Решение по делу № 55-12/2023 (55-1947/2022;) от 30.11.2022

                                                                                                      № 55-12/2023

                                                                                       Судья Голубкова М.П.

                                АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

19 января 2023 г.                                                                                       г. Москва

Судебная коллегия по уголовным делам Первого апелляционного суда общей юрисдикции в составе:

председательствующего Мелехина П.В.,

судей: Изотьевой Л.С., Михеевой З.В.,

при секретаре судебного заседания Кирьяновой Е.П.,

с участием: прокурора Минаковой Т.В.,

потерпевшей Потерпевший №1,

осужденного ФИО2 Ф.,

оправданного ФИО1 Ф.,

защитников – адвокатов ФИО22, ФИО11,

рассмотрела в открытом судебном заседании уголовное дело по апелляционному представлению государственного обвинителя ФИО12, апелляционным жалобам потерпевшей Потерпевший №1, адвоката             ФИО22 на приговор Калужского областного суда от ДД.ММ.ГГГГ, по которому

ФИО1, родившийся ДД.ММ.ГГГГ в                   <адрес>, гражданин Российской Федерации, со средним профессиональным образованием, разведенный, имеющий несовершеннолетнего ребенка, работавший оператором в ООО «Нестле», зарегистрированный и проживающий по адресу: <адрес>, несудимый,

    оправдан по предъявленному ему обвинению в совершении преступления, предусмотренного п. «в», «ж», «к» ч.2 ст. 105 УК РФ, на основании п. 2 ч. 2    ст. 302 УПК РФ в связи с непричастностью к совершению преступления.

    За ФИО1 Ф. признано право на реабилитацию.

Мера пресечения ФИО1 Ф. отменена, он освобожден из-под стражи.

В удовлетворении гражданского иска потерпевшей Потерпевший №1 о взыскании компенсации морального вреда с ФИО1 Ф. отказано;

ФИО2, родившийся ДД.ММ.ГГГГ в <адрес>, гражданин Российской Федерации, со средним профессиональным образованием, холостой, работавший специалистом в РЦ-Бекасово-2             ПАО «Детский мир», зарегистрированный и проживающий по адресу: <адрес>, несудимый,

осужден:

- по ч.1 ст. 115 УК РФ к штрафу в размере 20 000 рублей,

- по ч.1 ст. 105 УК РФ к 12 годам лишения свободы.

На основании ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений, путем полного сложения назначенных наказаний, ФИО2 Ф. назначено окончательное наказание в виде 12 лет лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии строгого режима и штраф в размере 20 000 рублей.

Срок отбывания наказания ФИО2 Ф. постановлено исчислять со дня вступления приговора в законную силу. В срок лишения свободы зачтено время содержания ФИО2 Ф. под стражей с              ДД.ММ.ГГГГ до дня вступления приговора в законную силу из расчета один день содержания под стражей за один день лишения свободы в исправительной колонии строгого режима.

ФИО3 Ф. мера пресечения в виде заключения под стражу оставлена без изменения до вступления приговора в законную силу.

Гражданский иск потерпевшей Потерпевший №1 о взыскании компенсации морального вреда с ФИО2 Ф. удовлетворен. С ФИО2 Ф. взыскано 500 000 рублей в пользу потерпевшей Потерпевший №1 в счет компенсации морального вреда.

Разрешен вопрос о вещественных доказательствах.

    Заслушав доклад судьи ФИО27, выступления прокурора ФИО10, подержавшей апелляционное представление, потерпевшей Потерпевший №1, поддержавшей свою апелляционную жалобу, осужденного ФИО2 Ф. и его защитника ФИО22, поддержавших доводы апелляционной жалобы, поданной в интересах ФИО2 Ф., и возражавших против удовлетворения апелляционного представления и апелляционной жалобы потерпевшей, мнения оправданного ФИО1 Ф. и его защитника ФИО11, просивших приговор в отношении ФИО1 Ф. оставить без изменения, судебная коллегия

                                                                  установила:

ФИО2 Ф. признан виновным в причинении ФИО15 в период времени с 17 часов 52 минут ДД.ММ.ГГГГ по 14 часов 59 минут ДД.ММ.ГГГГ в <адрес> легкого вреда здоровью, а также в убийстве ФИО15 в этот же промежуток времени после причинения ему легкого вреда здоровью.

ФИО1 Ф. оправдан по предъявленному ему обвинению в убийстве ФИО15, совершенном группой лиц по предварительному сговору с ФИО2 Ф., в отношении лица, заведомо для виновного находящегося в беспомощном состоянии, с целью скрыть другое преступление.

В апелляционном представлении государственный обвинитель    ФИО12 считает незаконным приговор, по которому ФИО2 Ф. осужден, а ФИО1 Ф. оправдан, в связи с несоответствием выводов суда фактическим обстоятельствам дела, неправильным применением уголовного закона и нарушением уголовно-процессуального закона.

Полагает, что в судебном заседании государственным обвинителем была предоставлена достаточная совокупность собранных по делу доказательств, свидетельствующих об умышленных, последовательных и согласованных действиях братьев ФИО5, направленных на убийство ФИО15 с целью скрыть его предыдущее избиение, ФИО4 этим доказательствам судом дана ненадлежащая оценка.

Обращает внимание на агрессивные действия ФИО2 Ф., избивавшего лежавшего на полу в прихожей ФИО15, и действия ФИО1 Ф., который, находясь в подъезде, угрожал убийством ФИО15, соседям ФИО14 и ФИО13, требующим прекратить избиение и вызывающим полицию, пресекая их попытки защитить       ФИО15, направляясь с угрозами в сторону соседей, вследствие чего они вынуждены были спрятаться от него в своих квартирах. При этом отмечает, что какой-либо конфликтной ситуации между братьями ФИО5 не было, а соседи ФИО14 и ФИО13 сообщили о том, что действия братьев в момент избиения ФИО15 были взаимно дополняющими, они не пресекали противоправные действия друг друга.

