Решение по делу № 2-153/2023 (2-2297/2022;) от 24.11.2022

дело N 2-153/2023 (2-2297/2022)

РЕШЕНИЕ

ИМЕНЕМ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

г. Орск                                                                                 17 ноября 2023 года

Октябрьский районный суд г. Орска Оренбургской области в составе председательствующего судьи Студенова С.В.,

при ведении протокола судебного заседания секретарем судебного заседания Каченовой Н.В.,

с участием представителя истца (ответчика по встречному иску) – общества с ограниченной ответственностью "Бен-Газ-Сакмара" – Лисового Виктора Сергеевича,

представителя ответчика (истца по встречному иску) Баландина Константина Александровича – Спивак Татьяны Петровны,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по исковому заявлению общества с ограниченной ответственностью "Бен-Газ-Сакмара" к Баландину Константину Александровичу о возмещении ущерба, причиненного в результате дорожно-транспортного происшествия,

по встречному исковому заявлению Баландина Константина Александровича к обществу с ограниченной ответственностью "Бен-Газ-Сакмара", Куприянову Владиславу Вячеславовичу об определении степени вины в дорожно-транспортном происшествии,

установил:

ООО "Бен-Газ-Сакмара" обратилось в Арбитражный суд Оренбургской области с иском к САО "РЕСО-Гарантия", Баландину К.А. о возмещении ущерба, причиненного в результате дорожно-транспортного происшествия.

В обоснование заявленных требований общество указало, что 12 июня 2021 года по вине водителя Баландина К.А., управляющего автомобилем марки <данные изъяты>, произошло дорожно-транспортное происшествие, в результате которого поврежден принадлежащий ООО "Бен-Газ-Сакмара" автомобиль марки <данные изъяты>.

На момент происшествия гражданская ответственность Баландина К.А. была застрахована по договору ОСАГО в САО "РЕСО-Гарантия", которым выплачено страховое возмещение в размере 400 000 руб.

По заключению независимой экспертизы стоимость ремонта автомобиля общества без учета износа составила 852 200 руб.

Поскольку страховое возмещение оказалось недостаточным для восстановительного ремонта автомобиля, ООО "Бен-Газ-Сакмара" просило суд взыскать с Баландина К.А. невозмещенную часть ущерба в размере         452 200 руб., расходы по оплате государственной пошлины в размере            11 000 руб., расходы на оплату услуг эксперта в размере 7 000 руб., расходы на оплату услуг представителя в размере 30 000 руб., со САО "РЕСО-Гарантия" - неустойку в размере 20 000 руб.

Определением Арбитражного суда Оренбургской области от                       29 сентября 2022 года исковые требования ООО "Бен-Газ-Сакмара" к Баландину К.А. выделены в отдельное производство, дело передано в Оренбургский областной суд для направления его в суд общей юрисдикции, к подсудности которого оно отнесено законом.

Определением судьи Оренбургского областного суда от 7 октября 2022 года гражданское дело передано на рассмотрение Октябрьского районного суда г. Орска Оренбургской области.

Баландин К.А. обратился в суд со встречным иском к ООО "Бен-Газ-Сакмара" об установлении степени вины участников дорожно - транспортного происшествия.

Требования мотивированы тем, что с Куприянов В.В., управляя автомобилем марки <данные изъяты>, принадлежащим ООО "Бен-Газ-Сакмара", в нарушение пунктов 1.3, 1.5, 8.1 Правил дорожного движения, при выполнении маневра поворота налево на регулируемом перекрестке не убедился в безопасности маневра, создал помеху в движении автомобилю <данные изъяты> под управлением Баландина К.А., в связи с чем допустил с ним столкновение.

Действия Куприянова В.В. квалифицированы сотрудниками Госавтоинспекции по части 1 статьи 12.24 Кодекса Российской Федерации.

Постановлением судьи Ленинского районного суда г. Оренбурга от             15 ноября 2021 года производство по делу об административном правонарушении в отношении Куприянова В.В. прекращено в связи с отсутствием состава административного правонарушения.

В отношении Баландина К.А. производство по делу об административном правонарушении не возбуждалось.

При этом постановление и решение по делу об административном правонарушении выносятся исключительно в отношении лица, привлекаемого к административной ответственности, и не могут содержать выводов о виновности иных лиц.

С учетом уточнения исковых требований Баландин К.А. просил суд определить степень вины в дорожно-транспортном происшествии от               12 июня 2021 года: Куприянова В.В. – 100%, Баландина К.А. – 0%.

В порядке подготовки дела к судебному разбирательству к участию в деле в качестве соответчика (по встречному иску) привлечен Куприянов В.В., в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований относительно предмета спора, - Овчинников А.В., Овчинников В.М., САО "РЕСО-Гарантия", СПАО "Ингосстрах", ПАО "САК "Энергогарант".

В судебном заседании представитель ООО "Бен-Газ-Сакмара" Лисовой В.С. первоначальные исковые требования поддержал, встречные исковые требования не признал.

Представитель Баландина К.А. Спивак Т.П. первоначальные исковые требования не признала, встречные исковые требования поддержала.

Иные участники процесса в судебное заседание не явились, о времени и месте рассмотрения дела извещены надлежащим образом, об отложении слушания по делу не просили, об уважительности причине неявки не сообщили, в связи с чем суд полагает возможным рассмотреть дело в их отсутствие.

Заслушав пояснения участников процесса, исследовав имеющиеся доказательства, проверив обоснованность доводов, изложенных в исковом заявлении, суд приходит к следующему.

При рассмотрении дела судом установлено, что 12 июня 2021 года в 10 час.46 мин. на регулируемом перекрестке на пересечении проспекта Победы и улицы Степана Разина в городе Оренбурге произошло дорожно-транспортное происшествие, в процессе которого произошло столкновение:

автомобиля марки <данные изъяты>, государственный регистрационный знак №, принадлежащего и под управлением Баландина К.А., следовавшего по пр. Победы со стороны ул. Рыбаковская в сторону               ул. Орская,

автомобиля марки <данные изъяты>, государственный регистрационный знак №, принадлежащего ООО "Бен-Газ-Сакмара" и под управлением Куприянова В.В., следовавшего в попутном прямолинейном направлении по пр. Победы со стороны ул. Орской в сторону ул. Ст. Разина,

автомобиля марки <данные изъяты>, государственный регистрационный знак №, под управлением Овчинникова А.В., следовавшего в попутном прямолинейном направлении по пр. Победы со стороны                     ул. Орской в сторону ул. Ст. Разина за автомобилем <данные изъяты>.

