Решение по делу № 11-8870/2020 от 06.08.2020

судья Величко М.Н.

дело № 2-996/2020

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

№ 11-8870/2020

08 сентября 2020 года                     г.Челябинск

Судебная коллегия по гражданским делам Челябинского областного суда в составе:

председательствующего     Мицкевич А.Э.,

судей                 Данилкиной А.Л., Пашковой А.Н.,

при ведении протокола судебного заседания помощником судьи

З.Л.А.,

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по апелляционной жалобе З.П.Я. на решение Центрального районного суда г.Челябинска от 18 июня 2020 года по иску З.П.Я. к С.Т.А. о признании недействительным договора дарения квартиры, применении последствий недействительности сделки.

Заслушав доклад судьи Данилкиной А.Л. об обстоятельствах дела и доводах апелляционной жалобы, пояснения истца З.П.Я., представителя ответчика С.Т.А. – Я.Ю.А., судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

З.П.Я. обратилась в суд с иском к С.Т.А. (Панчук) Т.А. и просила признать недействительным договор дарения квартиры, расположенной по адресу: <адрес>, заключенный ДД.ММ.ГГГГ между З.П.Я. и Панчук Т.А., применить последствия недействительности сделки, аннулировать запись регистрации от ДД.ММ.ГГГГ.

В обоснование требований указала, что, заключая договор, истец была введена в заблуждение ответчиком относительно природы сделки, не имела намерения дарить ответчику принадлежащее ей жилое помещение, считала, что подписывает договор ренты, так как по условиям договора ответчик должна производить оплату коммунальных платежей, а также нести обязанность по содержанию жилого помещения и придомовой территории, осуществлять за свой счет текущий ремонт. При совершении сделки истцу не было разъяснено содержание условий договора. Более того, в договоре дарения содержится условие о безвозмездном пользовании истцом вышеуказанным помещением. При этом ответчик обещала проживать совместно с истцом, помогать вести хозяйство, оплачивать коммунальные услуги. В январе 2019 года истцу стало известно, что ответчик сменила фамилию на С.Т.А., с момента заключения договора прекратила всякие отношения, на телефон не отвечает, в настоящее время намеревается продать квартиру. О том, что собственником квартиры является ответчик, истец узнала 10 октября 2019 года, когда получила выписку из Единого государственного реестра прав на недвижимое имущество. Договор заключен на крайне невыгодных для истца условиях, жилое помещение является для истца единственным жильем.

Истец З.П.Я. в судебном заседании в суде первой инстанции на удовлетворении иска настаивала по изложенным в нем основаниям.

Ответчик С.Т.А. участия в судебном заседании в суде первой инстанции не приняла, извещена, просила рассмотреть дело в своё отсутствие.

Представитель ответчика Я.Ю.А. в судебном заседании в суде первой инстанции исковые требования не признала, сославшись на то, что никакого заблуждения относительно природы заключаемого договора у истца не имелось, в связи с принятием в дар жилого помещения ответчику пришлось получить кредит в размере 300000 руб. на погашение налога, начисленного в связи с получением в дар спорной квартиры.

Третье лицо нотариус Т.Н.С. в судебном заседании в суде первой инстанции не участвовал, извещен.

Суд постановил решение, которым отказал в удовлетворении исковых требований З.П.Я. к С.Т.А. о признании недействительным договора дарения квартиры, применении последствий недействительности сделки.

В апелляционной жалобе З.П.Я. просит решение суда отменить, принять по делу новое решение. Считает, что при рассмотрении дела судом нарушены нормы процессуального и материального права. Указывает на то, что на момент заключения договора дарения истцу исполнилось 86 лет, она имеет проблемы с памятью; иного жилья истица не имеет. Более того, истцом ответчику предлагалось возместить денежные средства по оплате налога на доходы физического лица, связанного с приобретением в собственность спорной квартиры в размере 272098 руб. Полагает, что судом достоверно не исследованы данные о состоянии здоровья истца, могла ли она понимать и осознавать свои действия в момент подписания договора.