По мнению государственного обвинителя, отсутствие следов волочения в квартире – из коридора, где лежал ФИО15 после избиения, через комнату к лоджии, откуда его сбросили, свидетельствует о том, что истекающего кровью ФИО15 не тащили на лоджию, приподняв за подмышки, как указывал ФИО2 Ф., а переносили вдвоем.

Считает, что факт того, что ФИО2 и ФИО1 переносили и выбрасывали ФИО15 из окна вдвоем, подтверждается следами крови ФИО15 на одежде братьев и их биологическими следами на одежде ФИО15 Так, на джемпере, изъятом у задержанного ФИО1 Ф., по всей площади наружной поверхности, а также на лицевой стороне левой половины шорт ФИО2 Ф. обнаружена кровь ФИО15 Кроме того, на одежде ФИО15 обнаружены биологические следы смешанного генотипа, являющиеся смесью как минимум трех индивидуальных мужских ДНК, а судом установлено, что в квартире в вечер убийства находились только братья ФИО5 и ФИО15, при этом ФИО15 пришел в гости к ФИО5 в чистой одежде, а стены квартиры, выключатели, предметы обихода были испачканы кровью ФИО5, которые прикасались к ним руками. Указанные обстоятельства, по мнению государственного обвинителя, доказывают, что происхождение биологических следов трех мужчин на рукаве футболки, в паховой области шорт и срединного шва трусов ФИО15 возможно только от самого ФИО15 и братьев ФИО5, которые испачканными своей кровью руками вдвоем держали ФИО15, перекидывая его в окно, сначала приподняв туловище в районе рукава футболки, а затем поднимая ноги, держа ФИО15 в районе шорт и трусов.

Обращает внимание на то, что свидетели ФИО14 и «Драга» в момент убийства слышали с лоджии квартиры ФИО5 звук скрипа с выламыванием створки окна на лоджии с одновременным обращением: «Ломай!» – требованием одного брата к другому открыть, даже сломав, створку окна, для того, чтобы выбросить вниз ФИО15 При этом на ручке двери лоджии и на защелке створки окна лоджии, из которой выбросили ФИО15, обнаружена кровь оправданного ФИО1 Ф. Отмечает, что каких-либо иных обстоятельств, при которых ФИО5 пришлось открывать створку окна, а ФИО1 Ф. с кровью на руках открывать сначала лоджию, а затем окно, в судебном заседании не установлено, в том числе и исходя из показаний ФИО5.

Указывает на то, что при проверке показаний на месте ФИО2 Ф. не смог поднять манекен с весом, сопоставимым с весом ФИО15, и продемонстрировал не соответствующий обстоятельствам убийства и обстановке на месте преступления механизм хвата ФИО15 под руки в районе подмышек для подъема тела при выбрасывании, что свидетельствует, по мнению государственного обвинителя, о недостоверности его показаний. Суд не принял во внимание то, что продемонстрированный ФИО2 Ф. хват не мог обеспечить ему одному возможность подъема лежавшего на полу ФИО15 и переброс его в открытое окно. ФИО2 Ф., несмотря на неоднократные попытки, в ходе проверки показаний на месте не смог поднять манекен от пола даже на незначительную высоту – 15-20 см. При этом отмечает, что при проведении указанного следственного действия ФИО2 Ф. жалоб на плохое самочувствие, слабость не высказывал, сотрудник конвоя не ограничивал подвижность его действий, что подтверждается видеозаписью.

Полагает, что следы на одежде ФИО15 (следов крови ФИО2 Ф. в районе подмышек ФИО15 не установлено), высота от пола до окна (80 см), ширина створки окна (около 50 см), вес ФИО15          (70-75 кг) и направленность тела головой вперед при падении свидетельствуют о том, что ФИО2 Ф. физически не смог один поднять ФИО15 и выбросить в окно, это могло быть сделано двумя лицами.

Обращает внимание на совместные и согласованные действия братьев ФИО5 и после убийства ФИО15: они совместно покинули место жительства, вызвали такси к торговому центру недалеко от дома, на такси выехали в район проживания родителей, спустя некоторое время вместе вернулись домой.

Считает, что именно совокупность представленных суду доказательств, каждое из которых отвечает требованиям относимости, допустимости и достоверности, является достаточной для признания и ФИО2 Ф., и ФИО1 Ф. виновными в совершении инкриминированных каждому из них преступлений.

Выражает несогласие с выводом суда о том, что в момент убийства ФИО15 не находился в беспомощном состоянии со ссылкой на проявлении им ранее агрессии в отношении своих близких. При этом указывает на то, что в судебном заседании достоверно установлено, что ФИО15 в силу инвалидности в связи с заболеванием опорно-двигательного аппарата, лишившем его возможности самостоятельно, без поддержки костылей или трости стоять на ногах, и существенной разницы в возрасте (ФИО15 50 лет, ФИО2 Ф. 34 года, ФИО1 Ф. 36 лет) был неспособен оказать активное сопротивление двум молодым крепким мужчинам. Указывает на то, что в момент убийства ФИО15 был беспомощен перед ФИО5, так как после избиения он упал на пол и самостоятельно подняться в силу своей инвалидности уже не смог, ФИО5 видели его беспомощность, невозможность оказать им сопротивление и, решив выбросить ФИО15 из окна, воспользовались этим.

Считает необоснованным вывод суда об отсутствии в действиях ФИО2 Ф. квалифицирующего признака совершения преступления «с целью скрыть другое преступление». Указывает на то, что ФИО2 Ф. до приезда сотрудников полиции, действительно, наносил удары ФИО15, в том числе в присутствии свидетелей ФИО14 и ФИО16, ФИО4 по приезду сотрудников полиции ФИО1 Е., скрывая от них факт избиения ФИО15, в квартиру сотрудников полиции не пустил, беседовал с ними в подъезде, закрыв дверь в квартиру, где в это время на полу лежал истекающий кровью ФИО15 Кроме того, ФИО1 Ф. сообщил сотрудникам полиции недостоверную информацию о том, что ссора, якобы, была между ним и братом, и что конфликт исчерпан, а вышедший чуть позже из квартиры ФИО2 Ф. также закрыл дверь и подтвердил слова брата, скрыв от сотрудников полиции факт избиения им ФИО15 О желании братьев ФИО5 скрыть избиение ФИО15 свидетельствует и выбранным ими способ убийства – выбрасывание с высоты.