При проезде перекрестка автомобили под управлением Куприянова В.В. и Овчинникова А.В. совершали поворот налево на ул. Ст. Разина, в свою очередь автомобиль под управлением Баландина К.А. двигался в прямом направлении, проезжая через перекресток.

В процессе дорожного движения при проезде указанного перекрестка возле дома 54 по пр. Победы траектории движения указанных автомобилей пересеклись, в результате чего произошло столкновение транспортных средств.

В результате дорожно-транспортного происшествия автомобилю истца причинены механические повреждения.

На момент дорожно-транспортного происшествия гражданская ответственность ООО "Бен-Газ-Сакмара" была застрахована в СПАО "Ингосстрах", Баландина К.А. – в САО "РЕСО-Гарантия", Овчинникова А.В. – в СПАО "Энергогарант".

В связи с наступлением страхового случая ООО "Бен-Газ-Сакмара"              3 декабря 2021 года обратилось в САО "РЕСО-Гарантия" с заявлениями о страховом возмещении посредством перечисления страховой выплаты безналичным расчетом и выплате утраты товарной стоимости автомобиля.

САО "РЕСО-Гарантия" признало заявленный случай страховым событием и выплатило обществу страховое возмещение в размере                    400 000 руб.

Имущественные притязания обоснованы ООО "Бен-Газ-Сакмара" тем обстоятельством, что принадлежащее ему автотранспортное средство было повреждено при столкновение, произошедшему по вине Баландина К.А.

В качестве убытков квалифицированы расходы, необходимые для полного восстановительного ремонта автомобиля.

В этой связи разницу в стоимости восстановительного ремонта автомобиля без учета износа и выплаченного страхового возмещения потерпевший просил взыскать с причинителя вреда.

Поскольку исковые требования обусловлены недостаточностью страхового возмещения по обязательному страхованию, суд учитывает, что ответственность Баландина К.А. за причинение вреда наступает по правилам главы 59 Гражданского кодекса Российской Федерации о внедоговорной ответственности.

В соответствии с пунктом 1 статьи 15 Гражданского кодекса Российской Федерации лицо, право которого нарушено, может требовать полного возмещения причиненных ему убытков, если законом или договором не предусмотрено возмещение убытков в меньшем размере.

В силу пункта 1 статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред.

Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине (пункт 2 статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Согласно статье 1079 Гражданского кодекса Российской Федерации граждане, деятельность которых связана с повышенной опасностью для окружающих обязаны возместить вред, причиненный источником повышенной опасности, если не докажут, что вред возник вследствие непреодолимой силы или умысла потерпевшего. Вред, причиненный в результате взаимодействия источников повышенной опасности их владельцам, возмещается на общих основаниях (статья 1064).

Таким образом, для наступления ответственности за причинение вреда необходимо установление противоправности поведения причинителя вреда, факта наступления вреда, причинной связи между противоправным поведением и наступившим вредом, вины причинителя вреда.

В связи с этим для правильного разрешения дела необходимо установить факт наличия или отсутствия вины сторон в дорожно-транспортном происшествии.

Вина в дорожно-транспортном происшествии обусловлена нарушением его участниками Правил дорожного движения, утвержденных Постановлением Совета Министров - Правительства Российской Федерации от 23 октября 1993 года N 1090.

Пунктом 1.3 Правил дорожного движения предусмотрена обязанность участников дорожного движения знать и соблюдать относящиеся к ним требования Правил.

Участники дорожного движения должны действовать таким образом, чтобы не создавать опасности для движения и не причинять вреда (пункт 1.5 Правил дорожного движения).

Перед началом движения, перестроением, поворотом (разворотом) и остановкой водитель обязан подавать сигналы световыми указателями поворота соответствующего направления, а если они отсутствуют или неисправны - рукой. При выполнении маневра не должны создаваться опасность для движения, а также помехи другим участникам дорожного движения (пункт 8.1 Правил дорожного движения).

С целью надлежащего контроля водителя за дорожной ситуацией пункт 10.1 Правил дорожного движения закрепляет обязанность водителя вести транспортное средство со скоростью, не превышающей установленного ограничения, учитывая при этом интенсивность движения, особенности и состояние транспортного средства и груза, дорожные и метеорологические условия, в частности видимость в направлении движения. Скорость должна обеспечивать водителю возможность постоянного контроля за движением транспортного средства.

В населенных пунктах разрешается движение транспортных средств со скоростью не более 60 км/ч, а в жилых зонах, велосипедных зонах и на дворовых территориях не более 20 км/ч (пункт 10.2 Правил дорожного движения).

Устанавливая обстоятельства дорожно-транспортного происшествия, суд принимает во внимание, что дорожное происшествие произошло на проезжей части пр. Победы при совершении водителями Куприяновым В.В. и Овчинниковым А.В. маневра поворота налево (с пр. Победы на ул. Ст. Разина). Траектория движения водителя Баландина К.А. была прямой - по пр. Победы.

Направления движения участниками процесса не оспаривались, отражены на схеме дорожно-транспортного происшествия.

На месте столкновения автомобилей инспектором Госавтоинспекции усмотрено нарушение пунктов 1.3, 1.5, 8.1 Правил дорожного движения в действиях водителя Куприянова В.В., который, управляя автомобилем, на регулируемом перекрестке при выполнении маневра поворота налево не убедился в безопасности маневра, создав помеху в движении автомобилю Toyota Corolla, допустив столкновение с ним.

Постановлением Ленинского районного суда г. Оренбурга от                      11 ноября 2021 года, оставленным без изменения решением судьи Оренбургского областного суда от 25 января 2022 года и постановлением судьи Шестого кассационного суда общей юрисдикции от 13 мая            2022 года, производство по делу об административном правонарушении, предусмотренном частью 1 статьи 12.24 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушений в отношении Куприянова В.В. прекращено в связи с отсутствием в его действиях состава административного правонарушения.

