Решение по делу № 1-15/2015 (1-324/2014;) от 30.10.2014

ПОСТАНОВЛЕНИЕ

о возвращении уголовного дела прокурору

г. Москва 09 апреля 2015 года

Таганский районный суд г. Москвы в составе

председательствующего судьи Прохоровой С. М.,

с участием государственного обвинителя Таганской межрайонной прокуратуры г. Москвы Пугачева Д.И.,

подсудимых Перминова С.Г. и Петрикова Г.А.,

адвоката Егорова А.В.., представившего удостоверение № 8410 и ордер № 1139 от 13 ноября 2014 года на защиту Перминова С.Г.,

адвоката Бекетова Ж.Т., представившего удостоверение № 13663 и ордер № 637/14 от 16 декабря 2014 года на защиту Петрикова Г.А.,

при секретаре Манджиевой Т.А.,

рассмотрев в открытом судебном заседании материалы уголовного дела № 1-15/15 в отношении

ПЕРМИНОВА С. Г.,

,

обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 162 УК РФ,

ПЕТРИКОВА Г. А.,

,

обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 162 УК РФ,

УСТАНОВИЛ:

Органом предварительного следствия Перминов С.Г. и Петриков Г.А., каждый, обвиняются в том, что они совершили разбой, то есть нападение в целях хищения чужого имущества, совершенное с угрозой применения насилия, опасного для жизни или здоровья, группой лиц по предварительному сговору, с применением предмета, используемого в качестве оружия.

В стадии дополнений к судебному следствию государственным обвинителем Пугачевым Д.И. было заявлено ходатайство о возвращении данного уголовного дела прокурору для устранения препятствий его рассмотрения судом, поскольку по результатам судебного разбирательства выяснилось, что в предъявленном подсудимым обвинении перепутаны их роли в совершении вменяемого преступления, а кроме того, в ходе предварительного расследования по делу были допущены существенные нарушения требований уголовно-процессуального закона, препятствующие постановлению судом приговора или иного решения по делу.

Защитники Егоров А.В. и Бекетов Ж.Т. возражали против возвращения дела прокурору, ссылаясь на то, что указанные государственным обвинителем обстоятельства не исключают возможности постановления судом оправдательного приговора в отношении их подзащитных, при вынесении которого суд не лишен возможности оценить все собранные по делу доказательства как собранные с нарушением закона и являющиеся недопустимыми.

Подсудимые Перминов С.Г. и Петриков Г.А. поддержали позицию своих адвокатов.

Обсудив ходатайство государственного обвинителя, выслушав мнения участников процесса, суд считает необходимым уголовное дело в отношении Перминова С.Г. и Петрикова Г.А. возвратить Таганскому межрайонному прокурору г. Москвы на основании п. 1 ч. 1 ст. 237 УПК РФ, поскольку обвинительное заключение по делу составлено с нарушением требований УПК РФ, что исключает возможность постановления судом приговора или вынесения иного решения на основе данного заключения.

В соответствии с п. 3 ч. 1 ст. 220 УПК РФ в обвинительном заключении должно содержаться, наряду с другими данными, существо обвинения, место и время совершения преступления, его способы, мотивы, цели, последствия и другие обстоятельства, имеющие значение для уголовного дела.

Однако обвинительное заключение в отношении Перминова С.Г. и Петрикова Г.А. не соответствует указанным требованиям закона.

Согласно предъявленному обвинению, вменяемое преступление совершено в автомашине марки «Деу Нексия», г.н.з. М 701 ХЕ 177 регион, под управлением потерпевшего Сакко Ибрахима. При этом согласно фабуле обвинения конкретные действия Петрикова Г.А. выразились в том, что он приставил к голове потерпевшего пистолет и стал угрожать применением насилия, опасного для жизни и здоровья, а Перминов С.Г. похитил у потерпевшего планшетный компьютер iPad марки «Apple».