Полагает, что несоответствие выводов суда фактическим обстоятельствам уголовного дела, установленным в судебном заседании, привело к необоснованному оправданию ФИО1 Ф., необоснованной переквалификации действий ФИО2 Ф. на ч. 1 ст. 105 УК РФ и назначению ему в связи с этим чрезмерно мягкого наказания, не соответствующего тяжести содеянного им.

По мнению государственного обвинителя, принятое судом решение об оправдании ФИО1 Ф. и квалификации действий ФИО2 Ф. как простого убийства искажает саму суть правосудия и смысл судебного решения как акта правосудия, поскольку нарушает основополагающие принципы уголовного судопроизводства.

Просит приговор в отношении ФИО1 Ф. и ФИО2 Ф. отменить, уголовное дело направить на новое судебное разбирательство.

В апелляционной жалобе потерпевшая Потерпевший №1, выражая несогласие с приговором, считает его незаконным, необоснованным и несправедливым. Полагает, что выводы суда, изложенные в приговоре, явно не соответствуют установленным фактическим обстоятельствам, не подтверждаются доказательствами, рассмотренными в судебном заседании, приговор основан на недостоверных противоречивых показаниях ФИО2 Ф. и ФИО1 Ф., которые опровергаются другими доказательствами по делу. Считает, что в приговор включены формулировки, ставящие под сомнение невиновность оправданного, что является существенным нарушением уголовно-процессуального закона.

Указывает на то, что приведенная судом оценка доказательств в пользу ФИО5 не соответствует обстоятельствам дела, установленным в ходе предварительного следствия и в судебном заседании, а произвольная и выборочная трактовка судом отдельных высказываний свидетелей вне общего контекста показаний обусловлена позицией, которая не подтверждается материалами дела, не соответствует определенным законом правилам оценки доказательств, установленным ст. 87, 88 УПК РФ, - не каждого в отдельности, а в их совокупности, в том числе правилу отсутствия заранее установленной силы у тех или иных видов доказательств, прямых или косвенных.

Полагает, что отсутствие очевидцев убийства ФИО15 не исключает преступности действий обоих братьев ФИО5 и возможности сделать вывод об их виновности в убийстве ФИО15, которая подтверждается совокупностью исследованных в судебном заседании доказательств, не получивших правильную оценку со стороны суда.

Отмечает, что судом не установлено противоречий в доказательствах, представленных стороной обвинения, в отличие от позиций подсудимых и даваемых ими как в ходе предварительного, так и в ходе судебного следствий показаний. В частности, суд не оценил имеющиеся существенные противоречия в показаниях ФИО2 Ф., которые не были устранены.

Считает, что доказательства по делу не исследованы судом всесторонне, полно и объективно, в связи с чем в приговоре неверно отражены установленные обстоятельства.

Обращает внимание на содержание протокола следственного эксперимента, проведенного в целях выяснения возможности и результатов восприятия свидетелем ФИО14 звуков с лоджии <адрес> при ее нахождении по месту своего проживания в <адрес> этого же дома, согласно результатам которого звук, услышанный ФИО14, являлся ничем иным, как звуком задевания манекеном отлива лоджии <адрес> при его сбрасывании, и на видеозаписи следственного эксперимента отражен именно этот фрагмент. Указывает на то, что возможность и результат восприятия звука открытия окна при следственном эксперименте не проверялись и не отражались на видеозаписи, в связи с чем вывод суда о том, что свидетель ФИО14 в судебном заседании подтвердила, что в ночь с 28 на ДД.ММ.ГГГГ и в ходе следственного эксперимента она слышала именно звук открываемого окна, но не звук скидываемого с лоджии тела или манекена, не находит своего объективного подтверждения и не согласуется с материалами уголовного дела.

Указывает на то, что в приговоре недостоверно изложены показания свидетеля «Драга». Так, в судебном заседании «Драга» пояснил, что слышал звук выбивания балконной двери, а не окна, и такой же шум он слышал в период проведения в мае 2022 года проверки показаний на месте с участием обвиняемого ФИО2 Ф., когда последний перемещал манекен из коридора <адрес> на лоджию. Показания свидетеля «Драга», по мнению потерпевшей, указывают на время перемещения потерпевшего ФИО15 на лоджию, где последний находился значительное время до сбрасывания его из окна, о чем свидетельствует наличие на ковре-дорожке лужи крови, пропитавшей его и покрытие под ним на лоджии, при этом следов крови ФИО15 подобного рода нигде в квартире обнаружено не было.

Обращает внимание на то, что ни свидетели, ни обвиняемые не указывали на нахождение в <адрес> иных лица, кроме ФИО15 и ФИО5. С учетом этого полагает, что, принимая во внимание беспомощное состояние ФИО15, его неспособность совершать активные действия в тот период, а также следы крови ФИО1 Ф. на раме окна лоджии и на двери, ведущей на лоджию, показания свидетеля «Драга» указывают на обращение одного ФИО5 к другому: «Ломай».

Считает неверной оценку, данную судом наличию следов крови и биологического материала на одежде ФИО15 и ФИО1 Ф. Полагает, что наличие на джемпере ФИО1 Ф. крови ФИО15 с учетом установленных обстоятельств перемещения ФИО15 из коридора на лоджию, его подъема до окна лоджии является доказательством причастности ФИО1 Ф. именно к убийству ФИО15, а обстоятельства изъятия джемпера (выемка в кабинете следователя) должны были быть рассмотрены в суде (при появившемся только в суде желании ФИО1 Ф. давать показания), в том числе под призмой намеренной попытки скрыть следы преступления.