Прекращая производство по делу, судья исходил из того, что водитель Баландин К.А. не имел преимущественного права движения по отношению к транспортному средству под управлением Куприянова В.В., в связи с чем у последнего отсутствовала обязанность уступить дорогу автомобилю под управлением Баландина К.А. Изложенное позволило судье первой инстанции прийти к выводу об отсутствии в действиях Куприянова В.В. состава административного правонарушения.

Судья Оренбургского областного суда с выводами судьи районного суда согласился, доводы жалобы потерпевшего Баландина К.А. о наличии у него преимущественного права проезда регулируемого перекрестка в силу положения пункта 6.14 Правил дорожного движения отклонил, указав, что данное положение является исключением из общего правила, устанавливающего водителям запрет на проезд регулируемого перекрестке на желтый сигнал светофора, в связи с чем, в случае его несоблюдения, бремя доказывания невозможности остановки транспортного средства без экстренного торможения лежит на водителе, нарушившем такой запрет, однако таких доказательств в материалах дела не имеется.

Несмотря на то, что виновность водителя Куприянова В.В. в порядке административного производства не установлена, данное обстоятельство не исключает возможности разрешения вопроса о наличии или отсутствии вины водителей в рамках гражданского судопроизводства.

В указанной связи истец ошибочно полагает, что вина водителей не подлежит пересмотру в рамках гражданского судопроизводства, в связи с чем доводы последнего о том, что виновность Куприянова В.В. в нарушении Правил дорожного движения не была установлена в ходе производства по делу об административном правонарушении, подлежат отклонению.

Исходя из положений статей 2.1, 2.2, 24.1 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях в рамках административного судопроизводства подлежит выяснению вопрос о виновности лица в совершении административного правонарушения.

Оценка действий участников дорожно-транспортного происшествия и установление лица, виновного в дорожно-транспортном происшествии, в силу статьи 26.1 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях выходят за рамки установленного предмета доказывания.

В силу установленного гражданско-правового и административно- правового регулирования не всякое причинение вреда имуществу другого лица является одновременно и административным, и гражданским правонарушением.

Непривлечение причинителя вреда к административной ответственности не свидетельствует об отсутствии вины причинителя вреда - владельца источника повышенной опасности в рамках гражданского судопроизводства.

Суд в рамках гражданского судопроизводства вправе установить виновника ДТП на основании оценки собранных по делу доказательств.

Соответственно, гражданско-правовые последствия дорожного происшествия подлежат анализу исходя из установленных в рамках настоящего спора фактических данных.

Между тем, анализируя дорожную ситуацию, суд учитывает в качестве сведений о фактах (часть 1 статьи 55 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации) обстоятельства, установленные по делу об административном правонарушении. Поскольку имеющие значение для разрешения настоящего спора факты установлены компетентным лицом и отражены в итоговых правовых актах, протоколах и заявлениях, данные сведения учитываются как имеющие доказательственное значение.

ООО "Бен-Газ-Сакмара" полагает, что вред его имуществу причинен в результате виновных действий Баландин К.А., который выехал на регулируемый перекресток на запрещающий желтый сигнал светофора.

Баландин К.А. виновный характер своих действий отрицал, полагает, что вред причинен в результате виновных действий Куприянова В.В., который осуществляя поворот налево, не убедился в том, что он не создает опасности другим участникам дорожного движения, не уступил дорогу автомобилю под его управлением, следовавшему в прямом попутном направлении и обладающим приоритетом в движении. Полагает, что техническая возможность остановиться перед "стоп-линией", не применяя экстренное торможение, не имелось.

Учитывая процессуальные позиции спорящих сторон, исследуя обстоятельства дорожного происшествия, суд исходит из определения непосредственной причинной связи в пересечении траекторий движения автомобилей, рассматривает действия водителей во взаимосвязи, определяет серьезность и значение невыполненных ими требований Правил дорожного движения.

Определяя обстоятельства дорожно-транспортного происшествия, суд учитывает установленную в месте столкновения организации дорожного движения, которая по материалам административного и гражданского дела, является следующей.

Дорожное происшествие произошло на пересечении проезжих частей пр. Победы и ул. Ст. Разина в г. Оренбурге, проезжая часть по пр. Победы горизонтального профиля, имеет две полосы и предназначена для движения транспорта в двух направлениях; движение на данном участке дороги регулируется светофорными объектами, работающими в автоматическом режиме; на дорожное полотно нанесена горизонтальная разметка; следы торможения транспортных средств отсутствуют; дорожное происшествие произошло в светлое время суток при естественном освещении.

Из схемы дислокации дорожных знаков следует, что по направлению движения автомобиля Toyota Corolla перед перекрестком установлены следующие дорожные знаки (в их последовательности по мере приближения к перекрестку): знак 6.16 "Стоп-линия", после которой установлен светофорный объект, далее знак 2.1 "Главная дорога" и знак 5.19.2 "Пешеходный переход".

Аналогичные знаки в той же последовательности по мере приближения к перекрестку установлены и по направлению движения автомобилей <данные изъяты> и <данные изъяты>.

Как видно из схемы дорожно-транспортного происшествия, перекресток оборудован светофорным объектом, перед которым установлены знаки "стоп", в связи с чем движение через перекресток водители должны были осуществлять, руководствуясь сигналами светофора.

Согласно справке МБУ "Центр организации дорожного движения             г. Оренбурга" от 18 августа 2021 года и графику работы светофорного объекта на указанном перекрестке для движения по пр. Победы в обоих направлениях движения светофоры горят в одних и тех же режимах.

Как следует из обстоятельств дорожного происшествия, Куприянов В.В., Овчинников А.В., доехав до перекрестка, намеревались совершить маневр левого поворота на ул. Ст. Разина. Баландин К.А. продолжил прямолинейное движение по пр. Победы через перекресток.

Из схемы места совершения дорожного происшествия следует, что дорога по ул. Ст. Разина является примыкающей второстепенной дорогой по отношению к дороге, проходящей по пр. Победы.

Материалами дела подтверждается, что пересечение траекторий автомобилей произошло на регулируемом перекрестке на главной дороге при совершении Куприяновым В.В. маневра поворота налево и проездом Баландиным К.А. данного перекреста в прямолинейном направлении.

Соответственно, действия Куприянова В.В. подлежат анализу в аспекте допустимости и безопасности предпринятого маневра поворота на регулируемом перекрестке.

