Решение по делу № 2-2220/2020 от 12.08.2020

УИД 36RS0005-01-2020-002593-46

№ 2-2220/2020

РЕШЕНИЕ

ИМЕНЕМ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

               21 декабря 2020 г.                                                                         г. Воронеж

Советский районный суд г. Воронежа в составе: председательствующего судьи Глущенко О.Ю., при секретаре Букловой М.В.,

с участием прокурора Бабина В.И., истца Карташовой А.Н. и ее представителя Учава Т.А., представителя ответчика БУЗ ВО «ВГКБСМП № 1» по доверенности Пантелеева А.Г., представителя третьего лица департамента здравоохранения Воронежской области Корчагина Е.Н.,

рассмотрев в открытом судебном заседании в помещении суда гражданское дело по иску Карташовой Анны Николаевны к БУЗ ВО «Воронежская городская клиническая больница скорой медицинской помощи № 1» о взыскании компенсации морального вреда

установил:

Карташова А.Н. обратилась в суд с иском БУЗ ВО «Воронежская городская клиническая больница скорой медицинской помощи № 1» о взыскании компенсации морального вреда, указывая, что ДД.ММ.ГГГГ ФИО3, ДД.ММ.ГГГГ г.р., являющаяся ее родной сестрой поступила в БУЗ ВО «ВГК БСМП № 1», где ей был поставлен диагноз: беременность 15-16 недель, угроза прерывания, внебольничный начавшийся выкидыш.

09.11.2017, приехав в больницу, истец узнала о смерти сестры ФИО3 при оказании ей медицинской помощи в БУЗ ВО «ВГКБСМП № 1». По данному факту следственным отделом по Советскому району г.Воронежа СУ СК России по Воронежской области было возбуждено уголовное дело <данные изъяты> в отношении врача-гинеколога Чесноковой Т.Ю.

02.12.2019 Советским районным судом г. Воронежа вынесено постановление о прекращении уголовного дела в отношении врача акушера-гинеколога Чесноковой Т.Ю., обвиняемой в совершении преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 109 УК РФ, в связи с истечением сроков давности привлечения к уголовной ответственности на основании заявления подсудимой Чесноковой Т.Ю.

Ненадлежащее исполнение профессиональных обязанностей медицинским работником, врачом акушером-гинекологом привело к смерти сестры истца Карташовой А.Н. Смерть сестры вызвала у истца сильнейшее потрясение. Потеря родной сестры является для истца невосполнимой утратой.

БУЗ ВО «ВГКБСМП № 1», действующее на основании Устава, имеет лицензию № № от 16.12.2019 на осуществление медицинской деятельности, в том числе при оказании высокотехнологичной медицинской помощи в стационарных условиях по специальности «акушерство и гинекология».

Чеснокова Т.Ю., имея высшее медицинское образование, сертификат специалиста по специальности акушерство и гинекология, стаж работы по специальности более 30 лет, обладала достаточными знаниями, навыками и техническими возможностями для правильного оказания медицинской помощи ФИО3

В период с 15 час. 48 мин. ДД.ММ.ГГГГ по 08 час. 00 мин. ДД.ММ.ГГГГ врач акушер-гинеколог Чеснокова Т.Ю. являлась лечащим врачом ФИО3

Согласно заключению комплексной судебно-медицинской экспертизы №.17 от 21.03.2018 непосредственной причиной смерти ФИО3 явился синдром ДВС, о чем свидетельствует клиническая картина, зафиксированная в предоставленной на экспертизу медицинской документации, лабораторные исследования, результаты посмертных исследований. Причиной ДВС-синдрома послужила массивная кровопотеря, развившаяся вследствие маточного кровотечения, что подтверждается медицинской документацией об объеме излившейся крови, снижением количества эритроцитов и гемоглобина в крови, причем эксперты категорически исключают, что ДВС-синдром имелся у ФИО3 до оказания ей медицинской помощи в БУЗ ВО «ВГКБСМП № 1» и мог иметь иные причины, не связанные с кровотечением. Исполнение врачом акушером-гинекологом Чесноковой Т.Ю. своих профессиональных обязанностей при оказании медицинской помощи ФИО3 было ненадлежащим, что привело к ее смерти. Действия врача являлись объективно неправильными, противоречащим общепринятым в медицине правилам. Между ненадлежащим оказанием медицинской помощи и последствиями, которые были предотвратимы в случае оказания должной медицинской помощи, по мнению экспертов комиссии, имеется необходимая причинная связь, поскольку ненадлежащее исполнение врачом акушером-гинекологом профессиональных обязанностей вмешалось в закономерный процесс по предотвращению неблагоприятного исхода. Чеснокова Т.Ю., имея высшее медицинское образование по профилю «Акушерство и гинекология» неверно оценила объем кровопотери, в связи с чем несвоевременно приняла решение об остановке кровотечения хирургическим путем. Своими преступными действиями и бездействием Чеснокова Т.Ю. в период времени с 00 час. 30 мин. до 02 час. 05 мин. ДД.ММ.ГГГГ, действуя небрежно, т.е. не предвидя возможности наступления общественно-опасных последствий своих действий и бездействия в виде смерти ФИО3, хотя при необходимой внимательности и предусмотрительности должна была и могла предвидеть эти последствия, причинила по неосторожности смерть ФИО3 вследствие ненадлежащего исполнения своих профессиональных обязанностей.