Ответчик С.Т.А., третье лицо нотариус Т.Н.С., представитель третьего лица Управления Росреестра по Челябинской области в суд апелляционной инстанции не явились, извещены о времени и месте рассмотрения дела надлежащим образом. Судебная коллегия признала возможным рассмотреть дело в их отсутствие на основании ст. 167, 327 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Заслушав пояснения истца З.П.Я., представителя ответчика Я.Ю.А., исследовав материалы дела, проверив доводы апелляционной жалобы, судебная коллегия считает решение суда подлежащим отмене в связи с неправильным определением обстоятельств, имеющих значение для дела; несоответствием выводов суда первой инстанции, изложенных в решении суда, обстоятельствам дела, неправильным применением норм материального права.

Частью 3 статьи 17 Конституции Российской Федерации установлено, что осуществление прав и свобод человека и гражданина не должно нарушать права и свободы других лиц.

Согласно положениям п. п. 3, 4 ст. 1 Гражданского кодекса Российской Федерации при установлении, осуществлении и защите гражданских прав и при исполнении гражданских обязанностей участники гражданских правоотношений должны действовать добросовестно. Никто не вправе извлекать преимущество из своего незаконного или недобросовестного поведения.

На основании п. 1 ст. 153 Гражданского кодекса Российской Федерации сделками признаются действия граждан и юридических лиц, направленные на установление, изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей.

Судом установлено и следует из материалов дела, что ДД.ММ.ГГГГ между З.П.Я. (даритель), проживающей в г. Челябинске, и Панчук (после расторжения брака С.Т.А. (Одаряемая), проживающей в <адрес>, был заключен договор дарения, по которому Даритель безвозмездно передал в собственность Одаряемого квартиру, расположенную по адресу: <адрес>.

В соответствии с п. 7 договора квартира передается в безвозмездное пользование З.П.Я. для проживания, которая обязуется использовать жилое помещение строго по назначению - для проживания, без права сдачи в наем другим лицам.

Согласно п. 8 договора П.Т.А. производит оплату коммунальных платежей, а также платежи по содержанию жилого помещения, дома и придомовой территории, осуществляет за свой счет текущий ремонт.

Указанный договор удостоверен временно исполняющим обязанности нотариуса нотариального округа Челябинского городского округа Т.Н.С.

Право собственности П.Т.А. на спорную квартиру зарегистрировано 20 февраля 2017 года.

Разрешая требования, суд первой инстанции пришел к выводу о том, что истцом З.П.Я. не представлено суду доказательств того, что при заключении договора, она не имела намерений на отчуждение спорной квартиры ответчику безвозмездно или имела намерение передать квартиру в собственность ответчика взамен на выпалу ответчиком ренты, либо взамен на исполнение ответчиком какого-либо иного встречного обязательства. При этом, отказывая в удовлетворении иска, суд первой инстанции исходил из того, что после заключения договора стороны его фактически исполнили, более двух лет квартира находилась в собственности ответчика, ответчик понес расходы по оплате налога на доходы физического лица, связанного с приобретением в собственность данной квартиры в объеме более 272098 руб.

Судебная коллегия с указанными выводами суда первой инстанции согласиться не может ввиду следующего.

В силу положений пункта 1 статьи 572 Гражданского кодекса Российской Федерации по договору дарения одна сторона (даритель) безвозмездно передает или обязуется передать другой стороне (одаряемому) вещь в собственность либо имущественное право (требование) к себе или к третьему лицу либо освобождает или обязуется освободить ее от имущественной обязанности перед собой или перед третьим лицом. При наличии встречной передачи вещи или права, либо встречного обязательства договор не признается дарением. К такому договору применяются правила предусмотренные пункт 2 статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации.

В соответствии с п.п. 1, 2 ст. 166 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка недействительна по основаниям, установленным законом, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка). Требование о признании оспоримой сделки недействительной может быть предъявлено стороной сделки или иным лицом, указанным в законе.