В свою очередь, действия Баландина К.А. подлежат правовой оценке с точки зрения правомерности прямолинейного движения с учетом избранного им скоростного режима.

Оценивая действия участников дорожного происшествия, суд учитывает пояснения, данные участниками дорожного происшествия в рамках административного производства.

В своих объяснениях Баландин К.А. указал, что 12 июня 2021 года двигался из центра города в направлении степного. Осуществлял движение в крайнем левом ряду со скоростью 60 км/ч. Когда выезжал на перекрёсток, заметил, что за перекрестком для него горит разрешающий сигнал светофора. Продолжил движение с той же скоростью. Выехал на перекрёсток, почувствовал удар передней частью автомобиля. После удара потерял сознание.

В своих объяснениях водитель Куприянов В.В. отметил, что 12 июня 2021 года управлял автомобилем <данные изъяты> двигался по пр. Победы со стороны ул. Орской в сторону ул. С. Разина. Подъезжая к перекрёстку, горел разрешающий сигнал светофора, выехал на перекрёсток, остановился чтобы пропустить встречный транспортный поток, после чего загорелся желтый сигнал светофора, начал завершать маневр налево, после чего почувствовал удар в переднюю часть автомобиля.

В своих объяснениях водитель Овчинников А.В. указал, что 12 июня 2021 года, управляя автомобилем марки <данные изъяты>, двигался по пр. Победы в направлении от ул. Орской в сторону ул. Рыбаковской. В районе дома 54 по пр. Победы двигался в крайнем левом ряду, включив левый указатель поворота для совершения маневра на ул. Ст. Разина. Перед ним двигался автомобиль <данные изъяты>, который также совершал маневр налево. Неожиданно почувствовал удар в правую переднюю часть автомобиля, увидел, что <данные изъяты> допустил столкновение с автомобилем <данные изъяты>, двигающимся навстречу в прямом направлении.

С целью соблюдения баланса процессуальных прав спорящих сторон определением суда по делу назначена судебная автотовароведческая экспертиза, проведение которой поручено ИП Огурцову В.В.

По результатам проведенного исследования эксперт установил, что особенностью расположения мест столкновения транспортных средств является то, что они расположены на перекрестке, в пределах пересечения проезжих частей, в правой полосе движения автомобиля Toyota Corolla.

Но если место столкновения между автомобилем <данные изъяты> и автомобилем <данные изъяты> расположено на пересечении в пределах правых полос движения, по направлению движения данных автомобилей, то место столкновения автомобиля <данные изъяты> и <данные изъяты> расположено на пересечении в пределах правой полосы движения по направлению движения автомобиля <данные изъяты> и на пересечении в пределах полосы движения встречного направления с ул. Ст. Разина в сторону пр. Победы.

Подобная ситуация, по мнению эксперта, свидетельствует о том, что автомобиль <данные изъяты> двигался по пересечению проезжих частей в направлении выезда с пересечения на полосу своего направления движения, а автомобиль <данные изъяты> двигался по пересечению, слева от автомобиля <данные изъяты>, по полосе встречного направления с ул.             Ст. Разина.

Кроме указанного эксперт отметил, что исходя из расположения места столкновения автомобиля <данные изъяты> и <данные изъяты>, учитывая то, что до выезда на перекресток автомобиль <данные изъяты> двигался в левой полосе движения, по направлению своего движения, объективно видно, что обнаружив опасность для движения, водитель автомобиля <данные изъяты> избегая столкновения, отклонил свой автомобиль вправо, в сторону правой полосы своего направления.

До столкновения транспортных средств автомобиль <данные изъяты> двигался по левой полосе движения пр. Победы, направления со стороны ул. Рыбаковская в сторону ул. Ст.Разина.

В свою очередь автомобили <данные изъяты> и <данные изъяты> располагались в левой полосе движения встречного направления, на перекрёстке дорог, в указанной последовательности друг за другом, водители которых намеревались совершить маневр поворота налево, на ул. Ст.Разина с пр. Победы.

В момент, когда по мнению водителей автомобилей <данные изъяты> и <данные изъяты> дорожная обстановка на перекрёстке позволяла им совершить безопасный маневр поворота налево они преступили к движению по пересечению проезжих частей, преступили к повороту налево.

Маневр поворота налево водителем автомобиля <данные изъяты> осуществлялся таким образом, что при выезде с пересечения проезжих частей на ул. Ст. Разина автомобиль под его управлением должен был оказаться в правой полосе движения ул. Ст. Разина.

В свою очередь, водитель автомобиля <данные изъяты> маневр поворота налево начал осуществлять таким образом, что двигаясь по пересечению проезжих частей, автомобиль под его управлением двигался по левой (встречной) полосе движения с ул. Ст.Разина, т.е. двигался попутно автомобилю <данные изъяты>, слева от него.

Когда автомобили <данные изъяты> и <данные изъяты> достигли правой полосы движения, направления движения автомобиля <данные изъяты> произошло столкновение автомобиля <данные изъяты> и <данные изъяты> водитель которого, обнаружив опасность для своего движения, отклонил свой автомобиль слева направо в пределах своего направления.

От удара автомобиль <данные изъяты> отбросило влево, в сторону попутно движущегося с ним автомобиля <данные изъяты>, что вызвало вторичное столкновение автомобиля <данные изъяты> и <данные изъяты>, после чего они остановились.

В свою очередь, в силу эксцентричности удара, в результате сил взаимного взаимодействия автомобиль <данные изъяты> отбросило с разворотом на угол около 180 градусов на полосу движения автомобилей движущихся по ул. Ст. Разина в сторону пр. Победы, где он и остановился.

Ознакомившись с видеозаписью, выполненной из автомобиля <данные изъяты> эесперт указал, что автомобиль <данные изъяты> выехал на перекрёсток на разрешающий сигнал светофора, располагался в крайнем левом ряду пр. Победы, по направлению со стороны ул. Орская в сторону ул. Ст. Разина и находился в неподвижном состоянии, пропуская транспортные средства встречного направления движения, поскольку водитель автомобиля <данные изъяты> намеревался совершить манёвр поворота налево, с пр. Победы на ул. Ст. Разина. Перед автомобилем <данные изъяты>, во встречном направлении, в крайнем левом ряду располагался автомобиль <данные изъяты> под острым углом влево, в сторону выезда с пр. Победы на ул. Ст. Разина по направлению движения к ул. Терешковой. Причем расположение автомобиля <данные изъяты> под острым углом влево несколько ограничивало обзорность дороги для водителя автомобиля <данные изъяты>.

