Решение по делу № 33-10446/2023 от 25.08.2023

Судья Поносова И.В.

Дело № 33-10446/2023

№ 2-1192/2023, УИД 59RS0003-01-2023-000241-85

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

Судебная коллегия по гражданским делам Пермского краевого суда в составе председательствующего Бабиновой Н.А.,

судей Мухтаровой И.А., Заривчацкой Т.А.

при секретаре Ландышевой М.Н.,

с участием прокурора Рычковой А.Б.

рассмотрела в открытом судебном заседании в г. Перми 14.09.2023 гражданское дело по иску Мусихина Михаила Алексеевича к Федеральному казенному предприятию «Пермский пороховой завод» о взыскании материального вреда, компенсации морального вреда,

по апелляционной жалобе Федерального казенного предприятия «Пермский пороховой завод» на решение Кировского районного суда г.Перми от 07.06.2023.

Заслушав доклад судьи Бабиновой Н.А., пояснения представителя ответчика Зерниной А.Н., настаивавшей на доводах жалобы, истца Мусихина М.А., его представителя Пухарева А.Ю., возражавших относительно доводов жалобы, заключение прокурора Пермской краевой прокуратуры Рычковой А.Б. об отсутствии оснований для отмены, изменения решения суда, изучив материалы дела, судебная коллегия

установила:

Мусихин М.А. обратился в суд с иском к ФКП «Пермский пороховой завод» о взыскании материального вреда в размере 492392,97 руб., компенсации морального вреда в размере 500 000 руб.

В обоснование иска указал, что с 23.09.1981 состоял в трудовых отношениях с ФКП «Пермский пороховой завод» в должности токаря. В марте 2021 года он проходил ежегодный плановый медосмотр, по результатам которого ему выдано медицинское заключение от 25.03.2021, которым он признан временно непригодным по состоянию здоровья к отдельным видам работ сроком на один месяц. Приказом от 01.04.2021 он отстранен от работы токаря механического участка производства №14 «Металлист» сроком на один месяц. В день вручения указанного приказа ему был вручен перечень вакантных должностей для перевода на другую работу. В тот же день он указал в устной форме интересующую его вакантную должность разнорабочего. 29.04.2021 ему вручили уведомление об отстранении от работы, а также копию приказа от 28.04.2021 № 440 об отстранении от работы токаря механического участка производства № 14 «Металлист» на основании медицинского заключения от 22.04.2021 № 18, которым он признан постоянно непригодным. В тот же день он повторно явился в отдел кадров и указал в устной форме интересующую его вакантную должность разнорабочего. Заключением врачебной комиссии по экспертизе профессиональной пригодности и связи заболевания с профессией № 4/21 от 24.05.2021 у него установлено профессиональное заболевание, связанное с профессией: нейросенсорная тугоухость двусторонняя 2 степени. В июне 2021 года он получил акт о случае профессионального заболевания от 09.06.2021, в соответствии с пунктом 19 акта наличие вины работника не выявлено; пунктом 20 акта установлено, что заболевание является профессиональным и возникло в результате несовершенства технологических процессов, технологического оборудования, длительного воздействия шумов, превышающего предельно-допустимый уровень; пунктом 21 акта установлено, что работодателем ФКП «Пермский пороховой завод» допущены нарушения государственных санитарно-эпидемиологических правил и иных нормативных актов, а именно: п. 11, 25, 27 Федерального закона от 30.03.1999 № 52 «О санитарно-эпидемиологическом благополучии населения». По медицинским показаниям 26.07.2021 он переведен с должности токаря на нижеоплачиваемую должность подсобного рабочего административно-хозяйственного отдела с окладом 22300 руб. с доплатой до среднего заработка по прежней работе до установления стойкой утраты профессиональной трудоспособности либо до выздоровления работника на основании ст. 182 Трудового кодекса РФ. В середине августа 2021 года он получил письмо ФКУ «ГБ МСЭ ФМБА России» Бюро МСЭ № 133 от 05.08.2021 с приложенной к нему справкой МСЭ-2017 №0001180, устанавливающей степень утраты трудоспособности - 20%, сроком на один год, а также программой реабилитации. Приказом от 17.08.2021 № 634/К, начиная с 03.08.2021 ему отменена доплата до среднего заработка по прежнему месту работы в порядке ст. 182 ТК РФ. Он проработал в должности подсобного рабочего до 12.08.2022, после чего трудовой договор расторгнут по инициативе работника. Сразу после увольнения он обратился в МСЧ №133 по своему заболеванию и получил направление на обследование в ГБУЗ ГЖ «Пермский краевой госпиталь для ветеранов войн». По результатам обследования ему выдана справка о том, что степень утраты профессиональной трудоспособности составляет 30 %. Полагает, что по вине ответчика он утратил свою трудоспособность по имеющейся специальности токаря. В настоящее время он состоит на учете в центре занятости населения, полагает, что действиями ответчика ему причинен материальный и моральный вред, размер материального вреда составляет 492 392,97 руб. На протяжении длительного времени он испытывает нравственные страдания от того, что не сможет работать по своей единственной специальности и иметь достойный заработок, до пенсионного возраста ему не хватает более 6 лет. Кроме того, он вынужден тратить много времени на поддержание состояния своего здоровья, которое имеет тенденцию к ухудшению, размер компенсации морального вреда оценивает в сумму 500000 рублей.

