Решение по делу № 33-988/2022 (33-16407/2021;) от 16.12.2021

Судья Карпычев А.Н.                                               Дело № 33-16407/2021

№ 2-529/2021

Балахнинский городской суд Нижегородской области

УИД: 52RS0010-01-2021-000258-97

Мотивированное определение изготовлено 19 января 2022 года

НИЖЕГОРОДСКИЙ ОБЛАСТНОЙ СУД

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

г.Нижний Новгород                    18 января 2022 года

Судебная коллегия по гражданским делам Нижегородского областного суда в составе:

председательствующего                                                       Паршиной Т.В.

судей                                                               Карпова Д.В., Кулаевой Е.В.

при секретаре                                                                       Демирове А.И.

рассмотрела в открытом судебном заседании

апелляционную жалобу ФИО2

на решение Балахнинского городского суда Нижегородской области от 11 октября 2021 года

по делу по иску ФИО2 к ФИО1, ФИО5, ФИО4 о признании права собственности,

заслушав доклад судьи Нижегородского областного суда Карпова Д.В., объяснения ФИО2, ФИО5, представителя ФИО3 – ФИО27, судебная коллегия,

УСТАНОВИЛА:

ФИО2 обратился в суд с иском к ФИО3, ФИО5, ФИО4, просил, с учетом уточнений:

Прекратить право общей долевой собственности ФИО3 в размере 20/24 долей в праве на земельный участок, кадастровый [номер] и жилой дом, расположенные по адресу: ФИО6 [адрес].

Прекратить право общей долевой собственности ФИО5 в размере 1/12 долей в праве на земельный участок, кадастровый [номер] и жилой дом, расположенные по адресу: ФИО6 [адрес].

Прекратить право общей долевой собственности ФИО4 в размере 1/12 долей в праве на на земельный участок, кадастровый [номер] и жилой дом, расположенные по адресу: ФИО6 [адрес].

Признать за ним право собственности на жилой дом, общей площадью 58,3 кв.м, расположенный по адресу: ФИО6 [адрес]; и земельный участок, кадастровый [номер], расположенный по адресу: ФИО6 [адрес].

В обоснование иска указал, что с 1995 года он фактически является владельцем жилого дома и земельного участка, расположенных по адресу: ФИО6 [адрес], которые приобрел у ответчика ФИО3, перешедшие к ней по наследству после смерти матери.

Договор купли-продажи стороны не составляли, т.к. на момент передачи денег продавец сама не являлась собственником спорных объектов, не оформила наследственные права.

Денежные средства необходимы были ФИО3 для оформления документов, свидетельства о праве на наследство, оплаты госпошлины нотариусу и выплаты доли остальным наследникам, оформление земельного участка.

Денежные средства в сумме 19000000 руб. были переданы [дата] и 1000000 руб. [дата], но от заключения договора купли-продажи ФИО3 уклоняется по настоящее время.

В 1995 году семья истца вселилась в дом, сделали капитальный ремонт, возвели баню, сарай. С этого же года истец ФИО2 владеет имуществом добросовестно, открыто и непрерывно. Из владения истца жилое помещение не выбывало, собственники права на него не заявляли. Истец несет бремя расходов по содержанию дома: оплачивает электроэнергию, производит ремонтные работы, осуществляет все необходимые меры по поддержанию дома в надлежащем состоянии, обеспечивает его сохранность. Истцом был заключен договор по газификации дома, оплачены расходы, возведен кирпичный пристрой.

Решением Балахнинского городского суда Нижегородской области от 11 октября 2021 года в иске отказано.

В апелляционной жалобе поставлен вопрос об отмене решения суда как незаконного, по мотивам несогласия с выводами суда о недобросовестном владении спорным жилым домом и земельным участком. Указывает, что, владея участком и домом добросовестно, он нес бремя его содержания в течение длительного (более 15 лет) периода времени и не знал об отсутствии у него оснований для возникновения права собственности, тогда как наследники последнего правообладателя участок и дом не использовали, каким-либо образом права владения не реализовывали.