В момент извещения, что до момента выключения разрешающего сигнала светофора осталось около 4 сек., для водителей автомобилей <данные изъяты> и <данные изъяты>, водитель последнего приступил к движению в сторону выезда на ул. Ст. Разина.

В свою очередь водитель автомобиля <данные изъяты> начинает движение по перекрестку, в сторону полосы движения автомобиля <данные изъяты> за 2 сек. до момента выключения разрешающего сигнала светофора.

В момент, когда на светофорном объекте происходил переход с разрешающего зеленого сигнала светофора на желтый запрещающий в объективе камеры с автомобиля <данные изъяты>, позади автомобиля <данные изъяты> появляется автомобиль <данные изъяты>, при этом водитель автомобиля <данные изъяты> продолжает движение по перекрёстку в сторону полосы движения автомобиля <данные изъяты>.

Причем водитель автомобиля <данные изъяты>, обнаружив опасность для своего движения, находясь на линии разметки 1.14.1 "пешеходный переход" начинает отклонять свой автомобиль по направлению слева направо, но водитель автомобиля <данные изъяты> продолжает движение своего автомобиля в сторону выезда с пересечения на ул. Ст. Разина.

Столкновение автомобилей <данные изъяты> и <данные изъяты> происходит на пересечении проезжих частей дорог, в момент горения желтого сигнала светофора, под тупым углом, передней частью автомобиля <данные изъяты> с правой передней угловою частью автомобиля <данные изъяты>.

Ознакомившись с видеозаписью, выполненной из автомобиля <данные изъяты>, эксперт констатировал, что автомобиль <данные изъяты> движется по пр. Победы со скоростью 60-70 км/ч, причем по мере приближения к перекрестку скорость его движения, постепенно, без резких ускорений нарастает.

Столкновение автомобилей <данные изъяты> и <данные изъяты> происходит без торможения автомобиля <данные изъяты> впрочем, как и без торможения автомобиля <данные изъяты>, о чем свидетельствует резкое падение скорости движения автомобиля <данные изъяты> только лишь после столкновения автомобилей.

Кроме указанного, эксперт особо обратил внимание на то, что в полосу движения автомобиля <данные изъяты> из-за автомобиля <данные изъяты> первично выезжает автомобиль <данные изъяты>, и только лишь потом в полосу движения автомобиля <данные изъяты> выезжает автомобиль <данные изъяты>.

То есть опасность для движения автомобиля <данные изъяты> первично создается водителем автомобиля <данные изъяты> и только лишь, потом с некоторой задержкой аналогичные действия усматривается и у водителя автомобиля <данные изъяты>.

Причем оба водителя встречных автомобилей по отношению к автомобилю <данные изъяты> выезжают в полосу его движения на разрешающий, зеленый сигнал светофора, не убедившись в том, что их маневр будет безопасен для других участников движения.

Также из предоставленной видеозаписи видно, что в момент включения запрещающего, желтого сигнала светофора автомобиль <данные изъяты> находился на незначительном удалении от условной линии дорожного знака 6.16 "Стоп-линия".

Причем с момента включения желтого сигнала светофора, до условной линии дорожного знака 6.16 "Стоп-линия" произошла смена только лишь одного кадра, то есть прошло 0.02 сек.

На момент включения желтого сигнала светофора и момент пересечения условной линии дорожного знака "стоп-линия" автомобилем <данные изъяты>, скорость движения автомобиля <данные изъяты> составляла 64 км/ч или чуть более.

То есть действия водителя автомобиля <данные изъяты> не противоречат требованиям пунктов 6.13 и 6.14 Правил дорожного движения, поскольку остановочное время автомобиля <данные изъяты>, рабочим торможением будет значительно больше фактического времени от момента включения желтого сигнала светофора до момента пересечения условной линии дорожного знака 6.16 "стоп-линия".

Кроме указанного, из предоставленной видеозаписи и её раскадровки объективно видно, что водитель автомобиля <данные изъяты> обнаружил опасность для движения своего автомобиля, избегая столкновения, применил методы отклонения своего автомобиля вправо, но столкновения ему избежать не удалось.

Столкновение автомобилей <данные изъяты> и <данные изъяты> происходит на пересечении проезжих частей дорог, в момент горения желтого сигнала светофора, под тупым углом, передней частью автомобиля <данные изъяты> с правой передней угловою частью автомобиля <данные изъяты> в режиме перекрёстного, встречного сближения с признаками блокирующего, эксцентричного взаимодействия при ударе.

На основании проведенного исследования механизм рассматриваемого происшествия эксперт дополнил следующим образом.

До выезда на полосу движения автомобиля <данные изъяты> автомобили <данные изъяты> и <данные изъяты> располагались последовательно друг за другом в левой полосе движения навстречу автомобилю <данные изъяты>, в указанном порядке.

Выезд автомобилей <данные изъяты> и <данные изъяты> в полосу движения автомобиля <данные изъяты> происходил на разрешающий сигнал светофора, причем маневр поворота осуществлялся водителями не в соответствии с пунктом 8.1 Правил дорожного движения, а именно: водители автомобилей <данные изъяты> и <данные изъяты> не убедились в безопасности маневра, не убедились в том, что полоса, на которую они выезжают (пересекают) свободна для движения.

В свою очередь водитель автомобиля <данные изъяты> при движении через перекрёсток, в момент включения запрещающего, желтого сигнала светофора находился на незначительном удалении от условной линии дорожного знака 6.16 "стоп-линия".

То есть действия водителя автомобиля <данные изъяты> не противоречат требованиям пунктов 6.13 и 6.14 Правил дорожного движения, поскольку остановочное время автомобиля <данные изъяты>, рабочим торможением будет значительно больше фактического времени от момента включения желтого сигнала светофора до момента пересечения условной линии дорожного знака 6.16 "стоп-линия".