Из содержания обвинительного заключения в целом следует, что лицо, у которого в руках находился предмет, используемый в качестве оружия, находилось на заднем сидении автомашины потерпевшего, а лицо, завладевшее планшетом, - на переднем пассажирском сидении.

Соответственно, согласно предъявленному обвинению Перминов С.Г. находился на переднем пассажирском сидении, Петриков С.Г. – на заднем.

Однако в ходе судебного разбирательства было установлено, что на переднем пассажирском сидении находился Петриков С.Г., на заднем – Перминов С.Г.

Так, потерпевший Сакко Ибрахима в ходе судебного следствия последовательно и в категоричной форме указывал на то, что подсудимые располагались в его машине именно таким образом.

На стадии предварительного следствия изначально с момента задержания подсудимые также последовательно и неоднократно, не меняя в этой части своих показаний, сообщали о том, что Перминов С.Г. находился на заднем сидении, а Петриков С.Г. – на переднем.

Как следует из содержания вопроса следователя на очной ставке между потерпевшим и Перминовым С.Г., в материалах дела на момент проведения очной ставки имелись письменные объяснения последнего, в которых он также сообщал о том, что находился на заднем пассажирском сидении; при этом сам Перминов С.Г. факт наличия письменных объяснений и выяснения у него указанного обстоятельства на очной ставке не оспаривал.

Допрошенный в судебном заседании в качестве свидетеля сотрудник полиции Ловягин, принимавший участие в задержании подсудимых, показал, что он точно помнит, что на заднем сидении находился именно Перминов С.Г., которого он отчетливо запомнил, поскольку впоследствии тот пытался броситься на проезжую часть под проезжающий трактор и ему (свидетелю) еле удалось его удержать.

По смыслу ст. 252 УПК РФ судебное разбирательство проводится только в отношении обвиняемого и лишь по предъявленному ему обвинению, изменение обвинения допускается, если этим не ухудшается положение подсудимого и не нарушается его право на защиту.

С учетом данной нормы права суд не вправе изменять фактические обстоятельства предъявленного обвинения и разрешать вопрос о совершении подсудимыми каких-либо действий, обвинение в совершении которых им не предъявлялось, и от которого они, соответственно, не защищались, выходя за рамки указанного в обвинительном заключении существа обвинения.

При таких обстоятельствах, суд приходит к выводу, что обвинительное заключение, а соответственно, и постановления о привлечении Перминова С.Г. и Петрикова Г.А. в качестве обвиняемых по данному уголовному делу составлены с нарушением требований УПК РФ, исключающим возможность постановления приговора или вынесения иного решения на основе данного заключения, поскольку указанные нарушения не могут быть устранены в судебном производстве и препятствуют рассмотрению уголовного дела по существу.

Кроме того, как указал Конституционный Суд РФ в постановлении от 08.12.2003 года № 18-П, обвинительное заключение как итоговый документ следствия, выносимый по его окончании, не может считаться составленным в соответствии с требованиями УПК РФ, если на досудебных стадиях производства по уголовному делу имели место нарушения норм уголовно-процессуального закона. При этом возвращение дела прокурору в случае нарушения требований УПК РФ при составлении обвинительного заключения может иметь место по ходатайству стороны или инициативе самого суда, если это необходимо для защиты прав и законных интересов участников уголовного судопроизводства, при подтверждении сделанного в судебном заседании заявления обвиняемого или потерпевшего, а также их представителей о допущенных на досудебных стадиях нарушениях, которые невозможно устранить в ходе судебного разбирательства. При этом основанием для возвращения дела прокурору во всяком случае являются существенные нарушения уголовно-процессуального закона, совершенные следователем или прокурором, в силу которых исключается возможность постановления судом приговора или иного решения.