Согласно п. 1 ст. 178 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка, совершенная под влиянием заблуждения, может быть признана судом недействительной по иску стороны, действовавшей под влиянием заблуждения, если заблуждение было настолько существенным, что эта сторона, разумно и объективно оценивая ситуацию, не совершила бы сделку, если бы знала о действительном положении дел.

В силу п. 2 ст. 178 Гражданского кодекса Российской Федерации при наличии условий, предусмотренных пунктом 1 настоящей статьи, заблуждение предполагается достаточно существенным, в частности если: сторона заблуждается в отношении природы сделки; сторона заблуждается в отношении обстоятельства, которое она упоминает в своем волеизъявлении или из наличия которого она с очевидностью для другой стороны исходит, совершая сделку.

Договор дарения является односторонне обязывающим, по своей юридической природе предполагает безвозмездную передачу имущества от дарителя к одаряемому.

Соответственно, правовой целью вступления одаряемого в правоотношения, складывающиеся по договору дарения, является принятие дара с оформлением титульного владения, поскольку наступающий вследствие исполнения дарителем такой сделки правовой результат (возникновение титульного владения) влечет для одаряемого возникновение имущественных прав и обязанностей. В свою очередь даритель, заинтересован исключительно в безвозмездной передаче имущества без законного ожидания какого-либо встречного предоставления от одаряемого (правовая цель). При этом, предполагается, что даритель имеет правильное понимание правовых последствий дарения в виде утраты принадлежащего ему права на предмет дарения и возникновения данного права в отношении имущества у одаряемого, а также отсутствия со стороны одаряемого любого встречного предоставления.

При этом, совершая дарение, даритель должен осознавать прекращение своего вещного права на объект дарения и отсутствие каких-либо притязаний на подаренное имущество. В свою очередь, одаряемый должен совершить действия по фактическому принятию дара, то есть совершить действия, свидетельствующие о вступлении в права владения, пользования и распоряжения подаренным имуществом.

Из материалов дела следует, что З.П.Я., ДД.ММ.ГГГГ года рождения, является пенсионером по возрасту, на момент совершения оспариваемого договора дарения достигла возраста 85 лет.

В обоснование своих требований о признании недействительным договора дарения истец ссылается на то, что при заключении договора она рассчитывала на постоянную помощь от ответчика, которая приходится ей племянницей, у них были доверительные отношения, истец намеревалась пользоваться и проживать в жилом помещении, она ожидала встречного исполнения обязательств, а именно, что ответчик будет совместно с ней проживать, осуществлять уход за ней, готовить, совершать покупки. При этом истец в судебном заседании поясняла, что первый год ответчик ухаживала за ней, готовила, что-то покупала.

Вместе с тем, установлено, что с момента заключения оспариваемого договора до момента рассмотрения спора С.Т.А. в спорную квартиру не вселялась, зарегистрирована и проживает в <адрес>, не совершила каких-либо действий по владению данной квартирой; бремя содержания квартиры в полном объеме несла З.П.Я., что не отрицалось стороной ответчика и не соответствует условиям договора дарения.

Таким образом, анализируя доказательства в их совокупности, судебная коллегия приходит к выводу о том, что З.П.Я., заключая договор дарения, рассчитывала взамен на помощь, уход со стороны С.Т.А. поскольку в силу своего престарелого возраста (на момент совершения сделки 85 лет), наличия заболеваний, нуждалась в постороннем уходе за ней, другого жилья у нее нет.

Кроме того, безвозмездное отчуждение единственного жилого помещения не отвечает презюмируемому Гражданским кодексом Российской Федерации принципу разумности действий участников гражданского оборота.

При оформлении договора дарения находящаяся в преклонном возрасте З.П.Я. не получала консультации относительно совершаемой сделки, в связи с чем в полной мере не могла осознавать сущность заключенного договора, не имела понимания того, что после заключения договора она перестанет являться собственником единственного жилого помещения, а заключенный договор не обязывает С.Т.А. к встречному предоставлению ей жилья, содержания и ухода, в связи с чем судебная коллегия не может принять возражения ответчика, основанные на том, что З.П.Я. ознакомилась с оспариваемым договором, подписала его и намерена была именно безвозмездно отчуждать свое жилье.