Однако в ходе рассмотрения уголовного дела в суде истек срок давности привлечения Чесноковой Т.Ю. к уголовной ответственности и подсудимой было заявлено согласие на прекращение уголовного дела, что являлось единственным необходимым условием для принятия данного решения. В связи с этим уголовное дело в отношении Чесноковой Т.Ю., обвиняемой в совершении преступления, предусмотренного <данные изъяты>, было прекращено в связи с истечением сроков давности привлечения к уголовной ответственности, что не является реабилитирующим основанием.

Причинение морального вреда находится в прямой причинно-следственной связи с ненадлежащим выполнением своих профессиональных обязанностей врачом акушером-гинекологом Чесноковой Т.Ю., являвшейся работником БУЗ ВО «ВГКБСМП № 1», что привело к смерти ФИО3

Карташова А.Н. просила взыскать с БУЗ ВО «ВГКБСМП № 1» в ее пользу денежную сумму в размере 1 000 000 руб. в качестве компенсации морального вреда, причиненного смертью сестры ФИО3, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, умершей ДД.ММ.ГГГГ в результате ненадлежащего оказания медицинской помощи.

В судебном заседании истец Карташова А.Н. и ее представитель по доверенности Учава Т.А. поддержали изложенные в иске доводы и требования. Пояснили, что истец и ее сестра ФИО3 поддерживали близкие отношения.

Представитель ответчика БУЗ ВО «ВГК БСМП № 1» по доверенности Пантелеев А.Г. в судебном заседании заявленные требования не признал в части размера компенсации морального вреда в связи с несоответствием сложившейся судебной практике по региону по аналогичным делам, требованиям разумности и справедливости, поддерживал представленные письменные возражения на иск.

Третье лицо Тараканов В.Ф. против заявленных требований не возражал, пояснил, что Карташова А.Н. оказывает помощь семье после смерти сестры.

Представитель третьего лица департамента здравоохранения Воронежской области Корчагин Е.Н. просил о снижении размера компенсации морального вреда с учетом соразмерности.

Третьи лица Дорохова Т.Н., Дорохова Н.Н., Дорохов А.Р., Дорохова А.Р., департамент финансов Воронежской области, Чеснокова Т.Ю. в судебное заседание не явились, о времени и месте рассмотрения дела извещены надлежащим образом.

Суд, выслушав доводы лиц, явившихся в судебное заседание, заслушав заключение прокурора Бабина В.И., полагавшего возможным удовлетворить заявленные требования в сумме 400 000 руб., исследовав материалы дела, а также материалы уголовного дела № в отношении Чесноковой Т.Ю., обвиняемой в совершении преступления, предусмотренного <данные изъяты>, приходит к следующему.

Как установлено судом и усматривается из материалов дела, постановлением Советского районного суда г. Воронежа от 02.12.2019 было прекращено уголовное дело в отношении Чесноковой Татьяны Юрьевны, обвиняемой в совершении преступления, предусмотренного <данные изъяты>, на основании п. 3 ч. 1 ст. 24 УПК РФ, в связи с истечением сроков давности привлечения к уголовной ответственности (л.д. 12-16).

Вышеназванным постановлением установлено, что 07.11.2017 в 15 часов 42 минуты ФИО3, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, с жалобами на тянущие боли внизу живота, подтекание околоплодных вод доставлена бригадой скорой медицинской помощи в БУЗ ВО «ВГКБ СМП №1», расположенное по адресу: <адрес>, где по результатам первичного осмотра ей поставлен диагноз «Беременность 15-16 недель. Угроза прерывания. Внебольничный начавшийся выкидыш», после чего она помещена на стационарное лечение в отделение гинекологии указанного медицинского учреждения.