Первичное столкновение автомобиля <данные изъяты> и <данные изъяты> происходит без торможения автомобилей, на полосе движения автомобиля <данные изъяты>, на пересечении проезжих частей, в момент желтого сигнала светофора, под тупым углом, передней частью автомобиля <данные изъяты> с правой передней угловою частью автомобиля <данные изъяты> в режиме перекрёстного, встречного сближения с признаками блокирующего, эксцентричного взаимодействия при ударе.

В результате первичного столкновения происходит взаимный отброс транспортных средств и автомобиль <данные изъяты> сталкивается передней левой боковою частью с попутно движущемся, слева сбоку от него автомобилем <данные изъяты>, водитель которого выехал на пересечение проезжих частей из-за автомобиля <данные изъяты>, совершая маневр поворота налево игнорируя требования пунктов 8.1, 8.6, 9.1 Правил дорожного движения.

Вторичное столкновение автомобилей <данные изъяты> и <данные изъяты> происходило в режиме перекрестного, попутного режима сближения, под косым углом с признаками эксцентричного блокирующего взаимодействия передней правой угловою частью автомобиля <данные изъяты> с левой передней боковою частью автомобиля <данные изъяты>.

В итоговых выводах эксперт указал, что водитель автомобиля <данные изъяты> не имел техническую возможность избежать столкновения при разрешенной скорости движения, поскольку остановочное время автомобиля превышает фактическое время с момента возникновения опасности для движения до столкновения транспортных средств.

Допрошенный в судебном заседании эксперт Огурцов В.В. выводы, изложенные в акте экспертного исследования, подтвердил в полном объеме, дополнительно, указав, что моментом возникновения опасности для автомобиля <данные изъяты> принят момент, когда на полосе движения данного автомобиля появляется встречное транспортное средство <данные изъяты>. И с технической точки зрения автомобиль <данные изъяты> в этот момент не имел технической возможности остановиться перед стоп-линией из-за небольшого расстояния. Водитель автомобиля <данные изъяты> начинает движение в полосу движения транспортного средства <данные изъяты> на земельный сигнал светофора, когда до выключения разрешающего сигнала остается 2 сек. И в этом случае у Баландина К.А. отсутствует возможность остановить свой автомобиль. При этом само столкновение с действиями водителя автомобиля <данные изъяты> не связано, причиной столкновения послужило именно действия водителя <данные изъяты>. Водитель <данные изъяты> мог выехать на перекресток на зеленый сигнал светофора, но закончить вправе на любой сигнал при условии того, что перекресток свободен для движения. Отвечая на вопрос представителя о том, является ли для водителя автомобиля <данные изъяты> мигающий зеленый сигнал светофора, эксперт дал отрицательный ответ, указав, что зеленый мигающий сигнал не запрещает движение, а лишь предупреждает о смене сигнала на запрещающий сигнал.

Оснований не доверять экспертному заключению, а также оснований усомниться в компетенции эксперта, не имеется.

Материалами дела подтверждается, что эксперт Огурцов В.В. является профессиональным субъектом экспертной деятельности, экспертом-техником, стаж его экспертной работы составляет более 13 лет), имеющим высшее техническое образование, профессиональную переподготовку, эксперт предупрежден об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения

Заключение содержит описание проведенного исследования, ссылки на правовые акты, регулирующие производство экспертиз и методические рекомендации, выводы эксперта мотивированы.

Исследовательскую основу заключения составили материалы гражданского дела, административные материалы, фотоматериалы, данные с осмотра автомобиля.

Как усматривается из материалов дела, заключению эксперта соответствует требованиям действующего законодательства.

Эксперт был допрошен в судебном заседании и дал подробные пояснения относительно проведенного исследования.

Согласно пункту 6.2 Правил дорожного движения зеленый сигнал разрешает движение; зеленый мигающий сигнал разрешает движение и информирует, что время его действия истекает и вскоре будет включен запрещающий сигнал; желтый сигнал запрещает движение, кроме случаев, предусмотренных пунктом 6.14 Правил, и предупреждает о предстоящей смене сигналов.

В силу пункта 6.14 Правил дорожного движения водителям, которые при включении желтого сигнала не могут остановиться, не прибегая к экстренному торможению в местах, определяемых пунктом 6.13 Правил, разрешается дальнейшее движение.

Положениями пункта 6.13 Правил дорожного движения предусмотрено, что при запрещающем сигнале светофора (кроме реверсивного) или регулировщика водители должны остановиться перед стоп-линией (знаком 6.16).

Таким образом, при включении запрещающего сигнала светофора водитель, чтобы не создавать опасности для движения других участников и не причинять вред, обязан остановиться перед стоп-линией.

Если водитель не может остановиться перед линией "стоп", не прибегая к экстренному торможению, то он имеет право преодолеть перекресток в намеченном направлении и в этом случае, водитель считается заканчивающим движение через перекресток, а желтый сигнал светофора будет являться для него разрешающим.

С учетом изложенного при проезде регулируемого перекрестка, водитель, движущийся прямо, имеет преимущество в движении перед водителем, совершающим маневр поворота налево только в случае движения на разрешающий сигнал светофора или в случае завершения движения через перекресток, когда при включении желтого сигнала светофора не может остановиться, не прибегая к экстренному торможению, в установленных для этого местах. В противном случае указанное преимущество у него отсутствует.

Анализируя посекундно видеозапись регистратора, с учетом справки о режиме работы светофорного объекта и фазах горения светофора, суд усматривает, что в момент включения желтого сигнала светофора автомобиль <данные изъяты> находился непосредственно перед стоп-линией, само столкновение также произошло на желтый сигнал светофора.

При указанных обстоятельствах подлежит выяснению наличие у водителя Баландина К.А. возможности остановиться перед стоп-линией.

В исследовательской части экспертизы указано, что остановочное время с применением экстренного торможения автомобиля <данные изъяты> в данной дорожной ситуации составляет 5,47 сек.

Техническая возможность избежать столкновения при разрешенной скорости движения определяется путем сравнения остановочного времени от момента возникновения опасности для движения до столкновения.

Поскольку время с момента возникновения опасности для движения автомобиля <данные изъяты> до момента столкновения определено равным 1,43 сек., что меньше остановочного времени, эксперт констатировал, что техническая возможным избежать столкновения у водителя Баландина К.А. отсутствовала.