Законность и обоснованность решения суда первой инстанции проверена судебной коллегией по гражданским делам Нижегородского областного суда в порядке, установленном главой 39 ГПК РФ, с учетом ч.1,2 ст.327.1 ГПК РФ.

Изучив материалы дела, проверив доводы апелляционной жалобы, судебная коллегия приходит к следующим выводам.

Доказательствами по делу подтверждается, что жилой дом по адресу: ФИО6 [адрес] возведен в 1928 году ФИО14, на имя которого в 1974 году выдано регистрационное удостоверение (л.д.65 т.1).

[дата] ФИО14 умер, наследниками к его имуществу по ? доле являлись дети ФИО15, ФИО16, ФИО17, ФИО18 (л.д.51, 57 т.1).

В 1994 г. свидетельство о праве на наследство в ? доле получено его дочерью ФИО15, в 1/4 доле внуком ФИО19 (сыном ФИО17), а также по 1/8 доле внучками (дочерьми ФИО16) - ФИО20 и ФИО3 (л.д.51, 57, 59, 65 т.1).

В 1995 г. свидетельство о праве на наследство по 1/12 доле на жилой дом получено наследниками ФИО18 – мужем ФИО22, сыном ФИО4 и внуком ФИО5 (л.д.57, 60, 138,212 т.1).

[дата] распоряжением Большекозинской поселковой администрации [адрес] земельный участок, занимаемый домом закреплен на титульными собственниками жилого дома: ФИО15, ФИО19 (по ? доле каждому), ФИО20, ФИО3 (по 1/8 доле каждому), ФИО22, П.М. и А.В. (по 1/12 доле каждому) (л.д.144, 158-184 т.1).

[дата] ФИО15, ФИО20, ФИО21, ФИО5 продали принадлежащие им доли (17/24) жилого дома и земельного участка ФИО3, которая в результате объединения долей стала собственником 20/24 долей вышеуказанных объектов (л.д.54, 58 т.1).

[дата] ФИО4 обратился за регистрацией 1/12 доли жилого дома и земельного участка (л.д.214-216 т.1).

Таким образом, в настоящее время право собственности на спорные жилой дом и земельный участок по адресу: ФИО6 [адрес] 20/24 зарегистрировано за ответчиком ФИО3, в 2/24 – за ФИО4, в 2/24 не зарегистрировано ни за кем.

Вместе с тем, в силу положений статей 1112, 1152 ГК РФ в собственником указанной не зарегистрированной доле является ответчик ФИО5 по праву представления после смерти деда ФИО22

Спорный жилой дом первоначально имел общую площадь 28,2 кв.м, в том числе жилую площадь 17,6 кв.м, имелись надворные постройки: крытый двор тесовый, хлев бревенчатый (л.д.59-60 т.1).

На 2000 г. жилой дом имел общую площадь 30,9 кв.м, имелись надворные постройки: крытый двор тесовый, сарай бревенчатый (л.д.58).

На 2008 г. жилой дом имел общую площадь 58,3 кв.м, в том числе жилую площадь 30,9 кв.м за счет возведения кирпичного пристроя под литерой А1, в которой размещены кухня, котельная и баня (л.д.8-10 т.1).

[дата] жилой дом поставлен на государственный кадастровый учет, его общая площадь составила 58,3 кв.м (л,[адрес].1).

[дата] на государственный кадастровый учет поставлен земельный участок, кадастровый [номер], уточненной площадью 1025,66 кв.м., вид разрешенного использования – для индивидуального жилищного строительства и ведения личного подсобного хозяйства (л.д.30-31 т.1).

Указанные обстоятельства по делу не оспариваются.