Определением суда, занесенным в протокол судебного заседания от 09.03.2023, к участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечено Отделение Фонда пенсионного и социального страхования РФ по Пермскому краю.

Решением Кировского районного суда г. Перми от 07.06.2023 исковые требования Мусихина М.А. удовлетворены частично. В пользу Мусихина М.А. с ФКП «Пермский пороховой завод» взыскана компенсация морального вреда в размере 250000 рублей, в остальной части требований отказано. С ФКП «Пермский пороховой завод» в доход бюджета взыскана государственная пошлина в размере 300 руб.

Не согласившись с вышеуказанным решением, ответчик ФКП «Пермский пороховой завод» обратился с апелляционной жалобой. В обоснование доводов жалобы указал, что истцом пропущен срок исковой давности для обращения с требованиями о возмещении материального и морального вреда. Судом первой инстанции при определении размера морального вреда не была дана оценка тому, как ответчик принимал все необходимые и предусмотренные законом меры, связанные с минимизацией рисков осуществления трудовой функции истца во вредных условиях труда таких как: истцу была установлена доплата за вредные условия труда; проходил периодические осмотры; был обеспечен средствами индивидуальной защиты. Истец знал о характере деятельности, а именно, что выполнение должностных обязанностей токаря подразумевают работу с повышенным уровнем шума и ему достоверно было известно о профессиональных рисках, связанных с такой должностью. Процент стойкой утраты профессиональной трудоспособности истца не препятствует его работе по специальности, и также осуществлению иной трудовой деятельности по специальности, он не лишен возможности принимать полноценное участие в общественной жизни. Увольнение истца явилось исключительно волеизъявление самого истца, противопоказаний для продолжения дальнейшей работы истца у ответчика и получения заработка отсутствовали. Кроме того, из программы реабилитации пострадавшего в результате несчастного случая на производстве и профессионального заболевания № 132.133.ФМ/2021 от 04.08.2021 следует, что истец не нуждается в приобретении медицинских изделий, санаторно-курортном лечении, постороннем специальном медицинском уходе, также бытовом уходе, профессиональном обучении, получении дополнительного профессионального образования, обеспечении техническими средствами реабилитации. Также может продолжать выполнение профессиональной деятельности при условии уменьшения объема (тяжести) работ (без снижения квалификации, изменений условий труда и т.п.); возможно частичное восстановление способности продолжать выполнение профессиональной деятельности, достижение компенсации утраченных функций организма. Истцом не представлено доказательств того, что он вынужден тратить много времени на поддержание своего здоровья. Санитарно-гигиенической характеристикой условий труда от 14.04.2021 установлено, что работником допускались нарушения по охране труда, в том числе и правила использования СИЗ, что могло привести к возникновению заболевания у истца либо усугублению его состояния. Истец и свидетели, допрошенные в судебном заседании, подтвердили, что не использовали беруши и наушники в течение всего рабочего времени, надевали по мере необходимости, которая определялась ими самостоятельно. Тот факт, что истец не был привлечен ответчиком к дисциплинарной ответственности за неиспользование СИЗ, не свидетельствует об отсутствии нарушений со стороны истца. Просил отменить решение суда в части взыскания компенсации морального вреда в размере 250000 руб.