Исходя из имеющейся у ФИО3 клинической картины, по результатам диагностического обследования 08.11.2017 в 16 часов 00 минут лечащим врачом ФИО25. для медикаментозного прерывания беременности ФИО3 был дан препарат «Миролют» в дозировке 400 мг.

Согласно графику дежурств отделения гинекологии БУЗ ВО «ВГКБ СМП №1» на ноябрь 2017 года, в период с 08 часов 00 минут 08.11.2017 по 08 часов 00 минут 09.11.2017 дежурным врачом по отделению гинекологии являлась врач-акушер-гинеколог Чеснокова Т.Ю., которая с 15 часов 48 минут 08.11.2017, то есть с момента окончании смены врача-акушера-гинеколога ФИО26., стала осуществлять обязанности лечащего врача в отношении пациента ФИО3

Согласно «Положению об ответственном дежурном по профилю», являющимся приложением к приказу главного врача БУЗ ВО «ВГКБ СМП №1» Банина И.Н. от 29.09.2017 №, ответственный дежурный врач по профилю назначается из числа наиболее квалифицированных врачей, имеющий действующий сертификат по специальности. Ответственный дежурный врач по профилю в том числе обязан: приступить к дежурству в соответствии с установленным графиком начала дежурства. В случае отсутствия возможности выхода на дежурство в максимально короткие сроки оповестить об этом заведующего отделением, администрацию больницы или ответственного дежурного по больнице. Получить сведения от дежурного персонала о наличии свободных коек в отделениях, укомплектованности отделения дежурным персоналом. Получить сведения от дежурного персонала отделения о количестве больных, требующих наблюдения и лечения, больных, находящихся в ОРИТ за профилем, а также курировать их. Совершать обходы в отделении с целью личного ознакомления с работой персонала и осмотра больных, оставленных под наблюдение.

Таким образом, врач-акушер-гинеколог Чеснокова Т.Ю. в данный период, то есть в период с 15 часов 48 минут 08.11.2017 по 08 часов 00 минут 09.11.2017 являлась лечащим врачом ФИО3

08.11.2017 в 23 часов 00 минут у ФИО3 произошел выкидыш плодом мужского пола. В связи с этим по имеющимся клиническим показаниям дежурным врачом-акушером-гинекологом Чесноковой Т.Ю. принято решение о проведении оперативного вмешательства по выскабливанию полости матки, также во время данного оперативного вмешательства удалены остатки плацентарной ткани. Данное оперативное вмешательство проведено операционной бригадой, с Чесноковой Т.Ю. в качестве оперирующего врача акушера-гинеколога, с 23 часов 20 минут 08.11.2017 до 23 часов 30 минут 08.11.2017.

Далее, в период времени с 23 часов 30 минут 08.11.2017 до 01 часа 45 минут 09.11.2017 ФИО3 находилась под наблюдением Чесноковой Т.Ю. в операционной гинекологического отделения, расположенной на 5 этаже БУЗ ВО «ВГКБ СМП №1» по адресу: <адрес>. В указанный промежуток времени у ФИО3 наблюдались кровянистые выделения из половых путей, снижение артериального давления с 115/60 мм ртутного столба до 60/40 мм ртутного столба, учащение пульса с 82 в минуту до 100 в минуту, что свидетельствовало о массивной кровопотере и требовало немедленных мероприятий по остановке кровотечения. Однако, о состоянии данной пациентки Чеснокова Т.Ю., сама обладая полными и оперативными сведениями, не сообщала никому из ответственных дежурных и руководства стационара вплоть до 01 часа 45 минут, когда о состоянии ФИО3, а именно – о непрекращающемся маточном кровотечении у последней было доложено заведующей гинекологическим отделением ФИО28 и ответственному дежурному по БУЗ ВО «ВГКБ СМП №1» ФИО17 Далее только в 02 часа 05 минут, то есть через 02 часа 35 минут дежурным врачом Чесноковой Т.Ю. для оказания помощи ФИО3 была приглашена врач анестезиолог-реаниматолог ФИО18, которая, стабилизировав данные артериального давления у ФИО3, осуществила экстренную транспортировку последней в гинекологическую операционную, расположенную на 2 этаже БУЗ ВО «ВГКБ СМП №1» по адресу: <адрес>.

09.11.2017 с 02 часов 35 минут до 04 часов 45 минут в помещении гинекологической операционной по указанному выше адресу ФИО3 проведено оперативное вмешательство: лапаротомия, экстирпация матки без придатков, санация и дренирование брюшной полости. При этом общая кровопотеря пациентки ФИО3 составила порядка 2500 мл.