Разрешая спор и отказывая в удовлетворении исковых требований, суд первой инстанции, исходил из отсутствия совокупности предусмотренных ст. 234 ГК РФ условий для признания за истцом права собственности на земельный участок и жилой дом. Выводы суда относительно отсутствия признаков добросовестного владения, основаны на том, что истцу было известно об отсутствии у него оснований для возникновения права собственности.

Суд апелляционной инстанции с такими выводами суда согласиться не может по следующим основаниям.

В соответствии с пунктом 1 статьи 8 Гражданского кодекса Российской Федерации гражданские права и обязанности возникают из оснований, предусмотренных законом и иными правовыми актами, а также из действий граждан и юридических лиц, которые хотя и не предусмотрены законом или такими актами, но в силу общих начал и смысла гражданского законодательства порождают гражданские права и обязанности. В частности, гражданские права и обязанности возникают в результате приобретения имущества по основаниям, допускаемым законом.

Согласно пункту 2 статьи 218 Гражданского кодекса Российской Федерации право собственности на имущество, которое имеет собственника, может быть приобретено другим лицом на основании договора купли-продажи, мены, дарения или иной сделки об отчуждении этого имущества.

Кроме того, в силу пункта 3 статьи 218 Гражданского кодекса Российской Федерации в случаях и в порядке, предусмотренных названным кодексом, лицо может приобрести право собственности на имущество, не имеющее собственника, на имущество, собственник которого неизвестен, либо на имущество, от которого собственник отказался или на которое он утратил право собственности по иным основаниям, предусмотренным законом.

Так, пунктом 1 статьи 234 Гражданского кодекса Российской Федерации предусмотрено, что лицо - гражданин или юридическое лицо, - не являющееся собственником имущества, но добросовестно, открыто и непрерывно владеющее как своим собственным недвижимым имуществом в течение пятнадцати лет либо иным имуществом в течение пяти лет, приобретает право собственности на это имущество (приобретательная давность).

Согласно разъяснениям, содержащимся в пункте 15 совместного постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации и Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 29 апреля 2010 г. N 10/22 "О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав" (далее - постановление N 10/22 от 29 апреля 2010 г.), при разрешении споров, связанных с возникновением права собственности в силу приобретательной давности, судам необходимо учитывать следующее:

давностное владение является добросовестным, если лицо, получая владение, не знало и не должно было знать об отсутствии основания возникновения у него права собственности;

давностное владение признается открытым, если лицо не скрывает факта нахождения имущества в его владении. Принятие обычных мер по обеспечению сохранности имущества не свидетельствует о сокрытии этого имущества;

давностное владение признается непрерывным, если оно не прекращалось в течение всего срока приобретательной давности. Не наступает перерыв давностного владения также в том случае, если новый владелец имущества является сингулярным или универсальным правопреемником предыдущего владельца (пункт 3 статьи 234 Гражданского кодекса Российской Федерации);

владение имуществом как своим собственным означает владение не по договору. По этой причине статья 234 Гражданского кодекса Российской Федерации не подлежит применению в случаях, когда владение имуществом осуществляется на основании договорных обязательств (аренды, хранения, безвозмездного пользования и т.п.).

Из указанных выше положений закона и разъяснений пленумов следует, что приобретательная давность является самостоятельным законным основанием возникновения права собственности на вещь при условии добросовестности, открытости, непрерывности и установленной законом длительности такого владения.

При этом в пункте 16 постановления N 10/22 от 29 апреля 2010 г. также разъяснено, что по смыслу статей 225 и 234 Гражданского кодекса Российской Федерации, право собственности в силу приобретательной давности может быть приобретено на имущество, принадлежащее на праве собственности другому лицу, а также на бесхозяйное имущество.

Согласно абзацу первому пункта 19 этого же постановления возможность обращения в суд с иском о признании права собственности в силу приобретательной давности вытекает из статей 11 и 12 Гражданского кодекса Российской Федерации, согласно которым защита гражданских прав осуществляется судами путем признания права. Поэтому лицо, считающее, что стало собственником имущества в силу приобретательной давности, вправе обратиться в суд с иском о признании за ним права собственности.