Давая оценку несоответствия воли З.П.Я. её волеизъявлению, отраженному в оспариваемом договоре, судебная коллегия считает, что возраст истца способствовал заблуждению истца относительно правовой природы оспариваемого договора, что в совокупности с поведением ответчика сформировало у истца несоответствующее действительности представление о взаимных правах и обязанностях сторон оспариваемого договора.

При таких обстоятельствах, судебная коллегия приходит к выводу о том, что заблуждение З.П.Я. возникло в отношении природы сделки, фактически у нее отсутствовала воля на безвозмездное отчуждение квартиры, так как при совершении дарения истец была уверена как в сохранении прежних жилищных условий, так и в том, что ответчик будет осуществлять за ней уход.

Заблуждение З.П.Я. относительно природы договора дарения имеет существенное значение, поскольку она лишилась права собственности на единственное жилое помещение, достигнутый результат не соответствовал той цели, к которой она стремилась.

Согласно п. 5 ст. 178 Гражданского кодекса Российской Федерации суд может отказать в признании сделки недействительной, если заблуждение, под влиянием которого действовала сторона сделки, было таким, что его не могло бы распознать лицо, действующее с обычной осмотрительностью и с учетом содержания сделки, сопутствующих обстоятельств и особенностей сторон.

В возникшем споре судебная коллегия не усматривает предусмотренных названной нормой оснований, поскольку заблуждение З.П.Я. относительно правовой природы договора с учетом того, что она осталась проживать в жилом помещении, продолжала его содержать, при отсутствии иного жилья и ухода со стороны ответчика, являлось очевидным.

При таких обстоятельствах, судебная коллегия приходит к выводу об отмене решения суда и принятии по делу нового решения об удовлетворении требований истца, признании недействительным заключенного ДД.ММ.ГГГГ между З.П.Я. и П.Т.А. договором дарения спорного жилого помещения.

Согласно ч. 2 ст. 167 Гражданского кодекса Российской Федерации при недействительности сделки каждая из сторон обязана возвратить другой все полученное по сделке, а в случае невозможности возвратить полученное в натуре (в том числе тогда, когда полученное выражается в пользовании имуществом, выполненной работе или предоставленной услуге) возместить его стоимость, если иные последствия недействительности сделки не предусмотрены законом.

Согласно разъяснениям, содержащимся в пунктах 52 и 53 постановления Пленума Верховного Суда РФ и Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ №10/22 от 29 апреля 2010 года «О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав», решение суда о признании сделки недействительной, которым применены последствия ее недействительности, является основанием для внесения записи в ЕГРП.

Истцом заявлено о применении последствий недействительности сделки в виде аннулирования записи о государственной регистрации права ответчика в отношении спорной квартиры.

В силу ст. 14 Федерального закона №218-ФЗ от 13 июля 2015 года «О государственной регистрации недвижимости» заключенный между З.П.Я. и С.Т.А. оспариваемый договор являлся основанием для государственной регистрации права одаряемого на объект недвижимого имущества, в связи с чем последствием признания недействительной сделки является не признание недействительной записи, внесенной в Единый государственный реестр недвижимости, а погашение записи о правах П.Т.А. в отношении квартиры.

Поскольку договор дарения признан недействительным, необходимо также применить последствия недействительности сделки в виде возврата спорной квартиры в собственность З.П.Я.

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст. 328-330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

Решение Центрального районного суда г.Челябинска от 18 июня 2020 года отменить. Принять новое решение.

Признать недействительным договор дарения квартиры, расположенной по адресу: <адрес>, с кадастровым номером №, заключенный ДД.ММ.ГГГГ между З.П.Я. и П.Т.А..

Погасить в Едином государственном реестре недвижимости запись о регистрации права собственности на квартиру по адресу: <адрес>, за П.Т.А..

Возвратить квартиру, расположенную по адресу: <адрес>, в собственность З.П.Я..

Председательствующий

Судьи