После операции пациентка ФИО3 транспортирована в отделение реанимации и интенсивной терапии БУЗ ВО «ВГКБ СМП №1» (далее по тексту ОРИТ), куда доставлена в 04 часа 55 минут ДД.ММ.ГГГГ. Послеоперационный период протекал крайне тяжело, неуправляемая гемодинамика. Кровь не сворачивалась. На фоне неуправляемой гипотонии произошла остановка сердца.

ДД.ММ.ГГГГ в 10 часов 40 минут начаты реанимационные мероприятия в объеме: непрямой массаж сердца, ИВЛ. Реанимационные мероприятия в течение 30 минут без эффекта. После чего в 11 часов 10 минут ДД.ММ.ГГГГ констатирована смерть ФИО3

Согласно заключению комплексной судебно-медицинской экспертизы, смерть ФИО3 наступила в результате массивной кровопотери тяжелой степени, осложнившейся развитием синдрома диссеминированного внутрисосудистого свертывания и полиорганной недостаточностью (дыхательной, сосудистой, почечной).

Согласно заключению комплексной судебно-медицинской экспертизы №.17 от 21.03.2018, анализ представленной медицинской документации позволяет прийти к выводу, что исполнение врачом-акушером-гинекологом своих профессиональных обязанностей при оказании медицинской помощи ФИО3 было ненадлежащим.

Данный вывод основан на том обстоятельстве, что в период времени с 00 часов 30 минут до 01 часа 55 минут ДД.ММ.ГГГГ имели место следующие недостатки медицинской помощи: недооценка тяжести состояния и риска развития у ФИО3 угрожающей жизни кровопотери; отсутствие наблюдения за пациенткой и контроля за показателями гемодинамики в период с 00 часов 30 минут до 01 часа 30 минут ДД.ММ.ГГГГ; несвоевременность мероприятий по хирургической остановке кровотечения и восполнению кровопотери.

Кроме того, согласно выводам указанной экспертизы, между ненадлежащим оказанием дежурным врачом-акушером-гинекологом медицинской помощи ФИО3 и смертью последней имеется причинно-следственная связь.

Таким образом, исполнение врачом Чесноковой Т.Ю. своих профессиональных обязанностей при оказании медицинской помощи ФИО3 с 00 часов 30 минут до 02 часов 05 минут ДД.ММ.ГГГГ было ненадлежащим. Это выразилось в том, что она, имея высшее медицинское образование по профилю «акушерство и гинекология», имея практические навыки работы, как врач-акушер-гинеколог, действуя в нарушение указанных выше требований Федерального закона от 21.11.2011 № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации», приказа Минздравсоцразвития РФ от 23.07.2010 №541н «Об утверждении Единого квалификационного справочника должностей руководителей, специалистов и служащих», а также своей должностной инструкции, зная о том, что у пациентки ФИО3 произошел выкидыш плода, проведя последней оперативное вмешательство в объеме: выскабливание полости матки, удаление остатков плацентарной ткани, понимая, что у ФИО3 имеется непрекращающееся, длящееся кровотечение, неверно оценила объем кровопотери у пациентки, в связи с чем несвоевременно, а с существенным опозданием в 1 час 30 минут приняла решение об остановке данного кровотечения хирургическим путем. Так, оценив, имеющееся у ФИО3 кровотечение как незначительное, Чеснокова Т.Ю. в 23 часа 30 минут ДД.ММ.ГГГГ начала использовать медикаментозные средства для его остановки, данные методы показали свою неэффективность в 00 часов 30 минут ДД.ММ.ГГГГ, так как в указанное время кровопотеря уже должна быть оценена как патологическая. Неверная оценка результатов кровопотери заключалась в следующем: в 01 час 30 минут общий объем кровопотери был оценен как 500 мл, в то время как клиническая картина (артериальное давление 90/60 мм рт.ст., пульс 88 в минуту, бледность кожных покровов) соответствовала кровопотере в 1000-1500 мл (или 15-25% объема циркулирующей крови) и геморрагическому шоку I-II степени (шоковый индекс Альговера 0,97). В 01 час 55 минут общий объем кровопотери был оценен как 650 мл, в то время как клиническая картина (артериальное давление 60/40 мм рт.ст., пульс 100 в минуту, бледность кожных покровов) соответствовала кровопотере не менее 2000 мл (или 35-45% объема циркулирующей крови) и геморрагическому шоку III степени (шоковый индекс Альговера 1,66).