Указывает на то, что, вопреки выводам суда, следы крови, обнаруженные на футболке, шортах и трусах ФИО15, а также биологические следы, расположенные на шортах в паховой области справа принадлежат исключительно лицам мужского пола, препараты ДНК, полученные из данных следов, являются смесью ДНК как минимум трех мужчин. При этом факт обнаружения крови на одежде ФИО15 соотносится с установленными обстоятельствами наличия кровоточащих ран у ФИО5 и ФИО15, а их локализация и характер (по всей поверхности рукава футболки, на передней лицевой поверхности шорт слева, на внутренней поверхности трусов, ближе к срединному шву) наравне с наличием крови на створке окна лоджии и факта нахождения в квартире только трех человек (ФИО2 Ф., ФИО1 Ф. и           ФИО15) подтверждает относимость к событию убийства ФИО15 и является доказательством причастности ФИО1 Ф. к убийству.

Считает, что проверка показаний обвиняемого ФИО2 Ф. на месте, проведенная в ходе расследования, проясняет роль ФИО1 Ф. как необходимого участника убийства ФИО15, объясняет наличие крови ФИО15 на джемпере ФИО1 Ф., а также наличие биологических следов на одежде ФИО15 и принадлежность на них следов крови трем мужчинам. Кроме того, проведение указанного следственного действия с воспроизведением процесса перетаскивания и попытки сбрасывания манекена подтвердило недостоверность показаний ФИО2 Ф. о механизме подъема и перебрасывания им ФИО15 в окно лоджии. При таком механизме хвата, о котором пояснял ФИО2 Ф., он один не смог оторвать манекен от пола лоджии, что судом учтено не было. Обращает внимание на то, что каких-либо замечаний по поводу проведения проверки показаний на месте от ФИО2 Ф. и его защитника, как видно из протокола этого следственного действия, не поступало, так же, как и в судебном заседании, а факт наличия наручников не ограничивал ФИО2 Ф. в способности к воспроизведению действий в ходе проверки показаний на месте.

Считает необоснованным указание суда на отсутствие доказательственного значения заключения компьютерной судебной экспертизы, сведений, касающихся детализации соединений абонентских номеров, находящихся в пользовании ФИО5, времени указанных соединений, зон расположения базовых станций, в которых происходили данные соединения, их отдаленности от места проживания подсудимых.

Полагает, что факт ночных соединений ФИО1 Ф. и ФИО2 Ф., их длительность и избирательность, смена базовых станций во время таких соединений, указывает на бодрствование ФИО5 и тем самым опровергает показания ФИО2 Ф., пытающегося взять всю вину в убийстве ФИО15 на себя, о том, что ФИО1 Ф. спал, а также указывает на обоюдное нахождение ФИО5 в период с 17 часов    52 минут ДД.ММ.ГГГГ по 00 часов 39 минут ДД.ММ.ГГГГ в одном месте – <адрес>, в том числе в период, когда ФИО14 слышала звук задевания отлива лоджии квартиры ФИО5 – звук сбрасывания ФИО15

По мнению потерпевшей, совокупный анализ сведений о соединениях ФИО5 и других доказательств по делу – активные действия ФИО5, обоюдно выражающих угрозу убить ФИО15 при очевидцах избиения последнего, дальнейшее поведение ФИО5, которыми не было предпринято каких-либо попыток оказать потерпевшему медицинскую помощь, характер насильственных действий и способ убийства, действия по сокрытию следов совершенных преступлений – частичная уборка помещений квартиры, избавление от вещей ФИО15, оставшихся в квартире, одновременное перемещение ФИО5 за территорию <адрес> – свидетельствуют о том, что братья ФИО5 действовали вместе, с прямым умыслом на причинение смерти ФИО15

Считает, что суд необоснованно сослался на то, что ФИО1 Ф. в ходе предварительного следствия и в суде вину не признал. При этом обращает внимание на то, что в ходе следствия позиция ФИО1 Ф. менялась, а после предъявления ему окончательного обвинения он давать показания и выражать позицию по предъявленному обвинению отказался, и фактически не отразил свою позицию ни как признательную, ни как отвергающую предъявленное ему обвинение.

Полагает необоснованным исключение судом из обвинения квалифицирующего признака убийства в отношении «лица, заведомо для виновного находящегося в беспомощном состоянии». При этом указывает на то, что в ходе предварительного следствия и судебного разбирательства установлено, что ФИО15 был инвалидом, у него имелся полный вывих головки левой бедренной кости, образовавшийся в 2012 году, учитывая наличие которого, а также вызванное этим повреждением укорочение конечности на 6 см, необходимость передвижения с помощью костылей, экспертом сделан вывод о том, что у ФИО15 отсутствует способность к неограниченным самостоятельным передвижениям. Кроме того, в период, непосредственно предшествующий убийству, ФИО15 находился в тяжелой степени алкогольного опьянения, ему было причинено повреждение головы, квалифицированное как легкий вред здоровью. Согласно показаниям ФИО2 Ф., ФИО15 не оказывал сопротивления при его перетаскивании и сбрасывании, самостоятельно свое положение не менял. Изложенное свидетельствует о том, что ФИО15 в силу своего физического состояния был не способен в момент совершения в отношении него ФИО5 преступных действий защитить себя, оказать активное сопротивление, а обстоятельства перетаскивания ФИО15 на лоджию и отсутствие с его стороны сопротивления свидетельствуют, по мнению потерпевшей, об осознании ФИО5 беспомощности ФИО15 как в момент, непосредственно предшествующий убийству, так и в момент самого убийства. Полагает, что наличие у ФИО15 беспомощного состояния на момент совершения в отношении него действий по лишению жизни не могут поставить под сомнение даже лишенные конкретики показания свидетеля ФИО13 о том, что в состоянии опьянения ФИО15 подвергал ее избиению, поскольку они относятся к другому периоду и к другим обстоятельствам.

Также считает необоснованным исключение из обвинения квалифицирующего признака убийства «с целью скрыть другое преступление». Так, сообщение в полицию о драке являлось неконкретизированным, а диалог ФИО1 Ф. с приехавшими по вызову сотрудниками полиции давал ему основания быть убежденным в отсутствии у них информации об обстоятельствах нанесения повреждений ФИО15, что прямо исходит из объяснения ФИО1 Ф. от          ДД.ММ.ГГГГ и показаний свидетелей ФИО18, ФИО19, ФИО14, ФИО20, ФИО21 о непроведении сотрудниками полиции каких-либо других проверочных мероприятий.