Давностное владение является добросовестным, если, приобретая вещь, лицо не знало и не должно было знать о неправомерности завладения ею, то есть в тех случаях, когда вещь приобретается внешне правомерными действиями, однако право собственности в силу тех или иных обстоятельств возникнуть не может. При этом лицо владеет вещью открыто как своей собственной, то есть вместо собственника, без какого-либо правового основания (титула).

Наличие титульного собственника само по себе не исключает возможность приобретения права собственности другим лицом в силу приобретательной давности.

С учетом вышеизложенного приобретательная давность является самостоятельным законным основанием возникновения права собственности на вещь, которое не подменяет собой иные предусмотренные в пункте 2 статьи 218 Гражданского кодекса Российской Федерации основания возникновения права собственности.

Обращаясь в суд с иском о признании в силу приобретательной давности права собственности на спорный жилой дом, ФИО2 ссылался на то, что в 1995-1996 г.г. он по устному договору купли-продажи приобрел его у ФИО3, с которой имелась договоренность о переоформления всего дома на его имя по согласованию со всеми наследниками первичного домовладельца ФИО14, после чего все это время он добросовестно, открыто и непрерывно владел данным жилым домом и занимаемым им земельным участком как своим собственным, неся все бремя их содержания.

Суд, не ставя под сомнение факт длительности, открытости и непрерывности владения истцом спорным имуществом, исполнения им обязанностей собственника этого имущества и несения расходов по его содержанию, отказал в удовлетворении иска только лишь на том основании, что давностное владение ФИО2 спорным жилым домом и земельным участком не является добросовестным, поскольку он не мог не знать об отсутствии у него оснований для возникновения права собственности на указанные объекты недвижимости, так как ФИО3, получившая деньги за дом, не являлась единственным правообладателем, отрицает факт его продажи, а сделка купли-продажи жилого дома не была оформлена в соответствии с действующим законодательством, и соответственно право собственности ФИО3 и других сособственников не было прекращено.

Между тем, суд не учел разъяснений, содержащихся в пункте 16 постановления N 10/22 от 29 апреля 2010 г., о том, что право собственности в силу приобретательной давности может быть приобретено и на имущество, принадлежащее на праве собственности другому лицу, из чего следует, что сама по себе осведомленность давностного владельца о наличии титульного собственника не означает недобросовестности давностного владения.

Соответственно те обстоятельства, что получившая за жилой дом деньги ФИО3 не являлась единственным его правообладателем, что сделка купли-продажи дома не была зарегистрирована в установленном законом порядке и право собственности на спорный объект недвижимости осталось за ответчиками ФИО3, ФИО5 и ФИО4, сами по себе не могут служить достаточным основанием для отказа в удовлетворения иска о признании права собственности в силу приобретательной давности.

Указанное соответствует правовой позиции, выраженной в определениях Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации, в том числе N 4-КГ20-16 от 02.06.2020.

Другие обстоятельства, из которых можно было бы сделать вывод о недобросовестности ФИО2 по отношению к владению спорным имуществом, судом не установлены и из материалов дела не следуют.

Истец в обоснование довода о добросовестном владении им спорным жилым домом ссылается на представленные им расписки (л.д.41, 42 т.1).

Согласно расписке от [дата] ФИО3 приняла деньги в сумме 10 миллионов рублей за продаваемый дом, согласно расписке от [дата] ФИО3 получила за [адрес] миллионов рублей, осталось 1 миллион рублей (с учетом 10 миллионов рублей, полученных [дата]).

Из объяснений истца следует, что еще 1 миллион руб. передан [дата].

На видеозаписях на л.д.21 в т.2, приобщенных в судебном заседании первой инстанции [дата], усматривается, что ФИО3 подтверждает факт получения 20 миллионов рублей, однако, соглашается на оформление перехода права собственности лишь при условии дополнительной платы.