Представитель третьего лица Отделения Фонда пенсионного и социального страхования РФ по Пермскому краю в судебное заседание не явился, извещен о рассмотрении жалобы надлежащим образом, направил в суд заявление о проведении заседания в отсутствие его представителя.

На основании статей 167, 327 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации судебная коллегия находит возможным рассмотрение дела при данной явке.

Проверив материалы дела в пределах доводов жалобы в соответствии со статьей 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия не находит оснований для отмены постановленного судебного акта.

Как следует из материалов дела и установлено судом, 23.09.1981 Мусихин М.А. принят на завод им. С.М. Кирова в цех №13 на должность токаря. После службы в армии (11.10.1982 по 11.11.1984 гг.), Мусихин М.А. вновь принят на завод им. С.М. Кирова в цех №13 токарем по 2 разряду. С указанного времени истец осуществлял свою трудовую деятельность в качестве токаря в различных цехах / производствах завода им. С.М. Кирова, а также в организациях ООО «Закамск-Строй», ООО «Уралстройсервис» и др.

03.12.2008 истец вновь был принят на работу в ФКП «Пермский пороховой завод» на производство №14 «Металлист» механический участок токарем 6 разряда.

Пунктом 2.4 трудового договора работнику установлены нормальные условия труда.

Соглашением к трудовому договору от 09.01.2019, начиная с 01.01.2019 работнику Мусихину М.А. установлены вредные условия труда (класс 3, подкласс 3.1).

В соответствии с требованиями действующего законодательства в марте 2021 года Мусихину М.А. выдано направление на прохождение планового медицинского осмотра.

25.03.2021 по результатам планового медицинского осмотра работник Мусихин М.А. признан временно непригодным по состоянию здоровья к отдельным видам работ на один месяц.

Исполняющим обязанности генерального директора ФКП «ППЗ» издан приказ от 01.04.2021 № 322, согласно которому работник Мусихин М.А. отстранен от работы, определенной трудовым договором, с даты издания приказа по 25.04.2021 (включительно).

В качестве основания отстранения от работы в приказе значится медицинское заключение о пригодности либо непригодности к выполнению отдельных видов работ от 25.03.2021 № 17, выданным МСЧ №133 ФГБУЗ «ПКЦ ФМБА».

Названным приказом главному бухгалтеру предприятия предписано в период отстранения работника от работы заработную плату не начислять; начальнику отдела кадров предложить Мусихину М.А. имеющиеся вакансии для перевода на другую работу, не противопоказанную ему по состоянию здоровья.

На основании медицинского заключения от 22.04.2021 № 18 работник Мусихин М.А. признан постоянно непригодным по состоянию здоровья к отдельным видам работ.

Генеральным директором ФКП «ППЗ» вновь издан приказ от 28.04.2021 № 440 об отстранении от работы Мусихина М.А. с первого рабочего дня, следующего за датой издания приказа; главному бухгалтеру Предприятия вновь предписано в период отстранения работника от работы заработную плату не начислять; начальнику отдела кадров приказано предложить Мусихину М.А. имеющиеся вакансии для перевода на работу, не противопоказанную ему по состоянию здоровья.

29.04.2021 Мусихин М.А. ознакомился с перечнем вакантных должностей завода, о чем свидетельствует его личная подпись на уведомлении.

25.05.2021 ФГБУЗ ПКЦ ФМБА России МСЧ №140 выдано заключение врачебной комиссии по экспертизе профессиональной пригодности и связи заболевания с профессией № 4/21, согласно которому у Мусихина М.А. выявлено хроническое профессиональное заболевание, диагноз нейросенсорная тугоухость двусторонняя 2 степени.

Комиссией проведено расследование случая профессионального заболевания, по результатам которого составлен акт о случае профессионального заболевания от 09.06.2021, из которого следует, что Мусихину М.А. установлен заключительный диагноз двусторонняя нейросенсорная тугоухость 2 степени (Н 90.6), причиной профессионального заболевания послужило: длительное воздействие шума, превышающего предельно-допустимый уровень (п.18 акта). Наличие вины работника: не выявлено (п.19 акта).