Указывает на то, что ссылка суда на показания ФИО2 Ф. о совершении им убийства ФИО15 по мотиву личной неприязни к последнему, возникшей на почве совместного распития спиртного, объективно не подтверждается материалами дела, согласно которым ФИО2 Ф. от дачи показаний в суде отказался, а в ходе следствия не мог пояснить, зачем он скинул ФИО15 из окна.

Обращает внимание на то, что следствием и судом установлено, что избиение ФИО15 из личной неприязни к нему окончено как самостоятельное преступление, а способ убийства и поведение подсудимых указывают на то, что ФИО5 желали выставить все происшедшее как самовыпадение ФИО15 из окна, о чем ФИО1 Ф. пояснял эксперту при проведении в отношении него психолого-психиатрической экспертизы.

Просит приговор отменить и вынести новое решение.

В апелляционной жалобе адвокат ФИО22, представляющая интересы осужденного ФИО2 Ф., считает приговор несправедливым вследствие чрезмерной суровости назначенного ее подзащитному наказания.

Указывает на то, что при назначении ФИО2 Ф. наказания в виде 12 лет лишения свободы суд не в полной мере учел наличие установленных по делу обстоятельств, смягчающих наказание ее подзащитного. Кроме того, суд не учел молодой возраст ФИО2 Ф., публичное принесение им извинений потерпевшей.

Обращает внимание на то, что ФИО2 Ф., содержась под стражей, переосмыслил и осознал свои поступки, раскаялся, сообщил о совершенных им преступлениях в ходе предварительного следствия и подтвердил данные показания в суде. ФИО4 суд не проявил гуманности к ее подзащитному, несмотря на то, что он не является асоциальной личностью.

Кроме того, полагает чрезмерно завышенной сумму компенсации морального вреда, взысканного с ФИО2 Ф. в пользу потерпевшей Потерпевший №1 При этом отмечает, что Потерпевший №1 с отцом практически не общалась, только созванивалась, до произошедшего видела его только             ДД.ММ.ГГГГ, между ней и ФИО15 не было любви и уважения, как между дочерью и отцом, дающих основания переносить тяжелые моральные страдания, вызванные утратой близкого человека. Указывает на то, что ФИО15 в состоянии алкогольного опьянения подвергал избиению ее и бывшую жену, проявлял агрессию, устраивал скандалы.

Просит приговор изменить, смягчить ФИО2 Ф. назначенное по ч. 1 ст. 105 УК РФ наказание, а также окончательное наказание, уменьшить размер компенсации морального вреда.

В возражениях на апелляционную жалобу адвоката ФИО22 потерпевшая Потерпевший №1 выражает несогласие с изложенными в ней доводами и просит оставить жалобу без удовлетворения.

В возражениях на апелляционное представление государственного обвинителя и апелляционную жалобу потерпевшей адвокат          ФИО22, выражая несогласие с изложенными в них доводами, считает, что нарушений требований закона при оценке доказательств судом не допущено, и по результатам рассмотрения дела суд пришел к правильному выводу о том, что ни одно из доказательств не свидетельствует о том, что ФИО1 Ф. причастен к убийству ФИО15 Давая собственную оценку ряду доказательств, считает, что выводы суда, изложенные в приговоре, в том числе об исключении из обвинения квалифицирующих признаков убийства, являются обоснованными. Просит апелляционное представление государственного обвинителя и апелляционную жалобу потерпевшей оставить без удовлетворения.

В возражениях на апелляционное представление государственного обвинителя адвокат ФИО11, выражая несогласие с изложенными в нем доводами и давая собственный анализ ряду исследованных в судебном заседании доказательств, полагает, что выводы суда о непричастности ФИО1 Ф. к совершению убийства ФИО15 сделаны на основании полного и объективного исследования всех обстоятельств по делу. Просит оставить апелляционное представление без удовлетворения.

Проверив материалы уголовного дела, обсудив доводы апелляционных жалоб, представления, а также поданных на них возражений, судебная коллегия полагает приговор суда подлежащим отмене по следующим основаниям.

В соответствии со ст. 297 УПК РФ приговор признается законным, обоснованным и справедливым, если он постановлен в соответствии с требованиями УПК РФ и основан на правильном применении уголовного закона.

ФИО4 постановленный в отношении ФИО2 Ф. и ФИО1 Ф. приговор не отвечает вышеуказанным требованиям закона.

Согласно п. 1, 2 ст. 389.15 УПК РФ, основаниями отмены судебного решения в апелляционном порядке являются несоответствие выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам уголовного дела, установленным судом первой инстанции, существенные нарушения уголовно-процессуального закона.

В соответствии со ст. 85 УПК РФ доказывание состоит в собирании, проверке и оценке доказательств в целях установления обстоятельств, предусмотренных ст. 73 УПК РФ. Каждое из доказательств, представленных сторонами, в силу ст. 87 УПК РФ должно быть проверено путем сопоставления его с другими доказательствами, имеющимися в уголовном деле. В соответствии со ст. 88 УПК РФ каждое доказательство подлежит оценке с точки зрения относимости, допустимости, достоверности, а все собранные доказательства в совокупности - достаточности для разрешения уголовного дела.

Вышеуказанные требования закона при рассмотрении уголовного дела в отношении ФИО5 судом нарушены, что повлияло на законность и обоснованность приговора.

Как следует из приговора, суд пришел к выводу, что ни одно из представленных стороной обвинения доказательств не свидетельствует об участии ФИО1 Ф. в убийстве ФИО15 При этом суд дал оценку ряду исследованных доказательств в отдельности, ФИО4 не проанализировал и не оценил их в совокупности. Кроме того, выводы суда, сделанные по ряду доказательств в отдельности, противоречат другим исследованным доказательствам.

Так, в подтверждение причастности ФИО1 Ф. к убийству ФИО15 стороной обвинения было представлено заключение генетической судебной экспертизы, согласно которому на всей поверхности джемпера темно-красно-коричневого цветов имеются слабо различимые наслоения вещества бурого цвета, данные наслоения являются кровью, которая произошла от ФИО15 Как следует из материалов дела, указанный джемпер был изъят в ходе выемки у ФИО1 Ф., который был задержан у себя дома ДД.ММ.ГГГГ и в ходе выемки, а также в судебном заседании не отрицал принадлежность ему этого джемпера.

