Решение по делу № 22-1170/2022 от 17.02.2022

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

06 апреля 2022 г.                                 г. Ставрополь

Судебная коллегия по уголовным делам Ставропольского краевого суда в составе:

председательствующего судьи Саркисяна В.Г.,

судей Захарова В.А. и Мамукова Е.Б.,

при секретарях Рудь Н.Н. и Маслове А.А., помощнике судьи Ставропольского краевого суда Михайляне К.А.,

с участием прокурора Анисимовой О.А., потерпевшего (гражданского истца) ФИО14, осужденного Овчарова В.В. в режиме видеоконференц -связи и его защитника адвоката Петровой Е.И., осужденного Пелита А.К. в режиме видеоконференц-связи и его защитников адвокатов Белоконь А.В. и Арутюняна О.А.

рассмотрела в открытом судебном заседании апелляционное представление государственного обвинителя Багдасарова К.В., апелляционную жалобу потерпевшего ФИО14, апелляционные жалобы осужденного Пелита А.К. и его защитника адвоката Белоконь А.В., осужденного Овчарова В.В. на приговор Промышленного районного суда г. Ставрополя от 02 декабря 2021 г., которым

Овчаров ФИО33, родившийся ДД.ММ.ГГГГ в <адрес> <адрес> <адрес>, несудимый,

осужден к лишению свободы:

- по ч. 4 ст. 159 УК РФ на срок 3 года 3 месяца;

- по ч. 3 ст. 30, ч. 4 ст. 159 УК РФ на срок 3 года;

на основании ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения наказаний окончательно назначено лишение свободы на срок 4 года с отбыванием в исправительной колонии общего режима;

срок отбывания наказания исчислен со дня вступления приговора в законную силу;

в соответствии с п. «б» ч. 3.1 ст. 72 УК РФ время содержания Овчарова В.В. под стражей с 05 декабря 2019 г. до вступления приговора в законную силу зачтено в срок лишения свободы из расчета один день за полтора дня отбывания наказания в исправительной колонии общего режима;

мера пресечения в отношении Овчарова В.В. до вступления приговора в законную силу оставлена без изменения – в виде заключения под стражу;

Пелит ФИО34, родившийся ДД.ММ.ГГГГ в <адрес>, зарегистрированный по месту жительства по адресу: <адрес>, проживающий по адресу: <адрес>, <адрес>, <адрес>, несудимый,

осужден к лишению свободы:

- по ч. 4 ст. 159 УК РФ на срок 3 года 3 месяца;

- по ч. 3 ст. 30, ч. 4 ст. 159 УК РФ на срок 3 года;

на основании ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения наказаний окончательно назначено лишение свободы на срок 4 года с отбыванием в исправительной колонии общего режима;

срок отбывания наказания исчислен со дня вступления приговора в законную силу;

в соответствии с п. «б» ч. 3.1 ст. 72 УК РФ время содержания Пелита А.К. под стражей с 05 декабря 2019 г. до вступления приговора в законную силу зачтено в срок лишения свободы из расчета один день за полтора дня отбывания наказания в исправительной колонии общего режима;

мера пресечения в отношении Пелита А.К. до вступления приговора в законную силу оставлена без изменения – в виде заключения под стражу;

гражданский иск потерпевшего ФИО14 удовлетворен, постановлено взыскать с осужденных Овчарова В.В. и Пелита А.К. в пользу ФИО14 <данные изъяты> рублей в счет возмещения материального ущерба, причиненного преступлением;

разрешен вопрос о вещественных доказательствах.

Заслушав доклад судьи Саркисяна В.Г., изложившего кратко содержание приговора, существо апелляционных представления, жалоб и возражений, выступления сторон по доводам представления и жалоб, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

при обстоятельствах, изложенных в приговоре, Овчаров В.В. и Пелит А.Д. признаны виновными в совершении в <адрес> Ставропольского края:

в период с ноября 2018 г. по 10 апреля 2019 г. хищения путем обмана денежных средств ФИО14 на общую сумму <данные изъяты> рублей, группой лиц по предварительному сговору, в особо крупном размере;

- в период с февраля 2019 г. по 04 декабря 2019 г. покушения на хищение путем обмана денежных средств ФИО14 на общую сумму <данные изъяты> рублей, группой лиц по предварительному сговору, в особо крупном размере.

В апелляционном представлении и дополнении к нему государственный обвинитель Багдасаров К.В., не оспаривая выводы суда о виновности осужденных, считает приговор не соответствующим требованиям уголовного и уголовно-процессуального законов, а также несправедливым ввиду чрезмерно мягкого наказания, мотивируя следующим. Суд ошибочно постановил исчислять срок отбывания наказания Овчарова и Пелита с 05 декабря 2019 г., т.е. с момента составления протокола их задержания. Как видно из материалов дела, Овчаров и Пелит фактически задержаны 04 декабря 2019 г., что подтверждается, протоколами оперативно-розыскного мероприятия (далее - ОРМ) «Обследование помещений зданий сооружений, участков местности и транспортных средств» и «Оперативный эксперимент» от 04 декабря 2019 г. с их участием. Сведений о том, что Овчаров и Пелит до составления протокола задержания 05 декабря 2019 г. были фактически освобождены, в материалах дела не имеется. Следовательно, исходя из п. 11 ст. 5 УПК РФ и ч. 3.2 ст. 72 УК РФ, в срок лишения свободы подлежит зачету время их фактического задержания и содержания под стражей с 04 декабря 2019 г. до вступления приговора в законную силу из расчета один день за один день лишения свободы. Назначив Овчарову и Пелиту окончательное наказание в виде лишения свободы на срок 4 года, суд не в полной мере учел данные о личности подсудимых, обстоятельства совершенных теми преступлений, степень их общественной опасности. Тем самым наказания, назначенные осужденным, не достигнут целей восстановления социальной справедливости, исправления осужденных и предупреждения совершения теми новых преступлений. Судом в резолютивной части приговора указано на удовлетворение гражданского иска потерпевшего в полном объеме. При этом в нарушение УПК РФ в приговоре не указано, какие конкретно суммы подлежат взысканию с осужденных солидарно, а какие в долевом порядке. Просит приговор изменить: указать в резолютивной части на то, что мера пресечения в виде содержания под стражей в отношении осужденных избрана с 04 декабря 2019 г. по вступлении приговора в законную силу; назначить осужденным более строгое наказание; указать в резолютивной части на солидарное взыскание с них <данные изъяты> рублей в пользу ФИО35 в счет возмещения ущерба, причиненного преступлением.