Таким образом, в случае верной оценки кровопотери в 00 часов 30 минут и принятия Чесноковой Т.Ю. незамедлительного решения об устранении кровопотери хирургическим путем имеются все основания полагать, что вовремя проведенное оперативное вмешательство позволило бы избежать летального исхода у пациентки ФИО3

Кроме того, непосредственной причиной смерти ФИО3 послужил синдром диссеминированного внутрисосудистого свертывания (ДВС-синдром) и полиорганной недостаточности (дыхательной, сосудистой, почечной), который развился именно вследствие обильной кровопотери. Каких-либо оснований полагать, что ДВС синдром имелся у ФИО3 до оказания ей медицинской помощи в БУЗ ВО «ВГКБ СМП №1» и мог иметь иные, не связанные с кровотечением причины, не имеется, так как при гистологическом исследовании кусочков внутренних органов кровоизлияния были выявлены в множестве внутренних органов, а агрегация эритроцитов и тромбы – лишь в сосудах легких, что свидетельствует о начальной стадии ДВС-синдрома и его давности, составляющей несколько часов (ведение пациентки ФИО3 начато Чесноковой Т.Ю. в 16 часов 00 минут 08.11.2017, оперативное вмешательство по выскабливанию полости матки окончено в 23 часа 30 минут 08.11.2017; каких-либо клинических признаков или отклонений лабораторных показателей от нормы, характерных для ДВС-синдрома до оперативного вмешательства по удалению матки зафиксировано не было; каких-либо иных причин развития ДВС-синдрома ни из представленной медицинской документации, ни из результатов посмертных исследований не усматривается).

В рассматриваемой ситуации действия врача-акушера-гинеколога Чесноковой Т.Ю., оказывавшего медицинскую помощь ФИО3, являлись объективно неправильными, противоречащими общепринятым в медицине правилам. При этом врач-акушер-гинеколог, исходя из предъявляемых к нему приказом Минздравсоцразвития РФ от 23.07.2010 г. № «Об утверждении Единого квалификационного справочника должностей руководителей, специалистов и служащих» квалификационных требований, обладая высшим медицинским образованием и сертификатом по специальности «Акушерство и гинекология», был обязан знать теоретические аспекты всех нозологий по данному профилю, их этиологию, патогенез, клиническую симптоматику, особенности течения; общие принципы и основные методы клинической, инструментальной и лабораторной диагностики функционального состояния органов и систем человеческого организма, правила оказания неотложной помощи, а также самостоятельно проводить или организовывать необходимые диагностические и лечебные мероприятия.

Между ненадлежащим исполнением своих профессиональных обязанностей врачом-акушером-гинекологом Чесноковой Т.Ю. и наступлением смерти ФИО3 имеется прямая причинно-следственная связь, поскольку надлежащее исполнение Чесноковой Т.Ю. своих профессиональных обязанностей, заключающееся в принятии мер по верной оценке кровопотери и своевременному пресечению причины кровотечения хирургическим путем закономерно позволили бы избежать летального исхода у ФИО3

Врач-акушер-гинеколог отделения гинекологии БУЗ ВО «ВГКБ СМП №1» Чеснокова Т.Ю. ненадлежащим образом выполнила возложенные на нее обязанности ее должностной инструкцией, а именно: по оказанию квалифицированной медицинской помощи по специальности «Акушерство и гинекология», используя современные методы диагностики, лечения, профилактики и реабилитации; определению тактики ведения больного в соответствии с установленными стандартами; на основании сбора анамнеза, клинического наблюдения и результатов клинико-лабораторных и инструментальных исследований установлению (или подтверждению) диагноза; самостоятельному проведению или организации необходимых диагностических, лечебных, реабилитационных и профилактических процедур и мероприятий; проведению дифференциальной диагностики заболеваний; в ситуациях, требующих неотложной медицинской помощи, принятию необходимых мер для устранения жизнеугрожающих состояний; выполнению хирургических операций в пределах профессиональной компетенции и в соответствии с квалификационными характеристиками; в случае необходимости по согласованию с заведующим отделением (ответственным дежурным врачом) организации консилиума врачей-специалистов и реализации рекомендаций консультантов.

С учетом всего вышеизложенного, своими преступными действиями и бездействием врач Чеснокова Т.Ю. в период времени с 00 часов 30 минут до 02 часов 05 минут ДД.ММ.ГГГГ, находясь в вышеуказанном помещении отделения гинекологии БУЗ ВО «ВГКБ СМП №1» по адресу: <адрес>, действуя небрежно, то есть не предвидя возможности наступления общественно опасных последствий своих действий и бездействия в виде смерти ФИО3, хотя при необходимой внимательности и предусмотрительности должна была и могла предвидеть эти последствия, причинила по неосторожности смерть ФИО3 вследствие ненадлежащего исполнения своих профессиональных обязанностей.