Указанные доказательства в их совокупности подтверждают согласованную цену продаваемого жилого дома – 20 неденоминированных миллионов, которые переданы за продаваемый дом в 1996 году.

Приобщенные судом первой инстанции видеозаписи являются допустимыми доказательствами, поскольку истец в судах первой и апелляционной инстанций указал, когда и на каком техническом устройстве им произведены (ст.77 ГПК РФ), а сторона ответчиков не оспаривает подлинность записей и изображение на них именно ФИО3

В свою очередь, в ходе судебного разбирательства, стороны указывали на разный предмет договора и назначение переданных денежных средств.

Действительно, в отличие от истца, утверждающего, что денежные средства были переданы в счёт оплаты всего спорного дома, ответчики указывали, что данная сумма являлась платой за долю ФИО3 в праве общей долевой собственности, либо за пользование домом, а также на оформление необходимых документов.

Между тем, из буквального содержания слов и выражений, содержащихся в расписках на л.д.41, 42 т.1, следует, что целевое назначение денежных средств именно оплата цены продаваемого жилого дома целиком.

Также вопреки суждению суда, на представленных видеозаписях ответчик ФИО3 подтверждает фактическую продажу дома.

Указание ФИО3 на то, что часть полученных денежных средств пошла на оформление документов, юридически не значима, поскольку она вправе распорядиться полученными денежными средствами по своему усмотрению. Оснований полагать, что при определении цены дома стороны не учли денежные средства, необходимые, исходя из существовавших цен, для оплаты оформления перехода права, не имеется.

Суждение суда о том, что на момент выдачи указанных расписок, ФИО3 являлась собственником не всего дома, а только 1/8 доли в праве общей долевой собственности на указанный жилой дом, вследствие чего могла продать только указанную 1/8 долю, не свидетельствуют о недобросовестности владения домом истцом, поскольку из его объяснений, подтвержденных фактическими последующими действиями ФИО3 и ее родственников (сособственников жилого дома и земельного участка) с достоверностью следует наличие договоренности о том, что ФИО3 выступает от имени всех собственников, в том числе принявших наследство, но не оформивших своих наследственных прав. Об указанном свидетельствует, в частности, объединение в 2000 году 20/24 долей в праве общей долевой собственности в руках ФИО3 на основании договора купли-продажи.

Данные действия соответствуют признакам внешне правомерного основания приобретения имущества во владение, с учетом правовой позиции Верховного Суда РФ.

При этом, исходя из позиции Верховного Суда РФ, к действиям, свидетельствующим об отказе собственника от права собственности, может быть отнесено в том числе устранение собственника от владения и пользования принадлежащим ему имуществом, непринятие мер по содержанию данного имущества.

В этой связи длительное, с середины 1990-х г.г., отсутствие ФИО3, ФИО5 и ФИО4 владения и пользования жилым домом и земельным участком, непринятия мер к его содержанию, обеспечению сохранности и улучшению, с достоверностью свидетельствуют о том, что титульные собственники самоустранились от реализации своих прав и обязанностей.

Более того, ответчик ФИО4 право собственности оформил лишь после возбуждения настоящего гражданского дела, ответчик ФИО5 не оформил вовсе, указав в заседании апелляционной инстанции о том, что не знал до возбуждения настоящего гражданского дела о своих правах на дом в указанной части.

В этой связи юридически не значим тот факт, что ФИО4 не были согласны на отчуждение своей доли в праве общей долевой собственности на жилой дом по адресу: ФИО6 [адрес], поскольку данные обстоятельства не опровергают самоустранение собственников от реализации прав и обязанностей, а также открытое и добросовестное владение истцом.

Вопреки суждению суда первой инстанции, не опровергает указанное и то обстоятельство, что истец в судебном заседании пояснил, что он опасался вкладывать значительные денежные средства в ремонт и строительство до регистрации своего права собственности, что он многократно обращался к ФИО3 с требованиям об оформлении договора купли-продажи на долю в праве собственности на жилой дом, в том числе и в 2020 году.