В соответствии с пунктом 20 акта о случае профессионального заболевания настоящее заболевание является профессиональным и возникло в результате: несовершенства технологических процессов, технологического оборудования; длительное воздействие шума, превышающего предельно-допустимый уровень;

Лицом, допустившим вышеуказанные нарушения, является ФКП «Пермский пороховой завод», которым не выполнены п. 11, 25, 27 Федерального закона от 30.03.1999 № 52 «О санитарно-эпидемиологическом благополучии населения» (п. 21 акта).

В Трудовом кодексе Российской Федерации не содержится положений, касающихся понятия морального вреда и определения размера компенсации морального вреда. Такие нормы предусмотрены гражданским законодательством.

Пунктом 2 статьи 2 Гражданского кодекса Российской Федерации установлено, что неотчуждаемые права и свободы человека и другие нематериальные блага защищаются гражданским законодательством, если иное не вытекает из существа этих нематериальных благ.

Пунктом 1 статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации определено, что жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

В соответствии со статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред.

В соответствии с п. 2 ст. 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего.

Согласно пункту 1 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 15.11.2022 № 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда» под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага или нарушающими его личные неимущественные права (например, жизнь, здоровье, достоинство личности, свободу, личную неприкосновенность, неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, честь и доброе имя, тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых отправлений, телеграфных и иных сообщений, неприкосновенность жилища, свободу передвижения, свободу выбора места пребывания и жительства, право свободно распоряжаться своими способностями к труду, выбирать род деятельности и профессию, право на труд в условиях, отвечающих требованиям безопасности и гигиены, право на уважение родственных и семейных связей, право на охрану здоровья и медицинскую помощь, право на использование своего имени, право на защиту от оскорбления, высказанного при формулировании оценочного мнения, право авторства, право автора на имя, другие личные неимущественные права автора результата интеллектуальной деятельности и др.) либо нарушающими имущественные права гражданина.

Согласно пункту 46 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 15.11.2022 № 33 работник в силу статьи 237 ТК РФ имеет право на компенсацию морального вреда, причиненного ему нарушением его трудовых прав любыми неправомерными действиями или бездействием работодателя (незаконным увольнением или переводом на другую работу, незаконным применением дисциплинарного взыскания, нарушением установленных сроков выплаты заработной платы или выплатой ее не в полном размере, неоформлением в установленном порядке трудового договора с работником, фактически допущенным к работе, незаконным привлечением к сверхурочной работе, задержкой выдачи трудовой книжки или предоставления сведений о трудовой деятельности, необеспечением безопасности и условий труда, соответствующих государственным нормативным требованиям охраны труда, и др.).

Возмещение вреда, причиненного жизни и здоровью работника при исполнении им трудовых обязанностей, осуществляется в рамках обязательного социального страхования от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний (часть восьмая статьи 216.1 ТК РФ). Однако компенсация морального вреда в порядке обязательного социального страхования от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний не предусмотрена и согласно пункту 3 статьи 8 Федерального закона от 24.07.1998 № 125-ФЗ «Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний» осуществляется причинителем вреда.

При разрешении исковых требований о компенсации морального вреда, причиненного повреждением здоровья или смертью работника при исполнении им трудовых обязанностей вследствие несчастного случая на производстве суду в числе юридически значимых для правильного разрешения спора обстоятельств надлежит установить, были ли обеспечены работодателем работнику условия труда, отвечающие требованиям охраны труда и безопасности. Бремя доказывания исполнения возложенной на него обязанности по обеспечению безопасных условий труда и отсутствия своей вины в необеспечении безопасности жизни и здоровья работников лежит на работодателе, в том числе если вред причинен в результате неправомерных действий (бездействия) другого работника или третьего лица, не состоящего в трудовых отношениях с данным работодателем.

В соответствии с пунктом 47 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 15.11.2022 № 33 суду при определении размера компенсации морального вреда в связи с нарушением работодателем трудовых прав работника необходимо учитывать, в числе других обстоятельств, значимость для работника нематериальных благ, объем их нарушения и степень вины работодателя. В частности, реализация права работника на труд (статья 37 Конституции Российской Федерации) предопределяет возможность реализации ряда других социально-трудовых прав: на справедливую оплату труда, на отдых, на безопасные условия труда, на социальное обеспечение в случаях, установленных законом, и др. Размер компенсации морального вреда, присужденный к взысканию с работодателя в случае причинения вреда жизни и здоровью работника вследствие несчастного случая на производстве должен быть обоснован, помимо прочего, с учетом степени вины работодателя в причинении вреда здоровью работника в произошедшем несчастном случае.