В ходе судебного разбирательства было установлено, что по уголовному делу в отношении Перминова С.Г. и Петрикова Г.А. были допущены такие существенные нарушения требований Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, которые не могут быть устранены в судебном заседании и исключают принятие по делу судебного решения, отвечающего требованиям справедливости, и также свидетельствуют о несоответствии обвинительного заключения требованиям данного Кодекса.

Уголовное дело № 257685 в отношении Перминова С.Г. и Петрикова Г.А. было возбуждено 13 февраля 2014 года. 16 марта 2014 года в результате пожара, произошедшего в служебном кабинете № 103 ОМВД России по Таганскому району г. Москвы, уголовное дело было уничтожено. Постановлением начальника СО ОМВД России по Таганскому району г. Москвы от 17 марта 2014 года было постановлено восстановить утраченные материалы уголовного дела (т. 1 л.д. 1-4).

В связи с этим ряд документов, составленных до <дата>, имеющихся в деле, представляют собой заверенные копии.

Согласно показаниям потерпевшего И., после произошедших событий, которые согласно предъявленного обвинения имели место не позднее 3 часов 50 минут <дата>, он прибыл для разбирательства в ОМВД России по Таганскому району г. Москвы, где находился примерно на протяжении суток и откуда ушел ночью <дата>. Более он никогда не посещал ОМВД России по Таганскому району г. Москвы, на допросы не вызывался, показаний не давал, ни в каких следственных и процессуальных действиях участия не принимал.

Согласно показаниям переводчика П., которая была приглашена в ОМВД России по Таганскому району г. Москвы для осуществления перевода с французского языка потерпевшему, не владеющему русским языком, она находилась в отделе полиции примерно с 18-19 часов <дата> до 5 часов утра <дата>. Более она никогда ОМВД России по Таганскому району г. Москвы не посещала, ни в каких следственных и процессуальных действиях участия не принимала и какого-либо иного отношения к данному уголовному делу не имела вплоть до ее вызова на допрос в Таганский районный суд г. Москвы.

Между тем, в материалах уголовного дела имеется множество документов, составленных с участием потерпевшего Сакко Ибрахима и переводчика П. позднее утра <дата>, когда согласно их показаниям они покинули отдел полиции и более туда не возвращались, а именно:

- копия протокола дополнительного допроса потерпевшего от <дата>, составленного от имени следователя Т. и проведенного с 13 часов 20 минут до 13 часов 45 минут (т. 1 л.д. 58-60);

- копия протокола дополнительного допроса потерпевшего от <дата>, составленного следователем С. (т. 1 т. л.д. 133-135);

- протоколы ознакомления потерпевшего Сако Гибрайма с постановлением о назначении баллистической экспертизы и с заключением эксперта, составленные следователем СО ОМВД России по Таганскому району г. Москвы Ш. от <дата> с участием переводчика П. (т. 1 л.д. 88-89, 97-98);

- протоколы ознакомления потерпевшего Сако Гибрайма с постановлением о назначении биологической экспертизы и с заключением эксперта, составленные следователем СО ОМВД России по Таганскому району г. Москвы Ш. от <дата> с участием переводчика П. (т. 1 л.д. 104-105, 114-115);

- протоколы ознакомления потерпевшего Сако Гибрайма с постановлением о назначении дактилоскопической экспертизы и с заключением эксперта, составленные следователем СО ОМВД России по Таганскому району г. Москвы Ш. от <дата> с участием переводчика П. (т. 1 л.д. 144-145, 162-163).

Потерпевший Сакко Ибрахима и переводчик П. при предъявлении им вышеперечисленных протоколов в ходе судебного разбирательства принадлежность им подписей в каждом из них отрицали, как и факт своего участия в данных следственных и процессуальных действиях.

Допрошенная в ходе судебного разбирательства следователь Т. пояснила, что подпись в протоколе дополнительного допроса потерпевшего от <дата> (т. 1 л.д. 60) похожа на ее, однако утверждать, что данная подпись принадлежит ей, она не может; в настоящее время не помнит, проводился ли ею данный допрос.