Давая оценку этому доказательству, суд указал на то, что в ходе следствия не были установлены локализация следов крови на джемпере, их вид и размер, а в настоящее время такая возможность утрачена, поскольку, как пояснил эксперт ФИО23, при производстве генетической экспертизы с наружных поверхностей джемпера были произведены смывы на один фрагмент стерильной марли, который и был исследован. Между тем, как следует из протокола судебного заседания, таких пояснений эксперт    ФИО23 в судебном заседании не давал, а сами по себе локализация следов крови на джемпере, их вид и размер не могут повлиять на результат генетической экспертизы, установившей принадлежность крови, обнаруженной на джемпере ФИО1 Ф., потерпевшему ФИО15

Давая оценку следующим представленным стороной обвинения доказательствам – заключениям генетических экспертиз № и 1475, согласно выводам которых в следах крови и биологических следах на футболке, шортах и трусах ФИО15 выявлен смешанный генотип, то есть препараты ДНК, полученные из этих следов, являются смесью как минимум трех (и более) индивидуальных ДНК, суд не проанализировал исследовательские части данных заключений, что привело к неверной оценке указанных доказательств. Так, из анализа результатов проведенных исследований (заключение генетической экспертизы №) видно, что из объектов № (кровь на поверхности рукава), №, 5 (биологические следы на поверхности шорт), № (кровь на передней лицевой поверхности шорт), № (кровь на трусах) были получены ДНК, которые являются смесью как минимум трех индивидуальных ДНК, причем выявленный профиль в этих конкретных объектах соответствует только мужскому генетическому полу.

С учетом этого, утверждение суда о том, что в указанных биологических следах присутствует не только мужской, но и женский генетический материал, который, действительно, был выявлен, но на других объектах исследования, свидетельствует о том, что этот вывод сделан на основании непроанализированного судом надлежащим образом доказательства – заключения генетической экспертизы. При этом ссылка суда на то, что экспертом не установлены генетические признаки отдельных лиц, от которых произошли следы, а также время образования указанных следов, сделана голословно, без анализа причины, по которой экспертам не удалось конкретизировать выводы по ДНК (ввиду сложной картины смешения генотипических характеристик в исследуемых объектах), а также анализа других доказательств, в частности, показаний самих ФИО5 о нахождении их и ФИО15 в квартире в рассматриваемый промежуток времени только втроем.

Кроме того, суд не проанализировал в полном объеме представленный стороной обвинения в качестве доказательства виновности ФИО1 Ф. протокол проверки показаний ФИО2 Ф. на месте с применением видеозаписи, в ходе которой ФИО2 Ф. показал, каким образом он сам перетаскивал ФИО15 на лоджию, как усадил его спиной к парапету на уровне проема, как взял манекен руками в области подмышек для перекидывания через окно. ФИО4 Ф. не смог показать, как он поднял и перекинул ФИО15, так как несколько раз пытался, но не смог приподнять манекен, вес которого (75,6 кг) был сопоставим с примерным весом ФИО15, названным самим ФИО2 Ф. (70 кг) и примерным весом, определенным экспертом ФИО24 (65-75 кг). Как видно из приговора, суд поставил под сомнение результаты проверки показаний на месте, оценив это доказательство в отдельности от других доказательств, представленных суду. При этом указанное доказательство не признавалось судом недопустимым.

Также, по мнению суда, не является доказательством вины ФИО1 Ф. и заключение генетической экспертизы №, согласно выводам которой в смывах с двери балкона и с рамки окна лоджии обнаружена кровь, которая произошла от ФИО1 Ф. Между тем, данное доказательство не сопоставлялось с другими представленными доказательствами, указывающими на наличие следов крови ФИО15 на джемпере ФИО1 Ф., крови и биологических следов троих мужчин на разных участках одежды ФИО15, а также с данными, полученными в ходе проведения проверки на месте показаний ФИО2 Ф. В совокупности указанные доказательства оценку со стороны суда не получили.

Кроме того, судом в приговоре не дана оценка показаниям свидетеля ФИО14, пояснившей, что она поднималась к квартире ФИО5, где видела ФИО15, находившегося в коридоре квартиры, и ФИО2 Ф., наносившего ему удары, а также показавшей, что на ее высказывание о том, что она вызывает полицию, ФИО1 Ф., который также, как и ФИО2 Ф. вел себя агрессивно и действовал с ним согласованно, стал спускаться по лестнице и кричал, что им все равно, они будут убивать, адресуя угрозы как в адрес ФИО15, так и в ее с         ФИО13 адрес.

Без надлежащей оценки суда остались также заключение компьютерной судебной экспертизы по телефону, изъятому у ФИО1 Ф., протокол осмотра детализации соединений между братьями ФИО5 и иными лицами, в том числе их родителями. Данные доказательства, как указал суд, не содержат сведений, подтверждающих участие ФИО1 Ф. в убийстве ФИО15 При этом содержание этих доказательств судом не приведено, в приговоре они не проанализированы. Между тем, как верно указано в жалобе потерпевшей, данные доказательства подлежали оценке с точки зрения проверки достоверности показаний ФИО1 Ф. о том, что он не помнит почти ничего из происходившего в квартире, так как был сильно пьян и постоянно спал, изредка просыпаясь. ФИО4 из вышеуказанных доказательств следует, что ФИО1 Ф., как и ФИО2 Ф., в течение ночи находились вне дома, ездили на такси в сторону места проживания своих родителей, неоднократно созванивались с ними, и первый звонок ФИО2 Ф. после возвращения домой зафиксирован ДД.ММ.ГГГГ в 12 часов          22 минуты. Эти данные не согласуются с показаниями ФИО1 Ф., ФИО4 какой-либо оценки суда они не получили, как и показания самого ФИО1 Ф. в судебном заседании. Кроме того, судебная коллегия обращает внимание на необоснованное указание суда в приговоре на том, что ФИО1 Ф. в ходе предварительного следствия вину не признал, поскольку, как следует из протокола судебного заседания, его показания на предварительном следствии не оглашались и какие-либо вопросы в этой части не задавались.