Данные обстоятельства свидетельствуют лишь о разумности и осмотрительности истца, а также стремлении урегулировать вопрос о регистрации права собственности во внесудебном порядке, с целью защиты своего владения, но отнюдь не подтверждают недобросовестность давностного владения.

Из дела видно, что согласно договору на проектирование газоснабжения от [дата], счетам на оплату газоснабжения от [дата], актам проверки электросчетчика от [дата], от [дата], от [дата] владельцем дома значится истец ФИО2 (л.д.11-18 т.1).

За период владения истцом жилым домом его площадь увеличилась в два раза: с 28,2 кв.м до 58,3 кв.м за счет возведения капитального кирпичного пристроя с кухней, баней и котельной (л.д.8-10, 59-60 т.1).

Факт возведения пристроя ответчиками не оспаривается.

Из фотоматериалов на л.д.185-192 т.1 и 22 т.2 усматривается, что земельный участок благоустроен, огорожен забором из профнастила, на нем расположены теплицы, беседка, садовые насаждения.

Из объяснений истца и вышеуказанных видеозаписей усматривается, что он по требованию ответчика ФИО3 оплачивал земельный налог по квитанциям в 2018 году и коммунальные расходы в 2017-2019 годах.

То обстоятельство, что ФИО3 в период давностного владения истца совершались действия по оформлению документов, что формальным плательщиком (абонентом) в ряде случаев являлась ФИО3, не опровергает факт добросовестности владения, поскольку указанное обусловлено регистрацией титульных собственников в соответствующих реестрах.

При этом обязанность по оплате земельного налога в силу налогового законодательства лежит именно на собственнике, а не давностном владельце.

Допрошенный в судебном заседании свидетель ФИО23, показал, что он познакомился с истцом, когда тот приобрел спорный дом. Свидетель живет там с рождения, бывает постоянно. Дом истец приобрел в 90-е годы, стал вести хозяйство. Решали вопросы, которые могут возникнуть у соседей, например, по строительству забора, который они установили вместе с ФИО2. Предыдущие собственники дома сказали ему, что вопросы нужно решать с новым собственником, т.к. они его продали. До того, как ФИО2 туда въехал, дом пустовал несколько лет, позже там жила бабушка, которую забрала дочь в Питер, а потом этот дом продали. ФИО2 сделал пристрой, занимался газификацией, ходил на собрания.

Допрошенная в судебном заседании свидетель ФИО24 показала, что она является дочерью истца. Дом ФИО2 купил в 1995 году. Она считала отца полноправным владельцем. Ей известно о расписках о том, что ФИО3 взяла деньги за дом, обещала переоформить дом. Они с папой часто ездили к ФИО3 и предлагали оформить официально, но та всегда уклонялась, каждый раз находились причины, из-за которых не переоформляли. Дом при покупке был гнилой, поэтому его полностью ремонтировали, построили кирпичный пристрой, скважину, газ провели, поставили вокруг дома забор, огород стали возделывать. ФИО3 не появлялась там и претензий не предъявляла.

Допрошенная в судебном заседании свидетель ФИО25 показала, что раньше в спорном доме жила бабушка, но она огородом не занималась, дом был нежилой, покосился, крыльцо текло, в одной из комнат протекал потолок. Сейчас дом облагорожен, проведен газ, сделана скважина. Она планировала купить спорный дом с мужем, однако когда в 1994 году приезжали все наследники, один из них сказал, что он не согласен продавать дом, поэтому они не стали его покупать, купили другой дом в 1995 году, а спорный дом купил ФИО2, который ведёт себя как хозяин этого дома: приходил на общие собрания, когда решался вопрос о проведении газа, построил пристрой, дом отремонтировал полностью. Также пояснила, что ФИО3 никогда не видела.

По делу не оспаривается, что ответчик не имеют доступа в дом с середины 1990-х г.г., не бывали на земельном участке.