Отдельно обращает на себя внимание копия протокола дополнительного допроса потерпевшего от <дата>, составленного следователем С. (т. 1 т. л.д. 133-135).

В указанном протоколе изображения подписей, выполненных от имени переводчика и потерпевшего, визуально отличаются от изображений подписей в других документах, также являющихся ксерокопиями и восстановленными после пожара (например, в сравнении с т. 1 л.д. 26-35, 37-39, 41-48 и др.). В материалах уголовного дела имеется три таких копии протоколов, где изображения подписей участвующих лиц визуально выглядят иначе, чем в других копиях, а именно:

- указанный выше протокол дополнительного допроса потерпевшего от <дата> (т. 1 л.д. 133-135);

- протокол очной ставки между подозреваемым Перминовым С.Г. и потерпевшим от <дата>, составленный следователем Т. (т. 1 л.д. 49-52);

- протокол очной ставки между подозреваемым Петриковым Г.А. и потерпевшим от <дата>, составленный следователем Т. (т. 1 л.д. 53-57).

При предъявлении потерпевшему протоколов очных ставок, последний заявил, что подписи ему не принадлежат, визуально похожи на фотомонтаж.

Переводчик П. показала, что хотя подписи и похожи на ее, она не уверена, что по результатам очных ставок она подписывала именно эти документы.

Допрошенный в качестве специалиста главный эксперт ЭКЦ УВД по ЦАО ГУ МВД России по г. Москве К. при предъявлении ей указанных протоколов наряду с иными копиями протоколов, восстановленных после пожара, относительно вышеуказанных трех протоколов показала, что проведение по ним почерковедческой экспертизы невозможно, поскольку в указанных документах визуально имеются признаки монтажа, о чем свидетельствует наличие вокруг ряда изображений подписей в указанных протоколах характерного скопления точек и тонких линий, окружающих изображения, а кроме того, изображения некоторых подписей в одном и том же протоколе визуально совпадают по написанию, что бывает, когда путем монтажа переносится одна и та же подпись.

Помимо этого, в материалах уголовного дела имеются протоколы допросов свидетелей . (т. 2 л.д. 22-23) и Т. (т. 2 л.д. 24-26), составленные следователем Ф.

Свидетель К. при допросе в судебном заседании показал, что он действительно принимал участие в качестве понятого при осмотре места происшествия <дата>, однако после этого в ОМВД России по Таганскому району г. Москвы никто его не вызывал и по данному делу в качестве свидетеля не допрашивал вплоть до вызова в суд; подписи в протоколе его допроса (т. 2 л.д. 22-23) ему не принадлежат. При этом в ходе судебного разбирательства была установлена личность указанного свидетеля как К., <дата> г.р., со средним образованием, работающего на протяжении нескольких лет автоэкспертом-техником в ООО «СК-Дельта», тогда как согласно протоколу его допроса на следствии следователем был допрошен ., <дата> г.р., с высшим образованием и не работающий.

Свидетель Т. первоначально в ходе ее допроса в судебном заседании, уверенно и неоднократно отвечая на вопросы участников процесса, показала, что на стадии предварительного следствия по делу она в качестве свидетеля никем не допрашивалась; уже после предъявления ей протокола ее допроса, имеющегося в деле (т. 2 л.д. 24-26), затруднилась пояснить, принадлежат ли ей подписи в данном протоколе, а на вопрос защитника сообщила, что отказывается предоставлять подписи в целях проведения почерковедческой экспертизы.

Кроме того, согласно показаниям следователя Т. подписи в уведомлениях обвиняемых о возбуждении уголовного дела ей не принадлежат (л.д. 6-7).

Все указанные обстоятельства свидетельствуют о допущенных на стадии предварительного следствия существенных нарушениях требований УПК РФ, в том числе ч. 2 ст. 158.1, ч. 5 ст. 164, 166, 187-190, 192 УПК РФ, а также грубейших нарушениях общих принципов уголовного судопроизводства.