В апелляционной жалобе потерпевший ФИО14 считает приговор несправедливым вследствие чрезмерной мягкости наказания, указывая на следующее. Назначенное Овчарову и Пелиту наказание не соответствует тяжести совершенных преступлений и личности тех. Суд неправильно оценил оформленную Овчаровым явку с повинной, от которой тот сразу же отказался. Для признания судом явки с повинной в качестве обстоятельства, смягчающего наказание, недостаточно заявления лица об этом. Необходимо, чтобы лицо предприняло действия, способствующие раскрытию и расследованию преступления, чего Овчаров не сделал. Кроме того, Овчаров пытался запутать следствие, изменяя показания на разных этапах. Судом необоснованно учтено состояние здоровья Овчарова, а именно наличие у того такого заболевания, как «<данные изъяты>», поскольку подобный диагноз отсутствует в Международной классификации болезней 10-го пересмотра (МКБ-10). Суд неправомерно признал обстоятельством, смягчающим наказание Овчарова, представленную администрацией СИЗО-1 г. Ставрополя характеристику Овчарова, неправильно оценив ее как положительную. Не принято во внимание, что Овчаров до совершения преступления более 20 лет нигде не работал, как и наличие у Овчарова судимости. Указание суда на то, что Пелит работал в ООО «<данные изъяты>», не соответствуют действительности. Он (потерпевший) заявлял ходатайство о приобщении к материалам дела информации об ООО «<данные изъяты>» из Государственного ресурса бухгалтерской (финансовой) отчетности (<данные изъяты>) от 05 октября 2021 г. и выписки из ЕГРЮЛ от 12 сентября 2021 г., согласно которым ООО «<данные изъяты>» никакую хозяйственную деятельность не вело, а в 2020 г. была ликвидировано. Таким образом, представленная суду характеристика из ООО «<данные изъяты> не может быть оценена судом как обстоятельство, смягчающее наказание Пелита. Необоснованна позиция суда о признании в качестве обстоятельств, смягчающих наказание Пелита, благодарственных писем, адресованных Пелиту из Ставропольской медицинской академии за оказание гуманитарной помощи. Так, гуманитарная помощь, оказанная Ставропольской медицинской академии и составляющая несколько миллионов рублей, была оказана предприятием ООО «<данные изъяты>», учредителем и руководителем которого являлся он (потерпевший). Пелит на тот период был реализатором в ООО «<данные изъяты>» и занимался лишь доставкой гуманитарной помощи в Медакадемию. Пелит был студентом и проходил очное обучение в Медакадемии, поэтому об оказании лично тем гуманитарной помощи в несколько миллионов рублей не могло быть и речи. Председательствующий судья необоснованно отклонила все его пояснения и вопросы к Пелиту по данным благодарственным письмам как не относящиеся к рассматриваемому судом обвинению. Судом не принято во внимание, что лица, совершившие преступления, которыми причинен ущерб в размере <данные изъяты> рублей, не возместили ущерб и не раскаялись, посягали на авторитет ФСБ, незаконно представляясь сотрудниками данного ведомства. Суд не установил, кто в преступной группе Овчарова и Пелита являлся руководителем, а кто исполнителем. По его мнению, организатором и руководителем группы был Пелит, который и присвоил большую сумму похищенных у него (потерпевшего) денежных средств. В ходе судебного следствия председательствующий судья неоднократно выходила за пределы своих полномочий, определяемых УПК РФ, в том числе с целью ограничения прав стороны обвинения, нарушая установленные законом права потерпевшего. Председательствующий судья принимала сторону защиты, явное предпочтение отдавала стороне защиты, допуская и поощряя незаконные действия подсудимых, внепроцессуальное общение со стороной защиты. Просит приговор изменить, назначить следующие наказания в виде лишения свободы. Овчарову – по ч. 4 ст. 159 УК РФ на срок 10 лет; по ч. 3 ст. 30, ч. 4 ст. 159 УК РФ на срок 6 лет; на основании ч. 3 ст. 69 УК РФ на срок 14 лет в исправительной колонии общего режима. Пелиту – по ч. 4 ст. 159 УК РФ на срок 9 лет; по ч. 3 ст. 30, ч. 4 ст. 159 УК РФ на срок 6 лет; на основании ч. 3 ст. 69 УК РФ на срок 14 лет в исправительной колонии общего режима.

В апелляционной жалобе и дополнении к ней адвокат Белоконь А.В. в защиту осужденного Пелита считает приговор незаконным и необоснованным, приводя следующие доводы:

в описательно-мотивировочной части приговора описание хронологии передачи денежных средств Пелиту противоречит хронологии, изложенной потерпевшим в своих показаниях. В нарушение требований ст. ст. 73, 307 УПК РФ не указаны точные даты, время и места перечисления Криулиным денежных средств Пелиту по обоим эпизодам преступлений;

уголовное дело в отношении Пелита по ч. 3 ст. 30, ч. 4 ст. 159 УК РФ возбуждено незаконно. Как следует из постановления от 04 декабря 2019 г. о возбуждении уголовного дела №, поводом для возбуждения дела послужило сообщение о преступлении - рапорт старшего оперуполномоченного УФСБ России по Ставропольскому краю ФИО15, зарегистрированный в ГУ МВД России по Ставропольскому краю 04 декабря 2019 г., об обнаружении признаков преступления. Данный рапорт на основании постановления дознавателя УФСБ России по Ставропольскому краю ФИО16 от 03 декабря 2019 г. был передан в следственный орган ГУ МВД России по Ставропольскому краю по подследственности для принятия решения в порядке ст. ст. 144 и 145 УПК РФ. Такой порядок передачи результатов оперативно-розыскной деятельности, в том числе рапорта об обнаружении признаков преступления, противоречит требованиям п. 3 ч. 1 ст. 140 УПК РФ и ч. ч. 2, 4 ст. 11 Федерального закона «Об оперативно-розыскной деятельности» от 12 августа 1995 г. № 144-ФЗ (далее - закон об ОРД);

суд не рассмотрел по существу ходатайство Пелита о признании постановления о возбуждении уголовного дела и постановления о признании ФИО36 потерпевшим незаконными. Согласно протоколу судебного заседания от 09 сентября 2021 г. Пелитом было заявлено ходатайство о признании незаконными постановления о возбуждении уголовного дела от 04 декабря 2019 г. и постановления о признании ФИО37 потерпевшим от 05 декабря 2019 г., а также ходатайство о прекращении уголовного дела в отношении Пелита. Суд, совещаясь на месте, постановил разрешить данное ходатайство в совещательной комнате при вынесении итогового судебного решения. Однако суд не рассмотрел по существу заявленное ходатайство и не привел в приговоре мотивы по каждому доводу подсудимого, не дал ответы на эти доводы и не привел конкретные основания, по которым они отвергаются. Вместо этого суд указал, что заявленное Пелитом ходатайство о признании незаконными постановления о возбуждении уголовного дела от 04 декабря 2019 г. и постановления о признании потерпевшим ФИО38 от 05 декабря 2019 г. удовлетворению не подлежит, поскольку стороной обвинения эти процессуальные документы не представлены в качестве доказательств. Такой подход суда противоречит положениям п. 9 постановления Пленума Верховного Суда РФ «О практике рассмотрения судами жалоб в порядке статьи 125 УПК РФ» от 10 февраля 2009 г. № 1. С учетом того, что подсудимым был постановлен вопрос о признании незаконными указанных постановлений, суду ничего не мешало их исследовать в совещательной комнате для рассмотрения ходатайства по существу и оценки доводов подсудимого. Таким образом, суд грубо нарушил принцип состязательности и равноправия сторон, предусмотренный ст. 123 Конституции РФ и ст. 15 УПК РФ, а также право Пелита на защиту, гарантированное ст. 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод и ст. ст. 16, 47 УПК РФ;

отвергая доводы подсудимого Пелита в части наличия приписки в протоколе допроса в качестве обвиняемого от 28 июля 2020 г. «От услуг адвоката ФИО17 отказываюсь», суд сослался на следующие показания старшего следователя СЧ ГСУ ГУ МВД России по Ставропольскому краю ФИО18, допрошенного в судебном заседании: «В протоколе имеется не дописка, а дополнение после оглашения показаний Пелита и ознакомления с ними в присутствии адвоката ФИО39. Протокол был составлен в ФКУ СИЗО-1 УФСИН России по Ставропольскому краю. Пелит спрашивал, почему не является ФИО40, и впоследствии заявил, что отказывается от него, о чем попросил дополнить, что он (следователь) и сделал со слов Пелита. У него (следователя) с собой были две ручки, он дополнил другой ручкой». Однако суд безосновательно признал показания следователя достоверными и принял их в качестве доказательства, безосновательно отвергнув другое доказательство, которое опровергает показания следователя. Это светокопия протокола допроса Пелита в качестве обвиняемого от 28 июля 2020 г., в котором отсутствует дополнение: «От услуг адвоката ФИО17 отказываюсь». Между тем, данное доказательство подтверждает показания Пелита о том, что он не отказывался от услуг данного адвоката. Суд безосновательно не привел в приговоре мотивы, по которым отверг указанную светокопию протокола допроса обвиняемого ФИО32 от ДД.ММ.ГГГГ в качестве доказательства, оставив данное доказательство без оценки в соответствии с требованиями ст. ст. 87, 88 УПК РФ. Отвергая доводы Пелита о приписке в протоколе допроса обвиняемого от 28 июля 2020 г. «От услуг адвоката ФИО17 отказываюсь», суд сослался на копию постановления старшего следователя Ставропольского межрайонного следственного отдела следственного управления СК РФ по Ставропольскому краю ФИО19 от 05 сентября 2021 г., вынесенного по результатам рассмотрения заявления Пелита о фальсификации доказательств. Данным постановлением было отказано в возбуждении уголовного дела в отношении Акбашева по признакам преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 286, ч. 3 ст. 303 УК РФ, за отсутствием в действиях состава преступления. Однако обстоятельства, установленные указанным постановлением об отказе в возбуждении уголовного дела, не имеют для суда преюдициального значения, что прямо следует из содержания ст. 90 УПК РФ. Постановление об отказе в возбуждении уголовного дела по заявлению Пелита не может не вызывать сомнений у суда, поскольку проверка в порядке ст. ст. 144 - 145 УПК РФ проведена поверхностно и необъективно, о чем свидетельствует и непроведение судебно-почерковедческой экспертизы;