Допрошенный в судебном заседании эксперт подтвердил свои выводы о том, что водитель автомобиля <данные изъяты> не имел возможности избежать столкновения вследствие невозможности остановки транспортного средства перед стоп-линией из-за небольшого расстояния.

Данные выводы эксперта согласуется с пунктом 6.13, 6.14 Правил дорожного движения, согласно которым водителям, которые при включении желтого сигнала не могут остановиться, не прибегая к экстренному торможению перед стоп-линией, разрешается дальнейшее движение.

Пересечение истцом стоп-линии в момент, когда только загорелся желтый сигнал светофора, безусловно, свидетельствует о невозможности остановить транспортное средство, не прибегая при этом к экстренному торможению.

В такой ситуации, Баландин К.А., двигавшийся в прямом направлении через перекресток, обладал преимуществом в движении.

В свою очередь, совершение Куприяновым В.В. маневра поворота ограничено условием соблюдения права участников дорожного движения на первоочередное прямолинейное движение во встречном направлении движения.

Следовательно, завершение маневра поворота для Куприянова В.В. являлось допустимым лишь при условии пропуска автомобиля <данные изъяты>, двигавшегося без изменения направления со встречного направления.

Из исследованной в судебном заседании записи момента столкновения, полученной с видео-регистратора на автомобиле <данные изъяты>, что также подтвердил эксперт, следует, что водитель Куприянов В.В., завершая маневр левого поворота при проезде перекрестка, начинает движение в полосу движения автомобиля <данные изъяты> на 2 сек. зеленого мигающего светофора.

Исходя из режима работы светофорного объекта, в третьей фазе горения зеленого мигающего сигнала для движения транспортных средств по пр. Победы в сторону ул. Ст. Разина (направление движение автомобиля <данные изъяты>) горит аналогичный сигнал для встречного направления (для движения автомобиля <данные изъяты>) – 3 сек.

Таким образом, Куприянов В.В. начал движение автомобиля, заканчивая проезд перекрестка в момент, когда разрешающий сигнал светофора горел и для автомобилей встречного направления, поскольку зеленый мигающий сигнал разрешает движение.

Следовательно, водитель Куприянов В.В. должен был убедиться в том, что движение по пр. Победы во встречном направлении на время действия разрешающего зеленого мигающего сигнала светофора, переходящего в запрещающий желтый сигнал прекращено, и лишь после этого завершать маневр.

Как следует из видеозаписи, при совершение маневра поворота автомобиль <данные изъяты> не был замечен Куприяновым В.В. вследствие того, что перед автомобилем <данные изъяты> во встречном направлении остановился автомобиль <данные изъяты>. Как отметил эксперт, расположение автомобиля <данные изъяты> под острым углом влево несколько ограничивало обзорность дороги для водителя автомобиля <данные изъяты>.

Принимая во внимание организацию дорожного движения на регулируемом перекрестке, спроецировав дорожную ситуацию в совокупности с предписаниями Правил дорожного движения, суд находит, что при совершении маневра поворота Куприянов В.В. не принял должных мер по контролю за дорожной ситуацией, поскольку завершая проезд перекрестка, не убедился в отсутствии встречных транспортных средств, заканчивающих движение.

Помимо этого, Куприянов В.В. начал движение, завершая выполнение маневра левого поворота, в тот момент, когда обзор встречного движения для него был ограничен встречным транспортом, выехавшим на перекресток, что отчетливо видно на записи видеорегистратора.

Одновременно с этим, суд отмечает, что Куприянов В.В., въезжая на перекресток с небольшой скоростью вплоть до полной остановки, обязан проявить такую степень внимательности, которая позволила бы в достаточной степени оценить безопасность планируемого маневра.

Из материалов дела следует, что перед непосредственным маневром поворота Куприянов В.В. остановился. Статично находясь на перекрестке, он имел объективную возможность установить направление движения Баландину К.А., предоставить ему преимущественное право проезда и при необходимой степени внимательности и осмотрительности избежать столкновения.

Столкновение автомобилей произошло на регулируемом перекрестке в момент совершения водителем Куприяновым В.В. поворота налево, при выполнении которого водитель должен был следовать указаниям пункта 8.1 Правил дорожного движения и не должен создаваться опасность для движения, а также помехи другим участникам дорожного движения.

Не выполнив предписания указанных пунктов Правил дорожного движения, водитель автомобиля <данные изъяты> выехал на полосу встречного движения автомобиля <данные изъяты>, чем создал неожиданное препятствие движению встречного транспорта, в результате чего произошло столкновение находившегося под их управлением автомобилей.

Водитель автомобиля <данные изъяты>, двигавшегося во встречном направлении с допустимой скоростью, что не опровергнуто, в момент обнаружения на перекрестке на своем пути следования автомобиля <данные изъяты>, отклонил свои автомобиль вправо. Несмотря на это, вследствие небольшого расстояния между автомобилями произошло дорожно-транспортное происшествие.

То обстоятельство, что в момент дорожного происшествия Баландин К.А. находился на перекрестке на запрещающий сигнал светофора, ввиду отсутствия у него объективной возможности при включении желтого сигнала остановиться, не прибегая к экстренному торможению, не может, вопреки доводам истца, свидетельствовать об отсутствии у него преимущественного права на проезд перекрестка, тем более, что если бы автомобиль <данные изъяты> не начал движение, о чем указал эксперт, то столкновения бы не произошло, так как автомобиль <данные изъяты> покинул бы перекресток к тому времени.

Подлежат отклонению доводы истца о том, что желтому сигналу светофора предшествовало мигание зеленого сигнала светофора в течение 3 сек., предупреждающий о конце разрешающего такта, поэтому Баландин К.А. приближаясь к светофору, должен был осознавать, что вскоре загорится запрещающий сигнал, следовательно, мог и должен был принять меры к остановке транспортного средства перед стоп-линией.

Пункт 6.13 Правил предписывает остановиться перед стоп-линией при запрещающем сигнале светофора, а мигающий зеленый таковым не является, в связи с чем обязанности у Баландина К.А. останавливаться не имелось.