Кроме этого, в отношении протокола первоначального допроса потерпевшего Сакко Ибрахима от <дата>, составленного следователем Т. с участием переводчика П., во вводной части которого ошибочно указана фамилия следователя Ш. (т. 1 л.д. 28-30), также имеются основания полагать, что он составлен с нарушением требований ч. 8 ст. 164, 166, 190 УПК РФ, согласно которым протокол, в котором отражаются ход и результаты допроса, ведется непосредственно в ходе производства следственного действия, составляется непосредственно после его окончания, предъявляется допрашиваемому лицу для прочтения либо оглашается следователем, о чем в протоколе делается соответствующая запись, после чего подписывается следователем и участвующими в допросе лицами.

Указанные требования закона предполагают невозможность внесения каких-либо изменений в существо изложенных в протоколе показаний после окончания допроса и подписания его всеми участвующими в допросе лицами.

Как следует из материалов дела, указанный протокол допроса потерпевшего был составлен до проведения очных ставок между потерпевшим и подсудимыми.

Согласно показаниям потерпевшего Сакко Ибрахима и переводчика П. в судебном заседании, на первоначальном допросе потерпевший не называл фамилий задержанных лиц, рассказывая о действиях лица, сидевшего на переднем сидении автомашины, и лица, сидевшего на заднем сидении; фамилии задержанных стали звучать только при проведении очных ставок с ними. Следует отметить, что и в судебном заседании потерпевший не мог определить подсудимых по фамилиям, а давая показания, рукой показывал на того или иного подсудимого. Между тем, в копии первоначального допроса потерпевшего, имеющейся в деле, указаны фамилии подсудимых, которые до проведения очных ставок потерпевший не знал и не мог знать, а тем более, не видя перед собой подозреваемых, сообщать о том, кто конкретно (Петриков или Перминов) совершал те или иные действия. При этом ни следователь, составлявший данный протокол допроса, ни переводчик не смогли пояснить, каким образом в подписанном ими протоколе могли появиться фамилии подозреваемых до их допроса совместно с потерпевшим в ходе очных ставок.

Из этого следует, что в первоначальный протокол допроса потерпевшего были внесены изменения уже после проведения очных ставок с подозреваемыми.

Об этом также свидетельствует и то обстоятельство, что последняя строчка второй страницы протокола не совпадает по смыслу и содержанию с первой строчкой третьей страницы этого же протокола, где дословно изложен следующий текст: «Сотрудники полиции побежали за ними, поймав их. Затем мы все месте были» (конец второй страницы) - «ними, поймав их. Затем мы все вместе были доставлены в ОМВД России по Таганскому району г. Москвы» (начало третьей страницы).

При этом переводчик Прокошкина пояснила, что в середине проведения одной из очных ставок потерпевший заявил, что он перепутал, кто из задержанных где сидел в его автомашине, и что на самом деле подозреваемые сидели наоборот, в связи с чем на очных ставках и задавались вопросы, связанные с местоположением подозреваемых в автомобиле. Однако в самих протоколах очных ставок сведения, сообщенные переводчиком, не отражены, что является нарушением ч. 5 ст. 192 УПК РФ, ч. 2 ст. 190 УПК РФ, противоречия между показаниями не выяснены и не устранены, что повлекло за собой предъявление подозреваемым обвинения в том виде, в каком оно имеется в материалах уголовного дела, хотя очные ставки как раз и проводятся с целью устранения существенных противоречий в показаниях допрашиваемых лиц.

В этой связи заслуживают внимания и доводы защиты о том, что в нарушение ч. 5 ст. 192 УПК РФ в протоколах очных ставок отсутствуют подписи допрашиваемых лиц под каждыми данными ими показаниями, имеются лишь подписи на каждой странице протокола и под протоколом в целом.