Согласно ч. 4 ст. 61 ГПК РФ вступившие в законную силу приговор суда по уголовному делу, иные постановления суда по этому делу и постановления суда по делу об административном правонарушении обязательны для суда, рассматривающего дело о гражданско-правовых последствиях действий лица, в отношении которого они вынесены, по вопросам, имели ли место эти действия и совершены ли они данным лицом.

Статьей 41 Конституции Российской Федерации закреплено, что каждый имеет право на охрану здоровья и медицинскую помощь.

Отношения, возникающие в сфере охраны здоровья граждан в Российской Федерации, регулирует Федеральный закон от 21.11.2011 № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации».

Согласно ст. 2 Федерального закона от 21.11.2011 № 323-ФЗ медицинская помощь – это комплекс мероприятий, направленных на поддержание и (или) восстановление здоровья и включающих в себя предоставление медицинских услуг (п. 3). Медицинская услуга – это медицинское вмешательство или комплекс медицинских вмешательств, направленных на профилактику, диагностику и лечение заболеваний, медицинскую реабилитацию и имеющих самостоятельное законченное значение (п. 4). Пациент - физическое лицо, которому оказывается медицинская помощь или которое обратилось за оказанием медицинской помощи независимо от наличия у него заболевания и от его состояния (п. 9). Лечащий врач - врач, на которого возложены функции по организации и непосредственному оказанию пациенту медицинской помощи в период наблюдения за ним и его лечения (п. 15). Качество медицинской помощи - совокупность характеристик, отражающих своевременность оказания медицинской помощи, правильность выбора методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации при оказании медицинской помощи, степень достижения запланированного результата (п. 21).

В соответствии с п. 1 ч. 2 ст. 73 Федерального закона от 21.11.2011 № 323-ФЗ медицинские работники обязаны оказывать медицинскую помощь в соответствии со своей квалификацией, должностными инструкциями, служебными и должностными обязанностями.

Медицинские организации, медицинские работники и фармацевтические работники несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации за нарушение прав в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи. Вред, причиненный жизни и (или) здоровью граждан при оказании им медицинской помощи, возмещается медицинскими организациями в объеме и порядке, установленных законодательством Российской Федерации (ч. 2 и ч. 3 ст. 98 Федерального закона от 21.11.2011 № 323-ФЗ).

Согласно п.п. 1, 2 ст. 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, определяющей общие основания гражданско-правовой ответственности за причинение вреда, вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине. Законом может быть предусмотрено возмещение вреда и при отсутствии вины причинителя вреда.

В соответствии с п. 1 ст. 1068 Гражданского кодекса Российской Федерации юридическое лицо либо гражданин возмещает вред, причиненный его работником при исполнении трудовых (служебных, должностных) обязанностей.

В п. 11 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 26.01.2010 № 1 «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина» разъяснено, что по общему правилу, установленному пунктами 1 и 2 статьи 1064 ГК РФ, ответственность за причинение вреда возлагается на лицо, причинившее вред, если оно не докажет отсутствие своей вины. В случаях, специально предусмотренных законом, вред возмещается независимо от вины причинителя вреда (пункт 1 статьи 1070, статья 1079, пункт 1 статьи 1095, статья 1100 ГК РФ). Обязанность по возмещению вреда может быть возложена на лиц, не являющихся причинителями вреда (статьи 1069, 1070, 1073, 1074, 1079 и 1095 ГК РФ).

Установленная статьей 1064 ГК РФ презумпция вины причинителя вреда предполагает, что доказательства отсутствия его вины должен представить сам ответчик. Потерпевший представляет доказательства, подтверждающие факт увечья или иного повреждения здоровья (например, факт причинения вреда в результате дорожно-транспортного происшествия с участием ответчика), размер причиненного вреда, а также доказательства того, что ответчик является причинителем вреда или лицом, в силу закона обязанным возместить вред.

В соответствии со ст. 12 Гражданского кодекса Российской Федерации одним из способов защиты нарушенных гражданских прав является компенсация морального вреда.

Из письменных возражений ответчика на иск, а также пояснений, данных в судебном заседании, следует, что БУЗ ВО «ВГКБСМП № 1» не оспаривает свою обязанность по компенсации морального вреда истцу, однако просит снизить размер такой компенсации.