суд обосновал приговор следующими доказательствами, не имеющими юридической силы, и безосновательно не исключил их из числа доказательств:

- протокол допроса обвиняемого Пелита от 28 июля 2020 г. по вышеприведенным основаниям. Кроме того, дополнение в протоколе не удостоверено подписями следователя, обвиняемого и защитника. Подсудимый Пелит показал в суде, что от услуг адвоката Ромащенко он не отказывался;

- протокол осмотра места происшествия от 04 декабря 2019 г., так как Пелиту, имеющему фактический статус подозреваемого, не была предоставлена возможность обратиться за юридической помощью к адвокату (защитнику). При этом в материалах уголовного дела отсутствует его отказ от услуг адвоката (защитника). Как следует из данного протокола осмотра места происшествия, в нем отсутствует запись о разъяснении Пелиту права воспользоваться услугами адвоката (защитника), а в данном осмотре адвокат не участвовал. Кроме того, специалист ФИО20 не предупреждался об ответственности, предусмотренной ст. ст. 307 и 308 УК РФ;

- протоколы осмотра места происшествия от 26 июня 2020 г. и от 27 июня 2020 г., поскольку потерпевший ФИО41 не предупреждался об ответственности по ст. ст. 307 и 308 УК РФ;

- протокол проведения ОРМ «Обследование помещений, зданий, сооружений, участков местности и транспортных средств» от 04 декабря 2019 г. Как следует из постановления судьи Ставропольского краевого суда от 03 декабря 2019 г., собственником жилого помещения, в котором суд дает разрешение проводить вышеуказанное ОРМ, является ФИО21, 24 апреля 1991 года рождения. Согласно протоколу ОРМ в ОРМ вышеуказанное лицо либо совершеннолетние члены его семьи не принимали участие, а участвовала ФИО22, которая не является членом семьи ФИО42 и зарегистрирована по другому адресу;

- протокол проведения ОРМ «Отождествление личности» от 05 декабря 2019 г., согласно которому свидетель ФИО23 опознал Пелита, поскольку ОРМ проведено в рамках возбужденного уголовного дела без поручения следователя и подменило процессуальное действие, предусмотренное УПК РФ. Кроме того, в протоколе не указаны четкие приметы и особенности, по которым ФИО43 опознал Пелита;

- протокол очной ставки между потерпевшим ФИО44 и обвиняемым Пелитом от 05 декабря 2019 г., так как следственное действие проведено в ночное время. При этом следователю ничего не мешало провести данное следственное действие не в ночное время, поскольку Пелит уже был задержан в порядке ст. ст. 91, 92 УПК РФ. Кроме того, в указанном протоколе следователь никак не мотивировал и не обосновал случай, не терпящий отлагательства, а Пелиту не были разъяснены его права, предусмотренные ст. 47 УПК РФ;

- протокол осмотра предмета - компакт-диска с аудиозаписью разговора между потерпевшим ФИО45 и обвиняемым Пелитом от 20 февраля 2020 г., поскольку в материалах дела отсутствует источник доказательства - диктофон модели «<данные изъяты>», на который ФИО46 вел запись переговоров с Пелитом и который не был изъят и осмотрен;

- заключение эксперта № 222 ЭКЦ ГУ МВД России по Ставропольскому краю от 26 марта 2020 г. (судебная фоноскопическая экспертиза), так как экспертам ФИО47 и ФИО48 были разъяснены их права и ответственность лишь 26 марта 2020 г., т.е. после окончания экспертизы;

- нотариально заверенный протокол осмотра доказательств от 20 августа 2021 г. - переписки, содержащейся в мессенджере «WhatsApp», между ФИО49 и Пелитом, с приложениями, поскольку нотариус, к которому обращался ФИО50, не обладает полномочиями по обеспечению доказательств по уголовному делу. В соответствии со ст. 102 Основ законодательства РФ о нотариате необходимые для дела доказательства могут быть обеспечены нотариусом только в случае, если представление доказательств впоследствии станет невозможным или затруднительным. Суд не выяснил у ФИО51, по какой причине ему было невозможно или затруднительно представить свой мобильный телефон с перепиской в судебное заседание для осмотра. Просит приговор в отношении Пелита отменить и вынести оправдательный приговор.

В апелляционной жалобе и дополнениях к ней осужденный Пелит А.К. приводит доводы, аналогичные доводам жалобы и дополнения к ней адвоката Белоконь, указывая также на следующие обстоятельства:

судебное разбирательство проведено с обвинительным уклоном. Описательно-мотивировочная часть приговора в отношении него является копией обвинительного заключения;

в представленных материалах отсутствуют доказательства наличия в его действиях составов инкриминируемых ему деяний;

в основу приговора положены противоречивые показания потерпевшего ФИО52, заинтересованного в исходе дела. Судом не дана оценка его (осужденного) показаниям о том, что с ФИО53 он знаком более 10 лет и с тем у него были исключительно деловые и приятельские отношения. Он (осужденный) действовал исключительно в интересах ООО «<данные изъяты>», коммерческим директором которого являлся ФИО54, с целью налаживания отношений с контрагентами, за что получал гонорар от ФИО55. Все свои действия и гонорар ФИО56 предварительно согласовывал с директором ФИО57. Коммерческие предложения от ФИО58 он предварительно согласовывал с Овчаровым, поскольку его (Пелита) и Овчарова опыт и знание рынка помогли бы выполнить поручения ФИО59 и получить обещанный гонорар. Кроме того, размер предполагаемого гонорара превышал ту сумму, которую он якобы путем обмана похитил у ФИО60, что также подтверждает факт отсутствия у него умысла на совершение инкриминируемых ему преступлений. Представленные материалы дела достоверно подтверждают тот факт, что он выполнял взятые на себя обязательств в интересах ООО «<данные изъяты>». После выполнения им (осужденным) этих обязательств ФИО61, не пожелав исполнять взятые на себя (ФИО62) обязательства по выплате гонорара, совершил ложный донос, обвинив его в мошенничестве;

в деле имеются иные документы, в том числе договоры, которые подтверждают факт ведения им предпринимательской деятельности. Судом не учтено, что ФИО63 расплачивался с ним средствами ООО «<данные изъяты>», а не своими собственными, что указывает на ошибочное определение органом следствия, а в последствии и судом статуса ФИО64 как потерпевшего. Факт того, что разговоры с ФИО65 велись не о его (ФИО66) личных средствах, а о средствах ООО «<данные изъяты>», также подтверждают имеющиеся в материалах дела распечатки телефонных переговоров. Нет никаких доказательств того, что денежные средства, которые переводили ФИО67 и ФИО68 на его (осужденного) личную банковскую карту, являлись личными средствами ФИО69. Данный факт не опровергают, как показания ФИО70, так и показания свидетелей ФИО71 и ФИО72. Боле того, никогда и ни при каких обстоятельствах он не получал денежные средства лично от ФИО73. Кроме того, в судебном заседании свидетели ФИО74 и ФИО75 подтвердили, что на его (осужденного) банковскую карту переводились денежные средства ООО «<данные изъяты>» по указанию ФИО76 в рамках договоренности. Причем данные свидетели были осведомлены о его коммерческих взаимоотношениях с ФИО77;

не была дана надлежащая оценка противоречивым показаниям свидетелей ФИО78, ФИО79, ФИО80 и ФИО81 о его (осужденного) причастности к совершению инкриминируемого деяния;

ФИО82 не был указан источник денежных средств, которые он якобы передал ему (осужденному) в течение 1 года как свои личные. При этом сведения о заработной плате, о которых Криулин указал на предварительном следствии, отличаются от тех, которые тот указал в ходе судебного заседания, и не позволяют ФИО83 за инкриминируемый ему (осужденному) промежуток времени собрать сумму <данные изъяты> рублей;

судом необоснованно отказано в удовлетворении его ходатайства о признании недопустимым доказательством постановления от 05 декабря 2019 г. о признании ФИО84 потерпевшим, ссылаясь на то, что данный документ стороной обвинения в качестве доказательства не представлялся. При этом суд не указал, на основании какого иного процессуального документа ФИО85 участвовал в судебном заседании в качестве потерпевшего;