Кроме того, как было указано выше, в момент загорания желтого сигнала светофора автомобиль <данные изъяты> оказывается перед стоп-линией, а учитывая, что с момента загорания зеленого мигающего светофора до желтого сигнала проходит 3 сек., автомобиль под управление Баландина К.А. расстояние с момента загорания зеленого мигающего сигнала до стоп-линии проходит за 3 сек., тогда как остановочный путь автомобиля с применением экстренного торможения в соответствии с заключением автотехнического исследования при разрешенной скорости движения составляет 5,47 сек.

В данной дорожно-транспортной ситуации водитель автомобиля <данные изъяты> не имел технической возможности посредством снижения скорости без экстренного торможения остановиться перед перекрестком в момент загорания зеленого мигающего светофора.

Оценивая спорные правоотношения, суд отмечает, что движение автомобиля, сопряженное с маневром на регулируемом перекрестке, не должно создаваться опасность для движения, а также помехи другим участникам дорожного движения.

В связи с чем, водитель перед началом движения, перестроением, поворотом (разворотом) и остановкой обязан подавать сигналы световыми указателями поворота соответствующего направления.

Проанализировав обстоятельства дорожной ситуации в совокупности с приведенными нормативными положениями, суд полагает, что именно Куприянов В.В. в данной конкретной ситуации не предпринял необходимых мер для безопасного движения.

В рассматриваемом случае преимущество в движении имел водитель автомобиля <данные изъяты>, который должен был закончить проезд перекрестка независимо от сигналов светофорных объектов на выходе с перекрестка, а водитель автомобиля <данные изъяты> должен был уступить дорогу завершающему проезд перекрестка автомобилю.

Таким образом, Куприянов В.В. был не вправе завершать проезд перекрестка до тех пор, пока Баландин К.А., движущийся по перекрестку, не освободит его.

Вместе с тем, Куприянов В.В. совершая поворот налево через перекресток, не пропустил автомобиль под управлением Баландина К.А., двигавшийся во встречном направлении прямо и завершающий проезд перекрестка.

Вследствие нарушения Куприяновым В.В. пункта 8.1 Правил дорожного движения автомобиль <данные изъяты> выехал на полосу встречного движения, в результате чего произошло столкновение с автомобилем под управлением Баландина К.А.

При этом никаких преимуществ в движении у Куприянова В.В. не было, напротив, находясь на перекрестке, должен был уступить дорогу транспортному средству, движущемуся во встречном направлении.

В свою очередь, движение транспортного средств под управлением Баландина К.А. на своей полосе движения, при том, что добросовестность иных участников дорожного движения должна предполагаться, о виновном поведении не свидетельствует.

Суд отмечает, что первостепенная и безусловная обязанность по соблюдению Правил дорожного движения лежала именно на Куприянове В.В., которым данная обязанность не была исполнена.

В этой связи дорожное происшествие обусловлено самостоятельными действиями водителя Куприянова В.В., соответственно, неблагоприятные последствия повреждения автомобиля Баландина К.А. не находятся.

При этом обоюдная вина в настоящем случае установлена быть не может, поскольку перекресток является регулируемым, вина в дорожно-транспортном происшествии является одного водителя - Куприянова В.В., неправомерными действиями которого обусловлено пересечение траекторий движения автомобилей.

Между действиями Баландина К.А. и наступившим происшествием, причинно-следственная связь отсутствует, поскольку происшествие явилось результатом неправильных действий Куприянова В.В., поскольку в случае отсутствия нарушений со стороны последнего, Баландин К.А. совершил бы проезд перекрестка без аварии.

Таким образом, исходя из вышеуказанного в совокупности, суд приходит к выводу о невиновности водителя Баландина К.А. в дорожно-транспортном происшествии, ввиду чего полагает, что заявленные ООО "Бен-Газ-Сакмара" требования являются не обоснованными и не подлежащими удовлетворению.

Поскольку обращение с самостоятельным заявлением об установлении степени вины, законодательством не предусмотрено, а каких-либо требований относительно взыскания страхового возмещения, ущерба с причинителя вреда Баландиным К.А. не заявлены, встречные исковые требования удовлетворению не подлежат как излишне заявленные.

В соответствии с частью 1 статьи 88 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебные расходы состоят из государственной пошлины и издержек, связанных с рассмотрением дела.

В силу статьи 94 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации к издержкам, связанным с рассмотрением дела, относятся расходы на оплату услуг эксперта, другие признанные судом необходимыми расходы.

По общему правилу, предусмотренному частью 1 статьи 98 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, стороне, в пользу которой состоялось решение суда, суд присуждает возместить с другой стороны все понесенные по делу судебные расходы.

В процессе рассмотрения дела была проведена судебная экспертиза, производство которой было поручено эксперту Огурцову В.В., расходы по проведению которой возложены на Баландина К.А.

Стоимость экспертизы составила 52 000 руб. и оплачена Баландиным К.А. согласно чеку от 15 ноября 2023 года в размере 37 000 руб.

15 000 руб. в счет оплаты экспертизы Баландиным К.А. внесены на счет Управления Судебного департамента в Оренбургской области.

Принимая во внимание, что исковые требования ООО "Бен-Газ-Сакмара" оставлены без удовлетворения, понесенные ответчиком расходы за проведение судебной экспертизы подлежат возложению на истца.

При таких данных с истца в пользу ответчика подлежат взысканию расходы на проведение судебной экспертизы в размере 52 000 руб.

На основании изложенного и руководствуясь статьями 194-198 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд

решил:

обществу с ограниченной ответственностью "Бен-Газ-Сакмара" (ИНН 5610123651) в удовлетворении исковых требований к Баландину Константину Александровичу (ИНН №) о возмещении ущерба, причиненного в результате дорожно-транспортного происшествия, - отказать.

Баландину Константину Александровичу в удовлетворении исковых требований к обществу с ограниченной ответственностью "Бен-Газ-Сакмара", Куприянову Владиславу Вячеславовичу (ИНН №) об определении степени вины в дорожно-транспортном происшествии, - отказать.

Взыскать с общества с ограниченной ответственностью "Бен-Газ-Сакмара в пользу Баландина Константина Александровича расходы на оплату судебной экспертизы в размере 37 370 руб.

Решение суда может быть обжаловано в Оренбургский областной суд через Октябрьский районный суд г. Орска Оренбургский области в течение месяца со дня принятия решения суда в окончательной форме.

Решение суда в окончательной форме принято 24 ноября 2023 года.

Председательствующий (подпись)                                          С.В. Студенов