Согласно ст. 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод каждый имеет право на уважение его личной и семейной жизни, его жилища и его корреспонденции.

Семейная жизнь в понимании ст. 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод и прецедентной практики Европейского Суда по правам человека охватывает существование семейных связей как между супругами, так и между родителями и детьми, в том числе совершеннолетними, между другими родственниками.

Статьей 38 Конституции Российской Федерации и корреспондирующими ей нормами ст. 1 Семейного кодекса Российской федерации предусмотрено, что семья, материнство, отцовство и детство в Российской Федерации находятся под защитой государства.

Семейное законодательство исходит из необходимости укрепления семьи, построения семейных отношений на чувствах взаимной любви и уважения, взаимопомощи и ответственности перед семьей всех ее членов, недопустимости произвольного вмешательства кого-либо в дела семьи, обеспечения беспрепятственного осуществления членами семьи своих прав, возможности судебной защиты этих прав (п. 1 ст. 1 Семейного кодекса РФ).

Пунктом 1 ст. 150 Гражданского кодекса Российской Федерации определено, что жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

Если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред (ст. 151 Гражданского кодекса РФ).

Из норм Конвенции о защите прав человека и основных свобод и их толкования в соответствующих решениях Европейского Суда по правам человека в их взаимосвязи с нормами Конституции Российской Федерации, Семейного кодекса РФ, положениями ст. 150, 151 Гражданского кодекса РФ следует, что в случае нарушения прав граждан в сфере охраны здоровья, причинения вреда жизни и (или) здоровью гражданина при оказании ему медицинской помощи, при оказании ему ненадлежащей медицинской помощи требования о компенсации морального вреда могут быть заявлены родственниками и другими членами семьи такого гражданина, поскольку, исходя из сложившихся семейных связей, характеризующихся близкими отношениями, духовным и эмоциональным родством между членами семьи, возможно причинение лично им (то есть членам семьи) нравственных и физических страданий (морального вреда) ненадлежащим оказанием медицинской помощи этому лицу.

В силу п. 1 ст. 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами гл. 59 (ст. 1064 - 1101 Гражданского кодекса РФ) и ст. 151 Гражданского кодекса РФ.

Статья 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации предусматривает, что размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда.

Как разъяснено в п. 1 и 2 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 20.12.1994 № 10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда», суду в целях обеспечения правильного и своевременного разрешения возникшего спора необходимо по каждому делу выяснять характер взаимоотношений сторон и какими правовыми нормами они регулируются, допускает ли законодательство возможность компенсации морального вреда по данному виду правоотношений и, если такая ответственность установлена, когда вступил в силу законодательный акт, предусматривающий условия и порядок компенсации вреда в этих случаях, а также когда были совершены действия, повлекшие причинение морального вреда. Суду следует также устанавливать, чем подтверждается факт причинения потерпевшему нравственных или физических страданий, при каких обстоятельствах и какими действиями (бездействием) они нанесены, степень вины причинителя, какие нравственные или физические страдания перенесены потерпевшим, в какой сумме он оценивает их компенсацию и другие обстоятельства, имеющие значение для разрешения конкретного спора.

Под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна и т.п.), или нарушающими его личные неимущественные права (право на пользование своим именем, право авторства и другие неимущественные права в соответствии с законами об охране прав на результаты интеллектуальной деятельности) либо нарушающими имущественные права гражданина.

Моральный вред, в частности, может заключаться в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, потерей работы, раскрытием семейной, врачебной тайны, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию гражданина, временным ограничением или лишением каких-либо прав, физической болью, связанной с причиненным увечьем, иным повреждением здоровья либо в связи с заболеванием, перенесенным в результате нравственных страданий и др.

Степень нравственных или физических страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств причинения морального вреда, индивидуальных особенностей потерпевшего и других конкретных обстоятельств, свидетельствующих о тяжести перенесенных им страданий (абзац второй п. 8 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 20.12.1994 № 10).

При рассмотрении дел о компенсации морального вреда в связи со смертью потерпевшего иным лицам, в частности членам его семьи, иждивенцам, суду необходимо учитывать обстоятельства, свидетельствующие о причинении именно этим лицам физических или нравственных страданий. Указанные обстоятельства влияют также и на определение размера компенсации этого вреда. При определении размера компенсации морального вреда суду с учетом требований разумности и справедливости следует исходить из степени нравственных или физических страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред, степени вины нарушителя и иных заслуживающих внимания обстоятельств каждого дела (абз. 3, 4 п. 32 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 26.01.2010 № 1).