положив в основу двух эпизодов инкриминируемых ему преступлений аналогичные доказательства, суду надлежало квалифицировать его действия одним продолжаемым преступлением. Данный факт подтверждается, как наличием одного и того же потерпевшего, так и единым временным промежутком совершения инкриминируемых преступлений. Кроме того, разделение деяний на 2 эпизода является целью суда ужесточить наказание. Сославшись на показания свидетелей ФИО87, ФИО88 и ФИО89 как на доказательства его вины, суд не учел, что данные свидетели указывают на то, что якобы видели момент передачи ему денег от ФИО86, в то время как ФИО90 денежные средства перечислял ему (осужденному) на банковскую карту. Названные свидетели находятся в материальной зависимости от ФИО91, в силу чего дают противоречивые показания, что свидетельствует о недопустимости таких показаний. Кроме того, показания свидетеля ФИО92 не были получены на предварительном следствии;

изъятые в ходе предварительного следствия мобильные телефоны лишь подтверждают факт его делового общения с ФИО93. Красная обложка удостоверения с надписью: «<данные изъяты>» и геральдическим знаком ФСБ России, изъятая 05 декабря 2019 г. в ходе обыска в жилище Овчарова, не подтверждает факт позиционирования Овчаровым себя в качестве сотрудника ФСБ России. При этом сама обложка была найдена в жилище не Овчарова, а ФИО94. Суд не дал оценку показаниям свидетеля ФИО95 о том, что эта обложка принадлежит не Овчарову, а ее (свидетеля) бывшему мужу. Ни один свидетель не указал на то, что Овчаров когда-либо и кому-либо предъявлял какое-либо удостоверение;

протоколы следственных действий, перечисленные на страницах 19-22, 24-28 приговора, телефоны Nokia, IPhone и Micromax, протоколы осмотра места происшествия от 05 декабря 2019 г., 21 и 27 июня 2020 г., протоколы осмотра предметов от 12 марта 2020 г., 02 июня 2020 г., 04 июля 2020 г. и 18 июля 2020 г., протоколы выемки от 05 декабря 2019 г., 09 и 26 июня 2020 г., протокол ОРМ «Обследование помещений, зданий, сооружений, участков местности и транспортных средств» от 04 декабря 2019 г. лишь подтверждают факты его (осужденного) общения с Овчаровым и ФИО96, факты общения Овчарова с ним (осужденным) и ФИО97, перевода ФИО98 денежных средств на его (осужденного) Овчарова и ФИО99 банковские счета;

протокол выемки автомобиля ФИО100 от 26 июня 2020 г. не может подтверждать тот факт, что Криулин, находясь в автомобиле, передавал ему (осужденному) деньги за решение проблем с правоохранительными органами;

показания свидетелей ФИО24 и ФИО25, протокол осмотра места происшествия от 04 декабря 2019 г., протоколы осмотров предметов от 25 апреля и 12 сентября 2020 г., протокол ОРМ «Получение образцов для сравнительного исследования» от 03 декабря 2019 г., заключения экспертиз от 08 мая 2020 г. № 615/026 и от 26 марта 2020 г. № 222 лишь подтверждают факт передачи Криулиным ему денежных средств за проделанную работу в рамках вышеуказанных договоренностей;

содержание аудиозаписей на CD дисках № №, 7/173 и 7/174 с результатами ОРМ «Прослушивание телефонных переговоров» не доказывают наличие в его действиях составов инкриминируемых деяний;

протоколы ОРМ «Получение образцов для сравнительного исследования» от 03 декабря 2019 г., «Отождествление личности» от 03 декабря 2019 г., «Обследование помещений, зданий, сооружений, участков местности и транспортных средств» от 04 декабря 2019 г., «Оперативный эксперимент» от 04 декабря 2019 г. и «Отождествление личности» от 05 декабря 2019 г. подтверждают лишь факты его (осужденного) встреч с ФИО101 и общения с ФИО102 и Овчаровым;

переписка в мессенджере «WhatsApp» не может служить доказательством наличия в его действиях состава инкриминируемого деяния, является недопустимым доказательством, поскольку переписка не была представлена на предварительном следствии. При этом он и его защитник не присутствовали при составлении протокола осмотра данного доказательства, данная переписка была обнаружена лишь на телефоне ФИО103. В материалах дела неоднократно указывается на то, что ему принадлежит абонентский номер «№», в то время, как в переписке указан номер «<данные изъяты>»;

в материалах уголовного дела не нашел своего подтверждения факт его якобы содействия Криулину в решении вопроса о прекращении уголовного дела, возбужденного в отношении него (ФИО104) и ФИО26 по заявлениям ФИО105 и самого ФИО106. Никогда он и Овчаров не представлялись сотрудниками ФСБ. Как правильно было установлено судом, ни он, ни Овчаров не имели возможности и намерений оказать содействие ФИО108 в возбуждении уголовного дела в отношении ФИО107;

то, что он (осужденный) и Овчаров действовали в рамках обязательств, взятых на себя в интересах ООО «<данные изъяты>», также подтверждается показаниями свидетелей ФИО110, ФИО111 и сведениями, полученными из ООО «<данные изъяты>», ООО «<данные изъяты>» и ООО «<данные изъяты>». Удовлетворив ходатайство стороны защиты об истребовании сведений из этих организаций, суд не предпринял меры для получения и приобщения их к материалам дела, а принял решение по делу без учета этих сведений;

действия ФИО113, ФИО114 и ФИО115 были направлены на преднамеренное банкротство ООО «<данные изъяты>» с целью получения контроля над ООО, которому этими действиями был причинен существенный ущерб;

судом было удовлетворено ходатайство о вызове и допросе свидетеля ФИО27, собственника ООО «<данные изъяты>», но на все звонки защитника по рабочему телефону ФИО116 трубку снимал ФИО117, который представлялся директором ООО «<данные изъяты>» и отказывался сообщать информацию о том, где находится ФИО118 и как можно с той связаться. При этом факт заявления данного ходатайства не отражен в приговоре;

результатов всех ОРМ являются недопустимыми доказательствами ввиду нарушения действующего законодательства при их проведении. У органов предварительного расследования отсутствовали законные основания для проведения в отношении него оперативно-розыскных мероприятий;

разрешения судьи Ставропольского краевого суда на проведение ОРМ «Прослушивание телефонных переговоров» в отношении Овчарова от 07 ноября 2019 г. и ОРМ «Прослушивание телефонных переговоров» в отношении него (осужденного) от 11 ноября 2019 г. даны до первого допроса ФИО119. В судебных постановлениях о разрешении ОРМ имеются ссылки на то, что органом расследования в обоснование ходатайств были представлены некие документы, необходимые для проведения указанных ОРМ. Однако в представленных материалах дела отсутствуют такие документы, что свидетельствует о нарушении его права на защиту. Соответственно, рапорт об обнаружении признаков преступления от 03 декабря 2019 г., постановление о предоставлении результатов оперативно-розыскной деятельности (далее - ОРД) органу дознания, следователю или в суд от 03 декабря 2019 г. с приложенными к ним результатами ОРД являются недопустимыми доказательствами;

в материалах дела отсутствуют судебные решения о разрешении прослушивания телефонных переговоров между абонентами, использующими телефонные номера + <данные изъяты> и + 7 <данные изъяты>. Кроме того, результаты указанных ОРМ переданы в ГСУ ГУ МВД России по Ставропольскому краю с нарушением секретности, поскольку результаты и рапорт об обнаружении признаков преступления не были засекречены. Судом необоснованно отказано в удовлетворении его ходатайства о признании недопустимым доказательством рапорта об обнаружении признаков преступления, составленного оперуполномоченным ФИО120. Суд неправильно изложил его (осужденного) требования по заявленному ходатайству. Он просил признать недопустимым доказательством не только сам рапорт, но и приложения к нему на 30 листах;