Также судебная коллегия находит обоснованными доводы апелляционного представления и жалобы потерпевшей о том, что судом не были проанализированы показания свидетеля под псевдонимом «Драга» в совокупности с другими доказательствами. Так, в судебном заседании указанный свидетель пояснил, что в ночь с 28 на ДД.ММ.ГГГГ он слышал громкий звук, как будто кто-то выбивал балконную дверь, а также как один мужчина сказал: «Ломай!», используя при этом нецензурную брань. Данные показания не были сопоставлены с оглашенными в судебном заседании показаниями ФИО2 Ф., согласно которым в квартире, кроме него, брата и ФИО15, больше никто не находился, при этом ФИО15 в момент совершения в отношении него противоправных действий – перетаскивания на балкон с последующим скидыванием в окно – был в сознании, ФИО4 активных действий совершать не мог, лишь что-то бормотал.

О продолжительном шуме, похожем на тот, о котором пояснял свидетель под псевдонимом «Драга», показала, как видно из протокола судебного заседания, и свидетель ФИО14 («как будто дверь рассохлась, и ее пытаются открыть или закрыть»).

Судебная коллегия обращает внимание на то, что вышеуказанные показания свидетелей под псевдонимом «Драга» и ФИО14 приведены в приговоре дважды: как доказательства виновности ФИО2 Ф. и как доказательства, не свидетельствующие о виновности ФИО1 Ф. При этом изложение этих доказательств в описательно-мотивировочной части приговора, касающейся оправдания ФИО1 Ф., не соответствует изложению показаний этих свидетелей в части приговора, касающейся виновности ФИО2 Ф. и противоречит протоколу судебного заседания. Так, свидетель под псевдонимом «Драга» и ФИО14 в судебном заседании поясняли, что слышали звук выбиваемой двери (двери, которую пытались открыть), а не окна. При этом суд не указал, почему показания одних и тех же свидетелей положены им в основу осуждения ФИО2 Ф. и в основу оправдания ФИО1 Ф.

Кроме того, приведя в приговоре показания свидетеля ФИО14 о том, что ночью она слышала звук открываемого окна, но не звук скидывания с лоджии тела или манекена, суд не указал, почему принял во внимание эти показания ФИО14 (хотя про окно, как указывалось ранее, свидетель не утверждала) и отверг протокол следственного эксперимента, содержание которого приведено судом в приговоре в части осуждения ФИО2 Ф. Между тем согласно указанному протоколу, в ходе следственного эксперимента проверялась, как верно указано в апелляционной жалобе потерпевшей, схожесть звуков, возникших в результате сбрасывания манекена с лоджии, со звуками, услышанными свидетелем в ночное время в день убийства ФИО15, и на вопрос государственного обвинителя после оглашения протокола следственного эксперимента ФИО14 подтвердила его результаты, чему также оценки в приговоре не дано.

Таким образом, суд в нарушение требований закона не проверил доказательства путем сопоставления каждого из них с другими доказательствами и, дав в приговоре оценку отдельным доказательствам, не проанализировал и не оценил совокупность представленных стороной обвинения доказательств, чем существенно нарушил требования уголовно-процессуального закона.

Имеющаяся в приговоре ссылка на то, что судом была проанализирована совокупность собранных по делу доказательств, на что ссылается сторона защиты, является декларативной, не соответствующей действительности, поскольку противоречит тексту приговора, не содержащего такого анализа.

С учетом изложенного судебная коллегия полагает, что выводы суда о необходимости оправдания ФИО1 Ф. и исключении в связи с этим из обвинения ФИО2 Ф. квалифицирующего признака совершения преступления «группой лиц по предварительному сговору» являются преждевременными, сделанными без надлежащей проверки и оценки всех доказательств, имеющих существенное значение для дела.

Кроме того, судебная коллегия считает заслуживающими внимания доводы апелляционного представления и апелляционной жалобе потерпевшей о необоснованном исключении из обвинения квалифицирующего признака совершения убийства «в отношении лица, заведомо для виновного находящегося в беспомощном состоянии». Как видно из приговора, основанием для такого вывода послужило то обстоятельство, что потерпевшая Потерпевший №1, свидетель ФИО13 и ряд других свидетелей показали, что в состоянии алкогольного опьянения ФИО15, несмотря на имеющееся у него заболевание, был агрессивен, подвергал избиению членов своей семьи. Между тем, исключая вышеуказанный квалифицирующий признак только лишь со ссылкой на указанные показания, суд не учел установленные им фактические обстоятельства, касающиеся совершения в отношении ФИО15 преступления, и не дал оценки ряду доказательств, которые имеют значение для решения вопроса о том, был ли способен ФИО15 в силу своего физического состояния и установленной заключением эксперта его неспособности к неограниченным самостоятельным передвижениям, в связи с чем ему установлена инвалидность 3 группы, защитить себя, оказать активное сопротивление в момент совершения в отношении него противоправных действий.

В частности, суд, сославшись на показания свидетеля ФИО25, оглашенные в судебном заседании, не привел в приговоре их содержание. Между тем, свидетель ФИО25 пояснял, что ФИО15 трудно было передвигаться на костылях, часто он поднимался на четвереньках к лифту, костыли оставлял на улице, соседи потом их приносили. Свидетель        ФИО13 пояснила, что ФИО15 самостоятельно передвигаться не мог, дома он ходил с тростью, а на улице – с двумя костылями. Свидетель ФИО26 в судебном заседании пояснила, что видела, как у ФИО15 в магазине упали костыли, и он сам упал, ему помогали подняться. Из оглашенных в судебном заседании показаний ФИО2 Ф., данных на следствии, видно, что после того, как на кухне ФИО15 упал от его удара на пол и пришел в себя, они с братом «посадили его за стол», и в дальнейшем ФИО15 никакого сопротивления не оказывал. Все эти показания не проанализированы судом, им не дана оценка в совокупности с установленными обстоятельствами убийства ФИО15, с учетом чего судебная коллегия полагает вывод суда об отсутствии у ФИО15 беспомощного состояния преждевременным, сделанным без надлежащей оценки всех обстоятельств, имеющих существенное значение для разрешения данного вопроса.