В Постановлении Европейского Суда по правам человека от 18 марта 2010 г. по делу «Максимов (Maksimov) против России» указано, что задача расчета размера компенсации является сложной. Она особенно трудна в деле, предметом которого является личное страдание, физическое или нравственное. Не существует стандарта, позволяющего измерить в денежных средствах боль, физическое неудобство и нравственное страдание и тоску. Национальные суды всегда должны в своих решениях приводить достаточные мотивы, оправдывающие ту или иную сумму компенсации морального вреда, присуждаемую заявителю. В противном случае отсутствие мотивов, например, несоразмерно малой суммы компенсации, присужденной заявителю, будет свидетельствовать о том, что суды не рассмотрели надлежащим образом требования заявителя и не смогли действовать в соответствии с принципом адекватного и эффективного устранения нарушения.

При этом суд не может принять во внимание ссылки ответчика и третьих лиц на сложившуюся судебную практику.

В российской правовой системе отсутствует понятие судебного прецедента. В ч. 1 ст. 120 Конституции Российской Федерации закреплен принцип независимости судей, нашедший развитие в ч. 1 ст. 5 Федерального конституционного закона от 31.12.1996 № 1-ФКЗ «О судебной системе Российской Федерации», в которой подчеркивается, что суды осуществляют судебную власть самостоятельно, независимо от чьей бы то ни было воли, подчиняясь только Конституции Российской Федерации и закону.

Поэтому суд не вправе учитывать размеры компенсации морального вреда, которые взыскивались по другим делам, в пользу иных лиц и при иных индивидуальных обстоятельствах.

Материалами дела подтверждается, что истец Карташова А.Н. являлась родной сестрой ФИО3, умершей ДД.ММ.ГГГГ.

Утрата близкого человека является наиболее тяжелым и необратимым по своим последствиям событием, влекущим глубокие и тяжкие нравственные страдания, переживания, затрагивающие личность, психику, здоровье и самочувствие, а также нарушающим неимущественное право на родственные и семейные связи. Смерть родной сестры безусловно является тяжелейшим событием в жизни истца Карташовой А.Н., которое влечет состояние сильного стресса и эмоционального расстройства.

БУЗ ВО «ВГКБСМП № 1» в лице главного врача Банина И.Н. выражено соболезнование истцу в связи с утратой жизни ФИО3

Оценив представленные в материалы дела доказательства в их совокупности по правилам ст. 67 ГПК РФ, принимая во внимание близкие родственные связи и нарушение целостности семьи, характер отношений, степень нравственных страданий истца, учитывая, что смерть ФИО3 наступила вследствие ненадлежащего исполнения своих профессиональных обязанностей врачом акушером-гинекологом БУЗ ВО «ВГКБСМП № 1» Чесноковой Т.Ю., уголовное преследование которой по <данные изъяты> прекращено по нереабилитирующим основаниям (в связи с истечением сроков давности привлечения к уголовной ответственности – п. 3 ч. 1 ст. 24 УПК РФ), суд полагает, что требованиям разумности, соразмерности и справедливости в рассматриваемом случае будет отвечать взыскание с ответчика в пользу истца компенсации морального вреда в размере 400 000 руб.

Согласно ч. 1 ст. 103 ГПК РФ издержки, понесенные судом в связи с рассмотрением дела, и государственная пошлина, от уплаты которых истец был освобожден, взыскиваются с ответчика, не освобожденного от уплаты судебных расходов.

При подаче искового заявления имущественного характера, не подлежащего оценке, а также искового заявления неимущественного характера, размер государственной пошлины для физических лиц составляет 300 руб. (абз. 2 п/п 3 п. 1 ст. 333.19 НК РФ).

Таким образом с ответчика в доход местного бюджета подлежит взысканию государственная пошлина в размере 300 руб.

На основании изложенного, руководствуясь ст. 194-198 ГПК РФ, суд

решил:

взыскать с Бюджетного учреждения здравоохранения Воронежской области «Воронежская городская клиническая больница скорой медицинской помощи №1» компенсацию морального вреда в пользу Карташовой Анны Николаевны – 400 000 (четыреста тысяч) руб.

Взыскать с Бюджетного учреждения здравоохранения Воронежской области «Воронежская городская клиническая больница скорой медицинской помощи №1» государственную пошлину в доход местного бюджета в размере 300 рублей.

Решение может быть обжаловано в апелляционном порядке в Воронежский областной суд через районный суд в течение месяца со дня принятия решения суда в окончательной форме.

           Судья                                                                                      О.Ю. Глущенко

Решение в окончательной форме принято 25.12.2020 г.