не дана надлежащая оценка его позиции о незаконных методах ведения предварительного следствия, о совершенных сотрудниками ГСУ ГУ МВД России по Ставропольскому краю преступлениях. Так, в период с 04 по 05 декабря 2019 г. следователем ГСУ ГУ МВД России по Ставропольскому краю ФИО121 в ходе его (осужденного) допроса в качестве обвиняемого к нему применялись меры физического и психоэмоционального воздействия, так как он отказывался признавать свою вину в совершении инкриминируемых ему преступлений. Следователем ФИО122 было совершено преступление, выразившееся в фальсификации протокола его (осужденного) допроса в качестве обвиняемого от 28 июля 2020 г. Не дана оценка недостоверным показаниям следователя ФИО123, который пояснил, что дописку он (следователь) производил другим цветом ручки по его (осужденного) просьбе. Кроме того, следователь ФИО124 приходил 13 октября 2021 г. к нему в СИЗО и просил подписать письменный отказ от адвоката, на что получил отказ. Суд необоснованно отказал в удовлетворении его ходатайства о назначении судебно-почерковедческой экспертизы по дописке в протоколе. Он не отказывался от услуг адвоката ФИО125, тогда как в протоколе было об этом дописано, причем не его почерком и другим цветом ручки. Данный факт достоверно подтверждается показаниями адвоката ФИО126, полученными в ходе опроса той при проведении проверки его сообщения о преступлении. Почерк и цвет ручки, которыми выполнена дописка в протокол, схожи с почерком и цветом ручки при дописке в протоколе допроса обвиняемого Овчарова от 24 августа 2021 г. Постановление следователя ФИО127 об отказе в возбуждении уголовного дела было обжаловано в суд в порядке ст. 125 УПК РФ. Рассмотрение данной жалобы всячески затягивалось, в результате чего производство по жалобе было прекращено ввиду постановления обжалуемого приговора в отношении него и Овчарова. Факт незаконного производства следственных действий следователем ФИО128 подтверждается и тем, что следователь приступил к предварительному следствию 3 февраля 2020 г., в то время как подпись ФИО129 имеется в документах от 04 декабря 2019 г. При этом тот не был даже включен в состав следственной группы;

в ходе допроса назначенный ему адвокат никаких действий по его защите не совершал. Адвокат не предъявлял служебное удостоверение и ордер на его защиту, а потому невозможно было установить личность адвоката. Суд необоснованно отказал в удовлетворении его (осужденного) ходатайства о вызове в судебное заседание и допросе в качестве свидетеля адвоката ФИО130 для выяснения вышеприведенных обстоятельств. Суд отказал в удовлетворении его ходатайства о признании недопустимыми доказательствами постановлений и протоколов следственных действий с участием адвоката ФИО131, тогда как он ходатайствовал о признании недопустимыми доказательствами постановлений и протоколов следственных действий без участия адвоката ФИО135. Подтверждением обстоятельства неучастия адвоката ФИО132 также является факт производства в отношении указанного адвоката дисциплинарной проверки. Из содержания материалов, полученных в ходе проведения данной проверки, следует, что со слов следователя он (осужденный) заключил соглашение на оказание юридической помощи с другим адвокатом, в силу чего необходимость в услугах адвоката ФИО133 отпала и более о проведении следственных действий по уголовному делу ФИО136 не извещался. Кроме того, в нарушение ч. 5 ст. 49 УПК РФ адвокат ФИО134 не давал подписку о неразглашении содержащихся в материалах уголовного дела сведений, составляющих государственную тайну;

является незаконным решение суда об удовлетворении гражданского иска потерпевшего ввиду отсутствия на то законных оснований;

при разрешении вопроса о мере пресечения в отношении него (осужденного) до вступления приговора в законную силу суд необоснованно оставил без изменения меру пресечения в виде заключения под стражу. Данный вопрос судом не обсуждался, а он был лишен возможности высказать свою позицию по указанному вопросу;

на момент апелляционного обжалования приговора с учетом требований ст. 72 УК РФ он отбыл более 3 лет из назначенных 4 лет лишения свободы. Это достоверно свидетельствует о том, что у него нет смысла скрываться от суда, оказывать давление на участников уголовного судопроизводства, уничтожить доказательства по делу, а также заниматься преступной деятельностью. Просит принять во внимание постановление Пятого кассационного суда общей юрисдикции от 21 сентября 2021 г., которым отменено постановление Промышленного районного суда г. Ставрополя от 03 марта 2021 г. и апелляционное постановление Ставропольского краевого суда от 16 марта 2021 г. по вопросу продления срока содержания под стражей в отношении него и Овчарова. В настоящий момент в кассационном порядке обжалуются аналогичные постановления по мере пресечения;

просит приговор отменить и вынести оправдательный приговор в отношении него и Овчарова или уголовное дело передать на новое судебное разбирательство в суд первой инстанции в ином составе суда, отменив в отношении него меру пресечения в виде заключения под стражу.

В апелляционной жалобе и дополнениях к ней осужденный Овчаров В.В. приводит доводы, аналогичные доводам жалобы и дополнения к ней Пелита, в том числе касающиеся его (Овчарова). В его действиях отсутствуют составы инкриминируемых ему преступлений. Он никогда не представлялся сотрудником ФСБ. Просит приговор отменить, уголовное дело прекратить.

В возражениях на жалобу потерпевшего осужденный Пелит ссылается на следующие обстоятельства. Судом обоснованно признано в качестве смягчающего наказание обстоятельства оказание в 2013 г. материальной помощи Ставропольской медицинской академии, поскольку благодарность выражалась не ООО «<данные изъяты>», как указывает потерпевший, а непосредственно ООО «<данные изъяты>». При этом, директором филиала ООО «<данные изъяты>» в СКФО являлся он (осужденный), будучи в должности регионального менеджера. Сведения, приложенные потерпевшим относительно ООО «<данные изъяты>», которое прекратило свою деятельность в 2020 г., не имеют отношение к рассматриваемому уголовному делу. Позиция потерпевшего о необходимости учета при назначении наказания обстоятельств того, что ни он (осужденный), ни Овчаров не возместили причиненный ему материальный ущерб, а также, что он (осужденный) и ФИО1 посягнули на авторитет ФСБ, является необоснованной. Ссылка потерпевшего в жалобе на факты внепроцессуального общения судьи со стороной защиты необоснованна, так как не подтверждается материалами дела. Судья неоднократно обращалась к помощи приставов с целью заставить потерпевшего прекратить свое непристойное поведение, выраженное в явном неуважении к суду и оскорблении участников судебного разбирательства. На его иждивении находится не один малолетний ребенок, а многодетная семья, состоящая из двух малолетних и одного несовершеннолетнего ребенка, на что указывают копии свидетельств об их рождении, имеющиеся в деле. Просит отказать в удовлетворении жалобы.

В ходе апелляционного рассмотрения дела:

прокурор выступила за изменение приговора по доводам представления, в поддержку апелляционной жалобы потерпевшего в части назначения чрезмерно мягкого наказания, против удовлетворения жалоб в интересах осужденных. При этом уточнила, что в апелляционном представлении допущена техническая ошибка, выразившаяся в указании на ч. 3.2 вместо ч. 3.1 ст. 72 УК РФ;

потерпевший выступил в поддержку своей апелляционной жалобы, оставив решение по апелляционному представлению на усмотрение суда и высказавшись против удовлетворения жалоб в защиту осужденных;

осужденные и их защитники выступили в поддержку апелляционных жалоб в интересах осужденных, поддержав представление только в части зачета в срок лишения свободы содержание под стражей осужденных 04 декабря 2019 г. и выступив против удовлетворения жалобы потерпевшего.

Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционных представления и жалоб, судебная коллегия считает следующее.

При этом, проверяя законность и обоснованность приговора с точки зрения подсудности уголовного дела Промышленному районному суду г. Ставрополя, суд апелляционной инстанции исходит из того, что настоящее уголовное дело было передано в указанный суд по подсудности, а в силу ст. 36 УПК РФ споры о подсудности между судами не допускаются.

Вопреки жалобам в защиту осужденных выводы суда первой инстанции о виновности Овчарова и Пелита в совершении преступлений соответствуют фактическим обстоятельствам дела, основаны на исследованных в судебном заседании доказательствах, изложенных и оцененных судом в приговоре.

В обоснование доказанности подсудимых по обоим преступлениям суд правомерно положил показания потерпевшего ФИО137 об обстоятельствах обманного завладения Овчаровым и Пелитом его денежными средствами и покушения теми на такое же завладение по второму преступлению.

При этом у суда первой инстанции не было оснований сомневаться в показаниях потерпевшего, которые согласуются с другими доказательствами, исследованными судом и положенными в приговор.

В числе таких доказательств значатся протоколы следственных действий, материалы оперативно-розыскных мероприятий, включающих телефонные переговоры и детализацию телефонных соединений, указывающих на достоверность показаний потерпевшего.

Из материалов ОРМ «Оперативный эксперимент» от 04 декабря 2019 г. усматривается, что в ходе данного ОРМ был зафиксирован факт передачи ФИО138 денежных средств в сумме <данные изъяты> рублей и муляжа денежных средств в сумме <данные изъяты> рублей ФИО32.