Кроме того, судебная коллегия соглашается с доводами апелляционной жалобы потерпевшей о том, что в приговоре приведены показания ФИО2 Ф. о совершении им убийства ФИО15 из личной неприязни к нему, которые он не давал. Так, в судебном заседании ФИО2 Ф. на основании ст. 51 Конституции РФ отказался давать показания, а из его показаний, данных на следствии с применением видеозаписи и оглашенных в судебном заседании, следует, что на вопрос: «Зачем он скинул ФИО15?», ФИО2 Ф. ответил: «Я был в неадекватном состоянии от выпитого спиртного, конкретной причины нет». При этом установление судом мотива совершения преступления из личной неприязни не исключает возможное наличие цели скрыть другое преступление.

Судебная коллегия считает необходимым отметить, что, приведя в описании преступных действий, совершенных ФИО2 Ф., обстоятельства последовательных, без разрыва во времени, причинения ФИО15 ушибленной раны затылочной области головы и сбрасывания его из окна лоджии 7 этажа, суд, давая юридическую оценку действиям осужденного, не указал, почему эти действия, совершенные в отношении одного лица, подлежат квалификации по двум составам преступления: ч. 1 ст. 115 УК РФ и по ч. 1 ст. 105 УК РФ. Кроме того, суд не указал момент возникновения у ФИО2 Ф. умысла на убийство ФИО15, который в этой конкретной ситуации, с учетом предъявленного обвинения в совершении убийства с целью скрыть другое преступление, является существенным обстоятельством, имеющим значение для принятия правильного решения.

При этом судебная коллегия считает необходимым обратить внимание на то, что, исключая квалифицирующий признак «с целью скрыть другое преступление» судом в приговоре, как верно указано стороной обвинения, не дана оценка показаниям свидетеля ФИО18 и ФИО19, являющихся сотрудниками полиции, о том, что ФИО1 Ф., выйдя к ним в коридор, сказал, что у них был конфликт с братом, а ФИО2 Ф. это подтвердил, а также показаниям свидетеля ФИО20 о том, что в момент нахождения в коридоре сотрудников полиции он слышал голос ФИО15 в квартире ФИО5. Эти показания не сопоставлены с показаниями свидетеля ФИО14, которая до этого поднималась к ФИО5, разговаривала с ними, видела, как ФИО2 Ф. бил сидевшего на полу в квартире ФИО15 и вынуждена была уйти в связи с высказыванием ФИО1 Ф. угроз убийством. Отсутствие в приговоре анализа этих доказательств в сопоставлении между собой и с другими доказательствами не дает в настоящее время возможности согласиться с выводом суда о наличии достаточных оснований для исключения из обвинения квалифицирующего признака совершения убийства «с целью скрыть другое преступление». Все вышеуказанные обстоятельства подлежат дополнительной проверке.

В связи с установленным судебной коллегией несоответствием выводов суда, изложенные в приговоре, фактическим обстоятельствам уголовного дела, а также нарушением требований уголовно-процессуального закона, постановленный судом первой инстанции приговор как в отношении ФИО1 Ф., так и в отношении ФИО2 Ф. нельзя признать законным и обоснованным. С учетом этого, приговор подлежит отмене с передачей уголовного дела на новое судебное разбирательство, поскольку допущенные судом нарушения не могут быть устранены судом апелляционной инстанции.

Доводы адвоката ФИО22 о назначении ФИО2 Ф. чрезмерно сурового наказания, взыскании с него в пользу потерпевшей Потерпевший №1 чрезмерно высокого размера компенсации морального вреда не могут быть рассмотрены судебной коллегией с учетом ограничений, установленных ч. 4 ст. 389.19 УПК РФ. Им может быть дана оценка судом первой инстанции при новом рассмотрении уголовного дела, в ходе которого суду необходимо создать условия для всестороннего и полного исследования обстоятельств дела, принять меры к проверке представленных доказательств, дать им надлежащую оценку, с учетом которой разрешить вопрос об обоснованности либо необоснованности предъявленного каждому из подсудимых обвинения и принять основанное на требованиях материального и процессуального законов решение.

С учетом тяжести предъявленного ФИО2 Ф. обвинения, принимая во внимание данные, характеризующие его личность, судебная коллегия полагает, что оснований для изменения ФИО3 Ф. меры пресечения в виде заключения под стражу не имеется, и считает необходимым продлить срок содержания его под стражей на              3 месяца.

На основании изложенного, руководствуясь ст. 389.13, 389.15, 389.20, 389.22, 389.28, 389.33 УПК РФ, судебная коллегия

                                                 определила:

приговор Калужского областного суда от ДД.ММ.ГГГГ в отношении ФИО2 и ФИО1 отменить, уголовное дело передать на новое судебное разбирательство в тот же суд, но иным составом суда, со стадии судебного разбирательства.

    Апелляционное представление государственного обвинителя        ФИО12 и апелляционную жалобу потерпевшей Потерпевший №1 удовлетворить.

Продлить срок содержания под стражей обвиняемого ФИО2, родившегося ДД.ММ.ГГГГ в <адрес>, на 3 месяца, то есть до ДД.ММ.ГГГГ

    Апелляционное определение может быть обжаловано в кассационном порядке в судебную коллегию по уголовным делам Первого кассационного суда общей юрисдикции.

    Кассационные жалоба, представление подаются непосредственно в суд кассационной инстанции. Обвиняемые вправе ходатайствовать о своем участии в рассмотрении дела судом кассационной инстанции. Такое ходатайство может быть заявлено в кассационной жалобе либо в течение            3 суток со дня получения извещения о дате, времени и месте заседания суда кассационной инстанции, если дело передано в суд кассационной инстанции по кассационному представлению прокурора или кассационной жалобе другого лица.

    Председательствующий

    Судьи: