судебной автотехнической экспертизы подтверждает возможность соблюдения Б.М.И. п. 3.2 Правил дорожного движения при одновременном соблюдении п. 10.1 Правил об обязанности вести транспортное средство со скоростью, не превышающей установленного ограничения (точная скорость движения автомобиля KIA не установлена), обеспечивающей водителю возможность постоянного контроля за движением транспортного средства.

Более того, судебная коллегия считает необходимым отметить, что до момента столкновения водитель автомобиля KIA остановился перед перекрестком, к которому приближался автомобиль с синими маячками, который в условиях ночного города и не перегороженного обзора должен быть заметен на большом расстоянии. Даже и до включения водителем УАЗ специального звукового сигнала, исходя даже из общих требований к разумности поведения и безопасному движению, с учетом пункта 10.1 Правил дорожного движения, водитель автомобиля КIA в ночное время не должен был настолько быстро разгоняться на перекрестке от скорости 0 км/ч до той, которая не позволила ему среагировать на приближающийся автомобиль со специальными сигналами.

Наличие вины водителя автомобиля УАЗ в том, что тот продолжил движение на запрещающий сигнал, не убедившись, что ему уступают дорогу, не снимает с Б.М.И. его вины и части ответственности за нарушение Правил дорожного движения.

С учетом изложенного, судебная коллегия соглашается с выводами суда об определении степени вины обоих участников ДТП в причинении вреда имуществу истца как 50%/50%. Вышеизложенные нарушения Правил дорожного движения действительно являлись обоюдными, равными с точки зрения их существенности, и в равной степени явились причиной столкновения.

Оснований для отмены решения в части определения степени вины, как о том просит истец в апелляционной жалобе, не имеется.

Также судебная коллегия находит правильными выводы суда первой инстанции об определении размера компенсации ущерба, причитающегося истцу.

С учетом разъяснений, приведенных в Определении Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации от 16.04.2024 № 81-КГ24-1-К8, в таком случае следует соразмерно вине определить размер ущерба, причиненного потерпевшему причинителем и из суммы этого ущерба вычесть размер страхового возмещения, полученного потерпевшим в счет страхования ответственности владельца автомобиля ответчика.

Стоимость восстановительного ремонта автомобиля истца по средним рыночным ценам обоснованно определена на основании заключения ООО «ЭкспертГрупп», выводы которого мотивированы, обоснованы и не опровергнуты сторонами; ответчик не обжаловал решение в части определения рыночной стоимости восстановительного ремонта и в данной части оно предметом апелляционной проверки не выступает.

Решение суда в части выводов о том, что надлежащий размер страхового возмещения составляет 228 629,50 руб. (определено на основании заключения ООО «АВС-Экспертиза», выполненного по заказу страховщика), участвующими в деле лицами не обжаловалось; в том числе его не обжаловал ответчик в части выводов суда о том, что надлежащий размер страхового возмещения должен определяться по стоимости ремонта по Единой методике с учетом износа ТС. Обжалуется решение только истцом, по жалобе которого решение не подлежит пересмотру в сторону уменьшения присужденных ему сумм.

Стоимость восстановительного ремонта ТС в рамках договора ОСАГО, определенная судебным экспертом ООО «Оценщик» (226 637,50 руб.) находится в пределах 10%-ой статистической погрешности по отношению к сумме 228 629,50 руб., то есть рассчитанная страховщиком сумма является правильной.

По этой причине и с учетом установленной степени вины размер возмещения убытков, причитающегося истцу, будет составлять:
640 642 руб. * 0,5 - 228 629,50 руб. = 91 691,50 руб., что и взыскано судом.

Обобщая изложенное, судебная коллегия приходит к выводу, что судом первой инстанции правильно определен размер возмещения убытков с учетом степени вины владельцев источников повышенной опасности в причинении вреда автомобилю и с учетом стоимости ремонта.

Иных доводов в апелляционной жалобе не содержится.

Судебная коллегия приходит к выводу о том, что при принятии решения судом правильно установлены юридически значимые для дела обстоятельства, произведена полная и всесторонняя оценка исследованных в судебном заседании доказательств по правилам ст. 67 ГПК РФ, применены нормы материального права, подлежащие применению к возникшим спорным правоотношениям, и постановлено законное и обоснованное решение в соответствии с требованиями гражданского процессуального законодательства.

Оснований, предусмотренных ст. 330 ГПК РФ для отмены решения суда в апелляционном порядке не установлено. Процессуальных нарушений, влекущих безусловную отмену постановленного судом решения, судебной коллегией не выявлено.

Внесенная стороной истца денежная сумма в счет предварительной оплаты услуг экспертов в порядке ч. 1 ст. 96 ГПК РФ подлежит выплате экспертной организации по ее заявлению.

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст. 328, 329 ГПК РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

Решение Железногорского городского суда Красноярского края от 16 января 2024 года оставить без изменения, а апелляционную жалобу Б.Т.В. и Б.М.И. – без удовлетворения.

Финансово-бухгалтерскому отделу Красноярского краевого суда выплатить с депозитного счета из суммы 50 000 рублей, внесенной Б.Т.В. на депозитный счет по чеку по операции от <дата>, сумму 50 000 (пятьдесят тысяч) рублей 00 копеек Обществу с ограниченной ответственностью «Оценщик» (ИНН 2466258464, КПП 246601001, ОГРН 1132468002369), расчетный счет № в операционном офисе 39 в г. Красноярске ПАО «Дальневосточный банк», к/с № в Дальневосточном ГУ Банка России, БИК 040507705.

Председательствующий:	А.Н. Крятов
Судьи:	Р.А. Русанов
В.А. Каплеев

Мотивированное апелляционное определение

изготовлено 15.10.2024