В результате данного ОРМ была пресечена преступная деятельность осужденных по хищению путем обмана денежных средств <данные изъяты>, которые завладели к тому времени по второму преступлению денежными средствами <данные изъяты> в сумме <данные изъяты> рублей, но не смогли довести свой преступный умысел до конца по не зависящим от них (осужденных) обстоятельствам.

Кроме того, эти материалы ОРМ свидетельствуют о достоверности показаний ФИО139 об обстоятельствах преступной деятельности осужденных.

А потому вопреки доводам в защиту осужденных то, что в суде первой инстанции не были исследованы обстоятельства, указывающие на источники доходов ФИО140 в виде размеров денежных средств, которыми завладели осужденные, не опровергает доказанность преступных действий осужденных.

Оценив доказательства, исследованные в судебном заседании, в их совокупности-достаточности, суд правильно признал подсудимых виновными в совершении двух преступлений – оконченного и неоконченного, правильно квалифицировав действиях каждого из осужденных.

В этой связи доводы о необоснованной квалификации деяний осужденных в отношении одного и того же потерпевшего и объединенных единым временным промежутком не могут признаны состоятельными.

Вопреки таким доводам завладение денежными средства ФИО141 на общую сумму <данные изъяты> рублей по первому эпизоду преступления стало результатом введения осужденными в заблуждение Криулина относительно их возможности оказать ему содействие в прекращении уголовного преследования и в погашении кредиторской задолженности перед ФИО142.

Умысел на такое хищение денежных средств был полностью реализован.

При этом судебная коллегия принимает во внимание, что решение суда о такой квалификации по первому преступлению как единого продолжаемого деяния, несмотря на разные обстоятельства введения потерпевшего в заблуждение, связано с пределами обвинения, предъявленного осужденным.

Так как действия осужденных по хищению денежных средств ФИО143 на общую сумму <данные изъяты> рублей осуществлялось путем обмана ФИО144 относительно их возможности разрешить проблему поставок удобрений в ООО «<данные изъяты>», и не были доведены до конца ввиду их пресечения, то суд правильно квалифицировал эти действия как покушение на мошенничество.

Вопреки доводам жалоб именно отсутствие у Овчарова и Пелита возможности и намерений оказать вышеизложенные содействия ФИО145 свидетельствует о заранее возникшем умысле осужденных на обманное получение денежных средств потерпевшего.

В приговоре дана оценка доводам в защиту подсудимых и исследованным доказательствам, представленным сторонами, и с соблюдением п. 2 ст. 307 УПК РФ приведены мотивы, по которым суд отклонил эти доводы, признал достоверными одни доказательства и отверг другие.

При этом в приговоре содержится оценка отдельных доводов, приведенных в жалобах в интересах осужденных.

Находя приговор основанным на относимых, допустимых и достоверных доказательствах, судебная коллегия считает, что судом первой инстанции допущено нарушение уголовно-процессуального закона при обосновании доказанности вины подсудимых отдельным доказательством.

Суд положил в подтверждение виновности Овчарова и Пелита протокол очной ставки между потерпевшим ФИО146 и обвиняемым Пелитом. При этом, указав на то, что в ходе очной ставки Криулин подтвердил свои показания, суд привел содержание показаний ФИО147 на очной ставке.

Между тем суд оставил без внимания, что показания подозреваемого, обвиняемого и потерпевшего на очной ставке в ходе предварительного расследования относятся к показаниям, оглашение которых возможно только при соблюдении требований соответственно ст. ст. 276 и 281 УПК РФ.

Из протокола судебного заседания не усматривается, что исследование протокола очной ставки имело место по основаниям ст. ст. 276 и 281 УПК РФ.

Данный подход основан на правовой позиции Конституционного Суда РФ, содержащейся в Определении от 25 ноября №-О-О, и п. 8 постановления Пленума Верховного Суда РФ от ДД.ММ.ГГГГ № «О практике применения законодательства при рассмотрении уголовных дел в суде первой инстанции (общий порядок судопроизводства)».

Названные существенные нарушения уголовно-процессуального закона влекут в силу п. 2 ст. 389.15 и ч. 1 ст. 389.17 УПК РФ исключение из приговора указанного протокола очной ставки, что не опровергает доказанность вины осужденного, подтверждаемой совокупностью других доказательств.

Ввиду такого исключения судебная коллегия не входит в оценку доводов о недопустимости данного протокола очной ставки по основаниям, приведенным в жалобах в защиту осужденных.

Содержание протокола и аудиозаписи судебного заседания не дает оснований для вывода о том, что судом первой инстанции нарушены положения ч. ч. 3, 4 ст. 15 УПК РФ.

В этой связи доводы стороны защиты об обвинительном уклоне суда и утверждения потерпевшего о действиях председательствующего судьи в интересах стороны защиты несостоятельны.

Вопреки доводам стороны защиты выводы суда о последовательности действий Овчарова и Пелита в отношении потерпевшего основаны не только на показаниях потерпевшего, но и на совокупности других доказательств, включающих материалы ОРМ и показания свидетелей.

Причем в описании преступных деяний, признанных судом доказанными, определены временные рамки преступных действий осужденных, а по своему правовому смыслу положения ст. ст. 73, 307 УПК РФ не предусматривают установление точной даты и времени совершения преступления.

Кроме того, судом установлено место совершения преступлений, которым по делам о мошенничестве по смыслу уголовного закона является место завладения имуществом потерпевшего.

При таких обстоятельствах, исходя из продолжаемых действий осужденных по каждому преступлению, судебная коллегия считает, что суд выполнил требования п. 1 ст. 307 УПК РФ в части установления места преступления с учетом обвинения, предъявленного Овчарову и Пелиту.

В силу этого соблюдение судом требований ст. 252 УПК РФ о пределах судебного разбирательства не может расцениваться как постановление судом приговора посредством копирования обвинительного заключения.

Не состоятельны и доводы стороны защиты о незаконности возбуждения уголовного дела № в отношении Пелита по признакам преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 30, ч. 4 ст. 159 УК РФ.

Вопреки этим доводам рапорт старшего оперуполномоченного УФСБ России по Ставропольскому краю ФИО15 в соответствии с п. 3 ч. 1 ст. 140 и ст. 143 УПК РФ является поводом для возбуждения уголовного дела.

Передача данного рапорта по подследственности в следственный орган ГУ МВД России по <адрес> для принятия решения в порядке ст. ст. 144, 145 УПК РФ постановлением дознавателя УФСБ России по Ставропольскому краю ФИО16 от 03 декабря 2019 г. соответствовала положениям п. 3 ч. 1 ст. 145 УПК РФ.

Такая передача рапорта не являлась передачей в следственный орган результатов ОРД, поскольку материалы незасекреченных результатов ОРД, были направлены в следственный орган руководителем оперативного органа, поступили в следственный орган 04 декабря 2019 г., а следователем в тот же день на основе поступивших материалов было возбуждено уголовное дело.

В этой связи нахождение в материалах ОРД, направляемых в следственный орган, постановления дознавателя о передаче рапорта по подследственности и самого рапорта не является нарушением уголовно-процессуального законодательства и закона об ОРД.

Подлежат отклонению и доводы о незаконности проведения оперативно-розыскных мероприятий в отношении Пелита и Овчарова. Основанием для проведения таких мероприятий, результаты которых в последующем в соответствии со ст. 89 УПК РФ были использованы в процессе доказывания виновности обвиняемых по уголовному делу.

Основанием для проведения ОРМ явилось обращение ФИО148 в правоохранительный орган с сообщением о совершаемом преступлении.

Вопреки доводам жалоб в защиту осужденных материалы уголовного дела содержат копии судебных решений о разрешении детализации телефонных соединений и прослушивания телефонных переговоров по абонентским номерам сотовой связи, используемым Овчаровым и Пелитом.

В самих таких решениях правильно указаны абонентские номера сотовой связи, которыми пользовались осужденные. В силу этого допущение следователем технической ошибки при отражении в протоколах процессуальных и следственных действий номера абонентской связи не влечет недопустимость и недостоверность указанных протоколов.

Так как разрешения на прослушивание телефонных переговоров были даны на определенный период, установленный законом об ОРД, то сам факт такого разрешения до объяснений ФИО149, полученных оперативным органом до возбуждения уголовного дела, не исключал возможность такого прослушивания на весь период, установленный судебным решением.

Получение оперативным органом судебного решения о разрешении проведения ОРМ в соответствии с законом об ОРД не предусматривает приобщение к уголовному делу материалов, послуживших основанием для судебного постановления о разрешении проведения соответствующего ОРМ.

Вопреки доводам стороны защиты суд правомерно отнес ходатайство Пелита о признании незаконными постановлений о возбуждении уголовного дела и о признании ФИО150 потерпевшим по уголовному делу к вопросам, подлежащим разрешению в совещательной комнате при вынесении итогового решения по уголовному делу (т. 10, л.д. 194-195).

Оценивая в приговоре обстоятельства, связанные с данным ходатайством, суд указал на то, что доводы о недопустимости рапорта об обнаружении признаков преступления, постановления о возбуждении уголовного дела № и постановления о признании ФИО151 потерпевшим как доказательств по делу не подлежат удовлетворению. Такое решение суд мотивировал тем, что стороной обвинения указанные процессуальные документы не представлены в качестве доказательств по уголовному делу.

Однако такая оценка судом указанных процессуальных актов как доказательств по делу не влияет на законность постановления о возбуждении уголовного дела и обоснованность признания Криулина потерпевшим по делу.

Такой подход суда апелляционной инстанции связан с тем, что постановлению о возбуждении уголовного дела предшествовали материалы ОРД, а причинение преступными действиями осужденных материального ущерба ФИО152 установлено обжалуемым приговором.

При этом рапорт старшего оперуполномоченного УФСБ России по Ставропольскому краю ФИО15 об обнаружении преступления, будучи, как указано выше, поводом для возбуждения уголовного дела, не положен судом в приговор в качестве доказательства виновности осужденных.

Отклоняя доводы о нарушении прав Пелита на защиту, которые, по мнение стороны защиты, выразились в незаконном оформлении отказа Пелита от адвоката ФИО17, допущенного по назначению органа следователя, судебная коллегия отмечает следующее.

Как следует из материалов дела, адвокат ФИО28 приступила к осуществлению защиты Пелита 06 декабря 2019 г., т.е. на третьи сутки после возбуждения уголовного дела №, по ордеру, выданному на основании соглашения по осуществлению такой защиты (т. 1, л.д. 220).

При таких обстоятельствах участие адвоката ФИО153 при предъявлении Пелиту окончательного обвинения по постановлению от 28 июля 2020 г. не свидетельствует о нарушении права Пелита на защиту, так как такая замена защитника по назначению на защитника по соглашению произведена по воле самого обвиняемого (т.4, л.д. 247 - 250).

Кроме того, суд апелляционной инстанции принимает во внимание, что показания Пелита, данные в ходе допроса в качестве обвиняемого 28 июля 2020 г., суд не положил в обоснование доказанности вины осужденных.

В силу этого, судебная коллегия не входит в обсуждение доводов о произведенных следователем дописках, законности и обоснованности постановления старшего следователя Ставропольского межрайонного следственного отдела следственного управления СК РФ по Ставропольскому краю ФИО19 от 05 сентября 2021 г. по заявлению Пелита о фальсификации доказательств по уголовному делу.

Такой подход суда апелляционной инстанции исключает обсуждение в настоящем определении доводов стороны защиты о дописках, произведенных следователем по настоящему уголовному делу, о давлении на Пелита.

Не входит судебная коллегия и в оценку доводов о том, что по этим допискам не произведена судебно-почерковедческая экспертиза.

Вопреки доводам стороны защиты в приговоре не содержатся доказательства, собранные следователем ФИО155 при отсутствии у него полномочий на проведение процессуальных и следственных действий.

Подлежат отклонению и доводы о недопустимости протокола осмотра места происшествия от 04 декабря 2019 г. с участием Пелита и протоколов осмотра места происшествия от 26 и 27 июня 2020 г. с участием ФИО156.

Из протоколов осмотра места происшествия от 04 декабря 2019 г., от 26 и 27 июня 2020 г. усматривается, что в них, соответственно, Пелиту и ФИО158 в числе других участников процессуального действия были разъяснены права, предусмотренные ст. 60 УК РФ (т. 1, л.д. 44-51; т. 4, л.д. 160-162, 179-181).

Участие Пелита и ФИО159 в данных процессуальных действиях было обусловлено, прежде всего, необходимостью обеспечения их прав при производстве процессуальных действий, затрагивающих их интересы.

При таких обстоятельствах, когда суд не сослался в обоснование доказанности вины осужденных на показания Пелита и ФИО160, данные в ходе осмотров, отсутствие в протоколах разъяснений Пелиту права на защитника и отказа от защитника, а ФИО161 разъяснений об ответственности по ст. ст. 307, 308 УК РФ не влечет недопустимость указанных протоколов.

Вопреки доводам стороны защиты в силу ст. 58 УПК РФ специалисту, участвующему в проведении процессуальных и следственных действий, не разъясняется ответственность по ст. ст. 307, 308 УК РФ.

Не состоятельны и доводы о недопустимости протокола проведения ОРМ «Обследование помещений, зданий, сооружений, участков местности и транспортных средств» от 04 декабря 2019 г. и протокол проведения ОРМ «Отождествление личности» от 05 декабря 2019 г. как доказательств, положенных в обоснование доказанности вины осужденных.

ОРМ «Обследование помещений, зданий, сооружений, участков местности и транспортных средств» проводилось по месту проживания Пелита в присутствии его жены ФИО22, т.е. совершеннолетнего члена семьи проживающего в жилище лица, в силу чего участие собственника жилого помещения при таком обследовании не требовалось (т. 1, л.д. 63-68).

Вопреки доводам стороны защиты ОРМ «Отождествление личности» были произведены по поручению следователя, а в протоколах отражены обстоятельства, указанные опознающим (т.1, 162; т. 2, л.д. 2, 13-18, 20-25).

Подлежат отклонению и доводы о недопустимости как доказательства протокола осмотра предмета от 20 февраля 2020 г. - компакт-диска с аудиозаписью разговора между ФИО162 и Пелитом (т. 3, л.д. 43-46).

Данный диск с аудиозаписью разговора, произведенной и представленной ФИО163 оперативному органу, не может быть признан недопустимым доказательством по основаниям того, что диктофон, на который производилась запись, не был изъят и осмотрен.

Причем отсутствие в материалах дела диктофона не влечет недостоверность аудиозаписи, подтверждаемой заключением судебно-фоноскопической экспертизы № от ДД.ММ.ГГГГ (т. 3, л.д. 35-39).

При этом производству экспертизы предшествовало разъяснение экспертам положений ст. 57 УПК РФ и ст. 307 УК РФ (т. 3, л.д. 34).

Само заключение экспертизы является итоговым документом, выносимым по результатам проведения экспертизы, а потому техническое оформление заключения путем одномоментной распечатки разъяснения экспертам положений ст. 57 УПК РФ и предупреждения их об ответственности по ст. 307 УК РФ не свидетельствует о том, что экспертиза была проведена без соблюдения экспертами требований уголовно-процессуального закона.

Вопреки доводам в защиту осужденных ссылка суда в обоснование имевшей место переписки в мессенджере «WhatsApp» между ФИО164 и Пелитом на нотариально удостоверенные документы, представленные ФИО165, не может быть признана необоснованной, поскольку такие документы представлены потерпевшим ФИО166 как стороной по делу.

Установленные судом первой инстанции обстоятельства и исследованные в ходе судебного разбирательства доказательства опровергают доводы о том, что Пелит и Овчаров получали денежные средства ООО «<данные изъяты>» за оказание последнему содействия в осуществлении предпринимательской деятельности.

Отвергая доводы стороны защиты о том, что отдельные доказательства, положенные в приговор, не подтверждают доказанность вины осужденных в совершении преступлений, судебная коллегия отмечает следующее.

Доказательства по уголовному делу могут быть прямыми и косвенными, а доказательства, на которые сослался суд в обоснование доказанности вины осужденных, будучи подвергнутые оценке в соответствии со ст. 88 УПК РФ, в том числе с точки зрения их относимости, в своей совокупности-достаточности подтверждают установленные судом в приговоре обстоятельства.

В силу этого суд обоснованно сослался в приговоре на показания свидетелей ФИО167, ФИО168 и ФИО169. Причем то, что свидетель ФИО170 был допрошен только в судебном заседании, а его допрос на предварительном следствии не был произведен, не влечет недопустимость его показаний в судебном заседании.