Таким образом, из материалов дела усматривается, что спорный жилой дом и земельный участок находятся во открытом, непрерывном им добросовестном владении истца с января 1996 года до настоящего времени.

При таких обстоятельствах судебная коллегия констатирует, что истец ФИО2, владея с января 1996 года спорным жилым домом и участком, не знал и не мог об отсутствии у него оснований для возникновения права собственности, так как наследники от оформления своих прав на данный дом уклонились, он возмездно получил владение домом, которое не носило срочный характер и не было основано на сделке.

Действующее законодательство, предусматривая возможность прекращения права собственности на то или иное имущество путем совершения собственником действий, свидетельствующих о его отказе от принадлежащего ему права собственности, допускает возможность приобретения права собственности на это же имущество иным лицом в силу приобретательной давности.

При этом к действиям, свидетельствующим об отказе собственника от права собственности, может быть отнесено, в том числе, устранение собственника от владения и пользования принадлежащим ему имуществом, непринятие мер по содержанию данного имущества.

В этой связи апелляционный суд не может согласиться с выводами суда об отсутствии признаков добросовестного владения.

При рассмотрении дела достоверно установлено, что истец ФИО2 с января 1996 года, то есть, более 15 лет, владеет и пользуется жилым домом и земельным участком, производит оплату коммунальных платежей, активно участвует в деятельности местного сообщества. Тот факт, что частная собственность на земельный участок возникла лишь в 2000 году, не является препятствием для признания права собственности по давности владения.

Владение недвижимым имуществом осуществлялось истцом открыто, как своим собственным, какое-либо иные лица в течение всего периода владения в отношении жилого дома и земельного участка своих прав как противопоставление владению истца не заявляли, интереса не проявляли, об истребовании их из владения истца, его выселении, устранении препятствий в пользовании ни в какие органы не обращались, хотя препятствий для этого не имели. Действия ФИО3, получивший плату за дом в 1996 году, по дальнейшему оформлению прав на дом и участок, свидетельствует лишь о соблюдении ею до 2000 года включительно договоренности с истцом о переоформлении дома в его собственность, которая в дальнейшем ею нарушена, что свидетельствует о недобросовестности ее действий, поскольку полученные денежные средства, с учетом их покупательной способности на 1995-1996 г.г., ею не возвращены, а спорные объекты, находящиеся в ее собственности, подверглись улучшению (ст.10 ГК РФ).

В виду установленных обстоятельств судебная коллегия находит, что имеет место совокупность всех установленных ст. 234 ГК РФ условий для признания за истцом ФИО2 права собственности на жилой дом и земельный участок и прекращении права собственности ответчиков.

В таких условиях обжалуемое решение суда подлежит отмене как принятое с нарушением норм материального и процессуального права (ст.330 ГПК РФ) с вынесением по делу нового решения об удовлетворении исковых требований.

Руководствуясь статьями 326-330 ГПК Российской Федерации, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

решение Балахнинского городского суда Нижегородской области от 11 октября 2021 года отменить.

Принять по делу новое решение, которым исковые требования ФИО2 удовлетворить.

Прекратить право общей долевой собственности ФИО3 в размере 20/24 долей в праве на земельный участок, кадастровый [номер] и жилой дом, расположенные по адресу: ФИО6 [адрес].

Прекратить право общей долевой собственности ФИО5 в размере 1/12 долей в праве на земельный участок, кадастровый [номер] и жилой дом, расположенные по адресу: ФИО6 [адрес].

Прекратить право общей долевой собственности ФИО4 в размере 1/12 долей в праве на на земельный участок, кадастровый [номер] и жилой дом, расположенные по адресу: ФИО6 [адрес].

Признать за ФИО2 право собственности на жилой дом, общей площадью 58,3 кв.м, расположенный по адресу: ФИО6 [адрес]; и земельный участок, кадастровый [номер], расположенный по адресу: ФИО6 [адрес].

Председательствующий

Судьи