Возвращая уголовное дело прокурору в связи с допущенными в ходе предварительного следствия нарушениями УПК РФ, суд также считает необходимым отметить, что в протоколе о принятии у потерпевшего Сакко Гибрайма устного заявления о преступлении от <дата>, составленном оперуполномоченным ОУМ ОМВД России по Таганскому району г. Москвы М., отсутствуют сведения об участии переводчика при том, что потерпевший русским языком не владеет (л.д. 9).

Переводчик П. при предъявлении ей постановления о назначении ее переводчиком и подписки о предупреждении ее об уголовной ответственности за заведомо неправильный перевод пояснила, что подписи в указанных документах ей не принадлежат (л.д. 24-25).

Учитывая все изложенное в совокупности, суд считает необходимым уголовное дело в отношении Петрикова Г.А. и Перминова С.Г. возвратить Таганскому межрайонному прокурору г. Москвы, поскольку предварительное расследование по делу проведено и обвинительное заключение составлено таким образом, что исключает возможность постановления судом законного и обоснованного приговора или вынесения иного решения на основе данного заключения.

Разрешая в соответствии с ч. 3 ст. 237 УПК РФ вопрос о мере пресечения, избранной на стадии предварительного следствия, суд приходит к выводу, что обстоятельства, послужившие основанием для избрания подсудимым меры пресечения в виде заключения под стражу, в настоящее время изменились.

Приходя к такому выводу, суд учитывает, что одна лишь тяжесть предъявленного обвинения и возможность назначения по приговору суда наказания в виде лишения свободы на длительный срок может служить основанием для заключения под стражу лишь на первоначальных этапах производства по уголовному делу. В настоящее время, принимая во внимание результаты расследования рассматриваемого уголовного дела и обстоятельства, выяснившиеся в ходе судебного разбирательства, суд полагает, что достаточных оснований для продления Петрикову Г.А. и Перминову С.Г. срока содержания под стражей не имеется.

Учитывая данные о личности подсудимых, а именно то, что каждый из них является гражданином РФ, ранее не судим, на момент задержания был трудоустроен, положительно характеризуется по месту жительства в г. Оренбурге, по месту работы каждого и по месту учебы, учитывая состояние здоровья Перминова С.Г., а также учитывая, что адвокатом Егоровым А.В. представлено свидетельство о праве собственности родной сестры Перминова С.Г. – П. на квартиру по адресу: <адрес>, а также ее нотариально удостоверенное согласие на предоставление права пользования и временного проживания сроком до 3 лет в указанной квартире как Перминову С.Г., так и Петрикову Г.А., суд полагает, что для обеспечения исполнения возложенных на подсудимых УПК РФ обязанностей меру пресечения им следует изменить на подписку о невыезде и надлежащем поведении по указанному адресу.

На основании изложенного и руководствуясь ст. 237 УПК РФ, суд

ПОСТАНОВИЛ:

Уголовное дело в отношении ПЕРМИНОВА С. Г. и ПЕТРИКОВА Г. А., обвиняемых в совершении преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 162 УК РФ, возвратить Таганскому межрайонному прокурору г. Москвы для составления обвинительного заключения в соответствии с требованиями УПК РФ и устранения препятствий рассмотрения уголовного дела судом.

Меру пресечения в виде заключения под стражу в отношении Перминова С.Г. и Петрикова Г.А. изменить на подписку о невыезде и надлежащем поведении, отобрав у каждого из них письменное обязательство не покидать временное место жительство по адресу: <адрес>, без разрешения лиц, в производстве которых находится уголовное дело; в назначенный срок являться по вызовам следователя и в суд, иным путем не препятствовать производству по делу.

Освободить Перминова С.Г. и Петрикова Г.А. из-под стражи в зале суда.

Постановление может быть обжаловано в Московский городской суд через Таганский районный суд г. Москвы в течение 10 суток со дня вынесения.

Судья