Это же в равной мере относится к обложке удостоверения с надписью: «<данные изъяты>», изъятой по месту проживания Овчарова, а принадлежность обложки не Овчарову, а другому лицу, не опровергает показания ФИО172 о том, что для него было очевидным, что Овчаров и Пелит могут иметь какое-либо отношение к ФСБ. Не опровергает эти показания ФИО173 и то, что в суде не были исследованы показания свидетелей о предъявлении Овчаровым кому-либо данной обложки.

Вопреки жалобам в защиту осужденных, как указано выше, совокупность-достаточность доказательств позволила суду признать Овчарова и Пелита виновными по обоим преступлениям, в силу чего то, что по делу не были допрошены отдельные свидетели и не истребованы отдельные доказательства, не может порочить обвинительный приговор.

Исходя из положений ст. 252 ПК РФ о пределах судебного разбирательства по уголовному делу, поступившему в суд первой инстанции для рассмотрения по существу, суд апелляционной инстанции не входит в оценку доводов о действиях ФИО174, ФИО175 и ФИО176 по преднамеренному банкротству ООО «<данные изъяты>».

Иные доводы в защиту осужденных, направленные на переоценку доказательств, являются несостоятельными.

Правильно квалифицировав действия осужденных, суд с учетом обстоятельств, влияющих на назначение наказания, с соблюдением ст. ст. 6, 43, 60, 61 УК РФ справедливо назначил им наказания за виновные деяния.

Не установив отягчающих наказание обстоятельств, суд вопреки жалобе потерпевшего правомерно признал смягчающие обстоятельства.

Причем, исключив явку с повинной Овчарова из числа доказательств виновности осужденных по мотиву ее получения с нарушение требований закона, суд правомерно признал данное обстоятельство смягчающим, поскольку эти сведения позволили органу следствия совершить действия по собиранию доказательств виновности осужденных.

Вопреки доводам потерпевшего положительные характеристики осужденных, состояние здоровья Овчарова и отсутствие у него судимости, а также благодарственные письма Пелиту правильно учтены судом при назначении наказания. Причем правомерность объявления таких благодарственных писем не является предметом оценки суда.

Доводы о необоснованной выдаче Пелиту характеристики с прежнего места работы были предметом оценки суда первой инстанции, а суд апелляционной инстанции соглашается с такой оценкой.

Не состоятельны и ссылки потерпевшего на то, что осужденные не возместили причиненный ущерб и не раскаялись, посягнули на авторитет ФСБ.. Эти обстоятельство не подлежат учету при назначении наказания, так как ст. 63 УК РФ содержит исчерпывающий перечень обстоятельств, в котором указанные потерпевшим обстоятельства отсутствуют.

В силу этого суд обоснованно назначил наказания Овчарову с соблюдением ч. 1 ст. 62 УК РФ, а обоим осужденным за совершение неоконченного преступления с учетом положений ч. 3 ст. 66 УК РФ.

Наказания, назначенные осужденным за преступления, совершенные в соучастии, отвечают требованиям ст. 67 УК РФ.

При этом, находя назначенные наказания справедливыми по сроку лишения свободы, судебная коллегия исходит из совокупности смягчающих обстоятельств, признанных судом первой инстанции, и роли каждого осужденного в совершении преступлений.

Окончательные наказания назначены в соответствии с ч. 3 ст. 69 УК РФ.

Тем самым доводы представления и жалобы потерпевшего о несправедливости назначенных наказаний являются несостоятельными.

Суд правомерно не нашел оснований для применения к осужденным положений ст. ст. 64, 73 УК РФ.

Не усматривает таких оснований и судебная коллегия ввиду целенаправленных действий осужденных.

Исходя из фактических обстоятельств преступлений и степени их общественной опасности, суд обоснованно не счел возможным изменение категории преступлений на менее тяжкую в соответствии с ч. 6 ст. 15 УК РФ.

Правовых оснований для замены осужденным лишения свободы принудительными работы в соответствии со ст. 53.1 УК РФ.

Отбывание наказания Овчаровым и Пелитом в исправительной колонии общего режима назначено на основании п. «б» ч. 1 ст. 58 УК РФ.

Зачеты времени содержания осужденных под стражей в срок лишения свободы правильно произведены в соответствии с п. «б» ч. 3.1 ст. 72 УК РФ.

Однако, определяя Пелиту такой зачет с 05 декабря 2019 г., т.е. с момент его задержания в порядке ст. ст. 91, 92 УПК РФ, суд не учел, что с момента пресечения преступления Пелит имел статус фактически задержанного лица, в отношении которого были совершены процессуальные действия.

А потому доводы представления в этой части подлежат удовлетворению.

В этой связи в силу п.п. 1, 2 ст. 389.15, п. 2 ст. 389.16 и ч. 1 ст. 389.17 УПК РФ следует засчитать в срок лишения свободы Пелита нахождение его под стражей 04 декабря 2019 г.

В то же время не основаны на материалах дела доводы о зачете в срок наказания дня фактического задержания Овчарова.

Такие доводы опровергаются материалами дела, в том числе исследованными в суде апелляционной инстанции.

Из них усматривается, что непосредственные преступные действия Овчарова не пресекались 04 декабря 2019 г., а после вынесения постановления о приводе Овчарова от 04 декабря 2019 г. (т. 1, л.д. 163-164) его участие в следственных действиях было обеспечено только 05 декабря 2019 г.

Вопреки доводам стороны защиты приговором суда мера пресечения в отношении осужденных обоснованно оставления без изменения – в виде заключения под стражу, что соответствует положениям ч. 2 ст. 97 УПК РФ.

Суд обоснованно удовлетворил гражданский иск ФИО177, сославшись на нормы уголовно-процессуального закона и гражданского права.

В то же время вопреки требованиям закона суд не определил порядок возмещения имущественного вреда, причиненного преступлениями.

Между тем суд не учел, что согласно ч. 1 ст. 1080 ГК РФ лица, совместно причинившие вред, отвечают перед потерпевшим солидарно.

Названное существенное нарушение уголовно-процессуального закона влечет в силу п. 2 ст. 389.15 и ч. 1 ст. 389.17 УПК РФ внесение соответствующего изменения в приговор.

Нарушений уголовного и уголовно-процессуального закона, влекущих отмену приговора, судом по делу не допущено.

На основании изложенного и руководствуясь ст. ст. 389.13, 389.20, 389.28, 389.33 УПК РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

приговор Промышленного районного суда г. Ставрополя от 02 декабря 2021 г. в отношении Овчарова ФИО178 и Пелита ФИО179 изменить:

исключить в описательно-мотивировочной части из числа доказательств виновности осужденных протокол очной ставки от 05 декабря 2019 г. между потерпевшим ФИО29 и обвиняемым Пелитом А.К.;

резолютивную часть дополнить указанием на зачет в соответствии с п. «б» ч. 3.1 ст. 72 УК РФ в срок отбывания наказания Пелита А.К. содержания его под стражей 04 декабря 2019 г.;

в резолютивной части указать на солидарное взыскание с осужденных Овчарова В.В. и Пелита А.К. в пользу ФИО14 <данные изъяты> рублей в счет возмещения материального ущерба, причиненного преступлением.

В остальном приговор оставить без изменения, а апелляционные представление и жалобы – без удовлетворения.

Апелляционное определение может быть обжаловано в Пятый кассационный суд общей юрисдикции в порядке сплошной кассации, предусмотренной ст. ст. 401.7 и 401.8 УПК РФ, в течение 6 месяцев со дня его вынесения через суд первой инстанции, а осужденным, содержащимся под стражей, в тот же срок со дня вручения ему копии апелляционного определения.

Пропущенный по уважительной причине срок кассационного обжалования может быть восстановлен судьей суда первой инстанции по ходатайству лица, подавшего кассационные жалобу, представление. Отказ в его восстановлении может быть обжалован в апелляционном порядке в соответствии с требованиями главы 45.1 УПК РФ.

В случае пропуска шестимесячного срока на обжалование судебных решений в порядке сплошной кассации, предусмотренной ст. ст. 401.7 и 401.8 УПК РФ, или отказа в его восстановлении кассационные жалоба, представление на приговор или иное итоговое судебное решение подаются непосредственно в Пятый кассационный суд общей юрисдикции и рассматриваются в порядке выборочной кассации, предусмотренной ст. ст. 401.10 - 401.12 УПК РФ.

При этом осужденный вправе ходатайствовать о своем участии в рассмотрении уголовного дела судом кассационной инстанции.

Мотивированное решение с учетом ч. 2 ст. 128 УПК РФ вынесено 11 апреля 2022 г.

Председательствующий

Судьи