Из приведенного нормативного правового регулирования следует, что работник имеет право на труд в условиях, отвечающих государственным нормативным требованиям охраны труда, включая требования безопасности. Это право работника реализуется исполнением работодателем обязанности создавать такие условия труда.

При получении работником во время исполнения им трудовых обязанностей травмы или иного повреждения здоровья ему в установленном законодательством порядке возмещается материальный и моральный вред.

При разрешении исковых требований о компенсации морального вреда, причиненного повреждением здоровья или смертью работника при исполнении им трудовых обязанностей вследствие несчастного случая на производстве суду в числе юридически значимых для правильного разрешения спора обстоятельств надлежит установить, были ли обеспечены работодателем работнику условия труда, отвечающие требованиям охраны труда и безопасности. Бремя доказывания исполнения возложенной на него обязанности по обеспечению безопасных условий труда и отсутствия своей вины в необеспечении безопасности жизни и здоровья работников лежит на работодателе, в том числе, если вред причинен в результате неправомерных действий (бездействия) другого работника или третьего лица, не состоящего в трудовых отношениях с данным работодателем.

Таким образом, судом первой инстанции верно отмечено, что работодателем не были обеспечены работнику условия труда, отвечающие требованиям охраны труда и безопасности, в акте о расследовании несчастного случая установлено, что работодателем допущены нарушения требований охраны труда, что повлекло несчастный случай на производстве. Иного ответчиком не доказано, как и то, что в действиях Мусихина М.А. имеется грубая неосторожность.

Учитывая установленную вину работодателя при обстоятельствах несчастного случая, не может быть принята во внимание позиция апеллянта о том, что вина работодателя в причинении истцу физических и нравственных страданий отсутствует. Пренебрежение правилами охраны труда Мусихиным М.А. материалами дела не подтверждено.

Сумма компенсации морального вреда, подлежащая взысканию с ответчика, должна быть соразмерной последствиям нарушения и компенсировать потерпевшему перенесенные им физические или нравственные страдания (статья 151 ГК РФ), устранить эти страдания либо сгладить их остроту (пункт 30 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 15.11.2022 № 33).

Судом первой инстанции полно проанализированы обстоятельства дела, заслушаны пояснения истца, учтены требования разумности и справедливости, что соответствует положениям статьи 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации. Доводы апелляционной жалобы не содержат сведений, опровергающих правильность выводов суда, либо об обстоятельствах, которые являются значимыми для правильного рассмотрения дела, но не были приняты судом во внимание при постановлении решения. Оснований для уменьшения размера компенсации морального вреда судебная коллегия не находит, выводы суда о размере компенсации апеллянтом не опровергнуты, в связи с чем оснований для снижения суммы компенсации не усматривается.

Доводы апелляционной жалобы о том, что срок исковой давности по заявленным требованиям истцом пропущен, являются несостоятельными, основанным на ошибочном применении норм материального права. Суд первой инстанции обоснованно отклонил доводы ответчика о пропуске срока исковой давности.

Судебная коллегия считает выводы суда правильными, подтверждающимися материалами дела. Доводы апелляционной жалобы, которые аналогичны доводам, заявленным при рассмотрении дела судом первой инстанции, проверены и обоснованно опровергнуты, не являются основанием для отмены решения.

Доводы апелляционной жалобы о том, что суд не учел всех обстоятельств при определении размера морального вреда не могут быть приняты во внимание, поскольку они сводятся к переоценке исследованных судом доказательств, оснований для которой у суда апелляционной инстанции не имеется, поскольку требования ст. 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации судом первой инстанции были выполнены, а само по себе несогласие ответчика с определенным судом размером компенсации морального вреда не может явиться основанием для изменения решения суда, поскольку именно суд в силу предоставленных ему законом дискреционных полномочий определяет размер компенсации морального вреда в каждом конкретном случае исходя из установленных по делу обстоятельств с учетом требований разумности и справедливости.

Руководствуясь статьями 199, 328 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

определила:

Решение Кировского районного суда г. Перми от 07.06.2023 оставить без изменения, апелляционную жалобу Федерального казенного предприятия «Пермский пороховой завод» - без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи